Страница:
Ну, и зачем же вводить людей в искушение? Спали спокойно в своей Мартине – пусть продолжают спать. Приезд Зеленого агента – эка невидаль! Свой ведь Мартинец под боком!
Такими словами я успокаивал себя во время сборов и первых двух часов тряски в старой телеге Круглого. Потом плюнул и решил: будь, что будет. Терять мне особо нечего. Единственное, что заставляет следовать этому плану, а не скакать через голубую провинцию с открытым забралом, – желание отомстить за смерть Коршуна.
Желание остаться в живых тоже присутствовало, но его легко было убить окончательно: нанести удар по своим врагам я пока не мог (да и смогу ли когда-нибудь? Не знаю…), а беготня по всей Веронии от невидимых врагов меня не очень прельщает.
Ну, имелось еще небольшое желание вытащить Литолайн и Круглого из этой переделки. Не знаю, чем так дороги они были, немолодой уже татуировщик и глупенькая девочка из богатого Дома, но спасти их я почему-то считал своим долгом.
Сентиментальным ты стал, Лис.
Стареешь.
Здание службы дрессировки не отличалось помпезностью. Обычный одноэтажный домик грязно-белого цвета. А вот дворовая территория была поистине огромна – ее специально отвели, чтобы дать животным порезвиться.
К зданию я подошел без привычного зеленого плаща. Лицо было открыто, но одно весьма полезное заклятие я всё же использовал. Скажу честно, это был любимейший способ сокрытия образа среди агентов. Заключался он в следующем: все, кто успевал увидеть лицо, забывали его черты буквально через полчаса.
Охранник у дверей внимательно выслушал мою легенду, после чего отвел нас с Мэтром в небольшую, скудно обставленную комнату и попросил немного подождать. Пожелав нам приятного дня, он отправился в обратный путь, а я уселся на старую кушетку в углу и прикрыл глаза – этой ночью мне снова не удалось как следует выспаться.
Ждать пришлось и в самом деле недолго. Уже через минуту в комнату вошел человек в потрепанной куртке и протертых на коленях штанах. О том, что передо мной дворцовый служащий, говорила лишь махонькая нашивка на рукаве. Если она не врала, это был даже не рядовой страж, а капитан.
– Доброго времени суток, уважаемый, – чуть склонил голову он. – Вижу, вы привели к нам собачку?
– Это Мэтр, – сообщил я. – Мне бы хотелось, чтобы он стал не только сильным, но и хорошо выдрессированным псом.
– По правде говоря, вы привели его поздно… Таких собак следует тренировать уже тогда, когда они впервые твердо встали на лапах!
– То есть вы не сможете помочь? – нахмурился я. Мне или не верят, или пытаются набить цену. – Вероятно, вы просто не совсем поняли? Мне нужно, чтобы пес стал хорошим охранником. От воров. От разбойников. От людей. Сами знаете – время сейчас неспокойное.
– Я понимаю… Но почему вы обратились именно к нам?
– Мне вас порекомендовал один хороший человек. Сказал, что вы справляетесь с дрессировкой исключительно умело. Прошу учесть – за ценой я не постою. Мне нужен хороший пес-сторож, а сколько денег будет стоить его обучение – не важно.
– Если не секрет, кто порекомендовал?
Да, так я вам и сказал!
– Этот человек просил не называть его имени, – еще бы Красный не попросил… – и я считаю сие решение вполне обоснованным. Так вы беретесь за дрессировку Мэтра?
Капитан пожевал губами, а потом отрывисто кивнул:
– Да. Пойдемте, я покажу, где будет жить ваш пес. А потом мы обсудим вопросы оплаты. Ну, вы понимаете…
Мы вышли во двор и прошли к ряду клеток. Собственно, уже сейчас можно было предъявить обвинение падкому на взятки капитану. Его служба вообще не должна принимать от горожан собак, и уж тем более натаскивать их против людей. Тем не менее мне было интересно, какой размах приняла незаконная дрессировка.
Результат превзошел все ожидания.
Собак, принятых от жителей Стома, оказалось более двух десятков! Если их отдадут хозяевам, неизвестно, что может произойти – самих хозяев управлению натасканными псами никто не учил!
Стражники обязаны проходить двухнедельное обучение работе со своими собаками; но у богатых горожан на это нет ни времени, ни желания.
И ведь неизвестно, сколько собак уже вернулось к своим хозяевам!..
Кажется, у капитана прямо сейчас начнутся неприятности.
А Красный теперь – мой должник.
Стоящий посреди дороги человек поднял руку вверх, приказывая нам остановиться.
Был он смугл и низкоросл, но достаточно крепок на вид и достаточно серьезно настроен.
По крайней мере его гримаса не располагала к мирной беседе.
– Это еще что? – пробормотал Круглый недовольно, но всё же натянул поводья.
Клячи было взбрыкнули, но Терри безжалостно одарил их кнутом по спине, и лошади замерли, обиженно сопя.
Человек довольно улыбнулся и воскликнул:
– Ба! Да это же сам Круглый, скупщик краденого из «Тригано мессило»! Вот уж не думал, что когда-нибудь придется тебя грабить, старик!
– Правильно не думал. – Терри оставался спокоен, в то время как в груди у меня зашевелился червячок беспокойства. – И, кстати, привет тебе, Змей!
– Привет, привет, Терри. Но ты не старайся заговорить мне зубы – я тебя всё равно обчищу!
– Жить надоело? – выгнул бровь корчмарь.
– Смотря кому, – хмыкнул крепыш и, задрав голову, крикнул: – Давай, парни!
С раскидистого вяза, стоящего в двух шагах от Змея, спрыгнули два разбойника. Телосложением они явно не уступали, а может, даже превосходили вожака.
Впрочем, двум ножам, пущенным мною, совершенно неинтересно было, кто сильней. Клинки одинаково легко вошли в горло обоим, и приятели Змея замертво рухнули в траву.
Надо отдать вожаку должное – он не растерялся и, выхватив из ножен кинжал, бросился к телеге. Но Круглый уже был начеку: кнут взмыл вверх, чтобы мгновением позже выбить оружие из рук разбойника.
– Черт! – воскликнул Змей, хватаясь за горящее болью запястье. Кинжал улетел далеко в сторону, оставляя хозяина в полном одиночестве перед нами.
– Убьем его, Терри? – спросил я равнодушным голосом. Ножи ужасно холодили ладони, и мне не терпелось от них избавиться.
– А что делать? – вздохнул татуировщик. – Иначе наверняка же в спину ужалит, змеюка…
Парень, растерявшись, упустил момент броска и не смог хоть как-то среагировать. Ножи вонзились ему в грудь, и он, бездыханный, упал на землю.
Изо рта на траву хлынула алая кровь.
