Страница:
— Вы о чем? — спросил Лелик.
— Ладно, — вздохнул Славик. — Доставай, Макс…
— Думаешь, пора? — поинтересовался тот.
— Пора, пора, — сказал Славик. — Воспитательный момент мы произвели, а вот сделает ли он из этого соответствующие выводы — покажет время.
— Не сделает, — убежденно сказал Макс.
— Мне тоже так кажется, — вздохнул Славик. — Но все равно — доставай.
— Вы о чем? — переспросил Лелик, который уже понял, что сейчас ему предстоит узнать какую-то страшную тайну.
Макс полез за пазуху и достал оттуда Леликову кредитку.
— На, получи, — сказал он. — Мы хотели дать тебе понять, каково нам путешествовать под твоим тиранством.
Лелик осторожно взял кредитку, еще не веря своему счастью… Нет, все точно, это была его родная «Виза». Лелик осторожно подышал на магнитный слой, протер его рукавом, после чего спрятал карточку в бумажник.
— Так, значит, вы, мать вашу… — начал он.
— Лелик, — поспешно сказал Макс, — матом просьба не выражаться! Здесь дамы!
— …Со мной воспитательные работы решили проводить, — продолжил Лелик, наливаясь гневом. — Макаренки вы хреновы, Станиславские и Рабиновичи-Данченко фиговы!
— Ну, понеслось, — вздохнул Славик.
— Нет, не понеслось, — сказал Лелик, как-то быстро остыв. — Просто это надо было додуматься такую идиотскую шутку пошутить.
— Это была не шутка, — сказал Макс. — Это был воспитательный момент.
— Я и говорю — Макаренки чертовы, — согласился Лелик. — Еще раз так пошутите — пойдете все лесом к чертовой матери.
С этими словами он встал.
— Ну что, поехали! А то до вечера в Амстердам не доберемся.
— Мне обещали докупить картошки и бифштекс, — заныл Макс.
— Обойдешься, — оборвал его Лелик. — Тебя за такие шутки я сегодня вообще ужина лишаю. И учти, больше никаких картошек и кока-колы. Будешь питаться здоровой едой.
— Да? — разозлился Макс. — А к кому ты тогда в тарелку будешь лазить?
— Отставить разговорчики, — скомандовал Лелик, направляясь к выходу. — Через пять минут отчаливаем. Ждать никого не буду.
— Видал? — спросил Макс Славика, когда они остались одни. — Не помогло.
— Я так и думал, — признался Славик.
— Я тоже, — сказал Макс. — Но надежда умирает последней. Это еще Ленин говорил.
— Поехали в Амстердам, — сказал Славик, вставая. — Мы его там накуриться заставим, посмотрим, что из этого выйдет.
— Кстати, да, — согласился Макс. — Мне тоже интересно. Может, хоть там он человеком станет. А то прям не узнаю друга. Зверь какой-то. Тиран.
С этими словами Макс тоже встал, и они со Славиком направились в машину.
В машине Лелик совершенно неподвижно сидел за рулем и думал какую-то свою горькую думу. На приятелей, которые осторожно сели на свои места, он даже и не посмотрел. Славик с Максом занервничали. Особенно Макс — как самое бесправное существо. Сейчас проделка с запрятыванием кредитки, чтобы Лелик на своей шкуре узнал, какового терпеть его тиранства, уже не казалась удачной и морально безупречной.
— Леля, — осторожно сказал Макс, — мы тебе просто хотели показать, что не в деньгах счастье. Ой, ну то есть что ты когда с деньгами — тиран, а когда без денег — совсем даже свойский парень, хоть и достал своим здоровым питанием.
Славик молча показал Максу кулак — мол, ты бы хоть сейчас чуть-чуть помолчал, а то толку от этих извинений — ноль. Только хуже делаешь.
— Значит, хотели мне показать… — медленно сказал Лелик, багровея лицом.
— Лех, только чур без рук, — сказал Славик. — У меня же разряд, ты знаешь. Я могу не сдержаться. Лучше просто выскажи все, что ты о нас думаешь. Тебе сразу станет легче.
— Два дебильных, кретинских, идиотских и тупоголовых мудака — вот что я о вас думаю! — проорал Лелик. — Причем не думаю, а таковыми вы и являетесь! Это надо было додуматься до такого развлечения! Продемонстрировали они мне!… Уроды — одно слово.
— Правильно, — одобрительно сказал Славик. — Когда словами выскажешь, драться уже не захочется.
— Да нужны вы мне, — фыркнул Лелик, злость которого потихоньку улетучивалась.
Что и говорить, шуточка с кредиткой была та еще, но долго на них злиться Лелик не мог, а в глаз дать — уж тем более не мог. Лелик по натуре был довольно миролюбив.
— Лелик, прости засранцев, — пискнул сзади Макс, поняв, что основная гроза миновала и что с довольствия его, к счастью, не сняли.
— Самое интересное, — спокойно заметил Лелик, — что вы наказали сами себя. Потому что никуда мы не едем. Денег нет.
— Почему это нет? — удивился Макс. — У тебя же на карточке было полно денег. Я сам проверял через банкомат.
Лелик молча повернулся к Максу и посмотрел ему прямо в глаза.
— Проверял, значит? Когда это?
— Ну, — замялся Макс, — ночью. Когда мне Славик ее передал.
— Понятно, — сказал Лелик. — Картина преступления теперь как на ладони. Славик ее у меня вытащил из кармана, передал тебе, а ты с ней шлялся по отелю и гулял с Ириной… Кстати, — Лелика вдруг посетило жуткое подозрение, — а ты ею платил где-нибудь?
— Э… — замялся Макс.
— Славик, — тихим голосом сказал Лелик, — тебя не затруднит из багажника достать монтировку? И заодно себя еще по голове ею тресни, пока будешь мне нести, потому что тебе я врезать, наверное, не рискну. А Макса убить — точно рискну.
— Да я не так много и платил, — пытался защититься Макс. — Мне просто было интересно, как кредиткой платится, поэтому я и попробовал.
— Надеюсь, — осторожно спросил Лелик, — ты не стал дарить Ире жемчужное ожерелье?…
— Ну скажешь тоже, жемчужное, — возмутился Макс. — Просто обычное украшение. Там в холле отеля был магазин со всякими побрякушками.
— Макс, мать твою, буратино ты, — заорал Лелик. — Там же безумно дорогой магазин! Сплошные «Патек Филиппы» и так далее! Там даже какой-нибудь паршивый брелок для ключей стоит долларов двести!
— Да? — спросил Макс, и в голосе его звучало искреннее удивление.
— А ты что, дубина, не мог на цены посмотреть? — заорал Лелик.
— Во-первых, — с достоинством сказал Макс, — я был сильно пьян. Во-вторых, мне было неудобно при даме рыться в ценах, как будто я какой-нибудь бомж…
— Ты не бомж, — застонал Лелик, который уже четко понимал, что услышит дальше. — Ты кретин!
