Елькина Марина. Задачи из учебника

   Для Татьяны их приход был настолько неожиданным, что она едва выдавила:
   – Здравствуйте... – и испуганно посмотрела на Алика.
   – Танюш, к нам гости! – весело сообщил Алик, одной фразой стараясь объяснить всю ситуацию.
   «Лешка все знает. Ничего страшного», – говорили его глаза, и Татьяна немножко успокоилась.
   – Алешку ты знаешь, – улыбаясь, продолжал Алик. – А это его жена – Вера. – Алик обернулся к ребятам: – Почему вы на пороге топчетесь? Заходите! Знакомьтесь с моей... Татьяной.
   – Здрасьте, Татьяна Евгеньевна, – смущенно пробормотал Лешка.
   – Здравствуй, Алеша! Здравствуйте, Вера! – уже совершенно спокойно улыбнулась Татьяна. – Проходите. Зачем вам столько посуды?
   Татьяна кивнула на поднос, и Вера рассмеялась:
   – Алик заставил выпросить в столовке! Знаете, Татьяна Евгеньевна, эти мальчишки уже полчаса не дают мне их покормить!
   – Я думаю, нам лучше перейти на ты, – предложила Татьяна. – Как ты считаешь, Алеша?
   Лешка, растерявшись, пожал плечами, а Алик одобрительно улыбнулся: Танюшка – умница.
   – Или ты против? – Татьяна разговаривала теперь исключительно с Лешкой, но не насмешливо, а как-то выжидательно.
   – Да нет... Просто как-то непривычно... Вы... То есть ты... не обижайтесь...
   – Тань, в этом логове есть плитка и посуда поприличнее? – перебила его Вера. – Я уже умираю от голода! Алька, давай сумку! Танюш, ты мне поможешь?
   – Конечно. – Татьяна засмеялась и принялась вытаскивать из тумбочек тарелки и стаканы. – Ребята, открывайте банки! Алеша, плитка вон там, под кроватью, от пожарников на всякий случай прячем. Ух! Какой аппетитный запах! Верочка, ты умница, что все это привезла.
   Алик плюхнулся на стул и, блаженно улыбаясь, наблюдал за всей этой суетой.
   – Вы посмотрите на этого барина! – воскликнула Вера. – Гости мечутся, а хозяин... Ой, Лешка! Ты уже весь соус расплескал! Сядь, ради Бога, рядом с Алькой! И не двигайтесь! Помощи от вас... Мы с Таней сами управимся.

Глава 9

   Зоя изъявила желание видеть Алика. И поскорее. Это желание возникло сразу после того, как Татьяна вкратце пересказала ей все летние события. Зое было жутко интересно взглянуть на такого обольстительно нахального мальчика. Именно так и было сказано – «обольстительно нахальный мальчик». Татьяна в ответ засмеялась, но тут же получила не терпящий возражений приказ завтра доставить Алика к подруге в гости.
   Честно говоря, Татьяна не очень-то рассчитывала на восторг Алика по поводу приглашения – они собирались совсем иначе провести завтрашний вечер. Она осторожно намекнула Алику, что планы немножко изменились, и добавила, что ей было неудобно отказаться. Конечно, это на усмотрение Алика. Не захочет – поход в гости можно будет как-нибудь отложить, просто Зойка... ну, это как Лешка у Алика...
   – Я понимаю, понимаю, – улыбнулся Алик. – Зря уговариваешь, я и сам давно хотел познакомиться с твоей Зоей. Если не ошибаюсь, мы ей обязаны отдыхом в пионерлагере?
   – Ей! – засмеялась Татьяна. – Но она же не со зла. Она хорошая, только взбалмошная немного. Ты на нее не обижайся...
   – Да что ты ее оправдываешь? Чего мне на нее обижаться? За что? За полтора месяца счастья? Я ее за это расцеловать готов, честное слово!
   – Ну-ну! С поцелуями поосторожнее! Зойка, между прочим, красавица.
   – А это ты к чему?
   – Смотри, не влюбись!
   – Смешная ты, Танюшка! Кстати, каким я должен предстать пред строгими очами вашей подруги?
   – Не выдумывай. Это же не официальный прием. Просто познакомитесь, почаевничаем...
