Брокгауз Ф. А.. Энциклопедический словарь (П)

   А. Околоцветник о 6 листках, при плодосозревании разрастаются вокруг плодов. 1 подсем. Coryphinae. Початки не густоветвистые; цветки одиночные; плодолистики свободные или слабо сросшиеся; плод — ягода. К этому подсем. принадлежат как перистые П. напр. Phoenix, финиковая П.), так и веерные (напр. Сhаmaerops humilis, карликовая П.; Rhapis, Acanthorhiza, Corypha; Livistona.). 2 подсем. Borassinae. Початки простые или слабо ветвистые; мужские цветки по одиночки или кучками; плодолистики плотно сростаются в один пестик, с трехгнездой, трехсемянной завязью; плод — костянка. Сюда принадлежат веерные П. (Hypbaene, Latania, Lodvicea.). 3 подсем. Lepidocaryinae. Початки однажды или повторно вильчато-ветвистые. Цветки, прикрытые кроющими листьями, расположены в два ряда. Пестик из трех сросшихся плодолистиков. Плод покрыт блестящими, назад обращенными чешуйками. Многие виды цепляются при помощи иглистых верхушек листьев. Сюда принадлежат как веерные П. (Mauritia), так и перистые (Raphia, Calamus). 4 подсемейство Ceroxylinae. Початки простые или ветвистые. Цветки однополые; на разных растениях или на одном и том же початке (кучками из 2 мужских и 1 женского). Пестик из трех сросшихся плодолистиков; завязь 3 — 2 — 1-гнездая. Плод гладкий, листья перистые (Caryota, Arenga, Geonoma, Chamaedorea, Euterpe, Areca, Kentia, Cocos; Attalea, Bactris).
   Б. Околоцветник зачаточный; плоды собраны плотными головчатыми соцветиями. 5 подсем. Phytelephantinae. Сюда принадлежат веерные П. (Phytelephas и Nipa).
   Семейство пальмовых — одно из самых полезных для человека. Стволы пальмы идут для построек и поделок; листья находят весьма разнообразное употребление: для крыш, для одежды, для циновок, корзин и проч. Из выветрившихся листовых оснований Attalea funifera в Бразилии добывают волокно, так наз. «пиасаба», лучшее же волокно добывается из Leopoldina Piassabo. Из сосудистых пучков листьев Raphia в тропической Африке добывают волокно «рафия». С листьев некоторых П. соскабливают восковой налет, напр. с листьев Copernica cerifera (в Бразилии). Сердцевина стволов некоторых видов (напр. Metroxylon Rumphii) доставляет саго. Из многих видов добывают сок для приготовления вина, напр. из видов Euterpe (на Антильских о-вах, в Сев. Америке), Cocos, Attalea и др. Из сока Arenga sacchorifer, в Остиндии, добывают сахар. Молодые почки многих видов (Euterpe, Cocos, Attalea) употребляются как салат («пальмовая капуста»). Плоды многих видов съедобны: плоды финиковой П. составляют даже подчас единственную пищу туземцев, напр. в Аравии, оазисах Сахары, Алжире, Марокко. Внутренний слой околоплодника (кокосового ореха) и белок Phylelephas идут для токарных работ, последний под именем растительной слоновой кости. Из наружного слоя околоплодника кокосового ореха добывают «кокосовые волокна». Из плодов Elaeis и др. прессуется масло и т. д. Многие виды являются у нас излюбленными комнатными и оранжерейными растениями каковы: Chamaedorea concolor, Cocos Weddeliana, Rhapis flabellifornns, Phoenix canariensis, Livistona sinensis (Lalania borbonica), Kentia Belmoreana, Kentia Canterburyana, Chamaerops excelsa, Corypha australis и др.
   С. Ростовцев.

Пампа

   Пампа или Gobernaccion de la P. — обширная территория в Аргентинской респ., граничит с С — провинц. Кордобой и С.-Луис, с В — Буэнос-Айресом, с СЗ — Мендозой, на З и ЮЗ — территорией Андов, на Ю — р. Негро. Около 145000 кв. км., с населением в 12000 человек. Поверхность по большей части пампасы, с изредка встречающимися холмами, которые переходят постепенно в Cиерру-де-Лихуэл-Гамль, до 480 м. высоты; богата озерами, солончаковыми болотами и высокой тучной травой. Больших селений нет. Административный центр — Санта-Роза-де-Тоай.