— В-третьих, — продолжил Макс, — я ей вовсе не собирался дарить ничего дорогого. Просто маленький сувенирчик. Уж не думаешь ли ты, Лелик, — и в голосе Макса зазвучала обида, — что я хочу тебя подставить, за твой счет купив тетке дорогую вещь? Я ей выбрал-то какую-то фигню полную — штучку, которая к платью прицепляется, как завлекалочка.
— Ну, типа алмазных подвесок? — попытался помочь ему Славик.
— Да нет, — отмахнулся Макс. — Там этих камешков было совсем немного.
Лелик застонал.
— Лех, да ты не думай, — сказал Макс. — Это вовсе не алмазы. В смысле, не крупные алмазы. Так, какая-то мелкота…
— Так сколько это все стоило? — спросил Лелик голосом, в котором не было ничего человеческого.
— Да мне-то почем знать? — искренне удивился Макс. — Я им дал кредитку, они ее прокатали, а потом дали мне расписаться на чеке.
— Но они должны были увидеть, — прошипел Лелик, — что твоя подпись с моей подписью на кредитке не совпадает!
— А она совпадает, — радостно объявил Макс. — Я расписался твоей подписью с кредитки. Ты же знаешь, Лех, я художник…
— Но ты хоть на чеке посмотрел сумму? — спросил Лелик, в голосе которого звучала полная безнадега.
— Посмотрел, но там же не доллары, а эти дурацкие бельгийские франки, — ответил Макс. — Ты же знаешь, что там даже большая сумма, когда ее в доллары переводишь, становится совсем маленькой. Но я, если честно, не переводил. У меня все в глазах расплывалось.
— То есть ты даже не знаешь, сколько ты денег потратил с моей карточки? — спросил Лелик, не веря своим ушам.
— Ну я же говорю, — объяснил Макс, — что просто хотел попробовать, каково это — платить с кредитки. Я же не стал Ире дарить какие-нибудь дамские часики, которые там лежали в изобилии.
Лелик замычал. Он помнил, что любые часики там стоили несколько тысяч.
— Я просто выбрал маленькое украшение. Маленькое! Оно, по-моему, даже было не из золота, — сообщил Макс.
— Понятно, — тусклым голосом сказал Лелик. — Золотое украшение с парой каких-то некрупных алмазиков.
— Не парой, а штук пять, но они совсем маленькие, — сообщил Макс. — Лех, да не могло оно много денег стоить. Оно было маленькое совсем.
— Пожалуй, я все-таки схожу за монтировкой, — рассудительно сказал Славик. — Лех, прости, я не знал, что Макс такой кретин.
— Да почему кретин-то? — возмутился Макс. — Ну пьяный был человек. Но эта писюлька точно много стоить просто не могла. Я помню, что там число цифр на чеке было не больше чем четырехзначное. Ну или пятизначное. Но ведь один франк — это же не один доллар…
— Ну все, — сказал Лелик, рывком открыл дверь машины, выскочил оттуда, открыл заднюю дверь, вытащил оттуда упирающегося Макса и пинками погнал его в сторону кафе. Трудно было понять, что именно Лелик хотел сделать дальше — вероятно, он надеялся загнать Макса в туалет и там засунуть его в унитаз, — однако Макс, получив пару пинков, убежал куда-то в поля и стал там скрываться от жуткой мести друга. Лелик, тяжело дыша, вернулся в машину.
— Лех, ну прости, — еще раз сказал Славик. — Ну я же не знал…
— Бог простит, — сурово сказал Лелик. — Это уже все не смешно.
— Так как я виноват, — сказал Славик, — давай я компенсирую то, что Макс потратил.
Тут Лелик посмотрел на Славика с интересом.
— Давай, — сказал он. — Ладно бы еще он на дело потратил, а то подарил какую-то бирюльку случайной тетке.
— Ну ты же знаешь, какой он, — сказал Славик.
— Знаю, — вздохнул Лелик.
В этот момент в ветровом стекле возникла физиономия Макса. Тот предусмотрительно стоял у капота, готовый в любой момент сбежать.
— Лех, на самом деле я пошутил, — крикнул Макс. — Сам подумай, с какой стати этот магазин будет ночью работать? С кредитки я, правда, один раз действительно заплатил. Мы с Иркой в баре пару коктейлей выпили, и я специально кредиткой заплатил, чтобы ощутить это неземное удовольствие.
— Тогда зачем ты мне голову морочил, кретин? — крикнул Лелик.
— Мне была интересна твоя реакция, — крикнул в ответ Макс. — На твоем месте я бы меня убил. А ты меня только пару раз пнул, причем совсем не больно. Лех, ты настоящий друг! Я тебя уважаю!
— Нет, ну что делать с этим уродом? — спросил у Славика Лелик, настроение которого вдруг резко улучшилось. Тот пожал плечами.
— Иди в машину, экспериментатор, — крикнул Лелик Максу.
Тот, весьма довольный собой, снова пробрался на заднее сиденье.
— Если меня с вами инфаркт здесь не хватит, — сообщил Лелик, — это будет очень странно.
— Мы больше не будем, — сказал Славик. — По крайней мере я. Больше с Максом не участвую в подобных развлечениях.
— А у вас больше и не получится, — сообщил Лелик. — Денег-то у нас нет. Я же сказал.
— Как это нет? — спросил Макс.
— Да очень просто, — объяснил Лелик. — Как ты думаешь, что в первую очередь делает человек, который узнает, что его кредитка куда-то тю-тю?
— Да не знаю, — ответил Макс. — Вероятно, говорит: «Вот мать твою, где же моя кредитка?»
— Ответ неправильный, — сказал Лелик. — Он звонит в свой банк и останавливает кредитку, чтобы никто ей не мог воспользоваться. Причем остановить ее можно по телефону — назвав определенные данные и кодовое слово. А вот запустить по телефону — нельзя. Можно только лично.
— И что, — спросил Макс, — ты свою разве остановил?
— Ну конечно, — ответил Лелик. — Что я, дурак, что ли? Так что поздравляю вас, друзья, с удачной шуткой. Поехали в Германию ночевать под мостом. Я так понимаю, что денежный оптимизм Славика был вызван тем, что он был в курсе насчет моей кредитки, ведь так?
Славик утвердительно кивнул головой.
— Моих денег, — сказал Славик, — на всю поездку точно не хватит.
— Ну, значит, я вас поздравляю, шутнички, — сказал Лелик. — Ну все, едем в Германию. Пристегивайтесь. У нас нет денег на штрафы.
Лелик аккуратно тронулся с места и поехал. Славик с Максом загрустили. Перспектива болтаться в Германии несколько дней без денег их не особенно прельщала. Особенно сейчас, когда до Амстердама было рукой подать.
— Лех, — сказал Макс, который мучительно пытался найти выход из создавшегося положения. — Может, позвонишь в банк и попросишь разблокировать твою кредитку? Ну, в порядке исключения. Скажешь, что расплатиться не можешь с какой-нибудь теткой. Что тебя грохнут, если не расплатишься.
