Страница:
— Вол, вы во что Ирриэтон превратили? В домик для Барби?
Вампир скривился.
— Не знаю кто такая Барби, но замок выглядит отвратительно. Дорриэн боится показать нос из своего кабинета.
Я присвистнула и ещё раз глянула на красочные пейзажи, изображённые на картинах.
— Так вы быстро потеряете имидж грозных повелителей Этары.
На всех окнах замка теперь висели весёленькие занавески. Вдоль стен стояли горшки с цветами. А полы были устланы белыми пушистыми коврами. Выглядело не практично и дёшево.
Мы вошли в зал, где обычно собирались придворные на дневное чаепитие и передачу друг другу последних сплетен. Я тоже любила бывать здесь в это время, веселя эмпатов своими шуточками, добрая половина которых касалась или магов или Владыки.
Боже! Сколько портретов! И все одной девушки. Точнее девочки. На картинах была запечатлена Солея в первые годы своей счастливой жизни. Хорошенькая. Вот Солея малышкой сидит на пони, вот она играет с собачкой, а вот она сидит сложив руки и устремив на нас свой чарующий взгляд, словно Мона Лиза Леонардо да Винчи.
— Воллэн, пошли отсюда. Меня сейчас стошнит. — Я потянула эмпата за рукав.
— Стой, — советник легонько толкнул меня в бок и кивнул в сторону двери напротив.
В зал вошёл Мар с двумя магами.
— Вот у тебя и появился шанс просмотреть его.
— О’кей. Только убери от меня своего брата. А то он во второй раз всё портит, — за магом маячил Кетар. Когда я пришла в себя после ранения, молодой эмпат ходил проведывать меня каждое утро и вечер, как на работу. — Лучше б Владыка проявлял такое рвение, — пробурчала я.
— Ты что-то сказала? — спросил нерасслышавший Воллэн.
— Я сказала, иди, уведи этого Ромео, пока он не помешал одному приятному разговору.
Я подошла к разговаривающим магам и, рявкнув: «Привет!», положила руку на плечо стоящего ко мне спиной Мара.
Эмпат подскочил и перепуганными глазами уставился на меня.
— Ты?!
— И я рада тебя видеть!
Остальные маги возмущённо засопели, недовольные прерыванием их беседы.
— Я думал, ты валяешься при смерти в кровати.
— Уже навалялась. Можно тебя? — я схватила Мара за руку и потащила в коридор. Краем глаза заметила Кетара, шагнувшего ко мне на встречу. Вол одним рывком вернул парня на место и что-то тому шепнул.
— Что тебе от меня надо? — мы шли по устланным белыми коврами коридорам. Какой же всё-таки у Солеи ужасный вкус!
— Понимаешь, Мар, ещё несколько дней назад я была при смерти, и многое переосмыслила в своей жизни, — я села на подоконник у небольшого окна. Эмпат встал рядом. — В общем, я хотела извиниться перед Кенэтом за все те грубости, что наговорила ему. Но он уехал. Да и с тобой я вела себя по-хамски.
Я заставила себя покраснеть. Выглядело это, как будто я долго собиралась поговорить с эмпатом и, наконец, нашла в себе силы, но каждое слово давалось мне с трудом.
Мар недоверчиво посмотрел на меня. Не дав ему и слова вставить, я выпалила на одном дыхании:
— С детства не могу с собой ничего поделать. Как только понимаю, что парень мне нравится, начинаю дерзить ему и оскорблять. Вот так же было и с Воллэном. Но это уже в прошлом, — я заметила, как брови эмпата поползли наверх, и поспешила добавить, — с Кенэтом был другой случай. Мне просто было жаль птицу, а на совете я ему нагрубила, потому что сильно нервничала.
Мар сразу выпрямился и гордо вскинул подбородок. Красивое с печатью порока лицо скривилось в довольной улыбке.
— И что же ты хочешь? — его руки легли на подоконник возле моих коленей.
— Чтобы ты простил меня и… — я ещё больше покраснела, — не отказался хоть иногда в эти дни, пока я здесь, гулять со мной. Например, сейчас…
Убрав мешающие мне встать руки вампира, я вскочила с подоконника и, взяв его под локоть, повела дальше по коридору.
— Твои извинения приняты, посланница. Я смогу к тебе зайти сегодня вечером.
Я застенчиво опустила глаза, борясь с желанием двинуть этому идиоту. Это чем же он решил со мной заняться вечером?!
Я начала расспрашивать его о семье, школе, Кенэте, попутно восхищаясь его подвигами и храбростью. Пока Мар, нахохлившись, словно индюк, рассказывал какой он всесторонне развитый мальчик, я успела не спеша проверить его душу. Сплошное дерьмо! (извините за грубость). Другого названия цвету его души я не нашла. Хотя бы одно светлое пятнышко!
— … а потом я сказал Дору, что хоть он и Владыка, не позволю ему разговаривать со мной в таком наглом тоне. Его Высочество сразу стушевался и начал извиняться, а я…
Я восторженно смотрела на мага, при этом томно вздыхая.
— Мар, может, ты мне объяснишь, почему вы обвиняете Теору в убийстве Владыки Шеррэта? Воллэн и Дорриэн наотрез отказались мне что-либо объяснять.
Я посмотрела на эмпата умоляющим взглядом. Немного помолчав, видимо что-то обдумывая, он ответил:
— Дядя Кенэт и другие маги были на месте преступления в Геллионе. Всё указывает на людей. В частности, на королеву.
Дурак! Он говорит так, будто Теора собственноручно душила Владыку. На секунду я прикрыла глаза.
Лжец! Знает, что маги ничего не нашли и попросту обманули Дорриэна. А если и нашли, то явно не человеческие следы.
— А может, это всё-таки был кто-нибудь из приближённых Шеррэта?
Мы повернули назад и отправились в зал, откуда начали нашу прогулку.
— Нет. Никто из эмпатов не причинял вред Владыке! — твёрдо сказал Мар.
Меня подмывало спросить, а кто же тогда причинял, но я побоялась спугнуть эмпата. Во второй раз прикрыла глаза. Странно. Может, я ошиблась. Нет. Без сомнения, он сказал правду.
Одно из двух, или Мар слепо верит в благородство и верность эмпатов своему Владыке, или знает, кто убил Шеррэта. Я больше склонялась ко второй версии.
Мы завернули за угол. Возле самой двери в зал, столкнулись с Дорриэном и Волом, которые о чём-то оживлённо спорили. Фу, наконец-то я избавлюсь от общества этого морального урода.
Воллэн улыбнулся мне.
— А я всё гадал, куда ты убежала…
Высвободив свою руку из руки Мара, я подбежала к советнику и, прижавшись к нему, положила голову на плечо.
Мар с недоумением застыл, пытаясь понять, что это такое сейчас было.
