Елькина Марина. Задачи из учебника

   – Вообще-то мы этого не планировали, – попробовал выкрутиться Алик. – Может, в другой раз?
   – Никаких разговоров! – категорически заявила классная. – Послезавтра, вторая смена, пятый урок. Быть обязательно!
   – Я на работе... – несмело вставил Лешка.
   – Я же говорю: вторая смена, пятый урок. То есть в шесть десять. Успеешь.
   – Хорошо, – согласился Лешка.
   – А теперь идите и отдыхайте!
   – Вечер сюрпризов! – вздохнул Лешка, когда они расстались с Валентиной Васильевной. – Слушай, Алька, честное слово, я не знал, что все так получится! Знал бы, и тебя бы не повел, и сам бы не пошел!
   – Да ладно тебе! – Алик беспечно махнул рукой. У него было хорошее настроение, которое не могла сбить Валентина Васильевна с ее классным часом. – Придем, не развалимся! Чудак! Ей же приятно, мы же ее ученики, похвастается перед своим девятым «Б».
   Лешка удрученно кивнул.
   В зале уже вовсю шло веселье. Веселились в основном прошлогодние выпускники, их было много. Алик с Лешкой так никого из одноклассников и не выискали. Кроме них и несчастного Влада, дежурившего внизу, не было знакомых даже из параллельных классов. Лешка со скучающим видом оглядывал зал и каждые пять минут порывался уйти. Алик удерживал его, но уже и сам начал подумывать об уходе.
   – Молодые люди, вальс! – Старичок географ стоял перед ними и хитро улыбался. Поняв, что молодые люди не отреагировали должным образом на его намек, он разъяснил: – Пригласите учителей. Им будет очень приятно.
   Лешка попробовал отвернуться, но Алик ткнул его в бок и прошептал:
   – Давай!
   – Я не собираюсь весь вечер развлекать учителей, – прошипел в ответ Лешка.
   Старичок географ нахмурился и отошел.
   – Зачем же весь вечер? Давай пригласим, потанцуем и уйдем. И красиво, и людям приятно.
   – Джентльмен выискался!
   – Ну, Валентину-то пригласи!
   Лешка вздохнул и направился к классной. Валентина Васильевна с радостью согласилась, и Лешка повел ее к танцующим, а Алик быстро соображал, кого пригласить. Из учителей в зале были только химичка, Танечка и какая-то незнакомая. Незнакомую приглашать неинтересно, Танечку – глупо, оставалась химичка. Алик подошел, вежливо поклонился, но химичка весело возвестила:
   – Я не танцую. Пригласите-ка Татьяну Евгеньевну.
   Танечка слышала ее слова, и Алик не мог сделать вид, что не понял химичку. Он кивнул Танечке:
   – Татьяна Евгеньевна! Разрешите вас пригласить.
   Сказано это было, пожалуй, слишком натянуто, напряженно, без тени улыбки и без особой охоты, но Танечка только насмешливо улыбнулась и подала руку. Он осторожно обнял ее за талию, и на мгновение ее пышные волосы коснулись его лица, обдав сладковатым запахом роз. Он отстранился и подумал: сколько ей лет? Тридцать? Тридцать пять? Странно, раньше она казалась ему гораздо старше.
   – Говорят, ты делаешь успехи, Алик? – Она смотрела на него снизу вверх и казалась совсем маленькой. Он тупо молчал, пропустив ее вопрос. – Ты поступил в аспирантуру?
   – Ага... – спохватился он. – Занимаюсь историей девятнадцатого века.
   Ее вежливый вопрос и свой вежливый ответ вызвали раздраженное озлобление. Зачем она спрашивает, делает вид, что ее это интересует? Лучше танцевать молча. Но тут же сам задал следующий вопрос:
   – А вы?.. В первую смену работаете?
   – Нет. В основном во вторую. В первую у меня только несколько часов.
   – Тяжело, наверное, во вторую?
   – Привыкла. Года три назад нас все успокаивали: будет новая пристройка, вторую смену отменим.
   – И что?
