Страница:
Никакой реакции. Нурминен осмелел, тронул ладонью Мешок еще раз и задумался надолго. Сказать, что он боялся – значит не сказать ничего. Все его раздумья сводились к простой фразе: “Жить хочется, аж сил нет!”
Нурминен был теперь уверен, что внутрь Мешка проникнет. Он понял это, лишь только коснулся его поверхности, подсвеченной изнутри сознанием киберпилота. Он смог оценить толщину оболочки, насыщенность ее, прочитал еще некоторые подробности. Большего Волчаре не требовалось. Старый трюк Какалова: стань тенью, и Ча не заметит тебя. Стань частью Ча, и Ча не заметит тебя. Нурминен запустил программу перестройки себя (ее Какалов и написал, а Нурминен скопировал во время их первой встречи на ступеньках “Накамичи”; молодец парень; программа называлась “создание духа” и работала быстро, ровно и без сбоев). Теперь надо было подождать, просто подождать, ничего не предпринимая.
Процесс завершен. Время пришло.
Но Нурминен помедлил еще минутку. Всесторонне пожалев себя, тщательно набоявшись, смахнув с глаза одну за другой три скупые мужские слезинки, Волчара-Никто, Великая Легенда, повернулся к Мешку спиной, отошел на десяток шагов, повернулся к Мешку лицом, досчитал про себя до десяти, громко закричал и, разбежавшись, ударился всем телом в черноту и ужас.
И немедленно растворился в них.
Такого он никогда не испытывал. Более того, откуда-то он знал, что никогда больше не испытает. За незаметный даже компьютеру отрезок времени он приобрел величину и величие Люцифера, потом съежился (величия, впрочем, не теряя) до размеров микробайта, почувствовал одновременно невероятное удушье и всепоглощающую свободу дыхания, с одной стороны его обжег холод, с другой – жар, перед глазами лопнули черные прозрачные пузыри, уши заложило, – и он оказался на той стороне.
Через мгновение Авраамий с изумлением почуял внутри себя неизвестно откуда взявшегося, оборванного, злого, голодного Директора Школы Аякс и Заместителя Большой Мамы Запада по кадрам Эйно Нурминена. Авраамий изумился настолько, что включил внутреннее видео и обозрел изнутри свой беспилотный, не везде герметизированный корабль, чтобы убедиться в его продолжающейся беспилотности.
– Киберпилот, доклад, мой допуск минус три! – прорычал Нурминен, приводя себя в порядок, без всякого зазрения совести подгружаясь из резервного банка памяти стоящего по стойке “смирно” Авраамия, и дефрагментируясь с использованием его же памяти оперативной.
– Я узнал вас, господин Директор, рад вас видеть, господин Директор, так точно, господин Директор: разрешите доложить?…
– Баки мне не забивай! – заорал Нурминен. – Где объект 1, ч-черт, поправка, где Какалов с Маллиганом?!
– Шестьдесят семь часов назад группа Дона Маллигана вышла на орбиту планеты, девятнадцать часов назад на боте припланетилась в точке с условными координатами…
– Стоп, – прервал его Нурминен. – Сооруди-ка мне кресло… как тебя?
– Киберпилот первого класса Авраамий, сэр!
– Сооруди-ка мне, Авраамий, кресло и давай-ка с самого начала. Подробно.
– Есть, сэр!
…В это время Дон Маллиган завершал первичный осмотр Збышека Какалова, каковой Збышек Какалов, еще не освобожденный от привязных ремней, заведя глаза и хрипло икая, пребывал без сознания. “Калигула” совершал судорожные телодвижения на орбите: Макропулус тщился связаться с ботом и снимал с внешней оптики все ограничители, стараясь разглядеть происходящее внизу. По боту, задравшему вспоротое брюхо, садили ракетами. Генератор его еще не взорвался. Над Странной Планетой стояла туманная темень…
Никто из них не ведал, что власть и закон снова пришли на оккупированную Пыльным Мешком территорию СМГ в образе Эйно Нурминена. Горе покусившимся, мужества плененным. Граница – везде! Всегда.
Наговорившись с Системой всласть, Збышек в приятных выражениях выразил желание побродить и посмотреть. Система с удовольствием новичку это позволила, ибо, совершенно очевидно, что новый Наконечник не сможет вполне влиться в общее дело, не освоившись и не пощупав своими руками плуги и мечи. Збышек зажег на том месте, что заменяло сейчас ему лоб, звездный фонарь общего пропуска и отправился в путь.
Услышанное его не удивило, впрочем, образом естественным: ведь он являлся сейчас частью Системы, каковая, в свою очередь, была плотью от плоти Иного Мира. С надеждой на то, что он сумел скоординировать свой разум с приобретенными рефлексами тела и записать там, наверху, все, что записать стоило, Збышек повлекся в места Системы, которые, как он полагал, являлись внешними портами, открытыми, в окружающий Странную Планету, космос. Периферия любой сети – пространство скучное, разряженное, но Збышек был настроен решительно и собирался, кровь из носу, добраться до поганого сачка Макропулуса.
В пятистах гигабайтах (по приблизительной оценке) от основного массива Системы располагались стройные оранжевые веретена, под порывами летнего, совершенно земного, звука, мягко изгибающимися по касательной к осевым коммуникационным направляющим, служившим сейчас Збышеку тропинкой. Направляющие здесь заросли паутиной и пылью. Система была жестко замкнута вовнутрь себя, все ее гигантские ресурсы расходовались на контроль и поддержание нормальной жизнедеятельности населения Странной. По времени планеты, с орбиты материнского светила ее сорвали неким способом тысячелетие назад. Система, установленная в неведомых укроминах неведомым способом Неведомо Кем перед астроинженерной акцией, имела задачу обеспечить сохранность Странной во время внепространственных перемещений, погружения ее в спайковый зародыш С Той Стороны, и после выхода планеты из спайки По Сторону Эту. Мешок, сотканный, точно, из сброшенной оболочки спайки, устроила и стабилизировала в пространстве также Система. Некие неполадки во время перемещений Странной в подпространстве произошли с искусственным светилом (объект Взрыв), но аварийные свет и тепло (распространяемые странным туманом) включились вовремя, а само светило долго стояло на ремонте и было запущено только-только: неполадки оказались очень серьезными. Движителем планете служил океан на ночной стороне; энергию для себя и планеты Система генерировала, перемещая крупные массы воды способом, неведомым ей самой (автономная программа Прилив).
