Страница:
же, отдаете себе отчет в том, что это -- капля в море. Ваши солдаты оказали
бы нам куда более весомую помощь, если бы вы отправили их на материк, где бы
они раз и навсегда расправились с мятежниками.
-- Вот как? -- удивился Шутт. -- А у меня создалось такое впечатление,
что все разговоры о мятежниках -- шутка, не более того, судя по тому, что о
своем житье-бытье на Ландуре мне поведала командир предыдущей бригады
миротворцев. Получается, что за все время они и выстрелили всего пару раз --
по мне в космопорту, да и то промазали.
-- Они -- это символ всего дурного, что было в старом правительстве! --
продолжал распаляться Истмэн. -- Крича о том, что их цель -- освобождение
народа, они стоят за основной массой преступлений в столице! Они постоянно
саботируют наши попытки восстановления экономики. Уже три вывески
национального парка сломали!
-- Я видел это, но счел проявлением самого элементарного вандализма, --
заметил Шутт. -- Но меры я, безусловно, приму.
-- Примете меры? -- побагровел Истмэн. -- Наилучшими мерами, которые вы
могли бы принять, было бы полное и окончательное истребление мятежников!
-- Мистер Истмэн, порученное мне задание состоит в другом, -- возразил
Шутт. -- Согласно полученному мной приказу, мне запрещено осуществлять
боевые операции на вашей планете. Если мятежники нападут на столицу или
предпримут еще какую-то вооруженную акцию, мы, естественно, дадим им отпор.
С другой стороны, если же таковую акцию в отношении мятежников предпримете
вы, мы будем обязаны дать отпор вам. Положа руку на сердце, должен
признаться, что мне не хотелось бы ни того, ни другого. Гораздо больше по
душе мне было бы вложить мои деньги в вашу экономику. Потому я и пришел
поговорить с вами.
-- Как я вам уже сказал, ваши деньги нам не нужны, -- объявил Истмэн.
-- Полагаю, говорить больше не о чем, капитан.
-- Полагаю, вы правы, -- кивнул Шутт и встал. -- Полагаю, это
единственное, в чем вы оказались правы.
С этими словами он вышел из кабинета и хлопнул дверью.
Пляжи восточного побережья Атлантиса считались самыми роскошными на
Ландуре. Широкие полосы янтарного песка", теплое море, неглубокие бухты,
возможность всерьез позаниматься виндсерфингом за полосой рифов, а также и
умеренная цивилизованность -- наличие набережных, кафешек, кабинок для
переодевания. И вот, как только быт легионеров наладился настолько, что они
получили возможность получать увольнительные, на государственный пляж
"Рассвет" прибыло такси -- аэробус, из которого высыпали легионеры в плавках
и купальных костюмах, с полотенцами, сумками-холодильниками и всевозможными
пляжными штуками.
Было довольно-таки рано, и легионеры были не ограничены в выборе места.
Бренди выбрала высокую дюну, там сложили съестные припасы, потом старший
сержант смело спрыгнула вниз. Подчиненные последовали ее примеру, и вскоре
все уже весело плескались в прибрежных волнах. Немногие отдыхающие поспешно
убрались подальше. Они бросали на шумливых чужаков опасливые взгляды.
Через некоторое время двое местных жителей -- юная парочка --
отважились подойти к группе легионеров, которая в тот момент загорала.
-- А вы, ребята, видно, не местные, -- заметил один из них, глядя на
летного лейтенанта Квела.
-- Вам не откажешь в наблюдательности, -- отозвался Квел и обнажил свои
устрашающие зубы в улыбке.
Парень отступил на шаг, но заметив, как хрупкая девушка бесстрашно
посыпает песком чешуйчатое пузо ящера, вернулся и попробовал завести
разговор заново.
-- А вы здорово говорите, хоть и инопланетянин.
-- О, потороплюсь заверить вас в том, что на моей планете говорить
умеют все без исключения, и. некоторые делают это гораздо лучше меня, --
отозвался Квел и весело хохотнул. -- Вот бы вам послушать нашего главного
властителя, Корга, когда он дает волю своим челюстям!
-- Ну, тогда он, наверное, точно мастак поболтать! -- усмехнулся
ландуранец -- худощавый юноша с асимметричной стрижкой, которую давно
следовало бы подправить. -- Кстати, меня зовут Окидата, а это -- моя
подружка, Вандалуне. Мы из Южного Вортона, что за парком "Дюны".
-- Эта область мне незнакома, -- признался Квел. -- Пожалуй, теперь я
мог бы и нанести туда визит, когда у меня имеются оттуда знакомые.
-- Между прочим, когда кто-то называет тебе свое имя, следует в ответ
назвать свое, -- рассмеялась Супермалявка. -- Это Квел, -- сообщила она
молодым ландуранцам. -- Он пока не очень хорошо знает человеческие обычаи. А
меня зовут Малявка. Мы остановились в "Плазе", в западном районе столицы.
-- О, я слыхала, что это шикарное местечко, -- выпучила глаза
Вандалуне. -- А вы кто? Богатые туристы?
-- Вовсе нет, -- мотнула головой Малявка. -- Работа у нас здесь, вот и
все. Сегодня наш босс дал нам выходной, вот мы и решили посмотреть, что у
вас за пляжи тут. Что и говорить -- пляжи просто супер!
-- Добрый, видно, босс у вас, -- отметил Окидата. -- Я вот работал у
одного типа, так он меня знаете за что с работы погнал? За то, что я на
похороны сестры родной у него не отпросился. Уволил он меня не по закону,
потому я сумел пособие себе выхлопотать, но работу у нас теперь днем с огнем
не сыщешь. Новое правительство набирает людей для строительства парка, да
только они еще когда начнут работу. Ждать замучаешься. Я с утра до ночи ищу
хоть какую-никакую работенку, да боюсь, так и не найду, а пособие, того и
гляди, платить перестанут.
-- Не позавидуешь, -- сочувственно кивнула Малявка. -- А кем ты
работал?
-- Механиком в луна-парке, -- ответил Окидата. -- Вернее будет сказать,
учеником механика. Инструменты подавал, шестерни протирал да смазывал, в
общем, всю самую грязную работу делал. Знаете, когда начальство знает, что
тебе податься некуда, так и грязная работа будет такая грязная, что грязней
не бывает. Ну, а кушать-то охота, и будешь делать, что скажут. Куда
деваться-то? -- Окидата усмехнулся. -- И потом, я только об этом и мечтал с
детства. Старик мой хотел, чтобы я печатником стал, как он, но мне самому
всегда так хотелось в луна-парке работать! -- Тон его голоса немного
изменился, он прищурился. -- Ну а вы-то, ребята? Вот не знал, что у нас
нынче иностранцев стали на работу нанимать. Сами в безработных ходим, а
тут...
