Страница:
Поначалу местные жители долго ломали голову над тем, что же могло привести такого необычного человека в их скучноватый городок, но через некоторое время завеса тайны пала. Стало совершенно очевидно, что мистер Кержич влюблен. И не абы в кого. Евгений Иванович был влюблен в хозяйку Мидлтона.
Сам Мидлтон образовывал как бы кольцо вокруг центральной усадьбы — доминанты города, да и всей округи. Этот старинный особняк, построенный в стиле французских замков, чуть менее укрепленный и чуть более легкомысленный, принадлежал старейшей семье в их крае — семейству Харрис, благодаря стараниям которой и возник этот город и стоит до сих пор, давая работу его жителям. Харрисы одни из первых в Америке стали производить витамины и пищевые добавки и с тех пор прочно удерживали этот все разрастающийся бизнес. Десять лет назад скончался глава фирмы, старый мистер Харрис, оставив молодую вдову с малолетним сыном.
Миссис Харрис перенесла потерю любимого мужа тяжело и, едва оправившись от потрясения, уехала на свою родину в Чехию. Но год назад она, невероятно похорошевшая, вернулась и с тех пор проживала одна в своем огромном доме-замке, отдавая все время без остатка обновлению завода. Не вызывало ни малейшего сомнения, что именно на эту распрекрасную вдовушку и направлены устремления таинственного русского.
Поговаривали, что мистер Кержич встретил миссис Харрис в Европе и с тех пор преследует ее своей любовью. Миссис Харрис колеблется, так как до сих пор хранит в сердце память о своем первом супруге, но недолго ей осталось ходить во вдовах. Городок с плохо скрываемым интересом наблюдал за развитием необычного романа.
2
Глава 4
1
2
3
4
Глава 5
1
Сам Мидлтон образовывал как бы кольцо вокруг центральной усадьбы — доминанты города, да и всей округи. Этот старинный особняк, построенный в стиле французских замков, чуть менее укрепленный и чуть более легкомысленный, принадлежал старейшей семье в их крае — семейству Харрис, благодаря стараниям которой и возник этот город и стоит до сих пор, давая работу его жителям. Харрисы одни из первых в Америке стали производить витамины и пищевые добавки и с тех пор прочно удерживали этот все разрастающийся бизнес. Десять лет назад скончался глава фирмы, старый мистер Харрис, оставив молодую вдову с малолетним сыном.
Миссис Харрис перенесла потерю любимого мужа тяжело и, едва оправившись от потрясения, уехала на свою родину в Чехию. Но год назад она, невероятно похорошевшая, вернулась и с тех пор проживала одна в своем огромном доме-замке, отдавая все время без остатка обновлению завода. Не вызывало ни малейшего сомнения, что именно на эту распрекрасную вдовушку и направлены устремления таинственного русского.
Поговаривали, что мистер Кержич встретил миссис Харрис в Европе и с тех пор преследует ее своей любовью. Миссис Харрис колеблется, так как до сих пор хранит в сердце память о своем первом супруге, но недолго ей осталось ходить во вдовах. Городок с плохо скрываемым интересом наблюдал за развитием необычного романа.
2
— Вы меня балуете. — Элиза Харрис с веселым удивлением рассматривала диковинный букет. — Откуда такие цветы? Я уверена, что на нашем континенте такие не растут.
— Вы правы. — Кержич нежно поцеловал протянутую руку. — Эти цветы произрастают в одном-единственном месте — в крошечной африканской деревушке, в диких джунглях.
— Вы шутите?
— Никоим образом.
Передав букет горничной, миссис Харрис взяла Кержича под руку:
— Очень жаль, Эвжен, что вы никогда не шутите. Признаться честно, я иногда вас побаиваюсь.
Евгений Иванович принял покаянный вид:
— Но почему вы сразу не сказали? Клянусь впредь никогда не дарить вам ничего экзотического. Ах женщины, вы так чувствительны…
Отстранившись, Элиза Харрис погрозила пальчиком:
— Нет-нет, Эвжен, дело совсем не в цветах.
— А в чем же?
— В вас. Вы меня интригуете. Смущаете. И даже немножко пугаете. — Сказав это, она рассмеялась. — Я много повидала на этом свете, но никогда не встречала таких людей, как вы.
Кержич поднял глубокие темные глаза:
— Может быть, оттого, что таких людей больше нет?
Хозяйка замка снова рассмеялась:
— Ах, оставьте! Я знаю, в городе о вас болтают бог знает что. Но я не верю ни одному слову.
— И что же, например? — Дождавшись, когда миссис Харрис сядет на свою любимую французскую кушетку, Кержич устроился в кресле и положил ноги на низкий пуфик.
— Например, о том, что вы продали душу дьяволу.
— Прямо так и говорят?
— Прямо так и говорят.
Расположив локти на подлокотниках, он свел кончики тонких пальцев:
— Ну что ж, прекрасно. Значит, меня больше не будут спрашивать, отчего я не хожу на воскресную службу.
— Кстати, а отчего вы ее пропускаете?
Лицо Кержича потемнело, глаза стали еще глубже. Он снял ноги с пуфика и подался вперед:
— Элиза, вы уверены, что хотите знать правду?
— Да, — с вызовом ответила миссис Харрис, но голос ее дрогнул. В расслабленной до этого позе появилось напряжение.
— Вы уверены в этом?
— Да. — И через секунду с еще большим напором: — Да!
— Тогда приблизьтесь, я доверю вам страшную тайну.
Элиза, робея, передвинулась ближе к своему гостю.
— Говорите…
— Я не хожу на воскресную службу, потому что…
Удар гонга заставил бедную миссис Харрис подскочить и взвизгнуть от испуга.
Кержич не выдержал и рассмеялся:
— Простите, никак не ожидал, что именно в этот момент кому-то придет в голову нанести вам визит. Я не хотел вас напугать.
Держась рукой за сердце, Элиза сделала знак мажордому, показывая, что гостей сегодня принимать не будет.
— Ну так почему же вы не ходите в церковь? — собравшись с силами, спросила она. — Только не вздумайте снова меня пугать, я вам этого не прощу.
