Страница:
– А вот и я, – появилась Вайолет с серебряным подносом в одной руке, на котором красовалось блюдо булочек. Она поставила на стол свежее белое масло и земляничный джем.
Синтия улыбнулась ей:
– Все выглядит очень соблазнительно.
– Я не думала мешать вам, – сказала Вайолет нерешительно – но, если вы хотите поговорить об «Ангелах востока» или о книгах вообще, я бы с радостью поддержала разговор и сообщила бы вам о, вкусах читателей.
Лучшей собеседницы, чем женщина, торгующая книгами, Синтия не могла себе представить. Для того, чтобы обсудить предпочтения читателей на Западе, Вайолет была самой подходящей личностью. Синтии явно везло. Она тут же вспомнила о магическом кристалле яки и, нащупав его сквозь белую блузку, дотронулась до него. Может быть, подарок Виктории и в самом деле принесет ей удачу?
– Я думаю, вы очень заняты, – сказала Вайолет смущенно.
– Это вовсе не так. – Синтия старалась скрыть свое разочарование. – Но дело в том, что завтра утром я уезжаю.
– На рассвете, – хмуро добавил Мэверик.
– О! – Вайолет прижала серебряный поднос к груди. – Это ужасно.
– Но мы могли бы поговорить нынче вечером, – улыбнулась Синтия. – Мэверик хочет съесть хороший толстый бифштекс. Он мог бы заняться этим, пока мы будем беседовать.
– Минутку! – перебил их Мэверик, бросив взгляд на Синтию. – Я не могу оставить вас одну в таком городе, как Лордсберг.
– Это разрешимо, – ответила Вайолет, постукивая ногтем по подносу. – Мой друг всегда дежурит здесь до того момента, когда я закрываю магазин на ночь. Он мог бы проводить Синтию до отеля.
– Отлично. – Синтия взяла свою чашку и отпила глоток ароматного напитка.
– Кто он? – Мэверик судорожно пытался придумать причину, чтобы покинуть это заведение вместе с Синтией, но почувствовал себя совсем беспомощным. Предложить что-то стоящее он не мог, ведь он собирался затащить ее в постель.
– На этой же улице есть магазин Джея и Сильви, в котором продают книги. Им будет приятно побеседовать со знатоком литературы.
С каждой минутой эта идея все больше захватывала Синтию. Она повернулась к Мэверику:
– Вам ведь надо еще купить лошадей и все, что требуется для путешествия. Верно? Вы можете этим заняться, пока я буду говорить о книгах.
Мэверик переводил взгляд с одной женщины на другую, думая прежде всего о том, как провести ночь с Синтией, а уже потом об их путешествии по пустыне. Но дельных мыслей на сей счет в его голове, увы, не было. Он уже почти смирился с таким неожиданным поворотом событий. Что ж, ему придется принять условия игры и подождать. К тому же и в самом деле следовало подготовиться к путешествию по Мексике. Если они собирались выехать на рассвете, ему следовало обеспечить такую возможность.
Мэверик поднялся с места. Синтия посмотрела на него с беспокойством:
– Но вы ведь не уедете без меня?
– Будьте готова к отправке на рассвете.
Она улыбнулась.
Мэверик бросил деньги на стол. Он готов был дорого заплатить за то, чтобы унести с собой эту улыбку.
– Здесь слишком много, – сказала Вайолет.
– Пусть. Синтия может купить себе какую-нибудь новую книгу, – бросил Мэверик на ходу и быстро вышел из магазина.
– Он похож на головореза, – сказала вслед ему Вайолет.
Синтия кивнула:
– Как вы думаете, он может стать героем книги?
– О, да. – Вайолет села напротив Синтии. – Он мне напоминает...
Но Синтия ее не слушала. Она думала о Мэверике и об их путешествии в Мексику. Она согласилась подвергнуть себя опасностям. Но как ей было устоять? Сейчас ей уже тридцать. У нее есть опыт и знания. Она разбирается в книжном деде и уверена, что сможет справиться с этим сорвиголовой с Запада. В конце концов, Синтия была из Нью-Йорка.
Глава 3
Глава 4
Синтия улыбнулась ей:
– Все выглядит очень соблазнительно.
– Я не думала мешать вам, – сказала Вайолет нерешительно – но, если вы хотите поговорить об «Ангелах востока» или о книгах вообще, я бы с радостью поддержала разговор и сообщила бы вам о, вкусах читателей.
Лучшей собеседницы, чем женщина, торгующая книгами, Синтия не могла себе представить. Для того, чтобы обсудить предпочтения читателей на Западе, Вайолет была самой подходящей личностью. Синтии явно везло. Она тут же вспомнила о магическом кристалле яки и, нащупав его сквозь белую блузку, дотронулась до него. Может быть, подарок Виктории и в самом деле принесет ей удачу?
– Я думаю, вы очень заняты, – сказала Вайолет смущенно.
– Это вовсе не так. – Синтия старалась скрыть свое разочарование. – Но дело в том, что завтра утром я уезжаю.
– На рассвете, – хмуро добавил Мэверик.
– О! – Вайолет прижала серебряный поднос к груди. – Это ужасно.
– Но мы могли бы поговорить нынче вечером, – улыбнулась Синтия. – Мэверик хочет съесть хороший толстый бифштекс. Он мог бы заняться этим, пока мы будем беседовать.
– Минутку! – перебил их Мэверик, бросив взгляд на Синтию. – Я не могу оставить вас одну в таком городе, как Лордсберг.
– Это разрешимо, – ответила Вайолет, постукивая ногтем по подносу. – Мой друг всегда дежурит здесь до того момента, когда я закрываю магазин на ночь. Он мог бы проводить Синтию до отеля.
– Отлично. – Синтия взяла свою чашку и отпила глоток ароматного напитка.
– Кто он? – Мэверик судорожно пытался придумать причину, чтобы покинуть это заведение вместе с Синтией, но почувствовал себя совсем беспомощным. Предложить что-то стоящее он не мог, ведь он собирался затащить ее в постель.
– На этой же улице есть магазин Джея и Сильви, в котором продают книги. Им будет приятно побеседовать со знатоком литературы.
С каждой минутой эта идея все больше захватывала Синтию. Она повернулась к Мэверику:
– Вам ведь надо еще купить лошадей и все, что требуется для путешествия. Верно? Вы можете этим заняться, пока я буду говорить о книгах.