-- Знаешь, мне можешь об этом не рассказывать, -- нахмурилась
Супермалявка. -- У меня на родине тоже безработица была, потому я и подалась
в Космический Легион. А работа у нас тут такая, чтобы не давать вам друг в
дружку палить. Может, хочешь присоединиться и помочь нам?
-- Ну, если и вся работа, так к вам много бы кто пошел, -- сказал
Окидата. -- У нас с самого конца войны стрельбы не слыхать. Правда, больше
ничего хороши нету. А если платят исправно, я не против.
-- Я тоже, -- с готовностью подхватила Вандалуне. -- Я окончила школу
год назад, и с тех пор ищу работу. Бывало, удавалось где-то пристроиться, но
не больше, чем на пару недель. И у всех моих друзей точно так же. Многие уже
отчаялись, перестали работу искать.
-- Ага, -- понимающе кивнула Малявка. -- Ну, что я вам могу сказать? В
Легионе жалованье платят аккуратно, питание трехразовое, да еще и на других
планетах побывать возможность есть, если дома прискучило. Может, вам и стоит
потолковать с нашим капитаном. Разберетесь, да и поймете, то ли это, чем бы
вам хотелось заняться в ближайшие несколько лет.
-- А что, это можно, -- не слишком уверенно проговорил Окидата.
-- Это была бы большая честь и удача для вас, -- отметил Квел, у
которого только голова из песка торчала. -- Капитан Клоун предоставляет
своим подчиненным редчайшие возможности. Он не какой-нибудь амбициозный
интриган.
-- Мы подумаем, -- сказала Вандалуне и взяла своего друга за руку. --
Пойдем, Оки, посмотрим, открыли уже аттракционы или еще нет.
Парочка отправилась вдоль по пляжу к расположившемуся неподалеку, за
набережной, небольшому парку с аттракционами.
Как только они удалились, из моря вышел Клыканини. С него ручьями
стекала вода, глаза прятались за толстенными солнцезащитными очками.
-- Какие это люди? -- поинтересовался он, заметив, что его напарница
нахмурилась. -- Они приставай к тебе, Малявка?
-- Не в том смысле, -- ответила Супермалявка. -- Я вот о чем думаю...
Если они говорят правду, стало быть, тут просто толпы безработной молодежи.
А если это правда, то нам тут придется непросто.
-- Ты хочешь говорить, они моги подумать, мы отнимай работу у них? --
уточнил Клыканини. -- Это неправда бывай. Мы сюда прилетай, привози свои
деньги. Больше деньги становись для все здесь.
-- Все равно. Они вряд ли нас сильно полюбят, глядя на то, как мы
тратим свои деньги, когда у них самих нет ни гроша.
-- Да, это может продуцировать определенные проблемы, -- согласился
зарытый в песок Квел. -- Однако наши возможности разрешить их ограниченны.
-- Это точно, -- кивнула Малявка, -- Будем надеяться, что наша здешняя
миссия окажется нам по зубам.
-- Не бойся, маленькая отважная девушка, -- осклабился Квел. -- У моего
народа есть поговорка: "Лучше болото, чем пустыня, но река еще быстрее".
-- То есть? Как это понять? -- спросила Супермалявка. Она порой
сомневалась в точности перевода в исполнении транслятора эенобианца.
-- Это не важный есть, -- вмешался Клыканини. -- Мы сейчас на пляже
бывай, и я не желай волновайся. Пошли купайся?
-- Давай наперегонки, -- предложила Супермалявка, вскочила и побежала к
морю. Клыканини, неуклюже переваливаясь, устремился за ней. Квел проводил их
взглядом и усмехнулся.
Отношение моего босса к нынешнему правительству Ландура стало до
некоторой степени скептическим. Несмотря на искреннее желание моего босса
помочь ландурским властям в деле восстановления экономики планеты, чиновники
не желали посвящать его в конкретные планы развития индустрии туризма --
отрасли, в которую они прежде всего намеревались осуществлять вложения
капитала. Моему боссу дали понять, что не желают, чтобы он вкладывал деньги
в строительство ландурского парка.
Его подозрения относительно местного правительства только усилились
после неуклюжей попытки Бориса Истмэна превратить, выстрелы в космопорте в
основание для принятия мер в целях обуздания мятежников. Однако, насколько я
догадываюсь, именно желание вложить деньги в строительство и заставило моего
босса предпринять действия в щелях точного выяснения того, что происходит в
главном ландурском парке. Не получив практически никакой информации из
межпланетных баз данных, мой босс решил прибегнуть к собственному
расследованию непосредственно на месте.
-- Кстати о птичках, а что мы ищем-то, Суси? -- поинтересовался Рвач.
Он и его всегдашний напарник, выряженные в штатское, шагали по некогда
промышленному району Ландур-Сити. На грязных улочках им почти не встречалось
прохожих. Те же, что попадались на глаза, старались поскорее перейти на
другую сторону или скрыться в переулке. Можно было не сомневаться:
добропорядочные граждане этот район обходили стороной.
-- Капитан и сам толком не знает, -- отозвался Суси, вглядываясь вдаль
сквозь колья проржавевшего забора, на котором красовался гордый знак
"Строительство парка "Ландур". У облупившейся заводской стены под
загадочными граффити лежала горка битого бутылочного стекла. На травяной
кочке рос какой-то высокий сорняк с крупными голубыми цветами. Словом --
ничего ценного и интересного.
-- Нет слов! -- хмыкнул Рвач. -- Сам не знает, что искать, а нас
посылает в самый жуткий райончик, какой мне доводилось видеть после болот на
планете Хаскина. А мы-то как узнаем, то мы нашли или не то?
-- Мозгами шевели побольше, -- посоветовал другу Суем. -- Насколько мне
известно, у тебя имеется некоторое их количество. Капитан считает, что
здешнее правительство проворачивает какой-то секретный проект. Что за проект
-- этого капитан не знает, но похоже, бабок в это дело вложено немеряно. А
раз так, значит это не какая-то мелочь, а что-то заметное. Тем более в этом
районе, где ларек с хот-догами поставь, так его за три версты унюхать можно
будет. Рвач нахмурился.
-- Если это что-то такое, мимо чего просто так не пройдешь, так это
должно быть и с крыши отеля видно, не хуже, чем нам тут. А может, и получше
-- у капитана бинокль то какой!
Суси пожал плечами.
-- А он и смотрел оттуда, не сомневайся, только я не уверен, что это
достаточно высоко. Не сильно удивлюсь, если окажется, что он уже парочку
летучих "жучков" запустил. Да видно, нужно ему, чтобы кто-то внизу пошарил.
И раз уж он считает, что мы способны снабдить его полезными сведениями, мы
должны постараться изо всех сил, но что-нибудь разнюхать.
-- Допустим, ты прав, -- кивнул Рвач и поддел носком ботинка обломок
кирпича. -- Но только что бы там капитан ни искал, этого здесь нет и в
помине.