Памфлет

   Памфлет (англ., от palme-feuillet — листок, который держат в руке) — термин не вполне определенного содержания, обыкновенно обозначающий небольшое литературное произведение публицистического и чаще всего вызывающе-личного характера. Предмет П. — нападение на политический или общественный строй, в его характерных явлениях или в лице его выдающихся, всем известных представителей. В противоположность сатире, П. редко касается общего состояния нравов и не пользуется художественными обобщениями; объект его критики — определенные, реальные факты и люди; отвлеченная мораль сатиры сменяется в П. резко выраженным практическим взглядом на политическую жизнь страны. В виду того, что П. рассчитан не на избранных читателей, а на массу, изложение в нем общедоступно, горячо и сжато. Не предполагая в читателе никаких предварительных размышлений и сведений о данном вопросе, памфлетист обращается только к простому здравому смыслу. Он, однако, не рассчитывает на спокойное, объективное рассуждение публики; его цель — общественная сенсация, беспокойство, пробуждение недовольства. Произведение по преимуществу боевое, созданное в минуту и для целей политической борьбы, П. чаще всего чужд соображений беспристрастия и умеренности, не считает нужным щадить врага и следует правилу: на войне все средства хороши. Но П. резко отличается от пасквиля как своей основной целью, так и тем, что касается не личной жизни известного лица, а общественной стороны его деятельности. Краткость — настолько характерная, хотя и внешняя черта П., что произведение размерами больше брошюры уже не носит названия П. На незначительные размеры П. указывает также его немецкое название Flugschrift, т. е. летучий листок. В политической истории Запада П. занимает видное и своеобразное место; ему посвящали свое перо самые выдающиеся представители воинствующей литературы. Число их значительно умножилось бы, если бы стали известны авторы многих замечательных П., скрывшиеся, по понятным причинам, под анонимами и псевдонимами. Мощное развитие литература П. получает в эпоху Возрождения, когда так наз. инвективы были лучшим оружием в руках гуманистов, явившись также прототипом новой публицистики. Достаточно назвать такие образцы П. этого времени, как «Похвала глупости» Эразма Роттердамского и «Epistolae obscurorum virorum» позднее — «Lettres provinciales» Паскаля. К П. прибегали такие представители новых течений, как Петрарка, Поджио и Балла в Италии, Вимифелинг. Пиркгеймер, Гуттен, Меланхтон и сам Лютер в Германии. В Англии литература П. развивается особенно в бурную эпоху XVII-XVIII ст., когда их писали Мильтон, Свифт, Даниель Дефо, Борк и анонимный автор знаменитых «Писем Юниуса». Вся политическая история Франции находит в себе яркое выражение в богатейшей литературе П., от Рабле, Скалигера, Этьена Доле в эпоху Возрождения, «Менипповой сатиры», во время лиги, «мазаринад» во время фронды до «короля памфлетистов» Вольтера и публицистов революции — Сийеса, Камилла Демулена, Мирабо. Реставрация нашла своего памфлетиста в лице классика политического П. Поля-Луи Курье (по-русски «Сочинения», изд. Пантелеева, Спб., 1897), монархия Луи Филиппа — в лице де Корменена, вторая империя и третья республика — в лице Рошфора. По истории франц. П. см. Leber, «Les Pamphlets de Francois I а Louis XIV» (П., 1834). Классическая страна П. — Германия, где главным образом вследствие цензурного гнета, долга тяготевшего над повременной печатью, вопросы дня издавна обсуждались в отдельных летучих листках и брошюрах (Берне и «Молодая Германия»). В итал. литературе нового времени замечательны П. Джусти и Леопарди. В России, при отсутствии политической жизни, почти отсутствует литература памфлетов. Форма брошюры вообще у нас не популярна и сколько-нибудь влиятельные писатели редко прибегают к ней, предпочитая вести проповедь своих идей путем журнальных статей. Некоторые образцы подпольных П. XVIII в. см. в ст. Н. П. Лыжина, «Два П. времен Анны Иоанновны» («Изв. II отдел. Имп. Акд. Наук», 1858, VII).
   Ар. Г-д.

