Зимина Светлана. Жрец Лейлы

Часть первая. Изгнанник

Глава первая: Зеленая лента

   Лак ложиться ровно и красиво. Ногти приобретают приятный золотистый цвет. Ничего вызывающего, только плавные линии и теплые цвета.
   Сегодня бал. Я дую на ногти, чтобы быстрее высохли и снова смотрю в зеркало.
   Глаза аккуратно подведены черной тонкой линией. Слабые золотистые тени. Эти маленькие ухищрения делают мои глаза ещё выразительнее. Они просто светятся на моём лице — прекрасные глаза глубокого сапфирового цвета.
   Не слишком длинный ряд верхних иссиня-черных волос обрамляет почти треугольное лицо, а нижний почти достигает талии. Их я убрал в хвост, который скрепил серебряным зажимом с сапфиром.
   Ничего воинственного в моём облике нет — только нежность и хрупкость. Отец будет в бешенстве.
   — Ваше Высочество, церемония начинается, — слуга робко заглянул в дверь.
   — Иду, — ногти высохли.
   Так, поправим сапфировые серьги. Я поднимаюсь на ноги, и струящиеся шелка цвета золотистого солнца издают легкий шелест. Мягкие кожаные туфли позволяют мне идти бесшумно.
   Длинными коридорами я иду в главный зал, где остальные члены семьи дожидались только меня. Сегодня отец собрал лучший цвет королевства, чтобы объявить своего наследника.
   Слуги кланяются и отступают. Дворецкий Конан взглянул на меня неодобрительно. Он всегда так на меня смотрит, но не смеет произнести ни слова. Я киваю, и он распахивает передо мной двери. Его звучный, с металлическим оттенком голос возвестил:
   — Его королевское Высочество, старший сын короля Мирейи Регила Катани, Лилиан Катани!
   И я выступил из тьмы коридора в свет залы.
   Губы отца, при виде меня сжались в тонкую линию, глаза вспыхнули. Мать горестно опустила голову. Лишь братья никак не отреагировали.
   Придворные и гости почтительно склонились в поклонах.
   Я прекрасен, я — старший сын, но я никогда не стану наследником престола.
   Это было намного позже. Гости ещё спали, когда слуга доложил о том, что мой отец и король желает меня видеть. Я не слишком торопился, ибо догадывался, что услышу от него. После бала он ни разу не взглянул в мою сторону и не заговорил со мной. Наследником трона был объявлен мой брат Кириан — он второй по старшинству. Что ж. Он достоин быть королем этой несчастной измученной страны, а у меня были несколько иные планы на остаток жизни.
   Я вошёл в кабинет отца. Он сидел в своём любимом кресле, повернувшись к окну. Лучи восходящего солнца играли в солнечных зайчиков в его волосах, иногда высвечивая благородную седину. Мой отец был красив, и многие благоговели перед ним, я же всегда испытывал тяжелую давящую ненависть.
   Король Мирейи, мой отец, тяжело развернулся и окинул меня холодным взглядом. Не люблю я этот взгляд. Ой, не люблю. Когда я впервые увидел этот взгляд на себе — это перевернуло всю мою жизнь до основания. А ведь мне тогда было всего четырнадцать.
   Отец молча пододвинул ко мне бумагу, лежащую на столе. Чернила уже успели просохнуть, значит, это было окончательное решение, которое он никогда не изменит. Король ждал, так и не проронив ни звука. Я протянул руку и взял лист.
   — Читай, — слово упало, словно камень.
   Я прочитал и поднял глаза. Я не смел даже надеяться на подобное. Отец поднялся и выпрямился.
   — Отныне ты не сын мне. Я отрекаюсь от тебя и изгоняю из своего королевства за недостойное поведение принца. Ты позор для всей семьи Катани, посему должен быть забыт. Я когда-то надеялся, что ты образумишься, но твоё явление на балу определило моё решение. Теперь ты никто. Можешь взять всё, что сможешь увезти прямо сейчас и немедленно убраться за пределы страны. Принца Лилиана не существует более.
