Арчер Джейн. Луна для влюбленных

   – Вы хотите сказать, что ей не следует уезжать отсюда? – спросил Мэверик.
   – Нет, – возразил отец Баптисте и покачал головой, вы ее единственный родственник. Я просто прошу вас не забывать о ее религиозных предпочтениях.
   – Едва ли я гожусь на роль примерного воспитателя. Моя жизнь не была образцом нравственности. И я ничего не знаю о том, как растят детей. – Мэверик покачал головой. – Но мешать Розалинде я не стану. Я хорошо понимаю значение духовной жизни для местных людей. Однако ей придется самой заботиться о своих духовных нуждах. Отец Баптисте улыбнулся:
   – Это уже хорошо. К тому же я буду поддерживать с ней связь.
   – В таком случае все в порядке. – Казалось, Мэверик испытывает облегчение.
   Отец Баптисте хмыкнул:
   – Это так, но вам предстоит многому научиться чтобы вырастить ребенка, особенно такого, как Розалинда.
   Синтия улыбнулась:
   – Может быть, не стоит больше говорить об этом с Мэвериком сейчас, а то Розалинда, пожалуй, никогда не попадет в Вайоминг.
   Мэверик рассмеялся:
   – Я знаю, как обращаться с годовалыми телятами и жеребятами. На них надо набросить лассо, заклеймить, а потом пустить гулять на воле. И они останутся в стаде, пока не понадобятся тебе.
   – Вы и с женщинами так же обращаетесь? – поинтересовалась Синтия. – Только их-то отпускать на волю нельзя.
   Мэверик ухмыльнулся и сжал ее руку. Отец Баптисте покачал головой:
   – Думаю, вам всем придется поучить друг друга.
   – Я готов учиться, – согласился Мэверик и подмигнул Синтии.
   Она отвернулась:
   – Если мы не тронемся сейчас же, то опоздаем, и Розалинда никогда не простит нам этого.
   Своенравная девочка встретила их молча у двери, скрестив руки на груди. С плоской крыши свешивались гирлянды сушеного перца и всевозможных трав, обрамляющие ее голову. На девочке была простая белая блузка, украшенная вышивкой, и темно-зеленая юбка. Она была босой. Ее волосы свисали вдоль лица прямыми длинными прядями. Отец Баптисте откашлялся, прочищая горло.
   – Я привел их, как и обещал.
   Сначала Розалинда оглядела Мэверика с ног до головы – от кончиков сапог до шевелюры. Потом обошла вокруг него, молча рассматривая со всех сторон, и наконец кивнула:
   – Ты лучше многих, кого привечала Мария. Мэверик разглядывал ее с не меньшим любопытством.
   – У нее такие же синие глаза, Мэверик, как у вас, – сказала Синтия.
   Ей захотелось, чтобы он принял эту девочку. Ради этого она была готова пожертвовать даже книгой о его жизни.
   – У многих синие глаза, – возразил Мэверик. Розалинда замерла. Она посмотрела на отца Баптисте:
   – Ты сказал, что он мой отец.
   – Это были слова Марии.
   Розалинда вздохнула с облегчением:
   – Она не могла ошибиться. И она никогда не лгала.
   – Ты когда-нибудь улыбаешься? – спросил Мэверик. Ему было интересно узнать, унаследовала ли девочка улыбку Марии.
   Розалинда хмуро посмотрела на него:
   – А ты?
   – Может быть, мы зайдем в дом и поговорим там? – предложила Синтия в надежде разрядить атмосферу. Она всей душой желала соединить отца и дочь. Возможно, было глупо с ее стороны лезть в чужие дела. Но Синтия была незаконнорожденной и не знала своего отца. Надежды познакомиться с ним у нее уже не было. А вот Розалинде и Мэверику повезло больше.
   Розалинда мотнула головой:
   – Идемте туда, под дерево.
   Она скрылась в доме.
   – Девочка осторожная, – заметил отец Баптисте. – Она не знает ваших намерений, но не хочет показать свою слабость, боится показаться уязвимой.
