Альварес Альберто. Дикая роза

   — Ты никогда не поймешь, что есть люди, которые отдают приказания, и есть люди, которые должны их исполнять! С меня довольно! Ты уволена!
   Она тут же повернулась и пошла к выходу.
   — Или попроси у меня прощения за то, что обидела меня! — крикнул он ей вслед.
   — Вот еще! — сказала она, выходя из кабинета.
   Он тут же вызвал к себе Карлоса и велел ему рассчитать Розу Гарсиа, не удерживая ничего из причитавшихся ей денег.
   Карлос с любопытством смотрел на хозяина, ожидая объяснений. Но дон Анхель не соизволил объясниться.
   О визите Рикардо Линареса Ванесса узнала от горничной.
   — С чего это Рикардо вздумалось посетить нас? — осведомилась Ванесса у мужа.
   Он признался ей, что сам попросил его приехать, чтобы поговорить об отношениях, ее и Рохелио. Ванесса онемела.
   — Вот что, Эдуардо, — сказала она, придя через некоторое время в себя. — Это, наконец, оскорбительно. Неужели ты не в состоянии понять, что то критическое положение, в котором я нахожусь, толкает меня на разговоры с Рохелио, как и с любым другим человеком, чтобы хоть немного рассеяться.
   Эдуардо грустно усмехнулся:
   — Раньше инвалидом был он. Теперь я. Она тяжело вздохнула.
   — Ах, Эдуардо! Похоже, мы живем лишь для того, чтобы приносить друг другу горе…
   На этот раз Мехико было слышно довольно плохо. Приходилось кричать.
   — Сильвия, мне срочно нужен телефон Романа Валадеса. Он записан на отдельной бумажке — поищите его на моем столе.
   Но то, что прокричала ему в ответ Сильвия, поразило его:
   — Лиценциат, вы не знаете, что тут у нас произошло! Во всех газетах пишут, что Романа Валадеса вчера вечером убили! Две ножевые раны! Ведется следствие!
   Не успел он повесить трубку, как в номер вошла с новыми покупками Дульсина.
   — До чего же дорогой город Рим, — пожаловалась она и, взглянув на Роблеса, спросила: — Ты с кем-нибудь говорил по телефону?
   — С моей секретаршей.
   — Всякий раз, как ты говоришь со своей секретаршей, ты меняешься в лице…
   Она стала примерять перед зеркалом шляпку.
   — Тебе нравится?.. По-моему, ты получил какие-то плохие известия.
   — У хорошего хозяина лошадь под присмотром, — неопределенно ответил он крестьянской пословицей, неожиданной для нее в его устах.
   Ирма Дельгадо чувствовала себя вполне сносно, и доктора разрешили агенту Мендосе взять у нее показания. Оказалось, что она, несмотря на испуг, а может быть, именно благодаря ему хорошо запомнила стрелявшего в нее человека.
   — Высокий, смазливый, молодой, расфуфыренный, — описывала она его. — Пиджак модный, зеленого, ну, может быть, серо-зеленого цвета… Нет, скорее все-таки зеленого… И никогда не забуду его улыбку! Циничная улыбка…
   Мендоса обещал принести несколько фотографий для опознания,
   В следующее свое посещение он разложил перед ней целый пасьянс из фотографий молодых людей, бывших на подозрении у полиции. Ирма без долгих размышлений уверенно указала на фотографию Куколки.
   — Вот он!
   — Вы уверены, сеньора?
   — Я видела его какие-то секунды, но вряд ли ошибаюсь.
   Мендоса сказал, что он понимает, как трудно ей передвигаться в ее нынешнем состоянии, но все-таки он вынужден просить ее посетить завтра полицейское управление для окончательного опознания этого человека.
   — По правде говоря, мне страшно снова встретиться с этим подонком, — нерешительно сказала Ирма.
   Но агент Мендоса успокоил ее, сказав, что она подонка увидит, а он ее нет.
   Положив телефонную трубку, Анхель вернулся в столовую и молча хмуро смотрел на сына.
