Страница:
Спустя несколько недель итальянская контрразведка арестовала группу ливийцев, признавшихся, что они имели задание убить посла Соединенных Штатов Максвелла Робба. В начале октября Кейси узнал о том, что Каддафи посетил Сирию, где занимался организацией совместного террористического акта против Соединенных Штатов, но детали были неизвестны. Через две недели итальянский источник сообщил о прибытии в Рим группы ливийских боевиков, скрывшихся в неизвестном направлении. Через несколько дней поступило уточнение: боевики покинули Италию.
12 ноября было совершено покушение на американского поверенного в делах в Париже Кристиана А.Чапмана. К счастью, покушение не удалось.
В течение последующих месяцев поступали разрозненные сообщения, указывающие на то, что Каддафи решил провести серию террористических актов против граждан США, а кульминацией этих актов должно было стать убийство президента Америки. Во время телевизионного интервью 27 января 1982 года Рейгану был задан вопрос об этих сообщениях, к тому времени уже просочившихся в прессу, и о том, правда ли, что ливийские боевики проникают в страны Западной Европы и даже в США. Рейган ответил, что эти слухи верны, но соответствующие контрмеры принимаются.
В течение месяцев, растянувшихся на годы, все было тихо, но в конце 1985 года вновь стали поступать сообщения, и кульминация их пришлась на март 1986 года, когда была получена информация о террористических актах в отношении американского персонала в Европе, которые должны были состояться в самое ближайшее время. К началу апреля сфера действий ливийских террористов сузилась до Восточной Германии, но, прежде чем ЦРУ удалось точно установить цель, время и характер акции, 5 апреля около двух часов ночи в берлинском танцзале «Ла Бель» взорвалась бомба. В результате взрыва было убито и ранено более двухсот человек, большинство из которых были американскими военнослужащими. В течение двух дней Кейси получил точное подтверждение, что этот взрыв был делом рук ливийских террористов.
В начале 1986 года от агентов ЦРУ со всего мира в Вашингтон начали стекаться сообщения о какой-то операции под кодовым названием «Каньон Эльдорадо». Кейси не встревожили эти сообщения, казалось, что он вообще не проявляет к ним интереса. Подобное отношение объяснялось тем, что на самом деле это была операция США. В течение трех лет, предшествовавших террористической акции в Берлине, США занимались подготовкой ответного удара против Ливии. Разрабатывались планы как отдельных террористических актов, так и полномасштабных боевых действий. Подготовка велась в условиях строгой секретности, и, хотя контрразведчики всего мира старались выяснить суть операции, самое большее, что им удалось сделать, так это узнать ее название. 14 апреля в восемнадцать тридцать шесть по Гринвичу восемнадцать истребителей-бомбардировщиков F-III ВВС США взлетели с аэродрома Лейкенхит в Англии, чтобы проделать четырнадцатичасовой полет длиной пять тысяч миль. У каждого самолета бомбовая загрузка была в четыре раза больше, чем у знаменитой «летающей крепости» времен второй мировой войны. У бомбардировщиков было две цели: обычная закамуфлированная палатка на территории военных казарм Эль-Азизия, в которой, как надеялись, будет находиться лично полковник Моаммар Каддафи, и дом Каддафи, в котором собирались уничтожить его семью.
Операция «Каньон Эльдорадо» провалилась. Хотя дочь Каддафи и несколько десятков посторонних ливийцев были убиты, сам Каддафи и остальные члены семьи сумели спастись.
Каддафи немедленно решил взять реванш. И если он не имел возможности направить реактивные истребители-бомбардировщики или ракеты через Атлантический океан в Вашингтон, то у него были другие средства – фанатично преданные люди.
Когда начальника дворцовой охраны Наджи-абу-Хиязи вызвали к Каддафи, он подумал, что настал его смертный час. Хотя он и не отвечал за противовоздушную оборону Ливии, которая на самом деле не подчинялась ему, он нес ответственность за безопасность и неприкосновенность дома, семьи и жизни полковника Каддафи. И вот теперь он не справился со своими обязанностями: дом полковника разбомбили, а дочь убили. Благодаря Аллаху сам Каддафи спасся, но в этом не было заслуги дворцовой охраны. Если бы Хиязи был на месте Каддафи, то приказал бы казнить начальника охраны, и вот теперь он стоял под пристальным взглядом своего господина в полной уверенности, что это последние минуты его жизни.
Вместо этого Каддафи сказал:
– Я хочу, чтобы ты убил президента Соединенных Штатов.
Хиязи даже не вздрогнул, у него просто не было другого выхода. Он пришел в командную палатку, чтобы умереть, а теперь уходит из нее, чтобы убить. В любом случае он должен выполнять приказ.
Хотя к подготовке он приступил немедленно, некоторое время потребовалось для подбора надежных людей. В Ливии не было недостатка в боевиках, горящих желанием выполнить подобное задание, но людей следовало подбирать очень тщательно. Требовались люди, никогда не промахивающиеся, если уж цель попала к ним на мушку, но вместе с тем важны были и другие качества. Надо было, чтобы эти люди не были известны западным разведслужбам, чтобы чувствовали себя уверенно, проезжая через все эти дьявольские страны, так как им предстояло самостоятельно добираться к месту назначения. Они должны были сочетать в себе холодное пламя религии с традицией молчания, присущей пустыне, что имело первостепенное значение для сохранения секретности операции.