Обычная инфильтрационная операция. Довольно неуклюжая. Через какое-то время Ч, Система снимает с Погоста Пыльный Мешок и, при приближении пограничников, частично обнаруживает себя в виде спутниковых защитных поясов, мгновенно пограничниками подавляемых; и еще одну часть себя обнаруживает уже на поверхности планеты в виде эффекторных групп, подавляемых пограничниками также. Освобожденное из под пяты население эвакуируется со Странной высокогуманными галактийцами: запланирован комплекс мер по дестабилизации атмосферы (программа Фен), т е., через три месяца после снятия Пыльного Мешка, Странную как будто бы настигает инерционный удар от перемещения, ослабленный, но катастрофический. Зомбифицированное население рассеивается по СМГ и, в определенный момент, так сказать, открывает ворота города изнутри. Замаскированная Система же продолжает все это время действовать, несмотря даже на возможную профилактическую кавитацию жестокими галактийцами Странной Планеты. Збышек решительно не понимал, действительно ли НК такие примитивные твердолобые фраера, что надеются купить опытных и недоверчивых галактийцев за бак за двадцать, или искренне полагают примитивными и твердолобыми фраерами, для которых операцию потоньше и планировать-то недостойно…
Или это очередной дорогостоящий камень в кусты?
Внешний порт Системы был закупорен бумажной пористой массой. Збышек поковырял затычку. Выйти можно, не напрягаясь и быстро, но порт оказался оборудован капканом и датчиком “ВЫШЕЛ – НЕ НАШ!”. С раскрытием инкогнито Збышек решил обождать, тем паче, что углядел правее портовых веретен смотровую площадку с телескопами. Он отправился туда, на ходу прикидывая направление от планеты к Макропулусу. Киберпилот, несомненно, обладал достаточной внимательностью и мощностью, для того, чтобы слабый, помеченный родным оператором, блик от линзы телескопа уловить. А уж написать на полубайтном блике историю своей жизни Збышек не затруднился бы и с клавиатуры примитивнейшего “пентиума”.
Збышек, изображая на всякий пожарный всем своим видом любопытного щенка, по младости не соображающего чего тут можно, что – нет, забрался на смотровую площадку, выложенную желтой чешуей, потрогал ближайший телескоп, прижался каплей, заменявшей ему сейчас глаз, к окуляру и повел жерло прибора к зениту.
– Всем Наконечникам – враг обнаружен! – грянуло сквозняком по босым ногам. Збышек стиснул зубы. Спокойнее, Призрак, представь, что ты деньги из Государственного Банка тыришь, веничком прикинувшись… Не двигаться!
– Всем Наконечникам – описание – физический враг, неподконтролен – не рожден на планете, с высокой степенью вероятности – пришедший извне. Внешние порты открыть, подразделения околопланетной защиты – на старт! Физические объекты вблизи планеты – уничтожать! Части наземной защиты – инициировать, предполагаемый физический враг – число 2 – имеет место быть – район Алтарь 7360 – уровень от Врат Последнего Бога – минус четыре. Прогноз критический. Доклады Следящих Местных – Последний Бог поселян уничтожен, труп поселянами обнаружен, степень приобретенной лояльности высшего жречества падает, слухи в округе Алтарь 7360 бесконтрольно распространяются. Прецедент не описан. Всем Наконечникам имеющим в районе Алтаря эффекторные системы – тревога, врага уничтожить физически, отклонения от лояльности среди поселян – устранить. ЗАКРЫТЬ ПРИЕМНЫЕ ПОРТЫ В РАЙОНЕ АЛТАРЬ 7360. Поселянам в районе Алтарь 7360 – спать. Прогноз критический. Муляж Бога немедленно инициировать. Процесс начат. Процесс начат. Процесс завершен. Процесс начат. Процесс завершен. Программа ОРБИТА пошла. Программа ВОИН пошла.
Очень медленно, подумал Збышек. Действительно, за фраеров, за чайников, нас Неведомо Кто держат. Коровку-то Дон часа три как пришиб… Последний Бог, пся крев…
Корова-людоедка (на самом деле – бык) была последним представителем данного животного вида на Странной Планете. В старые времена, когда планета неторопливо обращалась вокруг желтой звезды где-то по Ту Сторону, на единственном ее материке мирно произрастал развитой первобытнообщинный строй. Племенные стычки были нередки, но строго локальны, женщин и детей – не замай, в ста метрах от линии фронта – глубокий тыл. Часто также стычки плавно переходили в общую охоту (мамонт мимо поля боя пробежал), а охота – в общую пьянку и последующую дискотеку. Плотоядные коровы очень хорошо подходили на роль богов, а кроме того, обладали замечательной особенностью: всегда молчаливые животины, они начинали дико орать, чувствуя приближение к ним агрессивно настроенных существ. Особенность планетянами была подмечена и использована: коров стали приручать, селить в удобном большом загоне посреди селения; скоро о часовых, хранящих покой, все забыли. Бешеный ли мамонт мчался на городской плетень, соседнее ли племя, аки тати в нощи приближались, ухмыляяся с ножами… Коровьи боги с непременно поднимали панический вой, бывший, на самом деле, боевым кличем. Культ быстро распространился, войны стали скучны, ибо навсегда утерялся фактор внезапности, воцарился мир, покой, благоденствие, чему немало способствовал добрый климат планеты. Кроме того, планетянам невдомек, но коровье биополе несколько снижало степень природной агрессивности хомо сапиенс, крупные же скопления коров – подавляли его полностью… Словом, все бы хорошо, но планетяне, к сожалению, не ведали, что расположение их мира в пространстве и прочие качества его, тик в тик подходят НК для использования Странной в качестве Большой Бомбы… Однажды Боги подняли вой. Все до единой. Блистающие корабли НК пали на благодатную почву. Была произведена определенная подготовка планеты и населения к перемещению, установлена Система… Потом погасло солнце… И Боги принялись вымирать. А с ними, лишенные ментальной подкормки, стали вымирать поселяне. Акция была отложена и предприняты некоторые действия. Был спасен один Бог, получивший прозвище Последнего. Бог был укрыт в пещере, а его слабенькое биополе распространено по всей планете посредством добавочных насадок на имплантантах, установку которых для своих целей НК начали сразу же, сбросив, для начала, на селения усыпляющий тяжелый газ… Нет худа без добра, Культ Последнего Бога был возведен в степень, установлены операционные Алтари… Операция завершилась полным успехом, с одним-единственным сбоем: авария на атмосферном светиле… солнце гасло над Странной дважды.