   – Ничего, – рассмеялась Танечка. – Пристройка есть, а как работали в две смены, так и работаем.
   – Почему?
   – Соседнюю школу разгрузили, часть классов в нашу перевели. Учеников больше стало...
   Танечка то и дело поднимала к нему лицо, Алик чувствовал ее слегка насмешливый взгляд, но старался не смотреть ей в глаза. Он напряженно ждал, когда закончится танец. Музыка стихла, и она сняла руки с его плеч.
   – Ну, мы пойдем, – глуповато улыбнулся Алик. – Домой пора.
   Ни к селу ни к городу!
   – Всего хорошего, Алик!
   Заладила – Алик, Алик! Детский сад какой-то!
   – До свидания! – сухо произнес он и откланялся.
   – Ну, ты даешь! – Алик и не заметил, когда его догнал Лешка. – Ты зачем Танечку-то пригласил? Спятил, что ли?
   – Больше не было никого, – буркнул тот в ответ.
   – Не ври! Химичка была!
   – Она отказалась. А я дурак, вот и все!
   – Ну, это понятно! – Лешка помолчал. – Она тебе что-нибудь сказала? О чем вы говорили?
   – Ни о чем. Молчали. О чем мне с ней говорить?
   – А настроение почему испортилось?
   – С чего ты взял? – поморщился Алик. Ему надоели Лешкины расспросы.
   – Ну, я же вижу. Как потанцевал с ней, так и... Все-таки она тебе что-нибудь сказала.
   – Отстань! Ничего она не говорила. У меня прекрасное настроение. Просто отличное. Я устал.
   Ребята шагали домой и молчали. На улице было темно и холодно. Лешка сунул руки в карманы куртки и уткнулся в шарф, а Алик никак не мог отделаться от преследующего запаха роз.
   Не стоило идти на этот вечер! Убедился, что учительница простила? «Спасибо, Алик! Всего хорошего, Алик!» Тьфу!
   – До завтра! – Лешка свернул в свой переулок.
   – Пока!
   Алик дошел до своего подъезда, глянул на окна: мама что-то стряпает на кухне, отец, наверное, смотрит телевизор, Галка навряд ли дома. Девять часов, детское время, как выражается сестренка.
   Алик закурил сигарету и улыбнулся.
   Вечер не удался, и черт с ним! В конце концов, ничего хорошего он и не ожидал. Сходил и забыл, раз и навсегда!

Глава 5

   Татьяна быстрым шагом шла домой. Торопилась из-за колючего мороза, а не из-за того, что дома кто-то ждал. Муж на работе, Женька сегодня ночует у бабушки.
   Школьный вечер еще в самом разгаре, но продолжать скучать неинтересно. Вечер, как всегда, оказался тягомотным. Не только учителям, самим выпускникам было скучно. Многие уже ушли. И Данилин ушел.
   Татьяна усмехнулась. Алик Данилин и Алеша Кременецкий издавна были ее заклятыми врагами. Так считали не только коллеги-учителя, так считала она сама. Эти два шалопая попортили ей немало нервов. А на Данилина она так разозлилась, что чуть было не поставила в аттестате двойку.
   На вечера выпускников она ходила каждый год. Почему-то часто вечер приходился на ее дежурство. А иногда, как сегодня, она шла на вечер просто чтобы развеяться. И ни разу на этих вечерах она не видела Данилина. Кременецкий мелькал пару раз, но к ней не подходил, и она не чувствовала себя обиженной на это. Встречаться с хулиганьем желания не было.
   И вдруг сегодня объявился Данилин. Она узнала его сразу, хотя он здорово изменился, повзрослел. Она всегда догадывалась, что первая скрипка в хулиганском дуэте был он, а не Кременецкий, и не любила его больше, но сегодня ей почему-то стало интересно: он по-прежнему ненавидит ее? Или боится?
   Любопытство взяло верх, и она в вестибюле подошла к ребятам. Испугался и оторопел Кременецкий, а Данилин благожелательно улыбался и вел вежливую беседу.