— Лучше сказать, — посоветовал Славик, — что в гостинице нечем заплатить.
— Во-во, — подхватил Макс. — Нечем заплатить в гостинице какой-нибудь тетке. Они же люди, должны войти в положение. Ты им кодовое слово назови, пин-код и все-все данные. Если нужно, мы со Славиком подтвердим, что ты Лелик. Нам поверят. У нас же даже ни одной судимости нет. Моя условка — не в счет.
— Макс, — сказал Лелик. — Как хорошо, что ты себя еще ни разу в жизни не слушал со стороны. Тебя бы точно кондратий хватил.
— Между прочим, я тебе помочь пытаюсь, — обиделся Макс.
— Мерси, — поблагодарил Лелик. — Я-то думаю, почему всегда, когда ты мне пытаешься помочь, ситуация запутывается, как удав, гоняющийся за обезьяной среди непроходимых джунглей.
— О, — восхитился Славик, — какие поэтичные сравнения тебе приходят в голову после утраты кредитки.
— С вами еще и не то придет в голову, — сказал Лелик. — Если голова выдержит ваши приколы, конечно…
— Кстати, — поинтересовался Славик, — а почему ты вперед продолжаешь ехать? Впереди же Голландия. Германия сзади. Мы же из нее приехали.
— Потому что мы едем в Голландию, — объяснил Лелик бесстрастно. — Я не останавливал кредитку.
— Как это? — в один голос закричали Славик с Максом.
— Очень просто, — ответил Лелик. — Честно говоря, я об этом просто забыл со всеми этими волнениями. Я просто никогда раньше не терял кредитку. Да и почти ею не пользовался, так что у меня это действие не доведено до автоматизма.
— Значит, у нас есть деньги? — спросил Макс.
— У меня есть деньги, — уточнил Лелик.
— И мы едем в Амстердам?
— Как видишь, — сказал Лелик. — Мы же сюда ради Амстердама и приехали. Но я сейчас буду долго и трудно думать, чем и как вас наказать за эти развлечения. И выдумка моя будет очень страшна, предупреждаю.
— Не надо нам эдаких страстей, — сказал Макс. — Мы хорошие, если подумать. Тем более что твоя родная кредитка в целости и сохранности. — Вот все-таки странное это животное, человек, — сказал Макс после минутного размышления. — Ведь ты наверняка полчаса назад молился всем богам, чтобы кредитка внезапно нашлась, так?
— Ну да, — нехотя согласился Лелик.
— Так вот, Бог и явил свое чудо, моими руками вернув тебе кредитку, — объяснил Макс. — Теперь скажи, чем ты недоволен?
— Так-то оно так, — сказал Лелик, — но забрал-то эту кредитку у меня ты.
— Ну и что? — невозмутимо ответил Макс. — Я всего лишь был оружием в руках божьих.
— Мне так кажется, — сказал Лелик, — что Бог, если бы он захотел избрать себе оружие, выбрал бы какое-нибудь поприличнее.
— Не будем пускаться в долгие теософские споры, — сказал Макс. — Что выбрано, то выбрано. Все в руце божьей. В том числе — твоя кредитка и орудие ее уничтожения.
— Насчет орудия уничтожения — это ты, Максимка, правильно заметил, — согласился Лелик. — Я теперь тебя так и буду звать — орудие уничтожения…
Отель «Ибис»
За разговорами они и не заметили, как доехали до Амстердама. При подъезде к городу Славик вдруг вспомнил, что он в этой поездке является штурманом, поэтому развил бурную деятельность и так запутал Лелика, что они от окраин Амстердама до центра ехали почти час, хотя Амстердам не такой уж большой город.
— Мужики, ну вы уж определяйтесь скорее, — заныл Макс. — У меня уже, во-первых, затяжное дежавю началось, а во-вторых, башка кружится от этого круговорота. Вот эту площадь мы проезжаем уже четвертый раз, не меньше.
Однако Лелик со Славиком на него тут же наорали и велели заткнуться, потому что они — драйверы и штурманы — заняты настоящим делом, между тем как Макс — балласт и бесполезный пассажир — занят только своей вечной демагогией. Лучше бы пепельницу пока вытряс, посоветовал Максу Лелик, а Славик порекомендовал Максу заткнуться и не выступать, пока взрослые дяди ищут место для постоя.
— Кстати, — спросил Лелик Славика, — а где мы будем останавливаться? Насчет «Хилтона» — я пас, однозначно. Нужно что-нибудь недорогое и непафосное. А то вам в дорогих местах черт знает какие мысли приходят в голову. Давай, Славик, включай свое прекрасное знание Европы. Отрабатывай затраченные на тебя средства.
— Леха, ты только не волновайся, — сказал Славик уверенно. — Со Славиком вы нигде не пропадете. По Бельгии я, конечно, не спец, но Амстердам знаю вдоль и поперек. Кстати, вот здесь налево.
Лелик резко крутанул руль, и они уже в шестой раз въехали на площадь с памятником то ли Марксу, то ли Шарлю де Костеру. Макс, заметив это, благоразумно промолчал и, чтобы заглушить внутренний зуд, открыл окно и начал вытряхивать пепельницу. Правда, сделал он это по-своему, по-максовски, то есть вместо того, чтобы открыть окно, опустить пепельницу как можно ниже к земле и вытряхнуть, он стал ее вытрясать решительным жестом «от себя», в результате чего внутри машины сразу же возникло серое облако, состоящее из пепла.
Лелик резко дал по тормозам, и ребята выскочили из машины, кашляя и отплевываясь.
— Нет, ну Макс все-таки уникальный человек, — сказал Лелик Славику. — Его надо сбрасывать на вражеские страны во время войны. Он один там все уничтожит, точно тебе говорю.
— Чисти салон, дубина, — заорал Лелик на Макса.
Тот, ни слова не говоря, схватил любимую кепку Лелика, лежащую сзади под стеклом, и стал ею смахивать пепел с сидений. Лелик поднял очи к небу, как будто говоря: «Ты видишь, что мне приходится выносить», но вдруг Славик заорал:
— Вот она! Мы в двух шагах! Я ее отсюда вижу!
Оказалось, что Славик за домами углядел центральную часть Амстердама, где были сосредоточены все основные прелести жизни, к которым они тщетно пытались приблизиться последние минут сорок.
— Если бы не я, — сказал Макс, — вы бы так по кругу и катались до завтра. Я уже давно заметил, что даже мои промахи идут во благо.
Однако Лелик не оценил этой мысли, поэтому отобрал у Макса свою кепку, заставил его достать из кармана носовой платок и почистить сиденья. Правда, увидев степень чистоты носового платка Макса, Лелик тут же отказался от этой мысли, и Максу пришлось чистить сиденья рукавом.
— Надо искать отель Ibis, — сказал Славик, когда они выехали в центральную часть города. — Это целая серия европейских отелей. Предназначены для молодежи, поэтому недорогие. Но вполне приличные.
