Зубко Алексей. Сокрушительное бегство

   — Сейчас, сейчас…
   — Давай помогу, — предложил я, отстраняя хилого Маздая и берясь за ключ.
   — Осто…
   Предупреждение запоздало. В моей руке осталось овальной формы колечко с небольшим плоским выступом, по неровной грани облома покрытым рыжими точечками ржавчины.
   — Вот же черт! — в сердцах воскликнул я и стукнул кулаком по двери.
   Вздрогнув, она с жалобным скрипом начала медленно падать внутрь. Я попытался удержать ее, но потерял равновесие и завалился на бок, увлекая за собой изрядную часть стены.
   — Цел? — Протянув мне руку, Ольга помогла подняться на ноги.
   — Вроде… — Я неуверенно пожал плечами и пробормотал, стряхивая с головы осколки и пыль: — Нехорошо так получилось… Держи.
   Приняв от меня уцелевшее от ключа колечко, дед Маздай растерянно крякнул.
   — Джинн вернется, я обязательно попрошу его починить, — пообещал я, разглядывая совершенно пустое внутреннее пространство строения. Это если не считать за обстановку груды мусора и кусты колючек.
   — За мной, — уже не уверенно, а скорее просительно произнес обитатель здешних руин и, ступив в образовавшийся с моей посильной помощью проем, направился к одинокой башне, которую безжалостное время вроде бы и не затронуло.
   — Ты ее тоже запираешь? — указав на дверь, спросил я у Маздая.
   Он нервно дернулся, но ответил утвердительно, поспешив перекрыть мне к ней дорогу.
   — Я сам. Помогать не нужно!
   Можно подумать, я какой-то вандал и поставил себе целью оставить его без жилища.
   Видимо, этот замок оказался в лучшем состоянии или печальная участь товарки навела дверь на правильную мысль, но спустя минуту мы оказались на первом этаже башенки — в прямоугольном помещении семь на десять с высоким пятиметровым потолком.
   — Как же здесь сыро! — воскликнула Агата.
   — Нужно зажечь огонь в камине, — предложил я.
   — Сейчас.
   — Располагайтесь, — кивнув на груду прелой соломы, предложил гостеприимный хозяин и поспешил к камину, видимо включив в разряд разрушителей не только меня, но и моих спутниц. — Я сам огонь разожгу!
   — Ваур? — поинтересовался Тихон, растянувшись у приставленного к стене стола.
   — Проголодался, маленький, — догадалась Ольга. Достав из заплечного мешка кусок вяленого мяса, она протянула его моему прожорливому демону. — Кушай…
   Я невольно сглотнул.
   Викториния обиженно поджала губы и отвернулась.
   Тихон облизнулся, отчего бедного хозяина бросило в дрожь, и, блеснув наивно распахнутыми глазами, поинтересовался:
   — Ваур…
   — Намекает насчет добавки, — пояснил я валькирии.
   — Да я поняла.
   Распаковав заплечные мешки, девушки выложили на стол мясо, рис и отварные овощи.
   Дед Маздай достал из утопленного в стену шкафа вместительную емкость с нежно-розовым вином и пару металлических кружек с выгравированными на боку драконами, изображенными в момент выполнения мертвой петли.
   — А котелок у него есть? — поинтересовалась у меня Агата.
   — А я почем знаю?!
   — Так спроси.
   — Спрашиваю. — Повернувшись к Маздаю, я спросил: — У тебя котелок есть?
   — Зачем?
   — Некоторые интересуются.
   — Ну есть, — подумав, ответил он.
   — Ну есть, — повернувшись к голубоглазой валькирии, повторил я услышанное. — И что дальше?
   — Давайте сперва покушаем, — предложила она.
   — Давайте. А котелок тебе зачем?
   — Варить.
   — Ага.
   — Зачем он ей? — поинтересовался дед Маздай, понимающий из нашего разговора лишь сказанное мною.
