Страница:
Растин смотрел на молниеносный смерч, который убивал его воинов. Убивал его воинов. И снова убивал. Кажется, он все-таки недооценил этого мальчика, а ведь при последней с ним встрече, он нанес ему рану. И жрец Роя не мог оправдать себя тем, что это было неожиданно. Это явно была уже ЕГО ошибка.
И он, наконец, вспомнил слова Роя.
— Ты преподнес мне редкий подарок. Я жаждал заполучить эту кису давным-давно. Но видимо сегодня еще не судьба.
Значит… Растин коснулся кончиками пальцев царапин на щеке. Как он мог упустить этот тонкий намек? Такой явный. Но все же было и это:
— Если удастся, убей его
Если удастся… очень интересная постановка приказа.
— Габриэль, — Растин повернулся к своему воину.
Тот оторвал настороженный внимательный взгляд от развернувшейся баталии и взглянул на своего Господина.
— Отзови выживших.
— У них есть шанс, — тихо заметил седой воин.
— Есть, — согласился жрец. — Отзови их.
Габриэль склонил голову, показывая, что он не будет спорить и оспаривать приказ.
Десяток оставшихся воинов внезапно отскочили от своего юркого бешенного противника, оставив столько же своих товарищей лежать бездыханными на камнях святилища. Гибкая фигура стремительно развернулась к стоящим у алтаря.
Сапфировые глаза смотрят с бледного лица, словно два драгоценных камня. Воины Крови все же задели его. На синих одеждах проступали пятна крови, правда, непонятно было, где его кровь, а где кровь его противников.
Растин протянул руку и в его раскрытую ладонь Габриэль вложил клинок.
Лилиан ничего не сказал, только растянул губы в улыбке, больше похожей на предвкушающий оскал.
— Ты действительно мог бы быть нашим жрецом или воином, — заметил Растин, скользящей походкой, приближаясь к нему.
Улыбка стала шире, словно, тот услышал хорошую шутку, но знал её подтекст лучше, чем пошутивший.
Как и тогда на поляне, он явно больше не желал разговаривать, вступив в сражение. Мальчик был умен. Умен, опасен, красив, непредсказуем — сколько еще скрыто в нем?
Был ли он так уж самоуверен, придя сюда, вооруженный силой своей богини?
— Она благословила тебя на это поход сюда, да? — поинтересовался жрец Роя, замирая на мгновение перед жрецом Лейлы.
Атака была стремительной, лезвия столкнулись с оглушающим звоном.
— Если удастся, убей его
— Отдайся жажде крови
Туман. Дымка, подернутая красноватой паутиной прожилок, которых нельзя касаться. Боль. Ярко-оранжевая. Она и раньше приходила яркой фигурой, держа тонкую алую удавку в руках, но никогда раньше не казалось такой… нежной?.. странное ощущение, омерзительное. Боль не должна доставлять такое удовольствие. Она — предупреждение, она — сигнал опасности, но не удовольствие. Никогда. Это противоестественно самой природе оборотня. Любого оборотня. Кэртис смотрел на смутно-знакомый оранжевый силуэт, ласково касающийся его волос, и чувство беспомощности становилось все более унизительным и опасным.
Туман пульсировал и что-то шептал, опутывая своими щупальцами все тело.
Командующий прищурился, нет, ребята, жрецы Роя вы там или кто еще, но никому не позволено так просто захватить одного из приближенных владыки Черной Ложи, того, кто служит Тьме. Похоже, эти ребята не совсем понимают, что делают. Кэртис открыл глаза и насмешливо взглянул в безликое лицо Госпожи Боли.
Привет, моя леди. Вы конечно простите, ваше гостеприимство просто неоценимо, но мне надо еще столько успеть. Я вынужден покинуть Вас.
Чего он не ожидал, так это медленного-медленного кивка. Неужели даже ощущениям не нравится, что что-то идет неправильно? Видимо так. Дэвид всегда говорил, что в мире слишком много такого, что еще не раз и не два сможет удивить того, кто способен увидеть глубже, чем привычное.
Боль отступила на целый шаг, давая шанс. Кэртис прикрыл глаза. Он понимал, что его тело в данный момент находиться в каком-то наркотическом опьянение, но его происхождение и его сила давали ему определенное преимущество. Оборотень сосредоточился. Жрецы богов посылают им свои молитвы, служители сил действиями доказывают свою сопричастность, однако, иногда можно попробовать попросить об услуге… Командующий войсками Тьмы Эмира взывал о помощи. Взывал к той, кто даровал ему силу.
И она откликнулась.
Прохладные пальцы коснулись его лба.
Не-открывай-глаз-кэртис-мой-верный-воин-тебе-не-нужно-видеть-меня-навешивая-нелепые-ярлыки-образов
Хорошо.
Хороший-мальчик — в безликом голосе чувствуется оттенок одобрения — но-тебе-можно-было-и-не-обращаться-ко-мне-с-просьбой-за-тобой-уже-пришли-твой-друг-оказался-очень-рассержен-негостепреимным-поведением-жрецов-роя-и-их-непомерным-нахальством.
Однако, ты пришла.
Да-я-пришла — согласие — потому-что-ты-прав-непристало-воину-тьмы-казаться-должником-одного-из-жрецов-пусть-даже-если-он-твой-друг-здесь-замешаны-боги-и-уж-если-они-смеют-манипулировать-моими-воинами-используя-их-в-своих-играх-то-должны-быть-готовы-к-мому-появлению
Понимаю.
Он действительно понимал. Лилиан конечно пришел за ним из лучших мотивов, но несомненно, что и Рой и Лейла сделали все, что бы два противника могли встретиться и оценить друг друга. А Кэртис здесь лишь средство. Не очень лестное положение для одного из воинов Тьмы.
Ты-правильно-понимаешь-мой-воин-сейчас-я-разгоню-туман-но-боль-останется
Надеюсь, она будет правильной? — оборотень испытывал некоторое сомнение.
Да-и-поторопись-воин-юный-жрец-может-долго-не-продержаться-все-же-растин-намного-опытнее.
— Спасибо, — его губы беззвучно шевельнулись, и он открыл глаза. Вместо дурмана, в ясной голове лишь чистая ослепляющая трезвая боль, терзающая виски с каждым грохочущим звуком скрещиваемых мечей. Спину холодил камень, который не смогло согреть его собственное тело. Над головой нависал темный потолок. Они его даже не сковали. И не потрудись связать, полностью рассчитывая на дурман. Похоже, что методика отлова оборотней, с последующеи принесением их в жертву, пока ни разу не давала сбоев? Что ж пора им взглянуть на все по-новому.
