Страница:
На похоронах Берк был не впервые, у него часто умирали родственники и эти похороны были шестыми или седьмыми в его жизни. Кея было конечно жалко, но он не был ему ни другом, ни просто приятелем. Смерть настолько часто и близко проходила мимо Берка, что он вроде как привык к ее постоянному соседству. Она не оказывала на него такого ошеломляющего действия как на других. Не внушала ужаса или восторженного трепета как перед чем-то великим. Берк считал смерть просто переходом из одной реальности в другую, но с учетом того, что человек сделал в жизни. С этими мыслями он пришел домой переоделся в костюм и поел. Мать, в этот день чувствовавшая себя неважно и сидевшая дома, спросила его, куда он собрался в костюме, но Берк решил не волновать ее и ответил, что он идет на празднование юбилея их отдела. К трем часам он подъехал на автобусе к небольшой церкви выстроенной на окраине кладбища. Берк беспокоился, что будет дождь, но этого не случилось, хоть небо и было сплошь затянуто тучами. Дул промозглый осенний ветер. Айк, Рей и Алек ждали у входа. Макс и Айзек еще не приехали. Все были одеты в строгие черные костюмы и белые рубашки с галстуками. Только на Айке рубашка была черной. Берк не стал спрашивать, почему тот так оделся. Куртки, одетые поверх костюмов, несмотря на холод, они расстегнули. Разговор как-то не клеился. Алек выглядел немного испуганным, Берк понял, что на похоронах он присутствует впервые. Берком овладело какое-то тупое безразличие к происходящему. Он равнодушно следил как выносят гроб с телом из церкви, как плачут родители Кея и его старшая сестра. «Надо же, а я не знал, что у Кея есть сестра. Как же мы мало знаем друг о друге, – подумал Берк, он оглядел могилы вокруг, – и как быстро забываем». Около свежевырытой могилы гроб поставили на специальную подставку, чтобы пришедшие могли проститься. Берк, дождавшись своей очереди подошел, посмотрел на Кея и прошептал «Пока Кей». Кей выглядел сейчас, после работы работников похоронного бюро, очень хорошо. Он как будто спал и даже немного улыбался. Берк понимал, что это всего лишь иллюзия, но так было гораздо лучше. Куратор встал около гроба и произнес речь о том, что Кей был хорошим Охотником, что благодаря его действиям было спасено много жизней, но вдруг поперхнулся, закашлялся и не смог больше говорить. Он смахнул невидимую слезу и отошел в сторону. Берк посмотрел на него и с удивлением обнаружил, что видит всего лишь старого уставшего от жизни человека, вытирающего в данный момент лицо платком. Исчезла торжественность, официозность. Осталась только грусть, боль и усталость. Усталость от убийств и этой вечной борьбы, в которой никто не побеждает.Перед тем как закрыли гроб к нему подошел Макс и быстро сунул что-то Кею в карман пиджака. Берк не успел заметить что это была за вещь. Гроб опустили в могилу. Каждый кинул по горсти земли, Берк тоже это сделал, и двое работников кладбища стали его закапывать. Берк подошел к Максу и наклонившись к нему тихо спросил:
– Что ты ему положил в карман?
– Карточку-удостоверение, – нормально ответил Макс, показав, что скрывать это не надо, – она конечно аннулирована, но это традиция такая, если кого-то из Охотников убивают, карточка не уничтожается, а кладется вместе с ним в гроб.
– Зачем? – пожал плечами Берк.
– Чтобы там, – Макс сделал ударение на слове «там», – он мог сказать кто он и что он сделал в этой жизни. Если не веришь в это, твое дело. Но это традиция. Откуда она пошла я не знаю.
– Могли бы и салют дать, – отстранено проговорил Берк.
– Родители были против. Куратор предлагал им, чтобы все было по первому разряду: почетный караул, ружейный салют, панихида в здании СБ. Но его родители от всего отказались, даже от оплаты расходов, – пояснил Макс, – сказали, чтобы были только его родственники и друзья. А еще просили венки не приносить, только цветы.
– Вот почему здесь нет венков от СБ, – задумчиво протянул Берк.
Берк отошел и посмотрел в сторону куратора. Владимир Алексеевич уже оправился от нахлынувших на него чувств и уверенно стоял в стороне, держа в руках старомодную шляпу. Тут на плечо Берка опустилась чья-то рука. Берк быстро обернулся и увидел Ветаева.
– К сожалению не успел попрощаться, – сказал он, глядя на то как рабочие закапывают могилу.
– Вы не для того приехали, – мрачно ответил Берк.
– Ты прав, кстати, спасибо за письмо. У меня мало времени, и лучше всего поговорить здесь, – произнес Ветаев.
– А вам не кажется это уж слишком циничным, говорить о текущих делах почти на могиле Кея, убитого вчера доминантами! – в голосе Берка послышалась ярость, которая сменила безразличное отношение к окружающему.
– Согласен, цинично, но если не хочешь со мной говорить – не надо, я уйду. Ты ведь был заинтересован в получении информации, – спокойно ответил Михаил Аркадьевич, – а что касается цинизма, то жизнь у нас такая. Для сантиментов и чувств места нет. Есть дела и обязанности, которые надо выполнять.
– У кого это «у нас»? – спросил Берк, и хотя агрессии в его голосе поубавилось, вопрос был задан не без сарказма.
– Политиков, высших государственных чиновников и управленцев, – объяснил Ветаев, – основных частей машины, именуемой государством. Но ты наверно это еще вряд ли понимаешь.
– Почему же? – удивился Берк, и усмехнулся, – знаете, что я заметил? В вашей Службе Безопасности быстро взрослеешь. Я сам часто не знаю сколько мне лет.
– С кем поведешься…, – парировал Ветаев, но пословицу не договорил, – так как насчет серьезного разговора?
– Валяйте, – махнул рукой Берк, – Кей все равно не услышит. Только пройдемте по тропинке, а то наши на вас уже косятся.
– Хорошо, – согласился Ветаев и они медленно пошли по тропинке между могилами. Некоторое время они шли молча, потом Берк спросил:
– Вы что-то придумали? Так просто, поделиться информацией, вы бы не приехали. Зачем я вам понадобился?