   Татьяна не стала рассказывать Алику про «обольстительно нахального мальчика». Кто его знает, как отреагирует? Конечно, не на «обольстительно нахального», а на болезненное – «мальчик».
   Вечер прошел на высшем уровне. Алик был вежлив, остроумен и предельно галантен. Зоя улыбалась, весело болтала обо всем на свете, но от Татьяны не ускользал испытующий взгляд, спрятанный за всеми улыбками и шутками. Вряд ли этот взгляд не замечал и Алик. Татьяна весь вечер тревожно ожидала какой-нибудь неловкости и была готова броситься спасать положение, но все прошло как нельзя более гладко. Когда Зоя кивнула вслед уходящему Алику и показала подруге большой палец, Татьяна чуть не расхохоталась – и над собой, и над Зоей, и над Аликом. Одобрение было получено.
   – Ну, как прошли смотрины? – с доброй усмешкой поинтересовался Алик, провожая Татьяну домой.
   – Очень удачно, – улыбнулась Татьяна. – По-моему, твоя кандидатура получила стопроцентное одобрение.
   Кандидатура на роль любовника? Вслух это Алик спросить не решился. Не хотелось портить настроение опасным разговором. Но этот разговор неизбежен!
   Неизбежен, но пока что его можно отложить.
   Татьяна, видимо, подумала о том же, потому что сразу смутилась и как-то настороженно замолчала.
   – Значит, я выглядел вполне достойно? – с той же насмешливой легкостью постарался произнести Алик.
   – Ты был просто само обаяние, – радостно подхватила Татьяна.
   – Я старался.
   – А как тебе Зойка?
   – Трудно сразу сформулировать, но я почти влюбился...
   – Что-о-о? – шутливо возмутилась Татьяна.
   – В ее жизнелюбие.
   – Да, она жуткая оптимистка. В отличие от меня...
   Татьяна, конечно, не выдала Алику, что ее очень волнует мнение Зойки, но на следующий день не преминула забежать к подруге и нетерпеливо ждала, когда Зоя заговорит о ее выборе. Впрочем, Зоя не торопилась, куря сигарету за сигаретой и болтая о том о сем.
   – Ну, подруга, вот что я тебе скажу. – Зойка сидела в глубоком кресле, элегантно стряхивая пепел холеным крашеным ногтем. – Тебе везет, – чуть насмешливо сказала она, красиво выпуская дым.
   Татьяна не перебивала и не торопила, с молчаливым вопросом глядя на подругу.
   – С мужиками, – добавила Зоя и замолчала, по-видимому, окончив свою тираду.
   – То есть?
   – Мне бы хоть раз в жизни попался, как твой Игорь или как твой Алик.
   – Что бы было?
   – Я бы не раздумывая покончила со своим незамужним состоянием. Но... Нет в жизни счастья! Одни придурки на моей дороге валяются. А кому-то штабелями хорошие достаются. Открой секрет – где таких берешь?
   – Сама выращиваю, – засмеялась Татьяна. – И секретов не выдаю.
   – А теперь серьезно, Танька. – Зоя смяла недокуренную сигарету и чуть наклонилась к подруге. – Что ты решила?
   – В каком смысле?
   – Ну, Алик или Игорь?
   – А если я решила воспользоваться твоим советом и оставить при себе и того, и другого?
   – Зря.
   – Почему?
   – Твой Алик не так-то прост.
   – Да, ты уже советовала его перехитрить, – напомнила Татьяна.
   – Я его тогда не знала.
   – А теперь?
   – Теперь вот что скажу: он, конечно, сделает все, что ты захочешь.
   – Когда ты успела заметить? – усмехнулась Татьяна.
   – Успела. Не перебивай. Так вот, может, он и согласится быть твоим любовником. И может, даже согласится быть им всю жизнь...
   – Всю жизнь? – засмеялась Татьяна, но Зоя проигнорировала ее замечание.
   – Но мой тебе совет, – невозмутимо продолжала она, не намереваясь сводить беседу к шутке. – Выходи за него замуж.
   Татьяна растерянно замолчала.
