Страница:
Я был доволен, что в Польше нам совместно с польскими коллегами удалось начать водить ЦРУ за нос и игра эта успешно продолжалась не только все годы моей работы в Польше, а и позже, более 15 лет. Это помогало выявлять и обезвреживать многих эмиссаров ОУН, забрасывавшихся на Украину с явно разведывательными целями, способствовало успешной нейтрализации деятельности буржуазных украинских националистов в самом ее зародыше.
Так удалась вторая успешная оперативная игра, благодаря агентурному проникновению в «центральный провод ОУН» опытного агента КГБ «Пилота». Его умелая деятельность, высокая бдительность и проницательность способствовали продвижению его в состав самого законспирированного руководящего органа ОУН — «центрального провода», где ему было поручено руководить всей нелегальной деятельностью ОУН по созданию нелегальных групп на Украине. В результате агент смог выявить конкретных американских разведчиков и агентов ЦРУ, руководивших этой организацией и направлявших ее разведывательную работу против СССР.
Важность этой игры определялась и тем, что наши контрразведывательные службы своевременно получали информацию о замыслах американской разведки и могли принимать соответственные меры по защите государственных секретов от ее посягательств.
Одновременно эта совместная игра способствовала укреплению нашего сотрудничества с польскими спецслужбами, они также получали сведения о разведывательных и подрывных замыслах ЦРУ против Польши. Информация, получаемая «Пилотом», давала представление о намерениях западных спецслужб по объединению деятельности украинских националистов с враждебными народному режиму в Польше польскими эмигрантскими организациями.
Подводя итоги этим двум оперативным играм, я лишний раз убедился в особой специфичности этих операций, когда участвующим в них разведчикам и агентам приходится не просто найти путь проникновения и выдержать проверку, как это бывает при ТФП в официальные объекты или учреждения, в том числе и в спецслужбы. Здесь недостаточно соблюсти все установленные процедуры и правила, отвечать твердо сформулированным требованиям.
Нет, в неформальные организации, преследующие какие-то политические цели, объединяющие единомышленников или даже политических авантюристов, какими, безусловно, были члены НТС и ОУН, четких правил для приема новых участников не бывает. Для этого, помимо всего прочего, требуется хорошо знать их внутренние нравы, их представление о своих сторонниках, не декларируемые, а конкретные доказательства готовности сотрудничать. В данном случае движущим стремлением членов НТС и ОУН была лютая ненависть к социализму, принадлежность к фашистским организациям, сотрудничество с нацистскими спецслужбами или, уже в послевоенное время, готовность служить любым западным хозяевам, которые хорошо вознаграждают за услуги.
«Пилот» преуспел в ТФП в ОУН благодаря имевшейся у него практике сотрудничества с нашими внутренними органами по выявлению и оперативной разработке украинских националистов. Он хорошо знал эти круги и уже сам давно играл роль буржуазного националиста, ему были хорошо известны приемы и методы проверки надежности кандидатов на сотрудничество.
Кроме того, высокая грамотность, интеллигентность и проницательность помогли ему в довольно короткое время преодолеть недоверчивость опытных агентов ЦРУ, занимавших руководящие позиции в «центральном проводе ОУН».
В процессе этих операций я часто представлял оперативную игру, как своеобразную шахматную операцию, в которой роль ферзя у противника играло ЦРУ. Обе партии получались действительно захватывающими. В процессе их я ясно представлял себе, какие чувства испытывали сотрудники британских спецслужб, когда они вели оперативные игры с нацистскими спецслужбами по системе «двух крестов» во время войны.
У читателя может возникнуть вопрос, не провоцировали ли эти оперативные игры у руководства НТС и ОУН стремления к дальнейшей активизации враждебной деятельности против нас?
Нет. Как раз наоборот. Важная информация от наших агентов, внедрившихся в НТС и ОУН, помогала нашим контрразведывательным органам успешно бороться не только с НТС и ОУН, но и с другими зарубежными подрывными организациями, использовавшими те же методы и руководимыми теми же западными спецслужбами.
У НТС и ОУН создавалось ложное впечатление о наличии у них в России и на Украине подпольных организаций. В этом же они убеждали своих хозяев в ЦРУ. Это снимало необходимость искать новые возможности на нашей территории, то есть наши игры препятствовали расширению враждебной деятельности этих двух антисоветских организаций. В этом плане операция ТФП в ОУН, получившая кодовое название «Бумеранг», принесла результаты, аналогичные тем, что преследовала операция «Трест», проводившаяся в первые годы советской власти под руководством Ф. Э. Дзержинского с задачей сдерживания террористической деятельности зарубежных белогвардейских организаций. Она помогла задержать более 20 зарубежных эмиссаров ОУН, проникших на территорию СССР.
Две приведенные оперативные игры носят характер комплексных, направленных как на выяснение разведывательных и подрывных планов противника, так и на активное противодействие им.
Значительно чаще спецслужбы проводят более ограниченные игры, преследующие какие-то локальные конкретные цели и, как правило, для осуществления той или иной дезинформационной цели.
Вот одна из сравнительно недавних оперативных игр, проводившаяся санкт-петербургской контрразведкой против американских разведчиков, действовавших под «крышей» своего генерального консульства в Петербурге.
Инженер одного из закрытых научно-исследовательских институтов решился на установление преступной связи с американской разведкой. При попытке переслать свое инициативное предложение он был засечен контрразведкой, чистосердечно признался в своих намерениях и, коль скоро ЦРУ положительно среагировало на его предложение, согласился помочь контрразведке в выявлении, чем эта разведка будет интересоваться и кто из разведчиков будет поддерживать с ним связь.
