Бова Бен. Венера

   - Тебе нечего бояться,- фыркнул Фукс.
   - Я и не боюсь,- отвечал я. И это было правдой. Я сам удивлялся, до чего мне было все равно. Я в самом деле не боялся их - и даже не мог себе объяснить этого.
   - Тогда в чем же дело? - недовольно спросил Фукс.
   - Просто мне трудно заснуть в одном помещении с людьми, которые собирались меня убить.
   - Ах, вот в чем дело,- снисходительно ответил Фукс.- Тебе не по себе спать рядом с товарищами-головорезами.
   Маргарита пожурила его.
   - Это не смешно. Не предмет для шуток. Дело серьезное.
   - Я и не шучу,- ответил Фукс.- Скажи мне, Хамфрис, где ты собираешься спать, если не в кубрике?
   Я как-то об этом прежде не задумывался.
   - Больше свободных мест нет,- продолжал Фукс.- Разве только если ты хочешь спать где-нибудь на палубе.
   - Все равно…
   - И тогда тебе придется спать в одиночку,- продолжал он. -Незащищенным. По крайней мере, в кубрике ночуют надежные люди: Саньджа, Амарджагаль, например. Никто не отважится перерезать тебе горло при свидетелях.
   - Но как я могу спать, когда люди на соседних койках хотят перерезать мне горло? - воскликнул я.
   Фукс хмыкнул.
   - Не беспокойся, ты в полной безопасности.
   - Я не могу спать там,- уперся я.
   Голос капитана отвердел, стал более жестким.
   - Это не туристический корабль, Хамфрис. Ты будешь следовать моим приказам, так же как и остальные. Вернись к себе. Положи на спину что-нибудь железное, в конце концов! По крайней мере, этим ты покажешь, что не боишься их.
   - Но как же вы не понимаете… Фукс горько рассмеялся.
   - Нет, это ты не понимаешь. Ты вернешься в кубрик. Конец дискуссии.
   Обсуждение было закончено.
   «Моя жизнь в его руках,- напомнил я себе.- Ничего не поделаешь». Так что мне оставалось только прикусить язык и закрыть глаза, когда Маргарита вытащила трубку для переливания из моей руки.
   - Пусть моя кровь походит в тебе несколько минут,- сказал Фукс с оптимизмом.- Тогда у тебя появится достаточно мужества, чтобы добраться до койки и спокойно заснуть.
   Меня раздражал этот человек. Но я ничего не сказал.
   Даже когда он взвалил свою ручищу на хрупкое плечо Маргариты и они отправились из лазарета к своим каютам.
 

* * *

 
   Никто не сказал мне ни слова, когда я вернулся в кубрик. Никто даже не посмотрел в мою сторону. Даже Саньджа, который уже вернулся с дежурства.
   Амарджагаль, первый помощник, еще оставалась на мостике. Фукс находился в своей каюте. С Маргаритой, понятное дело. Вместе, разумеется. Я постарался вытряхнуть эту картинку из головы.
   Несмотря ни на что, я заснул. Возможно, Маргарита вколола мне заодно снотворное или транквилизатор вместе с перелитой кровью капитана. Я спал глубоко и без сновидений. Когда проснулся, то в самом деле почувствовал себя посвежевшим и сильным.
   Я сполз на пол с кровати и пошлепал босиком в душевую. Там уже мылись двое из команды. При моем появлении душевая быстро опустела: азиаты развернулись и демонстративно вышли.
   Вот так. Пария. Изгой. Отброс общества. Они обращались со мной как с недостойным. «Ну, что ж»,- пожал я плечами.
   Выходя из душа, я всегда оборачивался полотенцем. Не все были так скромны. Даже лица женского пола не придавали особого значения тому, что кто-то увидит их наготу. Хотя, должен сказать, никто из них особенно не возбуждал моего интереса. Дело не в расизме: некоторые из самых возбуждающих, эротических женщин, которых я когда-либо знал, были азиатками. Но женщины на борту «Люцифера» были или чересчур коренастыми, либо, наоборот, настолько худыми, что можно без труда пересчитать их ребра. Совсем не мой тип.