Габриэль успел отреагировать в тот момент, когда с алтаря метнулась черная молния. Поэтому он не лег с разорванным горлом на каменный пол святилища. Острые клыки сомкнулись на его запястье, перекусывая хрупкую плоть. Огромная кошка недовольно рыкнула, но не собиралась тратить время на то, что бы добить седого воина. Десяток воинов, выживших после боя со жрецом Лейлы, бросились на помощь своему командиру, и пантера встретила их громовым рыком.
Лилиан весело взглянул в голубые глаза Растина:
— Похоже, моему другу не понадобилась моя помощь.
Тот даже не взглянул в сторону вырвавшегося оборотня.
— Возможно, теперь тебе понадобиться его помощь, мальчик, — тихо ответил жрец Роя.
— Возможно, — тихо согласился жрец Лейлы.
В тот момент, когда рычание пантеры растеклось по сводам святилища Роя, кровавая пелена, застилающая ему глаза и заставляющая биться с золотоволосым жрецом без оглядки на происходящее вокруг, словно растворилась в воздухе. Он больше не хотел крови.
Лилиан прекрасно видел, что Растин опытнее и быстрее. Он никогда еще не испытывал такого восторга от боя с кем-либо. Однако затягивать не стоило. Схватка с воинами крови его все же потрепала, расчет Растина оправдался. Тем более основная цель была выполнена, Кэртис свободен. Осталось только постараться уйти отсюда целыми и невредимыми. Ну, или хотя бы целыми, вынужден был признаться самому себе жрец Лейлы.
— Кэрт! — он отпрыгнул от Растина, держа его на расстоянии вытянутого меча. — Прорывайся ко мне!
Жрец Роя видел, что с его противником произошли очередные метаморфозы, и похоже он всерьез вознамерился удрать, не завершив поединка.
— Не так быстро, малыш, — он атаковал.
Снова столкновение стали со сталью.
Лилиан перехватил Синее Пламя обеими руками, Кэртис добивал последнего из своих противников, а двери святилища начали открываться. За ними чувствовалась пульсирующая сила, прибывших на шум боя прислужников Роя. Значит, уходить нужно другим способом.
Сапфировые глаза сверкнули, что ж, пора проверить на что он способен, как Верховный Жрец богини Ночи и Охоты.
И в тот момент, когда оборотень оказался за его спиной, мордой к открывшемся дверям, Лилина вложил максимум своей силы в следующий удар, почти отшвыривая от себя жреца Роя. И прежде, чем тот начал атаку, поднял синее Пламя над головой.
— ЛЕЙЛА!
Растин ошарашено замер. Уже способен?!
— Прочь от него! — он кричал на хлынувшую в святилище толпу жрецов и воинов. Сам жрец Роя успел подхватить безжизненное тело одного из своих воинов, закрываясь от ослепительно света, которое поглотило фигуры Лилиана и оборотня в нестерпимом обжигающем жаре.
Когда свечение погасло, на месте боя осталось лишь выжженное обуглившееся черное пятно. Растин раздраженно отпихнул от себя, пахнущий горелым мясом импровизированный щит и выругался. Святилище было наполнено стонами раненных и обожженных. Не смотря на его предупреждение первые ряды ворвавшихся все же попали под священный божественный огонь. И еще неизвестно кому повезло больше, тем. Кто погиб, или тем, у кого до конца жизни останутся эти незаживающие ожоги. Такова суть божественного пламени.
Верховный жрец Роя оглянулся, ища глазами Габриэля, а найдя, побледнел как полотно. Тот лежал в луже крови, стискивая обрубок правой руки.
Не жалея одежды, Растин опустился на колени рядом с седым воином.
— Ничего страшного, — прохрипел воин. — я успел затянуть рану, так что даже не сильно много крови потерял. Ты… видел?
В волнении, он забылся, перейдя от привычного господина на ты… как, когда был ребенком…
— Видел его лицо?!
— Видел, — медленно кивнул Растин.
Он действительно успел увидеть за мгновение до того, как сияние огня скрыло от него жреца Лейлы.
Лилиан призвал силу своей богини — только пропустив через себя этот мощный божественный поток, можно переместиться, вызвав священный огонь. И никто не говорил, что быть громоотводом божественной силы — это приятное ощущение. Нужно обладать определенными навыками, но всему прочему, нужно уметь терпеть боль. И не просто боль, а БОЛЬ — почти невыносимое страдание, на грани человеческих возможностей. Возможно даже за гранью. Именно поэтому священный огонь могли вызывать только верховные жрецы своих богов. Растин знал это на собственном опыте. За все года его служению Рою, он использовал огонь не единожды, но не любил вспоминать, чего ему это стоило.
— Ему не было… больно… он… наслаждался…
— Д, я видел, братец, — Растин положил ладонь ему на лоб. — Отдыхай. Я должен позаботиться о тебе. Мы еще можем спасти твою руку. Ты же не хочешь лишиться её.
— Не хочу, — расслабился в его руках Габриэль и закрыл глаза.
Растин поднял глаза на жрецов, которые остановились в нескольких шагах от него, в ожидании приказов.
— Уберите тут все. Позаботесь о раненных. И на будущее, я хочу, что бы все оборотни, пусть даже одурманенные были прокованы так к алтарю, что бы не могли двинуть ни единым пальцем, не то что перевоплотиться. И кто-нибудь притащите, наконец, целителя.
Я медленно опускался на траву, чувствуя, как наваливается усталость и боль. Синее Пламя стал невыносимо тяжелым. Сильные руки обхватили меня за плечи:
— Лилиан?! Что с тобой?!
— Он очень устал, — голос моей богини уже в туманной дымке сна. — Он впервые воспользовался таким количеством моей силы. Это побочный эффект переноса.
— А где мы сейчас? — похоже Кэртис немного встревожен. Я не слышал ответа Лейлы, но знал, что в безопасности. Иного быть не могло.
Я спокойно погрузился в ласковые объятия беспамятства. Теперь можно было отдохнуть.
Часть вторая. Прибрежные королевства
Глава восьмая. Ольгар Безумный
И он, наконец, вспомнил слова Роя.
— Ты преподнес мне редкий подарок. Я жаждал заполучить эту кису давным-давно. Но видимо сегодня еще не судьба.
Значит… Растин коснулся кончиками пальцев царапин на щеке. Как он мог упустить этот тонкий намек? Такой явный. Но все же было и это:
— Если удастся, убей его
Если удастся… очень интересная постановка приказа.
— Габриэль, — Растин повернулся к своему воину.
Тот оторвал настороженный внимательный взгляд от развернувшейся баталии и взглянул на своего Господина.
— Отзови выживших.
