Страница:
От философских размышлений меня отвлекли перешёптывания ирриэтонцев, пришедших посмотреть на казнь посланницы.
Я заглянула в уже успевшие примелькаться лица эмпатов. С некоторыми успела подружиться, другие предпочитали держаться от меня подальше. К моему глубочайшему удивлению ни ненависти, ни осуждения в их глазах я не находила. Скорее что-то похожее на сожаление. Даже Кенэт и тот сменил привычное гневно-презрительное выражение лица на довольно-блаженное. Мар маячил сзади и с гадкой ухмылочкой поглядывал в мою сторону. После нашего последнего разговора племянник Верховного мага старался обходить меня стороной. Что ж, сегодня его счастливый день.
На противоположном конце поля я заметила моих ребят. На них было жалко смотреть. Особенно на Рэя. Он стоял, сжав кулаки, готовый в любую минуту броситься ко мне навстречу. Но сзади находились стражники и неотрывно следили за каждым его движением.
Я улыбнулась, как мне казалось бодрой улыбкой, отчего выражения их лиц приобрели ещё более трагичный характер.
На мой вопрос могу ли я поговорить с друзьями, ведущий меня стражник ответил:
— Запрещено. Да и не время сейчас думать о них, посланница. Лучше свыкайся с мыслью, что скоро умрёшь.
Смешно! Умирать мне не впервой, так что как-нибудь справлюсь.
Я вышла на середину поля. С другой стороны уже спешил Владыка. До этого он стоял с Солеей и о чём-то с ней разговаривал. Принцесса, как и не многие из здесь собравшихся, особой печали не испытывала. Как только Дорриэн отвернулся, она помахала мне рукой и радостно улыбнулась. Ну конечно! Теперь некого будет ревновать к своему ненаглядному!
Владыка остановился в паре метров от меня. Подозвав кивком головы одного из старейшин, он что-то сказал ему на ветхом драгонийском.
Эмпат поклонился и, развернувшись к «зрителям», громогласно объявил вину посланницы Нельвии и вынесенный ей приговор.
Я прищурилась и искоса посмотрела на Владыку. Какой же ты всё-таки гад! Согласиться сражаться со слабой беззащитной девушкой! Плевать, что у вас такие традиции и нет разделения на сильный и слабый пол. Ты же правитель и идёшь на поводу у глупых законов! Или тебе на самом деле не терпится меня уничтожить?
Из белого его лицо превратилось в каменно-серое. Значит, просматриваешь меня. Вот и знай всё, что я о тебе думаю, вампир!
Нам раздали оружие. Я взяла в руки тяжелое копьё с металлическим наконечником. Видела, как Вол тренировался с таким оружием. Но со мной сражался на самых обычных деревянных палицах.
Мне вдруг стало интересно. Попробовать сразиться с самим Владыкой. Он, конечно, победит, но перед тем я заставлю его попотеть. Чему-то же я научилась за эти недели. А после случая с Уэйном, Вол и Эдель только и делали, что нахваливали меня. Главное, чтобы ему не пришло в голову применить магию. Как предупредил меня тюремщик, апрэ включало в себя единственное правило — это отсутствие любых правил. Поэтому от противника можно было ожидать чего угодно.
Мы разошлись и начали медленно передвигаться по кругу, концентрируя всё своё внимание друг на друге. Колебание во взгляде вампира сменилось холодной решимостью.
Демоны! Опять я себе жизнь усложняю. Вместо того, чтобы изобразить страх и про себя молить о пощаде, я позволила ему увидеть своё бесстрашие. Вернее безрассудство. И теперь он утвердился в решении прикончить посланницу.
Какое-то время мы вот так кружили по полю, присматриваясь друг к другу. Я вертела в руках оружие, напоминая сама себе анимационного персонажа из японских мультфильмов.
Внезапно Дорриэн сменил тактику и молнией полетел на меня, выставив перед собой смертоносное оружие. От неожиданности я встала и как зачарованная неотрывно следила за острием, спешащим на встречу моему телу. Только в последний момент инстинкт самосохранения проснулся, заставив свою хозяйку пригнуться и изловчившись отпрыгнуть в сторону. Выпрямившись, я снова еле успела уклониться от очередного удара.
Вот тогда мне стало ОЧЕНЬ страшно. Ещё минуту назад хотела похвастаться перед всеми чему научилась, а сейчас едва сдерживалась, чтобы не завизжать и не побежать искать защиты за спинами друзей.
Почувствовав превосходство, Дорриэн расплылся в самодовольной усмешке. Гаденькой такой, отчего у меня начали дрожать коленки и громко стучать челюсть. Должно быть, этот звук слышали все. Мне, по крайней мере, он разрывал барабанные перепонки.
Заставив себя собраться, я попыталась напасть, но чуть не заорала от боли. Лезвие острия прошлось по ребру, разорвав тонкую ткань. Светлая материя окрасилась в багровые тона.
В глазах эмпата зажглись опасные огоньки. Сейчас он во мне видел всего лишь жертву, которую нужно добить. И как можно скорее. Это было ещё одно побочное явление даров Владык. Во время боя они теряли над собой контроль, и место здравого рассудка занимал инстинкт охотника.
Я уже порядком устала кататься по земле и уворачиваться от его атак. Один раз мне правда удалось обойти Дорриэна и ударить наотмашь по спине. Спросите, почему я не проткнула его? Не смогла. Несмотря ни на что, я бы скорее позволила убить себя, чем нанести вред эмпату. Проклятые чувства!
После моего манёвра он окончательно рассвирепел и выпады последовали один за другим с такой частотой, что я оставила всякую попытку атаковать и едва успевала с горем пополам отбиваться.
Ещё один прыжок и Дорриэн уже стоял возле меня. Лёгким, скорее даже ленивым движением руки, он выбил копьё из моих рук и направил лезвие своего мне в грудь. От неожиданности я упала на землю и начала на локтях отползать назад, неотрывно следя за эмпатом.
А он стоял и радовался победе, готовый в любой момент покончить с этим фарсом. Закричал Рэй, не в силах сдержаться, но его быстро заткнули.
В последний раз я заглянула в глаза Владыки. Теперь он казался мне совсем чужим. Безжалостный убийца, жаждущий лишь одного — победы.
С горечью я опустила голову и приготовилась встретить смерть. Вот так бесславно заканчивалась жизнь посланницы мира.
— Остановись!
По полю прокатилась волна удивлённых возгласов. Там, откуда послышался крик, стоял Воллэн, поддерживая Эдель. Девушка выглядела больной и с трудом держалась на ногах. Ухватившись за руку эмпата, она с волнением смотрела на нас.
— Воллэн, не лезь! Это не твоё дело!
