Страница:
– Холт! – удивленно воскликнула Пегги. – А мы подумали, что вы уже ушли.
Диана сочла за лучшее поддержать подругу:
– Разве самолет еще не прилетел? – спросила она, изо всех сил изображая равнодушие.
– Нет пока. Где Гай?
– Он поехал назад на ранчо. Меня подвезут Пегги и Алан.
– Да. Мы решили немного прогуляться по магазинам. Для Дианы это будет в новинку, поскольку я намерена провести ее по всем детским отделам в городе. Она станет настоящим экспертом по детским комбинезончикам и ползункам после того, как пообщается со мной в течение парочки часов, – сообщила Пегги.
– Раз уж вы намерены задержаться в городе, то вполне можете добраться до ранчо вместе со мной. Этим вы избавите Алана от необходимости отклоняться от их маршрута. – Странный блеск в его глазах вызвал в Диане желание немедленно отказаться от предложения.
– Для нас это не составит никаких сложностей, – настаивала Пегги.
– А кроме того, – добавила Диана, – вы сами еще не знаете, когда сможете ехать.
– Судя по сообщению, полученному от пилота, они прибудут часа через два. Помимо прочего, мне бы пригодилась ваша помощь при получении груза.
С чего это ему так понадобилась ее компания? Смутные опасения по-прежнему не покидали Диану. Она-то была не против, а вот насчет его истинного желания ее видеть сильно сомневалась. За этим что-то явно скрывалось. Чего же он от нее хотел? Не помощи же в перевозке жеребца, в самом деле.
Решив отложить на некоторое время принятие решения, Диана сказала:
– Мы должны будем встретиться здесь с Аланом, как только покончим с магазинами. Если к тому Времени вы еще не уедете за жеребцом, то я отправлюсь домой вместе с вами. – Диана надеялась, что произнесенные ею слова не выдали ее трепетного желания, чтобы именно так и случилось.
– Хорошо.
– Возможно, еще увидимся, – попрощалась с Холтом Пегги и пошла к выходу.
Диана двинулась было следом за подругой, но Холт вдруг резко схватил ее за руку. Она остановилась и почувствовала в своей ладони что-то металлическое и довольно увесистое. Когда он тут же отпустил ее, Диана увидела в его глазах настойчивый и дерзкий призыв к повиновению. Пальцы ее инстинктивно сжались. Она вспыхнула, определив на ощупь, что же, собственно, попало к ней в руки: это был ключ с номерком отеля. Диана чуть было не запустила неожиданный подарок Холту в лицо, но в этот момент Пегги обернулась.
– Ты идешь, Диана?
Диана еще мгновение смотрела Холту прямо в глаза, еле сдерживаясь, чтобы не выплеснуть нахлынувшую злость.
– Да, иду. – Она наконец повернулась, предварительно опустив ключ в сумочку так, чтобы Пегги не заметила ее жеста. – Уже иду, Пегги.
Диане казалось, что сумочка ее вдруг потяжелела на несколько килограммов. И с каждой минутой, приближавшей их возвращение в отель, тяжесть эта становилась все ощутимее.
Как и обещала ей Пегги, их прогулка по магазинам ограничилась исключительно посещением отделов детской одежды. Диана, у которой никогда не было ни желания, ни нужды интересоваться принадлежностями детского быта, оказалась вдруг окруженной мириадами миниатюрных нарядов.
– На Саре одежда буквально горит. Когда ее вещи достаются наконец Эмми, то той приходится донашивать чуть ли не лохмотья. Ну уж а Брайану рассчитывать на что-то новое и вовсе трудно. Знаешь, никогда не обращала внимания, сколько, оказывается, на девичьей одежде всяких рюшечек, ленточек и розовых вставок, которые просто в ужас приводят Алана, когда он видит их на своем любимом сыне. – Пегги неустанно что-то рассказывала и продолжала при этом терпеливо перебирать платьица на бесконечных рядах маленьких плечиков. Она сняла наконец с вешалки блестящий комбине-зончик. – Посмотри, Диана, какая прелесть!
– Очень миленький, – равнодушно согласилась Диана.
Пегги повернула этикетку и сделала страшные глаза.
– Ну это просто издевательство! Нельзя же выбрасывать такие деньги на вещи, которые станут бесполезными уже через пару месяцев. Видимо, мне придется-таки научиться шить самой.
– Но откуда же ты возьмешь на это время? – Судя по тому, что Диана видела сама, Пегги полные двадцать четыре часа в сутки крутилась словно белка в колесе.
– А ночью, когда все они уже спят. Самое подходящее время. – Пегги, казалось, серьезно подумывала о реализации своей идеи. – Надо будет сказать Алану, что стоит подыскать хорошую подержанную машинку. Это будет гораздо удобнее, потому что сейчас мне приходится со всяким лоскутком ездить к матери и пытаться что-то сделать на ее швейной машинке.
Пегги еще какое-то время покопалась в выставленных в зале детских вещах и наконец купила несколько недорогих футболок и шорт. Выйдя из детского отдела, женщины прошли через зал женской одежды. Внимание Дианы привлекло тонкое шерстяное платье в золотистых и зеленых тонах.
– Взгляни-ка, Пегги. Это платье прекрасно сочетается с цветом твоих волос. Ты будешь в нем просто неотразима. – Диана была уверена в своем вкусе и нисколько не сомневалась в сказанном. Фактура материала несколько смягчит угловатость фигуры Пегги, а цвета прекрасно оттенят богатый золотисто-каштановый окрас ее волос.
– Ты права, оно очень красивое.
– Примерь, – с энтузиазмом предложила Диана.
– Нет, что ты, – ответила Пегги со сдержанным смехом. – Детям действительно нужна одежда, а я обойдусь. У меня полный шкаф юбок и платьев, оставшихся с тех времен, когда я учительствовала в школе.
Из школы она ушла десять лет назад.
– Они уже давно вышли из моды, твои наряды. – Увидев, как вспыхнуло от ее слов лицо подруги, Диана прикусила язычок, кляня себя за отсутствие такта.
– О, они непременно опять войдут в моду! Через пару лет я буду самой стильной барышней в округе, – с кажущейся беззаботностью произнесла Пегги.
– Всякой женщине необходимо время от времени принарядиться во что-нибудь новенькое. Это тешит наше женское самолюбие и помогает поддерживать веру в себя.
– Возможно, но это пусть пока повисит здесь. – Диана вдруг решила, что ее подруга, которой постоянно приходится довольствоваться столь малым, непременно должна получить это платье.
– Оно будто специально на тебя пошито, Пегги. Если весь вопрос упирается в деньги, то я сама тебе его куплю в качестве рождественского подарка, который и преподнесу заранее.
