Джоансен Айрис. Гадкий утенок

   Михаэла остановилась в дверях спортзала, неодобрительно глядя на Нелл – та лежала на мате лицом вниз, Танек сидел на ней сверху.
   – Не нравятся мне ваши забавы. Лучше занялись бы делом, чем по полу кататься.
   – Какой мужчина? – спросил Танек, поднимаясь.
   – Кзблер, тот самый. Он здесь уже бывал.
   Нелл насторожилась, кинула взгляд на Танека.
   – Он один? – спросил Николас.
   – Говорит, что один. Ну же, решайтесь. У меня своих дел полно.
   – Ладно, впустите. – Танек был уже возле дверей. – Тренировка окончена. Иди, Нелл, прими душ, а я с ним разберусь.
   – Нет.
   Он оглянулся на нее через плечо.
   – Я не допущу, чтобы вы секретничали у меня за спиной. Я же сказала, когда согласилась сюда приехать: никаких тайн.
   – Какие могут быт тайны? – сухо произнес Танек. – Я даже не знаю, зачем он сюда явился.
   Нелл зашла к себе в комнату, наскоро умылась, сняла пропотевший спортивный костюм, надела чистую блузку.
   Когда Кэблер въезжал во двор, на крыльце его встречали и Танек, и Нелл.
   Дул пронизывающий ветер, в воздухе медленно порхали снежные хлопья.
   – Ты без пальто, – осуждающе сказал Танек, не глядя на Нелл. – Может, подождешь внутри? Или ты сочтешь такое предложение хитрой уловкой?
   – Мне не холодно.
   Кэблер тем временем вылезал из машины.
   – До вас добраться, Танек, все равно что в государственное казначейство проникнуть, – пожаловался он. – Здравствуйте, миссис Калдер. Вы и есть то сокровище, которое здесь так охраняют?
   Нелл слегка кивнула.
   – Заходите, Кэблер. Перейдем сразу к делу, – сказал Танек и первым вошел в дом.
   – Как вы тут? – тихо спросил Кэблер, проходя мимо Нелл.
   – Хорошо. А что, у меня неважный вид? – Вид у вас сногсшибательный.
   Нелл вздрогнула. За последние недели она совсем забыла, как изменилась ее внешность.
   – Со мной все в порядке. Как видите, в темнице он меня не держит. Вы ведь из-за этого приехали?
   – Отчасти.
   – Кэблер! – раздался голос Танека.
   – Скажите, какое нетерпение, – процедил Кэблер и вошел внутрь.
   Нелл последовала за ним, прикрыла за собой дверь.
   – Здесь мило, – заметил Каблер, оглядываясь по сторонам. – Шикарно, но в то же время и уютно. Мне нравится. – Он остановился перед картиной Делакруа. – Новое приобретение?
   – Нет, вы эту картину уже видели, – ответил Танек. – И даже высказывались по ее поводу.
   – Да-да, припоминаю. – Кэблер усмехнулся. – Честно говоря, я даже проверил, законным ли путем вы ее приобрели.
   – Вам-то что? Вы ведь искусством не занимаетесь.
   – Надеялся хоть как-то за вас зацепиться. Никогда не знаешь, когда это может пригодиться. – Кэблер сокрушенно покачал головой. – К сожалению, все чисто. С вами трудно иметь дело, Танек.
   – Зачем вы приехали?
   – Миссис Калдер так неожиданно исчезла. Я знал, что сквозь землю она провалиться не могла, поэтому пожаловал сюда. – Он посмотрел Танеку в глаза. – Почему она здесь? Вы что, хотите использовать ее в качестве приманки?
   – По-моему, вы сказали, что нападение на меня было случайностью, – насторожилась Нелл. – Если это так, то с какой стати Танек будет использовать меня как приманку?
   – Смотрите-ка, как охотно она кинулась его защищать, – вслух заметил Кэблер. – Вам всегда удавалось втираться в доверие к людям, Танек. А вам, миссис Калдер, я напомню: Танек-то как раз верит, что нападение случайным не было. Кстати, он рассказывал вам о Найджеле Симпсоне? – Кэблер довольно улыбнулся. – Вижу, что не рассказывал.