— Ваше Высочество, Мар мне только что рассказывал, как Вы его безосновательно обвинили в проникновение в запрещённое хранилище. Знаете, я считаю, он был совершенно прав, пристыдив Вас, — я повернула голову к Мару. Бедняга был в предобморочном состоянии. — Как ты сказал? Ах, да: «Плевал я на твоё высокое положение, Дорриэн. Мой род ещё древнее твоего, так что больше никогда не смей мне указывать, где мне находиться и что мне брать!» Хорошо, что Вы хоть осознали свою вину и извинились перед Маром.
Кажется, я переборщила. С выпученными глазами маг смотрел то на Дорриэна, то на дверь.
Будущий Владыка усмехнулся и спокойно произнёс:
— Интересно, чем ещё я оскорбил высокородного племянника Кенэта? Мар, ты только скажи. Я извинюсь.
Пробормотав что-то о срочных делах, эмпат дёрнул на себя ручку двери и рванул в зал.
Я облегчённо вздохнула. Слишком уж меня тяготило присутствие мага.
— Не думал, что вам приятно общество Мара, — Дорриэн пробежался по мне спокойным равнодушным взглядом. Вот, опять это официальное обращение!
— Я решила извиниться за всё перед эмпатом. На меня очень повлияло происшествие на кладбище.
Воллэн хмыкнул и уставился в потолок, чтобы избежать вопросительного взгляда Владыки.
— Что-то я не заметил изменений в лучшую сторону.
— А зачем Вы решили сделать из Ирриэтона пряничный домик? — перебила я Владыку. — Теперь не возможно по коридорам ходить, не боясь испачкать эти нарядные коврики. А зал на что похож? Прямо портретная галерея.
— Ты так говоришь, — перешёл со мной на ты Владыка. — Будто это всё сделали с твоим родным домом, Нарин. Тебе то какая разница? Всё равно ведь скоро уедешь.
Разговор явно не клеился. Ещё немного постояв с эмпатами, я пошла к себе в комнату, показав взглядом Волу, что мне есть, что рассказать.
Снова начался дождь, и небо заволокло тучами. Слуги поспешили зажечь факелы в коридорах. Бесшумно ступая по толстому ковру, я направилась в комнату близнецов на очередную партию в Этару. Каждый вечер мы проводили, играя в неё. Несколько раз мне даже повезло выиграть.
Однажды в моей комнате появился Владыка. Мы тогда только распределяли государства. Играли втроём, так как Лориэн убежал куда-то с Кетаром. После того злополучного бала парни быстро сдружились и часто уходили куда-то вместе.
Карта развернулась на всё свободное пространство. Значит, игра обещала быть долгой и интересной.
— Я вижу, вы заняты. — Дорриэн присел возле карты и взял на руку маленького человечка, чтобы лучше рассмотреть. Топнув ножкой и что-то возмущённо пропищав, он спрыгнул обратно на карту. Волшебные обитатели «Этары» не любили, когда кто-то отвлекал их от дел насущных.
— Не хотите с нами, Ваше Высочество? — я подняла глаза на принца, ожидая, что он сейчас ответит, что у него дела, и он зайдёт попозже. Но Дорриэн уходить не собирался.
— С удовольствием. Сто лет в неё не играл.
— А сколько тебе лет?
— Сто тридцать восемь.
— Мне бы так выглядеть хотя бы в сорок!
Мы кинули жребий. Долина Звёзд и Астен достались эльфам, Дору — Нельвия, а мне как всегда Драгония. Только однажды мне выпал Астен. Все остальные игры я управляла эмпатами. Услышав о том, кто у них королева, вампиры повыбегали из своих домов и подняв вверх свои маленькие головки, начали возмущённо кричать. И так каждый раз! Я была у них явно не в фаворе. Так что первый круг ушёл на усмирение междоусобных бунтов и восстаний.
Где-то на десятом кругу, когда у меня уже было достаточно средств в казне, чтобы начать торговлю с людьми и выдать за нельвийского принца «свою дочь», я решила резко поменять ход событий и… объявила Нельвии войну. При этом я рисковала получить штраф от игры в виде ополчения со стороны Астена и Долины Звёзд или очередного бунта в Драгонии. Мои эмпаты были очень ленивы и не особо обрадовались известию о грядущей войне. Что началось в Нельвии! Люди забегали, засуетились и, прибежав к замку короля, потребовали немедленного разрешения конфликта.
— Зачем ты объявила нам войну?! — Дорриэн так увлёкся игрой, что все события воспринимал, как будто они происходили на самом деле. — Мы же собирались подписать торговое соглашение! А как же наши дети?
Рэй опустил глаза и захихикал.
— У вас ещё нет детей.
Получив пинки с обеих сторон, он примолк.
— Дор, я решила. А объявлю-ка я войну людям. Чего с ними торговать? Для этого у меня есть Астен и Долина. Да и эльфийский принц более подходящая партия для моей дочери.
Дорриэн недовольно покосился на меня, но промолчал. Так ему и надо! Пусть хоть в игре почувствует, каково это вести свою малочисленную армию людей против огромной армии вампиров.
Самое интересное, что игра «поддержала» моё решение, дав хороший урожай, продав который мы купили всё необходимое для войны; благоприятную погоду (да, иногда над картой шёл дождь, и тогда запрещалось выводить игроков «на улицу») и союзников в лице эльфов.
Владыка локти кусал от досады, не зная, какие шаги предпринять дальше. Гномы на помощь не спешили.
И вот когда шла последняя битва за Геллион, и город готов был сдаться, в дверь постучали. Чёрт! Воллэн! И почему он является тогда, когда его совсем не ждут?!
— Дорриэн, я тебя везде ищу, — он запнулся и, посмотрев на меня каким-то странным взглядом, продолжил. — Там Леста приехала. Просит тебя об аудиенции.
Я хотела было вскочить, но почувствовала сдерживающую меня руку Стэна.
— Так рано? Она же собиралась прибыть только к свадьбе.
— Она сказала, что срочно хочет с тобой поговорить.
— Вол, доиграй за меня. Нарин уже практически развалила моё королевство, но может у тебя получится что-нибудь сделать. Разрушать королевства, должно быть, её призвание.
— Всегда рада вам помочь! — крикнула я вслед уходящему правителю.
— Что ты сделала с его королевством? — Воллэн занял место друга.
— Ничего особенного. Просто объявила Нельвии войну.
Глава 23
— Ты смотришь на него, как будто видишь впервые.
Колдунья обернулась и, подойдя ко мне, нежно обняла.
— Дорриэн, мой мальчик. Как же я рада тебя видеть.
Я был рад не меньше. Слишком редким гостем она была в Ирриэтоне. Эмпатия снова перевела взгляд на портрет.