– Пока просто поговорить, – уклончиво ответил Ветаев, – видишь ли твоя теория вроде начала подтверждаться. Пришли результаты исследования пуль. Все то же самое как и при нападении на Алешу. Никакой крови, только следы синтетических тканей и ферментов. Поневоле поверишь в киборгов из фантастических фильмов. Это плохая новость, есть и еще хуже – снова никаких зацепок. Квартиру они снимали неподалеку, но только что въехали в нее, поэтому им было просто затереть все отпечатки пальцев. Оружие, из которого убили Кея – модифицированный пистолет ТТпохищен со склада, как и в первом случае. Опять тупик. Все что есть – компьютерная модель лиц этих доминант.
– Вы забыли про женщину, которая представилась их матерью, ее нашли мертвой, – напомнил Берк.
– И это тоже, – ответил Ветаев, – но вот что я подумал. Помнишь мы говорили о том, как Хороший Человек их контролирует?
– Помню, – подтвердил Берк, они уже прошли до забора и свернули обратно.
– Мне кажется он их слабо контролирует. Они ему не подчиняются, вернее подчиняются, но не полностью. Разберем тот случай, когда они напали на вас с Алешей. Что по логике, они должны были сделать первым делом? Пристрелить тебя, верно?
Берк задумался, эту сторону нападения он не рассматривал.
– Они могли попасть в Алешу, – возразил он через некоторое время.
– Ну и что? Взять пробы крови им это бы не помешало. За несколько секунд кровь не успела бы свернуться, – ответил Ветаев, – им важно было показать свое превосходство над вами – Охотниками. И они его показали. А ведь тот, кто подготавливал их к этой операции, наверняка дал четкие инструкции что и как надо делать. И потом, случай с той доминантой из метро. Она вообще сбежала. Не захотела подчиняться.
– Хорошо, и что из этого выходит? – спросил Берк, – думаете они сами его рано или поздно прибьют?
– Нет, этого я не думаю, – ответил Ветаев, – а вот ты подумай над всем этим. Может есть способ спровоцировать их высунутся снова?
– Трупов будет много если они еще раз высунется, – мрачно отозвался Берк, – чем нам их убивать, не на танке же ехать?
– Не на танке конечно, но я тут посоветовался с нашими экспертами и они сделали интересное предположение. Эти синтетические доминанты не такие уж неуязвимые, как кажутся. Даже несколько пистолетных выстрелов причинят им ощутимый вред. То что они их не чувствуют, это только на короткое время – минут десять, двадцать. Потом организм стремительно слабеет, если не принимать никаких мер, разумеется. К тому же при поражении головного мозга – мгновенная смерть. Так что если всадить в них обойму из Абакана, это должно подействовать, – неуверенно произнес Михаил Аркадьевич. Берк насторожился.
– Что-то вы темните, – прищурился он, – расскажите пожалуйста все как есть.
– Хм, – невесело улыбнулся Ветаев, – любишь ты Берк прямоту. Ну чтож слушай, я попросил психологов составить портрет этого твоего Хорошего Человека. Сведений конечно почти нет, но, – Ветаев сделал паузу, – он должен быть очень аккуратен и педантичен, одним словом: он любит все выверять до мелочей. Если бы его операция в отношении Алеши завершилась успешно в Москве не осталось бы Охотников, плюс никто бы не видел его доминант. Шлемы у них тоже наверняка были, но остались в машине. Все пошло наперекосяк, когда они захотели покрасоваться. Этого он не учел. И еще он не терпит белых пятен – недоработок.
– Что вы имеете в виду под недоработками? – спросил Берк, внимательно слушая Ветаева.
– Это скорее всего ученый-одиночка, который раньше работал в другой области науки, но никак не засветился там, не достиг больших успехов. Потом он заинтересовался проблемой доминант и тут его ждал успех. Но у него собственные цели и амбиции. Он во всем хочет идти до конца. Теперь ему надо создать мальчиков-доминант, – Ветаев говорил уверенно, словно точно знал все это, – он стремиться получить полную власть над доминантизмом. Делать из обычных людей доминант и наоборот, независимо от пола и возраста.
– Стать полубогом? – серьезно спросил Берк.
– Что-то в этом роде, – кивнул Ветаев, – но главное заключается в том, что при такой позиции он не сможет пропустить область в проблеме доминантизма, которую он не изучил.
Михаил Аркадьевич вдруг замолк. Берк смотрел себе под ноги и молчал.
– А для него пропущенная область в доминантизме, это мы – Охотники, – медленно проговорил он. Ветаев ничего не ответил, Берк посмотрел вперед, они приближались к могиле Кея.
– Но ведь доказано, что никаких генетических изменений в нас нет, – продолжил Берк, – хотя по-моему догадываюсь. Вы поместите в солидном научном журнале или газете, статью какого-нибудь уважаемого ученого об этом. Так сказать, последнее слово науки. И думаете он клюнет?
– Он начнет сомневаться, – ответил Михаил Аркадиевич, – а сомнения грызут человека, в конце концов он должен не выдержать – разрешить их раз и навсегда.
– Хотите пожертвовать одним Охотником в вашей игре? – Берк задал вопрос спокойно, как-будто спрашивал о шахматах.
– Нет, этого случиться не должно. Я тебе не напрасно говорил о уязвимых сторонах этих синтетических доминант. Если все четко спланировать, можно будет взять одну из них живой. Учти, мы о них знаем, эффекта внезапности у них уже не будет, – ответил Ветаев.
– Знаете, мне это напоминает предложение засунуть голову в пасть ко льву. Одна беда, я не дрессировщик. Я ведь все прекрасно понимаю. Мне придется пойти на это. Вы все заранее знали. Знали, что я не откажусь. Тут только одна загвоздка: Хороший Человек тоже все хорошо знает и понимает. Он умный, – жестко сказал Берк, и неожиданно спросил, – скажите, а у вас дети есть?
– Есть, – ответил Михаил Аркадьевич, – у меня сын-студент, учится в Сорбонне, гуманитарий. Сейчас изучает галльскую культуру. Хочешь спросить, послал бы я его на такое дело?
– Нет, – покачал головой Берк, – я просто спросил. Что касается вашей идеи, то надо обговорить детали и вперед. Другого выхода у меня нет.
– Решить тебе, но все карты я выложил на стол, – вздохнул Ветаев, – и не считай, что мне это решение далось легко.