Памятники

   Памятники (лат. monumentum) — сооружения, возводимые с целью увековечить память известных лиц или событий. Наиболее многочисленны надгробные П., сооружение которых восходит к глубокой древности. П. в честь героев и выдающихся лиц на поприще государственной и общественной жизни, воздвигавшиеся сначала с идеальными фигурами, а впоследствии — с точным воспроизведением чествуемого лица, были в большом ходу у древних греков и римлян. Особую группу П. составляли статуи победителей, выставлявшиеся в Олимпии. С течением времени обычай сооружения П. получил у народов античного мира столь обширное распространение, что перешел в злоупотребление. В средние века сооружение П. в честь выдающихся деятелей было явлением редким (конные статуи императора Оттона I в Магдебурге и короля Конрада III в Бамберге). В эпоху Возрождения обычай этот вновь получил распространение, но лишь по отношению к государям и военачальникам, что иногда вызывало общее порицание (конные статуи Гаттамелаты в Падуе и Коллеони в Венеции); издержки покрывались самими чествуемыми. В новейшее время сооружение П. самых разнообразных форм (между прочим — прибитие досок к домам, в которых родились или жили выдающиеся деятели) является обычной формой воздаяния за выдающиеся заслуги в различных областях государственной, общественной литературной, артистической жизни. Из русских П. этого рода всемирной известностью пользуются Александровская колонна и П. Петру I. Наконец, П. сооружаются для увековечивания каких-либо событий (в России: храм Спасителя в память Отечественной войны, П. «Славы» в СПб. в память русско-турецкой войны, П. на поле полтавской битвы) или как олицетворение данной страны, Свободы статуя в Нью-Йорке. Сюда может быть отнесен П. «Тысячелетию России» в Новгороде.

Пан

   Пан (Pan) — древнегреческий бог, аркадийского происхождения. По гомеровскому гимну, П. считается сыном Гермеса и дочери Дриона. Он родился с козлиными ногами, длинной бородой и рогами, и тотчас же по рождении стал прыгать и смеяться. Испуганная необычайной наружностью и характером ребенка, мать покинула его, но Гермес, завернув его в заячьи шкуры, отнес его на Олимп и до того развеселил всех богов, а особенно Диониса видом и живостью своего сына, что боги назвали его П., так как он доставил в всем (paV=весь) великую радость. П. был богом-покровителем стад (слово Pan в связи с Paw — пасти). Роскошные долины и рощи Аркадии — царство П., где он резвится в кругу веселых нимф. Под его флейту или сирингу устраиваются веселые, шумные хороводы, пугающие смертных. В полдень, утомившись от занятий, П. засыпает и с ним засыпает вся природа под знойными лучами: это затишье считалось священным и ни один пастух не осмеливался нарушить его игрой на свирели из боязни потревожить сон бога-покровителя. Когда горная тишина нарушалась отзвуками или криками, суеверие приписывало эти звуки П.: отсюда страх, который испытывает человек, слыша неизвестно откуда идущие звуки среди тишины, наз. паническим. Это представление выразилось в сказании о любви П. и нимфы Эхо. П. считался также богом зарождающегося света, при восходе солнца. К этому представлению относится также миф о любви его к Селене, которую он расположил к себе тем, что дал ей часть своих стад. Как бог, исполненный природного вдохновения, он был богом — предсказателем; в Аркадии находился его оракул, жрицей которого была Эрато. Хорошо знакомый со всеми тропинками и дорогами своей страны, он считался богом-проводником, (enodioV, pompaioV), как Аполлон и Гермес; он указывал путь на суше и на море, усмиряя морские волны звуками своей флейты. Ему были посвящены горы, пещеры, дубы и сосны, а также черепахи. Как бог, любивший уединение и свободную природу, П. не был городским божеством, и только по случайным поводам его почитали памятниками в городах. Так, в Афинах был посвящен ему грот на акрополе в память поражения персов, на которых будто П. навел (панический) ужас во время сражения. Позднее, вследствие оргиастических свойств его характера, культ его соединился с культом великой матери и Диониса. В Лидии П. был отожествлен с Марсием и считался учителем Олимпа. Как похотливый и задорный товарищ менад, нимф и гермафродитов, он, подобно сатирам, был олицетворением чувственной любви; поэтому в позднейшей литературе и искусстве он изображается как спутник Афродиты и соперник Эрота. Кроме П., индивидуального божества природы, были еще существа демонического характера, называвшиеся PaneV; или Paniscoi — род леших с козлиными бородами, мучивших людей в горах и лесах, а также посылавших тяжелые сны. Они жили среди стад и были товарищами сатиров. Ср. W. Gebhard, «Ueber den Pankult» (1872), «Gymn. Progr. v. Braunschweig»; P. Wetzel, «De Jove et Pane diis Arcadicis» (1873); F. Wieseier, «De Pane et Paniscis etc.» (1875); Preller, «Griechische Mythologie» (1894, 1 т., стр. 738-747).
   H. О.

