Арчер Джейн. Луна для влюбленных

   – Но если бы я принял меры раньше, все не обернулось бы такими проблемами. – Поколебавшись, Мэверик продолжил: – У меня есть способ покончить с этим.
   – Что ты можешь сделать сейчас?
   – Я еще не решил, но у меня есть кое-какие варианты, Сегодня я сделал только первый шаг.
   – И это сработало. Я готова помогать тебе.
   – Спасибо. – Он снова сжал ее руку. – Думаю, завтра я поеду с тобой в город. Хочу разузнать все о Далтоне, даже если ради этого мне придется отправиться в Шеридан.
   – Думаешь, у Далтона там могут быть связи?
   – Готов поспорить, что у него есть поверенный, работающий над его земельными правами и всем, на что он положил глаз.
   – Но никто ведь не станет посвящать тебя в его дела.
   – Я в этих местах уже достаточно давно. У меня есть друзья. Мы защищаем свои права.
   – А как насчет закона? Он пожал плечами:
   – Здесь мы сами закон.
   – Власть равноценна праву?
   – Право равноценно праву. Она улыбнулась:
   – Жаль, что тебя не было со мной в Нью-Йорке.
   – Я и сам об этом жалею, но твоему обидчику еще достанется.
   – Сейчас это уже не имеет значения. Если бы не так, я не была бы здесь.
   – В таком случае я должен выдать ему награду.
   Они рассмеялись, держа друг друга за руки, и поцеловались, стараясь продлить минуты близости и нежности. Наконец Мэверик поднял голову:
   – Прошло много времени, слишком много. Синтия потянулась к нему и погладила по щеке.
   – Мне не хватает тебя.
   – Ты знаешь, я надеюсь на длительные отношения. Она улыбнулась:
   – Мне понравилось все, что я здесь видела.
   – Включая меня?
   – И все же мне требуется больше времени. Я ведь в Вайоминге всего неделю.
   – Наверное, мне следовало бы заклеймить тебя прежде, чем ты передумаешь.
   – Заклеймить?
   Он провел сильной рукой по ее спине, привлек к себе и погладил.
   – Сейчас самое время это сделать. Она оттолкнула его.
   – А я думала, что здесь равенство.
   – Так и есть.
   – В гаком случае и ты должен носить мое тавро.
   – Я уже ношу его с той самой минуты, как ты села напротив меня в поезде. Ты набросила лассо, связала и заклеймила, как только сказала, что хочешь написать и издать мою историю.
   – Это случилось так быстро? Он ухмыльнулся:
   – Хорошее всегда случается быстро. Она потянулась к нему и запустила длинные пальцы в его волосы.
   – Да ты и сам не терял времени даром.
   – Если бы все произошло по-моему, мы бы оказались в постели еще в Лордсбсрге и пребывали бы там до тех пор, пока на тебе не осталось бы мое клеймо.
   Синтия нежно поцеловала его в губы.
   – Я хотела остаться там, Это ты заставил меня взгромоздиться на мустанга.
   Он застонал:
   – И ты потом неделю не могла ходить.
   – Мне и сидеть-то было больно. Они оба рассмеялись.
   Синтия посмотрела на Гус-Крик.
   – Когда я покидала Нью-Йорк, я и представить не могла, что окажусь здесь с тобой.
   – И с Розалиндой.
   – Да. – Она тебе нравится? Я хочу сказать...
   – Я ужасно к ней привязалась. Она замечательная, умная, живая и задорная.
   – Я горжусь ею.
   – Роза и Мария тоже гордились бы ею и тобой. Шутка ли – проделать столь длительное и опасное путешествие для ребенка!
   Мэверик прочистил горло.
   – Дорога была тяжелой, но мы выжили. А сейчас только это и важно. Остальное не в счет.
   – Но ты ведь не собираешься снова на Юг?
   – Нет, – усмехнулся он. – Розалинда, возможно, поедет туда, когда станет постарше.
   – Я рада, что ей здесь нравится.
   – Я тоже.
