Страница:
особенностьпо-своему очаровывали ее. Уж не посчитают ее люли извращенкой, если узнают, что за странный путь проделали ее вкусы за последнее время? И она решительно пустила в душе холодную воду.
Однако привычка категорически подавлять любые эротические мысли осталась ей от проведенных с Тьеном лет. А теперь она была хозяйкой самой себе, и, наконец, у нее была собственная сексуальность. Не стесненная ограничениями и не вызвающая сомнений. Она могла позволить себе мечтать. Смотреть. Даже чувствовать. Осмелиться что-то сделать – совсем другое дело, но черт бы все побрал, она могла испытывать
желаниенаедине с собой, в своем собственном разуме, и мысленно целиком обладать тем, что желала.
И ему она нравится, это так. Нет ничего дурного в том, что она нравится ему, пусть это даже и необъяснимо. Да, и он ей тоже нравится. Даже немного слишком, но это никого не касается, это ее личное дело. Они могли бы так и продолжать. Планировка сада не продлится вечно. К середине лета, самое позднее – к осени, она могла бы передать сад вместе со списком инструкций в руки штатных садовников Дома Форкосиганов. Ей нужно будет лишь время от времени приезжать и проверять, как идут дела. Они могли бы даже встречаться. Время от времени.
Ее охватила дрожь. Тогда она пустила такую горячую воду, как только могла выдержать, и ее окутали клубы пара.
Что плохого в том, чтобы в мечтах он стал ее любовником? Это выглядит посягательством на его права. Как бы ей самой, интересно, понравилось обнаружить себя в главной роли чьей-то непристойной фантазии? Страшно, да? Отвратительно – чтобы тебя мысленно лапал какой-то не вызывающий доверия незнакомый тип. Она вообразила в этой роли Майлза и проверила, до какой степени это ее ужасает. Но ее реакция оказалась несколько… слабой.
Очевидным решением проблемы было привести мечты и действительность в полное соответствие. Так как невозможно избавиться от мечтаний, что если сделать их реальностью? Она попробовала представить себе, что у нее есть любовник. И как люди только берутся за
такиевещи? Ей было трудно решиться даже на то, чтобы спросить дорогу на улице. Так как же можно задать человеку вопрос о… Но в реальной жизни… нет, слишком велик был риск, что все когда-нибудь повторится. Потерять саму себя и все мечты о свободе в таком же долгом кошмаре, как была ее жизнь с Тьеном – медленно задыхаясь и погружаясь в трясину, пока она навеки не сомкнется над ее головой…
Она снова сделала воду холоднее и направила распылитель душа так, что капли стучали по ее коже, словно ледяные иголки. Майлз не был Тьеном. Ради всего святого, он не пробовал завладеть ею или ее разрушить; он лишь нанял ее для работы с садом. Совсем невинно. Она, должно быть, сходит с ума.
Надеюсь, это безумие пройдет.Возможно, сейчас она была на пике месячного гормонального цикла. Стоит его благополучно миновать, и все эти… необычные мысли исчезнут. Тогда она сможет оглянуться на собственное поведение и посмеяться над ним.
Она попробовала рассмеяться. Несомненно, пустота в голосе слышится ей лишь потому, что звуки эхом отражаются от стен душевой кабинки… Она выключила холодную воду и вышла.
Нет никаких оснований ожидать, что сегодня она его увидит. Да, иногда он выходил в сад и, присев на стене, смотрел, как работает ее команда, но никогда не вмешивался. Она не обязана разговаривать с ним до самого завтрашнего приема, а там будет множество
другихлюдей, с которыми она сможет поговорить. У нее есть масса времени, чтобы разобраться в своих мыслях. А пока что ей надо заняться ручьем.
Офис леди Элис Форпатрил, занимающейся всеми вопросами императорского светского протокола, в последнее время разросся с трех комнат до половины трехэтажного дворцового крыла. Айвен оказался в распоряжении армии секретарей и ассистенток, которых леди Элис привлекла на помощь в устройстве свадьбы. Сперва это звучало увлекательно – работать в офисе в компании множества женщин, – пока он не обнаружил, что в большинстве это были фор-леди средних лет со стальным взглядом, еще менее терпимые к его глупостям, чем его собственная мать. К счастью, прежеде у него были романы лишь с двумя из их дочерей, и оба завершились мирно. Могло быть куда хуже.
К тайному смятению Айвена, лорд Доно и Бай Форратьер прибыли на императорскую аудиенцию так рано, что нашли время заглянуть к нему по пути туда. Секретарь леди Элис без объяснений вызвала его в приемную, где он и обнаружил этих двоих, отказывающихся присесть и устроиться поудобнее.
Бай был одет в своей обычной манере – его темно-бордовый костюм мог бы считаться консервативным разве что с точки зрения городского бездельника. На лорде Доно был все тот же изысканный костюм форского стиля – черный китель и брюки – с серым кантом и отделкой; эта нарочито траурная одежда явно подчеркивала его мужественную внешность. Секретарь, дама средних лет, одобрительно поглядывала на него из-под ресниц. Оруженосец Сабо, в полной ливрее Дома, занял позицию около двери и застыл там, подразумевая, что
он тут просто мебель и есть линии огня, пребывание на которых – не его работа.
Никто, кроме дворцового персонала, не имел права разгуливать по залам Императорской резиденции без сопровождающих; у Доно и Бая был эскорт в лице старшего мажордома Грегора. Указанный джентльмен оторвался от беседы с секретарем и с особым интересом поглядел на появившегося Айвена.
– Доброе утро, Айвен, – дружески произнес лорд Доно.
– Доброе – Доно, Бай. – Айвен ответил кратким и весьма формальным поклоном. – Вижу, вы… э-э … добрались.
– Да, спасибо. – Доно огляделся вокруг. —– А леди Элис сейчас здесь? -
– Отправилась инспектировать цветочников вместе с полковником Форталой, – отрапортовал Айвен, будучи счастлив от того, что может сказать чистую правду и при этом не впутаться еще больше в какие-нибудь махинации лорда Доно.
– В ближайшее время мне нужно будет поговорить с ней, – задумчиво произнес Доно.
– М-м… – ответил Айвен. Леди Донна не была одной из близких подруг Элис Форпатрил – она была на пол-поколения моложе и вращалась в иных кругах, нежели политически активная компания, над которой председательствовала леди Элис. Отказавшись от своего первого мужа, вместе с ним леди Донна потеряла и шанс когда-нибудь стать графиней; вообще-то, познакомившись с этим лордиком, Айвен решил, что может понять подобную жертву. Айвена в любом случае отнюдь не распирало от желания поболтать об этом неожиданном повороте событий со своей матерью или с одной из работающих у нее степенных фор-матрон. Как ни заманчиво было бы стать очевидцем первой встречи леди Элис с лордом Доно и увидеть, какая путаница возникнет в официальном протоколе, вообще-то Айвен предпочел бы оставаться от всего этого на безопасном расстоянии.
