Страница:
Деннисон взглянул на часы:
– По местному сейчас половина седьмого.
– Ладно. Я уверена, что мы справимся с нашей задачей.
Как там пелось в старой песне группы «Шангри-Ла»[59]? Что-то насчет того, что ты никогда уже не сможешь вернуться домой?
Возвращение
«Это неправда», – покачала головой Конни, расположившись рядом с Деннисоном на заднем сиденье машины.
Она могла вернуться, просто в этом не было никакого смысла – ведь когда человек уезжает, потому что хочет вырваться из клетки и увидеть мир, вернуться для него означает залезть обратно в ту же самую клетку, да еще захлопнуть при этом дверцу.
Конни Литтл не испытывала подобного желания.
Ее захлестнули воспоминания, плохие и хорошие. Она почти забыла о муже, когда их дороги разошлись, но здесь, где они вместе прожили целую жизнь – выросли, влюбились, поженились, произвели на свет ребенка, – она не могла не думать о нем.
Он никогда не понимал, что ей было нужно.
Они часто мечтали уехать отсюда, ему не меньше, чем ей, хотелось покинуть скучный Пенвит, однако дальше разговоров дело не шло: что-то держало Пола, как и еще черт знает сколько поколений Литтлов. Стоило Конни заикнуться о переезде – в Лондон или в какой-нибудь другой город, где по-настоящему ощущалось дыхание двадцатого века, – муж всегда откладывал это на потом.
Но если в течение долгого времени твоим единственным развлечением является однодневная поездка в Плимут, ты начинаешь терять терпение, и, когда тебе наконец представляется шанс сбежать (к Конни этот шанс пришел в лице продюсера порнофильмов), ты тут же за него цепляешься.
Конни невольно улыбнулась, назвав Эдди Бута продюсером. Это было все равно что назвать ее актрисой. Впрочем, какая разница? Она снималась в кино, отлично зарабатывала и не могла пожаловаться на судьбу.
Эдди стал для нее счастливым билетом. Он помог ей получить вид на жительство в Америке и устроил на работу – сначала она просто танцевала в барах, затем стала сниматься в кино. Конечно, Эдди был несвободен, но какая разница? Все складывалось вполне удачно, и Конни даже вывела собственную формулу успеха: и в грязном бизнесе можно оставаться чистым, если держаться подальше от наркотиков, скандалов и потасовок.
К тому же ничто не мешало ей сменить профессию когда угодно. Просто ее время еще не пришло.
Конни было уже около пятидесяти, но это ее мало беспокоило, так как тело по-прежнему находилось в прекрасной форме.
Ей искренне нравилось его демонстрировать. Нравилось думать, как, глядя на него, заводятся мужчины.
Конечно, следить за собой ей было труднее, чем молодым девицам, зато у нее имелся опыт, и за несколько минут она добивалась большего, чем эти соплячки за целый час.
Пожалуй, она все-таки была актрисой…
Машина стремительно неслась вперед.
Конни молча смотрела сквозь лобовое стекло на приближающийся город. Никто не понял бы ее здесь…
Она мучительно пыталась угадать, в чем заключалась игра Бетта. Чем, черт побери, так заинтересовали его Литтлы? Эти люди казались скучными до слез. И все же с ними было связано что-то очень, очень важное – иначе Бетт не стал бы тратить на них столько денег!
Он пообещал ей и Деннисону вознаграждение, которое они получат, если сумеют его отыскать. Смешно! Конни даже не представляла, что это может быть, и не знала, за чем охотится Бетт. Хотя ее мучило тайное подозрение, что он и сам не знает. Но от этого становилось только интереснее.
Такси затормозило перед газетным киоском на Северном утесе. Оставив Деннисона расплачиваться с шофером, Конни вышла из машины и окинула взглядом гавань. Все как прежде…
У Конни мурашки побежали по телу при мысли, что она могла проторчать в этой дыре до конца своих дней.
«Спасибо, Эдди, – подумала она. – Наверное, я должна тебе гораздо больше, чем всегда считала».
– Готовы? – спросил ее Деннисон, когда машина отъехала.
Конни кивнула:
– Чем скорее мы со всем этим покончим, тем скорее сможем убраться отсюда и тем счастливее я в конечном счете буду.
– А что плохого в этом городе?
– В селении, – уточнила Конни. – В селении, которым местные жители так гордятся, что обидятся, если вы назовете его городом.
– Но что в нем не так?
– Да вы только посмотрите! Здесь же ничего не изменилось за последние пятьсот лет.
– По-моему, очень мило.
Конни скривилась:
– Или очень странно?
– Ну, и это тоже.
– Боже, попробовали бы вы пожить здесь! – Она расхохоталась. – Это было бы забавно: Маус-хол со своим собственным частным детективом. Бьюсь об заклад, у вас оказалась бы масса работы.
– За что вы так не любите Маусхол?
Конни поджала губы:
– Вам этого не понять.
– А вы объясните.
Она покачала головой:
– Давайте займемся делом, ладно? Пофилософствовать можно и позже.
Заметив, что Деннисон нахмурился, она опять развеселилась: эта реплика должна была принадлежать ему. Конни лизнула палец и что-то начертила в воздухе.
– Один-ноль в пользу девочек.
До сих пор у Теда Граймса не было повода жаловаться: Бетт организовал все просто великолепно, что свидетельствовало о его серьезности, а Граймс высоко ценил это качество в людях.
Бетт забронировал для него номер именно в такой гостинице, какую выбрал бы сам Граймс – то есть относительно безлюдную. Впрочем, осенью устроить это было не сложно: туристический сезон уже закончился и ценители местных достопримечательностей разъехались по домам.
На столе Граймса ждал пакет. Закончив распаковывать вещи, он вскрыл его и достал оттуда кольт тридцать восьмого калибра и коробку с патронами.
Граймса не волновало, где Бетт взял все это. Важно было лишь то, что он это сделал.
Граймс осмотрел кольт, почистил и смазал его, затем вставил один патрон и покрутил барабан.
Тяжелое оружие: не меньше семнадцати унций. Шесть выстрелов. Более чем достаточно для работы.
Если она вообще будет…
Граймса терзали сомнения: маловероятно, чтобы такой человек, как Мэдден, прибыл сюда без охраны. В Виктории его дом был защищен как настоящая крепость – уже Граймс-то это знал.
Его отсутствующая рука заныла от нахлынувших воспоминаний.
Хотя не исключено, что Мэдден вообще не нуждался в телохранителях. Они ведь не понадобились ему той ночью…
Боль резко усилилась.
Ну и как это объяснить? Как может болеть рука, которой нет уже больше двух лет?
Граймс крутанул барабан.