   — Мне дозволено попрощаться с матерью? — я был на удивление спокоен.
   — Нет, у тебя нет матери здесь.
   — Понятно, — я развернулся, чтобы выйти.
   — Ты больше ничего не хочешь сказать? — нагнал меня его голос.
   — Что, Ваше Величество? — я обернулся, — Я могу сказать только спасибо, так как больше не буду зависеть от такого ублюдка как Вы. Об этом я мечтал все последние десять лет. Желаю Вам счастливой жизни и благополучного неба, Ваше Величество, без моего участия и благословления.
   С этими словами я вышел.
   Горько расставаться с родным домом, были здесь и минуты счастья. Отныне я изгой и безродный бродяга. Мои братья наверняка уже об этом знают. Я думаю, только мама поймет, что для меня это лучший вариант, и, возможно Кирилл. Он умный мальчик.
   Я взял золота так, чтобы хватило на несколько месяцев и кое-что камнями. Пара украшений на продажу и несколько дорогих мне своей памятью. Я грустно улыбнулся своему отражению. Но разве я не этого добивался все эти годы? Свободы. Свободы от него и трона. Что ж… Я взял полотенце и тщательно стёр весь макияж со своего лица. Затем разделся и достал из сундука старые потёртые брюки и простую темную рубашку. Ещё там обнаружилась добротная куртка и теплый плащ.
   Длинные волосы я заплел в косу, чтобы не мешались. Из-под шелков, я извлек из глубин сундука то, что скрывалось до поры до времени. Меч в простых ножнах и лук с колчаном стрел с синим оперением. Они долго дожидались своего часа. Когда я шёл по коридорам никто не узнавал меня, лишь окидывали удивленными взглядами, задерживая взгляд на рукояти меча, торчащей из-за спины.
   В конюшне никого не оказалось, чему я был только рад. Я подошел к стойлу, где стоял мой любимец — Призрак, серый с голубым сияющим отливом конь. Он не признавал никого, кроме меня, так как его подарил мне один очень хороший друг. Единственный друг.
   — Лилиан?
   Я обернулся. В дверях конюшни стоял Кирилл, самый младший из моих братьев. Ему было всего десять.
   — Привет, малыш.
   Он серьёзно смотрел на меня:
   — Ты выглядишь совсем по-другому
   — Верно, — улыбнулся я, — Мне больше нет нужды притворяться. Я уезжаю довольно далеко.
   — Он выгнал тебя? — Кирилл не называл Регила отцом с шести лет.
   — Да. Теперь у тебя только два брата. Но где бы я ни был, помни, я всегда буду любить тебя, и только позови, я постараюсь прийти на помощь. Никогда не проигрывай. Помнишь, чему я тебя учил?
   Он кивнул. Он действительно помнил.
   Раздались шаги, и в дверях конюшни появился Кириан. Он мигнул:
   — Кто?..
   Он оборвал себя, узнав:
   — Лилиан?
   Я выпрямился:
   — Отец только что отрекся от меня. Теперь ты старший. Ты будешь отличным королем, Ки. Только не смей поддаваться ему.
   Он кивнул на меч за моей спиной:
   — Ты умеешь с ним обращаться?
   Я усмехнулся и вывел Призрака из загона:
   — Попрощайтесь за меня с мамой и Крисом.
   Кирилл кивнул, а Кириан просто смотрел на меня. Мне хотелось бы, чтобы они поняли меня, но… Я взглянул на Кирилла и, встретившись с его отнюдь не детскими глазами, промолчал.
   Когда я выезжал за ворота, некоторые из воинов смотрели на меня с узнаванием и непомерным удивлением; они ещё не знали, что я был изгнанником.
   — Эй, Лиан, ты, что уснул?! — окрик пробудил меня от воспоминаний. Я вздохнул и поднялся со скамьи. Наставник, кажется, решил, что я сегодня в качестве его манекена для избиения буду выглядеть неплохо.
