Зимина Светлана. Жрец Лейлы

   — Карат Долговязый. Визирь Восточной Империи, посол великого эмира, — он поклонился с должным осознанием своего положения. — Я хотел бы встретиться с Лилианом Катани. Мне сказали, что он остановился здесь.
   Зеленоглазый нелюдь лениво поднялся из кресла:
   — Кэртис Эро. Главнокомандующий восками Черной Ложи. Лилиана нет сейчас. У него появились дела в городе.
   Воин вздохнул и убрал надменность из своего обращения, он тоже был наслышан о собеседнике:
   — Мой корабль завтра с утра отбывает обратно В восточную Империю. Я надеялся увидеться с этим юношей.
   Оборотень приглашающе махнул рукой в сторону второго кресла:
   — Я не знаю насколько Ли задержат его дела, но судя по всему, вы хотите узнать подробности смерти Тамиры Катани, что бы доложить об этом её отцу — великому эмиру?
   — Это одно из желаний, — согласился визирь, усаживаясь, и вытягивая свои длинные ноги. — Но мне было бы интересно пообщаться с её сыном поближе. Столько противоречивых историй я услышал о Лилиане Катани за последние сутки.
   — Понимаю, — задумчиво кивнул Кэртис. — Ну пока его нет, я могу развлечь вас светской беседой. Все-таки некоторое время я путешествовал с ним. И на похоронах королевы тоже присутствовал. Эмир может гордиться дочерью — она воспитала совершенно необычных сыновей, и это касается не только Лиани, но и его братьев. Заказать вина?
   — Было бы весьма неплохо, — кивнул визирь.
   Я открыл глаза и взглянул на двоих, что стояли у постели. Куда судя по всему притащили меня, когда приступ чуть спал.
   Серо-зеленые глаза смотрели на меня со странным смешанным чувством. И я не мог понять, что же там, в глубине этих глаз.
   — Ты убил, — спокойный голос.
   — Да, — хрипло отозвался я. — Её имя было Мира.
   Девушка рядом вздрогнула всем телом.
   — Ей не место в чертогах Лейлы, — прошептал я.
   — Кто ты?
   — Он — жрец богини Ночи и Охоты, — за меня ответил лорд Олег. — и победитель Танца со Смертью.
   — Он?! Но он же… так молод?!
   Я не смог удержаться, рассмеявшись, хотя это окончательно лишило меня всяких сил. Сейчас я напоминал себе беспомощного котенка.
   — Мира — это та девушка, которая бросилась под твою стрелу? — тихо спросила эта голубоглазая.
   Я кивнул.
   — Из-за этого тебя терзает такая боль?
   Я снова кивнул.
   — Это что-то связанное с твоей религией, и поэтому Лорд Олег не может тебя излечить?
   И снова я мог лишь кивнуть, подтверждая.
   — Твоя религия жестока.
   И я опять киваю.
   А жрец за её спиной стоял, и уголки его губ слегка подрагивали, сдерживая улыбку. И увидев эту улыбку, я внезапно решился:
   — Мою боль можно излечить.
   — Как?! — её горячность опахнула меня теплом.
   — Принеся в этот мир, новую жизнь взамен той, что взял, и в которой возродиться душа невинно убитой, — тихо ответил ей «Лорд Олег».
   В этот раз я даже кивать не стал.
   — Я… я не понимаю… — её растерянность была настоящей. — Как он может это сделать?
   — Не как, — мягко ответили ей. — А с кем, не каждая может подойти. А теперь, Мира, оставь нас наедине с нашим гостем. Ему нужен отдых, а у тебя, насколько я знаю, есть свои дела.
   Она покорно кивнула и вышла, явно раздумывая над услышанным.
   Я помолчал, и лишь когда её шаги затихли где-то далеко, прошептал:
   — Так это правда?
   — Что? — он улыбнулся уже открыто.
   — Что Совираг предпочитает путешествовать среди смертных?
   Он рассмеялся:
   — Да, ты такой, как тебя и описывал Доэр. Быстро обнаруживаешь истинные личины богов.
