положиться.
Молодой человек стиснул пальцы рук коленями а уперся локтями в живот.
Казалось, ему стало неожиданґно холодно.
-- Видите ли, мистер Боулен, по правде, меня не осоґбенно привлекает
работа здесь. Я знаю, что я с пей справґляюсь и все такое, но душа у меня к
пей не лежит. Это не то, чем бы я хотел заниматься.
Словно на пружинах, брови мистера Боулена подскоґчили вверх. Он замер.
-- Понимаете, сэр, всю свою жизнь я хотел стать пиґсателем.
-- Писателем?
-- Да, мистер Боулен. Наверно, вы не поверите, по каждую свободную
минуту я тратил на то, что писал рассказы. За последние десять лет я написал
сотни, букґвально сотни коротких рассказов. Пятьсот шестьдесят шесть, если
быть точным. Примерно по одному в педелю.
-- О Боже! И зачем тебе это?
-- Насколько я сам себе это представляю, сэр, у меґня есть страсть.
-- Какая еще страсть?
-- Страсть к творчеству, мистер Боулен. Всякий раз, поднимая глаза, он
видел губы мистера Боулена. Они делались все тоньше и тоньше и становиґлись
еще более фиолетовыми.
-- А позволь спросить тебя, Найп, что ты делал с этиґми рассказами?
-- Вот тут-то и начинаются проблемы, сэр. Их никто не покупал. Закончив
рассказ, я отсылал его в журнал. Сначала в один, потом в другой. А
кончалось, мистер Боґулен, дело тем, что они присылали. мне его назад. Меня
это просто убивает.
Мистер Боулен с облегчением вздохнул.
-- Очень хорошо понимаю тебя, старина. -- В голосе его слышалось
сочувствие. -- Со всеми хоть раз в жизни случалось нечто подобное. Но
теперь, после того как реґдакторы -- а они знают что к чему -- убедили тебя
в том, что твои рассказы -- как бы сказать? -- несколько неудачґны, нужно
оставить это занятие. Забудь об этом, прияґтель. Забудь, и все тут.
-- Нет, мистер Боулен. Это не так! Я уверен, что пиґшу хорошие
рассказы. О Господи, да вы сравните их с той чепухой, что печатают в
журналах, -- поверьте мне, все это слюнявая невыносимая чушь... Меня это
сводит с ума!
-- Погоди, старина...
-- Вы когда-нибудь читаете журналы, мистер Боуґлен?
-- Извини, Найп, но какое это имеет отношение к твоґей машине?
-- Прямое, мистер Боулен, самое прямое. Вы только послушайте. Я
внимательно просмотрел несколько разґных журналов, и мне показалось, что
каждый из них пеґчатает только то, что для него наиболее типично. Писаґтели
-- я имею в виду преуспевающих писателей -- знаґют об этом и соответственно
и творят.
-- Постой, приятель. Успокойся. Я все же не думаю, что мы сможем как-то
использовать это.
-- Умоляю вас, мистер Боулен, выслушайте меня до конца. Это ужасно
важно.
Он замолчал, с трудом переводя дыхание. Он вконец разнервничался и,
когда говорил, размахивал руками. Его длинное покрасивее лицо горело
воодушевлением. Рот его наполнился слюной, и казалось, что и слова, которые
он произносил, были мокрыми.
-- Теперь вы понимаете, что с помощью особого регуґлятора,
установленного на моей машине и соединяющего "отдел памяти" с "сюжетным
отделом", я могу, просто нажав па нужную кнопку, получать любой необходимый
мне рассказ в зависимости от направления журнала.
-- Понимаю, Найп, понимаю. Все это очень занятно, но зачем все это
нужно?
-- А вот зачем, мистер Боулен. Возможности рынка ограниченны. Мы должны
производить необходимый тоґвар в нужное время. Это чисто деловой подход.
Теперь я смотрю на все это с вашей точки зрения -- пусть это буґдет
коммерческое предложение.
-- Дружище, я никак не могу рассматривать это в каґчестве коммерческого
предложения. Тебе не хуже меня известно, во что обходится создание подобных
машин.
-- Я это хорошо знаю, сэр. Но, даже учитывая это, я думаю, вы не
представляете себе, сколько платят журнаґлы авторам рассказов.
-- И сколько же они платят?
-- Что-то около двух с половиной тысяч долларов. А в среднем, наверно,
около тысячи.
Мистер Боулен подскочил на месте.
-- Да. сэр, это так.
-- Просто невероятно, Найп. Это же смешно!
-- Нет, сэр, это так.
-- Уж не хочешь ли ты сказать, что журналы платят такие деньги всякому,
кто... наваляет какой-то там расґсказ! О Боже, Найп! Что же это такое? В
таком случае все писатели миллионеры!
-- Это на самом деле так, мистер Боулен! А тут поґявляемся мы с пашей
машиной. Вы послушайте, сэр, что я вам еще расскажу, я уже все обдумал. В
среднем толґстые журналы печатают в каждом номере три рассказа. Возьмите
пятнадцать самых солидных журналов -- те, коґторые платят больше всего.
Некоторые из них выходят раз в месяц, но большинство -- еженедельники. Так.
Это значит, что каждую педелю у нас будут покупать, скаґжем, по сорок
больших рассказов. Это сорок тысяч долларов. С помощью нашей машины, когда
она заработает на полную мощность, мы сможем захватить весь рынок!
-- Ты, парень, совсем сошел с ума!
-- Нет, сэр, поверьте, то, что я говорю, правда. Неґужели вы не
понимаете, что мы их завалим одним лишь количеством! За тридцать секунд эта
машина может выґдавать рассказ в пять тысяч слов, и его тут же можно
отґсылать. Разве писатели могут состязаться с ней? Скажиґте, мистер Боулен,
могут?
Адольф Найп увидел, как в эту минуту в лице его шефа произошла едва
заметная перемена. Глаза его заґсветились, ноздри расширились, на лице не
двигался ни один мускул.
Он быстро продолжал:
-- В наше время, мистер Боулен, нельзя особенно поґлагаться на статью,
написанную от руки. Она не выдерґжит конкуренции в мире массовой продукции,
типичном для этой страны, и вы это отлично понимаете. Ковры, стулья,
башмаки, кирпичи, посуду, что хотите -- все сейґчас делает машина. Качество,
возможно, стало хуже, по какое это имеет значение? Считаются только со
стоиґмостью производства. А рассказы... рассказы тоже товар, как ковры и
стулья, и кому какое дело, каким образом вы их производите, лишь бы они
были. Мы будем продавать их оптом, мистер Боулен! И по более низким ценам,
чем любой другой писатель этой страны! Мы завоюем рынок!
Мистер Боулен уселся поудобнее. Он наклонился впеґред, положил локти на
стол и не сводил глаз с говоривґшего.
-- И все же я думаю, что это неосуществимо, Найп.