   Я покрепче перехватил палку. Прошел всего год со дня моего изгнания. Теперь я — обычный солдат-наемник в армии таких же наемников Дамира. Выбора у меня особого не было. В армию я попал через месяц своего путешествия. Напился в трактире, очнулся в казарме.
   Меч и лук я знал в совершенстве, а вот арбалет, топор и палку… Кажется, сегодня придется залечивать синяки и ссадины.
   — Держи палку крепче, красавица, — буркнул наставник.
   Я сжал губы. Первый месяц пришлось попотеть, убеждая особо пылких поклонников моей красоты, что я не потерплю насилия над собой. Им в это с трудом верилось, так как на протяжении последних десяти лет я изображал из себя женоподобное существо, и было довольно трудно избавиться от некоторых привычек. Но им пришлось поверить. Несмотря на свою хрупкость, я обладал некоторой физической силой, что иногда поражало даже меня. Однако, обращение «красавица» осталось. Только звучало оно теперь немного по-иному. С уважением.
   Ну, что поделать. Я действительно красивый
   Мы стояли под стенами Талина. И успели провести два штурма. Безуспешных.
   Я впервые принимал участие в битве, реальной, настоящей и… возбуждающей. Я давно знал, что я испытываю удовольствие от вида пролитой крови. Поколения и поколения моих предков были завоевателями, довольно часто жестокими и беспощадными. Таким был мой отец, таким был мой дед, который прославился тем, что, уничтожил культ Лейлы богини Охоты и Ночи в пределах своего королевства и помог вычистить Прибрежные Королевства. Безумие, жажда боя была у меня в крови, и лишь одно спасало меня и моих братьев — это кровь нашей матери, которую отец взял в жены в далеких восточных краях. Она разбавила это безумие, придала ему иное направление. Пока только я осознал свой путь, и Кириан, который, наконец, увидел свою дорогу.
   Бой… Я обожал убивать — это я выяснил при первой же битве. Восхитительное чувство. Но я старался не слишком показывать это. Людей, обожающих проливать кровь и теряющих контроль над собой, не особо любили. Я не терял контроль, но… кто этому поверит?
   — Эй, красавчик, — Волт, мой сосед толкнул меня локтем, отрывая от размышлений, — Посмотри-ка, что-то командиры расшалились.
   Я поднял голову и взглянул в сторону шатра Повелителя Черной Ложи. Там сейчас допрашивали пленного, которого захватили в прошлой битве. Что-то действительно происходило.
   Я закрепил тетиву и проверил натяжку. Что заставило меня это сделать, я и сам не знал.
   Полы шатра разошлись, и оттуда выскочил человек, который тащил за собой ещё кого-то.
   — Клянусь Доэром! — вскочил на ноги Волт. — Что они там делают?! Он же взял заложника!
   Никто не смел что-либо предпринимать, а пленник, настороженно оглядываясь, продвигался прочь от шатра. За ним медленно двигались командующий арией Темных Лорд Кэртис и один из генералов, который, похоже, принимал участие в допросе пленного…
   Я облизнул губы и поднялся на ноги. Пленник находился как раз на расстоянии выстрела из моего лука. Я натянул тетиву.
   — Что ты делаешь? — прошептал Волт.
   Я не ответил. Парень обернулся, почувствовав мой взгляд.
   — Опусти лук, — прохрипел он.
   Сердце пропустило один удар, я знал этого человека. Нож дрожал у горла заложника.
   — Князь Сакур, — внезапно улыбнулся я. — Надеюсь, Лейла будет к тебе милостива. Стрела пропела свою последнюю песню. Синее оперение цветком расцвело в его левой глазнице. У него на лице застыло почти недоуменное выражение лица, когда он упал.
   Заложник мигнул и оглянулся, несколько растерянно. Его глаза встретились с моими:
   — Отличный выстрел, мальчик.
   — Спасибо, — я опустил лук.
