Чилая Сергей. Донор

   Он продолжал говорить, цепенея от страха, не понимая, что происходит и не узнавая Пал Палыча. Разглядывая знакомую фигуру, он прикидывал, сможет ли одолеть чекиста в случае нужды, и сомневался.
   "Этого сумасшедшего, что так странно и страшно прохаживается перед моим носом, наверное, учили в их могучем заведении всяким премудростям рукопашной борьбы... Нет! - прервал он себя. - Это я сам схожу с ума," - и сказал:
   - Что-то не т-так, Пал Палыч... П-простите, мне вдруг п-показалось, что вы явились сюда с какой-то г-гнусной целью... Мне теперь м-мерещатся п-порой всякие чудеса: от алкоголя, с-старости, м-может, COMPAQ виноват... или к-книга, что пишу, дурно влияет...
   - Все так... Вы сейчас все выложите... Все, что знаете... Слышите? - не очень охотно сказал бывший лучший чекист. - Вы постигли многие премудрости в неземных путешествиях, куда отправлялись по своей либо чужой воле... Похоже, Пал Палыч стыдился себя или необычности интересовавших его событий, но что-то заставляло его действовать именно так.
   - Н-не п-понимаю...
   - Марфа рассказывала, что вы... смогли... - чекист помедлил, подбирая формулировки, - как вы вернули с того света своего бывшего хозяина, попавшего в автомобильную катастрофу неподалеку от монастыря... Газеты писали тогда, что Босса спасло чудо... А вы никому не сказали, даже ему...
   "Не сказал," - подумал БД и сразу выпукло и ярко увидел морозное декабрьское утро с сильным туманом, заледенелую дорогу, неповоротливый Боссов "Lincoln" цвета слоновой кости, уткнувшийся искореженным капотом в ствол могучего каштана возле автобусной остановки, от которой осталась лишь груда стекляшек, скрученный в жгут металлический каркас и клочья цветной бумаги с портретом девушки-худышки, рекламирующей молотый кофе "Merrild", и услышал звук мотора завернувшего за поворот автобуса или грузовика. Этот натужный рев, когда-то мощного, а теперь старого дизельного двигателя, он слышал, когда сильный удар, похожий на взрыв, заставивший задрожать кирпичные стены, сдернул его с кресла в Марфиной подсобке...
   Он опасливо приблизился к машине: восемь мощных аудио-колонок надрывались дурным шлягером про вишни в саду у дяди Вани, сотрясая деформированный кузов. Он заглянул в салон: два раздутых воздушных мешка безопасности прижимали окровавленные головы Босса, на месте водителя, и охранника, сидящего рядом, к подголовникам кресел. Шея охранника была наполовину перерезана чем-то тупым - он сразу догадался, что металлическим прутом арматуры с автобусной остановки, - и уже не кровоточила. Он перешел на сторону Босса и увидел, как рулевое колесо вместе с одеждами погрузилось в сплющенную грудную клетку. Потом он увидел кровь в ухе - верный признак перелома основания черепа - и тонкую струйку крови изо рта. Мучительно долго открывал заклинившую дверцу. Потом так же долго разбивал боковое стекло.
   Тело Босса не поддавалось, прижатое рулем. Сервомеханизмы кресла не работали, и ему пришлось ударом ноги сломать спинку сиденья. Он вытащил Босса из машины и уложил на снег, привычно нащупал место на запястье и не нашел пульса... Поднял веки, поглядел на зрачки, потом задрал рубаху, еще раз ужаснувшись деформации грудной клетки, приложил ухо к груди и не услышал сердечных тонов...
   "Ветеринарная лечебница в ста метрах отсюда, - равнодушно подумал он, аккуратно заправляя Боссову рубаху в штаны и застегивая пуговицы куртки... Там, наверное, есть операционный стол и лампа, и инструменты... По-крайней мере, умрет он не на обочине..." - Мысли перемещались в голове с большой неохотой, и он не подстегивал их, будто уже понимал, что привычный хирургический опыт давно ушел из него и что теперь это не самое главное.