— Такое ощущение, будто он вовсе и не умирал… смотрит на нас своим пронзающим жёстким взглядом, — она подошла к креслу и села. — Знаешь, Шеррэт очень напоминал мне Эрота. Те же глаза, нос, хищная улыбка…
— Ты хотела поговорить о чём-то срочном, — напомнил я колдунье. Не люблю, когда она начинает предаваться воспоминаниям.
— И хочу до сих пор. Я видела Эдель. Через три-четыре дня она будет в Эсфероне. Думаю, ты в курсе.
— А Эдель знает, что это я приказал Седрику отправить её домой?
Колдунья горько усмехнулась и ответила.
— Домой? Эдель давно перестала считать Драгонию своим домом. Дорриэн, ты же прекрасно понимаешь, что удержать насильно её не удастся. Она опять сбежит… К тому же в прошлом году она присягала на верность Седрику.
Демоны! И кто её за язык тянул?!
— Советую тебе разрешить, наконец, все ваши конфликты с сестрой.
— Думаешь, я этого не хочу! Знать бы, что ей тогда наговорил отец!
— Правду. О её рождении. Ну и ещё чего-нибудь от себя добавил.
— Добавил? — последние годы я ломал себе голову, зачем Шеррэт разрушил счастье собственной дочери.
— Ты же знаешь, как он относился к Эдель. Шеррэт всегда ненавидел полукровок, пусть даже в ней и течёт его собственная кровь.
Я сел рядом с Лестой. После смерти отца она была одной из немногих, к кому я мог обратиться за советом.
— Как мне вести себя с сестрой?
— Просто покажи ей, как ты её любишь и не удерживай насильно. Возможно, тогда Эдель сама решит остаться.
— А Седрик? Она ведь теперь его подданная?!
— До сих пор ты успешно манипулировал им. Надавишь и на этот раз. Кстати, ты готов к встрече будущей супруги?
Я немного помолчал, чтобы не наорать на колдунью. Она ведь не виновата, что уже не первая достаёт меня этим вопросом. Вот о ком мне хотелось меньше всего думать, так это о Солее. В голову лезли совсем другие мысли о некой разрушительнице королевств…
— О чём мечтаешь, Дорриэн? Вижу, ты не рад предстоящему браку.
Я посмотрел на колдунью таким несчастным взглядом, что она не сдержалась и рассмеялась.
— Ты выглядишь сейчас, будто заключённый перед казнью. Если не хочешь жениться, откажись.
Это был первый глупый совет, который я слышал от колдуньи. Разорвать помолвку! Даже страшно представить, какие последствия повлечёт за собой подобное решение. Старейшины мне точно не простят.
— Ты же знаешь, что я этого никогда не сделаю. Это была последняя воля отца. Уже перед самым отъездом в Нельвию он потребовал поклясться ему, что я женюсь на Солее. К тому же меня не коронуют, пока я не предоставлю Драгонии новую Владычицу.
Леста безразлично махнула рукой, как будто мы обсуждали какую-то ерунду.
— Ну, так возьми в жёны эмпатию. Старейшины будут даже рады.
— Не хочу я эмпатию!
Глаза колдуньи заблестели. Нет, определённо, иногда она бывает невыносима.
— А кого же ты хочешь, мой мальчик? Уж не связано ли это с кем-нибудь из твоих гостей?
Я отвёл взгляд. Леста могла без слов и просмотра догадаться, что творится у меня в душе.
— Я слышала, Теора отправила к тебе посланницу, — как можно равнодушнее бросила она. — До чего-нибудь договорились?
— Нет. Старейшины и я уже решили после коронации объявить войну людям.
Колдунья встала и пошла к двери.
— Не становись похожим на своего отца, Дорриэн. С каждым годом ты всё больше напоминаешь мне его. Наверное, это наше проклятие…
— Какое проклятие?
Колдунья не ответила и вышла, оставив меня одного наедине со своими безрадостными мыслями.
— Сидеть!
И от неожиданности снова на них опустилась.
— Ты не подумала, что Дорриэн может поинтересоваться, зачем тебе так срочно понадобилась колдунья?
— Скажу, что хочу купить у неё крем от морщин.
— Не смешно. Как только погода наладится, я отвезу тебя к ней.
— Но почему я не могу поговорить с ней сейчас?!
— Потому что Леста с дороги устала, а к Владыке у неё было что-то срочное, вот она и приехала в Ирриэтон, не заезжая домой.
Наш спор прервало появление Инэки. Эмпатия держала в руках лист бумаги.
— Слуга попросил передать Вам, госпожа.
Я взяла из рук девушки сложенный вдвое листок. Открыв и быстро пробежавшись по нему глазами, торжествующе улыбнулась.
— Леста приглашает меня завтра к себе домой.
На следующий вечер я и Воллэн, незаметно покинув Ирриэтон, отправились на окраины Эсферона. Погода была отвратительная. Переставший ночью лить дождь, с утра зарядил с новой силой, превратив дороги в жидкое месиво. Разбрызгивая грязь по сторонам, лошади неслись вперед, управляемые ловкой рукой кучера.
— Вол, и долго ещё будет такая мерзкая погода? — спросила я, когда мы пересекли Фонтанную площадь.
— Возможно неделю или две. В худшем случае — месяц. Мы все боимся, что дождь может отложить свадьбу Дорриэна.
А эта падающая с неба водичка начинает мне нравиться!
— Почему отложить?
— Венчание должно проходить на развалинах храма любви. Может, заметила белую лестницу? Мы её только что проехали.
Заметила. Высокая крутая лестница метров двадцать в высоту, оканчивающаяся круглой площадкой с полуразрушенным алтарём в центре. Долго же придётся Солее шкандыбать по ней в своих свадебных туфельках. Ещё ненароком споткнётся и упадёт. Вот трагедия будет…
— Ты чего улыбаешься? — привёл меня в чувство Вол.
— Прости, задумалась.
Через полчаса мы стояли возле ворот огромного старого дома. Я присвистнула. Почему-то ожидала увидеть избушку на курьих ножках, а колдунья, оказывается, жила в царских условиях.
Дверь нам открыла молоденькая эмпатия, служившая, как оказалось, экономкой в доме Лесты.
— Входите. Госпожа ждёт вас.
Мы последовали за служанкой. Помимо того, что снаружи дом напоминал мини-версию Ирриэтона, внутри он так же ничем ему не уступал. Мрачный и тёмный, но в то же время такой манящий и загадочный. Казалось, эти стены таят в себе множество секретов. Размытые очертания мебели, утонувшей в полумраке, как бы давали понять гостю, что у этого дома богатое прошлое.
Я зажмурила глаза, чувствуя, что сейчас опять что-то увижу. За последние недели я настолько привыкла к этой своей особенности, что иногда переставала замечать, где заканчивается реальность и начинается видение…
Вечер. Так же как и сейчас льёт дождь. Молодая эмпатия, завёрнутая в алый плащ, входит в дом, освещенный тысячами свечей. Скинув плащ, она отдаёт его подбежавшей служанке и подходит к зеркалу, поправляя несколько выбившихся из причёски золотистых локонов. Улыбнувшись своему отражению, женщина оборачивается на звук звонкого детского голоса.