«Пришла пора поиграть с колесом Фортуны, – усмехнулся он. – Вертится, ход свой не замедляет, где остановится – кто его знает».
Он снова крутанул барабан, а затем поднес кольт к виску.
«Ладно, Мэдден. Это твой шанс. Призови на помощь свою магию. Доверши начатое».
Граймс нажал на курок, и в кровь выплеснулась струя адреналина. Мир вокруг мгновенно изменился – каждый предмет в комнате вдруг стал более отчетливым и значимым, чем мгновение назад.
Щелчок.
И ничего…
Гнездо барабана оказалось пустым.
Граймс медленно опустил оружие, а затем вставил в барабан все шесть патронов.
«Ты упустил свой шанс, Мэдден, – мысленно произнес он. – Теперь настал мой черед».
Положив кольт на стол, Граймс сунул коробку с оставшимися патронами в карман куртки и, все еще взволнованный после недавнего выстрела, уселся ждать телефонного звонка.
Русская рулетка… Игра победителей…
Граймс играл в нее с Мэдденом с тех пор, как тот, проникнув к нему в мозг при помощи своей магии, заставил его отрезать себе руку.
Мэдден не догадывался об этой игре, но скоро ему предстояло о ней узнать.
Теперь уже совсем скоро…
Или Майкл Бетт раскается еще до наступления утра.
Враг мой удачливый
Закончив чтение, Джейни поднялась, подошла к окну и окинула взглядом площадь перед церковью методистов. Последние отблески уходящего дня медленно таяли. Тьма сгущалась по углам и подбиралась к стенам. Девушка невольно вздрогнула, вспомнив о тенях из истории, которую она только что прочла, и слова Питера Гонинана об их связи с Мэдденом.
Он может видеть через них, слышать через них, говорить через них… Вероятно, даже перемещаться с их помощью.
Что если сейчас он здесь? Наблюдает за ними? Выжидает?
– Ты уже дочитала «Маленькую страну», дорогая?
Джейни повернулась: в дверях стоял Дедушка, а из кухни доносился аппетитный аромат жареной рыбы. В животе у девушки заурчало. Еще минуту назад она даже не думала о еде, а теперь буквально умирала с голоду.
– Да, дочитала, – ответила она.
В это время Феликс, сидевший на диване, захлопнул книгу и потянулся.
Клэр осилила последнюю страницу раньше всех и теперь дремала в уголке.
– Там было что-нибудь… странное? – спросил Дедушка.
Джейни пожала плечами. Внезапно она почувствовала сильнейшее раздражение, однако твердо решила не вымещать его ни на Дедушке, ни на друзьях.
«Это будет хорошей практикой для новой Джейни Литтл, – подумала она. – Если только Мэдден не сорвет все наши планы».
– Финал оказался не таким, как я ожидала, – призналась она.
Клэр открыла глаза:
– А чем закончилась твоя история?
– Я не уверена, что сама это поняла. Пожалуй, мне нужно немного времени, чтобы все переварить.
– Мне тоже, – кивнул Феликс.
– Над нами как будто злой рок навис, – посетовала Джейни. – У меня складывается такое впечатление, что, куда бы мы ни пошли, в конце пути нас все равно ждет тупик.
– Ты настраиваешь себя на плохое, – упрекнула ее Клэр.
Памятуя о своем решении измениться, Джейни удержалась от язвительного замечания.
– А что мне прикажешь делать? – поинтересовалась она.
Увы, невзирая на самые благие намерения, вопрос прозвучал весьма ядовито. Заметив это, Клэр улыбнулась.
– Джейни, когда слишком много думаешь о плохом, оно может сбыться.
– Но ведь не я во всем этом виновата! – возмутилась Джейни. – Книгу написал Данторн, а я всего лишь нашла ее.
– Да я не об этом…
Джейни немного помолчала, затем вздохнула:
– Знаю, Клэр. Но очень трудно верить в лучшее, когда вокруг столько бед. Я каждую минуту жду, что дверь распахнется и сюда ворвется Мэдден с целой бандой головорезов.
– Ты насмотрелась американских боевиков.
– Возможно. Но если с нами случится что-нибудь еще, я не просто закричу – я кого-нибудь покалечу. Клянусь!
«Ой, наверное, это уже чересчур», – испугалась «новая» Джейни.
– Лучше ее не злить, – сценическим шепотом произнес Феликс, обращаясь к Клэр.
– Да, потому что она и так уже в ярости, – в тон ему ответила та.
Джейни не смогла сдержать улыбку. Ей заметно полегчало.
– Ладно, – махнула она рукой, – я вас предупредила.
Феликс и Клэр усиленно закивали, так мастерски изображая страх, что, рухнув в Дедушкино кресло, Джейни расхохоталась во весь голос.
– Тебе лучше? – спросила Клэр, когда подруга перестала смеяться.
– Намного.
– Ужин готов, – объявил Дедушка.
Феликс поднялся с дивана и энергично потер руки:
– Я бы сейчас быка съел.
– Ты сам как бык, – хихикнула Клэр.
– Тогда выходит, что, поев, я стану каннибалом?
– А разве быки не вегетарианцы?
Феликс двумя пальцами растянул губы и произнес, подражая Борису Карлоффу:[60]
– Мы не знаем, кто мы, детка.
Клэр сложила пальцы крестом и принялась яростно трясти ими перед носом Феликса, пока молодой человек не застонал.
«Они дурачатся, и это хорошо, – улыбнулась Джейни. – Как в старые добрые времена».
Глядя на друзей, она почти забыла о треволнениях последних дней и непонятном финале книги… Но, к сожалению, ни одна из ее проблем не могла исчезнуть вместе с плохим настроением.
– Ты все еще хочешь отправиться к Мен-эн-Толу? – спросил ее Феликс за ужином.
– Да. Теперь даже сильнее, чем раньше. Феликс кивнул:
– Я тоже считаю, что нам стоит пойти туда. Хотя, в отличие от тебя, я вовсе не рассчитываю увидеть за этим камнем мир, полный гномов и эльфов.
– Понимаю.
«А что если мы и вправду наткнемся на что-нибудь волшебное? – подумала Джейни. – Я, наверное, с ума сойду».
Но она понимала, что должна рискнуть.
– Прежде всего, нужно завернуть книгу в непромокаемый пакет. Тогда мы сможем спрятать ее где-нибудь в поле.
– А вдруг Мэдден ее найдет? – забеспокоилась Клэр.
– Но мы же дочитали роман. Разве мистер Го-нинан не говорил, что после этого магия «Маленькой страны» затихнет?
– Говорил, – хором ответили девушки.
