Андерсон Кэтрин. Подруга волка

   — Н-нет! Я нисколечко не устала.
   Он видел, как она изо всех сил старается собрать воедино остатки своего самообладания.
   — Игра? — ее глаза загорелись радостным огнем. — А как вы насчет шашек?
   Джейк уже несколько лет не играл в шашки, да и сама игра никогда особенно ему не нравилась.
   — Тащи их сюда.
   Она со всех ног бросилась на их поиски. Джейк притащил из кухни два стула с прямыми спинками и поставил их перед столом. Когда она появилась из холла с шашечной доской в руках, он передвинул фонарь, чтобы освободить место для игры. Усевшись на стул, он наблюдал, как она расставляет шашки.
   — Какие вы выбираете, — красные или черные? — спросила она.
   — Красные.
   «Как символ невостребованной страсти», — подумал он про себя.
   Она уселась на краешке стула и тщательно расставила шашки. Руки ее тряслись. Джейк смотрел на нее, и в душе у него поднималось чувство нежности.
   — Ходите вы первый, — предложила она.
   Он начал ходить с красной шашки, решив сконцентрироваться на игре, хотя бы ради нее. Прошло тридцать минут, и она полностью разгромила его. Съев его последнюю шашку, она подняла на него огромные голубые глаза и сказала с явно прозвучавшей надеждой:
   — Играем до двух побед из трех игр? Подавив смешок, он сказал:
   — Думаю, ты не будешь возражать, если мы сделаем игру поинтереснее, поставив по маленькой?
   — У меня нет денег.
   — Ну, можно делать и другие ставки. — Он хотел предложить, чтобы побежденный расплачивался поцелуем, но, заметив ее настороженное выражение лица, добавил:
   — Победителю будет подаваться кофе в постель в течение недели.
   — Но я не пью кофе.
   — Тогда для тебя — горячее какао, а для меня — кофе.
   — Вам ходить.
   Он смирился с мыслью о предстоящей длинной ночи. Она нервничала так, как будто чувствовала себя мышкой в наполненной кошками комнате, что, естественно, не способствовало поддержанию разговора. Чтобы хоть как-то подогреть свой интерес к игре, он представил себе, что тот, кто проигрывает, должен расплачиваться какой-нибудь деталью туалета — на усмотрение победителя. Поразмыслив, он решил, что сначала он снимет с нее блузку. Помня их первую встречу и то, как она выглядела в промокшей одежде, ему было не трудно вообразить, как она выглядела оголенная по пояс. Его умение играть в шашки внезапно претерпело сильное изменение в лучшую сторону, и ему удалось выиграть в двух последних партиях.
   Когда он завершил последний решающий ход и посмотрел поверх доски на свою соперницу, он понял, почему он выиграл так легко. Она изнемогала от переутомления, ее голубые глаза затуманились, шелковистые ресницы трепетали в безнадежной попытке отогнать сон.
   — Думаю, пора укладываться на ночь, — сказал он.
   Глаза у нее широко раскрылись, и она резко выпрямилась. Вряд ли ему удалось бы получить более быструю реакцию, даже если бы он уколол ее булавкой.
   — Еще одну игру, пожалуйста. Ведь должна же я попытаться сравнять счет.
   Немного подумав, Джейк согласился. Правда, в основе его согласия лежала весьма эгоистическая причина. Может быть, если она вконец измучится, то к тому моменту, как попадет в постель, настолько утомится, что у нее просто не останется сил, чтобы пугаться.
   Но не тут-то было. В конце четвертой игры, которую он тоже выиграл, ему было достаточно только взглянуть на быстро пульсирующую жилку у основания ее шеи, чтобы понять, что все ее чувства вновь были напряжены до предела. Но, несмотря на это, с него было достаточно. Не могло же это продолжаться всю ночь.
   Он встал со стула.
   — Тебе дать несколько минут, пока я поднимусь за тобой? — спросил он, указывая на спальню.
   — Для чего?