   – Твой Игорь, конечно, чудесный парень. И любит тебя не меньше Алика. И он мне очень нравится. И мне его тоже жалко. Но ты мужа не любишь. Мне-то можешь не врать. Уж не знаю, что сделал этот мальчишка, но посмотри на себя. У тебя просто до дебильности счастливая рожа. Тебе с ним хорошо. Выходи за него замуж и уезжай в Москву.
   – А Женька? – выдохнула Татьяна. – Как я ей объясню?
   – Миллионы людей разводятся и как-то умудряются объяснить это детям. А ты, педагог, не можешь!
   – Не могу!
   – Тогда давай я ей все объясню!
   – Этого еще не хватало! И вообще я серьезно об этом не думала.
   – Зря не думала. Подумай. Наверное, можешь не торопиться.
   – Почему?
   – Уж не знаю почему. Но мужики твои как телята. Осталось только колокольчик привязать. И как ты их привораживаешь? Они же каждое твое слово ловят. Как скажешь – так и будет. Только думать поскорее – в твоих интересах. Быстрее закончится вся эта неразбериха.
   Татьяна после этого разговора размышляла несколько суток. В чем-то Зойка, конечно, права. Да, пожалуй, почти во всем.
   Алик любит ее. Она любит Алика и не любит Игоря. Точнее, Игоря она никогда не любила так, как любит теперь Алика. Для Игоря это будет катастрофа, для Алика – исполнение мечты. А для нее? Так ли это просто – бросить Игоря, человека, которому она многим обязана, который ее любит, – ведь она убьет его таким решением?
   И ладно, если бы дело было только в ней и в Игоре. В конце концов, они люди взрослые, с кем в жизни не бывает расставаний, переживут. Вопрос в другом – что делать с Женькой? Как все эти передряги пережить ей?
   Зойке с ее прямолинейностью и привычкой к одиночеству всех этих нюансов не понять. Никогда не понять.
   С Аликом Татьяна говорить не стала. Зачем? Он только почувствует в Зойке свою опору и поддержку. Наперед ясно, что скажет о Женьке: ей с нами будет хорошо, ты думаешь, я ей не понравлюсь, не переживай, я очень постараюсь понравиться.
   И как это Алику удалось так быстро привлечь Зойку на свою сторону? Это удивляло. Втереться в доверие к подруге было не очень просто. А уж вот так, с ходу, не удавалось никому. Или правда, и у него, и у Татьяны на лбу написано, что они любят друг друга?
   Повезло с мужиками? Да, повезло. Только что тут хорошего? Лишние проблемы. Будь Игорь похуже – не жалко было бы бросить. Тьфу! Самой тошно – о людях, как об игрушках – бросить, подобрать...
   А насчет Алика Зойка все-таки немного ошиблась. Уж кто-кто, а Алик на теленка не похож. Игорь – да. Он все поймет, все простит, позови – придет, оттолкни – смирится. А Алик – нет. Татьяна припомнила его холодную вежливость в лагере, рыжую Солнышко и скрыто-насмешливое обращение на вы. Татьяна почему-то не сомневалась, что не шагни она к примирению, он бы тоже не сделал и шагу. И в любовниках всю жизнь ходить не будет.
   Затишье – хорошо, но временно. Пройдет время, и вопрос об их отношениях встанет со всей остротой. И про развод Алик заговорит первым. Не лучше ли его опередить?
   Не лучше. Пусть все идет так, как идет.

Глава 10

   Опасный разговор и неизбежную развязку, – то, чего боялись и ждали и Алик, и Татьяна, приблизило событие совершенно неожиданное – выяснилось, что Татьяна беременна.
   Она триста раз переспросила улыбчивую старушку гинеколога, нет ли здесь ошибки. К концу приема старушка даже перестала улыбаться, каждую минуту уверяя Татьяну, что ребенку уже три недели.
   Татьяна не знала, чего было больше – испуга, удивления или радости. Нет, пожалуй, испуг и радость пришли почти одновременно, но потом, после удивления. Татьяна была уверена: больше детей у нее быть не может, об этом в один голос говорили медики после рождения Женьки.
   Сентябрь шел к концу, и до отъезда Алика в Москву оставалась едва ли неделя.
   Татьяне потребовались три мучительных дня, чтобы все окончательно решить. В эти дни она всеми правдами и неправдами избегала встречи с Аликом, и он не мог понять, что происходит. Они общались только по телефону, и то коротко и отрывочно.