   Рикардо Линарес позвонил ему, чтобы узнать, что произошло в магазине с Розой Гарсиа, слухи об увольнении которой дошли до нега через служанку Селию. Анхель рассказал ему все, добавив, что, если бы Роза попросила у него прощения, он простил бы ее.
   «Этого она не умеет. Если бы она этому научилась, мы бы с ней никогда не расстались», — сказал Рикардо перед тем, как повесить трубку.
   — Может быть, можно попросить Амалию принести мне стакан вина? — прервал молчание Рауль.
   — В этом доме нет вина.
   — Интересная новость, — пробормотал Рауль. — О чем ты хотел со мной поговорить?
   — Что произошло между тобой и Розой Гарсиа?
   — Вот ведь как быстро разносятся слухи… Я просил ее замолвить за меня словечко перед тобой.
   — Почему ее?
   — Будем современными людьми, отец. Все говорят о твоем неравнодушии к ней.
   — Не я ли только что рассчитал ее?
   — Ну, добившись своего, мы, мужчины, часто, так сказать…
   — Так ты это ей сказал? Рауль пожал плечами.
   — Ты еще не стар. Кто тебя упрекнет?.. Анхель поднялся.
   — Ты мне не сын. Ты мой позор. Ты облил грязью девушку…
   Рауль тоже встал.
   — Не волнуйся, отец, тебе вредно! Но Анхеля было уже не остановить.
   — Ты заставил меня быть несправедливым к ней! Ты свинья!
   Размахнувшись, он дал сыну пощечину и хотел ударить его второй раз, но Рауль перехватил его руку.
   — Осторожней, отец! Ты заставишь меня защищаться!
   — Вон отсюда! — сказал Анхель, опускаясь на стул. Рауль злобно смотрел на него.
   — Мать, умирая, оставила деньги, из которых я не получил ничего. Мы еще поговорим об этом.
   И, оттолкнув стоявшую в дверях Амалию, он вышел.
   — Господи, помоги этому дому! — зарыдала Амалия.
   Неожиданное появление Кандиды в столовой обрадовало сидевших за ужином Леонелу и Рохелио.
   — Чудо свершилось! — весело произнес Рохелио.
   — Ты поужинаешь с нами, Канди? — спросила Леонела. Кандида нерешительно сказала:
   — Если у меня еще есть место за этим столом. Рохелио ласково прикоснулся к ее плечу.
   — Твое место всегда ждет тебя. Прибор для сеньориты Кандиды! — скомандовал он. — Ты хорошо сегодня выглядишь, Канди.
   Лучше бы он этого не говорил!
   — Женщина и должна хорошо выглядеть, когда ждет ребенка, — спокойно ответила она.
   Леонела и Рохелио грустно переглянулись.
   — О каком ребенке ты говоришь? — растерянно спросил он.
   — Иногда мне кажется, что он у меня будет. Кандида замолчала. Похоже было, что она делает над собой какое-то усилие, причиняющее ей сильную боль. И вдруг она закрыла глаза и с чувством произнесла, как бы уговаривая сама себя:
   — Нет, не будет его! Никогда не будет.
   Для Сорайды и Куколки было полной неожиданностью появление в «Твоем реванше» агента Мендосы в сопровождении еще одного полицейского. И уж совсем не ожидали они, что Мендоса потребует, чтобы Куколка снова отправился в полицейский участок.
   — Вы же меня отпустили! Сами сказали: за неимением улик!
   — Пойдешь с нами! — коротко приказал Мендоса и, увидев, что Куколка не собирается выполнять приказание, крепко взял его за локоть. За другой локоть тут же взялся сопровождающий агента полицейский.
   Куколка вопил и упирался. Но полиция была безжалостна. Его увели.
   Сорайда с силой захлопнула за ушедшими дверь, подошла к стойке бара и, уронив на нее голову, зарыдала.
   …Мендоса помог Ирме удобнее расположить коляску. Теперь она могла видеть всех стоявших за стеклом мужчин. Сама же она была скрыта от них. Aгент еще раз предупредил ее об этом и предложил ей быть внимательней и ничего не бояться.
