Страница:
Полетаев вздохнул.
— Н-да… Наследственность. Но не отвлекайся. Вы вернулись, забрали мешок… Кстати, почему мешок? У вас не было сумки?
— Детям для садика шили такой специальный мешок, — пояснила Даша, — чтобы легче было в шкафчик повесить.
— Ладно, пусть будет мешок. Вы его забрали, выходите на улицу и?..
— …И возвращаемся обратно. Мама не помнит, выключила ли она газ и утюг.
Полетаев закрыл глаза и беззвучно досчитал до десяти.
— Послушай, твоя мама хоть раз тебя доводила до садика?
— Конечно! — Даша рассердилась. — Она же не дурочка.
Лицо подполковника выражало сомнение.
— Хорошо. Тогда давай с того места, как вы уже идете. Прекрасное раннее утро. Светит солнышко, у тебя новые сандалики…
— Знаешь, Палыч, — Даша все-таки обернулась, — я всегда не могла понять, почему родители покупают мне именно сандалии. Я так хотела туфли! До сих пор их помню: небесно-голубые, с большими белыми пряжками… А родители говорили, что они натрут ногу и вообще такая обувь мне на один день…
Полетаев тяжело вздохнул и вернулся к столу:
— Дашка, от тебя повеситься можно. Ты можешь вспомнить, как долго вы шли, проходили ли автобусную остановку или молочный магазин? Может, какое-нибудь необычное дерево или детская площадка… Пригодится любая мелочь.
— Знаешь, — Даша подперла голову рукой, — если бы я там оказалась, то сразу бы вспомнила, а так… У меня пространственное воображение плохо развито.
— Все ясно. — Полетаев достал из сумки переносной компьютер.
Даша заинтересовалась:
— Что ты собираешься делать?
— Что, что… Свяжусь с ребятами, попрошу, чтобы они с камерой обошли район вокруг твоего бывшего дома. Как только увидишь что-то знакомое, сразу скажешь. — Всем своим видом подполковник демонстрировал вынужденное подчинение судьбе.
— Прости, я не совсем поняла, что ты сейчас хочешь сделать.
Разматывая провода, Полетаев терпеливо пояснил:
— Я сейчас через спутник свяжусь с Москвой и попрошу прочесать район, где ты жила. А ты будешь сидеть здесь и следить за принимаемой картинкой. Как только узнаешь, сообщишь.
На веснушчатом лице вспыхнул восторг:
— Правда?
Подполковник снисходительно усмехнулся:
— Если бы вместо того, чтобы заниматься поиском сокровищ и прочей ерундой, ты хоть иногда читала научно-популярные журналы, то знала бы, как далеко шагнул технический прогресс. Конечно, это стоит денег, зато какая экономия времени!
Даша моментально скуксилась, как всегда, когда подполковник пытался ее уесть:
— Ой-ой-ой — какие мы продвинутые! На это денег налогоплательщиков, конечно, не жалко. Вы, часом, в морской бой с Пентагоном по спутниковой связи не играете?
Ей показалось или Полетаев действительно смутился:
— Как тебе такое только в голову пришло!
— Уж пришло! — Она встала. — Знаешь, вместо планируемого телемоста я лучше сестру спрошу. Катька в этом садике когда-то практику проходила, должна помнить…
— А сразу, конечно, нельзя было сказать, — проворчал эфэсбэшник и раздраженно клацнул мышью по строчке «Избранное».
Глава 33
1
Глава 34
1
2
Глава 35
1
Глава 36
1
— Н-да… Наследственность. Но не отвлекайся. Вы вернулись, забрали мешок… Кстати, почему мешок? У вас не было сумки?
— Детям для садика шили такой специальный мешок, — пояснила Даша, — чтобы легче было в шкафчик повесить.
— Ладно, пусть будет мешок. Вы его забрали, выходите на улицу и?..
— …И возвращаемся обратно. Мама не помнит, выключила ли она газ и утюг.
Полетаев закрыл глаза и беззвучно досчитал до десяти.
— Послушай, твоя мама хоть раз тебя доводила до садика?
— Конечно! — Даша рассердилась. — Она же не дурочка.
Лицо подполковника выражало сомнение.
— Хорошо. Тогда давай с того места, как вы уже идете. Прекрасное раннее утро. Светит солнышко, у тебя новые сандалики…
— Знаешь, Палыч, — Даша все-таки обернулась, — я всегда не могла понять, почему родители покупают мне именно сандалии. Я так хотела туфли! До сих пор их помню: небесно-голубые, с большими белыми пряжками… А родители говорили, что они натрут ногу и вообще такая обувь мне на один день…
Полетаев тяжело вздохнул и вернулся к столу:
— Дашка, от тебя повеситься можно. Ты можешь вспомнить, как долго вы шли, проходили ли автобусную остановку или молочный магазин? Может, какое-нибудь необычное дерево или детская площадка… Пригодится любая мелочь.
— Знаешь, — Даша подперла голову рукой, — если бы я там оказалась, то сразу бы вспомнила, а так… У меня пространственное воображение плохо развито.
— Все ясно. — Полетаев достал из сумки переносной компьютер.
Даша заинтересовалась:
— Что ты собираешься делать?
— Что, что… Свяжусь с ребятами, попрошу, чтобы они с камерой обошли район вокруг твоего бывшего дома. Как только увидишь что-то знакомое, сразу скажешь. — Всем своим видом подполковник демонстрировал вынужденное подчинение судьбе.
— Прости, я не совсем поняла, что ты сейчас хочешь сделать.
Разматывая провода, Полетаев терпеливо пояснил:
— Я сейчас через спутник свяжусь с Москвой и попрошу прочесать район, где ты жила. А ты будешь сидеть здесь и следить за принимаемой картинкой. Как только узнаешь, сообщишь.
На веснушчатом лице вспыхнул восторг:
— Правда?
Подполковник снисходительно усмехнулся:
— Если бы вместо того, чтобы заниматься поиском сокровищ и прочей ерундой, ты хоть иногда читала научно-популярные журналы, то знала бы, как далеко шагнул технический прогресс. Конечно, это стоит денег, зато какая экономия времени!
Даша моментально скуксилась, как всегда, когда подполковник пытался ее уесть:
— Ой-ой-ой — какие мы продвинутые! На это денег налогоплательщиков, конечно, не жалко. Вы, часом, в морской бой с Пентагоном по спутниковой связи не играете?
Ей показалось или Полетаев действительно смутился:
— Как тебе такое только в голову пришло!