– Я понимаю, Диана, что ты руководствуешься самыми добрыми намерениями, но никак не могу позволить тебе это сделать. Алан болезненно воспримет подобный подарок, его гордость будет задета. К тому же куда я надену такое платье? Теперь со всеми нашими детьми мы редко куда выбираемся. Для воскресной же мессы такой костюм не годится. Но все равно спасибо тебе, Диана, я очень тронута.
«Черт бы побрал этого Алана вместе с его гордостью, – думала Диана, выходя вместе с Пегги из магазина. – Черт бы его побрал за то, что он вынудил Пегги влачить жалкое существование на своем никудышном ранчо. Они и одного-то ребенка не могли себе позволить, так он наградил ее еще парочкой!» Рука Дианы непроизвольно легла на клапан сумочки на ее бедре, и она вспомнила о лежавшем в ней ключе. – Черт бы побрал всех мужиков!»
– Алан уже, наверное, ждет нас в отеле. – Пегги кожей ощущала злость, заставившую побледнеть лицо подруги. – Давай возвращаться.
«Конечно, ведь нельзя заставлять Алана ждать», – с горькой усмешкой добавила про себя Диана.
– Да, нам, пожалуй, пора, – произнесла она вслух с подчеркнутым спокойствием.
У перекрестка напротив гостиницы лицо Пегги вдруг словно засветилось от удовольствия.
– Вот видишь! Я же говорила, что он уже ждет меня.
Алан Торнтон действительно маячил у входа в отель. Складка на его лбу немедленно разгладилась, когда он увидел приближавшихся к нему женщин, переходивших дорогу на зеленый свет.
– Как прошла ваша прогулка? – Он принял у Пегги пакеты с покупками.
– Прекрасно. Тебе долго пришлось ждать?
– Нет, не долго. – Он повернулся к Диане: – Я видел Холта в отеле минут двадцать назад. Он сказал, что ты поедешь домой на его машине.
– Да. Пойду поищу его, возможно, мы уже можем отправляться.
– Я рада, что ты задержалась со мной в городе, Диана. Заезжай как-нибудь на днях к нам на ранчо навестить меня, хорошо?
– Спасибо, Пегги, заеду, – пообещала Диана.
Махнув на прощание расположившейся в своей машине чете, Диана вошла в двери отеля. Пройдя через казино и заглянув в зал ресторана, она, конечно же, нигде не обнаружила Холта. Она и не надеялась его там найти. Диана прекрасно представляла себе, где он ее дожидается.
Злость продолжала клокотать в ней, подобно расплавленной лаве в жерле вулкана. Открыв сумочку, Диана сжала в пальцах ключ. Она быстро глянула на номер комнаты, обозначенный на прицепленной к ключу бляхе, и вновь с силой сомкнула пальцы.
Поднявшись по лестнице на третий этаж, Диана не останавливаясь прошла мимо дамской комнаты и вышла в коридор с вереницей гостиничных апартаментов. К счастью, в нем не было ни души, и никто не мог видеть, как она всматривалась в таблички на дверях.
Когда Диана отыскала наконец нужный номер, то коротко постучала и стала ждать. В ответ не раздалось ни звука. Помедлив несколько секунд, она решительно вставила ключ в замок и повернула. Открыв дверь, она сразу же увидела Холта, стоявшего у окна и смотревшего вниз на улицу через клубы табачного дыма, тянущегося от сигареты, зажатой в пальцах правой руки. Еле сдерживаясь от вновь нахлынувшего на нее раздражения, Диана ворвалась внутрь словно фурия.
Услышав звук защелкнувшегося замка, Холт посмотрел на нее краем глаза, так и не оторвавшись от окна.
– Не знаю почему, но мне казалось, что ты не появишься.
– Неужели? – с вызовом бросила Диана. – Что же, тебе казалось, я буду делать?
– Умерь свой пыл, если не хочешь, чтобы кто-то пожаловался администрации на слишком шумных соседей. – Он подошел к пепельнице и спокойно раздавил в ней докуренную сигарету.
– А что, по-твоему, администрация думает сейчас? – съязвила Диана. – Думаешь, они не задаются вопросом, с какой это стати ты снял номер в их отеле?
– Они знают, с какой стати, – улыбнулся Холт, но глаза его остались серьезны. – Я, собственно говоря, снял три номера: один для пилота, другой для второго пилота и третий – для того, кто будет сопровождать жеребца при транспортировке. Все они переночуют в этом отеле, а завтра утром отправятся в обратный рейс в Калифорнию.
– И чей же это номер?
– Какая тебе разница? Я временно им пользуюсь, пока коммутатор не передаст мне сообщение о том, что интересующий меня самолет приземлился. Так гораздо удобнее, чем слоняться внизу в ожидании звонка.
Так и не поверив до конца его словам и продолжая яростно сверкать полными злости глазами, Диана с подозрительностью в голосе вновь спросила:
– Сколько осталось до их прилета?
– Пара часов.
– Последний раз было ровно столько же.
– Верно, – согласился Холт, лениво осматривая ее взглядом, лишенным какого бы то ни было выражения, хотя его поза оставалась заметно напряженной. – Погода задержала их вылет.
– И ты хочешь, чтобы я торчала здесь эти пару часов? – спросила она.
– Внизу еще хуже.
– Ты, я смотрю, просто изнываешь здесь от безделья. – Диана была просто вне себя от его наглости. – Я что же, должна развлекать тебя в номере?! Что желаете, чтобы я изобразила? Может быть, медленно снять с себя одежду и прыгнуть в койку, как какая-нибудь шлюшка? Держи свой ключ! – Она швырнула в него железкой. – Ты найдешь, как им воспользоваться еще разок, а я вас покидаю.
Ключ отскочил от груди Холта и со звоном упал на пол.
– Алан и Пегги уже уехали, – спокойно заметил Холт.
– И что же? Ранчо, слава Богу, не на острове. Доберусь как-нибудь. – Диана знала его слабое место и не преминула этим воспользоваться. – Позвоню Гаю, он не откажется забрать меня в любое время. – Глаза Холта сверкнули и угрожающе сузились. – Он будет просто счастлив вырвать меня из твоих лап. – Диана с изуверским наслаждением добавила масла в огонь и резко развернулась к двери.
Она успела сделать лишь шаг, когда Холт всей пятерней схватил ее сзади за волосы.
– Черта с два! – Он рванул ее на себя, одновременно развернув другой рукой лицом к себе.
От резкой боли и от неожиданности Диана громко вскрикнула, что не произвело на Холта ни мадейшего впечатления. Она инстинктивно поднесла рукик затылку, пытаясь облегчить невыносимо болезненное ощущение, и тут же оказалась в его стальных объятиях.