История для кино, подумал Збышек. Корова-оккупант… Так, погоди-ка, Призрак…
Стоп, оно сказало – закрыть порты в районе Алтарь 7360?
Идиот! Чего ж ты высиживаешь, бестелесный!?
Дон услышал плещущий множественный звук вдали за секунду до того, как одеревенелый невменяемый Збышек перешел со своей неудобочитаемой писаниной на третью грань столба. Дон откинул большим пальцем крышку с пульта управления, вшитого в ткань рукава спецкостюма и надавил им же на сенсор, регулирующий чувствительность биодатчика, и держал палец, пока трехзначное число в соответствующем окошечке на лицевой пластине шлема не показало максимальное значение. Тотчас стало быстро светлеть окошечко источника питания, а биодатчик немедленно и недвусмысленно запищал, отмечая неподалеку активное скопление биомассы. Дон принялся поворачиваться на месте, стараясь по изменяющемуся тону определить направление. Впрочем, и так, без прибора, было ясно – приближалась толпа, и приближалась со стороны, где Дон и Збышек еще не были. Спереди толпа приближалась. Биодатчик взял “си”: до цели сто-двести метров, и предохранитель вырубил датчик. Энергии в батарейке спецкостюма осталось чуть. Дон всполошился, погасил и фонарь, и ткнул Збышека кулаком в бок.
– Какалов! Эй, Какалов! Назад! Возвращайся! Гости!
Збышек не реагировал. Вообще-то, он и не мог, поскольку Система заблокировала все порты всех Наконечников в районе Алтаря, но Дону это было невдомек, и он здорово перетрусил. Он раскрыл Збышеку воротник и просунул под него руку. Збышек был теплый, пульс бился, дыхание верное, только же что писал… как правило, рыка Маллигана в ухо Збышеку хватало, чтобы вернуться, хотя бы выглянуть из киберспейса…
– З-збых!
Ноль реакции.
Обычно медленные, тяжеловесные, исполненные чугунной основательности, мысли Мбыка Маллигана, словно он их пришпорил и ожег плеткой, пустились вскачь. Держать оборону? Залечь в воду за столб, отстреливаться? Все обвалится… Хватать омерзительного пшека в охапку и волочь? А вдруг сознание его может вернуться только здесь, через этот, или подобный же, порт? Дон вспомнил Адамсов в госпитале “Ямахи”. Ему стало жарко, пот прошиб, и тут же Дон похолодел, и мгновенно пот чуть ли не замерз у него на теле. Клин, куда не глянь…
– Збых, твою!…
Ни на рев Дона, не скрываемый уже ни от кого, ни на бешеное тормошение за плечи и трясение за грудки, Збышек не реагировал, не выходил. Наоборот, Дон вблизи разглядел пустые разъехавшиеся глаза, струйку слюны с нижней губы… внезапно тело системного оператора потеряло равновесие и повалилось ниц в воду, Дон едва успел подхватить его. Порт закрылся полностью и окончательно… Дон заметил краем глаза на воде слабые блики, услышал, вдруг вырезавшиеся из гула и плеска, голоса, замычал и поволок Какалова, как мог быстро, назад, к перекрестку, к колодцу, испытывая странное чувство, что уносит с поля боя лишь часть партнера, и далеко не лучшую…
Невысокий щуплый поляк обладал тяжелой, массированной инерцией, и, словно нарочно, вдобавок, цеплялся ногами за неровности пола. Дон быстро устал, сам стал спотыкаться, и сильно мешал микробокс. Совсем скоро Маллиган перестал надеяться, что от погони уйдет. Прах ее пополам, откуда она взялась, все так было тихо, мирно, благородно… Дон, в очередной раз похолодев, бормоча слова единственной молитвы, которую знал, вперемешку с отборнейшими ругательствами (воспроизводить данную его речь здесь было бы не очень удобно), остановился, высвободил из-под мышки Какалова правую руку, отделил от пояса мину с вакуумной присоской на корпусе и лазерным взрывателем, и присадил ее на стену… Последующих нескольких минут и секунд бешеного хода прочь, Маллиган не помнит… Провал в памяти? Да нет, пожалуй… Запредельный испуг и бешено хлюпающий сфинктер – вот что запомнилось, это да… Когда рвануло, Дон отключился, потерял под ногами горизонт подземелья и упал, медленно поворачиваясь в падении… И стало тихо…
Он достаточно долго лежал… полусидел. В спину очень больно врезался ребром сдвинувшийся в сбруе микробокс, а на груди Дона мирно покоился, вывернув длинный нос, блаженный Збышек. Дон опомнился, заворочался, тыкая конечностями в пол вокруг и хватаясь верхними то за воду, то за воздух… наконец, сел прямо.
До потолка, нависшего над группой Маллигана угрожающе и потрескивающе, было полметра. Собственно обвал закончился в считанных дециметрах от ног Дона и Збышека. Дон, разглядев глыбы, завалившие проход, тихо пискнул, страшась обернуться и увидеть то же самое – с другой стороны. Каменная могила, чего может быть лучше для бедного музыканта, сдуру ввязавшегося в дикую историю… Но, когда Дон все-таки обернулся – с облегчением вздохнул. Оказывается, он почти успел выскочить на перекресток и лежал под полуразрушенной аркой западного хода, ведущей в подколодезную залу. Придерживая Какалова за ремень, сидя, толкаясь ногами и опираясь на руку, Дон выполз из-под обвала. Собрался с духом и быстро осмотрел Збышека. С того все было – как с гуся вода. Жив, цел, пульс, дыхание, язык не западает… Все хорошо, кроме одного: душа в тело не вернулась.