   – Так расскажите ей сами, – бесстрастно заметил Танек. – Я вижу, у вас слюни текут.
   – Какая наблюдательность! Найджел Симпсон был одним из бухгалтеров Филиппа Гардо. Этот человек поставлял мне кое-какую информацию. А потом вдруг взял и исчез. – Кэблер сокрушенно покачал головой. – И произошло это как раз тогда, когда мистер Танек находился в Лондоне с деловым визитом. Вот какое совпадение.
   Нелл вспомнила, что Танеку позвонили из Лондона и на следующий день он отправился туда сам.
   – По-вашему, я и Симпсона здесь прячу? – спросил Танек.
   – Нет, бедолагу скорее всего спрятали где-нибудь на дне океана.
   – И сделал это я?
   – Не исключено. – Кэблер пожал плечами. – А скорее всего вы вычислили моего агента, прижали его к стенке, заставили рисковать, и Гардо с ним расправился. Что он вам сообщил?
   – Ничего. Я его в глаза не видел.
   – Между прочим, я могу вызвать вас на допрос.
   – На каком основании? Только потому, что я находился в Лондоне в то же время?
   – Этого вполне достаточно. – Кэблер помолчал. – Ладно, не буду на вас давить. Меня интересует, поделились ли вы добытой информацией с мяссис Калдер?
   – По-моему, я только что сказал вам, что ничего не знаю.
   – А что вынюхивал Риардон?
   – Где? – с непроницаемым видом спросил Танек.
   – В Афинах.
   Нелл напряглась.
   – Греция – такая красивая страна, – улыбнулся Николас. – Может, Джейми решил отдохнуть. Это ответ на ваш вопрос?
   – Нет. Ответ мне известен. – Кэблер помрачнел. – Я приехал, чтобы сказать вам: еще раз перебежите мне дорогу, и я вас раздавлю. Симпсон был мне нужен.
   – Мне тоже. – Танек распахнул дверь наружу. – Всего хорошего, Кэблер.
   Директор АБН поднял брови:
   – Выставляете меня на мороз? Как негостеприимно! Не по-ковбойски. – Он сделал шаг в сторону Танека. – В душе вы так и остались бандитом, Танек.
   – Не отрицаю. Себя ведь не изменишь.
   Кэблер еще раз огляделся по сторонам, его взгляд задержался на старинной китайской вазе.
   – А ваше ремесло давало неплохие барыши. На деньги, которые вы заплатили за эту вазу, я мог бы дать детям высшее образование. – В голосе его звучала горечь. – Роскошно живете, приятель. Не хуже, чем этот подонок Гардо. Вам никогда не приходило в голову, что…
   – До свидания, Кэблер.
   Тот хотел было что-то сказать, но под взглядом Танека закрыл рот.
   – Проводите-ка меня до машины, – попросил он Нелл. – Хочу перемолвиться с вами парой слов. Если, конечно, Танек согласится выпустить вас из-под наблюдения.
   – Ради Бога, – спокойно сказал Николас. – Надень куртку, Нелл.
   Нелл сдернула с вешалки куртку и последовала за Кзблером.
   Снегопад усиливался. Все ветровое стекло машины Кэблера было покрыто снегом.
   – Как бы мне не застрять на обратном пути, – пробормотал Кэблер, открывая дверцу.
   – Оставайтесь на ночь.
   – После того, как Танек выставил меня за дверь? Предпочитаю снежную бурю.
   – Николас не зверь. Если бы буря была действительно опасной, он позволил бы вам остаться.
   – Он, конечно, не зверь, но и добряком его не назовешь, – устало вздохнул Кэблер. – Да и потом, я все равно не смог бы остаться. Мне нужно назад, в Вашингтон. Сын болеет. Не могу надолго оставлять жену одну.
   Впервые Нелл обратила внимание, что Кэблер выглядит старым и изможденным.
   – Мне очень жаль. – Она импульсивно дотронулась до его плеча. – Когда болеют дети – это хуже, чем когда болеешь сам. Что с ним?
   – Возможно, грипп, – пожал плечами Кэблер. – Что-то больно долго тянется.
   – Будем надеяться, все обойдется.
