Чилая Сергей. Донор

   - Не томи, Рыжий! - попросил Кузьма. - Выкладывай!
   - П-пожалуйста, не думайте, что я с-собираюсь делать из этого т-тайну...
   - Сейчас начнет цитировать какого-нибудь старого еврея, - сказал Кузьма.
   БД потер рукой лоб, задумавшись на мгновение, и произнес:
   - Все идеи в н-науке родились в драматическом к-конфликте между реальностью и нашими п-попытками ее п-понять. Кузя п-прав: Энштейн.
   - И что из этого следует? - спросил Компас.
   - Не было бы никакой п-перспективной идеи с эвакуацией отходов из вашей жужжалки, не в-возникни недоразумения с моей с-соседкой по к-купе.
   - Он сейчас станет рассказывать, как удачно сублимировал половую энергию в творческую. Это его любимая тема, Ленчик! Скажешь, наконец, Рыжий?! - Кузя все больше выходил из себя.
   - Д-да. - БД поглядел на пустую рюмку. - П-по поводу вашей к-кликухи, Компас. Мне так н-нравится фамилия, что нет смысла выдумывать что-то новое, - и, развернув свернутую Компасом в трубу крахмальную салфетку, принялся шарить по карманам в поисках ручки, которую никогда в карманах не держал...
   - Все очень п-просто, джентелмены, - продолжал БД, не найдя ручки. Дистальнее п-пропеллера вы устанавливаете б-баллончик-обтуратор, б-блокирующий при раздувании п-полость к-коронарного сосуда между пропеллером и п-проксимальной частью баллона, а далее реализуется эффект ф-форсунки, выметающей из замкнутого п-пространства все лишнее...
   - Не продолжай! Понятно.
   - Ч-что значит: "Не п-продолжай!" Я и так все сказал.
   - Похоже латышский народ вместе с Даррел не смогли добить тебя до конца. Я говорил Ленчику, что твои мозги, даже придавленные национальным гнетом, стоят целого института...
   - Надеюсь, д-джентелмены, когда п-побежите оформлять п-патент на жужжалку, не станете г-говорить, как умел это делать покойный Филимон: "Не с-стоит огорчаться из-за такой ерунды, БД! Мои сотрудники п-просто забыли включить вас в заявку. Главное, что Г-государственную п-премию мы б-будем получать вместе...". Вы, п-полагаю, б-будете грозить Нобелевской...
   Кузьма посмотрел на Компаса и сказал:
   - Учитель ему в таких случаях говорил: - "Не ссы в бредень, Рыжий!"
   Подошел официант.
   - Этому рыжему джентльмену - бутылку самого лучшего вашего виски! сказал Кузьма. - Завернешь в пакет вместе с бутербродами...
   - Я начал з-зарабатывать себе на жизнь в Москве, - улыбнулся БД. - Мы к-квиты... В п-патент можете не включать...
   - Не согласились бы вы, БД, поработать некоторое время с нами? спросил Компас и посмотрел на Кузьму.
   БД молчал, лениво ловя вилкой ускользающий гриб.
   - Почему не отвечаешь? - занервничал Кузьма.
   - Н-нет... С-спасибо, Компас. Я уже д-давно не хирург... Вы б-брали когда-нибудь в руки ракетку п-после годичного п-перерыва? В-вообще не играете? Я т-так и думал... Я вышел на к-корт через семь лет... и не смог... П-помните, с-слониха говорила с-слону: "Х-хобот есть хобот!"... Т-теперь я вместе с латышским народом на вечные времена. Мы играем в г-городки... - Он помолчал, то погружаясь, то всплывая из водоворота виски, сожалений и потерь...