– В прошлый раз она смолкла далеко не сразу после того, как книгу закрыли, – проворчал Дедушка. – Долго еще всякая чертовщина творилась…
– Не важно, – помотал головой Феликс. – Все равно у нас нет другого выхода. Итак, мы спрячем «Маленькую страну, а потом вернемся сюда, позвоним Лине Грант и притворимся, что решили отдать книгу ей.
Джейни помрачнела.
– Но… – начала было Клэр.
– Позвольте мне объяснить. Мы назначим Лине встречу в условленном месте – людном месте.
– И что дальше? – поинтересовался Дедушка.
Феликс обвел взглядом присутствующих:
– А дальше я еще не придумал. Нужно заставить их скомпрометировать себя, но я пока не знаю, как это сделать.
– Они не выдадут себя при свидетелях, – возразила Клэр. – Они уже доказали, что слишком умны для того, чтобы совершить подобную глупость.
– Давайте для начала спрячем книгу, – перебила их Джейни, откладывая в сторону вилку и нож. Она была такой голодной, что проглотила все, и крошки не оставив, и теперь виновато смотрела на деда.
– Прости, дедуля. Я даже не распробовала.
– Ничего, дорогая.
– Нам пора, – сказала Джейни.
– Я слишком стар для подобных игр, – вздохнул Дедушка.
– С тобой все будет в порядке, если мы оставим тебя одного?
– Конечно, милая. Никто не посмеет напасть на меня средь бела дня в людном селении.
– К тому же мы скоро вернемся, – добавил Феликс.
– Может, стоит позвонить Динни? – предложила Клэр. – Мы же обещали держать его в курсе.
– А если он спросит, зачем мы отправляемся к Мен-эн-Толу? – фыркнул Феликс. – Нет уж, позвоним ему, когда вернемся.
– Возьмите меня с собой, – попросила Клэр. – Обещаю, что не буду вам обузой.
– Хорошо, – кивнула Джейни. – Я знаю одного фермера, который живет поблизости. Мы сможем проехать по его территории.
– Оставь тарелки, – махнул рукой Дедушка, когда Феликс начал убирать со стола. – По крайней мере, мне будет чем заняться, пока вас нет.
– Томас, ты уверен, что…
В этот момент в дверь позвонили. Все, находившиеся внутри, замерли.
– Очередная плохая новость пожаловала – нутром чую, – пробормотала Джейни. – Почему бы нам попросту не проигнорировать этот звонок?
– Это очень храбрый поступок, дорогая, – съязвила Клэр, пытаясь разрядить обстановку.
– Ну, тогда ты и открывай, – отрезала Джейни.
– Я открою, – пришел на выручку Феликс.
Дух Джона Мэддена витал над окрестностями Пензанса подобно птице.
Востроглазой пустельгой парил он в воздухе, не упуская из виду ни малейшего движения на земле. Буревестником стремительно очерчивал прибрежную линию. Длинноногим кроншнепом вышагивал по болотистой пустоши. Черноголовым чеканом скрывался в зарослях дрока, незаметно подбираясь к двум старикам в матерчатых кепках, которые сплетничали, сидя на низкой каменной стене. Галкой ловил порывы ветра над водой.
Он то взмывал в небо, то резко падал вниз, и вся близлежащая местность была открыта его взору. Он следовал ее изгибами, узнавая древние тайны и мысленно отмечая новые – кромлехи и менгиры, призрачные холмы и поля былых сражений, пещеры контрабандистов и заброшенные шахты, водоемы со спящей рыбой и могилы, из которых в ответ на его зов доносились голоса мертвецов.
И в центре всего этого находился секрет Уильяма Данторна, заставляющий сердце Мэддена биться ему в такт, звучащий почти в унисон с ритмом самого Корнуолла. Тайная мудрость казалась Мэддену близкой, как никогда.
Скоро она будет принадлежать ему. Скоро…
Он вздрогнул и открыл глаза.
– Что такое? – спросил его Грант.
Мэдден жестом приказал молчать и попытался сконцентрироваться.
Кто-то запирал врата, распахнутые Данторном. Магия быстро затихала.
Но… но это невероятно!
Литтлы понятия не имеют о том, что хранят! Да, они выпустили чудо на волю – такое может произойти случайно, но откуда им знать, как спрятать его обратно?!
И все-таки магия таяла – Мэдден всем своим существом чувствовал это.
Конечно, она не исчезнет в одночасье – ее дыхание будет ощущаться здесь еще долгие недели. Но сами врата, которые отпирал ключ Данторна, неумолимо закрывались, и, когда они захлопнутся окончательно, он, Джон Мэдден, вернется на тридцать пять лет назад, в момент своего горького разочарования.
Этого он не мог допустить! Если понадобится, он прольет реки крови, но не позволит тайне Данторна ускользнуть от него вновь!
Мэдден повернулся к Гранту:
– Мне нужна машина.
Грант молча кивнул Гейзо. Тот отложил свой журнал и внимательно посмотрел на них обоих:
– Не знаю, что можно придумать в столь поздний час, да еще в воскресенье. Но я постараюсь.
Он направился было к двери, но Мэдден окликнул его:
– Мне все равно, где и у кого вы ее возьмете. Я готов хорошо заплатить. Может, дежурный администратор что-нибудь предложит.
– Я займусь этим немедленно.
– А куда мы поедем? – поинтересовался Грант, когда Гейзо вышел из комнаты.
– Не мы, а я, – уточнил Мэдден.
– Но…
– Я ценю твое желание помочь, Ролли, однако есть вещи, с которыми я должен справиться сам. За них может быть назначена высокая цена, а ты не так давно находишься на Пути, чтобы выдержать все последствия того, что случится сегодня ночью.
А про себя поклялся: «Тайна будет только моей!»
Он усвоил урок, который преподал ему Майкл, и теперь решил во что бы то ни стало завладеть секретом Данторна без посторонней помощи. Позже он поделится с другими членами Ордена тем, что сочтет нужным, и только с теми, кого выберет сам. Но тайна должна принадлежать только ему. Целиком и полностью.
– А как насчет Бетта? – спросила Лина. – Он может нагрянуть сюда в любую минуту.
– У нас нет времени, чтобы возиться с ним.
– Но что если он все-таки придет? – настаивала Лина.
– Ну, пусть им займется ваш телохранитель. Хотя я глубоко сомневаюсь, что Майкл появится здесь сегодня вечером. Он наверняка приложил к этому руку.
Грант покачал головой:
– Джон, не говори загадками. К чему он приложил руку?
– Литтлы сумели отменить заклинание, разбудившее тайну Данторна. Она опять засыпает.
– Но…
«Довольно!» – подумал Мэдден.
Он редко применял свои способности в отношении членов Ордена столь явно, но сейчас каждая минута была на вес золота, и он не мог позволить себе тратить время на бессмысленные объяснения.