— Все очень просто, дорогая Элиза. Я атеист!
— Атеист? — с сомнением переспросила миссис Харрис. — Фу, как не романтично. Уж лучше бы вы и вправду продали душу дьяволу… Что вам, Патрик? — обернулась она к мажордому, который вошел с серебряным подносом в руках.
— Вам письмо, мадам. Пришло с курьерской почтой.
— Вот как? — Хозяйка начала заметно нервничать. — Хорошо. Надеюсь, это не реклама…
— Что вы, мадам, разве я осмелился бы вас беспокоить. — Слуга с поклоном протянул поднос.
Элиза взяла конверт и осмотрела его со всех сторон. На ее лице появилось еще более обеспокоенное выражение.
— С вашей родины? — Кержич взглянул на конверт и теперь внимательно следил за реакцией миссис Харрис.
— Да. Похоже.
— Может, мне подождать, пока вы его прочтете?
— Что? — Хозяйка аккуратно разрезала конверт и вынула лист бумаги и пожелтевшую старую фотографию.
— Мне удалиться?
— Нет-нет, я… — Элиза развернула письмо и замолчала.
Заметив, как побледнела хозяйка, Евгений Кержич поспешил налить ей воды.
— Вам нездоровится?
— Нет… то есть да… Немного. Просто закружилась голова. Простите, мне необходимо сделать один звонок. Вы подождете?
— Вам не нужно было даже спрашивать… — Кержич сделал шаг и порывисто прижал руку миссис Харрис к губам. Глаза его внимательно изучали раскрытый листок с одной-единственной фразой: «Это плохо кончится. Вернись. Не заставляй меня принимать крайние меры».
— Вы правы. — Кержич нежно поцеловал протянутую руку. — Эти цветы произрастают в одном-единственном месте — в крошечной африканской деревушке, в диких джунглях.
— Вы шутите?
— Никоим образом.
Передав букет горничной, миссис Харрис взяла Кержича под руку:
— Очень жаль, Эвжен, что вы никогда не шутите. Признаться честно, я иногда вас побаиваюсь.
Евгений Иванович принял покаянный вид:
— Но почему вы сразу не сказали? Клянусь впредь никогда не дарить вам ничего экзотического. Ах женщины, вы так чувствительны…
Отстранившись, Элиза Харрис погрозила пальчиком:
— Нет-нет, Эвжен, дело совсем не в цветах.
— А в чем же?
— В вас. Вы меня интригуете. Смущаете. И даже немножко пугаете. — Сказав это, она рассмеялась. — Я много повидала на этом свете, но никогда не встречала таких людей, как вы.
Кержич поднял глубокие темные глаза:
— Может быть, оттого, что таких людей больше нет?
Хозяйка замка снова рассмеялась:
— Ах, оставьте! Я знаю, в городе о вас болтают бог знает что. Но я не верю ни одному слову.
— И что же, например? — Дождавшись, когда миссис Харрис сядет на свою любимую французскую кушетку, Кержич устроился в кресле и положил ноги на низкий пуфик.
— Например, о том, что вы продали душу дьяволу.
— Прямо так и говорят?
— Прямо так и говорят.
Расположив локти на подлокотниках, он свел кончики тонких пальцев:
— Ну что ж, прекрасно. Значит, меня больше не будут спрашивать, отчего я не хожу на воскресную службу.
— Кстати, а отчего вы ее пропускаете?
Лицо Кержича потемнело, глаза стали еще глубже. Он снял ноги с пуфика и подался вперед:
— Элиза, вы уверены, что хотите знать правду?
— Да, — с вызовом ответила миссис Харрис, но голос ее дрогнул. В расслабленной до этого позе появилось напряжение.
— Вы уверены в этом?
— Да. — И через секунду с еще большим напором: — Да!
— Тогда приблизьтесь, я доверю вам страшную тайну.
Элиза, робея, передвинулась ближе к своему гостю.
— Говорите…
— Я не хожу на воскресную службу, потому что…
Удар гонга заставил бедную миссис Харрис подскочить и взвизгнуть от испуга.
Кержич не выдержал и рассмеялся:
— Простите, никак не ожидал, что именно в этот момент кому-то придет в голову нанести вам визит. Я не хотел вас напугать.
Держась рукой за сердце, Элиза сделала знак мажордому, показывая, что гостей сегодня принимать не будет.
— Ну так почему же вы не ходите в церковь? — собравшись с силами, спросила она. — Только не вздумайте снова меня пугать, я вам этого не прощу.
— Все очень просто, дорогая Элиза. Я атеист!
— Атеист? — с сомнением переспросила миссис Харрис. — Фу, как не романтично. Уж лучше бы вы и вправду продали душу дьяволу… Что вам, Патрик? — обернулась она к мажордому, который вошел с серебряным подносом в руках.
— Вам письмо, мадам. Пришло с курьерской почтой.
— Вот как? — Хозяйка начала заметно нервничать. — Хорошо. Надеюсь, это не реклама…
— Что вы, мадам, разве я осмелился бы вас беспокоить. — Слуга с поклоном протянул поднос.
Элиза взяла конверт и осмотрела его со всех сторон. На ее лице появилось еще более обеспокоенное выражение.
— С вашей родины? — Кержич взглянул на конверт и теперь внимательно следил за реакцией миссис Харрис.
— Да. Похоже.
— Может, мне подождать, пока вы его прочтете?
— Что? — Хозяйка аккуратно разрезала конверт и вынула лист бумаги и пожелтевшую старую фотографию.
— Мне удалиться?
— Нет-нет, я… — Элиза развернула письмо и замолчала.
Заметив, как побледнела хозяйка, Евгений Кержич поспешил налить ей воды.
— Вам нездоровится?
— Нет… то есть да… Немного. Просто закружилась голова. Простите, мне необходимо сделать один звонок. Вы подождете?
— Вам не нужно было даже спрашивать… — Кержич сделал шаг и порывисто прижал руку миссис Харрис к губам. Глаза его внимательно изучали раскрытый листок с одной-единственной фразой: «Это плохо кончится. Вернись. Не заставляй меня принимать крайние меры».