Убедившись, что предусмотрел все детали относительно места и сроков покушения, Хиязи никому не сообщил о своих планах. В конце лета 1986 года он собрал вместе отобранных людей и только тогда впервые сообщил им, кто выбран объектом покушения. Боевики должны были по одному отправляться в Соединенные Штаты: их снабдили приличной суммой денег, чтобы можно было осесть в Штатах и ждать. Они уезжали не только по одному, но и через определенные интервалы, чтобы не было внезапного наплыва арабских туристов, который мог бы привлечь внимание американского Управления паспортного контроля. В США им следовало затаиться в различных городах по всей стране, а вечером 15 ноября собраться в номере, снятом на имя Абдуллы Насу в отеле «Хей-Адамс» в Вашингтоне. В этом отеле часто бывало много иностранцев, среди которых они могли бы затеряться. Предполагалось, что на этом совещании все получат окончательные задания.
Двадцать пять лет назад президент Кеннеди был убит одним человеком из одной винтовки. Это было смехотворное любительское покушение, если бы он промахнулся, то ничего бы не вышло. Подобного Наджи-абу-Хиязи допустить не мог, в его распоряжении было пятнадцать человек и пятнадцать винтовок. Они не должны были промахнуться.
Может быть, они и не промахнулись бы, если бы им представилась возможность увидеть президента на расстоянии выстрела, но пятое бюро разведки Израиля и Министерство иностранных дел прослышали об этой операции и даже сумели обнаружить одного из убийц. По приезде в Нью-Йорк он был арестован ФБР и помещен в комфортабельную темницу. Там он рассказал агентам ФБР все детали, а они снабдили его суммой денег, превзошедшей все его самые смелые ожидания, новым паспортом на чужое имя и авиационным билетом до Паго-Паго.
Обладая теперь всей информацией, агенты ФБР быстро арестовали по одному большую часть террористов, прибывающих в США, а 15 ноября завершили операцию, подобрав во время совещания остатки террористов во главе с Наджи-абу-Хиязи.
Так провалилась попытка покушения, хотя никто в Ливии не знал об этом. По стратегическим и политическим соображениям американские власти умолчали об этих арестах. Если говорить о стратегических соображениях, то зачем снабжать противника информацией? Но гораздо важнее были политические соображения: бомбардировщики ВВС США нанесли удар по Ливии, и, хотя он не достиг цели, в пропагандистском отношении это была крупная победа. Так как США никогда не заявляли о своем намерении убить Каддафи, они объявили, что их операция имела полный успех – полковнику прищемили хвост, и теперь он ведет себя хорошо. Однако попытка покушения на американского президента отнюдь не выглядела бы как хорошее поведение. Пришлось бы делать еще одно предупреждение Ливии, а то и начинать военные действия, а этого администрация США не хотела. Гораздо лучше было выставить Каддафи перед всем миром и американским народом побежденным или, по крайней мере, публично униженным, диктатором, жалким тираном, бессильным перед военной мощью Соединенных Штатов.
Итак, зима сменилась весной, и все было тихо. Воздушный налет на Ливию все оценили как урок, который Каддафи усвоил, и все опасения относительно мести со стороны арабов исчезли со страниц американских газет. А Каддафи в это время рвал и метал, и все же в конце концов был вынужден признать тот факт, что его попытка реванша потерпела неудачу.
16
17
12 ноября было совершено покушение на американского поверенного в делах в Париже Кристиана А.Чапмана. К счастью, покушение не удалось.
В течение последующих месяцев поступали разрозненные сообщения, указывающие на то, что Каддафи решил провести серию террористических актов против граждан США, а кульминацией этих актов должно было стать убийство президента Америки. Во время телевизионного интервью 27 января 1982 года Рейгану был задан вопрос об этих сообщениях, к тому времени уже просочившихся в прессу, и о том, правда ли, что ливийские боевики проникают в страны Западной Европы и даже в США. Рейган ответил, что эти слухи верны, но соответствующие контрмеры принимаются.
В течение месяцев, растянувшихся на годы, все было тихо, но в конце 1985 года вновь стали поступать сообщения, и кульминация их пришлась на март 1986 года, когда была получена информация о террористических актах в отношении американского персонала в Европе, которые должны были состояться в самое ближайшее время. К началу апреля сфера действий ливийских террористов сузилась до Восточной Германии, но, прежде чем ЦРУ удалось точно установить цель, время и характер акции, 5 апреля около двух часов ночи в берлинском танцзале «Ла Бель» взорвалась бомба. В результате взрыва было убито и ранено более двухсот человек, большинство из которых были американскими военнослужащими. В течение двух дней Кейси получил точное подтверждение, что этот взрыв был делом рук ливийских террористов.
В начале 1986 года от агентов ЦРУ со всего мира в Вашингтон начали стекаться сообщения о какой-то операции под кодовым названием «Каньон Эльдорадо». Кейси не встревожили эти сообщения, казалось, что он вообще не проявляет к ним интереса. Подобное отношение объяснялось тем, что на самом деле это была операция США. В течение трех лет, предшествовавших террористической акции в Берлине, США занимались подготовкой ответного удара против Ливии. Разрабатывались планы как отдельных террористических актов, так и полномасштабных боевых действий. Подготовка велась в условиях строгой секретности, и, хотя контрразведчики всего мира старались выяснить суть операции, самое большее, что им удалось сделать, так это узнать ее название. 14 апреля в восемнадцать тридцать шесть по Гринвичу восемнадцать истребителей-бомбардировщиков F-III ВВС США взлетели с аэродрома Лейкенхит в Англии, чтобы проделать четырнадцатичасовой полет длиной пять тысяч миль. У каждого самолета бомбовая загрузка была в четыре раза больше, чем у знаменитой «летающей крепости» времен второй мировой войны. У бомбардировщиков было две цели: обычная закамуфлированная палатка на территории военных казарм Эль-Азизия, в которой, как надеялись, будет находиться лично полковник Моаммар Каддафи, и дом Каддафи, в котором собирались уничтожить его семью.
Операция «Каньон Эльдорадо» провалилась. Хотя дочь Каддафи и несколько десятков посторонних ливийцев были убиты, сам Каддафи и остальные члены семьи сумели спастись.