– Вот только не надо говорить о высоких целях, человеческих жизнях и тому подобной ерунде, – резко ответил Берк, – я это делаю для всего одной девочки. Ну вот мы и пришли назад, – Берк встал у могилы Кея, – вы все сказали?
– Да, – кивнул Ветаев, и повернувшись бросил через плечо, – правда осталась одна мелочь. Я не собирался давать санкцию на эту авантюру. Но теперь придется дать, иначе ты с Охотниками все выполнишь за моей спиной. До свидания.
– С волками жить…, – не прощаясь процедил сквозь зубы Берк. Он видел как Ветаев сел в автомобиль и машина рванула с места. К нему подошел Макс.
– Ты становишься важной персоной. Глядишь, скоро и мной командовать будешь, – сказал он, глядя на удаляющийся автомобиль. Берк криво усмехнулся, он понял, что Макс сказал это не всерьез.
– Есть разговор. Ты на машине? – спросил он.
– Да, до дома подбросить? – спросил Макс, – наши уже в микроавтобусе сидят. Тебя только дожидаемся. Сейчас на поминки поедем. Потом домой. Так ты едешь?
– Конечно, а куда я денусь, – меланхолично ответил Берк и побрел вместе с Максом к микроавтобусу. Честно говоря ехать на поминки ему не хотелось.
Как только они туда приехали все пошло наперекосяк. Мать Кея зарыдала в истерике и ее пришлось отвести в другую комнату. Макс вдруг налил себе полстакана водки, залпом выпил, поморщился и обращаясь к Охотникам приказал:
– Теперь вы!
Все молча выпили и стали кто чем закусывать. Берку это совсем не понравилось. По телу стала разливаться тупое тепло. Этого состояния Берк терпеть не мог. Макс, не закусывая сидел, смотря на окружающих начинающим мутнеть взглядом. Потом он встал, за столом наступила тишина.
– Я не хотел говорить, – неожиданно четко сказал Макс, – но сейчас молчать не могу. Мы все знали Кея, со всеми его положительными качествами и недостатками. И вот его нет. Он ушел. Ушел возможно в лучший мир. Теперь его нет и никогда не будет с нами. Я спрашивал себя, что значит это. И нашел единственно близкое сравнение. Вы собирали пазлы? Почти все ведь собирали. Так вот, это похоже на то, когда собрана полная картина и вдруг один квадрат выпадает. Вроде это мало, но картина не полная, что-то не хватает. Вот и нам не будет хватать его выходок и чудачеств. Но у нас есть память. Главное – это не забывать. Необязательно все время о нем помнить, важно именно не забывать. Мы не забудем тебя, Кей.
Макс сел и снова выпил водки. Через некоторое время его начало качать. Берку пришлось взять обязанности начальника на себя. Он быстро попрощался с родителями Кея, и начал поднимать Охотников из-за стола. Алеку стало плохо от водки и его начало тошнить. Пришлось срочно тащить его в туалет и ждать пока он прочистит желудок. Макс сидел и неподвижно смотрел на ковер, повешенный на противоположной стене. Выражение его лица говорило, что окружающая действительность его совсем не волнует. Но Берка он слушался: молча, пошатываясь встал из-за стола и пошел одеваться в прихожую. Наконец Берк, с помощью Рея выпроводил всех из квартиры. Они загрузились в микроавтобус и поехали по домам. Макс по пути заснул и когда машина остановилась перед его домом, пришлось его расталкивать. От выпитого Макса что называется «развезло» и самостоятельно идти он не мог. Пришлось Берку с Реем и Айком тащить его до дверей квартиры и передать буквально в руки родителей. Причем тащили Макса Берк с Реем, Айк открывал двери и вызывал лифт. Только когда все были развезены по домам, Берк назвал водителю свой адрес. Часы показывали уже около десяти часов вечера. Придя домой, он не стал отвечать на вопросы родителей. Начала болеть голова и Берк, выпив несколько таблеток активированного угля, не раздеваясь упал на диван. Он сразу провалился в неприятное алкогольное забытье.
И ему приснился сон. Он находился на даче у бабушки и шел по одной из дорог дачного поселка. Был поздний вечер. Уже сгущались сумерки и начинало темнеть. Берк знал, что сейчас июль или август. Такие красочные закаты бывают там только в это время года. Впереди темнел еловый бор, и начинал появляться легкий, сырой туман. Берк шел по дороге и вдруг понял, что идет не один. Слева от него кто-то тоже шел по дороге. Берк повернул голову и увидел Кея. Тот шел рядом, глядел вперед и улыбался. «Ты же умер», – прошептал или может только подумал Берк. Кей посмотрел на него и продолжая улыбаться сказал: «Ну и что? Ты тоже». «Нет, я жив», – ответил Берк. «Ерунда, я тоже раньше был жив», – засмеялся Кей. И они неожиданно оказались на озере. Берк хорошо знал это место. По поверхности воды клубился легкий туман. «Хочешь пойдем со мной? Там не так страшно», – смеясь спросил Кей. «Нет у меня здесь много дел», – отказался Берк, понимая, куда зовет его Кей. «Ну как хочешь, – Кей ступил на поверхность воды и легко пошел по ней, разгоняя туман, пройдя несколько шагов он обернулся, – если встретишь их, передавай привет, крупнокалиберный». Кей опять заливисто засмеялся и пошел дальше. Берку вдруг очень захотелось пить. Он попытался присесть, чтобы напиться из озера, но почему-то никак не мог это сделать. Наконец он вроде зачерпнул руками воды, но она не прекратила жажды. Тут он проснулся.
Во рту он почувствовал неприятную сухость и жажду. Болела голова. Берк посмотрел на часы. Полдевятого утра. За окном было светло, хоть и пасмурно. Родители уже ушли на работу. Берк встал с дивана и пошел в ванную. Напился воды прямо из-под крана и умылся. Стало легче. Потом он принял контрастный душ. Похмелье почти совсем исчезло. Берк решил, что прежде всего надо позвонить Максу. Он набрал номер. На том конце долго не брали трубку, наконец послышался заспанный недовольный голос:
– Алло!
– Макс? Это Берк, ты как?
– Плохо, – угрюмо ответил Макс, – перепил вчера, сейчас отсыпаюсь. Не знаю, сумею ли очухаться к двум. Если не приду – ты за старшего.