— У них есть шанс, — тихо заметил седой воин.
— Есть, — согласился жрец. — Отзови их.
Габриэль склонил голову, показывая, что он не будет спорить и оспаривать приказ.
Десяток оставшихся воинов внезапно отскочили от своего юркого бешенного противника, оставив столько же своих товарищей лежать бездыханными на камнях святилища. Гибкая фигура стремительно развернулась к стоящим у алтаря.
Сапфировые глаза смотрят с бледного лица, словно два драгоценных камня. Воины Крови все же задели его. На синих одеждах проступали пятна крови, правда, непонятно было, где его кровь, а где кровь его противников.
Растин протянул руку и в его раскрытую ладонь Габриэль вложил клинок.
Лилиан ничего не сказал, только растянул губы в улыбке, больше похожей на предвкушающий оскал.
— Ты действительно мог бы быть нашим жрецом или воином, — заметил Растин, скользящей походкой, приближаясь к нему.
Улыбка стала шире, словно, тот услышал хорошую шутку, но знал её подтекст лучше, чем пошутивший.
Как и тогда на поляне, он явно больше не желал разговаривать, вступив в сражение. Мальчик был умен. Умен, опасен, красив, непредсказуем — сколько еще скрыто в нем?
Был ли он так уж самоуверен, придя сюда, вооруженный силой своей богини?
— Она благословила тебя на это поход сюда, да? — поинтересовался жрец Роя, замирая на мгновение перед жрецом Лейлы.
Атака была стремительной, лезвия столкнулись с оглушающим звоном.
— Если удастся, убей его
— Отдайся жажде крови
Туман. Дымка, подернутая красноватой паутиной прожилок, которых нельзя касаться. Боль. Ярко-оранжевая. Она и раньше приходила яркой фигурой, держа тонкую алую удавку в руках, но никогда раньше не казалось такой… нежной?.. странное ощущение, омерзительное. Боль не должна доставлять такое удовольствие. Она — предупреждение, она — сигнал опасности, но не удовольствие. Никогда. Это противоестественно самой природе оборотня. Любого оборотня. Кэртис смотрел на смутно-знакомый оранжевый силуэт, ласково касающийся его волос, и чувство беспомощности становилось все более унизительным и опасным.
Туман пульсировал и что-то шептал, опутывая своими щупальцами все тело.
Командующий прищурился, нет, ребята, жрецы Роя вы там или кто еще, но никому не позволено так просто захватить одного из приближенных владыки Черной Ложи, того, кто служит Тьме. Похоже, эти ребята не совсем понимают, что делают. Кэртис открыл глаза и насмешливо взглянул в безликое лицо Госпожи Боли.
Привет, моя леди. Вы конечно простите, ваше гостеприимство просто неоценимо, но мне надо еще столько успеть. Я вынужден покинуть Вас.
Чего он не ожидал, так это медленного-медленного кивка. Неужели даже ощущениям не нравится, что что-то идет неправильно? Видимо так. Дэвид всегда говорил, что в мире слишком много такого, что еще не раз и не два сможет удивить того, кто способен увидеть глубже, чем привычное.
Боль отступила на целый шаг, давая шанс. Кэртис прикрыл глаза. Он понимал, что его тело в данный момент находиться в каком-то наркотическом опьянение, но его происхождение и его сила давали ему определенное преимущество. Оборотень сосредоточился. Жрецы богов посылают им свои молитвы, служители сил действиями доказывают свою сопричастность, однако, иногда можно попробовать попросить об услуге… Командующий войсками Тьмы Эмира взывал о помощи. Взывал к той, кто даровал ему силу.
И она откликнулась.
Прохладные пальцы коснулись его лба.
Не-открывай-глаз-кэртис-мой-верный-воин-тебе-не-нужно-видеть-меня-навешивая-нелепые-ярлыки-образов
Хорошо.
Хороший-мальчик — в безликом голосе чувствуется оттенок одобрения — но-тебе-можно-было-и-не-обращаться-ко-мне-с-просьбой-за-тобой-уже-пришли-твой-друг-оказался-очень-рассержен-негостепреимным-поведением-жрецов-роя-и-их-непомерным-нахальством.
Однако, ты пришла.
Да-я-пришла — согласие — потому-что-ты-прав-непристало-воину-тьмы-казаться-должником-одного-из-жрецов-пусть-даже-если-он-твой-друг-здесь-замешаны-боги-и-уж-если-они-смеют-манипулировать-моими-воинами-используя-их-в-своих-играх-то-должны-быть-готовы-к-мому-появлению
Понимаю.
Он действительно понимал. Лилиан конечно пришел за ним из лучших мотивов, но несомненно, что и Рой и Лейла сделали все, что бы два противника могли встретиться и оценить друг друга. А Кэртис здесь лишь средство. Не очень лестное положение для одного из воинов Тьмы.
Ты-правильно-понимаешь-мой-воин-сейчас-я-разгоню-туман-но-боль-останется
Надеюсь, она будет правильной? — оборотень испытывал некоторое сомнение.
Да-и-поторопись-воин-юный-жрец-может-долго-не-продержаться-все-же-растин-намного-опытнее.
— Спасибо, — его губы беззвучно шевельнулись, и он открыл глаза. Вместо дурмана, в ясной голове лишь чистая ослепляющая трезвая боль, терзающая виски с каждым грохочущим звуком скрещиваемых мечей. Спину холодил камень, который не смогло согреть его собственное тело. Над головой нависал темный потолок. Они его даже не сковали. И не потрудись связать, полностью рассчитывая на дурман. Похоже, что методика отлова оборотней, с последующеи принесением их в жертву, пока ни разу не давала сбоев? Что ж пора им взглянуть на все по-новому.
Габриэль успел отреагировать в тот момент, когда с алтаря метнулась черная молния. Поэтому он не лег с разорванным горлом на каменный пол святилища. Острые клыки сомкнулись на его запястье, перекусывая хрупкую плоть. Огромная кошка недовольно рыкнула, но не собиралась тратить время на то, что бы добить седого воина. Десяток воинов, выживших после боя со жрецом Лейлы, бросились на помощь своему командиру, и пантера встретила их громовым рыком.
Лилиан весело взглянул в голубые глаза Растина:
— Похоже, моему другу не понадобилась моя помощь.
Тот даже не взглянул в сторону вырвавшегося оборотня.
— Возможно, теперь тебе понадобиться его помощь, мальчик, — тихо ответил жрец Роя.
— Возможно, — тихо согласился жрец Лейлы.
В тот момент, когда рычание пантеры растеклось по сводам святилища Роя, кровавая пелена, застилающая ему глаза и заставляющая биться с золотоволосым жрецом без оглядки на происходящее вокруг, словно растворилась в воздухе. Он больше не хотел крови.