— Я хочу к молодежи, — заволновался Макс. — Мне надоели старые тетки.
— Господи, — сказал Лелик, выруливая туда, куда показывал Славик, — хоть бы день пожить так, как ты.
— А как я живу? — поинтересовался Макс.
— Как птичка, — сказал Лелик. — Ни забот, ни хлопот. Тебя возят, кормят, селят, укладывают и даже подсовывают тебе всяких теток. А ты в ответ кредитки воруешь, скотина.
— Зато я приношу счастье, — уверенно сказал Макс. — И со мной весело.
— Это тебе так кажется, — ответил Лелик. — Ты приносишь расходы и проблемы. Но что с тобой не соскучишься — это факт. Все время приходится ожидать какой-нибудь подлянки.
— Вот он, Ibis, — сказал Славик. — Совсем недалеко от Музея секса, между прочим.
— Это хорошо, — рассудительно произнес Макс. — Приятное соседство. Я давно хотел в Музей секса.
— Устройся туда на работу экспонатом в отдел сексуальных извращений, — любезно посоветовал Лелик. — Большие деньги будут платить.
— А ты устройся привратником при входе, — разозлился Макс. — Платить будут мало, но зато каждый выходящий тебе будет в руку совать что-нибудь на чай типа использованного презерватива.
— Ну хватит уже, — разозлился Славик. — Противно слушать ваши пикировки. Пошли лучше заселяться. Лелик, паркуйся.
— Паркуй не паркуй, — срифмовал Лелик, — все равно получишь…
— В глаз, — родил Макс.
— Ладно, поэты, выползайте, — скомандовал Славик. — Ibis ждет нас.
— Пошли объединяться с молодежью всех стран! — патетично воскликнул Макс, выползая из машины, роняя при этом кепку Лелика и случайно наступая на нее ногой. Продолжить свою интернациональную фразу он не успел, потому что Лелик поднял кепку и начал лупить Макса ею по голове.
Так они и вошли в холл Ibis'а — Славик с вещами шел впереди, а за ним шел Лелик, избивающий Макса кепкой. Шуму от кепки было мало, но зато пыли было много. Макс при этом непрерывно чихал, так что появление этой троицы в холле сразу вызвало определенный ажиотаж.
Лелик за время их путешествия уже изрядно поднаторел в получении номера на троих, поэтому регистрация на стойке прошла буквально за три минуты. Лелик только сказал, что им нужен номер для семейной пары с ребенком, протянул кредитку, после чего от тетки-менеджера получил ключи, дежурную улыбку и почему-то один тюльпан. На вопросительно поднятые брови Лелика тетка сказала, что у них сейчас идет неделя, когда однополым парам дарят тюльпаны. Ну, типа, мулька такая. Промоакция. Лелик холодно поблагодарил за такую заботу, развернулся и скомандовал Славику с Максом двигаться с вещами к лифту.
— А ты тетке понравился, — завистливо сказал Макс. — Вон, даже цветок подарила. Цветок тут не всем дарят, я специально посмотрел.
— Цветок они дарят однополым парам, — признался Лелик. — Я же потребовал номер для семьи с ребенком.
— Ты хочешь сказать, — спросил Славик, остановившись, — что нас приняли за семью с ребенком?
— Ну да, — ответил Лелик небрежно. — А что тут такого? Это же Амстердам. Тут этого не стесняются.
— Ну, не знаю, — сказал Славик задумчиво. — Я все-таки стесняюсь, потому что я вовсе не однополая пара.
— Да никто из нас не однополая пара, — успокоил его Лелик. — Ты же знаешь. Так что не волнуйся. Твоя девичья честь не пострадает.
— Кстати, Лех, — встрял Макс, — а мы когда жениться-то будем?
— Вот сейчас все бросим, — саркастично ответил Лелик, — и будем немедленно жениться. Или, может, ты все-таки разрешишь сначала поселиться в номер?
— Да нет, конечно, пошлите в номер, — согласился Макс.
— Пойдемте, — сказал Лелик. — Пошлите — это неграмотно.
— Лех, я под своей первой учительницей в школе стул поджег, — сообщил Макс. — Не делай так, чтобы тебя постигла подобная участь.
Лелик только было открыл рот, чтобы парировать это возмутительное заявление, как вдруг Макс, увидев, что в лифте, к которому они направлялись, находится какой-то мужик, собирающийся уезжать, рванулся вперед и заорал по-русски:
— Мужик, мужик, держи дверь, мать твою, не дай этой твари уехать!
Непонятно каким образом, но мужик понял, что от него хотели, поэтому испуганно вцепился в двери обеими руками и навалился на них всем телом. Троица с вещами быстро ввалилась в кабину лифта, и Макс поблагодарил мужика по-французски:
— Мерси боку, мон шер!
— Макс, — сказал Лелик. — Это Голландия. Здесь говорят уже не по-французски. По-французски говорят в Бельгии.
— Слушай, — возмутился Макс, — как они тут живут в этой Европе? Всего за два дня третий язык. Я уже замучался их учить.
— Можно не учить, — неожиданно сказал мужик по-русски. — Я и по-французски прекрасно понимаю.
— О-о-о-о, — обрадовался Макс, — соотечественник! Давно с родины?
— Дней десять, — ответил мужик.
— Как местная дурь?
— Вставляет — как слон бегемотихе, — образно описал мужик.
— Круто, — восхитился Макс. — А мы еще ни в одном глазу.
— У вас все впереди, — обнадежил мужик. — Это же Амстердам.
— А мы жениться приехали, — похвастался перед ним Макс и тут же получил от Лелика тычок в спину.
— Тоже хлеб, — сказал мужик совершенно невозмутимо. — Тут это дело в десяти минутах ходьбы. Хоть всю ночь женитесь. И недорого.
В этот момент лифт раскрылся на нужном друзьям этаже.
— Удачи вам, — выходя из лифта, патетично сказал Макс мужику, — в этой стране дури и тюльпанов.
— Вам — той же фигни, — по-прежнему меланхолично ответил мужик, и дверь лифта закрылась.
— Видали, — восхищенно спросил Макс у Лелика со Славиком, — какой человек? За несколько секунд сам все выспросил и все рассказал.
— Да он обкуренный был в дымину, — сказал Лелик. — Не понимаю, чем ты восхищаешься. Тем более что тебя спрашивать никогда не надо. Сам все выболтаешь. Тебя надо шпионам на их профессиональный праздник дарить. Как особо ценный подарок.
С этими словами Лелик вставил пластиковую карточку в щель замка номера, толкнул дверь, и друзья ввалились в помещение.
— Чур я теперь сплю на кровати, а не на диванчике для ребенка! — поспешно сказал Макс.
— Обойдешься, — невозмутимо сказал Славик. — У тебя в этой поездке судьба такая — на диванчиках спать. Тем более с твоей комплекцией можно спать хоть в мусорной корзине.
— На себя посмотри, боров, — обиженно пробурчал Макс, но спорить не стал.