   — Спасибо, — наемник опустил лук.
   Черные пряди волос обрамляли узкое лицо, странно прекрасное. Что-то южное, восточное и одновременно северное… словно смешалось огромное количество различных кровей, создав нечто необычное. Темные сапфиры глаз, местами переходящими в индиго.
   Наемник был до неприличия красив. И не единого шрама.
   Лорд Кэртис пригляделся, чтобы убедиться, что зрение его не обманывает и на губах лучника действительно виден легкий блеск, а глаза подведены…
   — Надеюсь, я своим выстрелом не помешал никаким планам Лорда Дэвида? — голос оказался низким и глубоким, почти дисгармоничным с довольно хрупким видом его обладателя. Он был даже почти на голову ниже самого Кэртиса. — Мне показалось, что сложилась несколько затруднительная ситуация.
   — Было немного, — кивнул Повелитель Черной Ложи. — Знаете, не люблю, когда мне горло перерезают, особенно с утра пораньше. Но позвольте узнать, что делает в отряде Дамира наследный принц Мирейи?
   Губы лучника скривились в подобии улыбки:
   — Узнали, Лорд Дэвид? А ведь мы встречались всего два раза на официальных приемах.
   — Конечно, на вас нет того слоя макияжа, которым славился принц Лилиан Катани, да и вид не такой скучающий. Однако, я на память не привык жаловаться. — пожал плечами колдун. — Так что же случилось? Я так же никак не могу вспомнить среди Ваших увлечений стрельбу из длинного лука… Мало того, именно из этого лука.
   Его собеседник опустил взгляд на лук, который держал в своих руках. Остальные тоже с интересом уставились на оружие, не понимая пока о чем идет речь. Но начало разговора уже интриговало неимоверно. Принц, или наемник, задумчиво кивнул сам себе:
   — Все верно, за пятьдесят лет не все забывается. Тем более такими, как вы, — он поднял глаза. — Занятые войной с Талигом, Вы видимо упустили последние полугодовалые события светского мира, Лорд Дэвид. Полгода назад, в день именования наследника престолонаследия Мирейи, король Регил Катании отрекся от своего старшего сына, как от наследника и как от свого сына. Теперь у Мирейи три принца. И наследника зовут Кириан. Мое личное мнение, из него получается более подходящая кандидатура на роль короля, чем из непутевого принца Лилиана. Так что перед вами теперь простой лучник отряда наемников Дамира — Лиан, к вашим услугам, — и он подчеркнуто вежливо полонился.
   Лорд Дэвид задумчиво покачал головой:
   — Надо же, как сильно я отстал от жизни. Но принц, или простой лучник, с очень не простым луком, я тебе должен. Какую награду ты желаешь?
   Юноша вздохнул и с внезапной горечью заметил:
   — Выкупить мой контракт у Дамира?
   Кэртис, внимательно следивший за разговором, сам не заметил, как качнул головой. Сорится с наемниками из-за одного мальчишки? Тем более Дэвид и так бы не умер.
   Но, похоже, у его господина было другое мнение. Он хитро прищурил золотые глаза и вкрадчивым голосом поинтересовался:
   — За простое избавление от головной боли, коей был Сакур?
   Сапфирово-синие глаза вспыхнули:
   — А за что?
   — Владелец лука Станислава… Это многое говорит мне. Возможно…
   — Вы думаете?..
   — Я знаю предел своих притязаний. Поэтому, я могу лишь надеяться, — перебил его колдун. — На Эмире много чудес случается. И я не считаю, что одно из них безвозвратно растворилось в небытие просто так.
   — Ты что-нибудь понял? — тихо шепнул генерал своему командующему.
   Тот качнул головой, от чего дрогнул пушистый кончик его косы. Он только понимал, что Дэвид собирается заключить с этим пареньком Сделку. И его единственным мотивом служит этот огромный, с черным узором по синему, лук.
   Наемник долго молчал, а потом глухо спросил:
   — Тебе нужны открытые врата города?