Мэверик переводил взгляд с одной женщины на другую, думая прежде всего о том, как провести ночь с Синтией, а уже потом об их путешествии по пустыне. Но дельных мыслей на сей счет в его голове, увы, не было. Он уже почти смирился с таким неожиданным поворотом событий. Что ж, ему придется принять условия игры и подождать. К тому же и в самом деле следовало подготовиться к путешествию по Мексике. Если они собирались выехать на рассвете, ему следовало обеспечить такую возможность.
Мэверик поднялся с места. Синтия посмотрела на него с беспокойством:
– Но вы ведь не уедете без меня?
– Будьте готова к отправке на рассвете.
Она улыбнулась.
Мэверик бросил деньги на стол. Он готов был дорого заплатить за то, чтобы унести с собой эту улыбку.
– Здесь слишком много, – сказала Вайолет.
– Пусть. Синтия может купить себе какую-нибудь новую книгу, – бросил Мэверик на ходу и быстро вышел из магазина.
– Он похож на головореза, – сказала вслед ему Вайолет.
Синтия кивнула:
– Как вы думаете, он может стать героем книги?
– О, да. – Вайолет села напротив Синтии. – Он мне напоминает...
Но Синтия ее не слушала. Она думала о Мэверике и об их путешествии в Мексику. Она согласилась подвергнуть себя опасностям. Но как ей было устоять? Сейчас ей уже тридцать. У нее есть опыт и знания. Она разбирается в книжном деде и уверена, что сможет справиться с этим сорвиголовой с Запада. В конце концов, Синтия была из Нью-Йорка.
Глава 3
Синтии показалось, что на Западе утро наступает раньше. С первыми лучами солнца она была уже в кожаном седле на гнедом с белым мустанге. Синтия чувствовала себя непривычно. Ее черная амазонка была приспособлена только для езды в дамском седле. Ощущение дискомфорта усилилось, когда Синтия увидела беспорядок в своей одежде. Юбка задралась до колен, белая кружевная оторочка муслиновых панталон предательски выглядывала из-под нее, черно-белые полосатые фильдекосовые чулки и черные замшевые гетры могли обозревать все.
Синтия бросила хмурый взгляд на Мэверика и оправила юбку.
– Вам следовало найти дамское седло.
– Что? Для верховой езды женщины носят юбки, похожие на мужские штаны.
– Но у меня нет такой юбки. – Синтия снова попыталась оправить юбку. – Мне нужно дамское седло.
– Лучше вам научиться ездить в мужском. Сомневаюсь, что в Лордсбсрге где-нибудь найдется дамское.
Мэверик улыбнулся. У нее были красивые ноги. Чтобы наслаждаться этим зрелищем всю дорогу до Мексики, он готов был сжечь все дамские седла на Западе.
– Тогда задержимся, пока я не найду подходящую одежду, – предложила Синтия. Она чувствовала, как в ней нарастает раздражение, потому что Мэверик без стеснения глазел на нее.
– Нет времени. – Он посмотрел ей прямо в лицо. – Кроме того, вы одеты с головы до ног.
– У меня нет желания демонстрировать свое белье всей Мексике, – начала выходить из себя Синтия.
Мэверик не смог удержаться от улыбки:
– Но это прелестное зрелище.
Она снова нахмурилась:
– Я думала, вы найдете настоящих лошадей.
– Если вы хотите добраться до цели, то лучше выбрать мустангов. Они гораздо сильнее, выносливее и более приспособлены к здешним условиям, чем породистые лошади.
Мэверик покачал головой. Может быть, следовало предоставить ей читать книги и пить маленькими глотками чай в относительной безопасности этого городка?
– Эти лошади совсем не такие, как те, на которых я каталась в Центральном парке, – заметила Синтия.
– Мы не собираемся кататься в парке.
– Думаю, в вашем замечании есть здравый смысл.
Синтия похлопала своего мустанга по холке. Конечно, эти края Мэверик знал лучше, чем она, и, возможно, он сделал правильный выбор.
Мэверик сейчас был еще больше похож на головореза. Он переоделся в синюю мягкую поношенную рубашку и подпоясался широким кожаным поясом с револьверами, украшенным блестящими заклепками. На каждом бедре у него было по «кольту», и создавалось впечатление, что это для него привычно. К седлу была приторочена винтовка. Синтия могла только догадываться, сколько ножей рассовано по его карданам. Мэверик выглядел впечатляюще. И Синтия уже не знала, чувствует ли она себя защищенной или испытывает страх.
С легкостью, – дающейся долгими годами упражнений, Мэверик вскочил на своего мустанга. Он выбрал хороших лошадей и жалел только о том, что под ним нет привычного седла и собственной лошади.
Мэверик подъехал к Синтии и сорвал черную шапочку для верховой езды с ее головы.
– Что вы делаете? – возмутилась она.
Он водрузил на ее голову ковбойскую шляпу с завязками.
– Если не будете защищать лицо, сожжете его до волдырей еще до того, как мы выедем из Лордсберга. Вашей бледной коже вредно здешнее солнце.
С минуту она внимательно разглядывала ковбойский головной убор.
– Возможно, вы правы. И все же верните мне мою шапочку. Она подходит к моему костюму.
Мэверика смущала бесконечная смена ее настроений: Синтия могла быть практичной, а через минуту отдавалась на волю фантазий. Ее шапочка была совершенно бесполезной, но раз уж она хотела ее сохранить, он не мог отказать ей. Синтия запихнула свою шапочку в седельную сумку. Кто знает, может быть, в надлежащий момент она окажется нужной и выручит ее.
Мэверик спешил выехать из Лордсберга. Когда они окажутся подальше от города, выедут на проезжую дорогу, у Синтии отпадет охота думать о таких мелочах, как высоко задранная юбка и открытые ноги.
– Как плохо, что я не могу взять свой ковровый саквояж, не говоря уже о чемоданах. У меня почти нет одежды на смену – одна только блузка. Надеюсь, что путешествие будет недолгим, – рассуждала Синтия.
Она поправила черные нитяные перчатки, защищавшие руки, и подумала, что он нашел для нее белую шляпу, гармонирующую по цвету с блузкой под жакетом. Шляпа была ей впору. Может быть, Синтия слишком сурова к Мэверику, ведь он старался ей помочь?
– Вы взяли из своих чемоданов все, что сочли нужным. А наше путешествие продлится столько, сколько потребуется. – Он покачал головой. – Если вы – собираетесь ныть всю дорогу, вам не следует ехать.
Туг Синтия поймана себя на мысли, что все время скулит и жалуется. Но причины для этого у нее были. Она не доверяла этому головорезу, и ей вовсе не хотелось попасть в дикие и пустынные места Мексики. Она предпочла бы взять у него интервью в Лордсбсрге или на ранчо Кордова. Синтия чувствовала, что уже не управляет ситуацией, и видела в этом угрозу. Но выход был только один. Если уж рискнула на совместную прогулку с Мэвериком, то следовало вести себя наилучшим образом.