   Ну что ж! Кто старое помянет... Татьяна была не против восстановить мир и постаралась быть поласковее с бывшими самыми нелюбимыми учениками.
   Впрочем, Кременецкий особенно на контакт не шел, бычился, молчал или говорил какие-то глупости, зато Данилин проявил себя с неожиданно приятной стороны, даже пригласил ее на танец. Это, конечно, был его вынужденный шаг, но тем не менее. Правда, сразу после танца Данилин замкнулся и заговорил как-то неприязненно. Может, она чем-то обидела его?
   Ну и пусть! Какая разница, даже если он обиделся? Встретились и расстались. У него своя жизнь, обиду как-нибудь переживет. Тем более что она не понимала, на что он обиделся. Да и обиделся ли?
   Татьяна остановилась, подняла воротник пальто и зашагала еще быстрее. Интересно, сколько сейчас градусов? Не меньше двадцати, наверное. А до дома еще шагать и шагать. Лучше пойти по дворам, хоть там и темно, зато короче. Иначе она совсем замерзнет.
   Татьяна решительно свернула в темный двор и пошла вдоль пятиэтажки. Кто это?
   Татьяна не увидела, а скорее почувствовала, что кто-то отделился от крайнего подъезда и пошел за ней.
   На улице ни души. Только без паники! Ну, идет какой-то человек по своим делам...
   А зачем он ускоряет шаг, почти бежит? Что делать если он ее остановит?..
   Татьяна пошла скорее.
   Спокойно! Главное, не подавать виду, что боишься. Говорят, преступники чувствуют свою жертву и нападают только на тех, кто боится... Господи! Что за глупые мысли!
   А человек сзади все-таки бежит и догоняет ее...
   – Татьяна Евгеньевна!
   Она резко оборачивается, еще не успев понять, что по имени может окликнуть только знакомый.
   – Татьяна Евгеньевна! – Алик запыхался. – Едва догнал! Против ветра идти тяжело...
   – Алик?! Что ты здесь делаешь?
   – Живу... Я у подъезда курил. Гляжу, вы идете. Правда, засомневался – вы, не вы? Сразу не окликнул, боялся ошибиться, решил догнать.
   – Зачем?
   – Просто так. Темно уже...
   Повисло неловкое молчание. Татьяна все еще не могла отойти от пережитого страха.
   – Я вас провожу, – снова заговорил Алик. – Где вы живете?
   – В седьмом микрорайоне.
   – Далеко! А почему вы пешком пошли?
   – Автобусы плохо ходят в это время. – Татьяна улыбнулась, приходя наконец в себя. – На остановке околеть можно, пока дождешься... Ты иди домой.
   – Нет. – Алик решительно взял у нее из рук тяжелый пакет со школьными тетрадками. – Так далеко одной ходить вечерами опасно.
   – Я не боюсь.
   – А почему же от меня бежали?
   Татьяна смутилась, почувствовав, что он насмешливо улыбается.
   – Я думал, вы поближе к школе живете, – перевел разговор Алик, заметив ее смущение. – Обычно учителя живут недалеко.
   Татьяна кивнула:
   – Раньше мы жили недалеко. В однокомнатной. А года три назад получили двухкомнатную в седьмом.
   – А почему в другую школу не ушли? Далеко же ездить.
   – Уходила. – Татьяна вздохнула. – Год работала в другой школе, потом опять вернулась.
   Значит, все-таки уходила. Лешка не соврал.
   – Не сошлись характерами с учениками? – полюбопытствовал Алик.
   – С коллегами, – поправила Татьяна. – Коллектив попался неважный. А с учениками... – Она хитро прищурилась: – После тебя и Кременецкого никакие ученики не страшны.
   Алик рассмеялся:
   – Вы уж нас извините за все!
   – Извиняю.
   – Сейчас-то я понимаю, что вел себя по-свински, а тогда... – Алик замолчал, не находя слов, боясь показаться слишком резким.
   – Тогда мы друг друга ненавидели, – закончила за него Татьяна.
