Страница:
— Может, это… Мне даже боязно, но… против природы не попрешь…
Совершенно потерявшись в недосказанных предложениях, я лишь поддакнул. Зато высунувшаяся из стены — думаю, захмелевший джинн просто промахнулся мимо окна — ультрамариновая голова без раздумий поинтересовалась:
— Хулиганить пришел?
Тролль испуганно отшатнулся от такого предположения и пролепетал:
— Я за деньгами…
— Корыстный! — безапелляционно заявил эфемерный дух. — Водку будешь?
— Да. А деньги?
— Рабочий день закончен, обращайся утречком, часов в десять, а лучше после двенадцати.
— Но…
Не слушая возражений, джинн слетал за новым баллоном с водкой, резонно решив, что остатков предыдущего мало и сидящим за столом.
— Это все мне? — счастливо улыбнулся тролль. Роспись на его лысине стала ярче, а дыхание жарче.
— Угощайся, — предложил я. — Сейчас закуску организуем…
— Буль… Буль… Не на… Буль… — Тролль со счастливой миной утер рот. — Не надо. Я вот гравием зажую.
Не знаю уж, какую реакцию устроил алкоголь в каменном желудке, но тролль заметно расслабился и добродушно рассказал, почему так настойчиво меня преследует. Да уж, его исполнительность достойна памятника… Оказывается, тролли созданы Великим драконом из камня для надсмотра за мостами, переброшенными через пропасти. Также в их обязанности входит взимание платы с пользующихся ими путников. Пошлина идет на прокорм тролля. Питаться-то они могут и обыкновенными камнями, но организм ведь требует и соли, и разных минералов… Когда мы с Викторинией проскочили мимо него, тролль страшно разозлился, но попытку последовать за нами целого табуна единорогов принял как вызов своей профессиональной пригодности. И пустил в ход оружие пролетариата, отогнав от моста «зайцев», то бишь единорогов. Но мы скрылись, а последовать за нами он не мог — при попадании на кожу солнечных лучей она каменеет, теряя подвижность. Вот и пришлось ему ждать ночи, а потом идти по нашим следам. Чем закончилась наша встреча, я прекрасно помню — вот, даже волосинка белая с той поры в висках появилась. А когда с приходом ночи он обрел способность двигаться, то обнаружил, что неизвестные злоумышленники уничтожили мост. И ему осталось одно: найти нас и получить-таки плату за проход.
— Мы тебе поможем, — заявил я, терзаемый муками раскаяния.
— Да? — удивился тролль.
— Вернее, джинн поможет, — поправился я.
— А? — От удивления сгусток дыма едва не свалился на землю. — Как?
— Поможешь троллю новый мост построить.
— Я?!
— Ты же у нас джинн. Вот и сотворишь небольшое чудо.
— Чудо им подавай, — пробурчал ультрамариновый сгусток дыма, доставая из кармана потрепанную книжку и погружаясь в чтение. Посмотрев на ее обложку, я рассмотрел надпись: «Основы мостостроения. Том первый».
— Узнать бы, кто мост поломал, — вздохнул тролль.
— Думаю, перевертыши, — заявил я.
Наши взгляды устремились в глубь помещения, скрестившись на связанном пленнике.
— Можно, я его съем? — попросил каменный великан.
— Отравишься, — охладил я порыв тролля, но беседу с пленником решил провести. Нужно же разъяснить некоторые вопросы. Да и покормить не помешает. Все же условия Венской конвенции в отношении военнопленных никто не отменял.
— Ну что, урод, говорить будешь? — спросил несколько заплетающимся языком имперский князь, сняв со рта перевертыша повязку, и дыхнул на него спиртовым запахом. Вот странно, сама водка не пахнет, а сивушный запах во рту остается! Видимо, древним химикам автоинспекция не позволила полностью убрать запах. Им-то кормиться нужно…
— Буду, — поспешно ответил гибрид черепахи с пауком и затараторил: — Я Нин ди Зя Черепашка шестнадцатый, главный помощник надсмотрщика над электрическими цепями и временно испол…
— Стоп! — остановил я поток его словоизлияний. Вот передадим в компетентные органы, пускай они и фиксируют его показания. — Мне нужны ответы на мои вопросы, а не твоя биография. Здесь есть еще ваши поселения?
— Нет, — как-то слишком поспешно выпалил паразит.
— Не верю. Говори. А то в ухо дам.
— Нет больше поселений.
— Не хочешь по-хорошему… Торри, будь добр, дыхни этому гаду в личико.
— Нет, нет, — заскулил пленник.
— Теперь верю.
— Где находится Обреченный мир? Быстро! Отвечать!!!
— Здесь.
— Что? — растерялся я.
— Это и есть Обреченный мир, — пояснил перевертыш.
— Это почему же он обреченный? — обиделся имперский князь. — Сейчас как засуну… стакан водки тебе в пасть.
— Это не я его так назвал, — заскулил пленник, пытаясь спрятать голову под панцирь. Но не пускали рога и уши. — Это люди так назвали. Мы его называем Омлет.
— Тоже своего рода яичница, — произнес я.