Мэдден уперся в Грантов долгим немигающим взглядом.
Вы будете делать то, что я велю, – приказал он им. – Никаких обсуждений.
Когда он их отпустил, Ролли Грант закрыл глаза и потер виски.
– Кажется, тебе и вправду придется ехать одному, Джон. У меня начинается приступ мигрени.
– Я могу тебе чем-нибудь помочь? – заволновалась Лина.
– Нет. Пожалуй, мне лучше пойти к себе и прилечь.
За долгие годы совместной работы Мэдден настолько подчинил себе Гранта, что у того не было ни малейшего шанса противостоять его воле. Роланд никогда бы даже не заподозрил, что им манипулируют.
Совсем другое дело Лина: Мэдден чувствовал, что эта девушка впитала учения Ордена гораздо глубже, чем представлялось. Она могла стать серьезной проблемой.
Мэдден видел в ее глазах множество вопросов, но либо его влияние оказалось слишком сильным, либо Лина была достаточно умна, чтобы молчать. Впрочем, сейчас это не важно, а если позже она вспомнит о случившемся, он сумеет с ней разобраться.
А пока… Мэдден поймал ее взгляд и завладел ее волей. Прекрасно зная о слабостях Лины, он решил сыграть именно на них. Теперь им с Гейзо будет чем заняться, когда тот вернется.
Вопросы один за другим гасли в глазах Лины.
Мэдден улыбнулся: он внушил ей такое острое желание, что теперь она, должно быть, набросится на своего телохранителя прежде, чем отец успеет выйти из комнаты.
Мэдден захватил плащ из своего номера и покинул отель. На улице его ждала машина. Это оказалась маленькая красная «фиеста» – меньше, чем Мэддену хотелось бы, однако выбирать сегодня вечером ему не приходилось. К тому же, учитывая узость местных дорог, это, вероятно, был лучший автомобиль, который только мог найти Гейзо.
Сев за руль, Мэдден несколько минут привыкал к тому, что водительское место находится справа, но вскоре уже уверенно катил из Пензанса в Маусхол.
Открыв дверь, Феликс обнаружил на пороге пару незнакомцев: элегантно одетую женщину и грузного мужчину в дешевом костюме. Мужчина почему-то сразу напомнил Феликсу телохранителя – в его движениях была скрытая угроза. Он стоял чуть позади женщины и изучал молодого человека внимательным взглядом, пока тот смотрел на него.
Женщина выглядела бы абсолютно спокойной, если бы не теребила в руках конверт.
– Чем могу помочь? – осведомился Феликс. Но в этот момент подошли остальные. Джейни из-за плеча деда уставилась на гостью, пораженная ее явно знакомыми чертами.
– Привет, Том, – улыбнулась вдруг женщина Дедушке. – Давно не виделись, да? – Она повернулась к Джейни. – А ты, должно быть, Джейни? Ты совсем уже взрослая.
Она говорила с американским акцентом. Хорошая одежда, свежее, едва тронутое макияжем лицо… Ничего общего с тем, что приснилось Джейни накануне, но ведь это был всего лишь сон – не более чем отголосок реальности…
Впрочем, то, что происходило сейчас, казалось Джейни еще менее реальным.
– Мама? – неуверенно спросила она.
Но в этот момент Дедушка, красный от гнева, загородил ее собой.
– Ты… – обратился он к гостье, задыхаясь от возмущения. – Да как ты посмела…
Феликс встал рядом с Джейни, а Клэр протянула ей руку, и та стиснула ее так, что девушка едва не вскрикнула от боли.
– Нам нужно кое-что обсудить, – сказала женщина.
Дедушка указал за ворота.
– Убирайся отсюда! – прошипел он. – Вместе со своим дружком.
– Подождите минуточку, – вмешался мужчина.
Он сделал шаг вперед и остановился, когда Феликс двинулся ему навстречу. Мужчина показал свои ладони: он был безоружен.
– Я не хочу неприятностей, – предупредил он. – Мы не займем у вас много времени, мистер Литтл.
– Мне нечего обсуждать с ней, – отрезал Дедушка. – И с вами тоже, если вы ее друг.
Джейни молча смотрела на женщину. Ей с детства было интересно, что она ощутит, если когда-нибудь встретит мать. Сотни вариантов прокручивались у нее в голове, – например, мать приезжает в Пензанс в отпуск, и они сталкиваются на Джу-стрит. Или Джейни отправляется в турне по Америке, а мать приходит послушать свою талантливую дочь – ведь она с самого начала с гордостью следила за ее карьерой. Или же их встреча произойдет в самолете. Или в автобусе. Или где-нибудь в переулке. Но всегда случайно. И всегда они находили много общего…
Лишь одного Джейни никогда не хотелось – увидеть мать такой, как в своем недавнем ночном кошмаре. Чувства, которые она тогда испытала, пришли к ней в сон из глубин подсознания, поскольку во всех ее мечтах мать неизменно взывала к ней со слезами в голосе: прости меня.
Джейни сжала Дедушкино плечо.
– Подожди, дедуля. Давай выясним, зачем они пришли.
Взволнованная присутствием матери, она не могла отвести от нее глаз. У них были одинаковые нос и скулы. Правда, мать казалась несколько стройнее, зато у нее были такие же, как у Джейни, длинные пальцы. И такой же персиковый цвет кожи…
– Спасибо, Джейни, – расплылась в улыбке Конни. – Можно войти?
– Выкладывай свои новости оттуда, где стоишь, – глухо прорычал Дедушка.
Джейни открыла было рот, собираясь возразить ему, но слова застряли у нее в горле, когда она услышала следующую фразу матери:
– Это касается завещания Пола.
Джейни сразу подумала о человеке, напавшем на Клэр. О своем сорванном турне. О том, что у Бой-дов отбирали ферму. О девице, опоившей Феликса…
Прости меня.
Ее мать явилась сюда не для того, чтобы просить прощения. И не для того, чтобы вернуться в когда-то брошенную семью.
– Если Пол не составил нового завещания после развода, – продолжала Конни, – то мой юрист…
Джейни не могла сосредоточиться на том, что она говорила, в голове у девушки отчаянно билась мысль, оттеснившая на второй план все остальные: ее мать пожаловала сюда по заданию Джона Мэддена.
Она почувствовала, как Дедушкин гнев постепенно сменялся отчаянием, и сникла: Конни высказывала свои притязания на имущество бывшего мужа так, словно речь шла о мешке с картошкой. В ее голосе не было ни тепла, ни доброты, которыми были пропитаны воспоминания Джейни об отце. Невероятно! Разве она не понимала, как сильно они с Дедушкой любили его?
– По местному сейчас половина седьмого.
– Ладно. Я уверена, что мы справимся с нашей задачей.