   – Я рад, что сегодня пришел на вечер, – сказал он. – Будто камень с души упал.
   – Я понимаю.
   – А что, вечер уже закончился?
   – Нет. Я ушла пораньше.
   – Скучно?
   – Скучно. Да и дел дома много.
   – Семья?
   Татьяна кивнула.
   – Лешка говорил, что у вас дочка...
   – Да.
   – Маленькая?
   – Двенадцать лет.
   – Ну-у... Большая...
   – Да. – Татьяна рассмеялась. – Дочь большая, значит, я старая.
   – Я не про то... – Алик даже немного обиделся. – Какая же вы старая? Наоборот, раньше старше казались.
   – Спасибо за комплимент!
   – Это не комплимент. – Алик запутался и не знал, как закончить этот щекотливый разговор. – Просто детское восприятие... Вы не обижайтесь.
   – Да я понимаю. И не обижаюсь. Спасибо, Алик, что проводил... Я уже пришла.
   – Ну, до свидания. – Алик протянул Танечке пакет. – Тетради?
   – Да. Контрольные. Нужно проверить до понедельника.
   – В выходной? – удивился Алик.
   – В выходной. Вечерами просто сил нет, – объяснила она.
   – Ну ладно, я пошел. – Алик потоптался на месте. – Может, еще встретимся. В понедельник Валентина Васильевна устраивает классный час, нас с Лешкой пригласила.
   – Ну что ж, заходи, буду рада. – Танечка на прощание улыбнулась.
   Алик повернулся, зажмурился от порыва ветра, втянул голову в плечи и отправился домой, переваривая все случившееся за короткий вечер.
   Почему он ее остановил? Зачем?
   Потому что просто стало жалко одинокую женскую фигурку с поднятым воротником пальто? Или чтобы еще раз поговорить с ней?
   Поговорить? Что за глупости! Конечно, он не жаждал разговора! Просто пожалел... Просто догнал...
   Черт! Видел бы все это Лешка!

Глава 6

   Воскресенье прошло в сплошных разговорах с Галкой, с родителями, с Лешкой. К вечеру Алику уже казалось, что он болтает целую вечность. Голова разламывалась, кружилась и, главное, пустела с каждой новой минутой.
   Переизбыток общения, пожалуй, хуже, чем недостаток. Эта мысль немного удивила: у него еще были силы формулировать какие-то выводы.
   Но общение и не собиралось заканчиваться: вечером Алик и Галка, как самые послушные дети, должны были сопровождать родителей на серебряную свадьбу их приятелей.
   Свадьба проходила в солидном двухэтажном доме с огромными комнатами, но народу было так много, что даже эти огромные комнаты казались тесными. В двух смежных комнатах и холле был накрыт длиннющий стол, в других комнатах курили, танцевали, разговаривали. Скучища была страшная. Не для «молодоженов» и их друзей, а для Алика и Галки. Алик время от времени со смехом ловил взгляд Галки, и она корчила гримасы, ясно выражающие ее недовольство этим мероприятием.
   Потом официальная часть приема с застольем закончилась, и Галка довольно быстро нашла себе партнеров для танцев, а Алик так и продолжал сидеть за столом и скучать. Папа с мамой тоже куда-то ушли, и у него была единственная мечта: увидеть их и поставить в известность, что он уходит домой. Он был вполне уверен, что его миссия давно завершилась.
   Он увидел Танечку сразу, как только она вошла в комнату и направилась к виновникам торжества. Алик усмехнулся: нынешний приезд превращался в сплошное столкновение с Танечкой. Она его не заметила, и подходить к ней казалось ненужным и неловким. Алик снова с тоской воззрился на тарелку салата, с начала вечера маячившую перед его носом.
   – О! Алик! Добрый вечер! – Танечка присела напротив. – Не ожидала встретить тебя здесь.
   Алик оторвал взгляд от салата и кисло пробормотал:
   – Оказывается, у нас есть общие знакомые.
   – В нашем городишке это не мудрено, – улыбнулась Танечка, и Алик снова почувствовал преследовавший его аромат роз. – Вообще-то хозяин – давний знакомый моего мужа. Просто неудобно было не поздравить. Я заскочила только на минуточку.