Глава 4
1
После ухода гробовщика Даша вымыла посуду, взяла блюдечко печенья и уселась на подоконник. Она была и взволнована и подавлена. Ну почему ей так катастрофически не везет? Вроде все в порядке: жизнь наладилась, финансовые проблемы кое-как утряслись, даже семейные драмы почти забылись. Казалось, чего еще надо — живи и радуйся! Так нет же…
Пышный куст розового пиона наполнял комнату капризным ароматом поздней весны.
Даша сунула печенье в рот. И почему первым клиентом не оказалась какая-нибудь старушка божий одуванчик, потерявшая любимого мопса? Или, например, пришла бы фотомодель, которую злые соперницы, тоже фотомодели, хотят сжить со света… Глядишь, и начальник постепенно вошел бы во вкус. А тут на тебе: убийство с ограблением! Даша горестно вздохнула. Нет, шеф точно убьет ее, как только узнает, что она взялась за это дело.
Даша раскрошила остатки печенья и бросила его скворцам, обосновавшимся в саду. Не будучи сильна в орнитологии, она всегда путала их с грачами и потому не уставала удивляться: отчего это в Чехии они такие мелкие?
Грачи-скворцы с пронзительными воплями налетели на сдобные крошки, чем вызвали на веснушчатом лице слабую улыбку.
Нет, она не боялась, что Прохазка ее выставит. Бородатого начальника более чем устраивало, что молодая, симпатичная женщина без особых амбиций готовит, убирает и следит за своевременной оплатой коммунальных счетов, но если вопрос встанет ребром, то он скорее женится на ней, чем позволит взяться за это дело.
При мысли о том, что шеф, похожий на Карабаса Барабаса, падет на колени с предложением руки и сердца, Даше стало смешно. Она по-своему тоже привыкла к нему за тот месяц, что помогала по хозяйству, однако ставить крест на своем будущем ради оперной карьеры дорогого пана Ярослава вовсе не собиралась. Только как заставить его разрешить ей заниматься детективной работой?..
Невеселые размышления прервал мелодичный перезвон колокольчиков. Даша удивленно обернулась. То, что так звонит дверной звонок, она уже знала. Но кто это мог быть? Шеф на очередном прослушивании, пан Чижик только что ушел… А может, он передумал?
Даша легко спрыгнула с подоконника и поспешила в прихожую.
Пышный куст розового пиона наполнял комнату капризным ароматом поздней весны.
Даша сунула печенье в рот. И почему первым клиентом не оказалась какая-нибудь старушка божий одуванчик, потерявшая любимого мопса? Или, например, пришла бы фотомодель, которую злые соперницы, тоже фотомодели, хотят сжить со света… Глядишь, и начальник постепенно вошел бы во вкус. А тут на тебе: убийство с ограблением! Даша горестно вздохнула. Нет, шеф точно убьет ее, как только узнает, что она взялась за это дело.
Даша раскрошила остатки печенья и бросила его скворцам, обосновавшимся в саду. Не будучи сильна в орнитологии, она всегда путала их с грачами и потому не уставала удивляться: отчего это в Чехии они такие мелкие?
Грачи-скворцы с пронзительными воплями налетели на сдобные крошки, чем вызвали на веснушчатом лице слабую улыбку.
Нет, она не боялась, что Прохазка ее выставит. Бородатого начальника более чем устраивало, что молодая, симпатичная женщина без особых амбиций готовит, убирает и следит за своевременной оплатой коммунальных счетов, но если вопрос встанет ребром, то он скорее женится на ней, чем позволит взяться за это дело.
При мысли о том, что шеф, похожий на Карабаса Барабаса, падет на колени с предложением руки и сердца, Даше стало смешно. Она по-своему тоже привыкла к нему за тот месяц, что помогала по хозяйству, однако ставить крест на своем будущем ради оперной карьеры дорогого пана Ярослава вовсе не собиралась. Только как заставить его разрешить ей заниматься детективной работой?..
Невеселые размышления прервал мелодичный перезвон колокольчиков. Даша удивленно обернулась. То, что так звонит дверной звонок, она уже знала. Но кто это мог быть? Шеф на очередном прослушивании, пан Чижик только что ушел… А может, он передумал?
Даша легко спрыгнула с подоконника и поспешила в прихожую.
2
На пороге возвышалось странное создание — высокая и довольно широкая в плечах женщина. У незнакомки была нелепая крошечная голова, слишком маленькая для такого крупного тела. Голова больше походила на редиску: круглые мясистые щеки из-за отсутствия шеи переходили непосредственно на плечи, сдавленный у висков узкий морщинистый лобик, жидкий пучок белесых волос на макушке. Незнакомку украшало (если в данной ситуации вообще можно употребить это слово) длинное, рыжевато-розового цвета пальто, вряд ли когда-нибудь бывшее в моде. Украшением этого украшения служило мертвое животное со стеклянными глазами и хищным оскалом. Порода животного была неопределенной, как и возраст самой визитерши.
— Простите? — вежливо сказала Даша и на всякий случай посмотрела на термометр, прибитый к стене. Может, это только ей жарко, раз люди по улицам в мехах шастают?
— Мне нужен ваш хозяин! — властно бросила особа.
— Мой хозяин? — не сразу поняла Даша. — Простите, вы к кому?
— К Прохазке, разумеется. Это же его агентство? — Женщина кивнула на латунную табличку.
— Ах, вот вы о чем… — Час от часу не легче! То ни одного клиента целый месяц, а то один за другим повалили. — Пан Прохазка на выезде. Он очень занятой человек, но если хотите, то суть дела можете изложить мне.
Особа сверлила ее взглядом, полным ненависти и еще чего-то крайне неприятного.
— Вы иностранка?
— А в чем, собственно, дело?
— Мне нужен ваш хозяин! — упрямо повторила визитерша.
Даша до последнего старалась оставаться вежливой:
— Я его секретарша, и пока вы не объясните, в чем дело, вряд ли сможете с ним встретиться. Или говорите, или уходите.
— Терпеть не могу иностранцев!
Даша пожала плечами:
— Сочувствую. В таком случае единственное, что могу для вас сделать, так это избавить от своего присутствия. — Она сделала шаг назад, собираясь захлопнуть дверь, но вздорная особа успела сунуть ногу в щель.