– И ведь знал же, на что шел! – покачал головой Круглый. – Что скажешь, Лис?
– Дурак, – невозмутимо пожал плечами я. – А дураки, как известно, долго не живут!
– Согласен, – усмехнулся трактирщик и хлестнул лошадей: – Но! Пошли, родимые!
Через несколько минут мы с Терри уже не вспоминали о случившемся.
И только плачущая в телеге Литолайн напоминала нам о трех молодцах, которым не удалось перехитрить Лиса.
Знала бы она, сколько таких было. Впрочем, ни к чему это. Если всё пройдет согласно моему плану, крови не будет вовсе. Ну, а если что-то не получится, это она запомнит надолго… если вообще останется в живых. У нее есть возможность сдаться, но готова ли она на подобное, вот в чем вопрос?
Как бы то ни было, мне пути к отступлению заказаны. Лучше умру в бою, чем снова долгие месяцы гнить в темной камере, питаясь вонючими отбросами и ожидая всем известного приговора.
Почему известного? А какой приговор может ждать висельника?
Потом уже вся эта суматоха – нечто, похожее на справедливый суд, помост на главной площади, толпы зевак, обязательная речь короля…
И только затем – смерть!
Конечно, даже из тюрьмы Семицветья можно убежать. В конце концов, не я ли тот единственный, кому это удалось?! Да и с помоста при желании, можно…
Но где гарантия, что в этот раз стража будет так же невнимательна? Что именно в моей камере отыщется тайный ход, устроенный каким-то гениальным преступником прошлого? Что этот ход не зарыли? Что дядюшка – а он жив, я уверен, иначе я совсем не знаю Джо, – не подошлет кого-то, чтобы «ускорить судебный процесс» и быстрейшим образом «привести приговор в исполнение»? Слишком много мелочей должно совпасть, чтобы побег удался.
В то время как главное условие успешности нынешнего плана всего одно – чтобы никому не пришло в голову заглянуть под скрывающий мое лицо капюшон.
За размышлениями я и не заметил, что на горизонте показались шпили Мартины. Только восхищенное аханье Литолайн заставило меня поднять голову.
– Вот она, треклятая! – хохотнул корчмарь. – Молись, если веруешь, чтобы твой план удался, Лис!
– Да я уже от самой «Тригано мессило» молюсь! – фыркнул я, но получилось не очень убедительно.
Червячок беспокойства никуда не уполз.
Напротив, по мере приближения к Мартине, он увеличивался в размерах…
Даже не представляю, что с ним будет у самых ворот.
Каблуки сапог стучали по мостовой, точечными уколами нарушая атмосферу городской тишины.
С недавних пор Элан весьма пренебрежительно относился к магическим телепортам, каретам и другим средствам передвижения. Нет, разумеется, все они были ему по карману. При желании Мартинец мог перенестись в гильдию магов с помощью одной лишь мысли…
Вот только зачем ему это?
Чтобы сэкономить время? Так ведь не слишком Мартина и велика, чтобы предпочитать экипаж пешей прогулке.
Чтобы не попасться на глаза неизвестным недоброжелателям? В Голубой-то провинции? Смешно…
Чтобы показать свою важность немногочисленным прохожим? Возможно. Но вот именно сегодня подобного желания не было: Мартинец прекрасно знал, что город просыпается только к обеду, а то и к самому вечеру.
А вот косые взгляды бывают везде, даже в сонной провинции. Если людей нет на улицах – они сидят дома, за неимением лучшего занятия изучая прохожих через окна. И неудивительно: стоящих внимания событий вокруг или нет вовсе, или их слишком мало. Люди же устроены так, что им свойственно что-то постоянно обсуждать. Пусть тихо. Пусть сидя у себя дома в компании с одной только немногословной кружкой пива. Пусть осторожно, как никто и нигде.
Но – обсуждать.
Собственно, Мартинец знал все сплетни о себе наизусть.
Говорили, что он использует казну в личных целях. В этом, разумеется, была капля истины, но король-то о многом знал и не имел ничего против. А порою даже давал советы…
Говорили, что Мартинец непоследователен, прощает одних и наказывает других за одни и те же проступки. Но только в этом и состояла справедливость – применять одни и те же требования к разным людям совершенно невозможно.
Говорили, что он постоянно один. И этот вопрос Мартинец не желал обсуждать ни с кем…
За подобными размышлениями агент и не заметил, как приблизился к дверям искомой гильдии. Обветшалое здание, построенное из деревянных бревен, в прошлом году обложили камнем. По стенам. На прочности это, судя по всему, не сказалось, зато любой прохожий мог решить, что строение новое. Если, конечно, не следил за тем, как шло преображение здания с самого начала.
А вот дверь магам стоило сменить. Негоже оставлять в «новом» строении ту, что была здесь раньше!
Мартинец вошел в здание гильдии и осмотрел дверь изнутри. Оттуда она выглядела ничуть не лучше.
– И еще мне припоминают фонтан… – пробормотал Голубой агент и направился к уходящей вверх лестнице.
Ступеньки тихо поскрипывали под Эланом, хотя веса он был совсем небольшого. Просто лестница была еще старее двери, и маги неоднократно жаловались, что очередной поход наверх может оказаться для них роковым. Мартинец эти слова обычно пропускал мимо ушей. Если дать гильдии денег на ремонт, лестница не станет хоть чуточку меньше скрипеть. Деньги просто испарятся, а через неделю он увидит в кабинете магистра новые настенные часы, или портрет самого магистра, или роскошное кресло. Не только он любил запускать руку в казну – волшебники тоже отличались большим стремлением к деньгам.
С этими мыслями Голубой агент закончил подъем и толкнул дверь кабинета.
– Ба! Кого я вижу! Мое почтение, господин Мартинец! – Ломидаль, скучавший доселе в мягком зеленом кресле, живо оказался на ногах. – Какими судьбами к нам?
– Довольно, – поморщился Голубой агент, опускаясь на такой же зеленый диван. – Я принес новости… которые тебе вряд ли понравятся…
Магистр тут же посерьезнел и вновь опустился в кресло.
– Что такое, господин Мартинец? – спросил он тихо. – Случилось что-то ужасное?
– Пока еще нет. Но обязательно случится, если вы в точности не исполните приказ Его Величества.
Бирюзовые глаза Ломидаля столь пристально смотрели на агента, что тот едва сдержал неуместную в этот момент улыбку. И всё-таки какой же он еще ребенок, этот новоиспеченный магистр! Слово «опасность» для него – слаще вина: Ломидаль не мыслит себя без риска. Он горяч, вспыльчив, чуточку безумен. Место таких – в авангарде веронских армий, ибо стук сердца их созвучен звону клинков, свисту стрел и топоту конницы.