– Ну, я очень рад! – прямо заявил обстоятельствам Маллиган, выпрямляясь во весь рост. – Просто замечательно! Что у тебя, Бык, есть? А есть у тебя одна тыква в спецкостюме, два обвала, один тупик, один затон, колодец с пропускной способностью минус одна тыква, отсутствие у тыквы шлема, два пугача стандартных, пачка фестала, микробокс с тремя кило какающей и писающей биомассы инопланетной, из которой невесть что еще вырастет… перспективы! Горизонты! О, варвары! Варварский мир! Ненавижу цыган! И ты, Маллиган, фолксингер недоделанный, гитарист небеглый, чушок-под-рампой, берляло сурляйное, кочум по хаю… Джопо ты Кранц, хайло немытое, ирландское, эль ты выдохшийся, скислый!…
“Мать… мать…” – откликнулось глухое короткое эхо…
Дон наклонился над Збышеком, проверил комплектность его аптечки, тщательно застегнул на Збышеке спецкостюм… Набрал на клавиатуре аптечки код сыворотки-01, прозываемой операми ППС “спазматиком”, “нетошнотиком”, “улыбкой”, “мышечным заворотом” и “королевой вакуума”. Сыворотка-01 являлась гордостью врачей ППС. Редкий растительный яд, цианид, добываемый на Адовом плоскогорье мира Массачусетс, особым образом обрабатывался и входил в комплекс каждой аптечки оперативника ППС. После впрыскивания сыворотка взрывным способом насыщала кровь кислородом, а полсекунды спустя тем же манером вызывала спазм всех мышц организма хомо сапиенс. Тридцать минут отсрочки от смерти, а затем еще двадцать минут, в течении которых возможна реанимация противоядием – если опер работает в поле, или тридцать минут – когда под рукой оказывается волшебным способом стационарный медкомплекс…
Дон подготовил Збышека и занялся собой. Со своей аптечки он ввел себе два куба спорамина, включил все фонари, какие у оперативной группы его имени имелись в наличии, проверил пугач, снова завел на полную мощность датчик в шлеме, и маяк – тоже… А потом нажал на аптечке Какалова кнопку “ENTER”.
Збышека сильно тряхнуло и он стал деревянным на ощупь.
Дон еще раз выругался плаксивым голосом, уцепил Збышека за наплечные ремни портупеи, подволок по полу к затопленному ходу, загерметизировал свой шлем и нырнул.
– Наконец-то я тебя нашел! – радостно произнес Збышек, когда синий от усталости Нурминен вышел из-за облака и, оторопев, остановился. – Сколько можно тебя искать, Волчара, это просто ужас!
– Какалов! – словно выругавшись, сказал Нурминен.
– Да, – скромно подтвердил Збышек. – Собственной персоной. Куда ты, Волчара, дел наш с Доном корабль? И я очень зол, можешь мне поверить!
– Какалов… – повторил Нурминен, делая к Збышеку шаг. Збышек воровато огляделся вокруг, вырастил руку и поднял ее в предостерегающем жесте.
– Во-первых, – произнес он наставительно, – не подходи. Я очень хрупкий. Я сейчас как Адамсы. Дух бестелесный. Не напрягайся, я не вирус, я сам так… Далее… Во-вторых! Говори шепотом. Нас могут послушать. Ты планету видел?
– Видел.
– На планете мощная локальная сеть, установленная НК с определенной целью. Сеть полностью автономная, это большой мозг, не имеющий центрального процессора. Мозг автономен, выполняет сложную программу, физически не существует. Одна из важных частей программы – ментальный контроль каждого проживающего на планете, возможный при использовании Системой – мозг называет себя Системой – местных обычаев и религиозного культа Испуганных Богов. При рождении, под видом Представления Богу, каждого младенца помещают внутрь медсерва, где ему имплантируется приемник-преобразователь высокой технологии. Каждый пятый во время операции гибнет, но это уже детали… Что еще… Система абсолютно агрессивна по отношению к нам, но активная часть программы еще не задействована. Цель данной операции НК – хрен его знает какая. Не понять ни шиша. То ли инфильтрация двухсот миллионов зомби… они, кстати, хомо сапиенс, полные гуманоиды… То ли – глобальная пандемия в киберспейсе СМГ… Тогда зачем такие сложности с обитаемой планетой… Вот, в целом, так. Я хорошо доложил?
– Где Маллиган?
– А… хер его знает… Надеюсь, что мы с ним вместе… я имею в виду… Я влез в Систему под видом резервного Наконечника (это так здесь вспомогательные процессоры называются), а тут тревога по сети… и мой порт закрыли… Я еле-еле через внешний порт, вовне планеты открытый, выбрался, там замок типа: “вышел без пароля – враг”… А что делать? Ну, прикрылся, кое-как… Волчара, а ты тут откуда? И, серьезно, где наш штурмовик? Ты его увел с орбиты?
– Если бы я его не увел с орбиты, то сейчас бы он массированно обстреливался бы, и невесть что с ним было бы, – веско сказал Нурминен, несколько пришедший в себя. – Ладно, Призрак, давай работать.
– Ты погоди, ты скажи, ты сам-то как тут?
– Как и ты. Только я с Нашей Стороны.
– Мешок проницаем?
– Проницаем… Как свинец для одинокого рентгена… Давай работать, Какалов. Ты можешь в Систему вернуться?
– Не знаю. Собирался попробовать.
– Меня сможешь провести с собой?
– Не знаю, Эйно. У меня памяти на одного-то мало… Ты с чего свопишься?
– С вашего киберпилота. Я оставил Авраамия, как ретранслятор сигнала со мной, у Мешка, перескочил в Макропулуса, а потом нащупал вот эту нейтралочку вокруг планеты… С полчаса тут брожу.
Збышек и Нурминен находились на нейтральной информационной полосе, излучаемой Системой, не контролируемой ею и очень, очень разреженной. Обычно такая полоса окружает мощные технологически миры и состоит из утерянной, отраженной, уничтоженной информации. Хакеры называют нейтралки Болотами. Болота очень опасны, скучны, неинтересны, мало кто любит по ним шляться. Иногда проводятся гонки по Болотам, но спасательное оснащение таких гонок стоит бешеных денег и мощностей – развлечение для особо богатых и отвязанных…
Болото Странной Планеты, где случилась знаменательная встреча двух первых хакеров Галактики произошло от враждебной людям компьютерной сети. Никакого, естественно, спасательного оснащения на Странном Болоте быть не могло. Наоборот, одни ловушки и информационные “окна” неизвестной конфигурации…
– Что ты собирался делать? – спросил Нурминен.