   — Это, наверное, из-за Лейлы, — тихо ответил я.
   — Скорее всего, — кивнул он. — Но не только. Любой из богов был бы рад сделать тебя своим жрецом. Есть в тебе все необходимое для этого. Хотя Целителем, например, ты бы не стал. Но вот другим моим ипостасям вполне бы подошел.
   — Почему вы вмешались?
   Темно-русая бровь взлетела в искреннем удивлении:
   — Я не вмешался. Я лишь подтолкнул одну сердобольную девушку в нужном направлении. Лейла была бы очень расстроена, если бы узнала, что ты корчишься в приступах боли. А рядом никого нет. Сейчас она слишком девочка. Совсем как в старые добрые деньки, до того как она стала одной из прекраснейших и опаснейших богинь Эмира.
   Я кивнул:
   — Не совсем понимаю, но все же… спасибо.
   Он подошел к двери:
   — Теперь спи. Приступ сегодня не повторится.
   — Зачем вы сказали Мире, как меня излечить? Она вряд ли на это решится.
   — Затем, что она спросила, — ответил мне великий бог и вышел за дверь.
   Темнота опустилась на эту небольшую келью. И я понял, что действительно очень хочу спать.
   И я погрузился в сон с сероглазой девушкой, танцующей на мостовой Мигара со мной Танец Смерти.
   Проснулся я внезапно из-за изучающего взгляда кого-то постороннего. Внимательный, задумчивый, но не враждебный…
   Я медленно открыл глаза и встретился с голубым решительным взглядом Миры. И какое-то безумное мгновение на её месте стояла ТА другая Мира.
   — Что-то случилось? — тихо поинтересовался я.
   — Да, — ответила она. И подошла ближе.
   Девушка стояла возле моей постели в одной тонкой ночной рубашке. — Я — целитель. Я не могу позволить тебе так мучиться, когда у меня есть лекарство.
   Я приподнялся на локте:
   — Ты понимаешь, о чем говоришь?
   — О да, — она все же покраснела, не смотря на свою решительность. — И я ведь подхожу, не так ли? Иначе бы ни ты, ни Лорд Олег не сказали о такой возможности мне.
   Я медленно кивнул. Действительно. Получается, мы тонко сманипулировали этой девушкой? Ил даже совсем не тонко?
   Она вздохнула:
   — И потом я очень давно хотела иметь ребенка. Даже если у него не будет отца.
   Голубые глаза смотрели на меня решительно и выжидательно. Я протянул руку и коснулся её мягкой щеки, потом рука скользнула дальше, зарываясь в короткие пряди солнечно-золотых волос.
   В её глазах неожиданно вспыхнуло смущение, и я с тихим смешком притянул её к себе, зарываясь лицом в волосы.
   — Ты прекрасна, Мира. Мне нравятся твои волосы.
   — Правда? — прошептала она. — все думают, что я болела, но на самом деле мне показалось, что так мне лучше.
   — Так действительно очень хорошо, — серьезно отозвался я, развязывая завязки на её ночной рубашке.
   — Ты — странный. Никогда таких, как ты, не встречала.
   — Значит, я могу надеяться, что ты запомнишь меня надолго?
   Её тело оказалось таким хрупким, кожа почти светилась в темноте. Мира была невинна, это чувствовалось в каждом её движении Но она была полна решимости. И готовилась к боли. Но боли не будет. Я был не только Убийцей. но и Любовником. Я не мог позволить этой красавице, которая отдавал мне всю себя сейчас, испытать даже крупицу боли. И поэтому я полюбил её сейчас всем сердцем. Только она существовала в этом мире. Моя любимая, моя жизнь. По-другому, жрец Лейлы дарить любовь не умел. Я собирался подарить ей такую любовь, которую мог подарить только я сам. Цветную и сияющую. Потому что она была достойна её.
   И когда она прогнулась подо мной, исходя завораживающим криком-стоном, я понял, что моя сероглазая боль опустила меня, хотя навсегда останется воспоминание об этих глазах.
