Дельвиг Полина. Сон в руку

 
   Как-то мать давала уроки маленькой перуанской девочке с огромными черными глазами и тяжелыми длинными косами. Ее родители попросили провести несколько занятий в долг — главе семьи была обещана постоянная работа на фабрике по производству витаминов и биодобавок. Новый цех открывался через полмесяца, и тогда они не только вернут все, что должны, но и заплатят за несколько занятий вперед. Уж больно перуанцам не хотелось, чтобы их дочь прерывала занятия. Мать согласилась. В конце концов, это был шанс заполучить постоянного клиента. Порасспрашивав перуанца о фабрике, она попросила узнать, не найдется ли работы для ее дочери. Тот согласился и однажды взял Элизу с собой.
 
   Фабрика девушке понравилась. Весело раскрашенные дома в окружении зеленых лужаек издали походили на игрушечные. Но больше всего ее поразил дом владельца фабрики, мистера Харриса. Он был похож на замок и напоминал ей о родном крае.
   — Там живет хозяин? — восторженно спросила она пожилого мужчину, который остановился рядом и с любопытством разглядывал стройную белокурую девчонку.
   — Да. Тебе нравится?
   — Нравится. — Элиза приветливо улыбнулась. «Ничего старичок, — подумала она. — Вероятнее всего, он какой-нибудь начальник, и надо попробовать окрутить его. В конце концов, она тоже кое-что смыслит в лекарственных травах, и если стать его любовницей, то можно попытаться занять неплохое местечко».
   — Я бы хотела здесь работать.
   — А что ты умеешь делать?
   — Я отлично разбираюсь в травах. — Она постаралась придать себе серьезный вид. — Лучше, чем те, кто там сидит. — И кивнула в сторону замка.
   Мужчина рассмеялся и, похлопав девушку по плечу, пошел дальше. Перуанец, с которым Элиза приехала, осуждающе покачал головой:
   — Зачем ты так разговаривала с ним?
   — Но…
   — Это был мистер Харрис, владелец фабрики.
   Следующие слова Элизы полностью изменили ее жизнь. Со всей непосредственностью юного существа, даже забыв о первоначальных планах, она воскликнула:
   — Если он продает витамины, то почему так плохо выглядит?
   Перуанец быстро приложил палец к губам, но было уже поздно. Мистер Харрис услышал и остановился. С секунду он колебался, потом развернулся и подошел к покрасневшей девушке:
   — Что вы сказали, милая?
   Бедный перуанец готов был сквозь землю провалиться, лишь бы не стоять с ней рядом. Однако Элиза не зря прошла кое-какую школу жизни. Она мгновенно поняла: это ее единственный шанс, и, набрав побольше воздуха, выпалила:
   — Моя бабушка всю жизнь собирала травы. Она и меня этому научила и сказала, что если человек принимает правильные травы, то никогда не состарится. Ее даже считали колдуньей.
   Владелец витаминной фабрики ласково прищурил глаза:
   — И где сейчас твоя бабушка? Умерла?
   — Не знаю. — Элиза принялась грызть кончик косы. — Она всегда жила одна в лесу. Только когда очень сильно болела, бабушка жила с нами, пока меня не вылечила. Научила травы собирать, сушить их, заваривать. А потом опять уехала. Она говорит, что ей в городе душно, хотя мы жили совсем даже не в городе.
   Мистер Харрис вдруг рассмеялся и протянул загорелую крепкую руку:
   — Тогда давай знакомиться? — Потом посмотрел на нее внимательнее и добавил: — Маленькая колдунья.
 