   Он смотрел на нее сверху вниз. Она действительно не понимала, он видел это по ее глазам. -Голосом, в котором вот-вот мог прорваться смех, он сказал:
   — Для того, чтобы ты улеглась.
   Взглядом, полным ужаса, она посмотрела на темный холл.
   — О, — она заставила себя взглянуть на него — я — да, это было бы прекрасно.
   — Ты возьмешь с собой лампу?
   — Нет, не нужно.
   Пока она шла по направлению к спальне, Джейк прислонился бедром к столу и сложил руки на груди. Вытянув шею, он прислушался. Тишину нарушил звук выдвигаемого ящика. Он вздохнул и начал считать, сколько досок пола шло от стены гостиной до плетеного коврика.
   Когда он счел, что дал ей уже достаточно времени, он прикрутил фонарь и в его слабом свете стад пробиваться к спальне. Как только он переступил порог, в нос ему ударил запах ванилина. Индиго стояла у окна, и единственной ее защитой теперь была фланелевая ночная рубашка длиной до пола. Она обхватила себя за плечи, чтобы было не так холодно. Она выглядела такой юной и беззащитной. Он медленно направился к ней.
   Как только он положил руки на ее оцепеневшие плечи, он тут же отбросил мысль о том, что между ними может сегодня что-нибудь произойти. Не мог он быть безжалостным негодяем. Он притянул ее к себе на грудь и склонился, стараясь заглянуть ей в лицо.
   Несчастное выражение ее лица заставило его подумать, что она надеялась увидеть что-то или кого-то в темноте улицы. Он проследил за ее взглядом и стал всматриваться в передвигавшиеся тени. Вот-вот должна была начаться гроза. На небе неясно вырисовывались громады темных туч. Порывы ветра разбивались о дом и посвистывали над карнизами.
   Смирившись, Джейк нежно повел ее к кровати. Она вся дрожала, от холода или от страха — он не знал. Он опять бросил взгляд на открытое окно, подумал, не закрыть ли его, но потом вспомнил ее привычку оставлять окно комнаты открытым для Лобо. Хотя и было довольно-таки прохладно, но у него не хватило решимости закрыть его. Откинув покрывало, он слегка подтолкнул ее. С явной неохотой она скользнула под хрустящую простыню. Перед ним мелькнул уголок муслина, и он понял, что под ночной рубашкой она оставила шаровары. Сорочку она, конечно же, тоже не сняла. И это его жена, соблазнительница.
   Он расстегнул пуговицы на рубашке, понимая, что она следит за каждым движением его пальцев. В лунном свете блестели ее серебристо-голубые глаза. Его руки опустились к ремню. Она отвернулась к стенке. Сидя на краешке кровати, он расшнуровал ботинки и сбросил их на пол. За ними последовали и брюки. Одно мгновение он колебался, но потом решил не снимать свои трикотажные подштанники. Не стоило полностью обнажать то, что вряд ли могло сегодня пригодиться.
   Он вытянулся на своей стороне кровати, натянул на себя покрывало и уставился на ее узкую спину. Она все еще дрожала. Он теснее прижался к ней и положил руку на изгиб ее бедра. Она судорожно вздрогнула, почувствовав его прикосновение.
   — Тебе холодно? — спросил он.
   — Н-нет, совсем н-не холодно.
   На половине Джейка под матрасом ощущался какой-то комок. Он передвинулся поближе к ней, чтобы не лежать на комке.
   Не самое лучшее ложе в моей жизни.
   Он положил руку на ее живот. Она лежала не шевелясь. Он подогнул колени и подтянул ее к себе, так что теперь она лежала на его бедрах, как в колыбели. Постепенно их охватывало тепло, но она не переставала дрожать.
   — Тебе нечего бояться, Индиго.
   — А я-я и не боюсь.
   Ее волосы разметались по подушке. Щекой он ощущал их шелковистость. Господи, какое это было ощущение! Он закрыл глаза и приказал своему телу никак на это не реагировать. Ее мягкое тело, прижатое к нему, было просто пыткой. С непреклонной решимостью он оставил свою руку там, где она лежала, хотя ему страшно хотелось обхватить ее грудь. Хорошенькое начало для супружеских отношений!