   — Зелье приворотное готовить будет, — пошутил я и, обмотав полоской мяса розоватый корнеплод, сунул получившийся бутерброд в рот.
   Агата лишь хмыкнула и подмигнула Ольге. Та сделала круглые глаза и прошептала:
   — Из мяса и зерен, и из овощей.
   — За-а-ачем? — Маздай нервно протер очки.
   — Приворожить хочет, — по секрету сообщил я. И подмигнул ему.
   И тут дед Маздай поразил меня своей простотой до икоты.
   — А кого она приворожить хочет? — Поплевав на ладошку, он пригладил ею свои не очень буйные волосы.
   — Хм… не знаю.
   — А… — Опустив глаза долу, гостеприимный хозяин тихо попросил: — Спросить у нее можно?
   — Легко. Спрашивай, — разрешил я.
   — Но она… я… а ты…
   — Понятно, — шамкая полным ртом и улыбаясь про себя, произнес я. — На роль сводни меня агитируешь?
   — Чего это вы там удумали? — недобро сверкнула глазами Агата. — Чего ты там ему наговорил?
   — Клянусь, что говорил все, кроме правды, и только правды. Ты ведь сама слышала…
   — Какой правды? — насторожилась валькирия.
   — А не все ли равно? Да хоть пионерской.
   — Ты с кем разговариваешь? — спросила Ольга.
   — Со всеми понемногу, — сообщил я. — Только впечатление такое, словно сам с собой… А ты почему не ешь? А ну-ка взяли все по огурцу, или что это за зеленый банан, и дружно зубками хрум-хрум… И ни слова во время трапезы. — Викториния благосклонно кивнула головой и аккуратно взяла с блюда веточку петрушки. Изысканно так, губами. И на протяжении всей трапезы вела себя словно в императорском трапезном зале. Поэтому и насытилась позже всех. Впрочем, нет. Тихон не насытился вовсе. У него существует всего два состояния: он может быть голодным и может быть полуголодным, а вот сытым он быть не может. По крайней мере достаточно долго для того, чтобы успеть отойти от стола и не проголодаться.
   — Ладно. — Я решительно поднялся. — Пока не стемнело окончательно, я схожу за дровами. Где топор?
   — Я с тобой! — в один голос воскликнули валькирии.
   — Ваур, — поддержал их Тихон, видимо созревший для короткой прогулки к ближайшим зарослям.
   — Я рублю этим. — Достав из шкафа широкое мачете, Маздай протянул его мне.
   — Давай. — Не мечом же мне заниматься лесозаготовкой. Это для него будет унизительно.
   Лесозаготовка в джунглях сама по себе вещь малоприятная, а уж на полный желудок и в почти полной темноте совершенно отвратная.
   Ударными темпами покончив с ней, мы вернулись в башню с полными охапками сучьев, которые и свалили у дальней от камина стены, рядом с разбросанной соломой.
   Мой ваурийский демон тотчас растянулся у жарко пылающего камина, вытянув лапы и распластав крылья.
   Викториния стала рядом с ним и, опустив голову между широко расставленными передними ногами, тотчас задремала, всхрапывая и что-то невнятно бормоча.
   Поскольку во время дневного перехода я основательно выспался, а деда Маздая тянуло поговорить, то, оставив девушек отдыхать, мы поднялись на чердачный этаж.
   — Что это? — спросил я, разглядывая сваленные в один угол вещи, довольно странно смотревшиеся в падающем сквозь узкое оконце лунном свете. Какие-то металлические коробки и пластины, несколько круглых шлемов и пара-тройка длинных ящиков из черного органического стекла.
   — Наследие древних.
   — И что ты с ним делаешь?
   — Ничего. Вот очки ношу, чтобы на мир по-разному смотреть. Сегодня-то они настоящее показывают, а завтра будут чудеса являть.
   — Какие?