   Родители были вне себя. Такая удача! Их дочь и сразу консультант владельца фабрики! На все оставшиеся сбережения мать кинулась покупать ей новую одежду, хотя необходимости в том не было. Молодость, свежесть, очарование и уверенность в себе — вот что украшало юную эмигрантку. Девушка сразу поняла, как надо себя вести.
   — Мистер Харрис, я не хочу, чтобы вы приняли меня за человека, болтающего попусту. Для начала я приведу в порядок вашу кожу и волосы. И если у меня это получится, будем говорить дальше.
   Джонатан Харрис попробовал возражать: лучше, если она поделится своими секретами со специалистами-технологами, а те в свою очередь сами решат, что можно использовать, а что нет. Однако Элиза была неумолима. Сначала эксперимент, потом разговор. И хозяин сдался.
 
   Как ни странно, девушке удалось собрать все необходимые травы. Она затребовала себе толстенный справочник лекарственных растений и по рисункам нашла нужные английские названия. Чтобы не облегчать жизнь разным экспертам и технологам, заказала в три раза больше наименований, чем требовалось, и теперь была уверена, что им нелегко будет сообразить, что и с чем необходимо смешивать. Труднее всего оказалось раздобыть мед — понадобилась почти неделя, чтобы подобрать более или менее подходящие сорта. Еще неделя ушла на изготовление снадобья, после чего началось лечение.
   Если чудеса и встречались на свете, то жители Мидлтона могли лицезреть их воочию. Всего за три месяца владелец витаминной фабрики помолодел на глазах. Конечно, он не превратился в юношу, но его кожа посвежела, морщины разгладились, волосы стали более густыми и блестящими, а походка стала легче. Теперь каждое утро мистер Харрис просыпался в отличном настроении и спешил в свой офис, где его уже ждала с очередной партией трав его маленькая колдунья.
   А Элиза время зря не теряла. Узнав, что хозяин свободен, она решила — или все или ничего. В очередной заказ было вписано несколько дополнительных трав. Конечно, затея могла кончиться крахом, не каждое сердце справится с такой нагрузкой, но если мистер Харрис все же выдюжит, то на некоторое время его потенция возрастет многократно, и можно не сомневаться — прилив чувств он припишет ее красоте.
 
