Джойс Бренда. Опасное влечение

   — Его не загребут? — спросила Мэгги.
   — Загребут?
   — Да. Не сцапают фараоны?
   Это было похоже на разговор глухих.
   — Вы имеете в виду — не возьмет ли его полиция?
   Мэгги кивнула.
   — Нет, его не возьмут, — твердо заявила Франческа. — Я не полисмен, я просто студентка колледжа.
   Мэгги облизнула губы.
   — Он у моей соседки… В четвертой квартире.
   — Спасибо вам! — Франческа захлопала в ладоши и поцеловала Мэгги в щеку.
 
   Франческа взяла экипаж, чтобы добраться до места. Здесь жилые дома соседствовали с бакалейными и винными лавками, было также по два-три бара и салуна в каждом квартале.
   Чуть потеплело — ровно настолько, чтобы снег под ногами превратился в грязную кашицу. Солнце стояло высоко, небо было безоблачным, вокруг сновали прохожие — преимущественно женщины, спешившие за покупками. Кое-где попадались уличные торговцы с тележками. Франческа купила пакет жареных каштанов, чтобы подкрепиться по пути домой.
   Настроение у нее было приподнятое. Она улыбалась — еще бы, она отыщет Джоэла!
   Франческа остановилась перед нужным ей домом, из подвала которого доносились голоса. Франческа заглянула вниз и увидела женщину, напевавшую песенку. Пахло жареным цыпленком.
   Франческа не на шутку разволновалась, поднимаясь по ступенькам крыльца. Что, если Джоэла нет дома? Что, если он увидел ее и убежал? Она молила провидение, чтобы мальчик оказался дома и согласился с ней разговаривать.
   Ее уже не удивило отсутствие освещения и запах нечистот в подъезде. И все же она вскрикнула, когда ей перебежала дорогу мышь.
   Наконец она забарабанила в дверь. Через минуту та скрипнула, и Франческа увидела грузную женщину с седыми волосами, в темном платье, с некогда белым фартуком, который сейчас превратился в серовато-бурый. За ее спиной Франческа разглядела плохо освещенную комнату и немудреную старую мебель.
   — Мэгги сказала, что Джоэл здесь, — сказала Франческа.
   — Его здесь нет. — Женщина с явным подозрением разглядывала гостью.
   Франческа протянула ей серебряный доллар.
   — Можно подождать его?
   Женщина положила монету в карман, откинула дверную цепочку и позволила Франческе войти.
   — Джоэл! — крикнула она. — К тебе пришли. — И снова оглядела Франческу.
   Из спальни появился Джоэл, а за ним показались трое малышей. Его глаза округлились от страха при виде Франчески.
   Она приказала себе забыть об украденном серебре.
   — Привет, Джоэл! Твоя мама посоветовала искать тебя здесь. Как ты поживаешь?
   Глаза у мальчика раскрылись еще шире.
   — Она вам сказала?
   — Да, твоя мама очень славная леди. — Франческа перевела взгляд на трех детишек — двоих черноголовых мальчишек, похожих на Джоэла, и на рыжеволосую — в мать — девочку, вероятно, одногодку Шарлотты. Все трое были в линялых, залатанных, но чистых костюмчиках. Три личика с любопытством уставились на Франческу.
   — Моя мать не леди, — без обиняков сказал Джоэл. — Она работает. — Кончик его носа был в саже, а на левом локте темнело грязное пятно.
   — У нее характер настоящей леди, — возразила Франческа.
   — Правда? — Похоже, он с трудом скрывал радость.
   — Без всякого сомнения. А ты познакомишь меня с братишками и сестренкой?
   Джоэл заколебался.
   — А зачем?
   — А почему бы и нет?
   Он вздохнул:
   — Их зовут Лиззи, Пэдди и Мэт. — Он повернулся к ним. Мальчикам, вероятно, было пять и семь лет. — А теперь идите в спальню и ждите моей команды, — строго приказал Джоэл.
   Трое малышей не слишком охотно ушли в спальню. Вскоре оттуда донесся визг Лиззи и смех мальчишек. Франческа заволновалась.
   — Они просто играют, — пояснил Джоэл, сунув руки в карманы.
   — Джоэл, мне нужна твоя помощь.
   Мальчик пожал плечами:
   — Не знаю, чем я могу помочь.
   — Мы должны найти Гордино. Ты знаешь, где он?
   — Нет.
   Франческа уже потянулась к кошельку — похоже, давать взятку входило у нее в привычку, — но затем вспомнила о серебре.
   — Джоэл, как ты мог? — вырвалось у нее.
   Мальчик насторожился:
   — Как я мог что?
   — Как ты мог стянуть серебро моей матери?! — воскликнула Франческа.
   — Не брал я никакого серебра, леди, — заявил Джоэл.
   — Ну как же! Ты убежал, украв наше серебро, — после того как тебя накормили и дали теплую постель и работу.
   — Не брал я никакого серебра! — резко ответил Джоэл.