   В любом случае, я вернулся на свое место с мокрыми после душа волосами, завернутый, как всегда, в полотенце, и увидел, как несколько членов экипажа столпились вокруг одной из коек. Казалось, им больше делать нечего, как стоять, повернувшись ко мне спиной.
   Я не придал этому особого значения. Запахнув за собой заклеенный экран «шодзи», я вытащил свежий комплект комбинезона. Это была последняя чистая пара в ящике под кроватью. Мне предстояла узнать обстановку с одеждой на складе или отыскать на корабле химчистку или прачечную-автомат.
   Азиаты все еще толпились там же, где я застал их в прошлый раз. Я узнал меж ними высокую фигуру и бритую голову Багадура.
   Они явно не хотели иметь со мной ничего общего. Мне показалось, что они собрались своим азиатским табуном вокруг койки Саньджа.
   Что, в самом деле, происходит? Вот все понемногу начали расходиться. Багадур неторопливо подошел к интеркому, расположенному в переборке возле люка, покачивая головой и бормоча себе в бороду.
   Теперь я увидел койку Саньджа. Бумажный экран был раздвинут. Саньджа лежал на спине, уставясь в потолок. Горло его заливала кровь. Точнее, покрывала спекшаяся темная корка.
 

НАКАЗАНИЕ

 
   Фукс уставился на бездыханное тело Саньджа. Никто так и не притронулся к мертвому астронавту. Вызвал капитана Багадур. Одна из женщин протянула мне салфетку, чтобы вытереть лицо. Другой сунул мне «мокросос», моющий пылесос, чтобы я убрал с пола собственную блевотину.
   Капитан ощупал тело, попробовав его на сгибах запястий и лодыжек.
   - Он мертв уже несколько часов,- пробормотал он, скорее себе, чем остальным.
   Обернувшись, он указал мне, что блевотину надо убрать. Энергично жестикулируя, он отдавал команды и сделал несколько распоряжений на азиатском наречии. Мужчина-азиат вырвал жужжащий пылесос у меня из рук и отошел с неприветливым лицом.
   - Подойди сюда, Хамфрис,- приказал Фукс.
   Я неохотно приблизился к койке. Я делал это через силу. Желудок содрогался, и я чувствовал в горле вкус желчи.
   - Держи себя в руках! - прикрикнул на меня Фукс.- Что здесь произошло?
   - Я… я спал.
   Казалось, Фукса больше раздражал я, чем то, что произошло с Саньджа.
   Он обвел кубрик взглядом. Остальная команда расселась по койкам или возилась, спрятав глаза, за столом в центре кубрика. Несколько человек стояли возле люка, сгрудившись вокруг Багадура.
   Фукс поманил Багадура. Тот подошел медленно, вразвалку.
   - Ну? - спросил Фукс.
   Багадур ответил ровным голосом, по-английски:
   - Это самоубийство.
   - В самом деле?
   Багадур указал на нож рядом с Саньджа.
   Фукс задал несколько вопросов на азиатском наречии. Я понял, что Багадур уклоняется от прямых ответов и не дает никакой информации, отпираясь от всего.
   Наконец Фукс испустил тяжелый вздох.
   - Значит, Саньджа сам перерезал себе глотку, устыдившись того, что предал ваш мятеж,- подвел он итог.
   - Да, капитан. Это правда.
   Во взгляде Фукса читалось нескрываемое отвращение.
   - И кто следующий «самоубийца»? Амарджагаль? Или, может быть, Хамфрис?
   Меня чуть снова не вырвало. Хорошо нечем было.
   - Не могу сказать,- откликнулся Багадур.- Возможно, никаких самоубийств больше не будет.
   - Да ну?
   - Если мы покинем это зловещее место, никому не придется умирать.
   - Может, ты и прав,- согласился Фукс, сверкнув особенно остро своим ледяным взором.- Может, и прав. Пошли-ка со мной.
   Он направился к люку, Багадур за ним.