Каддафи немедленно решил взять реванш. И если он не имел возможности направить реактивные истребители-бомбардировщики или ракеты через Атлантический океан в Вашингтон, то у него были другие средства – фанатично преданные люди.
Когда начальника дворцовой охраны Наджи-абу-Хиязи вызвали к Каддафи, он подумал, что настал его смертный час. Хотя он и не отвечал за противовоздушную оборону Ливии, которая на самом деле не подчинялась ему, он нес ответственность за безопасность и неприкосновенность дома, семьи и жизни полковника Каддафи. И вот теперь он не справился со своими обязанностями: дом полковника разбомбили, а дочь убили. Благодаря Аллаху сам Каддафи спасся, но в этом не было заслуги дворцовой охраны. Если бы Хиязи был на месте Каддафи, то приказал бы казнить начальника охраны, и вот теперь он стоял под пристальным взглядом своего господина в полной уверенности, что это последние минуты его жизни.
Вместо этого Каддафи сказал:
– Я хочу, чтобы ты убил президента Соединенных Штатов.
Хиязи даже не вздрогнул, у него просто не было другого выхода. Он пришел в командную палатку, чтобы умереть, а теперь уходит из нее, чтобы убить. В любом случае он должен выполнять приказ.
Хотя к подготовке он приступил немедленно, некоторое время потребовалось для подбора надежных людей. В Ливии не было недостатка в боевиках, горящих желанием выполнить подобное задание, но людей следовало подбирать очень тщательно. Требовались люди, никогда не промахивающиеся, если уж цель попала к ним на мушку, но вместе с тем важны были и другие качества. Надо было, чтобы эти люди не были известны западным разведслужбам, чтобы чувствовали себя уверенно, проезжая через все эти дьявольские страны, так как им предстояло самостоятельно добираться к месту назначения. Они должны были сочетать в себе холодное пламя религии с традицией молчания, присущей пустыне, что имело первостепенное значение для сохранения секретности операции.
Убедившись, что предусмотрел все детали относительно места и сроков покушения, Хиязи никому не сообщил о своих планах. В конце лета 1986 года он собрал вместе отобранных людей и только тогда впервые сообщил им, кто выбран объектом покушения. Боевики должны были по одному отправляться в Соединенные Штаты: их снабдили приличной суммой денег, чтобы можно было осесть в Штатах и ждать. Они уезжали не только по одному, но и через определенные интервалы, чтобы не было внезапного наплыва арабских туристов, который мог бы привлечь внимание американского Управления паспортного контроля. В США им следовало затаиться в различных городах по всей стране, а вечером 15 ноября собраться в номере, снятом на имя Абдуллы Насу в отеле «Хей-Адамс» в Вашингтоне. В этом отеле часто бывало много иностранцев, среди которых они могли бы затеряться. Предполагалось, что на этом совещании все получат окончательные задания.
Двадцать пять лет назад президент Кеннеди был убит одним человеком из одной винтовки. Это было смехотворное любительское покушение, если бы он промахнулся, то ничего бы не вышло. Подобного Наджи-абу-Хиязи допустить не мог, в его распоряжении было пятнадцать человек и пятнадцать винтовок. Они не должны были промахнуться.
Может быть, они и не промахнулись бы, если бы им представилась возможность увидеть президента на расстоянии выстрела, но пятое бюро разведки Израиля и Министерство иностранных дел прослышали об этой операции и даже сумели обнаружить одного из убийц. По приезде в Нью-Йорк он был арестован ФБР и помещен в комфортабельную темницу. Там он рассказал агентам ФБР все детали, а они снабдили его суммой денег, превзошедшей все его самые смелые ожидания, новым паспортом на чужое имя и авиационным билетом до Паго-Паго.
Обладая теперь всей информацией, агенты ФБР быстро арестовали по одному большую часть террористов, прибывающих в США, а 15 ноября завершили операцию, подобрав во время совещания остатки террористов во главе с Наджи-абу-Хиязи.
Так провалилась попытка покушения, хотя никто в Ливии не знал об этом. По стратегическим и политическим соображениям американские власти умолчали об этих арестах. Если говорить о стратегических соображениях, то зачем снабжать противника информацией? Но гораздо важнее были политические соображения: бомбардировщики ВВС США нанесли удар по Ливии, и, хотя он не достиг цели, в пропагандистском отношении это была крупная победа. Так как США никогда не заявляли о своем намерении убить Каддафи, они объявили, что их операция имела полный успех – полковнику прищемили хвост, и теперь он ведет себя хорошо. Однако попытка покушения на американского президента отнюдь не выглядела бы как хорошее поведение. Пришлось бы делать еще одно предупреждение Ливии, а то и начинать военные действия, а этого администрация США не хотела. Гораздо лучше было выставить Каддафи перед всем миром и американским народом побежденным или, по крайней мере, публично униженным, диктатором, жалким тираном, бессильным перед военной мощью Соединенных Штатов.
Итак, зима сменилась весной, и все было тихо. Воздушный налет на Ливию все оценили как урок, который Каддафи усвоил, и все опасения относительно мести со стороны арабов исчезли со страниц американских газет. А Каддафи в это время рвал и метал, и все же в конце концов был вынужден признать тот факт, что его попытка реванша потерпела неудачу.
16
В западных странах мало кто знал об Аяне Аллах Джафаре. Согласно записям в книгах Кембриджского университета, на юридический факультет которого он был принят в 1952 году, Джафар родился в 1930 году. Отец, плативший за его образование в Англии, был преуспевающим бизнесменом в Тобруке, куда Джафар вернулся после получения диплома. Друзья по Кембриджу вспоминали, что, несмотря на то, что он был иностранцем, все относились к нему довольно хорошо. Помнили его, главным образом, из-за пристрастия к Шекспиру. Кроме этой страсти он, казалось, ничем больше не выделялся. Естественно, что Джафар держался особняком, и по тем временам его помнили всего несколько мужчин, а женщины не помнили вообще.