-- Сорок тысяч в педелю! -- воскликнул Адольф Найп. -- Если даже мы
будем брать полцены, то ость дваґдцать тысяч в неделю, это все равно миллион
в год! -- И, понизив голос, он добавил: -- Вы ведь не зарабатываете миллион
в год па компьютерах, мистер Боулен?
-- Однако, Найп, ты серьезно думаешь, что их купят?
-- Послушайте, мистер Боулен. Кому нужны напиґсанные по заказу
рассказы, если можно за полцены куґпить точно такие же? Это ведь очевидно,
не правда ли?
-- А как ты будешь их продавать? Кто-то ведь долґжен быть их автором?
-- Мы создадим литературное агентство, через котоґрое и будем
распространять их. И придумаем имена мниґмым авторам.
-- Мне это не нравится, Найп. Все это отдает мошенґничеством, тебе так
не кажется?
-- И вот еще что, мистер Боулен. Как только мы начґнем, появятся
всевозможные побочные продукты, так же представляющие ценность. Возьмите,
скажем, рекламу. Люди, занимающиеся производством пива и тому подобґным,
платят в наше время большие деньги, если знамениґтые писатели позволяют нм
использовать свое имя в каґчестве рекламы. Да что там говорить, мистер
Боулен! Все это не детские шалости. Это большой бизнес.
-- Не слишком-то обольщайся, приятель.
-- И еще. Почему бы нам, мистер Боулен, не подпиґсать несколько
наиболее удачных рассказов вашей фаґмилией? Если, конечно, вы не против.
-- Помилуй, Найп. Это еще зачем?
-- Не знаю, сэр, хотя некоторые писатели и пользуґются уважением, к
примеру Эрл Гарднер и Кэтлин Норрис. Нам все равно нужна будет какая-нибудь
фамилия, и я подумывал о том, чтобы для начала подписать пару рассказов
своей.
-- Ишь ты, писатель, -- задумчиво произнес мистер Боулен. -- Вот
удивятся в клубе, когда увидят мою фамиґлию в журналах, в хороших журналах.
-- Ну конечно, мистер Боулен.
Взгляд мистера Боулена сделался отсутствующим, он мечтательно
улыбнулся. Но продолжалось это с минуту. Он встряхнулся и принялся
перелистывать лежавшие пеґред ним чертежи.
-- Одного я не пойму, Найп. Откуда ты будешь брать сюжеты? Ведь не
будет же их выдумывать машина?
-- Мы ей дадим сюжеты. Это не проблема. У каждого из пас есть какие-то
сюжеты. В папке, что слева от вас, их сотни три или четыре. Мы снабдим ими
"сюжетный отдел" машины.
-- Продолжай.
-- Есть и еще кое-какие тонкости, мистер Боулен. Вы поймете, что я имею
в виду, когда изучите чертежи. Наґпример, есть прием, который использует
каждый писаґтель: в рассказ вставляется хотя бы одно длинное слово с весьма
туманным значением. Это заставляет читателя думать, будто автор необычайно
умен. Моя машина будет делать то же самое. С этой целью в нее запрятана
целая куча длинных слов.
-- Куда?
-- В "словарный отдел", -- отвечал Найп. Остаток дня они провели в
обсуждении возможностей нового аппарата. Кончилось дело тем, что мистер
Боулен пообещал подумать. На следующее утро он был полон энтузиазма, однако
виду не подавал. Через неделю идея полностью захватила его.
-- Мы должны всем говорить, Найп, что просто раґботаем над созданием
еще одного компьютера, но нового типа. Таким образом мы сохраним нашу тайну.
-- Вы правы, мистер Боулен.
И через шесть месяцев машина была создана. Ее поґместили в отдельном
кирпичном доме во дворе здания, в котором размещалась фирма, и теперь, когда
она была готова к работе, к ней и близко никого не подпускали, кроме мистера
Боулена и Адольфа Найпа.
И вот настал волнующий момент, когда двое мужчин: один из них
небольшого роста, упитанный, коротконоґгий, другой -- высокий, худой, с
торчащими зубами -- стояли в коридоре и готовились к созданию первого
расґсказа. Во все стороны от них расходились небольшие коґридоры, стены
которых были переплетены проводами, усеяны выключателями и электронными
лампами. Оба они нервничали; мистер Боулен, не в силах стоять споґкойно,
подпрыгивал то на одной, то на другой ноге.
-- Какую кнопку нажмем? -- спросил Адольф Найп, разглядывая ряд белых
маленьких клавишей, напоминавших те, что установлены в пишущей машинке. --
Выбиґрайте вы, мистер Боулен. А выбирать есть из чего -- тут есть "Сатердей
ивнинг пост", "Колье", "Лейдиз хоум джорнэл" -- любой журнал, который вам
нравится.
-- О Господи! Откуда же мне знать? -- Он прыгал на месте, будто его
жалили пчелы.
-- Мистер Боулен, -- серьезным тоном произнес Адольф Найп, -- осознаете
ли вы, что в эту минуту в одном лишь вашем мизинце заключена сила, способная
сделать вас самым разносторонним писателем на всем континенте?
-- Послушай, Найп, прекрати эти шуточки, прошу теґбя, и давай без
предисловий.
-- Хорошо, мистер Боулен. Пусть это будет... дайте подумать... вот
этот. Как насчет этого журнала? -- Он выпрямил палец и нажал на кнопку, на
которой маленьґкими черными буквами было выведено название "Тудейз Умэн".
Что-то щелкнуло, и, когда он убрал палец, кнопґка осталась утопленной. --
Журнал мы выбрали, -- скаґзал он. -- А теперь -- вперед!
Он протянул руку и нажал на выключатель на приґборной панели. В ту же
минуту комнату заполнило громґкое гудение, посыпались искры, и застучали
бесчисленґные крошечные молоточки. И почти тотчас же из щели, расположенной
справа от приборной панели, посыпались в корзину листы бумаги. Каждую
секунду появлялся ноґвый лист, и раньше чем через полминуты все было
конґчено. Листы больше не появлялись.
-- Ну вот! -- воскликнул Адольф Найп. -- Ваш расґсказ готов.
Они схватили листы и стали читать. На первой страґнице было напечатано:
"Айфкимосасегуезтпплнвокудскигт и, фухпеканвоертюуиол кйхгфдсаксквонм,
перуитрехдйкгмвпо, умсюи... " Они переглянулись. Остальные страницы были
заполнены примерно таким же текстом. Мистер Боулен стал кричать. Молодой
человек пытался его успокоить:
-- Все в порядке, сэр. Правда, все в порядке. Нужно только немного
отрегулировать ее. Где-то что-то не так соединилось, и все. Не забывайте,
мистер Боулен, что в ней больше миллиона футов проводов. Да и трудно
ожиґдать, что с первого раза все пойдет гладко.
-- Она никогда не будет работать, -- сказал мистер Боулен.
-- Наберитесь терпения, сэр. Наберитесь терпения. Адольф Найп принялся
разыскивать неисправность, и через четыре дня объявил, что все готово для
очередного испытания.
-- Она никогда не будет работать, -- говорил мистер Боулен. -- Я знаю:
она никогда не будет работать.