   — Назови её Тамирой, — прошептал я, опускаясь рядом с Мирой. — Пожалуйста.
   Она непонимающе смотрела на меня сонными глазами. Пока она еще ничего не понимала, погруженная в сладкую истому.
   А я уже знал, что в глубине этой прекрасной девушки зародилась новая жизнь, и Лейла отпустила Чистую Душу из своих чертогов, выполняя желание сероглазой Миры.
   Второй раз я проснулся от прикосновения к обнаженному плечу. На меня тепло смотрели серо-зеленые знакомые глаза боа.
   — Тебе пора идти. Жрец Лейлы. Я присмотрю за девочкой.
   Я вопросительно взглянул на светлую макушку, устроившуюся у меня на плече.
   — Не стоит её будить, — покачал головой бог. — Тебе и ей будет лучше, если ты уйдешь не прощаясь. Она станет великой жрицей- Целительницей. И вы еще встретитесь в будущем.
   Я бесшумно высвободился из сладких объятий, чувствуя необычную легкость в теле, и быстро оделся.
   Несколько мгновений постоял над постелью, молча прощаясь, а потом снял с пальца перстень Принца Лилиана и надел его на тонкий пальчик Миры.
   — Если моя дочь когда-нибудь захочет этого, — тихо попросил я бога. — Пусть она знает, что в Мирейи всегда примут с распростертыми объятиями свою принцессу и её мать.
   Совираг одобрительно кивнул и вывел меня из Храма на свежий прохладный воздух, окрашенный розоватыми тонами восхода.
   И я замер, увидев на ступенях хрупкую фигуру в зеленом платье.
   — Госпожа?
   А она внезапно поклонилась Совирагу:
   — Спасибо… отец.
   — Не за что, — усмехнулся он. — Ты научилась правильно просить ради этого смертного. Поздравляю, дочь.
   Я ошарашено переводил взгляд с богини на бога.
   Совираг улыбнулся еще раз уже мне, и скрылся в дверях Храма.
   Лейла подскочила ближе и заглянула в глаза:
   — Привет, Ли?
   — Приветствую, Моя госпожа, — отозвался я.
   — Интересный у меня отец?
   — Замечательный, — серьезно отозвался я, наконец, приходя в себя.
   — Теперь ты сможешь заплести мне косу? — поинтересовалась она с легкой капризинкой в голосе. — Эта совсем растрепалась.
   — А гребешок, вы взяли?
   — Конечно, — радостно отозвалась она, доставая из-за спины руку с зажатым в ней гребешком.
   Карат с сожалением оглянулся и зашагал прочь от гостиницы. Он так и не смог дождаться юного принца. Корабль отбывал через сорок минут, и следовало поторопиться, что бы успеть в порт. Но разговор с оборотнем был довольно познавателен, хотя и чувствовалось, что тот очень многое не рассказал своему гостю.
   Визирь не видел, что едва он завернул за угол, как в двери гостиницы вошел тот, кого он прождал всю ночь.
   — Ты пахнешь женщиной, — Кэртис смотрел с легкой насмешкой и… затаенным одобрением. — Так вот оно какое — лечение от Проклятия.
   Я пожал плечами и улыбнулся:
   — Мне повезло. Не каждая подходит на эту роль. К счастью, похоже, Лейла, наконец, вспомнила, что сейчас находится в эмоциональном состоянии девочки тринадцати лет, и сумела выпросить у своего отца толику помощи, что бы разобраться с моей проблемой побыстрее. Ей тоже не выгодно, что бы я валялся с приступами, вместо выполнения своих прямых обязанностей.
   — Ах вот оно, что, — задумчиво протянул Темный.
   Я же с некоторым недоумением разглядывал с десяток пустых бутылок возле ножки небольшого стола.
   — Тис, только не говори, что ты так за меня волновался, что выпил все это в одиночку.
   Оборотень рассмеялся:
   — Конечно нет, мой дорогой друг. Мы сделали это вдвоем с визирем Восточной Империи, пока ждали тебя.