– Макс нам надо кое-что обсудить. Я об этом вчера от Ветаева узнал, – сказал Берк.
– Хорошо, сегодня я приду, может к вечеру, но обещаю, что приду, а сейчас – пока. Я замерз совсем. У нас батареи не топят, – быстро попрощался Макс и бросил трубку. Берк задумался, посмотрел на часы и стал собираться в школу. Он успел как раз к началу второго урока. Как только Берк плюхнулся за парту, раздался звонок и урок начался. Голова у Берка «варила» с трудом, сказывалась вчерашняя водка. Он спросил у Ленки Китеевой, сидящей рядом, какая вчера была задана теорема по геометрии. Ленка повернула голову, и принюхавшись, наклонилась к уху Берка и прошептала:
– Дим, ты что? Пить начал? От тебя перегаром пахнет. И вчера тебя в школе не было.
– Нет, не беспокойся, – ответил Берк тоже шепотом, – лучше про теорему скажи.
– Тебе надо как-нибудь по другому расслабляться, – произнесла Китеева, – я же все понимаю. Тебе тяжело, а люди как раз от этого пить начинают, и потом алкоголиками становятся.
– Да не беспокойся ты за меня, – начал раздражатся Берк, – со мной все в порядке.
– Не в порядке, вот ты злится начинаешь, а это первый признак алкогольной зависимости, – жалостливо ответила Ленка, – я же тебе помочь хочу.
– Лен, да нет у меня никакой зависимости, я вчера вообще пить не хотел. Пить водку – ненавижу, но пришлось, – начал оправдываться Берк, – никак нельзя было отказаться.
– Почему? – спросила Китеева, в ее голосе послышалось недоверие, – отказаться можно всегда.
Берк мысленно сплюнул, проклиная ленкино недоверие, и рассказал:
– Кея позавчера убили, а вчера я ходил на похороны и поминки. Хотя ты ведь его не знаешь. Он один из Охотников в нашем Отделе.
– Как убили? Кто? – удивленно и испуганно посмотрела на него Китеева.
– Кто, кто, доминанты, прямо в школе грохнули, – раздраженно ответил Берк, и примирительно добавил, – Лен, давай не будем об этом. Скажи лучше, какую теорему вчера разбирали.
Ленка быстро назвала ему теорему и замолчала. Но через некоторое время опять негромко спросила:
– Как же так, вас же готовят и вы хорошо вооружены? Охотников ведь никогда не убивают!
– Как видишь убивают, нечасто, но убивают. Это называется «неизбежные потери». Мы не супергерои, которые из всех переделок выходят победителями, – жестко ответил Берк, в этот момент ему стало очень жаль Кея.
– Дим, если с тобой что-нибудь случится, я этого не переживу, – тихо сказала Китеева, смотря в тетрадь. Берк вскипел.
– Переживешь, никуда не денешься! – сквозь зубы прошипел он, – ты оставь все эти романтические глупости типа «любовь до гроба» или «они жили счастливо и умерли в один день». Пошлятина это. И потом, со мной ничего не случится, слышишь – ничего. А Кей погиб случайно. Несчастные случай со всяким может случится. С тобой в том числе.
– А ты придешь тогда на мою могилу? – грустно спросила Ленка. Берку очень захотелось наорать на нее, но они были на уроке и сделать это было невозможно. Берк выбрал другой путь.
– Лен, – с притворной лаской сказал он, – ты же умная все понимаешь. Давай о смерти поговорим в другой раз. А то Валентина нас рассадит, за то что разговариваем.
– Ладно, – Китеева грустно улыбнулась и замолчала, а Берк подумал о том, что вполне возможно это ей в ближайшем будущем придется посетить его похороны, если он не справится с синтетическими доминантами. Дальнейшие уроки прошли буднично и незаметно.
К двум часам Берк поехал, как обычно в Службу Безопасности. Макса на месте не было и он взял на себя обязанности начальника Отдела. Просмотрел все сообщения, заданий на этот раз не было. Охотники опаздывали, но постепенно подтягивались в Общую комнату. У всех на лицах было недовольное, усталое выражение, сказывался выпитый вчера алкоголь. Было ясно, что толку от них сейчас мало и Берк усадил всех сортировать старые бумаги и документы, которых накопилось уже целых два стола в углу комнаты. Закончив с текущими делами он просмотрел свой электронный почтовый ящик. Ничего интересного туда не приходило, а вот во втором ящике – «Хорошем Человеке» Берк обнаружил сообщение от Ветаева. «Жду тебя и Макса в главном конференц-зале, сегодня в восемь ноль, ноль. Просьба не опаздывать. Будем обсуждать существующую ситуацию». Подписи Ветаев не ставил. Этот ящик знал только он и других сообщений там быть не могло. Берк тяжело вздохнул в предверии неприятного разговора и пошел звонить Максу. Но тот видимо отключил телефон, в трубке раздавались лишь долгие гудки.
Глава 12. Хищники.
– Что ты ему положил в карман?
– Карточку-удостоверение, – нормально ответил Макс, показав, что скрывать это не надо, – она конечно аннулирована, но это традиция такая, если кого-то из Охотников убивают, карточка не уничтожается, а кладется вместе с ним в гроб.
– Зачем? – пожал плечами Берк.
– Чтобы там, – Макс сделал ударение на слове «там», – он мог сказать кто он и что он сделал в этой жизни. Если не веришь в это, твое дело. Но это традиция. Откуда она пошла я не знаю.
– Могли бы и салют дать, – отстранено проговорил Берк.
– Родители были против. Куратор предлагал им, чтобы все было по первому разряду: почетный караул, ружейный салют, панихида в здании СБ. Но его родители от всего отказались, даже от оплаты расходов, – пояснил Макс, – сказали, чтобы были только его родственники и друзья. А еще просили венки не приносить, только цветы.
– Вот почему здесь нет венков от СБ, – задумчиво протянул Берк.
Берк отошел и посмотрел в сторону куратора. Владимир Алексеевич уже оправился от нахлынувших на него чувств и уверенно стоял в стороне, держа в руках старомодную шляпу. Тут на плечо Берка опустилась чья-то рука. Берк быстро обернулся и увидел Ветаева.
– К сожалению не успел попрощаться, – сказал он, глядя на то как рабочие закапывают могилу.