-- Согласен, пока мы ничего не нашли, -- признал Суси. -- Но времени у
нас еще вагон. Давай прогуляемся по этой улочке. Вдруг здесь чудом найдется
открытый бар, где мы сможем сразиться с парочкой местных простаков в
какую-нибудь игру, а покуда будем их обыгрывать, заодно, глядишь, и вызнаем
что-нибудь насчет секретного проекта правительства.
-- Ну, размечтался, -- фыркнул Рвач. -- С таким же успехом можно было
бы надеться найти за ближайшим углом пару килограммчиков ничейных алмазов...
Эй, а что это за грохот?
Суси остановился и прислушался. Откуда-то издалека доносился
приглушенный ритмичный стук. Судя по звуку, колотили большим тяжелым молотом
по толстой свае. Он усмехнулся и сказал:
-- Не знаю, что это такое, но взглянуть имеет смысл. Как думаешь, в
какой это стороне?
-- Впереди справа, -- ответил Рвач. -- Пойдем, поглядим.
Друзья зашагали вдоль по улице, минуя усыпанные гравием пустые
автостоянки и полуразрушенные дома, а звук, чем дальше, становился все
слышнее.
-- Механический какой-то звук. Копер, похоже, -- предположил Суси.
-- Ну да, или великанище какой-нибудь с огромной кувалдой, -- хихикнул
Рвач, стараясь скрыть волнение. -- Не хотелось бы с ним поссориться.
-- Это он пусть с нами не ссорится! -- рассмеялся Суси. -- Мало того,
что наша рота -- самая лучшая в Легионе, так еще я -- номер один в здешнем
клане якудзы.
-- Ой да, я чуть не забыл, -- спохватился Рвач и радостно добавил: --
Тогда ты иди первым. Суси поддел его плечом.
-- Не дрейфь, тигр. Вот посмотришь: найдем мы там местных детишек,
которые строят себе избушку. Так что в худшем случае они нападут на нас и
потребуют конфеток и мелочи.
-- Ладно, ты мне лапшу на уши не вешай, -- проворчал Рвач, тревожно
зыркая по сторонам. -- Я в таком вот райончике сам вырос, так у меня в
восемь лет уже собственный виброножичек имелся, а пушкой я обзавелся, когда
еще бриться не начал. Так что если тут водятся детишки, то нам с тобой точно
несдобровать.
-- Но у нас с тобой перед ними есть два преимущества, Рвач.
-- Да? Это какие же?
-- Во-первых, ты, считай, уже пятнадцать лет учишься всяким пакостям, о
которых детишкам знать не дано, во-вторых, у меня в запасе еще масса
пакостей, о которых не знаешь даже ты.
Рвач кивнул.
-- Ну, это еще куда ни шло. Только все равно мен одна вещь беспокоит.
-- Ладно, говори какая?
-- А вдруг это не детишки никакие?
Суси усмехнулся.
-- Ну, если так, тогда уж точно бояться нужно им. Ну, давай, прибавим
шагу.
И напарники зашагали в ту сторону, откуда доносился стук.
Шутт и Бренди сидели за столиком у бассейна на крыше отеля "Плаза",
радовались солнцу и изучали рапорты об успехах новобранцев. Обучение их
продвигалось настолько успешно, что к сегодняшнему дню они уже овладели
большинством навыков, необходимых легионеру, и Шутт мечтал поскорее
подключить их к общим делам.
Вопрос состоял в том, объединить ли новичков в пары с более опытными,
легионерами, или оставить прежних напарников вместе, ничего не меняя. Бренди
настаивала на том, чтобы все оставалось, как раньше, а Шутт был склонен
подойти к этому вопросу творчески. В данный момент дискуссия свелась к
частностям. Шутт и Бренди сходились в том, что некоторых напарников
разъединять нельзя ни в коем случае. Одним из таких примеров являлись
Клыканини и Супермалявка. Но как быть с Суси и Рвачом?
-- Я их в свое время объединил, поскольку полагал, что они кое-чему
научатся друг у друга, -- ворчливо проговорил Шутт. -- Рвач был слишком
вспыльчив и нечист на руку, а Суси слишком прагматичен и расчетлив. Но
теперь у меня такое впечатление, что они научились друг у друга слишком
многому. Думаю, если бы мы кого-то из них объединили с Махатмой, он бы мог
почерпнуть целый ряд этических принципов.
-- А Махатма в итоге стал бы циником, -- возразила Бренди. -- Не дай
Бог, если такое произойдет. Нет, капитан, на мой взгляд, лучше их не
трогать. Они вместе хороши.
-- Слишком хороши, -- покачал головой Шутт. -- После того, что они
учинили в день нашего отлета с Лорелеи...
-- Тише, капитан, они идут, -- прошептала Бренди, глянув в сторону
бассейна. -- И ухмыляются от уха до уха.
-- Значит, быть беде, -- тяжело вздохнул Шутт и обернулся, чтобы
посмотреть на приближавшихся напарников. -- Ну, чем вы занимались, позвольте
поинтересоваться? -- осведомился он, когда легионеры остановились возле
столика.
-- Дело делали, капитан, -- чуть обиженно отозвался Суси. -- Разведку
проводили в том парке, что правительство в секрете держит. И знаете, что
нашли?
-- Вот смотрю на вас, и не могу решить: хочется мне об этом узнать или
нет, -- вздохнул Шутт. -- Ну ладно, докладывайте.
-- Ох, капитан, ну почему вы нам не доверяете! -- обиделся Рвач. -- Вы
нас уже проучили, и мы больше не балуемся.
-- По-моему, капитан не хочет узнать о том что мы там нашли, --
заключил Суси и подмигнул Рвачу. -- Ну, ничего, не пройдет и полгода, как
сам узнает.
-- Ну да, точно говоришь, -- поддержал товарища Рвач. -- Капитан может
и сам сходить да посмотреть, ежели охота.
-- О, Господи, -- простонал Шутт, глянул в упор на ухмылявшихся друзей
и сказал со всей искренностью, на какую только был способен: -- Прошу
прощения за нанесенные оскорбление и нижайше прошу рапортовать о результатах
разведки.
-- Не ослышался ли я? -- прищурился Рвач. -- Мы уже помилованы?
-- Вроде бы, да, -- кивнул Суси и встал по стойке "смирно". -- Сэр,
позвольте доложить о наблюдениях, произведенных во время разведывания на
отведенной для этого территории. Мы покинули гостиницу ровно в тринадцать
ноль-ноль и направились к...
-- Ну все, хватит паясничать! -- взорвалась Бренди. -- Докладывайте,
что вы там нашли!
-- Нет, с нашим старшим сержантом не пошутишь, -- с деланным огорчением
пробормотал Рвач. -- Чтоб я в эту роту попросился, когда новый контракт
подписывать буду...
-- Помалкивай, а не то я тебе покажу, как я шутить умею, -- рявкнула
Бренди. -- Ну, говорите!