Началась игра, продолжавшаяся несколько лет, в течение которых американским разведчикам передавалась дезинформация, а их оперативная деятельность находилась под контролем (Краюхин С. Российский инженер водил ЦРУ за нос. Известия. 1995, 22 июня).
Чтобы закончить разговор об оперативных играх, приведу совсем свежий пример из практики зарубежных спецслужб.
В начале 1997 года в Ираке по телевидению демонстрировался 24-серийный фильм, рассказывавший об успешной оперативной игре иранских спецслужб с целью дезинформации израильской разведки «Моссад». Игра продолжалась с 1980-х по 1990-е годы. Суть ее сводилась к подставе разведке «Моссад» египетского агента — специалиста оборонной промышленности, направленного с этой целью «на стажировку» в Париж, где его и «завербовали» израильские разведчики, подослав к нему своего агента-женщину.
В результате иракская контрразведка начала игру с «Моссад», снабжая эту службу ложной информацией об оборонной промышленности Ирака.
Вся эта история убеждает зрителей, что все действующие в Ираке шпионские сети находятся «под колпаком» местных контрразведчиков (Бабкин С. Человек тени. Новости разведки и контрразведки. 1997, № 7).
Прежде чем перейти к рассказу о других видах операций ТФП, которые с моим участием проводились в Польше, хочу остановить внимание читателя на тех операциях из области агентурного ТФП, с которыми мне довелось вплотную соприкасаться в своей прошлой деятельности в различных частях света. Опишу только наиболее характерные и, на мой взгляд, интересные разведывательные операции, проводившиеся как с легальных, так и нелегальных позиций.
К тому времени, в силу определенного отставания в области электроники, КГБ и, естественно, его внешняя разведка еще не имели достаточного опыта в борьбе с попытками противника вклиниваться в наши линии связи и предотвращать перехват передаваемой по ним информации. В то же время внешней разведке удавалось получать самые строго охраняемые западными спецслужбами сведения о таких операциях противника. Примеры этому — деятельность агента Прайма, внедренного внешней разведкой в британский «главный штаб связи», работа агента Пелтона из американского АНБ, агентов группы Уокера и других. Наиболее нашумевшим в мире делом было вскрытие разведчиком Джорджем Блейком, работавшим до 1961 года в британской разведке МИ-6, так называемого «Берлинского тоннеля». Об этой операции ТФП расскажу подробнее, а пока небольшое отступление.
Уважаемый мною разведчик Блейк, описывая свою жизнь и деятельность в разведке (Блейк Д. Иного выбора нет. М., 1991), высказывает свое мнение о том, что участие в перманентном обмане окружающих, на который обречен каждый разведчик, является хотя и неизбежным, но злом, так же, как и само существование спецслужб.
Но так ли это на самом деле? Является ли разведчик и его деятельность на данном этапе исторического развития человеческого общества злом, хотя и неизбежным? Ведь так рассуждая, мы вынуждены будем считать злом многие сферы человеческой деятельности.
Участвуя в производстве смертоносного оружия, сотни тысяч людей способствуют убийству других людей, то есть, по сути дела, также творят зло. Не говоря уже о миллионах солдат, обучающихся наиболее эффективному убийству других солдат.
Пограничники, охраняющие пределы своего государства, не колеблясь стреляют в нарушителя границы, то есть тоже совершают зло.
А что делает лазутчик во время войны? Он принимает максимальные меры к тому, чтобы обмануть противника и узнать его секреты с тем, чтобы спасти жизни солдат его армии. Но ведь это «безнравственный обман»!
А на какие обманы и безнравственные в обычном смысле действия идут целые государства, стремясь достичь своих целей во взаимоотношениях с другими государствами.
Посмотрите, как поступало в 1994 году самое мощное и богатое в мире государство — Соединенные Штаты — с небольшим островом Кубой, население которого хочет жить по своим собственным законам, а не по шаблону, навязываемому ему американцами. Под гнетом тяжелейшей блокады, которую никак нельзя назвать иначе, как действительно безнравственной, сотни тысяч кубинских беженцев искали спасения на территории США.
И что же? Их встречали пограничные катера и суда военно-морского флота США отнюдь не для спасения гибнущих на утлых суденышках и плотах людей, а чтобы не допустить воспользоваться благами этой богатой страны, «изнывающей» от изобилия продуктов и товаров. Бороться с такими глубоко безнравственными явлениями, в том числе и средствами разведки, разве это можно считать хоть в малейшей мере безнравственным, хотя вести разведку без обмана невозможно.
А ведь США, ратуя громогласно и повсюду за права человека, одновременно требуют от других народов отказаться от их образа жизни и следовать американскому. А если нет — берегитесь. Тут и блокада, и насилие, подобное совершенному американцами над островом Гренада. Разве это зло лучше той «безнравственности», которую совершает разведчик во имя устранения несправедливости в мире и устранения угрозы всеобщего уничтожения?
Нет, пока существуют государства, с различным общественным устройством и образом жизни, все указанные «безнравственности» будут сохраняться, в том числе и разведывательные службы. И едва ли разведывательную профессию следует считать неизбежным злом. Более того, думаю, что как раз разведывательным службам суждено исчезнуть из этого мира в последнюю очередь, ибо они стоят на страже того, чтобы все договоренности и соглашения, в том числе и по устранению всех несправедливостей и их первопричин, неуклонно соблюдались всеми и везде.