   Синтия и Мэверик замолчали. Они смотрели, как лунный свет превращает реку в серебристую ленту.
   – Значит, мысль о Марии больше не смущает тебя? Мэверик обнял ее за плечи и привлек ближе к себе.
   – Не смущает.
   Синтия прижалась к нему, угнездилась рядом, наслаждаясь его теплом.
   – Я всегда буду помнить, что она была с тобой раньше меня, и всегда буду жалеть, что не встретила тебя прежде. У меня такое чувство, что мы потеряли много лет.
   – Знаю, что ты хочешь сказать. – Он провел рукой от ее запястья к плечу. – Но все это в прошлом. Сейчас надо начинать жизнь заново.
   – Вместе?
   – Это то, о чем я хочу услышать.
   Она посмотрела ему в лицо и снова потянулась к нему. Синтия ощущала запах Мэверика, чувствовала скульптурную четкость его мышц, слышала сильное биение сердца. Как она могла даже помыслить о том, чтобы оставить его, особенно теперь, когда он почти объявил ей о своей любви?
   Но нет, пока еще он ни слова не сказал о ней. И чего же он медлит? Почему она должна ждать его признания? На эти вопросы у нее не было ответов. Да, впрочем, она и сама еще не была готова связать себя прочными узами. Что же касалось настоящего, то Синтия вся принадлежала ему.
   Мэверик запустил сильные пальцы в ее волосы, чтобы вынуть шпильки. И скоро ее рыжие, как клубника, волосы каскадом заструились вниз. Он зарылся лицом в эти длинные пряди, потом нежно наклонил ее голову назад, чтобы было удобнее поцеловать. И тотчас же принялся ласкать и дразнить ее губы. Его язык изучал ее рот и пробовал его на вкус. Она застонала и обвила руками его шею. Он целовал ее, забыв обо всем на свете, и чувствовал ее полную отдачу. По их телам заструился жар. Мэверик принялся целовать и покусывать ее шею, торопливо расстегивая блузку. Он нежно дотронулся до каждого из ее сосков и наблюдал, как ее тело отвечает на ласку, потом стал гладить ее груди, пока она беспокойно не зашевелилась. Он расстегнул чехол ее корсета и стянул блузку. Теперь Мэверик целовал ее округлые плечи, потом снова губы, груди Синтии, прикрытые его ладонями, отделял от него только корсет.
   Но скоро и этого Мэверик у показалось недостаточно. Он потянул кверху юбку, чтобы можно было прикасаться к безупречно гладкой коже ее ног. Она слегка раздвинула их, но их разделяло еще слишком много слоёв ткани. Мэверик заставил Синтию подняться на ноги и раздел ее. Теперь она стояла перед ним совершенно обнаженная, и он любовался ее красотой на фоне ночной декорации. Потом он снова привлек ее к себе, продолжая ласкать и гладить, пробуждая в ней еще большую страсть. Ее кожа была гладкой и нежной, особенно по сравнению с грубой тканью его одежды, поясом с пистолетами и кожаным жилетом. Синтия остановила его и отступила назад. Он затрепетал:
   – Синтия? Иди сюда.
   – Разденься, чтобы я могла видеть тебя. Он покачал головой.
   – Если ты носишь мое клеймо, должен делать то, чего хочу я.
   – Ты быстро учишься. Верно?
   – И училась бы быстрее, если бы осталась жить на Западе.
   Где-то в горле у него зародился низкий тихий смех. Потом он сорвал с себя черный кожаный жилет и отбросил в сторону, отстегнул пояс с пистолетами и отложил его, но недалеко, чтобы в случае необходимости можно было легко достать.
   – Мило, – оценила его усилия Синтия, – но для полной ясности я должна увидеть больше.
   Мэверик медленно расстегнул манжеты рубашки, она не сводила с него глаз. Мэверик чувствовал, что никогда прежде он не желал ни одной женщины так сильно, как ее.
   Когда он освободился от рубашки, Синтия ощутила, как в глубине ее тела зарождается дрожь, трепет, и сделала шаг навстречу. Ей хотелось упасть на землю и получить от Мэверика все, чего требовало ее тело, но она сдержалась.