Панамский канал

   Панамский канал, начатый в 1881 г. с целью соединения вод Атлантического океана с Тихим и избежания длинного объезда через Магелланов пролив — прорывается на П. перешейке в том месте, где Колумб, во время своего четвертого путешествия, искал проезда к вост. части азиатской Индии. Сокращение пути тем значительнее, чем отдаление место от мыса Горна: путешествие из Ливерпуля в Окланд (в Новой Зеландии) сокращается на 8170 км., в Вальпарайзо — на 4535 м., в С.-Франциско — на 9527 км. Мысль о прорытии междуокеанского канала явилась вследствие развития мировой торговли и успешного прорытия Суэцкого канала. С этой целью предпринимались две экспедиции: 1-я — под руководством Люциана-НаполеонаБонапарта Уайз, 2-я — под руководством Армана Реклю, по поручению международного общ. междуокеанского канала, находившегося под председательством ген. Тюра. Было представлено на рассмотрение парижского географического конгресса несколько проектов, между прочим проект Никарагуанского канала, канала между зал. С.-Блаз и истоком р. Баяна, канала между Дариенским зал. и Чиричирибаией и, наконец, проект П. канала. Большинство членов конгресса высказалось за прорытие последнего. В конце 1879 г. Фердинанд де Леспепс, строитель Суэцкого канала, отправился, с штабом инженеров различных национальностей, в Панаму. Инженеры эти представили к 1880 г. отчет, по которому выполнение канала на уровне океана объявлялось осущественным. Расходы, принимая в расчет необходимость выкопать и удалить массу в 75 милл. куб. м., были высчитаны в 843 милл. франк. Но при составлении этой сметы не были приняты в расчет % на затраченную сумму, по позднейшему разъяснению самого Леспепса. Акционерное общество для постройки канала, состоявшее как из крупных, так и из мелких франц. капиталистов, приступило к работам уже в 1881 г. Предполагалось на протяжение 73 км. прорезать перешеек открытым каналом на одном уровне с океаном, при чем наибольшая высота над Атлантическим ок.= 102 м., ширина канала среди гор должна была равняться 28 м., а в равнине 50 м., глубина у атлантического входа 8,5 м., а у Тихого ок., где во время прилива вода поднимается на высоту от 2 до 6 м. выше уровня при отливе — 10,54 м. От г. Колона канал должен был следовать жел.-дорожному пути, проложенному в 1850-56 гг., через 10 км. достичь Рио-Шагрес у Габуна, воспользоваться этой рекой до р. Обиспо (46 км. до Колона) и следовать по ней на протяжении 7 км. Далее он должен прересечь р. Кулебра, на расстоянии 54 или 55 км. от Колона, и, пользуясь равниной Рио-Гранде, выйти в П. залив. Так как у Колона прилив наступает на 5 час. позже, чем в Панаме, и разница в уровне во время отлива и прилива здесь очень значительна, то казалось необходимым у Колона построить двойные приливные шлюзы, а у Панамы — отливные и приливные шлюзы. У С.-Пабло, южнее Кулебры, П. канал должен был идти под землей. Скоро оказалось, что недостает полученный средств для проведения канала на морском уровне. Камень обрушивался и заваливал ночью работу, сделанную днем; в одну ночь обвалилось 80000 км. с боков канала, который пришлось бы сделать по крайней мере втрое шире, чтобы он был, на будущее время обеспеченным от подобных катастроф. Тогда было решено, яко бы временно, отказаться от постройки канала на уровне с океаном и продолжать П. канал, как шлюзный, с перенесением железной дор. между БахиоСольдадо и Кулеброй на вост. сторону канала. От уровня Атлантического ок. двойные шлюзы, №1 и 2, должны были вести от Бахио-Сольдадо (в 24 км. от Колона) на высоту +17; двойные шлюзы №3 и 4 у Мамеи ( в 37 км. от Колона и 2 км. на В от С.-Пабло) должны были поднимать воду на высоту +35; затем на расстоянии 1,5 км. на ЮВ от Кулебры, повышение оканчивалось и, посредством двойных шлюз №5 и 6 у Парайзо и шлюз №7 у Педро-Мигуэля и №8 у Мирафлорес, на расстоянии 57, 59,4 и 62 км. от Колона, предполагалось достигнуть уровня Великого ок. Рабочие сильно страдали от убийственного жаркого и нездорового климата. Смертность среди рабочих, по большей части негров и туземцев — 7,2 %. Большей частью умирали от болотной лихорадки. Большие затруднения представлял отвод горных потоков РиШагрес; для этого требовалось проведение побочных каналов, которые необходимо было защитить на большом протяжении дорогими плотинами. В 1888 г. было уже израсходовано 1400 милл. франк., а едва 1/8 работ окончена; собственно судоходно было только расстояние от Колона до Габуна. Дальнейшая утайка положение дел была невозможна уже потому, что Лессепс нуждался в новых капиталах. Предприятии, несмотря на все старания поправить его, рухнуло; акционерное общество не могло в 1888 г. уплатить по декабрьским купонам и принуждено было ликвидировать дело. Ликвидатор Брюнэ потребовал отчет комиссии, который появился в июне 1890 г. Отчет этот рекомендовал проведение шлюзного канала и признавал необходимым для этого 900 милл. франк. и от 7 до 8 лет работы. Правда, Уайз добился нового договора с Колумбией, который продолжал срок концессии, истекавший в 1889 г., до 1903 г.; но образование нового акционерного общества с солидными капиталами замедлилось П. кризис имел важные политически последствия. Машины и нивелировочные инструменты частью погребены под сором и илом, и крупные суммы потребуются для восстановления дела. В 1894 г. основано было в Париже новое общество: «Compagnie Nouvelle du Canal de Panama», с капиталом в 56 милл. франк., и работы снова начаты в Кулебре 1 октября того же года. В 1897 г. должна отправиться на перешеек техническая комиссия, для представления отчета о том: возможно ли доведение дела до конца. Большие суммы предполагалось затратить на устройство верфей в Колоне и Ла-Бока.