Так, перемежая угрозы с вопросами, я добился от перевертыша некоторой полезной информации. Во-первых, Яичница — это родина паразитов, или перевертышей, как прозвали их люди. И они действительно произошли он паразитирующих в драконьем гнезде существ. Во-вторых, они не знают, что такое Великий дракон и где он теперь. Хотя именно ради этого знания, надеясь отыскать другие гнезда и братьев по разуму, они и расползаются по миру. В-третьих, на Землю с Яичницы можно попасть лишь через телепорт, находящийся в подземном бункере, укрытом глубоко под гнездом. И не напрямую, а через Ваурию. Это тот портал, который якобы не открыт. А с Ваурии, насколько мне известно, ведет лишь один путь — портал №27-3/МА, наследным Хранителем которого я являюсь. Вот по этой причине перевертыши и решили взять контроль над переходом в свои руки. Им надоело постоянно осторожничать и ограничивать переход несколькими особями в месяц, принимая облик искателей. То, что им удалось переправить сюда камеры заморозки, говорит о тщательном планировании и массе затраченного на осуществление выработанного плана времени. Но для дальнейшего продвижения им нужно было иметь свободный проход туда-сюда, чтобы реально начать переселение с Яичницы на новые просторы. В-четвертых, камеры глубокой заморозки им были крайне необходимы, потому что после смерти объекта, послужившего прообразом принятого перевертышем облика, самозванец не сможет удерживать этот облик более двух-трех дней. Вот поэтому-то моя тетушка и оказалась на Яичнице в камере глубокой заморозки. И в-пятых, встреченный нами железный кентавр, ужасная мышь и другие сводящие людей с ума уроды — это не перевертыши, а искусственные создания древних, которых несостоявшиеся завоеватели Вселенной лишь выпустили на свободу. И роботы расползлись по Диким пустошам, выполняя заложенную в них программу. Если мои догадки верны, то их конечной целью является прогрессирование животных в разумные существа. Вот только остались в ангарах лишь бракованные экземпляры, нормальных использовали по назначению сами древние. Как результат — извращение самой чистой идеи до ужасного кощунства над природой.
Узнав, что хотел, я собрал со стола на тарелку несколько кусков мяса и поставил перед перевертышем. Он с жадностью набросился на еду.
— Водочки налить? — предложил я.
Паразит чуть не подавился. Я отошел, сел на подоконник, свесив ноги наружу, и стал рассматривать звездное небо над головой. Джинн отложил книгу и протянул мне бокал. Мы соприкоснулись хрустальными кромками и выпили. К нам присоединилась Оленька. Нет, не в плане выпивки, а в плане созерцания звезд. Она, не говоря ни слова, прижалась к моему плечу, обхватив ладошками руку.
— Смотри, звезда падает! Загадай быстрее желание.
— Загадала. А оно сбудется? — спросила она.
— Непременно сбудется.
ЭПИЛОГ
С трудом сфокусировав свой прыгающий из стороны в сторону взгляд, я попытался путем логических умозаключений решить для себя крайне важный вопрос: который из этих двоих протягивающих мне руку немолодых мужчин является президентом одной из заокеанских держав? Не здесь, разумеется (на Яичнице незыблемый феодализм), а на Земле. Вроде бы в камерах глубокой заморозки он был один, а теперь два? Нет, разумом я понимаю, хотя и с трудом, что он один, но что прикажете делать со зрением?
Президенты потеряли терпение, приняв, видимо, мое состояние за растерянность перед столь высокими персонами, и оба сделали шаг ко мне, слившись в одного, но с двумя головами. Ха, да я с главами государств запросто… вон на принцессе Нарвалской вообще половину Яичницы изъездил.
Подавив неуместный смешок, я постарался удержаться на ногах, не дав свалить себя энергичным рукопожатием.
— От имени всего… — патетически заговорил президент, непрестанно дергая мою руку то вниз, то вверх. От этих дерганий я почувствовал, что меня укачивает, так что большую часть воззвания заокеанского выборного правителя пропустил, погрузившись в торги с собственным желудком относительно условий нашего перемирия. Если бы не листочки мяты на моих зубах, которые не только убивают перегар, но и улучшают самочувствие, желудок настоял бы на безоговорочной моей капитуляции. Закончил президент словами: — …и от всего прогрессивного человечества.
— Мы просто выполнили свой долг, как добрые соседи, — скромно ответила Акулина Степановна. — А что вы там говорили про неоплатный долг?
Переключив на нее свое внимание, президент выпустил мою руку, и я облегченно вздохнул.
Мерцающий зев телепорта затрепетал и распахнулся, явив моему взору кусочек ваурийского пейзажа.
— Нам пора, — сказал президент и подал знак охранникам. Те забросили на спину бурдюки с водкой и взяли в руки мечи. Один раз перевертыши, подбираясь к руководителю страны, сумели похитить охранников и заменить их дублями, но теперь, я думаю, они будут настороже и обеспечат его охрану, равно как и прочих узников морозильных камер. Надеюсь, всем бывшим пленникам удастся вернуть свое место в жизни и победить перевертышей малой кровью.
— Удачи! — пожелал я им.
— А ты? — спросила тетушка.