– Ну… мне надо как-то воссоединиться с исторической родиной… Будем надеяться, что Дон отыщет открытый порт… Как бы ему хоть что-то передать… Он же чайник, причем холодный… Он знает, как выглядит обычный компьютер, но дело-то в том, что на Планете компьютеры не существенны… Баранки – мое дело, вот что, Волчара…
Нурминен был теперь уверен, что внутрь Мешка проникнет. Он понял это, лишь только коснулся его поверхности, подсвеченной изнутри сознанием киберпилота. Он смог оценить толщину оболочки, насыщенность ее, прочитал еще некоторые подробности. Большего Волчаре не требовалось. Старый трюк Какалова: стань тенью, и Ча не заметит тебя. Стань частью Ча, и Ча не заметит тебя. Нурминен запустил программу перестройки себя (ее Какалов и написал, а Нурминен скопировал во время их первой встречи на ступеньках “Накамичи”; молодец парень; программа называлась “создание духа” и работала быстро, ровно и без сбоев). Теперь надо было подождать, просто подождать, ничего не предпринимая.
Процесс завершен. Время пришло.
Но Нурминен помедлил еще минутку. Всесторонне пожалев себя, тщательно набоявшись, смахнув с глаза одну за другой три скупые мужские слезинки, Волчара-Никто, Великая Легенда, повернулся к Мешку спиной, отошел на десяток шагов, повернулся к Мешку лицом, досчитал про себя до десяти, громко закричал и, разбежавшись, ударился всем телом в черноту и ужас.
И немедленно растворился в них.
Такого он никогда не испытывал. Более того, откуда-то он знал, что никогда больше не испытает. За незаметный даже компьютеру отрезок времени он приобрел величину и величие Люцифера, потом съежился (величия, впрочем, не теряя) до размеров микробайта, почувствовал одновременно невероятное удушье и всепоглощающую свободу дыхания, с одной стороны его обжег холод, с другой – жар, перед глазами лопнули черные прозрачные пузыри, уши заложило, – и он оказался на той стороне.
Через мгновение Авраамий с изумлением почуял внутри себя неизвестно откуда взявшегося, оборванного, злого, голодного Директора Школы Аякс и Заместителя Большой Мамы Запада по кадрам Эйно Нурминена. Авраамий изумился настолько, что включил внутреннее видео и обозрел изнутри свой беспилотный, не везде герметизированный корабль, чтобы убедиться в его продолжающейся беспилотности.
– Киберпилот, доклад, мой допуск минус три! – прорычал Нурминен, приводя себя в порядок, без всякого зазрения совести подгружаясь из резервного банка памяти стоящего по стойке “смирно” Авраамия, и дефрагментируясь с использованием его же памяти оперативной.
– Я узнал вас, господин Директор, рад вас видеть, господин Директор, так точно, господин Директор: разрешите доложить?…
– Баки мне не забивай! – заорал Нурминен. – Где объект 1, ч-черт, поправка, где Какалов с Маллиганом?!
– Шестьдесят семь часов назад группа Дона Маллигана вышла на орбиту планеты, девятнадцать часов назад на боте припланетилась в точке с условными координатами…
– Стоп, – прервал его Нурминен. – Сооруди-ка мне кресло… как тебя?
– Киберпилот первого класса Авраамий, сэр!
– Сооруди-ка мне, Авраамий, кресло и давай-ка с самого начала. Подробно.
– Есть, сэр!
…В это время Дон Маллиган завершал первичный осмотр Збышека Какалова, каковой Збышек Какалов, еще не освобожденный от привязных ремней, заведя глаза и хрипло икая, пребывал без сознания. “Калигула” совершал судорожные телодвижения на орбите: Макропулус тщился связаться с ботом и снимал с внешней оптики все ограничители, стараясь разглядеть происходящее внизу. По боту, задравшему вспоротое брюхо, садили ракетами. Генератор его еще не взорвался. Над Странной Планетой стояла туманная темень…
Никто из них не ведал, что власть и закон снова пришли на оккупированную Пыльным Мешком территорию СМГ в образе Эйно Нурминена. Горе покусившимся, мужества плененным. Граница – везде! Всегда.
* * *
Наговорившись с Системой всласть, Збышек в приятных выражениях выразил желание побродить и посмотреть. Система с удовольствием новичку это позволила, ибо, совершенно очевидно, что новый Наконечник не сможет вполне влиться в общее дело, не освоившись и не пощупав своими руками плуги и мечи. Збышек зажег на том месте, что заменяло сейчас ему лоб, звездный фонарь общего пропуска и отправился в путь.
Услышанное его не удивило, впрочем, образом естественным: ведь он являлся сейчас частью Системы, каковая, в свою очередь, была плотью от плоти Иного Мира. С надеждой на то, что он сумел скоординировать свой разум с приобретенными рефлексами тела и записать там, наверху, все, что записать стоило, Збышек повлекся в места Системы, которые, как он полагал, являлись внешними портами, открытыми, в окружающий Странную Планету, космос. Периферия любой сети – пространство скучное, разряженное, но Збышек был настроен решительно и собирался, кровь из носу, добраться до поганого сачка Макропулуса.
В пятистах гигабайтах (по приблизительной оценке) от основного массива Системы располагались стройные оранжевые веретена, под порывами летнего, совершенно земного, звука, мягко изгибающимися по касательной к осевым коммуникационным направляющим, служившим сейчас Збышеку тропинкой. Направляющие здесь заросли паутиной и пылью. Система была жестко замкнута вовнутрь себя, все ее гигантские ресурсы расходовались на контроль и поддержание нормальной жизнедеятельности населения Странной. По времени планеты, с орбиты материнского светила ее сорвали неким способом тысячелетие назад. Система, установленная в неведомых укроминах неведомым способом Неведомо Кем перед астроинженерной акцией, имела задачу обеспечить сохранность Странной во время внепространственных перемещений, погружения ее в спайковый зародыш С Той Стороны, и после выхода планеты из спайки По Сторону Эту. Мешок, сотканный, точно, из сброшенной оболочки спайки, устроила и стабилизировала в пространстве также Система. Некие неполадки во время перемещений Странной в подпространстве произошли с искусственным светилом (объект Взрыв), но аварийные свет и тепло (распространяемые странным туманом) включились вовремя, а само светило долго стояло на ремонте и было запущено только-только: неполадки оказались очень серьезными. Движителем планете служил океан на ночной стороне; энергию для себя и планеты Система генерировала, перемещая крупные массы воды способом, неведомым ей самой (автономная программа Прилив).