– Вы готовы, господа? – спросил мажордом.
– Удачи, Доно, – пожелал Айвен и собрался ретироваться.
– Да, – сказал Бай, – удачи. Я просто побуду здесь и дружески поболтаю с Айвеном, пока ты будешь занят, ладно?
– В моем списке, – сказал мажордом, – вы все. Форратьер, лорд Форратьер, лорд Форпатрил. И оруженосец Сабо.
– О, это наверное ошибка, – любезно подсказал Айвен. – К Грегору собирался один лишь лорд Доно.
Бай согласно кивнул.
– Список, – сказал мажордом, – составлен собственной рукой императора. Сюда, пожалуйста.
По обыкновению ироничный Бай немного присмирел, и все они покорно проследовали за мажордомом на два этажа вниз и за угол к северному крылу и личной приемной Грегора. Мажордом не потребовал от Айвена засвидетельствовать личность Доно, из чего тот заключил, что прошлой ночью во дворец доставили исчерпывающий отчет о происшедших событиях. Айвен был почти разочарован. Ему так хотелось бы увидеть еще кого-то столь же пораженным, каким оказался он сам.
Мажордом коснулся сенсорной панели возле входа, доложил о своих спутниках, и дверь открылась. Грегор отключил свою комм-консоль и поднял глаза на вошедших. Он встал, обошел вокруг стола и, скрестив руки, оглядел всех.
– Доброе утро, джентльмены. Лорд Доно. Оруженосец.
Три ответных возгласа слились в неразборчивое «
Доброе утро, сир» – и лишь Доно, шагнув вперед и задрав подбородок, четко произнес: – Благодарю вас, сир, что вы согласились встретиться со мной так быстро.
– А-а, быстро, – сказал Грегор. – Да. – Он кинул странный взгляд на смиренно опустившего глаза Бая. – Пожалуйста, садитесь, – продолжил он. Легкий жест в сторону кожаных диванов в дальнем конце кабинета – и мажордом поспешил приставить к ним еще пару кресел. Грегор сел на свое обычное место на одном из диванов, чуть боком – это давало ему возможность хорошо видеть лица посетителей в потоке яркого, рассеянного света, струящегося из северных окон, выходящих на дворцовый сад.
– Я предпочел бы стоять, если позволите, сир, – негромко попытался предложить оруженосец Сабо, но ему не позволили прислониться к дверному проему и тем самым иметь потенциальную возможность сбежать; Грегор лишь коротко улыбнулся, указав ему на стул, и Сабо волей-неволей присел, хотя на самый краешек. Бай взял себе второй стул и изобразил что-то почти похожее на его обычную непринужденную позу «нога-на-ногу». Доно сел прямо, настороженно, держа колени и локти обособленно друг от друга и занимая пространство, которое никто не оспаривал; второй диван достался ему единоличное пользование, пока Грегор с иронией не указал в эту сторону открытой ладонью и Айвену не пришлось присесть туда же. Но по возможности – подальше от Доно.
По лицу Грегора нельзя было прочесть ничего, кроме того очевидного факта, что возможность застать его врасплох была утрачена Донной / Доно за те несколько часов, которые прошли после звонка Айвена. Айвен был уже готов запаниковать и сболтнуть что-то лишнее, но тут Грегор наконец нарушил повисшую тишину.
– Так чьей же это было идеей?
– Моей, сир, – уверенно ответил лорд Доно. – Мой покойный брат не раз твердо говорил – Сабо и прочие в доме могли бы это подтвердить – о том, что мысль о Ришаре как наследнике графства Форратьер ему ненавистна. Не умри Пьер так внезапно и неожиданно, он, конечно, нашел бы другого наследника. Я чувствую, что выполняю его устную волю.
– Значит вы, м-м, уже после его смерти утверждаете, что он бы это одобрил.
– Да. Если он задумывался на эту тему. Допускаю, что при жизни у него не было никаких причин рассчитывать на столь радикальное решение.
– Я вижу. Продолжим, – Айвен узнал эту классическую манеру Грегора – «
дай-им-достаточно-веревки-чтобы-повеситься». – А на какую поддержку вы рассчитывали, уезжая? – он весьма многозначительно поглядел на оруженосца Сабо.
– Я добился одобрения моих оруженосцев… нет, разумеется, оруженосцев моего покойного брата, – сказал Доно. – И их долгом было охранять оспариваемую собственность до моего возвращения.
– Вы приняли их присягу? – голос Грегора внезапно сделался очень мягким.
Айвен съежился. Принять присягу оруженосцев до утверждения в качества графа или графского наследника было серьезным преступлением, нарушением одного из подпунктов закона Форлопулоса – того самого, который, в частности, ограничил число графских оруженосцев до двадцати. Лорд Доно незаметно кивнул Сабо.
– Мы дали ему свое личное слово, – тут же подал реплику Сабо. – Любой человек может свободно дать свое личное слово насчет собственных действий, сир.
– Гм, – сказал Грегор.
– Помимо оруженосцев дома Форратьеров, я сообщил о своих намерениях только двум людям – моему юристу и моему кузену, – продолжал лорд Доно. – Я нуждался в поверенном, чтобы привести в действие некоторые юридические меры, проверить все детали и подготовить необходимые документы. И сама юрист, и все ее записи, разумеется, полностью в вашем распоряжении, сир. Я уверен, вы понимаете тактическую необходимость неожиданности. Я никому ничего не сказал до своего отъезда, чтобы Ришар не был предупрежден и не подготовился.
– Кроме Байерли, – подсказал Грегор.
– Кроме Бая, – согласился Доно. – Мне нужно было доверенное лицо в столице, чтобы следить за всеми шагами Ришара, пока я далеко отсюда и недееспособен.
– Ваша лояльность кузену чрезвычайно… примечательна, – пробормотал Грегор.
Бай поглядел на него с опаской. – Спасибо, сир.
– И ваша замечательная предусмотрительность. Я обратил на нее внимание.
– Это казалось личным делом, сир.
– Я вижу. Продолжайте, лорд Доно.
Доно чуть помедлил. – СБ уже передала Вам мои медицинские файлы с Беты?
– Только этим утром. Очевидно, были небольшие задержки.
– Не вините того славного парня из СБ, который за мной следил. Боюсь, Колония Бета его слегка ошеломила. И бетанцы вряд ли передали ему эти данные по собственной воле, тем более что я просил их этого не делать. – Доно любезно улыбнулся. – Я доволен, что он справился с этим вызовом. Было бы крайне неприятно думать, что после отставки Иллиана СБ потеряла свою прежнюю хватку.