Как там пелось в старой песне группы «Шангри-Ла»[59]? Что-то насчет того, что ты никогда уже не сможешь вернуться домой?
Возвращение
«Это неправда», – покачала головой Конни, расположившись рядом с Деннисоном на заднем сиденье машины.
Она могла вернуться, просто в этом не было никакого смысла – ведь когда человек уезжает, потому что хочет вырваться из клетки и увидеть мир, вернуться для него означает залезть обратно в ту же самую клетку, да еще захлопнуть при этом дверцу.
Конни Литтл не испытывала подобного желания.
Ее захлестнули воспоминания, плохие и хорошие. Она почти забыла о муже, когда их дороги разошлись, но здесь, где они вместе прожили целую жизнь – выросли, влюбились, поженились, произвели на свет ребенка, – она не могла не думать о нем.
Он никогда не понимал, что ей было нужно.
Они часто мечтали уехать отсюда, ему не меньше, чем ей, хотелось покинуть скучный Пенвит, однако дальше разговоров дело не шло: что-то держало Пола, как и еще черт знает сколько поколений Литтлов. Стоило Конни заикнуться о переезде – в Лондон или в какой-нибудь другой город, где по-настоящему ощущалось дыхание двадцатого века, – муж всегда откладывал это на потом.
Но если в течение долгого времени твоим единственным развлечением является однодневная поездка в Плимут, ты начинаешь терять терпение, и, когда тебе наконец представляется шанс сбежать (к Конни этот шанс пришел в лице продюсера порнофильмов), ты тут же за него цепляешься.
Конни невольно улыбнулась, назвав Эдди Бута продюсером. Это было все равно что назвать ее актрисой. Впрочем, какая разница? Она снималась в кино, отлично зарабатывала и не могла пожаловаться на судьбу.
Эдди стал для нее счастливым билетом. Он помог ей получить вид на жительство в Америке и устроил на работу – сначала она просто танцевала в барах, затем стала сниматься в кино. Конечно, Эдди был несвободен, но какая разница? Все складывалось вполне удачно, и Конни даже вывела собственную формулу успеха: и в грязном бизнесе можно оставаться чистым, если держаться подальше от наркотиков, скандалов и потасовок.
К тому же ничто не мешало ей сменить профессию когда угодно. Просто ее время еще не пришло.
Конни было уже около пятидесяти, но это ее мало беспокоило, так как тело по-прежнему находилось в прекрасной форме.
Ей искренне нравилось его демонстрировать. Нравилось думать, как, глядя на него, заводятся мужчины.
Конечно, следить за собой ей было труднее, чем молодым девицам, зато у нее имелся опыт, и за несколько минут она добивалась большего, чем эти соплячки за целый час.
Пожалуй, она все-таки была актрисой…
Машина стремительно неслась вперед.
Конни молча смотрела сквозь лобовое стекло на приближающийся город. Никто не понял бы ее здесь…
Она мучительно пыталась угадать, в чем заключалась игра Бетта. Чем, черт побери, так заинтересовали его Литтлы? Эти люди казались скучными до слез. И все же с ними было связано что-то очень, очень важное – иначе Бетт не стал бы тратить на них столько денег!
Он пообещал ей и Деннисону вознаграждение, которое они получат, если сумеют его отыскать. Смешно! Конни даже не представляла, что это может быть, и не знала, за чем охотится Бетт. Хотя ее мучило тайное подозрение, что он и сам не знает. Но от этого становилось только интереснее.
Такси затормозило перед газетным киоском на Северном утесе. Оставив Деннисона расплачиваться с шофером, Конни вышла из машины и окинула взглядом гавань. Все как прежде…
У Конни мурашки побежали по телу при мысли, что она могла проторчать в этой дыре до конца своих дней.
«Спасибо, Эдди, – подумала она. – Наверное, я должна тебе гораздо больше, чем всегда считала».
– Готовы? – спросил ее Деннисон, когда машина отъехала.
Конни кивнула:
– Чем скорее мы со всем этим покончим, тем скорее сможем убраться отсюда и тем счастливее я в конечном счете буду.
– А что плохого в этом городе?
– В селении, – уточнила Конни. – В селении, которым местные жители так гордятся, что обидятся, если вы назовете его городом.
– Но что в нем не так?
– Да вы только посмотрите! Здесь же ничего не изменилось за последние пятьсот лет.
– По-моему, очень мило.
Конни скривилась:
– Или очень странно?
– Ну, и это тоже.
– Боже, попробовали бы вы пожить здесь! – Она расхохоталась. – Это было бы забавно: Маус-хол со своим собственным частным детективом. Бьюсь об заклад, у вас оказалась бы масса работы.
– За что вы так не любите Маусхол?
Конни поджала губы:
– Вам этого не понять.
– А вы объясните.
Она покачала головой:
– Давайте займемся делом, ладно? Пофилософствовать можно и позже.
Заметив, что Деннисон нахмурился, она опять развеселилась: эта реплика должна была принадлежать ему. Конни лизнула палец и что-то начертила в воздухе.
– Один-ноль в пользу девочек.
2
До сих пор у Теда Граймса не было повода жаловаться: Бетт организовал все просто великолепно, что свидетельствовало о его серьезности, а Граймс высоко ценил это качество в людях.
Бетт забронировал для него номер именно в такой гостинице, какую выбрал бы сам Граймс – то есть относительно безлюдную. Впрочем, осенью устроить это было не сложно: туристический сезон уже закончился и ценители местных достопримечательностей разъехались по домам.
На столе Граймса ждал пакет. Закончив распаковывать вещи, он вскрыл его и достал оттуда кольт тридцать восьмого калибра и коробку с патронами.
Граймса не волновало, где Бетт взял все это. Важно было лишь то, что он это сделал.
Граймс осмотрел кольт, почистил и смазал его, затем вставил один патрон и покрутил барабан.
Тяжелое оружие: не меньше семнадцати унций. Шесть выстрелов. Более чем достаточно для работы.
Если она вообще будет…
Граймса терзали сомнения: маловероятно, чтобы такой человек, как Мэдден, прибыл сюда без охраны. В Виктории его дом был защищен как настоящая крепость – уже Граймс-то это знал.
Его отсутствующая рука заныла от нахлынувших воспоминаний.
Хотя не исключено, что Мэдден вообще не нуждался в телохранителях. Они ведь не понадобились ему той ночью…
Боль резко усилилась.
Ну и как это объяснить? Как может болеть рука, которой нет уже больше двух лет?
Граймс крутанул барабан.
«Пришла пора поиграть с колесом Фортуны, – усмехнулся он. – Вертится, ход свой не замедляет, где остановится – кто его знает».
Он снова крутанул барабан, а затем поднес кольт к виску.