   Он присел перед Боссом на корточки, чтоб взвалить его на себя, потом спохватился и стал искать мобильный телефон, не нашел., и уже хотел идти в подсобку, но, вспомнив, нагнулся и легко высвободил новенькую Nokia из сжатых пальцев хозяина... Диспетчер Скорой помощи сильно удивился, когда он сообщил фамилию пострадавшего и попросил прислать травматологическую бригаду... БД еще раз взглянул на охранника, стащил с него окровавленную куртку и прикрыл Босса...
   - Теперь его надо дотащить до ветеринарной лечебницы... На плече не понесу: сломанные ребра вконец раздерут легкие и сердце, и усилят кровотечение... Тогда на вытянутых руках... Сколько смогу... Может, встречная машина попадется по дороге... - Он опять присел, протиснул под Босса руки и тяжело встал, сразу почувствовав, как закружилась голова и стало сильно резать в низу живота, и медленно пошел с вытянутыми руками, стараясь не трясти чужое тело... Машин не было...
   БД вошел в предоперационную и стал тщательно мыть руки....
   - Кэтино! - попросил он лаборантку. - Погляди, побрит ли он?
   - Побрит, помыт и помазан... Вы собирались начать с торокотомии?
   - Да... Скажи, чтоб без меня не вскрывали... и пусть все показатели выведут на дисплеи... Вытри фартук.
   - Нечего выводить, БД батоно! Изолинии везде, как у Пола когда-то...
   Он быстро вскрыл грудную клетку и, потрясенный, отшатнулся, и закрыл глаза... Мешанина из обрывков легочной ткани, бронхов и осколков ребер была обильно сдобрена сгустками крови и бронхиальным секретом.
   - Похоже, по нему слишком долго ездил трактор, - сказал он, поворачиваясь к Лабораторной публике...
   - ...или танк, - закончил печально Дыхалочник, взявшийся неведомо откуда. - Размываемся, БД... Нам тут нечего делать: случай не операбельный... Ваши ассистенты сами зашьют рану. Покойный Пол по сравнению с этим парнем был просто невредим...
   - ... Целехонек! - поправил Зураб.
   БД открыл глаза: с месивом в ране лучше не стало.
   - Дыхалочник! Спасибо, что пришли на помощь. Лучше вас с проблемами в грудной клетке Боссса никто не справился бы. Вы... тоже умерли?
   - Очень трудно превратиться из уважаемого всеми хирурга-пульмонолога с кучей званий и орденов в ненужного старика, даже если старик этот безбедно живет в Америке... Я ввел себе фентанил внутривенно, Борис...
   - Попробуем другую хирургию... - БД повернулся к анестезиологу и нежно сказал: - Сильно не старайтесь скоррегировать гомеостаз, Далинька. Он, похоже, умер... Просто слегка повентилируйте легкие, чтоб совсем не спались...
   - БД! - Дыхалочник старался отжать его от стола. - Спасибо, что позвали нас... Ваш хозяин не просто труп: тело побывало в мясорубке...
   - Знаю, что в мясорубке и что хирургическое мастерство давно оставило меня, - сказал БД. - Взамен пришло другое умение... Не спрашивайте, какое и откуда оно... Увидите... Вообразите: мы оперируем Пола... Мы не просто команда, мы одно существо: умелое и умное, с неограниченными возможностями... Ассистируйте! Больше от вас ничего не требуется... Нателла! Длинные пинцеты и иглодержатели, и грудные ножницы, изогнутые... Пусть поставят The Four Seasons... Нет, не в джазовой аранжировке... Бостонский симфонический оркестр... Я недавно услышал там новую музыкальную тему: странно тревожную, пугающую, но такую прекрасную, будто Вивалди, даже не подозревая, зарезервировал ею возможность пришествия нового времени года, прекрасного и счастливого для всех, в котором каждый определяет погоду на земле.
   - Вы хотите сказать Пятого времени года? - удивился Зураб.
   - Да! Как третья сторона пластинки, на которой написана самая лучшая музыка, которую надо научиться слышать, как услышал ее знаменитый реппер 2 PAC Shakur. Шакур ... Теперь я понимаю, почему вы, Зураб, не родились кардиохирургом, - сказал БД, продолжая безостановочно работать руками в ране, и улыбнулся. - Вы - прирожденный метеоролог...
