Деверо Джуд. Принцесса

Глава 6

   Сутки спустя группа из шестерых мужчин, работавших над тем, что получило название «Ланкония Проджект», сократилась до четырех человек. Двое умоляли отпустить их, заявив, что у них есть совершенно неотложные дела, и, получив разрешение, быстро покинули комнату заседаний. Но на самом деле правда заключалась в другом — они уломали строптивую принцессу, но оказались совершенно не готовыми к безмозглому и непрошибаемому упрямству лейтенанта Монтгомери.
   Глаза генерала Брукса были красными, а горло просто болело от бесконечных разговоров.
   — Этот шельмец опять смеется над нами? Конгрессмен Смит был слишком зол и только кивнул.
   — Что на этот раз? — спросил генерал Брукс хорошенькую военнослужащую из женской вспомогательной службы. Они пробовали использовать мужчин для урезонивания Монтгомери, а когда это не сработало, начали посылать женщин. Но результат был не лучше.
   — Джей-Ти… то есть, лейтенант Монтгомери говорит, что сначала должны вынести смертный приговор, а уж потом он женится на принцессе. Когда я сказала ему, что он нужен из-за его родословной, он посоветовал нам предложить Ее Королевское Высочество одному из его братьев. Он еще добавил: может, они клюнут, потому что пока еще не видели эту… — она запнулась. — Дальше было непечатное…
   — Его братьям? — Лицо генерала Брукса немного оживилось.
   — Я уже проверил, сэр, — вмешавшись, сказал с готовностью молодой капитан. — Старший брат служит в разведке и так засекречен, что только президент и еще двое-трое знают, где он находится. Второй брат сейчас в госпитале. На прошлой неделе его ногу чуть ли не изрешетили пулеметной очередью. Третий брат женился на девушке-англичанке в прошлом месяце. Семья еще не знает об этом.
   Лицо генерала Брукса стало кислым.
   — А кузены?
   — У нас нет времени! — рявкнул конгрессмен Смит, грохнув кулаком по столу. — Этот Монтгомери идеально подходит. Он американец настолько, насколько вообще можно быть, и у него рожа и фигура принца.
   Он приподнял бровь, видя явное согласие с его словами в глазах женщин.
   — Его показатель интеллекта — 143, и он богат. Согласно нашим сведениям, Ланкония еле сводит концы с концами. Деньги семейства Монтгомери поставят ее на ноги.
   — И упрочат власть и авторитет Америки как могучего и доброго друга, — ввернул генерал Брукс. — Мы будем хозяевами этой страны.
   Конгрессмен Смит сложил перед собой бумаги в стопку.
   — Мы должны его уломать, но мы не можем ему угрожать. Мы рискуем потерять поддержку «Вобрук шиппинг»…
   — И «Тайнан Миллз», и «Фентон-Таггерт Стил», — добавил капитан.
   — И поэтому мы ему солжем. Тут все замерли и замолчали. Конгрессмен Смит продолжил:
   — Он не выносит принцессу, так? Он смеется над идеей стать королем — так скажем ему, что этот брак — фикция, что он должен смотреть на него как на временное боевое задание. Он должен будет жить вместе с ней, научить ее быть американкой, отвезти ее в Ланконию, а потом она опять сядет на трон, а он сможет смыться.
   — Но в Ланконии он обнаружит, что брак — настоящий, постоянный, и он должен стать королем? — недоуменно спросил генерал Брукс.
   — Что-то в этом роде. Сейчас нам важно сделать то, что мы можем, чтобы заставить их пожениться. О последствиях побеспокоимся потом.
   — А если принцесса нам все испортит? — спросил капитан.
   Конгрессмен Смит фыркнул.
   — Да она продаст душу дьяволу за свою страну. Она будет лгать ему или сделает что-нибудь еще ради своей Ланконии. У меня такое ощущение, что в ее планы не входит делать Монтгомери королем. Посмотрим, что он нам скажет на это. Ну что, пошли? Я не хочу давать ему время на размышления. Как долго он уже не спит?