   - И ты тоже,- приказал он, поманив пальцем человека с пылесосом. Это был один из участников мятежа на насосной станции.- И ты,- позвал он третью участницу - женщину.
   Все трое мятежников переглянулись. Остальные члены команды сразу отступили от них, как от прокаженных.
   - И ты, Хамфрис, пойдешь со мной,- продолжал Фукс.
   Вчетвером, мы двинулись за капитаном по коридору, направляясь в сторону носа корабля, и затем спустились по лестнице к люку, ведущему на нижнюю палубу.
   - Откройте,- приказал Фукс Багадуру.
   Я смотрел, недоумевая, ломая голову, не понимая, что происходит. Азиат набрал стандартный код на электронной контрольной панели, вмонтированной в тяжелый металлический люк. Лампочки мигнули зеленым, и Багадур с трудом оттащил люк в сторону, открывая проход. Люк казался чудовищно тяжелым: дюжий азиат застонал от усилия.
   - На «Люцифере» три спасательных капсулы,- сказал Фукс, ткнув пальцем вниз.- Там вполне хватит места для вас троих и тех, кто пожелает к вам присоединиться. Вы можете отправиться на орбиту и там встретитесь с «Третьеном».
   Глаза Багадура выкатились:
   - Но, капитан…
   - Никаких «но»,- оборвал его Фукс.- Вы хотите покинуть корабль, вот вам билет обратно на орбиту. Приступайте. Занимайте места.
   Обменявшись растерянным взглядом со своими товарищами, Багадур запротестовал:
   - Никто из нас не знает, как управлять капсулой, сэр.
   - Там все запрограммировано,- железным голосом отвечал Фукс.- Я наберу код запуска с командного пульта. Остальное выполнит автоматика - она поднимет капсулу через атмосферу и выведет ее на орбиту. Я сообщу на «Третьей», чтобы вас подобрали и держали под арестом как мятежников и убийц до суда.
   Трое азиатов переговаривались друг с другом некоторое время. На лицах их отражался скорее страх, чем гнев.
   - Итак, ваш выбор,- сказал Фукс.- Вы стартуете в безопасное место прямо сейчас или остаетесь там, где опасно, и выполняете мои приказы.
   - А если мы останемся,- смиренным тоном спросил Багадур,- и будем исполнять приказы, суда не будет?
   Фукс посмотрел в его умоляющие глаза.
   - Думаю, что я смогу забыть твою вспышку чувств, обернувшуюся мятежом. И смерть Саньджа можно зафиксировать в бортовом журнале как самоубийство.
   - Капитан! - запротестовал я.
   Он не обратил на меня внимания, не отрывая взгляд от Багадура.
   - Ну? - требовательно спросил он.- Как решим? Багадур быстро переглянулся с двумя компаньонами. Не
   знаю, насколько хорошо они понимали по-английски, но друг друга они прекрасно понимали без слов.
   Выпрямившись в полный рост, Багадур наконец объявил:
   - Мы остаемся, капитан.
   - Значит, остаетесь?
   - Да, капитан.
   - И будете выполнять все мои приказы?
   - Да, сэр.
   - Без ворчания? Без жалоб?
   - Да, капитан.
   - Все трое?- Фукс указал пальцем на соучастников мятежа.- Больше не будет… самоубийств?
   - Мы согласны, капитан, сэр,- сказал Багадур. Двое других мрачно кивнули.
   Фукс одарил их широкой улыбкой. Но в ней не было веселья.
   - Отлично! Превосходно! Я рад, что мы пришли к согласию.
   На их лицах стали появляться ответные улыбки. Я хотел что-то сказать, как-то возразить, так как совершенно забытым оказалось убийство Саньджа. Но прежде чем я успел сказать хоть слово, улыбка Фукса испарилась.
   - Боюсь только, что вам троим на этот раз придется дать более сложные поручения,- продолжал Фукс.- Каждому из вас придется нести двойную вахту, чтобы возместить потерю Саньджа.
   Лица азиатов сразу помрачнели.