Грегор, опершийся подбородком на руку, чуть шевельнул пальцами, подтверждая все сказанное.
– Если Вы успели взглянуть на эти отчеты, – продолжил Доно, – то уже знаете, что теперь я полностью функционален как мужчина и способен к выполнению моего общественного и биологического долга по рождению следующего наследника Форратьеров. Теперь, когда требование мужского первородства выполнено, я провозглашаю свои права на графство Форратьеров как ближайший кровный родственник и, исходя из взглядов, высказанных моим покойным братом, требую своего утверждения графом. Вторым пунктом я также заявляю, что буду лучшим графом, чем мой кузен Ришар, и буду служить своей провинции, империи и Вам с б
ольшим умением, чем он когда-либо был способен. Как доказательство этого я представляю на рассмотрение ту работу, которую вела в Округе от имени Пьера последние пять лет.
– Вы выдвигаете какие-либо еще обвинения против Ришара? – спросил Грегор.
– Не сейчас. Одному достаточно серьезному обвинению в свое время не хватало доказательств, чтобы быть вынесенным на судебное разбирательство… – Доно и Сабо обменялись взглядами.
– Пьер требовал от СБ расследования крушения флаера его невесты. Помню, я читал сводку этого доклада. Вы правы. Не было никаких доказательств.
Доно ухитрился выразить пожатием плеч «знаю, но я с этим не согласен».
– Что касается более мелких проступков Ришара – ладно, никому не было до них дела раньше и вряд ли будет теперь. Я не буду обвинять его в непригодности быть графом – хотя думаю, что на самом деле это правда – а скорее стану утверждать, что я для этого более пригоден и у меня больше прав. Именно так я и изложу дело перед всеми графами.
– И вы расчитываете получить чьи-то голоса?
– Несколько личных врагов Ришара отдали бы за меня свои голоса, даже будь я лошадью. А чтобы добрать недостающее количество, я намерен предложить свою кандидатуру партии Прогрессистов в качестве будущего сторонника.
– О? – Грегор моментально рассмотрел эту идею. – Форратьеры традиционо были оплотом Консерваторов. И Ришар, вероятно, поддержит эту традицию.
– Да. Мое сердце скорее принадлежит старой гвардии, партии моего отца и деда. Но я сомневаюсь, что многие из
ихсердец склонятся ко мне. Кроме того, они сейчас в меньшинстве. Нужно быть практичным.
Верно. Как тщательно Грегор ни поддерживал внешний вид императорской беспристрастности, никто не сомневался, что неофициально он поддерживал Прогрессистов. Айвен пожевал губу.
– Ваше дело вызовет шум в Совете в самый неподходящий момент, лорд Доно, – сказал Грегор. – Именно сейчас я использую все свое влияние на графов, чтобы протолкнуть через Совет ассигнования на ремонт комаррского отражателя.
– Я ничего не прошу у Вас, сир, кроме нейтралитета, – убедительно произнес Доно. – Не препятствуйте моим действиям. И не дайте графам выставить меня, не выслушав или заслушав тайно. Я хочу публичных дебатов и открытого голосования.
Грегор скривил губы, обдумывая этот вариант. – Ваше дело стало бы крайне специфическим прецедентом, лорд Доно. И мне пришлось бы с ним в дальнейшем жить.
– Возможно. Я лишь хочу заметить, что играю в точности по старым правилам.
– Ну… возможно, не
совсем, – пробормотал Грегор.
– Могу ли я предположить, сир, – вставил Бай, – что если бы на самом деле многим графским сестрам не терпелось умчаться на просторы галактики, воспользоваться достижениями тамошней медицины, вернуться на Барраяр и впрыгнуть в сапоги своего брата, то это скорее всего уже случилось бы? В качестве прецедента такое вряд ли будет популярно, стоит пройти новизне.
Доно пожал плечами. – До нашего завоевания Комарра такого рода медицина была практически недоступна. Кто-то должен быть стать первым. Если бы дела бедного Пьера пошли по-другому, то, может, это был бы и не я. – Он на мгновение взглянул прямо в глаза Грегору. – Хотя я явно не буду последним. Аннулировать мой иск или отмахнуться от него – это не решение. Если полностью дать делу законный ход, это как ничто другое вынудит графов полностью пересмотреть свои взгляды и рационализировать свод законов, слишком долго умудрявшийся не замечать, что времена меняются. Как можно управлять галактической империей по принципам, которые не пересматривались с Периода Изоляции? – взгляд лорда Доно вспыхнул пугающей энергией и хитростью. – Другими словами, для них это будет благом.
При этих словах у Грегора вырвалась – против его желания, как показалось Айвену – легкая улыбка. Лорд Доно держался с Грегором абсолютно верно – откровенно, бесстрашно, прямо. Но леди Донна и раньше отличалась наблюдательностью.
Грегор внимательно оглядел лорда Доно и прикоснулся пальцем к переносице. Помолчав мгновение, он с иронией спросил: – И вы захотите получить приглашение на свадьбу?
Доно приподнял бровь. – Если меня к тому времени утвердят графом Форратьером, это будет одновременно моим правом и обязанностью. Если же нет… ну ладно, – Сделав секундную паузу, он задумчиво добавил, – Хотя я всегда любила хорошие свадьбы. Сама я выходила замуж трижды. Два раза были просто катастрофой. Гораздо приятнее лишь наблюдать и повторять себе снова и снова: «
Это не я! Я тут не при чем!».Это одно может сделать тебя счастливой на целый день.
– Возможно, в следующий раз у вас будет по-другому, – сухо заметил Грегор.
Доно вздернул подбородок. – Почти наверняка, сир.
Грегор, откинувшись на спинку дивана, задумчиво разглядывал всю компанию, выстроившуюся перед ним. Он побарабанил пальцами по ручке дивана. Доно ожидал решения храбро, Бай нервничал, Сабо соблюдал бесстрастность. Айвен же в это время мечтал или стать невидимым, или никогда не сталкиваться с Баем в этом чертовом баре, или никогда не встречать Донну, или вовсе никогда не появляться на свет.
Топор, что бы ни делай, упадет, и вопрос в том, как бы ему увернуться.
Однако вместо этого Грегор наконец сказал, – Ну… и на что это похоже?
В бороде Доно сверкнула белозубая усмешка. – Если глядеть изнутри? Моя энергия возросла. Мое либидо тоже. Я мог бы сказать, что чувствую себя на десять лет моложе, если бы в свои тридцать я себя так чувствовала. Мой характер стал более резким. Скорее, изменился мир вокруг.
– А?