Лилиан прекрасно видел, что Растин опытнее и быстрее. Он никогда еще не испытывал такого восторга от боя с кем-либо. Однако затягивать не стоило. Схватка с воинами крови его все же потрепала, расчет Растина оправдался. Тем более основная цель была выполнена, Кэртис свободен. Осталось только постараться уйти отсюда целыми и невредимыми. Ну, или хотя бы целыми, вынужден был признаться самому себе жрец Лейлы.
— Кэрт! — он отпрыгнул от Растина, держа его на расстоянии вытянутого меча. — Прорывайся ко мне!
Жрец Роя видел, что с его противником произошли очередные метаморфозы, и похоже он всерьез вознамерился удрать, не завершив поединка.
— Не так быстро, малыш, — он атаковал.
Снова столкновение стали со сталью.
Лилиан перехватил Синее Пламя обеими руками, Кэртис добивал последнего из своих противников, а двери святилища начали открываться. За ними чувствовалась пульсирующая сила, прибывших на шум боя прислужников Роя. Значит, уходить нужно другим способом.
Сапфировые глаза сверкнули, что ж, пора проверить на что он способен, как Верховный Жрец богини Ночи и Охоты.
И в тот момент, когда оборотень оказался за его спиной, мордой к открывшемся дверям, Лилина вложил максимум своей силы в следующий удар, почти отшвыривая от себя жреца Роя. И прежде, чем тот начал атаку, поднял синее Пламя над головой.
— ЛЕЙЛА!
Растин ошарашено замер. Уже способен?!
— Прочь от него! — он кричал на хлынувшую в святилище толпу жрецов и воинов. Сам жрец Роя успел подхватить безжизненное тело одного из своих воинов, закрываясь от ослепительно света, которое поглотило фигуры Лилиана и оборотня в нестерпимом обжигающем жаре.
Когда свечение погасло, на месте боя осталось лишь выжженное обуглившееся черное пятно. Растин раздраженно отпихнул от себя, пахнущий горелым мясом импровизированный щит и выругался. Святилище было наполнено стонами раненных и обожженных. Не смотря на его предупреждение первые ряды ворвавшихся все же попали под священный божественный огонь. И еще неизвестно кому повезло больше, тем. Кто погиб, или тем, у кого до конца жизни останутся эти незаживающие ожоги. Такова суть божественного пламени.
Верховный жрец Роя оглянулся, ища глазами Габриэля, а найдя, побледнел как полотно. Тот лежал в луже крови, стискивая обрубок правой руки.
Не жалея одежды, Растин опустился на колени рядом с седым воином.
— Ничего страшного, — прохрипел воин. — я успел затянуть рану, так что даже не сильно много крови потерял. Ты… видел?
В волнении, он забылся, перейдя от привычного господина на ты… как, когда был ребенком…
— Видел его лицо?!
— Видел, — медленно кивнул Растин.
Он действительно успел увидеть за мгновение до того, как сияние огня скрыло от него жреца Лейлы.
Лилиан призвал силу своей богини — только пропустив через себя этот мощный божественный поток, можно переместиться, вызвав священный огонь. И никто не говорил, что быть громоотводом божественной силы — это приятное ощущение. Нужно обладать определенными навыками, но всему прочему, нужно уметь терпеть боль. И не просто боль, а БОЛЬ — почти невыносимое страдание, на грани человеческих возможностей. Возможно даже за гранью. Именно поэтому священный огонь могли вызывать только верховные жрецы своих богов. Растин знал это на собственном опыте. За все года его служению Рою, он использовал огонь не единожды, но не любил вспоминать, чего ему это стоило.
— Ему не было… больно… он… наслаждался…
— Д, я видел, братец, — Растин положил ладонь ему на лоб. — Отдыхай. Я должен позаботиться о тебе. Мы еще можем спасти твою руку. Ты же не хочешь лишиться её.
— Не хочу, — расслабился в его руках Габриэль и закрыл глаза.
Растин поднял глаза на жрецов, которые остановились в нескольких шагах от него, в ожидании приказов.
— Уберите тут все. Позаботесь о раненных. И на будущее, я хочу, что бы все оборотни, пусть даже одурманенные были прокованы так к алтарю, что бы не могли двинуть ни единым пальцем, не то что перевоплотиться. И кто-нибудь притащите, наконец, целителя.
Я медленно опускался на траву, чувствуя, как наваливается усталость и боль. Синее Пламя стал невыносимо тяжелым. Сильные руки обхватили меня за плечи:
— Лилиан?! Что с тобой?!
— Он очень устал, — голос моей богини уже в туманной дымке сна. — Он впервые воспользовался таким количеством моей силы. Это побочный эффект переноса.
— А где мы сейчас? — похоже Кэртис немного встревожен. Я не слышал ответа Лейлы, но знал, что в безопасности. Иного быть не могло.
Я спокойно погрузился в ласковые объятия беспамятства. Теперь можно было отдохнуть.
Часть вторая. Прибрежные королевства
Глава восьмая. Ольгар Безумный
Когда я открыл глаза, то первое что увидел — это внимательный взгляд серо-зеленых глаз богини. Я улыбнулся ей:
— Тебе понравилось?
Она медленно и серьезно кивнула:
— Ты поразил меня, Ли. Хотя я и верила в тебя, но не думала, что вы сможете уйти без единой царапины, и ты применил Священный божественный огонь. Ты смог это сделать.
Я зевнул:
— Но ты же сама учила меня всему этому. С того момента, как я дал согласие быть твоим жрецом. Кстати, не подскажешь, как Кэртис освободился? Это явно не моя заслуга была.
Она улыбнулась:
— Тьма решила вмешаться. Ей очень не понравилось, что один из лучших её воинов оказался разменной монетой в разборках богов. Ты бы слышал, какой скандал она Рою устроила.
Я медленно сел, обнаружив, что укрыт плащом Кэртиса и лежу на валежнике, заботливо сваленном у костра, на котором кипятился какой-то суп. Самого оборотня поблизости не наблюдалось.
— А тебе она скандал не устраивала?
Лейла хихикнула:
— Мне просто пригрозили, что в следующий раз меня просто выпорют в соответствии с симулируемым возрастом. И поверь, она это сделает.
— Ты так уверена, потому что снова собираешься сделать Кэрта «разменной монетой»? — неодобрительно поинтересовался я.