   - И все работы за бортом, которые нам придется произвести перед посадкой, тоже лягут на ваши плечи.
   Все посмотрели на Багадура. Глаза его стали такими большими, что напоминали яйца, сваренные вкрутую.
   - И, само собой, после посадки мне понадобятся добровольцы для того, чтобы проникнуть в обломки судна. Так вот, ты будешь этим добровольцем, Багадур.
   Азиат попятился.
   - Нет, капитан. Пожалуйста. Я не смогу… Фукс стал наступать на него.
   - Как? Но ведь ты обещал, что будешь следовать моим приказам, разве не так? Всем - подчеркиваю - моим приказам. Ты согласился с этим всего минуту назад.
   - Но я не… Я просто не знаю, как…
   - Или ты станешь исполнять мои приказы, или тебе нет места на этом корабле,- произнес Фукс голосом холодным и колючим, как верхушка айсберга.- Или ты предпочитаешь, чтобы мы устроили суд прямо здесь и вынесли приговор за убийство Саньджи?
   - Капитан, пожалуйста!
   Жуткое было зрелище. Большой, широкоплечий человек в мольбе протягивал руки, прося о милости невысокого, брюзжащего капитана, который стоял перед ним, как воинственный барсук перед смущенным, напуганным охотничьим псом.
   - В чем дело, Багадур? - требовательно спросил Фукс. Тот оглянулся на своих товарищей. Они казались смущенными и запуганными не меньше его.
   - Я превращу твою жизнь в нескончаемый ад, Багадур,- пообещал Фукс.- Ты заплатишь за Саньджу по сто раз на дню. Сам потом сосчитаешь.
   - Нет! - взмолился Багадур,- Только не это.
   - Тогда убирайся с моего корабля! - рявкнул Фукс, указывая в открытый люк.- И своих сообщников забирай.
   Багадур понуро стоял, не решаясь двинуться с места. Мне показалось, он готов разрыдаться.
   - Немедленно! - закричал на него Фукс.- Или служба - или вон отсюда. Быстро принимай решение.
   Первой решилась женщина. Не сказав ни слова, она зашла за порог и стала забираться в спасательную капсулу. Второй сообщник последовал за ней. Багадур посмотрел им вослед, затем протиснулся мимо капитана и исчез в шахте, что выводила к спасательной капсуле.
   Фукс подошел к люку и наглухо задраил его.
   - Вот так,- сказал он.- Пусть посидят. Содрогаясь, я проследовал за Фуксом. Он все продумал
   до мельчайших деталей, чтобы загнать убийц сюда и замуровать их здесь, в отсеке эвакуационных капсул. Он вынудил их войти в эту ловушку.
   Фукс кипел злобой - это он в разговоре с Багадуром был так любезен, оттого что сдерживался.
   На мостике Фукс сменил Амарджагаль за командным пультом и занял кресло.
   - Хамфрис, займи пульт связи.
   Я попробовал было возразить, но тут же опомнился. Хотел было сказать: «Да еще не моя вахта». Но с капитаном Фуксом сейчас не то что спорить бесполезно, ему вообще не стоило перечить, так что я вовремя прикусил язык. Навстречу мне поднялся сменщик и с несколько смущенным видом торопливо удалился с мостика.
   - Дай мне эвакуационный отсек,- приказал капитан ровным голосом.- Запроси капсулу.
   На корабле было три капсулы, как я увидел на экране дисплея. Прежде чем я успел хоть что-то спросить, Фукс сказал:
   - Они в номере первом.
   Я открыл канал связи. Фукс перебросился с азиатами несколькими фразами на их родном языке, затем объявил:
   - Я включаю программу отделения через пять секунд. Я включил таймер. Он быстро отщелкал положенный интервал.
   - Капсула отделилась,- объявил другой техник на мостике, на английском.
   Не успел я спросить, что дальше, техник доложил:
   - Ракеты стартовали. Дюзы работают. Они поднимаются на орбиту.
   - Хамфрис, выведи видеосеанс связи на главный экран,- приказал Фукс.