   — Карат был здесь?
   — У него корабль отбывал с утра, так что вы разминулись.
   Оборотень сладко зевнул и потянулся. — Знаешь. Я хотя и нелюдь и вина могу много выхлебать, однако этот мужик здоров пить. Мы никуда прямо сейчас не двигаемся?
   Я покачал головой.
   — Тогда я спать, — заявил темный.
   — Хорошо, — улыбнулся я. — Тогда схожу прогуляюсь и выясню, что там с похоронами Миры. Да и с отцом её надо поговорить. Думаю, этому человеку за эти дни досталось больше всего.
   — А разве не тебе? — Кэртис обернулся с некоторым недоумением, уже почти упав в кровать.
   Я лишь пожал плечами и заметил:
   — Сапоги хоть сними.
   — Лениво, — отозвался он, зарываясь в подушки с явственным мурлыканием. — Вот если бы Ваше высочество…
   — Вот нахал, — восхитился я.
   — Наглость — второе счастье, — отозвался оборотень и добавил, когда я начал стягивать с него сапоги. — Третье — это когда за него не бьют.
   — А первое? — заинтересовался я.
   Но он уже безмятежно спал.
   Правитель Натан задумчиво наблюдал, как жрец Лейлы что-то рассказывает отцу погибшей девочки, и мужчина постепенно выпрямляет плечи, согнутые горем. Потом хозяин гостиницы очень низко поклонился юноше и быстро зашагал прочь с кладбища.
   — Похоже, нашего гостя больше не мучает Проклятие? — тихо заметил рядом Сабир.
   — Похоже, — отозвался правитель. — Сабир, у меня к тебе будет просьба.
   — Какая, мой повелитель?
   — Выясни про этого Лилиана все, что только возможно. И… если есть шанс пообщаться с Сиганом, как с братом, я хотел бы им воспользоваться.
   — Хотите сами во всем разобраться? — поинтересовался воин.
   — Ты сам меня учил не верить всем на слово. Я предпочитаю проверять их. Слишком уж быстро наш страдающий гость снова полон сил и улыбок. И слишком невероятно то, что он говорит о Сигане. Тот никогда не желал власти. Стать королем моря… да мой младший братец будь только лазейка, бежал бы от этой перспективы без оглядки.
   — Вы все еще полагаете своего брата трусом?
   Правитель Мигара пожал плечами:
   — Он сбежал от ответственности. Так поступают только трусы. Поэтому я хочу поговорить с ним.
   Лиарис медленно поклонился:
   — Я найду способ, мой повелитель.
   — Спасибо.
   — Мы будем задерживать Принца у нас в гостях на подольше? — поинтересовался воин после непродолжительного молчания.
   — Он защищен Правом победителя, — устало отозвался Натан. — Пусть едет на все четыре стороны. Однако предупреди все близлежайшие города о возможном его появлении. Правила Мигара не распространяются на них.
   — Слушаюсь.
   Воин отошел в сторону, подзывая своих людей.
   Жрец Лейлы поднял голову и взглянул на Правителя. Странная улыбка появилась на его губах. Он приветственно махнул рукой, и не дождавшись ответного хотя бы кивка только шире улыбнулся.
   Лиарис снова подошел к своему повелителю:
   — Они собираются уехать на рассвете. Принц провел эту ночь под сводами Храма Целителей.
   — Значит, Целители могут излечивать даже божественные проклятия? — задумался Натан.
   — Мне сообщили, что в Храм прибыл на несколько дней Лорд Олег.
   — Святой Целитель Совирага?! Нашему пирату удивительно везет.
   — Да же через чур, — вздохнул Сабир. — Мне доложили, что во время турнира были замечены жрецы и воины Роя. Но сразу после состязания они покинули город, не совершив ничего противозаконного.
   — Не препятствуйте этим двоим в выезде. — Натан Клейорик взглянул на светлое летнее небо. — Не нравится мне то, сколько таинственного и необычного они привезли в мой город. И жрецы Роя… я правильно помню, они, кажется, не очень любят жрецов Лейлы?