   – Будем. – Он через силу улыбнулся. – Двое старших уже переболели. Дети – они крепкие.
   Нелл кивнула:
   – Я помню, у Джилл было сильнейшее воспаление легких, а через пару недель она уже вовсю носилась в парке. Вот и с вашим сыном все будет хорошо.
   – Конечно. Спасибо за сочувствие. Хорошо, что вы это сказали. – Каблер оглянулся на дом. – Не доверяйте этому человеку. Бандит всегда остается бандитом.
   – Вы не правы, люди меняются.
   – Он не такой, как мы с вами. Это особая порода. Вы можете себе представить, чтобы он переживал из-за больного ребенка? Человек, выросший на помойке и валявшийся в грязи, черствеет душой.
   – Неправда.
   – Поверьте мне, я насмотрелся на эту публику за двадцать семь лет. У нас с ними мало общего. – Он стиснул кулак. – Но землей правят они, а не мы. Они играют без правил, и потому у них полным-полно денег. А им все мало, все хапают и хапают.
   – Вы что, хотели сказать мне именно это?
   – Он вас одурачил, я так и знал. Мне не хотелось бы, чтобы вы попали в беду.
   – Он меня не одурачил, и в беду я не попаду. Теперь уже не попаду.
   – Почему же он не рассказал вам о Найджеле Симпсоне?
   – Понятия не имею. Но я спрошу его об этом. Кэблер поджал губы:
   – Я смотрю, вы к нему здорово прикипели. Спите с ним?
   – А вот это уже не ваше дело, – холодно ответила она.
   – Извините, вы правы. Просто мне хочется вам помочь. У вас еще осталась моя карточка?
   – Да.
   – Ладно, увидимся. – Он включил зажигание. – Смотрите не упустите момент.
   Нелл стояла во дворе, провожая машину взглядом.
   Нет, это не так. Танек не имеет над ней никакой власти. Кеблер ошибается. Но насчет Симпсона он, кажется, прав.
   Она медленно вернулась в дом.
   Николас стоял у огня в гостиной.
   – Иди сюда, согрейся. Что ты там делала столько времени?
   Она скинула куртку, подошла к нему.
   – Сильный снегопад. Я предложила Кэблеру остаться на ночь.
   – А он решил, что это будет слишком рискованно, да?
   – Я сказала ему, что ты не будешь возражать.
   – Неужели ты не побоялась, что я выброшу его на съедение волкам?
   – Не говори глупостей.
   – Не выбросил бы. – Танек улыбнулся. – Если бы ты его пригласила.
   Нелл обратила внимание на это уточнение.
   – Он мне нравится, – сказала она.
   – Вижу. Почему бы и нет? Семейный человек, надежный, заботливый…
   – А ты против него что-то имеешь?
   – На мой вкус, Кэблер – слишком большой праведник. Такие всегда кидают камень в грешника первыми. А грешник-то – я.
   – Что там случилось с этим Найджелом Симпсоном?
   – Примерно то самое, что предположил Кэблер, – Танек отвернулся. – Но если ты хочешь знать, моих ли это рук дело…
   – Я тебя об этом не спрашивала.
   – По-твоему, я слишком благороден для столь гнусного поступка? – насмешливо спросил Танек.
   – Не знаю. Просто я не думаю, что ты пойдешь на это без достаточных… – Она запнулась и решительно закончила: – Я не верю, что ты его убил.
   – Ну хорошо, в этом вопросе, по крайней мере, мы разобрались.
   – Но я хочу знать, что ты у него выведал.
   Танек немного помолчал, потом сказал:
   – Он дал мне часть бухгалтерских счетов Гардо, а также сообщил имя еще одного бухгалтера, который живет в Париже.
   – Это ценная информация?
   – Возможно.
   – До какой степени?
   – Информация всегда полезна. Когда я жил в Гонконге, я весьма выгодно ею торговал. Некоторую, впрочем, приберегал для себя. Когда я вышел из игры, эта страховка мне пригодилась.
   – Какая страховка? – не поняла Нелл.