   – Понимаю, – сказала Синтия. – По крайней мере она не отказывается поговорить.
   – Вы в самом деле думаете, что она моя дочь? – спросил Мэверик.
   – Да. – Синтия положила руку ему на плечо. – Когда она вырастет, ваше сходство станет заметнее.
   – Даже если она и не мой ребенок, я помогу ей.
   Отец Баптисте потирал руки с довольным видом:
   – Она пригласила нас к своему дереву. Это хорошее начало. Не хочется, чтобы вы думали, будто Розалинда здесь совсем одна. За ней присматривает вся деревня.
   – Это замечательно, – сказала Синтия.
   – Но она ни на что не променяет дом бабушки и собственную независимость.
   Отец Баптисте выразительно посмотрел на Мэверика.
   – Я не собираюсь ломать ее характер, – сказал тот. Отец Баптисте улыбнулся. Они обошли глинобитный дом и оказались позади него. Воздух был полон аромата душистых трав. Там, под деревом, стояли стол и стулья, похожие на те, что они видели возле дома отца Баптисте. Близилась ночь, на столе горела свеча.
   Розалинда вынесла из дома поднос с графином и четырьмя стаканами. Предложив каждому по стакану воды, она присела рядом.
   – Добро пожаловать под мое дерево.
   – Спасибо за то, что приняла нас.
   Синтию удивила внезапная учтивость Розалинды. Может быть, мать и бабушка девочки научили ее гораздо большему, чем можно было бы подумать. По-видимому, взрослая не по годам Розалинда сама решала, когда и где использовать эти знания. И все же она была еще ребенком.
   Наступило затяжное молчание. Все чувствовали себя неловко.
   Вдруг откуда-то из-за дома послышались жалобный вой и лай собаки.
   Розалинда вскочила на ноги:
   – Ах ты, короткохвостое, грязное, блохастое существо, засоряющее дом своими паразитами!
   Собака гавкнула еще несколько раз и бросилась бежать.
   – На этот раз я тебя поймаю! – Розалинда вскочила и погналась за собакой.
   Отец Баптисте хмыкнул:
   – Не знаю, что бы она делала без этой твари.
   – Так это ее собака? – удивилась Синтия.
   – Она живет в деревне, но после смерти Розы взяла себе манеру приставать к Розалинде. – Он улыбнулся. – Будто знает, что ей нужно отвлечься от горя.
   – Она не кусает девочку? – спросила Синтия, вглядываясь в темноту.
   – Нет, – покачал головой отец Баптисте, – они друзья. И еще неизвестно, кто будет тосковать больше, когда Розалинда уедет.
   – Эта собака с нами не поедет, – твердо заявил Мэверик. – И при таких обстоятельствах я даже не могу толком поговорить с Розалиндой. Я же не могу здесь оставаться вечно.
   Мэверик стремился поскорее уехать отсюда. Он не мог мешкать, у него было слишком много врагов к югу от границы. Нужно было быстрее забрать Розалинду и пуститься в обратный путь. Теперь же он не знал, как с ней справиться.
   Наконец, набегавшись за собакой, Розалинда появилась с другой стороны дома. Она тяжело дышала, и понадобилось некоторое время, чтобы девочка пришла в себя.
   – У тебя есть ко мне предложение. Верно? – спросила она наконец.
   Мэверик с трудом удержался от улыбки и сохранил торжественное выражение лица.
   – И она тоже часть сделки? – спросила Розалинда, кивком указав на Синтию.
   – Нет, – Синтия ощутила в словах девочки желание уязвить ее, – я с Мэвериком по другой причине.
   Розалинда понимающе улыбнулась.
   – Давай сначала поговорим о тебе. Или обо мне. – Мэверик пристально вглядывался в лицо Розалинды. – У меня есть хорошее ранчо на севере штата Вайоминг. Там много комнат. Если хочешь, можешь поехать ко мне. Думаю, твоя мать была бы не против.
   – Верно, – подтвердил отец Баптисте, – и Роза представляла, как ты будешь жить там.