— Я остаюсь.
— Зачем?
— Чтобы жить.
— Но…
— Соборовцы обещали помочь вам справиться с перевертышем в вашем облике, а вы уж присмотрите за ними, помогите, чем сможете. Пускай на мир посмотрят.
— Обещаю.
— И еще. — Достав из кармана инкрустированный рубинами кувшин, я протянул его тетушке. — Здесь джинн, я обещал доставить его к людям, так что спросите у него, куда ему хочется, там и оставьте, хорошо?
— Хорошо.
— Поторопитесь! — крикнул один из охранников, ведя на цепи перевертыша. — А то закроется портал.
Тетушка мазнула меня губами по небритой щеке и поспешила следом за уходящей группой.
— Ты уверен, что не передумаешь? — спросила Оленька.
— Уверен.
— А…
— Я люблю тебя.
Она по-девичьи взвизгнула и бросилась мне на шею. От неожиданности я проглотил мяту. «Это очень лестно, но зачем же так кричать?..»
Имперский князь Торригон хмыкнул и отвернулся. Упав на землю, я лишь крепче сжал объятия и впился в Олины губы жадным поцелуем.
— Тоже способ заставить ее замолчать, — позевывая, заявил джинн. И поинтересовался: — Уже отправились?
— Да, — ответил ему князь.
— А ты почему здесь? — растерялся я. Джинн посмотрел на меня:
— А почему бы мне здесь не быть? У меня сегодня выходной, а строительством моста займемся завтра.
— Ах, моста, — вспомнил я. — А я отдал твой кувшин тетушке, чтобы она его оставила на Земле, где ты пожелаешь. Так что беги, догоняй… А с мостом я что-нибудь придумаю.
— Не… Мне здесь нравится, — заявил джинн, потягиваясь.
— Но ведь кувшин…
— Ерунда. Я там неплохую бутылку присмотрел… а то вечно на холодном металле спать… Надоело, да и ревматизм беспокоить начал.
Лопнув, словно мыльный пузырь, портал закрылся, прервав необъяснимую наукой связь между двумя совершенно разными мирами.
Подняв Оленьку на руки, чему она не сопротивлялась, я по ступенькам поднялся наверх и посмотрел на ясное солнышко. У стены административного корпуса, прислонившись к ней спиной, сидит тролль. На его расписном лбу я вдруг замечаю выцарапанное сердце, пронзенное корявой стрелой.
— Эй, тролль! — окликаю я его. — Откуда это у тебя? — В ответ каменное безмолвие.
— Это ведь ты его нацарапал, — напоминает Оленька, награждая меня поцелуем.
— Припоминаю… Это ж надо было так замаскироваться! Я ведь его за обыкновенную каменюку принял…
Из здания выходит Улюлюм, сопровождаемый Тихоном. Оба здороваются со мной, каждый на свой манер.
— Бур… бур…
— Ваур!
Почесав демона за ушком, я спросил рыцаря, как он себя чувствует.
— Нормально, — ответил тот. — Вот только за своего дракона волнуюсь. Он хоть и большой, но его всякий обидеть может. Знать бы, где он, что с ним…
— Можно попробовать.
— Что?
— Мне нужен мой шлем, тогда я поищу его через спутники. — Если чего Улюлюм и не понял, то основное требование уловил, потому что без слов пошел за моими доспехами. Кутаясь в леопардовую накидку, на пороге в сопровождении Агаты появилась Викториния. Она обвела нас сонным взглядом и сказала:
— Доброе утро!
Я сперва ответил на приветствие, а лишь после сообразил, что она не такая, как обычно. Белоснежные волосы, пухлые губки, карие глазки… Понял. Вчера она не разговаривала. И она больше не кобыла. В смысле, не единорог.
— А как ты… И где… Как?
— Это ты меня расколдовал.
— Я?! — От удивления я чуть не уронил Ольгу, которая в отместку укусила меня за ухо.
— Ты. Помнишь, ты говорил, что клин клином вышибают?
— Я такое говорил?! Когда?
— Вчера, — подтвердил князь. — Я еще сомневался, давать ли специальное секретное зелье, но ты меня убедил. Мы смешали его с водкой, поскольку она убивает все плохое, словно паразитов, и напоили принцессу.
— И что? У нас вышло?
— А никто и не сомневался, только ее высочество немного покапризничала, но мы загнали ее на крышу и все же напоили.
— Весело было, — поддакнула Викториния.
Я что-то начал припоминать про зелье, которое передается в императорской семье из поколения в поколение. Его добавляют в вино и подносят случайным людям, которые затем превращаются в единорогов, безумно влюбленных в опоившего их человека. Помнится при нашей первой совместной трапезе этот же трюк попытались провернуть со мной, но из-за моей наивной простоты (я благополучно подменил бокалы!) единорогом стала принцесса. Так ей и надо, отравительнице! Смутно вспомнились и гонки на крыше… очень смутно.
— Я так тебе благодарна, — сказала принцесса. — Можешь поцеловать меня.
Опустив валькирию на землю, я направился к руке императорской дочери, которую необходимо целовать. Они считают это наградой. Хорошо, Викториния чистюля, а если бы нет?