   – Занимаясь таким бизнесом, обзаводишься массой врагов. Нужно было позаботиться, чтобы меня не прикончили. Поэтому я собрал кое-какие сведения о Рамоне Сандеквесе. Не информация, а настоящий динамит. Досье продублировано и хранится в нескольких сейфах, разбросанных по всему миру. Повсюду оставлены инструкции: если со мной что-то случится, информация будет передана кому следует.
   Имя показалось ей знакомым:
   – Кто такой Сандеквес?
   – Один из трех руководителей Медельинского наркокартеля.
   Ах да, Палома, Хуарес и Сандеквес, вспомнила Нелл. Это боссы Филиппа Гардо.
   – Сандеквес – не такой человек, с которым можно портить отношения. Он дал понять, что трогать меня нельзя.
   Нелл вздохнула с облегчением:
   – Значит, ты в безопасности?
   – До тех пор, пока Сандеквес не отыщет все сейфы. Два он уже нашел. Возможен и другой вариант – Сандеквеса убьют. Или же какой-нибудь псих вроде Марица решит, что ему на Сандеквеса наплевать.
   – Но, если ты будешь сидеть тихо и не высовываться, с тобой ничего не случится?
   – Зарыться головой в песок? – Танек покачал головой. – Я принимаю меры предосторожности, на тот свет не тороплюсь. Но я поселился здесь не для того, чтобы прятаться.
   Танек приехал сюда, чтобы пустить здесь корни, но корни эти устрашающе ненадежны.
   – Не будь дураком, – сердито сказала Нелл. – Тебе нужно сидеть здесь тише воды ниже травы. Ты ведь любишь эту землю. Зачем тебе куда-то соваться?
   – Есть причина.
   Разумеется, рисковать есть из-за чего. Живы Гардо и Мариц. Как она могла об этом забыть?
   Но в ту минуту Нелл думала только об одном: как уберечь Танека.
   Ей стало стыдно. Нежность и наслаждение вторглись в ее жизнь, размягчили, лишили целеустремленности.
   Нелл поспешно отвернулась.
   – Пойду приму душ.
   – Убегаешь? – спокойно спросил он.
   – Нет. То есть да. – Не станет она ему врать. – Мне лучше уехать. Слишком уж все сложно.
   – Так я и знал. Чертов Кэблер!
   – Он здесь ни при чем.
   – Сложно, – саркастически повторил Танек. – Он схватил ее за плечи. – Послушай меня, осе остается по-прежнему, нужно уезжать.
   Нет, что-то очень важное изменилось. Нелл так испугалась за Танека, что на минуту забыла о главном.
   Он отлично это понял – выражение его лица говорило об этом.
   – Хорошо. Я больше к тебе не прикоснусь, – сказал он. – Все будет как раньше.
   Возможно ли это? Нелл привыкла к нему и физически, и эмоционально.
   – Ты еще не готова. – Он приложил ладони к ее щекам и прошептал: – Оставайся.
   Легко, нежно коснулся ее лица губами.
   – Видишь? Никакого секса. Братский поцелуй. В чем ты видишь сложности?
   Нелл прильнула к нему. Боже, как же ей хотелось остаться. Мысль об отъезде казалась невыносимой. Танек прав, она еще не готова. Может быть, ничего непоправимого не случилось. Теперь она будет осмотрительней.
   – Хорошо. Я побуду еще немного.
   Николас сразу успокоился:
   – Умное решение.
   Нелл не была уверена, что решение такое уж умное. Она теперь вообще ни в чем не была уверена. Она знала лишь, что у Николаса сильные ласковые руки, в объятиях которых она чувствовала себя так хорошо.
   – Пусти меня.
   – Сейчас. Тебе нужно еще немного побыть со мной. Это правда. Танек слишком хорошо ее изучил. Он научился угадывать каждое ее желание, каждую потребность, даже неосознанную. Когда Нелл нуждалась в утешении, он утешал ее. Когда ей хотелось любви, он любил ее – да так, что лучше и не бывает. Он умный, проницательный. По-хорошему это должно было бы ее пугать, но почему-то не пугало. Наоборот, создавало ощущение безопасности и защищенности. В конце концов, Нелл оттолкнула его и направилась к двери.
   – Увидимся за обедом.
   – Хорошо.
   В дверях Нелл остановилась.
   – Ты не рассказал мне, зачем Джейми летал в Грецию.
   – Проверял кое-какие версии относительно Медаса.
   – Что-нибудь выяснил?
   – Пока рано судить.
   Слова эти были произнесены небрежным тоном. Пожалуй, слишком небрежным. Нелл с самого начала хотела расспросить Танека о Джейми, но разговор перешел с Симпсона на Сандеквеса, и она отвлеклась. Должно быть, Танек нарочно увел беседу в сторону.
   – Ты говоришь правду?
   – Конечно.
   – Для меня это очень важно, – медленно произнесла Нелл. – Я должна знать, что могу тебе верить.
   – Ты это уже говорила. Разве я сделал что-то такое, чем мог подорвать твое доверие?
   Она покачала головой.
   Танек ослепительно улыбнулся:
   – Тогда перестань меня терзать, детка.
   Обаятельная, теплая улыбка. Нелл не смогла удержаться и тоже улыбнулась. В последние дни у нее губы расползались в улыбке сами собой.
   – Извини. – Она взглянула в окно. – Снег пошел еще пуще.
   – Волнуешься о Кэблере? – вздохнул Танек. –
   Хочешь, я съезжу и посмотрю, не застрял ли он по дороге в город?
   – Правда съездишь? – Нелл поразилась такому человеколюбию.
   – Если ты этого хочешь. На душе у нее стало тепло.
   – Нет, а то я буду за тебя волноваться.
   – Приятно слышать, что я тебе дороже, чем добродетельный мистер Кэблер.
   – Может быть, снег скоро кончится.
   – Вряд ли. По радио сказали, что снег будет идти всю неделю. – Он взглянул на снежные хлопья, залепившие окно. – Через пару дней циклон дойдет до Миннеаполиса, Джоэл и Таня тоже без снега не останутся.

14.

   – Что-нибудь купить в магазине – Фил стоял в дверях кухни и принюхивался. – Здорово пахнет. Что это?
   – Гуляш. – Таня улыбнулась ему, оглянувшись. – Я тебе оставлю на ужин.
   – Отлично. – Он подошел к плите. – А можно попробовать прямо сейчас?
   Просто мальчишка, хоть и здоровенный, снисходительно подумала Таня и зачерпнула гуляш ложкой. Фил попробовал, зажмурился и вздохнул:
   – Старинный семейный рецепт. Меня бабушка научила. – Она повернула ручку терморегулятора, – Пусть несколько часов потомится. Будет вкусней.
   – Вкусней не бывает. – Фил посмотрел в окно. – Сколько снега! Через несколько часов будет не проехать. Так, может купить молока или хлеба?
   – Молока. За завтраком допила последнее. – Таня тоже посмотрела в окно. – Но ради этого ехать не нужно. На улицах наверняка гололед.
   – Я все равно должен съездить в одно место. Что-то машина барахлит. Нужно отвезти ее в гараж.
   – Что с ней?
   – Сам не пойму. До вчерашнего дня все было нормально, а вчера вдруг мотор начал кашлять. – Фил пожал плечами. – Может, некачественным бензином заправился. Через пару часов вернусь. Проводите меня до двери и включите сигнализацию. Зачем было устанавливать сигнализацию, если вы ею не пользуетесь?
   – Я всегда ее включаю. Должно быть, Джоэл, уходя утром на работу, забыл нажать кнопку.
   Таня проводила Фила в прихожую, выпустила его на улицу и тут же включила сигнализацию. Метель крутила такой снежный хоровод, что в двух шагах ничего не было видно.
   – Ну и погодка. Может, все-таки не поедете?
   – Не могу же я оставаться без колес. – Фил усмехнулся. – Ничего, я привык водить машину в плохую погоду. – Он помахал рукой и стал осторожно спускаться по обледенелым ступенькам. – Про молоко тоже не забуду.
   Через секунду его уже не было видно.
   Таня прикрыла дверь и направилась было в кухню, но остановилась. Странное дело – на дубовом полу прихожей стояла лужица воды. Фил всегда отличался аккуратностью и вытирал ноги насухо. Должно быть, разволновался из-за отключенной сигнализации и забыл. Нужно сходить за тряпкой, пока паркет не разбух.