– На Колонии Бета я это едва замечал. Когда добрался до Комарра… ну, вокруг меня стало вдвое свободнее, а окружающие принялись реагировать вдвое быстрее. Когда я приземлился в космопорте Форбарр-Султаны, изменение было феноменально. Так что я не думаю, что это лишь результат моих упражнений.
– О. Так… если ваш иск не будет удовлетворен, вы изменитесь обратно?
– Не в ближайшее время. Я хочу сказать, взгляд с вершины пирамиды обещает дать широкую панораму. Я намереваюсь пользоваться преимуществами моего происхождения и состояния.
Снова воцарилась тишина. Айвен не был уверен, то ли ли каждый из них переваривал это заявление, то ли их рассудок просто закоротило.
– Хорошо… – произнес наконец Грегор медленно.
Его взгляд выражал все больше любопытства, и по коже Айвена поползли мурашки.
Он сейчас скажет это, я знаю…
– Давайте посмотрим, что получится, – Грегор расслабился и сделал легкое движение пальцами, как будто подталкивая их. – Продолжайте, лорд Доно.
– Спасибо, сир, – от чистого сердца произнес Доно.
Никто не заставил Грегора повторять прощание дважды. Все выбрали благоразумное отступление в сторону коридора прежде, чем Императору могла прийти в голову мысль изменить свое решение. Айвену показалось, что он чувствовал, как любопытный взгляд Грегора сверлил его спину весь путь до двери.
– Хорошо, – весело выдохнул Бай, когда мажордом вел их в обратный путь по коридору. – Все прошло лучше, чем я ожидал.
Доно искоса кинул на него взгляд. – Что, твоя вера истощилась, Бай? По-моему, все идет так хорошо, как я мог только надеяться.
Бай пожал плечами. – Скажем так, я чувствовал себя слегка не в своей тарелке.
– Вот поэтому мы и попросили Айвена о помощи. За которую еще раз спасибо тебе, Айвен.
– Не за что, – отказался от благодарности Айвен. – Я ничего не сделал. –
Я не виноват. Он не знал, зачем Грегор внес его в свой краткий список для этой встречи; император его даже ни о чем не спросил. Хотя получить от Грегора ключ к разгадке столь тонких материй было не легче, чем от Майлза. Он и представить себе не мог, как истолковал происшедшее Грегор. И
не хотелпредставлять.
Нестройный звук их шагов отозвался эхом, когда они свернули за угол в восточное крыло. Лорд Доно кинул на Айвена расчетливый взгляд, заставивший того на миг вспомнить не самые приятные черты леди Донны.
– Так что твоя мама делает в ближайшие несколько дней, Айвен?
– Она занята. Очень занята. Целыми часами. Все эти дела со свадьбой, знаешь ли. Я почти не вижу ее, разве что на работе. А там мы все очень заняты.
– Я вовсе не хочу мешать ее работе. Мне нужно что-то более… неформальное. Когда вы снова увидитесь не на работе?
– Завтра вечером на приеме; мой кузен Майлз устраивает его в честь Карин и Марка. Он велел мне прийти с дамой. А я ответил, что приведу тебя. Он был от этой идеи в восторге, – Айвен с грустью подумал об утраченной возможности.
– О, спасибо, Айвен! – немедленно отклинулся Доно. – Как заботливо с твоей стороны. Я согласен.
– Подожди, нет, это же было прежде… прежде чем я узнал, что ты… – бессвязно произнес Айвен, ткнув пальцем в сторону лорда Доно в его новой ипостаси. – Не думаю, что он будет в восторге
теперь. Это испортит его расчеты по размещению гостей за столом.
– Что, учитывая что придут
вседевочки Куделок? Не вижу, как. Хотя, полагаю, у некоторых из них есть молодые люди.
– Мне они неизвестны, за исключением Дува Галени Делии. И если Карин и Марк… впрочем, неважно. Но я думаю, что Майлз старается сместить соотношение полов в нужную сторону. На самом деле эта вечеринка для того, чтобы познакомить со всеми его садовницу.
– Извини, кого? – переспросил Доно. Они спустились в вестибюль через восточный вход резиденции. Мажордом терпеливо ждал, пока посетители уйдут. Его присутствие было ненавязчиво и почти незаметно, но Айвен был уверен, что он воспринимал каждое их слово, чтобы позже передать Грегору.
– Его садовница. Госпожа Форсуассон. Форская вдова, в которую он влюбился до потери рассудка. Он нанял ее разбить сад рядом с особняком Форкосиганов. Знаешь, она племянница лорда Аудитора Фортица.
– А. Тогда весьма подходяще. Но как неожиданно. Майлз Форкосиган наконец-то влюбился? Я всегда думал, что Майлз предпочтет инопланетянку. Он производил такое впечатление, будто большинство здешних женщин вызывает у него одно чувство – смертельную скуку. Хотя и было некоторое подозрение, что просто «зелен виноград» и именно так должно было случиться, – хитрая улыбка промельнула на лице лорда Доно.
– Я думаю, загвоздка была в том, чтобы заставить инопланетянку полюбить Барраяр, – сказал Айвен натянуто. – Так или иначе, там будут лорд Аудитор Фортиц и его жена, Иллиан вместе с моей матерью, Форбреттены, а также все Куделки, Галени и Марк.
– Рене Форбреттен? – Доно с интересом прищурил глаза и обменялся взглядами с Сабо, который в ответ незаметно кивнул. – Мне хочется поговорить с ним. Он – ниточка к Прогрессистам.
– Не на этой неделе. – ухмыльнулся Бай. – Разве ты не слышал, как Форбреттен обнаружил, что в его родословной отсутствует одно звено?
– Слышал, – отклонил это возражение лорд Доно. – У всех нас есть маленькие генетические недостатки. Думаю, сейчас было бы очаровательно сравнить наши впечатления. О, да, Айвен, ты должен меня привести туда. Это будет прекрасно.
Для кого?Со всем своим бетанским образованием, сам Майлз был почти настолько свободомыслящим, насколько это только возможно для мужчины, барраярца и фора, но Айвен едва ли мог представить, что его кузен будет в восторге, увидев имя лорда Доно Форратьера в списке приглашенных.
С другой стороны… ну и что? Если бы Майлза раздражало что-то еще, то это могло бы отвлечь его от небольшой проблемы с Формонкрифом и майором Замори. Лучший способ сбить с толку врага – умножить цели. И у Айвена не было никаких обязательств защищать лорда Доно от Майлза.
Или Майлза от лорда Доно, в этом конкретном случае. Если Доно с Баем считали Айвена, простого капитана генштаба, ценным консультантом по светскому и политическому климату в столице, то сколь лучше был бы настоящий Имперский Аудитор? Если Айвен смог бы переключить интерес Доно на новый объект, он сам мог бы незаметно уползти прочь. Да.