Обычная инфильтрационная операция. Довольно неуклюжая. Через какое-то время Ч, Система снимает с Погоста Пыльный Мешок и, при приближении пограничников, частично обнаруживает себя в виде спутниковых защитных поясов, мгновенно пограничниками подавляемых; и еще одну часть себя обнаруживает уже на поверхности планеты в виде эффекторных групп, подавляемых пограничниками также. Освобожденное из под пяты население эвакуируется со Странной высокогуманными галактийцами: запланирован комплекс мер по дестабилизации атмосферы (программа Фен), т е., через три месяца после снятия Пыльного Мешка, Странную как будто бы настигает инерционный удар от перемещения, ослабленный, но катастрофический. Зомбифицированное население рассеивается по СМГ и, в определенный момент, так сказать, открывает ворота города изнутри. Замаскированная Система же продолжает все это время действовать, несмотря даже на возможную профилактическую кавитацию жестокими галактийцами Странной Планеты. Збышек решительно не понимал, действительно ли НК такие примитивные твердолобые фраера, что надеются купить опытных и недоверчивых галактийцев за бак за двадцать, или искренне полагают примитивными и твердолобыми фраерами, для которых операцию потоньше и планировать-то недостойно…
Или это очередной дорогостоящий камень в кусты?
Внешний порт Системы был закупорен бумажной пористой массой. Збышек поковырял затычку. Выйти можно, не напрягаясь и быстро, но порт оказался оборудован капканом и датчиком “ВЫШЕЛ – НЕ НАШ!”. С раскрытием инкогнито Збышек решил обождать, тем паче, что углядел правее портовых веретен смотровую площадку с телескопами. Он отправился туда, на ходу прикидывая направление от планеты к Макропулусу. Киберпилот, несомненно, обладал достаточной внимательностью и мощностью, для того, чтобы слабый, помеченный родным оператором, блик от линзы телескопа уловить. А уж написать на полубайтном блике историю своей жизни Збышек не затруднился бы и с клавиатуры примитивнейшего “пентиума”.
Збышек, изображая на всякий пожарный всем своим видом любопытного щенка, по младости не соображающего чего тут можно, что – нет, забрался на смотровую площадку, выложенную желтой чешуей, потрогал ближайший телескоп, прижался каплей, заменявшей ему сейчас глаз, к окуляру и повел жерло прибора к зениту.
– Всем Наконечникам – враг обнаружен! – грянуло сквозняком по босым ногам. Збышек стиснул зубы. Спокойнее, Призрак, представь, что ты деньги из Государственного Банка тыришь, веничком прикинувшись… Не двигаться!
– Всем Наконечникам – описание – физический враг, неподконтролен – не рожден на планете, с высокой степенью вероятности – пришедший извне. Внешние порты открыть, подразделения околопланетной защиты – на старт! Физические объекты вблизи планеты – уничтожать! Части наземной защиты – инициировать, предполагаемый физический враг – число 2 – имеет место быть – район Алтарь 7360 – уровень от Врат Последнего Бога – минус четыре. Прогноз критический. Доклады Следящих Местных – Последний Бог поселян уничтожен, труп поселянами обнаружен, степень приобретенной лояльности высшего жречества падает, слухи в округе Алтарь 7360 бесконтрольно распространяются. Прецедент не описан. Всем Наконечникам имеющим в районе Алтаря эффекторные системы – тревога, врага уничтожить физически, отклонения от лояльности среди поселян – устранить. ЗАКРЫТЬ ПРИЕМНЫЕ ПОРТЫ В РАЙОНЕ АЛТАРЬ 7360. Поселянам в районе Алтарь 7360 – спать. Прогноз критический. Муляж Бога немедленно инициировать. Процесс начат. Процесс начат. Процесс завершен. Процесс начат. Процесс завершен. Программа ОРБИТА пошла. Программа ВОИН пошла.
Очень медленно, подумал Збышек. Действительно, за фраеров, за чайников, нас Неведомо Кто держат. Коровку-то Дон часа три как пришиб… Последний Бог, пся крев…
Корова-людоедка (на самом деле – бык) была последним представителем данного животного вида на Странной Планете. В старые времена, когда планета неторопливо обращалась вокруг желтой звезды где-то по Ту Сторону, на единственном ее материке мирно произрастал развитой первобытнообщинный строй. Племенные стычки были нередки, но строго локальны, женщин и детей – не замай, в ста метрах от линии фронта – глубокий тыл. Часто также стычки плавно переходили в общую охоту (мамонт мимо поля боя пробежал), а охота – в общую пьянку и последующую дискотеку. Плотоядные коровы очень хорошо подходили на роль богов, а кроме того, обладали замечательной особенностью: всегда молчаливые животины, они начинали дико орать, чувствуя приближение к ним агрессивно настроенных существ. Особенность планетянами была подмечена и использована: коров стали приручать, селить в удобном большом загоне посреди селения; скоро о часовых, хранящих покой, все забыли. Бешеный ли мамонт мчался на городской плетень, соседнее ли племя, аки тати в нощи приближались, ухмыляяся с ножами… Коровьи боги с непременно поднимали панический вой, бывший, на самом деле, боевым кличем. Культ быстро распространился, войны стали скучны, ибо навсегда утерялся фактор внезапности, воцарился мир, покой, благоденствие, чему немало способствовал добрый климат планеты. Кроме того, планетянам невдомек, но коровье биополе несколько снижало степень природной агрессивности хомо сапиенс, крупные же скопления коров – подавляли его полностью… Словом, все бы хорошо, но планетяне, к сожалению, не ведали, что расположение их мира в пространстве и прочие качества его, тик в тик подходят НК для использования Странной в качестве Большой Бомбы… Однажды Боги подняли вой. Все до единой. Блистающие корабли НК пали на благодатную почву. Была произведена определенная подготовка планеты и населения к перемещению, установлена Система… Потом погасло солнце… И Боги принялись вымирать. А с ними, лишенные ментальной подкормки, стали вымирать поселяне. Акция была отложена и предприняты некоторые действия. Был спасен один Бог, получивший прозвище Последнего. Бог был укрыт в пещере, а его слабенькое биополе распространено по всей планете посредством добавочных насадок на имплантантах, установку которых для своих целей НК начали сразу же, сбросив, для начала, на селения усыпляющий тяжелый газ… Нет худа без добра, Культ Последнего Бога был возведен в степень, установлены операционные Алтари… Операция завершилась полным успехом, с одним-единственным сбоем: авария на атмосферном светиле… солнце гасло над Странной дважды.