Советник передал Эдель подбежавшей Лесте и направился к нам. Я уже успела подняться и отряхнуть запыленную юбку, когда он поравнялся с нами. Дальше передаю диалог в лицах:
Дорриэн:
— Как ты посмел нарушить приказ?!
Кажется, Владыку разочаровало появление советника. Ещё бы! Теперь не удастся прикончить меня!
Воллэн:
— Уэйн умер этой ночью. Труп эльфа могут доставить в Неаль и без меня. Прикажи увести Нарин. Я принимаю бой вместо неё.
Как романтично! Два благородных рыцаря будут сражаться за сердце прекрасной дамы! (Точнее за то, чтобы оно осталось у неё в груди).
Дорриэн:
— Поздно, бой уже начался.
Как же ему не терпится от меня избавиться!
Дорриэн:
— Я не хочу с тобой драться, Вол!
А со мной хочет! Было бы в руке копьё, точно вмазала бы!
Дальше Вол громко выкрикнул короткую фразу, смысл которой был опять же мне не понятен. Но Владыка понял. Он хотел ещё что-то сказать, но, услышав слова советника, замолк и пошёл занимать боевую позицию.
— Воллэн! — я кинулась к другу.
— Потом. — Коротко кинул он и отправился вслед за Дорриэном.
Я побежала к друзьям. Леста подвела к ним Эдель и усадила её на постеленный Лориэном плащ. С девушкой было что-то не так. Как будто она не спала целую вечность и сейчас едва сдерживалась, чтобы не упасть.
Обняв всех по очереди, я остановилась возле Лесты. Стража не пыталась надеть на меня оковы. Все просто-напросто позабыли обо мне, сосредоточив внимание на Владыке и его сопернике.
— Что с Эдель?
— Потом! — так же как и Вол минуту назад отрезала колдунья.
Бой начался. Если я только и делала, что убегала от вампира, то Вол не стал тратить силы на манёвры, а сразу перешёл в наступление. Бой был жестоким. Движения эмпатов — экономными и просчитанными. Если бы видела их впервые, никогда бы не поверила, что там, на поле сражались лучшие друзья. И Вол, и Дорриэн были одинаково быстры, ловки и сильны. Но советник всё же проигрывал Владыке. Сказывались две бессонные ночи пути. К тому же не зря Дорриэн считался лучшим в Тёмном Королевстве.
Я посмотрела на Эдель. Девушка сидела не двигаясь, не обращая внимания на стекающие по лицу слёзы. Не трудно было представить, что сейчас творилось в её душе. В любой момент мог погибнуть или её брат, или любимый.
Я присела рядом и попыталась хоть как-то успокоить её. Она меня не слышала. Одни только пальцы судорожно сжимали ткань плаща, намокшего от утренней росы.
— Леста! — я подскочила к колдунье. — Надо остановить бой. Они же поубивают друг друга!
— Это невозможно. Поединок закончиться либо смертью одно из них, либо серьёзным ранением, после которого раненый не сможет продолжить бой. — Ответила колдунья, не сводя глаз с места сражения. — Но ни Воллэн, ни Дорриэн не промахнутся.
— Да они и так уже залили друг друга кровью! — я встала перед Лестой, заставив её отвлечься от боя. — Посмотри на Эдель! У неё сейчас сердце от горя разорвётся.
Секунду эмпатия молчала. Потом, схватив мою руку, быстро вложила в неё кинжал.
— Целься в одного из них! Всё равно в кого. Ранишь — бой закончится.
— А если убью?!
Я, конечно, хотела поскорее покончить со всем этим, но целиться во Владыку и друга было выше моих сил. — Они же мечутся как две молнии! Я и прицелиться толком не смогу!
— Быстрее, — процедила колдунья сквозь зубы, — пока стражники не заметили.
Проклиная своё желание всюду влезать, я кое-как прицелилась и метнула кинжал… зажмурившись. Да, струсила! Но не могла же я хладнокровно наблюдать за тем, как мой нож летит в эмпатов!
Сзади послышался отчаянный крик Эдель. Меня окатило волной ужаса прежде, чем я открыла глаза. На земле лежал Воллэн. Я убила его! Сорвавшись с места, я на бегу оттолкнула пытающегося преградить мне дорогу стражника и помчалась к другу. С разбегу упав возле него на колени, я с ужасом отметила, что он практически не дышит. Дорриэн застыл, всё ещё не понимая, что здесь только что произошло.
— Да очнись же! Прикажи послать за врачом!
Стряхнув оцепенение, он отдал соответствующие приказания.
То, что происходило далее, напоминало комедию абсурда. Эдель увели ребята. Леста, Морт и двое других лекарей занялись Волом. А меня оттащили и увели в темницу стражники, несмотря на всё моё сопротивление и проклятия, которыми я их осыпала. Дорриэн провожал нас ничего не выражающим взглядом, не желая осознавать, что всё случившееся было явью.
Бесцеремонно втолкнув меня в камеру, эмпаты удалились. От бессильной злобы я ударила ногой по решётке и взвыла не своим голосом. Теперь к ранению добавилась ещё и ушибленная нога.
Все мысли были только о советнике. Господи, пусть он останется жив! Я зашептала молитвы, понимая, что ничем другим ему сейчас помочь не в силах. Вопросы о том, как он здесь очутился и почему Эдель была в таком состоянии, решила оставить на потом.
Вскоре в камеру вместе с Инэкой вернулся тюремщик. Эмпатия со слезами на глазах кинулась обнимать меня. Схватив за руку, повела меня прочь из подземелья, взахлёб рассказывая о том, что было после поединка.
Самое главное Воллэн был жив. Пока. Морт боялся ставить точные прогнозы, но делал всё возможное, чтобы спасти его. Меня освободили, так как за преступление было заплачено. Но покидать Ирриэтон запрещалось. В общем, из одной тюрьмы я перебралась в другую. На мой вопрос об Эдель, Инэка ответила, что госпожа сейчас без сознания и ей нужно как минимум два дня, чтобы набраться сил и восстановить запас энергии.
Она всё говорила и говорила, но я уже не способна была воспринимать тот поток информации, который она на меня выливала. Я нуждалась во сне. Иначе как Эдель могла упасть обессиленной.
Я безропотно позволила себя раздеть. Девушка посадила меня в ванну и дала чашку с горячим отваром. Затем наложила на рану повязку и, укрыв одеялом, разожгла камин. Я свернулась калачиком под одеялом и провалилась в глубокий сон.
Следующий день я провела с друзьями и своим пернатым любимцем. Кроме Инэки нас никто не тревожил. Да и она забегала только чтобы сменить повязку и сообщить последние новости. Вол до сих пор не приходил в себя. Его сильно лихорадило, но жизни больше ничего не угрожало. Услышав это, мы все с облегчением вздохнули. Эдель спала. Леста разрывалась между девушкой и советником, не желая оставлять их ни на минуту.