Найп улыбнулся и нажал на кнопку с надписью: "Ридерз дайджест". Затем
он дернул рычаг, и комната наґполнилась каким-то странным волнующим гулом. В
корґзину упала одна страница с отпечатанным текстом.
-- А где же остальные? -- закричал мистер Боулен. -- Она остановилась!
Она опять сломалась!
-- Нет, сэр. На сей раз все в порядке. Это же для "Дайджеста", неужели
вы не понимаете?
На этот раз напечатано было следующее:
"Малокто-знаеткакиепоистинереволюционныепеременынесетзасобой
новоелекарствоспособноеоблегчитьучасть страдающих
са-мойужаснойболезньюнашеговремени... " И так далее.
-- Но это же чепуха! -- вскричал мистер Боулен.
-- Нет, сэр. Отличная работа. Неужели вы не видите? Просто она еще не
научилась разбивать слова. Это легко исправить. Но рассказ-то готов.
Смотрите, мистер Боуґлен, смотрите! Он готов, только слова соединены друг. с
другом.
Это была правда.
На следующем испытании, спустя несколько дней, все было нормально, даже
проставлены запятые. Первый рассказ они послали в знаменитый женский журнал.
Это был отлично написанный, с хорошим сюжетом рассказ, в коґтором речь шла о
том, как один юноша стремился полуґчить повышение по службе. И вот этот
юноша, говорилось в рассказе, решил вместе со своим приятелем темной ночью
похитить дочку своего хозяина, когда та будет возґвращаться домой. Потом
вышло так, что он, улучив моґмент, выбил револьвер из рук своего друга и
таким обраґзом спас девушку. Та рассыпалась в благодарностях. Но отец решил,
что тут что-то не так. Он устроил юноше доґпрос. Молодой человек расплакался
и во всем сознался. Тогда отец, вместо того чтобы вышвырнуть его, сказал,
что он восхищен находчивостью юноши. Девушка отметиґла его порядочность и
вообще... Отец пообещал сделать его главным бухгалтером. А девушка вышла за
него замуж.
-- Потрясающе, мистер Боулен! Прямо в точку!
-- Что-то тут много сантиментов, приятель.
-- Ну что вы, сэр, он пойдет, еще как пойдет! Разгорячившись, Адольф
Найп тут же отпечатал еще шесть рассказов за столько же минут. Все рассказы,
кроґме одного, который получился несколько непристойным, были довольно
хороши.
Тут мистер Боулен успокоился. Он согласился с тем, что нужно создать
литературное агентство, которое предґполагалось разместить в конторе фирмы в
центре города, а заведовать им будет Найп. Через пару педель этот воґпрос
был улажен. Затем Найп разослал первую дюжину рассказов. Он поставил свою
фамилию под четырьмя расґсказами, авторство одного взял на себя мистер
Боулен, а остальные они подписали вымышленными именами.
Пять рассказов были сразу же приняты. Тот, что был подписан мистером
Боуленом, возвратили, а редактор отдела прозы писал: "Вы славно потрудились,
но, как нам кажется, рассказ Вам не удался. Хотелось бы познаґкомиться еще с
какой-нибудь Вашей работой... " Адольф Найп взял такси и отправился на
фабрику, где машина быстро состряпала еще один рассказ для того же журнаґла.
Он опять поставил под рассказом имя мистера Боулена и срочно отослал его.
Рассказ был принят.
Деньги потекли рекой. Найп постепенно, но настойґчиво увеличивал
производство, и уже через шесть месяґцев он поставлял тридцать рассказов в
педелю, причем половина из них печаталась в журналах.
В литературных кругах о нем заговорили как о плоґдовитом и
преуспевающем писателе. Говорили и о мистеґре Боулене, хотя отзывались о нем
не столь хорошо; сам он, правда, этого не знал. Одновременно Найп пытался
привлечь внимание и к дюжине несуществующих личноґстей, говоря, что это
подающие надежды молодые литеґраторы. Все шло превосходно.
К этому времени было решено переделать машину таґким образом, чтобы она
писала не только рассказы, но и романы. Мистер Боулен, жаждавший славы в
литературґном мире. настойчиво требовал, чтобы Найп тотчас же принялся за
выполнение столь ответственной задачи.
-- Хочу быть автором романа, -- без конца повторял он, -- хочу быть
автором романа.
-- И вы им будете, сэр. Обязательно будете. Но прошу вас, наберитесь
терпения. Работа предстоит сложная.
-- Мне все твердят, что я должен выпустить роман, -- не унимался
мистер Боулен. -- За мной с утра до вечера охотятся издатели и умоляют меня,
чтобы я не тратил времени на рассказы, а занялся бы чем-нибудь более
суґщественным. Роман -- это вещь, -- они так и говорят.
-- Будут у пас романы, -- говорил ему Найп. -- Приґчем столько, сколько
мы захотим. Но наберитесь терпеґния, прошу вас.
-- Нет. ты послушай, Найп. Я хочу быть автором по-настоящему серьезного
романа, такого, чтобы им зачитыґвались по ночам и чтобы только о нем и
говорили. Я в последнее время что-то устал от этих рассказов под коґторыми
ты ставишь свою фамилию. Если уж творить по правде, то, как мне кажется, все
это последнее время ты делал из меня дурака.
-- Дурака, мистер Боулен?
-- Ты только тем и занимался, что лучшие рассказы оставлял себе.
-- Неправда, мистер Боулен!
-- Так вот, черт побери, на этот раз я должен быть уверен в том, что
напишу действительно умную, толкоґвую книгу. Запомни это.
-- С помощью устройства, над которым я сейчас бьюсь, мистер Боулен, вы
напишете любую книгу.
И это была правда, поскольку уже через два месяца благодаря гению
Адольфа Найпа была создана машина, способная не только писать романы, но и
позволяющая автору, сидящему за пультом управления, заранее выбиґрать
буквально любой сюжет и любой стиль, какой ему нравился. На этом новом
замечательном пульте было установлено столько различных панелей и рычагов
управґления, что это делало его похожим на приборную доску авиалайнера.
Прежде всего, путем нажатия на одну из кнопок верхґнего ряда автор
выбирал жанр: исторический, сатирический. философский, политический,
романтический, эротиґческий, юмористический или любой другой. Второй ряд
кнопок (основной) давал ему выбор темы: солдатские будґни, первые поселенцы,
гражданская война, мировая вой-па, расовая проблема, Дикий Запад,
деревенская жизнь, воспоминания о детстве, мореплавание, исследование
морґских глубин и многие-многие другие. В третьем ряду кноґпок можно было
выбрать литературный стиль: классичеґский, причудливый, пикантный, стиль
Хемингуэя, Фолкґнера, Джойса, женский стиль и т. д. Четвертый ряд
предґназначался для выбора героев, пятый регулировал подачу слов и т. д. и
т. п. -- всего было десять рядов кнопок.