— И еще одна новость, — обрадовала нас Нарвалская принцесса. — Я влюблена…
Споткнувшись, я чуть не упал.
— И жду ребенка.
— Ваур? — удивился Тихон.
— Дофрукался, — проворчал я, поворачиваясь к нему.
— Ваур! — Демон увернулся от моей руки, вознамерившейся ухватить его за ухо, и бросился бежать.
Я кинулся за ним.
Появившегося на моем пути призрака я просто проскочил насквозь и услышал за спиной удивленный возглас.
Вернувшись через десять минут назад — гоняться за демоном без мотоцикла безнадежное занятие, — я застал всю компанию в сборе. Даже дракончик здесь — кружится в воздухе. Увидев меня, он издал свист и приземлился мне на плечо. Без защиты кольчужного костюма это болезненно.
— Ну куда же ты убежал? — с укором проговорила принцесса. — Давайте соберемся и пойдем расколдовывать моего жениха.
— А…
— Он, наверное, ждет не дождется нашего возвращения.
— А где он?
— В Диких пустошах. Ты же сам настоял, чтобы мы его там оставили.
— Но мы оставили только коней.
— Да как ты смеешь?! — возмутилась принцесса Нарвалская. — Он единорог.
— Ах единорог… — протянул я, вспомнив раскрашенного под панка скакуна имперского князя.
— А когда дракона искать будем? — поинтересовался Улюлюм.
— Потом, — заявила принцесса.
В облике кобылицы единорога она мне нравилась значительно больше…
— Сейчас, — говорю я наперекор ей.
— Я приказываю! — Она гневно топает ножкой, видимо позабыв, что больше не на копытах. — Ой!
— Мне ты приказывать не можешь.
— Сокрушитель не подчиняется императорским законам, — поддержал меня князь.
— Оба? — уточнил Улюлюм.
— Оба, — уверенно подтвердил я. — Но общечеловеческие законы над нами властны больше, чем над кем-либо еще.
Забравшись в доспех, я приказываю компьютеру:
— Провести поиск объекта.
— Параметры искомого объекта?
— Дракон. Предположительно поверхность покрыта стальной чешуей. Вышел из яйца Великого дракона.
— Поиск не требуется. Объект находится под непрерывным наблюдением орбитальных спутников.
— Где он?
— В точке конечного расположения.
— Понятно-понятно… Хотя ничего не понятно. Лучше покажи.
Компьютер послушно предоставляет требуемую картинку.
Бескрайний океан, посередине которого сидит дракон.
Его крылья распростерты во всю ширь и обращены навстречу солнечным лучам. Голова периодически опускается в воду, и над ней начинает клубиться пар.
Заинтересованный непонятными действиями дракона, я спрашиваю компьютер:
— Чем объект занимается?
— Выполняет заложенную в него программу.
— Попробуем иначе. В чем заключается его задача?
— Создание дополнительного участка пригодной для существования среды.
— Не понял.
Динамики совершенно по-человечески вздыхают и говорят:
— Видишь безжизненный океан?
— Ну…
— Так вот, здесь будет город-сад.
— А кто такие древние? — резко сменив тему, спрашиваю я.
— Данная информация закрыта.
— А твое назначение не под грифом «Совершенно секретно»?
— Нет.
— И… и… — Поняв, что пауза грозит затянуться до бесконечности, я конкретизирую вопрос: — Каково твое назначение?
— Развлечение и обеспечение безопасности.
— Компьютерный клуб на одного, — бормочу я с усмешкой. — Так что там насчет древних?
— Информация конфиденциальна и защищена паролем.
— Так взломай его, ты же хакер!
— Это противозаконно, — заявляет компьютер.
Ну все… Хакер объясняет мне необходимость соблюдения закона. Они меня доведут до нервного срыва… Все вместе и каждый по отдельности.
Сейчас быстро решу насущные вопросы и поеду с Оленькой в Забавицевский собор Триединого дракона. Думаю, Седой Пантелей будет рад нам. Но сперва нужно расколдовать единорога для принцессы, наведаться на Ваурию и подыскать Тихону отраду для глаз и эликсир для сердца в виде оранжевоглазой демоницы, а то он тут всех зафрукает…
Поднимая пыль, к нам приближается смерч.
Недолго думая я касаюсь земли кончиком меча.
— Я пришел, — заявляет Дурик, поднимаясь из пепла.
— А кто тебя звал? — говорю я, даже не пытаясь казаться вежливым. Мой дракончик поддерживает меня струйкой пламени и гневным свистом.
— Ты.
— Я-а-а?!
— Не лично, конечно… Куда уж Сокрушителю до нас снисходить. Твой джинн передал. Сказал, что ты меня расколдуешь…
— Джинн!!!
От моего крика даже окаменевший тролль встрепенулся и испуганно открыл глаза.
Прибежавший на крик джинн, заметив Дурикбумбера, спрашивает его:
— А где другой? Обоих легче расколдовывать будет.
— Ну все… — Обхватив голову руками, я опускаюсь на землю. — Если мне впредь придется иметь дело с джинном и выпивкой, то я надеюсь, что это будет джин-тоник.