— К вам только что приходил мой брат.
— Брат? Какой еще брат?
— Станислав Чижик.
— А-а-а… — Даша отпустила дверную ручку. — Так вы и есть… его сестра? Ну что ж, проходите. Правда, пан Прохазка отсутствует, но…
— Значит, его нет?
— Нет.
— Тогда зачем вы морочите мне голову?
— ?!
— По-вашему, я должна разговаривать с секретаршей?
— Ах вот как… — Даша испытывала одновременно смущение и раздражение. — Надо заметить, ваш брат не испытывал никаких неудобств, беседуя со мной.
— Мой брат дурак.
Даша сжала кулаки и сосчитала до десяти.
— Хорошо, чего вы хотите?
— Я хочу, чтобы вы не совали свой нос в мое дело.
— В «ваше» дело? — вскричала потерявшая выдержку секретарша. — А что вы называете своим делом?
— Мой брат дурак, убийца и вор. Его место в тюрьме или в сумасшедшем доме.
— Ну а ваше, разумеется, в его особняке, — еле слышно пробормотала Даша, но Чижикова все-таки услышала и немедленно взвилась:
— Вот оно что! Значит, вы решили погреть руки на моем несчастье? Запомните, этот номер у вас не пройдет! Я его сестра и имею право на его имущество! Ему не удастся меня обокрасть. Слава богу, Амалия наконец поняла, что из себя представляет мой братец, и хотела с ним развестись, поэтому-то он и убил ее. Убил, а денежки прикарманил! Но я найду их, они принадлежат мне, потому что я единственная, кто ее по-настоящему понимал…
Даша рассмеялась:
— Вы что-то путаете. Если деньги вашей невестки не были надлежащим образом оформлены как непосредственно ее имущество, то все теперь принадлежит вашему брату. Даже если суд и признает его убийцей…
— О чем вы говорите? — завизжала визитерша, окончательно выходя из себя. — Где деньги и украшения моей невестки?!
Даша хотела ответить ей с достоинством, но добитая горем сестра пана Чижика резко качнулась вперед и оскалила острые желтые зубы, словно намеревалась впиться в горло. Глаза ее сверкали, губы мелко тряслись, казалось, еще чуть-чуть — и с них закапает пена.
Не на шутку перепугавшись, Даша резко отпрянула и поспешила захлопнуть дверь.
— Убирайтесь, пока я не вызвала полицию! — крикнула она уже из укрытия. Чижикова несколько раз ударила ногой в дверь, изрыгнула очередное проклятие и наконец ретировалась.
Трясущимися руками Даша закрыла дверь на все замки, подождала, пока звук отъезжающей машины стихнет, и вернулась в рабочий кабинет. Там, все еще дрожа от пережитого, она принялась расхаживать из угла в угол. Что за кашу она заварила! Если до этого визита еще оставалась призрачная надежда, что пан Ярослав смилостивится и разрешит ей слетать в Москву за кассетой, доказывающей преданность пана Чижика своей супруге, то после того как он перекинется парой слов с этой чокнутой, на мысли о расследовании можно будет поставить крест.
Остановившись посередине комнаты, Даша задумалась. А ей самой это надо? Одно дело приставать к людям с умным видом, задавая глупые вопросы, а совсем другое — валяться по больницам, залечивая раны, полученные в результате очередного расследования. И может, прав пан Ярослав, такая работа не для пары, состоящей из будущего певца и бывшей искусствоведши?
Однако чем дольше Даша отговаривала себя, тем отчетливее перед ней возникали несчастные, полные горя глаза пана Чижика…
— Простите? — вежливо сказала Даша и на всякий случай посмотрела на термометр, прибитый к стене. Может, это только ей жарко, раз люди по улицам в мехах шастают?
— Мне нужен ваш хозяин! — властно бросила особа.
— Мой хозяин? — не сразу поняла Даша. — Простите, вы к кому?
— К Прохазке, разумеется. Это же его агентство? — Женщина кивнула на латунную табличку.
— Ах, вот вы о чем… — Час от часу не легче! То ни одного клиента целый месяц, а то один за другим повалили. — Пан Прохазка на выезде. Он очень занятой человек, но если хотите, то суть дела можете изложить мне.
Особа сверлила ее взглядом, полным ненависти и еще чего-то крайне неприятного.
— Вы иностранка?
— А в чем, собственно, дело?
— Мне нужен ваш хозяин! — упрямо повторила визитерша.
Даша до последнего старалась оставаться вежливой:
— Я его секретарша, и пока вы не объясните, в чем дело, вряд ли сможете с ним встретиться. Или говорите, или уходите.
— Терпеть не могу иностранцев!
Даша пожала плечами:
— Сочувствую. В таком случае единственное, что могу для вас сделать, так это избавить от своего присутствия. — Она сделала шаг назад, собираясь захлопнуть дверь, но вздорная особа успела сунуть ногу в щель.
— К вам только что приходил мой брат.
— Брат? Какой еще брат?
— Станислав Чижик.
— А-а-а… — Даша отпустила дверную ручку. — Так вы и есть… его сестра? Ну что ж, проходите. Правда, пан Прохазка отсутствует, но…
— Значит, его нет?
— Нет.
— Тогда зачем вы морочите мне голову?
— ?!
— По-вашему, я должна разговаривать с секретаршей?
— Ах вот как… — Даша испытывала одновременно смущение и раздражение. — Надо заметить, ваш брат не испытывал никаких неудобств, беседуя со мной.
— Мой брат дурак.
Даша сжала кулаки и сосчитала до десяти.
— Хорошо, чего вы хотите?
— Я хочу, чтобы вы не совали свой нос в мое дело.
— В «ваше» дело? — вскричала потерявшая выдержку секретарша. — А что вы называете своим делом?
— Мой брат дурак, убийца и вор. Его место в тюрьме или в сумасшедшем доме.