Естественно, я имею в виду государственные разведывательные службы, действующие по цивилизированным законам и под строгим общественным контролем. Что касается политических убийств, устранения нежелательных лиц, применения антигуманных средств воздействия на людей (так называемое «управление умами» и применение психотропных веществ), то их можно считать только злом, причем никак не неизбежным, а подлежащим немедленному устранению из арсенала человеческих взаимоотношений.
Так что, уважаемый Джордж Блейк, не стоит корить себя за выполненный вами высокий, истинно человеческий долг. Кстати, выполнение которого было направлено на разоблачение грубого обмана в общечеловеческом масштабе. Разве не вы вскрывали чудовищный обман британских спецслужб, когда разоблачали более 400 агентов-диверсантов, забрасывавшихся в эти страны социалистического содружества британской разведкой? Не вы ли вскрыли вопиющее нарушение международного права и суверенитета другого государства английской и американской спецслужбами, когда они совершили подкоп в Западном Берлине и вторглись на территорию ГДР?
О том, как была осуществлена эта подземная операция ТФП западными службами, и намерен я рассказать. Вернее сказать, как она была блестяще сорвана внешней разведкой с помощью Д. Блейка.
Заговорщики сняли дом по соседству с Вестминстером, как раз в той его части, где должно было состояться открытие сессии парламента. Из этого дома был прорыт тоннель в подвал Вестминстера. Туда было заложено большое количество бочек с порохом, взрыв которых неизбежно похоронил бы под обломками здания парламента английского короля и многих его сторонников. Однако, благодаря действиям полиции, заговор был раскрыт и взрыва не состоялось. Эта неудавшаяся попытка ТФП под землей и получила название «Порохового заговора».
В детские годы все увлекались похождениями героев Дюма, и среди них, конечно же, запомнился граф Монте-Кристо, который смог сбежать из неприступной крепости-тюрьмы благодаря прорытому другим пленником подкопу. Не раз слышали о бегстве заключенных из нацистских концентрационных лагерей, из различных тюрем таким же образом, по проложенным под землей тоннелям. И в сегодняшней жизни часто узнаем из криминальной хроники об ограблениях ювелирных магазинов и складов путем подкопа.
Этот метод проникновения оказался не чужд и разведывательным службам.
Первой такой операцией подземного ТФП явилась блестящая операция, получившая широчайшую известность в западных средствах массовой информации как «Берлинский тоннель», осуществленная совместно британской и американской спецслужбами в 1953–1956 годах.
Операцию эту я называю «блестящей», так как она была с огромным успехом использована внешней разведкой для нанесения встречного удара двум ее антиподам.
Так как об этой операции было написано много, остановлюсь на главном, а именно на роли разведчика Блейка, благодаря которому опаснейший замысел противника был превращен в нашу крупную победу.
Джордж Блейк, фактически только что начавший свою разведывательную деятельность в недрах британской разведывательной службы МИ-6, в 1953 году оказался свидетелем и в качестве ведущего протокол участником совещания ряда ответственных представителей СИС и ЦРУ, на котором обсуждался план дерзкой операции ТФП под землей из Западного Берлина на территорию Восточного Берлина с целью перехвата и прослушивания закрытых советских и восточногерманских линий связи, проходящих по трем телефонным кабелям, связывавшим Москву и Берлин.
Тоннель протяженностью более 150 метров должен был начинаться в американском секторе Берлина, что и обусловило участие в этой операции ЦРУ. Кстати, на совещании в СИС присутствовали не только руководитель советского отдела ЦРУ Роулетт, но и резидент этой разведки в Берлине Билл Харви, о котором я уже несколько раз упоминал в этой книге.
После указанного совещания в СИС Блейк передал через советского разведчика-связника из резидентуры внешней разведки в Лондоне в московский Центр все материалы по операции «Берлинский тоннель», и они оказались на столе начальника внешней разведки еще до того, как Блейк передал отпечатанные им протоколы совещания своему шефу в СИС.
Таким образом, операция ТФП по подземным каналам с самого своего зарождения не оказалась тайной для внешней разведки и была обречена на поражение.
Но просто помешать ее осуществлению с нашей стороны было бы опасно для положения Блейка, поскольку в ЦРУ и в СИС о ней были осведомлены только несколько сотрудников и тень подозрений с неизбежностью пала бы и на Блейка.
Внешняя разведка распорядилась полученной информацией поистине блестяще. Было решено прекратить наиболее важные переговоры по намеченным к перехвату противником каналам связи, переключив их на другие линии связи. Однако часть менее серьезных секретных переговоров все же оставить и проводить по этим кабельным каналам, чтобы не породить подозрения у западных служб. Одновременно был намечен план широкомасштабной дезинформации по военным и политическим проблемам.
Итак, ситуация, которая, не будь Блейка, грозила серьезнейшим провалом, обернулась не менее, а скорее еще большим провалом сразу двух мощных наших противников — СИС и ЦРУ.
Эти службы в течение восьми лет трудились в поте лица, обрабатывая огромный поток перехватываемой ими информации. Сотни переводчиков с русского языка работали, специалисты высокой квалификации анализировали эти материалы, затрачивая многие десятки миллионов долларов. СИС и ЦРУ ни о чем не подозревали и тогда, когда в 1956 году наши службы решили прекратить действие «Берлинского тоннеля», инсценировав «случайное» обнаружение его связистами-ремонтниками.
В результате западные разведки продолжали верить всему, что они получили по этому перехвату, вплоть до ареста Блейка в 1961 году, то есть еще пять последующих лет.