   – А я с сестрой сопровождаю родителей, – счел нужным пояснить в ответ Алик.
   Давний знакомый ее мужа, а неудобно не поздравить ей. Это несколько странно. Почему не поздравил муж? Но спрашивать все это у нее Алик не стал. Они еще минут пять поговорили ни о чем, Алик уже к концу вечера не мог вспомнить тему их разговора, и Танечка сказала:
   – Ну, мне, наверное, пора. Правила приличия соблюдены, за столом посидела, пойду попрощаюсь с хозяевами.
   Она легко поднялась и неторопливо пошла в смежную комнату, к другому концу стола. Интересно, в неофициальной, нешкольной обстановке она выглядит совсем иначе, как-то проще. Между прочим, нужно бы ее проводить. Это почему-то обрадовало его, но он тут же объяснил все с рациональной точки зрения. Это, как она выразилась, правила приличия. Да-да, правила приличия, потому что больше знакомых на этом шумном вечере у нее, кажется, не было. Ну, а то, что он на полчаса исчезнет, никто и не заметит. Алик встал, нашел на вешалке свою куртку, вышел на прохладную и пустую веранду и закурил, ожидая ее появления.
   Долго ждать не пришлось. Она появилась почти в ту же минуту, но не одна.
   – Танюша! Я вас провожу! – Элегантный пожилой мужчина в небольшом подпитии следовал за ней.
   Она попробовала отказаться, но мужчина был настроен решительно и уже подавал ей пальто. Алик почувствовал досаду: его опередили. И ладно, будь это хозяин, можно было бы выйти из своего угла и взять на себя обязанности провожающего, галантно разрешив ему вернуться к остальным гостям, но мужчина в подпитии был такой же гость, как и Алик, поэтому появляться с тем же предложением было глупо. Танечка и ее провожающий вскоре вышли на улицу, так и не заметив молчавшего в полутьме Алика.
   Алик снял куртку и вернулся к столу. Досада не проходила и чуть-чуть удивляла его. Он опять, по старой привычке, попытался все себе объяснить: ничего удивительного, Танечка немного развлекла его на этом скучном сборище, неожиданно появилась и так же неожиданно собралась уходить, и он от скуки решил на полчаса дольше побыть в ее обществе. Его планы сорвали, он вынужден снова скучать, отсюда и досада. Алик наконец-то увидел Галку, раздраженно попросил ее передать родителям, что он ушел, и, не сочтя нужным попрощаться с хозяевами, поплелся домой.
 
   В понедельник он проснулся очень поздно. Дома никого не было, все разбежались по своим делам, и Алик блаженно улыбнулся. Он наслаждался тишиной и равномерным тиканьем старых стенных часов. Вставать не хотелось. Он снова закрыл глаза. Перед тем как проснуться, ему снился какой-то красивый, легкий и приятный сон, и теперь Алик пытался вернуть это невесомое состояние. Что же ему снилось? Вот так всегда и бывает! Какой-нибудь кошмар запоминается на всю жизнь, а приятные сны мгновенно улетучиваются, не оставляя даже маленькой зацепки в памяти.
   Ладно! Хороший сон, пожалуй, не вернешь. Пора вставать, тем более что сегодня и наяву он ждал чего-то необычного и сам не понимал чего.
   Может быть, необычным будет классный час с его участием?
   Алик чуть не расхохотался. Нет, не то. Классный час – обязаловка, дело скучное и неинтересное.
   Алик продвигался на ощупь, вспоминая, что еще сегодня предстоит. Но кроме похода в школу, у него не было никаких планов...
   «Заходи. Буду рада». И симпатичная улыбка Танечки.
   Нужно будет зайти.
   Зачем?
   Просто так. Из вежливости. Она будет ждать.
   Будет ждать? Что за глупости? Да никто и не собирается к ней заходить.
   Ну и отлично!
   Алик сердито встал. От утреннего ощущения близкого счастья не осталось и следа.