По-прежнему сжимая в пальцах иссиня-черные пряди ее волос, Холт стал пристально и напряженно вглядываться в ее потемневшие от шока глаза. Дыхание Дианы перехватило от страха, но не только. Она не могла произнести ни слова возмущения, не могла издать даже слабого крика от непрекращавшейся боли в затылке.
– Чтоб ты провалилась! – выдохнул Холт ей прямо в лицо.
Его рот вдруг тяжело обрушился на ее губы, расплющив их о ее собственные зубы. Она чувствовала, как внутри ее бился крик, которому никак не удавалось вырваться из гортани. Все сильнее сжимавшийся обруч его рук вдавил ее грудь в мышцы его торса так, что пуговицы блузки, казалось, впились в ее тело подобно наконечникам стрел. У Дианы потемнело в глазах, а уши наполнились оглушительным шумом прибоя.
Давление его беспощадных губ немного ослабло. Диана, забыв о боли, откликнулась на яростный поцелуй, ненависть, переполнявшая ее, излилась в слезах, прорвавших шлюзы сдерживаемых чувств и желаний. Его пальцы принялись бережно массировать ее саднивший затылок, перебирая завитки шелковистых податливых волос. Руки Дианы обвились вокруг шеи Холта, и она приподнялась на цыпочки, чтобы полнее насладиться вкусом его губ. Крепкие руки бережно приподняли ее за талию, окончательно оторвав от пола ослабевшее тело. Отступив назад, Холт приблизился к кровати и бережно уложил свою добычу прямо на покрывало.
Грозивший извержением всей накопившейся ненависти вулкан наконец взорвался, вынося на поверхность только неудержимую жажду любви. Его прикосновения, его поцелуи, жар его тела, придавившего Диану всей своей тяжестью, как обычно, породили в ней примитивный, почти животный зов плоти. Неумолимое пламя становилось все жарче, по мере того как его руки блуждали по ее коже, а прерывистое дыхание обжигало шею в том месте, где трепетала, как птичка в ладонях, пульсирующая жилка. Холт настойчиво увлекал ее на пик блаженства, заставляя острее ощущать мучительное желание его всепроникающего порыва и вынуждая ее тело изгибаться, приникая к нему, в конвульсиях неизъяснимого наслаждения. Ее резкие непредсказуемые движения подняли подол юбки аж до талии. Бедра Дианы непроизвольно раздвинулись и сладко подрагивали в такт его ласкам.
– Ты хочешь, чтобы я остановился, Диана? – Его голос осип и вибрировал у самого ее уха. – Ты хочешь?
Тихий протестующий стон вырвался из ее горла. Зачем он спрашивал, вынуждая ее умолять о близости? Почему не брал ее без слов и не позволял им достичь наконец удовлетворения, в котором оба они нуждались?
Холт приподнялся над распростертой под ним женщиной.
– Так ты хочешь этого? – снова задал он свой издевательский вопрос.
Диана не смогла выдержать его горящего взгляда и закрыла глаза.
– Нет, – чуть слышно прошептала она, но не дождалась от него в ответ страстного поцелуя, на который втайне надеялась. Вместо этого Холт рывком освободил ее от своей тяжести и встал рядом с кроватью.
– Раздевайся. – Не обращая внимания на ее протестующе недоуменное восклицание, он принялся неторопливо и хладнокровно расстегивать пуговицы на своей рубашке. – У меня нет желания объяснять на выходе из отеля беспорядок в твоей одежде. А при моем нынешнем состоянии я… – Холт не закончил фразы и повернулся к Диане спиной.
Дрожащими руками Диана стянула через голову блузку и расстегнула пояс юбки. Поднявшись с кровати, она переступила через скользнувшую с бедер легкую ткань, вздрагивая всем телом от стыда и желания, контролировать которое была не в силах. Снимая с ног босоножки и чулки, она поочередно балансировала то на одной ступне, то на другой, встревоженно прислушиваясь к шуршанию одежды у себя за спиной. Когда ее чулки беззвучно упали на ворох остальной одежды, в комнате воцарилась полная и абсолютно нестерпимая тишина. Диана обернулась и откинула назад волосы, полностью открывая лицо.
Его взгляд медленно поднимался по длинным ногам женщины, по ее упругим бедрам, полной груди и наконец остановился на пылающем лице. Впервые Диана почувствовала себя совершенно обнаженной перед столь же нагим Холтом. Глаза ее были полуприкрыты. Одно неосторожное слово с его стороны, и она бы, кажется, сквозь землю провалилась, но не поддалась бы унижению безропотного предложения себя на его милость. Лицо его выражало в этот момент всю гамму противоборствующих чувств и эмоций. Холт медленно поднял руку, и пальцы его нежно коснулись ямочки на щеке Дианы.
– Ну почему ты так невыносимо прекрасна?
И Диана поняла. В этот момент она наконец все поняла. Влечение к ней пересиливало в нем презрение, которое он в то же самое время испытывал. И он точно так же, как и она, не мог контролировать свое желание. Он, как и она, безнадежно тонул в водовороте страсти, который увлекал их обоих в смертельно опасную бездну. С безнадежностью влюбленных, стоящих над зияющей пропастью, они шагнули в нее, взявшись за руки и доверившись своей судьбе.
Спустя некоторое время Диана лежала на согнутом локте его руки, обессиленная и опустошенная. Она прикрыла глаза, опасаясь слов, которые вспугнули бы хрупкий мир того чуда, которое оба они только что пережили. Холт осторожно вытер слезы с ее щеки и прикрыл одеялом их распростертые в неге тела. Удобно устроившись на его руке, Диана безвольно предалась волшебным грезам, представив себя на облаке, что уносит ее далеко-далеко от этого бренного мира с его прозой неумолимой реальности.
Вдруг что-то вспугнуло Диану в ее видениях, и она непроизвольно вздрогнула всем телом. Мягкий голос над ее ухом тут же успокоил.
– Тихо, малышка, спи. – Диана безропотно выполнила его просьбу и сразу успокоилась.
Мало-помалу Диана стала ощущать прохладу на своем теле после столь жарких объятий. Она повернулась, чтобы теснее прижаться к приятному теплу Холта, но, так и не ощутив его на своей коже, тревожно, еще в полусне, пошарила под одеялом рукой. До ее затуманенного сознания наконец дошел тот факт, что Холта больше не было рядом с ней.
Открыв глаза, Диана постаралась скорее вернуться к действительности. Его не было и в комнате, а горка мужской одежды на полу исчезла. Длинный золотистый луч света лег на пестрый ковер. Было, по-видимому, уже довольно поздно, и день быстро клонился к закату.