   Воин лишь кивнул.
   Кэртис проспал целые сутки. Проснулся только рано утром следующего дня, зато с чистой звенящей головой и зверски голодным. Лиани сидел в его облюбованном кресле и грыз яблоко.
   Оборотень соскочил с постели:
   — Когда мы покидаем Мигар?
   Жрец поднял на него сапфировые глаза:
   — Как только ты оденешься.
   — А завтрак?! — возмутился Темный.
   — Хорошо, — уступил тот. — Как только ты позавтракаешь.

Глава двенадцатая. Между Мигаром и Вайгалом

   — Ты абсолютно уверен, что не желаешь посмотреть на висячие сады Карсона? — Кэртис с легким любопытством взирал на меня.
   — Кэрт, — укоризненно покачал я головой. — Это уже третий город, который ты мне предлагаешь посетить. Я не намерен рисковать. Право победителя Мигара не распространяется на остальные города и все Прибрежные королевства. Я ни на мгновение не допускаю мысли, что Правитель Натан поступил недальновидно. Известие о моем явлении в королевствах уже есть на руках у всех правителей. Я как- никак разыскиваюсь как преступник и за мою голову назначена награда в этих землях и прибрежных водах. А у меня еще дело в Пустыне. Так, что мы с тобой спокойно объезжаем все города, пока не доберемся до Вайгала. Там пополним наши запасы и двинемся дальше.
   — Почему именно Вайгал? — заинтересовался оборотень. — Рядом же есть Даммар. Он ближе к пустыне, чем Вайгал.
   Я пожал плечами:
   — Сам не знаю. Но нам нужно будет заехать в Вайгал. Это я чувствую.
   — Хн, — неопределенно отозвался оборотень. Он хотел было спросить еще что-то, но тут его взгляд замер и словно остекленел от возмущения, которое постепенно проступало в чертах его лица.
   — Лиани, — очень сдержано поинтересовался темный. — Скажи-ка мне, что сейчас делает твой конь?
   — Жует полу твоего плаща, — невозмутимо отозвался я, но зрелище оказалось настолько забавное, что я не выдержал и расхохотался
   Призрак косил хитрющим глазом, и продолжал методично жевать ткань.
   — Вкусно? — недоброжелательно поинтересовался Кэртис у коня.
   Тот фыркнул и демонстративно выплюнул испорченный кусок плаща
   — Ах ты…Четвероногая скотина!
   На морде Призрака явственно читалось презрительно: «Сам такой!»
   Станислав задумчиво ковырялся в тарелке.
   — Мой лорд?
   — Да, Корал?
   — Думаете, нам удастся освободиться теперь?
   Мужчина сумрачно улыбнулся:
   — Сейчас, когда по Эмиру снова шагают жрецы Лейлы? Конечно. Или ты предпочитаешь подохнуть в этой затхлой башне, которую уже заносит песком забвения?
   Жрец пожал плечами и скупо улыбнулся:
   — Просто последнее время вы как-то потускнели что ли…
   Станислав отложил вилку и поднялся на ноги:
   — Просто… Не знаю, Корал. Я ведь готов был уже сдаться, когда почувствовал эхо магии священного огня. Спустя столько лет, когда мы думали, что остались единственными почитателями Лейлы, узнать, что необязательно теперь удерживаться за веру и надежду, что есть кто-то, кто воплощает Её волю действием…
   — Ты говоришь, как старик, — подал голос Винир. — Уставший и больной. А поэтому говорящий абсолютную глупость. Теперь, когда мы знаем, что ждали и надеялись не напрасно, постоянно веря… Разве тебе не интересно?
   Станислав повернулся к слепцу, с интересом рассматривая его.
   — Интересно что?
   — Посмотреть своему приемнику в глаза?
   — Откуда в тебе столько мудрости, Винир?