   — О большем я и не прошу, — развел руками Лорд Дэвид, словно не заметил перехода на «ты».
   Кэртис бросил суровый предупреждающий взгляд на своего генерала, который явно открыл рот, чтобы откомментировать. Происходило нечто, что можно было назвать чудом. Похоже, Дэвид в очередной раз подтверждает свою удачливость. Он, несомненно, был убежден, что стоящий напротив него наемник сможет совершить чудо. Талиг на протяжении сотен лет находился под божественным покровительством Венуса, бога торговли. Венус позволил городу процветать и богатеть, защищая от посягательств нападающих. Именно из-за этого божественного покровительства, они уже полгода торчали под стенами Талига. И никакая магия не помогала.
   Лучник поднял голову:
   — Я не могу дать ответ прямо сейчас. Мне нужно немного времени и…
   — Что еще? — голос Лорда Дэвида приобрел почти деловые интонации.
   Ответ ошарашил всех троих.
   — Лента из косы вашего командующего.
   — Но зачем? — искренне удивился Кэртис.
   — Она — зеленая, — пожал плечами юноша и шагнул к распростертому на траве телу мимо них. Брезгливо перевернул труп ногой и присев на корточки, деловито обломил кончик стрелы, вышедший из затылка покойного князя. Снова перевернул тело и выдернул древко из глазницы.
   Только впечатлительный генерал вздрогнул от хлюпающего звука, с которым вышла стрела.
   — Кэртис, — Повелитель Черной Ложи смотрел на своего стратега и главнокомандующего пристально и строго.
   Тот вздохнул и покорно начал расплетать косу, попутно заметив:
   — Надеюсь, это стоит того. Эта лента моя любимая. Мне её мама подарила.
   Генерал фыркнул, а лучник рассеяно ответил:
   — Стоит, пушистый, стоит. Твой господин знает, о чем просит…
   — К-как ты меня назвал? — аж начал заикаться командующий.
   Его повелитель тихо хмыкнул. А наемник моргнул, словно, просыпаясь и поклонился:
   — Простите, Ваша Темность, с языка сорвалось, — а глаза все же насмешливо блестят. — Я, таким образом, дома с котом разговаривал. Вот и не удержался…
   — Какая наглость, — вперед выступил генерал, явно сдерживающий порывы смеха. — Сравнивать нашего великого командующего с каким-то простым котом.
   Сапфировые глаза погрустнели:
   — Хороший был кот, генерал. Молодой, энергичный. Мне его мама подарила на день рождения, когда мне десять лет исполнилось. Вот только, когда мне исполнилось тринадцать, его затравили на охоте егеря короля Регила. Ему показалось забавным, поохотиться на пантеру…
   И генерал, и командующий словно окаменели
   Лорд Дэвид забрал ленту из рук Кэртиса и молча протянул её бывшему принцу.
   Тот принял её, поклонился и зашагал прочь.
   — Наследный принц и его отец Регил были не просто не в ладах друг с другом, — тихо заметил, наконец, колдун, когда Лиан почти скрылся из вида. — Никто не мог понять, как вообще смогло выжить это создание рядом с отцом, который всеми фибрами души ненавидел подобное. Принц славился своими эпатажными выходками и подражанием Восточному Идеалу. Он носил роскошные наряды, красил лицо, презирал воинское искусство и меч. Меня в свое время разобрало любопытство. Я ведь встречался с Регилом. Тот еще тип тяжеловесного диктатора-ублюдка. Такого сына он должен был придушить еще при первых же признаках отличия от других. Во всяком случае, выбить дурь точно, только в защиту чести своей семьи…
   Какой же силой нужно было обладать, чтобы противостоять своему собственному отцу, когда никто не может и не смеет защитить.
   — Это только твое мнение? — Кэртис теребил растрепанные пряди длинных темных волос.