Но король решил, что подающему огромные надежды магу не подобает сражаться рядом с обычными солдатами. Приказом Маквала юный волшебник был отправлен в Мартину – на смену окончательно состарившемуся магистру Броббери.
Прошло уже три года с тех пор, а Ломидаль – прежний; обволакивающая дымка сна не в силах окутать его. Единственный живой человек во всей Мартине – лицо розовое, глаза горят страстью к жизни, шевелюра, как обычно, растрепана.
– Что за приказ? – спросил магистр, перебирая пальцами по столешнице.
– Нужно отвести магов на северо-восток Веронии, к самой границе. Грядет война, Ломидаль.
– С Валитаном? – едва сдерживая радость, спросил магистр.
– Да. И лучше бы вам поторопиться.
– Разумеется! Мы будем там через неделю… нет – через пять дней… Четыре дня, господин Мартинец! – Ломидаль стукнул сухоньким кулаком по крышке стола. – Четыре дня – и мы там!
– Охотно верю.
– А теперь прошу покинуть здание гильдии, господин Мартинец, – чуть виновато улыбнулся магистр. – Мне нужно собрать всех людей, приготовиться к отправлению…
– Разумеется, Ломидаль, – поднял руки Элан. – Я как раз собирался уходить… мне нужно заглянуть еще в одно место…
– Вот и отлично, – кивнул магистр. – Мы оправдаем надежды Его Величества, господин Мартинец! Обязательно оправдаем!
Голубого агента уже не было в кабинете, а Ломидаль всё повторял как заведенный, бегая взглядом по заваленной книгами да бумагами столешнице:
– Обязательно… оправдаем…
Мартинцу несказанно повезло: начальника стражи он обнаружил, едва выйдя из здания Гильдии. Прислонившись к стене противоположного здания, блюститель порядка вовсю наслаждался тенью – зевал и время от времени прихлебывал из небольшой фляжки.
– Эй, Джефри! – позвал его Голубой агент.
Стражник встрепенулся. Фляжка исчезла из его рук так быстро, что Элан даже не углядел, куда Джефри ее спрятал.
– Добрейшего утра, господин Мартинец! – выпалил блюститель порядка и нетвердой рукой отдал представителю Радуги честь. Глаза его бегали, стремясь избежать взгляда Голубого агента.
– Ага, Джефри, здравствуй, – усмехнулся Элан, скрестив руки на груди. – Иди-ка сюда!
Стражник утер ладонью выступивший на лбу пот и медленно пошел к агенту.
Посреди дороги он остановился и спросил:
– А чего вы хотели спросить, господин Мартинец? Мне просто надо еще патрульных найти…
– Найдешь, – уверенно сказал Элан. – Сюда иди!
Стражник с сомнением мотнул головой:
– Говорите уже, я вас хорошо слышу!
– Нет, Джефри, – покачал головой агент. – Мне надо, чтобы ты стоял ко мне очень-очень близко…
– Зачем?! – воскликнул испуганный стражник.
– Информация, которую я хочу тебе сообщить, чересчур секретная, чтобы о ней знала вся улица, – важно произнес Мартинец.
Стражник пробурчал под нос что-то неразборчивое – наверняка не слишком лестные слова о «чересчур секретных информациях» – и, вздохнув, зашагал к порогу.
Когда их разделяло не более трех шагов, Мартинец покачал головой:
– И как не стыдно, Джефри!
– Да я пару глоточков всего! Жара – просто невероятная! Пить хочется… – принялся оправдываться стражник, но агент не дал ему договорить:
– Ладно, на этот раз прощаю. Но чтобы впредь…
– Да ни за что!.. Да чтобы я!.. – пылко воскликнул стражник и в подтверждение этих слов икнул.
– Верю, верю, – остановил его Мартинец. – Всё, с этим разобрались. Слушай теперь задание… В столице пару недель назад убили главу Великого Дома – самого ал Ролинхаса. Убийц было двое. Как выглядит первый, неизвестно, зато второго нам удалось опознать – это Герберт, преступник, который сбежал из темниц Радуги три года назад. Благодаря шрамам, которыми покрыта половина лица негодяя, его легко опознать, и, возможно, столичные уже отыскали его. Но ты об этом не думай! Он – необычный преступник, очень умный и хитрый. Иначе попросту нельзя объяснить его побег и то, что годы, потраченные на его поиски, прошли впустую. Поэтому ты сейчас же пойдешь к городским воротам и расскажешь стражникам о Герберте. Пусть будут начеку. Понятно?
Начальник стражи кивнул.
– Теперь иди, – велел Голубой. – Выполняй приказ.
– Хорошо, господин Мартинец! Будет исполнено, господин Мартинец! – протараторил Джефри и скорым шагом двинулся к главным воротам города.
Мартинец проводил его задумчивым взглядом. Только завернет – наверняка о всех приказах забудет! Хотя бы на время очередной «передышки», с фляжкой в руке. Потому что уверен: не приедет в Мартину Герберт.
Город спит – а значит, беспокоиться не о чем. Зачем нарушать его сон?
Агент покачал головой и отправился домой.
– Эй, ты, на козлах! – зычно проорал стражник, выбираясь из будки. – А ну, стой!
Круглый послушно натянул поводья. Телега остановилась.
– Так… – Страж вытер лоб рукавом – жара стояла жуткая – и подошел к телеге. – Чего тут у вас?
Плюнув на ладони, привратник ухватился за борт телеги и, судя по всему, собирался залезть внутрь, посмотреть, чего же интересного в мешках. Разумеется, наглость эта абсолютно мне не понравилась.
– На вашем месте не стал бы этого делать, уважаемый, – предостерег я его.
– Ты на своем сиди ровно, а я уж сам разберусь, что делать! – прикрикнул на меня страж. Он явно забылся. Просиживая штаны в глухой Мартине, вряд ли ждешь, что в город пожалует не какой-нибудь крестьянин или торгаш, а куда более важная персона.
– Я-то посижу, – зеленый значок уперся ему в нос, – а вот долго ли ты просидишь на своем, если не внемлешь моим советам, умник?
При виде значка стражник побледнел. С трудом удержавшись на ногах, он забормотал извинения и крикнул стоящим у лебедки напарникам:
– Открывайте, дурни! Да поскорее!
– Чего это вдруг? – раздалось ленивое по ту сторону ворот.
– Зеленый агент приехал, олухи!
Зазвенели цепи. Мост затрясся, поехал вверх…
– Проезжайте, проезжайте, – приговаривал стражник, семеня к будке. – Вы извините, что не узнал вас сразу! Ну да под капюшоном же не видно…
– Прощаю! – бросил я, и он, довольно хрюкнув, нырнул в будку.