   - Латыши меня п-приютили и накормили, Компас, - продолжил БД. П-правда, навсегда лишив возможности оперировать, но за все надо п-платить, и я заплатил... Хирургия т-теперь с-стала для меня п-потребностью, которую можно не удовлетворять... Я п-привык к матерным упрекам Большого Босса и к мысли, что третий п-период моей жизни с-стартовал - я п-правда еще не дал ему названия. Вегетативный образ жизни - то, ч-что с-сегодня мне п-подходит... К тому же, бизнес, особенно п-полулегальный, - интересная штука. Я стал вести с-себя в бизнесе, как в операционной, где вместо жизни п-пациента рискуешь д-деньгами, и, к счастью, не своими. Б-босс, этот сукин сын, которого я люблю и ненавижу, с-стал доверять мне рисковые п-проекты, п-понимая, что т-теперь зачастую я д-делаю это не хуже его... Только т-теннис вот забросил, однако п-продолжаю возиться с донорскими органами...
   Кузьма и Компас одновременно повернули головы к нему:
   - Каким образом? - удивился Компас.
   - Н-не знаю... К-как говорит Учитель, мой задроченный мозг с-сам п-по себе п-перебирает модели, к-комбинируя существующие или создавая новые, и тут же с-ставит очередной эксперимент, к-который вижу в мельчайших п-подробностях... Это уже давно не к-консервация. Это нечто другое, сродни кролиководству... Сложная биотехническая система, функционирующая вне организма, способная пока производить лишь рудименты органов... - Он посмотрел в окно, будто там располагалось его новое виртуальное детище, еще уродливое и пугающее своей необычностью, но уже убеждающее целесообразностью и способностью творить неведомое... - Я трансплантирую рудименты, порожденные устройством без названия, и начинаю мучительно выхаживать реципиента.... П-правда, п-приходится обходиться без анестезиолога, зато дома меня почти всегда поджидает глубокий наркоз: Д-даррел не дает слабеть ни д-духом, ни т-телом, считая себя х-хранительницей домашнего очага, а м-меня п-поленьями, которые следует п-подбрасывать в огонь... Если бы иногда Этери...
   - Какая Этери? - перебил Компас, странно заволновавшись. - Она была вашей подружкой, БД? А ты, Кузенька, хорошо знаешь ее?
   - Она работала в Лаборатории БД, хотя была физиком-атомщиков по специальности, - сказал Кузьма и, почувствовав интерес Компаса, продолжал: Ее отчим упросил БД взять ее к себе. Там, в Лабораториии, они научили ее своим премудростям, хотя мне кажется она никогда особенно и не слушала объяснений. По крайней мере, так говорит БД.
   БД опять глядел в окно, не принимая участия в беседе. Кремль всегда необычайно красив, но отсюда, сквозь сумрак и мелкий московский осенний дождь, он был просто прекрасен, как холст импрессиониста: размытые, из-за дождя и перемещений воздуха, контуры, необычность красок и какое-то странное волнение, витающее над Кремлем, усиливаемое тучами ворон, предожидание событий, несущих с собой печали, зыбкие радости, привычные утраты и мучительную неизвестность... Тревога и отсутствие мажорных тонов...
   Компас сделался вдруг необычайно беспокойным. Он подозвал официанта:
   - Принесите еще виски!
   "Сейчас спросит: "Сколько?"" - подумал БД
   - Сколько? - спросил оффициант
   Американец Компас давно отвык от утомительных диалогов с официантами.
   - Неси бутылку, придурок! - пришел на помощь Кузьма и продолжал: - БД поручил Этери заниматься физиологическими датчиками, я тебе рассказывал о них.
   Он подождал, пока официант нальет виски и, прикоснувшись своим к стакану Компаса, который почти не пил, опрокинул содержимое в рот.
   - Так вот, в руках Этери эти датчики заработали также безотказно, как обычные медицинские термометры. - Кузьма посмотрел на БД, но тот молчал:
   - Этери научила эти датчики работать без предварительных калибровок, и они показывали результаты даже без подключения питания. - Кузьма опять посмотрел на БД, словно спрашивал: "Можно ли продолжать?" - и, отхлебнув виски, заел его пригоршней лекарств: - Лабораторные химико-физики, прознав про это, повели себя странно. С молчаливого одобрения БД, они стали делать вид, что ничего необычного не происходит.
   - Погоди, Кузенька! - прервал бывший клинический ординатор. - Так не бывает. Датчики могли вообще ничего не регистрировать, реагируя на температуру, или освещенность, или какие-то блуждающие токи... А лабораторная публика выдавала желаемое за действительность...