   — Получше разглядите каждого из них. Есть ли среди них тот, кто стрелял в вас в вашей квартире?
   — Вот он! — без промедления вытянула руку Ирма, указывая на одного из стоявших.
   — Вы уверены?
   — Абсолютно!

ПРИМИРЕНИЕ

   Торшер освещал лишь тот уголок гостиной, где сидели на диване Рикардо Линарес и Анхель де ла Уэрта. Они беседовали уже довольно долго и достигли согласия: у Розы Гарсиа были все основания так разговаривать с доном Анхелем, потому что было задето ее достоинство. Но, глядя на Рикардо, Анхель видел, что собеседника беспокоит еще что-то. И действительно, Рикардо, помявшись, вдруг сказал:
   — Ты можешь быть со мной откровенным, Анхель? Твой сын, конечно, вел себя оскорбительно. Но не было ли в его словах какой-то доли правды?
   — То есть?
   — Может быть, ты и впрямь испытываешь к Розе нечто большее, чем просто симпатия доброго хозяина? Скажи честно, ты не влюблен в нее?
   Анхель возмутился: как можно такое предположить?! При их разнице в возрасте!
   В полутемной гостиной появилась Леонела. Она отправлялась на примерку свадебного платья и хотела предупредить об этом своего жениха. Рикардо стал подавать Анхелю какие-то таинственные знаки, которых тот не понял.
   Когда Леонела, высказав Анхелю свое горячее желание видеть его в качестве почетного гостя на свадьбе, ушла, Рикардо объяснил другу, что боялся, как бы Анхель случайно не проговорился, что Роза Гарсиа работает у него: Леонела ни в коем случае не должны знать об этом.
   Несмотря на нежелание Анхеля возвращаться к прежней теме, Рикардо снова заговорил о нем и Розе. Он считал, что Анхель выглядит моложе своих лет и имеет полное право на новую семью.
   — И пожалуйста, не мучься совестью. Забудь, что Роза была моей женой.
   Роза вошла в офис авиакомпании и, воспользовавшись секундной заминкой секретарши сеньора Фахардо, проникла в кабинет этого малодоступного чиновника компании.
   В присутствии влетевшей вслед за ней возмущенной секретарши между Розой и Фахардо состоялся разговор, начавшийся с того, что она объяснила ему свое появление в офисе желанием «повкалывать» во вверенном сеньору хозяйстве.
   — Что бы вы хотели делать? — растерянно спросил сеньор Фахардо.
   — Ну, повкалывать… Ну там стюардессой, например…
   С трудом поняв, что хочет эта странная девушка, чиновник стал объяснять ей, что, для того чтобы стать стюардессой, надо учиться на специальных курсах, а кроме того иметь определенные внешние данные и обаяние.
   — Обаяние — где ж его взять… Ничего такого у меня нет, — печально констатировала Роза.
   — И надо обязательно владеть иностранным языком, — добавил Фахардо, видя, что брошенные им семена сомнения упали на благодатную почву. — Вы, например, знаете английский?
   — Не-ет, — честно протянула Роза. — Я и испанский-то…
   — Ну вот, а чтобы работать на авиалинии, нужно его знать.
   — Извините меня, шеф, я, конечно, дура набитая. Правда, если уж я вкалываю, то вкалываю! Я тогда пойду поищу кого-нибудь, кто меня научит английскому, а недельки через три зайду. Тогда вы мне какую-нибудь работенку и подкинете.
   Сеньор Фахардо постарался разубедить ее в том, что возможно выучить английский за три недели. Она серьезно выслушала его, поблагодарила и, не обращая внимания на онемевшую от ее наглости секретаршу, подошла к столу и несколько раз энергично потрясла его руку, прощаясь.
   Обыск, проведенный Мендосой в обители Куколки в «Твоем реванше», принес агенту одну, но важную находку — пистолет. Он взял его с помощью носового платка и уложил в пластиковый пакет.