   — Да разные. Смотришь вокруг, а здесь уже не руины, а замок чудный. Вокруг камины невидимые горят, шкафы блестящие, столы с приборами странными, таинственными, лишь древним подвластные. Может, вернется дракончик, возродятся знания, а пока… лишь смотреть остается. Протянешь руку — вот-вот, кажется, коснешься. А там нет ничего, мираж один, обман призрачный. Через два дня очередь сущностей тайных настанет. Все неживые предметы, как и положено, видятся, только ярче немного, а вот живые натуру свою скрытную проявляют. Бредет на водопой слон, а видится железное чудище с длинным прямым хоботом, которым оно водит из стороны в сторону. Жутко становится. Безжалостный он. А то вместо человека скелет бредет.
   — Интересные очки. Можно посмотреть?
   — Сегодня ничего все равно не увидишь, но, если хочешь, — вон, примерь любой шлем, там очки такие же. Я смотрел. Только носить не получается, не налезает на голову.
   Ухватив один из шлемов, я потянул его на себя, за ним потащился прикрепленный к нему костюм. Последний был выполнен на манер спортивного трико, но не из простой ткани, а из кольчужной: маленькие металлические звенья тесно сплетены один с другим.
   — Похоже на скафандр, — заметил я, пытаясь обнаружить способ отстегнуть шлем или надеть весь костюм. Современному человеку, умеющему завязать галстук на двойной узел, не должно составить труда отыскать молнию на древних доспехах.
   Нащупав тянущийся от затылочной области шлема через всю спину шов, я поднес его к самому своему носу, напрасно пытаясь что-либо рассмотреть в слабом свете далекой и бледной луны.
   — Приподними немного забрало и загляни, — посоветовал Маздай.
   Но я уперто теребил шов, покуда он не начал расходиться.
   — Другое дело.
   Влезать в костюм я не стал, но шлем надел как положено.
   — Ну как?
   — Пока никак, — отчего-то шепотом ответил я Маздаю, созерцая темень.
   И тут черное стекло лицевого забрала посветлело. По нему пробежал ряд светящихся символов, значения которых я не разобрал, и тихий голос произнес:
   — Бруки пляки брами кряп.
   — Что за бред, — удивился я, тем не менее очень хорошо представив себе, как колышется мембрана встроенных в боковые пластины шлема динамиков.
   — Хрип, хруп, храп…
   По экрану поплыли разноцветные разводы, постепенно принимающие форму различных предметов. Человеческий череп с нижней челюстью, винторогий козел и цветок со странными треугольными лепестками.
   — Разо, двазо, тразо…
   — Что теперь видишь? — поинтересовался Маздай, дергая меня за рукав пиджака.
   — Разные картинки. Сейчас царевна-лягушка, а теперь дом, нет, сарай. Постой, это же улей для пчел. Вот и они. Какие-то полосатые.
   — Раз, два, три… — раздалось из динамиков. — Проверка. Раз, два, три… Проверка совпадения мыслительного и речевого процессов. Повторяй за мной. Раз.
   — Раз, — послушно произнес я, пытаясь угадать, какова мощность ведущего со мной диалог компьютера, который, по всей видимости, подстраивает в данный момент свой интерфейс под мой визуальный ряд, сканируя колебания мозга.
   — Два.
   — Два.
   — Три.
   — Три.
   «Надеюсь, до ста считать не придется», — подумал я.
   — Проверка закончена, — сообщили динамики, вполне может статься, прочтя мои мысли. — Желаете ли начать регистрацию пользователя?
   — Давай, — согласился я.
   — Добровольно ли ты принял решение вступить на путь хакерства?
   — Да, наверное…
   — Твердо ли твое решение вступить в явный Орден хакеров?
   — Да, — ответил я, зная, что постоянно жать на «да» — это наикратчайший путь добиться от компьютера желаемого при работе с программой, рассчитанной на массы.
   — Твой логин. Назовешь самостоятельно или предложить список?
   — Дракон, — после непродолжительной паузы ответил я.
   — Твой пароль?
   — Свобода.