Дорриэн как всегда предпочёл избежать последствий и заперся у себя. Желающих пообщаться с правителем, он посылал далеко и надолго. К счастью безумцев, решившихся потревожить Владыку, не находилось.
Битый час мы обсуждали пережитые события. Оказывается, через несколько минут, после того, как Дорриэн потребовал меня к себе, к ним пришла стража. Толком ничего не объяснив, их развели по разным комнатам. Вплоть до утра ребята не находили себе места, не зная что со мной и зачем их заперли.
На рассвете к Стэну прилетел Феня. С трудом разобрав мои каракули и пораскинув мозгами, эльф решил отправить феникса к Волу. Как раз в этот момент на пороге комнаты появился Владыка с Рэем и Лором. Поняв, что собирается сделать эльф, и без того обозлённый эмпат, пришёл в ярость. Феню заперли в клетке, так же как и других фениксов.
Усадив троицу на стулья, Владыка устроил допрос с пристрастием, добавив к нему ещё и просмотр. Ребята изо всех сил старались выкинуть из головы все «лишние» мысли. Однако нервы и страх перед вампиром не давали им сосредоточиться. Владыка узнал не всё, но что именно ему удалось обнаружить в их подсознании, осталось неизвестным.
Я выругалась про себя. Давно заметила, все события, которые происходят в моей жизни имеют тенденцию развиваться от плохого к худшему. Если он узнал, что я не из этого мира, то вполне мог решить, что посланница очутилась на Этаре с единственной целью — разрушить её к чертям! С Дорриэна станется.
— Что ты так погрустнела?
Я с кислой физиономией глянула на Рэя. Он что, прикалывается?
— А мне, по-твоему, от счастья прыгать надо? Дорриэн узнаёт обо мне всё больше и больше. Смею тебе напомнить, он не входит в число моих единомышленников.
— Я не это имел в виду. — Рэй сел возле меня и погладил по руке, пытаясь успокоить. Куда там! Я после этих «весёленьких» дней дёрганная ходить буду ещё не один месяц. — Возможно, то, что он узнал, поможет Владыке понять твои мотивы. Наши. Хвала гелланиям, твоей жизни больше ничего не угрожает.
— Если не считать шарков, гарпий, Кенэта и других врагов, о которых мы пока что не догадываемся. — Лориэн уселся по правую руку от меня. И вот так вот мы сидели, храня гнетущее молчание. Не подумайте, сказать было что. На обсуждение одного поединка могла уйти уйма времени. Но та опустошенность, которая царила в душе каждого из нас, отбивала всякое желание открывать рот. Миссия оказалась не выполнимой. Когда приедет Теора, уже будет подписан приказ о начале военных действий и королева окажется бессильна что-либо изменить. Я представила, как подхожу к ней и говорю: «Извините мол, дура я беспросветная. Так безрассудно вела себя. Так что воюйте теперь и разгребайте сами всё то, что я здесь заварила».
— Как вы думаете, кто мог выдать меня? Ведь Дорриэн нарочно разыграл этот спектакль с письмом, чтобы вывести меня на чистую воду.
— Ты ведь говорила, что Кенэт был с вами в тот момент.
— Был. — Я медленно прокручивала в памяти ту ночь. — Но я почти уверена, что ему кто-то рассказал о моих способностях. Мага я пыталась просмотреть всего раз, да и то меня отвлекли.
— Кто угодно из просмотренных тобою эмпатов мог ему об этом рассказать. Мар, например. Ты просматривала его несколько раз. Он вполне мог это почувствовать.
Я упала на кровать. Искать сейчас виновных не имело смысла. Лучше было бы придумать, что со всем этим делать.
Наше безрадостное времяпровождение нарушило появление Лесты. Несмотря на усталость, колдунья старалась держаться бодро.
— Надеюсь, вы уже пришли в себя после всего пережитого?
С похоронным выражением лица я заверила её, что чувствуем мы себя превосходно. На вопрос Лора: «Как там Воллэн?» Леста убеждённо ответила, что он идёт на поправку.
— А Эдель? Она на ногах вчера еле стояла.
Пожилая эмпатия села в кресло напротив нас и принялась объяснять.
— Вам известно, что эмпаты владеют телепатией. Кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Это сложная наука и не все могут постичь её до конца. Ты, например, её так и не освоила. — Она снисходительно улыбнулась мне и продолжила. — Мы можем обмениваться мыслями только на небольших расстояниях. Связаться с эмпатом, находящимся от тебя в нескольких километрах, а тем более милях, не возможно.
Однако, иногда между эмпатами может возникнуть очень сильная душевная связь и при желании они способны слышать мысли друг друга, даже находясь в разных концах Этары. Правда чем больше расстояние разделяющее их, тем рискованнее становится такая связь. Она забирает слишком много энергии, порой приводя к трагическим последствиям.
Эдель понимая, что только один Воллэн способен спасти тебя, решилась связаться с ним. Для этого ей пришлось воскресить в душе давно похороненные чувства. Они и помогли ей достучаться до сознания советника.
— Она столько лет старалась внушить себе, что разлюбила его, а потом появилась я и всё испортила! Как всегда! — я с досадой ударила ногой по ножке кровати. Ну почему моё присутствие всегда приносит одни несчастья! Бывают люди, которых называют ангелами-хранителями. А я кто?! Демон-разрушитель?!
— Не вини себя. Эдель не могла поступить иначе. Другого способа связаться с советником у нас не было. К тому же, — она ласково погладила мои волосы. — Всё что ни делается, всё к лучшему. Возможно, теперь у них появился шанс вернуть утраченное друг к другу доверие. И всё благодаря тебе.
Я с благодарностью обняла эмпатию. Она говорила искренне, и от этого на сердце становилось теплее.
— А Дорриэн? Он уже решил, что с нами будет?
С лица колдуньи исчезло безмятежное выражение. Значит, не решил. По-видимому, он хочет замучить нас неизвестностью.
— Я до сих пор не переговорила с ним. Дорриэн не подпускает к себе никого, в том числе и меня. Сейчас у него все предатели и лжецы. — Леста с тревогой посмотрела вдаль. — Больше всего я боюсь за Воллэна. Сможет ли Владыка простить его?
Мы молчали, полностью разделяя мнение эмпатии. Единственное в чём я была уверена, так это в том, что Владыка способен на многое.
Леста ушла. Ребята тоже не стали задерживаться. Я была только рада этому.
Потушив свечи, забралась в кровать, в надежде сразу же заснуть. Но сон не шёл. Снова и снова я видела перед глазами рассвирепевшего, потерявшего над собой контроль Дорриэна.
