Страница:
* * *
Этой ночью Стриж не спал. Он далеко заполночь мерил мягкими шагами комфортабельную камеру специального блока – так делали до него сотни заключенных. Потом опустился на единственный стул и ловил, ловил розовые отблески утра, пробивающиеся через верхнюю щель наклонной, глухой ставни на часто зарешеченном окне. Многочисленные датчики, записывающие каждый вздох иллирианца, не уловили ничего интересного, кроме одного-единственного без конца повторяемого слова на чужом, ненавистном каленусийцам языке. “Spes. Spes”.
Spes – это надежда.
* * *
Полковник Хиллориан тоже не спал. Он тщательно осмотрел свою одинокую квартиру в тихом, чистом пригороде Порт-Калинуса. Поискал спрятанные датчики – не нашел. Отключил суетливого домашнего сайбера, опустил и наглухо закрыл шторы. Собрал и долго жег на кухне бумаги. Он лист за листом бросал ненужные слова в настоящий (дорогостоящая прихоть холостяка) дровяной камин. Бумага корчилась, рассыпаясь седым пеплом. Потом, когда тускло-розовый рассвет забрезжил за глухой стеной занавесей, полковник встал и вышел за порог. В замке сухо и прощально щелкнул ключ.
Часть вторая
Глава VI
Глава VII
Этой ночью Стриж не спал. Он далеко заполночь мерил мягкими шагами комфортабельную камеру специального блока – так делали до него сотни заключенных. Потом опустился на единственный стул и ловил, ловил розовые отблески утра, пробивающиеся через верхнюю щель наклонной, глухой ставни на часто зарешеченном окне. Многочисленные датчики, записывающие каждый вздох иллирианца, не уловили ничего интересного, кроме одного-единственного без конца повторяемого слова на чужом, ненавистном каленусийцам языке. “Spes. Spes”.
Spes – это надежда.
* * *
Полковник Хиллориан тоже не спал. Он тщательно осмотрел свою одинокую квартиру в тихом, чистом пригороде Порт-Калинуса. Поискал спрятанные датчики – не нашел. Отключил суетливого домашнего сайбера, опустил и наглухо закрыл шторы. Собрал и долго жег на кухне бумаги. Он лист за листом бросал ненужные слова в настоящий (дорогостоящая прихоть холостяка) дровяной камин. Бумага корчилась, рассыпаясь седым пеплом. Потом, когда тускло-розовый рассвет забрезжил за глухой стеной занавесей, полковник встал и вышел за порог. В замке сухо и прощально щелкнул ключ.
Часть вторая
Горы Янга
Глава VI
Сомнения
Каленусия, сектор западного побережья, день “Z”.
Винтокрылые птицы оторвались от квадрата площадки. Свист рассекаемого воздуха закладывал уши. Рокочущая стая взвилась вверх – вертолет с псиониками вела группа прикрытия. Для постороннего взгляда эскорт получался внушительный и ничем не наводящий на мысли о маленькой экспедиции, затерянной в южных горах. Вертолеты уходили по широкой дуге, позади и внизу остался замкнутый вокруг Пирамиды квадрат внутреннего двора Департамента, стрелка мачты с голубым флагом Каленусии. Пестрели темно-красные, ярко-желтые и свинцово-серые крыши Порт-Калинуса. Жирно блестела мутная вода в гавани.
Белочка приникла к окну, наблюдая, впитывая, прощаясь…
Хиллориан ободряюще улыбнулся. Мюф расплющил нос о стекло, следя, как удаляются сверкающие палубы и точки крикливо снующих чаек. Иеремия закрыл глаза, кажется, он читал про себя молитву. Помощник летчика подмигнул товарищу, через плечо указал большим пальцем на старика и украдкой коротко стукнул себе повыше уха. Невыспавшийся Стриж равнодушно чистил ногти подобранной во дворе гладкой щепочкой.
Вертолеты уходили на юг. Город, причудливое скопище стали, камня и стекла, оставался на севере. Побережье тянулось рваной лентой прибоя, машины то удалялись вглубь суши, то приближались к бесконечному пространству густо-синей воды, прочерченному гребням пены. Ветер раскачивал длинные, тяжелые аквамариновые валы. Скалы Мыса Звезд дробили воду в пыль.
Хиллориан склонился к Джу, стараясь перекричать шум.
– Через два часа будем на базе Лора. Там дозаправка.
– А?
– На Лора.
Джу подавилась – это место считалось секретным объектом, не доступным простым смертным.
Стриж слегка заинтересовался.
– Сколько будет промежуточных посадок?
– Одна. Только не надейтесь, что вам удастся сбежать.
– И не собирался. Раз вы мне так не доверяете, какой холеры тащите меня в горы?
Хиллориан засмеялся.
– Так вы же единственный человек с пси-нулем на всей Геонии.
Стриж переварил новость.
– Вы уверены?
– Почти. Если верить архивам, семьдесят лет назад был еще один экземпляр – умер в возрасте двадцати пяти лет в состоянии буйного помешательства.
– Спасибо на добром слове. Это правда?
– Не совсем. На самом деле ценный кадр прибрали к рукам спецслужбы, ложно списав в расход через больничные архивы.
Усталый Стриж оказался обидчивым:
– Порази вас космическая чума, колонель. Вы достали меня своими шутками.
Белочка воспользовалась разговором наблюдателя с иллирианцем и чуть-чуть прощупала разум Дезета. Глухо – как и следовало ожидать. “Настаивать” она не решилась. Стриж, похоже, не заметил манипуляции. Джу присмотрелась к Иеремии. Луддит, против ожидания, нисколько не выдавал отвращения к путешествию в брюхе механической птицы. Вообще, сектант держался на заднем плане, хоть и с достоинством, но отчужденно. Зато Мюф сиял как новенький грош. Белочка заметила на мюфовой щеке роскошный синяк, которого еще вчера не было, но не стала спрашивать о происхождении. Фалиан-младший поманил ее, Джулия пересела так, чтобы лучше слышать мальчишку. Мюф притянул Белочку за руку и прошептал ей в самое ухо:
– У меня что-то есть.
– Что?
– Кассета для сайбера.
Джу прыснула в кулак.
– У тебя же сайбера нет.
Мюф дернул плечом.
– Дед мне не разрешает.
– А ты бы хотел?
– Не знаю. А у тебя он был когда-нибудь?
Белочка вспомнила свою перенасыщенную ментальной техникой жизнь в Параду.
– Конечно. Если хочешь, после того, как мы вернемся из путешествия, я покажу тебе настоящие сайберы – разные. Ты сможешь выбрать, какой понравится.
На румяной физиономии Мюфа отразилась сладкая мука искушаемого праведника.
– Не врешь?
– Нет. Да ты что! Чтобы я сдохла, если вру.
Мюф простодушно принял клятву – очень уж хотелось верить.