   Капитан взглянул на свои часы. — : Тридцать восемь часов.
   — А еда?
   — Он съел только сандвич и выпил стакан воды за последние двадцать два часа.
   Конгрессмен кивнул.
   — Пошли.
 
   Ария обнаружила, что ей трудно скрыть свое изумление.
   — Лейтенант Монтгомери не хочет жениться на наследной принцессе? Он не хочет быть мужем королевы?
   Военнослужащая не собиралась рассказывать Арии ужасные вещи, которые говорил о ней Джей-Ти: что она вообще не человек, а кусок мрамора, что она ничего общего не имеет с женщиной и что он скорее влюбится в Венеру Милосскую, чем в нее. Вместо этого она объяснила, что они сделали, чтобы уговорить Джей-Ти жениться.
   — Он уверен, что будет… как это называется?
   — Развод — то есть аннулирование брака.
   — Но особ королевской крови не позволено разлучать — что бы ни произошло. Наследная принцесса выходит замуж раз и навсегда.
   Ария взглянула на портрет президента Рузвельта, висевший на стене. Она слишком хорошо помнила время, проведенное на острове вместе с этим необузданным, грубым и ничтожным мужчиной по имени Монтгомери. Ради своей страны ей пришлось согласиться выйти за него, согласиться провести с ним всю свою оставшуюся жизнь, а теперь он заявляет, что не хочет жениться на ней!
   — Я не скажу ему, что мы будем женаты навсегда, — прошептала она.
   — Боюсь, это еще не все.
   Военнослужащая проклинала конгрессмена Смита за то, что он поручил это дело ей. Ей нравилась принцесса, нравились все, кто хотел сражаться за свою страну.
   — Армия сняла вам двоим дом в Вирджинии, с лошадьми и дворецким, но лейтенант отказывается даже говорить о нем. Он говорит, что хочет вернуться на свою службу в Ки-Уэсте и вы должны жить с ним в обычном доме на одну семью… никаких слуг, никаких особых привилегий. И вы должны жить на его военное жалованье.
   Военнослужащая знала, что никто не говорил Арии о его богатстве, и теперь, глядя на принцессу, она подумала, что Ария и понятия не имеет, чего требует от нее Джей-Ти. Она не могла представить себе эту элегантную женщину в фартуке возле горы грязной посуды.
   — Он говорит, что если нужно учить вас быть американкой, это надо делать так, как положено.
   — Лейтенант, очевидно, предъявляет много требований, не так ли?
   «Ты не знаешь и половины из них», — подумала женщина.
   — Так, значит, вы согласны на его условия?
   — А разве у меня есть выбор?
   — Нет… думаю, что нет. Если вы готовы, вас ждет капеллан.
   Ария не сказала ни слова, просто встала с высоко поднятой головой. То, что она собиралась сейчас сделать, не имело ничего общего с романтической чепухой, когда на невесте белое подвенечное платье и все люди вокруг желают ей радости и счастья. И поэтому совершенно неважно, что платье, которое сейчас было надето на ней, она носила уже два дня, что оно помялось и чуть обвисло в некоторых местах.
   Она стояла перед дверью, пока ее не открыла военнослужащая.
   Ее ждали еще шесть женщин, и все они счастливо улыбались.
   — Они не знают, кто вы такая, — прошептала ей пришедшая с ней. — Они думают, что армия воссоединяет вас с вашим возлюбленным, и сегодня вы должны наконец пожениться.
   — Нужно что-нибудь старое, — сказала одна женщина, протягивая маленький золотой медальон. — И еще что-то одолженное. Он принадлежал моей бабушке.
   — Что-нибудь новое, — подхватила другая женщина, давая Арии прелестный крохотный носовой платочек.
   — И что-нибудь голубое.
   Третья женщина протянула Арии маленький букетик бледно-голубых гвоздик. Она приколола его Арии возле плеча, а еще одна женщина взяла туфельку Арии и положила туда монетку-пенни на счастье.