   У меня заняло несколько секунд, чтобы сообразить, как это делается, но наконец на экране появилось крупное, в несколько раз увеличенное лицо Багадура. Лицо его было напряжённым и мокрым от пота. Его вдавило в спинку кресла силой ускорения, которое развивала капсула на старте. Двое других осужденных сидели за его спиной чуть поодаль. Были видны еще четыре пустых кресла.
   - Вы на пути к орбите,- сообщил им Фукс.
   - Понял, капитан,- ответил Багадур. Фукс кивнул и отключил изображение.
   - Мне сообщить на «Третьей», что…- начал было я.
   - Нет! - оборвал капитан.- Мы не будем вступать в контакт ни с каким «Третьеном», а также кретином и ему ⁴тьяном. Хватит нам того, что Маргарита уже запрашивала медицинские карточки. Никаких контактов!
   - Но, сэр, откуда они узнают, что спасательная капсула вышла на орбиту? Как они встретятся?
   - Это проблема Багадура. В капсуле есть средства связи. Он скоро свяжется с «Третьеном», не бойся за него.
   - Вы уверены? Сэр?
   Он кисло посмотрел в мою сторону.
   - А какая, собственно, тебе разница?
   Я вернулся к своим обязанностям. Но уже через некоторое время Фукс подал голос:
   - Дай мне их курс и позицию.
   График показывал, что их траектория отклонилась от вертикали, пошла за кислотные облака и приняла слегка эллиптическую форму над облачным массивом, двигаясь вокруг планеты. Затем я вывел на экран местонахождение «Третьена». В данный момент корабль находился на орбите на противоположной стороне планеты и не мог выйти с ними на связь.
   Озадаченный, я попробовал вычислить орбитальные позиции для капсулы и «Третьена». Получалось, что лишь после двенадцати облетов планеты по орбите они смогут выйти на позицию, подходящую для стыковки.
   Я сказал об этом Фуксу.
   Он пожал плечами.
   - Воздуха у них достаточно,- отмахнулся он.
   - А как насчет электричества?
   - Если Багадур догадается развернуть солнечные батареи и правильно подключить их, то электричества у них будет сколько угодно, хоть отбавляй. В противном случае им придется пользоваться аккумуляторами.
   - И надолго ли их хватит, капитан?
   - Это меня не касается.
   - Но все же, сэр, мы должны предупредить «Третьена»…
   - В таком случае я вынужден буду сообщить, что эти люди мятежники и убийцы.
   - Это лучше, чем бросать их на произвол судьбы на орбите! Сэр…
   - Никуда они не денутся.- спокойно сказал Фукс - И ничего с ними Не случится. Тем более, они не достигнут орбиты. До орбиты им все равно не добраться.
   - Что вы имеете в виду?
   Он указал на экран на моем пульте связи, где была изображена их траектория:
   - Высвети это на главном экране.
   Я подчинился, и Фукс слегка подался вперед из кресла, внимательно всматриваясь в график.
   - Не думаю, что они успеют пройти сквозь эти облака,- задумчиво пробормотал он.
   Я не совсем понял, о чем идет речь.
   - В облаках они пробудут всего минут двадцать,- на всякий случай напомнил я, полагаясь на данные, мелькавшие на экране.
   - Вот именно,- медленно проговорил капитан.- А у этой капсулы оболочка…- Он скривился и скептически покачал головой.- Интересно…
   Что ему, в частности, интересно, мне было невдомек. Я смотрел как завороженный, с немым ужасом на мерцающий курсор, который представлял собой спасательную капсулу, медленно взбирающуюся по кривой траектории. Теперь они увязли в облаках. И тут я с ужасом вспомнил, что «Гесперос» на этой высоте был сожран аэробактериями. Но это заняло несколько дней, а спасательная капсула останется в облаках лишь считанные минуты, менее получаса.
   «Лучше всего было выстрелить капсулой вверх по прямой»,- думал я, вглядываясь в экран. Но, согласно программе, избегая экстренных вредоносных перегрузок, капсула двигалась по касательной, почти параллельно поверхности планеты.
   «Нет,- сказал я себе.- Можно, конечно, выстрелить сразу вверх перпендикулярно поверхности планеты, но на такой старт понадобится больше ракетного заряда, чем сможет уместиться в капсуле. Тогда они пройдут сквозь облака еще медленнее». Оставалось только надеяться, что времени им хватит.
   Я оглянулся украдкой на Фукса. Он тоже не сводил глаз с экрана, только слегка хмурился. Сейчас он напоминал римского императора, наблюдающего смертельный гладиаторский поединок на арене. Кто погибнет? Или эти несчастные достигнут орбиты и окажутся в безопасности?
   Интересно, а чего я за них так беспокоился? Ведь они убийцы. Они приговорили к смерти Саньджу. Они бы и Фукса с удовольствием убили - если бы смогли. И меня. Уж это точно, к гадалке не ходи! Это мятежники и убийцы. И все же я переживал из-за них, надеясь, что они переживут это испытание.
   У Фукса не было подобных сомнений. Он знал, что им предстоит пробраться сквозь облака, он помнил про жуков. И он не простил им того, что они совершили. Потому что они совершили преступление. Для него это казнь. На своем корабле он выполнял роль судьи, прокурора и, возможно, палача. Желтая строчка сообщения замигала у меня перед глазами. Я тут же включил наушники и поднес микрофон ко рту. Затем нажал клавишу, отправив сообщение на небольшой экран справа на пульте.
   Лицо Багадура было взволнованным не на шутку.
   - Мы теряем давление! - От его голоса засвербило в ухе.- Эти жуки нарушили герметизацию главного люка!
   - Передайте сообщение на мой экран,- распорядился Фукс, не успел я и рта раскрыть, чтобы известить его о происходящем.
   Я подчинился.
   Грудь Багадура тяжело вздымалась. Он судорожно размахивал руками:
   - Это жуки! Они добрались до нас! Фукс молчал.
   - Надо что-то сделать! - заверещал Багадур.- Давление падает.
   За ним были видны пристегнутые крест-накрест еще двое заговорщиков - мужчина и женщина, с хмурыми и негодующими лицами.
   - Ничего не поделаешь,- отозвался наконец Фукс голосом холодным и твердым, как ледяное стекло.- Остается только надеяться, что они не успеют съесть капсулу, пока вы проходите через облака.
   Женщина взорвалась, испустив длинную серию шипящих слов. Видимо, ругательств. Фукс покачал головой:
   - Я ничем не могу вам помочь. И никто не может.
   - Но вы должны! - Багадур находился на грани истерики, с выпученными глазами, тяжело вздымающейся грудью, молотя руками в воздухе. Если бы не ремни, он бы сейчас бегал по свободному пространству капсулы, как безумный.- Вы должны! - кричал он, не смолкая.
   - Выключи звук,- распорядился Фукс.
   Я потянулся к клавиатуре. Рука моя в нерешительности зависла над клавиатурой.
   - Выключить! - рявкнул капитан.
   Я нажал нужную клавишу. Неистовые мольбы Багадура тут же стихли, оставалось лишь его безумное лицо и жуткий страх в глазах.
   Телеметрической связи между капсулой и «Люцифером» не было, она отсутствовала, просто по ненадобности. Никому в голову не могло прийти, что такое может когда-либо понадобиться. Мы не знали, что показывают приборы на борту капсулы. Но я видел ужас на лицах астронавтов, пока они летели среди заполненных жуками облаков. У меня перехватило дыхание. Я переводил взгляд с них на график, показывающий их продвижение к орбите планеты.
   Мигающий белый курсор замедлил движение у верхнего слоя облаков, секунды, казалось, растягивались в часы. Все это время Багадур и его сообщники сидели с вытянутыми напряженными лицами, скованные ужасом. Их рты были безмолвно раскрыты.
   Затем они наконец прорвались сквозь облака. Курсор оказался над границей верхнего слоя облаков, в свободном пустом пространстве.
   - Они сделали это! У них получилось! - не удержался я от возгласа.