— Уж пришло! — Она встала. — Знаешь, вместо планируемого телемоста я лучше сестру спрошу. Катька в этом садике когда-то практику проходила, должна помнить…
— А сразу, конечно, нельзя было сказать, — проворчал эфэсбэшник и раздраженно клацнул мышью по строчке «Избранное».
Глава 33
1
Ровно через три часа Даша вошла в номер Деланяна, проигнорировав основные правила хорошего тона, то есть без стука и приветствия.
— Итак, у меня к тебе возникло несколько вопросов, — заявила она с порога.
Деланян, который собирался принять ванну и по этому случаю был практически без всего, несколько смутился:
— А… Это не может подождать?
— Нет.
— Гм. Тогда привстань, пожалуйста, ты сидишь на моих брюках.
Даша молча вытащила из-под себя спортивные штаны и швырнула ими в Артура. Он стал догадываться, что происходит что-то не то, и мгновенно перестал стесняться. Так и не надев брюк, он уселся на кровать и положил ногу на ногу.
— Я слушаю тебя.
— Расскажи мне, пожалуйста, поподробнее о том дне, когда ты увидел меня в первый раз.
— ?!
— Ну, твои чувства, переживания. Тайные мечты.
— Странный вопрос. Но если для тебя это так важно… — Артур пожал плечами. — Я думал об одном: надо найти любой предлог, лишь бы провести эти две недели с тобой. Потому и придумал историю с домом. Это преступление?
— Нет. Если не считать того факта, что по твоему изначальному утверждению наша первая встреча состоялась лет эдак двадцать пять назад.
— Ах, вот ты о чем… — Если Деланян и смутился, то вида не подал. — Я думал, тебя больше интересует современность.
Даша широко улыбнулась:
— Ошибочка вышла. Меня, как никогда, интересуют дела давно минувших дней. Что так поразило тебя в моем сопливом детстве, что свои чувства ты пронес через годы и расстояния, не разменяв по мелочам?
— Даша, прости, что тебе от меня надо?
— Мне надо знать, за каким чертом тебе понадобилось врать?
— Врать?
Даша развернула лист бумаги:
— Это официальная справка о том, что детские ясли-сад номер такой-то ни-ко-гда не посещал Артур Рафаилович Деланян тысяча девятьсот семидесятого года рождения.
Деланян нервно рассмеялся:
— Что такое ты говоришь? Откуда у тебя эта справка?
— Оттуда, откуда надо. Главное, что она, в отличие от тебя, не лжет.
— А я, по-твоему, лгу?
— Кто-то из вас двоих обязательно. Лично я больше верю бумаге. Она, как говорится, лицо незаинтересованное.
— А предположить, что могла произойти накладка, ты не можешь?
— Нет. Какая накладка?
— Мои документы могли потеряться.
Даша помахала еще одной бумажкой.
— Это справка о том, что ты с тысяча девятьсот семьдесят третьего по тысяча девятьсот семьдесят седьмой год включительно посещал детский сад в городе Ереване. Объясни, каким образом четырехлетний ребенок мог курсировать между столицами двух союзных республик?
— Все очень просто. Мой отец полгода работал в Москве.
— И что?
— И то. В Москве мы жили очень короткий срок и поэтому официально мой перевод не оформляли. Я просто ходил в сад по договоренности с директором…
— Заведующей.
— Ну, заведующей…
— Значит, никаких документов быть не может?
— Думаю, что нет. Если только ты не найдешь самого директора… заведующую и не спросишь ее об этом.
— А если она не вспомнит, то это будет означать, что память не та или просто не хочет признаться во взяточничестве?
— Точно! — выдохнул Деланян и улыбнулся. Даша улыбнулась в ответ. Ей доставляло удовольствие уличать его во лжи.
— Допустим, я тебе поверю. А ты случайно не помнишь, как звали мою лучшую подругу?
Артур весело рассмеялся:
— Конечно, помню. Наташа Варланкина. Такая толстая светловолосая девочка, вы с ней очень часто дрались.
Даже если бы пошел град из апельсинов, то и в этом случае Даша удивилась бы меньше. Улыбка сползла с ее лица, и она растеряно переспросила:
— Ты в самом деле ее помнишь?
— Я много кого помню.
— Тогда почему я тебя не помню?
Деланян развел руками:
— Девичья память. Наверное, у тебя было слишком много поклонников.
— В детском саду?!
Деланян промолчал. Даша вздохнула. Объяснение, предложенное Артуром, выглядело правдоподобным. А то, что он помнил других детей, вообще свидетельствовало в его пользу. Тем не менее сомнения все же оставались.
— Послушай, Артур, я хочу быть с тобой откровенной. Обстановка очень нервная, не дай бог, полиция решит, что Чижикову все-таки убили…
— И что? — Деланян решил одеться и встал: — Ты не отвернешься?
— И то. — Даша опустила голову, прикрыв глаза ладонью. — Большинство из тех, кто участвует в нашем походе, может и не самые приятные люди, но я их хоть как-то знаю. Вернее, я знаю причины, по которым они здесь. Ты же — единственный, кто вызывает серьезные сомнения. Поэтому я хочу заранее предупредить: выйдя из этой комнаты, я займусь тем, что проверю каждое твое слово. И если что-то не так, лучше скажи сразу, не заставляй… — у Даши чуть не вырвалось «налогоплательщиков зря платить», но вовремя остановилась, — меня сомневаться еще больше.
С этими словами она встала и направилась к выходу. Возле самых дверей ее остановил прерывающийся голос Деланяна:
— Хорошо, я тебе все расскажу.
— Итак, у меня к тебе возникло несколько вопросов, — заявила она с порога.
Деланян, который собирался принять ванну и по этому случаю был практически без всего, несколько смутился:
— А… Это не может подождать?
— Нет.
— Гм. Тогда привстань, пожалуйста, ты сидишь на моих брюках.
Даша молча вытащила из-под себя спортивные штаны и швырнула ими в Артура. Он стал догадываться, что происходит что-то не то, и мгновенно перестал стесняться. Так и не надев брюк, он уселся на кровать и положил ногу на ногу.
— Я слушаю тебя.
— Расскажи мне, пожалуйста, поподробнее о том дне, когда ты увидел меня в первый раз.
— ?!
— Ну, твои чувства, переживания. Тайные мечты.
— Странный вопрос. Но если для тебя это так важно… — Артур пожал плечами. — Я думал об одном: надо найти любой предлог, лишь бы провести эти две недели с тобой. Потому и придумал историю с домом. Это преступление?
— Нет. Если не считать того факта, что по твоему изначальному утверждению наша первая встреча состоялась лет эдак двадцать пять назад.