Вернувшись в Тобрук, Джафар выпал из поля зрения, наверное, занимался бизнесом и юридической практикой. Но, когда в 1969 году власть захватил полковник Каддафи, получилось так, что Джафар стал одним из первых его сторонников среди гражданского населения. Он быстро стал одним из приближенных диктатора, но имя его упоминалось редко, кто-то иногда встречал его в высших эшелонах власти, кто-то слышал, что он занял весьма влиятельное положение. В западном мире подобные слухи были встречены вздохом облегчения – по крайней мере хоть один человек с хорошим европейским образованием, горячо любящий Шекспира, станет теперь одним из советников неуправляемого Каддафи. Все надеялись, что он будет сдерживать диктатора.
На самом деле Джафар впервые попал в поле зрения Каддафи, когда донес тайной полиции о заговоре, ставившем своей целью убийство полковника. Самое большое впечатление на Каддафи произвело то, что среди заговорщиков был младший брат Джафара. Полковник также отметил для себя равнодушие на лице Джафара, когда его брат был приговорен к смерти путем отсечения головы. (Строго говоря, брат Джафара не был заговорщиком. Существуют доказательства того, что он был просто невинной жертвой, используемой настоящими заговорщиками вслепую. Существуют также доказательства того, что Джафар знал об этом.)
Вместо того чтобы оказывать сдерживающее влияние на диктатора, Джафар еще более укрепил свои властные позиции, создав в 1972 году Национальную лигу арабской молодежи за освобождение Палестины. В эту организацию вошли люди, отвергнутые Черным Сентябрем и Народным фронтом освобождения Палестины. Людей, которых он подобрал, выгнали из этих организаций, потому что жестокость, с которой они проводили свои акции, пугала даже эти террористические организации. Хотя официальным лидером вновь созданной организации считался хорошо известный в западных странах Ахмед Эль-Джаффур, ее истинным мозговым центром был Аян Джафар. Именно он подавлял волю психопатов, собравшихся под его знаменами, именно он послал их взорвать в Риме самолет американской компании «Пан Ам» и расстрелять из пулеметов самолет компании «TWA» в Афинах. После этого скромного начала, Джафар попал в руководство совета по террору при полковнике Каддафи. И, когда полковник решил, что его собственная инициатива провалилась и теперь ему нужен совет, он обратился именно к Аяну Аллах Джафару.
Когда полковник Каддафи рассказал ему всю историю, Джафар печально покачал головой.
– Это была ошибка. Хиязи был просто глуп, – быстро добавил он, заметив сверкающий взгляд Каддафи, не оставлявший сомнения в том, кто был виноват в провале этой затеи. – Подобное вооруженное возмездие не столь эффективно, как может показаться, – продолжил Джафар. – И если уж надо было действовать таким образом, то сразу после провокации американцев. Если бы американский президент был убит в течение нескольких дней после этого трусливого налета, то это создало бы видимость справедливого возмездия. А что можно сделать теперь, спустя несколько месяцев? Сейчас убить президента может любой из многочисленных врагов Америки, а как мир узнает, что это именно наше возмездие, если мы не объявим об этом? А сделать этого мы не можем, – быстро добавил Джафар, прежде чем полковник успел заявить, что именно так и намеревался поступить. – Это вызовет ответные действия американских дьяволов, а надо признать, что наше воздушное пространство открыто и доступно их оружию. И, хотя эта трусливая попытка покушения на вашу жизнь окончилась неудачей, приходится признать, что наша оборона была бессильна против них. Наши радары были подавлены их самолетами радиоэлектронного противодействия, ни один их самолет не был сбит, а мы потеряли четыре истребителя. Мы не сможем защитить свой народ от военного нападения со стороны Соединенных Штатов. – Джафар помолчал минутку, затем продолжил: – Я польщен, что вы обратились ко мне за советом, и мое мнение таково, что мы должны перейти к крупномасштабному политическому терроризму, давая понять, что это наша борьба, и одновременно держась в тени.
Каддафи ждал. Джафар закрыл глаза и молчал, у него не было никакого конкретного плана, но такую возможность упускать было нельзя. Он лихорадочно думал, ожидая, что верная идея осенит его. Каддафи будет терпеливо ждать, ведь он бедуин. Минуты пролетали, словно песчинки в пустыне мимо палатки бедуинов, и постепенно через неуверенные слова, фразы, идеи ответ пришел к Джафару. Это должно быть возмездие в сочетании с превентивными мерами предосторожности, а в этом случае следовало захватить заложников. Но это должны были быть очень важные заложники, тогда можно было рассчитывать, что гнев американцев не обрушится на Ливию.
Ответ постепенно выкристаллизовался из раскаленного воздуха пустыни – этим заложником должен был стать американский президент. Не задумываясь над тем, как это будет осуществлено, Каддафи и Джафар принялись рассуждать, какую выгоду можно будет извлечь из захвата американского президента. Они смогут допросить его по поводу неудавшейся попытки покушения на жизнь Каддафи, он, конечно, будет все отрицать, и это будет записано на видеокассету. Затем, в качестве условия его освобождения, они публично потребуют наказания всех, кто планировал эту акцию, и заставят американское правительство откровенно рассказать обо всем на весь мир и принести Ливии официальные извинения. Когда это будет сделано, Ливия продемонстрирует всем видеозапись, где президент США отрицает все, что уже признали его подручные, и когда он наконец будет освобожден, то миф об американской военной мощи будет разрушен, а Каддафи предстанет перед всем миром, как самый могущественный человек на планете. Недосягаемый ни для кого!