   Может, и вовсе не пойти сегодня никуда? Сказать Лешке, что заболел? Пусть он сходит на классный час один.
   Это уже хамство! Валентина Васильевна обидится. Да и Танечка...
   Что Танечка? Опять Танечка? При чем здесь Танечка?
   Алик вспомнил, что вчера утром в разговоре с Лешкой он не раз хотел рассказать о том, что провожал Танечку. Хотел, но так и не рассказал. Или все-таки не хотел и потому промолчал? Какие-то глупые тайны! Он доверял Лешке во всем.
   Да, во всем, но о Танечке с того самого школьного вечера выпускников он с Лешкой говорить не мог.
   Мысли крутились бесконечной каруселью. И в них не было ни капли привычной рациональности. Алик сердито попробовал остановить эту карусель, но ничего не вышло. Мысли нахально не хотели становиться рациональными. Это неподчинение смутило и испугало Алика настолько, что он отступил и пустил все на самотек. Часов в пять терпению Алика наступил конец.
   Когда он пришел в школу, уже начался четвертый урок. Коридоры были пусты, и его это вполне устраивало. Сейчас совсем ни к чему было бы столкнуться с Валентиной Васильевной или с Владом.
   Он шел к Танечке и не хотел, чтобы кто-то задавал лишние вопросы. Кабинет математики он нашел без труда и усмехнулся: еще бы не найти поле боя, на котором они с Лешкой сражались до последнего.
   – Алик?! – Танечка была явно удивлена.
   «Вот так дурень! Убедился, что никто тебя не ждал?»
   – Извините, Татьяна Евгеньевна! Я перепутал время и пришел к Валентине Васильевне раньше. Я бы у нее посидел, но она с ребятами на экскурсии в музее...
   Алик врал вдохновенно, со стороны восхищаясь своей складной речью. Не разучился еще врать Танечке.
   – Разрешите, я у вас на уроке побуду?
   – Да, конечно, заходи. – Танечка обернулась к классу. – Это мой «любимый» ученик – Александр Данилин, аспирант МГУ.
   Пятиклассники уважительно загудели, с любопытством поглядывая на Алика.
   Как она сказала? «Любимый» ученик? Не преминула уколоть!
   Впрочем, Алик не злился. То, что «любимый» было сказано в кавычках, знали только они вдвоем, и это даже создавало непрочную связь между ними.
   Алик устроился на задней парте и наблюдал, как Танечка негромко и очень спокойно объясняет новую тему пятиклассникам. Странно! Ему всегда казалось, что Танечка на уроках кричит и создает напряженную атмосферу. Это только казалось, или просто прошли годы, и Танечка изменилась в лучшую сторону? Второе маловероятно. Говорят, что учителя с годами становятся агрессивнее и злее. Кто говорит?
   Какая разница, когда он своими глазами видит обратное.
   – Ну, а теперь пишем самостоятельную. – Танечка положила мел и открыла створки школьной доски, за которыми прятались два варианта заданий.
   Пятиклассники испуганно зашумели.
   – Самостоятельная легкая, – успокоила их Танечка. – Всего два задания. До конца урока времени много, все успеете сделать.
   Ребята стихли, уткнувшись в тетради, и Алик вдруг почувствовал себя бесконечно счастливым, просто избранником судьбы – впервые в этом классе самостоятельная работа касалась не его. Алик сам улыбнулся этому детскому счастью и взглянул на Танечку. Танечка тоже улыбалась, весело и немножко насмешливо. Кажется, она разгадала его мысли. Алик отвел взгляд и попытался напустить на себя скучающий вид.
   Урок закончился, Алик попрощался с Танечкой и вышел в коридор. Беготня школьной перемены оглушила его: отвык.
   – Алька! Где ты бродишь? – Навстречу чуть медвежьей походкой шел Лешка. – Я за тобой зашел, как договорились.
   – Извини, у меня были кое-какие дела поблизости. Так я уж решил домой не заходить, пришел сюда пораньше. Просто забыл вчера тебя предупредить.