— Ах, вот ты о чем… — Если Деланян и смутился, то вида не подал. — Я думал, тебя больше интересует современность.
Даша широко улыбнулась:
— Ошибочка вышла. Меня, как никогда, интересуют дела давно минувших дней. Что так поразило тебя в моем сопливом детстве, что свои чувства ты пронес через годы и расстояния, не разменяв по мелочам?
— Даша, прости, что тебе от меня надо?
— Мне надо знать, за каким чертом тебе понадобилось врать?
— Врать?
Даша развернула лист бумаги:
— Это официальная справка о том, что детские ясли-сад номер такой-то ни-ко-гда не посещал Артур Рафаилович Деланян тысяча девятьсот семидесятого года рождения.
Деланян нервно рассмеялся:
— Что такое ты говоришь? Откуда у тебя эта справка?
— Оттуда, откуда надо. Главное, что она, в отличие от тебя, не лжет.
— А я, по-твоему, лгу?
— Кто-то из вас двоих обязательно. Лично я больше верю бумаге. Она, как говорится, лицо незаинтересованное.
— А предположить, что могла произойти накладка, ты не можешь?
— Нет. Какая накладка?
— Мои документы могли потеряться.
Даша помахала еще одной бумажкой.
— Это справка о том, что ты с тысяча девятьсот семьдесят третьего по тысяча девятьсот семьдесят седьмой год включительно посещал детский сад в городе Ереване. Объясни, каким образом четырехлетний ребенок мог курсировать между столицами двух союзных республик?
— Все очень просто. Мой отец полгода работал в Москве.
— И что?
— И то. В Москве мы жили очень короткий срок и поэтому официально мой перевод не оформляли. Я просто ходил в сад по договоренности с директором…
— Заведующей.
— Ну, заведующей…
— Значит, никаких документов быть не может?
— Думаю, что нет. Если только ты не найдешь самого директора… заведующую и не спросишь ее об этом.
— А если она не вспомнит, то это будет означать, что память не та или просто не хочет признаться во взяточничестве?
— Точно! — выдохнул Деланян и улыбнулся. Даша улыбнулась в ответ. Ей доставляло удовольствие уличать его во лжи.
— Допустим, я тебе поверю. А ты случайно не помнишь, как звали мою лучшую подругу?
Артур весело рассмеялся:
— Конечно, помню. Наташа Варланкина. Такая толстая светловолосая девочка, вы с ней очень часто дрались.
Даже если бы пошел град из апельсинов, то и в этом случае Даша удивилась бы меньше. Улыбка сползла с ее лица, и она растеряно переспросила:
— Ты в самом деле ее помнишь?
— Я много кого помню.
— Тогда почему я тебя не помню?
Деланян развел руками:
— Девичья память. Наверное, у тебя было слишком много поклонников.
— В детском саду?!
Деланян промолчал. Даша вздохнула. Объяснение, предложенное Артуром, выглядело правдоподобным. А то, что он помнил других детей, вообще свидетельствовало в его пользу. Тем не менее сомнения все же оставались.
— Послушай, Артур, я хочу быть с тобой откровенной. Обстановка очень нервная, не дай бог, полиция решит, что Чижикову все-таки убили…
— И что? — Деланян решил одеться и встал: — Ты не отвернешься?
— И то. — Даша опустила голову, прикрыв глаза ладонью. — Большинство из тех, кто участвует в нашем походе, может и не самые приятные люди, но я их хоть как-то знаю. Вернее, я знаю причины, по которым они здесь. Ты же — единственный, кто вызывает серьезные сомнения. Поэтому я хочу заранее предупредить: выйдя из этой комнаты, я займусь тем, что проверю каждое твое слово. И если что-то не так, лучше скажи сразу, не заставляй… — у Даши чуть не вырвалось «налогоплательщиков зря платить», но вовремя остановилась, — меня сомневаться еще больше.
С этими словами она встала и направилась к выходу. Возле самых дверей ее остановил прерывающийся голос Деланяна:
— Хорошо, я тебе все расскажу.
Глава 34
1
Мистер Чепмен раздраженно захлопнул записную книжку. До запуска новой линии завода Харрис оставалось меньше двух месяцев. А у него ничего — только долги и смутные подозрения.
В приоткрытую дверь просочился неприметный субъект в сером костюме.
— Можно?
— Проходи, Гарри, проходи… Что-нибудь новое?
— К сожалению, пока ничего.
— Проклятье! Сам апостол Петр не убедит меня в том, что эта дамочка выглядит так лишь благодаря своим травкам.
— Вы не верите в пользу пищевых добавок? — переспросил Гарри и невольно обежал глазами плакаты на стенах. Все они декларировали необходимость приема витаминов и минералов.
— Разумеется, нет! — раздраженно бросил мистер Чепмен. — Ведь я же их выпускаю.
Помощник продолжал рассматривать плакаты.
— Говорят, когда она вышла замуж за старого Харриса, тот помолодел на глазах.
— Я бы тоже помолодел, если бы развелся с Линдой и женился на ее племяннице. От смерти его это тем не менее не спасло.
— Но он погиб…
Мистер Чепмен махнул рукой:
— Какое это имеет значение! Харрис мертв, а я жив. Жив и поэтому вынужден бороться за свое существование. А шанс у меня появится лишь в том случае, если удастся доказать, что внешность миссис Харрис — результат чего угодно, только не ее пилюль. Кстати, что с ее родителями?
— Неизвестно…
— А разыскать?
— Пока не удалось. Мы прослушиваем ее телефон, перехватываем письма, даже в банке подкупили человека — думали через переводы найти, но…
— Проклятье!
Преданный Гарри с сочувствием смотрел на раскрасневшегося шефа.
— Кстати, у них выпускается неплохой препарат для укрепления нервов. Моя жена его принимала…
— Заткнись! — мистер Чепмен побагровел еще сильнее. — Ты специально меня выводишь из себя. Запомни, работу мы потеряем вместе со мной.
— Я же хотел как лучше!
— В таком случае найди ее слабое место.
— Делаю все, что могу. Вообще-то есть одна зацепка. Но уж больно призрачная.
— Говори.
— Нам удалось подкупить местного почтальона в Мидлтоне — он копирует ее почту.
— И что?
— Так вот, недавно она получила из Чехии письмо с фотографией.
— Дальше, дальше!
— На фото она снята возле некоего дома с мужчиной и женщиной. Вполне возможно, это ее родители, определенное сходство есть… Возможно, это тот дом, в котором они жили. Надо отыскать его — так мы сможем наконец узнать о ее прошлом.
