Браун Саймон. Наследство

   Рядом с ним снова появился Гатерас, и Линан спросил его, не знает ли он, где отыскать Кайякана.
   Гатерас отрицательно покачал головой.
   – Может быть, Гудон собирался как раз предупредить его, чтобы он мог нас здесь встретить.
   – Если только самому Гудону удалось добраться до этого места, – заметил Линан.
   – Я не так хорошо успел узнать этого Гудона, как узнал его ты, мальчик, но могу сказать тебе, что если он хотя бы наполовину знает то, что известно каждому четту, то он не только добрался до Приюта, но, скорее всего, заказал для нас комнаты в единственной здесь харчевне, да еще позаботился о пяти порциях еды для всех нас.
   К тому времени, когда они добрались до открытого пространства, оно было уже заполнено повозками и их хозяевами, распоряжавшимися установкой палаток и навесов. Множество местных жителей, большинство которых были четтами, бродили вокруг, разглядывая товары, привезенные для продажи и обмена. Линан старался лишь не заглядывать в лицо каждому четту, останавливавшемуся возле повозок Гатераса, пока помогал разгружать их. Вместе со слугами он выстраивал небольшие пирамиды из глиняной посуды, так, чтобы можно было увидеть в этих пирамидах изделия любого размера и любых форм. Сам Гатерас весьма любезно осведомлялся у каждого подходившего о здоровье, а затем с поражавшей Линана ловкостью заводил беседу о том, как необходимо было иметь в хозяйстве глиняные горшки и кувшины для еды и вина, зерна и приправ. Он и сам поверил в истинную необходимость этой посуды, слушая разговоры Гатераса с любопытными.
   Работа оказалась тяжелой, и Линан успел подумать, что ей не будет конца на долгие часы. Когда он вместе с остальными слугами Гатераса закончил разгружать повозки, солнце еще не успело опуститься до самого горизонта, и несмотря на то, что с равнин к горам задул теплый ветер, дневной жар все же начал спадать. Некоторые из слуг успели разжечь костры и уже готовили ужин. Теперь, когда время приблизилось к ночи, еще больше посетителей подходили к палаткам, пользуясь преимуществами вечерней прохлады, привлеченные товарами, которые предлагали им торговцы, прибывшие с караваном.
   Линан заметил, что все здешние четты, в отличие от своих собратьев, обитавших на востоке, были одеты в традиционные одежды – плотно облегавшие ноги полотняные штаны и свободные рубахи с V-образным вырезом; на некоторых были широкие тяжелые пончо, украшенные блестящими знаками, обозначавшими их принадлежность к тому или иному племени, клану и семье. Перед ним как бы проходил парад всевозможных одеяний, гораздо более захватывающий, чем парад солдат, носивших на своих мундирах самые разные знаки отличия, или парад одежды слуг в разных провинциях на восточной стороне гор.
   К этому времени Линану уже ничего не оставалось делать, кроме как раздумывать о том, что могло случиться с Гудоном. Пока его нигде не было видно, и никто не подходил к нему от имени Гудона.
   Как раз в ту минуту, когда он размышлял обо всем этом, его окликнул Гатерас. Торговец стоял рядом с четтом, рост которого был необычен даже для его народа. Его темные волосы местами были тронуты сединой, а золотистая кожа казалась грубой, как у ящерицы. Четт взглянул на Линана сверху вниз.
   – Этот слуга? – спросил он.
   Линан внимательно всматривался в лицо четта. Был ли это Кайякан? Юноша уже собирался спросить об этом сам, когда Гатерас крепко сжал его руку.
   – Конечно, сэр, он весьма невысок ростом, но Мигам на самом деле много сильнее, чем кажется на первый взгляд. Он может унести три больших горшка и не упасть при этом под их тяжестью. – Он повернулся к Линану. – Этот знатный господин выбирает несколько наших товаров, но сейчас ему нужны три разных горшка, чтобы показать их другим четтским покупателям, которые остаются с ним здесь до тех пор, пока не уйдет наш караван. Ты отнесешь их в его дом.
   Линан коротко кивнул. Где-то в животе у него появился холодок.
   – Какие горшки, сэр? – спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно безразличнее.
   Четт не снизошел до разговора с Линаном, а просто указал ему на три выбранные посудины, которые ему приглянулись.
   Мысленно Линан застонал – эти горшки были поистине велики.