   Ария была смущена таким обращением. Как добры были к ней женщины Америки, но мужчины!.. Она подумала: «Как они могут жить с такими грубыми, скверно воспитанными мужчинами?»
   Для церемоний была выбрана комната заседаний. Никто даже не потрудился вынести оттуда стол, и поэтому она не могла идти посередине, как полагалось невесте, не было и пожилого мужчины, который вел бы ее. Она прошла вдоль стены в окружении женщин-военнослужащих к группе мужчин в дальнем конце комнаты. Среди них было несколько человек в костюмах, но многие были в форме, и их грудь сверкала медалями. По крайней мере, церемонии была придана хоть маленькая толика величия — похоже, на ней присутствовали некоторые высокие лица.
   Лейтенант Монтгомери сидел на стуле и почти спал; голова его упала на руки, щеки и подбородок покрывала щетина. Форма была грязной и мятой.
   Арию мгновенно захлестнул гнев. Может, эти люди и побоялись сказать ему, как неприлично и недостойно он выглядит, но она не побоится! Она встала прямо перед ним.
   — Как вы осмелились появиться мне на глаза в таком виде? — сказала она, глядя на него сверху вниз.
   Он не открыл глаза.
   — А-а, сладкий голосок Ее Королевского Высочества.
   Генерал Брукс взял Арию за руку и повел к капеллану.
   — Он провел здесь несколько долгих дней. Мне кажется, нам не следует раздражать его до церемонии. Он может передумать.
   Ария сжала по бокам кулаки. Неужели она так мало значит, что ей нужно умолять этого мужика жениться на ней?
   Джей-Ти лениво встал.
   — Может, передумаете, Принцесса? Я — с удовольствием.
   Она даже не взглянула на него, а всецело сосредоточилась на мыслях о Ланконии.
   Капеллан запнулся, дойдя до имени Арии.
   — Как? — спросил Джей-Ти, почесывая свои усы.
   — Виктория Джура Ария Чилеан Зенита.
   — Да-а, я беру ее, — сказал он.
   Ария взглянула на него. Она обещала любить и уважать Джарла Тайнана Монтгомери, но она пропустила слово «повиноваться».
   — Ваше Королевское Высочество, — сказал капеллан. — Нужно — любить, почитать и повиноваться.
   Ария посмотрела на Джей-Ти и не произнесла ни слова.
   — Хватит с нас на сегодня лжи, — сказал Джей-Ти. — Обойдемся и без этого.
   Капеллан вздохнул.
   — Теперь я объявляю вас мужем и женой. Вы можете поцеловать новобрачную.
   Джей-Ти схватил Арию за запястье.
   — Черт возьми, я собираюсь идти спать.
   Ария едва успела вернуть женщине золотой медальон, как Джей-Ти вытащил ее из комнаты. Генерал Брукс захихикал.
   — Похоже, у них будет лихое начало. Конгрессмен Смит выругался.
 
   Ария откинулась на сиденье невзрачной черной машины, которую предоставила им армия, и старалась сохранить на лице улыбку, которая готова была вот-вот растаять. На другом конце сиденья сидел мужчина, который теперь стал ее мужем. Его голова устало прислонилась к окну, и она не могла видеть его лица, но ясно представляла его отношение к ней.
   Опять Арии пришлось следить за своей улыбкой. Когда они были отрезаны от мира на том острове, он всем своим поведением подчёркивал, что она для него — не женщина. Он также игнорировал ее августейшее происхождение, но почему-то это ранило ее не так сильно, как другая вещь… он ясно дал понять, что не считает ее хорошенькой или соблазнительной. Женщина хочет быть желанной, даже если она королевской крови.