   — Мы рады приветствовать в своих рядах нового брата. Тру-ту-ту… — пропели трубы.
   Перед глазами появилось изображение открывшихся с натужным скрипом решетчатых ворот, за которыми дорога разветвляется на три тропинки. У развилки лежит крупный валун, на боку которого выцарапано: «Какой юзер не мечтает стать хакером?»
   — Я тоже рад.
   Развилка и камень исчезли, открыв моему взору окружающую меня обстановку, подсвеченную бледно-голубым свечением, сидящего рядом Маздая, груду уцелевших древних вещей.
   — Меню управления, — потребовал я.
   — Назовите операцию, которую требуется выполнить.
   — Увеличить яркость изображения вдвое. — Свечение стало ярче.
   — Ты тоже управляешь изображением? — откинув забрало, спросил я деда Маздая, внимательно следящего за моим диалогом с компьютером.
   — Нет. Со мной он не разговаривает.
   — Понятно.
   Мне и в самом деле многое стало понятно. Вся эта легенда про драконье яйцо, сотворение первых людей, про драконов… Космический корабль и планетарные челноки. Вот только виденный мною дракон живой. Но ведь могла же существовать цивилизация, развившая биоинженерию и создавшая в пробирке дракона. А как же быть с неработающей магией? Какое-то отрицательное или искажающее поле?
   — А что ты можешь? — опустив забрало, спросил я.
   — Конкретизируйте задачу.
   — Десятикратное увеличение, — посмотрев на палец, приказал я.
   Изображение послушно приблизилось, позволив рассмотреть набившуюся под ноготь грязь и торчащий заусенец.
   Интересно, а компьютеры очков и шлема связаны между собой?
   — Взгляд со стороны деда Маздая.
   — Поиск в базе. У-у-у… — Кажется, повис.
   — У-у-у. Блимп! Объект не обнаружен. Дополнительные критерии, пожалуйста.
   — Объект находится в радиусе трех метров от моего месторасположения.
   — Объект обнаружен.
   Моргнув от неожиданности, я с изумлением уставился на самого себя — такого нелепого в шлеме на голове и со свисающим от подбородка до пола металлическим слюнявчиком.
   — А… Есть ли еще доступные объекты?
   — Ведется поиск. У-у-у…
   На этот раз поиск занял несколько больше времени, но наконец гудение оборвалось и голос сообщил:
   — Есть. Семь активизированных наземных и тысяча сорок восемь условно активных орбитальных.
   — Над нами орбитальные объекты есть?
   — Поиск. Объекты обнаружены. — Взгляд на здание, в котором я нахожусь, с высоты. Изображение поплыло, и я увидел огромный темный диск планеты, на треть освещенный отражающимся от луны светом. Лепестки соприкасающихся континентов среди океанской бесконечности. Очевидное сходство с яичницей, приготовленной со скорлупой, действительно наблюдается.
   — Стократное увеличение, — потребовал я.
   Оптика орбитального объекта, покорная воле компьютера, послушно приблизила изображение.
   Сориентировавшись на местности относительно красной пульсирующей точки на экране, обозначающей мое местонахождение, я, поочередно корректируя приближение и координаты, добился того, что стал довольно отчетливо виден холм, выкрашенный лунным светом в розовое. На его вершине блестело озеро, вокруг моего ложа хорошо было видно нагромождение деревьев.
   — Чем это он там занимается? — произнес я, привлеченный суетой джинна. — Увеличить яркость.
   Джинн тем временем выстроил перед сложенными для костра деревьями статуи, ранее украшавшие вторые ярусы склонов, и принялся с довольной улыбкой на лице создавать из них композиции, соединяя несоединимое. Вот воин бьет шестом по спине стоящего враскорячку обнаженного мужика. А вот голая мадам сидит на шее стоящего в боевой стойке мечника, обхватив его голову руками и сладострастно запрокинув лицо к небу. Про тех двоих в самом центре и говорить-то неприлично, и смотреть стыдно. Некоторые скульптурные группы состоят из трех-четырех изваяний, непонятно чем занимающихся.