   Однако он хладнокровно поставил их друг на друга и, поднимая этот груз на левое плечо, что он видел у других слуг, он изо всех сил пытался упереться ногами в землю. Четт направился прочь, и Линан последовал за ним.
   Они прошли через лагерь и вскоре оказались среди высоких деревьев, с ветвей которых свисали красивые львиные цветы, кивая на вечернем ветерке своими головками. За четтом Линан вскоре дошел до грязной дороги и увидел стоявшие вдоль нее дома и лавки, открытые до сих пор по случаю прибытия каравана. Повсюду витал запах съестного, напомнивший Линану о том, что он снова успел проголодаться.
   – Не оглядывайся, но нас преследуют, – небрежно бросил четт через плечо. – Пять человек в плащах, но под плащами я смог разглядеть кожаную форму.
   Сердце Линана застучало сильнее.
   – Сэр, я думаю, что они хотят причинить мне зло.
   – Может быть, и так, – спокойно произнес четт, однако казалось, что его нимало не смутили слова Линана. – Я предпочел бы любое противостояние не в столь людном месте.
   Они прошли мимо открытой двери таверны и свернули налево, вниз по узкой аллее, которую с обеих сторон тесно обступили домики.
   – Но это верный конец! – воскликнул Линан.
   – Иди впереди меня и положи на землю свои горшки, – спокойно произнес четт. В тот миг, когда Линан проходил мимо него, он круто повернулся назад и выхватил из-под своего пончо длинный нож. Не слишком заботясь об аккуратности, Линан прислонил горшки к ближайшей стене и встал за спиной четта, В тени аллеи появились пятеро мужчин, казавшиеся тенями в лучах заходившего солнца. Увидев перед собой вооруженного человека, они остановились. Минуту помедлив, вперед выступил самый важный из них, отличавшийся от остальных своим высоким ростом и внушительно широкими плечами.
   – Ты нам не нужен, – обратился он к четту. – Нам нужен этот парень.
   – Вы можете забрать посуду, которую я купил, но за мальчика я в ответе перед его хозяином до тех пор, пока не приведу его обратно.
   Наемник широко раскинул руки, одновременно с этим показав длинный кавалерийский меч под полой плаща.
   – Мы не хотим причинить ему никакого вреда. У моего капитана есть к нему дело.
   Он потряс кошельком, висевшим на поясе, послышался звон монет.
   – Мы заплатим тебе, если ты оставишь парня на нашем попечении. Ты ведь всегда можешь сказать его хозяину, что он сбежал. Никто не останется в дураках.
   На мгновение четт задумался, как бы взвешивая предложение. Линан приготовился к нападению. Если бы ему удалось завладеть ножом четта, он смог бы проложить себе дорогу, прежде чем солдаты успели бы опомниться и сообразить, что к чему. Но в этот миг к его величайшему удивлению четт покачал головой.
   – Нет, мне не подходит ваше предложение.
   Наемник со вздохом взмахнул рукой, призывая своих солдат присоединиться к нему. Аллея была настолько узкой, что им пришлось разбиться на пары. Как один, они перебросили плащи через плечи и обнажили мечи.
   – Мне жаль, что я слышал твои слова, – сказал тот, что был предводителем, и, проговорив это, он бросился вперед с обнаженным оружием.
   Неожиданно четт метнулся вперед с проворством, удивившим как Линана, так и солдат. Его нож блеснул в воздухе раз, другой, и он вновь отступил. Предводитель наемников упал вниз лицом на землю с жутким шлепающим звуком. Из-под его тела заструилась кровь. Остальные солдаты заколебались и нервно переглядывались.
   – Я способен расправиться со всеми вами при помощи этого испытанного оружия без особой трудности, – едва ли не со скукой в голосе произнес четт.
   – Он говорит правду, – сказал спутникам один из солдат. – Будет лучше, если трое из нас подождут за аллеей, пока четвертый не приведет подмогу.
   Послышались бормотания, в результате которых остальные согласились на предложение своего сослуживца, и солдаты начали отступать. Однако поскольку их внимание целиком было сосредоточено на четте и Линане, они не заметили, как за их спинами на аллее появились две тени, – одна гигантская, а вторая какая-то бесформенная. Они успели услышать лишь звон стали, скользнувшей из ножен, однако они даже не смогли обернуться, как трое из них распростерлись на земле бездыханными. Четвертый вскрикнул, резко повернулся лицом к четту, потом в отчаянии совершил поворот в обратную сторону, чтобы встретиться лицом к лицу с неожиданно возникшей за его спиной страшной угрозой. На долю секунды в воздухе над ним блеснул меч и опустился вниз с такой силой, что надвое разбил его голову. Кровь фонтаном брызнула в воздух и тотчас же залила то, что только что было человеческим лицом. На удивление, тело наемника оставалось стоять, а меч, унесший из него жизнь, торчал из кости черепа. Великан, повернув меч, вынул его из страшной раны. Только тогда мертвец упал на землю под стеной, его руки и ноги неестественно вывернулись, и все затихло.