– Ладно. Может быть, ты и сносная девчонка. Если не соврешь – расскажу секрет…
Он попытался сформулировать недавнее открытие – люди в сером не одинаковы, и у таинственного, сердитого Хиллориана есть враги одного с ним цвета. Оформить открытие в слова не получилось – в запасе у Мюфа попросту не оказалось нужных понятий. И он добавил на всякий случай:
– Потом.
Джу кивнула, подавив улыбку. Детская тайна младшего Фалиана ее ничуть не интересовала. Зато она сообразила, что приобрела наблюдательного и этим весьма полезного друга. Мюф отвлекся, достал перочинный нож, иголку, моток липкой ленты, палочку, пестрое перышко псевдо-индюка и принялся мастерить самодельный дротик.
Джу, лениво прикрыв ореховые глаза, остро прислушивалась к разговору полковника с иллирианским сардаром. Слова глушил шум, выражения лиц выдавали, пожалуй, нарастающий спор. Задействовать ментальный контроль она так и не решилась.
Иеремия в своем углу поднял голову и первый раз цепко и внимательно посмотрел на Белочку…
* * *
На базе Лора их ждали. Багаж доверили охране, оставив в опустевшем брюхе вертолета. Джу отдохнула, справилась, наконец, с тошнотой перелета, в личном отсеке вымыла и высушила волосы. Ужин оказался неплох, жизнь перестала казаться беспросветной чередой неудач. Белочка залезла под одеяло, ментальным приказом включила лампу на стене и открыла единственное оказавшееся под рукою чтение – “Карманный справочник врача”. Полузабытая наука напомнила Птеродактиля, а Птеродактиль – отца. Джулия прикинула, что сказал бы респектабельный доцент Симониан, увидев свою дочку в нынешних обстоятельствах и откровенно опасной компании – результат размышлений доставил ей злорадное удовольствие. Уже засыпая, она поняла, что переиграла-таки отца, изжив старую детскую обиду девочки-неудачницы.
Снов Белочка не помнила. Она проснулась среди ночи с острым чувством тревоги, словно от толчка и несколько минут лежала в темноте, прислушиваясь к шорохам. Кто-то осторожно скребся в дверь. Джу встала, бесшумно, босыми ногами прошла на цыпочках.
– Кто?
– Я.
Испуганный Мюф прерывисто шептал прямо в замочную скважину.
– Можно мне войти?
– Залетай.
Джу поправила пижаму и сердито распахнула дверь.
– Ты чего не спишь, конопатый?
– Я не конопатый, я веснушчатый.
– Иди спать.
– Я хмуриков боюсь.
– Кого?
– Хмуриков. Хмурики приходят из темноты.
– А дедушка? Ты ему сказал?
– Я звал его – он не просыпается.
Джу осторожно прощупала трепещущий разум Мюфа. И отшатнулась – видение получалось жутковатое: серый комок бесформенного ничто наплывал, давил, лишая сил. Фалиан-младший схватил ее за край пижамной курточки, Белочка услышала как часто колотится маленькое сердце.
Опыт псионика подсказывал – за страшным образом нередко кроются банальные причины, а настоящие опасности лучше встречать лицом к лицу.
– Пошли, посмотрим.
Мюф капризно захныкал.
– Я боюсь.
– Не бойся, мы потихоньку. Я – псионик. Я знаю, как обмануть хмуриков.
Убежденный крепкими аргументами Мюф слегка успокоился.
– Я видел их в окно.
– Пошли.
Джулия сунула ноги в парусиновые ботинки и, держа за руку настороженного мальчишку, выскользнула в коридор, прикинула, куда могло выходить окно Фалианов. Получалось – на юг. Бегать в пижаме мимо охраны Белочке не хотелось, она прошла вдоль ровного ряда дверей к единственному окну. Со второго этажа приземистого корпуса открывался замечательный вид на вертолетную площадку. Силуэта часового на месте не оказалось. Около машины кто-то возился – густой сумрак мешал Джулии рассмотреть лицо. Белочка ослепительно улыбнулась, демонстрируя безмятежность.
– Это полковник забыл свою зубную щетку.
Все еще испуганный Мюф слегка хрюкнул от смеха.
– У него зубы из пластика. Я сам видел.
Джу небольно дернула довольного сорванца за ухо.
– Не смей больше будить меня по пустякам. Приходи, если узнаешь важное.
– А сайбер?
– Все будет. Мое слово – замок. Мы с тобой как два хороших парня против плохих. Понял?
Мюф принял понятную абстракцию и успокоился. Белочка проводила мальчишку до его отсека, никем не замеченной вернулась к себе. Странность ситуации она осознала постепенно – после того, как в полной тишине неподалеку услышала четкий, резкий, немного приглушенный стук двери. Кто-то из участников экспедиции и впрямь только-только вернулся с ночной прогулки…
* * *
Каленусия, Южная равнина, день “Z+1”
Утро выдалось ветреное и прохладное. Фиолетовая мгла укрыла южный горизонт. Команду спешно загрузили в вертолеты. Белочка незаметно откинула край брезента. Если ночной незнакомец и покопался в багаже, то никаких видимых следов вмешательства не осталось. Печати на ее собственных контейнерах казались нетронутыми. Мешки полковника, Дезета и Фалиана лежали аккуратно, на тех же местах. Джу с разочарованием опустила брезент на место. Таинственный “хмурик” как дым растаял с первыми лучами.
Мюф доделал свой дротик и теперь пристраивался пометать его, выбрав вместо цели ботинок Стрижа. Дезет украдкой показал нахалу кулак. Фалиан-младший понял намек и перебрался под защиту Белочки. Иеремия казался до странности отрешенным. Полковник нервничал без видимых причин.
Машины взмыли вверх, подняв тучу мелкой пыли. Ветер стих, небо заволокло полупрозрачной дымкой. Вертолеты шли низко, Лора осталась на севере, вельд, растеряв остатки редких рощиц, сменился засушливой равниной без единого клочка древесной растительности. Кочки полумертвых трав казались волдырями, оставленными на земле болезнью. Правее, в отдалении, мелькала бурая спина зверя, опрометью бегущего прочь от вертолетов. Хищные тени машин стлались по земле.
Стриж окликнул Хиллориана.
– Полковник, это оно?
Наблюдатель сухо кивнул. Равнины южнее Лора, почти до самых гор, превратили в пустошь первые поколения переселенцев. Под шкурой больных трав до сих пор незримо светилась зараженная радиацией почва.
Оба собеседника понимали друг друга без слов. Геония бедна на минералы, необходимые для ядерных технологий. Может быть, это обстоятельство спасло потомкам жизнь – после того, как предки с максимальным эффектом истратили привезенный запас.
– Долго еще?
Хиллориан пожал плечами.
– Вам не терпится?
– В некотором роде.
Помощник летчика встревожено обернулся, оторвавшись от стандарт-уникома.