Диана села на постели. Со стоном она закрыла свое лицо ладонями. Ну почему она должна была проснуться вот так, совсем одна? Ей было бы не так больно и горько, если бы она пробудилась по-прежнему в его объятиях. Диана сжала губы, чтобы удержать подступившие рыдания.
В сердцах сбросив с себя одеяло, она резко встала с кровати. Пройдя в ванную комнату, Диана утратившими блеск глазами стала брезгливо рассматривать в зеркале свое заспанное лицо с явными следами недавних любовных утех. Безнадежно отвернувшись от собственного отражения, она включила душ. С повязанным на голове махровым полотенцем, чтобы защитить волосы от воды, она вошла в застекленную кабинку и резко задвинула взвизгнувшую под ее рукой полупрозрачную створку. Острые, как иглы, струи горячей воды начали согревать озябшее тело, прогоняя из сознания Дианы остатки тяжелого предзакатного сна. Она блаженно отдавалась живительной влаге, запрокинув голову, закрыв глаза, подняв вверх руки и растопырив пальцы в безмолвной молитве очищения, обращенной к Богу воды.
Диана плескалась в низвергающихся из душа потоках, лишенная возможности что-либо слышать. Поэтому когда она вновь открыла дверцу кабины, то вскрикнула от неожиданности. Прямо перед ней стоял Холт. Вид у него был, как обычно, совершенно невозмутимый. Оправившись от испуга, Диана отошла подальше к покрытой синей керамической плиткой стене, словно укрываясь за водяными струями и наивно полагая, что так их общение будет гораздо более безопасным.
– Где ты был? – В ее вопросе сквозили плохо скрываемые упрек и обида.
– Самолет прибыл. – Он продолжал держаться за ручку стеклянной створки, внимательно вглядываясь в ее мокрое и порозовевшее от пара лицо. – Мне надо было помочь загрузить жеребца в фургон и привезти сюда экипаж.
– Экипаж… – Диана вспомнила, что эта комната принадлежала одному из его членов. – Как только выберусь из душа, сразу же уберу постель. Они ждут внизу, насколько я поняла?
– Оба пилота разместятся в одном номере, так что можно особо не спешить. – Холт отошел к умывальнику и посмотрел на себя в зеркало. Из своего укрытия Диана заметила, что он начал снимать с себя одежду.
– Что ты делаешь? – спросила она упавшим голосом.
Ее глаза округлились и стали похожи на два синих озера, когда он, не сказав ни слова, присоединился к ней. Теперь он показался ей еще выше, его плечи еще шире, так что Диана вдруг почувствовала себя Дюймовочкой. Своей спиной Холт отгородил ее от водяных струй, разбивавшихся теперь о его плечи, а она как завороженная неотрывно смотрела в его потемневшие, ставшие почти черными глаза. Его поджарая, хотя и мускулистая, фигура словно заслонила от Дианы солнце и весь мир вокруг, в котором осталась теперь только эта нависающая бронзовая гора в потоках низвергающейся воды.
Кровь с прежней силой бунтовала в жилах, но Диана продолжала, стоя неподвижно, смотреть, как Холт взял с полочки кусок мыла и стал намыливать руки. Ресницы Дианы дрогнули – она почувствовала волнующее прикосновение его рук к своей коже в том месте, где шея переходит в плечо. Словно удивительная в своем бешеном ритме музыка звучала в ее ушах, когда Холт тщательно проводил скользкими от мыла ладонями по каждому сантиметру ее жаждущего тела. Кисти рук, плечи, грудь, живот, ноги – ничто не было забыто его пальцами в их эротичном путешествии. Когда ослабевшие от желания ноги отказались ее держать, Диана прильнула к его надежной груди. Губы Холта наконец впились в губы покоренной женщины долгим, пьянящим поцелуем.
Вода продолжала струиться по их лицам и слившимся в одно целое телам. Ее температура была неощутима по сравнению с жаром, спаявшим их сияющие влагой и потом фигуры. Вода показалась им просто холодной, когда в течение нескончаемых минут Холт крепко удерживал Диану в своих объятиях, пока продолжались неудержимые взаимные конвульсии их истерзанных страстью тел.
Затем он вынес ее на руках из душевой кабинки и заботливо обернул мягким полотенцем. То, что было на ее голове, окончательно промокло, и Диана сбросила его, встряхнув влажными волосами. Она заметила летящую волну черных волос в зеркале и подошла посмотреть на свое отражение. Теперь она выглядела совсем иначе. Без преувеличения Диана была поражена сияющей красотой своего лучившегося счастьем лица. Такая перемена даже несколько напугала ее.
Отражение Холта присоединилось в зеркале к ее собственному – сильное, мускулистое и по-мужски привлекательное лицо. Он остался стоять позади нее. Диана наблюдала наклон его темноволосой головы к плавной линии ее шеи и как бы со стороны услышала собственный вздох наслаждения. Он пропустил свои руки под ее руками, скрестив их на ее груди, в то время как его горячие губы покрывали ее шею нежными, волнующими поцелуями. Развернув Диану к себе лицом, он вновь поднял ее и понес в спальню, которая теперь была залита багровыми красками заката.
Они лежали на постели, тесно прижавшись друг к другу, и губы их периодически встречались в легких поцелуях. Оба бесконечно наслаждались в этот момент возможностью, не скрываясь, касаться тела другого. Рука Дианы лежала на плече Холта, медленно спускаясь вдоль позвоночника. Она вновь ощутила на кончиках пальцев еле прощупывавшиеся рубцы, пересекавшие бугрившиеся мышцы его спины.
– Как ты их заработал? – Она приподняла свою голову от подушки, чтобы видеть его лицо.
– Что заработал? – Он потер пальцем вздувшуюся жилку за ухом.
– Эти шрамы.
– Не помню. – И он потянулся, чтобы вновь поцеловать ее губы, но Диана больше не желала, чтобы ее вот так просто дурачили.
– То же самое ты говорил мне много лет назад, когда я впервые спросила тебя об этом. – Она слегка отклонила голову, избегая его губ.
– Что же удивительного в том, что за эти годы ничто во мне не изменилось? – Губы его слегка сжались, и он подвел ладонь под ее затылок так, что уклониться от его ищущего рта она уже не могла.
– Кто-то прошелся по тебе кнутом. Как это могло произойти?
Ответом ей был долгий поцелуй, как бы предостерегавший от дальнейших расспросов. Диана ответила на него, но стоило поцелую прерваться, как она усилием воли прояснила собственные мысли и вернулась к интересующей ее теме.
– Расскажи мне, Холт, что все-таки с тобой случилось?
Челюсти его сжались, и на скулах раздраженно заиграли желваки.
– Сейчас не время предаваться тяжким воспоминаниям.
Ее пальцы опять прошлись по страшным рубцам.