-- Ну, если вы тоже настаиваете... -- проговорил Суси и скорчил
обиженную гримасу, которая вполне сошла бы за искреннюю, если бы Суси тут же
не ухмыльнулся и не проговорился: -- Мы нашли... "американские горки"!
-- "Американские горки"? -- в унисон воскликнули Шутт и Бренди.
-- Несколько "американских горок", -- поправил себя Суси. -- Три,
минимум, и все разной конструкции. Шутт от изумления широко, раскрыл рот.
-- Вы... уверены?
-- На все сто, -- решительно заявил Рвач
-- Не верите -- можете сами сходить да посмотреть, -- пожал плечами
Суси. -- Если вы как-нибудь еще назовете эти хреновины, я с. радостью
послушаю. Они еще не достроены, но если это не "американские горки", то я --
французский летчик. Вот, мы их на карту нанесли, но надо учесть, что
смотрели мы с крыши полуразрушенного завода.
-- "Американские горки"... -- потерянно проговори ла Бренди. -- Что-то
я не пойму...
-- А я понимаю, -- улыбнулся Шутт. -- Теперь я понимаю, в чем состоит
план правительства по возрождению национальной экономики. Они решили
построить гигантский луна-парк! И как только я раньше не догадался! Как же
все просто и очевидно!
-- Но если все так очевидно, откуда же вся эта секретность? -- спросила
Бренди и нахмурилась. -- По идее, об этом стоило разболтать всей галактике!
-- Это -- по идее, -- поднял указательный палец Шутт. -- Значит, они
боятся, что кто-нибудь узнает об их затее и украдет ее. Здешнее
правительство относится ко всему инопланетному с предубеждением, боится
принимать помощь со стороны. Что ж... Тут нам кое-что придется изменить.
-- Ну да, -- кивнула Бренди. -- Но как?
-- Как только придумаю, сразу скажу, -- пообещал Шутт.
Обнаружение того факта, что секретный правительственный проект состоит
в строительстве гигантского луна-парка, давало ответ сразу на несколько
вопросов. Теперь нам стало понятно, на что делало ставку ландурское
правительство, предполагая в итоге завлечь на эту планету иностранных
туристов. Лан-дур должен был превратиться в самый крупный парк аттракционов
в галактике. Идее этой нельзя было отказать в разумности. Располагая
живописными пляжами, ровным климатом и прочими природными
достопримечательностями, планета сама по себе имела все предпосылки для
того, чтобы стать туристической Меккой. Сочетание природных богатств планеты
с аттракционами, устроенными по последнему слову техники -- такая стратегия
была обречена на успех, тем более, что аттракционы были коньком ландуранцев.
Увы, правительство осуществляло свои планы не в самой идеальной
обстановке. Недавно отгремевшая война, сообщения (пусть большей частью
вымышленные) о зловредных мятежниках -- эти факты отпугивали туристов и они
искали себе другие места для отдыха. Переориентации общественного мнения
могла бы помочь массированная кампания в средствах массовой информации, но
правительство Ландура не предпринимало в этой связи практически никаких мер.
Мой босс, хорошо знавший цену позитивным публикациям, считал такое поведение
властей необъяснимым, а ситуацию безвыходной, пока в результате одного
случайного разговора не наметилась перспектива возможности решения
ландурской проблемы.
-- Просыпайся, мой сладкий, -- послышался воркующий голосок Мамочки из
динамика системы связи. Шутт вздрогнул. Он не спал, но очень глубоко
задумался над тем, что означают полученные его разведкой самые последние
данные. -- К тебе тут один местный просится.
-- Кто-то знакомый?
-- Говорит, что звать его Окидата, утверждает, что знаком с
Супермалявкой и Квелом, -- ответила Мамочка. -- Молоденький такой
мальчишечка, -- игриво проговорила она, -- Небось, за Малявкой приударить
решил. Но говорит, что желает потолковать на предмет вступления в Легион.
-- Та-ак... -- Теперь я еще и офицер-вербовщик, оказывается, помимо
всего прочего, -- простонал Шутт, вспомнив о Лаверне. Сначала у него
мелькнула мысль о том, чтобы передать парня кому-нибудь, у кого времени
побольше, но потом он решил, что ему совсем не вредно будет отвлечься и
поговорить с кем-то, кто не входит в число его обычных собеседников. "Может
быть, -- решил Шутт, -- этот юноша сможет навести меня на какую-нибудь
свежую мысль относительно нашей миссии на Ландуре". -- Впусти его, --
распорядился Шутт.
Насколько мог судить Шутт по опыту своего общения с местным населением,
Окидата приоделся специально для похода к потенциальному работодателю. Юноша
несколько нервно пожал протянутую ему руку и сел на предложенный ему стул.
-- Я тут кое-кем с из ваших солдат познакомился на пляже, вот... --
смущенно начал он. -- Пожаловался им, что работу у нас сыскать трудновато,
ну, а они мне и сказали, чтобы я, дескать, подумал насчет того, чтобы в
Легион поступить. Я не понял, серьезно они это или так просто сказали, вот и
решил зайти, поинтересоваться, как и что.
-- Что ж, на некоторые ваши вопросы я смогу ответить, -- кивнул Шутт.
-- Но быть может, будет лучше, если вы мне скажете, какую конкретно работу
вы ищете, а уж тогда я вам скажу, есть ли в Легионе подходящая вакансия.
-- Я раньше механиком работал, на "американских горках", -- сказал
Окидата. -- А когда работу потерял, попросился в новый парк, но мне
отказали, потому что мой двоюродный брат -- в отряде мятежников. Так что,
как говорится, я готов к любым предложениям.
-- Что вы говорите? -- несказанно обрадовался Шутт. -- А как насчет
того, чтобы я показал вам несколько снимков, а вы бы мне рассказали, чтобы
вы о них думаете?
За последовавшие затем пятнадцать минут Шутт узнал об "американских
горках" и других экстремальных аттракционах больше, чем за всю свою жизнь.
Окидата был готов, похоже, рассказывать о своем увлечении вечно. Судя по
шпионским снимкам, в главном столичном парке возводилась последняя модель
"американских горок", так называемый "ультрарайд".
-- Если вы с масштабом не напутали, значит, это будут самые лучшие
"горки" на планете, -- восторженно качая головой, -- заключил Окидата. --
Этот аттракцион на десять метров выше "Королевского змея", что в парке
Дрессажа стоит. А эти кабинки будут развивать просто бешеную скорость. А вы
только посмотрите на эти серпантины! Да, на такой красотке каждый захочет
прокатиться!
-- Но здесь есть одна проблема, -- сказал Шутт. -- Судя по тому, что вы
мне рассказали, жители вашей планеты почти фанатично обожают всевозможные
аттракционы, связанные с острыми ощущениями. Я прав?
-- Наверное, -- пожал плечами Окидата. -- Я больше нигде не бывал,
судить мне трудно. Но уж, что правда, то правда, любим мы это дело.
И он снова устремил восхищенный взгляд на голографический снимок
"американских горок".