   Фукс отозвался с сарказмом:
   - В самом деле?
   - Они вышли на орбиту,- сообщил я.
   - Хорошо,- ответил Фукс.
   Багадур так и сидел в кресле с выпученными глазами, грудь его тяжко вздымалась. «Ничего,- подумал я.- Скоро он поймет, что все позади».
   Но тут его лицо побагровело. Глаза выкатились из орбит и… произошло невероятное. Он взорвался. Кровь хлынула из всех отверстий тела, из каждой поры. То же самое произошло с двумя другими астронавтами.
   - Декомпрессия,- подвел итог Фукс.- Должно быть, жуки все же успели нарушить герметичность люка и воздух из капсулы вышел.
   Хватая воздух ртом, со сдавленным криком я остановил изображение на экране - замершая картинка ужаса.
   - График полета тоже можно выключить,- спокойно произнес Фукс.- Теперь это не имеет значения.
   Я не мог шевельнуть рукой. Зажмурив глаза, я пытался отогнать страшную картину, застывшую в моем мозгу: три человека, превратившихся в ледяные фонтаны крови.
   - Выключить! - рыкнул Фукс.- Сейчас же! Я подчинился. Экран погас.
   Фукс, глубоко вздохнув, провел рукой по широким скулам.
   - У них был шанс. Но они его отвергли. Шанс небольшой, но оставался.
   - Да,- пробормотал я,- шанс…
   Что-то было в моем тоне, что заставило его обернуться. Он пристально посмотрел в мою сторону.
   - Вы все знали заранее. Знали, что они не смогут прорваться сквозь облака. Вы послали их на верную смерть.
   Он вскочил. Я увидел, как сжались его кулаки, и решил уже, что сейчас опять буду жестоко избит до бесчувствия. Я изо всех сил держался, чтобы ничем не выдать своего страха, не спасовать, не унизиться перед ним и его кулаками.
   Но Фукс постоял некоторое время, не двигаясь с места, затем развернулся и покинул мостик. Прежде чем я успел что-либо сказать или подумать, на его месте сидел уже другой член экипажа.
 

КОНФЛИКТ

 
   Закончив вахту, я ушел с дежурства, затем отстоял другую вахту - и за все это время Фукс так и не показался. Все это время он оставался у себя в каюте, пока корабль неторопливыми витками снижался над планетой, постепенно все глубже проникая в жаркую, плотную атмосферу Венеры.
   Между вахтами я проверял насосы корабля, которые теперь находились под опекой техника по двигателям, подменявшего ранее Саньджу, монгола по имени Нодон - сильного и проворного, как молодой шимпанзе, жилистого и костлявого. Черные усы и орнаментальные спиральные шрамы на щеках делали его лицо еще более мужественным. На самом деле Нодон оказался чрезвычайно мягким человеком. «Видимо, таково свойство людей, работающих с насосами»,- думал я иногда, вспоминая Саньджу. Я понятия не имел, сколько может быть лет Нодону, хотя он, скорее всего, никогда не проходил терапию омоложения. Ему можно было дать от тридцати до пятидесяти. В отличие от остальных, он неплохо говорил по-английски и охотно вступал в разговор.
   Он родился в Поясе астероидов в семье простых шахтеров, рудокопов. Его семья оставила дом в Монголии, когда пустыня Гоби обступила степи, где их племя жило с незапамятных времен. Нодон никогда не бывал на родине и вообще не ступал ногой на «Землю-Матушку», как он ее называл.
   Мы находились на главной насосной станции, на один этаж ниже мостика и капитанской каюты. Присев на корточки над металлической решеткой, я чувствовал дрожь двигателей, которых от насосного отсека не отделяло ничего, кроме тонкой переборки. Нодон объяснял мне, как насосы приводятся в действие горячей окисью серы из теплообменников.
   - Он бережет энергию для тех систем, которые не могут работать на тепле,- объяснил Нодон, похлопывая по кожуху насоса, как по загривку верной собаки.
   - Но ведь ядерный реактор, кажется, производит достаточно энергии? - спросил я.