   В конце аллеи появилась еще одна хрупкая фигурка.
   – Линан?
   Линан неуверенно шагнул вперед. Он узнал этот голос и обе тени мужчин, пришедших к нему на помощь, однако все еще не мог в это поверить.
   – Позвольте приветствовать вас, Ваше Высочество, – произнес великан. – Ну и заставили же вы нас за вами побегать.
   – Ты знаешь этих людей? – спросил четт.
   Не ответив, Линан бросился вперед. Он прыгнул на грудь гиганта, его руки обвились вокруг широких плеч, ладони хлопали по широкой спине.
   – О боги, Камаль! Камаль! – Из его глаз уже текли слезы радости, однако это его мало заботило.
   Великан в свою очередь сжал Линана в объятиях и поднял его над землей.
   – Я уж думал, что мы навсегда потеряли тебя, малыш, – прохрипел он.
   К ним подошли Эйджер и Дженроза, немедленно добавив свой вес к обнимавшимся Камалю и Линану. Тотчас же они принялись подобно малым детям скакать вокруг Линана и хлопать в ладоши.
   Четт смотрел на все происходившее с удовлетворенной ухмылкой.
   – Что ж, это отвечает на все мои вопросы, – произнес он, вкладывая в ножны свой нож, и стал ожидать окончания бурной встречи. Когда четверо друзей в конце концов смогли отделиться друг от друга, он заявил:
   – Мигам. Линан. Мне не важно ваше имя. Однако вам по-прежнему осталось донести эти три горшка.
   Линан вытер мокрые от слез щеки и согласно кивнул.
   – Да, конечно. – Внезапно он вскинул голову, словно вспомнил о чем-то важном. – Я до сих пор не поблагодарил вас, сэр, за то, что вы встали на мою защиту! Простите меня, сэр…
   Четт жестом оборвал его извинения.
   – Я только рад тому, что мне представилась возможность разделаться с одним из наемников Рендла. Между прочим, Гудон никогда не простил бы меня, если бы я допустил, чтобы вам нанесли какой-нибудь вред.
   – Рендл! – удивленно воскликнул Камаль. – Так за всем этим стоит этот выродок?!
   Четт ответил Камалю, вложив в голос нечто вроде уважения.
   – Да, так и есть. Я узнал его, как только он появился здесь со своим отрядом.
   – А был ли с ним Джес Прадо?
   Теперь наступила очередь четта удивляться.
   – Прадо вместе с ним? О, все божества земли!
   – Вы знаете Гудона? – спросил Линан.
   – Он ждет вас в моем доме.
   – Значит, вы – Кайякан, – удовлетворенно произнес Линан.
   Четт в ответ глубоко поклонился.
   – Ваше Величество.
   – Кто такой Гудон, Линан? – спросил, нахмурившись, Камаль.
   Линан только рассмеялся в ответ.
   – Прости меня. Это, может быть, тебя сконфузит.
   – Так расскажи же, наконец.
   – Гудон был лоцманом на той барже, которую нанял Прадо. Это он спас мне жизнь и жестоко поплатился за это. А Кайякан – посланник Гудона здесь, в Приюте.
   – Посланник? – Вид у Камаля был самый что ни на есть недоверчивый. – Каким образом у лоцмана баржи может оказаться посланник здесь, в Приюте Странников?
   – Гудон сам тоже четт.
   – Ах, вот оно в чем дело, – протяжно произнес Камаль. Вид у него по-прежнему оставался недоверчивым, однако других вопросов он задавать не стал.
   Неожиданно Дженроза вскрикнула и протянула руку, чтобы коснуться страшного шрама на щеке Линана, протянувшегося до самой челюсти.
   – Линан, что это с вами случилось?
   – Это подарок мне на память от Прадо, – ответил он.
   – Я искрошу этого ублюдка на мелкие ленточки, – медленно произнес Камаль.
   – Идите со мной, – сказал Кайякан. – Мы должны поскорее убраться отсюда. Я велю нескольким своим людям очистить аллею от этой падали. Капитан Рендл никогда не сможет узнать, что случилось с его людьми.