А может, Каддафи и не освободит президента, может, он будет судить его по обвинению в терроризме!
Перспектива представлялась настолько радужной и заманчивой, что Каддафи решил не откладывать дела в долгий ящик. Он понимал, как сложно будет осуществить подобный план, но запрещал себе думать об этом, не желая выводить себя из гипнотического транса в предвкушении полного торжества. Он не позволит себе прерывать подобное наслаждение планированием скучных деталей, они могли нарушить всю величественную идею. Не стоит задумываться над тем, как все это осуществить, планирование деталей – это утомительная и скучная работа, но зато как грандиозна сама идея!
Каддафи приказал принести ручку и бумагу и собственной рукой начертал, что все ресурсы Ливии предоставляются в распоряжение Аяна Аллах Джафара для подготовки и осуществления захвата президента Соединенных Штатов и доставки его в Ливию.
Джафар, в свою очередь, проконсультировался со своими личными советниками. Сразу встал вопрос, каким образом можно осуществить такую операцию. Осуществить похищение президента на территории Соединенных Штатов, похоже, было совершенно невозможно. Даже если бы удалось прорваться через личную охрану и схватить его, границы страны были бы немедленно закрыты, и вывезти президента не удалось бы. В течение многих дней, растянувшихся в недели, Джафар и его советники вынашивали планы похищения президента во время одного из его зарубежных визитов. В апреле 1987 года было объявлено, что президент Соединенных Штатов в июне будет присутствовать на экономическом совещании глав правительств в Венеции и на обратном пути сделает остановку в Берлине.
В течение двух недель Джафар и его группа лихорадочно пытались наскоро составить план действий, но в конце концов Джафар был вынужден дать отбой, предупредив всех, чтобы были наготове для следующего раза. У президента США в год бывает примерно два зарубежных визита, и надо быть в полной готовности к очередному. Полковнику Каддафи Джафар объяснил, что лучше предпринять успешную попытку позже, чем неудачную прямо сейчас.
К великому сожалению Каддафи и Джафара, в этом году у Рейгана не было больше зарубежных визитов, и только весной 1988 года было объявлено о его предстоящем визите в Москву к Михаилу Горбачеву в конце мая и о встрече с Маргарет Тэтчер в Лондоне 2 и 3 июня.
Россия сразу же отпадала из-за сильной службы безопасности и удаленности от всего мира, а вот Англия совсем другое дело. В этой стране людям обеспечивалась полная свобода передвижения, а столица располагалась всего в сотне миль от длинной и открытой береговой линии, откуда морским путем за несколько часов можно было попасть в десяток других стран. Джафар решил, что похищение должно состояться именно в Англии. Они смогут захватить президента и скрыться на европейском континенте до того, как успеют понять, что произошло, и закрыть границы.
Но сказать проще, чем сделать. Джафар нацелил на операцию две группы, одна из которых должна была заниматься сбором необходимой информации о пребывании президента в Лондоне, а другая непосредственно осуществить нападение и захват президента. В целях обеспечения секретности и во избежание ошибок, совершенных Хиязи, обе группы были небольшими и действовали по отдельности.
Все оказалось бесполезным. Английская служба безопасности не была такой беспечной, как это казалось, действовала она очень бдительно. В преддверии визита президента США улицы Лондона были буквально заполнены секретными агентами, и, когда люди Джафара из группы по сбору информации приступили к выполнению задания, они задали несколько неосторожных вопросов не тем людям и моментально привлекли внимание агентов. В течение нескольких недель после прибытия в Англию люди из этой группы в целях безопасности были арестованы Скотленд-ярдом, а их паспорта, по которым они значились гражданами не Ливии, а других государств, не выдержали тщательной проверки. Были проведены переговоры с дипломатическими представителями тех стран, чьими гражданами числились по паспортам террористы, и в ответ на то, что эти представители не стали возражать против заключения в тюрьму своих предполагаемых граждан, иммиграционная служба Ее Величества не выразила этим странам протеста по поводу прибытия в Англию явных террористов. До отъезда Рейгана из Англии арестованные арабы находились в тюрьме, а затем были депортированы, тогда как лишенные всякой информации члены боевой группы сидели в своих гостиницах, но после окончания визита президента США они вынуждены были убраться домой несолоно хлебавши.
Джафару был преподнесен наглядный урок. Хотя он со своими советниками провел несколько месяцев, изучая фильмы и доклады из всех стран Запада, теперь ему стало ясно, что против попытки покушения на главу государства, прибывшего с визитом, а тем более, если это президент Соединенных Штатов, принимаются самые серьезные меры предосторожности. Ни одна страна не желала рисковать и допустить даже малейшую возможность попытки покушения на президента США на ее территории.
И постепенно мысли Джафара стали возвращаться к первоначальному плану захвата президента в его собственной стране. Оставив на время в стороне вопрос вывоза президента из страны в случае захвата, Джафар с советниками сосредоточились на проблеме самого захвата, но здесь они опять сталкивались с трудностями, которые подвели Хиязи. Для паспортного контроля США арабы, приезжающие к ним в страну, были словно кость в горле, нечего было и думать о проникновении в страну большой группы, по крайней мере без помощи друзей, уже давно осевших в США. Более того, именно ливийцы были персонами нон грата в Соединенных Штатах, где по всей стране проживало всего несколько тысяч ливийцев, и единственной ливийской организацией был Народный комитет ливийских студентов. Конечно, в этой организации было Несколько мужчин и женщин, состоявших на государственной секретной службе, но это были просто любители, в задачу которых входило лишь информировать власти Ливии о настроениях среди студентов, и для настоящей работы они не годились. А кроме того, Джафар предполагал, что в этой организации у ФБР было больше осведомителей, чем у Ливии.