   – Я вовсе не предлагаю тебе бросить твое наследство, доставшееся от яки, и забыть твои верования, – продолжал Мэверик. – Я горжусь, что ты яки.
   Он почувствовал некоторую неловкость. Не знал, что сказать еще.
   – Я также горд тем, что ты дочь Марии, – добавил он.
   – И твоя? – спросила Розалинда.
   Мэверик кивнул. Пока что он не мог назвать ее дочерью. Он все еще не верил, что это правда.
   Розалинда вздохнула и оглядела собравшихся.
   – Я знала о видении Розы. Моя бабушка почти всем делилась со мной, но никогда не говорила об отце. Я думаю, меня не хотели разочаровывать на случай, если он не появится.
   Отец Баптисте кивнул.
   Отхлебнув маленький глоточек воды, Розалинда решительно сказала:
   – Я не хочу ехать, но, думаю, все же стоит попытаться начать новую жизнь. Я отвожу на это год времени – от нынешнего до будущего лета. Если мне не понравится, я вернусь домой. Если решу остаться, то буду возвращаться сюда время от времени. – Розалинда посмотрела на отца Баптисте. – Я оформлю все законным образом, чтобы этот дом всегда оставался моим.
   – Мы это сделаем, – сказал отец Баптисте и сжал ее руку. – Мария и Роза гордились бы тобой.
   – Я и делаю это ради них, – ответила Розалинда, – а также чтобы дать шанс ему. – Она кивнула на Мэверика.
   – Помните, она curandera, – усмехнулся отец Баптисте.
   – Я буду звать тебя Мэверик, – решила Розалинда.
   – О'кей, – согласился Мэверик.
   Он и сам еще пока не мог представить, что Розалинда будет называть его отцом.
   – Ну а как насчет нее? – спросила Розалинда, бросив суровый взгляд на Синтию.
   – Я его биограф, – миролюбиво ответила та.
   – Eгo кто? – спросила Розалинда.
   – Я редактор из Нью-Йорк и создаю свой издательский дом на Западе. Думаю, что книга, представляющая историю жизни Мэверика, была бы хорошим началом. Да и отец Баптисте тоже может что-нибудь написать для меня.
   Розалинда рассмеялась:
   – Хотела бы я посмотреть на Марию в такой роли! Издатель!
   – Но это правда. Я люблю книги. А ты?
   – Нет, – хмуро ответила Розалинда.
   – Она читает по-английски, но у нас не очень много книг, – пояснил отец Баптисте.
   – Может быть, вы могли бы помочь ей по части образования.
   – Я сказала «нет». – Розалинда хлопнула рукой по столешнице. – Так почему она здесь?
   Мэверик казался смущенным. Розалинда тотчас же все поняла, а об остальном догадалась.
   – Мы познакомились с Синтией в поезде, когда ехали сюда, и некоторое время путешествовали вместе. Если она захочет, то может вернуться с нами на мое ранчо.
   – Но она не станет сторожевой собакой при мне? – спросила Розалинда.
   – Нет! – Синтия подалась вперед. – Я была бы рада обмениваться с тобой книгами и разговаривать о жизни, но Мэверик – твой отец. Мы с ним просто попутчики.
   Мэверик не смог удержаться от улыбки. Ему понравилось, что Синтия сумела выбрать нужные слова.
   – Ладно, – великодушно согласилась Розалинда, – но никаких книг. Мне не нужны ее знания, но готова поспорить, что мои бы ей пригодились.
   – Я была бы счастлива чему-нибудь научиться от тебя. Синтия приложила все усилия к тому, чтобы голос ее звучал приветливо и терпеливо, но у нее сразу же возникли серьезные сомнения в возможности их совместной поездки. По правде говоря, сейчас она хотела только добраться до ранчо Кордова и забыть, что была знакома с мужчиной по имени Мэверик и девочкой по имени Розалинда.
   – Тогда все улажено, – решил Мэверик. – Ты поедешь на Север со мной.
   Розалинда кивнула, потом задумчиво огляделась:
   – Но я буду скучать по этой деревне.