– Вас вызывает Лора, полковник.
Хиллориан вынул из поясной сумки личный уником, переключил его на прием “немого” текста – строчки, невидимые другим, побежали по миниатюрному экрану.
Стриж демонстративно (“не нужны мне ваши тайны – устал”) отвернулся. Наблюдатель еще раз перечитал сообщение, чувствуя, как сердце неровно колотится в ребра. Убрал коммуникатор в сумку, сел поудобнее, вытянув ноги.
– Капитан, далеко до границы “светящейся” территории?
– Если с такой же скоростью – полчаса лету.
– Как только перевалим линию, высадите нас в безопасном месте.
– ?
Хиллориан обернулся к Белочке и Иеремии.
– Произошли изменения, господа. На связь вышла Лора – у них срочные новости. Нет смысла скрывать – граница аномальной зоны, судя по последним измерениям, сместилась. Придется нам высадиться на пустошах – иначе вертолеты эскорта попадут прямиком в радиус пси-воздействия.
– Во сколько лишних стандарт-километров пешком нам это обойдется, полковник?
– Не менее сотни, Алекс.
Стриж тихо присвистнул.
– С этим составом команды…
– Заткнитесь. Я уже сказал вам – другого состава нет и не будет.
Иллирианец только пожал плечами.
Хиллориан чуть нахмурился.
– Что там с замерами радиации, Уил?
Летчик взглянул на индикатор.
– Падает, но очень медленно. Пока нас неплохо экранирует обшивка машины. Но я не хотел бы оказаться за бортом.
– Скоро войдем в пси-зону?
– По грубым оценкам – через пятнадцать минут.
– Командуй возвращение всем машинам эскорта. Дальше полетим одни.
Иеремия освободился от крепления безопасности и попытался встать. Белочка заметила, что губы старика беззвучно шевелятся. Немые слова сами сложились в древний, как эта равнина, текст:
Не бойся змеи, скользящей во мраке,
Не бойся печали под солнцем,
Не бойся ужаса, идущего среди звезд.
– Десять минут до входа в зону…
– Радиация?
– Дважды перекрывает предел.
– Тяни, сколько сможешь, капитан.
Летчик вымученно улыбнулся. Лоб с ранними залысинами блестел от пота под короной устройства связи.
– Через десять минут это станет затруднительным, полковник.
– Тяни, Уил, я знаю – ты лучший.
– Даже лучший из лучших не сможет вести машину в Аномале.
– Как только поймешь, что это предел – сажай борт.
– Даже на радиоактивное пятно?
– Да.
Неестественно спокойный Стриж обернулся к девушке.
– Советую вам держаться как следует. Посадка обещает быть жесткой.
Мюф присмирел. Веснушки на носу мальчишки поблекли. Белочка заодно затянула потуже и его крепление. Иеремия читал нараспев:
Не бойся чудовищ, порожденный полуднем,
Не бойся стрел, пронзающих незримо…
Полковник оглянулся через плечо – его лицо пошло красными пятнами.
– Молчать. Да сядьте же, Фалиан! И закрепитесь, холера вас забери – Мировой Разум не помогает тем, кто сам себе не помогает! Дезет, не сидите истуканом – покажите им, как надо.
Летчик пробормотал, не оборачиваясь, голос его внезапно охрип:
– Пять минут до входа в зону… Радиация – полтора.
– Сбрось скорость. Садимся. Опустись пониже, Уил. Еще ниже…
– Мы изжаримся до костей, полковник.
Белочка даже сквозь пси-барьер ощущала, как в разуме пилота мечется ужас.
– Нет, Уил, нас экранирует корпус… Пожалуйста. Спустись. Пониже.
Джу еще чуть-чуть ослабила свой барьер и добавила легкий ментальный толчок к словесным убеждениям Хиллориана. Вертолет опустился – мелькание приблизившихся кустов и травы слилось в единую пеструю сумятицу.
– Три минуты до входа в зону.
Белочка опустила лицо к коленям, прикрыла затылок сцепленными руками.
– Две ми…………………………………………………………………………………………………..
…Границу пси-Аномалии она почувствовала как прыжок в кипящий хаос – под сводом черепа взорвалась какофония звуков, рассыпался искрами фейерверк разноцветного холодного огня. Грохот океанского прибоя смешался с пронзительным писком помех, воем ветра, плеском ручья, голосом, поющим в ночи, вкрадчивым шепотом, приходящим из далекого ледяного ничто.
Бесформенная субстанция хаоса бурлила, выбрасывая тонкие паутинки – они тут же опадали, увядая, и сменялись новыми. Кишение нитей опутывало сознание. Со стороны пустого пространства в пляску паутины ворвалась струя огня. Нити съежились, сгорая. Серая поверхность Хаоса сгладилась, потом мягко потекла, обретя цвет – в неопределенное нечто смешались все оттенки спектра.
Под напором образов, звуков и красок пси-барьер прогнулся, истончаясь, как стенка мыльного пузыря. Ощущение не было мучительным – скорее странным и неприятно чужим. Джу напрягла силы, удерживая ментальную перегородку – писк, вой и шепот тут же ослабли, превратившись в едва заметное, на грани слышимого, жужжание. Реальность обрела свои права.
Хаос замолчал.
Полуоглохшая Белочка поняла – обычные звуки тоже исчезли. Катастрофа по-будничному деловито заявила о себе. Остановившиеся винты молчали. В ту же секунду винтокрылая машина беспомощно рухнула вниз. Джу еще успела услышать как пронзительно, по-заячьи, заверещал Мюф…
* * *
– Да очнитесь же, колонель… Колонель!
Хиллориан охнул, держась за поясницу. Вместо серой поверхности крыши кабины над ним нависало зеленовато-голубое, в легкой перистой дымке небо. На фоне холодноватого марева нарисовался силуэт озабоченного Стрижа. Иллирианец щурился как от головной боли, левую щеку прочеркнула кровоточащая царапина.
– Подъем, полковник!
Хиллориан вставал медленно, впервые с острой ностальгией ощущая, что сорок три – не самый лучший возраст для полевых акций.
– Что с другими?
– Один труп. Прочее – увидите сами.
Расколовшийся остов невзорвавшейся машины примял жесткую траву, ползучие плети мутировавшего кустарника. Неряшливо грудой лежали извлеченные из отсека вещи. Рядом сквозь потрепанный брезент проступал длинный контур лежащего на земле предмета. Хиллориан откинул край. Пустой взгляд Уила упирался в зенит. Ко лбу прилипла травинка.
– Вы даже не закрыли ему глаза.
– Некогда было.
Полковник с трудом сдержал желание ударить Стрижа. Желание было несправедливым – Дезет сделал все, что мог, глупо требовать от сардара сентиментальности по отношению к мертвому каленусийскому офицеру. Прощай, старый друг – беззвучно пробормотал Хиллориан и осторожно опустил покрывало на холодное лицо Уила.