   Линан подхватил горшки. Камаль предложил ему взять на себя тяжелую ношу, однако Линан решительно от этого отказался.
   – Для меня это отличная тренировка, – заявил он. – Я должен исполнить эту работу сам.
   В конце аллеи Кайякан остановился, чтобы убедиться в том, что никто их не видел, после чего вышел на улицу. Спустя недолгое время они подошли к одному из самых больших домов в городке. Однако вместо того, чтобы войти через парадный вход, Кайякан провел друзей к черному входу, и перед ними оказалась тяжелая деревянная дверь, которую пересекали стальные балки. Войдя в дом через этот вход, друзья оказались в большой кухне. От железной плиты, протянувшейся вдоль одной из стен, исходило тепло, а большую часть места здесь занимал огромный длинный деревянный стол. Тотчас же в кухне появились суетливые слуги. Один из них сразу же освободил Линана от его ноши, другой снял с друзей плащи, третий забрал тунику Линана со знаками дома Гатераса, а взамен предложил ему четтскую рубашку. После всей этой суеты появился Гудон. Сперва при виде нежданных гостей на его лице выразилось удивление, однако он быстро справился с ним и обнял Линана.
   – Ведь правда, маленький господин, разве я не говорил вам, что все будет хорошо?
   – Да, это так, – подтвердил Линан и представил Гудона своим друзьям.
   – Мы должны отблагодарить тебя за то, что ты присматривал за нашим другом в последние несколько дней, – заявил Камаль.
   – Это было моей обязанностью, – просто ответил Гудон.
   Кайякан пригласил всех садиться к столу. Прислуга внесла глиняные кружки с вином, приправленным разными специями. Кайякан велел слугам убрать из аллеи тела наемников, и они тотчас же скрылись.
   – Тела? – спросил Гудон.
   Кайякан коротко рассказал ему о том, как их с Линаном преследовали пятеро наемников, об их короткой беседе и о внезапном появлении друзей Линана.
   – Мы сидели в таверне и ломали головы над тем, как бы нам найти Линана, – пояснил Камаль, – и тут он сам вместе с Кайяканом прошел мимо окон. А следом за ними шли эти самые наемники.
   Кайякан живо описал короткую схватку, осторожно выбирая слова.
   – Это доставит капитану Рендлу большое разочарование, – заметил Гудон.
   – Так все же, что будет дальше? – спросил Камаль.
   У него было слабое представление о том, как посреди ночи ускользнуть из Приюта Странников и отправиться дальше на запад, в глубь Океанов Травы, чтобы найти в них какое-нибудь племя, в котором все они смогли бы обрести надежное убежище. Он лелеял надежду на то, что новые друзья Линана смогут хотя бы указать им направление или просто посоветовать, куда направиться.
   – Мы мало что можем сделать, пока наемники бродят вокруг Приюта, – заметил Гудон. – Но ведь не могут же они оставаться здесь вечно. Им, должно быть, уже хорошо известно, что весть об их появлении разнеслась по всем ближайшим племенам, и о том, что грозная армия четтов поднимается для войны с ними. Мы вовсе не забыли, кто такой капитан Рендл и что он и все, ему подобные, принесли нашему народу перед Невольничьей Войной.
   – А скоро ли будет здесь ваша грозная армия?
   – Мы не можем сейчас сказать этого с уверенностью, – ответил Гудон.
   – Нам нельзя оставаться здесь, – заявил Камаль. – Даже если Рендл уберется отсюда, он оставит здесь своих подручных или даст знать обо всем людям, которые желают Линану зла. Может быть, он уже успел сделать это. Для нас оставаться здесь небезопасно.
   – Но ведь он не станет обыскивать весь Приют? – спросила Дженроза.
   Кайякан покачал головой.
   – Каждый из этих домов – маленькая крепость. Его силы не приспособлены к сражению в ограниченном пространстве узких улочек и аллей, в то время как мы не готовы сражаться с ним в открытом поле.
   – Тогда это тупик, – пожал плечами Эйджер.
   – Если только Рендл не получит подкрепления своим силам, – отозвался Кайякан. – Возможно, что сейчас сюда уже движется армия с востока.
   Наступило тягостное для всех молчание. Эйджер прокашлялся.
   – А что же вам известно о нашем Линане и о том, что происходит в Кендре?
   – Все, – ответил Гудон.