Шутт облокотился о крышку письменного стола, опустил подбородок на
руки.
бы нам куда более весомую помощь, если бы вы отправили их на материк, где бы
они раз и навсегда расправились с мятежниками.
-- Вот как? -- удивился Шутт. -- А у меня создалось такое впечатление,
что все разговоры о мятежниках -- шутка, не более того, судя по тому, что о
своем житье-бытье на Ландуре мне поведала командир предыдущей бригады
миротворцев. Получается, что за все время они и выстрелили всего пару раз --
по мне в космопорту, да и то промазали.
-- Они -- это символ всего дурного, что было в старом правительстве! --
продолжал распаляться Истмэн. -- Крича о том, что их цель -- освобождение
народа, они стоят за основной массой преступлений в столице! Они постоянно
саботируют наши попытки восстановления экономики. Уже три вывески
национального парка сломали!
-- Я видел это, но счел проявлением самого элементарного вандализма, --
заметил Шутт. -- Но меры я, безусловно, приму.
-- Примете меры? -- побагровел Истмэн. -- Наилучшими мерами, которые вы
могли бы принять, было бы полное и окончательное истребление мятежников!
-- Мистер Истмэн, порученное мне задание состоит в другом, -- возразил
Шутт. -- Согласно полученному мной приказу, мне запрещено осуществлять
боевые операции на вашей планете. Если мятежники нападут на столицу или
предпримут еще какую-то вооруженную акцию, мы, естественно, дадим им отпор.
С другой стороны, если же таковую акцию в отношении мятежников предпримете
вы, мы будем обязаны дать отпор вам. Положа руку на сердце, должен
признаться, что мне не хотелось бы ни того, ни другого. Гораздо больше по
душе мне было бы вложить мои деньги в вашу экономику. Потому я и пришел
поговорить с вами.
-- Как я вам уже сказал, ваши деньги нам не нужны, -- объявил Истмэн.
-- Полагаю, говорить больше не о чем, капитан.
-- Полагаю, вы правы, -- кивнул Шутт и встал. -- Полагаю, это
единственное, в чем вы оказались правы.
С этими словами он вышел из кабинета и хлопнул дверью.
Пляжи восточного побережья Атлантиса считались самыми роскошными на
Ландуре. Широкие полосы янтарного песка", теплое море, неглубокие бухты,
возможность всерьез позаниматься виндсерфингом за полосой рифов, а также и
умеренная цивилизованность -- наличие набережных, кафешек, кабинок для
переодевания. И вот, как только быт легионеров наладился настолько, что они
получили возможность получать увольнительные, на государственный пляж
"Рассвет" прибыло такси -- аэробус, из которого высыпали легионеры в плавках
и купальных костюмах, с полотенцами, сумками-холодильниками и всевозможными
пляжными штуками.
Было довольно-таки рано, и легионеры были не ограничены в выборе места.
Бренди выбрала высокую дюну, там сложили съестные припасы, потом старший
сержант смело спрыгнула вниз. Подчиненные последовали ее примеру, и вскоре
все уже весело плескались в прибрежных волнах. Немногие отдыхающие поспешно
убрались подальше. Они бросали на шумливых чужаков опасливые взгляды.
Через некоторое время двое местных жителей -- юная парочка --
отважились подойти к группе легионеров, которая в тот момент загорала.
-- А вы, ребята, видно, не местные, -- заметил один из них, глядя на
летного лейтенанта Квела.
-- Вам не откажешь в наблюдательности, -- отозвался Квел и обнажил свои
устрашающие зубы в улыбке.
Парень отступил на шаг, но заметив, как хрупкая девушка бесстрашно
посыпает песком чешуйчатое пузо ящера, вернулся и попробовал завести
разговор заново.
-- А вы здорово говорите, хоть и инопланетянин.
-- О, потороплюсь заверить вас в том, что на моей планете говорить
умеют все без исключения, и. некоторые делают это гораздо лучше меня, --
отозвался Квел и весело хохотнул. -- Вот бы вам послушать нашего главного
властителя, Корга, когда он дает волю своим челюстям!
-- Ну, тогда он, наверное, точно мастак поболтать! -- усмехнулся
ландуранец -- худощавый юноша с асимметричной стрижкой, которую давно
следовало бы подправить. -- Кстати, меня зовут Окидата, а это -- моя
подружка, Вандалуне. Мы из Южного Вортона, что за парком "Дюны".
-- Эта область мне незнакома, -- признался Квел. -- Пожалуй, теперь я
мог бы и нанести туда визит, когда у меня имеются оттуда знакомые.
-- Между прочим, когда кто-то называет тебе свое имя, следует в ответ
назвать свое, -- рассмеялась Супермалявка. -- Это Квел, -- сообщила она
молодым ландуранцам. -- Он пока не очень хорошо знает человеческие обычаи. А
меня зовут Малявка. Мы остановились в "Плазе", в западном районе столицы.
-- О, я слыхала, что это шикарное местечко, -- выпучила глаза
Вандалуне. -- А вы кто? Богатые туристы?
-- Вовсе нет, -- мотнула головой Малявка. -- Работа у нас здесь, вот и
все. Сегодня наш босс дал нам выходной, вот мы и решили посмотреть, что у
вас за пляжи тут. Что и говорить -- пляжи просто супер!
-- Добрый, видно, босс у вас, -- отметил Окидата. -- Я вот работал у
одного типа, так он меня знаете за что с работы погнал? За то, что я на
похороны сестры родной у него не отпросился. Уволил он меня не по закону,
потому я сумел пособие себе выхлопотать, но работу у нас теперь днем с огнем
не сыщешь. Новое правительство набирает людей для строительства парка, да
только они еще когда начнут работу. Ждать замучаешься. Я с утра до ночи ищу
хоть какую-никакую работенку, да боюсь, так и не найду, а пособие, того и
гляди, платить перестанут.
-- Не позавидуешь, -- сочувственно кивнула Малявка. -- А кем ты
работал?
-- Механиком в луна-парке, -- ответил Окидата. -- Вернее будет сказать,
учеником механика. Инструменты подавал, шестерни протирал да смазывал, в
общем, всю самую грязную работу делал. Знаете, когда начальство знает, что
тебе податься некуда, так и грязная работа будет такая грязная, что грязней
не бывает. Ну, а кушать-то охота, и будешь делать, что скажут. Куда
деваться-то? -- Окидата усмехнулся. -- И потом, я только об этом и мечтал с
детства. Старик мой хотел, чтобы я печатником стал, как он, но мне самому
всегда так хотелось в луна-парке работать! -- Тон его голоса немного
изменился, он прищурился. -- Ну а вы-то, ребята? Вот не знал, что у нас
нынче иностранцев стали на работу нанимать. Сами в безработных ходим, а
тут...
-- Знаешь, мне можешь об этом не рассказывать, -- нахмурилась
Супермалявка. -- У меня на родине тоже безработица была, потому я и подалась
в Космический Легион. А работа у нас тут такая, чтобы не давать вам друг в
дружку палить. Может, хочешь присоединиться и помочь нам?