— Фотография новая?
— Старая. Специалист, к которому мы обратились, заверил, что снимок сделан не позднее конца шестидесятых.
— Как она там выглядит?
— Чуть моложе, чем сейчас.
— Проклятье! — пробормотал Чепмен. — Скоро я и сам поверю в ее эликсир. Ты говорил, что у тебя есть кое-что на самый крайний случай…
— Да. — Гарри посмотрел на дверь. — В приемной сидит один человек. Скажу сразу, его услуги очень дороги, но зато очень эффективны. Пригласить его?
Чепмен обреченно вздохнул:
— Можно подумать, у меня есть выбор…
В приоткрытую дверь просочился неприметный субъект в сером костюме.
— Можно?
— Проходи, Гарри, проходи… Что-нибудь новое?
— К сожалению, пока ничего.
— Проклятье! Сам апостол Петр не убедит меня в том, что эта дамочка выглядит так лишь благодаря своим травкам.
— Вы не верите в пользу пищевых добавок? — переспросил Гарри и невольно обежал глазами плакаты на стенах. Все они декларировали необходимость приема витаминов и минералов.
— Разумеется, нет! — раздраженно бросил мистер Чепмен. — Ведь я же их выпускаю.
Помощник продолжал рассматривать плакаты.
— Говорят, когда она вышла замуж за старого Харриса, тот помолодел на глазах.
— Я бы тоже помолодел, если бы развелся с Линдой и женился на ее племяннице. От смерти его это тем не менее не спасло.
— Но он погиб…
Мистер Чепмен махнул рукой:
— Какое это имеет значение! Харрис мертв, а я жив. Жив и поэтому вынужден бороться за свое существование. А шанс у меня появится лишь в том случае, если удастся доказать, что внешность миссис Харрис — результат чего угодно, только не ее пилюль. Кстати, что с ее родителями?
— Неизвестно…
— А разыскать?
— Пока не удалось. Мы прослушиваем ее телефон, перехватываем письма, даже в банке подкупили человека — думали через переводы найти, но…
— Проклятье!
Преданный Гарри с сочувствием смотрел на раскрасневшегося шефа.
— Кстати, у них выпускается неплохой препарат для укрепления нервов. Моя жена его принимала…
— Заткнись! — мистер Чепмен побагровел еще сильнее. — Ты специально меня выводишь из себя. Запомни, работу мы потеряем вместе со мной.
— Я же хотел как лучше!
— В таком случае найди ее слабое место.
— Делаю все, что могу. Вообще-то есть одна зацепка. Но уж больно призрачная.
— Говори.
— Нам удалось подкупить местного почтальона в Мидлтоне — он копирует ее почту.
— И что?
— Так вот, недавно она получила из Чехии письмо с фотографией.
— Дальше, дальше!
— На фото она снята возле некоего дома с мужчиной и женщиной. Вполне возможно, это ее родители, определенное сходство есть… Возможно, это тот дом, в котором они жили. Надо отыскать его — так мы сможем наконец узнать о ее прошлом.
— Фотография новая?
— Старая. Специалист, к которому мы обратились, заверил, что снимок сделан не позднее конца шестидесятых.
— Как она там выглядит?
— Чуть моложе, чем сейчас.
— Проклятье! — пробормотал Чепмен. — Скоро я и сам поверю в ее эликсир. Ты говорил, что у тебя есть кое-что на самый крайний случай…
— Да. — Гарри посмотрел на дверь. — В приемной сидит один человек. Скажу сразу, его услуги очень дороги, но зато очень эффективны. Пригласить его?
Чепмен обреченно вздохнул:
— Можно подумать, у меня есть выбор…
2
Деланян вошел в кабинет и осмотрелся. Все было именно так, как он и предполагал — последние потуги умирающей империи. Чепмен понял, что от внимательного взгляда гостя не ускользнуло истинное положение дел, и потому начал без всяких предисловий:
— Мистер Деланян, мне рекомендовали вас как человека умного и сдержанного.
Артур чуть склонил голову.
— Спасибо.
— Задание, которые мы хотим вам поручить, весьма деликатного свойства.
— Надеюсь, вам известно, что я берусь только за дела, связанные с крупным бизнесом?
— Да-да, нам это известно. Речь идет об очень крупном бизнесе.
— Нельзя поконкретнее?
— Скажем так: я хочу проверить благонадежность своего конкурента.
— Иными словами, раздобыть на него компромат?
— Нет, нет, вы меня неправильно поняли, именно получить доказательства благонадежности. Ведь на кону здоровье миллионов американских граждан. А она иностранка.
— Я тоже иностранец.
— Но вы не производите пищевые добавки.
Деланян кашлянул:
— Насколько я понимаю, речь идет о миссис Харрис?
— А вы информированы.
— Она незаурядная женщина.
— Я тоже так считаю. И хочу в этом убедиться окончательно. Если вы привезете мне доказательства того, что семейный рецепт Харрисов действительно обладает такой силой, я сдамся. Но если вдруг окажется, что все это фикция…
— Вы читали «Средство Макропулоса»? — Деланян перевел взгляд с плакатов на хозяина кабинета.
— Пришлось. — Чемпен оттянул воротничок и повертел шеей. — Не стоит говорить, что я слабо верю в алхимию и придворных лекарей. Если это средство существует, то речь идет не о деньгах. Речь идет о переделе мира. Я ни за что не поверю, что его можно просто так выбросить в продажу. Это безумие. Нет, это больше чем безумие, это идиотизм.
— Вы хотите сказать, что, обладая таким средством, нет необходимости зарабатывать себе на кусок хлеба?
— Именно. На потребу публике работают лишь шарлатаны.
— Но миссис Харрис прекрасно выглядит.
— Вот и найдите мне ее пластического хирурга.
— А если его не существует?
— Тогда принесите мне рецепт ее зелья.
Деланян откинулся на спинку кресла и сцепил пальцы рук.
— Это будет дорого стоить.
— Я заплачу вам десять процентов от контракта. В случае удачи.
— А в случае неудачи?
— Оплачу ваши расходы и потраченное время. Скажу откровенно, в случае неудачи с меня нечего будет взять, кроме моей собственной шкуры.
Артур рассмеялся:
— Что я буду с ней делать? Постелю в холле?
Чепмен кисло улыбнулся его шутке:
— Делайте что хотите. Одно я знаю наверняка — здесь дело нечисто. Найдите, в чем суть, и я озолочу вас.
— Мистер Деланян, мне рекомендовали вас как человека умного и сдержанного.
Артур чуть склонил голову.
— Спасибо.