— Ну а ваше, разумеется, в его особняке, — еле слышно пробормотала Даша, но Чижикова все-таки услышала и немедленно взвилась:
— Вот оно что! Значит, вы решили погреть руки на моем несчастье? Запомните, этот номер у вас не пройдет! Я его сестра и имею право на его имущество! Ему не удастся меня обокрасть. Слава богу, Амалия наконец поняла, что из себя представляет мой братец, и хотела с ним развестись, поэтому-то он и убил ее. Убил, а денежки прикарманил! Но я найду их, они принадлежат мне, потому что я единственная, кто ее по-настоящему понимал…
Даша рассмеялась:
— Вы что-то путаете. Если деньги вашей невестки не были надлежащим образом оформлены как непосредственно ее имущество, то все теперь принадлежит вашему брату. Даже если суд и признает его убийцей…
— О чем вы говорите? — завизжала визитерша, окончательно выходя из себя. — Где деньги и украшения моей невестки?!
Даша хотела ответить ей с достоинством, но добитая горем сестра пана Чижика резко качнулась вперед и оскалила острые желтые зубы, словно намеревалась впиться в горло. Глаза ее сверкали, губы мелко тряслись, казалось, еще чуть-чуть — и с них закапает пена.
Не на шутку перепугавшись, Даша резко отпрянула и поспешила захлопнуть дверь.
— Убирайтесь, пока я не вызвала полицию! — крикнула она уже из укрытия. Чижикова несколько раз ударила ногой в дверь, изрыгнула очередное проклятие и наконец ретировалась.
Трясущимися руками Даша закрыла дверь на все замки, подождала, пока звук отъезжающей машины стихнет, и вернулась в рабочий кабинет. Там, все еще дрожа от пережитого, она принялась расхаживать из угла в угол. Что за кашу она заварила! Если до этого визита еще оставалась призрачная надежда, что пан Ярослав смилостивится и разрешит ей слетать в Москву за кассетой, доказывающей преданность пана Чижика своей супруге, то после того как он перекинется парой слов с этой чокнутой, на мысли о расследовании можно будет поставить крест.
Остановившись посередине комнаты, Даша задумалась. А ей самой это надо? Одно дело приставать к людям с умным видом, задавая глупые вопросы, а совсем другое — валяться по больницам, залечивая раны, полученные в результате очередного расследования. И может, прав пан Ярослав, такая работа не для пары, состоящей из будущего певца и бывшей искусствоведши?
Однако чем дольше Даша отговаривала себя, тем отчетливее перед ней возникали несчастные, полные горя глаза пана Чижика…
3
— Рад приветствовать вас, моя дорогая пани Дагмар.
Прохазка, торжественный, словно Будда на выданье, вошел в холл и протянул секретарше нотную папку. Он был поистине великолепен: белоснежная рубашка со стоячим воротничком и богатыми рюшами вдоль планки, черный с отливом фрак, галстук-бабочка. Для окончательного олицетворения торжества капитализма шефу не хватало котелка и золотой цепочки через пузо. Даша положила папку на столик у входа:
— Не зовите меня так.
— Отчего же? — Прохазка остановился перед большим зеркалом и принялся оглядывать себя со всех сторон.
— У меня возникают сложные ассоциации.
— Да? И какие же?
— Дагмара — Тамара. Царица Тамара — отец Федор…
— Вашего отца зовут Федор?
— Нет, его зовут Николай. Но это не важно. — Даша рассеянно перебирала рекламные буклеты. Она не знала, с чего ей начать. Утаить приход пана Чижика невозможно. В любую секунду гробовщик мог перезвонить и спросить, как идут дела.
— Да, кстати, тут один человек заглядывал…
— Вот как? — Бородач, стоя перед зеркалом, водил нижней челюстью, очевидно разминая натруженные мышцы. — И кто именно?
— Некто по фамилии Чижик… — Через отражение в зеркале она пыталась уловить реакцию шефа.
Прохазка на секунду замер, словно пытаясь припомнить фамилии всех своих знакомых, но почти сразу же качнул головой:
— Нет, не знаю. — Он попытался раскрыть рот как можно шире. — А-а-а…
В какой-то момент Даше показалось, что при желании он запросто может проглотить ее вместе с домом. Особенно когда узнает, что она наделала.
Ничего не подозревающий шеф тем временем пробовал взять нижнее ля:
— Ла… Ла… Ла-а-а… И что же он хоте-е-е-л?
— Да так… А как ваши дела?
— Хорошо, спаси-и-и-бо.
— По правде говоря, этот Чижик хотел видеть вас…
— А вы что?
— Я сказала, что вы заняты.
— Это пра… пра… пра-а-а-вильно… — Голос шефа наполнял комнату словно бархатный туман. Даша с тоской посмотрела в окно.
— …Что вы весь в делах и разъездах…
— Пра-а-а-вильно-о-о….
— …Что мы беремся за исполнение заказов только в исключительных случаях…
— Прекра-а-а-сно…
— …И что его случай как раз тот самый.
Повисла пауза. Прохазка медленно обернулся:
— Что? — Его голос моментально потерял свою густоту и стал плоским. — Что вы сейчас сказали?
— Я сказала…
— Черт побери, я слышал, что вы сказали! — Стены каменного дома завибрировали в унисон с мощным басом. — Я спрашиваю, как вам это могло прийти в голову!
— Человек попросил ему помочь, — дрожащим голосом ответила Даша, — я не смогла отказать.
Прохазка схватился за бабочку, словно та могла улететь.
— Сюда кто-то приходил? Да… кто вам дал право принимать кого-то у меня дома?!
— А что мне оставалось делать? — Побледневшая секретарша предприняла слабую попытку защититься. — Он сказал, что уже разговаривал с вами.
— Со мной?!
— Да, с вами. Месяц назад.
Бородач отчаянно морщил лоб.
— Может быть. Ну да, действительно приходил кто-то с бредовыми просьбами, но я всех отправил обратно. Почему вы так же не поступили? Я ведь просил вас!
— Просили! Приходит человек, он в отчаянье, уверяет, что его жена обращалась к нам… Просит помочь. — Даша возмущенно развела руками. — Или я должна была скормить ему историю про отобранную лесопилку и загубленный талант?
Пан Ярослав смотрел на свою подчиненную взглядом, в котором смешивались ярость и отчаяние.