   – Что случилось? – наконец не выдержал Алик. – Почему ты избегаешь меня?
   – Не избегаю. Просто...
   – Я могу к тебе сейчас зайти?
   Татьяна помолчала и решилась:
   – Да. Приходи. Я жду.
   Почти с порога она приступила к главному:
   – Тебе не кажется, что нам с тобой уже нужно что-то решать?
   – Кажется, – четко и не задумываясь ответил Алик. – Ты хочешь поговорить об этом сейчас?
   – Да.
   Алик кивнул и посмотрел ей в глаза:
   – Давай.
   Татьяна замялась. Почему-то этой готовностью к разговору он ставил ее в тупик.
   – Да, собственно, говорить и не о чем... То есть ты тут ни при чем... – Она увидела, как удивленно приподнялись его брови. – Я хотела сказать, что решать, с кем остаться, все равно мне...
   – Хочешь начать старую песню? – попытался пошутить Алик. – Один раз уже не получилось. У тебя просто плохое настроение.
   – Плохое, – согласилась Татьяна. – Но я уже решила... С кем остаться...
   – Насколько я понимаю, раз остаться, значит, не со мной, – усмехнулся Алик, чувствуя, как резко зашумела голова.
   – Не с тобой... Я никогда не смогу бросить Игоря, – попыталась объяснить она.
   – Ты не любишь меня? – перебил ее Алик.
   – Люблю.
   – Не веришь?
   – Верю.
   – Ты думаешь, я молод для семьи. – Алик заговорил горячо и быстро. – Я же все смогу. Я увезу тебя. Я пойду работать. Я даже брошу университет...
   – Послушай, что ты говоришь, – устало усмехнулась она. – Дело не в этом. Я не брошу Игоря. Ты пойми – не брошу никогда.
   Алик сразу как-то сник, и его стало жалко.
   – Ты же не будешь всю жизнь ходить в любовниках?
   Ее вопрос остался без ответа.
   – И ни к чему это, – ответила она сама. – Ну, что ты молчишь? Скажи что-нибудь.
   – Твоему Игорю повезло с женой, – с усилием улыбнулся он.
   – А тебе не повезло с любовницей, – закончила Татьяна.
   – Я его убью.
   – Не будь мальчишкой, – поморщилась она. – Тебе просто нужно сейчас уехать. Я не хочу, чтобы Игорь узнал обо всем, а люди уже догадываются.
   Она сказала это просто так, как лишний аргумент в свою пользу, никого не имея в виду, но Алик сразу судорожно подумал о Владе.
   Вот кого надо убить!
   – Я тебя очень прошу, – продолжала Татьяна. – Оставь меня в покое. Будь мужчиной. Не заставляй меня возненавидеть тебя. Уйди. Пожалуйста! Уйди.
   Шум в голове нарастал с каждой секундой, и Алик уже не понимал, что говорит, что делает.
   – Уходи, – твердила Татьяна.
   – Сейчас?
   – Да.
   – Насовсем?
   – Да.
   Кажется, он пытался сказать ей что-то важное. А потом обидное и оскорбительное. Что-то отвечала она. Но оскорбить и унизить еще больше было невозможно, и он не помнил ни ее слов, ни своих. Он понимал только одно: уходи. Он не помнил, как и после чего он все-таки ушел, как и после чего он все-таки решил оставить ее в покое, но решение было злое, отчаянное и какое-то ясно-непоколебимое.
   За Аликом захлопнулась дверь, и стало страшно. Что она сделала?
   У нее было единственное желание – броситься за ним, вернуть – и единственная мысль – удержать себя от этого. Она не может, не имеет права возвращать его, не может, не имеет права говорить ему о ребенке, не может, не имеет права уезжать с ним.
   «Я брошу университет», – говорил он, и она еще раз понимала – так и будет. Он бросит университет, он устроится на работу. Где они будут жить? Что будет с ребенком?
   Главное сейчас – ребенок. Он должен родиться спокойно, в семье, в своей квартире, в своем городе. Ради него стоит поступиться своей любовью.
   Впрочем, Зойка ее доводы не поддержала. Сразу и бесповоротно.