Совершенно потерявшись в недосказанных предложениях, я лишь поддакнул. Зато высунувшаяся из стены — думаю, захмелевший джинн просто промахнулся мимо окна — ультрамариновая голова без раздумий поинтересовалась:
— Хулиганить пришел?
Тролль испуганно отшатнулся от такого предположения и пролепетал:
— Я за деньгами…
— Корыстный! — безапелляционно заявил эфемерный дух. — Водку будешь?
— Да. А деньги?
— Рабочий день закончен, обращайся утречком, часов в десять, а лучше после двенадцати.
— Но…
Не слушая возражений, джинн слетал за новым баллоном с водкой, резонно решив, что остатков предыдущего мало и сидящим за столом.
— Это все мне? — счастливо улыбнулся тролль. Роспись на его лысине стала ярче, а дыхание жарче.
— Угощайся, — предложил я. — Сейчас закуску организуем…
— Буль… Буль… Не на… Буль… — Тролль со счастливой миной утер рот. — Не надо. Я вот гравием зажую.
Не знаю уж, какую реакцию устроил алкоголь в каменном желудке, но тролль заметно расслабился и добродушно рассказал, почему так настойчиво меня преследует. Да уж, его исполнительность достойна памятника… Оказывается, тролли созданы Великим драконом из камня для надсмотра за мостами, переброшенными через пропасти. Также в их обязанности входит взимание платы с пользующихся ими путников. Пошлина идет на прокорм тролля. Питаться-то они могут и обыкновенными камнями, но организм ведь требует и соли, и разных минералов… Когда мы с Викторинией проскочили мимо него, тролль страшно разозлился, но попытку последовать за нами целого табуна единорогов принял как вызов своей профессиональной пригодности. И пустил в ход оружие пролетариата, отогнав от моста «зайцев», то бишь единорогов. Но мы скрылись, а последовать за нами он не мог — при попадании на кожу солнечных лучей она каменеет, теряя подвижность. Вот и пришлось ему ждать ночи, а потом идти по нашим следам. Чем закончилась наша встреча, я прекрасно помню — вот, даже волосинка белая с той поры в висках появилась. А когда с приходом ночи он обрел способность двигаться, то обнаружил, что неизвестные злоумышленники уничтожили мост. И ему осталось одно: найти нас и получить-таки плату за проход.
— Мы тебе поможем, — заявил я, терзаемый муками раскаяния.
— Да? — удивился тролль.
— Вернее, джинн поможет, — поправился я.
— А? — От удивления сгусток дыма едва не свалился на землю. — Как?
— Поможешь троллю новый мост построить.
— Я?!
— Ты же у нас джинн. Вот и сотворишь небольшое чудо.
— Чудо им подавай, — пробурчал ультрамариновый сгусток дыма, доставая из кармана потрепанную книжку и погружаясь в чтение. Посмотрев на ее обложку, я рассмотрел надпись: «Основы мостостроения. Том первый».
— Узнать бы, кто мост поломал, — вздохнул тролль.
— Думаю, перевертыши, — заявил я.
Наши взгляды устремились в глубь помещения, скрестившись на связанном пленнике.
— Можно, я его съем? — попросил каменный великан.
— Отравишься, — охладил я порыв тролля, но беседу с пленником решил провести. Нужно же разъяснить некоторые вопросы. Да и покормить не помешает. Все же условия Венской конвенции в отношении военнопленных никто не отменял.
— Ну что, урод, говорить будешь? — спросил несколько заплетающимся языком имперский князь, сняв со рта перевертыша повязку, и дыхнул на него спиртовым запахом. Вот странно, сама водка не пахнет, а сивушный запах во рту остается! Видимо, древним химикам автоинспекция не позволила полностью убрать запах. Им-то кормиться нужно…
— Буду, — поспешно ответил гибрид черепахи с пауком и затараторил: — Я Нин ди Зя Черепашка шестнадцатый, главный помощник надсмотрщика над электрическими цепями и временно испол…
— Стоп! — остановил я поток его словоизлияний. Вот передадим в компетентные органы, пускай они и фиксируют его показания. — Мне нужны ответы на мои вопросы, а не твоя биография. Здесь есть еще ваши поселения?
— Нет, — как-то слишком поспешно выпалил паразит.
— Не верю. Говори. А то в ухо дам.
— Нет больше поселений.
— Не хочешь по-хорошему… Торри, будь добр, дыхни этому гаду в личико.
— Нет, нет, — заскулил пленник.
— Теперь верю.
— Где находится Обреченный мир? Быстро! Отвечать!!!
— Здесь.
— Что? — растерялся я.
— Это и есть Обреченный мир, — пояснил перевертыш.
— Это почему же он обреченный? — обиделся имперский князь. — Сейчас как засуну… стакан водки тебе в пасть.
— Это не я его так назвал, — заскулил пленник, пытаясь спрятать голову под панцирь. Но не пускали рога и уши. — Это люди так назвали. Мы его называем Омлет.
— Тоже своего рода яичница, — произнес я.