Но это еще не все. Работая над романом (на что ухоґдило примерно
пятнадцать минут), автор в течение всего процесса писания должен был сидеть
в особом кресле и нажимать на клавиши, как это делает органист. Таким
образом он мог постоянно регулировать пятьдесят различґных, по иногда
переходящих друг в друга особенностей романа, как-то: напряжение, нечто
удивительное, юмор, пафос, тайна. Посматривая па всевозможные шкалы в
счетчики, он мог определить, как подвигается работа.
И наконец, нужно было решить проблему "страсти". Внимательно
ознакомившись с содержанием книг, возґглавлявших в последний год список
бестселлеров, Адольф Найп пришел к выводу, что это наиважнейшая
составґляющая романа, некий магический катализатор, могущий даже скучнейшему
роману обеспечить потрясающий усґпех, во всяком случае финансовый. Но Найпу
было такґже известно, что страсть -- вещь могучая, бурная и обраґщаться с
ней надо осторожно и использовать ее в меру и только тогда, когда это
необходимо; с этой целью он изоґбрел контрольное устройство, состоящее из
двух подвижґных тяг, управляемых педалями, подобно тому, как это происходит
в автомобиле. Одной педалью регулировалось процентное содержание страсти,
другой -- ее сила. Проґцесс написания романа по методу Найпа должен был
представлять собой одновременно управление самолетом и автомобилем и игру на
органе. Изобретателя, " однако, это не беспокоило. Когда все было готово, он
с важным видом проводил мистера Боулена в дом, где находилась машина, и
принялся растолковывать, как это новое чудо работает.
-- Боже праведный, Найп! Мне никогда с этим не справиться! Черт побери,
легче самому написать роман!
-- Вы быстро научитесь работать на ней, мистер Боулен, обещаю вам.
Через пару педель вам даже и думать не придется. Это ведь все равно что
водить машину
Дело это, однако, оказалось непростым, но, потренироґвавшись изрядное
количество часов, мистер Боулен освоґил его, и вот как-то поздно вечером он
приказал Найпу, чтобы тот был готов к стряпанью первого романа. Настуґпил
ответственный момент. Толстый маленький человеґчек уселся в кресле и, нервно
озираясь, вобрал голову в плечи, а длинный зубастый Найп засуетился вокруг.
-- Я намереваюсь написать крупный роман, Найп.
-- Уверен, что вы его напишете, сэр. Просто убежден.
Осторожно, одним пальцем, мистер Боулен нажал на нужные кнопки:
жанр -- сатирический,
тема -- расовая проблема,
стиль -- классический,
персонажи -- шесть мужчин, четыре женщины, один младенец,
объем -- пятнадцать глав.
При этом он не спускал глаз с трех регистров, особенґно его
привлекавших: сила воздействия, загадочность, глуґбина.
-- Вы готовы, сэр?
-- Да-да, я готов.
Найп дернул рычаг. Машина загудела. Послышалось жужжание хорошо
смазанного механизма, затем быстро-быстро застучала электрическая машинка,
при этом она так грохотала, что вынести весь этот шум было почти
неґвозможно. В корзину посыпались отпечатанные листы, по одному каждые две
секунды. И вдруг среди всего этого шума и грохота, не в силах больше
нажимать па клавиґши и следить за счетчиком глав и индикатором страсти,
мистер Боулен ударился в панику. В результате он постуґпил так же, как
поступает в таких случаях начинающий автолюбитель, -- он нажал обеими ногами
на педали и держал их до тех пор, пока машина не остановилась.
-- Поздравляю вас с первым романом, -- сказал Найп, доставая из корзины
кипу отпечатанных страниц.
На лице мистера Боулена выступили капельки пота.
-- Ну и работенка, приятель.
-- Но вы справились с ней. Еще как справились.
-- Ну-ка посмотрим, что там получилось, Найп. Дай-ка мне взглянуть.
Он принялся читать первую главу, передавая прочитанные страницы
молодому человеку.
-- О Господи, Найп, что это такое? Тонкая фиолетовая губа мистера
Боулена, похожая на рыбью, едва заметно дернулась, а щеки надулись.
-- Ты только посмотри, Найп! "Это же возмутительно!
-- По-моему, довольно свежо, сэр.
-- Свежо! Это просто отвратительно! Под этим я ниґкогда не подпишусь!
-- Понимаю, сэр. Очень даже хорошо понимаю.
-- Найп! Ты опять смеешься надо мной?
-- Ну что вы, сэр, вовсе нет.
-- Похоже, что это так.
-- Вам не кажется, мистер Боулен, что вам нужно быґло чуть полегче
нажимать на педаль, которая определяґет объем страсти?
-- Дорогой мой, откуда же мне было знать?
-- Почему бы вам не попытаться еще раз?
И мистер Боулен настрочил второй роман, на этот раз такой, какой им и
был задуман.
Через неделю рукопись была прочитана редактором;
тот принял ее с восторгом. Найп послал ему свой роман, а затем еще
дюжину для ровного счета. За короткое вреґмя литературное агентство Адольфа
Найпа получило шиґрокую известность благодаря тому, что в нем прошли
хоґрошую школу молодые, подающие надежды романисты. Деньги вновь потекли
рекой.
Именно в это время юный Найп начал выказывать недюжинные способности
настоящего бизнесмена.
-- Знаете что, мистер Боулен, -- заявил он как-то, -- у нас слишком
все-таки много конкурентов. Почему бы нам не поглотить всех остальных
писателей в стране?
Мистер Боулен, который теперь щеголял в бархатном пиджаке бутылочного
цвета и позволял волосам закрыґвать две трети ушей, был вполне всем доволен.
-- Не понимаю; о чем это ты, старина. Как же можно поглощать писателей?
-- В том-то и дело, что можно. Точно так же постуґпал Рокфеллер с
нефтяными компаниями. Нужно только купить их и задавить, чтобы их больше не
стало. Все очень просто!
-- Ты только не горячись, Найп, только не горячись.
-- У меня тут есть список, сэр, пятидесяти самых преґуспевающих
писателей этой страны, и я собираюсь предґложить каждому из них пожизненный
контракт. Все, что от них требуется, -- это никогда больше не написать ни
строчки, ну и, разумеется, они должны позволить нам подписывать наши вещи их
именами. Как идея?
---- Они никогда не пойдут на это.
-- Вы не знаете писателей, мистер Боулен. Вот увиґдите.
-- А как же страсть к творчеству?
-- Чепуха все это. Все, что их интересует, -- это деньґги, как и любого
другого.
В конце концов мистер Боулен, хотя и неохотно, соґгласился, и Найп,
положив в карман список писателей, уселся в огромный "Кадиллак" с шофером и
отправился по адресам.
Сначала он поехал к человеку, с имени которого начинался его список. То
был известный, уважаемый писаґтель. однако попасть к нему для пего не
составило труда;
Он изложил ему суть дела и достал из портфеля кучу роґманов, а также
предложил ему подписать контракт, гаґрантировавший писателю столько-то в год
до конца его дней. Тот его вежливо выслушал, решив, что имеет дело с
Молодой человек стиснул пальцы рук коленями а уперся локтями в живот.