   - З-за действительное... - сказал БД, и оба повернули к нему головы.
   - Что вы сказали, БД? - удивился Компас.
   - It's like to cry for the moon, - ответил БД и опять отвернулся, разглядывая Кремль.
   - Ленчик! Не будь придурком! - начал заводиться Кузьма. - Это же была Лаборатория Рыжего. Они сто раз перепроверяли показания датчиков, имплантируя по нескольку штук в одно место...
   - Но штучки с лабораторными датчиками были сущей ерундой по сравнению с тем, что могла Этери, которая такая же грузинка, Ленчик, как ты, киргиз... Не пьешь, Рыжий?! - Кузьма опять повернулся к БД. - Страдаешь... сублимируешь... Поработай пару месяцев с нами. Ленчик арендует помещения в любом институте, ткни пальцем - в каком и напиши на салфетке сумму своей будущей зарплаты.
   - М-мальчики, - сказал БД, не слыша радости в душе. - Это ч-чисто нженерная задача... Х-хирургии здесь нет... никакой... Если бы я ч-чувствовал, что могу решить ее или умираю от желания з-заняться ей, согласился бы...
   - Не дури, Рыжий! - наседал между тем Кузьма. - Соглашайся! - и, повернувшись к Компасу, добавил: - Мозги Рыжего работают независимо от полученного им образования...
   А БД продолжал, не обращая внимания на атаки приятеля:
   - П-после внезапной к-кончины Рузвельта в Америке стартовала очередная п-президентская гонка и вместе с Гэрри Труменом в ней, п-помимо других п-претенднтов, п-принимал участие б-богатый человек из п-провинции, имевший хорошие шансы на успех. Уверенный в своей п-победе, он сказал жене: "Бетси! Скоро ты будешь спать с П-президентом Соединенных Штатов". Когда выборы выиграл Трумен, Бетси спросила мужа: - Мне п-перебираться в Белый Дом, дорогой, или Гэрри с раскладушкой п-приедет сюда?". В Америке это называют to eat a crow.
   Компас и Кузьмой так громко смеялись, что прибежал официант и уставился на БД.
   - Б-боюсь, с вашей жужжалкой стану чувствовать себя мужем Бетси... С-сегодня Рига мне ближе. Может, д-домашний анестезиолог з-заставит меня выучить латышский... Хотя с грузинским я так и н-не справился...
   - Ихуйстобой, латыш сраный! - мирно подвел итог пьяный Кузьма и опять повернулся к Компасу:
   - Этери научила этого Рыжего придурка почти всему, что знала и умела... Но он трусит, Ленчик... Он вбил в свою рыжую башку, что плата за пользование знаниями будет слишком дорогой. Не знаю, откуда он это взял и пользовался ли всерьез своими способностями? Со мной об этом он говорит неохотно...
   Они помолчали, поглядывая на БД, прогулялись по пустому ресторанному залу, уселись за столик, поджидая сладкое, и Кузьма снова вернулся к теме Этери:
   - Я никогда не был особенно дружен с ней, Ленчик. Она не любила алкоголь и никого, и ничего не видела, кроме БД и своих датчиков. У нее что-то всегда звенело в карманах. У БД, заслышавшего этот перезвон, на лице появлялась совершенно идиотская счастливая улыбка.
   БД напряженно смотрел на Кремль, словно желтовато-розовая картинка Спасской башни и Кремлевской стены с черными провалами теней в свете ртутных ламп, с трудом пробивающих снегопад, гипнотизировала и обещала ответы на мучившие его вопросы.
   - Этери была очень красивой и странно подвижной... Рыжий говорит, что она очень пластична... Может быть... Движения ее тела бывали настолько молниеносны, что ты фиксировал лишь конечный результат - изменение позы: сам момент движения не запоминался... Я понятно излагаю, Леничка? Рыжий это делает в сто раз лучше... Теперь он не желает говорить о ней...
   Официанта не было минут сорок, и все вдруг почувствовали это.
   - Если этотраспиздяйподойдет, я убью его, - сказал Кузьма после очередного стакана виски, - ...и тогда, Рыжий, тебе придется вспоминать свой прошлый арсенал реанимации подручными средствами...
   Появился официант и подошел к БД.
   - Этот джентелмен с большим животом, - кивая на Кузьму и улыбаясь, сказал БД, - давно ожидает встречи с вами... Похоже, вам сейчас достанется. Попробуйте успокоить его.
   Задремавший Кузьма поднял голову и неожиданно миролюбиво произнес:
   - Принеси кофе с ликером, парень. Понял?
   - Только не с-спрашивайте, с каким! - добавил БД.
   БД не понимал странного любопытства американца к Лаборатории... Он знал однако: стоит захотеть и мир Компаса станет для него открытой книгой... Но знал также, что никогда не сделает этого, потому что лучше этого не делать...
   - Для нее не существовало общепринятых табу... Она их не понимала, между тем говорил Кузеван, пробуя крепкий кофе с миндальным ликером "Amaretto" и поглаживая область сердца. - Однако этому сраному интеллигенту в голову не приходило, что он должен инструктировать ее.. А она трахалась со всеми, как только начинало свербеть в гениталиях... Но чаще - когда надо было получить наркотики у этого сукиного сына Зямы... Я доходчиво излагаю, Рыжий?.
   - П-пора з-заканчивать, джентльмены! - прервал его БД - Этери п-прекрасное и неповторимое с-существо, как неповторим, п-прекрасен и вечен каждый весенний или осенний день с м-мягким солнцем, нежно-зеленой или желто-красной л-листвой, т-томлением по будущей жизни или п-прощанием с нынешней... М-можешь ли ты, Кузеван, б-будучи б-биологом по образованию и начальником п-по призванию, растолковать журавлю, который с-собирается свить гнездо на с-столбе возле твоего т-терема в Светлых П-потемках, некоторые детали дипломатического п-протокола в п-посольстве Мозамбика? С Этери было еще т-труднее: в отличие от журавля, она не знала, что з-значит "вить гнездо"...
   - ... Но знала, не хуже Черной Королевы, что случится через две недели... - закончил Кузьма.
   Через полгода Кузьма позвонил в Ригу и, нервничая, сказал БД.
   - Этот пидарас Компас на днях вернулся из Тбилиси. Он говорит, что встречался с Лабораторной публикой и договорился кое о чем... Публика оборудует операционную в вивариуме и начнет испытывать коронарные жужжалки... - Кузьма держал паузу, ожидая реакции БД.
   - К-как ты с-себя чувствуешь, Кузяша? - спросил БД.
   - Почему твоя публика в Тбилиси, Рыжий, не стала заниматься выращиванием органов, а дружно ухватилась за предложение Компаса?
   - Я говорил т-тебе, Кузя: ...это не к-консервация... Это нечто д-другое, обеспечивающее п-постоянно п-пополняемый запас органов для т-трансплантации... П-публика решила, что эта работа им не п-под-силу...
   - Компас привез с собой из Тбилиси девку. Я встретил их в театре, на премьере спектакля, поставленного режисером-грузином, - сказал Кузя и опять замолчал.
   - Г-говори, что с-случилось? - заволновался БД.
   - Он привез... Этери... Она изменилась... Стала другой... Еще лучше или хуже... не знаю. Узнала меня, но была сдержанна, будто я в чем-то провинился... Через месяц позвонила и попросила о встрече. Когда в условленное время я появился в холле сраного "Балчуга", меня поджидал Компас. Он сказал, что Этери на пару недель уехала в Тбилиси и просит извинить ее. Она согласилась... выйти за Компаса замуж. Свадьба через неделю... Здесь, в сраном "Балчуге".
   - Что ты имеешь в виду, к-когда говоришь: с-стала лучше?
   - Она очень красива, Рыжий! Как Даррел когда-то... Как-то странно красива... тревожно и непонятно. Будто не настоящая...
   - К-как у тебя с К-компасом? - спросил после паузы БД.
   - Я упустил время, когда надо было послать егонахуй! Теперь, боюсь, он пошлет меня...
   - Что еще?
   - Говорю тебе: она молчит...
   - Х-хорошо... Обнимемся...
   Глава 2. Бог дал, Бог взял...
   Через месяц утром рано в офис БД позвонила одна из Кузевановых секретарей и прокричала в трубку сквозь слезы:
   - Борис Дмитрич!.. Только что Кузьма Константиныч умер у себя в кабинете! ... Почему вы молчите, БД?!
   - Я н-н-не м-м-молчу... Я п-п-плачу...
   - Когда Люба, услышав шум, вбежала в кабинет, - продолжала всхлипывать секретарь, - он лежал на полу... и говорил: "Позвони Рыжему, Любаша... Пусть попробует реанимировать меня соковыжималкой... Если успеет добраться, я не умру...". Когда приехала Скорая, он был уже холодный...
   Хоронили Кузю на кладбище близь деревни Потемки, где когда-то жила его мать.
   - Давайте п-похороним его в саду возле Т-терема, - сказал БД по телефону Барби. - Он очень л-любил это место.
   Барби, ставшая в последние годы необычайно религиозной, жестко ответила:
   - Нет, БД! Пожалуйста. Пусть лежит на кладбище, как все...
   В маленькую церковь, где его отпевали, набилась почти вся медицинская и биологическая Москва.
   Учитель, взобравшись на бетонную плиту соседней могилы, сказал хмуро и немногословно, стараясь избегать матерщины:
   - Кузьма Константиныч был хорошим человеком и замечательным специалистом...
   "Господи! - подумал БД. - Он не должен говорить банальности сейчас..."
   - Так вышло с ним, что несмотря на... -Учитель сделал паузу, стараясь отыскать глазами БД, будто услышал его, - общепринятую мораль, жил он... почти по Библии - для других... Он стоял у истоков той части отечественной науки, которая называется "Искусственные органы", и, если бы не было Кузьмы, неизвестно, как решалась бы эта проблема в нашей стране... Многих из присутствующих давно не было бы на свете, если бы он не таскал их по врачам, не укладывал на операционные столы или в диагностические кресла... Себя, к сожалению, он не успел уложить никуда... Прощай Кузя...
   На плиту соседней могилы, скользкой от моросящего дождя, начал взбираться Компас...
   Учитель, хмуро наблюдавший за попытками своего бывшего ординатора, вдруг негромко произнес, глядя под ноги:
   - Пусть Рыжий ска... Пусть несколько слов скажет профессор Коневский.
   - Н-наверное, К-кузя п-просто устал от своей головокружительной к-карьеры, к-которую в нашем бывшем бедном и прекрасном государстве мог сделать л-любой здравомыслящий ч-человек, - начал БД, помолчав и не выходя из толпы. - В отличие от м-многих начальников, он н-не п-походил на п-петуха, к-который воображает, что с-солнце встает, чтоб п-послушать его п-пение... Забравшись высоко по служебной л-лестнице и получив к-кучу званий и н-наград, он также вольно, к-как в молодые годы, дышал и с одинаковым удовольствием п-помогал п-пьянице-токарю и лауреату с бронзовым б-бюстом при жизни, и так же охотно и естественно п-посылал их обоих... подальше... Он был одним из самых талантливых учеников Учителя, х-хотя не был х-хирургом и даже не был врачем... Если быть честным до к-конца, то Кузя сделал из него Учителя... Мы все, б-будучи врачами, так п-привыкли к с-смертям... особенно в последнее годы... Смерть Кузевана... она п-пролетела над нами, как с-снаряд, вырвав из душ многих, стоящих здесь, частицу или большой к-кусок... и унесла с собой...
   - Хемингуей в интерпретации БД, - сказал кто-то шопотом рядом с ним.
   - Он б-был добрым... он б-был пьяницей, как многие из нас... он искренне верил в б-бога... он был умным тем стратегическим умом, к-который почти всегда тащит с-силой за собой остальных ... Единственное, о чем он всегда с-сожалел, что не б-был б-бабником... Может быть, на том свете ему п-повезет... и Б-барби его п-простит...