Владыка. Что же на самом деле я к нему испытывала? До сих пор старалась не думать об этом, прекрасно понимая, что такие мысли ни к чему хорошему не приведут. Вынуждена признать, до поединка я медленно, но верно в него влюблялась. Что же теперь творилось в моей душе? Там на поле и в камере я видела совершенно другого Дорриэна. Ту тёмную его сторону, которую он прежде скрывал от меня. Озлобленный, беспощадный вампир, не желающий слышать никого кроме собственного «я». Такой Дорриэн меня пугал. А того, что вызывало во мне страх, я избегала.
Я повернулась на бок и посмотрела в окно. Ещё одна пасмурная ночь. Как же эта погода гармонировала с моим теперешним состоянием. Сплошная тьма и ни одного лучика света.
Глава 31
Следующий день был похож на предыдущий. Высовываться из комнаты не хотелось, поэтому мы сидели у меня и занимались ерундой. Лор читал. Близнецы пытались развеселить меня магическими фокусами и нескончаемыми историями из школьной жизни. Так за бездельем незаметно наступил вечер, а за ним ночь.
Около полуночи в комнату постучалась Эдель. При виде девушки эльфы издали радостные крики и кинулись обнимать её. Я и Лор были не менее рады видеть её здоровой и полной сил, но не стали выражать свои эмоции дикими воплями.
Усмирив близнецов, я позвала Инэку, чтобы та принесла ужин. Уже третий за сегодня. Эдель практически не притронулась к еде, сославшись на недомогание.
Подождав пока я закончу чревоугодничать, она позвала меня прогуляться по Ирриэтону. Лор, умничка, настоял на том, чтобы близнецы остались в комнате и дали нам спокойно поговорить.
Мы медленно брели по коридорам, вслушиваясь в тишину. К счастью в это время мало кто предпочитал слоняться по замку.
— Тебе не кажется, что Ирриэтон стал каким-то другим? — она взяла меня под руку и повела вниз по лестнице. — Будто в нём умерла душа.
Я тоже это чувствовала. Гнетущая атмосфера казалось, пропитала всё вокруг: стены, залы, самих эмпатов. Повсюду царили мрак и тишина.
— Возможно, ещё удастся всё исправить.
Эдель повернулась ко мне и подмигнула, пряча смешинки в глазах. Она всегда так делала, когда что-то задумывала.
— Ты должна поговорить с Дорриэном.
Должна! Ненавижу это слово!
— Уже прошло достаточно времени. Он остыл и обо всём хорошенько подумал.
— И придумал очередной изощрённый способ, которым можно будет от меня избавиться.
Эдель повела бровью и загадочно улыбнулась.
— Мой брат — не дурак. Он вспыльчив, но отходчив. Сомневаюсь, что он действительно хотел причинить тебе вред.
Нет, конечно! Апрэ — это всего лишь спектакль, и мне в нём случайно выпала главная роль.
— Ты куда-то торопишься?
Эдель всё время поглядывала на двери, мимо которых мы проходили.
— Нет…то есть да. Я обещала проведать Воллэна.
А меня вытащила из тёплой комнаты, чтобы идти не было скучно!
— Прости, что из-за меня ты вынуждена была связаться с ним. Леста рассказала нам.
— Никто кроме меня, его бы не позвал, — тихо ответила девушка. — Да и не жалею я ни о чём. И тебе не советую.
Легко! Уже всё забыла!
Она осторожно открыла дверь в комнату советника.
— Дор сейчас в парке. Только там вы сможете спокойно поговорить.
Спокойно? Не факт. Мы и в «мирные» времена с трудом ладили, а теперь, с началом «холодной войны» лабиринту грозил надвигающийся тайфун.
Я нашла Дорриэна на другом конце парка, там, где начиналась дубовая аллея. Он стоял, прислонившись к дереву, и смотрел вверх на небо. Не понятно, что он хотел там найти. Звёзды спрятались за тучами, не желая освещать грешную землю.
— Не знал, что ты любишь гулять по такой погоде.
Началось!
— Не одному же тебе может нравиться дождь.
Я подошла к нему и застыла в нерешительности.
— Ты ведь его не выносишь, — он пробежался по мне беглым взглядом, задержавшись на том месте, где была рана. — Как впрочем, и Драгонию. Думаю, будет лучше, если завтра же утром ты уедешь.
Эмпат прошёл мимо, намереваясь затеряться в лабиринте.
— Дорриэн, я… — Черт! Что я вообще здесь делаю? Стою как идиотка, мокну и пытаюсь что-то исправить, сама не зная что.
— Ты слишком долго злоупотребляла моим гостеприимством. Тебе давно следовало уехать из Драгонии.
Его слова больно задели меня. Последние дни я слышала от него одни оскорбления. Глубоко внутри начало подниматься заснувшее чувство гордости. Если этот упрямец не хочет понять, зачем я сюда приехала, то и я не собираюсь перед ним распинаться!
Я догнала эмпата и на ходу проговорила:
— Знаешь в чём твоя проблема, Владыка? Ты не желаешь видеть дальше собственного носа. Ты решил для себя, что я — твой враг, война — единственный выход из положения, а на то, что за этим последует тебе плевать! И ты ещё собираешься стать хорошим правителем? Да в тебе гордости и тщеславия больше чем во всех твоих эмпатах вместе взятых! А ещё, — я набрала побольше воздуха в лёгкие и выпалила. — Ты — идиот!
Надеялась быстро прошмыгнуть между деревьев, но он схватил меня за руку и резко развернул к себе.
— Да! Я — идиот! Идиот, потому что позволил тебе вмешаться в ход своей жизни, разрушить мой мир, сжечь меня изнутри. А теперь ты решила начать меня учить, как править Драгонией? Сначала научись управлять своими словами и поступками, а потом вмешивайся в жизни других! — он наклонился ко мне и зло прошипел, обжигая своим горячим дыханием. — Ты из той породы женщин, которые приносят одни несчастья, уничтожая всё на своём пути. Прошу тебя уезжай! Исчезни из Драгонии, чтобы я смог вздохнуть спокойно.
Сказав это, он оттолкнул меня. Я опустила голову, не желая показывать слёзы обиды.
— Дорриэн, прости… — слова застряли в горле.
Он был непоколебим. И даже не пытался скрыть отвращения, которое скользило в его взгляде.
— Убирайся, Нарин. Ничего не говори. Просто исчезни из моей жизни. Это лучшее, что ты можешь сделать.
Уже не пряча стекающие по лицу слёзы смешанные с потоками дождя, я развернулась и побежала прочь. Прочь от всего того, что причиняло мне боль. Прочь от Дорриэна.
Будь проклят тот день, когда я переступила порог Ирриэтона!
Я заглянула в уже успевшие примелькаться лица эмпатов. С некоторыми успела подружиться, другие предпочитали держаться от меня подальше. К моему глубочайшему удивлению ни ненависти, ни осуждения в их глазах я не находила. Скорее что-то похожее на сожаление. Даже Кенэт и тот сменил привычное гневно-презрительное выражение лица на довольно-блаженное. Мар маячил сзади и с гадкой ухмылочкой поглядывал в мою сторону. После нашего последнего разговора племянник Верховного мага старался обходить меня стороной. Что ж, сегодня его счастливый день.
На противоположном конце поля я заметила моих ребят. На них было жалко смотреть. Особенно на Рэя. Он стоял, сжав кулаки, готовый в любую минуту броситься ко мне навстречу. Но сзади находились стражники и неотрывно следили за каждым его движением.
Я улыбнулась, как мне казалось бодрой улыбкой, отчего выражения их лиц приобрели ещё более трагичный характер.
На мой вопрос могу ли я поговорить с друзьями, ведущий меня стражник ответил:
— Запрещено. Да и не время сейчас думать о них, посланница. Лучше свыкайся с мыслью, что скоро умрёшь.
Смешно! Умирать мне не впервой, так что как-нибудь справлюсь.
Я вышла на середину поля. С другой стороны уже спешил Владыка. До этого он стоял с Солеей и о чём-то с ней разговаривал. Принцесса, как и не многие из здесь собравшихся, особой печали не испытывала. Как только Дорриэн отвернулся, она помахала мне рукой и радостно улыбнулась. Ну конечно! Теперь некого будет ревновать к своему ненаглядному!
Владыка остановился в паре метров от меня. Подозвав кивком головы одного из старейшин, он что-то сказал ему на ветхом драгонийском.
Эмпат поклонился и, развернувшись к «зрителям», громогласно объявил вину посланницы Нельвии и вынесенный ей приговор.
Я прищурилась и искоса посмотрела на Владыку. Какой же ты всё-таки гад! Согласиться сражаться со слабой беззащитной девушкой! Плевать, что у вас такие традиции и нет разделения на сильный и слабый пол. Ты же правитель и идёшь на поводу у глупых законов! Или тебе на самом деле не терпится меня уничтожить?
Из белого его лицо превратилось в каменно-серое. Значит, просматриваешь меня. Вот и знай всё, что я о тебе думаю, вампир!
Нам раздали оружие. Я взяла в руки тяжелое копьё с металлическим наконечником. Видела, как Вол тренировался с таким оружием. Но со мной сражался на самых обычных деревянных палицах.
Мне вдруг стало интересно. Попробовать сразиться с самим Владыкой. Он, конечно, победит, но перед тем я заставлю его попотеть. Чему-то же я научилась за эти недели. А после случая с Уэйном, Вол и Эдель только и делали, что нахваливали меня. Главное, чтобы ему не пришло в голову применить магию. Как предупредил меня тюремщик, апрэ включало в себя единственное правило — это отсутствие любых правил. Поэтому от противника можно было ожидать чего угодно.
Мы разошлись и начали медленно передвигаться по кругу, концентрируя всё своё внимание друг на друге. Колебание во взгляде вампира сменилось холодной решимостью.
Демоны! Опять я себе жизнь усложняю. Вместо того, чтобы изобразить страх и про себя молить о пощаде, я позволила ему увидеть своё бесстрашие. Вернее безрассудство. И теперь он утвердился в решении прикончить посланницу.
Какое-то время мы вот так кружили по полю, присматриваясь друг к другу. Я вертела в руках оружие, напоминая сама себе анимационного персонажа из японских мультфильмов.
Внезапно Дорриэн сменил тактику и молнией полетел на меня, выставив перед собой смертоносное оружие. От неожиданности я встала и как зачарованная неотрывно следила за острием, спешащим на встречу моему телу. Только в последний момент инстинкт самосохранения проснулся, заставив свою хозяйку пригнуться и изловчившись отпрыгнуть в сторону. Выпрямившись, я снова еле успела уклониться от очередного удара.
Вот тогда мне стало ОЧЕНЬ страшно. Ещё минуту назад хотела похвастаться перед всеми чему научилась, а сейчас едва сдерживалась, чтобы не завизжать и не побежать искать защиты за спинами друзей.
Почувствовав превосходство, Дорриэн расплылся в самодовольной усмешке. Гаденькой такой, отчего у меня начали дрожать коленки и громко стучать челюсть. Должно быть, этот звук слышали все. Мне, по крайней мере, он разрывал барабанные перепонки.
Заставив себя собраться, я попыталась напасть, но чуть не заорала от боли. Лезвие острия прошлось по ребру, разорвав тонкую ткань. Светлая материя окрасилась в багровые тона.
В глазах эмпата зажглись опасные огоньки. Сейчас он во мне видел всего лишь жертву, которую нужно добить. И как можно скорее. Это было ещё одно побочное явление даров Владык. Во время боя они теряли над собой контроль, и место здравого рассудка занимал инстинкт охотника.
Я уже порядком устала кататься по земле и уворачиваться от его атак. Один раз мне правда удалось обойти Дорриэна и ударить наотмашь по спине. Спросите, почему я не проткнула его? Не смогла. Несмотря ни на что, я бы скорее позволила убить себя, чем нанести вред эмпату. Проклятые чувства!
После моего манёвра он окончательно рассвирепел и выпады последовали один за другим с такой частотой, что я оставила всякую попытку атаковать и едва успевала с горем пополам отбиваться.
Ещё один прыжок и Дорриэн уже стоял возле меня. Лёгким, скорее даже ленивым движением руки, он выбил копьё из моих рук и направил лезвие своего мне в грудь. От неожиданности я упала на землю и начала на локтях отползать назад, неотрывно следя за эмпатом.
А он стоял и радовался победе, готовый в любой момент покончить с этим фарсом. Закричал Рэй, не в силах сдержаться, но его быстро заткнули.
В последний раз я заглянула в глаза Владыки. Теперь он казался мне совсем чужим. Безжалостный убийца, жаждущий лишь одного — победы.
С горечью я опустила голову и приготовилась встретить смерть. Вот так бесславно заканчивалась жизнь посланницы мира.
— Остановись!
По полю прокатилась волна удивлённых возгласов. Там, откуда послышался крик, стоял Воллэн, поддерживая Эдель. Девушка выглядела больной и с трудом держалась на ногах. Ухватившись за руку эмпата, она с волнением смотрела на нас.
— Воллэн, не лезь! Это не твоё дело!
Советник передал Эдель подбежавшей Лесте и направился к нам. Я уже успела подняться и отряхнуть запыленную юбку, когда он поравнялся с нами. Дальше передаю диалог в лицах:
Дорриэн:
— Как ты посмел нарушить приказ?!