– Это, должно быть, было очень больно. Ведь так?
Диана сочла за лучшее поддержать подругу:
– Разве самолет еще не прилетел? – спросила она, изо всех сил изображая равнодушие.
– Нет пока. Где Гай?
– Он поехал назад на ранчо. Меня подвезут Пегги и Алан.
– Да. Мы решили немного прогуляться по магазинам. Для Дианы это будет в новинку, поскольку я намерена провести ее по всем детским отделам в городе. Она станет настоящим экспертом по детским комбинезончикам и ползункам после того, как пообщается со мной в течение парочки часов, – сообщила Пегги.
– Раз уж вы намерены задержаться в городе, то вполне можете добраться до ранчо вместе со мной. Этим вы избавите Алана от необходимости отклоняться от их маршрута. – Странный блеск в его глазах вызвал в Диане желание немедленно отказаться от предложения.
– Для нас это не составит никаких сложностей, – настаивала Пегги.
– А кроме того, – добавила Диана, – вы сами еще не знаете, когда сможете ехать.
– Судя по сообщению, полученному от пилота, они прибудут часа через два. Помимо прочего, мне бы пригодилась ваша помощь при получении груза.
С чего это ему так понадобилась ее компания? Смутные опасения по-прежнему не покидали Диану. Она-то была не против, а вот насчет его истинного желания ее видеть сильно сомневалась. За этим что-то явно скрывалось. Чего же он от нее хотел? Не помощи же в перевозке жеребца, в самом деле.
Решив отложить на некоторое время принятие решения, Диана сказала:
– Мы должны будем встретиться здесь с Аланом, как только покончим с магазинами. Если к тому Времени вы еще не уедете за жеребцом, то я отправлюсь домой вместе с вами. – Диана надеялась, что произнесенные ею слова не выдали ее трепетного желания, чтобы именно так и случилось.
– Хорошо.
– Возможно, еще увидимся, – попрощалась с Холтом Пегги и пошла к выходу.
Диана двинулась было следом за подругой, но Холт вдруг резко схватил ее за руку. Она остановилась и почувствовала в своей ладони что-то металлическое и довольно увесистое. Когда он тут же отпустил ее, Диана увидела в его глазах настойчивый и дерзкий призыв к повиновению. Пальцы ее инстинктивно сжались. Она вспыхнула, определив на ощупь, что же, собственно, попало к ней в руки: это был ключ с номерком отеля. Диана чуть было не запустила неожиданный подарок Холту в лицо, но в этот момент Пегги обернулась.
– Ты идешь, Диана?
Диана еще мгновение смотрела Холту прямо в глаза, еле сдерживаясь, чтобы не выплеснуть нахлынувшую злость.
– Да, иду. – Она наконец повернулась, предварительно опустив ключ в сумочку так, чтобы Пегги не заметила ее жеста. – Уже иду, Пегги.
Диане казалось, что сумочка ее вдруг потяжелела на несколько килограммов. И с каждой минутой, приближавшей их возвращение в отель, тяжесть эта становилась все ощутимее.
Как и обещала ей Пегги, их прогулка по магазинам ограничилась исключительно посещением отделов детской одежды. Диана, у которой никогда не было ни желания, ни нужды интересоваться принадлежностями детского быта, оказалась вдруг окруженной мириадами миниатюрных нарядов.
– На Саре одежда буквально горит. Когда ее вещи достаются наконец Эмми, то той приходится донашивать чуть ли не лохмотья. Ну уж а Брайану рассчитывать на что-то новое и вовсе трудно. Знаешь, никогда не обращала внимания, сколько, оказывается, на девичьей одежде всяких рюшечек, ленточек и розовых вставок, которые просто в ужас приводят Алана, когда он видит их на своем любимом сыне. – Пегги неустанно что-то рассказывала и продолжала при этом терпеливо перебирать платьица на бесконечных рядах маленьких плечиков. Она сняла наконец с вешалки блестящий комбине-зончик. – Посмотри, Диана, какая прелесть!
– Очень миленький, – равнодушно согласилась Диана.
Пегги повернула этикетку и сделала страшные глаза.
– Ну это просто издевательство! Нельзя же выбрасывать такие деньги на вещи, которые станут бесполезными уже через пару месяцев. Видимо, мне придется-таки научиться шить самой.
– Но откуда же ты возьмешь на это время? – Судя по тому, что Диана видела сама, Пегги полные двадцать четыре часа в сутки крутилась словно белка в колесе.
– А ночью, когда все они уже спят. Самое подходящее время. – Пегги, казалось, серьезно подумывала о реализации своей идеи. – Надо будет сказать Алану, что стоит подыскать хорошую подержанную машинку. Это будет гораздо удобнее, потому что сейчас мне приходится со всяким лоскутком ездить к матери и пытаться что-то сделать на ее швейной машинке.
Пегги еще какое-то время покопалась в выставленных в зале детских вещах и наконец купила несколько недорогих футболок и шорт. Выйдя из детского отдела, женщины прошли через зал женской одежды. Внимание Дианы привлекло тонкое шерстяное платье в золотистых и зеленых тонах.
– Взгляни-ка, Пегги. Это платье прекрасно сочетается с цветом твоих волос. Ты будешь в нем просто неотразима. – Диана была уверена в своем вкусе и нисколько не сомневалась в сказанном. Фактура материала несколько смягчит угловатость фигуры Пегги, а цвета прекрасно оттенят богатый золотисто-каштановый окрас ее волос.
– Ты права, оно очень красивое.
– Примерь, – с энтузиазмом предложила Диана.
– Нет, что ты, – ответила Пегги со сдержанным смехом. – Детям действительно нужна одежда, а я обойдусь. У меня полный шкаф юбок и платьев, оставшихся с тех времен, когда я учительствовала в школе.
Из школы она ушла десять лет назад.
– Они уже давно вышли из моды, твои наряды. – Увидев, как вспыхнуло от ее слов лицо подруги, Диана прикусила язычок, кляня себя за отсутствие такта.
– О, они непременно опять войдут в моду! Через пару лет я буду самой стильной барышней в округе, – с кажущейся беззаботностью произнесла Пегги.
– Всякой женщине необходимо время от времени принарядиться во что-нибудь новенькое. Это тешит наше женское самолюбие и помогает поддерживать веру в себя.
– Возможно, но это пусть пока повисит здесь. – Диана вдруг решила, что ее подруга, которой постоянно приходится довольствоваться столь малым, непременно должна получить это платье.
– Оно будто специально на тебя пошито, Пегги. Если весь вопрос упирается в деньги, то я сама тебе его куплю в качестве рождественского подарка, который и преподнесу заранее.