   — Я долго живу на свете, — повелитель Черной Ложи вздохнул. — Его выдавали глаза. Я был удивлен, но кажется никто, кроме королевы не имел представления, что же представляет собой принц Лилиан. На нем уже тогда чувствовалась печать богов.
   — Это все каким-то образом относится к моей ленте? — осведомился Кэртис.
   — Тс-с… не спугни удачу, мой пушистый друг, — приложил палец к губам его господин. Золотые глаза были задумчивы.
   Я перебирал мягкие золотистые волосы, пропуская их сквозь пальцы, и разглаживал гребнем.
   Лейла мурлыкала. Она сидела верхом на бревне, болтала в воздухе босыми, перепачканными травяным соком ногами и жмурила глаза от удовольствия.
   — Ты нашел ленточку под цвет моего платья, — заметила она.
   Я улыбнулся:
   — Сам удивился, как легко она мне досталась. Всего лишь за намек… И большая злая кошка отдала мне ленточку.
   — Оборотни такие милые, — хихикнула она. — Особенно большие кошки.
   — Это ты так говоришь, потому что Рой их не любит, — усмехнулся я и начал заплетать ей косу. — Мало кто с тобой согласится, что Лорд Кэртис из клана Пантер, главнокомандующий армией Черной Ложи — милый.
   — Он отдал ленточку, — с непоколебимой решительностью отозвалась девочка тринадцати-четырнадцати лет, в зеленом платье под цвет ленты, которую я взял у оборотня.
   Толстая золотистая коса опустилась на вдоль спины, увенчанная бантом.
   Она моментально развернулась ко мне лицом и серьезно посмотрела на меня:
   — Скажи сыну Ролани-Барда, что ворота Талига будут открыты его войскам, а город будет лишен божественного благословения. Венус мне кое-чем обязан, а я должна Ролани. Он спел одну из самых правдивых песен обо мне…
   Я вскинул бровь:
   — Лорд Дэвид сын знаменитого Ролани — Барда, певшего богам? Но он же пропал около восьмиста лет назад! Это сколько ж ему лет!
   Она хитро улыбнулась:
   — А посчитай.
   И исчезла.
   Я задумчиво снял с гребешка два длинных золотистых волоса и дунул на них. Они рассыпались золотыми, тающими в воздухе искрами. Что ж, моя богиня всегда отличалась любовью к эффектным приемам.
   Лорд Дэвид чуть-чуть подождет. Он этот город осаждает уже полгода. Подождать еще часик, ему не сложно. Я улыбнулся и занялся собственными волосами, длинные пряди которых могли соперничать по длине с косой Лорда Кэртиса.
   — Отпечаток твоей ладони стоит на контракте, — холодно указал капитан на бумагу, лежащую перед ним. — Почему же командование темных готово пойти на конфликт с наемниками, что бы только выкупить твой контракт? Притом, что они заплатили нам золотом?
   — Это Сделка. Моя и Лорда Дэвида, — спокойно отозвался лучник. — Мой контракт — это цена.
   — Ты подписался на пять лет, — хмуро заметил капитан.
   — Не я, — отозвался тот. — Вербовщик приложил мою ладонь к бумаге. Я бы поставил роспись. И Вы, капитан, это знаете.
   Старый воин промолчал. Этот парень пробыл у них несколько месяцев. И капитан до сих пор не мог понять, как он очутился в его отряде.
   Его лук и мастерство им владеть, вызывали настоящую зависть среди остальных. Владение двуручным мечом… это было что-то вообще выходящее за рамки обыденного. И в то же время он никак не мог освоиться с копьем и строевой подготовкой. А его манеры…
   Капитан прекрасно был осведомлен, почему несколько его подчиненных пропустили несколько увольнительных. Драки между товарищами были запрещены Кодексом наемников, но никто и не жаловался. Потому что попытка изнасилования товарища наказывалась не простым изгнанием из рядов отряда, а пропуском через строй.