Богиня вздохнула:
— Ли, он сам пошел на это, последовав за тобой. Ваша первая встреча с Растином расставила все на свои места в этой шахматной партии, так что сейчас начинается сама игра. Да и Рой питает какую-то странную слабость к этому оборотню. Словно все эти жертвы все эти годы были именно для того, чтобы однажды на алтаре оказался Кэртис. Не спрашивай, — предупреждающе подняла богиня ладошки. — Я сама теряюсь в догадках. Мы с Роем не слишком часто обсуждаем наши маленькие секреты.
— Понимаю, — я снова зевнул и посмотрел на небо. Солнце явно двигалось полудню. — Где это мы находимся?
— В трех днях пути от Прибрежных королевств, если верить словам твоей Госпожи, — голос Кэртиса, выходящего из-за деревьев с охапкой хвороста заставил меня вздрогнуть. Лейла подмигнула и исчезла.
— Ты проспал около двух суток, — сообщил оборотень, сбрасывая сухие ветки не слишком далеко от костра. — Лейла сказала, что это нормальная реакция для первого применения Священного Пламени. Многие оказывается вообще погибали, не в силах справиться с этой божественной магией.
Я улыбнулся:
— Я не многие.
— Согласен, — зеленые кошачьи глаза с тревогой вгляделись в мое лицо. — Что там произошло в Храме?
Я покачал головой:
— Просто Лейла решила, что пора было познакомиться с моим самым опасным противником. Ведь именно Растин руководил уничтожением культа моей богини. Причем делал это так, что не его имя звучало у всех на устах, а имя моего деда. Верховный Жрец Роя не желал становиться тем, кого назовут ответственным за уничтожение не только воинов и жрецов Лейлы, но и целых семейств, поклоняющихся моей госпоже, включая их детей.
Кэртис медленно кивнул:
— Да, Мирейя тогда отличилась.
— Я не знаю, о чем думал мой дед, когда шел на поводу у жреца Роя, предавая свою веру в Доэра Солнечного и Справедливого, — тихо заметил я. — Но Растин не только враг по религии, он тот, кто должен заплатить мне за позорную репутацию моей страны.
Оборотень вздохнул:
— Знаешь, судя по всему у нас, есть время. Они не знают, куда мы направились. Я лишил руки их лучшего воина, да и ты изрядно разрушил там все своим божественным пламенем. У меня один вопрос — ты собираешься вернуться?
Я взглянул на свои руки, которые спокойно лежали поверх, укрывающего меня плаща. Тонкие запястья, которые часто сравнивали с женскими, длинные пальцы за последние годы путешествий огрубели и уже не могли соревноваться в мягкости и нежности кожи с шелком. Медленно сжал их в кулаки, так что хрустнули костяшки.
— Нет. Я не дурак. Мне еще предстоит многому научиться, что бы однажды встать с Растином лицом лицу. Сейчас у нас более важная задача. Лейла кое о чем попросила меня, и я собираюсь выполнить её просьбу.
Тяжелая черная коса мерно качнулась, выражая одобрение:
— Что ж. Не желаешь пока перекусить? Нам еще три дня ехать по этому лесу до ближайшего города.
— Пахнет вкусно, — сообщил я, потянув носом. — И я зверски голоден.
— То есть мне можно было не готовить этого зайца? — хитро усмехнулся Кэртис.
Его бил непрекращающийся озноб. Было очень холодно. Но на его губах блуждала почти счастливая улыбка.
— Господин? — встревоженный взгляд друга. — Что с вами?
— Все в порядке, Корал. Мне просто очень холодно.
— Холодно? — и тихое удивление, полное недоверия и одновременно надежды в его голосе.
— Да, — он поднял глаза. — Да. — подтверждая. — Кто-то воспользовался божественным огнем Лейлы.
Ольгар Безумный. Так его звали в песнях и легендах, что успели сложить уже при его жизни. Это были печальные песни, полные крови и отчаяния. Историю Ольгара Безумного знал весь Эмир.
Когда-то он не был воином, а только-только вступившим в совершеннолетие отпрыском благородного семейства. Он имел все, что мог пожелать. Его отец готов был передать ему все свои владения, чтобы самому уйти на покой. Именно тогда Ольгар встретил свою любовь. В песнях говорилось, что это была дочь короля одного из Прибрежных королевств, но никогда не упоминалось какого. На самом деле, жена Ольгара хоть и была приближенной ко двору, но в её жилах не текла королевская кровь. И её родители были счастливы породниться с таким благородным семейством. В песнях говорилось, что у неё был жених, который поклялся отомстить за отказ. На самом деле Пирис — был близким другом семьи Ольгара, именно он привел тогда еще молодого дворянина в Черную Ложу, представив его не только Дэвиду, но и самой Тьме. Видимо уже тогда в его голове зародился тот план.
Ольгар быстро и достаточно легко занял достойное место среди элиты Черной Ложи, верно служа Тьме. Его прекрасная жена родила ему дочь, а Лорд Дэвид предложил сделать перспективного юношу Хранителем одной из реликвий Ложи.
Похоже, именно этого момента ждал все эти годы Пирис. Ольгар до сих пор не понимал, зачем тому понадобилось убивать всю его семью, уничтожить родовой замок, где он жил со всеми находящимися там людьми уже после того, как он вонзил отравленный нож в спину друга и похитил Камень Дракона.
Сам Ольгар выжил тогда только благодаря магии Повелителя Черной Ложи. А после того, как он увидел то, что осталось от его дома и семьи, он получил прозвище Безумный. Вот уже тридцать лет, Ольгар шел по следам старого друга, ставшего врагом. Он не только должен был отомстить ему, но и постараться вернуть Камень. До сих пор Лорд Дэвид так и не снял его с этой должности. И воин поклялся, что выполнит свой долг.
Ольгар мрачно улыбнулся дну своей кружки. Неужели он, наконец, приблизился к своей цели?
— Какое знакомое лицо. Где я его видел? — мелодичный голос где-то рядом показался воину смутно знакомым.
— Наверное, когда выбивал из него ленты для Лейлы, — хмыкнул второй голос, который Ольгар знал прекрасно.
Он поднял глаза и улыбнулся:
— Командующий Эро.
Рядом с его столиком в этой богами забытой таверне, стояли двое. Одного он прекрасно знал. Мало бы нашлось темных, кто не видел или не знал главнокомандующего Темными армиями. Не смотря на свою молодость, этот оборотень прославился своими гениальными планами и тактикой. И своими дебошами. Ольгар припомнил, что второго паренька он видел как раз, когда командующий праздновал победу над Талигом. Именно этот мальчишка победил его в поединке, будучи в стельку пьяным. И Ольгар Безумный отдал ему обе желтые ленты своей дочери. Мальчик был очень настойчивым.
— Куда ты дел ленты моей девочки? — поинтересовался воин у мальчишки.