   Закончив со скульптурами, джинн облетел их, любуясь делом своих рук со стороны, и, довольно хихикая, направился к ложу, где быстро поджег сложенные деревья с трех сторон, а сам спрятался за карликовое деревцо.
   Первые фанатики появились спустя несколько минут.
   Немая сцена. Если бы в первом акте в храме был барабан, то непременно раздалась бы торжественная дробь.
   На лицах горячих почитателей Великого дракона растерянность, медленно переходящая в ярость. А за деревом хихикающий джинн довольно потирает руки.
   Все новые и новые фанатики прибегают на свет пламени, словно мотыльки.
   Кто-то, упав на колени и рвя на своей голове волосы, воет, кто-то размахивает ножом.
   Полный бедлам…
   Крик, шум, гам. Вооруженные ножами и факелами люди рыщут среди уродливых деревьев, выискивая осквернителя святынь. И не похоже, что они на этом остановятся.
   Джинн, хохотнув в последний раз, стремительно рванул прочь.
   Несколькими мгновениями позже толпа разъяренных фанатиков, одержимая жаждой мести, устремляется вниз по склону горы. Дрожащий свет множества факелов, волной расползаясь по окрестностям, создает иллюзию извержения вулканом раскаленной лавы.
   — Обыкновенное изображение, — скомандовал я, ощутив рывок пиджака, когда джинн на полной скорости влетел в свой сосуд, лежавший в моем кармане. Ужасно хочется забить узкое серебряное горлышко пробкой (Хоть возвращайся…) и залить сургучом на веки вечные.
   — Я их так… Вай-вай-вай!!!… — захлебываясь от восторга, попытался поделиться радостью джинн. — А они как увидели…
   — Идиот!
   — Не понял?
   — Тебя зачем там оставили?
   — Так это… костер разжечь. Я его и разжег. Вай! Вместо того чтоб орать слова обидные и несправедливые, ты благодарить меня должен.
   — Благодарить?! Да ты же форменный вредитель. Из-за твоей выходки они теперь все эти чертовы джунгли ручными гребешками прочешут.
   — И пускай. Лишь бы не воевали.
   — Теперь они не успокоятся, пока нас не найдут. А если поймают, то такое будет… представить тошно.
   — Но… Весело должно было быть. Я ведь как лучше хотел.
   — А вышло как всегда, — печально вздохнул я. Злость куда-то ушла, остался лишь горький привкус обиды на свою нелепую судьбу. Ну за что мне все это невезение? — У-у-у…
   — Что с тобой? — Дед Маздай, вскочив на ноги, поспешно сорвал с моей головы шлем. — И что это за существо призрачное, скрывшееся у тебя в кармане?
   — Что со мной? Это я с тоски завыл. Давай на пару?
   — Разбудим…
   — А мы тихонько. Давай на раз-два. Раз, два… У-у-у…

ГЛАВА 21
Прерванный отдых

   Чаще всего уйти по-английски стараются те, кто вошел без стука.

Доктор Ватсон

   Ба-бах!
   — Ваур!
   — Иго-го!
   Слетев на первый этаж, я завертелся вокруг своей оси как юла, размахивая мечом и выискивая противника. И, не обнаружив таковых, спросил:
   — Что случилось?
   — Викториния упала, — сообщила Ольга.
   — А?
   — С непривычки. Заснула, а опыта спать стоя нет, вот и…
   Кобыла тяжело вздохнула и, жалобно застонав, кивнула утвердительно. Мол, все так и было.
   — И свалилась на спящего Тихона, — догадался я. — Ладно, малыш, слазь со стены.
   — Ваур?
   — Слазь, не бойся.
   Демон убрал когти и рухнул на едва успевшую подняться на копыта Викторинию.
   — Иго-го!
   — Ваур!