   Сорайда, продолжавшая утверждать, что Куколка ни в чем не виновен, объяснила, что пистолет тому был нужен для личной защиты: мало ли что может случиться ночью в таком городе, как Мехико.
   — Посмотрим, что скажет об этом пистолете наш эксперт по оружию, — пробормотал Мендоса.
   На очередном допросе Куколка, признав пистолет своим, тоже стал утверждать, что пистолет был нужен ему для самозащиты.
   Агент Мендоса довел до его сведения, что патроны в магазине пистолета отсутствуют, что, согласно баллистической экспертизе, пули, которые ранили недавно женщину по имени Ирма Дельгадо, были выпущены именно из этого пистолета. Теперь уж это дело Куколки: сознаваться в надежде на снисхождение в связи с чистосердечным признанием или же получить на полную катушку.
   Куколка нервно ерзал на табурете.
   — А у этой женщины что-нибудь пропало? — спросил он.
   — Нет, — признал Мендоса.
   — Так для чего мне было в нее стрелять? Но Мендосу отнюдь не смутила эта логика.
   — Тебя наняли, — ответил он. — Ведь верно?
   Задыхаясь и истерически всхлипывая, Куколка стал признаваться, что ему заплатили за убийство этой женщины, прямо-таки велели застрелить ее, что сам-то он не хотел…
   — Как звали того, кто заплатил?
   — Роман Валадес.
   Мендоса не отрываясь смотрел ему прямо в глаза.
   — Романа Валадеса убили ножом. И ты утверждал, что это сделал не ты.
   Куколка крикнул:
   — Я его не убивал!
   — А разве я сказал, что это сделал ты? — спокойно удивился агент.
   Эрнесто кипел. Ему казалось, что Розу оскорбили, что сделал это ее хозяин, и он рвался «снести ему башку». Роза с трудом утихомирила его. Она рассказала Эрнесто и Томасе о своем посещении авиакомпании и посетовала на незнание английского языка.
   Эрнесто объяснил ей, что для изучения языка существуют специальные курсы.
   — Знаешь, Эрнесто, а не пора ли тебе сыскать мне работу? Вот у твоего приятеля несколько грузовиков. Пусть возьмет меня водителем.
   — Розита, на водителя тоже учиться надо.
   В это время пришел Рохелио, чтобы узнать от самой Розы, за что она уволена. Небось из-за ее дерзости?
   — Я его навещала, присматривала за ним… А он потом спросил, сколько он мне за это должен… Ну я и…
   Томаса советовала ей еще раз объясниться с хозяином, растолковать ему все…
   — Это как бы прощенья попросить? — подозрительно спросила Роза. — Он мне и сам это предложил. Да ведь ты, матушка, меня знаешь: я только перед Девой Гвадалупе на колени встану. Вот если бы он у меня прощенья попросил, я бы вернулась.
   Ирма предложила агенту на выбор чего-нибудь согревающего: на улице было ветрено и промозгло. Но Мендоса отказался, так как во время работы предпочитал не брать в рот спиртного.
   Он сразу принялся за дело. Ему важно было выяснить, есть ли у сеньориты Ирмы враги.
   — Этот человек, которого вы опознали, признался, что его наняли. И сделал это некий Роман Валадес. Вам известно это имя?
   — Первый раз слышу.
   — Недавно его убили. Должно быть, сведение счетов. Вам он неизвестен. Стало быть, скорее всего ему поручил убить вас еще кто-то.
   — Но кто, по-вашему?
   Вот здесь-то и загвоздка. Задержанный утверждает, что Валадес не открыл ему этого. Вопрос стоит так: не считает ли сеньорита Ирма, что существует какая-то личность, которой хотелось бы от нее избавиться?
   — Не знаю, не знаю, — задумчиво сказала Ирма.
   Ресторан, специализирующийся на итальянской кухне, был полон туристов, но Дульсине и Федерико удалось уединиться в укромном уголке, за маленьким бассейном с живой рыбой, которую, по требованию посетителей, иногда доставали и тут же жарили по местному, популярному у иностранцев рецепту.