Однако привычка категорически подавлять любые эротические мысли осталась ей от проведенных с Тьеном лет. А теперь она была хозяйкой самой себе, и, наконец, у нее была собственная сексуальность. Не стесненная ограничениями и не вызвающая сомнений. Она могла позволить себе мечтать. Смотреть. Даже чувствовать. Осмелиться что-то сделать – совсем другое дело, но черт бы все побрал, она могла испытывать
желаниенаедине с собой, в своем собственном разуме, и мысленно целиком обладать тем, что желала.
И ему она нравится, это так. Нет ничего дурного в том, что она нравится ему, пусть это даже и необъяснимо. Да, и он ей тоже нравится. Даже немного слишком, но это никого не касается, это ее личное дело. Они могли бы так и продолжать. Планировка сада не продлится вечно. К середине лета, самое позднее – к осени, она могла бы передать сад вместе со списком инструкций в руки штатных садовников Дома Форкосиганов. Ей нужно будет лишь время от времени приезжать и проверять, как идут дела. Они могли бы даже встречаться. Время от времени.
Ее охватила дрожь. Тогда она пустила такую горячую воду, как только могла выдержать, и ее окутали клубы пара.
Что плохого в том, чтобы в мечтах он стал ее любовником? Это выглядит посягательством на его права. Как бы ей самой, интересно, понравилось обнаружить себя в главной роли чьей-то непристойной фантазии? Страшно, да? Отвратительно – чтобы тебя мысленно лапал какой-то не вызывающий доверия незнакомый тип. Она вообразила в этой роли Майлза и проверила, до какой степени это ее ужасает. Но ее реакция оказалась несколько… слабой.
Очевидным решением проблемы было привести мечты и действительность в полное соответствие. Так как невозможно избавиться от мечтаний, что если сделать их реальностью? Она попробовала представить себе, что у нее есть любовник. И как люди только берутся за
такиевещи? Ей было трудно решиться даже на то, чтобы спросить дорогу на улице. Так как же можно задать человеку вопрос о… Но в реальной жизни… нет, слишком велик был риск, что все когда-нибудь повторится. Потерять саму себя и все мечты о свободе в таком же долгом кошмаре, как была ее жизнь с Тьеном – медленно задыхаясь и погружаясь в трясину, пока она навеки не сомкнется над ее головой…
Она снова сделала воду холоднее и направила распылитель душа так, что капли стучали по ее коже, словно ледяные иголки. Майлз не был Тьеном. Ради всего святого, он не пробовал завладеть ею или ее разрушить; он лишь нанял ее для работы с садом. Совсем невинно. Она, должно быть, сходит с ума.
Надеюсь, это безумие пройдет.Возможно, сейчас она была на пике месячного гормонального цикла. Стоит его благополучно миновать, и все эти… необычные мысли исчезнут. Тогда она сможет оглянуться на собственное поведение и посмеяться над ним.
Она попробовала рассмеяться. Несомненно, пустота в голосе слышится ей лишь потому, что звуки эхом отражаются от стен душевой кабинки… Она выключила холодную воду и вышла.
Нет никаких оснований ожидать, что сегодня она его увидит. Да, иногда он выходил в сад и, присев на стене, смотрел, как работает ее команда, но никогда не вмешивался. Она не обязана разговаривать с ним до самого завтрашнего приема, а там будет множество
другихлюдей, с которыми она сможет поговорить. У нее есть масса времени, чтобы разобраться в своих мыслях. А пока что ей надо заняться ручьем.
* * *
Офис леди Элис Форпатрил, занимающейся всеми вопросами императорского светского протокола, в последнее время разросся с трех комнат до половины трехэтажного дворцового крыла. Айвен оказался в распоряжении армии секретарей и ассистенток, которых леди Элис привлекла на помощь в устройстве свадьбы. Сперва это звучало увлекательно – работать в офисе в компании множества женщин, – пока он не обнаружил, что в большинстве это были фор-леди средних лет со стальным взглядом, еще менее терпимые к его глупостям, чем его собственная мать. К счастью, прежеде у него были романы лишь с двумя из их дочерей, и оба завершились мирно. Могло быть куда хуже.
К тайному смятению Айвена, лорд Доно и Бай Форратьер прибыли на императорскую аудиенцию так рано, что нашли время заглянуть к нему по пути туда. Секретарь леди Элис без объяснений вызвала его в приемную, где он и обнаружил этих двоих, отказывающихся присесть и устроиться поудобнее.
Бай был одет в своей обычной манере – его темно-бордовый костюм мог бы считаться консервативным разве что с точки зрения городского бездельника. На лорде Доно был все тот же изысканный костюм форского стиля – черный китель и брюки – с серым кантом и отделкой; эта нарочито траурная одежда явно подчеркивала его мужественную внешность. Секретарь, дама средних лет, одобрительно поглядывала на него из-под ресниц. Оруженосец Сабо, в полной ливрее Дома, занял позицию около двери и застыл там, подразумевая, что
он тут просто мебель и есть линии огня, пребывание на которых – не его работа.
Никто, кроме дворцового персонала, не имел права разгуливать по залам Императорской резиденции без сопровождающих; у Доно и Бая был эскорт в лице старшего мажордома Грегора. Указанный джентльмен оторвался от беседы с секретарем и с особым интересом поглядел на появившегося Айвена.
– Доброе утро, Айвен, – дружески произнес лорд Доно.
– Доброе – Доно, Бай. – Айвен ответил кратким и весьма формальным поклоном. – Вижу, вы… э-э … добрались.
– Да, спасибо. – Доно огляделся вокруг. —– А леди Элис сейчас здесь? -
– Отправилась инспектировать цветочников вместе с полковником Форталой, – отрапортовал Айвен, будучи счастлив от того, что может сказать чистую правду и при этом не впутаться еще больше в какие-нибудь махинации лорда Доно.
– В ближайшее время мне нужно будет поговорить с ней, – задумчиво произнес Доно.
– М-м… – ответил Айвен. Леди Донна не была одной из близких подруг Элис Форпатрил – она была на пол-поколения моложе и вращалась в иных кругах, нежели политически активная компания, над которой председательствовала леди Элис. Отказавшись от своего первого мужа, вместе с ним леди Донна потеряла и шанс когда-нибудь стать графиней; вообще-то, познакомившись с этим лордиком, Айвен решил, что может понять подобную жертву. Айвена в любом случае отнюдь не распирало от желания поболтать об этом неожиданном повороте событий со своей матерью или с одной из работающих у нее степенных фор-матрон. Как ни заманчиво было бы стать очевидцем первой встречи леди Элис с лордом Доно и увидеть, какая путаница возникнет в официальном протоколе, вообще-то Айвен предпочел бы оставаться от всего этого на безопасном расстоянии.