   Тот пожал плечами:
   — Когда ты слеп, очень многое видишь более четко, чем вы зрячие слепцы. Ты сам сказал, что твой приемник разобрался с проклятием за полтора суток. Такая длительная задержка означала, что он не знал, как освободиться от него и искал выход. И использование священного огня до этого. Ему необходима наша поддержка. Думаешь, Растин сидит сложа руки, когда культ Лейлы поднимает голову?
   — Растин, — Станислав словно стряхнулся при этом имени. Глубокая синь глаза на смуглом лице загорелась яростным пламенем.
   — Да, этот жрец Роя уничтожил и растоптал нас… Кто бы не был этот жрец там на просторах Эмира — у него могущественный враг. И ему потребуется три пары лишних рук. — невозмутимо отозвался Винир.
   — Что ж… — усмехнулся мужчина. — Кажется, я начинаю понимать, что зря в свое время принял пост Верховного. Его надо было уступить тебе.
   Слепец усмехнулся:
   — Тебя выбрала сама Лейла. Так что будь добр оставь свои старческие замашки и соответствуй званию Убийцы и Любовника. Ты все еще Её жрец.
   — О да, — отозвался тот. — Действительно. Вспомним план по устранению Белила?
   Дверь с тихим скрежетом отворилась, впуская темноволосую фигуру в потрепанной одежде.
   Жрецы одарили вошедшего одинаковыми плотоядными улыбками, но черные блестящие глаза без какого-либо трепета смотрели в ответ. Худощавый Мейдок никогда не верил в бескорыстное внимание пленников Белой Ложи. Но в тот момент, когда он понял, что от него ждут эти трое и почему с такой охотой делятся информацией, в которой отказывали Белилу, он принял правила игры. Его устраивала цена и возможная награда в конце, на которую он неустанно трудился последние тринадцать лет.
   — Господа, — мягко улыбнулся он. — А у меня вам небольшой сюрприз.
   — У тебя есть время присоединиться к нашему завтраку? — поинтересовался Станислав.
   Юноша кивнул. Короткие пряди волос опять отросли и щекотали ему шею:
   — Меня никто не потеряет еще часа полтора-два.
   — Голоден?
   — Я всегда голоден, — отозвался Мейдок. — Вы же знаете.
   — Как поживает твой учитель? — поинтересовался Корал, подвигая к нему тарелку со своим завтраком.
   Юноша пожал плечами:
   — Если вы не про Белила, — тонкая улыбка скользнула по его губам, — То вполне неплохо, хотя он уже жаждет действий.
   — Если он начал испытывать нетерпение, — вскинул бровь Станислав. — Том должна быть веская причина.
   — Она есть, — юный маг и по совместительству личный слуга Белила, Верховного мага Белой Ложи склонился над тарелкой.
   Жрецы терпеливо ждали, пока он насытится. Мейдок был их тайным оружием и союзником. Пятнадцать лет назад, когда надежда найти выход из башни начала тускнеть, сквозь стену в их комнате прошел мальчик, плачущий от боли и обиды. Такого магического потенциала, как у этого ребенка Станислав не встречал очень давно, и, узнав историю мальчишки, постарался с остальными жрецами не только завоевать его доверие, но и сделать из него добровольный инструмент мести и возможности освободиться, благо глупость Белила им в этом способствовала. За эти пятнадцать лет они достигли многого.
   Мейдок на положении личной служки и мальчика для битья Белила добился невероятных успехов и теперь похоже приближалась пора действий.
   Когда опустели тарелки, и юноша благодарно выдохнул, подал голос Корал:
   — Так что за сюрприз?
   Черные глаза довольно сверкнули. Худые пальцы Мейдока накрыли поверхность стола. Он сосредоточился и медленно начал поднимать руку, под которой сформировался сгусток свечения. Когда высота достигла двух ладоний поперек, он убрал руку и на столешнице остался столбик сияния. Юноша наклонился и дунул на него. Словно одеяния одуванчика взлетели серебристые блестки и осыпались, исчезая, оставляя на месте только объемную фигурку.