– Что с радиацией? Вижу, вы не слишком беспокоитесь.
– Мерил. Как раз на пределе допустимого. Если мы за день уйдем с пятна, я скажу – легко отделались. Думаю, успеем. И еще – смотрите – на юге видны горы.
– Что с людьми? Раздайте им дозиметры.
– Уже. Возьмите, кстати, свой.
Полковник сунул коробочку во внутренний карман, огляделся, борясь с волною накатившей тошноты. Пахло разлитым топливом.
– Странно, что мы не взлетели на воздух.
– Пси-зона не любит взрывы.
– Она что – физические законы отменяет?
– Чума ее знает. Кстати, уникомы здесь не работают – проверено.
Бледная до синевы Джулия подошла неслышно. Мальчишка, конопатый, густобровый внук Фалиана, хромал, держась за ее куртку. Иеремия сидел на корточках, придерживая за плечи выжившего помощника Уила. Лейтенанта (имя ускользнуло из памяти Хиллориана) мучительно рвало.
– Вы врач, Симониан, или предмет мебели? Помогите раненым.
Вертолетчик глухо отозвался.
– Я в порядке, полковник, это минутное…
Джу мягко отцепила руки Мюфа от одежды и неуверенно пошла в сторону сваленных вещей – за своим оборудованием. Стриж покачал головой.
– Бросьте яриться, колонель, парень переблевался не от сотрясения, а от страха – Аномалия обостряет деструктивные эмоции.
Полковник мысленно согласился. Придавленные случившимся люди собрались вокруг наблюдателя.
– Симониан – дозу стимулятора каждому. Лейтенант, прикройте тело обломками кабины. Вещи на себя, уходим. Если всем присутствующим дорого будущее – к вечеру мы должны сползти с “пятна”.
Белочка возилась возле багажа. Стриж зашуршал картой.
– Куда двинем?
– Юго-юго запад. Сейчас Аномалия слишком “распухла”. Такого не было никогда. Обычно там чистая территория и горноспасательный пост. Оставим у спасателей лейтенанта, попробуем получить связь…
– На два слова в сторону, колонель.
Хиллориан перешагнул через остро пахнущую лужу топлива. Стриж выглядел чуть менее уверенным, чем обычно.
– Вы в курсе, отчего погиб капитан?
– ?
– На нем ни царапинки.
– Может быть, внутреннее кровоизлияние. Нам сейчас не до вскрытия.
Дезет с сомнением покачал головой.
– Сдается мне – это шутки Аномалии. Нам может понадобиться такая информация.
– Я не отдам приказа пятьдесят километров тащить мертвое тело по жаре.
– Понял, не стану спорить, но я бы на вашем месте имел в виду кое-какие неожиданности.
– Вы не на моем месте, Стриж.
Полковник опять с трудом удержал приступ неестественного озлобления.
– Симониан, где вы? Готовьте стимуляторы для группы.
Вернувшаяся Белочка смотрела широко распахнутыми, остановившимися ореховыми глазами.
– Стимуляторов нет.
– Как нет? Контейнеры разбились?
– Целы. Пломбы срезаны. Кто-то забрал оттуда ампулы.
– Что?!.. Что вы сказали?!..
…Кучка людей под белесым небом, у разбитого остова машины. Зной. Страх. Сухая трава. Неизвестность…
Винтокрылые птицы оторвались от квадрата площадки. Свист рассекаемого воздуха закладывал уши. Рокочущая стая взвилась вверх – вертолет с псиониками вела группа прикрытия. Для постороннего взгляда эскорт получался внушительный и ничем не наводящий на мысли о маленькой экспедиции, затерянной в южных горах. Вертолеты уходили по широкой дуге, позади и внизу остался замкнутый вокруг Пирамиды квадрат внутреннего двора Департамента, стрелка мачты с голубым флагом Каленусии. Пестрели темно-красные, ярко-желтые и свинцово-серые крыши Порт-Калинуса. Жирно блестела мутная вода в гавани.
Белочка приникла к окну, наблюдая, впитывая, прощаясь…
Хиллориан ободряюще улыбнулся. Мюф расплющил нос о стекло, следя, как удаляются сверкающие палубы и точки крикливо снующих чаек. Иеремия закрыл глаза, кажется, он читал про себя молитву. Помощник летчика подмигнул товарищу, через плечо указал большим пальцем на старика и украдкой коротко стукнул себе повыше уха. Невыспавшийся Стриж равнодушно чистил ногти подобранной во дворе гладкой щепочкой.
Вертолеты уходили на юг. Город, причудливое скопище стали, камня и стекла, оставался на севере. Побережье тянулось рваной лентой прибоя, машины то удалялись вглубь суши, то приближались к бесконечному пространству густо-синей воды, прочерченному гребням пены. Ветер раскачивал длинные, тяжелые аквамариновые валы. Скалы Мыса Звезд дробили воду в пыль.
Хиллориан склонился к Джу, стараясь перекричать шум.
– Через два часа будем на базе Лора. Там дозаправка.
– А?
– На Лора.
Джу подавилась – это место считалось секретным объектом, не доступным простым смертным.
Стриж слегка заинтересовался.
– Сколько будет промежуточных посадок?
– Одна. Только не надейтесь, что вам удастся сбежать.
– И не собирался. Раз вы мне так не доверяете, какой холеры тащите меня в горы?
Хиллориан засмеялся.
– Так вы же единственный человек с пси-нулем на всей Геонии.
Стриж переварил новость.
– Вы уверены?
– Почти. Если верить архивам, семьдесят лет назад был еще один экземпляр – умер в возрасте двадцати пяти лет в состоянии буйного помешательства.
– Спасибо на добром слове. Это правда?
– Не совсем. На самом деле ценный кадр прибрали к рукам спецслужбы, ложно списав в расход через больничные архивы.
Усталый Стриж оказался обидчивым:
– Порази вас космическая чума, колонель. Вы достали меня своими шутками.
Белочка воспользовалась разговором наблюдателя с иллирианцем и чуть-чуть прощупала разум Дезета. Глухо – как и следовало ожидать. “Настаивать” она не решилась. Стриж, похоже, не заметил манипуляции. Джу присмотрелась к Иеремии. Луддит, против ожидания, нисколько не выдавал отвращения к путешествию в брюхе механической птицы. Вообще, сектант держался на заднем плане, хоть и с достоинством, но отчужденно. Зато Мюф сиял как новенький грош. Белочка заметила на мюфовой щеке роскошный синяк, которого еще вчера не было, но не стала спрашивать о происхождении. Фалиан-младший поманил ее, Джулия пересела так, чтобы лучше слышать мальчишку. Мюф притянул Белочку за руку и прошептал ей в самое ухо:
– У меня что-то есть.
– Что?
– Кассета для сайбера.