Американский публицист Д. Мартин писал, что внешняя разведка не спешила с ликвидацией «Берлинского тоннеля», давая возможность СИС и ЦРУ затрачивать усилия и деньги на перехват и обработку передававшейся русскими информации, не имеющей никакой практической ценности (Мартин Д. Зеркальный лабиринт. Нью-Йорк, Балламтай Вукс, 1981).
Что касается последнего утверждения, то Мартин глубоко ошибался. Для внешней разведки этот «поток информации» имел значительную «практическую ценность» для дезинформирования Запада о планах и деятельности советских учреждений в ГДР, намерений в отношении Западного Берлина и по другим германским проблемам.
Таким образом, почти восемь лет «Берлинский тоннель» был источником дезинформации. Эта операция достаточно ярко характеризует эффективность разведывательной деятельности «крота» внешней разведки внутри СИС.
Но Блейк, командированный СИС для работы в берлинской резидентуре этой разведки в 1955 году, внес еще один весьма ценный вклад в борьбу с активно действовавшей в Берлине британской разведслужбой.
Резидентура СИС в Западном Берлине, насчитывавшая в то время около ста сотрудников, главной задачей имела вербовку агентов из числа советских граждан, работавших в ГДР.
Учитывая это, внешняя разведка предприняла операцию по созданию через Блейка канала дезинформации британской спецслужбы в области экономики. С этой целью с ведома Блейка ему был подставлен опытный агент «Борис», специалист из экономического аппарата, работавший в ГДР. Блейк завербовал «Бориса» как ценного источника, видного чиновника СЭВ и стал в резидентуре «единственным британским разведчиком в Берлине, добившимся такого выдающегося результата». Эта операция внешней разведки, получившая кодовое название «Борис», проводившаяся на самом высоком профессиональном уровне, позволила снабжать Запад, в дополнение к военной и политической дезинформации, шедшей по каналу «Берлинского тоннеля», также и экономической целенаправленной дезинформацией. Через «Бориса» Запад дезинформировался об экономических планах и намерениях СЭВ в отношении внутренней и внешней экономической политики стран социалистического содружества. Поступавшую по этому каналу информацию весьма высоко оценивали как в Лондоне, так и в Вашингтоне. Все это поднимало и личный авторитет Блейка.
Как отметил английский писатель Ф. Найтли, хорошо известный в Англии как специалист по вопросам разведки, обе эти операции, осуществленные внешней разведкой с участием Блейка, были таковы, что любая из них была способна подтвердить высказанные на суде в его адрес слова о том, что он «во многом свел на нет усилия британской разведки в послевоенный период… Ибо они позволили КГБ навязать западной разведке желательный для него образ мышления и оставались нераскрытыми так долго, что дезинформация, предоставленная западным агентствам, просто вылилась в повседневную работу разведки, извращая ее и делая бесполезной» (Санди Таймс. 1990, август).
Для убедительности этого утверждения скажу, что наш разведчик за менее чем восемь лет активной работы во внешней разведке передал ей сведения на более чем 400 британских агентов в СССР и других социалистических странах. Ведь когда действовал этот уникальный разведчик в СИС, мир стоял на грани войны. Запад бросал против Советского Союза все силы своих тайных служб и их агентуры, а Блейк делал все, чтобы эти западные тайны становились для нас явными, разрушая враждебные замыслы противника.
Резидентуры СИС вербовали граждан стран бывшего социалистического сотрудничества, а Блейк немедленно сообщал об этих людях еще до того, как они становились активными британскими агентами. Это позволяло внешней разведке принимать меры к нейтрализации их возможной подрывной деятельности. Сообщал он и о тех матерых британских разведчиках и агентах, которых СИС нелегально забрасывала за «железный занавес».
Теперь, читатель, представь себе, как в условиях жесткого контроля и конспирации, царивших в британской разведке, должен был хладнокровно и безошибочно действовать Блейк, чтобы из месяца в месяц, в течение всех восьми лет знакомиться с секретными материалами не менее чем на 10–20 агентов ежемесячно, секретно их фотографировать, таясь от возможных свидетелей, и затем передавать нашему связнику, встречался с которым под постоянной угрозой возможного наблюдения контрразведки.
Ведь это адская нервная перегрузка, помимо того, что разведчик должен был исполнять, и вполне успешно, свои «основные обязанности» в СИС.
Думаю, что сказанного вполне достаточно, чтобы охарактеризовать способности и высокий профессионализм Блейка.
О целостности и убежденности личности Блейка, его сильной воле говорит и поведение его при допросах в СИС после ареста, когда он предпочел осуждение на долгое тюремное заключение отказу от своих принципов. И конечно же его необыкновенное бегство из британской темницы, где он, вместо 42 лет по приговору, отсидел всего шесть лет.
Не могу удержаться от упоминания о том, в каком деликатном и позорном положении оказались СИС и ЦРУ, когда в 1961 году для всего мира стало ясно, что их так долго водила за нос наша внешняя разведка. Ведь в 1953 году, когда СИС и ЦРУ задействовали «Берлинский тоннель», они тайно радовались и хвалили друг друга за крупный разведывательный успех. А что творилось в западной прессе, когда в 1956 году после «обнаружения» тоннеля самому факту осуществления такой «выдающейся» операции ТФП на территорию другого суверенного государства было придано значение «небывалого в истории разведок» успеха Запада и поражения Востока.
И вот ошеломляющий крах! Оказывается, музыку-то заказывала внешняя разведка, а СИС и ЦРУ послушно плясали под нее.