* * *

   Мариц расстроился. Девчонка не догадалась, что он уже в доме.
   Он наблюдал, как она вытирает воду, оставленную его ботинками. Мариц проскользнул в дом следом за садовником и не успел вытереть ноги. Пришлось снять ботинки и быстренько взбежать на второй этаж.
   Я здесь, красотка. Посмотри наверх, и ты меня увидишь.
   Но Таня, орудуя тряпкой, наверх не смотрела. Потом вернулась в кухню.
   Зря он так расстроился. Люди слепы, ничего не видят и не чувствуют. Особенно, когда ощущают себя дома, в полней безопасности.
   Но Таня не такая, как все. Могла бы и догадаться.
   Однако все к лучшему. Тем больше она удивится и испугается.
   Где бы с ней позабавиться?
   Из кухни доносился ее голос – что-то напевает. Сегодня утром у нее прекрасное настроение.
   Отличное место – кухня. Центр дома, основа уюта.
   Почему бы и нет? Мариц стал спускаться.
   На повороте Фила занесло, но он легко выровнял машину. Он отлично водил, прекрасно чувствовал себя за рулем. Это было почти так же здорово, как стучать пальцами по клавишам компьютера, ныряя из одной программы в другую.
   Жаль только, в автомобилях Фил разбирался куда хуже, чем в компьютерах. Теперь придется платить за ремонт бешеные деньги.
   А может, и не придется. В последний раз масло он менял в том же самом гараже. Там работают не какие-нибудь халтурщики, а нормальные ребята. Пока техник возился с машиной, Фил обычно болтал о том о сем с Ирвином Джессапом, владельцем гаража.
   А вот и гараж.
   Фил въехал в распахнутые ворота.
   Даже в такую скверную погоду впереди уже ждал чей-то автомобиль. Ничего не поделаешь, придется набраться терпения. Хороший признак, когда у гаража много клиентов. А торопиться некуда, можно подождать.

* * *

   Таня решила, что нужно добавить в гуляш еще немного перца. Отложила поварешку, приподнялась на цыпочки, чтобы снять со шкафа хрустальную, перечницу. Правда, Фил сказал, что гуляш и так хорош, но он никогда не пробовал, как готовила покойница-бабушка. Таня очень любила рецепты своей семьи, это воскрешало в ее памяти безоблачные воспоминания детства. Вот бабушка сидит за столом, чистит картошку и рассказывает о своих молодых годах и странствиях. Потом приходит с работы мама, возвращается отец, все смеются…
   – Все, Таня, пора, – раздался сзади чей-то голос. Она резко обернулась и увидела улыбающегося мужчину с ножом в руке.
   Сердце чуть не выскочило у Тани из груди. Это он! Больше некому. Мужчина кивнул:
   – Ты знала, что я приду. Ты ведь меня ждала.
   – Нет, – прошептала Таня.
   Совершенно обыкновенный человек, ничем не примечательный. Чуть выше среднего роста, карие глаза, каштановые волосы. Похож на продавца из магазина или страхового агента. А она воображала, что за ней следит какое-то чудовище.
   Но у безобидного на вид человека в руке сверкал нож.
   – Зачем вам это нужно? – скороговоркой проговорила Таня, облизнув губы. – Вы ведь меня не знаете. Уходите отсюда. Ничего страшного пока не произошло.
   – Я тебя знаю. Лучше, чем кто бы то ни было. – Мужчина сделал шаг вперед. – И мне очень хочется сделать то, что я сделаю. Давно хочется.
   – Но почему?
   – Потому что ты – особенная. Я понял это с первого же дня.
   Прорваться к двери? Нет, он загораживает путь!
   Таня лихорадочно пыталась выиграть время.
   – Зачем вы за мной следили?
   – Из-за этой бабы, Калдер. Надеялся, что она вернется или свяжется с тобой. – Мариц сделал еще один шаг. – Но потом я понял, какая ты особенная, и решил просто доставить себе удовольствие.
   – Я не знаю, где Нелл.