-- Ну, если и вся работа, так к вам много бы кто пошел, -- сказал
Окидата. -- У нас с самого конца войны стрельбы не слыхать. Правда, больше
ничего хороши нету. А если платят исправно, я не против.
-- Я тоже, -- с готовностью подхватила Вандалуне. -- Я окончила школу
год назад, и с тех пор ищу работу. Бывало, удавалось где-то пристроиться, но
не больше, чем на пару недель. И у всех моих друзей точно так же. Многие уже
отчаялись, перестали работу искать.
-- Ага, -- понимающе кивнула Малявка. -- Ну, что я вам могу сказать? В
Легионе жалованье платят аккуратно, питание трехразовое, да еще и на других
планетах побывать возможность есть, если дома прискучило. Может, вам и стоит
потолковать с нашим капитаном. Разберетесь, да и поймете, то ли это, чем бы
вам хотелось заняться в ближайшие несколько лет.
-- А что, это можно, -- не слишком уверенно проговорил Окидата.
-- Это была бы большая честь и удача для вас, -- отметил Квел, у
которого только голова из песка торчала. -- Капитан Клоун предоставляет
своим подчиненным редчайшие возможности. Он не какой-нибудь амбициозный
интриган.
-- Мы подумаем, -- сказала Вандалуне и взяла своего друга за руку. --
Пойдем, Оки, посмотрим, открыли уже аттракционы или еще нет.
Парочка отправилась вдоль по пляжу к расположившемуся неподалеку, за
набережной, небольшому парку с аттракционами.
Как только они удалились, из моря вышел Клыканини. С него ручьями
стекала вода, глаза прятались за толстенными солнцезащитными очками.
-- Какие это люди? -- поинтересовался он, заметив, что его напарница
нахмурилась. -- Они приставай к тебе, Малявка?
-- Не в том смысле, -- ответила Супермалявка. -- Я вот о чем думаю...
Если они говорят правду, стало быть, тут просто толпы безработной молодежи.
А если это правда, то нам тут придется непросто.
-- Ты хочешь говорить, они моги подумать, мы отнимай работу у них? --
уточнил Клыканини. -- Это неправда бывай. Мы сюда прилетай, привози свои
деньги. Больше деньги становись для все здесь.
-- Все равно. Они вряд ли нас сильно полюбят, глядя на то, как мы
тратим свои деньги, когда у них самих нет ни гроша.
-- Да, это может продуцировать определенные проблемы, -- согласился
зарытый в песок Квел. -- Однако наши возможности разрешить их ограниченны.
-- Это точно, -- кивнула Малявка, -- Будем надеяться, что наша здешняя
миссия окажется нам по зубам.
-- Не бойся, маленькая отважная девушка, -- осклабился Квел. -- У моего
народа есть поговорка: "Лучше болото, чем пустыня, но река еще быстрее".
-- То есть? Как это понять? -- спросила Супермалявка. Она порой
сомневалась в точности перевода в исполнении транслятора эенобианца.
-- Это не важный есть, -- вмешался Клыканини. -- Мы сейчас на пляже
бывай, и я не желай волновайся. Пошли купайся?
-- Давай наперегонки, -- предложила Супермалявка, вскочила и побежала к
морю. Клыканини, неуклюже переваливаясь, устремился за ней. Квел проводил их
взглядом и усмехнулся.
Отношение моего босса к нынешнему правительству Ландура стало до
некоторой степени скептическим. Несмотря на искреннее желание моего босса
помочь ландурским властям в деле восстановления экономики планеты, чиновники
не желали посвящать его в конкретные планы развития индустрии туризма --
отрасли, в которую они прежде всего намеревались осуществлять вложения
капитала. Моему боссу дали понять, что не желают, чтобы он вкладывал деньги
в строительство ландурского парка.
Его подозрения относительно местного правительства только усилились
после неуклюжей попытки Бориса Истмэна превратить, выстрелы в космопорте в
основание для принятия мер в целях обуздания мятежников. Однако, насколько я
догадываюсь, именно желание вложить деньги в строительство и заставило моего
босса предпринять действия в щелях точного выяснения того, что происходит в
главном ландурском парке. Не получив практически никакой информации из
межпланетных баз данных, мой босс решил прибегнуть к собственному
расследованию непосредственно на месте.
-- Кстати о птичках, а что мы ищем-то, Суси? -- поинтересовался Рвач.
Он и его всегдашний напарник, выряженные в штатское, шагали по некогда
промышленному району Ландур-Сити. На грязных улочках им почти не встречалось
прохожих. Те же, что попадались на глаза, старались поскорее перейти на
другую сторону или скрыться в переулке. Можно было не сомневаться:
добропорядочные граждане этот район обходили стороной.
-- Капитан и сам толком не знает, -- отозвался Суси, вглядываясь вдаль
сквозь колья проржавевшего забора, на котором красовался гордый знак
"Строительство парка "Ландур". У облупившейся заводской стены под
загадочными граффити лежала горка битого бутылочного стекла. На травяной
кочке рос какой-то высокий сорняк с крупными голубыми цветами. Словом --
ничего ценного и интересного.
-- Нет слов! -- хмыкнул Рвач. -- Сам не знает, что искать, а нас
посылает в самый жуткий райончик, какой мне доводилось видеть после болот на
планете Хаскина. А мы-то как узнаем, то мы нашли или не то?
-- Мозгами шевели побольше, -- посоветовал другу Суем. -- Насколько мне
известно, у тебя имеется некоторое их количество. Капитан считает, что
здешнее правительство проворачивает какой-то секретный проект. Что за проект
-- этого капитан не знает, но похоже, бабок в это дело вложено немеряно. А
раз так, значит это не какая-то мелочь, а что-то заметное. Тем более в этом
районе, где ларек с хот-догами поставь, так его за три версты унюхать можно
будет. Рвач нахмурился.
-- Если это что-то такое, мимо чего просто так не пройдешь, так это
должно быть и с крыши отеля видно, не хуже, чем нам тут. А может, и получше
-- у капитана бинокль то какой!
Суси пожал плечами.
-- А он и смотрел оттуда, не сомневайся, только я не уверен, что это
достаточно высоко. Не сильно удивлюсь, если окажется, что он уже парочку
летучих "жучков" запустил. Да видно, нужно ему, чтобы кто-то внизу пошарил.
И раз уж он считает, что мы способны снабдить его полезными сведениями, мы
должны постараться изо всех сил, но что-нибудь разнюхать.
-- Допустим, ты прав, -- кивнул Рвач и поддел носком ботинка обломок
кирпича. -- Но только что бы там капитан ни искал, этого здесь нет и в
помине.