— Задание, которые мы хотим вам поручить, весьма деликатного свойства.
— Надеюсь, вам известно, что я берусь только за дела, связанные с крупным бизнесом?
— Да-да, нам это известно. Речь идет об очень крупном бизнесе.
— Нельзя поконкретнее?
— Скажем так: я хочу проверить благонадежность своего конкурента.
— Иными словами, раздобыть на него компромат?
— Нет, нет, вы меня неправильно поняли, именно получить доказательства благонадежности. Ведь на кону здоровье миллионов американских граждан. А она иностранка.
— Я тоже иностранец.
— Но вы не производите пищевые добавки.
Деланян кашлянул:
— Насколько я понимаю, речь идет о миссис Харрис?
— А вы информированы.
— Она незаурядная женщина.
— Я тоже так считаю. И хочу в этом убедиться окончательно. Если вы привезете мне доказательства того, что семейный рецепт Харрисов действительно обладает такой силой, я сдамся. Но если вдруг окажется, что все это фикция…
— Вы читали «Средство Макропулоса»? — Деланян перевел взгляд с плакатов на хозяина кабинета.
— Пришлось. — Чемпен оттянул воротничок и повертел шеей. — Не стоит говорить, что я слабо верю в алхимию и придворных лекарей. Если это средство существует, то речь идет не о деньгах. Речь идет о переделе мира. Я ни за что не поверю, что его можно просто так выбросить в продажу. Это безумие. Нет, это больше чем безумие, это идиотизм.
— Вы хотите сказать, что, обладая таким средством, нет необходимости зарабатывать себе на кусок хлеба?
— Именно. На потребу публике работают лишь шарлатаны.
— Но миссис Харрис прекрасно выглядит.
— Вот и найдите мне ее пластического хирурга.
— А если его не существует?
— Тогда принесите мне рецепт ее зелья.
Деланян откинулся на спинку кресла и сцепил пальцы рук.
— Это будет дорого стоить.
— Я заплачу вам десять процентов от контракта. В случае удачи.
— А в случае неудачи?
— Оплачу ваши расходы и потраченное время. Скажу откровенно, в случае неудачи с меня нечего будет взять, кроме моей собственной шкуры.
Артур рассмеялся:
— Что я буду с ней делать? Постелю в холле?
Чепмен кисло улыбнулся его шутке:
— Делайте что хотите. Одно я знаю наверняка — здесь дело нечисто. Найдите, в чем суть, и я озолочу вас.
Глава 35
1
Хлопнувшая где-то вдалеке дверь вывела Дашу из состояния потрясения.
— Подожди, подожди, так ты зарабатываешь промышленным шпионажем?! — воскликнула она и тут же закрыла рот ладошкой.
Деланян кивнул и приложил палец к губам:
— Только никому ни слова.
— Что ты! Я понимаю… Так что же ты ищешь?
— Я думаю, что за время своего пребывания на родине миссис Харрис либо сделала пластическую операцию, либо…
— Либо что?
— Именно это и необходимо узнать. Дом, который я тебе показывал, как-то связан с ее прошлым. Его необходимо найти.
— Но при чем здесь я?
— Ты приехала к Римеру.
— И что?
Деланян устроился поудобнее:
— Первоначально я следил за женой Римера Риммой. Она хорошо знала миссис Харрис и была вхожа в ее дом. Я вылетел в Москву и уговорил соседку Римеров, милую словоохотливую старушку, выдать меня за своего племянника, так было легче втереться к ним в доверие. Первые два дня было затишье, Римма как раз находилась в Америке. Вдруг появляешься ты, вся перекошенная, вздрюченная и бормочешь что-то про чешских родственников! Я решил, что сама судьба тебя послала. Но ты тут же умчалась, словно сзади черти гнались. Я за тобой. Проследил до школы, а потом какой-то молодец тебя увез в неизвестном направлении. Пришлось действовать через твою сестру. Вернулся обратно в школу и предложил стать их спонсором. Потом все шло как по маслу: «Что-то лицо мне ваше знакомо, а вы случайно не Дашина двоюродная сестра?» — и пошло-поехало. Катя сама пригласила меня к себе, сказала, что ты вечером вернешься, показала мне твои детсадовские фотографии, я даже себя там нашел. Поговорили о твоих друзьях…
— Так вот ты откуда знал их имена! Ну, жук!.. — В голосе рыжеволосого детектива, впрочем, не было осуждения. — Но почему тебя заинтересовала именно жена Римера?
— Миссис Харрис ни с кем не поддерживала близких отношений. Даже ее слуги мало что могли рассказать. А Римма Ример ни с того ни с сего стала вдруг эксклюзивным поставщиком биодобавок Харрисов в Европу. Это произошло несколько лет назад, как раз в то время, когда миссис Харрис не было в Америке. Мне было важно узнать, что произошло между двумя женщинами.
— Неужели Римма стала единственным поставщиком?
Артур кивнул. Даша невольно присвистнула:
— Это ж какие у нее были обороты!
— Фантастические. А новое средство и вовсе должно было сделать ее миллионершей. Эксклюзивный поставщик вечной молодости по доступным ценам.
— Значит, ты не хотел меня съесть?
— Чего-чего?
— В твоей записной книжке был рецепт про рыжего человека…
Деланян некоторое время пытался сообразить, о чем это она, и вдруг громко расхохотался:
— Ну ты даешь! Да это я на всякий случай понавыписывал рецептов разных чернокнижников, чтобы при разговоре не показаться профаном.
Но Даша все еще сомневалась:
— А чего тогда спрашивал меня про фрукты?
Все еще продолжая улыбаться, Деланян поспешил объяснить:
— Мне этот рецепт в свое время показался забавным, но я бы о нем не вспомнил, если бы при нашей первой встрече твоя мордочка не была такой расстроенной. Ты показалась мне такой несчастной, озабоченной, встревоженной, — тут он не выдержал и снова рассмеялся, — что в голову отчего-то пришла дурацкая мысль: а вдруг эти Харрисы и в самом деле используют старинные рецепты, а ты узнала об этом и хочешь спастись…
— Тебе, конечно, смешно, — надулась Даша. — А мне, признаться, было совсем не до смеха, когда я обнаружила в твоей записной книжке запись про рыжих.
— Но теперь-то ты спокойна?
— Почти…
— Ну, раз так, — Деланян испытующе посмотрел на раскрасневшуюся женщину, — тогда, может, и ты со мной поделишься кое-какой информацией?
Даша подняла глаза:
— Какой именно?
— Расскажи мне все, что ты знаешь о Римерах. Обещаю, часть гонорара твоя.