— Ладно, — вздохнул Славик. — Доставай, Макс…
— Думаешь, пора? — поинтересовался тот.
— Пора, пора, — сказал Славик. — Воспитательный момент мы произвели, а вот сделает ли он из этого соответствующие выводы — покажет время.
— Не сделает, — убежденно сказал Макс.
— Мне тоже так кажется, — вздохнул Славик. — Но все равно — доставай.
— Вы о чем? — переспросил Лелик, который уже понял, что сейчас ему предстоит узнать какую-то страшную тайну.
Макс полез за пазуху и достал оттуда Леликову кредитку.
— На, получи, — сказал он. — Мы хотели дать тебе понять, каково нам путешествовать под твоим тиранством.
Лелик осторожно взял кредитку, еще не веря своему счастью… Нет, все точно, это была его родная «Виза». Лелик осторожно подышал на магнитный слой, протер его рукавом, после чего спрятал карточку в бумажник.
— Так, значит, вы, мать вашу… — начал он.
— Лелик, — поспешно сказал Макс, — матом просьба не выражаться! Здесь дамы!
— …Со мной воспитательные работы решили проводить, — продолжил Лелик, наливаясь гневом. — Макаренки вы хреновы, Станиславские и Рабиновичи-Данченко фиговы!
— Ну, понеслось, — вздохнул Славик.
— Нет, не понеслось, — сказал Лелик, как-то быстро остыв. — Просто это надо было додуматься такую идиотскую шутку пошутить.
— Это была не шутка, — сказал Макс. — Это был воспитательный момент.
— Я и говорю — Макаренки чертовы, — согласился Лелик. — Еще раз так пошутите — пойдете все лесом к чертовой матери.
С этими словами он встал.
— Ну что, поехали! А то до вечера в Амстердам не доберемся.
— Мне обещали докупить картошки и бифштекс, — заныл Макс.
— Обойдешься, — оборвал его Лелик. — Тебя за такие шутки я сегодня вообще ужина лишаю. И учти, больше никаких картошек и кока-колы. Будешь питаться здоровой едой.
— Да? — разозлился Макс. — А к кому ты тогда в тарелку будешь лазить?
— Отставить разговорчики, — скомандовал Лелик, направляясь к выходу. — Через пять минут отчаливаем. Ждать никого не буду.
— Видал? — спросил Макс Славика, когда они остались одни. — Не помогло.
— Я так и думал, — признался Славик.
— Я тоже, — сказал Макс. — Но надежда умирает последней. Это еще Ленин говорил.
— Поехали в Амстердам, — сказал Славик, вставая. — Мы его там накуриться заставим, посмотрим, что из этого выйдет.
— Кстати, да, — согласился Макс. — Мне тоже интересно. Может, хоть там он человеком станет. А то прям не узнаю друга. Зверь какой-то. Тиран.
С этими словами Макс тоже встал, и они со Славиком направились в машину.
В машине Лелик совершенно неподвижно сидел за рулем и думал какую-то свою горькую думу. На приятелей, которые осторожно сели на свои места, он даже и не посмотрел. Славик с Максом занервничали. Особенно Макс — как самое бесправное существо. Сейчас проделка с запрятыванием кредитки, чтобы Лелик на своей шкуре узнал, какового терпеть его тиранства, уже не казалась удачной и морально безупречной.
— Леля, — осторожно сказал Макс, — мы тебе просто хотели показать, что не в деньгах счастье. Ой, ну то есть что ты когда с деньгами — тиран, а когда без денег — совсем даже свойский парень, хоть и достал своим здоровым питанием.
Славик молча показал Максу кулак — мол, ты бы хоть сейчас чуть-чуть помолчал, а то толку от этих извинений — ноль. Только хуже делаешь.
— Значит, хотели мне показать… — медленно сказал Лелик, багровея лицом.
— Лех, только чур без рук, — сказал Славик. — У меня же разряд, ты знаешь. Я могу не сдержаться. Лучше просто выскажи все, что ты о нас думаешь. Тебе сразу станет легче.
— Два дебильных, кретинских, идиотских и тупоголовых мудака — вот что я о вас думаю! — проорал Лелик. — Причем не думаю, а таковыми вы и являетесь! Это надо было додуматься до такого развлечения! Продемонстрировали они мне!… Уроды — одно слово.
— Правильно, — одобрительно сказал Славик. — Когда словами выскажешь, драться уже не захочется.
— Да нужны вы мне, — фыркнул Лелик, злость которого потихоньку улетучивалась.
Что и говорить, шуточка с кредиткой была та еще, но долго на них злиться Лелик не мог, а в глаз дать — уж тем более не мог. Лелик по натуре был довольно миролюбив.
— Лелик, прости засранцев, — пискнул сзади Макс, поняв, что основная гроза миновала и что с довольствия его, к счастью, не сняли.
— Самое интересное, — спокойно заметил Лелик, — что вы наказали сами себя. Потому что никуда мы не едем. Денег нет.
— Почему это нет? — удивился Макс. — У тебя же на карточке было полно денег. Я сам проверял через банкомат.
Лелик молча повернулся к Максу и посмотрел ему прямо в глаза.
— Проверял, значит? Когда это?
— Ну, — замялся Макс, — ночью. Когда мне Славик ее передал.
— Понятно, — сказал Лелик. — Картина преступления теперь как на ладони. Славик ее у меня вытащил из кармана, передал тебе, а ты с ней шлялся по отелю и гулял с Ириной… Кстати, — Лелика вдруг посетило жуткое подозрение, — а ты ею платил где-нибудь?
— Э… — замялся Макс.
— Славик, — тихим голосом сказал Лелик, — тебя не затруднит из багажника достать монтировку? И заодно себя еще по голове ею тресни, пока будешь мне нести, потому что тебе я врезать, наверное, не рискну. А Макса убить — точно рискну.
— Да я не так много и платил, — пытался защититься Макс. — Мне просто было интересно, как кредиткой платится, поэтому я и попробовал.
— Надеюсь, — осторожно спросил Лелик, — ты не стал дарить Ире жемчужное ожерелье?…
— Ну скажешь тоже, жемчужное, — возмутился Макс. — Просто обычное украшение. Там в холле отеля был магазин со всякими побрякушками.
— Макс, мать твою, буратино ты, — заорал Лелик. — Там же безумно дорогой магазин! Сплошные «Патек Филиппы» и так далее! Там даже какой-нибудь паршивый брелок для ключей стоит долларов двести!
— Да? — спросил Макс, и в голосе его звучало искреннее удивление.
— А ты что, дубина, не мог на цены посмотреть? — заорал Лелик.
— Во-первых, — с достоинством сказал Макс, — я был сильно пьян. Во-вторых, мне было неудобно при даме рыться в ценах, как будто я какой-нибудь бомж…
— Ты не бомж, — застонал Лелик, который уже четко понимал, что услышит дальше. — Ты кретин!