Джу прыснула в кулак.
– У тебя же сайбера нет.
Мюф дернул плечом.
– Дед мне не разрешает.
– А ты бы хотел?
– Не знаю. А у тебя он был когда-нибудь?
Белочка вспомнила свою перенасыщенную ментальной техникой жизнь в Параду.
– Конечно. Если хочешь, после того, как мы вернемся из путешествия, я покажу тебе настоящие сайберы – разные. Ты сможешь выбрать, какой понравится.
На румяной физиономии Мюфа отразилась сладкая мука искушаемого праведника.
– Не врешь?
– Нет. Да ты что! Чтобы я сдохла, если вру.
Мюф простодушно принял клятву – очень уж хотелось верить.
– Ладно. Может быть, ты и сносная девчонка. Если не соврешь – расскажу секрет…
Он попытался сформулировать недавнее открытие – люди в сером не одинаковы, и у таинственного, сердитого Хиллориана есть враги одного с ним цвета. Оформить открытие в слова не получилось – в запасе у Мюфа попросту не оказалось нужных понятий. И он добавил на всякий случай:
– Потом.
Джу кивнула, подавив улыбку. Детская тайна младшего Фалиана ее ничуть не интересовала. Зато она сообразила, что приобрела наблюдательного и этим весьма полезного друга. Мюф отвлекся, достал перочинный нож, иголку, моток липкой ленты, палочку, пестрое перышко псевдо-индюка и принялся мастерить самодельный дротик.
Джу, лениво прикрыв ореховые глаза, остро прислушивалась к разговору полковника с иллирианским сардаром. Слова глушил шум, выражения лиц выдавали, пожалуй, нарастающий спор. Задействовать ментальный контроль она так и не решилась.
Иеремия в своем углу поднял голову и первый раз цепко и внимательно посмотрел на Белочку…
* * *
На базе Лора их ждали. Багаж доверили охране, оставив в опустевшем брюхе вертолета. Джу отдохнула, справилась, наконец, с тошнотой перелета, в личном отсеке вымыла и высушила волосы. Ужин оказался неплох, жизнь перестала казаться беспросветной чередой неудач. Белочка залезла под одеяло, ментальным приказом включила лампу на стене и открыла единственное оказавшееся под рукою чтение – “Карманный справочник врача”. Полузабытая наука напомнила Птеродактиля, а Птеродактиль – отца. Джулия прикинула, что сказал бы респектабельный доцент Симониан, увидев свою дочку в нынешних обстоятельствах и откровенно опасной компании – результат размышлений доставил ей злорадное удовольствие. Уже засыпая, она поняла, что переиграла-таки отца, изжив старую детскую обиду девочки-неудачницы.
Снов Белочка не помнила. Она проснулась среди ночи с острым чувством тревоги, словно от толчка и несколько минут лежала в темноте, прислушиваясь к шорохам. Кто-то осторожно скребся в дверь. Джу встала, бесшумно, босыми ногами прошла на цыпочках.
– Кто?
– Я.
Испуганный Мюф прерывисто шептал прямо в замочную скважину.
– Можно мне войти?
– Залетай.
Джу поправила пижаму и сердито распахнула дверь.
– Ты чего не спишь, конопатый?
– Я не конопатый, я веснушчатый.
– Иди спать.
– Я хмуриков боюсь.
– Кого?
– Хмуриков. Хмурики приходят из темноты.
– А дедушка? Ты ему сказал?
– Я звал его – он не просыпается.
Джу осторожно прощупала трепещущий разум Мюфа. И отшатнулась – видение получалось жутковатое: серый комок бесформенного ничто наплывал, давил, лишая сил. Фалиан-младший схватил ее за край пижамной курточки, Белочка услышала как часто колотится маленькое сердце.
Опыт псионика подсказывал – за страшным образом нередко кроются банальные причины, а настоящие опасности лучше встречать лицом к лицу.
– Пошли, посмотрим.
Мюф капризно захныкал.
– Я боюсь.
– Не бойся, мы потихоньку. Я – псионик. Я знаю, как обмануть хмуриков.
Убежденный крепкими аргументами Мюф слегка успокоился.
– Я видел их в окно.
– Пошли.
Джулия сунула ноги в парусиновые ботинки и, держа за руку настороженного мальчишку, выскользнула в коридор, прикинула, куда могло выходить окно Фалианов. Получалось – на юг. Бегать в пижаме мимо охраны Белочке не хотелось, она прошла вдоль ровного ряда дверей к единственному окну. Со второго этажа приземистого корпуса открывался замечательный вид на вертолетную площадку. Силуэта часового на месте не оказалось. Около машины кто-то возился – густой сумрак мешал Джулии рассмотреть лицо. Белочка ослепительно улыбнулась, демонстрируя безмятежность.
– Это полковник забыл свою зубную щетку.
Все еще испуганный Мюф слегка хрюкнул от смеха.
– У него зубы из пластика. Я сам видел.
Джу небольно дернула довольного сорванца за ухо.
– Не смей больше будить меня по пустякам. Приходи, если узнаешь важное.
– А сайбер?
– Все будет. Мое слово – замок. Мы с тобой как два хороших парня против плохих. Понял?
Мюф принял понятную абстракцию и успокоился. Белочка проводила мальчишку до его отсека, никем не замеченной вернулась к себе. Странность ситуации она осознала постепенно – после того, как в полной тишине неподалеку услышала четкий, резкий, немного приглушенный стук двери. Кто-то из участников экспедиции и впрямь только-только вернулся с ночной прогулки…
* * *
Каленусия, Южная равнина, день “Z+1”
Утро выдалось ветреное и прохладное. Фиолетовая мгла укрыла южный горизонт. Команду спешно загрузили в вертолеты. Белочка незаметно откинула край брезента. Если ночной незнакомец и покопался в багаже, то никаких видимых следов вмешательства не осталось. Печати на ее собственных контейнерах казались нетронутыми. Мешки полковника, Дезета и Фалиана лежали аккуратно, на тех же местах. Джу с разочарованием опустила брезент на место. Таинственный “хмурик” как дым растаял с первыми лучами.
Мюф доделал свой дротик и теперь пристраивался пометать его, выбрав вместо цели ботинок Стрижа. Дезет украдкой показал нахалу кулак. Фалиан-младший понял намек и перебрался под защиту Белочки. Иеремия казался до странности отрешенным. Полковник нервничал без видимых причин.
Машины взмыли вверх, подняв тучу мелкой пыли. Ветер стих, небо заволокло полупрозрачной дымкой. Вертолеты шли низко, Лора осталась на севере, вельд, растеряв остатки редких рощиц, сменился засушливой равниной без единого клочка древесной растительности. Кочки полумертвых трав казались волдырями, оставленными на земле болезнью. Правее, в отдалении, мелькала бурая спина зверя, опрометью бегущего прочь от вертолетов. Хищные тени машин стлались по земле.