-- Согласен, пока мы ничего не нашли, -- признал Суси. -- Но времени у
нас еще вагон. Давай прогуляемся по этой улочке. Вдруг здесь чудом найдется
открытый бар, где мы сможем сразиться с парочкой местных простаков в
какую-нибудь игру, а покуда будем их обыгрывать, заодно, глядишь, и вызнаем
что-нибудь насчет секретного проекта правительства.
-- Ну, размечтался, -- фыркнул Рвач. -- С таким же успехом можно было
бы надеться найти за ближайшим углом пару килограммчиков ничейных алмазов...
Эй, а что это за грохот?
Суси остановился и прислушался. Откуда-то издалека доносился
приглушенный ритмичный стук. Судя по звуку, колотили большим тяжелым молотом
по толстой свае. Он усмехнулся и сказал:
-- Не знаю, что это такое, но взглянуть имеет смысл. Как думаешь, в
какой это стороне?
-- Впереди справа, -- ответил Рвач. -- Пойдем, поглядим.
Друзья зашагали вдоль по улице, минуя усыпанные гравием пустые
автостоянки и полуразрушенные дома, а звук, чем дальше, становился все
слышнее.
-- Механический какой-то звук. Копер, похоже, -- предположил Суси.
-- Ну да, или великанище какой-нибудь с огромной кувалдой, -- хихикнул
Рвач, стараясь скрыть волнение. -- Не хотелось бы с ним поссориться.
-- Это он пусть с нами не ссорится! -- рассмеялся Суси. -- Мало того,
что наша рота -- самая лучшая в Легионе, так еще я -- номер один в здешнем
клане якудзы.
-- Ой да, я чуть не забыл, -- спохватился Рвач и радостно добавил: --
Тогда ты иди первым. Суси поддел его плечом.
-- Не дрейфь, тигр. Вот посмотришь: найдем мы там местных детишек,
которые строят себе избушку. Так что в худшем случае они нападут на нас и
потребуют конфеток и мелочи.
-- Ладно, ты мне лапшу на уши не вешай, -- проворчал Рвач, тревожно
зыркая по сторонам. -- Я в таком вот райончике сам вырос, так у меня в
восемь лет уже собственный виброножичек имелся, а пушкой я обзавелся, когда
еще бриться не начал. Так что если тут водятся детишки, то нам с тобой точно
несдобровать.
-- Но у нас с тобой перед ними есть два преимущества, Рвач.
-- Да? Это какие же?
-- Во-первых, ты, считай, уже пятнадцать лет учишься всяким пакостям, о
которых детишкам знать не дано, во-вторых, у меня в запасе еще масса
пакостей, о которых не знаешь даже ты.
Рвач кивнул.
-- Ну, это еще куда ни шло. Только все равно мен одна вещь беспокоит.
-- Ладно, говори какая?
-- А вдруг это не детишки никакие?
Суси усмехнулся.
-- Ну, если так, тогда уж точно бояться нужно им. Ну, давай, прибавим
шагу.
И напарники зашагали в ту сторону, откуда доносился стук.
Шутт и Бренди сидели за столиком у бассейна на крыше отеля "Плаза",
радовались солнцу и изучали рапорты об успехах новобранцев. Обучение их
продвигалось настолько успешно, что к сегодняшнему дню они уже овладели
большинством навыков, необходимых легионеру, и Шутт мечтал поскорее
подключить их к общим делам.
Вопрос состоял в том, объединить ли новичков в пары с более опытными,
легионерами, или оставить прежних напарников вместе, ничего не меняя. Бренди
настаивала на том, чтобы все оставалось, как раньше, а Шутт был склонен
подойти к этому вопросу творчески. В данный момент дискуссия свелась к
частностям. Шутт и Бренди сходились в том, что некоторых напарников
разъединять нельзя ни в коем случае. Одним из таких примеров являлись
Клыканини и Супермалявка. Но как быть с Суси и Рвачом?
-- Я их в свое время объединил, поскольку полагал, что они кое-чему
научатся друг у друга, -- ворчливо проговорил Шутт. -- Рвач был слишком
вспыльчив и нечист на руку, а Суси слишком прагматичен и расчетлив. Но
теперь у меня такое впечатление, что они научились друг у друга слишком
многому. Думаю, если бы мы кого-то из них объединили с Махатмой, он бы мог
почерпнуть целый ряд этических принципов.
-- А Махатма в итоге стал бы циником, -- возразила Бренди. -- Не дай
Бог, если такое произойдет. Нет, капитан, на мой взгляд, лучше их не
трогать. Они вместе хороши.
-- Слишком хороши, -- покачал головой Шутт. -- После того, что они
учинили в день нашего отлета с Лорелеи...
-- Тише, капитан, они идут, -- прошептала Бренди, глянув в сторону
бассейна. -- И ухмыляются от уха до уха.
-- Значит, быть беде, -- тяжело вздохнул Шутт и обернулся, чтобы
посмотреть на приближавшихся напарников. -- Ну, чем вы занимались, позвольте
поинтересоваться? -- осведомился он, когда легионеры остановились возле
столика.
-- Дело делали, капитан, -- чуть обиженно отозвался Суси. -- Разведку
проводили в том парке, что правительство в секрете держит. И знаете, что
нашли?
-- Вот смотрю на вас, и не могу решить: хочется мне об этом узнать или
нет, -- вздохнул Шутт. -- Ну ладно, докладывайте.
-- Ох, капитан, ну почему вы нам не доверяете! -- обиделся Рвач. -- Вы
нас уже проучили, и мы больше не балуемся.
-- По-моему, капитан не хочет узнать о том что мы там нашли, --
заключил Суси и подмигнул Рвачу. -- Ну, ничего, не пройдет и полгода, как
сам узнает.
-- Ну да, точно говоришь, -- поддержал товарища Рвач. -- Капитан может
и сам сходить да посмотреть, ежели охота.
-- О, Господи, -- простонал Шутт, глянул в упор на ухмылявшихся друзей
и сказал со всей искренностью, на какую только был способен: -- Прошу
прощения за нанесенные оскорбление и нижайше прошу рапортовать о результатах
разведки.
-- Не ослышался ли я? -- прищурился Рвач. -- Мы уже помилованы?
-- Вроде бы, да, -- кивнул Суси и встал по стойке "смирно". -- Сэр,
позвольте доложить о наблюдениях, произведенных во время разведывания на
отведенной для этого территории. Мы покинули гостиницу ровно в тринадцать
ноль-ноль и направились к...
-- Ну все, хватит паясничать! -- взорвалась Бренди. -- Докладывайте,
что вы там нашли!
-- Нет, с нашим старшим сержантом не пошутишь, -- с деланным огорчением
пробормотал Рвач. -- Чтоб я в эту роту попросился, когда новый контракт
подписывать буду...
-- Помалкивай, а не то я тебе покажу, как я шутить умею, -- рявкнула
Бренди. -- Ну, говорите!
-- Ну, если вы тоже настаиваете... -- проговорил Суси и скорчил
обиженную гримасу, которая вполне сошла бы за искреннюю, если бы Суси тут же
не ухмыльнулся и не проговорился: -- Мы нашли... "американские горки"!