История для кино, подумал Збышек. Корова-оккупант… Так, погоди-ка, Призрак…
Стоп, оно сказало – закрыть порты в районе Алтарь 7360?
Идиот! Чего ж ты высиживаешь, бестелесный!?
* * *
Дон услышал плещущий множественный звук вдали за секунду до того, как одеревенелый невменяемый Збышек перешел со своей неудобочитаемой писаниной на третью грань столба. Дон откинул большим пальцем крышку с пульта управления, вшитого в ткань рукава спецкостюма и надавил им же на сенсор, регулирующий чувствительность биодатчика, и держал палец, пока трехзначное число в соответствующем окошечке на лицевой пластине шлема не показало максимальное значение. Тотчас стало быстро светлеть окошечко источника питания, а биодатчик немедленно и недвусмысленно запищал, отмечая неподалеку активное скопление биомассы. Дон принялся поворачиваться на месте, стараясь по изменяющемуся тону определить направление. Впрочем, и так, без прибора, было ясно – приближалась толпа, и приближалась со стороны, где Дон и Збышек еще не были. Спереди толпа приближалась. Биодатчик взял “си”: до цели сто-двести метров, и предохранитель вырубил датчик. Энергии в батарейке спецкостюма осталось чуть. Дон всполошился, погасил и фонарь, и ткнул Збышека кулаком в бок.
– Какалов! Эй, Какалов! Назад! Возвращайся! Гости!
Збышек не реагировал. Вообще-то, он и не мог, поскольку Система заблокировала все порты всех Наконечников в районе Алтаря, но Дону это было невдомек, и он здорово перетрусил. Он раскрыл Збышеку воротник и просунул под него руку. Збышек был теплый, пульс бился, дыхание верное, только же что писал… как правило, рыка Маллигана в ухо Збышеку хватало, чтобы вернуться, хотя бы выглянуть из киберспейса…
– З-збых!
Ноль реакции.
Обычно медленные, тяжеловесные, исполненные чугунной основательности, мысли Мбыка Маллигана, словно он их пришпорил и ожег плеткой, пустились вскачь. Держать оборону? Залечь в воду за столб, отстреливаться? Все обвалится… Хватать омерзительного пшека в охапку и волочь? А вдруг сознание его может вернуться только здесь, через этот, или подобный же, порт? Дон вспомнил Адамсов в госпитале “Ямахи”. Ему стало жарко, пот прошиб, и тут же Дон похолодел, и мгновенно пот чуть ли не замерз у него на теле. Клин, куда не глянь…
– Збых, твою!…
Ни на рев Дона, не скрываемый уже ни от кого, ни на бешеное тормошение за плечи и трясение за грудки, Збышек не реагировал, не выходил. Наоборот, Дон вблизи разглядел пустые разъехавшиеся глаза, струйку слюны с нижней губы… внезапно тело системного оператора потеряло равновесие и повалилось ниц в воду, Дон едва успел подхватить его. Порт закрылся полностью и окончательно… Дон заметил краем глаза на воде слабые блики, услышал, вдруг вырезавшиеся из гула и плеска, голоса, замычал и поволок Какалова, как мог быстро, назад, к перекрестку, к колодцу, испытывая странное чувство, что уносит с поля боя лишь часть партнера, и далеко не лучшую…
Невысокий щуплый поляк обладал тяжелой, массированной инерцией, и, словно нарочно, вдобавок, цеплялся ногами за неровности пола. Дон быстро устал, сам стал спотыкаться, и сильно мешал микробокс. Совсем скоро Маллиган перестал надеяться, что от погони уйдет. Прах ее пополам, откуда она взялась, все так было тихо, мирно, благородно… Дон, в очередной раз похолодев, бормоча слова единственной молитвы, которую знал, вперемешку с отборнейшими ругательствами (воспроизводить данную его речь здесь было бы не очень удобно), остановился, высвободил из-под мышки Какалова правую руку, отделил от пояса мину с вакуумной присоской на корпусе и лазерным взрывателем, и присадил ее на стену… Последующих нескольких минут и секунд бешеного хода прочь, Маллиган не помнит… Провал в памяти? Да нет, пожалуй… Запредельный испуг и бешено хлюпающий сфинктер – вот что запомнилось, это да… Когда рвануло, Дон отключился, потерял под ногами горизонт подземелья и упал, медленно поворачиваясь в падении… И стало тихо…
Он достаточно долго лежал… полусидел. В спину очень больно врезался ребром сдвинувшийся в сбруе микробокс, а на груди Дона мирно покоился, вывернув длинный нос, блаженный Збышек. Дон опомнился, заворочался, тыкая конечностями в пол вокруг и хватаясь верхними то за воду, то за воздух… наконец, сел прямо.
До потолка, нависшего над группой Маллигана угрожающе и потрескивающе, было полметра. Собственно обвал закончился в считанных дециметрах от ног Дона и Збышека. Дон, разглядев глыбы, завалившие проход, тихо пискнул, страшась обернуться и увидеть то же самое – с другой стороны. Каменная могила, чего может быть лучше для бедного музыканта, сдуру ввязавшегося в дикую историю… Но, когда Дон все-таки обернулся – с облегчением вздохнул. Оказывается, он почти успел выскочить на перекресток и лежал под полуразрушенной аркой западного хода, ведущей в подколодезную залу. Придерживая Какалова за ремень, сидя, толкаясь ногами и опираясь на руку, Дон выполз из-под обвала. Собрался с духом и быстро осмотрел Збышека. С того все было – как с гуся вода. Жив, цел, пульс, дыхание, язык не западает… Все хорошо, кроме одного: душа в тело не вернулась.