   В день, когда Элизе исполнилось семнадцать, мистер Харрис действительно почувствовал, что больше так продолжаться не может. Всю ночь он не мог уснуть и, как только солнце показалось над горизонтом, поспешил на завод, чтобы первым встретить свою колдунью на ее рабочем месте. Волнуясь, словно мальчишка, Джонатан Харрис рвал по дороге полевые цветы и подбирал нужные слова.
   Однако как он ни спешил, но все же опоздал: несмотря на ранний час, Элиза уже была на заводе.
   — Бог мой! — воскликнул мистер Харрис. — Что вы здесь делаете в такую рань?
   Девушка распахнула ультрамариновые глаза:
   — Извините, мистер Харрис, я не предполагала, что этого делать нельзя! Просто у меня нет другого времени для учебы. Здесь все необходимые мне материалы, но если вы против… — Она закрыла книгу.
   — Нет, нет! — Харрис жестом остановил ее. — Вы меня неправильно поняли. Я имел в виду совсем другое. Вы почти не отдыхаете, а вы ведь так молоды…
   — Молодость проходит, знания остаются, — кротко заметила Элиза.
   Пройдясь несколько раз по лаборатории, владелец фабрики остановился перед девушкой. Он не знал, с чего начать.
   — Послушайте, Элиза, нам нужно поговорить.
   — Вас убедили результаты эксперимента?
   — Нет… То есть да. Но я хотел говорить не об этом.
   — Я слушаю вас.
   Мистер Харрис вдруг заметил так и не подаренный букет. Он протянул его девушке:
   — Это вам.
   — Мне? Спасибо, очень мило с вашей стороны. — Элиза казалась удивленной.
   — Я хочу вас просить стать моей женой.
   Цветы медленно посыпались на белоснежный кафель.
   — Я, разумеется, буду говорить с вашими родителями, но сначала хотел убедиться, что мое предложение не… не будет для вас неприятным.
   Элиза, присев на корточки, собирала рассыпавшийся букет. Она добилась своего: хозяин фабрики наконец-то решился сделать ее хозяйкой всего Мидлтона.
   — Мне надо подумать, — тихо сказала она. — Не буду скрывать, что не люблю вас. Впрочем, я не люблю и никого другого. Два года назад один человек обманул меня. С тех пор я не верю мужчинам. Я не уверена, что когда-либо вообще выйду замуж.
   Мистер Харрис вдруг почувствовал облегчение. Собираясь делать предложение, он одновременно боялся и грубого отказа, и слишком поспешного согласия, а девушка оказалась искренней и такой… беззащитной.
   — Тогда тем более вам надо соглашаться, — мягко улыбнулся он. — Я прекрасно понимаю, чего вы опасаетесь, но обещаю, что никогда не приближусь к вам, пока вы сами этого не захотите. Хотя, — он развел руками, — учитывая мой возраст, вряд ли это произойдет. Ведь тот негодяй, который сделал вам больно, наверняка был молод и хорош собой. Увы, так устроен мир. Что ни говори, но красота внешняя всегда будет иметь большее значение, чем самая прекрасная душа.
   — И вы так спокойно говорите об этом? — Элиза подняла глаза.
   — Почему нет? Об этом говорил еще Конфуций. — Джонатан Харрис развел руками. — Милая, милая Элиза, ведь я тоже был молод! Тогда мне казалось, что люди в пятьдесят лет уже ни на что не годны. Их место в музее… Да. — Он помолчал. — Я был глуп. Чертовски глуп. Я был молод, красив и богат. Меня любило столько девушек, что я так и не смог себе выбрать единственную. — Мистер Харрис рассмеялся. — И вот теперь молодые девушки не хотят меня даже со всем моим богатством.
   — Не говорите так. — Элиза постаралась вложить в свой голос понимание и страсть. — Я сейчас не стала бы встречаться даже с мистером Вселенная, и ваш возраст здесь совсем ни при чем.
   — Это пройдет. Рано или поздно. В конце концов, вы захотите иметь ребенка, а…
   — У меня уже есть ребенок, — произнесла Элиза и твердо посмотрела хозяину фабрики в глаза.
   Вот сейчас решится ее судьба.
   Мистер Харрис медленно опустился на стул. С минуту он не произносил ни слова. Глаза его увлажнились.
   — Простите… Если бы я мог хоть догадываться, то никогда бы не пришел просить вашей руки вот так… — Некоторое время владелец фабрики помолчал. — Вы доверились мне, посвятили в свою тайну, и я хочу дать вам один совет…
   Элиза сжала кулачки, ногти впились в ладони, но она не почувствовала боли.
   — …Выходите за меня замуж. Клянусь, вы никогда об этом не пожалеете. Я обещаю любить вас и вашего ребенка так, как любил бы собственного, других наследников у меня все равно нет. А взамен я попрошу только одного: постарайтесь забыть прошлое и стать счастливой…