Кажется, Владыку разочаровало появление советника. Ещё бы! Теперь не удастся прикончить меня!
Воллэн:
— Уэйн умер этой ночью. Труп эльфа могут доставить в Неаль и без меня. Прикажи увести Нарин. Я принимаю бой вместо неё.
Как романтично! Два благородных рыцаря будут сражаться за сердце прекрасной дамы! (Точнее за то, чтобы оно осталось у неё в груди).
Дорриэн:
— Поздно, бой уже начался.
Как же ему не терпится от меня избавиться!
Дорриэн:
— Я не хочу с тобой драться, Вол!
А со мной хочет! Было бы в руке копьё, точно вмазала бы!
Дальше Вол громко выкрикнул короткую фразу, смысл которой был опять же мне не понятен. Но Владыка понял. Он хотел ещё что-то сказать, но, услышав слова советника, замолк и пошёл занимать боевую позицию.
— Воллэн! — я кинулась к другу.
— Потом. — Коротко кинул он и отправился вслед за Дорриэном.
Я побежала к друзьям. Леста подвела к ним Эдель и усадила её на постеленный Лориэном плащ. С девушкой было что-то не так. Как будто она не спала целую вечность и сейчас едва сдерживалась, чтобы не упасть.
Обняв всех по очереди, я остановилась возле Лесты. Стража не пыталась надеть на меня оковы. Все просто-напросто позабыли обо мне, сосредоточив внимание на Владыке и его сопернике.
— Что с Эдель?
— Потом! — так же как и Вол минуту назад отрезала колдунья.
Бой начался. Если я только и делала, что убегала от вампира, то Вол не стал тратить силы на манёвры, а сразу перешёл в наступление. Бой был жестоким. Движения эмпатов — экономными и просчитанными. Если бы видела их впервые, никогда бы не поверила, что там, на поле сражались лучшие друзья. И Вол, и Дорриэн были одинаково быстры, ловки и сильны. Но советник всё же проигрывал Владыке. Сказывались две бессонные ночи пути. К тому же не зря Дорриэн считался лучшим в Тёмном Королевстве.
Я посмотрела на Эдель. Девушка сидела не двигаясь, не обращая внимания на стекающие по лицу слёзы. Не трудно было представить, что сейчас творилось в её душе. В любой момент мог погибнуть или её брат, или любимый.
Я присела рядом и попыталась хоть как-то успокоить её. Она меня не слышала. Одни только пальцы судорожно сжимали ткань плаща, намокшего от утренней росы.
— Леста! — я подскочила к колдунье. — Надо остановить бой. Они же поубивают друг друга!
— Это невозможно. Поединок закончиться либо смертью одно из них, либо серьёзным ранением, после которого раненый не сможет продолжить бой. — Ответила колдунья, не сводя глаз с места сражения. — Но ни Воллэн, ни Дорриэн не промахнутся.
— Да они и так уже залили друг друга кровью! — я встала перед Лестой, заставив её отвлечься от боя. — Посмотри на Эдель! У неё сейчас сердце от горя разорвётся.
Секунду эмпатия молчала. Потом, схватив мою руку, быстро вложила в неё кинжал.
— Целься в одного из них! Всё равно в кого. Ранишь — бой закончится.
— А если убью?!
Я, конечно, хотела поскорее покончить со всем этим, но целиться во Владыку и друга было выше моих сил. — Они же мечутся как две молнии! Я и прицелиться толком не смогу!
— Быстрее, — процедила колдунья сквозь зубы, — пока стражники не заметили.
Проклиная своё желание всюду влезать, я кое-как прицелилась и метнула кинжал… зажмурившись. Да, струсила! Но не могла же я хладнокровно наблюдать за тем, как мой нож летит в эмпатов!
Сзади послышался отчаянный крик Эдель. Меня окатило волной ужаса прежде, чем я открыла глаза. На земле лежал Воллэн. Я убила его! Сорвавшись с места, я на бегу оттолкнула пытающегося преградить мне дорогу стражника и помчалась к другу. С разбегу упав возле него на колени, я с ужасом отметила, что он практически не дышит. Дорриэн застыл, всё ещё не понимая, что здесь только что произошло.
— Да очнись же! Прикажи послать за врачом!
Стряхнув оцепенение, он отдал соответствующие приказания.
То, что происходило далее, напоминало комедию абсурда. Эдель увели ребята. Леста, Морт и двое других лекарей занялись Волом. А меня оттащили и увели в темницу стражники, несмотря на всё моё сопротивление и проклятия, которыми я их осыпала. Дорриэн провожал нас ничего не выражающим взглядом, не желая осознавать, что всё случившееся было явью.
Бесцеремонно втолкнув меня в камеру, эмпаты удалились. От бессильной злобы я ударила ногой по решётке и взвыла не своим голосом. Теперь к ранению добавилась ещё и ушибленная нога.
Все мысли были только о советнике. Господи, пусть он останется жив! Я зашептала молитвы, понимая, что ничем другим ему сейчас помочь не в силах. Вопросы о том, как он здесь очутился и почему Эдель была в таком состоянии, решила оставить на потом.
Вскоре в камеру вместе с Инэкой вернулся тюремщик. Эмпатия со слезами на глазах кинулась обнимать меня. Схватив за руку, повела меня прочь из подземелья, взахлёб рассказывая о том, что было после поединка.
Самое главное Воллэн был жив. Пока. Морт боялся ставить точные прогнозы, но делал всё возможное, чтобы спасти его. Меня освободили, так как за преступление было заплачено. Но покидать Ирриэтон запрещалось. В общем, из одной тюрьмы я перебралась в другую. На мой вопрос об Эдель, Инэка ответила, что госпожа сейчас без сознания и ей нужно как минимум два дня, чтобы набраться сил и восстановить запас энергии.
Она всё говорила и говорила, но я уже не способна была воспринимать тот поток информации, который она на меня выливала. Я нуждалась во сне. Иначе как Эдель могла упасть обессиленной.
Я безропотно позволила себя раздеть. Девушка посадила меня в ванну и дала чашку с горячим отваром. Затем наложила на рану повязку и, укрыв одеялом, разожгла камин. Я свернулась калачиком под одеялом и провалилась в глубокий сон.
Следующий день я провела с друзьями и своим пернатым любимцем. Кроме Инэки нас никто не тревожил. Да и она забегала только чтобы сменить повязку и сообщить последние новости. Вол до сих пор не приходил в себя. Его сильно лихорадило, но жизни больше ничего не угрожало. Услышав это, мы все с облегчением вздохнули. Эдель спала. Леста разрывалась между девушкой и советником, не желая оставлять их ни на минуту.
Дорриэн как всегда предпочёл избежать последствий и заперся у себя. Желающих пообщаться с правителем, он посылал далеко и надолго. К счастью безумцев, решившихся потревожить Владыку, не находилось.
Битый час мы обсуждали пережитые события. Оказывается, через несколько минут, после того, как Дорриэн потребовал меня к себе, к ним пришла стража. Толком ничего не объяснив, их развели по разным комнатам. Вплоть до утра ребята не находили себе места, не зная что со мной и зачем их заперли.
На рассвете к Стэну прилетел Феня. С трудом разобрав мои каракули и пораскинув мозгами, эльф решил отправить феникса к Волу. Как раз в этот момент на пороге комнаты появился Владыка с Рэем и Лором. Поняв, что собирается сделать эльф, и без того обозлённый эмпат, пришёл в ярость. Феню заперли в клетке, так же как и других фениксов.
Усадив троицу на стулья, Владыка устроил допрос с пристрастием, добавив к нему ещё и просмотр. Ребята изо всех сил старались выкинуть из головы все «лишние» мысли. Однако нервы и страх перед вампиром не давали им сосредоточиться. Владыка узнал не всё, но что именно ему удалось обнаружить в их подсознании, осталось неизвестным.
Я выругалась про себя. Давно заметила, все события, которые происходят в моей жизни имеют тенденцию развиваться от плохого к худшему. Если он узнал, что я не из этого мира, то вполне мог решить, что посланница очутилась на Этаре с единственной целью — разрушить её к чертям! С Дорриэна станется.
— Что ты так погрустнела?
Я с кислой физиономией глянула на Рэя. Он что, прикалывается?
— А мне, по-твоему, от счастья прыгать надо? Дорриэн узнаёт обо мне всё больше и больше. Смею тебе напомнить, он не входит в число моих единомышленников.
— Я не это имел в виду. — Рэй сел возле меня и погладил по руке, пытаясь успокоить. Куда там! Я после этих «весёленьких» дней дёрганная ходить буду ещё не один месяц. — Возможно, то, что он узнал, поможет Владыке понять твои мотивы. Наши. Хвала гелланиям, твоей жизни больше ничего не угрожает.
— Если не считать шарков, гарпий, Кенэта и других врагов, о которых мы пока что не догадываемся. — Лориэн уселся по правую руку от меня. И вот так вот мы сидели, храня гнетущее молчание. Не подумайте, сказать было что. На обсуждение одного поединка могла уйти уйма времени. Но та опустошенность, которая царила в душе каждого из нас, отбивала всякое желание открывать рот. Миссия оказалась не выполнимой. Когда приедет Теора, уже будет подписан приказ о начале военных действий и королева окажется бессильна что-либо изменить. Я представила, как подхожу к ней и говорю: «Извините мол, дура я беспросветная. Так безрассудно вела себя. Так что воюйте теперь и разгребайте сами всё то, что я здесь заварила».
— Как вы думаете, кто мог выдать меня? Ведь Дорриэн нарочно разыграл этот спектакль с письмом, чтобы вывести меня на чистую воду.
— Ты ведь говорила, что Кенэт был с вами в тот момент.
— Был. — Я медленно прокручивала в памяти ту ночь. — Но я почти уверена, что ему кто-то рассказал о моих способностях. Мага я пыталась просмотреть всего раз, да и то меня отвлекли.
— Кто угодно из просмотренных тобою эмпатов мог ему об этом рассказать. Мар, например. Ты просматривала его несколько раз. Он вполне мог это почувствовать.
Я упала на кровать. Искать сейчас виновных не имело смысла. Лучше было бы придумать, что со всем этим делать.
Наше безрадостное времяпровождение нарушило появление Лесты. Несмотря на усталость, колдунья старалась держаться бодро.
— Надеюсь, вы уже пришли в себя после всего пережитого?
С похоронным выражением лица я заверила её, что чувствуем мы себя превосходно. На вопрос Лора: «Как там Воллэн?» Леста убеждённо ответила, что он идёт на поправку.
— А Эдель? Она на ногах вчера еле стояла.
Пожилая эмпатия села в кресло напротив нас и принялась объяснять.
— Вам известно, что эмпаты владеют телепатией. Кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Это сложная наука и не все могут постичь её до конца. Ты, например, её так и не освоила. — Она снисходительно улыбнулась мне и продолжила. — Мы можем обмениваться мыслями только на небольших расстояниях. Связаться с эмпатом, находящимся от тебя в нескольких километрах, а тем более милях, не возможно.
Однако, иногда между эмпатами может возникнуть очень сильная душевная связь и при желании они способны слышать мысли друг друга, даже находясь в разных концах Этары. Правда чем больше расстояние разделяющее их, тем рискованнее становится такая связь. Она забирает слишком много энергии, порой приводя к трагическим последствиям.
Эдель понимая, что только один Воллэн способен спасти тебя, решилась связаться с ним. Для этого ей пришлось воскресить в душе давно похороненные чувства. Они и помогли ей достучаться до сознания советника.
— Она столько лет старалась внушить себе, что разлюбила его, а потом появилась я и всё испортила! Как всегда! — я с досадой ударила ногой по ножке кровати. Ну почему моё присутствие всегда приносит одни несчастья! Бывают люди, которых называют ангелами-хранителями. А я кто?! Демон-разрушитель?!
— Не вини себя. Эдель не могла поступить иначе. Другого способа связаться с советником у нас не было. К тому же, — она ласково погладила мои волосы. — Всё что ни делается, всё к лучшему. Возможно, теперь у них появился шанс вернуть утраченное друг к другу доверие. И всё благодаря тебе.
Я с благодарностью обняла эмпатию. Она говорила искренне, и от этого на сердце становилось теплее.
— А Дорриэн? Он уже решил, что с нами будет?
С лица колдуньи исчезло безмятежное выражение. Значит, не решил. По-видимому, он хочет замучить нас неизвестностью.
— Я до сих пор не переговорила с ним. Дорриэн не подпускает к себе никого, в том числе и меня. Сейчас у него все предатели и лжецы. — Леста с тревогой посмотрела вдаль. — Больше всего я боюсь за Воллэна. Сможет ли Владыка простить его?
Мы молчали, полностью разделяя мнение эмпатии. Единственное в чём я была уверена, так это в том, что Владыка способен на многое.
Леста ушла. Ребята тоже не стали задерживаться. Я была только рада этому.
Потушив свечи, забралась в кровать, в надежде сразу же заснуть. Но сон не шёл. Снова и снова я видела перед глазами рассвирепевшего, потерявшего над собой контроль Дорриэна.