Так удалась вторая успешная оперативная игра, благодаря агентурному проникновению в «центральный провод ОУН» опытного агента КГБ «Пилота». Его умелая деятельность, высокая бдительность и проницательность способствовали продвижению его в состав самого законспирированного руководящего органа ОУН — «центрального провода», где ему было поручено руководить всей нелегальной деятельностью ОУН по созданию нелегальных групп на Украине. В результате агент смог выявить конкретных американских разведчиков и агентов ЦРУ, руководивших этой организацией и направлявших ее разведывательную работу против СССР.
Важность этой игры определялась и тем, что наши контрразведывательные службы своевременно получали информацию о замыслах американской разведки и могли принимать соответственные меры по защите государственных секретов от ее посягательств.
Одновременно эта совместная игра способствовала укреплению нашего сотрудничества с польскими спецслужбами, они также получали сведения о разведывательных и подрывных замыслах ЦРУ против Польши. Информация, получаемая «Пилотом», давала представление о намерениях западных спецслужб по объединению деятельности украинских националистов с враждебными народному режиму в Польше польскими эмигрантскими организациями.
Подводя итоги этим двум оперативным играм, я лишний раз убедился в особой специфичности этих операций, когда участвующим в них разведчикам и агентам приходится не просто найти путь проникновения и выдержать проверку, как это бывает при ТФП в официальные объекты или учреждения, в том числе и в спецслужбы. Здесь недостаточно соблюсти все установленные процедуры и правила, отвечать твердо сформулированным требованиям.
Нет, в неформальные организации, преследующие какие-то политические цели, объединяющие единомышленников или даже политических авантюристов, какими, безусловно, были члены НТС и ОУН, четких правил для приема новых участников не бывает. Для этого, помимо всего прочего, требуется хорошо знать их внутренние нравы, их представление о своих сторонниках, не декларируемые, а конкретные доказательства готовности сотрудничать. В данном случае движущим стремлением членов НТС и ОУН была лютая ненависть к социализму, принадлежность к фашистским организациям, сотрудничество с нацистскими спецслужбами или, уже в послевоенное время, готовность служить любым западным хозяевам, которые хорошо вознаграждают за услуги.
«Пилот» преуспел в ТФП в ОУН благодаря имевшейся у него практике сотрудничества с нашими внутренними органами по выявлению и оперативной разработке украинских националистов. Он хорошо знал эти круги и уже сам давно играл роль буржуазного националиста, ему были хорошо известны приемы и методы проверки надежности кандидатов на сотрудничество.
Кроме того, высокая грамотность, интеллигентность и проницательность помогли ему в довольно короткое время преодолеть недоверчивость опытных агентов ЦРУ, занимавших руководящие позиции в «центральном проводе ОУН».
В процессе этих операций я часто представлял оперативную игру, как своеобразную шахматную операцию, в которой роль ферзя у противника играло ЦРУ. Обе партии получались действительно захватывающими. В процессе их я ясно представлял себе, какие чувства испытывали сотрудники британских спецслужб, когда они вели оперативные игры с нацистскими спецслужбами по системе «двух крестов» во время войны.
У читателя может возникнуть вопрос, не провоцировали ли эти оперативные игры у руководства НТС и ОУН стремления к дальнейшей активизации враждебной деятельности против нас?
Нет. Как раз наоборот. Важная информация от наших агентов, внедрившихся в НТС и ОУН, помогала нашим контрразведывательным органам успешно бороться не только с НТС и ОУН, но и с другими зарубежными подрывными организациями, использовавшими те же методы и руководимыми теми же западными спецслужбами.
У НТС и ОУН создавалось ложное впечатление о наличии у них в России и на Украине подпольных организаций. В этом же они убеждали своих хозяев в ЦРУ. Это снимало необходимость искать новые возможности на нашей территории, то есть наши игры препятствовали расширению враждебной деятельности этих двух антисоветских организаций. В этом плане операция ТФП в ОУН, получившая кодовое название «Бумеранг», принесла результаты, аналогичные тем, что преследовала операция «Трест», проводившаяся в первые годы советской власти под руководством Ф. Э. Дзержинского с задачей сдерживания террористической деятельности зарубежных белогвардейских организаций. Она помогла задержать более 20 зарубежных эмиссаров ОУН, проникших на территорию СССР.
Две приведенные оперативные игры носят характер комплексных, направленных как на выяснение разведывательных и подрывных планов противника, так и на активное противодействие им.
Значительно чаще спецслужбы проводят более ограниченные игры, преследующие какие-то локальные конкретные цели и, как правило, для осуществления той или иной дезинформационной цели.
Вот одна из сравнительно недавних оперативных игр, проводившаяся санкт-петербургской контрразведкой против американских разведчиков, действовавших под «крышей» своего генерального консульства в Петербурге.
Инженер одного из закрытых научно-исследовательских институтов решился на установление преступной связи с американской разведкой. При попытке переслать свое инициативное предложение он был засечен контрразведкой, чистосердечно признался в своих намерениях и, коль скоро ЦРУ положительно среагировало на его предложение, согласился помочь контрразведке в выявлении, чем эта разведка будет интересоваться и кто из разведчиков будет поддерживать с ним связь.
Началась игра, продолжавшаяся несколько лет, в течение которых американским разведчикам передавалась дезинформация, а их оперативная деятельность находилась под контролем (Краюхин С. Российский инженер водил ЦРУ за нос. Известия. 1995, 22 июня).
Чтобы закончить разговор об оперативных играх, приведу совсем свежий пример из практики зарубежных спецслужб.