Положение усложнялось. Человек, который однажды обманул ее, не задумываясь, соврет и еще. Н-да… Ставки увеличиваются, а дело еще больше запутывается.
— Знаешь что, — Даша посмотрела на часы, — сейчас уже поздно, день был очень нервный. Давай вот как решим: я высплюсь, приду в себя, постараюсь вспомнить, о чем мне рассказывал Ример, и завтра мы во всех подробностях обсудим наше дело. — Слово «наше» она подчеркнула.
Деланян выглядел разочарованным, но настаивать не стал:
— Хорошо. Утро вечера мудренее. Спи спокойно, завтра договорим.
Даша с хрустом потянулась:
— Надеюсь, хоть эту ночь мне удастся провести спокойно.
— Подожди, подожди, так ты зарабатываешь промышленным шпионажем?! — воскликнула она и тут же закрыла рот ладошкой.
Деланян кивнул и приложил палец к губам:
— Только никому ни слова.
— Что ты! Я понимаю… Так что же ты ищешь?
— Я думаю, что за время своего пребывания на родине миссис Харрис либо сделала пластическую операцию, либо…
— Либо что?
— Именно это и необходимо узнать. Дом, который я тебе показывал, как-то связан с ее прошлым. Его необходимо найти.
— Но при чем здесь я?
— Ты приехала к Римеру.
— И что?
Деланян устроился поудобнее:
— Первоначально я следил за женой Римера Риммой. Она хорошо знала миссис Харрис и была вхожа в ее дом. Я вылетел в Москву и уговорил соседку Римеров, милую словоохотливую старушку, выдать меня за своего племянника, так было легче втереться к ним в доверие. Первые два дня было затишье, Римма как раз находилась в Америке. Вдруг появляешься ты, вся перекошенная, вздрюченная и бормочешь что-то про чешских родственников! Я решил, что сама судьба тебя послала. Но ты тут же умчалась, словно сзади черти гнались. Я за тобой. Проследил до школы, а потом какой-то молодец тебя увез в неизвестном направлении. Пришлось действовать через твою сестру. Вернулся обратно в школу и предложил стать их спонсором. Потом все шло как по маслу: «Что-то лицо мне ваше знакомо, а вы случайно не Дашина двоюродная сестра?» — и пошло-поехало. Катя сама пригласила меня к себе, сказала, что ты вечером вернешься, показала мне твои детсадовские фотографии, я даже себя там нашел. Поговорили о твоих друзьях…
— Так вот ты откуда знал их имена! Ну, жук!.. — В голосе рыжеволосого детектива, впрочем, не было осуждения. — Но почему тебя заинтересовала именно жена Римера?
— Миссис Харрис ни с кем не поддерживала близких отношений. Даже ее слуги мало что могли рассказать. А Римма Ример ни с того ни с сего стала вдруг эксклюзивным поставщиком биодобавок Харрисов в Европу. Это произошло несколько лет назад, как раз в то время, когда миссис Харрис не было в Америке. Мне было важно узнать, что произошло между двумя женщинами.
— Неужели Римма стала единственным поставщиком?
Артур кивнул. Даша невольно присвистнула:
— Это ж какие у нее были обороты!
— Фантастические. А новое средство и вовсе должно было сделать ее миллионершей. Эксклюзивный поставщик вечной молодости по доступным ценам.
— Значит, ты не хотел меня съесть?
— Чего-чего?
— В твоей записной книжке был рецепт про рыжего человека…
Деланян некоторое время пытался сообразить, о чем это она, и вдруг громко расхохотался:
— Ну ты даешь! Да это я на всякий случай понавыписывал рецептов разных чернокнижников, чтобы при разговоре не показаться профаном.
Но Даша все еще сомневалась:
— А чего тогда спрашивал меня про фрукты?
Все еще продолжая улыбаться, Деланян поспешил объяснить:
— Мне этот рецепт в свое время показался забавным, но я бы о нем не вспомнил, если бы при нашей первой встрече твоя мордочка не была такой расстроенной. Ты показалась мне такой несчастной, озабоченной, встревоженной, — тут он не выдержал и снова рассмеялся, — что в голову отчего-то пришла дурацкая мысль: а вдруг эти Харрисы и в самом деле используют старинные рецепты, а ты узнала об этом и хочешь спастись…
— Тебе, конечно, смешно, — надулась Даша. — А мне, признаться, было совсем не до смеха, когда я обнаружила в твоей записной книжке запись про рыжих.
— Но теперь-то ты спокойна?
— Почти…
— Ну, раз так, — Деланян испытующе посмотрел на раскрасневшуюся женщину, — тогда, может, и ты со мной поделишься кое-какой информацией?
Даша подняла глаза:
— Какой именно?
— Расскажи мне все, что ты знаешь о Римерах. Обещаю, часть гонорара твоя.
Положение усложнялось. Человек, который однажды обманул ее, не задумываясь, соврет и еще. Н-да… Ставки увеличиваются, а дело еще больше запутывается.
— Знаешь что, — Даша посмотрела на часы, — сейчас уже поздно, день был очень нервный. Давай вот как решим: я высплюсь, приду в себя, постараюсь вспомнить, о чем мне рассказывал Ример, и завтра мы во всех подробностях обсудим наше дело. — Слово «наше» она подчеркнула.
Деланян выглядел разочарованным, но настаивать не стал:
— Хорошо. Утро вечера мудренее. Спи спокойно, завтра договорим.
Даша с хрустом потянулась:
— Надеюсь, хоть эту ночь мне удастся провести спокойно.
Глава 36
1
Утро было прекрасным, но, несмотря на это, лица большинства путешественников выглядели пасмурными.
Невеселые туристы разобрали свои рюкзаки и вышли на улицу, где их уже поджидали два такси. Они почти не удивились и даже не поинтересовались, кто именно сделал заказ. До пристани ехали молча, настроение оставалось подавленным. Лишь близнецы довольно щурились сквозь подаренные Полетаевым солнечные очки и искренне жалели, что убийства происходят так редко.
А летний день переливался всеми красками июня. Небо было синим, солнце желтым, а листва зеленой. Вскоре из-за поворота блеснула Влтава. Вид сверкающей водной глади слегка повысил тонус путешественников, и из такси они вышли чуть бодрее, чем в него садились.
Пристань, если так можно было назвать несколько металлических поручней и деревянную доску с расписанием теплоходов, находилась внизу, слева от дороги. Ее окружали сосны и дикий фруктовый сад, за садом виднелся автокемпинг. Дашу смутило отсутствие толпы, и она поспешила вниз, к расписанию, проверить, не опоздали ли они. Расписание было лаконичным, но успокаивающим: один теплоход в день в 10.30. Она посмотрела на часы — оставалось не менее двадцати минут.