   Мэверик расстегнул штаны, потом рывком сорвал с ног сапоги вместе со штанами и стоял совершенно обнаженный.
   – Это именно то, о чем я думала, – услышал он голос Синтии. Ее голос был низким и хриплым, и он едва узнал его. – Иди сюда, ковбой.
   – Можешь проверить, есть ли на мне клеймо.
   Он крепко прижал ее к себе, и она, ощутив между бедер восставшую плоть, застонала. Его губы прильнули к ее рту, руками он ласкал ее спину, спускаясь все ниже – на талию и ягодицы. Она крепко прижалась к нему, потом приподняла ногу и погладила ею его икру. Синтия отчаянно желала слиться с ним, и сейчас ничто не имело значения, кроме страсти, которая управляла ею. Ей казалось, что все ее тело охвачено огнем и что только он способен потушить этот пожар. Мэверик поднял Синтию, держа за бедра, и проник в ее влажную глубину. Он ощутил содрогание, когда ее ноги обвились вокруг его талии. Она продолжала держать его руками и ногами, пока он двигался внутри се. Синтия нашла его рот своими губами и по мере того, как темп его движений ускорялся, целовала его со все большей страстью. И эта скачка продолжалась до тех пор, пока оба они не достигли вершины наслаждения. А потом на них снизошла тишина ночи.

Глава 19

   На следующий день Синтия, Мэверик и Розалинда отправились верхом в Гус-Крик. К коновязи возле салуна было привязано несколько лошадей. По тротуару шли люди. Четыре мула тянули тяжело груженый фургон, направляясь из города куда-то к югу. Прохладный ветерок приносил аромат лета.
   Мэверик помахал рукой знакомым и поехал по главной улице. Он следил за прохожими, «чтобы не пропустить молодчиков Рекса Далтона, замаскированных под ковбоев. Ему не хотелось, чтобы его застали врасплох, особенно когда он сам вознамерился взяться за Далтона.
   Синтия тоже была начеку, хотя и не рассчитывала встретить Рекса в городе после вчерашней вечеринки. Его не пригласили, но она полагала, что сейчас ему уже все известно о пей. Наверняка его шпионы, переодетые ковбоями, побывали на празднике и доложили. Далтон был слишком умен и ловок, чтобы упустить из виду что-либо из происходящего в округе.
   Синтия чувствовала себя прекрасно в блузке цвета лаванды и подходящей по цвету юбке с разрезами, в бежевом стетсоне и ковбойских сапогах. Она жалела только, что у нее не было такого костюма во время их тяжелого путешествия на юго-запад. Но по крайней мере теперь она ощущала себя превосходно. Синтия дотронулась до кристалла яки и мысленно пожелала, чтобы он продолжал приносить ей удачу.
   Она посмотрела на своих спутников – Розалинду в повой розовой блузке и юбке с разрезами и Мэверика в привычной одежде скотовода – и подумала, что они представляют собой красивую кавалькаду.
   Когда они достигли южной окраины городка, того его уголка, где находился дом Хейзл и располагалась редакция газеты «Гус-Крик эпитаф», из-за угла выскочил белый боров.
   – Блю! – крикнул Мэверик и осадил лошадь.
   Синтия и Розалинда тоже остановились. Но Блю промчался мимо, держа курс в другой конец городка. Тут же появилась Хейзл, несущаяся что есть духу и придерживающая свои юбки. Увидев Мэверика, она остановилась, но продолжала смотреть вслед Блю.
   – В чем дело? – спросил Мэверик.
   – Кто-то открыл ворота заднего двора и напугал Блю.
   – Ты видела, кто это был?
   Хейзл посмотрела на него округлившимися глазами:
   – Нет, но ты-то как думаешь?
   – Далтон не может быть сразу в нескольких местах.
   – Но его наемники могут. Не думаю, чтобы ему понравилась редакционная статья в последнем номере «Эпитаф».