— В-третьих, — продолжил Макс, — я ей вовсе не собирался дарить ничего дорогого. Просто маленький сувенирчик. Уж не думаешь ли ты, Лелик, — и в голосе Макса зазвучала обида, — что я хочу тебя подставить, за твой счет купив тетке дорогую вещь? Я ей выбрал-то какую-то фигню полную — штучку, которая к платью прицепляется, как завлекалочка.
— Ну, типа алмазных подвесок? — попытался помочь ему Славик.
— Да нет, — отмахнулся Макс. — Там этих камешков было совсем немного.
Лелик застонал.
— Лех, да ты не думай, — сказал Макс. — Это вовсе не алмазы. В смысле, не крупные алмазы. Так, какая-то мелкота…
— Так сколько это все стоило? — спросил Лелик голосом, в котором не было ничего человеческого.
— Да мне-то почем знать? — искренне удивился Макс. — Я им дал кредитку, они ее прокатали, а потом дали мне расписаться на чеке.
— Но они должны были увидеть, — прошипел Лелик, — что твоя подпись с моей подписью на кредитке не совпадает!
— А она совпадает, — радостно объявил Макс. — Я расписался твоей подписью с кредитки. Ты же знаешь, Лех, я художник…
— Но ты хоть на чеке посмотрел сумму? — спросил Лелик, в голосе которого звучала полная безнадега.
— Посмотрел, но там же не доллары, а эти дурацкие бельгийские франки, — ответил Макс. — Ты же знаешь, что там даже большая сумма, когда ее в доллары переводишь, становится совсем маленькой. Но я, если честно, не переводил. У меня все в глазах расплывалось.
— То есть ты даже не знаешь, сколько ты денег потратил с моей карточки? — спросил Лелик, не веря своим ушам.
— Ну я же говорю, — объяснил Макс, — что просто хотел попробовать, каково это — платить с кредитки. Я же не стал Ире дарить какие-нибудь дамские часики, которые там лежали в изобилии.
Лелик замычал. Он помнил, что любые часики там стоили несколько тысяч.
— Я просто выбрал маленькое украшение. Маленькое! Оно, по-моему, даже было не из золота, — сообщил Макс.
— Понятно, — тусклым голосом сказал Лелик. — Золотое украшение с парой каких-то некрупных алмазиков.
— Не парой, а штук пять, но они совсем маленькие, — сообщил Макс. — Лех, да не могло оно много денег стоить. Оно было маленькое совсем.
— Пожалуй, я все-таки схожу за монтировкой, — рассудительно сказал Славик. — Лех, прости, я не знал, что Макс такой кретин.
— Да почему кретин-то? — возмутился Макс. — Ну пьяный был человек. Но эта писюлька точно много стоить просто не могла. Я помню, что там число цифр на чеке было не больше чем четырехзначное. Ну или пятизначное. Но ведь один франк — это же не один доллар…
— Ну все, — сказал Лелик, рывком открыл дверь машины, выскочил оттуда, открыл заднюю дверь, вытащил оттуда упирающегося Макса и пинками погнал его в сторону кафе. Трудно было понять, что именно Лелик хотел сделать дальше — вероятно, он надеялся загнать Макса в туалет и там засунуть его в унитаз, — однако Макс, получив пару пинков, убежал куда-то в поля и стал там скрываться от жуткой мести друга. Лелик, тяжело дыша, вернулся в машину.
— Лех, ну прости, — еще раз сказал Славик. — Ну я же не знал…
— Бог простит, — сурово сказал Лелик. — Это уже все не смешно.
— Так как я виноват, — сказал Славик, — давай я компенсирую то, что Макс потратил.
Тут Лелик посмотрел на Славика с интересом.
— Давай, — сказал он. — Ладно бы еще он на дело потратил, а то подарил какую-то бирюльку случайной тетке.
— Ну ты же знаешь, какой он, — сказал Славик.
— Знаю, — вздохнул Лелик.
В этот момент в ветровом стекле возникла физиономия Макса. Тот предусмотрительно стоял у капота, готовый в любой момент сбежать.
— Лех, на самом деле я пошутил, — крикнул Макс. — Сам подумай, с какой стати этот магазин будет ночью работать? С кредитки я, правда, один раз действительно заплатил. Мы с Иркой в баре пару коктейлей выпили, и я специально кредиткой заплатил, чтобы ощутить это неземное удовольствие.
— Тогда зачем ты мне голову морочил, кретин? — крикнул Лелик.
— Мне была интересна твоя реакция, — крикнул в ответ Макс. — На твоем месте я бы меня убил. А ты меня только пару раз пнул, причем совсем не больно. Лех, ты настоящий друг! Я тебя уважаю!
— Нет, ну что делать с этим уродом? — спросил у Славика Лелик, настроение которого вдруг резко улучшилось. Тот пожал плечами.
— Иди в машину, экспериментатор, — крикнул Лелик Максу.
Тот, весьма довольный собой, снова пробрался на заднее сиденье.
— Если меня с вами инфаркт здесь не хватит, — сообщил Лелик, — это будет очень странно.
— Мы больше не будем, — сказал Славик. — По крайней мере я. Больше с Максом не участвую в подобных развлечениях.
— А у вас больше и не получится, — сообщил Лелик. — Денег-то у нас нет. Я же сказал.
— Как это нет? — спросил Макс.
— Да очень просто, — объяснил Лелик. — Как ты думаешь, что в первую очередь делает человек, который узнает, что его кредитка куда-то тю-тю?
— Да не знаю, — ответил Макс. — Вероятно, говорит: «Вот мать твою, где же моя кредитка?»
— Ответ неправильный, — сказал Лелик. — Он звонит в свой банк и останавливает кредитку, чтобы никто ей не мог воспользоваться. Причем остановить ее можно по телефону — назвав определенные данные и кодовое слово. А вот запустить по телефону — нельзя. Можно только лично.
— И что, — спросил Макс, — ты свою разве остановил?
— Ну конечно, — ответил Лелик. — Что я, дурак, что ли? Так что поздравляю вас, друзья, с удачной шуткой. Поехали в Германию ночевать под мостом. Я так понимаю, что денежный оптимизм Славика был вызван тем, что он был в курсе насчет моей кредитки, ведь так?
Славик утвердительно кивнул головой.
— Моих денег, — сказал Славик, — на всю поездку точно не хватит.
— Ну, значит, я вас поздравляю, шутнички, — сказал Лелик. — Ну все, едем в Германию. Пристегивайтесь. У нас нет денег на штрафы.
Лелик аккуратно тронулся с места и поехал. Славик с Максом загрустили. Перспектива болтаться в Германии несколько дней без денег их не особенно прельщала. Особенно сейчас, когда до Амстердама было рукой подать.
— Лех, — сказал Макс, который мучительно пытался найти выход из создавшегося положения. — Может, позвонишь в банк и попросишь разблокировать твою кредитку? Ну, в порядке исключения. Скажешь, что расплатиться не можешь с какой-нибудь теткой. Что тебя грохнут, если не расплатишься.