Стриж окликнул Хиллориана.
– Полковник, это оно?
Наблюдатель сухо кивнул. Равнины южнее Лора, почти до самых гор, превратили в пустошь первые поколения переселенцев. Под шкурой больных трав до сих пор незримо светилась зараженная радиацией почва.
Оба собеседника понимали друг друга без слов. Геония бедна на минералы, необходимые для ядерных технологий. Может быть, это обстоятельство спасло потомкам жизнь – после того, как предки с максимальным эффектом истратили привезенный запас.
– Долго еще?
Хиллориан пожал плечами.
– Вам не терпится?
– В некотором роде.
Помощник летчика встревожено обернулся, оторвавшись от стандарт-уникома.
– Вас вызывает Лора, полковник.
Хиллориан вынул из поясной сумки личный уником, переключил его на прием “немого” текста – строчки, невидимые другим, побежали по миниатюрному экрану.
Стриж демонстративно (“не нужны мне ваши тайны – устал”) отвернулся. Наблюдатель еще раз перечитал сообщение, чувствуя, как сердце неровно колотится в ребра. Убрал коммуникатор в сумку, сел поудобнее, вытянув ноги.
– Капитан, далеко до границы “светящейся” территории?
– Если с такой же скоростью – полчаса лету.
– Как только перевалим линию, высадите нас в безопасном месте.
– ?
Хиллориан обернулся к Белочке и Иеремии.
– Произошли изменения, господа. На связь вышла Лора – у них срочные новости. Нет смысла скрывать – граница аномальной зоны, судя по последним измерениям, сместилась. Придется нам высадиться на пустошах – иначе вертолеты эскорта попадут прямиком в радиус пси-воздействия.
– Во сколько лишних стандарт-километров пешком нам это обойдется, полковник?
– Не менее сотни, Алекс.
Стриж тихо присвистнул.
– С этим составом команды…
– Заткнитесь. Я уже сказал вам – другого состава нет и не будет.
Иллирианец только пожал плечами.
Хиллориан чуть нахмурился.
– Что там с замерами радиации, Уил?
Летчик взглянул на индикатор.
– Падает, но очень медленно. Пока нас неплохо экранирует обшивка машины. Но я не хотел бы оказаться за бортом.
– Скоро войдем в пси-зону?
– По грубым оценкам – через пятнадцать минут.
– Командуй возвращение всем машинам эскорта. Дальше полетим одни.
Иеремия освободился от крепления безопасности и попытался встать. Белочка заметила, что губы старика беззвучно шевелятся. Немые слова сами сложились в древний, как эта равнина, текст:
Не бойся змеи, скользящей во мраке,
Не бойся печали под солнцем,
Не бойся ужаса, идущего среди звезд.
– Десять минут до входа в зону…
– Радиация?
– Дважды перекрывает предел.
– Тяни, сколько сможешь, капитан.
Летчик вымученно улыбнулся. Лоб с ранними залысинами блестел от пота под короной устройства связи.
– Через десять минут это станет затруднительным, полковник.
– Тяни, Уил, я знаю – ты лучший.
– Даже лучший из лучших не сможет вести машину в Аномале.
– Как только поймешь, что это предел – сажай борт.
– Даже на радиоактивное пятно?
– Да.
Неестественно спокойный Стриж обернулся к девушке.
– Советую вам держаться как следует. Посадка обещает быть жесткой.
Мюф присмирел. Веснушки на носу мальчишки поблекли. Белочка заодно затянула потуже и его крепление. Иеремия читал нараспев:
Не бойся чудовищ, порожденный полуднем,
Не бойся стрел, пронзающих незримо…
Полковник оглянулся через плечо – его лицо пошло красными пятнами.
– Молчать. Да сядьте же, Фалиан! И закрепитесь, холера вас забери – Мировой Разум не помогает тем, кто сам себе не помогает! Дезет, не сидите истуканом – покажите им, как надо.
Летчик пробормотал, не оборачиваясь, голос его внезапно охрип:
– Пять минут до входа в зону… Радиация – полтора.
– Сбрось скорость. Садимся. Опустись пониже, Уил. Еще ниже…
– Мы изжаримся до костей, полковник.
Белочка даже сквозь пси-барьер ощущала, как в разуме пилота мечется ужас.
– Нет, Уил, нас экранирует корпус… Пожалуйста. Спустись. Пониже.
Джу еще чуть-чуть ослабила свой барьер и добавила легкий ментальный толчок к словесным убеждениям Хиллориана. Вертолет опустился – мелькание приблизившихся кустов и травы слилось в единую пеструю сумятицу.
– Три минуты до входа в зону.
Белочка опустила лицо к коленям, прикрыла затылок сцепленными руками.
– Две ми…………………………………………………………………………………………………..
…Границу пси-Аномалии она почувствовала как прыжок в кипящий хаос – под сводом черепа взорвалась какофония звуков, рассыпался искрами фейерверк разноцветного холодного огня. Грохот океанского прибоя смешался с пронзительным писком помех, воем ветра, плеском ручья, голосом, поющим в ночи, вкрадчивым шепотом, приходящим из далекого ледяного ничто.
Бесформенная субстанция хаоса бурлила, выбрасывая тонкие паутинки – они тут же опадали, увядая, и сменялись новыми. Кишение нитей опутывало сознание. Со стороны пустого пространства в пляску паутины ворвалась струя огня. Нити съежились, сгорая. Серая поверхность Хаоса сгладилась, потом мягко потекла, обретя цвет – в неопределенное нечто смешались все оттенки спектра.
Под напором образов, звуков и красок пси-барьер прогнулся, истончаясь, как стенка мыльного пузыря. Ощущение не было мучительным – скорее странным и неприятно чужим. Джу напрягла силы, удерживая ментальную перегородку – писк, вой и шепот тут же ослабли, превратившись в едва заметное, на грани слышимого, жужжание. Реальность обрела свои права.
Хаос замолчал.
Полуоглохшая Белочка поняла – обычные звуки тоже исчезли. Катастрофа по-будничному деловито заявила о себе. Остановившиеся винты молчали. В ту же секунду винтокрылая машина беспомощно рухнула вниз. Джу еще успела услышать как пронзительно, по-заячьи, заверещал Мюф…
* * *
– Да очнитесь же, колонель… Колонель!
Хиллориан охнул, держась за поясницу. Вместо серой поверхности крыши кабины над ним нависало зеленовато-голубое, в легкой перистой дымке небо. На фоне холодноватого марева нарисовался силуэт озабоченного Стрижа. Иллирианец щурился как от головной боли, левую щеку прочеркнула кровоточащая царапина.
– Подъем, полковник!
Хиллориан вставал медленно, впервые с острой ностальгией ощущая, что сорок три – не самый лучший возраст для полевых акций.
– Что с другими?