— Мама, смотри, что мне подарил отец, — в дверях стоит белокурый малыш и держит в руках коробку с деревянными солдатиками, аккуратно выложенными в ряд. — Когда я выросту, папа даст мне большую армию, и я завоюю всю Этару для тебя, мамочка.
Эмпатия подхватывает ребёнка и кружит по комнате.
— Мне не нужна Этара, Эрот. Я лишь хочу, чтобы ты вырос достойным правителем Королевства Света, и тогда я буду тобой гордиться. Поменьше слушай глупости отца о войне. Договорились?
Малыш послушно кивнул и замахал ножками, требуя, чтобы его поставили на землю. Женщина погладила сына по голове и ещё раз прижала к себе.
— Вам что-нибудь нужно, госпожа? — на зов эмпатии появилась девушка с подносом в руке.
— Да. Отведи Эрота наверх. Сегодня мы ночуем здесь. Не хочу возвращаться по такой погоде в Ирриэтон.
Пожелав сыну спокойной ночи, она взяла у служанки поднос и удалилась в другую комнату…
Я почувствовала лёгкий толчок в бок и открыла глаза.
— Мы пришли, — шепнул Воллэн и, открыв дверь, пропустил меня вперёд.
Колдунья сидела возле зажжённого камина, поглаживая рыжего кота, устроившегося у неё на руках. Подняв сонную морду, кот недовольно посмотрел на нас, будто спрашивая, что мы делаем в его доме.
Увидев на моём плече феникса, кот жадно облизнулся, чем заставил моего питомца усесться на самый высокий шкаф и уже оттуда наблюдать за происходящим.
Сбросив животное на землю, Леста поднялась и поприветствовала нас. Я замерла, глядя на женщину. То же лицо, глаза, фигура… Только что в своём видении я видела женщину, очень похожую на Лесту. Значит, она тоже королевских кровей?
— Воллэн, и ты пришёл? — по голосу эмпатии я поняла, что она рассчитывала только на мой приезд.
— Я побоялся отпускать Нарин одну. Недавно с ней произошёл неприятный случай, — он повернулся к двери. — Она Вам сама расскажет. Не буду вам мешать.
Леста окликнула советника.
— С тобой я тоже хотела поговорить. Зайди потом.
Воллэн кивнул и вышел, прикрыв за собой дверь.
Колдунья улыбнулась ласковой улыбкой.
— Как только услышала о тебе от Эдель, сразу же захотела поговорить.
Я села в предложенное мне кресло и посмотрела на Лесту.
— Вы видели Эдель? Как её рана? Она, должно быть, рассказала Вам о случае в лесу.
Леста расположилась напротив и взяла на руки ластившегося кота. От прикосновений хозяйки кот блаженно замурлыкал, забыв о присутствии нежелательной гостьи.
— С ней всё в порядке. А вот тебе, я думаю, грозит серьёзная опасность. Не хочешь рассказать мне о себе?
Улыбнувшись, я полезла в сумку за письмом Теоры и, достав его, протянула эмпатии.
— Королева Теора сказала, что если кто-то и сможет мне помочь, то только Вы. Так вот, я умерла…
Говорила я долго, боясь упустить мельчайшую подробность. Не было смысла скрывать от Лесты свои дары, также как и пророчество илларов и многое другое.
Женщина слушала внимательно, не перебивая. Только когда я начала рассказывать о том, что видела, как Эрот проводил обряд, эмпатия вздрогнула и изменилась в лице.
Когда я закончила, Леста вскрыла послание и быстро пробежала по нему глазами.
— Значит, Теора ещё на что-то надеется. Упрямая женщина, — колдунья скомкала лист бумаги и бросила в огонь. Ярко вспыхнув, письмо навсегда исчезло в жёлтых языках пламени. — За это я её и уважаю.
— Вы мне поможете?
Леста поднялась с кресла и подошла к окну. Дождь усилился. Капли, падающие с неба, отстукивали мерную дробь, словно тысячи деревянных солдатиков били по своим игрушечным барабанам.
— Смотря в чём… — нервно постукивая по столу костяшками пальцев в такт дождю, эмпатия посмотрела в ночную тьму и продолжила. — Видишь ли, мне не много известно об иных мирах. До определённого момента считала, что Этара — единственное место, населённое живыми существами. Но я не буду говорить тебе сейчас «нет». В конце концов, если твоё желание вернуться домой так велико, ты обязательно найдёшь дорогу. — Она отвернулась от окна и прошлась к книжному шкафу. Достав оттуда книжку в тёмно-зелёном переплёте, колдунья полистала её и что-то тихо прочла на незнакомом мне языке. — Вот только захочешь ли ты вернуться… Хотя, это уже другой вопрос. Для начала, Нарин, ты должна исполнить волю пророчества и разобраться со своими дарами. Возможно, если мы узнаем, откуда они у тебя, то поймём, кто на тебя охотится и зачем.
Я взглянула на колдунью. Её последняя фраза оставила неприятный осадок в душе. Чувствовать себя мишенью какого-то психа (или психов) не самый лучший способ сберечь нервы. Плюс ко всему этому, мне постоянно напоминают о спасении Этары. Но я так и не поняла, почему именно я должна её спасать. Есть более подходящие кандидатуры на должность Спасителя мира. Например, Вол. Благородный, сильный, умный, с добрым сердцем и чистыми помыслами… В общем, типичный герой приключенческих романов. Или Лориэн. Не такой прозорливый и сильный, но зато великодушия и доброты в нём хоть отбавляй. Его ещё посадить на белого коня и дать ему в жёны какую-нибудь принцессочку, хотя бы даже Солею, и happy end нашей сказке обеспечен. А я пока, даже если не вернусь домой, смотаюсь куда-нибудь на острова: загореть, покупаться, фиников поесть. Может, Владыку с собой прихвачу, если научится делать лицо попроще. Ему солнечные лучи не помешают.
— А в своём мире ты никогда не замечала за собой этих способностей? — оторвала меня от размышлений Леста.
— Нет. Я всегда считала себя обыкновенной. Жила как все, ни на чём особо не заморачиваясь.
Леста снова подошла к книжным полкам и, надев очки, принялась что-то искать.
— Ну что ж, — сказала она, не оборачиваясь. — Пока сосредоточимся на спасении Этары. Потом отыграем свадьбу Дорриэна и посмотрим, что можно сделать… — она вытащила ещё одну книгу и, пролистав, поставила обратно, тихо бормоча, — где же я её видела?
Вампир скривился.
— Не знаю кто такая Барби, но замок выглядит отвратительно. Дорриэн боится показать нос из своего кабинета.