— Надо было ответить, что никакие жены к нам не обращались!
— Я так и сказала. Но ведь кто-то поместил свою фирму в рубрику "Детективные агентства "! Не знаете, кто это был?
Пан Ярослав хватил ртом воздух:
— Я это сделал лишь для того, чтобы родственники прочитали!
— А вам не пришло в голову, что другие люди тоже умеют читать? И почему вы не предупредили меня, что к вам уже кто-то обращался? Надо было поставить меня в известность! — Даша обиженно отвернулась.
Прохазка некоторое время молчал, потом, оценив справедливость упрека, решил зайти с другой стороны:
— Да, но почему этот Чижик опять пришел? Я ему ясно и четко сказал, что пропавших собак мы не ищем.
— К сожалению, речь идет не о собаке.
— А о ком?
— О жене.
Взгляд шефа стал совсем недружелюбным.
— О жене? Понятно. — Он проверил, на месте ли галстук. — Пусть тогда его делом занимается полиция.
— Она и занимается.
— Вот и прекрасно! Значит, рано или поздно все уладится.
— Не уладится.
По тому, как изменился цвет лица шефа, Даша поняла — или сейчас, или никогда.
— Не уладится потому, что ее убили. А пана Чижика в любой момент могут обвинить в ее убийстве.
— Езус Мария! — Прохазка неожиданно дал петуха. — К нам приходил человек, который убил свою жену?! Матерь Божья, зачем вы его пустили в дом?.. Ведь… ведь он мог убить вас!
Даша рассердилась:
— Пан Ярослав, у нас на двери прибита табличка «Детективное агентство». Кто, по-вашему, должен к нам приходить? Сестры милосердия?
— По-моему, к нам никто не должен приходить! А вы не должны пускать в дом посторонних людей! Неужели вы не понимаете, что это опасно! — Прохазка схватил телефонную трубку, но сразу положил ее обратно.
— А тогда почему вы выбрали как прикрытие именно детективное агентство? — с вызовом спросила Даша. — Открыли бы частный детский сад и повесили табличку: «Карантин». Кстати, пан Чижик готов заплатить большую сумму…
Прохазка сердито отмахнулся:
— Да при чем тут деньги! Я не собираюсь ловить убийц — ни за деньги, ни бесплатно.
— А нам и не надо никого ловить! Мы всего-навсего должны найти доказательства невиновности нашего клиента…
Бородач грохнул кулаком по столику:
— Не смейте произносить слова «мы должны» и «наш клиент»! Мы никому ничего не должны, и у нас нет никаких клиентов.
— У нас есть клиент, потому что он внес задаток: пять тысяч крон. А это, между прочим, половина моей зарплаты, и только за то, чтобы съездить в Москву, привезти кассету. А кто это сделает быстрее и лучше меня? Ведь я русская…
Пан Ярослав смотрел на Дашу с откровенной неприязнью.
— Ну и что? Разве во всей Праге больше нет русских? Зачем вам понадобилось в это влезать?
Он наконец сорвал порядком истерзанный галстук и швырнул его на пол. Лицо его было темно и печально. Даше показалось, что шеф сейчас затянет вариацию на тему из «Бориса Годунова»: «…и девочки кровавые в глазах».
Но вместо арии толстяк отчеканил непривычно холодным голосом:
— Пани Дагмар, я попрошу вас ближайшие выходные посвятить поиску наиболее деликатного отказа пану Чижику. Больше к этой теме я возвращаться не намерен. — Он развернулся и грузно затопал по винтовой лестнице на второй этаж.
Даша с ненавистью посмотрела начальнику вслед: «Чтоб ты лопнул!» — и перевела взгляд на часы. Начало пятого, до конца рабочего дня оставался еще почти час. Час!
Ну уж нет, она не будет здесь торчать, словно памятник собственному поражению! Схватив сумку, Даша поспешила покинуть негостеприимный офис, громко хлопнув дверью.
Прохазка, торжественный, словно Будда на выданье, вошел в холл и протянул секретарше нотную папку. Он был поистине великолепен: белоснежная рубашка со стоячим воротничком и богатыми рюшами вдоль планки, черный с отливом фрак, галстук-бабочка. Для окончательного олицетворения торжества капитализма шефу не хватало котелка и золотой цепочки через пузо. Даша положила папку на столик у входа:
— Не зовите меня так.
— Отчего же? — Прохазка остановился перед большим зеркалом и принялся оглядывать себя со всех сторон.
— У меня возникают сложные ассоциации.
— Да? И какие же?
— Дагмара — Тамара. Царица Тамара — отец Федор…
— Вашего отца зовут Федор?
— Нет, его зовут Николай. Но это не важно. — Даша рассеянно перебирала рекламные буклеты. Она не знала, с чего ей начать. Утаить приход пана Чижика невозможно. В любую секунду гробовщик мог перезвонить и спросить, как идут дела.
— Да, кстати, тут один человек заглядывал…
— Вот как? — Бородач, стоя перед зеркалом, водил нижней челюстью, очевидно разминая натруженные мышцы. — И кто именно?
— Некто по фамилии Чижик… — Через отражение в зеркале она пыталась уловить реакцию шефа.
Прохазка на секунду замер, словно пытаясь припомнить фамилии всех своих знакомых, но почти сразу же качнул головой:
— Нет, не знаю. — Он попытался раскрыть рот как можно шире. — А-а-а…
В какой-то момент Даше показалось, что при желании он запросто может проглотить ее вместе с домом. Особенно когда узнает, что она наделала.
Ничего не подозревающий шеф тем временем пробовал взять нижнее ля:
— Ла… Ла… Ла-а-а… И что же он хоте-е-е-л?
— Да так… А как ваши дела?
— Хорошо, спаси-и-и-бо.
— По правде говоря, этот Чижик хотел видеть вас…
— А вы что?
— Я сказала, что вы заняты.
— Это пра… пра… пра-а-а-вильно… — Голос шефа наполнял комнату словно бархатный туман. Даша с тоской посмотрела в окно.
— …Что вы весь в делах и разъездах…
— Пра-а-а-вильно-о-о….