Так, перемежая угрозы с вопросами, я добился от перевертыша некоторой полезной информации. Во-первых, Яичница — это родина паразитов, или перевертышей, как прозвали их люди. И они действительно произошли он паразитирующих в драконьем гнезде существ. Во-вторых, они не знают, что такое Великий дракон и где он теперь. Хотя именно ради этого знания, надеясь отыскать другие гнезда и братьев по разуму, они и расползаются по миру. В-третьих, на Землю с Яичницы можно попасть лишь через телепорт, находящийся в подземном бункере, укрытом глубоко под гнездом. И не напрямую, а через Ваурию. Это тот портал, который якобы не открыт. А с Ваурии, насколько мне известно, ведет лишь один путь — портал №27-3/МА, наследным Хранителем которого я являюсь. Вот по этой причине перевертыши и решили взять контроль над переходом в свои руки. Им надоело постоянно осторожничать и ограничивать переход несколькими особями в месяц, принимая облик искателей. То, что им удалось переправить сюда камеры заморозки, говорит о тщательном планировании и массе затраченного на осуществление выработанного плана времени. Но для дальнейшего продвижения им нужно было иметь свободный проход туда-сюда, чтобы реально начать переселение с Яичницы на новые просторы. В-четвертых, камеры глубокой заморозки им были крайне необходимы, потому что после смерти объекта, послужившего прообразом принятого перевертышем облика, самозванец не сможет удерживать этот облик более двух-трех дней. Вот поэтому-то моя тетушка и оказалась на Яичнице в камере глубокой заморозки. И в-пятых, встреченный нами железный кентавр, ужасная мышь и другие сводящие людей с ума уроды — это не перевертыши, а искусственные создания древних, которых несостоявшиеся завоеватели Вселенной лишь выпустили на свободу. И роботы расползлись по Диким пустошам, выполняя заложенную в них программу. Если мои догадки верны, то их конечной целью является прогрессирование животных в разумные существа. Вот только остались в ангарах лишь бракованные экземпляры, нормальных использовали по назначению сами древние. Как результат — извращение самой чистой идеи до ужасного кощунства над природой.
Узнав, что хотел, я собрал со стола на тарелку несколько кусков мяса и поставил перед перевертышем. Он с жадностью набросился на еду.
— Водочки налить? — предложил я.
Паразит чуть не подавился. Я отошел, сел на подоконник, свесив ноги наружу, и стал рассматривать звездное небо над головой. Джинн отложил книгу и протянул мне бокал. Мы соприкоснулись хрустальными кромками и выпили. К нам присоединилась Оленька. Нет, не в плане выпивки, а в плане созерцания звезд. Она, не говоря ни слова, прижалась к моему плечу, обхватив ладошками руку.
— Смотри, звезда падает! Загадай быстрее желание.
— Загадала. А оно сбудется? — спросила она.
— Непременно сбудется.
ЭПИЛОГ
Причина неумеренного потребления алкоголя
Как много нам видений чудных готовит причащенья дух.
Перифраз
С трудом сфокусировав свой прыгающий из стороны в сторону взгляд, я попытался путем логических умозаключений решить для себя крайне важный вопрос: который из этих двоих протягивающих мне руку немолодых мужчин является президентом одной из заокеанских держав? Не здесь, разумеется (на Яичнице незыблемый феодализм), а на Земле. Вроде бы в камерах глубокой заморозки он был один, а теперь два? Нет, разумом я понимаю, хотя и с трудом, что он один, но что прикажете делать со зрением?
Президенты потеряли терпение, приняв, видимо, мое состояние за растерянность перед столь высокими персонами, и оба сделали шаг ко мне, слившись в одного, но с двумя головами. Ха, да я с главами государств запросто… вон на принцессе Нарвалской вообще половину Яичницы изъездил.
Подавив неуместный смешок, я постарался удержаться на ногах, не дав свалить себя энергичным рукопожатием.
— От имени всего… — патетически заговорил президент, непрестанно дергая мою руку то вниз, то вверх. От этих дерганий я почувствовал, что меня укачивает, так что большую часть воззвания заокеанского выборного правителя пропустил, погрузившись в торги с собственным желудком относительно условий нашего перемирия. Если бы не листочки мяты на моих зубах, которые не только убивают перегар, но и улучшают самочувствие, желудок настоял бы на безоговорочной моей капитуляции. Закончил президент словами: — …и от всего прогрессивного человечества.
— Мы просто выполнили свой долг, как добрые соседи, — скромно ответила Акулина Степановна. — А что вы там говорили про неоплатный долг?
Переключив на нее свое внимание, президент выпустил мою руку, и я облегченно вздохнул.
Мерцающий зев телепорта затрепетал и распахнулся, явив моему взору кусочек ваурийского пейзажа.
— Нам пора, — сказал президент и подал знак охранникам. Те забросили на спину бурдюки с водкой и взяли в руки мечи. Один раз перевертыши, подбираясь к руководителю страны, сумели похитить охранников и заменить их дублями, но теперь, я думаю, они будут настороже и обеспечат его охрану, равно как и прочих узников морозильных камер. Надеюсь, всем бывшим пленникам удастся вернуть свое место в жизни и победить перевертышей малой кровью.
— Удачи! — пожелал я им.
— А ты? — спросила тетушка.