   – Ты же покидаешь ее не навсегда, – сказал отец Баптисте. – Я буду тебе писать.
   – Ты позаботишься об этой шелудивой собаке?
   – Да, ты же знаешь.
   – А я помогу тебе отвечать отцу Баптисте, если захочешь, – предложила Синтия.
   Розалинда молча уставилась в пространство. «Конечно, – подумала Синтия, – она будет тосковать по родной деревне».

Глава 7

   Синтия сидела на стуле возле открытого окна в своей маленькой комнатке над общим залом таверны. Она сушила волосы на легком ветерке и читала следующую главу «Ангелов востока». Снизу доносился звон стекла и шелест тасуемых карт, на площади прокричал петух. Синтия собиралась поехать в Лордсберг и почти предвкушала приятное путешествие верхом.
   Но это было впереди. А пока Синтия наслаждалась ощущением покоя и праздности. Она и не предполагала прежде, что просто сидеть и читать такое удовольствие.
   Синтия улыбнулась, вспомнив, каким унылым и скучным ей показался Запад, когда она ехала в поезде. Но это было до встречи с Мэвериком Монтаной.
   Синтии очень хотелось быть рядом с ним, но прежде всего ей следовало подумать о себе и издательском доме. Справиться сразу и с Мэвериком, и Розалиндой ей было не под силу. Ничто не должно было ее отвлекать от дела. К тому же на Западе у нее появились новые друзья. Отец Баптисте и Вайолет смогут дать ей хороший материал для книги. Но ее будущее зависело еще и от того, сохранит ли она трезвую голову и решительность. Если рядом с ней будут Мэверик и Розалинда, едва ли она сможет воплотить задуманное.
   Сейчас Мэверик и Розалинда пошли возложить цветы на могилы Марии и Розы. Когда они вернутся, их ждет путешествие в Лордсберг. Мустанги уже ожидали своих хозяев возле здания таверны. Синтия была готова двинуться в путь в любую минуту, но пока Мэверик и Розалинда не вернулись, можно было расслабиться и почитать. Синтия снова взяла книгу и тут услышала какой-то незнакомый звук. Она выглянула из окна. С юга донесся топот копыт, который приближался и становился громче. Неожиданно из облака пыли появились вооруженные до зубов всадники, очень похожие на бандитов.
   Внезапно дверь в ее комнату со стуком распахнулась, стена завибрировала от удара.
   – Мэверик! Вы меня напугали! – вскрикнула Синтия.
   – Пора убираться отсюда.
   Он сделал несколько стремительных шагов к ней.
   – В чем дело?
   – Не время задавать вопросы. Пошли!
   Мэверик резким движением надвинул на глаза ковбойскую шляпу.
   – Но я еще не высушила волосы, не причесалась!
   – Я же сказал вам, что у нас нет ни минуты.
   Он поднял ее на руки, перебросил через плечо и почти что выбежал из комнаты.
   – Как вы смеете?!
   Синтия принялась молотить его по спине кулаками и книгой и брыкаться, стараясь высвободиться. Но казалось, он даже не замечай этого.
   – Опустите меня! – требовала она.
   Но Мэверик, поспешно выбежав через боковую дверь, бросил ее в седло и сунул в руки поводья. На бегу, не сбавляя скорости, Мэверик вскочил в седло и крикнул:
   – Не отставай!
   Синтия слышала топот копыт. Ей казалось, что лошади окружают ее со всех сторон. Она чувствовала их дыхание. Бандиты были уже на другом краю деревни. На мгновение они заколебалась, но при виде удаляющихся Мэверика и Розалинды решила, что опасность реальна, и пустила своего мустанга шагом, потом рысью и наконец галопом.
   Тревожные мысли путались у нее в голове. Правда ли, что им грозит опасность? Почему ни Мэверик, ни Розалинда ничего не объяснили ей? Но ответов не было. К тому же она скакала с такой скоростью, что вес ее внимание теперь было направлено на то, чтобы не упасть с лошади. Изо всей силы Синтия сжимала седло коленями и старалась удержать ноги в стременах.