— …Что мы беремся за исполнение заказов только в исключительных случаях…
— Прекра-а-а-сно…
— …И что его случай как раз тот самый.
Повисла пауза. Прохазка медленно обернулся:
— Что? — Его голос моментально потерял свою густоту и стал плоским. — Что вы сейчас сказали?
— Я сказала…
— Черт побери, я слышал, что вы сказали! — Стены каменного дома завибрировали в унисон с мощным басом. — Я спрашиваю, как вам это могло прийти в голову!
— Человек попросил ему помочь, — дрожащим голосом ответила Даша, — я не смогла отказать.
Прохазка схватился за бабочку, словно та могла улететь.
— Сюда кто-то приходил? Да… кто вам дал право принимать кого-то у меня дома?!
— А что мне оставалось делать? — Побледневшая секретарша предприняла слабую попытку защититься. — Он сказал, что уже разговаривал с вами.
— Со мной?!
— Да, с вами. Месяц назад.
Бородач отчаянно морщил лоб.
— Может быть. Ну да, действительно приходил кто-то с бредовыми просьбами, но я всех отправил обратно. Почему вы так же не поступили? Я ведь просил вас!
— Просили! Приходит человек, он в отчаянье, уверяет, что его жена обращалась к нам… Просит помочь. — Даша возмущенно развела руками. — Или я должна была скормить ему историю про отобранную лесопилку и загубленный талант?
Пан Ярослав смотрел на свою подчиненную взглядом, в котором смешивались ярость и отчаяние.
— Надо было ответить, что никакие жены к нам не обращались!
— Я так и сказала. Но ведь кто-то поместил свою фирму в рубрику "Детективные агентства "! Не знаете, кто это был?
Пан Ярослав хватил ртом воздух:
— Я это сделал лишь для того, чтобы родственники прочитали!
— А вам не пришло в голову, что другие люди тоже умеют читать? И почему вы не предупредили меня, что к вам уже кто-то обращался? Надо было поставить меня в известность! — Даша обиженно отвернулась.
Прохазка некоторое время молчал, потом, оценив справедливость упрека, решил зайти с другой стороны:
— Да, но почему этот Чижик опять пришел? Я ему ясно и четко сказал, что пропавших собак мы не ищем.
— К сожалению, речь идет не о собаке.
— А о ком?
— О жене.
Взгляд шефа стал совсем недружелюбным.
— О жене? Понятно. — Он проверил, на месте ли галстук. — Пусть тогда его делом занимается полиция.
— Она и занимается.
— Вот и прекрасно! Значит, рано или поздно все уладится.
— Не уладится.
По тому, как изменился цвет лица шефа, Даша поняла — или сейчас, или никогда.
— Не уладится потому, что ее убили. А пана Чижика в любой момент могут обвинить в ее убийстве.
— Езус Мария! — Прохазка неожиданно дал петуха. — К нам приходил человек, который убил свою жену?! Матерь Божья, зачем вы его пустили в дом?.. Ведь… ведь он мог убить вас!
Даша рассердилась:
— Пан Ярослав, у нас на двери прибита табличка «Детективное агентство». Кто, по-вашему, должен к нам приходить? Сестры милосердия?
— По-моему, к нам никто не должен приходить! А вы не должны пускать в дом посторонних людей! Неужели вы не понимаете, что это опасно! — Прохазка схватил телефонную трубку, но сразу положил ее обратно.
— А тогда почему вы выбрали как прикрытие именно детективное агентство? — с вызовом спросила Даша. — Открыли бы частный детский сад и повесили табличку: «Карантин». Кстати, пан Чижик готов заплатить большую сумму…
Прохазка сердито отмахнулся:
— Да при чем тут деньги! Я не собираюсь ловить убийц — ни за деньги, ни бесплатно.
— А нам и не надо никого ловить! Мы всего-навсего должны найти доказательства невиновности нашего клиента…
Бородач грохнул кулаком по столику:
— Не смейте произносить слова «мы должны» и «наш клиент»! Мы никому ничего не должны, и у нас нет никаких клиентов.
— У нас есть клиент, потому что он внес задаток: пять тысяч крон. А это, между прочим, половина моей зарплаты, и только за то, чтобы съездить в Москву, привезти кассету. А кто это сделает быстрее и лучше меня? Ведь я русская…
Пан Ярослав смотрел на Дашу с откровенной неприязнью.
— Ну и что? Разве во всей Праге больше нет русских? Зачем вам понадобилось в это влезать?
Он наконец сорвал порядком истерзанный галстук и швырнул его на пол. Лицо его было темно и печально. Даше показалось, что шеф сейчас затянет вариацию на тему из «Бориса Годунова»: «…и девочки кровавые в глазах».
Но вместо арии толстяк отчеканил непривычно холодным голосом:
— Пани Дагмар, я попрошу вас ближайшие выходные посвятить поиску наиболее деликатного отказа пану Чижику. Больше к этой теме я возвращаться не намерен. — Он развернулся и грузно затопал по винтовой лестнице на второй этаж.
Даша с ненавистью посмотрела начальнику вслед: «Чтоб ты лопнул!» — и перевела взгляд на часы. Начало пятого, до конца рабочего дня оставался еще почти час. Час!
Ну уж нет, она не будет здесь торчать, словно памятник собственному поражению! Схватив сумку, Даша поспешила покинуть негостеприимный офис, громко хлопнув дверью.
4
Она была так сердита на шефа, что сначала даже хотела пройти мимо одолженной им старенькой «Шкоды», но потом подумала, что этим накажет только себя.
«Да и черт с ним, с этим Прохазкой», — думала Даша, пытаясь попасть ключом в замок зажигания. Провались он пропадом! И вообще, зачем ей на кого-то работать? При желании она может заниматься детективной работой вполне самостоятельно. А желание у нее есть. Вот докончить дело Чижика, заработать денег, снять офис — и не надо ни от кого зависеть!
Эта мысль оказалась настолько простой и очевидной, что Даша не заметила, как проскочила на красный свет. Все, кто остался жив, немедленно завопили традиционное: «Корова тупая!» — однако окрыленной секретарше сейчас было глубоко наплевать на общественное мнение. Сейчас ее волновал один-единственный вопрос — как получить лицензию частного детектива. Женщине-иностранке ее, разумеется, никто не даст.