   Принцесса отпрыгнула в одну сторону, Тихон — в противоположную, где благодаря моему «везению», неукоснительно следующему за мной по пятам словно тень, оказался я.
   — А… — только и успело сорваться с моих губ. После чего демон, только что бывший там, оказался здесь.
   Убрать с его пути меч я успел, а вот свое тело — нет.
   — Ваур? — лизнув меня в щеку, поинтересовался Тихон, припечатавший меня к каменному полу всей своей многопудовой тушей.
   — Слезь с меня, лошадь, — не в силах самостоятельно выбраться из-под его туши, потребовал я.
   — Ваур? — удивился демон, бросив взгляд на окруженную заботой двух валькирий Викторинию. И, заглянув мне в глаза, повторил вопрос: — Ваур?
   — Слезешь ты наконец или нет?
   — Ваур!
   Со стоном приподнявшись на локтях, я обвел помещение взглядом и нашел обстановку достаточно подходящей для того, чтобы поделиться неприятными новостями. Тихон обиженно грызет кость под столом, демонстративно повернувшись ко мне той своей частью, откуда произрастает его хвост. Викториния имитирует предобморочное состояние, но с оглядкой на отсутствие крепкого мужского плеча, на которое можно было бы упасть. Агата, с Ольгой хлопочут вокруг нее, обмахивая руками и успокаивающе щебеча о глобальном потеплении и стабилизации рынка ценных банковских бумаг. Или что-то в том же роде, столь же малопонятное для уха не посвященного в их маленькие тайны.
   Дед Маздай недоверчиво ковыряет пальцем борозду, оставленную когтем моего демона в камне стены. Все заняты своими делами, и до меня им нет никакого дела. Но уже то хорошо, что не нужно никого будить, вытаскивая из-под одеяла за пятку или копыто.
   — Здесь такое дело… — начал я. — Планы несколько поменялись, и нам нужно срочно уходить отсюда. Поскольку фанатики, несколько обозлившиеся из-за использования их статуй без письменного на то разрешения… Эй! Меня кто-нибудь слушает?
   — Да-да… — кивнула Ольга. И повернулась ко мне. — Ты что-то говорил?
   — Представьте себе… Я говорил…
   — Что представить? — уточнила Агата, отвлекаясь от оказания моральной помощи рогатой кобылице.
   Застонав, я уткнулся лицом в ладони и сделал глубокий вдох-выдох.
   — Что с тобой?! — воскликнула Ольга, бросаясь ко мне. — Ты ранен?
   Мой отрицательный ответ потонул в диком реве ворвавшегося в оконный проем смерча. Коснувшись основанием пола, он неловко вильнул в сторону и, оттолкнувшись от стены, налетел на стол. Взлетел под потолок котелок, зависнув над смерчем, и перевернулся. Закружились, закувыркались в воздухе корявые морковки и зерна риса. Сверкнул позабытый хозяином нож, описав восьмерку и стремительно прыгнув мне в грудь. Ольга взмахнула рукой, ладонью отбив его в сторону.
   — Что это? — поинтересовался дед Маздай и, не дожидаясь ответа, по стеночке отступил к куче соломы, в которую и зарылся с головой. На что он надеется?
   Агата взмахнула мечом, прикрывая собой единорога. Но ее выпад не оказал на миниатюрный смерч никакого воздействия — он его даже не заметил.
   — Отступай к двери! — скомандовала Ольга, не отрывая взгляда от завывающего, словно пылесос с рассыпавшимся подшипником, смерча. Она, выхватив левой рукой меч, правой попыталась оттеснить меня за свою спину.
   — У тебя кровь… — Заметив алую струйку, я пришел в ярость.
   — У нее ее литров пять, — подал реплику из кармана джинн, благоразумно не показываясь наружу.
   Подняв меч, я с ревом бросился на смерч, который метнул в меня целую пригоршню риса и сучковатое полено. Я отбил его мечом, но ударить в ответ воздушное завихрение даже не попытался, сразу ткнув острием клинка в пол. Как и ожидалось, грянул гром.