– Трогай! – велел я Круглому нарочито громко.
Мы въехали в город… точнее, в настоящее сонное царство.
На свободном пространстве у ворот не спорят о том, кому проезжать первым, заморские гости-купцы. Не бегают, крича и смеясь, детишки. Не лают псы, не щебечут птахи. Над печными трубами не поднимаются столбы густого дыма.
Тишина. Как на кладбище. На этом фоне совсем уж необычно прозвучал голос стража, подошедшего сзади:
– Добро пожаловать, господин Зеленый агент!
– Фу ты! Чего сзади подкрадываешься? – проворчал я.
– Простите, господин Зеленый агент! – вытянулся в струнку привратник, совсем еще молодой – только пушок светлый на подбородке пробивается. – Больше это не повторится!
– Угу, – рассеянно кивнул я и указал на мертвые дома: – Чего у вас тут тихо так?
– Дык, лето, во-первых, а во-вторых – обед, как-никак! – живо объяснил стражник.
– Понятно… Скажи-ка теперь, где мне искать Голубого агента?
– Э-э-э… – задумался привратник. – Даже не знаю… Гарри!
– Чего? – недовольным голосом поинтересовался Гарри. Он как раз облюбовал себе местечко в теньке и вставать явно не собирался.
– Где у нас Мартинец живет? Я дом помню, как выглядит, но как к нему проехать…
– Горе ты, Джог, а не стражник, – усмехнулся Гарри. – Это ж надо – привратник не знает, где живет хозяин города!
– Слушай, прекращай это, а? – нахмурился Джог. – Лучше объясни досточтимому господину, куда им ехать?
– Доберетесь до главной площади – вы ее сразу узнаете, там посредине фонтан из белого мрамора – и свернете вправо. Проедете по этой улочке пятнадцать домов, шестнадцатый – ваш. По левой стороне шестнадцатый, – уточнил Гарри.
– Благодарю, – холодно кивнул я. – А теперь, если позволите, мы отправимся к Мартинцу! – И запрыгнул на козлы рядом с Круглым.
– Удачи! – тут же воскликнул Джог. Гарри только усмехнулся.
Главной площади мы достигли спустя пятнадцать минут. За это время я увидел всего двух живых существ: маленького мальчика, лузгающего семечки на лавке, и собаку, которая тщилась поймать себя же за куцый хвост.
Остальные горожане и их домашние животные, видимо, всё еще были заняты обедом.
Фонтан, о котором говорил стражник Гарри, не впечатлил: круглая бадья из мрамора для сбора воды, стенки высотой в три-четыре фута; из середины торчит сужающаяся кверху полая трубка – вот и всё. Прервать его работу можно было, только вычерпав из бадьи всю воду.
Вряд ли король поскупился на строительство нормального фонтана для Мартины. Скорее, Голубой агент положил часть выделенного из казны в собственный карман, в расчете на то, что Маквал никогда не увидит это. И тот действительно не видел: королям полагается решать государственные дела, сидя в столице, а не бесцельно путешествовать по Веронии.
Подле фонтана я увидел еще одного живого человека – старого одноглазого нищего с культей вместо правой руки и редкими, белыми как снег волосами. Побирушка сидел, прислонившись к прохладной стенке бадьи; рядом лежала пыльная шляпа с полями.
Завидев телегу, он несказанно обрадовался, словно ожидал именно нас и потряс в воздухе культей:
– Приветствую вас, храбрые мужи юга!
– Останови, – попросил я Терри. Судя по обращению, возле фонтана сидел обитатель Олии – слабенького государства на северо-востоке. Нечасто такое увидишь – олиец в Мартине! Насколько я знаю, веронцев они не жалуют. Впрочем, правитель Валитана до того запугал олийцев, что те и от бога бы отреклись по первому валитанскому указанию!
– Здравствуй, дедушка! – сказал я, приседая рядом с нищим на корточки, чтобы получше рассмотреть его лицо.
Гордо задранный подбородок, орлиный нос, ясный, не по-старчески пронзительный взгляд зеленых глаз. Бледная кожа истинного олийца.
– Приветствую тебя, храбрый муж юга! – повторил он снова. – Не подкинешь ли почтенному старцу пару медяков в его прекрасный головной убор?
– С удовольствием. – Я развязал висящий на поясе кошель и, отсчитав десять монеток, бросил их в шляпу.
– О! Ты просто спас меня! – обрадовался олиец. – Сегодня вечером у меня будет лучшая курочка из всех, что подают в таверне Боба Дилла, не будь я Фредериком Грифоном!
– Погоди-ка… – Я покосился в сторону телеги: Круглый и Литолайн о чем-то беседовали, совершенно не обращая на меня внимания. – Не хочешь ли ты сказать, что ты – тот самый Фредерик Грифон…
– …который привел из Олии четыре сотни лучших своих воинов и истребил всех обитающих в горах грифонов? – закончил нищий. – Да, это я.
Я грустно улыбнулся. Фредерик Грифон? Конечно. Почему бы калеке не быть тем самым героем, который спас Ферр и Мартину пятьсот лет тому назад?
Легенду о Фредерике я слышал в одной феррской таверне незадолго до того, как меня пленили семицветные. Согласно рассказам в те годы восточные провинции только начинали активно заселяться людьми. Нетронутые земли в спокойном уголке королевства – кто бы отказался здесь жить? Тишина, покой… который был нарушен проклятыми грифонами – единственными обитателями этих земель.
Чудовища с львиными телами и головами орлов – они были столь же прекрасны, сколь опасны. До прихода людей грифоны занимали территории от горных вершин до самых западных границ нынешних Мартины и Ферра. Сотни тысяч тварей против только-только становящегося на ноги государства!
Тогдашний король посылал в бой новые и новые полки, понимая, что, если начать отступление на запад, грифоны пойдут следом за солдатами и уничтожат ближайшие города, в том числе и столицу. Нужно было держать границы, не давать тварям прорваться вглубь, иначе история Веронии могла закончиться, не успев толком начаться.
Но солдат погибал за солдатом, десяток за десятком. Сотни, тысячи оставались лежать на нетронутой человеком земле лишь до тех пор, пока грифоны не пожирали их трупы.
И, когда казалось, что схватки проиграны, что полки Веронии пали зазря, когда солдаты уже подумывали об отступлении, чтобы хоть как-то оттянуть собственную гибель – тогда с севера ударил по грифонам отряд Фредерика Олийского, прозванный с тех пор Летучим Легионом.
Ну, с легионом, конечно, загнули – войско северянина едва насчитывало четыреста воинов – но они действительно летали! Каждый член отряда восседал на небольшом – футов шесть-семь в холке – драконе, который хоть и не плевался огнем, как его более крупные собратья, но в маневренности не уступал тем самым грифонам и даже превосходил их.