Глава 44

1

   — Замечательно. — Даша закрыла последнюю страницу. — Прямо сага о Форсайтах какая-то.
   — А мне понравилось! — Катя, лежа на кровати, грызла кукурузные хлопья. — Ты ничего не пропустила?
   — Кроме постельных сцен, ничего. — Даша еще раз перелистала тетрадь и даже потрясла ее — не выпадет ли чего полезное. — Жалко, что Чижик сегодня так и не приехал.
   — Зачем он тебе?
   Даша потянулась и подтащила пакет с хлопьями к себе поближе.
   — Мне все же не верится, что это дневник его жены. Какая-то беллетристическая белиберда. Слушай, а может, это его сестра упражнялась?
   Катя невольно рассмеялась:
   — Девица Чижикова? Боже упаси! Я так не думаю, не ее слог. Хотя… — Она на секунду задумалась. — Все может быть. Знаешь, Николай наверняка знаком с ее почерком. Давай я ему покажу?
   — Нет, нет и еще раз нет. Этот бестселлер мы никому показывать не будем.
   — Но почему?
   — Потому что…
   Договорить ей не удалось. Послышался топот, возбужденные голоса. Женщины замерли.
   — Что это?
   — Кто-то кричал…
   Сестры распахнули дверь. В коридоре уже толпился народ.
   — Что? Что случилось?
   — Опять кого-то изнасиловали?
   — Где женщины?
   — Здесь, здесь!
   — С вами все в порядке?
   В дальнем конце коридора возникла тощая согбенная фигура. Виктор Семенович шел медленно, покачиваясь, волосы его стояли дыбом.
   — Меня… меня… — еле слышно пробормотал он и рухнул на пол.
   Все в ужасе замерли.
   — Убили! — взвизгнула Катя.
   Полетаев склонился над телом предполагаемого покойника и приложил руку к сонной артерии. Через некоторое время лицо его немного прояснилось:
   — Слава богу, нет. Пока жив. Принесите коньяка или водки. У него просто обморок.
   — У папы обморок? — Гоша присел рядом. — А может, все-таки сердце?
   — Может. Хотя на первый взгляд пульс в норме. Похоже, его что-то напугало.
   — Пестрая лента! — воскликнула Даша. Но, заметив направленные на нее сердитые взгляды, попыталась оправдаться: — Это я так, к примеру…
   Полетаев приподнял Виктору Семеновичу веко.
   — Точно, обморок… Надо перенести его на кровать.
   Даша хотела помочь, но ее сразу прогнали. Она обиженно отошла в сторонку.
   — Я смотрю, друзья вас не жалуют, — послышался за спиной веселый шепот.
   Молодая женщина оглянулась. Рядом стоял Ян. На нем были только шорты. Полетаев напрасно злорадствовал, с фигурой у юноши было все в порядке.
   — Пани Даша, — он осторожно снял перышко, запутавшееся в рыжих волосах. — Я, конечно, человек сторонний, но, может, все-таки поделитесь тайной: у вас какой-то специальный тур? На выживание? Я знаю, что такое существует. — Юноша склонился к ее уху и понизил голос: — Прошу вас, только скажите, я готов присоединиться за любые деньги…
   Даша невесело улыбнулась:
   — Да что вы, Ян! Это совершенно бесплатно. Каждый развлекает остальных как только может.
   — Но я слышал, что двое уже умерли?
   — Они не выдержали напряжения. — Даша смутилась. — Извините, я говорю глупости.
   Ян обнял ее за талию и прошептал:
   — Послушайте, пока все ходят-бродят из номера в номер, может, мы немного прогуляемся перед сном?
   — А почему бы и нет. — Даше действительно было все равно. — Только накину что-нибудь. Да и вам не мешало бы одеться.
   — О'кей. Встречаемся через пять минут внизу. — Ян указал глазами на ничего не подозревающего подполковника. — Не будем дразнить гусей.