Учитывая взаимоотношения между Ливией и Соединенными Штатами, не было никакой возможности внедрить в США необходимую группу людей под дипломатическим прикрытием, а провезти их тайком в страну было настолько сложно, что такая операция обязательно провалилась бы. С сожалением Джафар и его советники были вынуждены признать, что подобная задача им самим не по силам и придется искать помощи в других местах.
Придя к этой мысли, Джафар сделал, для себя еще один важный вывод. Пока его помощники продолжали шумно обсуждать возможности боевиков ООП и иранских террористов, Джафар уяснил для себя, что не стоит возлагать большие надежды на эти группы, так как они тоже не могли осуществлять свои акции на территории США. Если уж рассчитывать на помощь со стороны, то надо было искать самых лучших в мире людей, так как если нельзя было опираться на ливийцев, то нельзя было опираться на арабов вообще.
Ему уже был ясен следующий шаг, который следовало предпринять. Джафар поднялся из-за низкого столика, возле которого расположился со своими советниками. Это его резкое движение привлекло внимание остальных, бурная дискуссия оборвалась, и все взоры обратились к Джафару.
– Хватит, – резко сказал он. – Или мы сделаем это сами, или вообще не будем делать. Мы уже много тут наговорили о самых различных акциях и о неприятных последствиях, к которым они могут привести, но мы совсем забыли о наименовании нашей операции. – Он замолчал и с улыбкой оглядел присутствующих, но, похоже, что никто не понял смысла его слов, и Джафар с отвращением подумал, с какими варварами ему приходится работать. – Обсуждать больше ничего не будем. Хорошенько пораскиньте мозгами и приходите ко мне с любыми новыми идеями, или вообще забудьте о нашем разговоре. Ни одно из наших слов не должно выйти за стены этой комнаты, если я не соберу вас в течение месяца, значит, на этом проекте можно ставить крест. И, естественно, – он улыбнулся, – на том, кто снова упомянет об этом.
Когда советники ушли, Джафар прошел в угол комнаты, опустился на подушки, закрыл глаза и задумался. Он понимал, что ему следует отправиться в поездку и поговорить с людьми, которые могут предложить подходящие кандидатуры. Он должен стать пауком, опутавшим своей паутиной весь мир, Диогеном, ищущим по всему миру человека.
Вернувшись в Тобрук, Джафар выпал из поля зрения, наверное, занимался бизнесом и юридической практикой. Но, когда в 1969 году власть захватил полковник Каддафи, получилось так, что Джафар стал одним из первых его сторонников среди гражданского населения. Он быстро стал одним из приближенных диктатора, но имя его упоминалось редко, кто-то иногда встречал его в высших эшелонах власти, кто-то слышал, что он занял весьма влиятельное положение. В западном мире подобные слухи были встречены вздохом облегчения – по крайней мере хоть один человек с хорошим европейским образованием, горячо любящий Шекспира, станет теперь одним из советников неуправляемого Каддафи. Все надеялись, что он будет сдерживать диктатора.
На самом деле Джафар впервые попал в поле зрения Каддафи, когда донес тайной полиции о заговоре, ставившем своей целью убийство полковника. Самое большое впечатление на Каддафи произвело то, что среди заговорщиков был младший брат Джафара. Полковник также отметил для себя равнодушие на лице Джафара, когда его брат был приговорен к смерти путем отсечения головы. (Строго говоря, брат Джафара не был заговорщиком. Существуют доказательства того, что он был просто невинной жертвой, используемой настоящими заговорщиками вслепую. Существуют также доказательства того, что Джафар знал об этом.)
Вместо того чтобы оказывать сдерживающее влияние на диктатора, Джафар еще более укрепил свои властные позиции, создав в 1972 году Национальную лигу арабской молодежи за освобождение Палестины. В эту организацию вошли люди, отвергнутые Черным Сентябрем и Народным фронтом освобождения Палестины. Людей, которых он подобрал, выгнали из этих организаций, потому что жестокость, с которой они проводили свои акции, пугала даже эти террористические организации. Хотя официальным лидером вновь созданной организации считался хорошо известный в западных странах Ахмед Эль-Джаффур, ее истинным мозговым центром был Аян Джафар. Именно он подавлял волю психопатов, собравшихся под его знаменами, именно он послал их взорвать в Риме самолет американской компании «Пан Ам» и расстрелять из пулеметов самолет компании «TWA» в Афинах. После этого скромного начала, Джафар попал в руководство совета по террору при полковнике Каддафи. И, когда полковник решил, что его собственная инициатива провалилась и теперь ему нужен совет, он обратился именно к Аяну Аллах Джафару.
Когда полковник Каддафи рассказал ему всю историю, Джафар печально покачал головой.
– Это была ошибка. Хиязи был просто глуп, – быстро добавил он, заметив сверкающий взгляд Каддафи, не оставлявший сомнения в том, кто был виноват в провале этой затеи. – Подобное вооруженное возмездие не столь эффективно, как может показаться, – продолжил Джафар. – И если уж надо было действовать таким образом, то сразу после провокации американцев. Если бы американский президент был убит в течение нескольких дней после этого трусливого налета, то это создало бы видимость справедливого возмездия. А что можно сделать теперь, спустя несколько месяцев? Сейчас убить президента может любой из многочисленных врагов Америки, а как мир узнает, что это именно наше возмездие, если мы не объявим об этом? А сделать этого мы не можем, – быстро добавил Джафар, прежде чем полковник успел заявить, что именно так и намеревался поступить. – Это вызовет ответные действия американских дьяволов, а надо признать, что наше воздушное пространство открыто и доступно их оружию. И, хотя эта трусливая попытка покушения на вашу жизнь окончилась неудачей, приходится признать, что наша оборона была бессильна против них. Наши радары были подавлены их самолетами радиоэлектронного противодействия, ни один их самолет не был сбит, а мы потеряли четыре истребителя. Мы не сможем защитить свой народ от военного нападения со стороны Соединенных Штатов. – Джафар помолчал минутку, затем продолжил: – Я польщен, что вы обратились ко мне за советом, и мое мнение таково, что мы должны перейти к крупномасштабному политическому терроризму, давая понять, что это наша борьба, и одновременно держась в тени.