Такими словами я успокаивал себя во время сборов и первых двух часов тряски в старой телеге Круглого. Потом плюнул и решил: будь, что будет. Терять мне особо нечего. Единственное, что заставляет следовать этому плану, а не скакать через голубую провинцию с открытым забралом, – желание отомстить за смерть Коршуна.
Желание остаться в живых тоже присутствовало, но его легко было убить окончательно: нанести удар по своим врагам я пока не мог (да и смогу ли когда-нибудь? Не знаю…), а беготня по всей Веронии от невидимых врагов меня не очень прельщает.
Ну, имелось еще небольшое желание вытащить Литолайн и Круглого из этой переделки. Не знаю, чем так дороги они были, немолодой уже татуировщик и глупенькая девочка из богатого Дома, но спасти их я почему-то считал своим долгом.
Сентиментальным ты стал, Лис.
Стареешь.
Агенты Радуги
Здание службы дрессировки не отличалось помпезностью. Обычный одноэтажный домик грязно-белого цвета. А вот дворовая территория была поистине огромна – ее специально отвели, чтобы дать животным порезвиться.
К зданию я подошел без привычного зеленого плаща. Лицо было открыто, но одно весьма полезное заклятие я всё же использовал. Скажу честно, это был любимейший способ сокрытия образа среди агентов. Заключался он в следующем: все, кто успевал увидеть лицо, забывали его черты буквально через полчаса.
Охранник у дверей внимательно выслушал мою легенду, после чего отвел нас с Мэтром в небольшую, скудно обставленную комнату и попросил немного подождать. Пожелав нам приятного дня, он отправился в обратный путь, а я уселся на старую кушетку в углу и прикрыл глаза – этой ночью мне снова не удалось как следует выспаться.
Ждать пришлось и в самом деле недолго. Уже через минуту в комнату вошел человек в потрепанной куртке и протертых на коленях штанах. О том, что передо мной дворцовый служащий, говорила лишь махонькая нашивка на рукаве. Если она не врала, это был даже не рядовой страж, а капитан.
– Доброго времени суток, уважаемый, – чуть склонил голову он. – Вижу, вы привели к нам собачку?
– Это Мэтр, – сообщил я. – Мне бы хотелось, чтобы он стал не только сильным, но и хорошо выдрессированным псом.
– По правде говоря, вы привели его поздно… Таких собак следует тренировать уже тогда, когда они впервые твердо встали на лапах!
– То есть вы не сможете помочь? – нахмурился я. Мне или не верят, или пытаются набить цену. – Вероятно, вы просто не совсем поняли? Мне нужно, чтобы пес стал хорошим охранником. От воров. От разбойников. От людей. Сами знаете – время сейчас неспокойное.
– Я понимаю… Но почему вы обратились именно к нам?
– Мне вас порекомендовал один хороший человек. Сказал, что вы справляетесь с дрессировкой исключительно умело. Прошу учесть – за ценой я не постою. Мне нужен хороший пес-сторож, а сколько денег будет стоить его обучение – не важно.
– Если не секрет, кто порекомендовал?
Да, так я вам и сказал!
– Этот человек просил не называть его имени, – еще бы Красный не попросил… – и я считаю сие решение вполне обоснованным. Так вы беретесь за дрессировку Мэтра?
Капитан пожевал губами, а потом отрывисто кивнул:
– Да. Пойдемте, я покажу, где будет жить ваш пес. А потом мы обсудим вопросы оплаты. Ну, вы понимаете…
Мы вышли во двор и прошли к ряду клеток. Собственно, уже сейчас можно было предъявить обвинение падкому на взятки капитану. Его служба вообще не должна принимать от горожан собак, и уж тем более натаскивать их против людей. Тем не менее мне было интересно, какой размах приняла незаконная дрессировка.
Результат превзошел все ожидания.
Собак, принятых от жителей Стома, оказалось более двух десятков! Если их отдадут хозяевам, неизвестно, что может произойти – самих хозяев управлению натасканными псами никто не учил!
Стражники обязаны проходить двухнедельное обучение работе со своими собаками; но у богатых горожан на это нет ни времени, ни желания.
И ведь неизвестно, сколько собак уже вернулось к своим хозяевам!..
Кажется, у капитана прямо сейчас начнутся неприятности.
А Красный теперь – мой должник.
Висельники дядюшки Джо
Стоящий посреди дороги человек поднял руку вверх, приказывая нам остановиться.
Был он смугл и низкоросл, но достаточно крепок на вид и достаточно серьезно настроен.
По крайней мере его гримаса не располагала к мирной беседе.
– Это еще что? – пробормотал Круглый недовольно, но всё же натянул поводья.
Клячи было взбрыкнули, но Терри безжалостно одарил их кнутом по спине, и лошади замерли, обиженно сопя.
Человек довольно улыбнулся и воскликнул:
– Ба! Да это же сам Круглый, скупщик краденого из «Тригано мессило»! Вот уж не думал, что когда-нибудь придется тебя грабить, старик!
– Правильно не думал. – Терри оставался спокоен, в то время как в груди у меня зашевелился червячок беспокойства. – И, кстати, привет тебе, Змей!
– Привет, привет, Терри. Но ты не старайся заговорить мне зубы – я тебя всё равно обчищу!
– Жить надоело? – выгнул бровь корчмарь.
– Смотря кому, – хмыкнул крепыш и, задрав голову, крикнул: – Давай, парни!
С раскидистого вяза, стоящего в двух шагах от Змея, спрыгнули два разбойника. Телосложением они явно не уступали, а может, даже превосходили вожака.
Впрочем, двум ножам, пущенным мною, совершенно неинтересно было, кто сильней. Клинки одинаково легко вошли в горло обоим, и приятели Змея замертво рухнули в траву.
Надо отдать вожаку должное – он не растерялся и, выхватив из ножен кинжал, бросился к телеге. Но Круглый уже был начеку: кнут взмыл вверх, чтобы мгновением позже выбить оружие из рук разбойника.
– Черт! – воскликнул Змей, хватаясь за горящее болью запястье. Кинжал улетел далеко в сторону, оставляя хозяина в полном одиночестве перед нами.
– Убьем его, Терри? – спросил я равнодушным голосом. Ножи ужасно холодили ладони, и мне не терпелось от них избавиться.
– А что делать? – вздохнул татуировщик. – Иначе наверняка же в спину ужалит, змеюка…
Парень, растерявшись, упустил момент броска и не смог хоть как-то среагировать. Ножи вонзились ему в грудь, и он, бездыханный, упал на землю.
Изо рта на траву хлынула алая кровь.
– И ведь знал же, на что шел! – покачал головой Круглый. – Что скажешь, Лис?