   — Так мы возвращаемся в Мехико или нет? — спросила Дульсина.
   — А куда нам торопиться? — вопросом на вопрос ответил Федерико, разглядывая посетителей за соседними столиками.
   — Ты ведь собирался вернуться, не так ли? Почему же ты переменил решение?
   — А разве нам плохо здесь вдвоем? Она помолчала.
   — Нет, нам очень хорошо. Но у меня такое впечатление, что ты боишься нашего возвращения. А? Да-да, мне кажется, что тебе страшно возвращаться в Мехико… Но почему?
   Он сделал возмущенные глаза:
   — Ах, моя дорогая, ну какие глупости ты говоришь! Вернувшись в номер, Дульсина позвонила в Мехико,
   чтобы узнать, как идут дела дома. К телефону подошла Леонела и возбужденным голосом сообщила, что узнала, где работает дикарка: в магазине Анхеля де ла Уэрта. Леонела собиралась, не откладывая в долгий ящик, пойти туда и растолковать Розе, что она служит там по милости Рикардо Линареса.
   Вот уж кого не ожидала увидеть Роза в такое позднее время, открывая дверь на негромкий стук, так это дона Анхеля.
   — Ты еще не легла? — смущенно спросил он.
   — Да вот работенку по газете ищу.
   Томаса предложила позднему гостю присесть, а сама отправилась спать. Роза внимательно оглядела своего бывшего хозяина.
   — Уж не начали ли вы снова дымить? — строго спросила она.
   Он рассмеялся и отрицательно покачал головой. Дон Анхель рассказал Розе о своей последней ссоре с сыном.
   — Я теперь понял тебя: ты защищала свою честь, — сказал он. — Я пришел попросить у тебя прощенья.
   Роза задумчиво смотрела на него:
   — Вы, шеф, просите прощения у меня, простой продавщицы?
   — Я, мужчина, прошу прощения у женщины. Я прошу прощения у продавщицы, которая мне нужна.
   — Да у вас такие девушки работают — загляденье.
   — Я прошу тебя вернуться, Роза. И давай пожмем друг другу руки.
   После того как дон Анхель ушел, Роза не удержалась: разбудила Томасу и радостно сообщила ей, что у нее снова есть работа!
   С грустью наблюдал Рикардо за состоянием Кандиды: оно тревожило его все больше. В разговоре с Леонелой он признал, что болезнь сестры прогрессирует. Вчера, например, она сказала ему, что обязательно хочет устроить на святки праздник своему ребенку.
   Леонела считала, что, к сожалению, надо снова обратиться к доктору Кастильо.
   — Горько думать об этом, но, пожалуй, ты права, — задумчиво сказал он.
   Леонела боялась, что тревоги, связанные с Кандидой, могут отсрочить их бракосочетание, подготовка к которому зашла уже достаточно далеко.
   — Мы поженимся, — успокоил ее Рикардо. — Но ты же понимаешь, что здоровье сестры не может не волновать меня.
   Их беседу прервал телефонный звонок Анхеля, который сообщил о том, что вернул Розу в магазин. Рикардо расценил его визит к Розе как благородный поступок. Анхель сказал также, что позволил Розе не выходить сегодня на работу: пусть готовится к святкам.
   — А вы будете праздновать святки? — спросил он.
   — Для этого надо, чтобы была дружная семья, которой у нас нет, — ответил Рикардо.
   Оказалось, что святки Роза со всеми своими друзьями собирается проводить у Анхеля дома. Он поинтересовался, не кажется ли это Рикардо чересчур экстравагантным.
   — В своем доме ты хозяин, — ответил Рикардо.
   Несколько смущаясь, Анхель высказал сожаление, что не может, по понятным Рикардо причинам, пригласить и его. Но, может быть, Рохелио пришел бы? Рикардо обещал передать брату приглашение.
   Узнав о звонке дона Анхеля, Леонела спросила, о чем они говорили. Рикардо ответил, что Анхель собирается отмечать святки и хотел пригласить его и Рохелио.