– Вы готовы, господа? – спросил мажордом.
– Удачи, Доно, – пожелал Айвен и собрался ретироваться.
– Да, – сказал Бай, – удачи. Я просто побуду здесь и дружески поболтаю с Айвеном, пока ты будешь занят, ладно?
– В моем списке, – сказал мажордом, – вы все. Форратьер, лорд Форратьер, лорд Форпатрил. И оруженосец Сабо.
– О, это наверное ошибка, – любезно подсказал Айвен. – К Грегору собирался один лишь лорд Доно.
Бай согласно кивнул.
– Список, – сказал мажордом, – составлен собственной рукой императора. Сюда, пожалуйста.
По обыкновению ироничный Бай немного присмирел, и все они покорно проследовали за мажордомом на два этажа вниз и за угол к северному крылу и личной приемной Грегора. Мажордом не потребовал от Айвена засвидетельствовать личность Доно, из чего тот заключил, что прошлой ночью во дворец доставили исчерпывающий отчет о происшедших событиях. Айвен был почти разочарован. Ему так хотелось бы увидеть еще кого-то столь же пораженным, каким оказался он сам.
Мажордом коснулся сенсорной панели возле входа, доложил о своих спутниках, и дверь открылась. Грегор отключил свою комм-консоль и поднял глаза на вошедших. Он встал, обошел вокруг стола и, скрестив руки, оглядел всех.
– Доброе утро, джентльмены. Лорд Доно. Оруженосец.
Три ответных возгласа слились в неразборчивое «
Доброе утро, сир» – и лишь Доно, шагнув вперед и задрав подбородок, четко произнес: – Благодарю вас, сир, что вы согласились встретиться со мной так быстро.
– А-а, быстро, – сказал Грегор. – Да. – Он кинул странный взгляд на смиренно опустившего глаза Бая. – Пожалуйста, садитесь, – продолжил он. Легкий жест в сторону кожаных диванов в дальнем конце кабинета – и мажордом поспешил приставить к ним еще пару кресел. Грегор сел на свое обычное место на одном из диванов, чуть боком – это давало ему возможность хорошо видеть лица посетителей в потоке яркого, рассеянного света, струящегося из северных окон, выходящих на дворцовый сад.
– Я предпочел бы стоять, если позволите, сир, – негромко попытался предложить оруженосец Сабо, но ему не позволили прислониться к дверному проему и тем самым иметь потенциальную возможность сбежать; Грегор лишь коротко улыбнулся, указав ему на стул, и Сабо волей-неволей присел, хотя на самый краешек. Бай взял себе второй стул и изобразил что-то почти похожее на его обычную непринужденную позу «нога-на-ногу». Доно сел прямо, настороженно, держа колени и локти обособленно друг от друга и занимая пространство, которое никто не оспаривал; второй диван достался ему единоличное пользование, пока Грегор с иронией не указал в эту сторону открытой ладонью и Айвену не пришлось присесть туда же. Но по возможности – подальше от Доно.
По лицу Грегора нельзя было прочесть ничего, кроме того очевидного факта, что возможность застать его врасплох была утрачена Донной / Доно за те несколько часов, которые прошли после звонка Айвена. Айвен был уже готов запаниковать и сболтнуть что-то лишнее, но тут Грегор наконец нарушил повисшую тишину.
– Так чьей же это было идеей?
– Моей, сир, – уверенно ответил лорд Доно. – Мой покойный брат не раз твердо говорил – Сабо и прочие в доме могли бы это подтвердить – о том, что мысль о Ришаре как наследнике графства Форратьер ему ненавистна. Не умри Пьер так внезапно и неожиданно, он, конечно, нашел бы другого наследника. Я чувствую, что выполняю его устную волю.
– Значит вы, м-м, уже после его смерти утверждаете, что он бы это одобрил.
– Да. Если он задумывался на эту тему. Допускаю, что при жизни у него не было никаких причин рассчитывать на столь радикальное решение.
– Я вижу. Продолжим, – Айвен узнал эту классическую манеру Грегора – «
дай-им-достаточно-веревки-чтобы-повеситься». – А на какую поддержку вы рассчитывали, уезжая? – он весьма многозначительно поглядел на оруженосца Сабо.
– Я добился одобрения моих оруженосцев… нет, разумеется, оруженосцев моего покойного брата, – сказал Доно. – И их долгом было охранять оспариваемую собственность до моего возвращения.
– Вы приняли их присягу? – голос Грегора внезапно сделался очень мягким.
Айвен съежился. Принять присягу оруженосцев до утверждения в качества графа или графского наследника было серьезным преступлением, нарушением одного из подпунктов закона Форлопулоса – того самого, который, в частности, ограничил число графских оруженосцев до двадцати. Лорд Доно незаметно кивнул Сабо.
– Мы дали ему свое личное слово, – тут же подал реплику Сабо. – Любой человек может свободно дать свое личное слово насчет собственных действий, сир.
– Гм, – сказал Грегор.
– Помимо оруженосцев дома Форратьеров, я сообщил о своих намерениях только двум людям – моему юристу и моему кузену, – продолжал лорд Доно. – Я нуждался в поверенном, чтобы привести в действие некоторые юридические меры, проверить все детали и подготовить необходимые документы. И сама юрист, и все ее записи, разумеется, полностью в вашем распоряжении, сир. Я уверен, вы понимаете тактическую необходимость неожиданности. Я никому ничего не сказал до своего отъезда, чтобы Ришар не был предупрежден и не подготовился.
– Кроме Байерли, – подсказал Грегор.
– Кроме Бая, – согласился Доно. – Мне нужно было доверенное лицо в столице, чтобы следить за всеми шагами Ришара, пока я далеко отсюда и недееспособен.
– Ваша лояльность кузену чрезвычайно… примечательна, – пробормотал Грегор.
Бай поглядел на него с опаской. – Спасибо, сир.
– И ваша замечательная предусмотрительность. Я обратил на нее внимание.
– Это казалось личным делом, сир.
– Я вижу. Продолжайте, лорд Доно.
Доно чуть помедлил. – СБ уже передала Вам мои медицинские файлы с Беты?
– Только этим утром. Очевидно, были небольшие задержки.
– Не вините того славного парня из СБ, который за мной следил. Боюсь, Колония Бета его слегка ошеломила. И бетанцы вряд ли передали ему эти данные по собственной воле, тем более что я просил их этого не делать. – Доно любезно улыбнулся. – Я доволен, что он справился с этим вызовом. Было бы крайне неприятно думать, что после отставки Иллиана СБ потеряла свою прежнюю хватку.