– Дурак, – невозмутимо пожал плечами я. – А дураки, как известно, долго не живут!
– Согласен, – усмехнулся трактирщик и хлестнул лошадей: – Но! Пошли, родимые!
Через несколько минут мы с Терри уже не вспоминали о случившемся.
И только плачущая в телеге Литолайн напоминала нам о трех молодцах, которым не удалось перехитрить Лиса.
Знала бы она, сколько таких было. Впрочем, ни к чему это. Если всё пройдет согласно моему плану, крови не будет вовсе. Ну, а если что-то не получится, это она запомнит надолго… если вообще останется в живых. У нее есть возможность сдаться, но готова ли она на подобное, вот в чем вопрос?
Как бы то ни было, мне пути к отступлению заказаны. Лучше умру в бою, чем снова долгие месяцы гнить в темной камере, питаясь вонючими отбросами и ожидая всем известного приговора.
Почему известного? А какой приговор может ждать висельника?
Потом уже вся эта суматоха – нечто, похожее на справедливый суд, помост на главной площади, толпы зевак, обязательная речь короля…
И только затем – смерть!
Конечно, даже из тюрьмы Семицветья можно убежать. В конце концов, не я ли тот единственный, кому это удалось?! Да и с помоста при желании, можно…
Но где гарантия, что в этот раз стража будет так же невнимательна? Что именно в моей камере отыщется тайный ход, устроенный каким-то гениальным преступником прошлого? Что этот ход не зарыли? Что дядюшка – а он жив, я уверен, иначе я совсем не знаю Джо, – не подошлет кого-то, чтобы «ускорить судебный процесс» и быстрейшим образом «привести приговор в исполнение»? Слишком много мелочей должно совпасть, чтобы побег удался.
В то время как главное условие успешности нынешнего плана всего одно – чтобы никому не пришло в голову заглянуть под скрывающий мое лицо капюшон.
За размышлениями я и не заметил, что на горизонте показались шпили Мартины. Только восхищенное аханье Литолайн заставило меня поднять голову.
– Вот она, треклятая! – хохотнул корчмарь. – Молись, если веруешь, чтобы твой план удался, Лис!
– Да я уже от самой «Тригано мессило» молюсь! – фыркнул я, но получилось не очень убедительно.
Червячок беспокойства никуда не уполз.
Напротив, по мере приближения к Мартине, он увеличивался в размерах…
Даже не представляю, что с ним будет у самых ворот.
Агенты Радуги
Каблуки сапог стучали по мостовой, точечными уколами нарушая атмосферу городской тишины.
С недавних пор Элан весьма пренебрежительно относился к магическим телепортам, каретам и другим средствам передвижения. Нет, разумеется, все они были ему по карману. При желании Мартинец мог перенестись в гильдию магов с помощью одной лишь мысли…
Вот только зачем ему это?
Чтобы сэкономить время? Так ведь не слишком Мартина и велика, чтобы предпочитать экипаж пешей прогулке.
Чтобы не попасться на глаза неизвестным недоброжелателям? В Голубой-то провинции? Смешно…
Чтобы показать свою важность немногочисленным прохожим? Возможно. Но вот именно сегодня подобного желания не было: Мартинец прекрасно знал, что город просыпается только к обеду, а то и к самому вечеру.
А вот косые взгляды бывают везде, даже в сонной провинции. Если людей нет на улицах – они сидят дома, за неимением лучшего занятия изучая прохожих через окна. И неудивительно: стоящих внимания событий вокруг или нет вовсе, или их слишком мало. Люди же устроены так, что им свойственно что-то постоянно обсуждать. Пусть тихо. Пусть сидя у себя дома в компании с одной только немногословной кружкой пива. Пусть осторожно, как никто и нигде.
Но – обсуждать.
Собственно, Мартинец знал все сплетни о себе наизусть.
Говорили, что он использует казну в личных целях. В этом, разумеется, была капля истины, но король-то о многом знал и не имел ничего против. А порою даже давал советы…
Говорили, что Мартинец непоследователен, прощает одних и наказывает других за одни и те же проступки. Но только в этом и состояла справедливость – применять одни и те же требования к разным людям совершенно невозможно.
Говорили, что он постоянно один. И этот вопрос Мартинец не желал обсуждать ни с кем…
За подобными размышлениями агент и не заметил, как приблизился к дверям искомой гильдии. Обветшалое здание, построенное из деревянных бревен, в прошлом году обложили камнем. По стенам. На прочности это, судя по всему, не сказалось, зато любой прохожий мог решить, что строение новое. Если, конечно, не следил за тем, как шло преображение здания с самого начала.
А вот дверь магам стоило сменить. Негоже оставлять в «новом» строении ту, что была здесь раньше!
Мартинец вошел в здание гильдии и осмотрел дверь изнутри. Оттуда она выглядела ничуть не лучше.
– И еще мне припоминают фонтан… – пробормотал Голубой агент и направился к уходящей вверх лестнице.
Ступеньки тихо поскрипывали под Эланом, хотя веса он был совсем небольшого. Просто лестница была еще старее двери, и маги неоднократно жаловались, что очередной поход наверх может оказаться для них роковым. Мартинец эти слова обычно пропускал мимо ушей. Если дать гильдии денег на ремонт, лестница не станет хоть чуточку меньше скрипеть. Деньги просто испарятся, а через неделю он увидит в кабинете магистра новые настенные часы, или портрет самого магистра, или роскошное кресло. Не только он любил запускать руку в казну – волшебники тоже отличались большим стремлением к деньгам.
С этими мыслями Голубой агент закончил подъем и толкнул дверь кабинета.
– Ба! Кого я вижу! Мое почтение, господин Мартинец! – Ломидаль, скучавший доселе в мягком зеленом кресле, живо оказался на ногах. – Какими судьбами к нам?
– Довольно, – поморщился Голубой агент, опускаясь на такой же зеленый диван. – Я принес новости… которые тебе вряд ли понравятся…
Магистр тут же посерьезнел и вновь опустился в кресло.
– Что такое, господин Мартинец? – спросил он тихо. – Случилось что-то ужасное?
– Пока еще нет. Но обязательно случится, если вы в точности не исполните приказ Его Величества.
Бирюзовые глаза Ломидаля столь пристально смотрели на агента, что тот едва сдержал неуместную в этот момент улыбку. И всё-таки какой же он еще ребенок, этот новоиспеченный магистр! Слово «опасность» для него – слаще вина: Ломидаль не мыслит себя без риска. Он горяч, вспыльчив, чуточку безумен. Место таких – в авангарде веронских армий, ибо стук сердца их созвучен звону клинков, свисту стрел и топоту конницы.