– Вы не для того приехали, – мрачно ответил Берк.
– Ты прав, кстати, спасибо за письмо. У меня мало времени, и лучше всего поговорить здесь, – произнес Ветаев.
– А вам не кажется это уж слишком циничным, говорить о текущих делах почти на могиле Кея, убитого вчера доминантами! – в голосе Берка послышалась ярость, которая сменила безразличное отношение к окружающему.
– Согласен, цинично, но если не хочешь со мной говорить – не надо, я уйду. Ты ведь был заинтересован в получении информации, – спокойно ответил Михаил Аркадьевич, – а что касается цинизма, то жизнь у нас такая. Для сантиментов и чувств места нет. Есть дела и обязанности, которые надо выполнять.
– У кого это «у нас»? – спросил Берк, и хотя агрессии в его голосе поубавилось, вопрос был задан не без сарказма.
– Политиков, высших государственных чиновников и управленцев, – объяснил Ветаев, – основных частей машины, именуемой государством. Но ты наверно это еще вряд ли понимаешь.
– Почему же? – удивился Берк, и усмехнулся, – знаете, что я заметил? В вашей Службе Безопасности быстро взрослеешь. Я сам часто не знаю сколько мне лет.
– С кем поведешься…, – парировал Ветаев, но пословицу не договорил, – так как насчет серьезного разговора?
– Валяйте, – махнул рукой Берк, – Кей все равно не услышит. Только пройдемте по тропинке, а то наши на вас уже косятся.
– Хорошо, – согласился Ветаев и они медленно пошли по тропинке между могилами. Некоторое время они шли молча, потом Берк спросил:
– Вы что-то придумали? Так просто, поделиться информацией, вы бы не приехали. Зачем я вам понадобился?
– Пока просто поговорить, – уклончиво ответил Ветаев, – видишь ли твоя теория вроде начала подтверждаться. Пришли результаты исследования пуль. Все то же самое как и при нападении на Алешу. Никакой крови, только следы синтетических тканей и ферментов. Поневоле поверишь в киборгов из фантастических фильмов. Это плохая новость, есть и еще хуже – снова никаких зацепок. Квартиру они снимали неподалеку, но только что въехали в нее, поэтому им было просто затереть все отпечатки пальцев. Оружие, из которого убили Кея – модифицированный пистолет ТТпохищен со склада, как и в первом случае. Опять тупик. Все что есть – компьютерная модель лиц этих доминант.
– Вы забыли про женщину, которая представилась их матерью, ее нашли мертвой, – напомнил Берк.
– И это тоже, – ответил Ветаев, – но вот что я подумал. Помнишь мы говорили о том, как Хороший Человек их контролирует?
– Помню, – подтвердил Берк, они уже прошли до забора и свернули обратно.
– Мне кажется он их слабо контролирует. Они ему не подчиняются, вернее подчиняются, но не полностью. Разберем тот случай, когда они напали на вас с Алешей. Что по логике, они должны были сделать первым делом? Пристрелить тебя, верно?
Берк задумался, эту сторону нападения он не рассматривал.
– Они могли попасть в Алешу, – возразил он через некоторое время.
– Ну и что? Взять пробы крови им это бы не помешало. За несколько секунд кровь не успела бы свернуться, – ответил Ветаев, – им важно было показать свое превосходство над вами – Охотниками. И они его показали. А ведь тот, кто подготавливал их к этой операции, наверняка дал четкие инструкции что и как надо делать. И потом, случай с той доминантой из метро. Она вообще сбежала. Не захотела подчиняться.
– Хорошо, и что из этого выходит? – спросил Берк, – думаете они сами его рано или поздно прибьют?
– Нет, этого я не думаю, – ответил Ветаев, – а вот ты подумай над всем этим. Может есть способ спровоцировать их высунутся снова?
– Трупов будет много если они еще раз высунется, – мрачно отозвался Берк, – чем нам их убивать, не на танке же ехать?
– Не на танке конечно, но я тут посоветовался с нашими экспертами и они сделали интересное предположение. Эти синтетические доминанты не такие уж неуязвимые, как кажутся. Даже несколько пистолетных выстрелов причинят им ощутимый вред. То что они их не чувствуют, это только на короткое время – минут десять, двадцать. Потом организм стремительно слабеет, если не принимать никаких мер, разумеется. К тому же при поражении головного мозга – мгновенная смерть. Так что если всадить в них обойму из Абакана, это должно подействовать, – неуверенно произнес Михаил Аркадьевич. Берк насторожился.
– Что-то вы темните, – прищурился он, – расскажите пожалуйста все как есть.
– Хм, – невесело улыбнулся Ветаев, – любишь ты Берк прямоту. Ну чтож слушай, я попросил психологов составить портрет этого твоего Хорошего Человека. Сведений конечно почти нет, но, – Ветаев сделал паузу, – он должен быть очень аккуратен и педантичен, одним словом: он любит все выверять до мелочей. Если бы его операция в отношении Алеши завершилась успешно в Москве не осталось бы Охотников, плюс никто бы не видел его доминант. Шлемы у них тоже наверняка были, но остались в машине. Все пошло наперекосяк, когда они захотели покрасоваться. Этого он не учел. И еще он не терпит белых пятен – недоработок.
– Что вы имеете в виду под недоработками? – спросил Берк, внимательно слушая Ветаева.
– Это скорее всего ученый-одиночка, который раньше работал в другой области науки, но никак не засветился там, не достиг больших успехов. Потом он заинтересовался проблемой доминант и тут его ждал успех. Но у него собственные цели и амбиции. Он во всем хочет идти до конца. Теперь ему надо создать мальчиков-доминант, – Ветаев говорил уверенно, словно точно знал все это, – он стремиться получить полную власть над доминантизмом. Делать из обычных людей доминант и наоборот, независимо от пола и возраста.
– Стать полубогом? – серьезно спросил Берк.
– Что-то в этом роде, – кивнул Ветаев, – но главное заключается в том, что при такой позиции он не сможет пропустить область в проблеме доминантизма, которую он не изучил.
Михаил Аркадьевич вдруг замолк. Берк смотрел себе под ноги и молчал.
– А для него пропущенная область в доминантизме, это мы – Охотники, – медленно проговорил он. Ветаев ничего не ответил, Берк посмотрел вперед, они приближались к могиле Кея.