— Я остаюсь.
— Зачем?
— Чтобы жить.
— Но…
— Соборовцы обещали помочь вам справиться с перевертышем в вашем облике, а вы уж присмотрите за ними, помогите, чем сможете. Пускай на мир посмотрят.
— Обещаю.
— И еще. — Достав из кармана инкрустированный рубинами кувшин, я протянул его тетушке. — Здесь джинн, я обещал доставить его к людям, так что спросите у него, куда ему хочется, там и оставьте, хорошо?
— Хорошо.
— Поторопитесь! — крикнул один из охранников, ведя на цепи перевертыша. — А то закроется портал.
Тетушка мазнула меня губами по небритой щеке и поспешила следом за уходящей группой.
— Ты уверен, что не передумаешь? — спросила Оленька.
— Уверен.
— А…
— Я люблю тебя.
Она по-девичьи взвизгнула и бросилась мне на шею. От неожиданности я проглотил мяту. «Это очень лестно, но зачем же так кричать?..»
Имперский князь Торригон хмыкнул и отвернулся. Упав на землю, я лишь крепче сжал объятия и впился в Олины губы жадным поцелуем.
— Тоже способ заставить ее замолчать, — позевывая, заявил джинн. И поинтересовался: — Уже отправились?
— Да, — ответил ему князь.
— А ты почему здесь? — растерялся я. Джинн посмотрел на меня:
— А почему бы мне здесь не быть? У меня сегодня выходной, а строительством моста займемся завтра.
— Ах, моста, — вспомнил я. — А я отдал твой кувшин тетушке, чтобы она его оставила на Земле, где ты пожелаешь. Так что беги, догоняй… А с мостом я что-нибудь придумаю.
— Не… Мне здесь нравится, — заявил джинн, потягиваясь.
— Но ведь кувшин…
— Ерунда. Я там неплохую бутылку присмотрел… а то вечно на холодном металле спать… Надоело, да и ревматизм беспокоить начал.
Лопнув, словно мыльный пузырь, портал закрылся, прервав необъяснимую наукой связь между двумя совершенно разными мирами.
Подняв Оленьку на руки, чему она не сопротивлялась, я по ступенькам поднялся наверх и посмотрел на ясное солнышко. У стены административного корпуса, прислонившись к ней спиной, сидит тролль. На его расписном лбу я вдруг замечаю выцарапанное сердце, пронзенное корявой стрелой.
— Эй, тролль! — окликаю я его. — Откуда это у тебя? — В ответ каменное безмолвие.
— Это ведь ты его нацарапал, — напоминает Оленька, награждая меня поцелуем.
— Припоминаю… Это ж надо было так замаскироваться! Я ведь его за обыкновенную каменюку принял…
Из здания выходит Улюлюм, сопровождаемый Тихоном. Оба здороваются со мной, каждый на свой манер.
— Бур… бур…
— Ваур!
Почесав демона за ушком, я спросил рыцаря, как он себя чувствует.
— Нормально, — ответил тот. — Вот только за своего дракона волнуюсь. Он хоть и большой, но его всякий обидеть может. Знать бы, где он, что с ним…
— Можно попробовать.
— Что?
— Мне нужен мой шлем, тогда я поищу его через спутники. — Если чего Улюлюм и не понял, то основное требование уловил, потому что без слов пошел за моими доспехами. Кутаясь в леопардовую накидку, на пороге в сопровождении Агаты появилась Викториния. Она обвела нас сонным взглядом и сказала:
— Доброе утро!
Я сперва ответил на приветствие, а лишь после сообразил, что она не такая, как обычно. Белоснежные волосы, пухлые губки, карие глазки… Понял. Вчера она не разговаривала. И она больше не кобыла. В смысле, не единорог.
— А как ты… И где… Как?
— Это ты меня расколдовал.
— Я?! — От удивления я чуть не уронил Ольгу, которая в отместку укусила меня за ухо.
— Ты. Помнишь, ты говорил, что клин клином вышибают?
— Я такое говорил?! Когда?
— Вчера, — подтвердил князь. — Я еще сомневался, давать ли специальное секретное зелье, но ты меня убедил. Мы смешали его с водкой, поскольку она убивает все плохое, словно паразитов, и напоили принцессу.
— И что? У нас вышло?
— А никто и не сомневался, только ее высочество немного покапризничала, но мы загнали ее на крышу и все же напоили.
— Весело было, — поддакнула Викториния.
Я что-то начал припоминать про зелье, которое передается в императорской семье из поколения в поколение. Его добавляют в вино и подносят случайным людям, которые затем превращаются в единорогов, безумно влюбленных в опоившего их человека. Помнится при нашей первой совместной трапезе этот же трюк попытались провернуть со мной, но из-за моей наивной простоты (я благополучно подменил бокалы!) единорогом стала принцесса. Так ей и надо, отравительнице! Смутно вспомнились и гонки на крыше… очень смутно.
— Я так тебе благодарна, — сказала принцесса. — Можешь поцеловать меня.
Опустив валькирию на землю, я направился к руке императорской дочери, которую необходимо целовать. Они считают это наградой. Хорошо, Викториния чистюля, а если бы нет?