   – Вы приносили присягу на верность короне Гренды Лиар, и, несмотря на это, вы готовы помогать Линану? Кое-кто сочтет это изменой.
   – Но ведь вы, несмотря ни на что, сопровождаете и защищаете его, – возразил Гудон.
   – Это не ответ, – настойчиво произнес Эйджер.
   Гудон вздохнул.
   – Здесь и сейчас я не могу объяснить всего, но скажу вам, что четты никогда не смогут забыть того, что сделал для нас Элинд Чизел. Принц Линан – его сын, и он всегда будет желанным гостем для нас, даже если все остальные народы королевства отвернутся от него.
   На секунду взгляды Гудона и Эйджера встретились, потом Эйджер удовлетворенно кивнул.
   – Это хорошо.
   – Не забывайте, что мы отвлеклись от главного – что мы будем делать после того, как Рендл со своими людьми уйдет отсюда, если он вообще уйдет, – напомнил им Камаль.
   – У нас есть еще выход, благодаря которому все вы окажетесь в безопасности, и никто из ваших недругов не сможет вас найти, – сказал Гудон. – Я сам провожу вас.
   – Что это за место?
   – Я не сказал бы, что это какое-то место.
   – У нас нет времени разгадывать загадки, – угрюмо произнес Камаль.
   – Я и не пытаюсь говорить загадками, о друг Линана, но все же вам придется потерпеть и увидеть все самим. Не могу ничего больше сказать об этом. Вам придется довериться мне.
   В воздухе повисло тягостное молчание, затем Линан сказал:
   – Я доверяю тебе, Гудон. Я отправлюсь с тобой.
   Гудон взглянул на него по-дружески.
   – Я знал, что вы доверитесь мне, маленький господин.
   Он обвел взглядом товарищей Линана:
   – Но что скажут ваши спутники?
   Прежде чем успели подать голос Эйджер и Камаль, Дженроза произнесла:
   – Если вам доверяется Линан, то я тоже доверюсь.
   Она взглянула на своих спутников.
   – И они поступят так же.
   – Хорошенькое дело, – проворчал Эйджер.
   Кайякан хлопнул в ладоши.
   – Как хорошо, что все мы здесь друзья, особенно в наше беспокойное время. А теперь я предлагаю…
   Однако он не успел ничего предложить. В кухню вбежал один из его слуг и прошептал что-то на ухо хозяину. Его лицо приобрело серьезное выражение. Слуга хотел было исчезнуть, однако Кайякан остановил его.
   – Принеси ужин нашим гостям. – Слуга отвесил поклон и скрылся за дверью.
   Желудок Камаля забурчал при одном только упоминании о еде. Он выразительно взглянул на хозяина дома.
   – Я не ел как следует вот уже несколько дней, да и мои друзья тоже.
   – Сейчас об этом позаботятся, – заверил его Кайякан. – Однако появились обстоятельства намного посерьезнее, чем еда. Мой слуга доложил мне, что Рендл со своим отрядом уходит отсюда, а кроме того, из разговоров между некоторыми торговцами он понял, что наемники говорили, будто бы направятся теперь на север, в Хаксус. – Он повернулся к Гудону. – Как только они уйдут, придется уйти и вам на тот случай, если Рендл переменит свои намерения и вернется сюда с солдатами.
 
   Рендл выводил свой отряд из Приюта. На первом же подъеме он задержал Эдера и Прадо и оглянулся.
   – Насколько ты уверен в том, что парнишка, которого ты видел, и был Линан? – спросил он у Прадо.
   – Пятеро твоих солдат не вернулись и уже никогда не вернутся. Вот тебе и ответ на твой вопрос.
   – В один прекрасный день я вернусь сюда, – сказал Рендл. – Я вернусь с тысячным войском, и мы опустошим эту землю.
   Прадо ухмыльнулся.
   – Ты и на самом деле думаешь, что четты позволят тебе прожить так долго?
   Рендл пропустил его издевку мимо ушей.
   – Мне было бы лучше ехать, – неуверенно произнес Эдер.
   – Твои люди готовы?
   – Да, в точности, как вы приказали. Двадцать пять всадников.
   – Когда вы закончите все свои дела, отправляйтесь прямиком в Колби.
   Эдер кивнул и поскакал прочь.
   – Все, что теперь тебе нужно, так это, чтобы Линан и его друзья делали все в точности, как тебе того хочется, – насмешливо произнес Прадо.