Рядом с причалом раскинули ветви две старые черешни. Даша сняла рюкзак и уселась под деревом, намереваясь хоть пару минут побыть наедине со своими мыслями. К сожалению, в их коллективе даже самые простые желания превращались в недоступные.
На нижних ветках разлапистых черешен ягоды еще не созрели, зато макушку усеивали крупные, почти спелые плоды. Их мясистые красноватые бока не смогли укрыться от придирчивого глаза Виктора Семеновича.
— Гляди-ка, фрукты пропадают, — проскрипел он. — На рынке, поди, рублей по сто за килограмм дерут, а здесь пропадают. Неужто никто не видит?
— Так, может, тут редко люди ходят, — предположил Гоша.
Виктор Семенович кивнул в сторону кемпинга:
— А они?
— Значит, черешня кислая. Или горькая.
— А вы попробуйте, — как всегда, начал подначивать провокатор Ример. — Кислая — выплюнете, а вдруг она слаще сахара? Здесь рубликов на пятьсот выйдет…
Даша ожидала, что Катя, по обыкновению, осадит вдовца, но кузина стояла, повернувшись к реке, и неподвижным взглядом следила за солнечными бликами.
— А вдруг нельзя? — все еще продолжал сомневаться Виктор Семенович, но рука его уже шарила в рюкзаке в поисках полиэтиленового пакета.
— Что значит нельзя? Она же ничья, — не унимался Ример. — Таблички здесь нет, полиции тоже. Зато вон там, наверху, о-о-о! Глядите, какая крупная, черная, сладкая… Нет, в Москве такая не меньше ста двадцати идет.
И Виктор Семенович не выдержал. С неподобающим его возрасту проворством он начал подпрыгивать, пытаясь ухватить высокие ветви. Близнецы бросились деду на помощь. Не остался в стороне и Гоша. На мирно дремавшую Дашу посыпались засохшие веточки, листья и еще какой-то мелкий мусор. Она схватила рюкзак и, проклиная родственников кузины на чем свет стоит, перебралась поближе к своему шефу. Рядом с ним всегда спокойно. Если на этот раз не считать стоящего рядом Римера.
Прохазка с неподдельным интересом наблюдал за происходящим.
— Они хотят это кушать?
— Нет, — вдовец грустно вздохнул, — они хотят это продать. Куда катится мир!
— Продать? — не понял бородач. — Но где?
— Где, где… В Москве, конечно. Они за это крон пятьсот выручить смогут. А может, здесь вдоль дороги встанут, раскинут лотки да и начнут торговать…
Прохазка перевел недоверчивый взгляд на сборщиков.
— Да не слушайте вы его. — Даша незаметно показала Римеру кулак. — Господи, что же они делают…
На белоснежных футболках весело хохочущих детей и их взмокших предков расплывались неотстирываемые вишневые пятна.
Стараясь оградить кузину от очередного стресса, Даша обняла ее за плечи и повела вниз к реке.
— Идем, Катюш, пусть делают что хотят.
— Интересно, а сколько в Чехии дают за убийство? — бесцветным голосом вдруг спросила Катя.
Даша вздрогнула.
— Ты хочешь убить свекра? — шепотом спросила она.
Теперь настала Катина очередь вздрагивать:
— Да ты что?!
— А зачем тогда спрашиваешь?
Катя закусила губу:
— Ты знаешь… А если окажется, что эту пани Чижикову все-таки убили?
Даша через силу рассмеялась:
— Да кому надо было ее убивать? — Она сразу же осеклась.
Кузина через ее плечо пристально наблюдала за скачущим Виктором Семеновичем.
— Подожди, подожди, уж не думаешь ли ты…
— Все может быть, — не разжимая губ, пробормотала Катя. — Он ухаживал за ней, и я знаю, по какой причине.
— По какой? М-м-м… Секс? — стыдливо предположила Даша.
— Тебе бы только о сексе думать!
Реплика задела. Во-первых, о сексе она сейчас не думала, а во-вторых, почему бы тридцатилетней женщине о нем и не думать?
— Это за тобой по такой причине ухаживают, а тетка Римера имела кучу денег.
— Да ладно! — рассмеялась Даша. — Уж я-то точно знаю, у нее не было ни гроша, поэтому она и увязалась за нами. Хотела найти деньги своей невестки…
Катя схватила кузину за руку и, притянув к себе, зашептала в самое ухо:
— Покойная Амалия все свои деньги хранила у нее.
— Что?!
— Да не кричи ты так! Чижикова прониклась симпатией к моему свекру…
— Амалия Чижикова?! Он же ее не знал. Или знал? — После вчерашних откровений Деланяна Даша готова была поверить во что угодно.
— Да не Амалия, а Мария, тетка Римера…
— Да ну?
— Ну да. Хотя, может, она просто поняла, что одной ей все равно не справиться. Так вот, Чижикова предложила Виктору Семеновичу крупную сумму, если он будет держать контакт с тобой.
— Со мной? В каком смысле?
— Якобы ты ищешь для ее племянника вовсе не деньги, а нечто другое…
— Другое? Кто тебе это сказал?
— Кто-кто… Гоша, разумеется. Он же тоже хочет получить свою долю, поэтому попросил меня внимательно за тобой следить и, как только ты найдешь то, что ищешь, немедленно сообщить ему. Тогда Чижикова заплатит им еще.
— Гнида, — на всякий случай сказала Даша, хотя понятия не имела, о чем идет речь.
— Виктор Семенович сказал, — продолжала, Катя, — что эти деньги могут обеспечить всем нам переезд за границу и безбедное существование, а для этого, мол, все средства хороши. Вплоть до самых крайних.
Даша хотела обернуться, но сестра удержала ее за руку:
— Делай вид, что я тебе ничего особенного не говорила.
— Но они просто два негодяя!
— Тебе какая разница? Это мой крест. — На Катином лице отразилось такое отчаяние, что Даша чуть не расплакалась:
Невеселые туристы разобрали свои рюкзаки и вышли на улицу, где их уже поджидали два такси. Они почти не удивились и даже не поинтересовались, кто именно сделал заказ. До пристани ехали молча, настроение оставалось подавленным. Лишь близнецы довольно щурились сквозь подаренные Полетаевым солнечные очки и искренне жалели, что убийства происходят так редко.