Я присвистнула и ещё раз глянула на красочные пейзажи, изображённые на картинах.
— Так вы быстро потеряете имидж грозных повелителей Этары.
На всех окнах замка теперь висели весёленькие занавески. Вдоль стен стояли горшки с цветами. А полы были устланы белыми пушистыми коврами. Выглядело не практично и дёшево.
Мы вошли в зал, где обычно собирались придворные на дневное чаепитие и передачу друг другу последних сплетен. Я тоже любила бывать здесь в это время, веселя эмпатов своими шуточками, добрая половина которых касалась или магов или Владыки.
Боже! Сколько портретов! И все одной девушки. Точнее девочки. На картинах была запечатлена Солея в первые годы своей счастливой жизни. Хорошенькая. Вот Солея малышкой сидит на пони, вот она играет с собачкой, а вот она сидит сложив руки и устремив на нас свой чарующий взгляд, словно Мона Лиза Леонардо да Винчи.
— Воллэн, пошли отсюда. Меня сейчас стошнит. — Я потянула эмпата за рукав.
— Стой, — советник легонько толкнул меня в бок и кивнул в сторону двери напротив.
В зал вошёл Мар с двумя магами.
— Вот у тебя и появился шанс просмотреть его.
— О’кей. Только убери от меня своего брата. А то он во второй раз всё портит, — за магом маячил Кетар. Когда я пришла в себя после ранения, молодой эмпат ходил проведывать меня каждое утро и вечер, как на работу. — Лучше б Владыка проявлял такое рвение, — пробурчала я.
— Ты что-то сказала? — спросил нерасслышавший Воллэн.
— Я сказала, иди, уведи этого Ромео, пока он не помешал одному приятному разговору.
Я подошла к разговаривающим магам и, рявкнув: «Привет!», положила руку на плечо стоящего ко мне спиной Мара.
Эмпат подскочил и перепуганными глазами уставился на меня.
— Ты?!
— И я рада тебя видеть!
Остальные маги возмущённо засопели, недовольные прерыванием их беседы.
— Я думал, ты валяешься при смерти в кровати.
— Уже навалялась. Можно тебя? — я схватила Мара за руку и потащила в коридор. Краем глаза заметила Кетара, шагнувшего ко мне на встречу. Вол одним рывком вернул парня на место и что-то тому шепнул.
— Что тебе от меня надо? — мы шли по устланным белыми коврами коридорам. Какой же всё-таки у Солеи ужасный вкус!
— Понимаешь, Мар, ещё несколько дней назад я была при смерти, и многое переосмыслила в своей жизни, — я села на подоконник у небольшого окна. Эмпат встал рядом. — В общем, я хотела извиниться перед Кенэтом за все те грубости, что наговорила ему. Но он уехал. Да и с тобой я вела себя по-хамски.
Я заставила себя покраснеть. Выглядело это, как будто я долго собиралась поговорить с эмпатом и, наконец, нашла в себе силы, но каждое слово давалось мне с трудом.
Мар недоверчиво посмотрел на меня. Не дав ему и слова вставить, я выпалила на одном дыхании:
— С детства не могу с собой ничего поделать. Как только понимаю, что парень мне нравится, начинаю дерзить ему и оскорблять. Вот так же было и с Воллэном. Но это уже в прошлом, — я заметила, как брови эмпата поползли наверх, и поспешила добавить, — с Кенэтом был другой случай. Мне просто было жаль птицу, а на совете я ему нагрубила, потому что сильно нервничала.
Мар сразу выпрямился и гордо вскинул подбородок. Красивое с печатью порока лицо скривилось в довольной улыбке.
— И что же ты хочешь? — его руки легли на подоконник возле моих коленей.
— Чтобы ты простил меня и… — я ещё больше покраснела, — не отказался хоть иногда в эти дни, пока я здесь, гулять со мной. Например, сейчас…
Убрав мешающие мне встать руки вампира, я вскочила с подоконника и, взяв его под локоть, повела дальше по коридору.
— Твои извинения приняты, посланница. Я смогу к тебе зайти сегодня вечером.
Я застенчиво опустила глаза, борясь с желанием двинуть этому идиоту. Это чем же он решил со мной заняться вечером?!
Я начала расспрашивать его о семье, школе, Кенэте, попутно восхищаясь его подвигами и храбростью. Пока Мар, нахохлившись, словно индюк, рассказывал какой он всесторонне развитый мальчик, я успела не спеша проверить его душу. Сплошное дерьмо! (извините за грубость). Другого названия цвету его души я не нашла. Хотя бы одно светлое пятнышко!
— … а потом я сказал Дору, что хоть он и Владыка, не позволю ему разговаривать со мной в таком наглом тоне. Его Высочество сразу стушевался и начал извиняться, а я…
Я восторженно смотрела на мага, при этом томно вздыхая.
— Мар, может, ты мне объяснишь, почему вы обвиняете Теору в убийстве Владыки Шеррэта? Воллэн и Дорриэн наотрез отказались мне что-либо объяснять.
Я посмотрела на эмпата умоляющим взглядом. Немного помолчав, видимо что-то обдумывая, он ответил:
— Дядя Кенэт и другие маги были на месте преступления в Геллионе. Всё указывает на людей. В частности, на королеву.
Дурак! Он говорит так, будто Теора собственноручно душила Владыку. На секунду я прикрыла глаза.
Лжец! Знает, что маги ничего не нашли и попросту обманули Дорриэна. А если и нашли, то явно не человеческие следы.
— А может, это всё-таки был кто-нибудь из приближённых Шеррэта?
Мы повернули назад и отправились в зал, откуда начали нашу прогулку.
— Нет. Никто из эмпатов не причинял вред Владыке! — твёрдо сказал Мар.
Меня подмывало спросить, а кто же тогда причинял, но я побоялась спугнуть эмпата. Во второй раз прикрыла глаза. Странно. Может, я ошиблась. Нет. Без сомнения, он сказал правду.
Одно из двух, или Мар слепо верит в благородство и верность эмпатов своему Владыке, или знает, кто убил Шеррэта. Я больше склонялась ко второй версии.
Мы завернули за угол. Возле самой двери в зал, столкнулись с Дорриэном и Волом, которые о чём-то оживлённо спорили. Фу, наконец-то я избавлюсь от общества этого морального урода.
Воллэн улыбнулся мне.
— А я всё гадал, куда ты убежала…
Высвободив свою руку из руки Мара, я подбежала к советнику и, прижавшись к нему, положила голову на плечо.
Мар с недоумением застыл, пытаясь понять, что это такое сейчас было.
— Ваше Высочество, Мар мне только что рассказывал, как Вы его безосновательно обвинили в проникновение в запрещённое хранилище. Знаете, я считаю, он был совершенно прав, пристыдив Вас, — я повернула голову к Мару. Бедняга был в предобморочном состоянии. — Как ты сказал? Ах, да: «Плевал я на твоё высокое положение, Дорриэн. Мой род ещё древнее твоего, так что больше никогда не смей мне указывать, где мне находиться и что мне брать!» Хорошо, что Вы хоть осознали свою вину и извинились перед Маром.