– Я понимаю, Диана, что ты руководствуешься самыми добрыми намерениями, но никак не могу позволить тебе это сделать. Алан болезненно воспримет подобный подарок, его гордость будет задета. К тому же куда я надену такое платье? Теперь со всеми нашими детьми мы редко куда выбираемся. Для воскресной же мессы такой костюм не годится. Но все равно спасибо тебе, Диана, я очень тронута.
«Черт бы побрал этого Алана вместе с его гордостью, – думала Диана, выходя вместе с Пегги из магазина. – Черт бы его побрал за то, что он вынудил Пегги влачить жалкое существование на своем никудышном ранчо. Они и одного-то ребенка не могли себе позволить, так он наградил ее еще парочкой!» Рука Дианы непроизвольно легла на клапан сумочки на ее бедре, и она вспомнила о лежавшем в ней ключе. – Черт бы побрал всех мужиков!»
– Алан уже, наверное, ждет нас в отеле. – Пегги кожей ощущала злость, заставившую побледнеть лицо подруги. – Давай возвращаться.
«Конечно, ведь нельзя заставлять Алана ждать», – с горькой усмешкой добавила про себя Диана.
– Да, нам, пожалуй, пора, – произнесла она вслух с подчеркнутым спокойствием.
У перекрестка напротив гостиницы лицо Пегги вдруг словно засветилось от удовольствия.
– Вот видишь! Я же говорила, что он уже ждет меня.
Алан Торнтон действительно маячил у входа в отель. Складка на его лбу немедленно разгладилась, когда он увидел приближавшихся к нему женщин, переходивших дорогу на зеленый свет.
– Как прошла ваша прогулка? – Он принял у Пегги пакеты с покупками.
– Прекрасно. Тебе долго пришлось ждать?
– Нет, не долго. – Он повернулся к Диане: – Я видел Холта в отеле минут двадцать назад. Он сказал, что ты поедешь домой на его машине.
– Да. Пойду поищу его, возможно, мы уже можем отправляться.
– Я рада, что ты задержалась со мной в городе, Диана. Заезжай как-нибудь на днях к нам на ранчо навестить меня, хорошо?
– Спасибо, Пегги, заеду, – пообещала Диана.
Махнув на прощание расположившейся в своей машине чете, Диана вошла в двери отеля. Пройдя через казино и заглянув в зал ресторана, она, конечно же, нигде не обнаружила Холта. Она и не надеялась его там найти. Диана прекрасно представляла себе, где он ее дожидается.
Злость продолжала клокотать в ней, подобно расплавленной лаве в жерле вулкана. Открыв сумочку, Диана сжала в пальцах ключ. Она быстро глянула на номер комнаты, обозначенный на прицепленной к ключу бляхе, и вновь с силой сомкнула пальцы.
Поднявшись по лестнице на третий этаж, Диана не останавливаясь прошла мимо дамской комнаты и вышла в коридор с вереницей гостиничных апартаментов. К счастью, в нем не было ни души, и никто не мог видеть, как она всматривалась в таблички на дверях.
Когда Диана отыскала наконец нужный номер, то коротко постучала и стала ждать. В ответ не раздалось ни звука. Помедлив несколько секунд, она решительно вставила ключ в замок и повернула. Открыв дверь, она сразу же увидела Холта, стоявшего у окна и смотревшего вниз на улицу через клубы табачного дыма, тянущегося от сигареты, зажатой в пальцах правой руки. Еле сдерживаясь от вновь нахлынувшего на нее раздражения, Диана ворвалась внутрь словно фурия.
Услышав звук защелкнувшегося замка, Холт посмотрел на нее краем глаза, так и не оторвавшись от окна.
– Не знаю почему, но мне казалось, что ты не появишься.
– Неужели? – с вызовом бросила Диана. – Что же, тебе казалось, я буду делать?
– Умерь свой пыл, если не хочешь, чтобы кто-то пожаловался администрации на слишком шумных соседей. – Он подошел к пепельнице и спокойно раздавил в ней докуренную сигарету.
– А что, по-твоему, администрация думает сейчас? – съязвила Диана. – Думаешь, они не задаются вопросом, с какой это стати ты снял номер в их отеле?
– Они знают, с какой стати, – улыбнулся Холт, но глаза его остались серьезны. – Я, собственно говоря, снял три номера: один для пилота, другой для второго пилота и третий – для того, кто будет сопровождать жеребца при транспортировке. Все они переночуют в этом отеле, а завтра утром отправятся в обратный рейс в Калифорнию.
– И чей же это номер?
– Какая тебе разница? Я временно им пользуюсь, пока коммутатор не передаст мне сообщение о том, что интересующий меня самолет приземлился. Так гораздо удобнее, чем слоняться внизу в ожидании звонка.
Так и не поверив до конца его словам и продолжая яростно сверкать полными злости глазами, Диана с подозрительностью в голосе вновь спросила:
– Сколько осталось до их прилета?
– Пара часов.
– Последний раз было ровно столько же.
– Верно, – согласился Холт, лениво осматривая ее взглядом, лишенным какого бы то ни было выражения, хотя его поза оставалась заметно напряженной. – Погода задержала их вылет.
– И ты хочешь, чтобы я торчала здесь эти пару часов? – спросила она.
– Внизу еще хуже.
– Ты, я смотрю, просто изнываешь здесь от безделья. – Диана была просто вне себя от его наглости. – Я что же, должна развлекать тебя в номере?! Что желаете, чтобы я изобразила? Может быть, медленно снять с себя одежду и прыгнуть в койку, как какая-нибудь шлюшка? Держи свой ключ! – Она швырнула в него железкой. – Ты найдешь, как им воспользоваться еще разок, а я вас покидаю.
Ключ отскочил от груди Холта и со звоном упал на пол.
– Алан и Пегги уже уехали, – спокойно заметил Холт.
– И что же? Ранчо, слава Богу, не на острове. Доберусь как-нибудь. – Диана знала его слабое место и не преминула этим воспользоваться. – Позвоню Гаю, он не откажется забрать меня в любое время. – Глаза Холта сверкнули и угрожающе сузились. – Он будет просто счастлив вырвать меня из твоих лап. – Диана с изуверским наслаждением добавила масла в огонь и резко развернулась к двери.
Она успела сделать лишь шаг, когда Холт всей пятерней схватил ее сзади за волосы.
– Черта с два! – Он рванул ее на себя, одновременно развернув другой рукой лицом к себе.
От резкой боли и от неожиданности Диана громко вскрикнула, что не произвело на Холта ни мадейшего впечатления. Она инстинктивно поднесла рукик затылку, пытаясь облегчить невыносимо болезненное ощущение, и тут же оказалась в его стальных объятиях.