Пандемия

   Пандемия (pan — весь, ohmoV — народ) — заразная болезнь, принявшая очень большие размеры и охватившая почти все население данной местности.

Пандора

   Пандора (Pandvra) — имя первой женщины, созданной Гефестом, по повелению Зевса (Гезиод), в наказание людям за грех Прометея. Гефест создал ее из воды и земли в образе чудной красоты, сообщил ей человеческий голос, силу и прелесть. Афродита, Пейто и хариты украсили ее дарами своей божественности; горы увенчали ее гирляндами из весенних цветов, а Гермес внушил ей льстивость, хитрость и лживость и также дал ей способность красиво говорить. Одаренная всеми этими дарами (Pandvra, т. е. осыпанная всяческими дарами), П. получила еще от Зевса сосуд (piuoV), в котором были заперты все человеческие несчастья. Этот сосуд был отдан на сохранение супругу П., недальновидному Эпиметею, который взял его, не смотря на предостережения Прометея. Искушенная любопытством, П. открыла крышку сосуда и выпустила на свет все человеческие несчастия, прихлопнув только одну Надежду, которая осталась в сосуде, как замена счастья.

Панда

   Панда (Aelurus или Ailurus fulgens) — хищное животное, из груп. Arcloidea, которое одними относится к семейству медведевых, другими выделяется вместе с енотом в особое семейство енотовых. П. — единственный современный представитель рода Ailurus, немного больше кошки (тело длиной 50 стм., хвост 35, высота плеч 25), покрытый густым, мягким и длинным мехом; на верхней стороне мех блестящего темно-рыжего цвета, переходящего на спине в золотисто-желтый, так как волосы здесь с желтыми кончиками, хвост рыжий с мало заметными тонкими более светлыми кольцами; ноги, за исключением темно-каштановой полосы на передней и наружной стороне, и нижняя сторона черные, передняя часть морды белого цвета с ржавокрасной полосой от глаза к углу рта, щеки желтые. Морда короткая и широкая, голова короткая, сильно выпуклая кверху, уши довольно большие, стоячие, заостренные; ноги толстые с втяжными когтями и волосатыми подошвами, которыми П. при ходьбе касается земли на половину. Зубная система: р. 3/3, кл. 1/1, л. кор. 3/4 (первый нижний мал и выпадает), кор. 2/2 (последние отличаются широкими многобугорчатыми коробками). П. живет парами или семьями на юго-вост. Гималаях на высоте 2000-4000 м., западнее Непала неизвестна, на В распространена до Юннана; держится на скалах и деревьях, питается, по-видимому, исключительно растительной пищей; не принадлежа к настоящим ночным животным, П. выходит за пищей преимущественно в утренние и вечерние часы, а днем много спит, или свертываясь, как кошка, и прикрывая голову пушистым хвостом, или, как еноты, стоя и засунув голову между передними ногами на грудь. Детеныши рождаются в весьма беспомощном состоянии. За П. сильно охотятся местные жители ради ее красивого ярко окрашенного меха. Ископаемые остатки другого вида (A. anglicus), ростом раза в 1,5 больше П., найдены в плиоценовых отложениях (в Краге) Англии.
   Н. Кн.