   – Ты не сказала ему о ребенке?
   – Нет.
   – Почему?
   – А зачем?
   – По-моему, ты дура. Звони ему сейчас же, от меня, скажи о ребенке.
   Татьяна помотала головой:
   – Я решила.
   – Ослиное упрямство! Кому это надо?
   – Ребенку.
   – Ты говорила о ребенке Игорю?
   – Нет еще. Но он обрадуется.
   – Не сомневаюсь.
   – Он хотел второго. Я скажу, что это его ребенок. Он поверит.
   – Конечно, поверит. А что ему еще остается делать? Только поверить. А себя не жалко?
   – Нет.
   – Ну и дура! Сто раз еще пожалеешь! Поверь!
   – Верю.
   – Не веришь, а уже жалеешь!
   – Я останусь с Игорем.
   – Оставайся! И попробуй себя убедить!
   – В чем?
   – В том, что ты права! В том, что это нужно!
   – Не ори. Я устала. Я пойду домой.
   – Знаешь что! Я сама позвоню Алику. Я ему все расскажу.
   – Не смей! Если ты это сделаешь... если... Ты мне тогда не подруга! Поняла?
   – Да иди ты к черту! Не буду я никому звонить! Сама разбирайся, раз такая умная!
   – Разберусь. Не лезь. Пожалуйста!.. Я... Я сама ему позвоню.
   – Сейчас?
   – Нет. Из дома. Нужно как-то все... Я подготовлюсь.
   Татьяна мучилась. Стоит ли звонить? Прошло уже два дня.
   Она не ожидала, что Алик позвонит сам – он обиделся смертельно. А звонить ему... Что сказать? Но так, наверное, тоже нельзя. Она ничего ему не объяснила. Он же не знает причину всего... Господи!
   На второй день вечером она все-таки набрала номер Алика.
   Трубку взяла его мама.
   – Здравствуйте. Алика можно?
   – Его нет. Он уехал.
   – Когда? – растерялась Татьяна.
   – Сегодня.
   – Сегодня? – переспросила она.
   – Да. Его профессор вызвал...
   Какой профессор? Зачем? Как уехал?
   Как и просила – сейчас и насовсем.
   Почему насовсем? Глупости! Его можно вернуть!
   Он не позвонит.
   Ему можно написать. Нет ничего проще – взять у Алеши адрес и написать. И все объяснить. И пусть он сам все решает. Он же мужчина. Пусть все будет, как он решит.
   Надо было сразу все объяснять. И не решать самой. Можно было и позвонить раньше. Вчера. Или хотя бы сегодня утром.
   Значит, не судьба. Значит, так надо. Значит, все правильно...
 
   Уехать – было единственное, что представлялось для Алика возможным. А что еще?
   Ходить за ней хвостом и вымаливать ее любовь? Всю жизнь быть ее любовником? На самом деле убить Игоря?
   Все это походило на бред, на совершенно глупые и нелепые тупики. Он тыкался в них от безысходности и чувствовал, что выход один – купить билет и уехать. Все кончено. Теперь уже точно и навсегда. Теперь уже не было ни сомнений, ни надежды.
   К чему спешить? В любом случае до отъезда – всего неделя.
   Нет! Сейчас! Завтра! Сегодня! Немедленно!
   – Мамуля! Звонил Кит. Меня ищет профессор.
   – Что случилось?
   – Какие-то проблемы с диссертацией. Нужный архив открыт только сейчас. – Алик врал убедительно и равнодушно. – В общем, Кит, как всегда, ничего толком не знает. Я должен ехать.
   – Но ты же уже через неделю...
   – Нет. Нужно сейчас.
   – Завтра?
   – Нет. Сегодня. Я пошел за билетом.
   – Но я же ничего не приготовила! Тебе же нужно собраться...
   – Мам, ничего не надо. Я не повезу никакие коробки. В Москве все есть.
   – А Галя?
   – Что Галя?
   – Она же в больнице. Она же со дня на день...
   – Ну, что тут сделаешь? Племянник родится без меня.
   – Алик!
   – Мамочка! Мне нужно уехать. Срочно. Отцу скажи, чтобы вызвал такси. Галке передашь от меня привет и извинения... А вообще-то я еще успею к ней заскочить.