«Эх, погибать, так с музыкой!» Даша резко вывернула руль, чем окончательно убедила окружающих, что женщина за рулем хуже Пиночета, и утопила педаль газа в пол. Старая «шкодовка», урча и вибрируя, набирала ход. Если она успеет попасть в Главный комиссариат до пяти часов, то, возможно, прямо сегодня все и решится…
«Да и черт с ним, с этим Прохазкой», — думала Даша, пытаясь попасть ключом в замок зажигания. Провались он пропадом! И вообще, зачем ей на кого-то работать? При желании она может заниматься детективной работой вполне самостоятельно. А желание у нее есть. Вот докончить дело Чижика, заработать денег, снять офис — и не надо ни от кого зависеть!
Эта мысль оказалась настолько простой и очевидной, что Даша не заметила, как проскочила на красный свет. Все, кто остался жив, немедленно завопили традиционное: «Корова тупая!» — однако окрыленной секретарше сейчас было глубоко наплевать на общественное мнение. Сейчас ее волновал один-единственный вопрос — как получить лицензию частного детектива. Женщине-иностранке ее, разумеется, никто не даст.
«Эх, погибать, так с музыкой!» Даша резко вывернула руль, чем окончательно убедила окружающих, что женщина за рулем хуже Пиночета, и утопила педаль газа в пол. Старая «шкодовка», урча и вибрируя, набирала ход. Если она успеет попасть в Главный комиссариат до пяти часов, то, возможно, прямо сегодня все и решится…
Глава 5
1
Ничего не подозревающий майор Томек, благодушный круглолицый комиссар полиции, пребывал в прекрасном расположении духа. Заполняя очередной формуляр, он не брюзжал по обыкновению, а, напротив, мурлыкал под нос детскую песенку про развалившуюся печь. Чужие злоключения не мешали ему думать о собственной даче, на которой, слава богу, все было в порядке и где он сможет провести ближайшие две недели, наслаждаясь тишиной и рыбалкой.
Вчера практически полностью удалось раскрыть дело о квартирной краже у заместителя министра, а это означало личную благодарность ему и поощрение для всей их группы. Конечно, все получилось абсолютно случайно, но кто об этом знает? И хоть воры пока не найдены, зато ценности возвращены а целости и сохранности, причем на розыски ушло менее суток! Заместитель министра доволен, начальник доволен, а с понедельника начинается отпуск, который на этот раз не придется переносить, а значит, и дорогая супруга будет довольна, а это самое главное, потому что…
— Пан комиссар, — в двери появился Зденек, его новый помощник, смышленый, расторопный паренек, — к вам тут пришла одна пани. Говорит, что по личному делу…
— По личному? — Томек посмотрел на часы. Времени оставалось как раз перекусить перед предстоящей встречей с начальством. — Как ее зовут?
— Она не сказала. Говорит, что хочет сделать вам сюрприз.
— Что за ерунда… — Майор нахмурился. — А впрочем, ладно, давай эту пани сюда, но, если мне не удастся ее выставить через пять минут, зайдешь и скажешь, что меня срочно вызывает министр.
— Слушаюсь, пан комиссар! — лихо козырнул Зденек.
Томек еще раз взглянул на часы, пригладил волосы и принял начальственный вид. Дверь распахнулась, и лицо майора стало медленно вытягиваться.
— Господь всемилостивый…
Даша улыбалась своей самой обворожительной улыбкой.
— Добрый день, пан комиссар! Рада видеть вас в добром здравии, вы чудесно выглядите. — Она широко развела руки в стороны, словно желая его обнять.
Чудесно выглядящий комиссар издал звук, похожий на стон:
— Скажите, что пришли только ради этого…
— Ради чего? — Поняв, что полицейский обниматься с ней не собирается, Даша опустила руки.
— Пожелать мне доброго дня.
Ореховые глаза воровато забегали.
— Ну, разумеется! Я действительно очень рада вас видеть… М-м-м, таким цветущим и… — Она замолчала, потому что лицо майора стало цвета прошлогодней клюквы.
Вчера практически полностью удалось раскрыть дело о квартирной краже у заместителя министра, а это означало личную благодарность ему и поощрение для всей их группы. Конечно, все получилось абсолютно случайно, но кто об этом знает? И хоть воры пока не найдены, зато ценности возвращены а целости и сохранности, причем на розыски ушло менее суток! Заместитель министра доволен, начальник доволен, а с понедельника начинается отпуск, который на этот раз не придется переносить, а значит, и дорогая супруга будет довольна, а это самое главное, потому что…
— Пан комиссар, — в двери появился Зденек, его новый помощник, смышленый, расторопный паренек, — к вам тут пришла одна пани. Говорит, что по личному делу…
— По личному? — Томек посмотрел на часы. Времени оставалось как раз перекусить перед предстоящей встречей с начальством. — Как ее зовут?
— Она не сказала. Говорит, что хочет сделать вам сюрприз.
— Что за ерунда… — Майор нахмурился. — А впрочем, ладно, давай эту пани сюда, но, если мне не удастся ее выставить через пять минут, зайдешь и скажешь, что меня срочно вызывает министр.
— Слушаюсь, пан комиссар! — лихо козырнул Зденек.
Томек еще раз взглянул на часы, пригладил волосы и принял начальственный вид. Дверь распахнулась, и лицо майора стало медленно вытягиваться.
— Господь всемилостивый…
Даша улыбалась своей самой обворожительной улыбкой.
— Добрый день, пан комиссар! Рада видеть вас в добром здравии, вы чудесно выглядите. — Она широко развела руки в стороны, словно желая его обнять.
Чудесно выглядящий комиссар издал звук, похожий на стон:
— Скажите, что пришли только ради этого…
— Ради чего? — Поняв, что полицейский обниматься с ней не собирается, Даша опустила руки.
— Пожелать мне доброго дня.
Ореховые глаза воровато забегали.
— Ну, разумеется! Я действительно очень рада вас видеть… М-м-м, таким цветущим и… — Она замолчала, потому что лицо майора стало цвета прошлогодней клюквы.