– Один труп. Прочее – увидите сами.
Расколовшийся остов невзорвавшейся машины примял жесткую траву, ползучие плети мутировавшего кустарника. Неряшливо грудой лежали извлеченные из отсека вещи. Рядом сквозь потрепанный брезент проступал длинный контур лежащего на земле предмета. Хиллориан откинул край. Пустой взгляд Уила упирался в зенит. Ко лбу прилипла травинка.
– Вы даже не закрыли ему глаза.
– Некогда было.
Полковник с трудом сдержал желание ударить Стрижа. Желание было несправедливым – Дезет сделал все, что мог, глупо требовать от сардара сентиментальности по отношению к мертвому каленусийскому офицеру. Прощай, старый друг – беззвучно пробормотал Хиллориан и осторожно опустил покрывало на холодное лицо Уила.
– Что с радиацией? Вижу, вы не слишком беспокоитесь.
– Мерил. Как раз на пределе допустимого. Если мы за день уйдем с пятна, я скажу – легко отделались. Думаю, успеем. И еще – смотрите – на юге видны горы.
– Что с людьми? Раздайте им дозиметры.
– Уже. Возьмите, кстати, свой.
Полковник сунул коробочку во внутренний карман, огляделся, борясь с волною накатившей тошноты. Пахло разлитым топливом.
– Странно, что мы не взлетели на воздух.
– Пси-зона не любит взрывы.
– Она что – физические законы отменяет?
– Чума ее знает. Кстати, уникомы здесь не работают – проверено.
Бледная до синевы Джулия подошла неслышно. Мальчишка, конопатый, густобровый внук Фалиана, хромал, держась за ее куртку. Иеремия сидел на корточках, придерживая за плечи выжившего помощника Уила. Лейтенанта (имя ускользнуло из памяти Хиллориана) мучительно рвало.
– Вы врач, Симониан, или предмет мебели? Помогите раненым.
Вертолетчик глухо отозвался.
– Я в порядке, полковник, это минутное…
Джу мягко отцепила руки Мюфа от одежды и неуверенно пошла в сторону сваленных вещей – за своим оборудованием. Стриж покачал головой.
– Бросьте яриться, колонель, парень переблевался не от сотрясения, а от страха – Аномалия обостряет деструктивные эмоции.
Полковник мысленно согласился. Придавленные случившимся люди собрались вокруг наблюдателя.
– Симониан – дозу стимулятора каждому. Лейтенант, прикройте тело обломками кабины. Вещи на себя, уходим. Если всем присутствующим дорого будущее – к вечеру мы должны сползти с “пятна”.
Белочка возилась возле багажа. Стриж зашуршал картой.
– Куда двинем?
– Юго-юго запад. Сейчас Аномалия слишком “распухла”. Такого не было никогда. Обычно там чистая территория и горноспасательный пост. Оставим у спасателей лейтенанта, попробуем получить связь…
– На два слова в сторону, колонель.
Хиллориан перешагнул через остро пахнущую лужу топлива. Стриж выглядел чуть менее уверенным, чем обычно.
– Вы в курсе, отчего погиб капитан?
– ?
– На нем ни царапинки.
– Может быть, внутреннее кровоизлияние. Нам сейчас не до вскрытия.
Дезет с сомнением покачал головой.
– Сдается мне – это шутки Аномалии. Нам может понадобиться такая информация.
– Я не отдам приказа пятьдесят километров тащить мертвое тело по жаре.
– Понял, не стану спорить, но я бы на вашем месте имел в виду кое-какие неожиданности.
– Вы не на моем месте, Стриж.
Полковник опять с трудом удержал приступ неестественного озлобления.
– Симониан, где вы? Готовьте стимуляторы для группы.
Вернувшаяся Белочка смотрела широко распахнутыми, остановившимися ореховыми глазами.
– Стимуляторов нет.
– Как нет? Контейнеры разбились?
– Целы. Пломбы срезаны. Кто-то забрал оттуда ампулы.
– Что?!.. Что вы сказали?!..
…Кучка людей под белесым небом, у разбитого остова машины. Зной. Страх. Сухая трава. Неизвестность…
Глава VII
Преодоление неизвестности
Каленусия, Южная равнина, день “Z+2”
Белочка поправила широкую лямку рюкзака, смахнула с бровей непослушную, влажную каштановую прядь. Экспедиция второй день уходила на юго-восток. Крайнее напряжение сил уже отзывалось звоном в ушах, мелкой дрожью в пальцах, ватной слабостью в коленях. Джу с тоской подумала о пропавших стимуляторах, но тут же отогнала предательскую мысль. Во-первых, что упало, то пропало, и жалостью делу не поможешь. Во-вторых, неизвестно, чем мог обернуться такой эксперимент в Аномалии.
Обстоятельства исчезновения ампул интересовали ее в основном с другой точки зрения – таинственный “хмурик” Мюфа стремительно обрастал плотью, обретая злую волю, но все еще сохранял инкогнито. Усталость выпила силы Джу почти до дна, извечный вопрос детектива – “кто” – маячил где-то неподалеку, дразня усталое сознание.
– Привал.
Белочка сбросила мешок и села, привалившись к нему узкой спиной – о все еще слегка радиоактивной почве она старалась не думать. Полковник выглядел изможденным, его приступ ярости прошел бесследно. Вчера Хиллориан едва не устроил заведомо бесполезный повальный обыск на предмет пропавших ампул – в безрассудном гневе наблюдателя было что-то неестественное. Белочка хладным умом отметила этот факт. В принципе, выбор подозреваемых у нее не велик – ищи, кому выгодно.
Номер первый – конечно, иллирианец. У Дезета природный пси-ноль. Аномалии он не по зубам, что и показал вчера во все красе – пожалуй, лишь бывший сардар сохранил самообладание у разбитого остова вертолета. Если иллирианец вздумает удариться бега и вместо Янга отправится, скажем, к восточной границе, без стимуляторов с ним не справится даже полковник. Версия показалась Белочке правдоподобной. Против нее говорило лишь одно – в страшные минуты до и после падения вертолета Дезет не только не пытался навредить экспедиции, но сделал все, что мог, для ее спасения.
Номер второй – Иеремия. Упрямый сектант не нравился Джулии. Как знать – вдруг старик отрицает применение любых средств, которые хотя бы условно можно отнести к наркотикам. Он мог вытащить грешные ампулы и попросту метнуть их в мусорный бачок…
Стоп! А когда, собственно, пропали препараты? Белочка ощутила восторг понимания – молния догадки высветила темные уголки тайны. Стимуляторы исчезли еще на базе. Она осмотрела печати перед полетом – да. Но не прикасалась к ним. Застывший пластик не оказался ни сломанным, ни раскрошившимся, а исключительно аккуратно, бритвенно тонко, срезанными у самого основания. С двух шагов такое повреждение не заметить.