   – Позавтракай хотя бы!
   – Некогда, мам! Я побежал.

Глава 11

   Двое суток до Москвы Алик думал. Неотвязно, болезненно, тоскливо. Об одном и том же. Изредка менялись мысли, ни на секунду не менялась тема.
   Сначала в голове на все лады гудело одно: «Она меня не любит».
   Через какое-то время вдруг невыносимо обожгла другая мысль: и не любила никогда. Это было как пожар, как вспышка. Ошеломляюще и больно.
   Потом боль притупилась. Алик стал привыкать к ней, и, в свою очередь, безумно жалко стало себя. Он ей так верил! Он ее так любил! Зачем она обманывала его, что любит?! У него все могло быть по-другому! У него была Даша! И Даша любила по-настоящему. А он ее обидел, оттолкнул. И все из-за нее! Все из-за нее!
   Алику даже казалось, что и он когда-то любил Дашу. Да-да, любил, и, если бы не встретил Татьяну, женился бы на ней и был бы счастлив.
   Или нет! Он бы уже встретил другую девчонку. Совсем другую.
   А встретил Татьяну. И она его бросила. Она его бросила. Бро-си-ла.
   Слово стучало в такт поезду. В такт маятнику. В такт мыслям. В такт беде. В такт тоске. В такт, в такт, в такт... Нет, нет, нет... Никого нет.
   Алик просто сбежал из города. Не попрощался даже с Лешкой и Верой. В роддом, правда, забежал, но попал в тихий час, и Галку не позвали. Пришлось оставить записку.
   Была совершенно идиотская мысль позвонить Татьяне. Но тут же вставал вопрос – зачем? Зачем унижаться? О чем говорить? Просто услышать ее голос и положить трубку?
   Он так и не позвонил. Разозлился и заставил себя не позвонить.
   Москва, вокзальная суета, метро, троллейбус немного отвлекли, заставили забыться.
   Но в общежитии все навалилось с прежней силой, даже, наверное, похлеще.
   Он открыл дверь комнаты, поставил чемодан, сел на кровать и едва сдержался, чтобы не завыть. В голос. Истошно.
   За все эти дни он впервые был один. Дома, в поезде, на вокзале, в транспорте, даже внизу, на вахте были люди, и он их не замечал. А теперь заметил, что никого нет.
   Чему он раньше радовался? Отдельной комнате? Дурак! Сейчас бы здесь был кто-нибудь из ребят, и не было бы так жутко.
   Почему он не позвонил Никите? Не сказал, что приезжает? Кит бы встретил. Может быть, вместе с Дашей...
   Нет! Даши не надо. Он не хочет с ней говорить. Им не о чем говорить...
   Вот с Татьяной... Он бы поговорил... Он бы теперь многое сказал... Все-все сказал бы... Все, о чем передумал...
   Алик заснул, не раздеваясь.
   Проснулся, заварил чай, позавтракал и снова лег спать.
   Вспомнил, что не позвонил родителям. Спустился к автомату. Мама радостно сообщила, что вчера у Галки родилась девочка. Все в порядке. Хорошо себя чувствуют. Алик тупо сообразил, что не дождался всего одного дня, лениво обругал себя эгоистом и снова пошел спать.
   На третий день он понял, что спать больше не в состоянии, заставил себя проснуться – на это ушло не меньше трех часов, – оделся и вышел на улицу.
   – Какой сегодня день? – спросил он у продавщицы цветов.
   Девушка испугалась, как-то отпрянула от него, взглянула в его совершенно отупевшие глаза и все-таки ответила:
   – Воскресенье.
   Алик кивнул, поблагодарил и подумал, что Кит сегодня дома. Нужно к нему зайти. Больше не к кому. Только сначала нужно позвонить, предупредить, чтобы не ушел.
   Алик пошарил в карманах и не нашел двушки. Искать размен было лень. Он махнул рукой и поплелся в метро. Запутался в станциях, чего никогда не было, зачем-то сделал три перехода и приехал к Никите уже под вечер.
   Кит был дома и шумно ему обрадовался. Алик тоже постарался сделать вид, что рад, и даже смог поболтать с другом о всяких пустяках.