   Подошла Кэтино и сказала шопотом:
   - Прибыл Пол... Спрашивает, может - ли ассистировать?
   - Нечего задавать дурацкие вопросы. Пусть поторопится с мытьем...
   Пол вошел в операционную, лучезарно улыбаясь, и привычно встал напротив, положив большой живот, почти пятьдесят лет раздуваемый грузинским вином и спиртом, на край операционного стола, и спросил, нежно:
   - Этот парень стоит того, Боринька, чтоб ты так надрывался?
   - Он джентльмен, Пол... Насколько можно быть джентлменом в Латвии..... Займемся делом, мальчики...
   - Может, послать за Даррел? - сказал Зяма, ни к кому не обращаясь...
   - Здесь не бывает живых, - среагировал кто-то из публики, и БД подумал: - "Значит, Дали с Нателлой тоже умерли," - и сказал вслух:
   - А что Горелик с Грэгом? Надеюсь, с ними все порядке?
   - Грэг кооперируется с ростовской публикой, что достает тебя, - сказал Пол и, помолчав, добавил: - А Горелик возится с шампиньонами в вивариуме, никого туда не пускает и ждет твоего возвращения, чтоб выращивать органы...
   - "Значит, это Грэг навел на меня бандитов," - подумал БД и еще раз окинул взглядом реконструированные бронхи и ставшие внешне почти приличными легкие:
   - Похоже, в грудной клетке мы навели порядок. Зашиваем...
   - Дренажи ставить? - спросил Зураб, зная ответ, и добавил: - Теперь в живот, БД?
   - После грудной клетки проблемы в животе кажутся банальной бытовой травмой, и Боринька справится с ними, если просто положит руку на кожу, сказал Пол, привычно гордясь и смазывая брюшную стенку йодинолом...
   Картина в животе была ничуть не лучше: разрывы кишечника, печени, кровь, желчь, кишечное содержимое, обширные гематомы в брыжжейке...
   "Как у той пьяной девки Мани в Свердловске с бутылкой из-под "Шампанского" во влагалище..." - подумал БД.
   Когда они закончили, наведя порядок и в животе Большого Босса и тот стал быстро приходить в себя, БД еще несколько мгновений прислушивался к финальному tutti оркестра, потом улыбнулся потрясенной Лабораторной публике и сказал:
   - Похоже, джентльмены, я опять становлюсь предводителем... Только не спешите с выводами... Всем спасибо! Дыхалочник, вам больше всех... Это другая хирургия... Пол! Подойди... Постарайся понять, когда вернешься: нельзя использовать один и тот же сосуд, как ковш для вина и ночной горшок...
   Он прислонил Босса к переднему колесу машины, прикрыв окровавленной курткой охранника, наклонился к самому уху и сказал негромко:
   - Откройте г-глаза, Босс... Вы в п-порядке... Если б не б-боялся, что зарок нарушите, д-дал бы глотнуть из горла... С-сейчас п-приедет С-скорая... А охранник п-погиб... Не н-надо с-самому вести машину и г-говорить по двум т-телефонам... - Он услышал сирену Скорой помощи и заспешил в подсобку...
   БД успокоился и, перестав бояться, с вызовом поглядел на приятеля-чекиста:
   - С-спрашивайте, старина. Не х-хуже меня знаете: "Nothing is secret, that shall not be made manifested", - вспомнил он недавние слова Босса про тайное, сделавшееся явным. - Т-только объясните раньше, какого черта вы заявились в такую рань, п-прервав наш с Марфой утренний к-коитус, и угрожаете расправой? Если п-помните, и в добрые советские времена я не шибко п-пугался вашего з-заведения...
   - Не пугался, потому что не пугали... Сгоревшая Лаборатория не в счет...
   - З-значит вы... вы п-подожгли... Вы все-таки оттуда. Не м-может быть...
   - Что не может быть? - переспросил чекист.
   - Что пожар в Лаборатории - дело ваших рук, что п-при нынешнем своем п-положении я п-продолжаю интересовать ваше д-дерьмовое ведомство...