«Ладно, Мэдден. Это твой шанс. Призови на помощь свою магию. Доверши начатое».
Граймс нажал на курок, и в кровь выплеснулась струя адреналина. Мир вокруг мгновенно изменился – каждый предмет в комнате вдруг стал более отчетливым и значимым, чем мгновение назад.
Щелчок.
И ничего…
Гнездо барабана оказалось пустым.
Граймс медленно опустил оружие, а затем вставил в барабан все шесть патронов.
«Ты упустил свой шанс, Мэдден, – мысленно произнес он. – Теперь настал мой черед».
Положив кольт на стол, Граймс сунул коробку с оставшимися патронами в карман куртки и, все еще взволнованный после недавнего выстрела, уселся ждать телефонного звонка.
Русская рулетка… Игра победителей…
Граймс играл в нее с Мэдденом с тех пор, как тот, проникнув к нему в мозг при помощи своей магии, заставил его отрезать себе руку.
Мэдден не догадывался об этой игре, но скоро ему предстояло о ней узнать.
Теперь уже совсем скоро…
Или Майкл Бетт раскается еще до наступления утра.
Враг мой удачливый
Одна из трудностей современной жизни заключается в избытке рационализма и недостатке естественного взаимодействия между миром подсознательного и миром невидимого.
Робертсон Дэвис. Из интервью в журнале «Маклинз» (октябрь, 1987)
1
Закончив чтение, Джейни поднялась, подошла к окну и окинула взглядом площадь перед церковью методистов. Последние отблески уходящего дня медленно таяли. Тьма сгущалась по углам и подбиралась к стенам. Девушка невольно вздрогнула, вспомнив о тенях из истории, которую она только что прочла, и слова Питера Гонинана об их связи с Мэдденом.
Он может видеть через них, слышать через них, говорить через них… Вероятно, даже перемещаться с их помощью.
Что если сейчас он здесь? Наблюдает за ними? Выжидает?
– Ты уже дочитала «Маленькую страну», дорогая?
Джейни повернулась: в дверях стоял Дедушка, а из кухни доносился аппетитный аромат жареной рыбы. В животе у девушки заурчало. Еще минуту назад она даже не думала о еде, а теперь буквально умирала с голоду.
– Да, дочитала, – ответила она.
В это время Феликс, сидевший на диване, захлопнул книгу и потянулся.
Клэр осилила последнюю страницу раньше всех и теперь дремала в уголке.
– Там было что-нибудь… странное? – спросил Дедушка.
Джейни пожала плечами. Внезапно она почувствовала сильнейшее раздражение, однако твердо решила не вымещать его ни на Дедушке, ни на друзьях.
«Это будет хорошей практикой для новой Джейни Литтл, – подумала она. – Если только Мэдден не сорвет все наши планы».
– Финал оказался не таким, как я ожидала, – призналась она.
Клэр открыла глаза:
– А чем закончилась твоя история?
– Я не уверена, что сама это поняла. Пожалуй, мне нужно немного времени, чтобы все переварить.
– Мне тоже, – кивнул Феликс.
– Над нами как будто злой рок навис, – посетовала Джейни. – У меня складывается такое впечатление, что, куда бы мы ни пошли, в конце пути нас все равно ждет тупик.
– Ты настраиваешь себя на плохое, – упрекнула ее Клэр.
Памятуя о своем решении измениться, Джейни удержалась от язвительного замечания.
– А что мне прикажешь делать? – поинтересовалась она.
Увы, невзирая на самые благие намерения, вопрос прозвучал весьма ядовито. Заметив это, Клэр улыбнулась.
– Джейни, когда слишком много думаешь о плохом, оно может сбыться.
– Но ведь не я во всем этом виновата! – возмутилась Джейни. – Книгу написал Данторн, а я всего лишь нашла ее.
– Да я не об этом…
Джейни немного помолчала, затем вздохнула:
– Знаю, Клэр. Но очень трудно верить в лучшее, когда вокруг столько бед. Я каждую минуту жду, что дверь распахнется и сюда ворвется Мэдден с целой бандой головорезов.
– Ты насмотрелась американских боевиков.
– Возможно. Но если с нами случится что-нибудь еще, я не просто закричу – я кого-нибудь покалечу. Клянусь!
«Ой, наверное, это уже чересчур», – испугалась «новая» Джейни.
– Лучше ее не злить, – сценическим шепотом произнес Феликс, обращаясь к Клэр.
– Да, потому что она и так уже в ярости, – в тон ему ответила та.
Джейни не смогла сдержать улыбку. Ей заметно полегчало.
– Ладно, – махнула она рукой, – я вас предупредила.
Феликс и Клэр усиленно закивали, так мастерски изображая страх, что, рухнув в Дедушкино кресло, Джейни расхохоталась во весь голос.
– Тебе лучше? – спросила Клэр, когда подруга перестала смеяться.
– Намного.
– Ужин готов, – объявил Дедушка.
Феликс поднялся с дивана и энергично потер руки:
– Я бы сейчас быка съел.
– Ты сам как бык, – хихикнула Клэр.
– Тогда выходит, что, поев, я стану каннибалом?
– А разве быки не вегетарианцы?
Феликс двумя пальцами растянул губы и произнес, подражая Борису Карлоффу:[60]
– Мы не знаем, кто мы, детка.
Клэр сложила пальцы крестом и принялась яростно трясти ими перед носом Феликса, пока молодой человек не застонал.
«Они дурачатся, и это хорошо, – улыбнулась Джейни. – Как в старые добрые времена».
Глядя на друзей, она почти забыла о треволнениях последних дней и непонятном финале книги… Но, к сожалению, ни одна из ее проблем не могла исчезнуть вместе с плохим настроением.
– Ты все еще хочешь отправиться к Мен-эн-Толу? – спросил ее Феликс за ужином.
– Да. Теперь даже сильнее, чем раньше. Феликс кивнул:
– Я тоже считаю, что нам стоит пойти туда. Хотя, в отличие от тебя, я вовсе не рассчитываю увидеть за этим камнем мир, полный гномов и эльфов.
– Понимаю.
«А что если мы и вправду наткнемся на что-нибудь волшебное? – подумала Джейни. – Я, наверное, с ума сойду».
Но она понимала, что должна рискнуть.
– Прежде всего, нужно завернуть книгу в непромокаемый пакет. Тогда мы сможем спрятать ее где-нибудь в поле.
– А вдруг Мэдден ее найдет? – забеспокоилась Клэр.
– Но мы же дочитали роман. Разве мистер Го-нинан не говорил, что после этого магия «Маленькой страны» затихнет?
– Говорил, – хором ответили девушки.
– В прошлый раз она смолкла далеко не сразу после того, как книгу закрыли, – проворчал Дедушка. – Долго еще всякая чертовщина творилась…
– Не важно, – помотал головой Феликс. – Все равно у нас нет другого выхода. Итак, мы спрячем «Маленькую страну, а потом вернемся сюда, позвоним Лине Грант и притворимся, что решили отдать книгу ей.
Джейни помрачнела.
– Но… – начала было Клэр.
– Позвольте мне объяснить. Мы назначим Лине встречу в условленном месте – людном месте.
– И что дальше? – поинтересовался Дедушка.
Феликс обвел взглядом присутствующих:
– А дальше я еще не придумал. Нужно заставить их скомпрометировать себя, но я пока не знаю, как это сделать.
– Они не выдадут себя при свидетелях, – возразила Клэр. – Они уже доказали, что слишком умны для того, чтобы совершить подобную глупость.
– Давайте для начала спрячем книгу, – перебила их Джейни, откладывая в сторону вилку и нож. Она была такой голодной, что проглотила все, и крошки не оставив, и теперь виновато смотрела на деда.
– Прости, дедуля. Я даже не распробовала.
– Ничего, дорогая.
– Нам пора, – сказала Джейни.
– Я слишком стар для подобных игр, – вздохнул Дедушка.
– С тобой все будет в порядке, если мы оставим тебя одного?
– Конечно, милая. Никто не посмеет напасть на меня средь бела дня в людном селении.
– К тому же мы скоро вернемся, – добавил Феликс.
– Может, стоит позвонить Динни? – предложила Клэр. – Мы же обещали держать его в курсе.
– А если он спросит, зачем мы отправляемся к Мен-эн-Толу? – фыркнул Феликс. – Нет уж, позвоним ему, когда вернемся.
– Возьмите меня с собой, – попросила Клэр. – Обещаю, что не буду вам обузой.
– Хорошо, – кивнула Джейни. – Я знаю одного фермера, который живет поблизости. Мы сможем проехать по его территории.
– Оставь тарелки, – махнул рукой Дедушка, когда Феликс начал убирать со стола. – По крайней мере, мне будет чем заняться, пока вас нет.
– Томас, ты уверен, что…
В этот момент в дверь позвонили. Все, находившиеся внутри, замерли.
– Очередная плохая новость пожаловала – нутром чую, – пробормотала Джейни. – Почему бы нам попросту не проигнорировать этот звонок?
– Это очень храбрый поступок, дорогая, – съязвила Клэр, пытаясь разрядить обстановку.
– Ну, тогда ты и открывай, – отрезала Джейни.
– Я открою, – пришел на выручку Феликс.
2
Дух Джона Мэддена витал над окрестностями Пензанса подобно птице.
Востроглазой пустельгой парил он в воздухе, не упуская из виду ни малейшего движения на земле. Буревестником стремительно очерчивал прибрежную линию. Длинноногим кроншнепом вышагивал по болотистой пустоши. Черноголовым чеканом скрывался в зарослях дрока, незаметно подбираясь к двум старикам в матерчатых кепках, которые сплетничали, сидя на низкой каменной стене. Галкой ловил порывы ветра над водой.
Он то взмывал в небо, то резко падал вниз, и вся близлежащая местность была открыта его взору. Он следовал ее изгибами, узнавая древние тайны и мысленно отмечая новые – кромлехи и менгиры, призрачные холмы и поля былых сражений, пещеры контрабандистов и заброшенные шахты, водоемы со спящей рыбой и могилы, из которых в ответ на его зов доносились голоса мертвецов.
И в центре всего этого находился секрет Уильяма Данторна, заставляющий сердце Мэддена биться ему в такт, звучащий почти в унисон с ритмом самого Корнуолла. Тайная мудрость казалась Мэддену близкой, как никогда.
Скоро она будет принадлежать ему. Скоро…
Он вздрогнул и открыл глаза.
– Что такое? – спросил его Грант.
Мэдден жестом приказал молчать и попытался сконцентрироваться.
Кто-то запирал врата, распахнутые Данторном. Магия быстро затихала.
Но… но это невероятно!
Литтлы понятия не имеют о том, что хранят! Да, они выпустили чудо на волю – такое может произойти случайно, но откуда им знать, как спрятать его обратно?!
И все-таки магия таяла – Мэдден всем своим существом чувствовал это.
Конечно, она не исчезнет в одночасье – ее дыхание будет ощущаться здесь еще долгие недели. Но сами врата, которые отпирал ключ Данторна, неумолимо закрывались, и, когда они захлопнутся окончательно, он, Джон Мэдден, вернется на тридцать пять лет назад, в момент своего горького разочарования.
Этого он не мог допустить! Если понадобится, он прольет реки крови, но не позволит тайне Данторна ускользнуть от него вновь!
Мэдден повернулся к Гранту:
– Мне нужна машина.
Грант молча кивнул Гейзо. Тот отложил свой журнал и внимательно посмотрел на них обоих:
– Не знаю, что можно придумать в столь поздний час, да еще в воскресенье. Но я постараюсь.
Он направился было к двери, но Мэдден окликнул его:
– Мне все равно, где и у кого вы ее возьмете. Я готов хорошо заплатить. Может, дежурный администратор что-нибудь предложит.
– Я займусь этим немедленно.
– А куда мы поедем? – поинтересовался Грант, когда Гейзо вышел из комнаты.
– Не мы, а я, – уточнил Мэдден.
– Но…
– Я ценю твое желание помочь, Ролли, однако есть вещи, с которыми я должен справиться сам. За них может быть назначена высокая цена, а ты не так давно находишься на Пути, чтобы выдержать все последствия того, что случится сегодня ночью.
А про себя поклялся: «Тайна будет только моей!»
Он усвоил урок, который преподал ему Майкл, и теперь решил во что бы то ни стало завладеть секретом Данторна без посторонней помощи. Позже он поделится с другими членами Ордена тем, что сочтет нужным, и только с теми, кого выберет сам. Но тайна должна принадлежать только ему. Целиком и полностью.
– А как насчет Бетта? – спросила Лина. – Он может нагрянуть сюда в любую минуту.
– У нас нет времени, чтобы возиться с ним.
– Но что если он все-таки придет? – настаивала Лина.
– Ну, пусть им займется ваш телохранитель. Хотя я глубоко сомневаюсь, что Майкл появится здесь сегодня вечером. Он наверняка приложил к этому руку.
Грант покачал головой:
– Джон, не говори загадками. К чему он приложил руку?
– Литтлы сумели отменить заклинание, разбудившее тайну Данторна. Она опять засыпает.
– Но…
«Довольно!» – подумал Мэдден.
Он редко применял свои способности в отношении членов Ордена столь явно, но сейчас каждая минута была на вес золота, и он не мог позволить себе тратить время на бессмысленные объяснения.