   Почему-то он вспомнил о Мэри-Бет. Чем-то Индиго очень напоминала ее. Джейк попытался вообразить свою упрямую сестру в такой же ситуации, когда ее против воли выдают замуж за человека, которого она почти не знает. Если бы такое случилось, Джейку оставалось бы только надеяться, что мужчина окажется достаточно чутким и даст ей время попривыкнуть. А если дело обстояло так, то разве сам Джейк мог поступить иначе?
   Индиго почувствовала, что рука Джейка ослабла и потяжелела. Она задержала дыхание и прислушалась к изменившемуся ритму его дыхания. Неужели он уснул? Неужели ей так повезло?
   Его рука покоилась на ней, а пальцы почти дотрагивались до груди. Даже сквозь слои фланели и муслина ее опалил исходивший от него жар. Она лежала, охваченная паникой, боясь пошевельнуться, чтобы не разбудить его.
   На нее нахлынули воспоминания, и она зажмурилась, стараясь их отогнать. Брэндон, его друзья, головокружение от ужаса, который она ощутила в тот момент, когда пятеро мужчин набросились на нее. Никогда в жизни она не сможет вынести подобных прикосновений.
   Джейк зашевелился, и сердце у нее подпрыгнуло. Он прошептал что-то в ее волосы. Чувствуя, что сейчас задохнется, она лежала и ждала, что он начнет сейчас что-то делать, — что именно, она не знала точно. Вспомнив совет Френни, она судорожно пыталась вызвать перед своим мысленным взором Лобо и маргаритки. Их образы мелькали где-то вдали, но она не могла на них сосредоточиться.
   Медленно тянулись минуты. Потом он вдруг захрапел. Его сильное дыхание колебало ей волосы и опаляло жаром ее затылок. Он спал, он на самом деле крепко спал. Ей даже не верилось. Но почему? Вопрос вновь и вновь вставал перед ней, он не давал ей покоя. Ведь он же хотел овладеть ею; она прочла это по его глазам.
   Она уставилась в стенку, совершенно уверенная, что не сможет заснуть. Но он даже не шевелился, даже не прикоснулся к ней, и она немного расслабилась. Веки ее тут же отяжелели. Она позволила себе ненадолго забыться, но не настолько, чтобы полностью отключиться, она все еще не доверяла ему и была настороже.
   В середине ночи Джейк проснулся от ноющей боли в боку. Он не сразу понял, что с ним происходит, медленно приходя в себя. Какое-то время он даже не знал, где находится. Потом он почувствовал теплое и мягкое тело у себя за спиной, тело женщины. Он с удивлением открыл глаза. У него на поясе лежала тонкая ручка. Он уставился в темноту. Потом улыбнулся.
   Индиго… Во сне он отвернулся от нее. А она во сне забыла всю свою сдержанность. Он чувствовал прикосновение ее щеки к своему плечу, а ее шелковистые волосы у себя на теле.
   То неприятное ощущение, из-за которого он проснулся, не исчезало. Он вспомнил, что еще раньше чувствовал под матрасом какой-то комок, и понял, что лежит прямо на нем. Он попытался передвинуться, но Индиго прошептала что-то во сне и теснее обвила его рукой. Он опять улыбнулся и вообразил выражение ее лица в том случае, если она проснется и сообразит, что ее отношение к нему претерпело такие изменения.
   Ему совсем не хотелось прерывать их объятия, но и выспаться на этом комке он тоже не мог. Осторожно переложив ее руку с себя, он подался вперед, в результате чего просто передвинул на другое место источник неудобства. Черт побери, но эта штука просто проткнет его!
   Тихо выбравшись из кровати, Джейк сунул руку под матрац, чтобы проверить, не порвались ли частично веревки на кровати. Пальцы его натолкнулись на доску, которая поддерживалась веревками. А потом его рука ухватила что-то большое, холодное и шероховатое. Какого… Он вытащил эту штуку. Камень?
   В раздражении он положил камень на прикроватный столик, вытащил доску и опять забрался в постель. Индиго тут же уютно пристроилась к нему, как будто ей не хватало его тепла. Джейк, который никогда не мог отказать дамам, встретил ее с распростертыми объятиями. Она положила голову ему на плечо, а согнутую ногу перебросила ему через бедра. Уже не в состоянии сопротивляться, Джейк провел рукой сначала по ее боку, потом — по стройному бедру, с трудом подтянул наверх ее ночную рубашку и положил руку ей на колено. На ней действительно были штанишки. Он ухмыльнулся и тут же снова заснул.

11

   Утром Джейка разбудил запах кофе. С любопытством открыв глаза, он увидел Индиго, которая склонилась над ним с чашкой. Растерянно улыбнувшись, она произнесла:
   — Помнишь о нашем пари?
   Еще сонный, Джейк усмехнулся и, приподнявшись на локте, взял чашку. Приникнув к ее краю, он устремил взгляд на Индиго и, несмотря на полудремотную расслабленность, не мог не заметить, как девушка отпрянула от него, словно боялась, что он захочет обнять ее. Он понял, что был бы не против, если б каждое утро, проснувшись, видел ее милое лицо. Даже в своей грязной старой кожаной одежде она казалась красивой. Правда, ему бы хотелось, чтобы она распустила волосы, но, с другой стороны, такой хрупкой девушке очень шел пучок.
   — Я чуть не умер, — сказал он хрипло. Бросив взгляд на булыжник, который он вытащил из-под себя, Джейк добавил:
   — Несладко спать, когда такая каменюка впивается тебе в ребра. Интересно, зачем твои тетя и дядя сунули это под матрац?
   На ее лице промелькнул испуг, и девушка посмотрела на ночной столик. Стараясь не опрокинуть чашку, Джейк взбил кулаком обе подушки — свою и Индиго — и устроился между ними.
   — Раненько ты встала.
   — Нам пора на рудник, — она выпрямилась, сидя на краешке кровати на таком расстоянии, что он не смог до нее дотянуться, и смотрела, как он потягивает кофе.
   — Я сумела угодить тебе?
   — Превосходный кофе, — ответил Джейк, сделав глоток. Он изучал ее взглядом, впитывая всем своим существом мириады запахов, заполнивших комнату, — кофе, ванилина, шиповника, — ароматы, напоминающие о доме и теплом очаге.
   — Индиго, насчет того, чтобы ты пошла на рудник…
   — Да?
   От Джейка не могла укрыться тревога, мелькнувшая в ее глазах. Он провел рукой по покрывалу и посмотрел в окно. Еще вчера Индиго была дочерью Хантера Вулфа, и Джейк иначе относился к ее работе на руднике. Но вчера она стала его женой.
   Однако Индиго не походила на других женщин. Джейк знал, как она любила рудник. А еще он знал, что возможность ходить туда была особой привилегией, дарованной только ей. В последние несколько дней ее привычный мир рухнул. Мало того, что она потеряла Лобо; обстоятельства вынудили Индиго выйти замуж за почти незнакомого человека, который к тому же намного старше ее. Имеет ли он право заставить ее сейчас отказаться от любимого занятия?
   Стараясь не выдать своих чувств, Джейк перевел взгляд на Индиго и попытался улыбнуться.
   — Ничего.
   Ее лицо просветлело. Джейк был бы рад, если бы так же легко можно было решить все их проблемы.
   Вскочив на ноги, она поспешила к двери, словно хотела успеть улизнуть до того, как он скажет что-нибудь еще.
   — Завтрак уже греется. Я помою твою тарелку и заверну наш ланч, пока ты будешь одеваться.