   Но этот Лиан разобрался с проблемой сам. А по виду так и не скажешь. Не высокий, гибкий, почти худой. В полном облачении, с луком да еще мечом за спиной, он казался невесомым. Однако, как показала практика у парня недюжинная сила. И где только прячется? Ко всему прочему ходили слухи, что он со странностями. С какой-то мистической заморочкой.
   Воин вздохнул. ЭТОГО ему не удержать, да и стоило ли? Одна сплошная ходячая проблема. Рядовой из него никакой.
   — Как ты так промахнулся с вербовщиком? — уже спокойно поинтересовался он.
   — Пьян был сильно, — отозвался лучник. — Не каждый день тебя от семьи по полному ритуалу отлучают.
   Наемник кивнул. Это многое объясняло. Он взял бумагу в руки и порвал её на несколько частей, демонстрируя собеседнику.
   — Запомни, теперь тебе нет пути в мой, или какой другой отряд. Наемники не примут того, чей контракт выкуплен.
   Тот пожал плечами:
   — Ничего страшного, капитан. У меня другой путь. Наемники и армии — это не то, что ждет меня.
   — Подашься к Темным?
   — Нет, — отрицательно качает головой. — Не поверите, но меня зовет религия.
   Воин вскинул бровь:
   — Религия? Тебе действительно не с нами…
   — Именно религиозная Сделка освободила меня от контракта, — улыбнулся лучник. — И связала с Лордом Дэвидом, — он помолчал и внезапно добавил. — Капитан, готовьте людей. Завтра Темные возьмут Талиг.
   С этими словами он развернулся и вышел. А капитан поворошил обрывки бумаги на своем столе:
   — Боги, которым мы служим, бываю разными…
   Он не секунды не сомневался, что увидит своего бывшего подчиненного в завтрашней битве.
   Лилиан… Лиан… Ли… пела моя богиня в моей крови, когда меч опускался и поднимался обагренный кровью. Каждый убитый мной лишался своей предначертанной судьбы. Его душу забирала себе в чертоги Лейла, богиня Ночи и Охот. В следующем своем перерождении ни один из них не сможет быть человеком. Лейла отпускала своих пленниц в Ночь, создавая или возрождая легендарных прекрасных или ужасающих чудовищ или просто животных. Она не очень любила людей, но и не ненавидела. Ею всегда двигало чувство парадокса. Поэтому я и стал её жрецом. Внук и правнук тех, кто почти полностью уничтожил её культ на Эмире.
   Я же собирался этот культ возродить.
   Не из чувства справедливости, нет. Просто я любил свою богиню. Эту девочку, и ту, что пока спала, затаившись на время под этой обманчивой оболочкой.
   Она стала моей семьей и моим единственным другом.
   И она пела, когда я убивал во имя её и для неё.
   Город пал, как я и обещал Повелителю Черной Ложи. Город, который оскорбил Лорда Дэвида, надеясь на божественную защиту. А упрямый колдун все же решился объявить войну. Он и раньше славился тем, что совершал невозможное. Сегодня о нем сложат новые песни и легенды.
   И вряд ли мы с Лейлой будем там упомянуты. Наш путь только начинался. И мы с моей богиней были не против. После шестидесяти лет почти полного забвения, тщеславие Лейлы изрядно поубавилось в размере. Она выжила и собиралась возродиться в своем новом виде, новом блеске и славе. Она получила хороший урок.
   Я отбил удар меча и развернулся, позволяя лезвию собственного упасть вниз. Кровь забрызгала мне рубашку и лицо. Я облизал губы, чувствуя солоноватый привкус. Никогда раньше мне не доводилось принимать участия в таких битвах. Принцу не положено, а принцу Лилиану и вовсе. Его тошнило при одном упоминании крови. У наемников все это время я был на обучении.
   Так что на самом деле этот поток крови был первой моей настоящей данью Лейле.
   Я моргнул, стряхивая капли крови с ресниц, и встретился взглядом с зелеными кошачьими глазами. Пронзительными и ясными глазами настоящего хищника.