2

   Кто познал прелесть лунных деревенских вечеров, когда ночь наполнена таинственными шорохами трав и ароматом роз, не станет осуждать бедную замученную женщину за ее минутную слабость. Сено было теплым и душистым, небо звездным, а ей так хотелось хоть немного любви… В общем, когда парочку обнаружили неподалеку от цветника, они пили шампанское и целовались. Не так чтобы слишком страстно, но с очевидным удовольствием.
   — Да что же это такое! — гробовым голосом вымолвил Полетаев.
   Даша от неожиданности закашлялась. Ее кавалер вскочил. Он был явно раздосадован.
   — В чем дело? Что вам здесь надо?
   — Нам надо вот эту даму. — Полетаева просто трясло.
   — Извините, но эта дама сейчас занята.
   — Юноша, а вы доделали уроки? — бесцеремонно осведомился Ример и, отодвинув Яна плечом, протянул Даше руку: — Давай, давай, вставай, шалопутная.
   Даша встала, но и в ее душе закипал гнев.
   — Что вам от меня надо? — по слогам выговорила она. — Вы когда-нибудь дадите мне отдохнуть спокойно?
   — Дадим. Вот вернетесь домой и можете прелюбодействовать сколько душе угодно, — отчеканил подполковник. — А сейчас немедленно в кровать.
   — Ах, в кровать? — Даша прищурила ореховые глаза. — Так я ничего не имею против! — И, обернувшись к набычившемуся кавалеру, спросила: — Янек, дорогой, у тебя найдется для меня место?
   — Ладно, Дашка, кончай дурить. — Сестра с трудом сдерживала улыбку. Она была единственной, кого сложившаяся ситуация смешила. — Пойдем домой, а завтра разберемся.
   — Нет уж, давайте разберемся прямо сейчас! Я тоже имею право на личную жизнь!
   — Имеете! — снова завелся Полетаев. — Только ведите ее не так публично. Здесь все-таки дети.
   — Дети давно спят!
   — А если дети уже спят, почему этот младенец к вам прилип?
   Дальнейшей перепалке с дракой помешал вспыхнувший свет и оживление возле ворот. Все притихли и пытались рассмотреть, что же такое там происходит. Управляющий ранчо их тоже заметил и уже спешил на всех парах.
   — Судя по его скорости, в болоте утонуло не меньше чем стадо овец, — заметил Ример, чем заработал несколько смешков и уничижительный взгляд Виктора Семеновича.
   — Панове, Панове! — задыхаясь, прокричал подбежавший управляющий. — Скажите, вы никого не ожидали в гости?
   Секунду длилось молчание, а затем пролетел облегченный вздох:
   — Нет!
   — Слава богу, нет…
   Даша только собралась было покачать головой, но улыбка начала медленно сползать с веснушчатого лица. Но в темноте сей факт остался незамеченным.
   Управляющий немного успокоился, однако голос его все еще дрожал:
   — Представляете, приехала полиция, они нашли в лесу труп мужчины.
   — Ну так что.. — Ример пожал плечами. — Знали бы вы, сколько трупов находят в наших лесах.
   — Да дело не в этом. — Главный ковбой отер лицо шейным платком. — Этому человеку удар был нанесен сверху и с большой силой, полиция считает, что убийца сидел на лошади и на всем скаку…
   Полетаев помрачнел, отошел к цветнику и принялся обдирать хозяйские розы. Все боялись взглянуть друг на друга. И только Ример не собирался падать духом:
   — Подумаешь! Что у вас в округе, лошадей больше ни у кого нет?
   Управляющий сморщился как лежалый апельсин.
   — У покойника в кармане нашли листок с адресом нашего ранчо. И с подробным описанием, как проехать. Получается, что он ехал либо к кому-то из наших работников, либо к гостям. Но я уже всех спросил, и раз вы говорите…
   — Он ехал ко мне, — тихо сказала Даша и заплакала.
   Все обернулись в ее сторону.
   — Кто бы знал, как я вас ненавижу! — Подполковник с силой швырнул Даше под ноги цветок, который еще секунду назад с таким старанием ощипывал, и, ни слова больше не проронив, быстрым шагом направился к группе полицейских.
   — Уважаю. — Ример похлопал плачущую женщину по плечу. — Это уже рекорд. Ни дня без покойника.
   — Позвольте, я отведу вас в номер, — предложил Ян. Голос его был полон сочувствия и желания помочь.