   Мэверик хмыкнул:
   – А всем остальным понравилась. Хейзл улыбнулась:
   – Я на это и рассчитывала. Блю – это предупреждение. Следующей жертвой буду я.
   – Вы думаете, Блю может пострадать? – спросила Розалинда.
   – Да. – Хейзл прошла чуть дальше. – Но Блю знает цену, которую журналист может заплатить за публикуемые новости, особенно здесь, на границе штатов.
   Она извлекла «кольт» 45-го калибра из складок юбки. – Блю привык к звукам выстрелов, и его голыми руками не возьмешь.
   Розалинда улыбнулась:
   – Этот боров по мне.
   – Благодарю, – откликнулась Хейзл. – И сейчас, как мне кажется, Блю преследует преступников.
   – Вы так думаете? – спросила Розалинда.
   – Блю – очень умная свинья.
   С этими словами Хейзл снова приподняла юбки и помчалась за своим любимцем. Мэверик приподнял шляпу.
   – Я бы с самого начала напустил Блю на Далтона. Тогда неприятностей было бы меньше.
   Синтия усмехнулась:
   – Сейчас, я полагаю, нам не стоит отказываться ни от чьей помощи.
   – Если бы вы наблюдали за животными, – вмешалась Розалинда, – вы бы заметили, что они очень чутко чувствуют опасность. – Она торжественна и важно кивнула. – Думаю, Блю показывает, что нас ждут неприятности и нам надо убираться из города.
   Синтия и Мэверик снова усмехнулись. Розалинда покачала головой:
   – Можете смеяться сколько угодно, но позже вы пожалеете, что не обратили внимания на предупреждение Блю.
   – Возможно, ты права, – сказал Мэверик, – но у меня в городе неотложные дела.
   – А я хочу поговорить с Хейзл о том, чтобы открыть издательство, – сказала Синтия.
   – А мне следует пообщаться с Блю, – решила Розалинда. Мэверик взглянул налево:
   – Надвигаются тучи. Похоже, что скоро пойдет дождь.
   – Я не хочу промокать, – заметила Синтия, поднимая глаза на ярко-синее небо, по которому бежали белые пушистые облака.
   – Немножко воды никому не может повредить, – решил Мэверик.
   Несколько повторившихся пронзительных звуков заставили всех повернуть головы. Блю несся во весь опор, а за ним едва поспевала Хейзл. Когда Блю поравнялся с ними, он поднял рыло кверху, испустил тяжкий вздох и снова помчался вокруг дома.
   – Он перевозбужден. Думаю, лучше с ним поговорить, – сказала Розалинда.
   Она подъехала к коновязи перед редакцией «Эпитаф» и спрыгнула на землю, Бросив поводья на столб коновязи, Розалинда остановилась, держа руки на бедрах. Синтия тоже спешилась, привязала лошадь, потом оглянулась, ища глазами Хейзл, уже приближавшуюся к ним.
   – Что случилось? – спросил Мэверик.
   – Блю взял след в другой части города, но вокруг слишком много людей. – Хейзл казалась разочарованной. – Пусть лучше остается в доме со мной.
   – Я побуду с ним на заднем дворе, – предложила Розалинда, делая шаг вперед. – Если я одолжу ваш «кольт», никто не посмеет приблизиться к нам.
   Хейзл вопросительно взглянула на Мэверика.
   – Розалинда умеет обращаться с оружием, но не думаю, что сейчас вам с Блю грозит опасность. Держу пари, что Блю всех распугал.
   – Почему вы не запираете ворота? – спросила Синтия.
   – В Гус-Крике это делать не принято, – сказала Хейзл хмурясь. – Прежде у нас не было в этом надобности, и я не собираюсь изменять своим привычкам. Если уж речь заходит о замках, я лучше перееду куда-нибудь.
   – Неужели вы никогда не запирали свою контору или дом? – спросила удивленная Синтия.
   – Никогда!
   – Именно так, – подтвердил Мэверик. – Надо доверять своим соседям. А как же иначе?
   – Все мы зависим друг от друга, – пояснила Хейзл, упирая руки в бока. – По крайней мере так было, пока в городе не появился Рекс Далтон.