Каддафи ждал. Джафар закрыл глаза и молчал, у него не было никакого конкретного плана, но такую возможность упускать было нельзя. Он лихорадочно думал, ожидая, что верная идея осенит его. Каддафи будет терпеливо ждать, ведь он бедуин. Минуты пролетали, словно песчинки в пустыне мимо палатки бедуинов, и постепенно через неуверенные слова, фразы, идеи ответ пришел к Джафару. Это должно быть возмездие в сочетании с превентивными мерами предосторожности, а в этом случае следовало захватить заложников. Но это должны были быть очень важные заложники, тогда можно было рассчитывать, что гнев американцев не обрушится на Ливию.
Ответ постепенно выкристаллизовался из раскаленного воздуха пустыни – этим заложником должен был стать американский президент. Не задумываясь над тем, как это будет осуществлено, Каддафи и Джафар принялись рассуждать, какую выгоду можно будет извлечь из захвата американского президента. Они смогут допросить его по поводу неудавшейся попытки покушения на жизнь Каддафи, он, конечно, будет все отрицать, и это будет записано на видеокассету. Затем, в качестве условия его освобождения, они публично потребуют наказания всех, кто планировал эту акцию, и заставят американское правительство откровенно рассказать обо всем на весь мир и принести Ливии официальные извинения. Когда это будет сделано, Ливия продемонстрирует всем видеозапись, где президент США отрицает все, что уже признали его подручные, и когда он наконец будет освобожден, то миф об американской военной мощи будет разрушен, а Каддафи предстанет перед всем миром, как самый могущественный человек на планете. Недосягаемый ни для кого!
А может, Каддафи и не освободит президента, может, он будет судить его по обвинению в терроризме!
Перспектива представлялась настолько радужной и заманчивой, что Каддафи решил не откладывать дела в долгий ящик. Он понимал, как сложно будет осуществить подобный план, но запрещал себе думать об этом, не желая выводить себя из гипнотического транса в предвкушении полного торжества. Он не позволит себе прерывать подобное наслаждение планированием скучных деталей, они могли нарушить всю величественную идею. Не стоит задумываться над тем, как все это осуществить, планирование деталей – это утомительная и скучная работа, но зато как грандиозна сама идея!
Каддафи приказал принести ручку и бумагу и собственной рукой начертал, что все ресурсы Ливии предоставляются в распоряжение Аяна Аллах Джафара для подготовки и осуществления захвата президента Соединенных Штатов и доставки его в Ливию.
Джафар, в свою очередь, проконсультировался со своими личными советниками. Сразу встал вопрос, каким образом можно осуществить такую операцию. Осуществить похищение президента на территории Соединенных Штатов, похоже, было совершенно невозможно. Даже если бы удалось прорваться через личную охрану и схватить его, границы страны были бы немедленно закрыты, и вывезти президента не удалось бы. В течение многих дней, растянувшихся в недели, Джафар и его советники вынашивали планы похищения президента во время одного из его зарубежных визитов. В апреле 1987 года было объявлено, что президент Соединенных Штатов в июне будет присутствовать на экономическом совещании глав правительств в Венеции и на обратном пути сделает остановку в Берлине.
В течение двух недель Джафар и его группа лихорадочно пытались наскоро составить план действий, но в конце концов Джафар был вынужден дать отбой, предупредив всех, чтобы были наготове для следующего раза. У президента США в год бывает примерно два зарубежных визита, и надо быть в полной готовности к очередному. Полковнику Каддафи Джафар объяснил, что лучше предпринять успешную попытку позже, чем неудачную прямо сейчас.
К великому сожалению Каддафи и Джафара, в этом году у Рейгана не было больше зарубежных визитов, и только весной 1988 года было объявлено о его предстоящем визите в Москву к Михаилу Горбачеву в конце мая и о встрече с Маргарет Тэтчер в Лондоне 2 и 3 июня.
Россия сразу же отпадала из-за сильной службы безопасности и удаленности от всего мира, а вот Англия совсем другое дело. В этой стране людям обеспечивалась полная свобода передвижения, а столица располагалась всего в сотне миль от длинной и открытой береговой линии, откуда морским путем за несколько часов можно было попасть в десяток других стран. Джафар решил, что похищение должно состояться именно в Англии. Они смогут захватить президента и скрыться на европейском континенте до того, как успеют понять, что произошло, и закрыть границы.
Но сказать проще, чем сделать. Джафар нацелил на операцию две группы, одна из которых должна была заниматься сбором необходимой информации о пребывании президента в Лондоне, а другая непосредственно осуществить нападение и захват президента. В целях обеспечения секретности и во избежание ошибок, совершенных Хиязи, обе группы были небольшими и действовали по отдельности.
Все оказалось бесполезным. Английская служба безопасности не была такой беспечной, как это казалось, действовала она очень бдительно. В преддверии визита президента США улицы Лондона были буквально заполнены секретными агентами, и, когда люди Джафара из группы по сбору информации приступили к выполнению задания, они задали несколько неосторожных вопросов не тем людям и моментально привлекли внимание агентов. В течение нескольких недель после прибытия в Англию люди из этой группы в целях безопасности были арестованы Скотленд-ярдом, а их паспорта, по которым они значились гражданами не Ливии, а других государств, не выдержали тщательной проверки. Были проведены переговоры с дипломатическими представителями тех стран, чьими гражданами числились по паспортам террористы, и в ответ на то, что эти представители не стали возражать против заключения в тюрьму своих предполагаемых граждан, иммиграционная служба Ее Величества не выразила этим странам протеста по поводу прибытия в Англию явных террористов. До отъезда Рейгана из Англии арестованные арабы находились в тюрьме, а затем были депортированы, тогда как лишенные всякой информации члены боевой группы сидели в своих гостиницах, но после окончания визита президента США они вынуждены были убраться домой несолоно хлебавши.