Тот пожал плечами:
— Их нынешняя владелица просила передать, что более богатого подарка она еще не получала. И обязуется заботиться о них со всей тщательностью, потому что они стали истинным украшением её прически.
— Это хорошо, — вздохнул Ольгар и приглашающее обвел рукой пустые места за своим столом. — Присоединитесь?
Оба синхронно кивнули и удобно расположились за столом.
— Что вы здесь делаете? — после некоторого молчания поинтересовался воин. — Да еще вдвоем. Вы представляетесь мне странной компанией.
Командующий Эро пожал плечами:
— Дэвид дал мне отпуск, передохнуть от сплошных обязанностей, поэтому я решил помочь другу в его путешествии.
— Значит, вы спешите, — медленно проговорил Ольгар, обдумывая слова оборотня.
— Ну не то, что бы очень, — покосившись на своего юного спутника, лениво отозвался темный.
Воин неприятно улыбнулся.
— Значит, вы можете вернуть мне долг? Ленты моей дочери — это очень ценная вещь.
Юноша, чьего имени он никак не мог вспомнить, но прекрасно помнил его владение двуручным великолепным мечом, вздохнул:
— Ну для начала хотелось бы услышать в чем вы видите выплату этого долга?
Все-таки трезвым он был более сговорчивым, сделал вывод удовлетворенный Ольгар. Темный воин перевел взгляд на своего командующего.
— Я нашел Пириса.
Зеленые кошачьи глаза широко распахнулись. Именно в этот момент подошла служанка, которая проворно поставила на стол поднос с заказанной едой и питьем.
— Разговор не для этого места, — наконец, произнес оборотень.
— Да, — широко улыбнулся Ольгар.
Сапфировые глаза спутника командующего Эро с некоторой растерянностью смотрели на них обоих.
— Мне явно все это не нравится, — пробормотал он себе под нос.
— Брось, Лиани, — усмехнулся Кэртис, подхватывая с подноса с золотистой прожаренной корочкой свиную ногу. — Мы же действительно не торопимся, а стать участниками истории, которую потом воспоют в песнях… неужели не заманчиво?
Тот медленно покачал головой:
— Вот оно что. Окончание долгой истории?
Ольгар медленно кивнул. Теперь он вспомнил. Лиани… так его называл командующий, сам парень представлялся как Лилиан.
— Я мог бы пойти и убить его. Но этого мало и недостаточно. Я не знаю, где он прячем Камень. Мне нужна не только месть. Спустя тридцать лет, у меня есть шанс оправдать доверие Лорда Дэвида.
— И души твоих родных смогут успокоиться, — тихо добавил Кэртис.
— Да, — кинул Ольгар. — Именно.
— Я охотился за ним тридцать лет, — медленно говорил Ольгар, когда мы все втроем расположились в его комнатах, которые он снимал в этом городе. — я многое узнал о своем бывшем «друге». Узнал его намного лучше, чем в те времена, когда я считал, что знаю все его побуждения и восхищался им. Теперь пришло время воспользоваться всеми этими знаниями. Сама судьба послала вас ко мне.
— Расскажи, — тихо попросил Кэртис.
— Пирис уничтожил мою семью, пытаясь овладеть силой Камня Дракона. Но легенды и песни врут, утверждая, что моя жена погибла, потому что выбрала меня, а не его. Все намного непригляднее. Пирис связался со жрецами Роя.
Я не сдержал удивленного возгласа. Это походило на какую-то странную игру, внезапно начать так часто встречаться с этим культом. Ольгар не понял моего удивления и объяснил его по-своему:
— Пирис оказался садистом, и став воином бога Мрака и Крови, он смог позволить себе щедро лить эту кровь во имя своего нового покровителя. Кроме того, он может удовлетворить свои самые низменный инстинкты, убивая по его мнению недостойных существования существ — женщин, и наслаждаясь пытками над молоденькими мальчиками…
— Стоп, — поднял я ладони и недоверчиво уставился на воина. — Ты хочешь сказать…
Тот кивнул:
— Пирис не мог быть влюблен в мою Асию, он считал её чем-то вроде грязи. И он предпочитает свой пол. Желательно помоложе. Поэтому я и сказал, сама судьба послала вас ко мне. К тому же он не скрывает, что песни о нем и обо мне для него своеобразное признание толпы, поэтому редко скрывает, кто он такой. Но всегда умудрялся сбежать до того, как я приходил к нему. В этот раз не успел.
Кэртис медленно повернул голову, его серьезный взгляд уперся в меня. Но он молчал. А я прилагал кучу сил, чтобы сдержать нервную дрожь отвращения. Тишина царила в комнате такая, что, казалось, даже уличные звуки не проникают сквозь ставни.
— Желтые ленты… — наконец, процедил я сквозь зубы. — Она точно знала, что просила в тот день.
Кэртис вскинул левую бровь, словно формируя безмолвный вопрос.
— Он точно воин Роя? — мрачно поинтересовался я у Ольгара.
Тот медленно кивнул:
— Уже двадцать лет.
— Я выплачу долг.
Я подготовился тщательно. Наверное, так же как в день, когда Регил лишал меня права наследования престола. Битвы на мечах, магией и божественной силой — это на самом деле намного более просто, чем то, что предстояло мне.
Думаю, в свое время кажущая мне блестящим решением проблемы, идея была все же не моей. Теперь я понимал это достаточно ясно. Еще одна форма подготовки служения моей богини. И чем больше я познавал свою госпожу, чем сильнее убеждался, насколько она беспощадна и жестока. Но одно оставалось неизменным, какой бы не была она и что бы она не сделала, что бы заполучить меня в свои жрецы и подготовить к служению ей, я все же любил её.
Лестница под ногами буквально текла, словно ступени сами подстраивались под мой шаг.
Пирис устроился весьма неплохо. Настоящий дворец. И сплошь увешан зеркалами, так что я мог любоваться на свои многочисленные отражения бесконечно.
— Тебе понравилось?
Она медленно и серьезно кивнула:
— Ты поразил меня, Ли. Хотя я и верила в тебя, но не думала, что вы сможете уйти без единой царапины, и ты применил Священный божественный огонь. Ты смог это сделать.
Я зевнул:
— Но ты же сама учила меня всему этому. С того момента, как я дал согласие быть твоим жрецом. Кстати, не подскажешь, как Кэртис освободился? Это явно не моя заслуга была.
Она улыбнулась:
— Тьма решила вмешаться. Ей очень не понравилось, что один из лучших её воинов оказался разменной монетой в разборках богов. Ты бы слышал, какой скандал она Рою устроила.