По-прежнему сжимая в пальцах иссиня-черные пряди ее волос, Холт стал пристально и напряженно вглядываться в ее потемневшие от шока глаза. Дыхание Дианы перехватило от страха, но не только. Она не могла произнести ни слова возмущения, не могла издать даже слабого крика от непрекращавшейся боли в затылке.
– Чтоб ты провалилась! – выдохнул Холт ей прямо в лицо.
Его рот вдруг тяжело обрушился на ее губы, расплющив их о ее собственные зубы. Она чувствовала, как внутри ее бился крик, которому никак не удавалось вырваться из гортани. Все сильнее сжимавшийся обруч его рук вдавил ее грудь в мышцы его торса так, что пуговицы блузки, казалось, впились в ее тело подобно наконечникам стрел. У Дианы потемнело в глазах, а уши наполнились оглушительным шумом прибоя.
Давление его беспощадных губ немного ослабло. Диана, забыв о боли, откликнулась на яростный поцелуй, ненависть, переполнявшая ее, излилась в слезах, прорвавших шлюзы сдерживаемых чувств и желаний. Его пальцы принялись бережно массировать ее саднивший затылок, перебирая завитки шелковистых податливых волос. Руки Дианы обвились вокруг шеи Холта, и она приподнялась на цыпочки, чтобы полнее насладиться вкусом его губ. Крепкие руки бережно приподняли ее за талию, окончательно оторвав от пола ослабевшее тело. Отступив назад, Холт приблизился к кровати и бережно уложил свою добычу прямо на покрывало.
Грозивший извержением всей накопившейся ненависти вулкан наконец взорвался, вынося на поверхность только неудержимую жажду любви. Его прикосновения, его поцелуи, жар его тела, придавившего Диану всей своей тяжестью, как обычно, породили в ней примитивный, почти животный зов плоти. Неумолимое пламя становилось все жарче, по мере того как его руки блуждали по ее коже, а прерывистое дыхание обжигало шею в том месте, где трепетала, как птичка в ладонях, пульсирующая жилка. Холт настойчиво увлекал ее на пик блаженства, заставляя острее ощущать мучительное желание его всепроникающего порыва и вынуждая ее тело изгибаться, приникая к нему, в конвульсиях неизъяснимого наслаждения. Ее резкие непредсказуемые движения подняли подол юбки аж до талии. Бедра Дианы непроизвольно раздвинулись и сладко подрагивали в такт его ласкам.
– Ты хочешь, чтобы я остановился, Диана? – Его голос осип и вибрировал у самого ее уха. – Ты хочешь?
Тихий протестующий стон вырвался из ее горла. Зачем он спрашивал, вынуждая ее умолять о близости? Почему не брал ее без слов и не позволял им достичь наконец удовлетворения, в котором оба они нуждались?
Холт приподнялся над распростертой под ним женщиной.
– Так ты хочешь этого? – снова задал он свой издевательский вопрос.
Диана не смогла выдержать его горящего взгляда и закрыла глаза.
– Нет, – чуть слышно прошептала она, но не дождалась от него в ответ страстного поцелуя, на который втайне надеялась. Вместо этого Холт рывком освободил ее от своей тяжести и встал рядом с кроватью.
– Раздевайся. – Не обращая внимания на ее протестующе недоуменное восклицание, он принялся неторопливо и хладнокровно расстегивать пуговицы на своей рубашке. – У меня нет желания объяснять на выходе из отеля беспорядок в твоей одежде. А при моем нынешнем состоянии я… – Холт не закончил фразы и повернулся к Диане спиной.
Дрожащими руками Диана стянула через голову блузку и расстегнула пояс юбки. Поднявшись с кровати, она переступила через скользнувшую с бедер легкую ткань, вздрагивая всем телом от стыда и желания, контролировать которое была не в силах. Снимая с ног босоножки и чулки, она поочередно балансировала то на одной ступне, то на другой, встревоженно прислушиваясь к шуршанию одежды у себя за спиной. Когда ее чулки беззвучно упали на ворох остальной одежды, в комнате воцарилась полная и абсолютно нестерпимая тишина. Диана обернулась и откинула назад волосы, полностью открывая лицо.
Его взгляд медленно поднимался по длинным ногам женщины, по ее упругим бедрам, полной груди и наконец остановился на пылающем лице. Впервые Диана почувствовала себя совершенно обнаженной перед столь же нагим Холтом. Глаза ее были полуприкрыты. Одно неосторожное слово с его стороны, и она бы, кажется, сквозь землю провалилась, но не поддалась бы унижению безропотного предложения себя на его милость. Лицо его выражало в этот момент всю гамму противоборствующих чувств и эмоций. Холт медленно поднял руку, и пальцы его нежно коснулись ямочки на щеке Дианы.
– Ну почему ты так невыносимо прекрасна?
И Диана поняла. В этот момент она наконец все поняла. Влечение к ней пересиливало в нем презрение, которое он в то же самое время испытывал. И он точно так же, как и она, не мог контролировать свое желание. Он, как и она, безнадежно тонул в водовороте страсти, который увлекал их обоих в смертельно опасную бездну. С безнадежностью влюбленных, стоящих над зияющей пропастью, они шагнули в нее, взявшись за руки и доверившись своей судьбе.
Спустя некоторое время Диана лежала на согнутом локте его руки, обессиленная и опустошенная. Она прикрыла глаза, опасаясь слов, которые вспугнули бы хрупкий мир того чуда, которое оба они только что пережили. Холт осторожно вытер слезы с ее щеки и прикрыл одеялом их распростертые в неге тела. Удобно устроившись на его руке, Диана безвольно предалась волшебным грезам, представив себя на облаке, что уносит ее далеко-далеко от этого бренного мира с его прозой неумолимой реальности.
Вдруг что-то вспугнуло Диану в ее видениях, и она непроизвольно вздрогнула всем телом. Мягкий голос над ее ухом тут же успокоил.
– Тихо, малышка, спи. – Диана безропотно выполнила его просьбу и сразу успокоилась.
Мало-помалу Диана стала ощущать прохладу на своем теле после столь жарких объятий. Она повернулась, чтобы теснее прижаться к приятному теплу Холта, но, так и не ощутив его на своей коже, тревожно, еще в полусне, пошарила под одеялом рукой. До ее затуманенного сознания наконец дошел тот факт, что Холта больше не было рядом с ней.
Открыв глаза, Диана постаралась скорее вернуться к действительности. Его не было и в комнате, а горка мужской одежды на полу исчезла. Длинный золотистый луч света лег на пестрый ковер. Было, по-видимому, уже довольно поздно, и день быстро клонился к закату.
Диана села на постели. Со стоном она закрыла свое лицо ладонями. Ну почему она должна была проснуться вот так, совсем одна? Ей было бы не так больно и горько, если бы она пробудилась по-прежнему в его объятиях. Диана сжала губы, чтобы удержать подступившие рыдания.