Мэдден уперся в Грантов долгим немигающим взглядом.
Вы будете делать то, что я велю, – приказал он им. – Никаких обсуждений.
Когда он их отпустил, Ролли Грант закрыл глаза и потер виски.
– Кажется, тебе и вправду придется ехать одному, Джон. У меня начинается приступ мигрени.
– Я могу тебе чем-нибудь помочь? – заволновалась Лина.
– Нет. Пожалуй, мне лучше пойти к себе и прилечь.
За долгие годы совместной работы Мэдден настолько подчинил себе Гранта, что у того не было ни малейшего шанса противостоять его воле. Роланд никогда бы даже не заподозрил, что им манипулируют.
Совсем другое дело Лина: Мэдден чувствовал, что эта девушка впитала учения Ордена гораздо глубже, чем представлялось. Она могла стать серьезной проблемой.
Мэдден видел в ее глазах множество вопросов, но либо его влияние оказалось слишком сильным, либо Лина была достаточно умна, чтобы молчать. Впрочем, сейчас это не важно, а если позже она вспомнит о случившемся, он сумеет с ней разобраться.
А пока… Мэдден поймал ее взгляд и завладел ее волей. Прекрасно зная о слабостях Лины, он решил сыграть именно на них. Теперь им с Гейзо будет чем заняться, когда тот вернется.
Вопросы один за другим гасли в глазах Лины.
Мэдден улыбнулся: он внушил ей такое острое желание, что теперь она, должно быть, набросится на своего телохранителя прежде, чем отец успеет выйти из комнаты.
Мэдден захватил плащ из своего номера и покинул отель. На улице его ждала машина. Это оказалась маленькая красная «фиеста» – меньше, чем Мэддену хотелось бы, однако выбирать сегодня вечером ему не приходилось. К тому же, учитывая узость местных дорог, это, вероятно, был лучший автомобиль, который только мог найти Гейзо.
Сев за руль, Мэдден несколько минут привыкал к тому, что водительское место находится справа, но вскоре уже уверенно катил из Пензанса в Маусхол.
3
Открыв дверь, Феликс обнаружил на пороге пару незнакомцев: элегантно одетую женщину и грузного мужчину в дешевом костюме. Мужчина почему-то сразу напомнил Феликсу телохранителя – в его движениях была скрытая угроза. Он стоял чуть позади женщины и изучал молодого человека внимательным взглядом, пока тот смотрел на него.
Женщина выглядела бы абсолютно спокойной, если бы не теребила в руках конверт.
– Чем могу помочь? – осведомился Феликс. Но в этот момент подошли остальные. Джейни из-за плеча деда уставилась на гостью, пораженная ее явно знакомыми чертами.
– Привет, Том, – улыбнулась вдруг женщина Дедушке. – Давно не виделись, да? – Она повернулась к Джейни. – А ты, должно быть, Джейни? Ты совсем уже взрослая.
Она говорила с американским акцентом. Хорошая одежда, свежее, едва тронутое макияжем лицо… Ничего общего с тем, что приснилось Джейни накануне, но ведь это был всего лишь сон – не более чем отголосок реальности…
Впрочем, то, что происходило сейчас, казалось Джейни еще менее реальным.
– Мама? – неуверенно спросила она.
Но в этот момент Дедушка, красный от гнева, загородил ее собой.
– Ты… – обратился он к гостье, задыхаясь от возмущения. – Да как ты посмела…
Феликс встал рядом с Джейни, а Клэр протянула ей руку, и та стиснула ее так, что девушка едва не вскрикнула от боли.
– Нам нужно кое-что обсудить, – сказала женщина.
Дедушка указал за ворота.
– Убирайся отсюда! – прошипел он. – Вместе со своим дружком.
– Подождите минуточку, – вмешался мужчина.
Он сделал шаг вперед и остановился, когда Феликс двинулся ему навстречу. Мужчина показал свои ладони: он был безоружен.
– Я не хочу неприятностей, – предупредил он. – Мы не займем у вас много времени, мистер Литтл.
– Мне нечего обсуждать с ней, – отрезал Дедушка. – И с вами тоже, если вы ее друг.
Джейни молча смотрела на женщину. Ей с детства было интересно, что она ощутит, если когда-нибудь встретит мать. Сотни вариантов прокручивались у нее в голове, – например, мать приезжает в Пензанс в отпуск, и они сталкиваются на Джу-стрит. Или Джейни отправляется в турне по Америке, а мать приходит послушать свою талантливую дочь – ведь она с самого начала с гордостью следила за ее карьерой. Или же их встреча произойдет в самолете. Или в автобусе. Или где-нибудь в переулке. Но всегда случайно. И всегда они находили много общего…
Лишь одного Джейни никогда не хотелось – увидеть мать такой, как в своем недавнем ночном кошмаре. Чувства, которые она тогда испытала, пришли к ней в сон из глубин подсознания, поскольку во всех ее мечтах мать неизменно взывала к ней со слезами в голосе: прости меня.
Джейни сжала Дедушкино плечо.
– Подожди, дедуля. Давай выясним, зачем они пришли.
Взволнованная присутствием матери, она не могла отвести от нее глаз. У них были одинаковые нос и скулы. Правда, мать казалась несколько стройнее, зато у нее были такие же, как у Джейни, длинные пальцы. И такой же персиковый цвет кожи…
– Спасибо, Джейни, – расплылась в улыбке Конни. – Можно войти?
– Выкладывай свои новости оттуда, где стоишь, – глухо прорычал Дедушка.
Джейни открыла было рот, собираясь возразить ему, но слова застряли у нее в горле, когда она услышала следующую фразу матери:
– Это касается завещания Пола.
Джейни сразу подумала о человеке, напавшем на Клэр. О своем сорванном турне. О том, что у Бой-дов отбирали ферму. О девице, опоившей Феликса…
Прости меня.
Ее мать явилась сюда не для того, чтобы просить прощения. И не для того, чтобы вернуться в когда-то брошенную семью.
– Если Пол не составил нового завещания после развода, – продолжала Конни, – то мой юрист…
Джейни не могла сосредоточиться на том, что она говорила, в голове у девушки отчаянно билась мысль, оттеснившая на второй план все остальные: ее мать пожаловала сюда по заданию Джона Мэддена.
Она почувствовала, как Дедушкин гнев постепенно сменялся отчаянием, и сникла: Конни высказывала свои притязания на имущество бывшего мужа так, словно речь шла о мешке с картошкой. В ее голосе не было ни тепла, ни доброты, которыми были пропитаны воспоминания Джейни об отце. Невероятно! Разве она не понимала, как сильно они с Дедушкой любили его?