   — Знакомьтесь, — довольно улыбнулся Мейдок. — Лилиан Катани, Победитель Танца со смертью в турнирах Мигара, жестокий пират по имени Принц. Бывший наследник престола Мирейи и Верховный Жрец Лейлы.
   Станислав и Корал присели на корточки, вглядываясь в миниатюрное лицо.
   — Так молод, — прошептал Станислав.
   Мейдок кинул:
   — Не то слово. Ему двадцать пять лет, но за последние три года он успел: поучаствовать в разрушении Талига. Среди наемников слухи ходят, что он и Правитель Черной Ложи заключили какую-то Сделку. И на следующий день, город пал.
   Потом он отправился на море, где через несколько месяцев стал известен, как дьявольский лучник Принц из команды Сигана Убийцы. Тут опять слухи и в основном касаются не Принца, а его капитана. Самый распространенный и невероятный, что Сиган заключил сделку с сиренами. Потом наш герой неожиданно возвращается в Мирейю, откуда его изгнали по полному ритуалу. Причем его сопровождал сам главнокомандующий Черной Ложи. И через несколько дней, умирает королева Мирейи, король отказывается от трона, потеряв рассудок, а сам Лилиан коронует совместно с Верховным Жрецом Доэра своего брата Кириана на престол. Дальше мои лазутчики потеряли его и обнаружили уже в Прибрежных королевствах, опять в компании темных, где случилась темная история, связанная с одним из воинов Мрака. Последние сведения о нем — это посещение Мигара и участие в Турнире. Сейчас он покинул Мигар и пока его след потерян.
   — Однако… — подтолкнул явно не закончившего речь юношу, Винир, внимательно вслушивающийся с перечень подвигов нового жреца.
   — Однако, мы с учителем просчитали траекторию его движения, — Мейдок чуть помолчал и закончил. — И есть все основания полагать, что в следующий раз, мы сможем встать на его след уже на границе с Пустыней.
   Тишина длилась недолго.
   — Он идет сюда, — тихо подвел итог Станислав. — Он знает о нас.
   — Такие напрашиваются выводы, — согласился Мейдок.
   Он накрыл ладонью изображение, развеивая его.
   Корал взглянул в глаза юного мага и улыбнулся. Холодный расчетливый блеск шел этим черным драгоценным камням, похожим на гагаты.
   — Ты создал великолепную шпионскую сеть, — похвалил его жрец. — Всего за десять лет.
   Тот пожал плечами:
   — Тот, кто владеет информацией, владеет всеми нитями к победе. Главное уметь ею воспользоваться. Вы сами говорили мне это.
   — Так ты готов к бунту? — поинтересовался Винир.
   Мейдок поднялся на ноги и одернул край рубашки. Сейчас в своих лохмотьях, он походил на решительного правителя, чем на мальчика для битья.
   — Я заручился верностью и поддержкой большей части недовольных Белилом. Мне удалось даже манипулировать теми, кто в его свите. У всех есть свои грешки, которые ему выгоднее, чем стоять насмерть за своего правителя. Многие согласны идти за именем моего учителя, если он выйдет из своего отшельничества. Но вы правы, я не совсем готов. Есть несколько факторов, которые могут сорвать весь план. Однако придется рисковать…
   — Из-за него? — кивнул на уже пустой стол Станислав.
   Решительный, и даже какой-то отчаянный отрицательный кивок.
   — Нет, — глухо озвучил маг свои мысли. — Просто я нашел, наконец, записи Белила. У меня очень мало времени.
   Жрецы молча смотрели на него. Они давно уже поняли для чего Повелитель Белой Ложи держит рядом с собой такой мощный источник магии, не позволяя ему чему-либо обучиться.
   Я с удовольствием вонзил зубы в прожарившегося зайца. Все-таки мои кулинарные способности выше всяких похвал. Умудрится такой шедевр вкуса сотворить на простом походном костре. Правда, когда это заяц бегал, поймал его Кэртис. Во всяком случае от оборотня явно есть существенная польза.