   — Празднует святки… Быстро забыл он донью Марианну, — заметила Леонела. — Нет ли в его жизни другой женщины?
   — Не знаю и знать не хочу, — хмуро ответил Рикардо.
   Все было так, как бывает всегда, когда близкие подруги давно не виделись: они не могут наговориться.
   Эрлинда и Роза соскучились друг без друга. И когда Роза позвонила подруге, та, узнав, что Роза идет сегодня на святки к своему хозяину, воскликнула:
   — Ох, Розита, смотри! Когда вдовец сбрасывает траур, он начинает заглядываться на каждую смазливую девчонку.
   Розу интересовало, сможет ли Эрлинда пойти с ней, отпустят ли ее. Эрлинда сообщила, что она переходит с ночной работы на дневную — как раз в то кафе, которое расположено рядом с «Доброй мамой» и в котором обычно обедают служащие магазина.
   Роза очень обрадовалась. Потом она вспомнила, что ей еще нужно найти Эрнесто: вдруг он снова достанет грузовик, чтобы их всех отвезти на празднование святок.
   Разыскав Эрнесто, Роза со смехом сказала, что она позволит поцеловать себя, если он достанет грузовик.
   — Поцелуй за грузовик. Вот! — веселилась она. Эрнесто не нравилось, что святки проводятся в доме дона
   Анхеля.
   — Разве он не прогнал тебя?
   — Мы снова помирились.
   Эрнесто попробовал обнять и поцеловать Розу в губы, но она с хохотом вырвалась, крича, что обещала поцелуй в щеку.
   — Господи, так издеваться над человеком! — комически вздохнул Эрнесто и пообещал, что грузовик будет.
   Получив приглашение, Рохелио решит принять его. «Хоть с Розой посмеюсь», — подумал он. Днем ему позвонила Ванесса.
   — Почему ты не звонишь мне?
   — Не хочется ставить в неловкое положение Эдуарде Она немного помолчала.
   — Эдуарде само безразличие и сама агрессивность.
   — Но он твой муж.
   — Надолго ли?
   — Пока твое сострадание к нему не~ превратится в безразличие и агрессию.
   В их разговоре возникла еще одна пауза. Потом Ванесса, как будто собравшись с силами, сказала:
   — Он предоставил мне полную свободу. Иногда я себя спрашиваю: почему бы ею не воспользоваться?
   — Для чего?
   В голосе ее появилась несвойственная ей игривая интонация.
   — Не для чего, а для кого! Для тебя, например. Теперь помолчал он.
   — Время над нами здорово поработало.
   — Что ты хочешь этим сказать?
   — Я хочу сказать, что чувства меняются и нельзя, Ванесса, дважды влюбиться в одного и того же человека.
   Он повесил трубку, а она еще долго рассеянно держала ее в руках.
   Девушки в магазине бурно радовались возвращению Розы: с ней им было гораздо веселее, и новость, объявленная им чуть раньше доном Анхелем, шумно приветствовалась.
   Разумеется, не обошлось и без розыгрыша. Америка предложила ей посмотреть в бинокль — новую игрушку с подвохом. Роза посмотрела в него, и вокруг ее глаз остались цветные круги, делающие ее очень забавной. Все начали хохотать. Она недоумевала. Но когда ей поднесли зеркало, она неожиданно обиделась:
   — Видно, вы не рады, что я вернулась…
   Все стали наперебой разубеждать ее. Появился Карлос со своей вечной присказкой «Девушки, меньше слов, больше дела!» и, увидев не успевшую привести себя в порядок Розу, тоже расхохотался.
   Только Малена шипела:
   — Вернулась клоунша! Дождалась праздничка…
   И тут в магазине появилась Леонела. Роза, заметив ее, спряталась за Эулалию. А Леонела прошла прямо в кабинет дона Анхеля.

НА СВЯТКАХ

   Сорайда устала от полиции. Вот и теперь этот Мендоса сидел напротив нее и неторопливо задавал надоевшие ей вопросы:
   — Кем вам приходится Оскар Бикунья?