   – Ему сходило с рук слишком многое, – сказал Мэверик. – Пора эту практику изменить.
   – Согласна с тобой, – кивнула Хейзл.
   – Я бы чувствовала себя лучше за запертыми дверьми, – призналась Синтия.
   – Когда мы избавимся от Далтона, в этом не будет необходимости, – улыбнулся Мэверик. – И жизнь в Гус-Крике станет нормальной.
   – Верно, – согласилась Хейзл, – но больше у меня нет времени на разговоры об этом хорьке. Нам с Синтией надо пообщаться.
   – Отведу-ка я Блю на задний двор и запру ворота, – решила Розалинда. – Если у вас нет для меня дела, лучше я побеседую с ним.
   – Мне надо обсудить с Хейзл кое-какие дела, а потом ты сможешь помочь нам, – сказала Синтия.
   Розалинда усмехнулась, приподняла юбки, чтобы не запачкать их, и побежала вокруг дома на задний двор.
   – Она особенная девочка, – сказала Хейзл.
   – Знаю, – согласился Мэверик. – Кстати, о деле. Если вы, леди, согласны встретиться в кафе и пообедать в моей компании, но я отбываю.
   – Если ты заплатишь за наш обед, мы будем там, – ответила Хейзл.
   Мэверик улыбнулся:
   – Так не опаздывайте. Синтия повернулась к Хейзл:
   – Мне не терпелось поговорить с вами о нашем предприятии.
   – Лучше поговорим об этом облезлом котище Далтоне. У меня добрые новости.
   – Пожалуйста, поделитесь ими со мной. – С этими словами Синтия потянула притороченные к седлу сумки. – Но сперва посмотрим, как там Розалинда и Блю.
   – Мы можем посмотреть на них из окна конторы и тотчас же выбежать к ним через заднюю дверь, если понадобится кого-нибудь отпугнуть, – сказала Хейзл.
   – Я бы не хотела оставлять Розалинду без присмотра, – заметила Синтия.
   – Не волнуйтесь. Блю – хороший сторож, но все же надо время от времени выглядывать из окошка.
   Они обошли дом и увидели Розалинду, сидящую на земле рядом с Блю, который лежал на боку, подняв голову, будто он внимательно прислушивался к разговору. Калитка была закрыта.
   – Все выглядит вполне мирно, – решила Синтия.
   – Это может быть обманчивое впечатление, но, думаю, сейчас опасности нет. То было предупреждением. Но в следующий раз...
   – Мы не допустим, чтобы был следующий раз.
   – Верно.
   Женщины вернулись к парадной двери дома, и Хейзл пригласила Синтию в редакцию «Эпитаф». Они проследовали в тесное помещение, и Синтия закрыла за собой дверь.
   Хейзл села за свой письменный стол, предварительно положив на него пистолет, и сделала знак Синтии пододвинуть свой стул. Синтия села поближе. Сквозь зазор между письменным столом и печатным прессом она могла видеть кусочек окна и задний двор. Розалинда и Блю были там.
   Подавшись вперед, Синтия опустила свои седельные сумки на край письменного стола.
   – Давайте приступим к делу.
   – Прежде всего я подумала, что вам понадобится помещение для работы и место для ночлега, когда вы будете оставаться в городе. Но я решила, что вам не захочется на это слишком сильно тратиться.
   Синтия кивнула.
   – Потом вам необходимо место для Розалинды, если время от времени она будет оставаться и работать в городе с вами.
   Синтия снова кивнула.
   – По правде говоря, этот городок и был отстроен, потому что не хватало помещений. И снимать здесь особенно нечего, если не считать меблированных комнат в пансионе, а цена на них в одночасье взлетела.
   – Об этом я как-то не подумали.
   – Но это не так важно. В этих краях строевой лес стоит дешево, а я владею землей к югу от этого дома и подумывала о том, чтобы сделать пристройку.
   – Вы хотите сказать, что готовы построить здание специально для издательства?