   Рендл перехватил его насмешливый взгляд и продолжал смотреть прямо ему в глаза до тех пор, пока тот не стушевался и не отвел взгляда в сторону.
   Линан сбежит из Приюта. Что бы особенного ни знали его друзья об этих местах, здесь он не останется в безопасности. Каждый день, который Линан промедлит, оставаясь здесь, грозит ему либо признанием его наследственных прав, либо очередным изгнанием. Только вдали отсюда, среди Океанов Травы, он окажется в настоящей безопасности. – Рендл улыбнулся собственным мыслям.
   – По крайней мере, они думают именно так, и эта ошибка дорого им обойдется.

Глава 27

   Впервые с того времени, как его похитил Джес Прадо, Линан ощутил полноту жизни. Его теперь окружали друзья, среди которых был и Гудон. Все они были сыты и теперь неслись вскачь на резвых и свежих лошадях – шестеро кобылиц, родных сестер, оседланных по всем правилам, по бокам у которых висели дорожные мешки с запасом еды и фляги со свежайшей водой, а кроме того, с особенными запасами Гудона, вооружившегося тугим луком и добрым запасом стрел, несли их всех вперед. Линан забросил свой меч за спину. Меч этот был непростым, его всю дорогу до Приюта Странников сохранял для Линана Эйджер. Что ж, думал Линан, хоть это был и не его собственный, доставшийся в наследство от отца меч, он все же был добрым и надежным оружием. Но самым лучшим из всех его ощущений было то, что его тело избавилось от старой привычной одежды, из тонкой ткани, пропитанной грязью, кровью и потом и хранившей все эти запахи. Кайякан одел их всех в новехонькие четтские одежды, состоявшие из полотняных штанов и рубах, тяжелых пончо и широкополых кожаных шляп. Единственным, что Линан сохранил для себя, был зеленый плащ, подаренный ему хозяином дома и бережно сбереженный верным Эйджером. В глубине души Линан сознавал, что все они должны были выглядеть по меньшей мере странно этой ночью – следовало при этом иметь в виду, что пончо едва прикрывало плечи Камаля, а Эйджер напоминал своим видом увядавший и поникший цветок.
   Луна светила настолько ярко, что при ее свете можно было бы читать, так что, когда Линан пожал протянутую руку Кайякана и поблагодарил его за всю помощь, которую тот оказал путникам, он без труда различил залегшие на лбу четта складки, означавшие тревогу. Кайякан, прощаясь, отвесил такой глубокий поклон, от которого, как показалось Линану, все четты получали только удовольствие:
   – Доброй дороги, Ваше Величество.
   После прощания с Линаном Кайякан попрощался и с его спутниками, однако возле Гудона он задержался, и четты обменялись несколькими приглушенными словами.
   Когда их разговор закончился, Гудон повернулся в седле лицом к своим спутникам.
   – Теперь, друзья мои, мы едем как можно быстрее, по крайней мере, первый час дороги. Чем дальше мы окажемся от Приюта, тем мы будем в большей безопасности.
   Он помахал рукой Кайякану и пустил свою лошадь рысью. Остальные старались не отстать от него.
   Когда Приют Странников остался далеко позади, Гудон придержал свою лошадь и перешел на спокойный шаг. Теперь лошади бежали легким галопом, их гривы развевались на ветру, точно знамена.
   Линан чувствовал, что он входит в сказочный мир мечты. Если под солнечными лучами Океаны Травы пленили его воображение, то сейчас, при свете луны они пленили его душу. Ему уже не казалось, будто они ехали по обычной равнине, заросшей травой, – нет, перед ними простирался настоящий океан, по которому перекатывались настоящие волны. Линан чувствовал себя божеством, скачущим на лошади по поверхности воды, и где-то внизу он слышал сердцебиение великих созданий, одиноких и дремавших в глубине, которых никогда не беспокоили движения созданий меньших. Темное небо над его головой казалось дымчатым стеклянным куполом, по которому были рассыпаны драгоценные камни. На пути вырастали и исчезали невысокие холмы.
   Спустя некоторое время Гудон снова пустил лошадь быстрее, и все лошади дружно побежали следом. Линан начал постепенно различать звуки безбрежной равнины. В густой траве скрывалось великое множество сверчков, стрекотавших так слаженно, что их стрекот сливался в какую-то необыкновенную мелодию; время от времени слышалось уханье совы и шорох крыльев летучих мышей. Потом он услышал крик пустельги, однако в первый миг не придал этому значения – ведь пустельги летают над всеми океанами на свете.