   Она, глядя в стену, ответила безжизненным голосом:
   — Приемным сыном.
   Мендоса остался совершенно спокойным. Однако сказал:
   — Но мы так понимаем, что вы и он… Она чуть встрепенулась:
   — Не смейте меня оскорблять! Вы можете слушать любые сплетни и верить чему хотите. Но знайте: я всегда испытывала к нему материнские чувства.
   Агент холодно извинился, подчеркнув, что вопросы свои он вынужден задавать не из праздного любопытства.
   — Я его приютила мальчишкой, хотела сделать из него достойного человека. Моя беда, что мне это не удалось… Но на убийство он не способен!..
   Мендоса встал.
   — Сейчас я не могу вам сказать ничего определенного. Но в некоторых предъявленных ему обвинениях он уже сознался. Так что несколько лет тюрьмы в любом случае ему обеспечены.
   Анхель встретил Леонелу приветливо и поинтересовался, как идет подготовка к свадьбе. Леонела пожаловалась, что времени осталось в обрез, и сразу перешла к делу, приведшему ее сюда.
   — Я узнала, что Рикардо рекомендовал вам в качестве продавщицы свою бывшую жену Розу Гарсиа. Я могла бы попросить вас о любезности пригласить ее сюда?
   Анхель напряженно соображал, как ему выйти из трудного положения.
   — Леонела, проходя по залу, ты видела Розу?
   — Нет.
   Он удовлетворенно кивнул.
   — А знаешь почему?
   — Почему же?
   — Три дня назад я ее выгнал. Она меня оскорбила. Леонела усмехнулась.
   — Меня нисколько не удивляет, что дикарка продолжает грубить. Но вы, дон Анхель, мягко говоря, вводите меня в заблуждение. И если вы категорически отказываетесь позвать Розу, я, с вашего позволения, сделаю это сама.
   Анхель растерялся. Ему, однако, удалось изобразить перед Леонелой оскорбленное ее недоверием лицо.
   — Раз ты мне не веришь — спросим у продавщиц. Он нажал кнопку переговорного устройства.
   — Сеньориту Эулалию ко мне! Голос Малены ответил:
   — Сию минуту.
   Эулалия, войдя, вопросительно посмотрела на хозяина.
   — Расскажите-ка сеньорите Леонеле, что у меня произошло с продавщицей Розой Гарсиа. Расскажите всю правду.
   — Ну, значит, она вас оскорбила, — осторожно произнесла Эулалия.
   — И какое я принял решение?
   — Ну, значит… прогнали ее на три дня.
   Анхель, победно взглянув на Леонелу, развел руками и наклонил голову, как цирковой артист после удачно исполненного опасного трюка.
   — Убедилась? Впрочем, если ты хочешь осмотреть салон — милости прошу! — Он галантно простер руку в сторону салона.
   — В этом нет необходимости, — со злостью произнесла Леонела, подымаясь. — Будь она проклята, ваша Роза Гарсиа!
   Рикардо понимал, что после инцидента в лечебнице для душевнобольных его разговор с доктором Кастильо будет нелегким. Но доктор был обходительным человеком и настоящим профессионалом и дал понять Рикардо, что не интересуется нечем, кроме здоровья своей пациентки.
   Приехав к Линаресам, доктор, однако, столкнулся с уже удивившей его однажды особенностью поведения Кандиды.
   — Так вы, сеньорита Кандида, хотите устроить святки для вашего малыша? — ласково спросил он.
   И услышал в ответ:
   — Но, доктор, у меня не было детей и никогда не будет. Увидев его замешательство, Кандида еще и улыбнулась:
   — Я понимаю ваше удивление. Но дело в том, что некоторое время назад я была как помешанная и не отдавала себе отчета в своих речах.
   — Вы были резки с братом и даже назвали его своим врагом, когда он пытался вас образумить.
   Кандида встала и в задумчивости подошла к окну.
   — Повторяю, доктор: я не знала, что говорю. Я надеюсь, брат простит меня — он очень добр.
   Он собирался уже уходить, когда она спросила: