Андерсон Кевин Дж.. Звездный лес

   – Думаю, что нет, Нира. У меня слишком много работы, слишком много документов, которые надо прочитать. У меня голова пухнет от той информации, которой еще надо поделиться с вселенским лесом, – она внезапно заметила пробежавшую по лицу ее помощницы тень и улыбнулась. – Ты, конечно, можешь пойти. Пожалуйста, будь там представителем Терока вместо меня, – заметив, как лицо девушки радостно вспыхнуло, она добавила сердитым голосом. – К тому же, я уверена, что Великий Наследник предпочитает твою компанию моей. Меня он пригласил формально.
   – Это не так, Отема! – возразила Нира, но она понимала, что не стоит слишком на этом настаивать.
 
   Нира сидела рядом с Джора'хом в ложе внутри покрытого куполом павильона для турниров. Великий Наследник наклонился к девушке, его глаза цвета топаза сверкали. Когда он улыбался, Нира готова была растаять.
   – Мне очень грустно, что твоя коллега Отема не смогла присоединиться к нам, – сказал Наследник.
   Нира не смогла удержаться от смеха.
   – Вовсе нет, нисколько не сожалеете.
   Такое высказывание застало Джора'ха врасплох: но потом и он усмехнулся.
   – Возможно, мои чувства слишком заметны. Ты права. Если бы с нами была посол, я бы предстал перед вами в роли образцового хозяина, но с большим удовольствием я провел бы время с тобой наедине.
   – Со мной… и с пятью тысячами илдиранцев? – Нира сделала жест в сторону толпы, окружившей залитую ярким светом арену.
   Зрители сидели в специально отведенных секторах. Отдельные кланы держались вместе, так что Нира, скользнув глазами по ликующей публике, увидела целый спектр различных лиц и телесных форм.
   – Да, но ты, Нира, единственная, кого я вижу, – зазвучали фанфары, и толпа зашумела. – Сейчас начнется представление.
   Джора'х провел пальцами по ее запястью, но затем сдержанно сложил руки на коленях.
   Илдиранский рыцарский турнир был важным ритуальным состязанием. Зеркальные панели перемежались прозрачными световыми люками, которые освещали песчаное поле для состязания.
   Из черного прохода появились воины, облаченные в отполированные блестящие доспехи. Они сидели верхом на серых шестиногих рептилиях, которые, казалось, состояли только из шипов и чешуи. Эти животные напомнили Нире драконов Кимото с их шипами на шее и когтями на кривых лапах.
   Героические борцы сближались медленно, их скакуны оставляли широкие следы на мягкой почве арены. Рты рептилий с шипеньем раскрывались, и оттуда показывались раздвоенные языки, но всадники держали зверей на достаточном расстоянии, чтобы те не повредили друг друга… По крайней мере до тех пор, пока не прозвучало официальное начало турнира.
   Илдиранские рыцари держали в руках пульсирующие лазерные копья длинные кристаллические шесты, заканчивающиеся рубиновым наконечником излучателя и подсоединенные к мощным источникам питания, укрепленным позади седла.
   – Эти пики используются для боя? – шепотом спросила Нира, – Они будут ими колоть друг друга или тех животных, на которых ездят?
   Золотые волосы Джора'ха взметнулись над его головой.
   – Кристаллические копья могут быть великолепным оружием, но ни один здравомыслящий илдиранский рыцарь не будет его использовать столь недостойным образом.
   Наследник встал, и сразу по сигналу на него навели все источники света. Над его головой, привлекая внимание аудитории, нависла испускаемая призмой радуга. Как только Джора'х поднял руки, толпа затихла.
   – Бойцы! Покажите нам сегодня настоящее зрелище! – Его голос гудел, усиленный каким-то непонятным образом, Нира не видела ни микрофона, ни динамиков. – Соперники! Включайте ваши копья!
   Кристаллические копья замерцали внутренним желтым светом, словно маленькая звездная сердцевина зажглась в их рукоятках.
   – Турнир начат! – крикнул Джора'х.
   Слепящие огни перевели с Великого Наследника на поле состязания, где уже начали кружить огромные рептилии. Трое рыцарей, отдавая салют, подняли щиты. Нира заметила, что хотя все щиты были примерно одного размера – каждый был индивидуален, сферический узор, выложенный зеркальными пластинками, конструкция и прозрачные смотровые окошечки.
   Рыцари подняли копья, и выстрелили ослепительным снопом света в наклонные зеркальные пластины купола амфитеатра. Длинная ручка копья на самом деле была лазерной калиматорной дорожкой, защищавшей когерентный луч, который отражался и сверкал прекрасными узорами паутины, видимой на фоне легкого тумана, собравшегося под куполом.
   – По правилам, щит рыцаря должен быть блестящим ровно наполовину, – пояснил ей Джора'х, – половина блестящая и половина прозрачная. Однако ничего не сказано, каким образом должны распределяться эти две части. Нира не совсем поняла смысл сказанного, но подалась вперед.
   – Получается, что если рыцарь неправильно держит щит, то луч может пройти насквозь?
   – Именно так, – подтвердил Джора'х. – И это может оказаться фатальным.
   Рыцари натянули поводья ящериц и прибавили скорость и дали залп в сторону противника. Один рыцарь выстрелил лучом, который отразился от щита его противника, и рикошетом от блестящей пластины обжег скакуна третьего рыцаря. Взвизгнув и высунув раздвоенный язык, раненое животное метнулось вперед, но рыцарь под одобрительные крики публики отпрянул в сторону.
   – Умение рыцаря поразить противника отражением луча его же собственного копья, рассматривается, как признак высокого мастерства.
   Один из трех рыцарей явно был героем толпы. Каждое его движение сопровождалось одобрительными выкриками и усилением общего гула.
   – Кто это?
   Нира проследила, как рыцарь провел уклоняющий маневр, драматический росчерк света нарисовал завитушку на его щите.
   – Это Сир'гх, – улыбнулся Джора'х, – один из наших великих чемпионов. Он выиграл сотни состязаний. Он чувствует и думает так же как и его скакун. Он точно определяет, как отразится каждый луч. Великолепный боец.
   Сир'гх произвел лучевой залп, который отразился от потолка, попал в одного из противников, отразился от его доспехов и ослепил второго противника, и все это благодаря единому движению.
   – Ко всему прочему он слеп на один глаз, – Джора'х улыбнулся, увидев на лице Ниры признак шока. – Отблеск лазера попал ему на роговую оболочку глаза. Но он утверждает, что от этого его зрение лишь улучшилось.
   Участники турнира отчаянно стреляли копьями, укрывались от лучей и отражали их при помощи зеркал, поворачивали щиты, чтобы не допустить прохождение лучей через прозрачные участки. Буйство пересекающихся лучей царило в туманном воздухе. Ниру очень удивляло то, что никого из зрителей еще не убило отраженным боковым лучом.
   – Ты еще прочитаешь о наших турнирах, когда будешь изучать «Сагу Семи Солнц». Я, конечно, не хранитель памяти, но позволь мне рассказать тебе одну из историй.
   – А ты уверен, что Великий Наследник Илдиранской империи может не хуже других рассказывать истории? – засмеялась Нира.
   – Эта история о другом Великом Наследнике, так что мне хорошо понятен ее смысл и политическое значение, – он вопросительно взглянул на девушку. – Ты понимаешь, что прежде чем стать Мудрецом-Императором, Великий Наследник должен завести множество потомков? Эти потомки впоследствии станут представителями Мудреца-Императора в других колониальных мирах, а также благородными вождями разных кланов. Однако, много лет назад первородный сын Мудреца-Императора был неспособен к производству потомков. Когда у Великого Наследника множество любовниц, то можно очень быстро определить, стерилен ли он.
   – Это ужасно, – заметила Нира.
   Прекрасные волосы Джора'ха обрамляли лицо подобно золотой раме.
   – Если Великий Наследник не может воспроизвести себе преемника, то оказывается под вопросом наше политическое правление. Чтобы не позволить другим наследникам плести интриги и заговоры в надежде занять место первого наследника, стерильный Великий Наследник созвал илдиранский турнир. Все сыновья Мудреца-Императора должны были участвовать в этом состязании и показать, кто именно способен стать лидером Илдиранской империи.
   – Вы воспользовались… игрой, чтобы решить вопрос о продолжении династии? – Нира не могла понять шутит он, или нет.
   Дымчатые глаза Джора'ха поблескивали в лучах света.
   – Илдиранский турнир это не просто спорт, Нира. Здесь требуется атлетическая подготовка, скорость мышления, знание стратегии и умение объединиться с противником против третьего врага.
   А внизу на арене Сир'гх выпустил очередной разящий пучок света. Он настолько сильно обжег одну из рептилий, что ее всаднику пришлось опустить кристаллическое копье и поднять отделанный зеркалами щит, после чего удалиться с поля битвы.
   Проигравший рыцарь отошел к краю арены, чтобы дать возможность оставшимся рыцарям определить победителя.
   – Стерильный Великий Наследник хотел превратить этот турнир в великое событие, устроить такое пышное зрелище, которое запомнится на века. К несчастью, все окончилось трагедией.
   Нира теперь слушала очень внимательно и только краешком глаза наблюдала за кипящим внизу сражением.
   – Почему? Что случилось?
   – Самый любимый брат Великого Наследника как раз был на поле боя, когда у него сломался щит, и отраженные от него лучи попали в зрителей. Это убило его Самого, его противника и трех зрителей.
   – Как ужасно! – воскликнула Нира.
   – Преемник первого наследника, в конце концов, будучи, избранным, правил девяносто лет, но над ним все время висело облако сомнений. Стерильный Великий Наследник, который должен был изначально стать Мудрецом-Императором, остался во Дворце Призмы советником и был им до конца своих дней и не прошел ритуала кастрации, хотя у него на это было полное право.
   Внизу одноглазый Сир'гх наконец-то одолел противника и второй рыцарь, сдаваясь, поднял щит. Толпа взревела. Джора'х встал, аплодируя. На арену обрушился еще более яркий свет, который вконец ослепил Ниру.
   – У вас очень странная, но невероятно прекрасная история, – сказала Нира.
   – Надеюсь, что будешь думать точно так же после того как, более подробно изучишь нашу историю.

72. ЭСТАРРА

   Отец Идрисс и Мать Алекса сперва были удивлены, потом расстроены, когда Бенето объявил, что хочет покинуть Терок и отправиться в дальнюю колонию на Корвус Ландинг.
   Они готовили своему второму сыну более перспективное будущее, возможно ведущее положение в политике или руководство зелеными священниками. Но, в конце концов, они смирились с желанием вселенского леса.
   Когда Алекса наконец-таки поняла, что желание сына является вполне оправданным, она обняла его и объявила, что устроит грандиозный прощальный праздник, с участием самых лучших танцоров на деревьях из всех крупных лесных городов.
   В ответ Бенето благодарно улыбнулся, хотя сам он предпочел бы, чтобы по этому поводу не устраивалось никакой шумихи. Алекса делала это скорее ради своей потребности, а не ради удовольствия сына, поэтому он принял задуманный банкет с должной благодарностью.
   Услышав о неминуемом отъезде брата, Эстарра была расстроена. Бенето сам принес ей новость, не желая, чтобы она услышала об этом от родителей. Ей будет не хватать тех дней, которые она проводила с ним в лесах, разговаривая о местных растениях и раскидистых вселенских деревьях, обсуждая мысли, которые приходили в голову. Но по его лицу она видела, что добровольное изгнание является его настоящей мечтой.
   – Я буду часто думать о тебе, Бенето, – сказала она, почувствовав себя одинокой. – Возможно, когда-нибудь я смогу отправиться в путешествие и навещу тебя на Корвусе Ландинге.
   В день прощального празднования Эстарре хотелось сделать что-нибудь такое, что заставило бы брата испытать за нее гордость. Сначала она хотела помочь в приготовлениях для банкета, но потом решила собрать для Бенето любимое кушанье: кусочки нежной верхней кожицы грибкового нароста, которые можно было найти только в верхних, необитаемых слоях города.
   Эстарра вместе со своей сестрой Целли забралась в верхнее пространство грибкового нароста, где стены были слишком молодыми и мягкими, чтобы образовывать постоянное жилище. Девочки привязали на пояс мешочки для кусочков гриба и прицепили шипы к толстым ботинкам, теперь они были готовы взобраться на наклонный мягкий слой нароста.
   – Ты слишком большая для такой работы, – заметила Целли, взглянув на сестру.
   Эстарре только что исполнилось тринадцать лет, неудобный возраст, который в половине случаев причислял ее к взрослым девушкам, а в другой – она еще ощущала связь с детством.
   – Вовсе нет, – возразила Эстарра. – Кроме того, я делаю это Для Бенето, и тебе меня не остановить.
   – Ясоберу больше кожицы от грибов, чем ты, – заявила Целли. – Он и мой брат тоже.
   «Да, тоже брат, – подумала Эстарра, – и завтра, когда он уедет, мы обе его лишимся».
   Чувствуя дыхание Целли, Эстарра пролезла в отверстие, края которого напоминали большие резиновые губы. Пользуясь поддерживающим крюком, девушка начала забираться на внешнюю сторону. Целли быстро пробежала по затвердевшей старой части гриба к свежим наростам, шипы на ее ботинках помогали удерживаться на склоне. Девочка вытащила нож и стала искать подходящее место среди молодой поверхности, уже изрезанной другими детьми.
   – Осторожней, – крикнула она звенящим голоском. Эстарра пробиралась к верхней точке отросшего бугорка, где можно было найти самую нежную и свежую кожицу.
   – Ты лучше за собой следи.
   Она знала, что Целли хочется выиграть какое-то придуманное ей самой состязание, в то время как она думает лишь о Бенето. Ей хотелось, чтобы у брата остались хорошие воспоминания о ней.
   На расстоянии вытянутой руки Эстарра воткнула в гриб металлический штырь, чтобы, держась за него, подтянуться выше. Она распласталась на нежной поверхности и полезла вверх, уперевшись каблуком в металлический штырь. Под ее весом штырь закачался.
   Эстарра начала отрезать толстые кусочки грибной мякоти и запихивать их в висящую на поясе сумочку. От прилагаемых усилий она скрипела зубами, но все мысли ее были только о том, какой большой праздник она устроит для брата. Сарайн несомненно нахмурится, когда услышит, что она лазила сюда и занималась детским занятием, и сделает замечание, что девушка могла бы найти какое-нибудь более подходящее взрослому человеку занятие. Но Эстарра закусила нижнюю губу и полезла еще выше, заверив себя, что кроме нее больше никто такого для брата не сделает.
   И хотя ее сумка была уже почти до краев полной, она, рискованно балансируя, потянулась повыше, чтобы срезать еще один кусок. И тут она случайно задела мешочек со спорами, который выстрелил ей в лицо целым потоком белой крупы.
   Споры забили ей нос и горло, и Эстарра чихнула. Не имея возможности вздохнуть, она чихнула снова, от этого по всему ее телу прокатился спазматический приступ. Девушка соскользнула с места и начала сползать по гладкой верхней поверхности гриба. Она отчаянно задрыгала ногами, стараясь найти опору для снабженных шипами ботинок.
   Шипы прорезали борозды в мягкой поверхности, и когда она, наконец-таки, спустилась до вбитого шипа, то ударила по нему слишком сильно и провалилась сквозь крышу. Мягкая ткань гриба выпустила вокруг еще большее облако спор, и Эстарра упала сквозь недавно выросшие стены в еще не открытое новое помещение.
   – Помогите! – закричала она, затем снова чихнула и попробовала перевести дыхание.
   Воздух вокруг нее был душным, но, по крайней мере, она больше не падала.
   Целли с широко открытыми глазами подползла к дыре, сквозь которую провалилась Эстарра. Маленькая девочка, осторожно балансируя, вытянулась вперед и взглянула на то, что случилось с ее старшей сестренкой. Затем, увидев, что с Эстаррой все в порядке, она начала хихикать.
   – Я же сказала, что ты слишком большая.
   Позже, в присутствии вызывающей смущение собравшейся толпы, среди которой была вся ее семья и пришедшие посмотреть на происходящее любопытные, потребовалось несколько ребят с веревками и блоками, чтобы вытащить Эстарру из этой ловушки.
   Бенето, спокойный и уверенный в себе, стоял на высокой ветке и руководил спасательной операцией. Девочку, скользкую от пахучей влаги молодой грибковой ткани, вскоре вытащили. Ее вздернутые косички были спутаны и растрепаны, а щеки и руки были покрыты грязью. Но, в конце концов, единственное: что пострадало при этом происшествии, была гордость Эстарры.
   Когда Бенето пришел ее навестить, она очень испугалась, что он будет недоволен тем, что благодаря своей неуклюжести она попала в неловкое положение, пытаясь сделать для него глупый подарок. Но вместо этого он обнял ее.
   – Большое спасибо, Эстарра, – сказал он. – Если бы твое сердце не было таким большим, то ты, возможно, и не провалилась бы сквозь крышу гриба.
   Теперь кто бы что ни сказал, она была уверена, что он понял то, что она пыталась сделать. Все эмоции стояли комком в горле, но Эстарра могла лишь смотреть на брата сверкающими сквозь слезы глазами. Что бы там ни было, все окончилось хорошо.
 
   Этот момент вертелся в ее голове в течение долгого шумного прощального банкета. Но воспоминание не помогло ослабить ее печаль, когда на следующее утро, она стояла высоко на вершинах вселенских деревьев и наблюдала за взлетом корабля, который уносил Бенето в далекий чужой мир.

73. РЛИНДА КЕТТ

   В поясе астероидов между Марсом и Юпитером, Земные Оборонительные Силы начали строительство самого крупного в истории человечества проекта. Космические мусорщики собирали богатые металлом астероиды, изменяли их орбиты. Сотни тысяч высококвалифицированных инженеров вместе с бригадами строительных контрактников собирались на гигантской площадке. За ними последовала вторая волна: обслуживающий персонал, материалы, временные жилые помещения, продукты, вода, топливо. Строительство не останавливалось ни на мгновение.
   Земная Ганзейская Лига распорядилась о таком финансировании и обеспечении рабочей силой, чтобы закончить проект в наиболее сжатые сроки. Король Фредерик произносил речи, предупреждал население, что требуются жертвы на благо человечества. Все человечество должно объединиться против таинственного и агрессивного противника.
   Гнев и страх охватил многочисленные разросшиеся колонии. Никто не видел никакой системы в совершенных нападениях. Две небесные шахты Скитальцев, четыре незаселенных спутника и наблюдательная платформа. Политические лидеры требовали от Земных Оборонительных Сил, не взирая на стоимость, организовать самую мощную оборону против неизвестного врага.
   Однако Рлинда Кетт считала, что ей пришлось заплатить за это больше, чем основной массе граждан. Она сидела в грустном одиночестве на передвижной станции рядом с доком, где инженеры конструкторы и изобретатели расхаживали по кораблям, решая, как переделать их для военных целей.
   Рлинда посмотрела на крупные стальные конструкции, напоминающие китовый скелет, образующие основу корабля. На таких же реквизированных торговых кораблях собирались новые корпуса, устанавливались более мощные двигатели. Ее поташнивало, словно она находилась на бойне. Торговый флот никогда теперь не будет прежним.
   Когда скрипнула дверь, ведущая в плохо освещенное помещение, Рлинда даже не стала отрываться от своих невеселых размышлений, чтобы повернуться. Последнее, чего бы ей сейчас хотелось, так это поговорить с кем-нибудь из тех, кто конфисковал, конечно, с надуманными извинениями, три из четырех ее торговых кораблей, которые сейчас переделываются на скоростные разведывательные катера и грузовые вспомогательные суда.
   Очень простой акт, подписанный каким-то чиновником, который даже не посмотрел, что перед ним лежит, и у нее украли ее мечты и большую часть ее жизни. Символической платы, полученной от Земных Оборонительных Сил, хватит разве что на пропитание в течение года.
   Но вместо какого-нибудь бюрократа или снабженца, она услышала дружелюбный голос Брансона Робертса, чей корабль «Слепая вера» оказался одним из трех конфискованных судов.
   – По крайней мере, они могли бы предложить нам выпить чего-нибудь крепенького, – он прошел в залу, и Рлинда повернулась, чтобы одарить его теплой улыбкой. – Хорошая доза алкоголя помогла бы мне.
   Рлинда обняла его за талию и притянула к себе поближе.
   – Ты хороший пилот, БиБоб. Хочешь, я дам тебе рекомендательное письмо? Ты вполне сможешь подписать контракт на разведывательные полеты. Земные Оборонительные Силы назначат тебе пенсию, и ты сможешь получать такой продовольственный паек, какой только сможешь съесть.
   – Хочешь сказать, все, что я смогу заглотить, – усмехнулся он. – Нет, Рлинда, с твоей стряпней это не сравнить.
   – Ты очень любезен, – заметила она.
   Робертс наклонился и она чмокнула его в щеку. У него были черные с сединой курчавые волосы, которые слишком отросли, и теперь были похожи на небольшое грозовое облако, нависшее у него над головой. С годами его щеки слегка ввалились, что придавало лицу очаровательное виноватое выражение. Они хорошо провели пять лет, как муж и жена. Пять лет наполненных страстью, но оба, в конце концов, поняли, что совместная жизнь им заказана.
   – Будь довольна, что они оставили тебе «До смерти любопытного, – заметил БиБоб.
   – Слишком маленькое утешение после того, как я потеряла весь остальной флот, – пожала плечами Рлинда. – Но, полагаю, мне остается только смириться.
   Оба взглянули на кипящую в доке активность. Сварщики и резчики вытаскивали части конструкций и отправляли их в самообеспечивающуюся плавильную печь. Военные инженеры карабкались по внешней поверхности конфискованного корабля. У Рлинды разрывалось сердце, когда она думала о тех годах напряженного труда, которые торговцы вложили в эти корабли.
   – Может быть, я подпишусь на картографическую экспедицию на один из газовых гигантов, – проворчал БиБоб. – Я слышал, что генерал Ланьян подыскивает скоростных пилотов, чтобы отправиться на поиски этих инопланетян. Может, они вернут мне «Слепую веру».
   – Напиши предложение сам, – сказала Рлинда. – Яего подпишу.
   Рлинда и БиБоб оставались вдвоем в сумеречном зале. Они смотрели в темноту космоса, где солнечный свет отражался от металлических корпусов и искусственных астероидов. На фоне бархатно-черной вселенной, за ослепительным Юпитером сияли зернышки ярких звезд.
   В конце концов Рлинда зашевелилась.
   – Подходит время возвращаться на мой единственный оставшийся корабль. Ты прав. Мне повезло, что у меня остался хоть один, – она подняла на БиБопа взгляд. – Не будешь ли ты настолько любезен, чтобы позволить приготовить тебе вкусный обед? У меня еще осталось немного экзотических продуктов с Терока, и у меня есть новый рецепт, который мне хочется опробовать.
   БиБоб взглянул на нее и по-настоящему покраснел. Он сложил руки за спиной и комично их вывернул.
   – Ну, что же, хорошо, хорошо. Ты меня уговорила, – затем он закончил более серьезно. – Да, Рлинда, мне бы этого очень хотелось. Возможно, это будет один из тех вкуснейших обедов, которых я давненько не едал.
   Рлинда встала рядом, продолжая смотреть на звезды.
   – Мы оба, – сказала она. – Чувствую, что нас ждут трудные времена.

74. ТАСИЯ ТАМБЛЕЙН

   Хотя коммерческие корабли Скитальцев доставляли жизненно-важный экти и другие ресурсы для Земной Ганзейской Лиги, Оборонительные Силы относились к «космическим цыганам» с неприязнью. Тасия пришла к выводу, что военным, пока они не вступили в бой с враждебными инопланетянами, просто нужен козел отпущения. Она для себя решила, что стоит поберечь силы для настоящего противника.
   Когда Тасия вызвалась вступить в космические войска, она подготовила себя к тому, что обращаться с ней будут не лучшим образом. Она не принимала близко к сердцу оскорбления и остроумно отвечала на них, что удивляло Патрика Фицпатрика (особенно, если он недопонимал смысл сказанного, но делал вид, что ему все ясно).
   После несчастного случая при упражнении по выходу в космос, она надеялась, что Патрика отправят домой для какой-нибудь канцелярской работы. Например, в упаковочный отдел. Но этого не произошло. Она парировала всякую критику, отличным выполнением заданий. Эти сосунки могли высказывать любые замечания, но они прекрасно знали, что она и стреляет и летает лучше любого из них.
   И все же, каждый раз, когда неожиданно ломалось какое-нибудь оборудование или непонятным образом искажалось послание, полные подозрений глаза поворачивались в сторону Тасии, словно она была тайным диверсантом.
   Девушке было непонятно, как можно подозревать Скитальцев, когда они пострадали от нового врага больше, чем кто-либо другой. Но остальные солдаты не видели никакой иррациональности в своих подозрениях.
   Но что еще можно ожидать от этих сосунков?
   К этому моменту, отец и Джесс, должно быть, уже узнали, куда она сбежала. Иногда Тасия позволяла себе кривую усмешку, представляя, как старый Брам Тамблейн мечет громы и молнии, узнав, что сделала дочь. Он, должно быть, кричал в замерзший ледяной потолок и удивленно спрашивал сам себя, что он, как родитель сделал не так. Джесс мог бы прочитать ему длиннющую проповедь о его родительских недостатках… Но он этого делать не будет. Вместо этого Брам сядет на шею Джессу еще основательнее, чем раньше, добавит ему ответственности и усилит давление, будет критиковать каждое его движение, и, не желая того, будет терять единственного оставшегося сына.