   – Да, это так. – Хейзл взяла со стола карандаш и постучала им по столешнице. – Но только мне придется построить дом побольше, чем я собиралась. Если тут заводишь какое-нибудь дело, то очень быстро оказывается, что нужно расширяться, потому что места не хватает.
   Синтия улыбнулась:
   – Для меня так много значат ваше доверие и готовность помогать.
   – Я не дура. Ведь Мэверик не зря привез нас ко мне. Я решила воспользоваться удобным случаем и принять участие в более масштабном деле.
   – Рада слышать, – сказала Синтия неуверенно. – Но кто же построит дом?
   – Швед. Этот человек делает из дерева все, что потребуется. Он мастерит письменные столы, стулья, книжные шкафы – все, что вам понадобится, даже мебель для вашей спальни и гостиной, если вы ее закажете.
   – Звучит слишком нереально. На самом деле потребуется много работать.
   – Согласна на все. Но ближе к делу. Я хочу быть вашим полноправным партнером. Я вношу половину необходимых средств, а вы пользуетесь моей техникой. Можете ее обследовать. – Хейзл кивнула на печатный пресс. – Что же касается творческого процесса, то я в нем тоже не промах. У меня даже есть кое-какие идеи, касающиеся книжного дела.
   – Арендную, плату за использование помещения будем выплачивать из нашей прибыли. Но если мы окажемся на мели, я смогу сдать его кому-нибудь еще, а вы сможете работать здесь, у меня, до лучших времен, пока опять не встанете на ноги, – заключила она.
   – Вы и в самом деле все обдумали, да? – заметила Синтия.
   – Я никогда не мешкаю, если считаю идею плодотворной. Кроме того, женщины в наших краях должны держаться друг друга, особенно когда речь заходит о деле.
   – Я полностью на вашей стороне.
   – Так вам подходят мои условия?
   – Да. С моими сбережениями я вполне способна оплатить половину стоимости нашего предприятия. Но мы должны начать как можно скорее.
   – Мы найдем юриста, поверенного, чтобы все делалось по закону, – улыбнулась Хейзл. – И не думайте о деньгах. Я знаю, что вы привыкли получать жалованье, но здесь вам не придется тратить много на жизнь. К тому же вы можете стать сотрудницей моей газеты – конечно, насколько позволит время.
   Синтия просияла:
   – И как же мы назовем свое детище?
   – Не думаю, что у нас есть выбор.
   – А почему нет? Хейзл усмехнулась:
   – В этом городке нам придется назвать его издательским домом «Гус-Крик».
   Синтия рассмеялась:
   – Конечно! А как же еще? Не могу дождаться момента, когда его название станут повторять и в Нью-Йорке.
   Хейзл тоже засмеялась, но тотчас же стала серьезной:
   – Но едва ли они станут повторять это название, если у нас не будет хороших книг. Что у вас в портфеле?
   Синтия открыла свои седельные сумки и извлекла записную книжку Розалинды с рисунками трав и подписями к ним. Передавая ее Хейзл, она бросила взгляд в окно. Розалинда вместе с Блю прогуливалась вдоль задней стороны забора. Синтия улыбнулась, глядя на них: эти двое были дружной парой.
   Хейзл раскрыла записную книжку и принялась перелистывать страницу за страницей. Некоторое время она читала описания растений, потом подняла голову и посмотрела на Синтию:
   – Это очень хорошо.
   – Знаю. Стоит чуть-чуть под редактировать, и готово для печати. Вы согласны?
   – Полностью. – Хейзл откинулась на спинку стула. – Если подчернить рисунки и прорисовать четче некоторые линии, думаю, дело пойдет.
   – Можно начать с брошюры, а потом опубликовать полную книгу, когда Розалинда напишет больше, если, конечно, брошюра будет распродаваться.
   – Будет. Но должна вас предостеречь: может понадобиться больше усилий и средств, чтобы напечатать эти рисунки. Все остальное намного легче и быстрее.
   – А мы можем что-нибудь сделать?