Кажется, я переборщила. С выпученными глазами маг смотрел то на Дорриэна, то на дверь.
Будущий Владыка усмехнулся и спокойно произнёс:
— Интересно, чем ещё я оскорбил высокородного племянника Кенэта? Мар, ты только скажи. Я извинюсь.
Пробормотав что-то о срочных делах, эмпат дёрнул на себя ручку двери и рванул в зал.
Я облегчённо вздохнула. Слишком уж меня тяготило присутствие мага.
— Не думал, что вам приятно общество Мара, — Дорриэн пробежался по мне спокойным равнодушным взглядом. Вот, опять это официальное обращение!
— Я решила извиниться за всё перед эмпатом. На меня очень повлияло происшествие на кладбище.
Воллэн хмыкнул и уставился в потолок, чтобы избежать вопросительного взгляда Владыки.
— Что-то я не заметил изменений в лучшую сторону.
— А зачем Вы решили сделать из Ирриэтона пряничный домик? — перебила я Владыку. — Теперь не возможно по коридорам ходить, не боясь испачкать эти нарядные коврики. А зал на что похож? Прямо портретная галерея.
— Ты так говоришь, — перешёл со мной на ты Владыка. — Будто это всё сделали с твоим родным домом, Нарин. Тебе то какая разница? Всё равно ведь скоро уедешь.
Разговор явно не клеился. Ещё немного постояв с эмпатами, я пошла к себе в комнату, показав взглядом Волу, что мне есть, что рассказать.
Снова начался дождь, и небо заволокло тучами. Слуги поспешили зажечь факелы в коридорах. Бесшумно ступая по толстому ковру, я направилась в комнату близнецов на очередную партию в Этару. Каждый вечер мы проводили, играя в неё. Несколько раз мне даже повезло выиграть.
Однажды в моей комнате появился Владыка. Мы тогда только распределяли государства. Играли втроём, так как Лориэн убежал куда-то с Кетаром. После того злополучного бала парни быстро сдружились и часто уходили куда-то вместе.
Карта развернулась на всё свободное пространство. Значит, игра обещала быть долгой и интересной.
— Я вижу, вы заняты. — Дорриэн присел возле карты и взял на руку маленького человечка, чтобы лучше рассмотреть. Топнув ножкой и что-то возмущённо пропищав, он спрыгнул обратно на карту. Волшебные обитатели «Этары» не любили, когда кто-то отвлекал их от дел насущных.
— Не хотите с нами, Ваше Высочество? — я подняла глаза на принца, ожидая, что он сейчас ответит, что у него дела, и он зайдёт попозже. Но Дорриэн уходить не собирался.
— С удовольствием. Сто лет в неё не играл.
— А сколько тебе лет?
— Сто тридцать восемь.
— Мне бы так выглядеть хотя бы в сорок!
Мы кинули жребий. Долина Звёзд и Астен достались эльфам, Дору — Нельвия, а мне как всегда Драгония. Только однажды мне выпал Астен. Все остальные игры я управляла эмпатами. Услышав о том, кто у них королева, вампиры повыбегали из своих домов и подняв вверх свои маленькие головки, начали возмущённо кричать. И так каждый раз! Я была у них явно не в фаворе. Так что первый круг ушёл на усмирение междоусобных бунтов и восстаний.
Где-то на десятом кругу, когда у меня уже было достаточно средств в казне, чтобы начать торговлю с людьми и выдать за нельвийского принца «свою дочь», я решила резко поменять ход событий и… объявила Нельвии войну. При этом я рисковала получить штраф от игры в виде ополчения со стороны Астена и Долины Звёзд или очередного бунта в Драгонии. Мои эмпаты были очень ленивы и не особо обрадовались известию о грядущей войне. Что началось в Нельвии! Люди забегали, засуетились и, прибежав к замку короля, потребовали немедленного разрешения конфликта.
— Зачем ты объявила нам войну?! — Дорриэн так увлёкся игрой, что все события воспринимал, как будто они происходили на самом деле. — Мы же собирались подписать торговое соглашение! А как же наши дети?
Рэй опустил глаза и захихикал.
— У вас ещё нет детей.
Получив пинки с обеих сторон, он примолк.
— Дор, я решила. А объявлю-ка я войну людям. Чего с ними торговать? Для этого у меня есть Астен и Долина. Да и эльфийский принц более подходящая партия для моей дочери.
Дорриэн недовольно покосился на меня, но промолчал. Так ему и надо! Пусть хоть в игре почувствует, каково это вести свою малочисленную армию людей против огромной армии вампиров.
Самое интересное, что игра «поддержала» моё решение, дав хороший урожай, продав который мы купили всё необходимое для войны; благоприятную погоду (да, иногда над картой шёл дождь, и тогда запрещалось выводить игроков «на улицу») и союзников в лице эльфов.
Владыка локти кусал от досады, не зная, какие шаги предпринять дальше. Гномы на помощь не спешили.
И вот когда шла последняя битва за Геллион, и город готов был сдаться, в дверь постучали. Чёрт! Воллэн! И почему он является тогда, когда его совсем не ждут?!
— Дорриэн, я тебя везде ищу, — он запнулся и, посмотрев на меня каким-то странным взглядом, продолжил. — Там Леста приехала. Просит тебя об аудиенции.
Я хотела было вскочить, но почувствовала сдерживающую меня руку Стэна.
— Так рано? Она же собиралась прибыть только к свадьбе.
— Она сказала, что срочно хочет с тобой поговорить.
— Вол, доиграй за меня. Нарин уже практически развалила моё королевство, но может у тебя получится что-нибудь сделать. Разрушать королевства, должно быть, её призвание.
— Всегда рада вам помочь! — крикнула я вслед уходящему правителю.
— Что ты сделала с его королевством? — Воллэн занял место друга.
— Ничего особенного. Просто объявила Нельвии войну.
Глава 23
У всякого светлого будущего
есть своё тёмное прошлое.
NN
Дорриэн
Войдя в кабинет, я увидел пожилую эмпатию, внимательно разглядывающую портрет моего отца. Леста.— Ты смотришь на него, как будто видишь впервые.
Колдунья обернулась и, подойдя ко мне, нежно обняла.
— Дорриэн, мой мальчик. Как же я рада тебя видеть.
Я был рад не меньше. Слишком редким гостем она была в Ирриэтоне. Эмпатия снова перевела взгляд на портрет.