– Ну? – Мэверик боялся, что Синтия передумает.
– Я готова ехать с вами.
Она выдержала его красноречивый взгляд и не отвела глаза.
Синтия вспомнила о беседе с Вайолет, которую вела накануне. Вайолет пришла в восторг, узнав, что Синтия редактор и знаток издательского дела. Она чуть не клятвенно заверила ее, что будет оказывать ей всемерную поддержку и помощь. Ранчо Кордова было совсем недалеко от Лордсберга. И Синтии повезло, что она нашла здесь близкого по духу человека. Все складывалось прекрасно, если не считать Мэверика с его путешествием. Но она была готова вытерпеть и это, чтобы получить желаемое – историю его жизни.
– Больше не будет жалоб? – иронически поинтересовался Мэверик.
Синтия заколебалась: она опять вспомнила про свои ноги. Впрочем, какое это имеет значение?
– Нет, жалоб больше не будет, – твердо ответила Синтия. – Она решила доказать, что перенесет все тяготы пути. – Но мне не хочется связывать себя обещаниями, – продолжала она. – От этого может быть только хуже.
Он улыбнулся:
– Или лучше.
Синтия не ответила. Она решила, что во всем должна убедиться сама и все увидеть своими глазами.
Виктории была отправлена телеграмма с подробными объяснениями, почему она отправляется в Мексику с Мэвериком Монтаной. Синтия обещала также сообщить, когда они снова окажутся по эту сторону границы. Но Мэверик о Виктории не знал ничего. Синтия тоже умела быть скрытной.
– Время не ждет. Нам лучше тронуться в путь. – Мэверик снял свою стетсоповскую шляпу и провел рукой по густым волосам.
Синтии на мгновение вновь стало страшно. «Боже мой, еще не поздно передумать, отправить Виктории другую телеграмму и через несколько дней благополучно оказаться на ранчо Кордова». Синтия попыталась совладать со своими чувствами. Ей надо забыть о страхе и беспокойстве. Синтия в очередной раз вспомнила о магическом кристалле яки: другого талисмана у нее пока не было. Нет, ей не стоило сомневаться. Она отважилась на приключение, которое могло изменить ее жизнь, сделав реальностью мечты о собственном издательском доме.
– Готовы? – Мэверик еще раз решил удостовериться в твердости ее намерений.
– Я еду прямо за вами, – подтвердила Синтия и последовала за ним к конюшне.
Мэверик зачем-то вел запасного оседланного и взнузданного мустанга, нагруженного седельными сумками. Может быть, в Мексике его ждала женщина? Может быть, они отправлялись в Мексику за этакой горячей штучкой, которая должна была услаждать его ночи? Или это была обычная осмотрительность на случай, если одна из их лошадей занеможет? Синтия не знала, а Мэверик ничего не объяснял. И все же она заставила себя взять в руки поводья и отбросить тревогу. Стараясь не отставать от Мэверика, она старательно держалась в седле.
Пока Синтия и Мэверик ехали на юго-запад по направлению к Аризоне, все их внимание поглощала окружающая природа. Далеко на горизонте вздымались пурпурные горы. На плоской равнине хорошо была видна яркая зелень и сизые колючки кактусов. Небо было лазурным. И эта голубизна, чуть окрашенная розовым сиянием солнца, казалось, окутывала равнину. В потоках жаркого воздуха парил ястреб, вскрикивал и уносился прочь. Песок цвета старого мыла заглушал стук подков.
Мэверик знал, что они находятся к западу от Рио-Гранде и к югу от реки Хила. Теперь же они направлялись к сухой, выжженной солнцем земле у подножия гор Чирикауа. Мэверик решился сказать обо всем Синтии, так как опасался, что она повернет обратно, если поймет, насколько тяжелым обещает быть путешествие.
Синтия поняла, что где-то поблизости ранчо Кордова, и еще раз пожалела, что едет не туда, а в Мексику. Если из поезда, где она была в безопасности, местность выглядела устрашающей, то открывавшийся теперь простор таил в себе опасность. Синтия сделала неприятное открытие: одной ей здесь не выжить. Она отдала свою судьбу в руки Мэверика Монтаны и теперь опасалась, что поступила неразумно.
Солнце поднималось все выше, Синтия страдала от жары. Она сдвинула ковбойскую шляпу на затылок и отерла влагу со лба. Усталость давала о себе знать. Ее руки в перчатках стали мокрыми от пота. Теперь Синтия жалела, что не оделась полегче. Скоро она сдастся и напьется из фляжки, привязанной к луке седла. Но ей не хотелось показать ему, что ее мучит жажда, до того, как он сам признается, что хочет пить, И Синтия держалась из последних сил.
Она остановила мустанга и обернула луку седла поводьями. Синтия хотела снять черный жакет, но он прилип к ее повлажневшей блузке. Несколько минут она пыталась справиться с ним, но ей удалось только спустить его с плеч. И тут произошла осечка: жакет застрял, и ее руки оказались прижатыми к бокам. Чувствуя беспомощность, Синтия окликнула своего спутника, Мэверик оглянулся и нахмурился:
– Что случилось?
Оглядев Синтию, он засмеялся:
– Жарко?
– Лучше ничего не говорите, помогите мне снять этот чертов жакет.
– Да, мэм. – Он потянулся к ней, потом заколебался. – А награда будет?
Она нахмурилась:
– Если вы так ставите вопрос, я сама с ним справлюсь.
Он нежно поцеловал ее в губы, потом стянул жакет и с торжествующим видом помахал трофеем над головой.
– Благодарю.
Синтия не знала, сердиться ли ей из-за того, что он ее поцеловал, или радоваться, что она избавилась от этой лишней детали одежды.
Мэверик положил руку ей на колено.
– Я думаю, что поцелуй был вашей, а не моей наградой, – сделал вывод он. – А что же причитается мне?
От наглости она изумленно захлопала глазами. Не отводя от нее взгляда, он позволил своей руке скользнуть под ее юбку и сжал бедро.
– О! – Ее глаза округлились от неожиданности. – Кто вы такой?
– Лучше привязать ваш жакет к скатанному одеялу. Он дотянулся до узла за ее спиной и водворил жакет на место.
– Как вы смеете?!
Мэверик был так близко, что Синтия уловила его мускусный запах, увидела капельки пота на шее под расстегнутым воротом рубашки. По ее телу вновь пробежали мурашки. Сначала было жарко, теперь ее охватил озноб. Ей вовсе не понравилось то, как он на нее действует.
– Все в порядке. – Он усмехнулся, выпрямляясь в седле. – А что касается меня – вы ведь меня спросили, кто я такой, – то могу ответить: я тот человек, с которым вы вступили в сделку. Теперь слишком поздно что-либо менять.
Синие глаза сцепились с зелеными. Некоторое время этот поединок взглядов продолжался.
Синтия начала было говорить, но тут с ужасом заметила, что он поднял ее юбку на самое бедро. Она быстро одернула ее так, чтобы прикрыть колено. Потом хмуро подняла глаза и увидела, что Мэверик продолжает улыбаться.
– В будущем... – сердито начала она.
– Вы сделаете меня счастливым человеком, – продолжил он и скомандовал: – Поехали.
Он сделал знак, чтобы она следовала за ним.
По-видимому, он привык действовать стремительно. Неплохо поучить его хорошим манерам. Но Синтия решила отложить урок на некоторое время. Сначала надо было оказаться в безопасности городских улиц, а потом она все-таки должна была получить свой сюжет, историю его жизни.
Продолжая путь через пустыню, Синтия заметила, что другие всадники им не встречалась. Не заметила она и животных или птиц. Только ветер да крик ястреба нарушали тишину.
Синтия чувствовала себя маленькой и беззащитной в этом огромном пространстве. Маячившие вдали горы казались ей бесплодными и грозными. Как можно жить в этой пустыне? Но ведь апачи жили здесь до того, как солдаты Соединенных Штатов вытеснили их.
Через некоторое время Синтия утратила интерес ко всему, кроме своего мустанга. Она никогда не увлекалась верховой ездой и не ездила в мужском седле. Ей было непривычно скакать несколько часов без передышки. И впервые езда верхом причинила ей физическую боль. Если бы ковбойская шляпа не была подвязана у нее под подбородком, она давно бы уже потеряла ее из-за тряски в жестком седле. Синтия была бессильна что-то изменить. Ей хотелось подложить подушку, чтобы смягчить тряску, нагнать облаков, чтобы закрыть палящее солнце, и поставить мустанга на колеса – сделать все, что угодно, лишь бы побыстрее прекратить эти мучения. Из мягкого кресла в Нью-Йорке жизнь на Западе казалась ей более заманчивой.
Скоро Синтии стало казаться, что на ее теле нет живого места, что все оно – сплошной синяк. Она проклинала корсет, врезавшийся в ее чувствительную кожу и натиравший влажное тело. И все же ей не хотелось выглядеть слабой в глазах Мэверика, который, кажется, родился для езды в седле.
А Мэверик продолжал гнать лошадей, преодолевая огромные расстояния. Иногда он останавливался, чтобы размять ноги и дать отдохнуть ей. Когда они отдыхали, он следил, чтобы она поела, по-братски делясь с ней сыром, лепешками и, конечно, водой. Но передышки эти были короткими. Его раздражала потеря времени.
Мэверику было ясно, что у Синтии небольшой опыт верховой езды. Ему следовало оставить ее в Лордсбсрге. Да и вообще не нужно было вступать с ней в сделку. И все же он восхищался ею. В ней чувствовалась внутренняя сила. Синтия была из тех женщин, что кажутся изнеженными, но обладают твердой волей.
Мэверик спрыгнул с мустанга, взял фляжку и подошел к ней. Синтия спешилась, но когда ноги ее коснулись земли, оказалось, что они ее не держат. Она чувствовала себя ужасно усталой, все тело болело. Она пила маленькими глотками воду и гадала, сможет ли ехать дальше. Но выбора не было.
Мэверик все больше уважал ее за терпение и силу духа, но в нем росло и чувство беспокойства. Сколько она может выдержать? Они проехали уже довольно много. Скоро наступит ночь, нужно искать безопасный ночлег.
Мэверик напился из фляжки, вытер губы тыльной стороной ладони и направился к мустангу. Синтия знала, что им снова предстоит скачка, однако ей показалось, что передышка была слишком короткой. Она попыталась взобраться на лошадь, но не смогла даже поднять ногу. Синтия прижалась лбом к седлу и почувствовала, что глаза ее полны слез. Этот долгий день стал для нее непрерывным кошмаром. А ведь он еще не кончился.
– Скверно?
За спиной послышались его шаги. Она кивнула, продолжая прижиматься головой к жесткой коже седла.
Мэверик положил руку ей на плечо:
– Мы забрались слишком далеко, чтобы возвращаться. Придется продолжить путь. Отдых не поможет. Сначала будет тяжело, потом полегчает.
– Я хотела бы повернуть все вспять и никогда не встречать вас.
– Подождите до завтра. Станете проклинать меня, если у вас хватит на это сил.
– Но по крайней мере нынче ночью я смогу выспаться в мягкой постели?
– Нет, насколько возможно, нам придется держаться подальше от городов. Кроме того, поблизости нет ни одного.
– Что?
– Вам придется сегодня спать на одеяле, постелив его на жесткую землю.
Синтия застонала. Она была слишком утомлена, чтобы беспокоиться о том, что он подумает о ней. В изнеможении она изо всех сил вцепилась в седло.
– Я помогу, – предложил Мэверик.
Он приподнял ее юбку и обхватил руками икру ее левой ноги. Сейчас не было времени для того, чтобы прикасаться к ней так, как ему бы хотелось. С трудом, овладев собой, он помог ей вдеть ногу в стремя и все-таки нашел силы не дать воли рукам, хоть это и далось ему нелегко.
Синтия была слишком измучена, чтобы противиться такой фамильярности. К тому же это был единственный способ взобраться на лошадь. Ноги больше не слушались ее, и все же Синтия была полна решимости скакать дальше, пока он не даст ей сигнала остановиться.
– Как только я вас подтолкну, опускайтесь в седло. Его руки обхватили ее ягодицы.
Синтия судорожно вздохнула, но, прежде чем она успела возразить, Мэверик подтолкнул ее.
– О'кей?
Он смотрел на нее с улыбкой.
– Благодарю вас.
Она все еще чувствовала прикосновение его рук к своему телу и невольно подумала о том, скольких женщин ему удалось обольстить. Видел ли он в ней только потенциальную добычу или равноправного партнера? Неужели она тщеславна и хочет, чтобы он находил ее привлекательной и умной? Нет, она не собиралась поддаваться очарованию этого сердцееда.
– Сможете ехать дальше? – поинтересовался Мэверик.
– А у меня есть выбор?
– Мне хотелось бы разбить лагерь возле реки Сан-Симон. Это не особенно далеко. Но если вы не в состоянии продолжать...
– Если вы были бы один, вы бы поехали дальше?
– Да.
– Тогда едем. – Она смотрела на него прищуренными зелеными глазами. – Но неужели в течение всего нашего путешествия вам придется поднимать меня в седло и вынимать из него?
Он усмехнулся:
– Для меня это удовольствие.
Она не нашла в себе сил не ответить на его улыбку.
– Давайте доберемся до гор Пелончильос, проедем перевал и достигнем реки Сан-Симон до наступления темноты. Тогда вы сможете отдохнуть.
Ее взгляд был устремлен вдаль. Отсюда было трудно определить расстояние до гор. Впереди простиралась равнина, и пространственные ощущения были обманчивыми. Однако было ясно, что солнце скоро сядет. Сможет она продержаться до заката?
– На западе небо темное. Похоже, пойдет дождь. Он вскочил на лошадь и подъехал к ней:
– Вы ведь не испугаетесь, если затопит ложе высохшей реки?
– А это так?
– Сомневаюсь, что дождь будет таким обильным.
– В таком случае поехали.
– Если вы решите, что не можете ехать дальше, остановимся на ночлег в любом месте.
Он вглядывался в ее лицо, ища ответ. Если бы Синтия так не раскраснелась от жары, он счел бы, что она бледнее обычного.
– Думаю, река поможет нам.
– Нам всем нужна вода. И я не имею ничего против дождя. Больше всего сейчас я хочу опустить ноги в холодную воду реки или ручья.
Он кивнул.
– Когда-нибудь, если я почувствую себя лучше, я отомщу вам за то, что вы солгали мне, будто до Мексики рукой подать.
Он усмехнулся и поскакал к горному перевалу.
Синтия бросила хмурый взгляд на Мэверика и оправила юбку.
– Вам следовало найти дамское седло.
– Что? Для верховой езды женщины носят юбки, похожие на мужские штаны.
– Но у меня нет такой юбки. – Синтия снова попыталась оправить юбку. – Мне нужно дамское седло.
– Лучше вам научиться ездить в мужском. Сомневаюсь, что в Лордсбсрге где-нибудь найдется дамское.
Мэверик улыбнулся. У нее были красивые ноги. Чтобы наслаждаться этим зрелищем всю дорогу до Мексики, он готов был сжечь все дамские седла на Западе.
– Тогда задержимся, пока я не найду подходящую одежду, – предложила Синтия. Она чувствовала, как в ней нарастает раздражение, потому что Мэверик без стеснения глазел на нее.
– Нет времени. – Он посмотрел ей прямо в лицо. – Кроме того, вы одеты с головы до ног.
– У меня нет желания демонстрировать свое белье всей Мексике, – начала выходить из себя Синтия.
Мэверик не смог удержаться от улыбки:
– Но это прелестное зрелище.
Она снова нахмурилась:
– Я думала, вы найдете настоящих лошадей.
– Если вы хотите добраться до цели, то лучше выбрать мустангов. Они гораздо сильнее, выносливее и более приспособлены к здешним условиям, чем породистые лошади.
Мэверик покачал головой. Может быть, следовало предоставить ей читать книги и пить маленькими глотками чай в относительной безопасности этого городка?
– Эти лошади совсем не такие, как те, на которых я каталась в Центральном парке, – заметила Синтия.
– Мы не собираемся кататься в парке.
– Думаю, в вашем замечании есть здравый смысл.
Синтия похлопала своего мустанга по холке. Конечно, эти края Мэверик знал лучше, чем она, и, возможно, он сделал правильный выбор.
Мэверик сейчас был еще больше похож на головореза. Он переоделся в синюю мягкую поношенную рубашку и подпоясался широким кожаным поясом с револьверами, украшенным блестящими заклепками. На каждом бедре у него было по «кольту», и создавалось впечатление, что это для него привычно. К седлу была приторочена винтовка. Синтия могла только догадываться, сколько ножей рассовано по его карданам. Мэверик выглядел впечатляюще. И Синтия уже не знала, чувствует ли она себя защищенной или испытывает страх.
С легкостью, – дающейся долгими годами упражнений, Мэверик вскочил на своего мустанга. Он выбрал хороших лошадей и жалел только о том, что под ним нет привычного седла и собственной лошади.
Мэверик подъехал к Синтии и сорвал черную шапочку для верховой езды с ее головы.
– Что вы делаете? – возмутилась она.
Он водрузил на ее голову ковбойскую шляпу с завязками.
– Если не будете защищать лицо, сожжете его до волдырей еще до того, как мы выедем из Лордсберга. Вашей бледной коже вредно здешнее солнце.
С минуту она внимательно разглядывала ковбойский головной убор.
– Возможно, вы правы. И все же верните мне мою шапочку. Она подходит к моему костюму.
Мэверика смущала бесконечная смена ее настроений: Синтия могла быть практичной, а через минуту отдавалась на волю фантазий. Ее шапочка была совершенно бесполезной, но раз уж она хотела ее сохранить, он не мог отказать ей. Синтия запихнула свою шапочку в седельную сумку. Кто знает, может быть, в надлежащий момент она окажется нужной и выручит ее.
Мэверик спешил выехать из Лордсберга. Когда они окажутся подальше от города, выедут на проезжую дорогу, у Синтии отпадет охота думать о таких мелочах, как высоко задранная юбка и открытые ноги.
– Как плохо, что я не могу взять свой ковровый саквояж, не говоря уже о чемоданах. У меня почти нет одежды на смену – одна только блузка. Надеюсь, что путешествие будет недолгим, – рассуждала Синтия.
Она поправила черные нитяные перчатки, защищавшие руки, и подумала, что он нашел для нее белую шляпу, гармонирующую по цвету с блузкой под жакетом. Шляпа была ей впору. Может быть, Синтия слишком сурова к Мэверику, ведь он старался ей помочь?
– Вы взяли из своих чемоданов все, что сочли нужным. А наше путешествие продлится столько, сколько потребуется. – Он покачал головой. – Если вы – собираетесь ныть всю дорогу, вам не следует ехать.
Туг Синтия поймана себя на мысли, что все время скулит и жалуется. Но причины для этого у нее были. Она не доверяла этому головорезу, и ей вовсе не хотелось попасть в дикие и пустынные места Мексики. Она предпочла бы взять у него интервью в Лордсбсрге или на ранчо Кордова. Синтия чувствовала, что уже не управляет ситуацией, и видела в этом угрозу. Но выход был только один. Если уж рискнула на совместную прогулку с Мэвериком, то следовало вести себя наилучшим образом.
– Ну? – Мэверик боялся, что Синтия передумает.
– Я готова ехать с вами.
Она выдержала его красноречивый взгляд и не отвела глаза.
Синтия вспомнила о беседе с Вайолет, которую вела накануне. Вайолет пришла в восторг, узнав, что Синтия редактор и знаток издательского дела. Она чуть не клятвенно заверила ее, что будет оказывать ей всемерную поддержку и помощь. Ранчо Кордова было совсем недалеко от Лордсберга. И Синтии повезло, что она нашла здесь близкого по духу человека. Все складывалось прекрасно, если не считать Мэверика с его путешествием. Но она была готова вытерпеть и это, чтобы получить желаемое – историю его жизни.
– Больше не будет жалоб? – иронически поинтересовался Мэверик.
Синтия заколебалась: она опять вспомнила про свои ноги. Впрочем, какое это имеет значение?
– Нет, жалоб больше не будет, – твердо ответила Синтия. – Она решила доказать, что перенесет все тяготы пути. – Но мне не хочется связывать себя обещаниями, – продолжала она. – От этого может быть только хуже.
Он улыбнулся:
– Или лучше.
Синтия не ответила. Она решила, что во всем должна убедиться сама и все увидеть своими глазами.
Виктории была отправлена телеграмма с подробными объяснениями, почему она отправляется в Мексику с Мэвериком Монтаной. Синтия обещала также сообщить, когда они снова окажутся по эту сторону границы. Но Мэверик о Виктории не знал ничего. Синтия тоже умела быть скрытной.
– Время не ждет. Нам лучше тронуться в путь. – Мэверик снял свою стетсоповскую шляпу и провел рукой по густым волосам.
Синтии на мгновение вновь стало страшно. «Боже мой, еще не поздно передумать, отправить Виктории другую телеграмму и через несколько дней благополучно оказаться на ранчо Кордова». Синтия попыталась совладать со своими чувствами. Ей надо забыть о страхе и беспокойстве. Синтия в очередной раз вспомнила о магическом кристалле яки: другого талисмана у нее пока не было. Нет, ей не стоило сомневаться. Она отважилась на приключение, которое могло изменить ее жизнь, сделав реальностью мечты о собственном издательском доме.
– Готовы? – Мэверик еще раз решил удостовериться в твердости ее намерений.
– Я еду прямо за вами, – подтвердила Синтия и последовала за ним к конюшне.
Мэверик зачем-то вел запасного оседланного и взнузданного мустанга, нагруженного седельными сумками. Может быть, в Мексике его ждала женщина? Может быть, они отправлялись в Мексику за этакой горячей штучкой, которая должна была услаждать его ночи? Или это была обычная осмотрительность на случай, если одна из их лошадей занеможет? Синтия не знала, а Мэверик ничего не объяснял. И все же она заставила себя взять в руки поводья и отбросить тревогу. Стараясь не отставать от Мэверика, она старательно держалась в седле.
Пока Синтия и Мэверик ехали на юго-запад по направлению к Аризоне, все их внимание поглощала окружающая природа. Далеко на горизонте вздымались пурпурные горы. На плоской равнине хорошо была видна яркая зелень и сизые колючки кактусов. Небо было лазурным. И эта голубизна, чуть окрашенная розовым сиянием солнца, казалось, окутывала равнину. В потоках жаркого воздуха парил ястреб, вскрикивал и уносился прочь. Песок цвета старого мыла заглушал стук подков.
Мэверик знал, что они находятся к западу от Рио-Гранде и к югу от реки Хила. Теперь же они направлялись к сухой, выжженной солнцем земле у подножия гор Чирикауа. Мэверик решился сказать обо всем Синтии, так как опасался, что она повернет обратно, если поймет, насколько тяжелым обещает быть путешествие.
Синтия поняла, что где-то поблизости ранчо Кордова, и еще раз пожалела, что едет не туда, а в Мексику. Если из поезда, где она была в безопасности, местность выглядела устрашающей, то открывавшийся теперь простор таил в себе опасность. Синтия сделала неприятное открытие: одной ей здесь не выжить. Она отдала свою судьбу в руки Мэверика Монтаны и теперь опасалась, что поступила неразумно.
Солнце поднималось все выше, Синтия страдала от жары. Она сдвинула ковбойскую шляпу на затылок и отерла влагу со лба. Усталость давала о себе знать. Ее руки в перчатках стали мокрыми от пота. Теперь Синтия жалела, что не оделась полегче. Скоро она сдастся и напьется из фляжки, привязанной к луке седла. Но ей не хотелось показать ему, что ее мучит жажда, до того, как он сам признается, что хочет пить, И Синтия держалась из последних сил.
Она остановила мустанга и обернула луку седла поводьями. Синтия хотела снять черный жакет, но он прилип к ее повлажневшей блузке. Несколько минут она пыталась справиться с ним, но ей удалось только спустить его с плеч. И тут произошла осечка: жакет застрял, и ее руки оказались прижатыми к бокам. Чувствуя беспомощность, Синтия окликнула своего спутника, Мэверик оглянулся и нахмурился:
– Что случилось?
Оглядев Синтию, он засмеялся:
– Жарко?
– Лучше ничего не говорите, помогите мне снять этот чертов жакет.
– Да, мэм. – Он потянулся к ней, потом заколебался. – А награда будет?
Она нахмурилась:
– Если вы так ставите вопрос, я сама с ним справлюсь.
Он нежно поцеловал ее в губы, потом стянул жакет и с торжествующим видом помахал трофеем над головой.
– Благодарю.
Синтия не знала, сердиться ли ей из-за того, что он ее поцеловал, или радоваться, что она избавилась от этой лишней детали одежды.
Мэверик положил руку ей на колено.
– Я думаю, что поцелуй был вашей, а не моей наградой, – сделал вывод он. – А что же причитается мне?
От наглости она изумленно захлопала глазами. Не отводя от нее взгляда, он позволил своей руке скользнуть под ее юбку и сжал бедро.
– О! – Ее глаза округлились от неожиданности. – Кто вы такой?
– Лучше привязать ваш жакет к скатанному одеялу. Он дотянулся до узла за ее спиной и водворил жакет на место.
– Как вы смеете?!
Мэверик был так близко, что Синтия уловила его мускусный запах, увидела капельки пота на шее под расстегнутым воротом рубашки. По ее телу вновь пробежали мурашки. Сначала было жарко, теперь ее охватил озноб. Ей вовсе не понравилось то, как он на нее действует.
– Все в порядке. – Он усмехнулся, выпрямляясь в седле. – А что касается меня – вы ведь меня спросили, кто я такой, – то могу ответить: я тот человек, с которым вы вступили в сделку. Теперь слишком поздно что-либо менять.
Синие глаза сцепились с зелеными. Некоторое время этот поединок взглядов продолжался.
Синтия начала было говорить, но тут с ужасом заметила, что он поднял ее юбку на самое бедро. Она быстро одернула ее так, чтобы прикрыть колено. Потом хмуро подняла глаза и увидела, что Мэверик продолжает улыбаться.
– В будущем... – сердито начала она.
– Вы сделаете меня счастливым человеком, – продолжил он и скомандовал: – Поехали.
Он сделал знак, чтобы она следовала за ним.
По-видимому, он привык действовать стремительно. Неплохо поучить его хорошим манерам. Но Синтия решила отложить урок на некоторое время. Сначала надо было оказаться в безопасности городских улиц, а потом она все-таки должна была получить свой сюжет, историю его жизни.
Продолжая путь через пустыню, Синтия заметила, что другие всадники им не встречалась. Не заметила она и животных или птиц. Только ветер да крик ястреба нарушали тишину.
Синтия чувствовала себя маленькой и беззащитной в этом огромном пространстве. Маячившие вдали горы казались ей бесплодными и грозными. Как можно жить в этой пустыне? Но ведь апачи жили здесь до того, как солдаты Соединенных Штатов вытеснили их.
Через некоторое время Синтия утратила интерес ко всему, кроме своего мустанга. Она никогда не увлекалась верховой ездой и не ездила в мужском седле. Ей было непривычно скакать несколько часов без передышки. И впервые езда верхом причинила ей физическую боль. Если бы ковбойская шляпа не была подвязана у нее под подбородком, она давно бы уже потеряла ее из-за тряски в жестком седле. Синтия была бессильна что-то изменить. Ей хотелось подложить подушку, чтобы смягчить тряску, нагнать облаков, чтобы закрыть палящее солнце, и поставить мустанга на колеса – сделать все, что угодно, лишь бы побыстрее прекратить эти мучения. Из мягкого кресла в Нью-Йорке жизнь на Западе казалась ей более заманчивой.
Скоро Синтии стало казаться, что на ее теле нет живого места, что все оно – сплошной синяк. Она проклинала корсет, врезавшийся в ее чувствительную кожу и натиравший влажное тело. И все же ей не хотелось выглядеть слабой в глазах Мэверика, который, кажется, родился для езды в седле.
А Мэверик продолжал гнать лошадей, преодолевая огромные расстояния. Иногда он останавливался, чтобы размять ноги и дать отдохнуть ей. Когда они отдыхали, он следил, чтобы она поела, по-братски делясь с ней сыром, лепешками и, конечно, водой. Но передышки эти были короткими. Его раздражала потеря времени.
Мэверику было ясно, что у Синтии небольшой опыт верховой езды. Ему следовало оставить ее в Лордсбсрге. Да и вообще не нужно было вступать с ней в сделку. И все же он восхищался ею. В ней чувствовалась внутренняя сила. Синтия была из тех женщин, что кажутся изнеженными, но обладают твердой волей.
Мэверик спрыгнул с мустанга, взял фляжку и подошел к ней. Синтия спешилась, но когда ноги ее коснулись земли, оказалось, что они ее не держат. Она чувствовала себя ужасно усталой, все тело болело. Она пила маленькими глотками воду и гадала, сможет ли ехать дальше. Но выбора не было.
Мэверик все больше уважал ее за терпение и силу духа, но в нем росло и чувство беспокойства. Сколько она может выдержать? Они проехали уже довольно много. Скоро наступит ночь, нужно искать безопасный ночлег.
Мэверик напился из фляжки, вытер губы тыльной стороной ладони и направился к мустангу. Синтия знала, что им снова предстоит скачка, однако ей показалось, что передышка была слишком короткой. Она попыталась взобраться на лошадь, но не смогла даже поднять ногу. Синтия прижалась лбом к седлу и почувствовала, что глаза ее полны слез. Этот долгий день стал для нее непрерывным кошмаром. А ведь он еще не кончился.
– Скверно?
За спиной послышались его шаги. Она кивнула, продолжая прижиматься головой к жесткой коже седла.
Мэверик положил руку ей на плечо:
– Мы забрались слишком далеко, чтобы возвращаться. Придется продолжить путь. Отдых не поможет. Сначала будет тяжело, потом полегчает.
– Я хотела бы повернуть все вспять и никогда не встречать вас.
– Подождите до завтра. Станете проклинать меня, если у вас хватит на это сил.
– Но по крайней мере нынче ночью я смогу выспаться в мягкой постели?
– Нет, насколько возможно, нам придется держаться подальше от городов. Кроме того, поблизости нет ни одного.
– Что?
– Вам придется сегодня спать на одеяле, постелив его на жесткую землю.
Синтия застонала. Она была слишком утомлена, чтобы беспокоиться о том, что он подумает о ней. В изнеможении она изо всех сил вцепилась в седло.
– Я помогу, – предложил Мэверик.
Он приподнял ее юбку и обхватил руками икру ее левой ноги. Сейчас не было времени для того, чтобы прикасаться к ней так, как ему бы хотелось. С трудом, овладев собой, он помог ей вдеть ногу в стремя и все-таки нашел силы не дать воли рукам, хоть это и далось ему нелегко.
Синтия была слишком измучена, чтобы противиться такой фамильярности. К тому же это был единственный способ взобраться на лошадь. Ноги больше не слушались ее, и все же Синтия была полна решимости скакать дальше, пока он не даст ей сигнала остановиться.
– Как только я вас подтолкну, опускайтесь в седло. Его руки обхватили ее ягодицы.
Синтия судорожно вздохнула, но, прежде чем она успела возразить, Мэверик подтолкнул ее.
– О'кей?
Он смотрел на нее с улыбкой.
– Благодарю вас.
Она все еще чувствовала прикосновение его рук к своему телу и невольно подумала о том, скольких женщин ему удалось обольстить. Видел ли он в ней только потенциальную добычу или равноправного партнера? Неужели она тщеславна и хочет, чтобы он находил ее привлекательной и умной? Нет, она не собиралась поддаваться очарованию этого сердцееда.
– Сможете ехать дальше? – поинтересовался Мэверик.
– А у меня есть выбор?
– Мне хотелось бы разбить лагерь возле реки Сан-Симон. Это не особенно далеко. Но если вы не в состоянии продолжать...
– Если вы были бы один, вы бы поехали дальше?
– Да.
– Тогда едем. – Она смотрела на него прищуренными зелеными глазами. – Но неужели в течение всего нашего путешествия вам придется поднимать меня в седло и вынимать из него?
Он усмехнулся:
– Для меня это удовольствие.
Она не нашла в себе сил не ответить на его улыбку.
– Давайте доберемся до гор Пелончильос, проедем перевал и достигнем реки Сан-Симон до наступления темноты. Тогда вы сможете отдохнуть.
Ее взгляд был устремлен вдаль. Отсюда было трудно определить расстояние до гор. Впереди простиралась равнина, и пространственные ощущения были обманчивыми. Однако было ясно, что солнце скоро сядет. Сможет она продержаться до заката?
– На западе небо темное. Похоже, пойдет дождь. Он вскочил на лошадь и подъехал к ней:
– Вы ведь не испугаетесь, если затопит ложе высохшей реки?
– А это так?
– Сомневаюсь, что дождь будет таким обильным.
– В таком случае поехали.
– Если вы решите, что не можете ехать дальше, остановимся на ночлег в любом месте.
Он вглядывался в ее лицо, ища ответ. Если бы Синтия так не раскраснелась от жары, он счел бы, что она бледнее обычного.
– Думаю, река поможет нам.
– Нам всем нужна вода. И я не имею ничего против дождя. Больше всего сейчас я хочу опустить ноги в холодную воду реки или ручья.
Он кивнул.
– Когда-нибудь, если я почувствую себя лучше, я отомщу вам за то, что вы солгали мне, будто до Мексики рукой подать.
Он усмехнулся и поскакал к горному перевалу.
Глава 4
Они оставили за спиной Пелончильос, а впереди им приветливо сияли последние лучи заходящего солнца. Мэверик почувствовал, как легкий ветерок овевает его лицо. Дождь прошел, оставив ощущение влажности и прохлады. Запах воды прибавил прыти мустангам. Мэверик улыбнулся. Теперь ничто не мешало им добраться до реки Сан-Симон. И, как и мустанги, Мэверик радовался тому, что сможет напиться вволю и смыть пыль. Ему казалось, что и Синтия готова осушить целую реку.
Когда он объявил об остановке, Синтия с волнением подумала, что вряд ли устоит на ногах, если спешится. Меньше всего ей хотелось предстать перед Мэвериком в нелепом виде, например свалиться с лошади.
Но даже если удастся приземлиться удачно, Синтия не была уверена, что сможет идти. Впрочем, она так страдала, что мечтали только о том, как побыстрее избавиться от этих мучений – лишь бы не сидеть больше на лошади в мужском седле. Впервые в жизни она поняла, какое ценное изобретение – дамское седло. Ей оставалось только надеяться, что она не станет колченогой, как ковбои, которых ей доводилось видеть на фотографиях.
Берег реки зарос высокими тополями. Их серебристые листья позванивали на ветру. В узловатых ветвях щебетали корольки. На сухих камнях грелись ящерицы.
Мэверик направил своего мустанга в густую тень старого тополя и остановился.
– Здесь мы разобьем лагерь и проведем ночь.
Мустанг Синтии затрусил рысцой к другим лошадям, но больше она не могла выносить тряску. Она изо всех сил натянула поводья. Лошадь попятилась, тряхнула головой, закусила удила и все же остановилась.
Синтия закрыла глаза, ощущая, как горит лицо. Она взмокла от пота, ее одежда была влажной от дождя. Если бы она не предвкушала, что окунется в холодную воду реки, то закричала бы от разочарования и изнеможения. Сознание, что скоро придет облегчение, придавало ей сил.
– Требуется помощь?
Мэверик легко спрыгнул с седла.
Он выглядел озабоченным. Но Синтию унижала его жалость, хотя она отчаянно нуждалась в помощи.
– Только постойте здесь. – Гордость не позволила ей попросить о чем-то большем.
Она передала ему поводья:
– Ловите меня, если я...
– Я не дам вам упасть.
Мэверик натянул поводья и заставил лошадь стоять смирно.
Синтия оперлась о стремена, перенеся на них тяжесть тела, перекинула правую ногу через круп лошади и наконец оказалась на земле. Она попыталась высвободить и другую ногу из стремени, но силы окончательно оставили ее. От усталости Синтия просто рухнула бы навзничь, однако Мэверик вовремя подхватил ее.
Когда он объявил об остановке, Синтия с волнением подумала, что вряд ли устоит на ногах, если спешится. Меньше всего ей хотелось предстать перед Мэвериком в нелепом виде, например свалиться с лошади.
Но даже если удастся приземлиться удачно, Синтия не была уверена, что сможет идти. Впрочем, она так страдала, что мечтали только о том, как побыстрее избавиться от этих мучений – лишь бы не сидеть больше на лошади в мужском седле. Впервые в жизни она поняла, какое ценное изобретение – дамское седло. Ей оставалось только надеяться, что она не станет колченогой, как ковбои, которых ей доводилось видеть на фотографиях.
Берег реки зарос высокими тополями. Их серебристые листья позванивали на ветру. В узловатых ветвях щебетали корольки. На сухих камнях грелись ящерицы.
Мэверик направил своего мустанга в густую тень старого тополя и остановился.
– Здесь мы разобьем лагерь и проведем ночь.
Мустанг Синтии затрусил рысцой к другим лошадям, но больше она не могла выносить тряску. Она изо всех сил натянула поводья. Лошадь попятилась, тряхнула головой, закусила удила и все же остановилась.
Синтия закрыла глаза, ощущая, как горит лицо. Она взмокла от пота, ее одежда была влажной от дождя. Если бы она не предвкушала, что окунется в холодную воду реки, то закричала бы от разочарования и изнеможения. Сознание, что скоро придет облегчение, придавало ей сил.
– Требуется помощь?
Мэверик легко спрыгнул с седла.
Он выглядел озабоченным. Но Синтию унижала его жалость, хотя она отчаянно нуждалась в помощи.
– Только постойте здесь. – Гордость не позволила ей попросить о чем-то большем.
Она передала ему поводья:
– Ловите меня, если я...
– Я не дам вам упасть.
Мэверик натянул поводья и заставил лошадь стоять смирно.
Синтия оперлась о стремена, перенеся на них тяжесть тела, перекинула правую ногу через круп лошади и наконец оказалась на земле. Она попыталась высвободить и другую ногу из стремени, но силы окончательно оставили ее. От усталости Синтия просто рухнула бы навзничь, однако Мэверик вовремя подхватил ее.