   – Конечно. У меня есть друзья и кое-какие планы. Я не стала бы издавать такую брошюру, если бы не была уверена в успехе. На Запад переселяется все больше женщин. Многие из них живут замкнуто, запертые на ранчо и фермах. Обычно они и понятия не имеют ни о травах, ни о земле, на которой живут. И им нужна любая помощь. Мы могли бы даже попытаться издать книгу медицинских рецептов и инструкции, как использовать местные растения в лечебных целях.
   – Эта мысль мне нравится. Розалинда может все узнать о местных травах от женщин-знахарок племени кроу. Но ведь и романы, и понести из жизни Запада тоже популярны. И дли них не потребуется иллюстраций. Разве что на обложке.
   – Вы правы.
   – Мне бы хотелось сделать что-нибудь значительное в этой области. Виктория Малоун – моя подруга и...
   – Вы знаете Викторию Малоун! – Хейзл хлопнула рукой по столешнице. – Она великая писательница!
   – Я прежде редактировала и издавала ее романы. Она живет на ранчо на территории штата Нью-Мексико, в его южной части.
   Хейзл усмехнулась:
   – И вы думаете, она напишет для нас книгу?
   – Вполне возможно. Я могла бы попросить ее. Кажется, она в последнее время недовольна своим издателем.
   Хейзл сложила руки и потерла ладони одну о другую:
   – Такое имя, как Виктория Малоун, создаст репутацию нашему издательству и поможет распродаже книг. Насколько быстро мы сможем получить ее книгу?
   – Я узнаю у нее.
   – Отлично. Думаю, вам известны и другие авторы.
   – Да.
   Хейзл снова откинулась на спинку стула.
   – Это все обнадеживает.
   – Но меня беспокоят вопросы распространения и распродажи.
   – Мы можем напять кого-нибудь в помощь.
   – Вы правы. Я знаю в Нью-Йорке одну вдову. Она могла бы переехать на Запад. Прежде такой работой занимался ее муж, и она многому от него научилась. Сторм Рэндалл – умная женщина.
   – Отлично, но прежде мы должны заработать побольше денег.
   – Да. Есть ли надежда на инвесторов?
   – Как насчет Мэверика?
   – Не знаю.
   Синтия выглянула из окна. Розалинда и Блю все еще исследовали калитку.
   – Может быть, я съезжу в Шеридан и выиграю гам что-нибудь в покер.
   – Мысль отличная. А я, возможно, отправлюсь подальше на юг и угоню несколько голов скота.
   Эта идея рассмешила их обеих.
   – Право же, я думаю, это сработает. Синтия откинулась на жесткую спинку стула.
   – Хорошо бы. Дли нас это так важно, – заметила Хейзл.
   – О, вы и не представляете, как важно для меня. Хаскел Рейнз, человек, сделавший деньги на том, что ввел потогонную систему на своих фабриках, купил издательство «Хэвлок», где я работала. Он дал мне шанс обслужить его в постели с правом сохранить мою работу. В противном случае обещал меня уволить, – сказала Синтия.
   – Не стану гадать, какой выбор сделали вы, он очевиден. – Хейзл наклонилась к Синтии. – Вы не первая женщина, занимающаяся бизнесом и пострадавшая от мужчины, и не последняя. Если мы преуспеем, это будет победой всех женщин, желающих работать, а не сидеть дома.
   – Значит, мы должны добиться «успеха. Я хочу посмотреть, как вытянется физиономия Хаскела Рейнза, когда книги, изданные нами в Гус-Крике, будут продаваться лучше, чем книги издательства «Хэвлок».
   Синтия усмехнулась и протянула Хейзл руку. Хейхт пожала ее.
   – Мы партнеры, – промолвили они одновременно.
   – Пойдем расскажем Розалин де о нашем решении.
   – Я бы тоже хотела обсудить с ней ее брошюру, – обрадовалась Хейзл.
   Синтия выглянула из окна, но не увидела Розалинды. Она встала, стараясь преодолеть охватившее ее беспокойство, но ни Розалинды, пи Блю не было. Сердце ее учащенно забилось.