   Похоже, он не на шутку рассердился, и это озадачило Франческу.
   — Джоэл, ты едва приступил к работе. У тебя были приводы в полицию. Моя мать убьет меня, узнав, что произошло.
   Он явно враждебно смотрел на нее.
   — Я думал, вы хотите узнать о Гордино.
   — Да, так оно и есть! — воскликнула Франческа.
   — Он прячется с воскресенья. Так говорят на улице, — сказал Джоэл.
   — Но где он прячется? Мы должны его найти!
   — Никто не знает, где он прячется, леди.
   Франческа поджала губы, затем после паузы спросила:
   — Джоэл, а ты знаешь, почему мы его ищем?
   Мальчик скорчил гримасу, словно спрашивая: «Вы считаете меня идиотом?»
   — Кто же не знает! Это из-за мальчишки Бартонов.
   — А на улице говорят о похищении?
   — Говорят, только мало, — пожал плечами Джоэл.
   — И что именно говорят? — Франческа опустилась на единственный маленький диванчик в комнате, взяла Джоэ-ла за руку.
   — Не знаю. — Он выдержал паузу, его щеки вспыхнули. — Говорят, что дело какое-то странное. Все так думают.
   — А почему странное? — допытывалась Франческа.
   — Это не обычное похищение. Говорят, кто-то хочет насолить Бартонам. Говорят, что целят в Бартона.
   Итак, это сделал враг Роберта Бартона, подумала Франческа.
   — А как нам поймать Гордино? Ты мне поможешь?
   Он с минуту колебался.
   — Придется. Вы ведь дали мне работу и все такое, хоть я от нее и отказался.
   Франческа опять задумалась: правда ли, что он не брал серебра?
   — Ты убежал, стянув серебро, Джоэл? Чтобы продать его и купить еду твоим братишкам и сестренке?
   Его глаза вспыхнули.
   — Я ничего у вас не крал, леди! Один из ваших слуг — настоящий жулик. Решил подставить меня, а сам украл! Понятно, что я имею в виду? Вас здорово надули!
   Франческа поднялась с дивана. Ей стало не по себе. Если Джоэл не врет, значит, кто-то из слуг в их доме вор.
   — Я поняла бы, если бы ты украл серебро, Джоэл.
   — Я не крал! Я могу свистнуть десять кошельков в один день! — запальчиво воскликнул Джоэл. — Чихал я на ваше серебро!
   Франческа ему верила. Она запустила руку в его густые вьющиеся волосы, скривившись от того, что они оказались липкими от грязи.
   — Прости, — сказала она негромко.
   Джоэл отпрянул назад, его глаза округлились.
   — Вы просите прощения у меня? — недоверчиво переспросил он.
   Франческа улыбнулась:
   — Ну да. Что тут удивительного?
   Щеки у мальчика вспыхнули, он отвернулся. Затем, после небольшой паузы, пробормотал:
   — Может, я и знаю, где его найти.
   — Что? — Франческа повернула его лицом к себе.
   — Может, я и знаю, где найти Гордино. — Он посмотрел ей в глаза.
   — Где же?
   — Сегодня в одиннадцать вечера приходите сюда. Я провожу вас в это место. Может, он и там.
   Франческа недоверчиво посмотрела на мальчика:
   — Сегодня вечером? В одиннадцать? Ты хочешь, чтобы я пришла сюда в одиннадцать часов вечера?
   Он кивнул.
   Франческа скрестила руки па груди.
   — Я должна знать, Джоэл, куда мы пойдем.
   Джоэл прищурился:
   — Вы работаете на Лиса? То есть на того полицейского.
   — Нет.
   — Тогда приходите сюда в одиннадцать, и, может, мы сумеем найти Гордино, — подтвердил Джоэл.
   Франческа некоторое время молча смотрела на мальчика. Затем кивнула, хотя ее сердце замерло от недоброго предчувствия.

Глава 10

   Вторник, 21 января 1902 года, 4 часа пополудни
   Чаннинги дерзнули поселиться в отдаленном Вест-Сайде. Говорили, что их недавно построенный дом находится у черта на куличках, потому что он стоял вдали от цивилизованного мира. Выходя из экипажа, Франческа окинула взглядом здание в пышном готическом стиле. Интересно, о чем думал архитектор, нагромоздив такое количество башен и башенок, не говоря уже о многочисленных химерах по всему фасаду.
   Оказывается, отец Сары Чаннинг умер. Мать унаследовала его миллионы и вскоре построила этот дом. Франческа узнала, что Сара была единственным ребенком. Когда-нибудь она унаследует огромное состояние Чаннингов.
   Франческе было очень трудно сосредоточиться на задаче подружиться с будущей невестой брата. Ее занимала предстоящая вечером встреча с Джоэлом Кеннеди. При одной мысли об этом ее мороз пробирал по коже: как ей пришло в голову в столь поздний час отправиться в эти трущобы?