В начале 1997 года в Ираке по телевидению демонстрировался 24-серийный фильм, рассказывавший об успешной оперативной игре иранских спецслужб с целью дезинформации израильской разведки «Моссад». Игра продолжалась с 1980-х по 1990-е годы. Суть ее сводилась к подставе разведке «Моссад» египетского агента — специалиста оборонной промышленности, направленного с этой целью «на стажировку» в Париж, где его и «завербовали» израильские разведчики, подослав к нему своего агента-женщину.
В результате иракская контрразведка начала игру с «Моссад», снабжая эту службу ложной информацией об оборонной промышленности Ирака.
Вся эта история убеждает зрителей, что все действующие в Ираке шпионские сети находятся «под колпаком» местных контрразведчиков (Бабкин С. Человек тени. Новости разведки и контрразведки. 1997, № 7).
Прежде чем перейти к рассказу о других видах операций ТФП, которые с моим участием проводились в Польше, хочу остановить внимание читателя на тех операциях из области агентурного ТФП, с которыми мне довелось вплотную соприкасаться в своей прошлой деятельности в различных частях света. Опишу только наиболее характерные и, на мой взгляд, интересные разведывательные операции, проводившиеся как с легальных, так и нелегальных позиций.
ОПЕРАЦИЯ «ТЕРРА ИНКОГНИТА»
В начале 50-х годов внешняя разведка отмечала усиление по всем возможным и невозможным направлениям подрывной деятельности спецслужб западных держав против нашего государства. В нашу страну засылалась всевозможная ультрасовременная электронная аппаратура, с помощью которой иностранные разведчики и агенты стремились прослушивать засекреченные линии коммуникаций, похищать наши государственные секреты.К тому времени, в силу определенного отставания в области электроники, КГБ и, естественно, его внешняя разведка еще не имели достаточного опыта в борьбе с попытками противника вклиниваться в наши линии связи и предотвращать перехват передаваемой по ним информации. В то же время внешней разведке удавалось получать самые строго охраняемые западными спецслужбами сведения о таких операциях противника. Примеры этому — деятельность агента Прайма, внедренного внешней разведкой в британский «главный штаб связи», работа агента Пелтона из американского АНБ, агентов группы Уокера и других. Наиболее нашумевшим в мире делом было вскрытие разведчиком Джорджем Блейком, работавшим до 1961 года в британской разведке МИ-6, так называемого «Берлинского тоннеля». Об этой операции ТФП расскажу подробнее, а пока небольшое отступление.
Уважаемый мною разведчик Блейк, описывая свою жизнь и деятельность в разведке (Блейк Д. Иного выбора нет. М., 1991), высказывает свое мнение о том, что участие в перманентном обмане окружающих, на который обречен каждый разведчик, является хотя и неизбежным, но злом, так же, как и само существование спецслужб.
Но так ли это на самом деле? Является ли разведчик и его деятельность на данном этапе исторического развития человеческого общества злом, хотя и неизбежным? Ведь так рассуждая, мы вынуждены будем считать злом многие сферы человеческой деятельности.
Участвуя в производстве смертоносного оружия, сотни тысяч людей способствуют убийству других людей, то есть, по сути дела, также творят зло. Не говоря уже о миллионах солдат, обучающихся наиболее эффективному убийству других солдат.
Пограничники, охраняющие пределы своего государства, не колеблясь стреляют в нарушителя границы, то есть тоже совершают зло.
А что делает лазутчик во время войны? Он принимает максимальные меры к тому, чтобы обмануть противника и узнать его секреты с тем, чтобы спасти жизни солдат его армии. Но ведь это «безнравственный обман»!
А на какие обманы и безнравственные в обычном смысле действия идут целые государства, стремясь достичь своих целей во взаимоотношениях с другими государствами.
Посмотрите, как поступало в 1994 году самое мощное и богатое в мире государство — Соединенные Штаты — с небольшим островом Кубой, население которого хочет жить по своим собственным законам, а не по шаблону, навязываемому ему американцами. Под гнетом тяжелейшей блокады, которую никак нельзя назвать иначе, как действительно безнравственной, сотни тысяч кубинских беженцев искали спасения на территории США.
И что же? Их встречали пограничные катера и суда военно-морского флота США отнюдь не для спасения гибнущих на утлых суденышках и плотах людей, а чтобы не допустить воспользоваться благами этой богатой страны, «изнывающей» от изобилия продуктов и товаров. Бороться с такими глубоко безнравственными явлениями, в том числе и средствами разведки, разве это можно считать хоть в малейшей мере безнравственным, хотя вести разведку без обмана невозможно.
А ведь США, ратуя громогласно и повсюду за права человека, одновременно требуют от других народов отказаться от их образа жизни и следовать американскому. А если нет — берегитесь. Тут и блокада, и насилие, подобное совершенному американцами над островом Гренада. Разве это зло лучше той «безнравственности», которую совершает разведчик во имя устранения несправедливости в мире и устранения угрозы всеобщего уничтожения?
Нет, пока существуют государства, с различным общественным устройством и образом жизни, все указанные «безнравственности» будут сохраняться, в том числе и разведывательные службы. И едва ли разведывательную профессию следует считать неизбежным злом. Более того, думаю, что как раз разведывательным службам суждено исчезнуть из этого мира в последнюю очередь, ибо они стоят на страже того, чтобы все договоренности и соглашения, в том числе и по устранению всех несправедливостей и их первопричин, неуклонно соблюдались всеми и везде.
Естественно, я имею в виду государственные разведывательные службы, действующие по цивилизированным законам и под строгим общественным контролем. Что касается политических убийств, устранения нежелательных лиц, применения антигуманных средств воздействия на людей (так называемое «управление умами» и применение психотропных веществ), то их можно считать только злом, причем никак не неизбежным, а подлежащим немедленному устранению из арсенала человеческих взаимоотношений.