– Но ведь доказано, что никаких генетических изменений в нас нет, – продолжил Берк, – хотя по-моему догадываюсь. Вы поместите в солидном научном журнале или газете, статью какого-нибудь уважаемого ученого об этом. Так сказать, последнее слово науки. И думаете он клюнет?
– Он начнет сомневаться, – ответил Михаил Аркадиевич, – а сомнения грызут человека, в конце концов он должен не выдержать – разрешить их раз и навсегда.
– Хотите пожертвовать одним Охотником в вашей игре? – Берк задал вопрос спокойно, как-будто спрашивал о шахматах.
– Нет, этого случиться не должно. Я тебе не напрасно говорил о уязвимых сторонах этих синтетических доминант. Если все четко спланировать, можно будет взять одну из них живой. Учти, мы о них знаем, эффекта внезапности у них уже не будет, – ответил Ветаев.
– Знаете, мне это напоминает предложение засунуть голову в пасть ко льву. Одна беда, я не дрессировщик. Я ведь все прекрасно понимаю. Мне придется пойти на это. Вы все заранее знали. Знали, что я не откажусь. Тут только одна загвоздка: Хороший Человек тоже все хорошо знает и понимает. Он умный, – жестко сказал Берк, и неожиданно спросил, – скажите, а у вас дети есть?
– Есть, – ответил Михаил Аркадьевич, – у меня сын-студент, учится в Сорбонне, гуманитарий. Сейчас изучает галльскую культуру. Хочешь спросить, послал бы я его на такое дело?
– Нет, – покачал головой Берк, – я просто спросил. Что касается вашей идеи, то надо обговорить детали и вперед. Другого выхода у меня нет.
– Решить тебе, но все карты я выложил на стол, – вздохнул Ветаев, – и не считай, что мне это решение далось легко.
– Вот только не надо говорить о высоких целях, человеческих жизнях и тому подобной ерунде, – резко ответил Берк, – я это делаю для всего одной девочки. Ну вот мы и пришли назад, – Берк встал у могилы Кея, – вы все сказали?
– Да, – кивнул Ветаев, и повернувшись бросил через плечо, – правда осталась одна мелочь. Я не собирался давать санкцию на эту авантюру. Но теперь придется дать, иначе ты с Охотниками все выполнишь за моей спиной. До свидания.
– С волками жить…, – не прощаясь процедил сквозь зубы Берк. Он видел как Ветаев сел в автомобиль и машина рванула с места. К нему подошел Макс.
– Ты становишься важной персоной. Глядишь, скоро и мной командовать будешь, – сказал он, глядя на удаляющийся автомобиль. Берк криво усмехнулся, он понял, что Макс сказал это не всерьез.
– Есть разговор. Ты на машине? – спросил он.
– Да, до дома подбросить? – спросил Макс, – наши уже в микроавтобусе сидят. Тебя только дожидаемся. Сейчас на поминки поедем. Потом домой. Так ты едешь?
– Конечно, а куда я денусь, – меланхолично ответил Берк и побрел вместе с Максом к микроавтобусу. Честно говоря ехать на поминки ему не хотелось.
Как только они туда приехали все пошло наперекосяк. Мать Кея зарыдала в истерике и ее пришлось отвести в другую комнату. Макс вдруг налил себе полстакана водки, залпом выпил, поморщился и обращаясь к Охотникам приказал:
– Теперь вы!
Все молча выпили и стали кто чем закусывать. Берку это совсем не понравилось. По телу стала разливаться тупое тепло. Этого состояния Берк терпеть не мог. Макс, не закусывая сидел, смотря на окружающих начинающим мутнеть взглядом. Потом он встал, за столом наступила тишина.
– Я не хотел говорить, – неожиданно четко сказал Макс, – но сейчас молчать не могу. Мы все знали Кея, со всеми его положительными качествами и недостатками. И вот его нет. Он ушел. Ушел возможно в лучший мир. Теперь его нет и никогда не будет с нами. Я спрашивал себя, что значит это. И нашел единственно близкое сравнение. Вы собирали пазлы? Почти все ведь собирали. Так вот, это похоже на то, когда собрана полная картина и вдруг один квадрат выпадает. Вроде это мало, но картина не полная, что-то не хватает. Вот и нам не будет хватать его выходок и чудачеств. Но у нас есть память. Главное – это не забывать. Необязательно все время о нем помнить, важно именно не забывать. Мы не забудем тебя, Кей.
Макс сел и снова выпил водки. Через некоторое время его начало качать. Берку пришлось взять обязанности начальника на себя. Он быстро попрощался с родителями Кея, и начал поднимать Охотников из-за стола. Алеку стало плохо от водки и его начало тошнить. Пришлось срочно тащить его в туалет и ждать пока он прочистит желудок. Макс сидел и неподвижно смотрел на ковер, повешенный на противоположной стене. Выражение его лица говорило, что окружающая действительность его совсем не волнует. Но Берка он слушался: молча, пошатываясь встал из-за стола и пошел одеваться в прихожую. Наконец Берк, с помощью Рея выпроводил всех из квартиры. Они загрузились в микроавтобус и поехали по домам. Макс по пути заснул и когда машина остановилась перед его домом, пришлось его расталкивать. От выпитого Макса что называется «развезло» и самостоятельно идти он не мог. Пришлось Берку с Реем и Айком тащить его до дверей квартиры и передать буквально в руки родителей. Причем тащили Макса Берк с Реем, Айк открывал двери и вызывал лифт. Только когда все были развезены по домам, Берк назвал водителю свой адрес. Часы показывали уже около десяти часов вечера. Придя домой, он не стал отвечать на вопросы родителей. Начала болеть голова и Берк, выпив несколько таблеток активированного угля, не раздеваясь упал на диван. Он сразу провалился в неприятное алкогольное забытье.