Панегирик

   Панегирик — Греки заимствовали у египтян обычай говорить речи при погребении усопших и создали впоследствии из этого обычая особый род литературы и ораторского искусства. Уже во времена Солона такого рода речи при общественных похоронах произносились не кем-нибудь случайно, а известным лицом, по назначению. «De moiribus aut beue, aut nihil» говорили римляне, и надгробные речи их всегда отличались похвалами, при чем первоначальная искренность уступала место риторике, по мере того, как речи эти приобретали официальный характер и стали служить предлогом для похвалы живым. Из панегирических речей древности особенно замечательны речь Перикла в честь павших при Марафоне и Саламине (у Оукидида) и речь Лизия в похвалу сражавшимся с Коринфом. Эти речи имели главным образом целью одушевить афинян к новым жертвам для блага и спасения отечества. В точном смысле слова П. (от pan — весь и agora афинский форум) стали называть речь, произносимую перед народом в честь какого-либо лица, города или нации и содержащую в себе похвалу, без примеси критики. Из памятников такого красноречия в Греции сохранился до нашего времени только П. Афинам Изократа (386 г. до Р. Хр.). В римской литературе знаменит П. Траяну Плиния Младшего, по случаю назначения его консулом — образец тонкой и остроумной лести. «Жизнь Агриколы» Тацита — другой пример П. в римской литературе, но уже без всякой примеси лести живому. С распространением христианства похвальное слово умершим приобретает все более характер апологии религии и наставления живым, в духе веры и церковных установлений. Отсюда получили начало П. в день праздника того или другого святого, и те же начала легли в основание житий святых. П. святым и царям пестрели риторическими украшениями и производили на массу впечатление тем более сильное, чем меньше они походили на действительность. В XVI и XVII в. входит в обычай, сочинять панегирики или похвальные слова юмористического и сатирического содержания: например похвала пьянству, подагре, животным и растениям (кошки, крысы, мыши). Особенно знаменита сатира в форме панегирика — «Похвала глупости» Эразма Роттердамского. В XVII в. во Франции, вследствие особых условий усиления королевской власти, развилась придворная панегирическая хвалебная поэзия. В XVIII в. даже Вольтер, Дидро, Д'Аламбер и др. знаменитые философы века писали П. Екатерине II, Фридриху Великому и т. п. С другой стороны, мелкие литераторы а стихотворцы сочиняют П. Вольтеру и другим значительным лицам и вельможам. Из памятников XVII в. во Франции особенно известны П. Боссюэта священной королевской власти. Другой современник Людовика XIV, Буало, издал в 1660 г. сборник «Discours au roi» — П. королю и монархии. XVII в. создал во Франции специальную литературу академических речей или «похвальных слов», представляющих ряд риторических П. выдающимся государственным деятелям, воинам, ученым, поэтам и т. д. Особенной известностью и значением пользуются собрания такого рода речей Кондорсе, Д'Аламбера, и других академиков. Обычай произносить в торжественные и праздничные дни похвальные слова с целью поучения и назидания перешел и к нам, и получил значительное развитие в проповеди. а затем в литературе и даже поэзии XVII и XVIII вв. Проповеди Феофана Прокоповича представляют почти всегда П. Петру. Наука и литература долгое время еще нуждались у нас в покровительстве сильных и знатных; отсюда восторженные П. Петру, Елизавете, Екатерине II и вельможам, сподвижникам этих государей. Зависимость ученых и поэтов от милостей двора создает особый род придворной, панегирической, т. е. неумеренной в похвалах и льстивой литературы. В некоторых одах, напр. Елизавете Петровне, восторженные, превышающие всякую меру похвалы до известной степени служат отголосками общественного настроения, видевшего в воцарении «Петровой дщери» наступление нового, лучшего периода русской истории. Оды и послания Ломоносова (к Шувалову и др.), при всей своей риторичности, также имеют серьезное общественное значение и одушевлены любовью к науке и просвещению. Но этого нельзя сказать о большинстве панегиристов, искателей теплых мест; их льстивые П. не отличаются ни содержанием, ни стилем. Панегирическая литература XVIII в. имеет у нас особенно видного представителя в лице Державина. В XIX в. П. в настоящем смысле слова исчезает.