   Через несколько минут, когда Джейк вошел на кухню, Индиго с готовностью метнулась к печи, схватила кофейник и повернулась, чтобы снова наполнить чашку, которую он продолжал держать в руке. Джейк не привык к такому обхождению и потому несколько оторопел и приподнял бровь, глядя, как она идет обратно к печи. Не то чтобы он был недоволен. Индиго сварила замечательный кофе, и он не прочь был выпить еще чашку, но в ее желании угодить проглядывало что-то, похожее на отчаяние.
   Он шагнул по направлению к столу, и при звуке его шагов она бросила испуганный взгляд через плечо. Стараясь не делать резких движений, Джейк поставил чашку с дымящимся кофе рядом со своей тарелкой. Прислонившись боком к столу, он скрестил руки и принялся рассматривать Индиго, не в силах избавиться от вновь нахлынувшего ощущения, что девушка, стоящая перед ним, совсем другая, чем та, которую он знал.
   Было совершенно очевидно, что ее воображение рисовало всякие ужасы, которых можно ждать от него, хотя он ничего такого не имел в виду. Он вытащил часы и посмотрел на циферблат. Время еще есть. Он медленно выпрямился и направился к ней, твердо намереваясь дать ей познать вкус того, к чему он стремился.
   Она почувствовала, что он приближается, еще до того, как он подошел вплотную и взял ее за плечи. Не выпуская из рук кофейника, она повернулась к нему, но сразу же пожалела, что сделала это. Перед глазами расплылась его синяя рубашка, и, взглянув вверх, она увидела его лицо, обрамленное темными волосами, всего в нескольких дюймах от себя.
   — Мы пожелали друг другу доброго утра? — спросил он глухим голосом.
   Индиго не могла не понять, что означает этот тяжелый влекущий взгляд. Ее охватил страх, безотчетный, панический. Она вдруг остро ощутила безмолвие, царящее в доме, напоминающее о том, что она с ним одна, абсолютно и безнадежно одна. Но даже если бы в доме кто-то был, ни один человек не пришел бы к ней на помощь, даже не попытался бы. Она его жена, и он волен делать с ней все, что угодно, — это было его законное право — перед Богом и людьми.
   — Я… да, думаю ты… — пролепетала она. Его лицо чуть заметно приблизилось, и она поняла, что он собирается поцеловать ее.
   — Доброе утро? — в ее голосе звучала слабая надежда.
   С многозначительной улыбкой он взял ее за подбородок.
   — Не так принято желать мужу доброго утра.
   — Не так? — жалобно отозвалась она.
   — Нет, миссис Рэнд, не так, — прошептал он. — Давай покажу, как надо.
   Его губы мягко, но призывно коснулись ее. Крепко сжав рот, Индиго в страхе замерла, не решаясь оттолкнуть его. Он имел полное право целовать ее и мог бы разозлиться, если б она попыталась сопротивляться. Она никогда не забудет, как взбесился Брэндон, когда она осмелилась сказать ему «нет».
   Джейк отстранился и устремил на нее мерцающий взгляд своих карих глаз.
   — Процеживаешь насекомых? — спросил он.
   — Что?
   Он провел пальцем по ее подбородку, и в глазах у него заиграли насмешливые искорки. Он широко улыбнулся и показал ей два ряда белых крепко стиснутых зубов.
   — Насекомые. Именно так я пью кофе, когда хожу на охоту. Это лучший способ, чтобы в рот не попадала всякая дрянь, но не следует так делать, когда целуешься. Не это я имел в виду.
   — Нет?
   — Нет, — уверенно ответил он. Голос его звучал томно. Он взял ее за талию и заставил повернуться к себе лицом. Заметив, что ее рука отведена назад и все еще держит кофейник, он удивленно повел бровью:
   — Уж не собираешься ли ты меня этим поколотить? Индиго выпустила ручку.
   — Нет. Просто я… твой завтрак готов. Жареная картошка и бекон…
   Она изо всех сил старалась, чтобы их лица не сблизились.
   — И яйца! А еще горячие булочки и свежее масло — мама сделала. И мед. Разве ты не голоден?
   — Умираю от голода, — прошептал он и, крепче ухватил ее за талию, привлек к себе. — Но я хочу совсем не того меда, который ты мне предлагаешь.
   Она еще не успела сообразить, что к чему, как его вторая рука легла ей на затылок.
   — Нечего бояться, Индиго, — тихо сказал он. — Я ничего плохого не сделаю.
   — Я… я не боюсь.
   Его грудь заходила от смеха.
   — Тогда разожми зубы и подари мне утренний поцелуй.
   — Зачем?
   Джейк еле сдержался, чтобы не расхохотаться, и чуть не забыл, что ему, собственно, было нужно.
   — Это закон природы. Нельзя покончить с тем, чего и не начинал.
   Ее тело было напряжено.
   — Неужели ты никогда этого не делала? — продолжал он. — Такая красотка должна уметь мастерски целоваться.
   — Мне особенно не предлагали…
   — Предлагаю сейчас.
   Она отклонилась назад и казалась еще более испуганной.
   Джейк улыбнулся.
   — Ничего сложного. Я кладу руку тебе на талию, — и в подтверждение своих слов сжал ее сильнее, — а другу руку — на затылок. Потом притягиваю тебя к себе…
   И крепко обнял ее.
   — И тебе остается только закрыть глаза.
   — Но… но я же ничего не увижу.
   — Правильно. Но в таких ситуациях тебе вовсе не нужно знать, что я буду делать.
   Она опустила глаза и посмотрела на его губы.
   — Я… твой завтрак остынет.
   Он снова наклонил голову. Она попыталась ускользнуть, но он крепко схватил ее за пучок на голове. Нет, он не Брэндон. У него железная хватка, и вывернуться невозможно. Его губы прижались к ее губам, и она почувствовала прикосновение его языка. Индиго охнула, рванулась назад и удивилась, что он позволил ей пошевельнуться. На какое-то мгновение ей показалось, что ее охватило безумие. Вдруг она почувствовала, что ее кожаные штаны сзади буквально раскалились как от жара, идущего от печи. Она вздрогнула, интуитивно дернулась вперед, и тело ее плотно прижалось к его телу.
   Простонав, он отступил на шаг, увлекая ее за собой. Рука, державшая талию, опустилась ниже, и ее живот уперся ему в бедра. Его крепкие объятия заставили ее забыть о том страхе, который ей внушал поцелуй, и ощутить странное покалывание и тепло, разлившееся по ее животу.
   Это новое чувство изумило ее, и она даже не заметила, что их поцелуй затянулся и его язык слился с ее. На Индиго вдруг обрушился шквал переживаний, который заглушил остатки здравого смысла.
   Нужно от него оторваться, шептал ей внутренний голос. Нужно от него оторваться, пока он не… Дальше она потеряла мысль. В отличие от Брэндона, Джейк умел завоевывать не только с помощью силы. Оружием ему служили губы, тело, руки. Ее охватила приятная слабость.
   Словно почувствовав, что она сдается, он оторвался от нее и посмотрел ей в лицо с обворожительной улыбкой:
   — Вот так принято желать доброго утра.
   Индиго все еще не могла прийти в себя. Она ощущала прикосновение его трепещущих рук и понимала, что у него тоже голова идет кругом.
   — А желать доброго вечера, — тихо добавил он, — еще приятнее. Когда вернемся, я дам тебе первый урок.
   Это обещание мгновенно вернуло ее к реальности. Она посмотрела Джейку прямо в глаза, и мозг ее быстро заработал. На нее нахлынула волна страха. Дрожащими руками она отстранилась от него так, чтобы их тела не касались друг друга.
   — Не смотри так испуганно, — сказал он, лукаво подмигнув. — Женатым людям такие вещи дозволены, и, повторяю, желать доброго вечера намного приятнее. Могу тебе в этом поручиться.
   Отпустив ее, Джейк повернулся к столу, где его ждал завтрак. Усевшись, он откусил яйцо и поморщился.
   — Ты была права. Они остыли, — проворчал он и, устремив на нее теплый взгляд, добавил:
   — Но тот поцелуй все искупает.