Так что, уважаемый Джордж Блейк, не стоит корить себя за выполненный вами высокий, истинно человеческий долг. Кстати, выполнение которого было направлено на разоблачение грубого обмана в общечеловеческом масштабе. Разве не вы вскрывали чудовищный обман британских спецслужб, когда разоблачали более 400 агентов-диверсантов, забрасывавшихся в эти страны социалистического содружества британской разведкой? Не вы ли вскрыли вопиющее нарушение международного права и суверенитета другого государства английской и американской спецслужбами, когда они совершили подкоп в Западном Берлине и вторглись на территорию ГДР?
О том, как была осуществлена эта подземная операция ТФП западными службами, и намерен я рассказать. Вернее сказать, как она была блестяще сорвана внешней разведкой с помощью Д. Блейка.
«БЕРЛИНСКИЙ ТОННЕЛЬ»
Из английской истории у меня сохранился в памяти эпизод о так называемом «Пороховом заговоре» 1604 года. Тогда пятеро заговорщиков задумали взорвать английский парламент во время открытия его очередной сессии, на которой должен был присутствовать ненавистный им король.Заговорщики сняли дом по соседству с Вестминстером, как раз в той его части, где должно было состояться открытие сессии парламента. Из этого дома был прорыт тоннель в подвал Вестминстера. Туда было заложено большое количество бочек с порохом, взрыв которых неизбежно похоронил бы под обломками здания парламента английского короля и многих его сторонников. Однако, благодаря действиям полиции, заговор был раскрыт и взрыва не состоялось. Эта неудавшаяся попытка ТФП под землей и получила название «Порохового заговора».
В детские годы все увлекались похождениями героев Дюма, и среди них, конечно же, запомнился граф Монте-Кристо, который смог сбежать из неприступной крепости-тюрьмы благодаря прорытому другим пленником подкопу. Не раз слышали о бегстве заключенных из нацистских концентрационных лагерей, из различных тюрем таким же образом, по проложенным под землей тоннелям. И в сегодняшней жизни часто узнаем из криминальной хроники об ограблениях ювелирных магазинов и складов путем подкопа.
Этот метод проникновения оказался не чужд и разведывательным службам.
Первой такой операцией подземного ТФП явилась блестящая операция, получившая широчайшую известность в западных средствах массовой информации как «Берлинский тоннель», осуществленная совместно британской и американской спецслужбами в 1953–1956 годах.
Операцию эту я называю «блестящей», так как она была с огромным успехом использована внешней разведкой для нанесения встречного удара двум ее антиподам.
Так как об этой операции было написано много, остановлюсь на главном, а именно на роли разведчика Блейка, благодаря которому опаснейший замысел противника был превращен в нашу крупную победу.
Джордж Блейк, фактически только что начавший свою разведывательную деятельность в недрах британской разведывательной службы МИ-6, в 1953 году оказался свидетелем и в качестве ведущего протокол участником совещания ряда ответственных представителей СИС и ЦРУ, на котором обсуждался план дерзкой операции ТФП под землей из Западного Берлина на территорию Восточного Берлина с целью перехвата и прослушивания закрытых советских и восточногерманских линий связи, проходящих по трем телефонным кабелям, связывавшим Москву и Берлин.
Тоннель протяженностью более 150 метров должен был начинаться в американском секторе Берлина, что и обусловило участие в этой операции ЦРУ. Кстати, на совещании в СИС присутствовали не только руководитель советского отдела ЦРУ Роулетт, но и резидент этой разведки в Берлине Билл Харви, о котором я уже несколько раз упоминал в этой книге.
После указанного совещания в СИС Блейк передал через советского разведчика-связника из резидентуры внешней разведки в Лондоне в московский Центр все материалы по операции «Берлинский тоннель», и они оказались на столе начальника внешней разведки еще до того, как Блейк передал отпечатанные им протоколы совещания своему шефу в СИС.
Таким образом, операция ТФП по подземным каналам с самого своего зарождения не оказалась тайной для внешней разведки и была обречена на поражение.
Но просто помешать ее осуществлению с нашей стороны было бы опасно для положения Блейка, поскольку в ЦРУ и в СИС о ней были осведомлены только несколько сотрудников и тень подозрений с неизбежностью пала бы и на Блейка.
Внешняя разведка распорядилась полученной информацией поистине блестяще. Было решено прекратить наиболее важные переговоры по намеченным к перехвату противником каналам связи, переключив их на другие линии связи. Однако часть менее серьезных секретных переговоров все же оставить и проводить по этим кабельным каналам, чтобы не породить подозрения у западных служб. Одновременно был намечен план широкомасштабной дезинформации по военным и политическим проблемам.
Итак, ситуация, которая, не будь Блейка, грозила серьезнейшим провалом, обернулась не менее, а скорее еще большим провалом сразу двух мощных наших противников — СИС и ЦРУ.
Эти службы в течение восьми лет трудились в поте лица, обрабатывая огромный поток перехватываемой ими информации. Сотни переводчиков с русского языка работали, специалисты высокой квалификации анализировали эти материалы, затрачивая многие десятки миллионов долларов. СИС и ЦРУ ни о чем не подозревали и тогда, когда в 1956 году наши службы решили прекратить действие «Берлинского тоннеля», инсценировав «случайное» обнаружение его связистами-ремонтниками.
В результате западные разведки продолжали верить всему, что они получили по этому перехвату, вплоть до ареста Блейка в 1961 году, то есть еще пять последующих лет.