   — Ой, мамочки! — воскликнул карлик, падая на пол.
   — У, шайтан! — воскликнул джинн, высунув из своей серебряной вселенной голову в тюбетейке с пришитыми к ней шнурками, на бантик завязанными под подбородком. — Это же Дурикбумбер Мужественный, Мудрый и Милосердный.
   Вместо приветствия я подхватил карлика за грудки и, приподняв, начал методично учить уму-разуму, смотря в его глаза и не забывая встряхивать для улучшения усвояемости:
   — Мразь! Дегенерат! Что ж ты как пес бешеный на людей бросаешься, скотина ты этакая?
   — Я больше не бу-у-у… ду-у-у…
   Высунув голову из соломы, дед Маздай закономерно возмутился:
   — А его кто в гости звал?!
   — Никто, — ответил я, вынося зловредного карлика на порог. И добавил персонально для умеющего превращаться в смерч агрессора: — Запомни: попытаешься напасть еще раз — убью.
   — Зачем откладывать на потом то, что можно сделать сейчас? — спросил джинн. Скрывшись в кувшине, он извиняющимся тоном пояснил: — Я вида крови не переношу.
   Карлик дернулся и заныл, брызжа слюной мне в лицо:
   — Отпусти-и-и…
   — Лети, — разрешил я, придав ему начальное ускорение коленом под мягкое место и завыл от боли. Кто же думал, что мягкое место окажется твердым как камень! Видимо, от долгого сидения на троне мозоль наросла.
   — Ушел? — спросил Маздай.
   — Улетел, — признался я, засовывая меч в петлю и подходя к Ольге. — Нужно остановить кровотечение.
   — Ерунда, — отмахнулась она.
   Избрав метод незримого присутствия, джинн громким шепотом пробурчал из кармана:
   — Дня через два само прекратится…
   — Неужели рана такая серьезная? — не поняв сначала гнусного намека призрачного остряка, заволновался я и схватил ее за руку. — Покажи!
   — Приличные девушки до свадьбы не… — начал было джинн, но я попросил его заткнуться, и он замолк.
   Ольга почему-то густо покраснела и, сославшись на сжатые сроки, поспешила к своему заплечному мешку готовиться в путь-дорогу, оставив меня теряться в догадках.
   — Уже уходите? — спросил гостеприимный хозяин.
   К звучавшему в его голосе огорчению в связи с предстоящим расставанием примешивалось облегчение. Что и говорить — гости мы беспокойные…
   — Уходим.
   — Возьми себе шлем с костюмом. Мне они без пользы, а тебе подойдет и может пригодиться когда-нибудь.
   — Даже не знаю, как благодарить…
   — К чему мне дареное благо? — отмахнулся Маздай. — Мне своего хватает.
   Надев кольчужный доспех, я натянул поверх пиджак, с непонятной для себя сентиментальностью цепляясь за уцелевшее напоминание о моем мире. И, затянув пояс, смело повесил на него меч, не опасаясь случайно пораниться об острое лезвие.
   — Не жмет?
   — Сидит как влитой, — сообщил я, пройдясь от стены к стене. Давненько на мне не было столько одежды. — Словно по мне шили. Или вязали…
   — А древний их знает, как они изготавливали эти вещи, — заметил Маздай.
   — Эт-точно, — согласился я.
   Проводив нас до ближайшей тропинки, ведущей в нужном направлении, дед Маздай на прощание пожелал нам удачи.
   — А знаешь, какой образ выбрали очки для тебя? — обернувшись, поинтересовался он, не пройдя и двух шагов.
   — Какой?
   — Дракона. Только маленького и белого. Бывайте.
   — Спасибо тебе.
   Махнув рукой, Маздай растворился в ночной темноте, не напомнив об обещании починить сломанную дверь.
   — Джинн! — Я постучал ногтем по округлому боку кувшина.