Казалось, ему стало неожиданґно холодно.
-- Видите ли, мистер Боулен, по правде, меня не осоґбенно привлекает
работа здесь. Я знаю, что я с пей справґляюсь и все такое, но душа у меня к
пей не лежит. Это не то, чем бы я хотел заниматься.
Словно на пружинах, брови мистера Боулена подскоґчили вверх. Он замер.
-- Понимаете, сэр, всю свою жизнь я хотел стать пиґсателем.
-- Писателем?
-- Да, мистер Боулен. Наверно, вы не поверите, по каждую свободную
минуту я тратил на то, что писал рассказы. За последние десять лет я написал
сотни, букґвально сотни коротких рассказов. Пятьсот шестьдесят шесть, если
быть точным. Примерно по одному в педелю.
-- О Боже! И зачем тебе это?
-- Насколько я сам себе это представляю, сэр, у меґня есть страсть.
-- Какая еще страсть?
-- Страсть к творчеству, мистер Боулен. Всякий раз, поднимая глаза, он
видел губы мистера Боулена. Они делались все тоньше и тоньше и становиґлись
еще более фиолетовыми.
-- А позволь спросить тебя, Найп, что ты делал с этиґми рассказами?
-- Вот тут-то и начинаются проблемы, сэр. Их никто не покупал. Закончив
рассказ, я отсылал его в журнал. Сначала в один, потом в другой. А
кончалось, мистер Боґулен, дело тем, что они присылали. мне его назад. Меня
это просто убивает.
Мистер Боулен с облегчением вздохнул.
-- Очень хорошо понимаю тебя, старина. -- В голосе его слышалось
сочувствие. -- Со всеми хоть раз в жизни случалось нечто подобное. Но
теперь, после того как реґдакторы -- а они знают что к чему -- убедили тебя
в том, что твои рассказы -- как бы сказать? -- несколько неудачґны, нужно
оставить это занятие. Забудь об этом, прияґтель. Забудь, и все тут.
-- Нет, мистер Боулен. Это не так! Я уверен, что пиґшу хорошие
рассказы. О Господи, да вы сравните их с той чепухой, что печатают в
журналах, -- поверьте мне, все это слюнявая невыносимая чушь... Меня это
сводит с ума!
-- Погоди, старина...
-- Вы когда-нибудь читаете журналы, мистер Боуґлен?
-- Извини, Найп, но какое это имеет отношение к твоґей машине?
-- Прямое, мистер Боулен, самое прямое. Вы только послушайте. Я
внимательно просмотрел несколько разґных журналов, и мне показалось, что
каждый из них пеґчатает только то, что для него наиболее типично. Писаґтели
-- я имею в виду преуспевающих писателей -- знаґют об этом и соответственно
и творят.
-- Постой, приятель. Успокойся. Я все же не думаю, что мы сможем как-то
использовать это.
-- Умоляю вас, мистер Боулен, выслушайте меня до конца. Это ужасно
важно.
Он замолчал, с трудом переводя дыхание. Он вконец разнервничался и,
когда говорил, размахивал руками. Его длинное покрасивее лицо горело
воодушевлением. Рот его наполнился слюной, и казалось, что и слова, которые
он произносил, были мокрыми.
-- Теперь вы понимаете, что с помощью особого регуґлятора,
установленного на моей машине и соединяющего "отдел памяти" с "сюжетным
отделом", я могу, просто нажав па нужную кнопку, получать любой необходимый
мне рассказ в зависимости от направления журнала.
-- Понимаю, Найп, понимаю. Все это очень занятно, но зачем все это
нужно?
-- А вот зачем, мистер Боулен. Возможности рынка ограниченны. Мы должны
производить необходимый тоґвар в нужное время. Это чисто деловой подход.
Теперь я смотрю на все это с вашей точки зрения -- пусть это буґдет
коммерческое предложение.
-- Дружище, я никак не могу рассматривать это в каґчестве коммерческого
предложения. Тебе не хуже меня известно, во что обходится создание подобных
машин.
-- Я это хорошо знаю, сэр. Но, даже учитывая это, я думаю, вы не
представляете себе, сколько платят журнаґлы авторам рассказов.
-- И сколько же они платят?
-- Что-то около двух с половиной тысяч долларов. А в среднем, наверно,
около тысячи.
Мистер Боулен подскочил на месте.
-- Да. сэр, это так.
-- Просто невероятно, Найп. Это же смешно!
-- Нет, сэр, это так.
-- Уж не хочешь ли ты сказать, что журналы платят такие деньги всякому,
кто... наваляет какой-то там расґсказ! О Боже, Найп! Что же это такое? В
таком случае все писатели миллионеры!
-- Это на самом деле так, мистер Боулен! А тут поґявляемся мы с пашей
машиной. Вы послушайте, сэр, что я вам еще расскажу, я уже все обдумал. В
среднем толґстые журналы печатают в каждом номере три рассказа. Возьмите
пятнадцать самых солидных журналов -- те, коґторые платят больше всего.
Некоторые из них выходят раз в месяц, но большинство -- еженедельники. Так.
Это значит, что каждую педелю у нас будут покупать, скаґжем, по сорок
больших рассказов. Это сорок тысяч долларов. С помощью нашей машины, когда
она заработает на полную мощность, мы сможем захватить весь рынок!
-- Ты, парень, совсем сошел с ума!
-- Нет, сэр, поверьте, то, что я говорю, правда. Неґужели вы не
понимаете, что мы их завалим одним лишь количеством! За тридцать секунд эта
машина может выґдавать рассказ в пять тысяч слов, и его тут же можно
отґсылать. Разве писатели могут состязаться с ней? Скажиґте, мистер Боулен,
могут?
Адольф Найп увидел, как в эту минуту в лице его шефа произошла едва
заметная перемена. Глаза его заґсветились, ноздри расширились, на лице не
двигался ни один мускул.
Он быстро продолжал:
-- В наше время, мистер Боулен, нельзя особенно поґлагаться на статью,
написанную от руки. Она не выдерґжит конкуренции в мире массовой продукции,
типичном для этой страны, и вы это отлично понимаете. Ковры, стулья,
башмаки, кирпичи, посуду, что хотите -- все сейґчас делает машина. Качество,
возможно, стало хуже, по какое это имеет значение? Считаются только со
стоиґмостью производства. А рассказы... рассказы тоже товар, как ковры и
стулья, и кому какое дело, каким образом вы их производите, лишь бы они
были. Мы будем продавать их оптом, мистер Боулен! И по более низким ценам,
чем любой другой писатель этой страны! Мы завоюем рынок!
Мистер Боулен уселся поудобнее. Он наклонился впеґред, положил локти на
стол и не сводил глаз с говоривґшего.
-- И все же я думаю, что это неосуществимо, Найп.
-- Сорок тысяч в педелю! -- воскликнул Адольф Найп. -- Если даже мы
будем брать полцены, то ость дваґдцать тысяч в неделю, это все равно миллион
в год! -- И, понизив голос, он добавил: -- Вы ведь не зарабатываете миллион
в год па компьютерах, мистер Боулен?
-- Однако, Найп, ты серьезно думаешь, что их купят?
-- Послушайте, мистер Боулен. Кому нужны напиґсанные по заказу
рассказы, если можно за полцены куґпить точно такие же? Это ведь очевидно,
не правда ли?
-- А как ты будешь их продавать? Кто-то ведь долґжен быть их автором?
-- Мы создадим литературное агентство, через котоґрое и будем
распространять их. И придумаем имена мниґмым авторам.
-- Мне это не нравится, Найп. Все это отдает мошенґничеством, тебе так
не кажется?
-- И вот еще что, мистер Боулен. Как только мы начґнем, появятся
всевозможные побочные продукты, так же представляющие ценность. Возьмите,
скажем, рекламу. Люди, занимающиеся производством пива и тому подобґным,
платят в наше время большие деньги, если знамениґтые писатели позволяют нм
использовать свое имя в каґчестве рекламы. Да что там говорить, мистер
Боулен! Все это не детские шалости. Это большой бизнес.
-- Не слишком-то обольщайся, приятель.
-- И еще. Почему бы нам, мистер Боулен, не подпиґсать несколько
наиболее удачных рассказов вашей фаґмилией? Если, конечно, вы не против.
-- Помилуй, Найп. Это еще зачем?
-- Не знаю, сэр, хотя некоторые писатели и пользуґются уважением, к
примеру Эрл Гарднер и Кэтлин Норрис. Нам все равно нужна будет какая-нибудь
фамилия, и я подумывал о том, чтобы для начала подписать пару рассказов
своей.
-- Ишь ты, писатель, -- задумчиво произнес мистер Боулен. -- Вот
удивятся в клубе, когда увидят мою фамиґлию в журналах, в хороших журналах.
-- Ну конечно, мистер Боулен.
Взгляд мистера Боулена сделался отсутствующим, он мечтательно
улыбнулся. Но продолжалось это с минуту. Он встряхнулся и принялся
перелистывать лежавшие пеґред ним чертежи.
-- Одного я не пойму, Найп. Откуда ты будешь брать сюжеты? Ведь не
будет же их выдумывать машина?
-- Мы ей дадим сюжеты. Это не проблема. У каждого из пас есть какие-то
сюжеты. В папке, что слева от вас, их сотни три или четыре. Мы снабдим ими
"сюжетный отдел" машины.
-- Продолжай.
-- Есть и еще кое-какие тонкости, мистер Боулен. Вы поймете, что я имею
в виду, когда изучите чертежи. Наґпример, есть прием, который использует
каждый писаґтель: в рассказ вставляется хотя бы одно длинное слово с весьма
туманным значением. Это заставляет читателя думать, будто автор необычайно
умен. Моя машина будет делать то же самое. С этой целью в нее запрятана
целая куча длинных слов.
-- Куда?
-- В "словарный отдел", -- отвечал Найп. Остаток дня они провели в
обсуждении возможностей нового аппарата. Кончилось дело тем, что мистер
Боулен пообещал подумать. На следующее утро он был полон энтузиазма, однако
виду не подавал. Через неделю идея полностью захватила его.
-- Мы должны всем говорить, Найп, что просто раґботаем над созданием
еще одного компьютера, но нового типа. Таким образом мы сохраним нашу тайну.
-- Вы правы, мистер Боулен.
И через шесть месяцев машина была создана. Ее поґместили в отдельном
кирпичном доме во дворе здания, в котором размещалась фирма, и теперь, когда
она была готова к работе, к ней и близко никого не подпускали, кроме мистера
Боулена и Адольфа Найпа.
И вот настал волнующий момент, когда двое мужчин: один из них
небольшого роста, упитанный, коротконоґгий, другой -- высокий, худой, с
торчащими зубами -- стояли в коридоре и готовились к созданию первого
расґсказа. Во все стороны от них расходились небольшие коґридоры, стены
которых были переплетены проводами, усеяны выключателями и электронными
лампами. Оба они нервничали; мистер Боулен, не в силах стоять споґкойно,
подпрыгивал то на одной, то на другой ноге.
-- Какую кнопку нажмем? -- спросил Адольф Найп, разглядывая ряд белых
маленьких клавишей, напоминавших те, что установлены в пишущей машинке. --
Выбиґрайте вы, мистер Боулен. А выбирать есть из чего -- тут есть "Сатердей
ивнинг пост", "Колье", "Лейдиз хоум джорнэл" -- любой журнал, который вам
нравится.
-- О Господи! Откуда же мне знать? -- Он прыгал на месте, будто его
жалили пчелы.
-- Мистер Боулен, -- серьезным тоном произнес Адольф Найп, -- осознаете
ли вы, что в эту минуту в одном лишь вашем мизинце заключена сила, способная
сделать вас самым разносторонним писателем на всем континенте?
-- Послушай, Найп, прекрати эти шуточки, прошу теґбя, и давай без
предисловий.
-- Хорошо, мистер Боулен. Пусть это будет... дайте подумать... вот
этот. Как насчет этого журнала? -- Он выпрямил палец и нажал на кнопку, на
которой маленьґкими черными буквами было выведено название "Тудейз Умэн".
Что-то щелкнуло, и, когда он убрал палец, кнопґка осталась утопленной. --
Журнал мы выбрали, -- скаґзал он. -- А теперь -- вперед!
Он протянул руку и нажал на выключатель на приґборной панели. В ту же
минуту комнату заполнило громґкое гудение, посыпались искры, и застучали
бесчисленґные крошечные молоточки. И почти тотчас же из щели, расположенной
справа от приборной панели, посыпались в корзину листы бумаги. Каждую
секунду появлялся ноґвый лист, и раньше чем через полминуты все было
конґчено. Листы больше не появлялись.
-- Ну вот! -- воскликнул Адольф Найп. -- Ваш расґсказ готов.
Они схватили листы и стали читать. На первой страґнице было напечатано:
"Айфкимосасегуезтпплнвокудскигт и, фухпеканвоертюуиол кйхгфдсаксквонм,
перуитрехдйкгмвпо, умсюи... " Они переглянулись. Остальные страницы были
заполнены примерно таким же текстом. Мистер Боулен стал кричать. Молодой
человек пытался его успокоить:
-- Все в порядке, сэр. Правда, все в порядке. Нужно только немного
отрегулировать ее. Где-то что-то не так соединилось, и все. Не забывайте,
мистер Боулен, что в ней больше миллиона футов проводов. Да и трудно
ожиґдать, что с первого раза все пойдет гладко.
-- Она никогда не будет работать, -- сказал мистер Боулен.
-- Наберитесь терпения, сэр. Наберитесь терпения. Адольф Найп принялся
разыскивать неисправность, и через четыре дня объявил, что все готово для
очередного испытания.
-- Она никогда не будет работать, -- говорил мистер Боулен. -- Я знаю:
она никогда не будет работать.
Найп улыбнулся и нажал на кнопку с надписью: "Ридерз дайджест". Затем
он дернул рычаг, и комната наґполнилась каким-то странным волнующим гулом. В
корґзину упала одна страница с отпечатанным текстом.
-- А где же остальные? -- закричал мистер Боулен. -- Она остановилась!
Она опять сломалась!
-- Нет, сэр. На сей раз все в порядке. Это же для "Дайджеста", неужели
вы не понимаете?
На этот раз напечатано было следующее:
"Малокто-знаеткакиепоистинереволюционныепеременынесетзасобой
новоелекарствоспособноеоблегчитьучасть страдающих
са-мойужаснойболезньюнашеговремени... " И так далее.
-- Но это же чепуха! -- вскричал мистер Боулен.
-- Нет, сэр. Отличная работа. Неужели вы не видите? Просто она еще не
научилась разбивать слова. Это легко исправить. Но рассказ-то готов.
Смотрите, мистер Боуґлен, смотрите! Он готов, только слова соединены друг. с
другом.
Это была правда.
На следующем испытании, спустя несколько дней, все было нормально, даже
проставлены запятые. Первый рассказ они послали в знаменитый женский журнал.
Это был отлично написанный, с хорошим сюжетом рассказ, в коґтором речь шла о
том, как один юноша стремился полуґчить повышение по службе. И вот этот
юноша, говорилось в рассказе, решил вместе со своим приятелем темной ночью
похитить дочку своего хозяина, когда та будет возґвращаться домой. Потом
вышло так, что он, улучив моґмент, выбил револьвер из рук своего друга и
таким обраґзом спас девушку. Та рассыпалась в благодарностях. Но отец решил,
что тут что-то не так. Он устроил юноше доґпрос. Молодой человек расплакался
и во всем сознался. Тогда отец, вместо того чтобы вышвырнуть его, сказал,
что он восхищен находчивостью юноши. Девушка отметиґла его порядочность и
вообще... Отец пообещал сделать его главным бухгалтером. А девушка вышла за
него замуж.
-- Потрясающе, мистер Боулен! Прямо в точку!
-- Что-то тут много сантиментов, приятель.
-- Ну что вы, сэр, он пойдет, еще как пойдет! Разгорячившись, Адольф
Найп тут же отпечатал еще шесть рассказов за столько же минут. Все рассказы,
кроґме одного, который получился несколько непристойным, были довольно
хороши.
Тут мистер Боулен успокоился. Он согласился с тем, что нужно создать
литературное агентство, которое предґполагалось разместить в конторе фирмы в
центре города, а заведовать им будет Найп. Через пару педель этот воґпрос
был улажен. Затем Найп разослал первую дюжину рассказов. Он поставил свою
фамилию под четырьмя расґсказами, авторство одного взял на себя мистер
Боулен, а остальные они подписали вымышленными именами.
Пять рассказов были сразу же приняты. Тот, что был подписан мистером
Боуленом, возвратили, а редактор отдела прозы писал: "Вы славно потрудились,
но, как нам кажется, рассказ Вам не удался. Хотелось бы познаґкомиться еще с
какой-нибудь Вашей работой... " Адольф Найп взял такси и отправился на
фабрику, где машина быстро состряпала еще один рассказ для того же журнаґла.
Он опять поставил под рассказом имя мистера Боулена и срочно отослал его.
Рассказ был принят.
Деньги потекли рекой. Найп постепенно, но настойґчиво увеличивал
производство, и уже через шесть месяґцев он поставлял тридцать рассказов в
педелю, причем половина из них печаталась в журналах.
В литературных кругах о нем заговорили как о плоґдовитом и
преуспевающем писателе. Говорили и о мистеґре Боулене, хотя отзывались о нем
не столь хорошо; сам он, правда, этого не знал. Одновременно Найп пытался
привлечь внимание и к дюжине несуществующих личноґстей, говоря, что это
подающие надежды молодые литеґраторы. Все шло превосходно.
К этому времени было решено переделать машину таґким образом, чтобы она
писала не только рассказы, но и романы. Мистер Боулен, жаждавший славы в
литературґном мире. настойчиво требовал, чтобы Найп тотчас же принялся за
выполнение столь ответственной задачи.
-- Хочу быть автором романа, -- без конца повторял он, -- хочу быть
автором романа.
-- И вы им будете, сэр. Обязательно будете. Но прошу вас, наберитесь
терпения. Работа предстоит сложная.
-- Мне все твердят, что я должен выпустить роман, -- не унимался
мистер Боулен. -- За мной с утра до вечера охотятся издатели и умоляют меня,
чтобы я не тратил времени на рассказы, а занялся бы чем-нибудь более
суґщественным. Роман -- это вещь, -- они так и говорят.
-- Будут у пас романы, -- говорил ему Найп. -- Приґчем столько, сколько
мы захотим. Но наберитесь терпеґния, прошу вас.
-- Нет. ты послушай, Найп. Я хочу быть автором по-настоящему серьезного
романа, такого, чтобы им зачитыґвались по ночам и чтобы только о нем и
говорили. Я в последнее время что-то устал от этих рассказов под коґторыми
ты ставишь свою фамилию. Если уж творить по правде, то, как мне кажется, все
это последнее время ты делал из меня дурака.
-- Дурака, мистер Боулен?
-- Ты только тем и занимался, что лучшие рассказы оставлял себе.
-- Неправда, мистер Боулен!
-- Так вот, черт побери, на этот раз я должен быть уверен в том, что
напишу действительно умную, толкоґвую книгу. Запомни это.
-- С помощью устройства, над которым я сейчас бьюсь, мистер Боулен, вы
напишете любую книгу.
И это была правда, поскольку уже через два месяца благодаря гению
Адольфа Найпа была создана машина, способная не только писать романы, но и
позволяющая автору, сидящему за пультом управления, заранее выбиґрать
буквально любой сюжет и любой стиль, какой ему нравился. На этом новом
замечательном пульте было установлено столько различных панелей и рычагов
управґления, что это делало его похожим на приборную доску авиалайнера.
Прежде всего, путем нажатия на одну из кнопок верхґнего ряда автор
выбирал жанр: исторический, сатирический. философский, политический,
романтический, эротиґческий, юмористический или любой другой. Второй ряд
кнопок (основной) давал ему выбор темы: солдатские будґни, первые поселенцы,
гражданская война, мировая вой-па, расовая проблема, Дикий Запад,
деревенская жизнь, воспоминания о детстве, мореплавание, исследование
морґских глубин и многие-многие другие. В третьем ряду кноґпок можно было
выбрать литературный стиль: классичеґский, причудливый, пикантный, стиль
Хемингуэя, Фолкґнера, Джойса, женский стиль и т. д. Четвертый ряд
предґназначался для выбора героев, пятый регулировал подачу слов и т. д. и
т. п. -- всего было десять рядов кнопок.