   Алик уже второй раз за последние сорок пять минут бессовестно врал. И врал на этот раз не Танечке, а своему лучшему другу.
   – Может, ты уже и классный час успел провести? – засмеялся Лешка, приняв его объяснение за чистую монету.
   Алику стало стыдно, и он честно признался:
   – Я еще не видел Валентину Васильевну.
   – Где же ты был? По коридорам шатался?
   – Нет... Сидел на уроке у Танечки.
   – Где? – удивленно вытаращился Лешка.
   – На уроке у Танечки, – спокойно повторил Алик.
   – Больше негде было? – справедливо поинтересовался Лешка. – Лучше бы у Влада в кабинете посидел.
   – На кой черт мне нужен Влад? – поморщился Алик.
   – Я что-то не пойму... – Лешка насупился. – Ты что, простил Танечку?
   – Почему бы и нет? – Алик небрежно пожал плечами.
   – Ты?!
   – Ладно, Лех, кончай! – Алик миролюбиво стукнул друга по плечу. – Надо же мне было где-то присесть, в конце концов. Я поднимался к Валентине Васильевне, а тут Танечка навстречу. «Данилин! Какими судьбами? Пойдем в мой класс». Короче, неудобно было отказаться.
   Лешка что-то буркнул в ответ, но, похоже, успокоился.
   – Ну что? Идем к Валентине?
   – Лучше бы ты все-таки к Владу... Эта Танечка тебя просто преследует...

Глава 7

   Классный час прошел на удивление легко. Лешка сказал всего пару слов, а остальное время вместе с девятым «Б» слушал Алика. Алик же говорил без умолку. Говорил, и сам удивлялся своему воодушевлению и красноречию. Откуда что взялось? Он и не подозревал, что так связно и красиво может рассказать об университете, об истории и просто о жизни в Москве.
   Довольная Валентина Васильевна часто кивала и гордо обводила глазами класс: вот, мол, каких учеников выпускаем! Пройдет лет пять, и вы так же будете рассказывать о своих успехах.
   – Мальчики! Спасибо огромное! – Валентина Васильевна семенила рядом с ребятами по коридору, и Алик с Лешкой старались шагать не так широко, чтобы она не отставала. – Алечка! Это было просто великолепно! – Возле учительской Валентина Васильевна остановилась и извинилась: – У меня шестой урок, поэтому я с вами расстаюсь. Алечка, когда ты уезжаешь?
   – Где-нибудь через недельку, Валентина Васильевна.
   – Алеша! Я надеюсь, ты еще хоть раз затащишь Данилина в школу.
   Лешка неуверенно пожал плечами.
   – Алеша! – Валентина Васильевна укоризненно взирала на Лешку из-под очков. – Ты просто обязан привести Алика! Я еще не поговорила с ним о науке.
   Лешка что-то промямлил, а Алик весело рассмеялся и пообещал:
   – Я обязательно зайду, Валентина Васильевна! И меня не нужно приводить. Я сам.
   – Опять врешь, Данилин! Появишься через шесть лет? – В голосе классной звучали грустные нотки.
   Алик готов был клятвенно уверять Валентину Васильевну, но в это время из учительской вышли Танечка и химичка, и разговор прервался сам собой.
   – Как прошел классный час? – поинтересовалась Танечка.
   – Отлично! Мальчики меня просто выручили! Танюша, у вас ведь восьмой класс? Я вам очень рекомендую провести с ними подобное мероприятие. Надеюсь, мальчиков это не затруднит.
   – Ну что ж! – Танечка улыбнулась. – Вы меня избавите от головной боли придумывать очередную тему для разговора с моими головорезами! Добро пожаловать в четверг на пятый урок.
   – Простите, Татьяна Евгеньевна, я не смогу, – решительно возразил Лешка. – У меня в четверг совещание, задержат допоздна.
   – Понятно. У Данилина, конечно, будут свои причины. – Глаза Танечки смеялись, всматриваясь в лицо Алика.
   – Нет. Я приду, – усмехнувшись, ответил он.