Джафару был преподнесен наглядный урок. Хотя он со своими советниками провел несколько месяцев, изучая фильмы и доклады из всех стран Запада, теперь ему стало ясно, что против попытки покушения на главу государства, прибывшего с визитом, а тем более, если это президент Соединенных Штатов, принимаются самые серьезные меры предосторожности. Ни одна страна не желала рисковать и допустить даже малейшую возможность попытки покушения на президента США на ее территории.
И постепенно мысли Джафара стали возвращаться к первоначальному плану захвата президента в его собственной стране. Оставив на время в стороне вопрос вывоза президента из страны в случае захвата, Джафар с советниками сосредоточились на проблеме самого захвата, но здесь они опять сталкивались с трудностями, которые подвели Хиязи. Для паспортного контроля США арабы, приезжающие к ним в страну, были словно кость в горле, нечего было и думать о проникновении в страну большой группы, по крайней мере без помощи друзей, уже давно осевших в США. Более того, именно ливийцы были персонами нон грата в Соединенных Штатах, где по всей стране проживало всего несколько тысяч ливийцев, и единственной ливийской организацией был Народный комитет ливийских студентов. Конечно, в этой организации было Несколько мужчин и женщин, состоявших на государственной секретной службе, но это были просто любители, в задачу которых входило лишь информировать власти Ливии о настроениях среди студентов, и для настоящей работы они не годились. А кроме того, Джафар предполагал, что в этой организации у ФБР было больше осведомителей, чем у Ливии.
Учитывая взаимоотношения между Ливией и Соединенными Штатами, не было никакой возможности внедрить в США необходимую группу людей под дипломатическим прикрытием, а провезти их тайком в страну было настолько сложно, что такая операция обязательно провалилась бы. С сожалением Джафар и его советники были вынуждены признать, что подобная задача им самим не по силам и придется искать помощи в других местах.
Придя к этой мысли, Джафар сделал, для себя еще один важный вывод. Пока его помощники продолжали шумно обсуждать возможности боевиков ООП и иранских террористов, Джафар уяснил для себя, что не стоит возлагать большие надежды на эти группы, так как они тоже не могли осуществлять свои акции на территории США. Если уж рассчитывать на помощь со стороны, то надо было искать самых лучших в мире людей, так как если нельзя было опираться на ливийцев, то нельзя было опираться на арабов вообще.
Ему уже был ясен следующий шаг, который следовало предпринять. Джафар поднялся из-за низкого столика, возле которого расположился со своими советниками. Это его резкое движение привлекло внимание остальных, бурная дискуссия оборвалась, и все взоры обратились к Джафару.
– Хватит, – резко сказал он. – Или мы сделаем это сами, или вообще не будем делать. Мы уже много тут наговорили о самых различных акциях и о неприятных последствиях, к которым они могут привести, но мы совсем забыли о наименовании нашей операции. – Он замолчал и с улыбкой оглядел присутствующих, но, похоже, что никто не понял смысла его слов, и Джафар с отвращением подумал, с какими варварами ему приходится работать. – Обсуждать больше ничего не будем. Хорошенько пораскиньте мозгами и приходите ко мне с любыми новыми идеями, или вообще забудьте о нашем разговоре. Ни одно из наших слов не должно выйти за стены этой комнаты, если я не соберу вас в течение месяца, значит, на этом проекте можно ставить крест. И, естественно, – он улыбнулся, – на том, кто снова упомянет об этом.
Когда советники ушли, Джафар прошел в угол комнаты, опустился на подушки, закрыл глаза и задумался. Он понимал, что ему следует отправиться в поездку и поговорить с людьми, которые могут предложить подходящие кандидатуры. Он должен стать пауком, опутавшим своей паутиной весь мир, Диогеном, ищущим по всему миру человека.
17
Джафар и сам точно не знал, кого он ищет. Пожалуй, ему подошел бы король наемных убийц, если таковой вообще существовал. Получивший кембриджское образование, Джафар знал, что во времена великого католического раскола церкви Европа буквально кишела подобными людьми, но те времена, к сожалению, прошли. Конечно, все равно придется иметь дело с наемниками, и в таких людях все-таки не было недостатка, но Джафара беспокоили их прошлое и опыт. Вполне возможно, что он сможет найти людей, способных совершить налет на побережье в штате Нью-Джерси и захватить в качестве заложников береговую охрану. Можно найти массу людей, способных подложить бомбу в авиалайнер, забитую людьми пивную или синагогу, не покидая Ливии можно найти много людей, способных тайком вывезти или ввезти наркотики в любую из стран мира.
Но ему нужны были люди, которые совмещали бы все эти способности, и которых можно было бы купить. Ему не нужны люди, действующие по патриотическим или религиозным соображениям, он должен доверять им, а так как предложить им можно было только деньги, это должны были быть люди, умеющие их ценить, умеющие выслушивать приказы и строго их выполнять, но одновременно с этим умеющие думать, так как обстоятельства могли внести необходимые коррективы в разработанный план.
Но ему нужны были люди, которые совмещали бы все эти способности, и которых можно было бы купить. Ему не нужны люди, действующие по патриотическим или религиозным соображениям, он должен доверять им, а так как предложить им можно было только деньги, это должны были быть люди, умеющие их ценить, умеющие выслушивать приказы и строго их выполнять, но одновременно с этим умеющие думать, так как обстоятельства могли внести необходимые коррективы в разработанный план.