– Ну, я очень рад! – прямо заявил обстоятельствам Маллиган, выпрямляясь во весь рост. – Просто замечательно! Что у тебя, Бык, есть? А есть у тебя одна тыква в спецкостюме, два обвала, один тупик, один затон, колодец с пропускной способностью минус одна тыква, отсутствие у тыквы шлема, два пугача стандартных, пачка фестала, микробокс с тремя кило какающей и писающей биомассы инопланетной, из которой невесть что еще вырастет… перспективы! Горизонты! О, варвары! Варварский мир! Ненавижу цыган! И ты, Маллиган, фолксингер недоделанный, гитарист небеглый, чушок-под-рампой, берляло сурляйное, кочум по хаю… Джопо ты Кранц, хайло немытое, ирландское, эль ты выдохшийся, скислый!…
“Мать… мать…” – откликнулось глухое короткое эхо…
Дон наклонился над Збышеком, проверил комплектность его аптечки, тщательно застегнул на Збышеке спецкостюм… Набрал на клавиатуре аптечки код сыворотки-01, прозываемой операми ППС “спазматиком”, “нетошнотиком”, “улыбкой”, “мышечным заворотом” и “королевой вакуума”. Сыворотка-01 являлась гордостью врачей ППС. Редкий растительный яд, цианид, добываемый на Адовом плоскогорье мира Массачусетс, особым образом обрабатывался и входил в комплекс каждой аптечки оперативника ППС. После впрыскивания сыворотка взрывным способом насыщала кровь кислородом, а полсекунды спустя тем же манером вызывала спазм всех мышц организма хомо сапиенс. Тридцать минут отсрочки от смерти, а затем еще двадцать минут, в течении которых возможна реанимация противоядием – если опер работает в поле, или тридцать минут – когда под рукой оказывается волшебным способом стационарный медкомплекс…
Дон подготовил Збышека и занялся собой. Со своей аптечки он ввел себе два куба спорамина, включил все фонари, какие у оперативной группы его имени имелись в наличии, проверил пугач, снова завел на полную мощность датчик в шлеме, и маяк – тоже… А потом нажал на аптечке Какалова кнопку “ENTER”.
Збышека сильно тряхнуло и он стал деревянным на ощупь.
Дон еще раз выругался плаксивым голосом, уцепил Збышека за наплечные ремни портупеи, подволок по полу к затопленному ходу, загерметизировал свой шлем и нырнул.
* * *
– Наконец-то я тебя нашел! – радостно произнес Збышек, когда синий от усталости Нурминен вышел из-за облака и, оторопев, остановился. – Сколько можно тебя искать, Волчара, это просто ужас!
– Какалов! – словно выругавшись, сказал Нурминен.
– Да, – скромно подтвердил Збышек. – Собственной персоной. Куда ты, Волчара, дел наш с Доном корабль? И я очень зол, можешь мне поверить!
– Какалов… – повторил Нурминен, делая к Збышеку шаг. Збышек воровато огляделся вокруг, вырастил руку и поднял ее в предостерегающем жесте.
– Во-первых, – произнес он наставительно, – не подходи. Я очень хрупкий. Я сейчас как Адамсы. Дух бестелесный. Не напрягайся, я не вирус, я сам так… Далее… Во-вторых! Говори шепотом. Нас могут послушать. Ты планету видел?
– Видел.
– На планете мощная локальная сеть, установленная НК с определенной целью. Сеть полностью автономная, это большой мозг, не имеющий центрального процессора. Мозг автономен, выполняет сложную программу, физически не существует. Одна из важных частей программы – ментальный контроль каждого проживающего на планете, возможный при использовании Системой – мозг называет себя Системой – местных обычаев и религиозного культа Испуганных Богов. При рождении, под видом Представления Богу, каждого младенца помещают внутрь медсерва, где ему имплантируется приемник-преобразователь высокой технологии. Каждый пятый во время операции гибнет, но это уже детали… Что еще… Система абсолютно агрессивна по отношению к нам, но активная часть программы еще не задействована. Цель данной операции НК – хрен его знает какая. Не понять ни шиша. То ли инфильтрация двухсот миллионов зомби… они, кстати, хомо сапиенс, полные гуманоиды… То ли – глобальная пандемия в киберспейсе СМГ… Тогда зачем такие сложности с обитаемой планетой… Вот, в целом, так. Я хорошо доложил?
– Где Маллиган?
– А… хер его знает… Надеюсь, что мы с ним вместе… я имею в виду… Я влез в Систему под видом резервного Наконечника (это так здесь вспомогательные процессоры называются), а тут тревога по сети… и мой порт закрыли… Я еле-еле через внешний порт, вовне планеты открытый, выбрался, там замок типа: “вышел без пароля – враг”… А что делать? Ну, прикрылся, кое-как… Волчара, а ты тут откуда? И, серьезно, где наш штурмовик? Ты его увел с орбиты?
– Если бы я его не увел с орбиты, то сейчас бы он массированно обстреливался бы, и невесть что с ним было бы, – веско сказал Нурминен, несколько пришедший в себя. – Ладно, Призрак, давай работать.
– Ты погоди, ты скажи, ты сам-то как тут?
– Как и ты. Только я с Нашей Стороны.
– Мешок проницаем?
– Проницаем… Как свинец для одинокого рентгена… Давай работать, Какалов. Ты можешь в Систему вернуться?
– Не знаю. Собирался попробовать.
– Меня сможешь провести с собой?
– Не знаю, Эйно. У меня памяти на одного-то мало… Ты с чего свопишься?
– С вашего киберпилота. Я оставил Авраамия, как ретранслятор сигнала со мной, у Мешка, перескочил в Макропулуса, а потом нащупал вот эту нейтралочку вокруг планеты… С полчаса тут брожу.
Збышек и Нурминен находились на нейтральной информационной полосе, излучаемой Системой, не контролируемой ею и очень, очень разреженной. Обычно такая полоса окружает мощные технологически миры и состоит из утерянной, отраженной, уничтоженной информации. Хакеры называют нейтралки Болотами. Болота очень опасны, скучны, неинтересны, мало кто любит по ним шляться. Иногда проводятся гонки по Болотам, но спасательное оснащение таких гонок стоит бешеных денег и мощностей – развлечение для особо богатых и отвязанных…
Болото Странной Планеты, где случилась знаменательная встреча двух первых хакеров Галактики произошло от враждебной людям компьютерной сети. Никакого, естественно, спасательного оснащения на Странном Болоте быть не могло. Наоборот, одни ловушки и информационные “окна” неизвестной конфигурации…
– Что ты собирался делать? – спросил Нурминен.
– Ну… мне надо как-то воссоединиться с исторической родиной… Будем надеяться, что Дон отыщет открытый порт… Как бы ему хоть что-то передать… Он же чайник, причем холодный… Он знает, как выглядит обычный компьютер, но дело-то в том, что на Планете компьютеры не существенны… Баранки – мое дело, вот что, Волчара…