В сердцах сбросив с себя одеяло, она резко встала с кровати. Пройдя в ванную комнату, Диана утратившими блеск глазами стала брезгливо рассматривать в зеркале свое заспанное лицо с явными следами недавних любовных утех. Безнадежно отвернувшись от собственного отражения, она включила душ. С повязанным на голове махровым полотенцем, чтобы защитить волосы от воды, она вошла в застекленную кабинку и резко задвинула взвизгнувшую под ее рукой полупрозрачную створку. Острые, как иглы, струи горячей воды начали согревать озябшее тело, прогоняя из сознания Дианы остатки тяжелого предзакатного сна. Она блаженно отдавалась живительной влаге, запрокинув голову, закрыв глаза, подняв вверх руки и растопырив пальцы в безмолвной молитве очищения, обращенной к Богу воды.
Диана плескалась в низвергающихся из душа потоках, лишенная возможности что-либо слышать. Поэтому когда она вновь открыла дверцу кабины, то вскрикнула от неожиданности. Прямо перед ней стоял Холт. Вид у него был, как обычно, совершенно невозмутимый. Оправившись от испуга, Диана отошла подальше к покрытой синей керамической плиткой стене, словно укрываясь за водяными струями и наивно полагая, что так их общение будет гораздо более безопасным.
– Где ты был? – В ее вопросе сквозили плохо скрываемые упрек и обида.
– Самолет прибыл. – Он продолжал держаться за ручку стеклянной створки, внимательно вглядываясь в ее мокрое и порозовевшее от пара лицо. – Мне надо было помочь загрузить жеребца в фургон и привезти сюда экипаж.
– Экипаж… – Диана вспомнила, что эта комната принадлежала одному из его членов. – Как только выберусь из душа, сразу же уберу постель. Они ждут внизу, насколько я поняла?
– Оба пилота разместятся в одном номере, так что можно особо не спешить. – Холт отошел к умывальнику и посмотрел на себя в зеркало. Из своего укрытия Диана заметила, что он начал снимать с себя одежду.
– Что ты делаешь? – спросила она упавшим голосом.
Ее глаза округлились и стали похожи на два синих озера, когда он, не сказав ни слова, присоединился к ней. Теперь он показался ей еще выше, его плечи еще шире, так что Диана вдруг почувствовала себя Дюймовочкой. Своей спиной Холт отгородил ее от водяных струй, разбивавшихся теперь о его плечи, а она как завороженная неотрывно смотрела в его потемневшие, ставшие почти черными глаза. Его поджарая, хотя и мускулистая, фигура словно заслонила от Дианы солнце и весь мир вокруг, в котором осталась теперь только эта нависающая бронзовая гора в потоках низвергающейся воды.
Кровь с прежней силой бунтовала в жилах, но Диана продолжала, стоя неподвижно, смотреть, как Холт взял с полочки кусок мыла и стал намыливать руки. Ресницы Дианы дрогнули – она почувствовала волнующее прикосновение его рук к своей коже в том месте, где шея переходит в плечо. Словно удивительная в своем бешеном ритме музыка звучала в ее ушах, когда Холт тщательно проводил скользкими от мыла ладонями по каждому сантиметру ее жаждущего тела. Кисти рук, плечи, грудь, живот, ноги – ничто не было забыто его пальцами в их эротичном путешествии. Когда ослабевшие от желания ноги отказались ее держать, Диана прильнула к его надежной груди. Губы Холта наконец впились в губы покоренной женщины долгим, пьянящим поцелуем.
Вода продолжала струиться по их лицам и слившимся в одно целое телам. Ее температура была неощутима по сравнению с жаром, спаявшим их сияющие влагой и потом фигуры. Вода показалась им просто холодной, когда в течение нескончаемых минут Холт крепко удерживал Диану в своих объятиях, пока продолжались неудержимые взаимные конвульсии их истерзанных страстью тел.
Затем он вынес ее на руках из душевой кабинки и заботливо обернул мягким полотенцем. То, что было на ее голове, окончательно промокло, и Диана сбросила его, встряхнув влажными волосами. Она заметила летящую волну черных волос в зеркале и подошла посмотреть на свое отражение. Теперь она выглядела совсем иначе. Без преувеличения Диана была поражена сияющей красотой своего лучившегося счастьем лица. Такая перемена даже несколько напугала ее.
Отражение Холта присоединилось в зеркале к ее собственному – сильное, мускулистое и по-мужски привлекательное лицо. Он остался стоять позади нее. Диана наблюдала наклон его темноволосой головы к плавной линии ее шеи и как бы со стороны услышала собственный вздох наслаждения. Он пропустил свои руки под ее руками, скрестив их на ее груди, в то время как его горячие губы покрывали ее шею нежными, волнующими поцелуями. Развернув Диану к себе лицом, он вновь поднял ее и понес в спальню, которая теперь была залита багровыми красками заката.
Они лежали на постели, тесно прижавшись друг к другу, и губы их периодически встречались в легких поцелуях. Оба бесконечно наслаждались в этот момент возможностью, не скрываясь, касаться тела другого. Рука Дианы лежала на плече Холта, медленно спускаясь вдоль позвоночника. Она вновь ощутила на кончиках пальцев еле прощупывавшиеся рубцы, пересекавшие бугрившиеся мышцы его спины.
– Как ты их заработал? – Она приподняла свою голову от подушки, чтобы видеть его лицо.
– Что заработал? – Он потер пальцем вздувшуюся жилку за ухом.
– Эти шрамы.
– Не помню. – И он потянулся, чтобы вновь поцеловать ее губы, но Диана больше не желала, чтобы ее вот так просто дурачили.
– То же самое ты говорил мне много лет назад, когда я впервые спросила тебя об этом. – Она слегка отклонила голову, избегая его губ.
– Что же удивительного в том, что за эти годы ничто во мне не изменилось? – Губы его слегка сжались, и он подвел ладонь под ее затылок так, что уклониться от его ищущего рта она уже не могла.
– Кто-то прошелся по тебе кнутом. Как это могло произойти?
Ответом ей был долгий поцелуй, как бы предостерегавший от дальнейших расспросов. Диана ответила на него, но стоило поцелую прерваться, как она усилием воли прояснила собственные мысли и вернулась к интересующей ее теме.
– Расскажи мне, Холт, что все-таки с тобой случилось?
Челюсти его сжались, и на скулах раздраженно заиграли желваки.
– Сейчас не время предаваться тяжким воспоминаниям.
Ее пальцы опять прошлись по страшным рубцам.
– Это, должно быть, было очень больно. Ведь так?