— Лучше сказать, — посоветовал Славик, — что в гостинице нечем заплатить.
— Во-во, — подхватил Макс. — Нечем заплатить в гостинице какой-нибудь тетке. Они же люди, должны войти в положение. Ты им кодовое слово назови, пин-код и все-все данные. Если нужно, мы со Славиком подтвердим, что ты Лелик. Нам поверят. У нас же даже ни одной судимости нет. Моя условка — не в счет.
— Макс, — сказал Лелик. — Как хорошо, что ты себя еще ни разу в жизни не слушал со стороны. Тебя бы точно кондратий хватил.
— Между прочим, я тебе помочь пытаюсь, — обиделся Макс.
— Мерси, — поблагодарил Лелик. — Я-то думаю, почему всегда, когда ты мне пытаешься помочь, ситуация запутывается, как удав, гоняющийся за обезьяной среди непроходимых джунглей.
— О, — восхитился Славик, — какие поэтичные сравнения тебе приходят в голову после утраты кредитки.
— С вами еще и не то придет в голову, — сказал Лелик. — Если голова выдержит ваши приколы, конечно…
— Кстати, — поинтересовался Славик, — а почему ты вперед продолжаешь ехать? Впереди же Голландия. Германия сзади. Мы же из нее приехали.
— Потому что мы едем в Голландию, — объяснил Лелик бесстрастно. — Я не останавливал кредитку.
— Как это? — в один голос закричали Славик с Максом.
— Очень просто, — ответил Лелик. — Честно говоря, я об этом просто забыл со всеми этими волнениями. Я просто никогда раньше не терял кредитку. Да и почти ею не пользовался, так что у меня это действие не доведено до автоматизма.
— Значит, у нас есть деньги? — спросил Макс.
— У меня есть деньги, — уточнил Лелик.
— И мы едем в Амстердам?
— Как видишь, — сказал Лелик. — Мы же сюда ради Амстердама и приехали. Но я сейчас буду долго и трудно думать, чем и как вас наказать за эти развлечения. И выдумка моя будет очень страшна, предупреждаю.
— Не надо нам эдаких страстей, — сказал Макс. — Мы хорошие, если подумать. Тем более что твоя родная кредитка в целости и сохранности. — Вот все-таки странное это животное, человек, — сказал Макс после минутного размышления. — Ведь ты наверняка полчаса назад молился всем богам, чтобы кредитка внезапно нашлась, так?
— Ну да, — нехотя согласился Лелик.
— Так вот, Бог и явил свое чудо, моими руками вернув тебе кредитку, — объяснил Макс. — Теперь скажи, чем ты недоволен?
— Так-то оно так, — сказал Лелик, — но забрал-то эту кредитку у меня ты.
— Ну и что? — невозмутимо ответил Макс. — Я всего лишь был оружием в руках божьих.
— Мне так кажется, — сказал Лелик, — что Бог, если бы он захотел избрать себе оружие, выбрал бы какое-нибудь поприличнее.
— Не будем пускаться в долгие теософские споры, — сказал Макс. — Что выбрано, то выбрано. Все в руце божьей. В том числе — твоя кредитка и орудие ее уничтожения.
— Насчет орудия уничтожения — это ты, Максимка, правильно заметил, — согласился Лелик. — Я теперь тебя так и буду звать — орудие уничтожения…
Отель «Ибис»
За разговорами они и не заметили, как доехали до Амстердама. При подъезде к городу Славик вдруг вспомнил, что он в этой поездке является штурманом, поэтому развил бурную деятельность и так запутал Лелика, что они от окраин Амстердама до центра ехали почти час, хотя Амстердам не такой уж большой город.
— Мужики, ну вы уж определяйтесь скорее, — заныл Макс. — У меня уже, во-первых, затяжное дежавю началось, а во-вторых, башка кружится от этого круговорота. Вот эту площадь мы проезжаем уже четвертый раз, не меньше.
Однако Лелик со Славиком на него тут же наорали и велели заткнуться, потому что они — драйверы и штурманы — заняты настоящим делом, между тем как Макс — балласт и бесполезный пассажир — занят только своей вечной демагогией. Лучше бы пепельницу пока вытряс, посоветовал Максу Лелик, а Славик порекомендовал Максу заткнуться и не выступать, пока взрослые дяди ищут место для постоя.
— Кстати, — спросил Лелик Славика, — а где мы будем останавливаться? Насчет «Хилтона» — я пас, однозначно. Нужно что-нибудь недорогое и непафосное. А то вам в дорогих местах черт знает какие мысли приходят в голову. Давай, Славик, включай свое прекрасное знание Европы. Отрабатывай затраченные на тебя средства.
— Леха, ты только не волновайся, — сказал Славик уверенно. — Со Славиком вы нигде не пропадете. По Бельгии я, конечно, не спец, но Амстердам знаю вдоль и поперек. Кстати, вот здесь налево.
Лелик резко крутанул руль, и они уже в шестой раз въехали на площадь с памятником то ли Марксу, то ли Шарлю де Костеру. Макс, заметив это, благоразумно промолчал и, чтобы заглушить внутренний зуд, открыл окно и начал вытряхивать пепельницу. Правда, сделал он это по-своему, по-максовски, то есть вместо того, чтобы открыть окно, опустить пепельницу как можно ниже к земле и вытряхнуть, он стал ее вытрясать решительным жестом «от себя», в результате чего внутри машины сразу же возникло серое облако, состоящее из пепла.
Лелик резко дал по тормозам, и ребята выскочили из машины, кашляя и отплевываясь.
— Нет, ну Макс все-таки уникальный человек, — сказал Лелик Славику. — Его надо сбрасывать на вражеские страны во время войны. Он один там все уничтожит, точно тебе говорю.
— Чисти салон, дубина, — заорал Лелик на Макса.
Тот, ни слова не говоря, схватил любимую кепку Лелика, лежащую сзади под стеклом, и стал ею смахивать пепел с сидений. Лелик поднял очи к небу, как будто говоря: «Ты видишь, что мне приходится выносить», но вдруг Славик заорал:
— Вот она! Мы в двух шагах! Я ее отсюда вижу!
Оказалось, что Славик за домами углядел центральную часть Амстердама, где были сосредоточены все основные прелести жизни, к которым они тщетно пытались приблизиться последние минут сорок.
— Если бы не я, — сказал Макс, — вы бы так по кругу и катались до завтра. Я уже давно заметил, что даже мои промахи идут во благо.
Однако Лелик не оценил этой мысли, поэтому отобрал у Макса свою кепку, заставил его достать из кармана носовой платок и почистить сиденья. Правда, увидев степень чистоты носового платка Макса, Лелик тут же отказался от этой мысли, и Максу пришлось чистить сиденья рукавом.
— Надо искать отель Ibis, — сказал Славик, когда они выехали в центральную часть города. — Это целая серия европейских отелей. Предназначены для молодежи, поэтому недорогие. Но вполне приличные.