Кусочки мозаики – “хмурик” Мюфа, темный силуэт ночного визитера на вертолетной площадке, поздний стук двери отсека – все это моментально встало на место. Кто-то из ее спутников той ночью, в Лора, позаботился уничтожить часть ампул.
Это не мог быть Иеремия – Иеремия спал, так сказал честный, верный Мюф.
Это не мог быть Дезет – часовой у вертолета наверняка остановил бы иллирианца.
Неужели – сам полковник?
Но – зачем?
Меж острых лопаточек Джу забегали мурашки. Что она знает о Хиллориане? Ничего не знает. Она поневоле доверила собственную жизнь черному, литому силуэту из видения. Белочка, как все университетские либералы, невысоко ставила мораль Департамента. А ну как Хиллориан даже среди “глазков” окажется исключением в худшую сторону? Впрочем, в настойчивое желание полковника загубить собственный проект верилось все-таки с трудом.
Джу слегка приуныла. Стройная башенка доводов обвалилась от первого толчка. Неуловимый “хмурик” вывернулся и юркнул в потемки тайны.
Иеремия завозился неподалеку – старик вскрыл бритвенно-острым крестьянским ножом пакет с армейским стандарт-обедом и теперь недоверчиво вкушал содержимое. Неясного происхождения серо-бурая масса концентрата вызвала у каленусийского фермера презрительную ухмылку.
Белочка присмотрелась к чеканному, опаленному солнцем профилю луддита. В облике седого фермера проглядывал едва ли ни трибун древности. Порой косный фанатизм Фалиана казался наигранным – Иеремия мог оказаться совсем не прост. А ведь он псионик – и сильный. Вдруг ночной визит Мюфа был частью игры Иеремии Фалиана? Перепуганный сорванец не лгал. Он знал, что дед спит, и разбудить его не получилось. Мюф боялся всерьез. Ментальная наводка – с ужасом поняла Джу. Это была жесткая ментальная наводка на ребенка. На самом деле Иеремия встал, прошел в темноте к вертолету, удалил часового, внушив ему, допустим, ложный сигнал вызова, срезал своим ножом печати…
Белочка поправила широкую лямку рюкзака, смахнула с бровей непослушную, влажную каштановую прядь. Экспедиция второй день уходила на юго-восток. Крайнее напряжение сил уже отзывалось звоном в ушах, мелкой дрожью в пальцах, ватной слабостью в коленях. Джу с тоской подумала о пропавших стимуляторах, но тут же отогнала предательскую мысль. Во-первых, что упало, то пропало, и жалостью делу не поможешь. Во-вторых, неизвестно, чем мог обернуться такой эксперимент в Аномалии.
Обстоятельства исчезновения ампул интересовали ее в основном с другой точки зрения – таинственный “хмурик” Мюфа стремительно обрастал плотью, обретая злую волю, но все еще сохранял инкогнито. Усталость выпила силы Джу почти до дна, извечный вопрос детектива – “кто” – маячил где-то неподалеку, дразня усталое сознание.
– Привал.
Белочка сбросила мешок и села, привалившись к нему узкой спиной – о все еще слегка радиоактивной почве она старалась не думать. Полковник выглядел изможденным, его приступ ярости прошел бесследно. Вчера Хиллориан едва не устроил заведомо бесполезный повальный обыск на предмет пропавших ампул – в безрассудном гневе наблюдателя было что-то неестественное. Белочка хладным умом отметила этот факт. В принципе, выбор подозреваемых у нее не велик – ищи, кому выгодно.
Номер первый – конечно, иллирианец. У Дезета природный пси-ноль. Аномалии он не по зубам, что и показал вчера во все красе – пожалуй, лишь бывший сардар сохранил самообладание у разбитого остова вертолета. Если иллирианец вздумает удариться бега и вместо Янга отправится, скажем, к восточной границе, без стимуляторов с ним не справится даже полковник. Версия показалась Белочке правдоподобной. Против нее говорило лишь одно – в страшные минуты до и после падения вертолета Дезет не только не пытался навредить экспедиции, но сделал все, что мог, для ее спасения.
Номер второй – Иеремия. Упрямый сектант не нравился Джулии. Как знать – вдруг старик отрицает применение любых средств, которые хотя бы условно можно отнести к наркотикам. Он мог вытащить грешные ампулы и попросту метнуть их в мусорный бачок…
Стоп! А когда, собственно, пропали препараты? Белочка ощутила восторг понимания – молния догадки высветила темные уголки тайны. Стимуляторы исчезли еще на базе. Она осмотрела печати перед полетом – да. Но не прикасалась к ним. Застывший пластик не оказался ни сломанным, ни раскрошившимся, а исключительно аккуратно, бритвенно тонко, срезанными у самого основания. С двух шагов такое повреждение не заметить.
Кусочки мозаики – “хмурик” Мюфа, темный силуэт ночного визитера на вертолетной площадке, поздний стук двери отсека – все это моментально встало на место. Кто-то из ее спутников той ночью, в Лора, позаботился уничтожить часть ампул.
Это не мог быть Иеремия – Иеремия спал, так сказал честный, верный Мюф.
Это не мог быть Дезет – часовой у вертолета наверняка остановил бы иллирианца.
Неужели – сам полковник?
Но – зачем?
Меж острых лопаточек Джу забегали мурашки. Что она знает о Хиллориане? Ничего не знает. Она поневоле доверила собственную жизнь черному, литому силуэту из видения. Белочка, как все университетские либералы, невысоко ставила мораль Департамента. А ну как Хиллориан даже среди “глазков” окажется исключением в худшую сторону? Впрочем, в настойчивое желание полковника загубить собственный проект верилось все-таки с трудом.
Джу слегка приуныла. Стройная башенка доводов обвалилась от первого толчка. Неуловимый “хмурик” вывернулся и юркнул в потемки тайны.
Иеремия завозился неподалеку – старик вскрыл бритвенно-острым крестьянским ножом пакет с армейским стандарт-обедом и теперь недоверчиво вкушал содержимое. Неясного происхождения серо-бурая масса концентрата вызвала у каленусийского фермера презрительную ухмылку.
Белочка присмотрелась к чеканному, опаленному солнцем профилю луддита. В облике седого фермера проглядывал едва ли ни трибун древности. Порой косный фанатизм Фалиана казался наигранным – Иеремия мог оказаться совсем не прост. А ведь он псионик – и сильный. Вдруг ночной визит Мюфа был частью игры Иеремии Фалиана? Перепуганный сорванец не лгал. Он знал, что дед спит, и разбудить его не получилось. Мюф боялся всерьез. Ментальная наводка – с ужасом поняла Джу. Это была жесткая ментальная наводка на ребенка. На самом деле Иеремия встал, прошел в темноте к вертолету, удалил часового, внушив ему, допустим, ложный сигнал вызова, срезал своим ножом печати…