Грегор, опершийся подбородком на руку, чуть шевельнул пальцами, подтверждая все сказанное.
– Если Вы успели взглянуть на эти отчеты, – продолжил Доно, – то уже знаете, что теперь я полностью функционален как мужчина и способен к выполнению моего общественного и биологического долга по рождению следующего наследника Форратьеров. Теперь, когда требование мужского первородства выполнено, я провозглашаю свои права на графство Форратьеров как ближайший кровный родственник и, исходя из взглядов, высказанных моим покойным братом, требую своего утверждения графом. Вторым пунктом я также заявляю, что буду лучшим графом, чем мой кузен Ришар, и буду служить своей провинции, империи и Вам с б
ольшим умением, чем он когда-либо был способен. Как доказательство этого я представляю на рассмотрение ту работу, которую вела в Округе от имени Пьера последние пять лет.
– Вы выдвигаете какие-либо еще обвинения против Ришара? – спросил Грегор.
– Не сейчас. Одному достаточно серьезному обвинению в свое время не хватало доказательств, чтобы быть вынесенным на судебное разбирательство… – Доно и Сабо обменялись взглядами.
– Пьер требовал от СБ расследования крушения флаера его невесты. Помню, я читал сводку этого доклада. Вы правы. Не было никаких доказательств.
Доно ухитрился выразить пожатием плеч «знаю, но я с этим не согласен».
– Что касается более мелких проступков Ришара – ладно, никому не было до них дела раньше и вряд ли будет теперь. Я не буду обвинять его в непригодности быть графом – хотя думаю, что на самом деле это правда – а скорее стану утверждать, что я для этого более пригоден и у меня больше прав. Именно так я и изложу дело перед всеми графами.
– И вы расчитываете получить чьи-то голоса?
– Несколько личных врагов Ришара отдали бы за меня свои голоса, даже будь я лошадью. А чтобы добрать недостающее количество, я намерен предложить свою кандидатуру партии Прогрессистов в качестве будущего сторонника.
– О? – Грегор моментально рассмотрел эту идею. – Форратьеры традиционо были оплотом Консерваторов. И Ришар, вероятно, поддержит эту традицию.
– Да. Мое сердце скорее принадлежит старой гвардии, партии моего отца и деда. Но я сомневаюсь, что многие из
ихсердец склонятся ко мне. Кроме того, они сейчас в меньшинстве. Нужно быть практичным.
Верно. Как тщательно Грегор ни поддерживал внешний вид императорской беспристрастности, никто не сомневался, что неофициально он поддерживал Прогрессистов. Айвен пожевал губу.
– Ваше дело вызовет шум в Совете в самый неподходящий момент, лорд Доно, – сказал Грегор. – Именно сейчас я использую все свое влияние на графов, чтобы протолкнуть через Совет ассигнования на ремонт комаррского отражателя.
– Я ничего не прошу у Вас, сир, кроме нейтралитета, – убедительно произнес Доно. – Не препятствуйте моим действиям. И не дайте графам выставить меня, не выслушав или заслушав тайно. Я хочу публичных дебатов и открытого голосования.
Грегор скривил губы, обдумывая этот вариант. – Ваше дело стало бы крайне специфическим прецедентом, лорд Доно. И мне пришлось бы с ним в дальнейшем жить.
– Возможно. Я лишь хочу заметить, что играю в точности по старым правилам.
– Ну… возможно, не
совсем, – пробормотал Грегор.
– Могу ли я предположить, сир, – вставил Бай, – что если бы на самом деле многим графским сестрам не терпелось умчаться на просторы галактики, воспользоваться достижениями тамошней медицины, вернуться на Барраяр и впрыгнуть в сапоги своего брата, то это скорее всего уже случилось бы? В качестве прецедента такое вряд ли будет популярно, стоит пройти новизне.
Доно пожал плечами. – До нашего завоевания Комарра такого рода медицина была практически недоступна. Кто-то должен быть стать первым. Если бы дела бедного Пьера пошли по-другому, то, может, это был бы и не я. – Он на мгновение взглянул прямо в глаза Грегору. – Хотя я явно не буду последним. Аннулировать мой иск или отмахнуться от него – это не решение. Если полностью дать делу законный ход, это как ничто другое вынудит графов полностью пересмотреть свои взгляды и рационализировать свод законов, слишком долго умудрявшийся не замечать, что времена меняются. Как можно управлять галактической империей по принципам, которые не пересматривались с Периода Изоляции? – взгляд лорда Доно вспыхнул пугающей энергией и хитростью. – Другими словами, для них это будет благом.
При этих словах у Грегора вырвалась – против его желания, как показалось Айвену – легкая улыбка. Лорд Доно держался с Грегором абсолютно верно – откровенно, бесстрашно, прямо. Но леди Донна и раньше отличалась наблюдательностью.
Грегор внимательно оглядел лорда Доно и прикоснулся пальцем к переносице. Помолчав мгновение, он с иронией спросил: – И вы захотите получить приглашение на свадьбу?
Доно приподнял бровь. – Если меня к тому времени утвердят графом Форратьером, это будет одновременно моим правом и обязанностью. Если же нет… ну ладно, – Сделав секундную паузу, он задумчиво добавил, – Хотя я всегда любила хорошие свадьбы. Сама я выходила замуж трижды. Два раза были просто катастрофой. Гораздо приятнее лишь наблюдать и повторять себе снова и снова: «
Это не я! Я тут не при чем!».Это одно может сделать тебя счастливой на целый день.
– Возможно, в следующий раз у вас будет по-другому, – сухо заметил Грегор.
Доно вздернул подбородок. – Почти наверняка, сир.
Грегор, откинувшись на спинку дивана, задумчиво разглядывал всю компанию, выстроившуюся перед ним. Он побарабанил пальцами по ручке дивана. Доно ожидал решения храбро, Бай нервничал, Сабо соблюдал бесстрастность. Айвен же в это время мечтал или стать невидимым, или никогда не сталкиваться с Баем в этом чертовом баре, или никогда не встречать Донну, или вовсе никогда не появляться на свет.
Топор, что бы ни делай, упадет, и вопрос в том, как бы ему увернуться.
Однако вместо этого Грегор наконец сказал, – Ну… и на что это похоже?
В бороде Доно сверкнула белозубая усмешка. – Если глядеть изнутри? Моя энергия возросла. Мое либидо тоже. Я мог бы сказать, что чувствую себя на десять лет моложе, если бы в свои тридцать я себя так чувствовала. Мой характер стал более резким. Скорее, изменился мир вокруг.
– А?