— Такое ощущение, будто он вовсе и не умирал… смотрит на нас своим пронзающим жёстким взглядом, — она подошла к креслу и села. — Знаешь, Шеррэт очень напоминал мне Эрота. Те же глаза, нос, хищная улыбка…
— Ты хотела поговорить о чём-то срочном, — напомнил я колдунье. Не люблю, когда она начинает предаваться воспоминаниям.
— И хочу до сих пор. Я видела Эдель. Через три-четыре дня она будет в Эсфероне. Думаю, ты в курсе.
— А Эдель знает, что это я приказал Седрику отправить её домой?
Колдунья горько усмехнулась и ответила.
— Домой? Эдель давно перестала считать Драгонию своим домом. Дорриэн, ты же прекрасно понимаешь, что удержать насильно её не удастся. Она опять сбежит… К тому же в прошлом году она присягала на верность Седрику.
Демоны! И кто её за язык тянул?!
— Советую тебе разрешить, наконец, все ваши конфликты с сестрой.
— Думаешь, я этого не хочу! Знать бы, что ей тогда наговорил отец!
— Правду. О её рождении. Ну и ещё чего-нибудь от себя добавил.
— Добавил? — последние годы я ломал себе голову, зачем Шеррэт разрушил счастье собственной дочери.
— Ты же знаешь, как он относился к Эдель. Шеррэт всегда ненавидел полукровок, пусть даже в ней и течёт его собственная кровь.
Я сел рядом с Лестой. После смерти отца она была одной из немногих, к кому я мог обратиться за советом.
— Как мне вести себя с сестрой?
— Просто покажи ей, как ты её любишь и не удерживай насильно. Возможно, тогда Эдель сама решит остаться.
— А Седрик? Она ведь теперь его подданная?!
— До сих пор ты успешно манипулировал им. Надавишь и на этот раз. Кстати, ты готов к встрече будущей супруги?
Я немного помолчал, чтобы не наорать на колдунью. Она ведь не виновата, что уже не первая достаёт меня этим вопросом. Вот о ком мне хотелось меньше всего думать, так это о Солее. В голову лезли совсем другие мысли о некой разрушительнице королевств…
— О чём мечтаешь, Дорриэн? Вижу, ты не рад предстоящему браку.
Я посмотрел на колдунью таким несчастным взглядом, что она не сдержалась и рассмеялась.
— Ты выглядишь сейчас, будто заключённый перед казнью. Если не хочешь жениться, откажись.
Это был первый глупый совет, который я слышал от колдуньи. Разорвать помолвку! Даже страшно представить, какие последствия повлечёт за собой подобное решение. Старейшины мне точно не простят.
— Ты же знаешь, что я этого никогда не сделаю. Это была последняя воля отца. Уже перед самым отъездом в Нельвию он потребовал поклясться ему, что я женюсь на Солее. К тому же меня не коронуют, пока я не предоставлю Драгонии новую Владычицу.
Леста безразлично махнула рукой, как будто мы обсуждали какую-то ерунду.
— Ну, так возьми в жёны эмпатию. Старейшины будут даже рады.
— Не хочу я эмпатию!
Глаза колдуньи заблестели. Нет, определённо, иногда она бывает невыносима.
— А кого же ты хочешь, мой мальчик? Уж не связано ли это с кем-нибудь из твоих гостей?
Я отвёл взгляд. Леста могла без слов и просмотра догадаться, что творится у меня в душе.
— Я слышала, Теора отправила к тебе посланницу, — как можно равнодушнее бросила она. — До чего-нибудь договорились?
— Нет. Старейшины и я уже решили после коронации объявить войну людям.
Колдунья встала и пошла к двери.
— Не становись похожим на своего отца, Дорриэн. С каждым годом ты всё больше напоминаешь мне его. Наверное, это наше проклятие…
— Какое проклятие?
Колдунья не ответила и вышла, оставив меня одного наедине со своими безрадостными мыслями.
Нарин
— Вол, ну Волчик, миленький, когда ты устроишь мне встречу с Лестой? Может, мне подождать её возле кабинета Владыки, пока она не освободится, — я поднялась с колен.— Сидеть!
И от неожиданности снова на них опустилась.
— Ты не подумала, что Дорриэн может поинтересоваться, зачем тебе так срочно понадобилась колдунья?
— Скажу, что хочу купить у неё крем от морщин.
— Не смешно. Как только погода наладится, я отвезу тебя к ней.
— Но почему я не могу поговорить с ней сейчас?!
— Потому что Леста с дороги устала, а к Владыке у неё было что-то срочное, вот она и приехала в Ирриэтон, не заезжая домой.
Наш спор прервало появление Инэки. Эмпатия держала в руках лист бумаги.
— Слуга попросил передать Вам, госпожа.
Я взяла из рук девушки сложенный вдвое листок. Открыв и быстро пробежавшись по нему глазами, торжествующе улыбнулась.
— Леста приглашает меня завтра к себе домой.
На следующий вечер я и Воллэн, незаметно покинув Ирриэтон, отправились на окраины Эсферона. Погода была отвратительная. Переставший ночью лить дождь, с утра зарядил с новой силой, превратив дороги в жидкое месиво. Разбрызгивая грязь по сторонам, лошади неслись вперед, управляемые ловкой рукой кучера.
— Вол, и долго ещё будет такая мерзкая погода? — спросила я, когда мы пересекли Фонтанную площадь.
— Возможно неделю или две. В худшем случае — месяц. Мы все боимся, что дождь может отложить свадьбу Дорриэна.
А эта падающая с неба водичка начинает мне нравиться!
— Почему отложить?
— Венчание должно проходить на развалинах храма любви. Может, заметила белую лестницу? Мы её только что проехали.
Заметила. Высокая крутая лестница метров двадцать в высоту, оканчивающаяся круглой площадкой с полуразрушенным алтарём в центре. Долго же придётся Солее шкандыбать по ней в своих свадебных туфельках. Ещё ненароком споткнётся и упадёт. Вот трагедия будет…
— Ты чего улыбаешься? — привёл меня в чувство Вол.
— Прости, задумалась.
Через полчаса мы стояли возле ворот огромного старого дома. Я присвистнула. Почему-то ожидала увидеть избушку на курьих ножках, а колдунья, оказывается, жила в царских условиях.
Дверь нам открыла молоденькая эмпатия, служившая, как оказалось, экономкой в доме Лесты.
— Входите. Госпожа ждёт вас.
Мы последовали за служанкой. Помимо того, что снаружи дом напоминал мини-версию Ирриэтона, внутри он так же ничем ему не уступал. Мрачный и тёмный, но в то же время такой манящий и загадочный. Казалось, эти стены таят в себе множество секретов. Размытые очертания мебели, утонувшей в полумраке, как бы давали понять гостю, что у этого дома богатое прошлое.