Владыка. Что же на самом деле я к нему испытывала? До сих пор старалась не думать об этом, прекрасно понимая, что такие мысли ни к чему хорошему не приведут. Вынуждена признать, до поединка я медленно, но верно в него влюблялась. Что же теперь творилось в моей душе? Там на поле и в камере я видела совершенно другого Дорриэна. Ту тёмную его сторону, которую он прежде скрывал от меня. Озлобленный, беспощадный вампир, не желающий слышать никого кроме собственного «я». Такой Дорриэн меня пугал. А того, что вызывало во мне страх, я избегала.
Я повернулась на бок и посмотрела в окно. Ещё одна пасмурная ночь. Как же эта погода гармонировала с моим теперешним состоянием. Сплошная тьма и ни одного лучика света.
Глава 31
Почему есть ошибки, которые нельзя исправить,
и нет ошибок, которые нельзя было бы совершить?
Вечный вопрос бытия
Следующий день был похож на предыдущий. Высовываться из комнаты не хотелось, поэтому мы сидели у меня и занимались ерундой. Лор читал. Близнецы пытались развеселить меня магическими фокусами и нескончаемыми историями из школьной жизни. Так за бездельем незаметно наступил вечер, а за ним ночь.
Около полуночи в комнату постучалась Эдель. При виде девушки эльфы издали радостные крики и кинулись обнимать её. Я и Лор были не менее рады видеть её здоровой и полной сил, но не стали выражать свои эмоции дикими воплями.
Усмирив близнецов, я позвала Инэку, чтобы та принесла ужин. Уже третий за сегодня. Эдель практически не притронулась к еде, сославшись на недомогание.
Подождав пока я закончу чревоугодничать, она позвала меня прогуляться по Ирриэтону. Лор, умничка, настоял на том, чтобы близнецы остались в комнате и дали нам спокойно поговорить.
Мы медленно брели по коридорам, вслушиваясь в тишину. К счастью в это время мало кто предпочитал слоняться по замку.
— Тебе не кажется, что Ирриэтон стал каким-то другим? — она взяла меня под руку и повела вниз по лестнице. — Будто в нём умерла душа.
Я тоже это чувствовала. Гнетущая атмосфера казалось, пропитала всё вокруг: стены, залы, самих эмпатов. Повсюду царили мрак и тишина.
— Возможно, ещё удастся всё исправить.
Эдель повернулась ко мне и подмигнула, пряча смешинки в глазах. Она всегда так делала, когда что-то задумывала.
— Ты должна поговорить с Дорриэном.
Должна! Ненавижу это слово!
— Уже прошло достаточно времени. Он остыл и обо всём хорошенько подумал.
— И придумал очередной изощрённый способ, которым можно будет от меня избавиться.
Эдель повела бровью и загадочно улыбнулась.
— Мой брат — не дурак. Он вспыльчив, но отходчив. Сомневаюсь, что он действительно хотел причинить тебе вред.
Нет, конечно! Апрэ — это всего лишь спектакль, и мне в нём случайно выпала главная роль.
— Ты куда-то торопишься?
Эдель всё время поглядывала на двери, мимо которых мы проходили.
— Нет…то есть да. Я обещала проведать Воллэна.
А меня вытащила из тёплой комнаты, чтобы идти не было скучно!
— Прости, что из-за меня ты вынуждена была связаться с ним. Леста рассказала нам.
— Никто кроме меня, его бы не позвал, — тихо ответила девушка. — Да и не жалею я ни о чём. И тебе не советую.
Легко! Уже всё забыла!
Она осторожно открыла дверь в комнату советника.
— Дор сейчас в парке. Только там вы сможете спокойно поговорить.
Спокойно? Не факт. Мы и в «мирные» времена с трудом ладили, а теперь, с началом «холодной войны» лабиринту грозил надвигающийся тайфун.
Я нашла Дорриэна на другом конце парка, там, где начиналась дубовая аллея. Он стоял, прислонившись к дереву, и смотрел вверх на небо. Не понятно, что он хотел там найти. Звёзды спрятались за тучами, не желая освещать грешную землю.
— Не знал, что ты любишь гулять по такой погоде.
Началось!
— Не одному же тебе может нравиться дождь.
Я подошла к нему и застыла в нерешительности.
— Ты ведь его не выносишь, — он пробежался по мне беглым взглядом, задержавшись на том месте, где была рана. — Как впрочем, и Драгонию. Думаю, будет лучше, если завтра же утром ты уедешь.
Эмпат прошёл мимо, намереваясь затеряться в лабиринте.
— Дорриэн, я… — Черт! Что я вообще здесь делаю? Стою как идиотка, мокну и пытаюсь что-то исправить, сама не зная что.
— Ты слишком долго злоупотребляла моим гостеприимством. Тебе давно следовало уехать из Драгонии.
Его слова больно задели меня. Последние дни я слышала от него одни оскорбления. Глубоко внутри начало подниматься заснувшее чувство гордости. Если этот упрямец не хочет понять, зачем я сюда приехала, то и я не собираюсь перед ним распинаться!
Я догнала эмпата и на ходу проговорила:
— Знаешь в чём твоя проблема, Владыка? Ты не желаешь видеть дальше собственного носа. Ты решил для себя, что я — твой враг, война — единственный выход из положения, а на то, что за этим последует тебе плевать! И ты ещё собираешься стать хорошим правителем? Да в тебе гордости и тщеславия больше чем во всех твоих эмпатах вместе взятых! А ещё, — я набрала побольше воздуха в лёгкие и выпалила. — Ты — идиот!
Надеялась быстро прошмыгнуть между деревьев, но он схватил меня за руку и резко развернул к себе.
— Да! Я — идиот! Идиот, потому что позволил тебе вмешаться в ход своей жизни, разрушить мой мир, сжечь меня изнутри. А теперь ты решила начать меня учить, как править Драгонией? Сначала научись управлять своими словами и поступками, а потом вмешивайся в жизни других! — он наклонился ко мне и зло прошипел, обжигая своим горячим дыханием. — Ты из той породы женщин, которые приносят одни несчастья, уничтожая всё на своём пути. Прошу тебя уезжай! Исчезни из Драгонии, чтобы я смог вздохнуть спокойно.
Сказав это, он оттолкнул меня. Я опустила голову, не желая показывать слёзы обиды.
— Дорриэн, прости… — слова застряли в горле.
Он был непоколебим. И даже не пытался скрыть отвращения, которое скользило в его взгляде.
— Убирайся, Нарин. Ничего не говори. Просто исчезни из моей жизни. Это лучшее, что ты можешь сделать.
Уже не пряча стекающие по лицу слёзы смешанные с потоками дождя, я развернулась и побежала прочь. Прочь от всего того, что причиняло мне боль. Прочь от Дорриэна.
Будь проклят тот день, когда я переступила порог Ирриэтона!