2

   Сестры лежали на широкой кровати и рассматривали мощные деревянные балки, поддерживающие потолок.
   — Надо что-то делать, — решительно произнесла Даша.
   — Что? — Катя подняла голову.
   — Я говорю, надо что-то делать. Лежать бессмысленно.
   — Представляешь, — Катя была на удивление спокойна, — мои дети теперь считают, что отпуск — это когда ты путешествуешь, а вокруг всех убивают. Как ты думаешь, эта травма у них останется на всю жизнь?
   — Вот уж за что можешь не переживать. В наше время дети вполне защищены от подобных психологических травм. Телевидение — довольно сильная прививка. Если каждый день на экране убивают с десяток-другой человек, начинаешь и настоящую смерть воспринимать как…
   — Дашка, заткнись, пожалуйста, — перебила кузина. — Лучше расскажи, какой у тебя план.
   Оборванная на полуслове, Даша не обиделась. Она понимала состояние ее сестры.
   — Кто-то слышал мой разговор с паном Чижиком.
   — Кто?
   — Да кто угодно. Я ведь разговаривала из холла. Ни от кого не пряталась и ни за кем не следила. Мне и в голову не могло прийти, что Чижика захотят убить. Я вспомнила одну очень важную деталь…
   Внезапно, без намека на стук, распахнулась дверь, и в комнату вошел непривычно взвинченный и даже растрепанный Полетаев. На нем, как говорится, лица не было.
   — Катерина Юрьевна, прошу меня извинить, но мне необходимо переговорить с Дарьей Николаевной…
   — Никаких проблем. — Катя подхватила кофту и направилась к выходу.
   Вежливый подполковник попытался ее задержать:
   — Я не имел в виду, что вы должны уйти… Мы могли бы прогуляться и…
   — Сергей Павлович. — Катин голос прозвучал очень серьезно. — Я вас прошу об одном: сделайте так, чтобы завтра мы отсюда все уехали. Лично я уже на грани.
   — На грани?
   — Именно. Я безумно люблю Дашку, но еще одна смерть — и я ее задушу собственными руками. Вы меня понимаете?
   — Отчасти…
   — Вот и прекрасно. — С этими словами Катя покинула комнату.
   Полетаев и Даша молчали.
   — Ну, что нового? — неуверенно осведомилась Даша.
   — Убитый оказался Станиславом Чижиком, дядей Римера, если тебя именно это интересует.
   — Я знаю. А кроме этого?
   — А кроме этого, дела, прямо скажем, плохи. Моего влияния уже просто не хватает. Полиция почти уверена, что все смерти являются убийствами и связаны между собой.
   — Но ведь Чижик даже не дошел до ранчо!
   — Зато никто не сомневается, что он направлялся именно сюда. Сиречь к тебе. Поэтому на ранчо наложен карантин.
   — Какой еще карантин?
   — Никто не покинет его территории, пока полиция не найдет убийцу.
   — Что?! Да ты соображаешь, что говоришь? Есть убийства, которые по сто лет не раскрывают… Вон, убийцу Кеннеди до сих пор ищут. Нам до конца жизни придется торчать здесь!
   — Почему бы и нет? — Подполковник притворно зевнул. — Лично мне здесь нравится. Да и ты покочевряжишься немного и начнешь за коровами навоз таскать. Лет через пять, глядишь, совсем остепенишься, станешь здоровой деревенской бабой без заскоков и истерик. Кому от этого хуже будет?
   Даша помолчала.
   — Но… как же Катины дети? Им ведь учиться надо.
   — Брось! — Полетаев рассмеялся. — Благодаря тебе, здесь собралось столько людей с высшим образованием, что впору частный лицей открывать.
   — Но… Это насилие над личностью! Я… мы будем жаловаться в международный трибунал.
   — Трибунал существует только для военных преступников, а ты лицо гражданское, — спокойно сказал Полетаев.
   Ореховые глаза повлажнели. В них мелькнул ужас.
   — Палыч, ты же не думаешь, что это я их убила?
   — Откуда мне знать! — философски заметил подполковник. — Может быть, ты сошла с ума на почве увлечения детективами. Никаких преступлений вокруг тебя не происходило, вот ты и решила заострить ситуацию.
   Даша уткнулась в подушку и расплакалась. Подполковник счастливо улыбнулся.
   Наплакавшись вволю, бедная женщина взглянула наконец на Полетаева. Его лицо моментально приняло сочувственное выражение:
   — Полегчало?
   — Ты гадкий и злой!
   Полетаев искренне оскорбился:
   — Прежде всего я твой ангел-хранитель. Если бы по доброте душевной я не сжалился над тобой и не поехал в этот треклятый поход, тебя бы уже давным-давно убили или посадили.
   — Ага! — Даша неожиданно обрадовалась. — Значит, ты все-таки не думаешь, что это я всех убиваю!
   Подполковник поднял палец:
   — Скажем так: пока у меня нет доказательств. Но мотивы… — Он многозначительно покачал головой. — Хочу заметить, что сейчас твоя судьба и судьба твоих спутников целиком зависит от меня. Если я заявлю, что уверен в случайности этих смертей, вас, разумеется, отпустят. У меня есть время до завтрашнего утра.
   — Палыч, — встрепенулась Даша, — дай мне два дня.
   — Зачем?
   — Я приведу тебе убийцу!
   Неверующий эфэсбэшник перекрестился левой рукой:
   — Чур меня, чур! Даже думать об этом забудь. — Он решительно встал. — Пожалуй, я не буду ждать до завтра. Я прямо сейчас позвоню майору Томеку.
   Даша поняла, что необходимо принимать крайние меры. Она вскочила и бросилась Полетаеву на шею.
   — Подожди, подожди, — шептала она ему в ухо, — побудь со мной еще немного!
   Отчаявшаяся женщина повалила его на кровать и наградила самым страстным поцелуем, на который в тот момент была способна.
   Лишь с огромным трудом Полетаеву удалось отодрать ее от себя. С минуту он не мог отдышаться.
   — Ты… меня чуть не за душила! — Почувствовав соленый привкус, он достал носовой платок и приложил к нижней губе. На белоснежном батисте появилось алое пятно. — Ну, знаешь!.. — Возмущению подполковника не было предела. — Я-то все думал, почему у тебя нет любовника? А ты их, наверное, всех съела, как черная вдова…
   — Съела? Ты сказал, съела?
   — Я имел в виду…
   Полетаев приподнял брови.
   — Подожди, подожди… — Молодая женщина приложила палец к губам. — Что-то связанное с едой. Или с тем… Что это было? — Даша озадаченно постучала себя кулаком по лбу. — Думай, вспоминай, думай… Кто-то ел людей, и в этот момент… Черт побери! — Она вскочила на ноги. — Как же я сразу не поняла.
   Полетаев напрягся:
   — Что?
   — Деланян! Когда Деланян ел людей!
   В глазах эфэсбэшника появился ужас. Он ничего не успел сказать — Даша уже бежала вниз по лестнице..