– На Колонии Бета я это едва замечал. Когда добрался до Комарра… ну, вокруг меня стало вдвое свободнее, а окружающие принялись реагировать вдвое быстрее. Когда я приземлился в космопорте Форбарр-Султаны, изменение было феноменально. Так что я не думаю, что это лишь результат моих упражнений.
– О. Так… если ваш иск не будет удовлетворен, вы изменитесь обратно?
– Не в ближайшее время. Я хочу сказать, взгляд с вершины пирамиды обещает дать широкую панораму. Я намереваюсь пользоваться преимуществами моего происхождения и состояния.
Снова воцарилась тишина. Айвен не был уверен, то ли ли каждый из них переваривал это заявление, то ли их рассудок просто закоротило.
– Хорошо… – произнес наконец Грегор медленно.
Его взгляд выражал все больше любопытства, и по коже Айвена поползли мурашки.
Он сейчас скажет это, я знаю…
– Давайте посмотрим, что получится, – Грегор расслабился и сделал легкое движение пальцами, как будто подталкивая их. – Продолжайте, лорд Доно.
– Спасибо, сир, – от чистого сердца произнес Доно.
Никто не заставил Грегора повторять прощание дважды. Все выбрали благоразумное отступление в сторону коридора прежде, чем Императору могла прийти в голову мысль изменить свое решение. Айвену показалось, что он чувствовал, как любопытный взгляд Грегора сверлил его спину весь путь до двери.
– Хорошо, – весело выдохнул Бай, когда мажордом вел их в обратный путь по коридору. – Все прошло лучше, чем я ожидал.
Доно искоса кинул на него взгляд. – Что, твоя вера истощилась, Бай? По-моему, все идет так хорошо, как я мог только надеяться.
Бай пожал плечами. – Скажем так, я чувствовал себя слегка не в своей тарелке.
– Вот поэтому мы и попросили Айвена о помощи. За которую еще раз спасибо тебе, Айвен.
– Не за что, – отказался от благодарности Айвен. – Я ничего не сделал. –
Я не виноват. Он не знал, зачем Грегор внес его в свой краткий список для этой встречи; император его даже ни о чем не спросил. Хотя получить от Грегора ключ к разгадке столь тонких материй было не легче, чем от Майлза. Он и представить себе не мог, как истолковал происшедшее Грегор. И
не хотелпредставлять.
Нестройный звук их шагов отозвался эхом, когда они свернули за угол в восточное крыло. Лорд Доно кинул на Айвена расчетливый взгляд, заставивший того на миг вспомнить не самые приятные черты леди Донны.
– Так что твоя мама делает в ближайшие несколько дней, Айвен?
– Она занята. Очень занята. Целыми часами. Все эти дела со свадьбой, знаешь ли. Я почти не вижу ее, разве что на работе. А там мы все очень заняты.
– Я вовсе не хочу мешать ее работе. Мне нужно что-то более… неформальное. Когда вы снова увидитесь не на работе?
– Завтра вечером на приеме; мой кузен Майлз устраивает его в честь Карин и Марка. Он велел мне прийти с дамой. А я ответил, что приведу тебя. Он был от этой идеи в восторге, – Айвен с грустью подумал об утраченной возможности.
– О, спасибо, Айвен! – немедленно отклинулся Доно. – Как заботливо с твоей стороны. Я согласен.
– Подожди, нет, это же было прежде… прежде чем я узнал, что ты… – бессвязно произнес Айвен, ткнув пальцем в сторону лорда Доно в его новой ипостаси. – Не думаю, что он будет в восторге
теперь. Это испортит его расчеты по размещению гостей за столом.
– Что, учитывая что придут
вседевочки Куделок? Не вижу, как. Хотя, полагаю, у некоторых из них есть молодые люди.
– Мне они неизвестны, за исключением Дува Галени Делии. И если Карин и Марк… впрочем, неважно. Но я думаю, что Майлз старается сместить соотношение полов в нужную сторону. На самом деле эта вечеринка для того, чтобы познакомить со всеми его садовницу.
– Извини, кого? – переспросил Доно. Они спустились в вестибюль через восточный вход резиденции. Мажордом терпеливо ждал, пока посетители уйдут. Его присутствие было ненавязчиво и почти незаметно, но Айвен был уверен, что он воспринимал каждое их слово, чтобы позже передать Грегору.
– Его садовница. Госпожа Форсуассон. Форская вдова, в которую он влюбился до потери рассудка. Он нанял ее разбить сад рядом с особняком Форкосиганов. Знаешь, она племянница лорда Аудитора Фортица.
– А. Тогда весьма подходяще. Но как неожиданно. Майлз Форкосиган наконец-то влюбился? Я всегда думал, что Майлз предпочтет инопланетянку. Он производил такое впечатление, будто большинство здешних женщин вызывает у него одно чувство – смертельную скуку. Хотя и было некоторое подозрение, что просто «зелен виноград» и именно так должно было случиться, – хитрая улыбка промельнула на лице лорда Доно.
– Я думаю, загвоздка была в том, чтобы заставить инопланетянку полюбить Барраяр, – сказал Айвен натянуто. – Так или иначе, там будут лорд Аудитор Фортиц и его жена, Иллиан вместе с моей матерью, Форбреттены, а также все Куделки, Галени и Марк.
– Рене Форбреттен? – Доно с интересом прищурил глаза и обменялся взглядами с Сабо, который в ответ незаметно кивнул. – Мне хочется поговорить с ним. Он – ниточка к Прогрессистам.
– Не на этой неделе. – ухмыльнулся Бай. – Разве ты не слышал, как Форбреттен обнаружил, что в его родословной отсутствует одно звено?
– Слышал, – отклонил это возражение лорд Доно. – У всех нас есть маленькие генетические недостатки. Думаю, сейчас было бы очаровательно сравнить наши впечатления. О, да, Айвен, ты должен меня привести туда. Это будет прекрасно.
Для кого?Со всем своим бетанским образованием, сам Майлз был почти настолько свободомыслящим, насколько это только возможно для мужчины, барраярца и фора, но Айвен едва ли мог представить, что его кузен будет в восторге, увидев имя лорда Доно Форратьера в списке приглашенных.
С другой стороны… ну и что? Если бы Майлза раздражало что-то еще, то это могло бы отвлечь его от небольшой проблемы с Формонкрифом и майором Замори. Лучший способ сбить с толку врага – умножить цели. И у Айвена не было никаких обязательств защищать лорда Доно от Майлза.
Или Майлза от лорда Доно, в этом конкретном случае. Если Доно с Баем считали Айвена, простого капитана генштаба, ценным консультантом по светскому и политическому климату в столице, то сколь лучше был бы настоящий Имперский Аудитор? Если Айвен смог бы переключить интерес Доно на новый объект, он сам мог бы незаметно уползти прочь. Да.