   БД размазал перчаткой слезы по лицу и, привычно прислушиваясь к позваниванию мобильных телефонов в карманах собравшихся, огляделся, стараясь поймать взгляд Учителя. Но тот хмуро смотрел в сторону темнеющего леса. Редкие снежинки, падавшие на массивный голый череп, почему-то не таяли и копились там, как на копоте его "Мерседеса" неподалеку.
   Поминки устроили в институтской столовой для начальников, которую БД видел впервые - они пили обычно в кабинете директора института или у Кузьмы, - и в которой уцелел сталинский интерьер: высокие потолки с лепниной из звезд и лавровых венков, обвивавших серпы с молотками, массивные двустворчатые двери с рельефными гербами, высокие понели из дерева на стенах, прямоугольные медвежьи столы и стулья со звездами на спинках...
   Компас что-то невнятно говорил в микрофон, почти засовывая его в рот. Было холодно и многие не снимали пальто. Еда, скудная, давно остыла, но выпивки, дажи чачи, неизвестно каким образом попавшей на столы секретного института, было завались. Скоро все опьянели и, забывая о Кузьме, одиноко лежащем на опушке леса в свежевырытой могиле, в дорогом двухдверном дубовом гробу с медными ручками по сторонам, стали говорить о текущих институтских бедах. Кучка лауреатов, старых, траченных временем, с Золотыми звездами Героев Социалистического Труда на лоснящихся пиджаках, жадно ели, не слушая и запивая водку боржомом.
   Компас издалека в микрофон несколько раз попытался привлечь внимание публики и напомнить ей причину вечеринки, но никто на него не обращал внимания. Барби остервенело дрызгала чачу рядом с БД.
   - Б-б-б-барбинька! Не надо так с-с-сильно б-б-буцкать. Вам п-потом будет п-плохо, - говорил ей БД. - И н-неизвестно, откуда эта чача.
   - Хуже, чем сейчас мне не будет никогда! - Барби поднесла к губам стакан с мутной жидкостью, пахнувшей виноградными косточками.
   - Простите, Барби... БД! Я хочу познакомить вас со своей женой. - За его спиной стоял Компас, совершенно трезвый, богатый и не очень уверенный в себе...
   У БД все оборвалось внутри и стало падать. Он замер, поджидая, пока падение прекратится или замедлится. Пора было вставать и поворачиваться... На него глядели большие, доходящие до висков, зеленые глаза, медленно меняющие цвет радужки на серый. Он услышал нарастающий гул и вокруг заклубился голубоватый туман, поднимавшийся с натертого мастикой институтского паркета. Он приготовился погрузиться в серо-зеленые блюдца, которые становились все больше, пока не слились в глубокое озеро с прозрачной водой, непреодолимо влекущей к себе... И, прежде чем войти в теплые воды и зыбкий голубой туман, БД успел заметить, что высокая молодая женщина в летних, несмотря на холод, одеждах, стоящая перед ним под руку с маленьким Компасом, вовсе не Этери...
   - Почти Этери, - подумал он, успокаиваясь, и остался в сталинской столовой для начальников.
   Его глаза блуждали по лицу и фигуре незнакомки. Он с удивлением обнаруживал в ней черты своей латышской подружки Арты, появляющейся из ниоткуда и не желающей никаких иных, кроме ничего не значащих, слов, произносимых с придыханием во время занятий любовью где придется... Потом признал в ней стареющую женщину с красно-синей клеенчатой спортивной сумкой с надписью USSR, склонившуюся над ним, когда он собрался умирать на мокром асфальте в пригороде Риги, избитый бандитами с неуемным академическим интересом к пробеме донорских органов....
   БД всматривался в прекрасные черты и увидел вдруг молодую женщину, стоявшую когда-то на чердаке странного старинного здания с крышей из красноватой черепицы, склонившись, с задранной на спину темной суконной юбкой, бесстыдно обнажившей светящийся в темноте белый зад, с пучком волос на влажно мерцающих гениталиях, и с удивительно стройными прямыми ногами в сапогах с растегнутыми и лежащими на полу. голенищами Женщина держалась тонкими руками за резные поручни потертого кресла с торчащими пружинами, а БД и чем-то похожий на него грузный, потрепанный старик в странно модных очках, насиловали ее, и она негромко стонала, улыбаясь разбитым в кровь лицом, покачивая головой и задыхаясь от удовольствия, а рядом, переступая ногами, чтобы лучше видеть, мастурбировал маленький пожилой бродяга в рваном ватнике и зимней солдатской шапке с красной звездой...