Я медленно сел, обнаружив, что укрыт плащом Кэртиса и лежу на валежнике, заботливо сваленном у костра, на котором кипятился какой-то суп. Самого оборотня поблизости не наблюдалось.
— А тебе она скандал не устраивала?
Лейла хихикнула:
— Мне просто пригрозили, что в следующий раз меня просто выпорют в соответствии с симулируемым возрастом. И поверь, она это сделает.
— Ты так уверена, потому что снова собираешься сделать Кэрта «разменной монетой»? — неодобрительно поинтересовался я.
Богиня вздохнула:
— Ли, он сам пошел на это, последовав за тобой. Ваша первая встреча с Растином расставила все на свои места в этой шахматной партии, так что сейчас начинается сама игра. Да и Рой питает какую-то странную слабость к этому оборотню. Словно все эти жертвы все эти годы были именно для того, чтобы однажды на алтаре оказался Кэртис. Не спрашивай, — предупреждающе подняла богиня ладошки. — Я сама теряюсь в догадках. Мы с Роем не слишком часто обсуждаем наши маленькие секреты.
— Понимаю, — я снова зевнул и посмотрел на небо. Солнце явно двигалось полудню. — Где это мы находимся?
— В трех днях пути от Прибрежных королевств, если верить словам твоей Госпожи, — голос Кэртиса, выходящего из-за деревьев с охапкой хвороста заставил меня вздрогнуть. Лейла подмигнула и исчезла.
— Ты проспал около двух суток, — сообщил оборотень, сбрасывая сухие ветки не слишком далеко от костра. — Лейла сказала, что это нормальная реакция для первого применения Священного Пламени. Многие оказывается вообще погибали, не в силах справиться с этой божественной магией.
Я улыбнулся:
— Я не многие.
— Согласен, — зеленые кошачьи глаза с тревогой вгляделись в мое лицо. — Что там произошло в Храме?
Я покачал головой:
— Просто Лейла решила, что пора было познакомиться с моим самым опасным противником. Ведь именно Растин руководил уничтожением культа моей богини. Причем делал это так, что не его имя звучало у всех на устах, а имя моего деда. Верховный Жрец Роя не желал становиться тем, кого назовут ответственным за уничтожение не только воинов и жрецов Лейлы, но и целых семейств, поклоняющихся моей госпоже, включая их детей.
Кэртис медленно кивнул:
— Да, Мирейя тогда отличилась.
— Я не знаю, о чем думал мой дед, когда шел на поводу у жреца Роя, предавая свою веру в Доэра Солнечного и Справедливого, — тихо заметил я. — Но Растин не только враг по религии, он тот, кто должен заплатить мне за позорную репутацию моей страны.
Оборотень вздохнул:
— Знаешь, судя по всему у нас, есть время. Они не знают, куда мы направились. Я лишил руки их лучшего воина, да и ты изрядно разрушил там все своим божественным пламенем. У меня один вопрос — ты собираешься вернуться?
Я взглянул на свои руки, которые спокойно лежали поверх, укрывающего меня плаща. Тонкие запястья, которые часто сравнивали с женскими, длинные пальцы за последние годы путешествий огрубели и уже не могли соревноваться в мягкости и нежности кожи с шелком. Медленно сжал их в кулаки, так что хрустнули костяшки.
— Нет. Я не дурак. Мне еще предстоит многому научиться, что бы однажды встать с Растином лицом лицу. Сейчас у нас более важная задача. Лейла кое о чем попросила меня, и я собираюсь выполнить её просьбу.
Тяжелая черная коса мерно качнулась, выражая одобрение:
— Что ж. Не желаешь пока перекусить? Нам еще три дня ехать по этому лесу до ближайшего города.
— Пахнет вкусно, — сообщил я, потянув носом. — И я зверски голоден.
— То есть мне можно было не готовить этого зайца? — хитро усмехнулся Кэртис.
Его бил непрекращающийся озноб. Было очень холодно. Но на его губах блуждала почти счастливая улыбка.
— Господин? — встревоженный взгляд друга. — Что с вами?
— Все в порядке, Корал. Мне просто очень холодно.
— Холодно? — и тихое удивление, полное недоверия и одновременно надежды в его голосе.
— Да, — он поднял глаза. — Да. — подтверждая. — Кто-то воспользовался божественным огнем Лейлы.
Ольгар Безумный. Так его звали в песнях и легендах, что успели сложить уже при его жизни. Это были печальные песни, полные крови и отчаяния. Историю Ольгара Безумного знал весь Эмир.
Когда-то он не был воином, а только-только вступившим в совершеннолетие отпрыском благородного семейства. Он имел все, что мог пожелать. Его отец готов был передать ему все свои владения, чтобы самому уйти на покой. Именно тогда Ольгар встретил свою любовь. В песнях говорилось, что это была дочь короля одного из Прибрежных королевств, но никогда не упоминалось какого. На самом деле, жена Ольгара хоть и была приближенной ко двору, но в её жилах не текла королевская кровь. И её родители были счастливы породниться с таким благородным семейством. В песнях говорилось, что у неё был жених, который поклялся отомстить за отказ. На самом деле Пирис — был близким другом семьи Ольгара, именно он привел тогда еще молодого дворянина в Черную Ложу, представив его не только Дэвиду, но и самой Тьме. Видимо уже тогда в его голове зародился тот план.
Ольгар быстро и достаточно легко занял достойное место среди элиты Черной Ложи, верно служа Тьме. Его прекрасная жена родила ему дочь, а Лорд Дэвид предложил сделать перспективного юношу Хранителем одной из реликвий Ложи.
Похоже, именно этого момента ждал все эти годы Пирис. Ольгар до сих пор не понимал, зачем тому понадобилось убивать всю его семью, уничтожить родовой замок, где он жил со всеми находящимися там людьми уже после того, как он вонзил отравленный нож в спину друга и похитил Камень Дракона.
Сам Ольгар выжил тогда только благодаря магии Повелителя Черной Ложи. А после того, как он увидел то, что осталось от его дома и семьи, он получил прозвище Безумный. Вот уже тридцать лет, Ольгар шел по следам старого друга, ставшего врагом. Он не только должен был отомстить ему, но и постараться вернуть Камень. До сих пор Лорд Дэвид так и не снял его с этой должности. И воин поклялся, что выполнит свой долг.
Ольгар мрачно улыбнулся дну своей кружки. Неужели он, наконец, приблизился к своей цели?
— Какое знакомое лицо. Где я его видел? — мелодичный голос где-то рядом показался воину смутно знакомым.
— Наверное, когда выбивал из него ленты для Лейлы, — хмыкнул второй голос, который Ольгар знал прекрасно.