И ему приснился сон. Он находился на даче у бабушки и шел по одной из дорог дачного поселка. Был поздний вечер. Уже сгущались сумерки и начинало темнеть. Берк знал, что сейчас июль или август. Такие красочные закаты бывают там только в это время года. Впереди темнел еловый бор, и начинал появляться легкий, сырой туман. Берк шел по дороге и вдруг понял, что идет не один. Слева от него кто-то тоже шел по дороге. Берк повернул голову и увидел Кея. Тот шел рядом, глядел вперед и улыбался. «Ты же умер», – прошептал или может только подумал Берк. Кей посмотрел на него и продолжая улыбаться сказал: «Ну и что? Ты тоже». «Нет, я жив», – ответил Берк. «Ерунда, я тоже раньше был жив», – засмеялся Кей. И они неожиданно оказались на озере. Берк хорошо знал это место. По поверхности воды клубился легкий туман. «Хочешь пойдем со мной? Там не так страшно», – смеясь спросил Кей. «Нет у меня здесь много дел», – отказался Берк, понимая, куда зовет его Кей. «Ну как хочешь, – Кей ступил на поверхность воды и легко пошел по ней, разгоняя туман, пройдя несколько шагов он обернулся, – если встретишь их, передавай привет, крупнокалиберный». Кей опять заливисто засмеялся и пошел дальше. Берку вдруг очень захотелось пить. Он попытался присесть, чтобы напиться из озера, но почему-то никак не мог это сделать. Наконец он вроде зачерпнул руками воды, но она не прекратила жажды. Тут он проснулся.
Во рту он почувствовал неприятную сухость и жажду. Болела голова. Берк посмотрел на часы. Полдевятого утра. За окном было светло, хоть и пасмурно. Родители уже ушли на работу. Берк встал с дивана и пошел в ванную. Напился воды прямо из-под крана и умылся. Стало легче. Потом он принял контрастный душ. Похмелье почти совсем исчезло. Берк решил, что прежде всего надо позвонить Максу. Он набрал номер. На том конце долго не брали трубку, наконец послышался заспанный недовольный голос:
– Алло!
– Макс? Это Берк, ты как?
– Плохо, – угрюмо ответил Макс, – перепил вчера, сейчас отсыпаюсь. Не знаю, сумею ли очухаться к двум. Если не приду – ты за старшего.
– Макс нам надо кое-что обсудить. Я об этом вчера от Ветаева узнал, – сказал Берк.
– Хорошо, сегодня я приду, может к вечеру, но обещаю, что приду, а сейчас – пока. Я замерз совсем. У нас батареи не топят, – быстро попрощался Макс и бросил трубку. Берк задумался, посмотрел на часы и стал собираться в школу. Он успел как раз к началу второго урока. Как только Берк плюхнулся за парту, раздался звонок и урок начался. Голова у Берка «варила» с трудом, сказывалась вчерашняя водка. Он спросил у Ленки Китеевой, сидящей рядом, какая вчера была задана теорема по геометрии. Ленка повернула голову, и принюхавшись, наклонилась к уху Берка и прошептала:
– Дим, ты что? Пить начал? От тебя перегаром пахнет. И вчера тебя в школе не было.
– Нет, не беспокойся, – ответил Берк тоже шепотом, – лучше про теорему скажи.
– Тебе надо как-нибудь по другому расслабляться, – произнесла Китеева, – я же все понимаю. Тебе тяжело, а люди как раз от этого пить начинают, и потом алкоголиками становятся.
– Да не беспокойся ты за меня, – начал раздражатся Берк, – со мной все в порядке.
– Не в порядке, вот ты злится начинаешь, а это первый признак алкогольной зависимости, – жалостливо ответила Ленка, – я же тебе помочь хочу.
– Лен, да нет у меня никакой зависимости, я вчера вообще пить не хотел. Пить водку – ненавижу, но пришлось, – начал оправдываться Берк, – никак нельзя было отказаться.
– Почему? – спросила Китеева, в ее голосе послышалось недоверие, – отказаться можно всегда.
Берк мысленно сплюнул, проклиная ленкино недоверие, и рассказал:
– Кея позавчера убили, а вчера я ходил на похороны и поминки. Хотя ты ведь его не знаешь. Он один из Охотников в нашем Отделе.
– Как убили? Кто? – удивленно и испуганно посмотрела на него Китеева.
– Кто, кто, доминанты, прямо в школе грохнули, – раздраженно ответил Берк, и примирительно добавил, – Лен, давай не будем об этом. Скажи лучше, какую теорему вчера разбирали.
Ленка быстро назвала ему теорему и замолчала. Но через некоторое время опять негромко спросила:
– Как же так, вас же готовят и вы хорошо вооружены? Охотников ведь никогда не убивают!
– Как видишь убивают, нечасто, но убивают. Это называется «неизбежные потери». Мы не супергерои, которые из всех переделок выходят победителями, – жестко ответил Берк, в этот момент ему стало очень жаль Кея.
– Дим, если с тобой что-нибудь случится, я этого не переживу, – тихо сказала Китеева, смотря в тетрадь. Берк вскипел.
– Переживешь, никуда не денешься! – сквозь зубы прошипел он, – ты оставь все эти романтические глупости типа «любовь до гроба» или «они жили счастливо и умерли в один день». Пошлятина это. И потом, со мной ничего не случится, слышишь – ничего. А Кей погиб случайно. Несчастные случай со всяким может случится. С тобой в том числе.
– А ты придешь тогда на мою могилу? – грустно спросила Ленка. Берку очень захотелось наорать на нее, но они были на уроке и сделать это было невозможно. Берк выбрал другой путь.
– Лен, – с притворной лаской сказал он, – ты же умная все понимаешь. Давай о смерти поговорим в другой раз. А то Валентина нас рассадит, за то что разговариваем.
– Ладно, – Китеева грустно улыбнулась и замолчала, а Берк подумал о том, что вполне возможно это ей в ближайшем будущем придется посетить его похороны, если он не справится с синтетическими доминантами. Дальнейшие уроки прошли буднично и незаметно.
К двум часам Берк поехал, как обычно в Службу Безопасности. Макса на месте не было и он взял на себя обязанности начальника Отдела. Просмотрел все сообщения, заданий на этот раз не было. Охотники опаздывали, но постепенно подтягивались в Общую комнату. У всех на лицах было недовольное, усталое выражение, сказывался выпитый вчера алкоголь. Было ясно, что толку от них сейчас мало и Берк усадил всех сортировать старые бумаги и документы, которых накопилось уже целых два стола в углу комнаты. Закончив с текущими делами он просмотрел свой электронный почтовый ящик. Ничего интересного туда не приходило, а вот во втором ящике – «Хорошем Человеке» Берк обнаружил сообщение от Ветаева. «Жду тебя и Макса в главном конференц-зале, сегодня в восемь ноль, ноль. Просьба не опаздывать. Будем обсуждать существующую ситуацию». Подписи Ветаев не ставил. Этот ящик знал только он и других сообщений там быть не могло. Берк тяжело вздохнул в предверии неприятного разговора и пошел звонить Максу. Но тот видимо отключил телефон, в трубке раздавались лишь долгие гудки.
Глава 12. Хищники.
Макс пришел только к вечеру. Около шести он вошел в Общую комнату. Все Охотники уже ушли по домам. Что удивительно – следов похмелья на его лице не было. Он как обычно выглядел строгим, подтянутым и деловым. Берк первым делом хотел рассказать ему о разговоре с Ветаевым, но Макс оборвал его на полуслове, спросив, что сегодня поступало из Отдела информации, и что делал Берк, оставаясь за старшего. Берк быстро рассказал ему это.
– Нормально, – сдержанно похвалил его Макс, – ты справляешься.
– Послушай, я не сказал самого главного. Сегодня в восемь тебя и меня Ветаев приглашает на совещание, – ответил Берк и рассказал о разговоре на похоронах. Внимательно выслушав его, Макс выругался.
– Берк, у тебя совсем крыша поехала? Ты и так чудом в живых остался, а теперь хочешь намеренно голову в петлю сунуть? Это что, у тебя такой способ самоубийства? – заорал он, – твой Ветаев тоже хорош, но это я ему сегодня сам выскажу!
– Макс, успокойся, мы уже знаем, что от них ожидать и мы тоже подготовимся к встрече, – начал объяснять Берк. Но Макс не стал его слушать, он сел за компьютер и сердито бросил:
– После поговорим.
Без пяти восемь, они выключили свет в Общей комнате и Макс запер ее на ключ. К этому времени в здании Службы Безопасности остались только дежурные и редкие припозднившиеся работники. Свет в коридорах и на лестницах был частично погашен. Берк с Максом шли в полумраке. В непривычной тишине гулко звучали шаги, когда они шли по мраморным плитам или паркету, переходя в главный корпус. «Интересно, а обитают ли в зданиях Службы Безопасности призраки? – подумал Берк, – вроде это для них как раз самое подходящее место». Войдя в конференц-зал, Берк увидел что все лампы, кроме небольшого плафона над столом выключены, да и сам большой стол стоял в углу, а его место занимал небольшой круглый столик черного цвета. Ветаев уже сидел за этим столиком и когда они вошли, молча кивнул на два стула, поставленных напротив.«Да, – подумал Берк, – собрались прям как заговорщики. „Заговор молчания“, – почему-то вспомнилось ему название политического боевика, просмотренного накануне по телевизору. Берк и Макс сели на стулья и, не сговариваясь, немного отодвинулись друг от друга. Теперь каждый из присутствовавших занимал треть стола. Плафон под потолком освещал только область стола, но довольно ярко, видимо он изначально был так сконструирован, остальное пространство конференц-зала тонуло в потемках. Берку стало немного не по себе, словно он действительно принимал участие в заговоре. Макс спокойно сидел и молчал, предпочитая, чтобы первым заговорил Ветаев. Тот так и сделал.
– Вот что, я бы хотел сейчас говорить с вами не как с детьми, а как со взрослыми, – начал Ветаев, – хоты понимаю, что это нелегко.
– Ну почему же, – язвительно заметил Макс, – что такое подлость, подстава и тому подобные вещи, мы прекрасно знаем. Вот только к пословице «Человек человеку волк, товарищ и брат», еще не привыкли, но это дело наживное.
– Нормально, – сдержанно похвалил его Макс, – ты справляешься.
– Послушай, я не сказал самого главного. Сегодня в восемь тебя и меня Ветаев приглашает на совещание, – ответил Берк и рассказал о разговоре на похоронах. Внимательно выслушав его, Макс выругался.
– Берк, у тебя совсем крыша поехала? Ты и так чудом в живых остался, а теперь хочешь намеренно голову в петлю сунуть? Это что, у тебя такой способ самоубийства? – заорал он, – твой Ветаев тоже хорош, но это я ему сегодня сам выскажу!
– Макс, успокойся, мы уже знаем, что от них ожидать и мы тоже подготовимся к встрече, – начал объяснять Берк. Но Макс не стал его слушать, он сел за компьютер и сердито бросил:
– После поговорим.
Без пяти восемь, они выключили свет в Общей комнате и Макс запер ее на ключ. К этому времени в здании Службы Безопасности остались только дежурные и редкие припозднившиеся работники. Свет в коридорах и на лестницах был частично погашен. Берк с Максом шли в полумраке. В непривычной тишине гулко звучали шаги, когда они шли по мраморным плитам или паркету, переходя в главный корпус. «Интересно, а обитают ли в зданиях Службы Безопасности призраки? – подумал Берк, – вроде это для них как раз самое подходящее место». Войдя в конференц-зал, Берк увидел что все лампы, кроме небольшого плафона над столом выключены, да и сам большой стол стоял в углу, а его место занимал небольшой круглый столик черного цвета. Ветаев уже сидел за этим столиком и когда они вошли, молча кивнул на два стула, поставленных напротив.«Да, – подумал Берк, – собрались прям как заговорщики. „Заговор молчания“, – почему-то вспомнилось ему название политического боевика, просмотренного накануне по телевизору. Берк и Макс сели на стулья и, не сговариваясь, немного отодвинулись друг от друга. Теперь каждый из присутствовавших занимал треть стола. Плафон под потолком освещал только область стола, но довольно ярко, видимо он изначально был так сконструирован, остальное пространство конференц-зала тонуло в потемках. Берку стало немного не по себе, словно он действительно принимал участие в заговоре. Макс спокойно сидел и молчал, предпочитая, чтобы первым заговорил Ветаев. Тот так и сделал.
– Вот что, я бы хотел сейчас говорить с вами не как с детьми, а как со взрослыми, – начал Ветаев, – хоты понимаю, что это нелегко.
– Ну почему же, – язвительно заметил Макс, – что такое подлость, подстава и тому подобные вещи, мы прекрасно знаем. Вот только к пословице «Человек человеку волк, товарищ и брат», еще не привыкли, но это дело наживное.