Я зажмурила глаза, чувствуя, что сейчас опять что-то увижу. За последние недели я настолько привыкла к этой своей особенности, что иногда переставала замечать, где заканчивается реальность и начинается видение…
Вечер. Так же как и сейчас льёт дождь. Молодая эмпатия, завёрнутая в алый плащ, входит в дом, освещенный тысячами свечей. Скинув плащ, она отдаёт его подбежавшей служанке и подходит к зеркалу, поправляя несколько выбившихся из причёски золотистых локонов. Улыбнувшись своему отражению, женщина оборачивается на звук звонкого детского голоса.
— Мама, смотри, что мне подарил отец, — в дверях стоит белокурый малыш и держит в руках коробку с деревянными солдатиками, аккуратно выложенными в ряд. — Когда я выросту, папа даст мне большую армию, и я завоюю всю Этару для тебя, мамочка.
Эмпатия подхватывает ребёнка и кружит по комнате.
— Мне не нужна Этара, Эрот. Я лишь хочу, чтобы ты вырос достойным правителем Королевства Света, и тогда я буду тобой гордиться. Поменьше слушай глупости отца о войне. Договорились?
Малыш послушно кивнул и замахал ножками, требуя, чтобы его поставили на землю. Женщина погладила сына по голове и ещё раз прижала к себе.
— Вам что-нибудь нужно, госпожа? — на зов эмпатии появилась девушка с подносом в руке.
— Да. Отведи Эрота наверх. Сегодня мы ночуем здесь. Не хочу возвращаться по такой погоде в Ирриэтон.
Пожелав сыну спокойной ночи, она взяла у служанки поднос и удалилась в другую комнату…
Я почувствовала лёгкий толчок в бок и открыла глаза.
— Мы пришли, — шепнул Воллэн и, открыв дверь, пропустил меня вперёд.
Колдунья сидела возле зажжённого камина, поглаживая рыжего кота, устроившегося у неё на руках. Подняв сонную морду, кот недовольно посмотрел на нас, будто спрашивая, что мы делаем в его доме.
Увидев на моём плече феникса, кот жадно облизнулся, чем заставил моего питомца усесться на самый высокий шкаф и уже оттуда наблюдать за происходящим.
Сбросив животное на землю, Леста поднялась и поприветствовала нас. Я замерла, глядя на женщину. То же лицо, глаза, фигура… Только что в своём видении я видела женщину, очень похожую на Лесту. Значит, она тоже королевских кровей?
— Воллэн, и ты пришёл? — по голосу эмпатии я поняла, что она рассчитывала только на мой приезд.
— Я побоялся отпускать Нарин одну. Недавно с ней произошёл неприятный случай, — он повернулся к двери. — Она Вам сама расскажет. Не буду вам мешать.
Леста окликнула советника.
— С тобой я тоже хотела поговорить. Зайди потом.
Воллэн кивнул и вышел, прикрыв за собой дверь.
Колдунья улыбнулась ласковой улыбкой.
— Как только услышала о тебе от Эдель, сразу же захотела поговорить.
Я села в предложенное мне кресло и посмотрела на Лесту.
— Вы видели Эдель? Как её рана? Она, должно быть, рассказала Вам о случае в лесу.
Леста расположилась напротив и взяла на руки ластившегося кота. От прикосновений хозяйки кот блаженно замурлыкал, забыв о присутствии нежелательной гостьи.
— С ней всё в порядке. А вот тебе, я думаю, грозит серьёзная опасность. Не хочешь рассказать мне о себе?
Улыбнувшись, я полезла в сумку за письмом Теоры и, достав его, протянула эмпатии.
— Королева Теора сказала, что если кто-то и сможет мне помочь, то только Вы. Так вот, я умерла…
Говорила я долго, боясь упустить мельчайшую подробность. Не было смысла скрывать от Лесты свои дары, также как и пророчество илларов и многое другое.
Женщина слушала внимательно, не перебивая. Только когда я начала рассказывать о том, что видела, как Эрот проводил обряд, эмпатия вздрогнула и изменилась в лице.
Когда я закончила, Леста вскрыла послание и быстро пробежала по нему глазами.
— Значит, Теора ещё на что-то надеется. Упрямая женщина, — колдунья скомкала лист бумаги и бросила в огонь. Ярко вспыхнув, письмо навсегда исчезло в жёлтых языках пламени. — За это я её и уважаю.
— Вы мне поможете?
Леста поднялась с кресла и подошла к окну. Дождь усилился. Капли, падающие с неба, отстукивали мерную дробь, словно тысячи деревянных солдатиков били по своим игрушечным барабанам.
— Смотря в чём… — нервно постукивая по столу костяшками пальцев в такт дождю, эмпатия посмотрела в ночную тьму и продолжила. — Видишь ли, мне не много известно об иных мирах. До определённого момента считала, что Этара — единственное место, населённое живыми существами. Но я не буду говорить тебе сейчас «нет». В конце концов, если твоё желание вернуться домой так велико, ты обязательно найдёшь дорогу. — Она отвернулась от окна и прошлась к книжному шкафу. Достав оттуда книжку в тёмно-зелёном переплёте, колдунья полистала её и что-то тихо прочла на незнакомом мне языке. — Вот только захочешь ли ты вернуться… Хотя, это уже другой вопрос. Для начала, Нарин, ты должна исполнить волю пророчества и разобраться со своими дарами. Возможно, если мы узнаем, откуда они у тебя, то поймём, кто на тебя охотится и зачем.
Я взглянула на колдунью. Её последняя фраза оставила неприятный осадок в душе. Чувствовать себя мишенью какого-то психа (или психов) не самый лучший способ сберечь нервы. Плюс ко всему этому, мне постоянно напоминают о спасении Этары. Но я так и не поняла, почему именно я должна её спасать. Есть более подходящие кандидатуры на должность Спасителя мира. Например, Вол. Благородный, сильный, умный, с добрым сердцем и чистыми помыслами… В общем, типичный герой приключенческих романов. Или Лориэн. Не такой прозорливый и сильный, но зато великодушия и доброты в нём хоть отбавляй. Его ещё посадить на белого коня и дать ему в жёны какую-нибудь принцессочку, хотя бы даже Солею, и happy end нашей сказке обеспечен. А я пока, даже если не вернусь домой, смотаюсь куда-нибудь на острова: загореть, покупаться, фиников поесть. Может, Владыку с собой прихвачу, если научится делать лицо попроще. Ему солнечные лучи не помешают.
— А в своём мире ты никогда не замечала за собой этих способностей? — оторвала меня от размышлений Леста.
— Нет. Я всегда считала себя обыкновенной. Жила как все, ни на чём особо не заморачиваясь.
Леста снова подошла к книжным полкам и, надев очки, принялась что-то искать.
— Ну что ж, — сказала она, не оборачиваясь. — Пока сосредоточимся на спасении Этары. Потом отыграем свадьбу Дорриэна и посмотрим, что можно сделать… — она вытащила ещё одну книгу и, пролистав, поставила обратно, тихо бормоча, — где же я её видела?