Он поднял глаза и улыбнулся:
— Командующий Эро.
Рядом с его столиком в этой богами забытой таверне, стояли двое. Одного он прекрасно знал. Мало бы нашлось темных, кто не видел или не знал главнокомандующего Темными армиями. Не смотря на свою молодость, этот оборотень прославился своими гениальными планами и тактикой. И своими дебошами. Ольгар припомнил, что второго паренька он видел как раз, когда командующий праздновал победу над Талигом. Именно этот мальчишка победил его в поединке, будучи в стельку пьяным. И Ольгар Безумный отдал ему обе желтые ленты своей дочери. Мальчик был очень настойчивым.
— Куда ты дел ленты моей девочки? — поинтересовался воин у мальчишки.
Тот пожал плечами:
— Их нынешняя владелица просила передать, что более богатого подарка она еще не получала. И обязуется заботиться о них со всей тщательностью, потому что они стали истинным украшением её прически.
— Это хорошо, — вздохнул Ольгар и приглашающее обвел рукой пустые места за своим столом. — Присоединитесь?
Оба синхронно кивнули и удобно расположились за столом.
— Что вы здесь делаете? — после некоторого молчания поинтересовался воин. — Да еще вдвоем. Вы представляетесь мне странной компанией.
Командующий Эро пожал плечами:
— Дэвид дал мне отпуск, передохнуть от сплошных обязанностей, поэтому я решил помочь другу в его путешествии.
— Значит, вы спешите, — медленно проговорил Ольгар, обдумывая слова оборотня.
— Ну не то, что бы очень, — покосившись на своего юного спутника, лениво отозвался темный.
Воин неприятно улыбнулся.
— Значит, вы можете вернуть мне долг? Ленты моей дочери — это очень ценная вещь.
Юноша, чьего имени он никак не мог вспомнить, но прекрасно помнил его владение двуручным великолепным мечом, вздохнул:
— Ну для начала хотелось бы услышать в чем вы видите выплату этого долга?
Все-таки трезвым он был более сговорчивым, сделал вывод удовлетворенный Ольгар. Темный воин перевел взгляд на своего командующего.
— Я нашел Пириса.
Зеленые кошачьи глаза широко распахнулись. Именно в этот момент подошла служанка, которая проворно поставила на стол поднос с заказанной едой и питьем.
— Разговор не для этого места, — наконец, произнес оборотень.
— Да, — широко улыбнулся Ольгар.
Сапфировые глаза спутника командующего Эро с некоторой растерянностью смотрели на них обоих.
— Мне явно все это не нравится, — пробормотал он себе под нос.
— Брось, Лиани, — усмехнулся Кэртис, подхватывая с подноса с золотистой прожаренной корочкой свиную ногу. — Мы же действительно не торопимся, а стать участниками истории, которую потом воспоют в песнях… неужели не заманчиво?
Тот медленно покачал головой:
— Вот оно что. Окончание долгой истории?
Ольгар медленно кивнул. Теперь он вспомнил. Лиани… так его называл командующий, сам парень представлялся как Лилиан.
— Я мог бы пойти и убить его. Но этого мало и недостаточно. Я не знаю, где он прячем Камень. Мне нужна не только месть. Спустя тридцать лет, у меня есть шанс оправдать доверие Лорда Дэвида.
— И души твоих родных смогут успокоиться, — тихо добавил Кэртис.
— Да, — кинул Ольгар. — Именно.
— Я охотился за ним тридцать лет, — медленно говорил Ольгар, когда мы все втроем расположились в его комнатах, которые он снимал в этом городе. — я многое узнал о своем бывшем «друге». Узнал его намного лучше, чем в те времена, когда я считал, что знаю все его побуждения и восхищался им. Теперь пришло время воспользоваться всеми этими знаниями. Сама судьба послала вас ко мне.
— Расскажи, — тихо попросил Кэртис.
— Пирис уничтожил мою семью, пытаясь овладеть силой Камня Дракона. Но легенды и песни врут, утверждая, что моя жена погибла, потому что выбрала меня, а не его. Все намного непригляднее. Пирис связался со жрецами Роя.
Я не сдержал удивленного возгласа. Это походило на какую-то странную игру, внезапно начать так часто встречаться с этим культом. Ольгар не понял моего удивления и объяснил его по-своему:
— Пирис оказался садистом, и став воином бога Мрака и Крови, он смог позволить себе щедро лить эту кровь во имя своего нового покровителя. Кроме того, он может удовлетворить свои самые низменный инстинкты, убивая по его мнению недостойных существования существ — женщин, и наслаждаясь пытками над молоденькими мальчиками…
— Стоп, — поднял я ладони и недоверчиво уставился на воина. — Ты хочешь сказать…
Тот кивнул:
— Пирис не мог быть влюблен в мою Асию, он считал её чем-то вроде грязи. И он предпочитает свой пол. Желательно помоложе. Поэтому я и сказал, сама судьба послала вас ко мне. К тому же он не скрывает, что песни о нем и обо мне для него своеобразное признание толпы, поэтому редко скрывает, кто он такой. Но всегда умудрялся сбежать до того, как я приходил к нему. В этот раз не успел.
Кэртис медленно повернул голову, его серьезный взгляд уперся в меня. Но он молчал. А я прилагал кучу сил, чтобы сдержать нервную дрожь отвращения. Тишина царила в комнате такая, что, казалось, даже уличные звуки не проникают сквозь ставни.
— Желтые ленты… — наконец, процедил я сквозь зубы. — Она точно знала, что просила в тот день.
Кэртис вскинул левую бровь, словно формируя безмолвный вопрос.
— Он точно воин Роя? — мрачно поинтересовался я у Ольгара.
Тот медленно кивнул:
— Уже двадцать лет.
— Я выплачу долг.
Я подготовился тщательно. Наверное, так же как в день, когда Регил лишал меня права наследования престола. Битвы на мечах, магией и божественной силой — это на самом деле намного более просто, чем то, что предстояло мне.
Думаю, в свое время кажущая мне блестящим решением проблемы, идея была все же не моей. Теперь я понимал это достаточно ясно. Еще одна форма подготовки служения моей богини. И чем больше я познавал свою госпожу, чем сильнее убеждался, насколько она беспощадна и жестока. Но одно оставалось неизменным, какой бы не была она и что бы она не сделала, что бы заполучить меня в свои жрецы и подготовить к служению ей, я все же любил её.
Лестница под ногами буквально текла, словно ступени сами подстраивались под мой шаг.
Пирис устроился весьма неплохо. Настоящий дворец. И сплошь увешан зеркалами, так что я мог любоваться на свои многочисленные отражения бесконечно.