— Я хочу к молодежи, — заволновался Макс. — Мне надоели старые тетки.
— Господи, — сказал Лелик, выруливая туда, куда показывал Славик, — хоть бы день пожить так, как ты.
— А как я живу? — поинтересовался Макс.
— Как птичка, — сказал Лелик. — Ни забот, ни хлопот. Тебя возят, кормят, селят, укладывают и даже подсовывают тебе всяких теток. А ты в ответ кредитки воруешь, скотина.
— Зато я приношу счастье, — уверенно сказал Макс. — И со мной весело.
— Это тебе так кажется, — ответил Лелик. — Ты приносишь расходы и проблемы. Но что с тобой не соскучишься — это факт. Все время приходится ожидать какой-нибудь подлянки.
— Вот он, Ibis, — сказал Славик. — Совсем недалеко от Музея секса, между прочим.
— Это хорошо, — рассудительно произнес Макс. — Приятное соседство. Я давно хотел в Музей секса.
— Устройся туда на работу экспонатом в отдел сексуальных извращений, — любезно посоветовал Лелик. — Большие деньги будут платить.
— А ты устройся привратником при входе, — разозлился Макс. — Платить будут мало, но зато каждый выходящий тебе будет в руку совать что-нибудь на чай типа использованного презерватива.
— Ну хватит уже, — разозлился Славик. — Противно слушать ваши пикировки. Пошли лучше заселяться. Лелик, паркуйся.
— Паркуй не паркуй, — срифмовал Лелик, — все равно получишь…
— В глаз, — родил Макс.
— Ладно, поэты, выползайте, — скомандовал Славик. — Ibis ждет нас.
— Пошли объединяться с молодежью всех стран! — патетично воскликнул Макс, выползая из машины, роняя при этом кепку Лелика и случайно наступая на нее ногой. Продолжить свою интернациональную фразу он не успел, потому что Лелик поднял кепку и начал лупить Макса ею по голове.
Так они и вошли в холл Ibis'а — Славик с вещами шел впереди, а за ним шел Лелик, избивающий Макса кепкой. Шуму от кепки было мало, но зато пыли было много. Макс при этом непрерывно чихал, так что появление этой троицы в холле сразу вызвало определенный ажиотаж.
Лелик за время их путешествия уже изрядно поднаторел в получении номера на троих, поэтому регистрация на стойке прошла буквально за три минуты. Лелик только сказал, что им нужен номер для семейной пары с ребенком, протянул кредитку, после чего от тетки-менеджера получил ключи, дежурную улыбку и почему-то один тюльпан. На вопросительно поднятые брови Лелика тетка сказала, что у них сейчас идет неделя, когда однополым парам дарят тюльпаны. Ну, типа, мулька такая. Промоакция. Лелик холодно поблагодарил за такую заботу, развернулся и скомандовал Славику с Максом двигаться с вещами к лифту.
— А ты тетке понравился, — завистливо сказал Макс. — Вон, даже цветок подарила. Цветок тут не всем дарят, я специально посмотрел.
— Цветок они дарят однополым парам, — признался Лелик. — Я же потребовал номер для семьи с ребенком.
— Ты хочешь сказать, — спросил Славик, остановившись, — что нас приняли за семью с ребенком?
— Ну да, — ответил Лелик небрежно. — А что тут такого? Это же Амстердам. Тут этого не стесняются.
— Ну, не знаю, — сказал Славик задумчиво. — Я все-таки стесняюсь, потому что я вовсе не однополая пара.
— Да никто из нас не однополая пара, — успокоил его Лелик. — Ты же знаешь. Так что не волнуйся. Твоя девичья честь не пострадает.
— Кстати, Лех, — встрял Макс, — а мы когда жениться-то будем?
— Вот сейчас все бросим, — саркастично ответил Лелик, — и будем немедленно жениться. Или, может, ты все-таки разрешишь сначала поселиться в номер?
— Да нет, конечно, пошлите в номер, — согласился Макс.
— Пойдемте, — сказал Лелик. — Пошлите — это неграмотно.
— Лех, я под своей первой учительницей в школе стул поджег, — сообщил Макс. — Не делай так, чтобы тебя постигла подобная участь.
Лелик только было открыл рот, чтобы парировать это возмутительное заявление, как вдруг Макс, увидев, что в лифте, к которому они направлялись, находится какой-то мужик, собирающийся уезжать, рванулся вперед и заорал по-русски:
— Мужик, мужик, держи дверь, мать твою, не дай этой твари уехать!
Непонятно каким образом, но мужик понял, что от него хотели, поэтому испуганно вцепился в двери обеими руками и навалился на них всем телом. Троица с вещами быстро ввалилась в кабину лифта, и Макс поблагодарил мужика по-французски:
— Мерси боку, мон шер!
— Макс, — сказал Лелик. — Это Голландия. Здесь говорят уже не по-французски. По-французски говорят в Бельгии.
— Слушай, — возмутился Макс, — как они тут живут в этой Европе? Всего за два дня третий язык. Я уже замучался их учить.
— Можно не учить, — неожиданно сказал мужик по-русски. — Я и по-французски прекрасно понимаю.
— О-о-о-о, — обрадовался Макс, — соотечественник! Давно с родины?
— Дней десять, — ответил мужик.
— Как местная дурь?
— Вставляет — как слон бегемотихе, — образно описал мужик.
— Круто, — восхитился Макс. — А мы еще ни в одном глазу.
— У вас все впереди, — обнадежил мужик. — Это же Амстердам.
— А мы жениться приехали, — похвастался перед ним Макс и тут же получил от Лелика тычок в спину.
— Тоже хлеб, — сказал мужик совершенно невозмутимо. — Тут это дело в десяти минутах ходьбы. Хоть всю ночь женитесь. И недорого.
В этот момент лифт раскрылся на нужном друзьям этаже.
— Удачи вам, — выходя из лифта, патетично сказал Макс мужику, — в этой стране дури и тюльпанов.
— Вам — той же фигни, — по-прежнему меланхолично ответил мужик, и дверь лифта закрылась.
— Видали, — восхищенно спросил Макс у Лелика со Славиком, — какой человек? За несколько секунд сам все выспросил и все рассказал.
— Да он обкуренный был в дымину, — сказал Лелик. — Не понимаю, чем ты восхищаешься. Тем более что тебя спрашивать никогда не надо. Сам все выболтаешь. Тебя надо шпионам на их профессиональный праздник дарить. Как особо ценный подарок.
С этими словами Лелик вставил пластиковую карточку в щель замка номера, толкнул дверь, и друзья ввалились в помещение.
— Чур я теперь сплю на кровати, а не на диванчике для ребенка! — поспешно сказал Макс.
— Обойдешься, — невозмутимо сказал Славик. — У тебя в этой поездке судьба такая — на диванчиках спать. Тем более с твоей комплекцией можно спать хоть в мусорной корзине.
— На себя посмотри, боров, — обиженно пробурчал Макс, но спорить не стал.