4

   Она отыскала кузину в комнате у Римера. Даша так растерялась, что даже не спросила, как та здесь оказалась.
   — Катька, выйди, мне с тобой поговорить надобно.
   Сама Катя все же попыталась объяснить свое присутствие в номере вдовца:
   — Я на минутку зашла, у меня белые нитки кончились…
   Это было самое глупое оправдание, которое Даша слышала за всю свою жизнь.
   — Спасибо, что сказала. Теперь я буду знать, к кому ходить за нитками. Вы, Николай, случайно еще не вяжете?
   — Ладно, пойдем. — Катя буквально вытолкала ее из номера. — Что случилось?
   Даша еще хотела полюбопытничать, но потом решила, что еще успеет, и сразу перешла к делу:
   — Помнишь ту ночь, когда ты пришла ко мне с дневником Артура, царство ему небесное?
   — Еще бы. Такое не забывается.
   — А помнишь, что произошло на следующее утро?
   — Конечно. Умерла тетя Николая.
   Даша криво усмехнулась и одними губами произнесла:
   — Она не умерла. Ее убили.
   Раздался тихий звон, это у Кати выпали из рук ключи.
   — Кто? Зачем?
   Обхватив сестру за талию, Даша потащила ее в конец коридора и, усадив в кресло, присела рядом.