Но король решил, что подающему огромные надежды магу не подобает сражаться рядом с обычными солдатами. Приказом Маквала юный волшебник был отправлен в Мартину – на смену окончательно состарившемуся магистру Броббери.
Прошло уже три года с тех пор, а Ломидаль – прежний; обволакивающая дымка сна не в силах окутать его. Единственный живой человек во всей Мартине – лицо розовое, глаза горят страстью к жизни, шевелюра, как обычно, растрепана.
– Что за приказ? – спросил магистр, перебирая пальцами по столешнице.
– Нужно отвести магов на северо-восток Веронии, к самой границе. Грядет война, Ломидаль.
– С Валитаном? – едва сдерживая радость, спросил магистр.
– Да. И лучше бы вам поторопиться.
– Разумеется! Мы будем там через неделю… нет – через пять дней… Четыре дня, господин Мартинец! – Ломидаль стукнул сухоньким кулаком по крышке стола. – Четыре дня – и мы там!
– Охотно верю.
– А теперь прошу покинуть здание гильдии, господин Мартинец, – чуть виновато улыбнулся магистр. – Мне нужно собрать всех людей, приготовиться к отправлению…
– Разумеется, Ломидаль, – поднял руки Элан. – Я как раз собирался уходить… мне нужно заглянуть еще в одно место…
– Вот и отлично, – кивнул магистр. – Мы оправдаем надежды Его Величества, господин Мартинец! Обязательно оправдаем!
Голубого агента уже не было в кабинете, а Ломидаль всё повторял как заведенный, бегая взглядом по заваленной книгами да бумагами столешнице:
– Обязательно… оправдаем…
Мартинцу несказанно повезло: начальника стражи он обнаружил, едва выйдя из здания Гильдии. Прислонившись к стене противоположного здания, блюститель порядка вовсю наслаждался тенью – зевал и время от времени прихлебывал из небольшой фляжки.
– Эй, Джефри! – позвал его Голубой агент.
Стражник встрепенулся. Фляжка исчезла из его рук так быстро, что Элан даже не углядел, куда Джефри ее спрятал.
– Добрейшего утра, господин Мартинец! – выпалил блюститель порядка и нетвердой рукой отдал представителю Радуги честь. Глаза его бегали, стремясь избежать взгляда Голубого агента.
– Ага, Джефри, здравствуй, – усмехнулся Элан, скрестив руки на груди. – Иди-ка сюда!
Стражник утер ладонью выступивший на лбу пот и медленно пошел к агенту.
Посреди дороги он остановился и спросил:
– А чего вы хотели спросить, господин Мартинец? Мне просто надо еще патрульных найти…
– Найдешь, – уверенно сказал Элан. – Сюда иди!
Стражник с сомнением мотнул головой:
– Говорите уже, я вас хорошо слышу!
– Нет, Джефри, – покачал головой агент. – Мне надо, чтобы ты стоял ко мне очень-очень близко…
– Зачем?! – воскликнул испуганный стражник.
– Информация, которую я хочу тебе сообщить, чересчур секретная, чтобы о ней знала вся улица, – важно произнес Мартинец.
Стражник пробурчал под нос что-то неразборчивое – наверняка не слишком лестные слова о «чересчур секретных информациях» – и, вздохнув, зашагал к порогу.
Когда их разделяло не более трех шагов, Мартинец покачал головой:
– И как не стыдно, Джефри!
– Да я пару глоточков всего! Жара – просто невероятная! Пить хочется… – принялся оправдываться стражник, но агент не дал ему договорить:
– Ладно, на этот раз прощаю. Но чтобы впредь…
– Да ни за что!.. Да чтобы я!.. – пылко воскликнул стражник и в подтверждение этих слов икнул.
– Верю, верю, – остановил его Мартинец. – Всё, с этим разобрались. Слушай теперь задание… В столице пару недель назад убили главу Великого Дома – самого ал Ролинхаса. Убийц было двое. Как выглядит первый, неизвестно, зато второго нам удалось опознать – это Герберт, преступник, который сбежал из темниц Радуги три года назад. Благодаря шрамам, которыми покрыта половина лица негодяя, его легко опознать, и, возможно, столичные уже отыскали его. Но ты об этом не думай! Он – необычный преступник, очень умный и хитрый. Иначе попросту нельзя объяснить его побег и то, что годы, потраченные на его поиски, прошли впустую. Поэтому ты сейчас же пойдешь к городским воротам и расскажешь стражникам о Герберте. Пусть будут начеку. Понятно?
Начальник стражи кивнул.
– Теперь иди, – велел Голубой. – Выполняй приказ.
– Хорошо, господин Мартинец! Будет исполнено, господин Мартинец! – протараторил Джефри и скорым шагом двинулся к главным воротам города.
Мартинец проводил его задумчивым взглядом. Только завернет – наверняка о всех приказах забудет! Хотя бы на время очередной «передышки», с фляжкой в руке. Потому что уверен: не приедет в Мартину Герберт.
Город спит – а значит, беспокоиться не о чем. Зачем нарушать его сон?
Агент покачал головой и отправился домой.
Висельники дядюшки Джо
– Эй, ты, на козлах! – зычно проорал стражник, выбираясь из будки. – А ну, стой!
Круглый послушно натянул поводья. Телега остановилась.
– Так… – Страж вытер лоб рукавом – жара стояла жуткая – и подошел к телеге. – Чего тут у вас?
Плюнув на ладони, привратник ухватился за борт телеги и, судя по всему, собирался залезть внутрь, посмотреть, чего же интересного в мешках. Разумеется, наглость эта абсолютно мне не понравилась.
– На вашем месте не стал бы этого делать, уважаемый, – предостерег я его.
– Ты на своем сиди ровно, а я уж сам разберусь, что делать! – прикрикнул на меня страж. Он явно забылся. Просиживая штаны в глухой Мартине, вряд ли ждешь, что в город пожалует не какой-нибудь крестьянин или торгаш, а куда более важная персона.
– Я-то посижу, – зеленый значок уперся ему в нос, – а вот долго ли ты просидишь на своем, если не внемлешь моим советам, умник?
При виде значка стражник побледнел. С трудом удержавшись на ногах, он забормотал извинения и крикнул стоящим у лебедки напарникам:
– Открывайте, дурни! Да поскорее!
– Чего это вдруг? – раздалось ленивое по ту сторону ворот.
– Зеленый агент приехал, олухи!
Зазвенели цепи. Мост затрясся, поехал вверх…
– Проезжайте, проезжайте, – приговаривал стражник, семеня к будке. – Вы извините, что не узнал вас сразу! Ну да под капюшоном же не видно…
– Прощаю! – бросил я, и он, довольно хрюкнув, нырнул в будку.
– Трогай! – велел я Круглому нарочито громко.