   Ария на минутку закрыла глаза. Прошло уже долгих две недели с тех пор, как ее похитили, и с ней случилось много ужасных вещей, но теперь все кончено. Теперь она замужем. Она украдкой бросила взгляд на лейтенанта Монтгомери, развалившегося на заднем сиденье, — но армия могла выбрать кого-то и похуже. Трудно сыскать, но чисто внешне… Наверно, он будет выглядеть неплохо в вечернем костюме, и он кажется достаточно сильным для того, чтобы носить тяжелые королевские одежды. Правда, есть еще одна неприятная вещь — она должна научиться вести себя как американка… но, может, это будет не так трудно? Кажется, столько людей делают это запросто.
   Но сначала ей предстояла брачная ночь. Ее мать говорила с ней об этой ночи, объясняла, что делают с ними мужчины, и как их толкает на это страсть, которую не чувствует женщина. Мама говорила, что Ария всегда должна выглядеть как можно лучше для своего мужа, она должна воодушевлять и поощрять его желание к ней — это неписаный закон.
   Итак, сегодня будет ее брачная ночь. Конечно, ее муж был для нее фактически незнакомцем, но как-то всегда подразумевалось, что Ария выйдет замуж за человека, с которым будет едва знакома. Может, после этой ночи лейтенант Монтгомери будет не так груб с ней? Может, завтра утром он встанет на колени возле ее кровати, поцелует ей руку и попросит у нее прощения за все те ужасные вещи, которые он ей наговорил. Может, после этой ночи…
   Она не сразу поняла, что машина уже остановилась и шофер открыл ей дверь. Они вернулись в ее отель. Она вышла и подождала, пока водитель откроет дверь ее мужу. Ему пришлось подхватить Джей-Ти, чтобы тот не рухнул наземь.
   — Приехали, сэр, — сказал шофер, когда Джей-Ти наконец вытащил свое длинное тело из машины.
   Джей-Ти посмотрел на отель так, словно никогда не видел его раньше.
   — Отлично, — пробормотал он и вошел внутрь, оставив Арию стоять на улице. Но через несколько секунд он вернулся, схватил ее за руку и потащил за собой.
   — Какая комната ваша?
   — Розовая.
   Джей-Ти внезапно остановился и оглянулся на нее. Глаза его были красными, а на лице — черная борода.
   — Когда вы возвращались сюда, как вы находили свою комнату?
   — Мне нужно было идти сюда, — она указала на стойку в холле. — Иногда мне приходилось ждать, пока кто-нибудь проводит меня.
   — Они не дали вам ключ?
   — Ключ от города? Нет, никто даже и не упоминал о нем.
   Он закрыл на секунду глаза.
   — Стойте здесь. И ни с места — поняли?
   Она кивнула, а потом отвернулась, чтобы скрыть свою улыбку. Он явно беспокоится, чтобы она была рядом.
   После небольших переговоров у стойки и после обмена рукопожатием с мистером Кэттоном, Джей-Ти вернулся и повел ее к лифту.
   — Я еще никогда в жизни не был так рад забраться в постель, — сказал он, когда двери закрылись.
   На это Ария улыбнулась.
   Он отпер дверь в номер и зашел внутрь, оставив ее стоять в коридоре. Спустя мгновение из двери высунулась его рука, поймала ее руку и втащила внутрь. Он стоял очень близко от нее, когда запирал дверь, и Ария скромно потупила глаза на свои стиснутые руки. Теперь они были одни.
   Джей-Ти зевнул и потянулся.
   — Кровать. Я ее уже вижу, — сказал он и отправился сквозь гостиную в спальню. Он скинул один ботинок, а потом упал поперек кровати и уснул.
   Ария все еще стояла у двери. Она подождала несколько минут, но не услышала никаких звуков из спальни, и тогда робко пересекла комнату. Он уже был на кровати. Он казался крепко спящим, но Ария знала — он ждет ее.
   — Я… я готова, — прошептала она и пошла к комоду, чтобы достать ночную рубашку.
   Она мгновенно поняла, что там не было ничего подходящего для ее брачной ночи. Но ведь такая ночь случается только раз в жизни женщины, и она хотела выглядеть как можно лучше.