   Они скакали на север, в Агу-Приета. Скоро Синтия поравнялась с Мэвериком и Розалиндой. Ее мустанг бежал резво и быстро. С облегчением она посмотрела на Мэверика. Но, оглянувшись, Синтия увидела, что бандиты гнались за ними. Они нахлестывали своих лошадей. Деревня осталась далеко позади и скрылась в облаке пыли.
   Теперь у Синтии не оставалось сомнений. Их преследовали вооруженные люди. Ее охватил страх, который возрастал с каждой минутой. Но в чем дело? Причина была в Мэверике. Она снова посмотрела на него. Он улыбнулся.
   Синтия не могла поверить своим глазам. Она тряслась в жестком седле, тело ее болело, она была напугана до безумия, а у него хватало дерзости получать от всего этого удовольствие. По крайней мере его должно было тревожить хотя бы то, что он подверг опасности жизнь своей дочери. Оставалось только надеяться, что Мэверик умеет хорошо обращаться с пистолетом и винтовкой, потому что преследователей было явно намного больше.
   Если бы Синтия могла применить сейчас редакторские способности, то она переписала бы эту сцену заново. Но едва ли карандашные пометки на бумаге могли помочь делу. Ее бы вполне удовлетворило, если бы она могла попасть в глаз бандиту остро отточенным карандашом. Удивленная собственной кровожадностью, Синтия тотчас же отбросила эту мысль и сосредоточила все свое внимание на мустанге. Теперь ей во что бы то ни стало надо было удержаться в седле. Она могла попасть под лошадиные копыта, и ее затоптали бы или легко могли застрелить. Ведь преследовавшие их бандиты были не плодом воображения, а реальностью.
   Когда Синтия увидела впереди Агу-Приета, у нее вырвался вздох облегчения. Они в безопасности. Здесь царят закон и порядок. Но Мэверик вихрем промчался по городу.
   Только попавшаяся на дороге корова вынудила его сбавить скорость и объехать ее. Синтия оглянулась. Расстояние между беглецами и преследователями сократилось. Бандиты подняли ружья и прицелились. Синтия прильнула к гриве своей лошади, чтобы не стать удобной мишенью. Ей казалось, что сейчас она чувствует, как пуля вошла в ее тело. Синтия посмотрела на Розалинду. Разве можно поручиться, что бандиты не станут стрелять в ребенка? Никто из них не был в безопасности.
   Внезапно они миновали границу, пролегавшую возле городка Дуглас. Синтия не могла дождаться, когда они обратятся за помощью к полиции и шерифу. Но Мэверик галопом проскочил большую часть городка и свернул на западную дорогу вместо северной. Синтия опять оглянулась. Бандиты остановились на мексиканской стороне. Она было вздохнула с облегчением, но туг увидела, что преследователи снова целятся в них. Синтия пригнулась, услышав свист пуль над головой. Она торопила своего мустанга, стараясь не отстать от Мэверика и Розалинды.
   Теперь Агу-Приета и Дуглас остались позади. Они направлялись к гряде низких холмов, поросших кактусами и мескитовыми деревьями.
   Мэверик не сбавлял скорости до тех пор, пока выстрелы не смолкли и граница с Мексикой не скрылась из виду. Они поехали рысью.
   Розалинда хорошо выдержала бешеный темп езды. Она откинула сомбреро. Шляпа висела у нее за спиной, придерживаемая шнурком. Девочка отерла пот со лба, поднесла ко рту фляжку с водой и долго пила.
   Синтия неохотно перешла с галопа на рысь. Она бы предпочла скакать так до самого ранчо Кордова. Все ее тело болело, как один большой синяк. Но это ее беспокоило меньше всего. Главное, что ее не подстрелили. Мэверик и Розалинда тоже были невредимы. И Синтия была благодарна судьбе за это. Она бросила испытующий взгляд на Мэверика:
   – Ваши друзья?
   Он покачал головой.
   – Где вы научились так цепко сидеть на лошади?