А летний день переливался всеми красками июня. Небо было синим, солнце желтым, а листва зеленой. Вскоре из-за поворота блеснула Влтава. Вид сверкающей водной глади слегка повысил тонус путешественников, и из такси они вышли чуть бодрее, чем в него садились.
Пристань, если так можно было назвать несколько металлических поручней и деревянную доску с расписанием теплоходов, находилась внизу, слева от дороги. Ее окружали сосны и дикий фруктовый сад, за садом виднелся автокемпинг. Дашу смутило отсутствие толпы, и она поспешила вниз, к расписанию, проверить, не опоздали ли они. Расписание было лаконичным, но успокаивающим: один теплоход в день в 10.30. Она посмотрела на часы — оставалось не менее двадцати минут.
Рядом с причалом раскинули ветви две старые черешни. Даша сняла рюкзак и уселась под деревом, намереваясь хоть пару минут побыть наедине со своими мыслями. К сожалению, в их коллективе даже самые простые желания превращались в недоступные.
На нижних ветках разлапистых черешен ягоды еще не созрели, зато макушку усеивали крупные, почти спелые плоды. Их мясистые красноватые бока не смогли укрыться от придирчивого глаза Виктора Семеновича.
— Гляди-ка, фрукты пропадают, — проскрипел он. — На рынке, поди, рублей по сто за килограмм дерут, а здесь пропадают. Неужто никто не видит?
— Так, может, тут редко люди ходят, — предположил Гоша.
Виктор Семенович кивнул в сторону кемпинга:
— А они?
— Значит, черешня кислая. Или горькая.
— А вы попробуйте, — как всегда, начал подначивать провокатор Ример. — Кислая — выплюнете, а вдруг она слаще сахара? Здесь рубликов на пятьсот выйдет…
Даша ожидала, что Катя, по обыкновению, осадит вдовца, но кузина стояла, повернувшись к реке, и неподвижным взглядом следила за солнечными бликами.
— А вдруг нельзя? — все еще продолжал сомневаться Виктор Семенович, но рука его уже шарила в рюкзаке в поисках полиэтиленового пакета.
— Что значит нельзя? Она же ничья, — не унимался Ример. — Таблички здесь нет, полиции тоже. Зато вон там, наверху, о-о-о! Глядите, какая крупная, черная, сладкая… Нет, в Москве такая не меньше ста двадцати идет.
И Виктор Семенович не выдержал. С неподобающим его возрасту проворством он начал подпрыгивать, пытаясь ухватить высокие ветви. Близнецы бросились деду на помощь. Не остался в стороне и Гоша. На мирно дремавшую Дашу посыпались засохшие веточки, листья и еще какой-то мелкий мусор. Она схватила рюкзак и, проклиная родственников кузины на чем свет стоит, перебралась поближе к своему шефу. Рядом с ним всегда спокойно. Если на этот раз не считать стоящего рядом Римера.
Прохазка с неподдельным интересом наблюдал за происходящим.
— Они хотят это кушать?
— Нет, — вдовец грустно вздохнул, — они хотят это продать. Куда катится мир!
— Продать? — не понял бородач. — Но где?
— Где, где… В Москве, конечно. Они за это крон пятьсот выручить смогут. А может, здесь вдоль дороги встанут, раскинут лотки да и начнут торговать…
Прохазка перевел недоверчивый взгляд на сборщиков.
— Да не слушайте вы его. — Даша незаметно показала Римеру кулак. — Господи, что же они делают…
На белоснежных футболках весело хохочущих детей и их взмокших предков расплывались неотстирываемые вишневые пятна.
Стараясь оградить кузину от очередного стресса, Даша обняла ее за плечи и повела вниз к реке.
— Идем, Катюш, пусть делают что хотят.
— Интересно, а сколько в Чехии дают за убийство? — бесцветным голосом вдруг спросила Катя.
Даша вздрогнула.
— Ты хочешь убить свекра? — шепотом спросила она.
Теперь настала Катина очередь вздрагивать:
— Да ты что?!
— А зачем тогда спрашиваешь?
Катя закусила губу:
— Ты знаешь… А если окажется, что эту пани Чижикову все-таки убили?
Даша через силу рассмеялась:
— Да кому надо было ее убивать? — Она сразу же осеклась.
Кузина через ее плечо пристально наблюдала за скачущим Виктором Семеновичем.
— Подожди, подожди, уж не думаешь ли ты…
— Все может быть, — не разжимая губ, пробормотала Катя. — Он ухаживал за ней, и я знаю, по какой причине.
— По какой? М-м-м… Секс? — стыдливо предположила Даша.
— Тебе бы только о сексе думать!
Реплика задела. Во-первых, о сексе она сейчас не думала, а во-вторых, почему бы тридцатилетней женщине о нем и не думать?
— Это за тобой по такой причине ухаживают, а тетка Римера имела кучу денег.
— Да ладно! — рассмеялась Даша. — Уж я-то точно знаю, у нее не было ни гроша, поэтому она и увязалась за нами. Хотела найти деньги своей невестки…
Катя схватила кузину за руку и, притянув к себе, зашептала в самое ухо:
— Покойная Амалия все свои деньги хранила у нее.
— Что?!
— Да не кричи ты так! Чижикова прониклась симпатией к моему свекру…
— Амалия Чижикова?! Он же ее не знал. Или знал? — После вчерашних откровений Деланяна Даша готова была поверить во что угодно.
— Да не Амалия, а Мария, тетка Римера…
— Да ну?
— Ну да. Хотя, может, она просто поняла, что одной ей все равно не справиться. Так вот, Чижикова предложила Виктору Семеновичу крупную сумму, если он будет держать контакт с тобой.
— Со мной? В каком смысле?
— Якобы ты ищешь для ее племянника вовсе не деньги, а нечто другое…
— Другое? Кто тебе это сказал?
— Кто-кто… Гоша, разумеется. Он же тоже хочет получить свою долю, поэтому попросил меня внимательно за тобой следить и, как только ты найдешь то, что ищешь, немедленно сообщить ему. Тогда Чижикова заплатит им еще.
— Гнида, — на всякий случай сказала Даша, хотя понятия не имела, о чем идет речь.
— Виктор Семенович сказал, — продолжала, Катя, — что эти деньги могут обеспечить всем нам переезд за границу и безбедное существование, а для этого, мол, все средства хороши. Вплоть до самых крайних.
Даша хотела обернуться, но сестра удержала ее за руку:
— Делай вид, что я тебе ничего особенного не говорила.
— Но они просто два негодяя!
— Тебе какая разница? Это мой крест. — На Катином лице отразилось такое отчаяние, что Даша чуть не расплакалась: