Страница:
– Вообще-то у меня отец в Сбербанке работает, – соврал Берк, – вот и устроил мне кредитку.
– А-а-а, тогда понятно, – успокоился таксист, и больше всю дорогу не задавал никаких вопросов. Только когда машина выехала на нужную улицу, водитель спросил Берка:
– Где тебе остановить?
– Вон, у того здания, – показал рукой Берк на один из особняков СБ.
– А ты не ошибаешься, это вроде Служба Безопасности? – спросил таксист, выруливая к указанному особняку. Машина остановилась на обочине.
– Нет не ошибаюсь, – ответил Берк, вылезая из нее. Он захлопнул дверь и побежал ко входу. В Общую комнату Охотников Берк не просто вошел, а влетел, швырнув сумку с учебниками и тетрадями в угол. Макс сидел за своим столом как ни в чем не бывало и печатал на клавиатуре. Берк, все еще тяжело дыша после бега по лестнице, сразу бросился к нему.
– Ну как?! – выпалил он.
– Ты сначала отдышись, а лучше воды выпей, – спокойно и даже немного лениво ответил Макс, не отрываясь от компьютера.
– Макс! – Берк стал злиться. Он не для того сюда мчался со всех ног, чтобы воду пить.
– Что Макс? Я уже четырнадцать лет как Макс, – он наконец повернулся на кресле к Берку, – Я всю ночь здесь просидел, утром только поспать ушел. Все проверял. Ребята из отдела «И» тоже сегодня утром с ног сбились. И знаешь что? Ни в «Юникс торг сервис», где вы с Кеем были, ни в хосписе ничего похожего на описываемую тобой доминанту нет. Мы все перерыли.
Макс стал потирать переносицу. Тут Берк заметил у него круги под глазами, свидетельство бессонной ночи. Макс начинал сердиться.
– Берк, а теперь я тебя спрошу, только ты хорошо подумай, прежде чем ответить, ты видел доминанту или это все шутка? Ты лучше правду скажи, даю слово, дальше нашей комнаты это не выйдет!
– Макс, я тебе правду говорю, я видел доминанту, – Берк оперся руками на стол и наклонился над Максом, возвышаясь над ним, – я видел доминанту! – сорвался на крик он.
– А как быть с этим? – Макс швырнул Берку несколько листов и тоже немного привстал. Затем он вышел из-за стола и стал нервно ходить по проходу, между столами, пока Берк читал документы.
– Мы все проверили, вдоль и поперек. Некоторые сведения проверялись по два раза. Ошибка исключена. У сотрудников «Юникса» детей и родственников, подходящих по возрасту нет. В хосписе тоже пусто. Есть там одна женщина, у которой в свою очередь есть дочка, но первое она не подходит по описанию и второе, это мы проверили дважды – она не доминанта. Охранника тоже проверили, он говорил правду у них там камера наружного наблюдения висит. Последний сотрудник покинул здание за час до вашего прихода, – шагая по проходу рассуждал Макс, – если предположить, что она все же там была, то почему она там оказалась? Что ей делать вечером в тупике?
– А знакомые? – Берк оторвался от бумаг, – может она не родственница, а знакомая кого-нибудь из сотрудников фирмы или пациентов хосписа?
– Да, – Макс остановился, – но тогда ее должны были видеть раньше или знать о ней. Берк, мы опросили всех, девочки никто не видел!
Берк дочитал сообщения и положил их обратно на стол Макса. Он подпер голову руками и задумался. Макс вернулся и сел за стол.
– Слушай, может тебе она действительно, ну того, померещилась? – осторожно спросил он.
– Макс, ты мне веришь? – Берк посмотрел ему в глаза, Макс отвел взгляд.
– Верить я тебе верю, только толку-то, – вздохнул он.
Неожиданно Берк как-то отстранено посмотрел на документы и настороженно поднял голову.
– Макс, а в этом хосписе вчера кто-нибудь умер? – нерешительно, словно опасаясь чего-то, спросил он.
– Не знаю, – недоуменно пожал плечами Макс, – к чему ты это?
– Проверь, прям отсюда, у тебя есть допуск, – быстро попросил его Берк.
– Хорошо, но…, – начал было возражать Макс, но Берк перебил его:
– Макс, проверь немедленно, пожалуйста!
Макс щелкнул мышью на окне запроса и ввел свой пароль и код доступа. Во весь экран загорелось окно с эмблемой СБ. Тут же было представлены окна учреждений, в которые наиболее часто делались запросы. Это были в основном школы и морги. Точнее отделения экспертиз при моргах. В самом низу располагалось окно для свободного поиска. Макс щелкнул мышью на этом окне и ввел слова «Москва», «хоспис». Через секунду на экране высветились четыре окошечка. Это были базы данных хосписов Москвы.Макс щелкнул на одном из них. Потом выбрал раздел «Умершие». Посмотрев на экран он повернулся к Берку.
– Да умер у них вчера один пациент, Константин Соколевский, 54 года, рак легких. Из детей сын 25лет. И что теперь?
– Во сколько он умер? – настойчиво спросил Берк. Макс снова посмотрел на экран.
– В семь часов, двадцать минут, во всяком случае так тут записано, – равнодушно ответил он.
– Макс, а отчего он умер? – медленно проговорил Берк.
– Берк, ты вроде не дурак, – начал раздражаться Макс, – отчего люди в хосписах умирают? От рака конечно, хосписы же специально для этого созданы!
– Это подтверждено вскрытием? – резко спросил Берк.
Тут до Макса начал доходить смысл вопросов Берка. Он откинулся в кресле, задумался, и стал тереть переносицу. Берк тоже пока молчал, он придвинул стул и сел рядом.
– Не-е-т, – замотал головой Макс, – это вряд ли. Ты считаешь, что его убила доминанта?
– А ты проверь, – спокойно и даже немного равнодушно ответил Берк, и облокотился на спинку, – а лучше проверь остальные хосписы. Продолжительность пребывания там мужчин должна отличаться от продолжительности пребывания женщин.
– Ну чтож, проверю, сейчас мы узнаем, прав ты или нет, – и Макс стал энергично бить по клавиатуре, набирая запрос в Отдел Информации, отправил его по внутренней почте и взялся за телефон. Берк слышал только его фразы, но и этого ему с лихвой хватило, чтобы понять суть.
– Алло, хоспис номер два?… Это вас из Службы Безопасности беспокоят, я бы хотел знать причину смерти Соколевского Владимира Алексеевича, он скончался у вас вчера вечером. Свои полномочия я могу подтвердить по электронной почте... Не надо? Хорошо… Я знаю, что от рака, но что показало вскрытие?… Как это не делалось?!…Так как причина смерти была очевидна?!… Сделайте вскрытие и немедленно, проверьте прежде всего на смерть от переизбытка эндоморфинов!… Хотите подтверждения моих полномочий?.. Ваш адрес электронной проверки?… Макс не кладя трубку повернулся к компьютеру и быстро набрал продиктованный адрес… Готово, сейчас получите… Когда будут готовы результаты?.. Да, можно экспресс тестом, мне главное узнать причину смерти… Да, я могу подождать…
Он зажал микрофон трубки рукой и посмотрел на Берка.
– Минуты через четыре будет готово, – и снова приложил трубку к уху.
Макс сейчас волновался даже сильнее Берка. Хотя ни тот, ни другой старались этого не показывать. Просто спокойно сидели напротив друг друга. Самым тяжелым было это ожидание.
– Да.., – Макс даже немного привстал, когда раздался ответ, – это точно?… да я понимаю, что результаты предварительные…Хорошо, спасибо вам за сотрудничество.
Он положил трубку. Берк сидел перед ним в кресле и ничего не говорил. Макс помолчал немного, а затем медленно сказал:
– Смерть от преизбытка эндоморфинов. Значит вчераты действительно видел доминанту.
– Она умная, в хосписе никакой охраны нет, приходить и уходить можно незаметно и главное, никому не придет в голову выяснять причину смерти, – Берк развел руками, как бы признавая изобретательность доминанты. Макс снова стал тереть переносицу:
– Думаю надо оставить засады во всех хосписах, благо их всего четыре.
– Нет, можно сделать попроще, она наверняка ходит по кругу, чтобы особо не светиться, так что этот хоспис можно сразу вычеркивать, она там долго не появиться. А если удастся узнать где она не была дольше всего, то тогда вообще все просто. Засаду оставим только там.
– Точно выяснить думаю не удастся, кто-нибудь мог умереть и своей смертью, – возразил Макс. Тут их разговор прервал сигнал компьютера. Он извещал, что пришло срочное сообщение. Макс щелкнул мышью на значке «Раскрыть сообщение». И быстро прочитав, сказал Берку:
– Из Отдела Информации сообщают. За последние полгода продолжительность пребывания в хосписах Москвы среди мужчин уменьшиласьв четыре раза. Среди женщин не изменилась. Больных раком мужчин в Москве почти не осталось.
– И все-таки, Макс, нужно попытаться узнать, где она не была дольше всего и я хочу пойти именно туда.
– Берк, ты что-то еще задумал? – настороженно спросил Макс.
– Нет, ничего такого, – улыбнулся в ответ Берк, но Максу его улыбка почему-то не понравилась.
– Да, кстати, а почему ты вчера без плеера пошел? Ты же знаешь правила, этот плеер должен быть всегда при тебе! Или ты думаешь, что ты какой-то особый? Я тебе быстро могу доказать обратное. Вот получишь отстранение на месяц, тогда будешь знать. А пока я тебя официально предупреждаю, свободен, – сухо и громко проговорил он. Берк удивленно посмотрел на Макса. «Что это с ним? Перетрудился что ли?», – мелькнуло в голове. Посмотрев повнимательней он увидел, что тот смотрит не на него, а в сторону двери. Берк оглянулся, там стоял Кей, он видимо специально сегодня пришел пораньше, чтобы Макс не устраивал ему разнос при всех, но Берк невольно опередил его. «Ага, хочет, чтобы Кей не так переживал, вдвоем получать втык всегда легче», – улыбнулся про себя Берк, но виду не подал и даже решил немного подыграть.
– Так как же насчет моей просьбы? Я первый увидел доминанту, – нагловато спросил он.
– Я решу этот вопрос, и сообщю, а пока ты свободен! Понятно тебе? И помни о возможности отстранения, не воображай тут себе! – резко прикрикнул на него Макс и Берк, встав с кресла, пошел по проходу к своему столу.
Макс сделал этот разнос больше для проформы, нежели по желанию. В душе он прекрасно понимал, что никакого отстранения Берк не получит, даже если натворит что-то более серьезное, тем более после этой истории с управляемой бомбой, но дисциплину в Отделе необходимо было поддерживать. «Хорошо, что Берк умный парень и все понимает правильно. Кею хоть и нужно сделать выговор, но сейчас мне нужно, чтоб он нос не опускал. Эту доминанту эту надо поймать, засаду возможно придется устроить во всех четырех хосписах и тут понадобиться весь Отдел», – подумал Макс и громко произнес:
– Кей! Пришел уже? Давай сюда!
Кей неохотно поплелся к столу Макса. Берк решил выйти пока в туалет. Собственно делать ему там сейчас было нечего, но Кею будет легче, если Макс выскажет ему все наедине. От нечего делать Берк стал смотреть на свое отражение в зеркале. Поправил волосы на голове. Ему почему-то вспомнился сегодняшний разговор с Китеевой. «Да, надо будет ей что-нибудь из дисков принести, только вот что? Не принесешь же ей Вивальди или Моцарта. Хотя какого хрена? Должен я ей чтоли? Ладно, если еще раз попросит, специально куплю тех же „Квараги“ или еще что помоднее. Она вообще-то симпатичная, если не сказать больше». Тут Берк одернул себя и прислонившись почти вплотную к зеркалу произнес, обращаясь к своему отражению:
– Э, Берк, что это с тобой? Ты не вздумай влюбиться. Ты Охотник, кретин! Охотник на доминант, понятно? Тебе нельзя влюбляться!
Он отошел от зеркала. «Хотя это я наверно зря, к Китеевой я ничего такого не чувствую, просто симпатичная девчонка, вот и все. Да и Ленке я наверняка не нравлюсь. Видимо ей просто диски новые были нужны, вот и спросила меня», – стал успокаивать себя Берк, но тут в туалет вошел Кей и отвлек его от всех этих мыслей о Китеевой. Кей сразу пошел к кабинке и закрылся там.
– Ну как? – громко спросил Берк.
– Строгий, бля, но справедливый, – ответит из-за двери Кей, – нормально все, отстранения не получил. Замечание, без занесения в личное дело. Это для меня нормально, у меня их уже с десяток наберется. А тебе предупреждение вынес?
– Да, – ответил Берк.
– Если бы мне за каждое предупреждение выдавали бы по рублю, я бы уже мог купить самые дорогие кроссовки, – со смехом заявил Кей. Послышался шум воды и Кей вышел из кабинки.
– Макс сказал, что это все-таки была доминанта, что теперь делать будем? – уже серьезно спросил он Берка.
– Что и всегда, – пожал плечами Берк, – только, Кей, я хочу, чтобы ты и Алек были со мной, когда мы пойдем ее брать. Ты как, согласен?
– Согласен, только не брать, а ликвидировать. Ты это хотел сказать?
– Нет, именно брать, я тебе потом все объясню, а пока пошли в комнату, там наши уже наверно собрались, – ответил Берк, открывая дверь.
– Не нравиться мне это. С доминантами разговор должен быть коротким, не длиннее автоматной очереди, но я тебя поддержу если что, – пообещал Кей, выходя вслед за Берком.
В Общей комнате действительно почти все уже собрались, не хватало только Алека, он почему-то задерживался. Макс решил начать без него.
– Так, все в конференц-зал, – быстро сказал он и сам первым прошел туда, заняв свое место во главе стола. Охотники стали рассаживаться по креслам. Наконец наступила тишина и Макс начал говорить.
– У нас тут появилась доминанта, которая убивает в хосписах, так сказать Харон в юбке. Других случаев смертей не зафиксировано, но это не значит, что их нет. На сегодняшний час нам известно три случая смерти от переизбытка эндоморфинов.
– С каким интервалом? – перебил его Берк. Макс недовольно покосился на него, он не любил, когда его перебивают.
– Примерно неделя, – коротко ответил он Берку и продолжал, – всего в Москве четыре хосписа, около каждого из них надо установить дежурство. Я и Алек возьмем на себя хоспис на улице Тухачевского, Берк и Айк пойдут на Проспект декабристов, Рей и Айзек будут дежурить в хосписе на Профсоюзной улице, а ты Кей пойдешь в Марочный переулок, там доминанта скорее всего не появиться, но мало ли что. Подстраховаться надо. Вот ее примерное описание, – Макс раздал каждому листок с компьютерным фотороботом, – дежурить придется до тех пор, пока она не появиться или ребята из отдела «И» найдут ее по своим каналам. Но пока у них никаких зацепок нет. Вопросы будут?
– Удалось узнать, где она не была дольше всего? – тихо спросил Берк.
– Да, хоспис номер четыре, на Проспекте декабристов, ты туда пойдешь, как и просил, – ответил Макс.
– Я бы хотел, чтобы со мной пошли Кей и Алек, – так же тихо и спокойно сказал Берк.
– А вот это я решаю, ты тут на службе, сказано идти с Айком, с ним и пойдешь, – раздраженно бросил Макс, – к тому же тогда один хоспис останется без дежурного.
– А там не нужен дежурный, она туда не придет, – Берк положил ногу на ногу, – но если ты Макс настаиваешь на своем решении, я буду настаивать на своем. Ты прав, мы тут все на службе в СБ и как сотрудник этой организации я имею право обращаться к любому вышестоящему руководству, в случае, если считаю решение своего непосредственного руководства неправильным. Так в Уставе написано.
– Берк, давай начистоту, – рассердился Макс, – что ты задумал? Говори!
– Ничего, – спокойно и даже немного рассеяно сказал Берк, – абсолютно ничего.
– Хорошо, хочешь идти с Кеем и Алеком, иди, но предупреждаю, если ты хоть на йоту отклонишься от инструкции и нарушишь правила, я на тебя докладную куратору напишу, а тогда тебя из Охотников вообще выгонят. Тебе все понятно?
Берк лишь молча кивнул головой.
– Отлично, тогда ты Айк идешь со мной. Дежурить начинаем завтра, сегодня всем подготовится, проверить оружие, связь и так далее. Всем все понятно?
Не дождавшись ответа Макс встал и вышел из конференц-зала. Он прошел в Общую комнату и сел за компьютер, потом дождался, когда Кей сядет за свой стол чтобы почистить оружие. Увидев, что тот на месте он встал и пройдямежду столов тихо сказал Кею, так чтобы не услышали остальные:
– Выйди на лестницу. Через минуту.
Кей еще немного повозился с пистолетом, затем встал и вышел из Общий комнаты. Прошел коридор. На лестничной площадке его уже ждал Макс.
– Кей, Берк что-то задумал. Но мне особенно не нравиться, что он об этом отказывается говорить, – без предисловий начал Макс.
– Ну и что? У всех нас есть странности, – беспечно ответил Кей.
– Да, яне о том, – с досадой сказал Макс, было видно, что ему трудно говорить, – видишь ли я подозреваю, что он встретил «свою» доминанту.
– Ты что Макс? Это всего лишь легенды и слухи, – испуганно замотал головой Кей.
– Не совсем легенда, есть подтвержденные факты, но они не разглашаются, так всем спокойнее, – скороговоркой выпалил Макс, – помнишь случай с Лином?
– Ну заехала у него тогда мозга за мозгу. Стал по нам стрелять. Но все же обошлось, ту доминанту мы уложили и Лин через два дня на службу вернулся, – возразил Кей.
– Да, только за эти два дняот него ни на минуту психолог не отходил, и лекарствами его кормили, – Макс решил сказать все начистоту, – его тогда еле вернули в нормальное состояние. Он просто бредил той доминантой. Слава богу, действительно все обошлось.
– Я не знал. Ты думаешь, что и Берк сейчас так же…, – Кей не договорив, опустил глаза, – и что же делать?
– Ты знаешь, что делать, – тихо, но твердо ответил Макс, – только постарайся его не задеть, лучше возьми инъектор с транквилизатором. А Алек пусть возьмет снайперскую винтовку, только из тех, что полегче. Давай иди.
– Хорошо, все будет окей, – неуверенно ответил Кей, стараясь подбодрить себя, и первым вышел в коридор. Через некоторое время Макс последовал за ним. Он чувствовал себя настолько хреново, что решил, что сегодня домой не пойдет, и может даже напьется. «Блин, неужели Берк задумал что-то против нас, чтобы спасти доминанту», – эта мысль не давала ему покоя, возвращаясь снова и снова.
Дежурить решили не полный день, а только после школы. Отделу Информации удалось узнать, что все жертвы были убиты между тремя часами дня и девятью вечера. Это означало, что доминанта не пропускала уроков, но на всякий случай в каждом хосписе днем дежурил кто-нибудь из отдела Прикрытия или Информации.
Хоспис, в котором дежурили Берк, Кей и Алек располагался недалеко от старой кольцевой автодороги. Он представлял собой два белых двухэтажных корпуса, в одном жили сами больные, в другом размещался обслуживающий персонал. Этот хоспис был построен недавно поэтому выглядел аккуратным и чистым. К хоспису примыкал небольшой парк, в котором часто гуляли больные. Почти везде было много скамеек и никто не обращал внимания на трех ребят сидевших на одной из них. Погода стояла солнечная и теплая, совсем не типичная для конца апреля. Листва на деревьях шумела, когда поднимался несильный теплый ветерок и меньше всего хотелось заниматься делами.
Берк, Кей и Алек дежурили уже третий день. Они играли в «дурака», читали детективы, но все время держали под наблюдением вход хосписа. Асфальтовая дорога от ворот до ближайшей улицы была прямая и всех проходивших по ней было хорошо видно. Но иногда становилось просто невыносимо скучно. Кей попытался поболтать с другими Охотниками по рации, но Макс приказал ему не захламлять канал пустой болтовней и связываться только в случае необходимости. Берк заметил, что с Кеем в последнее время произошли странные перемены, он стал более задумчивым и все время старался держаться около него. Берк попытался узнать, что случилось, но Кей только отнекивался. Последней каплей стало то, что Берк заметил у Кея инъектор. Он отослал Алека за мороженым, а сам, усевшись поудобнее на лавке и закрыв глаза, спросил:
– Кей, а зачем тебе инъектор?
Вопрос застал Кея врасплох и он стал лихорадочно думать, что ответить.
– Ну… это так, на всякий случай, – наконец выдавил он из себя, не придумав абсолютно никакого разумного объяснения.
– И на какой же случай? – немного саркастично спросил Берк, – мы ведь доминанту пристрелить должны, а не усыпить.
– Ну, мало ли, зачем понадобиться, может за нее кто-то вступиться, – заерзал на скамейке Кей. Внутри у него все сжалось.
– Не говори ерунды Кей, ты врешь. Что это все значит? Что ты задумал? – с металлом в голосе, но по прежнему не разжимая век произнес Берк.
– Ничего, – быстро ответил тот, – что это ты меня допрашиваешь? Ты мне не начальник. Ничего я не задумывал!
– Опять врешь. И знаешь, мне кажется, ты что-то задумал против меня. Я вот сейчас тебя не вижу, но чувствую, что от тебя идет опасность. Этому приему меня в дурке научили, когда хочешь понять, что на самом деле говорит человек надо не слушать слова, а ловить только интонации. А у тебя они угрожающие. И еще, ты почему-то боишься меня. Вот я и спрашиваю в чем дело? – с этими словами Берк открыл глаза, резко выпрямился и посмотрел на Кея. Он заметил, что тот держит руку на рукоятке револьвера.
– Ты сам лучше скажи, что задумал! – резко ответил Кей, – почему ты просил меня помочь и настоял, чтобы мы с Алеком пошли? В чем тебе помочь? Сам сначала все объясни, ты кстати это мне обещал!
– Хорошо, если ты настаиваешь, – Берк развел руками, пытаясь успокоить собеседника, – понимаешь я хочу с ней поговорить.
– И о чем же? – недоверчиво спросил Кей.
– Так обо всем понемногу, мне хочется узнать, почему она выбрала больных в хосписе. Она не хочет убивать или боится попасться. Я много читал о доминантах, их поведении, и вот что понял – они все разные. Некоторые убивают всех подряд, даже родителей, некоторые пытаютсяпокончить с собой. Они разные Кей как и мы.
– Не знаю Берк, но мне твои мысли не нравятся. Доминанты всегда убивают, это доказано, какими бы они добрыми они не были. Вот одна держала дома восемь собак и пять кошек, но своего двоюродного брата отправила на тот свет, причем не застрелив, а трахнув, – Кей убрал руку с револьвера.
– Ты не понял. Я прекрасно понимаю, что доминанты убийцы, но дело все в том, что они по разному убивают. Одни хотят этого, а другие сопротивляются, но ничего не могут сделать, – пояснил Берк.
– Ну и что? Результат все равно один – трупы, – взмахнул руками Кей, не сдерживая эмоций.
– Не скажи, – продолжал спорить Берк, – эта нашла решение, плохое, но решение. Если бы я тогда ее не увидел, она бы неизвестно сколько бы скрывалась.
– И что ты хочешь делать? Ну поговоришь ты с ней, а дальше что? Все равно пристрелить придется, иного выхода нет, доказано, что троих она убила! – воскликнул Кей, – а это значит, что никакой клиники – уничтожение на месте.
– Может и есть, я пока не знаю. Будем решать проблемы по мере их поступления. Сейчас я хочу только поговорить с ней, вот зачем вы с Алеком мне понадобились. Айк сразу бы начал стрелять. А вы меня только прикрыть должны, если она вздумает что-нибудь вытворить. Так, я вроде все объяснил, теперь твоя очередь, – твердо сказал Берк. Кей нерешительно взглянул на него. Берк прямо и честно смотрел ему в лицо. От этого Кею стало как-то не по себе. Он почесал затылок и спросил:
– Берк, ты когда-нибудь влюблялся?
Берк удивился этому вопросу, его он никак не ждал. Почему-то в голове сразу встал образ Ленки Китеевой. Берк даже немного махнул головой чтобы отогнать видение.
– Нет, – твердо сказал он, – никогда. На танцах девчонок приглашал, это было. Но так за компанию. Нет, точно не влюблялся. А что?
– Понимаешь, – Кей замялся, не зная как сказать про Макса, – мы.. то есть я, а ладно. Вобщем мы с Максом испугались, что ты влюбился в эту доминанту и хочешь помочь ей сбежать.
Последнюю фразу он выпалил одним духом. Берк широко раскрыл глаза, удивляясь все больше.
– Кей, ты что на солнце перегрелся? – Берк выразительно покрутил пальцем у виска, -у меня же невосприимчивость как и у тебя, я в понедельник очередной тест прошел. Невосприимчивость подтверждена. Я не могу влюбиться в доминанту. Нет у нее на меня влияния.
– Да, невосприимчивость у тебя есть. Но ты может слышал эти слухи, о том что у каждого Охотника есть так называемая «своя» доминанта. Так вот невосприимчивости от такой доминанты у него нет. Но влиять она может только на него, на остальных Охотников это не распространяется. Как говорит Макс про доминант: «На всякого ангела есть свой черт». Под чертями правда, он нас подразумевает. Но эта пословица верна и наоборот: «На каждого черта есть свой ангел». Понимаешь, эту «свою» доминанту ты можешь никогда не встретить, или ее убьет другой Охотник, но если встретишь – невосприимчивости от нее у тебя не будет. Ты в нее влюбишься и она станет для тебя ангелом. В кавычках, разумеется, – Кей закончил говорить и облегченно вздохнул, камень с души был снят. Теперь не надо было таиться от Берка. Но все равно он за ним будет присматривать.
– Так это все правда?! А почему Макс об этом мне ничего не сказал? – вскричал Берк. Он обхватил голову руками, стараясь сосредоточиться.
– Не знаю, я сам об этом только позавчера узнал, – виновато произнес Кей, – я и инъектор только поэтому и ношу, чтобы если что – не убивать тебя. У нас полгода назад случай был. Я тогда только пришел в Отдел. Выехали мы на задание. Вроде простое. Я Лин и Макс, он тогда уже был начальником отдела. Ну вот Лин пошел вперед, Макс за ним и я замыкающим. Эта доминанта в подвале дома пряталась. Она к тому времени человек десять убила. Лин ее врасплох застал, она даже не успела ружье схватить. Стоит так перед ним, как каменная и смотрит. И Лин стоит, не шелохнется. Макс ему говорит «Лин, что ты медлишь?». Он все молчит, а она вдруг и говорит, хитро так, с иронией: «Да, Лин что ты медлишь?». Лин тут разворачивается и как жахнет по нам из пистолета. Хорошо что промахнулся, а может нарочно попасть не захотел. Мы тут же за стояки спрятались. У Макса на пистолете лазерный прицел стоял. Он мне прошептал, чтобы я их отвлек. Я с другой стороны выскочил, упал и давай из «Абакана» поливать не целясь. Они на другую сторону хотели перебежать, тут Макс и снял доминанту. Прямо в лоб. А Лин стоит над ней, как в столбняке и смотрит не двигаясь. Макс у него пистолет выбил, а тот так и стоит, как будто застыл. Его тогда скорая увезла. А через два дня он пришел в Общую комнату как ни в чем не бывало, у меня прощения попросил, сказал, что в этом подвале на него что-то нашло, даже сам не знает. А Макс сказал никому об этом не говорить. Я только недавно узнал, что с Лином тогда два дня психиатр работал.
– А-а-а, тогда понятно, – успокоился таксист, и больше всю дорогу не задавал никаких вопросов. Только когда машина выехала на нужную улицу, водитель спросил Берка:
– Где тебе остановить?
– Вон, у того здания, – показал рукой Берк на один из особняков СБ.
– А ты не ошибаешься, это вроде Служба Безопасности? – спросил таксист, выруливая к указанному особняку. Машина остановилась на обочине.
– Нет не ошибаюсь, – ответил Берк, вылезая из нее. Он захлопнул дверь и побежал ко входу. В Общую комнату Охотников Берк не просто вошел, а влетел, швырнув сумку с учебниками и тетрадями в угол. Макс сидел за своим столом как ни в чем не бывало и печатал на клавиатуре. Берк, все еще тяжело дыша после бега по лестнице, сразу бросился к нему.
– Ну как?! – выпалил он.
– Ты сначала отдышись, а лучше воды выпей, – спокойно и даже немного лениво ответил Макс, не отрываясь от компьютера.
– Макс! – Берк стал злиться. Он не для того сюда мчался со всех ног, чтобы воду пить.
– Что Макс? Я уже четырнадцать лет как Макс, – он наконец повернулся на кресле к Берку, – Я всю ночь здесь просидел, утром только поспать ушел. Все проверял. Ребята из отдела «И» тоже сегодня утром с ног сбились. И знаешь что? Ни в «Юникс торг сервис», где вы с Кеем были, ни в хосписе ничего похожего на описываемую тобой доминанту нет. Мы все перерыли.
Макс стал потирать переносицу. Тут Берк заметил у него круги под глазами, свидетельство бессонной ночи. Макс начинал сердиться.
– Берк, а теперь я тебя спрошу, только ты хорошо подумай, прежде чем ответить, ты видел доминанту или это все шутка? Ты лучше правду скажи, даю слово, дальше нашей комнаты это не выйдет!
– Макс, я тебе правду говорю, я видел доминанту, – Берк оперся руками на стол и наклонился над Максом, возвышаясь над ним, – я видел доминанту! – сорвался на крик он.
– А как быть с этим? – Макс швырнул Берку несколько листов и тоже немного привстал. Затем он вышел из-за стола и стал нервно ходить по проходу, между столами, пока Берк читал документы.
– Мы все проверили, вдоль и поперек. Некоторые сведения проверялись по два раза. Ошибка исключена. У сотрудников «Юникса» детей и родственников, подходящих по возрасту нет. В хосписе тоже пусто. Есть там одна женщина, у которой в свою очередь есть дочка, но первое она не подходит по описанию и второе, это мы проверили дважды – она не доминанта. Охранника тоже проверили, он говорил правду у них там камера наружного наблюдения висит. Последний сотрудник покинул здание за час до вашего прихода, – шагая по проходу рассуждал Макс, – если предположить, что она все же там была, то почему она там оказалась? Что ей делать вечером в тупике?
– А знакомые? – Берк оторвался от бумаг, – может она не родственница, а знакомая кого-нибудь из сотрудников фирмы или пациентов хосписа?
– Да, – Макс остановился, – но тогда ее должны были видеть раньше или знать о ней. Берк, мы опросили всех, девочки никто не видел!
Берк дочитал сообщения и положил их обратно на стол Макса. Он подпер голову руками и задумался. Макс вернулся и сел за стол.
– Слушай, может тебе она действительно, ну того, померещилась? – осторожно спросил он.
– Макс, ты мне веришь? – Берк посмотрел ему в глаза, Макс отвел взгляд.
– Верить я тебе верю, только толку-то, – вздохнул он.
Неожиданно Берк как-то отстранено посмотрел на документы и настороженно поднял голову.
– Макс, а в этом хосписе вчера кто-нибудь умер? – нерешительно, словно опасаясь чего-то, спросил он.
– Не знаю, – недоуменно пожал плечами Макс, – к чему ты это?
– Проверь, прям отсюда, у тебя есть допуск, – быстро попросил его Берк.
– Хорошо, но…, – начал было возражать Макс, но Берк перебил его:
– Макс, проверь немедленно, пожалуйста!
Макс щелкнул мышью на окне запроса и ввел свой пароль и код доступа. Во весь экран загорелось окно с эмблемой СБ. Тут же было представлены окна учреждений, в которые наиболее часто делались запросы. Это были в основном школы и морги. Точнее отделения экспертиз при моргах. В самом низу располагалось окно для свободного поиска. Макс щелкнул мышью на этом окне и ввел слова «Москва», «хоспис». Через секунду на экране высветились четыре окошечка. Это были базы данных хосписов Москвы.Макс щелкнул на одном из них. Потом выбрал раздел «Умершие». Посмотрев на экран он повернулся к Берку.
– Да умер у них вчера один пациент, Константин Соколевский, 54 года, рак легких. Из детей сын 25лет. И что теперь?
– Во сколько он умер? – настойчиво спросил Берк. Макс снова посмотрел на экран.
– В семь часов, двадцать минут, во всяком случае так тут записано, – равнодушно ответил он.
– Макс, а отчего он умер? – медленно проговорил Берк.
– Берк, ты вроде не дурак, – начал раздражаться Макс, – отчего люди в хосписах умирают? От рака конечно, хосписы же специально для этого созданы!
– Это подтверждено вскрытием? – резко спросил Берк.
Тут до Макса начал доходить смысл вопросов Берка. Он откинулся в кресле, задумался, и стал тереть переносицу. Берк тоже пока молчал, он придвинул стул и сел рядом.
– Не-е-т, – замотал головой Макс, – это вряд ли. Ты считаешь, что его убила доминанта?
– А ты проверь, – спокойно и даже немного равнодушно ответил Берк, и облокотился на спинку, – а лучше проверь остальные хосписы. Продолжительность пребывания там мужчин должна отличаться от продолжительности пребывания женщин.
– Ну чтож, проверю, сейчас мы узнаем, прав ты или нет, – и Макс стал энергично бить по клавиатуре, набирая запрос в Отдел Информации, отправил его по внутренней почте и взялся за телефон. Берк слышал только его фразы, но и этого ему с лихвой хватило, чтобы понять суть.
– Алло, хоспис номер два?… Это вас из Службы Безопасности беспокоят, я бы хотел знать причину смерти Соколевского Владимира Алексеевича, он скончался у вас вчера вечером. Свои полномочия я могу подтвердить по электронной почте... Не надо? Хорошо… Я знаю, что от рака, но что показало вскрытие?… Как это не делалось?!…Так как причина смерти была очевидна?!… Сделайте вскрытие и немедленно, проверьте прежде всего на смерть от переизбытка эндоморфинов!… Хотите подтверждения моих полномочий?.. Ваш адрес электронной проверки?… Макс не кладя трубку повернулся к компьютеру и быстро набрал продиктованный адрес… Готово, сейчас получите… Когда будут готовы результаты?.. Да, можно экспресс тестом, мне главное узнать причину смерти… Да, я могу подождать…
Он зажал микрофон трубки рукой и посмотрел на Берка.
– Минуты через четыре будет готово, – и снова приложил трубку к уху.
Макс сейчас волновался даже сильнее Берка. Хотя ни тот, ни другой старались этого не показывать. Просто спокойно сидели напротив друг друга. Самым тяжелым было это ожидание.
– Да.., – Макс даже немного привстал, когда раздался ответ, – это точно?… да я понимаю, что результаты предварительные…Хорошо, спасибо вам за сотрудничество.
Он положил трубку. Берк сидел перед ним в кресле и ничего не говорил. Макс помолчал немного, а затем медленно сказал:
– Смерть от преизбытка эндоморфинов. Значит вчераты действительно видел доминанту.
– Она умная, в хосписе никакой охраны нет, приходить и уходить можно незаметно и главное, никому не придет в голову выяснять причину смерти, – Берк развел руками, как бы признавая изобретательность доминанты. Макс снова стал тереть переносицу:
– Думаю надо оставить засады во всех хосписах, благо их всего четыре.
– Нет, можно сделать попроще, она наверняка ходит по кругу, чтобы особо не светиться, так что этот хоспис можно сразу вычеркивать, она там долго не появиться. А если удастся узнать где она не была дольше всего, то тогда вообще все просто. Засаду оставим только там.
– Точно выяснить думаю не удастся, кто-нибудь мог умереть и своей смертью, – возразил Макс. Тут их разговор прервал сигнал компьютера. Он извещал, что пришло срочное сообщение. Макс щелкнул мышью на значке «Раскрыть сообщение». И быстро прочитав, сказал Берку:
– Из Отдела Информации сообщают. За последние полгода продолжительность пребывания в хосписах Москвы среди мужчин уменьшиласьв четыре раза. Среди женщин не изменилась. Больных раком мужчин в Москве почти не осталось.
– И все-таки, Макс, нужно попытаться узнать, где она не была дольше всего и я хочу пойти именно туда.
– Берк, ты что-то еще задумал? – настороженно спросил Макс.
– Нет, ничего такого, – улыбнулся в ответ Берк, но Максу его улыбка почему-то не понравилась.
– Да, кстати, а почему ты вчера без плеера пошел? Ты же знаешь правила, этот плеер должен быть всегда при тебе! Или ты думаешь, что ты какой-то особый? Я тебе быстро могу доказать обратное. Вот получишь отстранение на месяц, тогда будешь знать. А пока я тебя официально предупреждаю, свободен, – сухо и громко проговорил он. Берк удивленно посмотрел на Макса. «Что это с ним? Перетрудился что ли?», – мелькнуло в голове. Посмотрев повнимательней он увидел, что тот смотрит не на него, а в сторону двери. Берк оглянулся, там стоял Кей, он видимо специально сегодня пришел пораньше, чтобы Макс не устраивал ему разнос при всех, но Берк невольно опередил его. «Ага, хочет, чтобы Кей не так переживал, вдвоем получать втык всегда легче», – улыбнулся про себя Берк, но виду не подал и даже решил немного подыграть.
– Так как же насчет моей просьбы? Я первый увидел доминанту, – нагловато спросил он.
– Я решу этот вопрос, и сообщю, а пока ты свободен! Понятно тебе? И помни о возможности отстранения, не воображай тут себе! – резко прикрикнул на него Макс и Берк, встав с кресла, пошел по проходу к своему столу.
Макс сделал этот разнос больше для проформы, нежели по желанию. В душе он прекрасно понимал, что никакого отстранения Берк не получит, даже если натворит что-то более серьезное, тем более после этой истории с управляемой бомбой, но дисциплину в Отделе необходимо было поддерживать. «Хорошо, что Берк умный парень и все понимает правильно. Кею хоть и нужно сделать выговор, но сейчас мне нужно, чтоб он нос не опускал. Эту доминанту эту надо поймать, засаду возможно придется устроить во всех четырех хосписах и тут понадобиться весь Отдел», – подумал Макс и громко произнес:
– Кей! Пришел уже? Давай сюда!
Кей неохотно поплелся к столу Макса. Берк решил выйти пока в туалет. Собственно делать ему там сейчас было нечего, но Кею будет легче, если Макс выскажет ему все наедине. От нечего делать Берк стал смотреть на свое отражение в зеркале. Поправил волосы на голове. Ему почему-то вспомнился сегодняшний разговор с Китеевой. «Да, надо будет ей что-нибудь из дисков принести, только вот что? Не принесешь же ей Вивальди или Моцарта. Хотя какого хрена? Должен я ей чтоли? Ладно, если еще раз попросит, специально куплю тех же „Квараги“ или еще что помоднее. Она вообще-то симпатичная, если не сказать больше». Тут Берк одернул себя и прислонившись почти вплотную к зеркалу произнес, обращаясь к своему отражению:
– Э, Берк, что это с тобой? Ты не вздумай влюбиться. Ты Охотник, кретин! Охотник на доминант, понятно? Тебе нельзя влюбляться!
Он отошел от зеркала. «Хотя это я наверно зря, к Китеевой я ничего такого не чувствую, просто симпатичная девчонка, вот и все. Да и Ленке я наверняка не нравлюсь. Видимо ей просто диски новые были нужны, вот и спросила меня», – стал успокаивать себя Берк, но тут в туалет вошел Кей и отвлек его от всех этих мыслей о Китеевой. Кей сразу пошел к кабинке и закрылся там.
– Ну как? – громко спросил Берк.
– Строгий, бля, но справедливый, – ответит из-за двери Кей, – нормально все, отстранения не получил. Замечание, без занесения в личное дело. Это для меня нормально, у меня их уже с десяток наберется. А тебе предупреждение вынес?
– Да, – ответил Берк.
– Если бы мне за каждое предупреждение выдавали бы по рублю, я бы уже мог купить самые дорогие кроссовки, – со смехом заявил Кей. Послышался шум воды и Кей вышел из кабинки.
– Макс сказал, что это все-таки была доминанта, что теперь делать будем? – уже серьезно спросил он Берка.
– Что и всегда, – пожал плечами Берк, – только, Кей, я хочу, чтобы ты и Алек были со мной, когда мы пойдем ее брать. Ты как, согласен?
– Согласен, только не брать, а ликвидировать. Ты это хотел сказать?
– Нет, именно брать, я тебе потом все объясню, а пока пошли в комнату, там наши уже наверно собрались, – ответил Берк, открывая дверь.
– Не нравиться мне это. С доминантами разговор должен быть коротким, не длиннее автоматной очереди, но я тебя поддержу если что, – пообещал Кей, выходя вслед за Берком.
В Общей комнате действительно почти все уже собрались, не хватало только Алека, он почему-то задерживался. Макс решил начать без него.
– Так, все в конференц-зал, – быстро сказал он и сам первым прошел туда, заняв свое место во главе стола. Охотники стали рассаживаться по креслам. Наконец наступила тишина и Макс начал говорить.
– У нас тут появилась доминанта, которая убивает в хосписах, так сказать Харон в юбке. Других случаев смертей не зафиксировано, но это не значит, что их нет. На сегодняшний час нам известно три случая смерти от переизбытка эндоморфинов.
– С каким интервалом? – перебил его Берк. Макс недовольно покосился на него, он не любил, когда его перебивают.
– Примерно неделя, – коротко ответил он Берку и продолжал, – всего в Москве четыре хосписа, около каждого из них надо установить дежурство. Я и Алек возьмем на себя хоспис на улице Тухачевского, Берк и Айк пойдут на Проспект декабристов, Рей и Айзек будут дежурить в хосписе на Профсоюзной улице, а ты Кей пойдешь в Марочный переулок, там доминанта скорее всего не появиться, но мало ли что. Подстраховаться надо. Вот ее примерное описание, – Макс раздал каждому листок с компьютерным фотороботом, – дежурить придется до тех пор, пока она не появиться или ребята из отдела «И» найдут ее по своим каналам. Но пока у них никаких зацепок нет. Вопросы будут?
– Удалось узнать, где она не была дольше всего? – тихо спросил Берк.
– Да, хоспис номер четыре, на Проспекте декабристов, ты туда пойдешь, как и просил, – ответил Макс.
– Я бы хотел, чтобы со мной пошли Кей и Алек, – так же тихо и спокойно сказал Берк.
– А вот это я решаю, ты тут на службе, сказано идти с Айком, с ним и пойдешь, – раздраженно бросил Макс, – к тому же тогда один хоспис останется без дежурного.
– А там не нужен дежурный, она туда не придет, – Берк положил ногу на ногу, – но если ты Макс настаиваешь на своем решении, я буду настаивать на своем. Ты прав, мы тут все на службе в СБ и как сотрудник этой организации я имею право обращаться к любому вышестоящему руководству, в случае, если считаю решение своего непосредственного руководства неправильным. Так в Уставе написано.
– Берк, давай начистоту, – рассердился Макс, – что ты задумал? Говори!
– Ничего, – спокойно и даже немного рассеяно сказал Берк, – абсолютно ничего.
– Хорошо, хочешь идти с Кеем и Алеком, иди, но предупреждаю, если ты хоть на йоту отклонишься от инструкции и нарушишь правила, я на тебя докладную куратору напишу, а тогда тебя из Охотников вообще выгонят. Тебе все понятно?
Берк лишь молча кивнул головой.
– Отлично, тогда ты Айк идешь со мной. Дежурить начинаем завтра, сегодня всем подготовится, проверить оружие, связь и так далее. Всем все понятно?
Не дождавшись ответа Макс встал и вышел из конференц-зала. Он прошел в Общую комнату и сел за компьютер, потом дождался, когда Кей сядет за свой стол чтобы почистить оружие. Увидев, что тот на месте он встал и пройдямежду столов тихо сказал Кею, так чтобы не услышали остальные:
– Выйди на лестницу. Через минуту.
Кей еще немного повозился с пистолетом, затем встал и вышел из Общий комнаты. Прошел коридор. На лестничной площадке его уже ждал Макс.
– Кей, Берк что-то задумал. Но мне особенно не нравиться, что он об этом отказывается говорить, – без предисловий начал Макс.
– Ну и что? У всех нас есть странности, – беспечно ответил Кей.
– Да, яне о том, – с досадой сказал Макс, было видно, что ему трудно говорить, – видишь ли я подозреваю, что он встретил «свою» доминанту.
– Ты что Макс? Это всего лишь легенды и слухи, – испуганно замотал головой Кей.
– Не совсем легенда, есть подтвержденные факты, но они не разглашаются, так всем спокойнее, – скороговоркой выпалил Макс, – помнишь случай с Лином?
– Ну заехала у него тогда мозга за мозгу. Стал по нам стрелять. Но все же обошлось, ту доминанту мы уложили и Лин через два дня на службу вернулся, – возразил Кей.
– Да, только за эти два дняот него ни на минуту психолог не отходил, и лекарствами его кормили, – Макс решил сказать все начистоту, – его тогда еле вернули в нормальное состояние. Он просто бредил той доминантой. Слава богу, действительно все обошлось.
– Я не знал. Ты думаешь, что и Берк сейчас так же…, – Кей не договорив, опустил глаза, – и что же делать?
– Ты знаешь, что делать, – тихо, но твердо ответил Макс, – только постарайся его не задеть, лучше возьми инъектор с транквилизатором. А Алек пусть возьмет снайперскую винтовку, только из тех, что полегче. Давай иди.
– Хорошо, все будет окей, – неуверенно ответил Кей, стараясь подбодрить себя, и первым вышел в коридор. Через некоторое время Макс последовал за ним. Он чувствовал себя настолько хреново, что решил, что сегодня домой не пойдет, и может даже напьется. «Блин, неужели Берк задумал что-то против нас, чтобы спасти доминанту», – эта мысль не давала ему покоя, возвращаясь снова и снова.
Дежурить решили не полный день, а только после школы. Отделу Информации удалось узнать, что все жертвы были убиты между тремя часами дня и девятью вечера. Это означало, что доминанта не пропускала уроков, но на всякий случай в каждом хосписе днем дежурил кто-нибудь из отдела Прикрытия или Информации.
Хоспис, в котором дежурили Берк, Кей и Алек располагался недалеко от старой кольцевой автодороги. Он представлял собой два белых двухэтажных корпуса, в одном жили сами больные, в другом размещался обслуживающий персонал. Этот хоспис был построен недавно поэтому выглядел аккуратным и чистым. К хоспису примыкал небольшой парк, в котором часто гуляли больные. Почти везде было много скамеек и никто не обращал внимания на трех ребят сидевших на одной из них. Погода стояла солнечная и теплая, совсем не типичная для конца апреля. Листва на деревьях шумела, когда поднимался несильный теплый ветерок и меньше всего хотелось заниматься делами.
Берк, Кей и Алек дежурили уже третий день. Они играли в «дурака», читали детективы, но все время держали под наблюдением вход хосписа. Асфальтовая дорога от ворот до ближайшей улицы была прямая и всех проходивших по ней было хорошо видно. Но иногда становилось просто невыносимо скучно. Кей попытался поболтать с другими Охотниками по рации, но Макс приказал ему не захламлять канал пустой болтовней и связываться только в случае необходимости. Берк заметил, что с Кеем в последнее время произошли странные перемены, он стал более задумчивым и все время старался держаться около него. Берк попытался узнать, что случилось, но Кей только отнекивался. Последней каплей стало то, что Берк заметил у Кея инъектор. Он отослал Алека за мороженым, а сам, усевшись поудобнее на лавке и закрыв глаза, спросил:
– Кей, а зачем тебе инъектор?
Вопрос застал Кея врасплох и он стал лихорадочно думать, что ответить.
– Ну… это так, на всякий случай, – наконец выдавил он из себя, не придумав абсолютно никакого разумного объяснения.
– И на какой же случай? – немного саркастично спросил Берк, – мы ведь доминанту пристрелить должны, а не усыпить.
– Ну, мало ли, зачем понадобиться, может за нее кто-то вступиться, – заерзал на скамейке Кей. Внутри у него все сжалось.
– Не говори ерунды Кей, ты врешь. Что это все значит? Что ты задумал? – с металлом в голосе, но по прежнему не разжимая век произнес Берк.
– Ничего, – быстро ответил тот, – что это ты меня допрашиваешь? Ты мне не начальник. Ничего я не задумывал!
– Опять врешь. И знаешь, мне кажется, ты что-то задумал против меня. Я вот сейчас тебя не вижу, но чувствую, что от тебя идет опасность. Этому приему меня в дурке научили, когда хочешь понять, что на самом деле говорит человек надо не слушать слова, а ловить только интонации. А у тебя они угрожающие. И еще, ты почему-то боишься меня. Вот я и спрашиваю в чем дело? – с этими словами Берк открыл глаза, резко выпрямился и посмотрел на Кея. Он заметил, что тот держит руку на рукоятке револьвера.
– Ты сам лучше скажи, что задумал! – резко ответил Кей, – почему ты просил меня помочь и настоял, чтобы мы с Алеком пошли? В чем тебе помочь? Сам сначала все объясни, ты кстати это мне обещал!
– Хорошо, если ты настаиваешь, – Берк развел руками, пытаясь успокоить собеседника, – понимаешь я хочу с ней поговорить.
– И о чем же? – недоверчиво спросил Кей.
– Так обо всем понемногу, мне хочется узнать, почему она выбрала больных в хосписе. Она не хочет убивать или боится попасться. Я много читал о доминантах, их поведении, и вот что понял – они все разные. Некоторые убивают всех подряд, даже родителей, некоторые пытаютсяпокончить с собой. Они разные Кей как и мы.
– Не знаю Берк, но мне твои мысли не нравятся. Доминанты всегда убивают, это доказано, какими бы они добрыми они не были. Вот одна держала дома восемь собак и пять кошек, но своего двоюродного брата отправила на тот свет, причем не застрелив, а трахнув, – Кей убрал руку с револьвера.
– Ты не понял. Я прекрасно понимаю, что доминанты убийцы, но дело все в том, что они по разному убивают. Одни хотят этого, а другие сопротивляются, но ничего не могут сделать, – пояснил Берк.
– Ну и что? Результат все равно один – трупы, – взмахнул руками Кей, не сдерживая эмоций.
– Не скажи, – продолжал спорить Берк, – эта нашла решение, плохое, но решение. Если бы я тогда ее не увидел, она бы неизвестно сколько бы скрывалась.
– И что ты хочешь делать? Ну поговоришь ты с ней, а дальше что? Все равно пристрелить придется, иного выхода нет, доказано, что троих она убила! – воскликнул Кей, – а это значит, что никакой клиники – уничтожение на месте.
– Может и есть, я пока не знаю. Будем решать проблемы по мере их поступления. Сейчас я хочу только поговорить с ней, вот зачем вы с Алеком мне понадобились. Айк сразу бы начал стрелять. А вы меня только прикрыть должны, если она вздумает что-нибудь вытворить. Так, я вроде все объяснил, теперь твоя очередь, – твердо сказал Берк. Кей нерешительно взглянул на него. Берк прямо и честно смотрел ему в лицо. От этого Кею стало как-то не по себе. Он почесал затылок и спросил:
– Берк, ты когда-нибудь влюблялся?
Берк удивился этому вопросу, его он никак не ждал. Почему-то в голове сразу встал образ Ленки Китеевой. Берк даже немного махнул головой чтобы отогнать видение.
– Нет, – твердо сказал он, – никогда. На танцах девчонок приглашал, это было. Но так за компанию. Нет, точно не влюблялся. А что?
– Понимаешь, – Кей замялся, не зная как сказать про Макса, – мы.. то есть я, а ладно. Вобщем мы с Максом испугались, что ты влюбился в эту доминанту и хочешь помочь ей сбежать.
Последнюю фразу он выпалил одним духом. Берк широко раскрыл глаза, удивляясь все больше.
– Кей, ты что на солнце перегрелся? – Берк выразительно покрутил пальцем у виска, -у меня же невосприимчивость как и у тебя, я в понедельник очередной тест прошел. Невосприимчивость подтверждена. Я не могу влюбиться в доминанту. Нет у нее на меня влияния.
– Да, невосприимчивость у тебя есть. Но ты может слышал эти слухи, о том что у каждого Охотника есть так называемая «своя» доминанта. Так вот невосприимчивости от такой доминанты у него нет. Но влиять она может только на него, на остальных Охотников это не распространяется. Как говорит Макс про доминант: «На всякого ангела есть свой черт». Под чертями правда, он нас подразумевает. Но эта пословица верна и наоборот: «На каждого черта есть свой ангел». Понимаешь, эту «свою» доминанту ты можешь никогда не встретить, или ее убьет другой Охотник, но если встретишь – невосприимчивости от нее у тебя не будет. Ты в нее влюбишься и она станет для тебя ангелом. В кавычках, разумеется, – Кей закончил говорить и облегченно вздохнул, камень с души был снят. Теперь не надо было таиться от Берка. Но все равно он за ним будет присматривать.
– Так это все правда?! А почему Макс об этом мне ничего не сказал? – вскричал Берк. Он обхватил голову руками, стараясь сосредоточиться.
– Не знаю, я сам об этом только позавчера узнал, – виновато произнес Кей, – я и инъектор только поэтому и ношу, чтобы если что – не убивать тебя. У нас полгода назад случай был. Я тогда только пришел в Отдел. Выехали мы на задание. Вроде простое. Я Лин и Макс, он тогда уже был начальником отдела. Ну вот Лин пошел вперед, Макс за ним и я замыкающим. Эта доминанта в подвале дома пряталась. Она к тому времени человек десять убила. Лин ее врасплох застал, она даже не успела ружье схватить. Стоит так перед ним, как каменная и смотрит. И Лин стоит, не шелохнется. Макс ему говорит «Лин, что ты медлишь?». Он все молчит, а она вдруг и говорит, хитро так, с иронией: «Да, Лин что ты медлишь?». Лин тут разворачивается и как жахнет по нам из пистолета. Хорошо что промахнулся, а может нарочно попасть не захотел. Мы тут же за стояки спрятались. У Макса на пистолете лазерный прицел стоял. Он мне прошептал, чтобы я их отвлек. Я с другой стороны выскочил, упал и давай из «Абакана» поливать не целясь. Они на другую сторону хотели перебежать, тут Макс и снял доминанту. Прямо в лоб. А Лин стоит над ней, как в столбняке и смотрит не двигаясь. Макс у него пистолет выбил, а тот так и стоит, как будто застыл. Его тогда скорая увезла. А через два дня он пришел в Общую комнату как ни в чем не бывало, у меня прощения попросил, сказал, что в этом подвале на него что-то нашло, даже сам не знает. А Макс сказал никому об этом не говорить. Я только недавно узнал, что с Лином тогда два дня психиатр работал.