   – В Центральном парке, конечно. Где же еще?
   Он усмехнулся:
   – Недурно для янки.
   Розалинда бросила взгляд на Синтию:
   – Тебе надо юбку с разрезами.
   – Я поняла это в первое же утро, когда Мэверик посадил меня на мустанга. Но переодеваться было поздно.
   Розалинда кивнула.
   – Мне хотелось бы получить разъяснения. – Голос Синтии звучал строго и не допускал возражений.
   Она была сильно напугана, страх все еще сидел в ней. Теперь она не доверяла мирному виду деревни или пустыни. Это спокойствие было мнимым. Бандиты могли оказаться за любым углом. Сейчас Синтии меньше всего хотелось сопровождать Мэверика, хотя этот инцидент мог дать ей хороший материал для книги.
   – Я думала, что мы быстро съездим в Мексику и вернемся, – продолжала Синтия.
   Мэверик снял шляпу и провел рукой по влажным волосам. Потом снова плотно нахлобучил ее на голову.
   – Мы не смогли обернуться достаточно быстро, – заметила Розалинда.
   – Но почему? – допытывалась Синтия. – Что такое вы натворили на кладбище, что так разозлило этих мужчин?
   – Дело вовсе не в кладбище.
   Мэверик оглянулся. Дорога была пустой, никто больше не гнался за ними.
   – Ну, можно сказать, что я нажил кое-каких врагов, когда несколько лет назад занимался делами в Мексике, – скупо объяснил он.
   – Несколько лет назад? – Синтия уставилась на него. – Так это была целая шайка бандитов. Они могли убить нас. Как вы могли подвергнуть такой опасности свою дочь и меня?
   – Я не собирался этого делать. Было бы лучше уехать еще на рассвете, но вы захотели вымыть волосы, и почитать, и...
   – Вам следовало сказать мне, что нам грозит опасность, и тогда я согласилась бы уехать даже вчера вечером. Ни Розалинда, ни я ничего не сделали этим бандитам.
   – Но мы ведь были с ним, – сказала Розалинда.
   – Какой смысл кипятиться сейчас? – пожал плечами Мэверик, – Мы в безопасности.
   – Пока в безопасности. – Внезапно в голову Синтии пришла новая мысль. – А что, если они последуют за нами через границу? Такое возможно?
   – Да, они могли бы, – согласился Мэверик.
   – Что?! – Синтия судорожно сжала поводья.
   – Но я сомневаюсь в этом, – успокоил он.
   – Едва ли они захотят нарываться на неприятности по эту сторону границы, – подала голос Розалинда, – если только не жаждут крови Мэверика очень сильно.
   – А это так? – спросила Синтия. Он пожал плечами:
   – Может быть. Нам надо подождать и посмотреть.
   Синтия покачала головой. Что с него взять? Он – сорвиголова. Только теперь значение этого слова открылось для нее в полной мере.
   – Лучше нам установить дежурство на всю ночь, когда мы разобьем лагерь, – решила Розалинда.
   – Я сам позабочусь об этом. – Мэверик огляделся. – Надо найти надежное место для ночлега.
   – Нам следовало бы остаться в этом городке, где есть шериф, мягкие постели и еда, – сказала Синтия, вглядываясь в ландшафт. Теперь они ехали другой дорогой. И от этого она почувствовала еще большее беспокойство.
   – Шериф Дугласа едва ли порадовался моему прибытию в его город, – усмехнулся Мэверик.
   – Вы хотите сказать, что за нами могут охотиться не только бандиты, но и шериф? – спросила Синтия.
   – Возможно.
   Синтия закрыла глаза, потому что эта мысль сразила ее.
   – Чем скорее мы удалимся от границы, тем лучше, – сказала она.
   – Не стану с вами спорить, – ответил Мэверик, делая глоток воды из фляжки.
   – Когда мы снова повернем на север? – поинтересовалась Синтия. – Мне как можно скорее хотелось бы оказаться в безопасности. Мы поедем в Лордсберг?
   – Нет, в этом нет необходимости, – возразил Мэверик.
   – Что?! – воскликнула Синтия.
   – Мы направляемся в Тумстон.
   – Тумстон! Почему?
   Тотчас же Синтии вспомнилось все, что она слышала об этом пресловутом месте, известном своими серебряными приисками.
   – Я там не бывал в последнее время.
   Розалинда хмыкнула:
   – Это еще забавнее, чем я представляла.
   – Сейчас мы в безопасности, – сказал Мэверик. – Для меня и этого достаточно.
   – Все идет не так, как я ожидала, – грустно заметила Синтия.
   Она смотрела на яркие лучи заходящего солнца, окрасившие лазурное небо в причудливые ослепительные тона. Такой закат можно было изобразить на обложке книги. Черный силуэт ковбоя на лошади на фоне красного заката выглядел очень романтично.
   – Надеюсь, мы прибудем в Тумстон к обеду и сможем выспаться в мягкой постели, – осторожно предположила Синтия.
   – Не стоит на это рассчитывать. – Мэверик ответил однозначно и совсем недипломатично. Он подъехал вплотную к ней. – Я не допущу, чтобы что-нибудь случилось с Розалиндой или с вами.
   Синтия посмотрела в его синие глаза и почувствовала, как ее обдало жаром. Ей хотелось верить Мэверику и быть рядом. Она мечтала научиться понимать его. Но неприятности и опасные приключения преследовали его.
   – Разгневанные люди с ружьями, желающие нас подстрелить, – сказала Розалинда. – Не думаю, что твоя любимая леди рассчитывала на такое развлечение.
   – Я всего лишь редактор, – возмутилась Синтия.
   – Конечно, – согласилась Розалинда со смехом и поскакала вперед.
   Наступила ночь. Мэверик, Синтия и Розалинда сидели вокруг костра, укрывшись в небольшом каньоне, поросшем самшитом и скрытом холмами и подножиями гор. Стреноженные мустанги оставались возле мескитового дерева. Они были накормлены, напоены и растерты.
   Розалинда поворошила огонь палкой и молча смотрела на пламя. Мэверик прислонился спиной к своему седлу, держа в одной руке «кольт» и положив на землю рядом с собой «винчестер». Синтия сидела, завернувшись в одеяло и стараясь держать «Ангелов востока» близко от огня, чтобы видеть текст.
   Наконец она отложила книгу и посмотрела на Мэверика и Розалинду:
   – Если нам грозит опасность со стороны бандитов, не лучше ли нам укрыться у моей подруги, живущей неподалеку отсюда, и побыть там, пока угроза не минует?
   Мэверик поднял бровь:
   – Я не думал, что вы знаете кого-то из местных.
   – Викторию Малоун, писательницу. Я приехала к ней, чтобы основать издательство.
   Мэверик застонал:
   – Нет, не надо начинать эту волынку. Перестаньте говорить о писателях и редакторах.
   Но Синтию это не смутило. Она хотела убить двух зайцев: получить сюжет из жизни ковбоя и оказаться в безопасности. Синтия не сомневалась в том, что Виктория не станет возражать против ее друзей, которые на время поселятся на ранчо.
   – За Розалиндой будет присмотр, пока мы разработаем план книги в деталях. Потом вы вдвоем отправитесь в Вайоминг, а я останусь с Викторией, – миролюбиво излагала свои планы Синтия.
   Мэверик нервно повернул цилиндр своего «кольта».
   – Я думал, мы заключили сделку.
   – Так и есть, – улыбнулась Синтия. – И мы сможем закончить наше дело на ранчо Кордова, а потом вы...
   – Где? – оживился Мэверик и сверкнул глазами на Синтию.
   – На ранчо Кордова.
   – Я так и подумал. – Он отложил «кольт» в сторону и подался вперед. – Вы слышали это название в Лордсбсрге. Верно? И все подстроили. Вы никого не знаете на ранчо Кордова. Это одно из самых крупных ранчо в этих краях, и владеет им семья испанских грандов. Я не против игр, но это уж слишком.