Американский публицист Д. Мартин писал, что внешняя разведка не спешила с ликвидацией «Берлинского тоннеля», давая возможность СИС и ЦРУ затрачивать усилия и деньги на перехват и обработку передававшейся русскими информации, не имеющей никакой практической ценности (Мартин Д. Зеркальный лабиринт. Нью-Йорк, Балламтай Вукс, 1981).
Что касается последнего утверждения, то Мартин глубоко ошибался. Для внешней разведки этот «поток информации» имел значительную «практическую ценность» для дезинформирования Запада о планах и деятельности советских учреждений в ГДР, намерений в отношении Западного Берлина и по другим германским проблемам.
Таким образом, почти восемь лет «Берлинский тоннель» был источником дезинформации. Эта операция достаточно ярко характеризует эффективность разведывательной деятельности «крота» внешней разведки внутри СИС.
Но Блейк, командированный СИС для работы в берлинской резидентуре этой разведки в 1955 году, внес еще один весьма ценный вклад в борьбу с активно действовавшей в Берлине британской разведслужбой.
Резидентура СИС в Западном Берлине, насчитывавшая в то время около ста сотрудников, главной задачей имела вербовку агентов из числа советских граждан, работавших в ГДР.
Учитывая это, внешняя разведка предприняла операцию по созданию через Блейка канала дезинформации британской спецслужбы в области экономики. С этой целью с ведома Блейка ему был подставлен опытный агент «Борис», специалист из экономического аппарата, работавший в ГДР. Блейк завербовал «Бориса» как ценного источника, видного чиновника СЭВ и стал в резидентуре «единственным британским разведчиком в Берлине, добившимся такого выдающегося результата». Эта операция внешней разведки, получившая кодовое название «Борис», проводившаяся на самом высоком профессиональном уровне, позволила снабжать Запад, в дополнение к военной и политической дезинформации, шедшей по каналу «Берлинского тоннеля», также и экономической целенаправленной дезинформацией. Через «Бориса» Запад дезинформировался об экономических планах и намерениях СЭВ в отношении внутренней и внешней экономической политики стран социалистического содружества. Поступавшую по этому каналу информацию весьма высоко оценивали как в Лондоне, так и в Вашингтоне. Все это поднимало и личный авторитет Блейка.
Как отметил английский писатель Ф. Найтли, хорошо известный в Англии как специалист по вопросам разведки, обе эти операции, осуществленные внешней разведкой с участием Блейка, были таковы, что любая из них была способна подтвердить высказанные на суде в его адрес слова о том, что он «во многом свел на нет усилия британской разведки в послевоенный период… Ибо они позволили КГБ навязать западной разведке желательный для него образ мышления и оставались нераскрытыми так долго, что дезинформация, предоставленная западным агентствам, просто вылилась в повседневную работу разведки, извращая ее и делая бесполезной» (Санди Таймс. 1990, август).
Для убедительности этого утверждения скажу, что наш разведчик за менее чем восемь лет активной работы во внешней разведке передал ей сведения на более чем 400 британских агентов в СССР и других социалистических странах. Ведь когда действовал этот уникальный разведчик в СИС, мир стоял на грани войны. Запад бросал против Советского Союза все силы своих тайных служб и их агентуры, а Блейк делал все, чтобы эти западные тайны становились для нас явными, разрушая враждебные замыслы противника.
Резидентуры СИС вербовали граждан стран бывшего социалистического сотрудничества, а Блейк немедленно сообщал об этих людях еще до того, как они становились активными британскими агентами. Это позволяло внешней разведке принимать меры к нейтрализации их возможной подрывной деятельности. Сообщал он и о тех матерых британских разведчиках и агентах, которых СИС нелегально забрасывала за «железный занавес».
Теперь, читатель, представь себе, как в условиях жесткого контроля и конспирации, царивших в британской разведке, должен был хладнокровно и безошибочно действовать Блейк, чтобы из месяца в месяц, в течение всех восьми лет знакомиться с секретными материалами не менее чем на 10–20 агентов ежемесячно, секретно их фотографировать, таясь от возможных свидетелей, и затем передавать нашему связнику, встречался с которым под постоянной угрозой возможного наблюдения контрразведки.
Ведь это адская нервная перегрузка, помимо того, что разведчик должен был исполнять, и вполне успешно, свои «основные обязанности» в СИС.
Думаю, что сказанного вполне достаточно, чтобы охарактеризовать способности и высокий профессионализм Блейка.
О целостности и убежденности личности Блейка, его сильной воле говорит и поведение его при допросах в СИС после ареста, когда он предпочел осуждение на долгое тюремное заключение отказу от своих принципов. И конечно же его необыкновенное бегство из британской темницы, где он, вместо 42 лет по приговору, отсидел всего шесть лет.
Не могу удержаться от упоминания о том, в каком деликатном и позорном положении оказались СИС и ЦРУ, когда в 1961 году для всего мира стало ясно, что их так долго водила за нос наша внешняя разведка. Ведь в 1953 году, когда СИС и ЦРУ задействовали «Берлинский тоннель», они тайно радовались и хвалили друг друга за крупный разведывательный успех. А что творилось в западной прессе, когда в 1956 году после «обнаружения» тоннеля самому факту осуществления такой «выдающейся» операции ТФП на территорию другого суверенного государства было придано значение «небывалого в истории разведок» успеха Запада и поражения Востока.
И вот ошеломляющий крах! Оказывается, музыку-то заказывала внешняя разведка, а СИС и ЦРУ послушно плясали под нее.