   Она взглянула на Джей-Ти и подумала, что он выглядит подозрительно естественно — словно и впрямь спит. Секундой спустя он перевернулся на другой бок и издал звук, похожий на храп.
   Взглянув на маленькие часы возле кровати, она увидела, что было только четыре часа дня. Наверно, она может отправиться в один из больших американских магазинов, которые видела по дороге сюда? И выбрать достойную этого события ночную рубашку — ту, от которой ее мужу больше не захочется спать.
   Она бесшумно выскользнула из комнаты, обнаружив перед этим, что в ее сумочке лежал только свежий чистый носовой платок. Все зеленые бумажки, которые дал ей лейтенант Монтгомери, кончились.
   Она сделала то, что делала всегда, когда хотела выйти: позвала мистера Кэттона, и тот вызвал для нее машину и заплатил шоферу. У нее возникли трудности: как ей объяснить, куда она хочет поехать, не уронив при этом своего достоинства? В конце концов шофер позвал хорошенькую девушку, которая работала в отеле, и вскоре Ария уже ехала в машине.
   Водитель такси помог ей выйти из машины возле очень большого здания. Ария никогда раньше не видела универмага. Из-за ее манеры держаться или их так поразил вид ее шикарного элегантного парижского платья, но трое женщин бросились к Арии, чтобы ее обслужить. Она выбрала самую старшую.
   — Я хочу, чтобы мне показали дамские туалеты для сна.
   — Одну секунду, мэм, — сказала продавщица, взглянув на двух других с видом превосходства из-за того, что выбрали именно ее.
   Однако через два часа женщина была уже не так довольна. Ария перемерила все ночные рубашки в магазине и бросала большинство из них на пол. Продавщице было трудно подхватывать, складывать их снова, да еще и помогать Арии без конца снимать и надевать ночные рубашки. Одной пары рук ей было явно маловато.
   В конце концов Ария, похоже, остановилась на низко вырезанной, на тонких лямочках рубашке — райской фантазии из розового муслина и атласа.
   Продавщица вздохнула с облегчением.
   — Если вы пойдете со мной, я вам ее упакую.
   Но когда она поняла, что должна еще помогать Арии одеваться, начала терять терпение.
   Минутой позже продавщица уже буквально запихивала ночную рубашку в коробку.
   — Она ждет, что я буду обихаживать ее, словно я служанка или еще похуже.
   — Ш-ш! — замахал на нее рукой продавец. — Нас услышит старший продавец.
   — Вот и хорошо! Тогда я дам ему возможность пообщаться с ней.
   Ария вышла из примерочной как раз в тот момент, когда клерк закрыл крышку коробки над ее розовой ночной рубашкой. Женщина отвернулась, чтобы выписать счет за покупку, и Ария взяла коробку и пошла к двери.
   — О Господи! — чуть не задохнулся клерк. — Да она крадет ее.
 
   Телефон прозвонил одиннадцать раз, прежде чем Джей-Ти окончательно проснулся.
   — Да? — сказал он недовольно.
   — Вы — лейтенант Монтгомери?
   — По крайней мере до сна я им был.
   — Отлично, я — сержант Дэй из полицейского управления Вашингтона. Мы задержали здесь одну леди за кражу в магазине. Она говорит, что она — ваша жена.
   Джей-Ти шире открыл глаза.
   — Вы уже арестовали ее?
   — Нет еще. Она говорит, что она важна для исхода войны, но потом она наговорила еще кучу всего. Она говорит слишком много всякой ахинеи, чтобы мы могли хоть что-то понять. Она утверждает, что у нее нет фамилии, что она — королева и мы должны называть ее Ваше Величество.
   — Принцесса и Ваше Королевское Высочество.
   — Что? Как это?
   — Сержант, в это трудно поверить, но она и вправду важна — по крайней мере кое для кого. Если вы сейчас упрячете ее, возникнет уйма осложнений с правительством. Вы можете посадить ее в какую-нибудь комнату и дать ей чашку чая? И обязательно блюдце.
   Наступила пауза.
   — Вы и вправду женились на этой психованной?
   — Помоги мне Бог, но я женился. Я еду к вам.
   — Мы будем вам страшно признательны, если вы снимете этот булыжник с нашей шеи.
   Джей-Ти повесил трубку.
   — А кто снимет этот булыжник с моей шеи? — простонал он.

Глава 7

   Ария сидела на стуле в комнате со стеклянными стенами в полицейском участке и изо всех сил игнорировала жадные взгляды людей, сгрудившихся с наружной стороны стекла. Они притащили ей тяжелую белую посудину какого-то пойла, которое они назвали чаем, но по какой-то странной причине поставили ее на пепельницу. Конечно, она не собиралась прикасаться к этому.
   Последние несколько часов были просто ужасными: какие-то люди прикасались к ней, кричали на нее, задавали без конца одни и те же вопросы — и не верили ее ответам.
   Она почти обрадовалась, увидев, что в комнате появилась небритая физиономия лейтенанта Монтгомери. Он бросил на нее только один быстрый, свирепый взгляд, а потом его окружили все эти люди, которые совсем недавно кричали на нее. Ей захотелось посмотреть, как американец справится с другими американцами. Он роздал зеленые бумажки, подписал какие-то белые бумажки и при этом все время говорил с этими людьми, но Ария не могла слышать, о чем.
   Она была уверена, что смогла бы сделать то же самое, если бы поняла, чего они хотят. Может, будет очень просто научиться быть американкой?
   Толпа отступила наконец от лейтенанта Монтгомери, и он подошел к ней.
   — Пошли, — прорычал он, пинком открывая дверь. — И ни звука — или я оставлю вас здесь.
   Ария прижала к себе коробку с ночной рубашкой и вышла из комнаты с высоко поднятой головой.
   Всю дорогу назад в отель он с ней не разговаривал и все время шел впереди нее. Оказавшись внутри номера, он стал звонить по телефону.
   — Обслуживание номеров? — сказал он. — Я хочу, чтобы мне принесли обед в Президентский номер. Нет, у меня нет меню. Пошлите обед на четверых, пожалуйста, что хотите и еще бутылку вина — лучшего, что у вас есть. Только, пожалуйста, поторопитесь.
   Он повесил трубку, а Ария стояла и моргала.
   — Не могли бы вы хоть какое-то время не влипать в скверные истории? Все, чего я хочу, — это славный обед, немного отоспаться, душ, а потом со мной все будет в порядке. Дайте мне это — и может, тогда я смогу отдать себя на растерзание вам и правительству.
   Ария не поняла и половины из того, что он сказал, но она уяснила, что сейчас он собирается съесть обед. После обеда он займется с нею любовью.
   — Женщина, которая была моей горничной, не вернулась. Если вы включите мне душ, я буду готова, — сказала она мягко.
   — Вы что, еще не научились сами наливать воду в ванну?! — спросил он с изумлением в голосе. — Ну, тогда пошли быстрее, я вам покажу.
   Она улыбнулась ему нерешительной улыбкой.
   — А разве горничные американских жен не наполняют им ванну? Может, мы позвоним мистеру Кэттону, и он кого-нибудь пришлет?
   — Золотко, у американских жен нет горничных, и с этого момента у вас их тоже не будет. С этого момента вы будете сами одеваться, сами мыться — и больше того, я собираюсь научить вас, как заботиться о муже.
   Ария отвернулась, чтобы скрыть краску на щеках. Он был немного раздражен и даже груб, когда показывал ей, как наливать воду, но она научилась. Он оставил ее одну, когда в дверь постучал обслуживающий персонал.
   Она долго сидела в ванне, мыля себя и думая о предстоящем событии. Лейтенант Монтгомери дважды кричал ей, что ее еда остывает, но она все не выбиралась из ванной.
   Было непросто одеться без помощи, но красивая ночная рубашка сама скользнула через голову. Несколько минут не было слышно никаких звуков снаружи, и Ария подумала, что он тоже готовится.
   Она осторожно открыла дверь.
   В гостиной стоял большой стол с остатками банкета. Этот невежда и хам съел один их свадебный ужин — без нее! Сморщив нос, она смотрела на грязные тарелки: казалось, это все, что осталось от пиршества. Пусть этот мужчина и может научить ее, как наполнять ванну, но она собирается научить его хоть немного хорошим манерам!
   Она вошла в спальню. Он растянулся на спине на одном краю кровати с газетой на лице. Он не пошевелился, когда она попыталась отодвинуть его распростертое тело и лечь в постель. Даже когда она проявила неподобающую леди энергичность, он не двинулся с места.
   Глубоко вдохнув, она легла на краешек кровати возле него.
   — Я готова, — прошептала она, прижимая руки к груди.
   Он не пошевелился, и поэтому она повторила. Он по-прежнему не реагировал.
   Ария чуть не задохнулась от гнева. Даже для мужа этот мужчина вел себя омерзительно! Он, наверно, никогда даже и не слышал о правилах хорошего тона! Она сорвала с его лица газету. Он спал с полуоткрытым ртом, и вид у него был идиотский.
   — Я готова! — бросила она ему в лицо неподобающим принцессе тоном, а потом снова легла.
   — Готова? — пробормотал он, медленно просыпаясь и резко садясь.
   — Огонь! — закричал он, а потом, казалось, понял, где он находится. Он повернулся и посмотрел на Арию, глаза его скользнули сверху донизу по ее роскошной рубашке.
   Ария все еще крепко стискивала руки, ноги лежали прямо и напряженно, а глаза смотрели в потолок. Вот оно… Вот оно, это мгновение, когда мужчины превращаются в животных, какими их создала природа, — все мужчины, говорила ее мать… будь то король или трубочист.
   — Готова к чему? — спросил невнятно лейтенант Монтгомери.
   — К брачной ночи, — сказала она и закрыла глаза перед будущей болью. Сделает ли он ей ужасно больно?
   Она открыла глаза, когда услышала его смех.
   — К брачной ночи? — проговорил он, смеясь. — Вы думаете, что я… Что вы и я?.. Хорошенькое дело! И поэтому вы провели полночи в ванной?
   Он смеялся над ней.
   — Послушайте, леди, я женился на вас только, чтобы помочь своей стране выиграть войну. Нет никакой другой причины. У меня нет никаких притязаний на ваше тело, какую бы нелепую штуку вы на себя ни надели; больше всего на свете я хочу, чтобы ничто не помешало концу нашего брака, как только вы попадете на трон. Я почему-то уверен, что граф Джулиус нахмурится, если вы будете носить в себе моего сопляка. А теперь вы пойдете в другую комнату и дадите мне немного поспать? Только ни шагу из отеля! На этот раз вы наверняка натворите такое, что какая-нибудь страна объявит нам войну.
   Ария благодарила Бога за годы муштры, которые научили ее управлять своими эмоциями. Одно дело быть отвергнутой как принцесса, но как женщина!..
   — Вылезайте! — сказал он. — Вылезайте из моей постели. Идите спать в другую комнату. Ах, да, я позвоню кастелянше и скажу ей постелить вам на кушетке.
   Со всем достоинством, на какое она была только способна, Ария встала с кровати.
   — Нет, лейтенант Монтгомери, я займусь этим сама.
   Она не хотела, чтобы другая женщина знала, что ее отвергли в ее брачную ночь. Она пошла в гостиную. Он захлопнул за ней дверь, пробормотав: «Че-ерт!!»
   Ария просидела на кушетке всю ночь. Она ни на минуту не сомкнула глаз. Она все думала — что же она такого сделала, что такого сказала? Но яснее всего она помнила, как старалась ему угодить, сделать ему приятное, а он… он отверг ее.