   – Я знал, что ты это скажешь. Скоро я выясню, врешь ты или нет. – Он улыбнулся. – Надеюсь, ты долго будешь отпираться. Мне не хочется, чтобы все быстро закончилось.
   Рядом выдвижной ящик, а в нем ножи. Но пока она откроет его, будет поздно.
   – Кто вы?
   – Ах да, я забыл представиться. У меня ощущение, что мы очень давно знакомы. Меня зовут Пол.
   О Господи! Чудовище из кошмара Нелл воплотилось в реальность. Что делать?
   – Я соврала, – быстро сказала Таня. – Я знаю, где Нелл. Если вы меня убьете, я унесу эту тайну с собой.
   – Я же говорил, нам торопиться некуда. Чем больше времени это займет, тем лучше.
   Между ними оставалось всего два метра.
   – Давайте поговорим обо всем спокойно!
   Неожиданным движением Таня разбила хрустальную перечницу о край стола и метнула ее содержимое Марицу в глаза.
   Тот на миг ослеп и громко выругался, размахивая ножом.
   Тогда Таня схватила кастрюлю с кипящим гуляшом и швырнула ее прямо ему в голову.
   Мариц заорал, схватился за обожженные щеки.
   Воспользовавшись заминкой, Таня бросилась мимо него к двери, ведущей в прихожую.
   Сзади раздавалась бешеная ругань.
   Таня была уже у наружной двери, трясущимися Пальцами отпирая замок.
   Но тут мощная рука схватила ее за плечо и оттащила от двери.
   Таня ударилась спиной о стену и едва удержалась на ногах.
   – Подлая сука! – По его багровому, опухшему лицу текли слезы. – Неужто ты думала, что тебе это удастся?
   Она швырнула в него бронзовую вазу, стоявшую на столе, и снова кинулась к двери.
   На этот раз замок поддался, и Таня успела ткнуть пальцем в кнопку сигнализации.
   На крыльце сна поскользнулась и кубарем покатилась по ступенькам. Она совсем забыла о гололеде!
   Мариц медленно, уверенно спускался вниз, зная, что она никуда от него не денется.
   Отчаянно выла сирена, и Таня очень надеялась, что кто-то прибежит на этот звук. Левая лодыжка горела огнем, и Таня с трудом ковыляла через лужайку к воротам.
   – Куда же ты, любимая? – раздался сзади насмешливый голос. – К соседям? Тебе до них не добежать. Да и кто выйдет на улицу в такую бурю? Может, ты надеешься на сигнализацию? Охрана приедет не так уж скоро.
   Таня изо всех сил пыталась ускорить бег, Мариц же следовал за ней по пятам, не слишком торопясь.
   – Вот он я, сзади. Лучше остановись. Все равно никуда не денешься.
   Она вновь поскользнулась и чуть не упала. Он дышал прямо ей в затылок.
   – Ты давно знала, что это неизбежно, – торжествовал Мариц.
   Поврежденная нога подломилась, и Таня рухнула наземь.
   Она рывком перевернулась на спину и посмотрела на своего преследователя снизу вверх.
   Он опустился на колени рядом с ней, погладил ее рукой по голове.
   – Красивая Таня. Я хотел, чтобы у нас все получилось по-другому. Думал, сделаю тебе подарок. А теперь вот приходится возиться в снегу. Ничего не поделаешь – ты сама все испортила. Включила сигнализацию, и у меня совсем немного времени.
   – Но про Нелл я так тебе ничего и не сказала, – с вызовом выкрикнула Таня.
   – Так скажи.
   – Она во Флориде. Отпусти меня, и я все тебе расскажу.
   Он покачал головой:
   – Думаю, ты врешь. Я всегда это чувствую. Не скажешь ты мне ничего, я знаю. Придется потолковать с твоим доктором.
   – Нет!
   – Ты не оставляешь мне выбора. – Он крепко взял ее за волосы и поднял нож. – Не буду делать тебе больно, хотя ты меня не пожалела. Один удар, и все будет кончено.
   Сейчас я умру, подумала Таня. Неужели спасения нет? Выжить в сараевском аду, чтобы погибнуть здесь, в Миннеаполисе.
   Спасения не было. Нож неторопливо приближался к ее горлу.