Но это еще не все. Работая над романом (на что ухоґдило примерно
пятнадцать минут), автор в течение всего процесса писания должен был сидеть
в особом кресле и нажимать на клавиши, как это делает органист. Таким
образом он мог постоянно регулировать пятьдесят различґных, по иногда
переходящих друг в друга особенностей романа, как-то: напряжение, нечто
удивительное, юмор, пафос, тайна. Посматривая па всевозможные шкалы в
счетчики, он мог определить, как подвигается работа.
И наконец, нужно было решить проблему "страсти". Внимательно
ознакомившись с содержанием книг, возґглавлявших в последний год список
бестселлеров, Адольф Найп пришел к выводу, что это наиважнейшая
составґляющая романа, некий магический катализатор, могущий даже скучнейшему
роману обеспечить потрясающий усґпех, во всяком случае финансовый. Но Найпу
было такґже известно, что страсть -- вещь могучая, бурная и обраґщаться с
ней надо осторожно и использовать ее в меру и только тогда, когда это
необходимо; с этой целью он изоґбрел контрольное устройство, состоящее из
двух подвижґных тяг, управляемых педалями, подобно тому, как это происходит
в автомобиле. Одной педалью регулировалось процентное содержание страсти,
другой -- ее сила. Проґцесс написания романа по методу Найпа должен был
представлять собой одновременно управление самолетом и автомобилем и игру на
органе. Изобретателя, " однако, это не беспокоило. Когда все было готово, он
с важным видом проводил мистера Боулена в дом, где находилась машина, и
принялся растолковывать, как это новое чудо работает.
-- Боже праведный, Найп! Мне никогда с этим не справиться! Черт побери,
легче самому написать роман!
-- Вы быстро научитесь работать на ней, мистер Боулен, обещаю вам.
Через пару педель вам даже и думать не придется. Это ведь все равно что
водить машину
Дело это, однако, оказалось непростым, но, потренироґвавшись изрядное
количество часов, мистер Боулен освоґил его, и вот как-то поздно вечером он
приказал Найпу, чтобы тот был готов к стряпанью первого романа. Настуґпил
ответственный момент. Толстый маленький человеґчек уселся в кресле и, нервно
озираясь, вобрал голову в плечи, а длинный зубастый Найп засуетился вокруг.
-- Я намереваюсь написать крупный роман, Найп.
-- Уверен, что вы его напишете, сэр. Просто убежден.
Осторожно, одним пальцем, мистер Боулен нажал на нужные кнопки:
жанр -- сатирический,
тема -- расовая проблема,
стиль -- классический,
персонажи -- шесть мужчин, четыре женщины, один младенец,
объем -- пятнадцать глав.
При этом он не спускал глаз с трех регистров, особенґно его
привлекавших: сила воздействия, загадочность, глуґбина.
-- Вы готовы, сэр?
-- Да-да, я готов.
Найп дернул рычаг. Машина загудела. Послышалось жужжание хорошо
смазанного механизма, затем быстро-быстро застучала электрическая машинка,
при этом она так грохотала, что вынести весь этот шум было почти
неґвозможно. В корзину посыпались отпечатанные листы, по одному каждые две
секунды. И вдруг среди всего этого шума и грохота, не в силах больше
нажимать па клавиґши и следить за счетчиком глав и индикатором страсти,
мистер Боулен ударился в панику. В результате он постуґпил так же, как
поступает в таких случаях начинающий автолюбитель, -- он нажал обеими ногами
на педали и держал их до тех пор, пока машина не остановилась.
-- Поздравляю вас с первым романом, -- сказал Найп, доставая из корзины
кипу отпечатанных страниц.
На лице мистера Боулена выступили капельки пота.
-- Ну и работенка, приятель.
-- Но вы справились с ней. Еще как справились.
-- Ну-ка посмотрим, что там получилось, Найп. Дай-ка мне взглянуть.
Он принялся читать первую главу, передавая прочитанные страницы
молодому человеку.
-- О Господи, Найп, что это такое? Тонкая фиолетовая губа мистера
Боулена, похожая на рыбью, едва заметно дернулась, а щеки надулись.
-- Ты только посмотри, Найп! "Это же возмутительно!
-- По-моему, довольно свежо, сэр.
-- Свежо! Это просто отвратительно! Под этим я ниґкогда не подпишусь!
-- Понимаю, сэр. Очень даже хорошо понимаю.
-- Найп! Ты опять смеешься надо мной?
-- Ну что вы, сэр, вовсе нет.
-- Похоже, что это так.
-- Вам не кажется, мистер Боулен, что вам нужно быґло чуть полегче
нажимать на педаль, которая определяґет объем страсти?
-- Дорогой мой, откуда же мне было знать?
-- Почему бы вам не попытаться еще раз?
И мистер Боулен настрочил второй роман, на этот раз такой, какой им и
был задуман.
Через неделю рукопись была прочитана редактором;
тот принял ее с восторгом. Найп послал ему свой роман, а затем еще
дюжину для ровного счета. За короткое вреґмя литературное агентство Адольфа
Найпа получило шиґрокую известность благодаря тому, что в нем прошли
хоґрошую школу молодые, подающие надежды романисты. Деньги вновь потекли
рекой.
Именно в это время юный Найп начал выказывать недюжинные способности
настоящего бизнесмена.
-- Знаете что, мистер Боулен, -- заявил он как-то, -- у нас слишком
все-таки много конкурентов. Почему бы нам не поглотить всех остальных
писателей в стране?
Мистер Боулен, который теперь щеголял в бархатном пиджаке бутылочного
цвета и позволял волосам закрыґвать две трети ушей, был вполне всем доволен.
-- Не понимаю; о чем это ты, старина. Как же можно поглощать писателей?
-- В том-то и дело, что можно. Точно так же постуґпал Рокфеллер с
нефтяными компаниями. Нужно только купить их и задавить, чтобы их больше не
стало. Все очень просто!
-- Ты только не горячись, Найп, только не горячись.
-- У меня тут есть список, сэр, пятидесяти самых преґуспевающих
писателей этой страны, и я собираюсь предґложить каждому из них пожизненный
контракт. Все, что от них требуется, -- это никогда больше не написать ни
строчки, ну и, разумеется, они должны позволить нам подписывать наши вещи их
именами. Как идея?
---- Они никогда не пойдут на это.
-- Вы не знаете писателей, мистер Боулен. Вот увиґдите.
-- А как же страсть к творчеству?
-- Чепуха все это. Все, что их интересует, -- это деньґги, как и любого
другого.
В конце концов мистер Боулен, хотя и неохотно, соґгласился, и Найп,
положив в карман список писателей, уселся в огромный "Кадиллак" с шофером и
отправился по адресам.
Сначала он поехал к человеку, с имени которого начинался его список. То
был известный, уважаемый писаґтель. однако попасть к нему для пего не
составило труда;
Он изложил ему суть дела и достал из портфеля кучу роґманов, а также
предложил ему подписать контракт, гаґрантировавший писателю столько-то в год
до конца его дней. Тот его вежливо выслушал, решив, что имеет дело с