   – Думаю свое дело открывать, – похвастался Кит.
   – Какое?
   – Книги в метро продавать.
   – Ты же и так продаешь, – удивился Алик.
   – Ты не понял. Я сейчас продавец. На хозяев работаю. А теперь сам хочу хозяином стать. Продавцов найму.
   – Кулак! – засмеялся Алик.
   – Нэпман, – поправил Кит. – Зря, что ли, диплом по нэпу писал?
   – Разбогатеешь – взаймы дашь.
   – А на что?
   – На свадьбу.
   – С Дашей? – оживился Кит.
   – Нет, – поморщился Алик. – Шучу.
   – Кстати, ты к ней заходил?
   – К Даше? Нет. Времени не было.
   – За три дня?
   – За три дня.
   – Она обидится.
   Алик равнодушно отмахнулся.
   – У меня сестра замуж вышла, – сообщил он, чтобы переменить тему.
   – Да ну!
   – Вчера дочку родила.
   – Поздравляю, дядюшка! А сколько твоей Галке лет? Она же Иринке ровесница?
   Алик кивнул.
   – Развитая девушка, – одобрил Кит. – А наша Ирка... Не пойму ее. Или женихов от меня скрывает?
   – Скрывает, – согласился Алик. – Они все скрывают. А потом племянники рождаются.
   Кит расхохотался:
   – Да нет, у Ирки – вряд ли. Она на тебя похожа – ботаник. Папаше даже особых усилий не понадобилось, чтобы ее в университет впихнуть. Не то, что меня. Не знал тогда, кого еще подключить, чтобы сыночка учиться взяли.
   – Так Иринка поступила?
   – Конечно.
   – Куда?
   – На наш истфак. У папаши больше связей нет.
   – Поздравляю.
   – Кого? Меня, что ли? Ее и поздравляй. Я свои пять лет отмучился. Хочешь, приходи к ней на день рождения через неделю, – помолчав, добавил Кит.
   Он чувствовал, что с Аликом что-то не так, но не мог понять, что именно, и изо всех сил старался его развлечь.
   – Да я-то при чем? – удивленно отозвался Алик. – У нее свои друзья.
   – Какие там друзья? – отмахнулся Кит. – Две-три подружки-одноклассницы. А так все свои.
   – Нет. Неудобно. Не твой же день рождения.
   – Ну и что? Ирка тебя любит. Будет рада.
   – Не уговаривай.
   – Хочешь, чтобы сама пригласила?
   – Отстань. Ничего я не хочу.
   – Иринка!
   – Прекрати!
   – Ир! Пригласи Альку на день рождения!
   – Конечно, пусть приходит, – откликнулась из другой комнаты Иринка.
   – Я пригласил, а он ломается! – прокричал Кит. – Стесняется!
   – Кого? – Иринка с книжкой в руках уже стояла в дверях комнаты брата и улыбалась.
   Алик равнодушно отметил, что она повзрослела. Или только кажется? Всего лето не виделись.
   – Привет, Алик!
   – Привет, Иринка. Кит тут с ума сходит – на твой день рождения зовет.
   – Правильно делает, – снова улыбнулась Иринка, и Алик вздрогнул: раньше он никогда не замечал, что Иринкина улыбка чуть-чуть похожа на Татьянину. – Приходи. Я тебя тоже приглашаю.
   Да-да! Что-то есть общее. Где-то в уголках губ.
   Но Алик тут же сердито оборвал себя: это уже шизофрения. Теперь он во всех девушках будет искать Татьяну. Знаем, читали. И с ума сходить пока не собираемся.
   – Так ты придешь?
   – Постараюсь, – смутился Алик. Кажется, он уже пропустил один вопрос, и Кит смотрел на него теперь как на тяжелобольного. – Извини, я тебя не поздравил с поступлением, – поспешно добавил он.
   – Спасибо. – Уголки губ снова знакомо дрогнули, и Алик не мог заставить себя оторвать от них взгляд.
   – Как тебе учеба? – Он задавал вопросы просто так, чтобы она подольше не уходила.
   Ему было наплевать и на ее поступление, и на учебу, и на день рождения. Сейчас она уйдет, и вместе с ней исчезнет Татьянина улыбка.