   Сумасшеднее желание, требующее немедленного удовлетворения, завладело БД, и красивая Неэтери, стоя рядом с Компасом, тревожно наблюдавшим за ними, мгновенно почувствовала это и внимательно посмотрела на него глазами-блюдцами,...
   - Рыжий! - сказал отчетливо Кузьма над ухом. - Куда ты потащился? Ты должен позаботиться, чтобы у Барби не отняли Терем. Иначе ейпиздеци, а финансово ты никакой не помощник... Понял? - БД молча кивнул. Кузе этого было достаточно, и, махнув на прощанье рукой, он вышел из сталинской столовой для начальников...
   - Может быть, заедете к нам в "Балчуг" на днях,и мы пообедаем вместе, сказала Компасова жена, протягивая руку. - Ленчик пришлет за вами машину...
   - С-с-спасибо. Н-н-непременно... К-компас! Б-большое спасибо за п-похороны и в-вечеринку. Не обижайтесь на местную п-публику. Сегодня - их день, не ваш. Они п-прожили вместе с К-кузеваном п-почти тридцать лет... Им л-лучше знать, к-как себя вести, к-когда кто-то из них уходит...
   Он ждал звонка несколько дней, томясь желанием, сгорая от любопытства и все чаще задумываясь, что пора использовать дар Этери - тот опыт, который открывал другой мир и возможности, несопоставимые с нынешним тусклым существованием. Когда на дисплее мобильного телефона БД высветился номер Компаса, он прощался с Барби и ее юристом, своим старым приятелем-врачем, перешедшим из хирургической клиники в солидный московский банк и взявшимся за умеренные три процента продать Кузин Терем.
   - Приезжайте, БД! - раздался в трубке знакомый, без акцента, голос с хрипотцой. - Я жду вас в "Балчуге"... В холле...
   - З-здравствуйте! - не к месту сказал БД, почувствовав, как заколотилось сердце, и замолчал. Потом, подумав, добавил: - Ч-через час у меня п-поезд в Ригу...
   - Хорошо... Какой вагон?
   - Не п-п-помню, - он полез в карман, но передумал.
   - СВ? Четырехместное купе? Не молчите БД!
   - СВ, - выдавил он и нажал кнопку отбоя...
   Глава 3. Скорый поезд "The Latvian Express"
   Его соседка по купе - немолодая латышка, сухопарая и строгая, с поблескивающим во рту золотым зубом и сложной прической из сильно отбеленных и густо покрытых лаком волос, недружелюбно взглянула на явившегося в последнюю минуту БД. Кивком ответив на приветствие, она заталкивала в ящик под полкой большой матерчатый чемодан на колесах.
   - П-позвольте п-помогу, - сказал он, пытаясь забрать у нее чемодан. Она молча вырвала его и уселась на свою постель.
   "Старая сука!" - мстительно подумал БД и вышел в коридор.
   Поезд тронулся, грохнув сцепкой. БД стал глядеть в темное вагонное стекло, отражавшее печальное лицо в мелких веснушках, с шапкой рыже-седых волос, растущих как попало, выпуклый еврейский лоб, модные очки под старину на коротком прямом носу, слегка оттопыренные уши, большолй все еще улыбчивый рот с толстыми губами и глубокой продольной складкой на подбородке...
   "Или окно сглаживает морщины, или у меня стало отекать лицо после продолжительной выпивки", - подумал БД, довольный своим отражением.
   Его беспокоила надвигавшаяся старость. Он по-прежнему три раза в неделю ездил в бассейн, проплывая по два километра, бегал, играл в теннис. Его тело оставалось, как и в тридцать лет, поджарым и упругим. Выдавали глаза. Он знал, что старость, когда начинают говорить: "никогда еще не чувствовал себя таким молодым" - и молчал в ответ на комплименты о своей физической форме...