   - Больше, чем раньше. - Пал Палыч поискал глазами стул и, не найдя, уселся на низкий столик напротив. - Вот мое удостоверение действующего офицера ФСБ, ока государева.
   БД придвинулся, стараясь разобрать фамилию, но все плыло, кружась в бесшумном танце вместе с куском блестящего пластика в руках чекиста.
   - "Почти год он терпит лишения ради сомнительной возможности постоянно наблюдать за мной," - подумал БД и опять не поверил.
   - С-сдается, у меня к вам б-больше вопросов. П-первый я сейчас задам...
   - Не поясничайте! Шутовство не поможет. Выкладывайте, что знаете...
   - Мы уже ц-целый час т-толчем воду в с-ступе, препираясь... Ни одного вопроса по с-существу, а вы г-говорите "шутовство"... Странная н-нерешительность для офицера ФСБ... А если откажусь отвечать и п-пошлю вас... А м-может, вы с-совсем не око, а так, катаракта, б-бельмо. Здесь вы н-нелегал... В чужой с-стране... Латвия - н-независимое государство... М-международный скандал... Или вы со м-мной расправитесь, как с п-профессором Белозерским? - Он испугался вопроса и замолчал...
   - Белозерский стал непредсказуем... А вы.... вы нужны, потому я здесь... - И вдруг, словно кто стеганул кнутом, вздрогнул и спросил резко:
   - Что вы и меете в виду, говоря о Белозерском?!
   - КГБ... в-ваши люди... п-повесило его... Это п-правда?
   - Что?! Кто вам сказал? - вопрос впервые прозвучал так растерянно.
   - Он с-сам... Ф-филимон... П-профессор Белозерский... П-после той встречи на ч-чердаке с грузинцами... Они тоже из ФСБ?
   - Где?! Где вы встречались с Белозерцевым?
   - Это он в-встречался с-со мной...
   - Как это было? Пожалуйста, соберитесь, БД, и расскажите все, что кажется... - он замялся на мгновение, - странным и необычным из того, что происходит с вами.
   - М-меня н-никто не уполномочивал, и я не х-хочу делать это для вашего з-заведения... Я сам многого не п-понимаю и страшусь, но что-то гонит меня вперед и...
   Он не успел закончить, скрипнула дверь и в комнату вошла Марфа, без платка: в современных непривычно чистых и тщательно подобранных одеждх...
   Он вскочил, удивленный и обрадованный, собираясь выложить ей всю правду о сукином сыне чекисте, пристающем с дурными распросами, надеясь в душе, что все это - неудачный розыгрыш, как вдруг, вглядываясь в любимые черты, с ужасом обнаружил отсутствие гемангиомы - розового мясного фарша, размазанного по правой щеке. Он растерялся и, пораженный, забыв дышать, молча стоял перед нею, и фраза из Рильке стучала в голове громче и громче: "Терпеть дар женщины... Терпеть дар женщины..."
   - М-может, скажешь, б-барышня, чего хочет от меня ФСБ российская? спросил БД, медленно постигая происходящее. - Или ты из д-другого ведомства... и с-служишь по п-п-призванию, а не за н-народные гроши? Иди тогда во МХАТ... Я старый, больной п-придурок, влюбился с головой... Так с-старшеклассник влюбляется в ф-фигуристку на к-катке... Я кожей чувствовал в тебе д-двойное дно, которое п-принимал за глубину, за дар Божий.
   Пал Палыч нетерпеливо пережидал, пока БД постигнет новую реальность, и нервно постукивал ногой о пол.
   - Хватить придуриваться, БД! - сказал он, решив, что пора действовать. - Что вы видели там, в своих путешествиях?
   - Если не знать к-куда направляешься, любой п-путь приведет т-туда, улыбнулся БД.
   - Не советую шутить...
   - Жизнь с-стала отнимать у меня с-слишком много времени и с-сил, чтоб относиться к ней с-серьезно, - от страха он продолжал дразнить Пал Палыча.
   - Послушайте, БД. Давайте спокойно поговорим, - сказал чекист.- Я тоже успокоюсь. Попробуйте кратко сформулировать результат своих путешествий... Не так изощренно, как в книге, из которой ничего не понять, кроме одного...
   - З-значит, вы з-забрались в COMPAQ? Н-несанкционированный д-доступ... З-знаете, чем это г-грозит? - неуверенно спросил БД.
   - Вы законченный придурок, если не понимаете, что происходит!
   - Л-любопытно, ч-что же? - с интересом спросил БД.
   - Вернемся к рукописи, - устало сказал Пал Палыч. - Вы намеренно ничего не соообщаете в ней... Там нет конкретных сведений... Вы так много видели всего, а ваши "Хроники" - ни про что... Мы детально проанализировали их, надеясь найти хоть какие-то сообщения, и не нашли...
   - П-привередничаете. П-писал я н-не руководство для сотрудников ФСБ, с-сказал БД задумчиво и, прозрев, вдруг заговорил, все более удивляясь: Эта к-книга п-предназначена для таких, как я интеллигентских Вечных Жидов, п-постоянно изгоняемых и вновь п-призываемых, всегда с-способных делать то, что другим не п-под с-силу; высоко адаптивных, готовых п-прощать и каждый раз начинать с-сначала, и нести свой крест, п-потому как больше некому нести... Эти л-люди, когда п-прочтут, п-поймут...
   БД замолчал и погрузился в раздумье, пытаясь понять происходящее.
   - Почему за вами охотятся и хотят убить?... Или не хотят? - старался Пал Палыч вернуть БД в Марфину подсобку. - Может быть, это входит в программу: увидеть ваши реакции и экстраполировать нужные решения? Или они действуют по Талейрану, распиная, чтобы потом воскресить и основать новую религию? Или таким образом они обучают вас чему-то? Кто они, эти... люди? БД не собирался отвечать. Он слушал, открыв рот, понимая, что в проницательности и умении формулировать бывшему лучшему чекисту не откажешь.
   "Все равно, как бы он ни старался, я вижу: он ходит вокруг да около, боясь задать главные вопросы, ради которых ошивался подле меня, - подумал БД, забыв страх, и склонился в поисках тяжелой бутылки с алкоголем под креслом, и сразу почувствовал на шее тонкий шнурок, сдавивший сонные артерии. Он мог дышать, но мозговой кровоток был блокирован и все вокруг поплыло ускоряясь..
   "I have fallen on my face... - успел подумать он, теряя сознание... So he is hunting for me too...
   Он пришел в себя, стараясь прогнать красную пелену перед глазами и вспомнил пушкинского Годунова, почему-то на английском: "...and bloody boys revolve before the eyes" - а потом увидел склоненное лицо Пал Палыча, спокойное и терпеливое, и поодаль, в углу подсобки, Марфу в красивых одеждах, без котлеты на прекрасном лице, сидящую на полу спиной к стене, с разведенными коленями, обнажившими светлые штанишки - string-undies, скрутившиеся в полоску, застрявшую в так хорошо знакомой плоти...
   "Сука! - подумал БД. - Трусы надела, будто на службу заявилась..."
   - Я сейчас потяну за шнурок на вашей шее посильнее и вам конец, уверенно помыкал бывший коллега по бродяжьей жизни, и БД не сомневался, что он выполнит обещанное, как кто-то из их шайки выполнил свое, задушив Филимона .
   - Что говорил Белозерский? - непоследовательный Пал Палыч был дружелюбен и мил и, видимо не все понимая и опасаясь сказать или спросить лишнее, менял темы.. - Проблема настолько серьезна, что вам одному она не по зубам... Поймите, наконец, вы - модель с высоким потенциалом, как ваш любимый осел Гиви с искусственным желудочком сердца... А Марфа, она вроде ослицы из институтского вивариума. Мы в одной команде... и хотим избавить вас от ненужных проблем, и помочь принять правильное решение.
   Тут БД искренне расхохотался.
   - Вы меня удивляете, Пал Палыч, как тот чужеземный бык... Я никогда не п-помыслил о с-сотрудничестве с вашим д-доблестным ведомством даже в самые б-благостные для меня временя... Н-неужто, думаете, с-сегодня, когда мне п-просто нечего т-терять, буду это д-делать? - БД замолчал, в задумчивости разглядывая Марфину промежность, страдая и наслаждаясь потерей.
   - Будете! Еще как! А не будете, никто не узнает про ваши успехи с органами-клонами, и книга останется незаконченной, и никто ее не издаст: ни ваш сын, ни Большой Босс, ни Учитель. Я забираю COMPAQ с собой. Погодите делать волны: все копии текста, что были на дискетах, я давно изъял.
   - Я введу ему "правду-матку", - сказала Марфа, ни к кому не обращаясь, и свела колени.
   - Введи, - Пал Палыч продолжал командовать парадом.
   - Что это, М-марфа? - испуганно спросил БД..
   - Через пару часов вас найдут повешенным и расценят это, как самоубийство, - Пал Палыч все больше раздражался.
   БД старался преодолеть мучительный страх перед уколами и подавить инстинкт самосохранения.
   - Ф-филимон-то живет, дорогие т-товарищи-чекисты! П-пусть не здесь, но живет! - вдруг нагло скалясь, сказал он. - Р-работает и, как я п-понимаю, успешно, и никогда не п-простит того, что вы с-сделали с ним... А вдвоем мы с-страшная разрушительная с-сила для вас... К счастью, общество наше п-постепенно м-меня...
   Он не успел закончить: Пал Палыч потянул за шнурок, и БД высунул красно-синий язык... Потом он почувствовал, что по ноге потекла горячая моча...
   Когда он стал приходить в себя, то с ужасом увидел, как бывшая монашка профессионально тычет шприц с иглой в локтевую вену... Ему не хотелось говорить с Марфой и просить о сострадании: это было бы так же бессмысленно, как ожидать подаяния от статуи, - и медленно погрузился в мир больших разноцветных шаров, легких, почти невесомых, которые подхватили его, лопаясь от нагрузки и тут же возникая вновь, становясь больше и красивее, и, опутанный шарами, он поплыл, наслаждаясь парением...
   - Когда вам пришло в голову взяться за "Хроники"? - послышался голос Пал Палыча.
   - С-своими с-стараниями и вопросами вы п-попросту возводите меня на п-пъедестал... Я становлюсь п-полководцем на бронзовом к-коне...
   Чекист раздраженно потянул за веревочку на шее.
   - ...Мне к-кажется, это н-началось еще в Л-лаборатории, в Тбилиси... покорно сказал БД. - Я не знал т-тогда, что это будет к-книга... Я п-просто искал себя и что-то во мне т-твердило, что главное не с-сделано, не н-найдено и даже не идентифицировано... Возможно, п-первой это п-почувствовала Этери и не удивилась и сказала тогда: "Н-найти с-себя невозможно, БД... С-себя можно т-только создать" - но помогать не с-стала... или с-стала, но делала это очень...
   - Постарайтесь покороче, БД! - услышал он. - Кассета в "Walkman" рассчитана на тридцать минут...
   БД замолчал и стал погружатья в сон...
   - Не спите! - Марфа трясла его за рукав.
   Он медленно просыпался, вспоминая и переваривая вопросы, и, странное дело, ему все больше хотелось находить ответы, и отвечать... себе, другим.
   Он попытался открыть глаза и не смог и произнес путано и невнятно, будто про себя читал текст с экрана COMPAQ:
   "Главные цели Мирозданья сокрыты в нем самом и, может быть, по воле Творца, и если это так, то нам никогда не узнать, кто владеет нами и чего от нас хотят, не побывав там... И если этот Мир закрыт для нас, это вовсе не значит, что он останется таким и в будущем... Я столько раз.. раз... стоял... стоял... перед лицом... смерти... смерти... пусть не по своей воле... воле... чтобы только... проникнуть туда и... кажется проник... и.... прикоснулся...."
   БД говорил все медленней, и Пал Палыч с Марфой исчезли, словно поняли, что завершили миссию свою и больше не нужны... Он привычно расположил COPMAQ на коленях и поднял крышку, ожидая, пока закончится инсталляция... Потом быстро отыскал последние строчки текста: "Контролировать ход истории Ему гораздо интереснее... и приятнее" - положил пальцы на клавиши и замер.
   "Если Евангелие есть действительно слово Божие, то сущность его - в наиболее непонятных и загадочных словах, с которыми никак не может сладить разум... - выпечатал он и согласился.... - Нагорная Проповедь воспринималась историческими христианами, как противоположное тому, что сказано там на самом деле... Поэтому "что угодно" может означать, "что угодно еще"... "Сын Божий умер - это дает мне мужество, в этом истинная вера!". Один воспринимает этот текст, как явную нелепость, другому он кажется истиной. Credo quia absurdum! Верую, ибо невероятно! Для одного рушится мир, для другого этой фразой он создается заново. И Мирозданье, не желая говорить с нами на доступном языке, нетерпеливо постукивает ногой, поджидает предназначенных... для переговоров: тех, кто недостоин, но на кого указует перст Божий, кто не просто ждет, но готовится к встрече... с собой, кто подготовлен к пониманию..."
   Он самозабвенно всматривался в дисплей, позабыв обо всем, понимая лишь, что, пока глядит в COMPAQ, тот будет выпечатывать строчку за строчкой, в которых заключен смысл его нынешней жизни, то есть тех нескольких часов или минут, что ему отведено прожить в Марфиной подсобке при женском православном монастыре под Ригой...
   Тексты, которые он научился вызывать, не подозревая, как это делается, продолжали появляться на дисплее, ритмично, без перерывов, и в этом, как он теперь понимал, состояло его умение и предназначенье, или то, что зовут даром Божьим... Оставалось немногое: дописать до конца, которого он не знает, и прочесть написанное, чтоб растиражировать и рассказать другим...
   Кто-то тормошил его, вырывая COMPAQ из рук. Он сумел открыть глаза и увидел Марфу, склонившуюся красным потным лицом без гемангиомы. Она била его по щекам, чтобы привести в чувство, но он не испытывал боли: лишь странно моталась голова из стороны в сторону, пока глаза не углядели Пал Палыча, сидящего на низком столике напротив.
   Он разлепил разбитые губы, его голова по-прежнему болталась по сторонам, и невнятно произнес:
   - В этот мир мы п-приходим в муках и п-покидаем не без труда... За что вы м-меня так? - и сильно сосредоточился, насколько это было возможно, чтобы расслышать ответ...
   Чекист прошелся по комнате, словно собираясь с мыслями, и сказал негромко, в самое ухо БД, полумертвого от наркотиков и побоев:
   - Пожалуйста, перескажите текст последних, ненаписанных страниц "Хроник". Там разгадка... Для вас, для нас, для всех...
   - М-мне с-сейчас не вспомнить даже н-начало "Евгения Онегина"...
   БД заметил, как чекист сел на стол напротив, отвел назад огнутую в колене ногу и со всей силы направил башмак в лицо... Ему не было больно... Он только почувствовал, как рот наполнился горячей кровью, соленой и густой. Подождав немного, он сглотнул ее и сказал:
   - Вы п-перебарщиваете, товарищ... Когда вспоминаю, что Бог с-справедлив, с с-содраганием думаю, что он сделает с вами... Вот COMPAQ, з-забирайте... Н-не мучайте т-только... Там все... в-весь текст... Вы и так... знаете б-больше м-меня... в семь раз... Т-такая т-тревога в душе...
   - "Смысл жизни в беспокойстве и тревоге", любили повторять вы нам, сказал чекист без сострадания и снова въехал башмаком ему в лицо. БД успел разглядеть на подошве ненавистной обутки прилипшее птичье перо и улыбнулся удивленный, успев прошептать:
   - Это Блок...
   - Все, что держит ваш сраный COMPAQ, мы с Марфой знаем наизусть! - Пал Палыч кричал, понимая, что упускает инициативу, как во время их первой встречи в Тбилиси. - Даже в сегодняшнем тексте нет того, что нас интересует... Оно у вас в голове, и я должен вытрясти его оттуда... Любой ценой!