Мы въехали в город… точнее, в настоящее сонное царство.
На свободном пространстве у ворот не спорят о том, кому проезжать первым, заморские гости-купцы. Не бегают, крича и смеясь, детишки. Не лают псы, не щебечут птахи. Над печными трубами не поднимаются столбы густого дыма.
Тишина. Как на кладбище. На этом фоне совсем уж необычно прозвучал голос стража, подошедшего сзади:
– Добро пожаловать, господин Зеленый агент!
– Фу ты! Чего сзади подкрадываешься? – проворчал я.
– Простите, господин Зеленый агент! – вытянулся в струнку привратник, совсем еще молодой – только пушок светлый на подбородке пробивается. – Больше это не повторится!
– Угу, – рассеянно кивнул я и указал на мертвые дома: – Чего у вас тут тихо так?
– Дык, лето, во-первых, а во-вторых – обед, как-никак! – живо объяснил стражник.
– Понятно… Скажи-ка теперь, где мне искать Голубого агента?
– Э-э-э… – задумался привратник. – Даже не знаю… Гарри!
– Чего? – недовольным голосом поинтересовался Гарри. Он как раз облюбовал себе местечко в теньке и вставать явно не собирался.
– Где у нас Мартинец живет? Я дом помню, как выглядит, но как к нему проехать…
– Горе ты, Джог, а не стражник, – усмехнулся Гарри. – Это ж надо – привратник не знает, где живет хозяин города!
– Слушай, прекращай это, а? – нахмурился Джог. – Лучше объясни досточтимому господину, куда им ехать?
– Доберетесь до главной площади – вы ее сразу узнаете, там посредине фонтан из белого мрамора – и свернете вправо. Проедете по этой улочке пятнадцать домов, шестнадцатый – ваш. По левой стороне шестнадцатый, – уточнил Гарри.
– Благодарю, – холодно кивнул я. – А теперь, если позволите, мы отправимся к Мартинцу! – И запрыгнул на козлы рядом с Круглым.
– Удачи! – тут же воскликнул Джог. Гарри только усмехнулся.
Главной площади мы достигли спустя пятнадцать минут. За это время я увидел всего двух живых существ: маленького мальчика, лузгающего семечки на лавке, и собаку, которая тщилась поймать себя же за куцый хвост.
Остальные горожане и их домашние животные, видимо, всё еще были заняты обедом.
Фонтан, о котором говорил стражник Гарри, не впечатлил: круглая бадья из мрамора для сбора воды, стенки высотой в три-четыре фута; из середины торчит сужающаяся кверху полая трубка – вот и всё. Прервать его работу можно было, только вычерпав из бадьи всю воду.
Вряд ли король поскупился на строительство нормального фонтана для Мартины. Скорее, Голубой агент положил часть выделенного из казны в собственный карман, в расчете на то, что Маквал никогда не увидит это. И тот действительно не видел: королям полагается решать государственные дела, сидя в столице, а не бесцельно путешествовать по Веронии.
Подле фонтана я увидел еще одного живого человека – старого одноглазого нищего с культей вместо правой руки и редкими, белыми как снег волосами. Побирушка сидел, прислонившись к прохладной стенке бадьи; рядом лежала пыльная шляпа с полями.
Завидев телегу, он несказанно обрадовался, словно ожидал именно нас и потряс в воздухе культей:
– Приветствую вас, храбрые мужи юга!
– Останови, – попросил я Терри. Судя по обращению, возле фонтана сидел обитатель Олии – слабенького государства на северо-востоке. Нечасто такое увидишь – олиец в Мартине! Насколько я знаю, веронцев они не жалуют. Впрочем, правитель Валитана до того запугал олийцев, что те и от бога бы отреклись по первому валитанскому указанию!
– Здравствуй, дедушка! – сказал я, приседая рядом с нищим на корточки, чтобы получше рассмотреть его лицо.
Гордо задранный подбородок, орлиный нос, ясный, не по-старчески пронзительный взгляд зеленых глаз. Бледная кожа истинного олийца.
– Приветствую тебя, храбрый муж юга! – повторил он снова. – Не подкинешь ли почтенному старцу пару медяков в его прекрасный головной убор?
– С удовольствием. – Я развязал висящий на поясе кошель и, отсчитав десять монеток, бросил их в шляпу.
– О! Ты просто спас меня! – обрадовался олиец. – Сегодня вечером у меня будет лучшая курочка из всех, что подают в таверне Боба Дилла, не будь я Фредериком Грифоном!
– Погоди-ка… – Я покосился в сторону телеги: Круглый и Литолайн о чем-то беседовали, совершенно не обращая на меня внимания. – Не хочешь ли ты сказать, что ты – тот самый Фредерик Грифон…
– …который привел из Олии четыре сотни лучших своих воинов и истребил всех обитающих в горах грифонов? – закончил нищий. – Да, это я.
Я грустно улыбнулся. Фредерик Грифон? Конечно. Почему бы калеке не быть тем самым героем, который спас Ферр и Мартину пятьсот лет тому назад?
Легенду о Фредерике я слышал в одной феррской таверне незадолго до того, как меня пленили семицветные. Согласно рассказам в те годы восточные провинции только начинали активно заселяться людьми. Нетронутые земли в спокойном уголке королевства – кто бы отказался здесь жить? Тишина, покой… который был нарушен проклятыми грифонами – единственными обитателями этих земель.
Чудовища с львиными телами и головами орлов – они были столь же прекрасны, сколь опасны. До прихода людей грифоны занимали территории от горных вершин до самых западных границ нынешних Мартины и Ферра. Сотни тысяч тварей против только-только становящегося на ноги государства!
Тогдашний король посылал в бой новые и новые полки, понимая, что, если начать отступление на запад, грифоны пойдут следом за солдатами и уничтожат ближайшие города, в том числе и столицу. Нужно было держать границы, не давать тварям прорваться вглубь, иначе история Веронии могла закончиться, не успев толком начаться.
Но солдат погибал за солдатом, десяток за десятком. Сотни, тысячи оставались лежать на нетронутой человеком земле лишь до тех пор, пока грифоны не пожирали их трупы.
И, когда казалось, что схватки проиграны, что полки Веронии пали зазря, когда солдаты уже подумывали об отступлении, чтобы хоть как-то оттянуть собственную гибель – тогда с севера ударил по грифонам отряд Фредерика Олийского, прозванный с тех пор Летучим Легионом.
Ну, с легионом, конечно, загнули – войско северянина едва насчитывало четыреста воинов – но они действительно летали! Каждый член отряда восседал на небольшом – футов шесть-семь в холке – драконе, который хоть и не плевался огнем, как его более крупные собратья, но в маневренности не уступал тем самым грифонам и даже превосходил их.