— И еще одна новость, — обрадовала нас Нарвалская принцесса. — Я влюблена…
Споткнувшись, я чуть не упал.
— И жду ребенка.
— Ваур? — удивился Тихон.
— Дофрукался, — проворчал я, поворачиваясь к нему.
— Ваур! — Демон увернулся от моей руки, вознамерившейся ухватить его за ухо, и бросился бежать.
Я кинулся за ним.
Появившегося на моем пути призрака я просто проскочил насквозь и услышал за спиной удивленный возглас.
Вернувшись через десять минут назад — гоняться за демоном без мотоцикла безнадежное занятие, — я застал всю компанию в сборе. Даже дракончик здесь — кружится в воздухе. Увидев меня, он издал свист и приземлился мне на плечо. Без защиты кольчужного костюма это болезненно.
— Ну куда же ты убежал? — с укором проговорила принцесса. — Давайте соберемся и пойдем расколдовывать моего жениха.
— А…
— Он, наверное, ждет не дождется нашего возвращения.
— А где он?
— В Диких пустошах. Ты же сам настоял, чтобы мы его там оставили.
— Но мы оставили только коней.
— Да как ты смеешь?! — возмутилась принцесса Нарвалская. — Он единорог.
— Ах единорог… — протянул я, вспомнив раскрашенного под панка скакуна имперского князя.
— А когда дракона искать будем? — поинтересовался Улюлюм.
— Потом, — заявила принцесса.
В облике кобылицы единорога она мне нравилась значительно больше…
— Сейчас, — говорю я наперекор ей.
— Я приказываю! — Она гневно топает ножкой, видимо позабыв, что больше не на копытах. — Ой!
— Мне ты приказывать не можешь.
— Сокрушитель не подчиняется императорским законам, — поддержал меня князь.
— Оба? — уточнил Улюлюм.
— Оба, — уверенно подтвердил я. — Но общечеловеческие законы над нами властны больше, чем над кем-либо еще.
Забравшись в доспех, я приказываю компьютеру:
— Провести поиск объекта.
— Параметры искомого объекта?
— Дракон. Предположительно поверхность покрыта стальной чешуей. Вышел из яйца Великого дракона.
— Поиск не требуется. Объект находится под непрерывным наблюдением орбитальных спутников.
— Где он?
— В точке конечного расположения.
— Понятно-понятно… Хотя ничего не понятно. Лучше покажи.
Компьютер послушно предоставляет требуемую картинку.
Бескрайний океан, посередине которого сидит дракон.
Его крылья распростерты во всю ширь и обращены навстречу солнечным лучам. Голова периодически опускается в воду, и над ней начинает клубиться пар.
Заинтересованный непонятными действиями дракона, я спрашиваю компьютер:
— Чем объект занимается?
— Выполняет заложенную в него программу.
— Попробуем иначе. В чем заключается его задача?
— Создание дополнительного участка пригодной для существования среды.
— Не понял.
Динамики совершенно по-человечески вздыхают и говорят:
— Видишь безжизненный океан?
— Ну…
— Так вот, здесь будет город-сад.
— А кто такие древние? — резко сменив тему, спрашиваю я.
— Данная информация закрыта.
— А твое назначение не под грифом «Совершенно секретно»?
— Нет.
— И… и… — Поняв, что пауза грозит затянуться до бесконечности, я конкретизирую вопрос: — Каково твое назначение?
— Развлечение и обеспечение безопасности.
— Компьютерный клуб на одного, — бормочу я с усмешкой. — Так что там насчет древних?
— Информация конфиденциальна и защищена паролем.
— Так взломай его, ты же хакер!
— Это противозаконно, — заявляет компьютер.
Ну все… Хакер объясняет мне необходимость соблюдения закона. Они меня доведут до нервного срыва… Все вместе и каждый по отдельности.
Сейчас быстро решу насущные вопросы и поеду с Оленькой в Забавицевский собор Триединого дракона. Думаю, Седой Пантелей будет рад нам. Но сперва нужно расколдовать единорога для принцессы, наведаться на Ваурию и подыскать Тихону отраду для глаз и эликсир для сердца в виде оранжевоглазой демоницы, а то он тут всех зафрукает…
Поднимая пыль, к нам приближается смерч.
Недолго думая я касаюсь земли кончиком меча.
— Я пришел, — заявляет Дурик, поднимаясь из пепла.
— А кто тебя звал? — говорю я, даже не пытаясь казаться вежливым. Мой дракончик поддерживает меня струйкой пламени и гневным свистом.
— Ты.
— Я-а-а?!
— Не лично, конечно… Куда уж Сокрушителю до нас снисходить. Твой джинн передал. Сказал, что ты меня расколдуешь…
— Джинн!!!
От моего крика даже окаменевший тролль встрепенулся и испуганно открыл глаза.
Прибежавший на крик джинн, заметив Дурикбумбера, спрашивает его:
— А где другой? Обоих легче расколдовывать будет.
— Ну все… — Обхватив голову руками, я опускаюсь на землю. — Если мне впредь придется иметь дело с джинном и выпивкой, то я надеюсь, что это будет джин-тоник.