-- "Американские горки"? -- в унисон воскликнули Шутт и Бренди.
-- Несколько "американских горок", -- поправил себя Суси. -- Три,
минимум, и все разной конструкции. Шутт от изумления широко, раскрыл рот.
-- Вы... уверены?
-- На все сто, -- решительно заявил Рвач
-- Не верите -- можете сами сходить да посмотреть, -- пожал плечами
Суси. -- Если вы как-нибудь еще назовете эти хреновины, я с. радостью
послушаю. Они еще не достроены, но если это не "американские горки", то я --
французский летчик. Вот, мы их на карту нанесли, но надо учесть, что
смотрели мы с крыши полуразрушенного завода.
-- "Американские горки"... -- потерянно проговори ла Бренди. -- Что-то
я не пойму...
-- А я понимаю, -- улыбнулся Шутт. -- Теперь я понимаю, в чем состоит
план правительства по возрождению национальной экономики. Они решили
построить гигантский луна-парк! И как только я раньше не догадался! Как же
все просто и очевидно!
-- Но если все так очевидно, откуда же вся эта секретность? -- спросила
Бренди и нахмурилась. -- По идее, об этом стоило разболтать всей галактике!
-- Это -- по идее, -- поднял указательный палец Шутт. -- Значит, они
боятся, что кто-нибудь узнает об их затее и украдет ее. Здешнее
правительство относится ко всему инопланетному с предубеждением, боится
принимать помощь со стороны. Что ж... Тут нам кое-что придется изменить.
-- Ну да, -- кивнула Бренди. -- Но как?
-- Как только придумаю, сразу скажу, -- пообещал Шутт.
Обнаружение того факта, что секретный правительственный проект состоит
в строительстве гигантского луна-парка, давало ответ сразу на несколько
вопросов. Теперь нам стало понятно, на что делало ставку ландурское
правительство, предполагая в итоге завлечь на эту планету иностранных
туристов. Лан-дур должен был превратиться в самый крупный парк аттракционов
в галактике. Идее этой нельзя было отказать в разумности. Располагая
живописными пляжами, ровным климатом и прочими природными
достопримечательностями, планета сама по себе имела все предпосылки для
того, чтобы стать туристической Меккой. Сочетание природных богатств планеты
с аттракционами, устроенными по последнему слову техники -- такая стратегия
была обречена на успех, тем более, что аттракционы были коньком ландуранцев.
Увы, правительство осуществляло свои планы не в самой идеальной
обстановке. Недавно отгремевшая война, сообщения (пусть большей частью
вымышленные) о зловредных мятежниках -- эти факты отпугивали туристов и они
искали себе другие места для отдыха. Переориентации общественного мнения
могла бы помочь массированная кампания в средствах массовой информации, но
правительство Ландура не предпринимало в этой связи практически никаких мер.
Мой босс, хорошо знавший цену позитивным публикациям, считал такое поведение
властей необъяснимым, а ситуацию безвыходной, пока в результате одного
случайного разговора не наметилась перспектива возможности решения
ландурской проблемы.
-- Просыпайся, мой сладкий, -- послышался воркующий голосок Мамочки из
динамика системы связи. Шутт вздрогнул. Он не спал, но очень глубоко
задумался над тем, что означают полученные его разведкой самые последние
данные. -- К тебе тут один местный просится.
-- Кто-то знакомый?
-- Говорит, что звать его Окидата, утверждает, что знаком с
Супермалявкой и Квелом, -- ответила Мамочка. -- Молоденький такой
мальчишечка, -- игриво проговорила она, -- Небось, за Малявкой приударить
решил. Но говорит, что желает потолковать на предмет вступления в Легион.
-- Та-ак... -- Теперь я еще и офицер-вербовщик, оказывается, помимо
всего прочего, -- простонал Шутт, вспомнив о Лаверне. Сначала у него
мелькнула мысль о том, чтобы передать парня кому-нибудь, у кого времени
побольше, но потом он решил, что ему совсем не вредно будет отвлечься и
поговорить с кем-то, кто не входит в число его обычных собеседников. "Может
быть, -- решил Шутт, -- этот юноша сможет навести меня на какую-нибудь
свежую мысль относительно нашей миссии на Ландуре". -- Впусти его, --
распорядился Шутт.
Насколько мог судить Шутт по опыту своего общения с местным населением,
Окидата приоделся специально для похода к потенциальному работодателю. Юноша
несколько нервно пожал протянутую ему руку и сел на предложенный ему стул.
-- Я тут кое-кем с из ваших солдат познакомился на пляже, вот... --
смущенно начал он. -- Пожаловался им, что работу у нас сыскать трудновато,
ну, а они мне и сказали, чтобы я, дескать, подумал насчет того, чтобы в
Легион поступить. Я не понял, серьезно они это или так просто сказали, вот и
решил зайти, поинтересоваться, как и что.
-- Что ж, на некоторые ваши вопросы я смогу ответить, -- кивнул Шутт.
-- Но быть может, будет лучше, если вы мне скажете, какую конкретно работу
вы ищете, а уж тогда я вам скажу, есть ли в Легионе подходящая вакансия.
-- Я раньше механиком работал, на "американских горках", -- сказал
Окидата. -- А когда работу потерял, попросился в новый парк, но мне
отказали, потому что мой двоюродный брат -- в отряде мятежников. Так что,
как говорится, я готов к любым предложениям.
-- Что вы говорите? -- несказанно обрадовался Шутт. -- А как насчет
того, чтобы я показал вам несколько снимков, а вы бы мне рассказали, чтобы
вы о них думаете?
За последовавшие затем пятнадцать минут Шутт узнал об "американских
горках" и других экстремальных аттракционах больше, чем за всю свою жизнь.
Окидата был готов, похоже, рассказывать о своем увлечении вечно. Судя по
шпионским снимкам, в главном столичном парке возводилась последняя модель
"американских горок", так называемый "ультрарайд".
-- Если вы с масштабом не напутали, значит, это будут самые лучшие
"горки" на планете, -- восторженно качая головой, -- заключил Окидата. --
Этот аттракцион на десять метров выше "Королевского змея", что в парке
Дрессажа стоит. А эти кабинки будут развивать просто бешеную скорость. А вы
только посмотрите на эти серпантины! Да, на такой красотке каждый захочет
прокатиться!
-- Но здесь есть одна проблема, -- сказал Шутт. -- Судя по тому, что вы
мне рассказали, жители вашей планеты почти фанатично обожают всевозможные
аттракционы, связанные с острыми ощущениями. Я прав?
-- Наверное, -- пожал плечами Окидата. -- Я больше нигде не бывал,
судить мне трудно. Но уж, что правда, то правда, любим мы это дело.
И он снова устремил восхищенный взгляд на голографический снимок
"американских горок".
Шутт облокотился о крышку письменного стола, опустил подбородок на
руки.