   По дороге на рудник Джейку и Индиго нужно было завернуть еще в два места: сначала в тюрьму к Маршалу Хилтону, а потом к Вулфам, чтобы Джейк помог Лоретте по хозяйству, а Индиго покормила своих зверюшек.
   Новости, которые сообщил Хилтон, раздосадовали Джейка. Брэндон Маршалл клялся, что ничего не знает о происшествиях на руднике и убийстве Лобо. К тому же он обзавелся несколькими свидетелями, и те могли бы доложить суду, где был Брэндон в тот день, когда застрелили Лобо.
   — Но в общем-то это ерунда, — сказал Хилтон. — Его приятели несомненно соврут, чтобы выгородить Брэндона. Я буду начеку, можешь на меня положиться.
   Хилтон похлопал по плечу Индиго и бросил понимающий взгляд на Джейка.
   — Кстати, не мешало бы тебе быть поосторожнее. Не верю я этому негодяю: как бы он не держал кирпич за пазухой.
   Джейк кивнул.
   — Приму все меры.
   — Уж, пожалуйста, постарайся. Мне и моей жене очень нравится эта милая леди. Нам бы не хотелось, чтобы с ней что-нибудь случилось.
   Взяв Индиго за локоть, Джейк ответил:
   — Уверяю, мне она нравится не меньше.
   Когда они вышли из тюрьмы и направились к Вулфам, Джейк вдруг понял, что он говорил абсолютно искренне. Ему настолько нравилась Индиго, что он даже готов был помочь по хозяйству, чтобы дать ей возможность покормить ее маленьких друзей. Он не был уверен, что и на этот раз сможет безучастно смотреть, как Индиго кормит Беззубого. Что бы там ни говорила Лоретта, Джейк не верил, что пума вполне добродушна, и у него подкашивались колени, когда он представлял, как ее мощные челюсти хватают Индиго. Уж лучше ему держаться подальше во время кормежки.
   Прежде чем расстаться у входной двери, Джейк сказал:
   — После того, как покормишь оленя, съешь-ка парочку лепешек сама. Ты уже давно ничего не ела.
   — Да я совсем не проголодалась.
   Джейк заметил по глазам, что ей взгрустнулось, и решил, что она, наверное, думает сейчас о Лобо.
   — Ну, съешь хотя бы одну.
   — Если ты настаиваешь.
   — Я настаиваю, — улыбнувшись, ответил он. — Впереди еще целый день. Ну, я пошел в амбар. Встретимся в доме.
   Джейк собрался уходить, но вдруг повернулся и взял ее рукой за подбородок.
   — Сделай мне личное одолжение: будь очень осторожна, когда кормишь зверей.
   Она удивленно подняла свои голубые глаза.
   — Осторожна? Джейк сощурился.
   — Да, осторожна. Ты знаешь, мне не нравится, что ты кормишь пуму.
   — Не нравится?
   — Нет, — он провел пальцем по тонкой линии ее подбородка. — При одной мысли об этом у меня выступает холодный пот.
   Она встревоженно посмотрела на него.
   — Но, Джейк, пума действительно абсолютно безобидна. Она никогда не пыталась меня укусить.
   — Безобидна? — Джейк скептически усмехнулся и опустил руку. — Индиго, это дикий зверь. Ты никогда не знаешь, что у него на уме. И не говори, что это не так.
   — Не буду, — согласилась Индиго. Отступив на шаг, он ущипнул ее за подбородок.
   — Тогда сделай, как я сказал, ладно?
   И Джейк пошел к амбару. А когда через несколько минут он вернулся в дом, Индиго сидела за столом и дожевывала лепешку. Джейк поставил бадью со свежим молоком на стойку для посуды, подошел к двери в спальню, чтобы поприветствовать Хантера, а затем подсел к отцу ОТрейди, поближе к камину.
   Священник слегка толкнул его локтем.
   — Мне не очень приятно признаться вам в одной вещи, поскольку я вижу, что вы методист, но должен все-таки сказать: мы с вами сходимся во мнениях насчет этой пумы.