   Думая об этом, Франческа медленно поднималась по ступенькам. У нее мелькнула мысль сообщить Брэггу о встрече с Джоэлом и предстоящих поисках Гордино, но она отказалась от этой идеи. Джоэл весьма настороженно относится к полиции, что вполне объяснимо. Франческа понимала, что Джоэл сбежит сразу, как только сообразит, что в их план посвящен Брэгг. В то же время она всерьез опасалась за свою безопасность; она хорошо помнила, как груб. Гордино и как он пытался ее поцеловать. Помнила она, что Джоэл назвал Гордино убийцей и чудом избежавшим наказания за преступления, место которому за решеткой.
   Франческа позвонила в дверь.
   Что, если Гордино снова к ней пристанет и на сей раз ему больше повезет? От одной мысли об этом ей становилось дурно.
   Может, стоит все-таки посвятить Брэгга в ее планы и придумать, как комиссару тайно присутствовать на встрече, чтобы Джоэл ни о чем не догадался?
   Проблема лишь в том, что Франческа терпеть не могла лгать. К тому же она почему-то испытывала теплые чувства к этому мальчишке. Пусть он карманник и вор, но в этом повинны нищета и отчаяние. Похоже, он искренне любит своих братишек и сестренку.
   Франческа не хотела злоупотреблять его доверием.
   Лакей внезапно распахнул дверь, и погруженная в свои мысли Франческа невольно вздрогнула.
   Франческа разделась, и ее проводили в огромную гостиную, чрезмерно перегруженную всевозможными украшениями. На потолке херувимы парили в кудрявых облаках. Мебель сверкала позолотой. Девушка принялась мерить шагами гостиную.
   Можно ли доверяться Джоэлу — мальчишке, которого она едва знала? Что, если все закончится печально? Озноб пробежал по телу Франчески.
   Однако на кон поставлена жизнь Джонни Бартона. Если он еще жив. Нужно непременно разыскать Гордино и заставить его признаться в причастности к похищению. Но как ей этого добиться? Единственный выход — это подкупить его. Она была готова предложить ему крупную сумму за имя человека, который вручил ему второе письмо.
   Появился слуга.
   — Мисс Кахилл, если вас это не смущает, мисс Чаннинг готова вас принять в своей студии.
   У нее есть студия? Озадаченная Франческа последовала за слугой. Этот дом тоже претендовал на звание «Мраморного дворца», как и их собственный. Хотя говорить о хорошем вкусе не приходилось. Каждый дюйм пространства был занят мебелью, скульптурами и вазами, зеркалами и картинами. Очевидно, миссис Чаннинг была неравнодушна к роскоши.
   Громадный зал располагался в дальней части здания. Две стены были сплошь стеклянными, и даже в этот предзакатный час помещение было залито светом. Отсюда открывался фантастический вид на замерзший Гудзон, позолоченный лучами заходящего солнца. Однако больше всего удивило Франческу другое.
   Все стены залы были увешаны холстами, иногда довольно большими. За редким исключением, это были портреты. Некоторые писанные маслом работы были завершены, другие неокончены. А спиной к Франческе стояла, разглядывая холст на мольберте, Сара Чаннинг собственной персоной.
   На ней было простое голубое платье с фартуком, даже на спине забрызганное разноцветной краской. Сара повернулась, не выпуская из руки кисть, и еле заметно улыбнулась:
   — Здравствуйте, мисс Кахилл. Это большой сюрприз для меня.
   Франческа лишилась дара речи. Робкая маленькая Сара Чаннинг — художница? И притом искусная художница, насколько она могла судить. Искусная и явно преданная своему занятию.
   Живопись, видимо, была для нее не просто хобби. Ее работы отличались профессионализмом — любой из портретов мог бы украшать дом Кахиллов. Если говорить о стиле, то ее работы отличала некая мечтательность. Каждый человек, позировавший ей, был изображен словно сквозь тонкую вуаль, сохраняя свое неповторимое выражение лица. Франческа увидела портрет мэра — серьезного, с блеском в глазах, активного и целеустремленного. А вот две девочки, невинные и веселые, одна из которых — большая озорница. Портрет матери Сары с легкой усмешкой отлично передавал ее рассеянность благодаря небольшой размытости изображения.
   — Я и не подозревала об этом. — Франческа была не в силах оторваться от портретов. Их было много — удивительных и достойных восхищения.
   Сара положила кисть и вытерла руки о фартук.
   — Мало кто знает об этом. Так хочет мама.
   Наконец-то Франческа перевела взгляд на Сару. Может быть, у них гораздо больше общего, чем она прежде считала. Как все же обманчива внешность!
   — Ваши картины превосходны, — признала Франческа.
   Сара вспыхнула.
   — Вы мне льстите, — возразила она.
   — Я не критик и не искусствовед, но, думаю, они великолепны.
   Сара снова улыбнулась. Ее ясные глаза сияли.
   Франческа разглядывала Сару. Эта девушка предана своему делу не меньше, чем сама Франческа реформатор-ству. Франческа прежде не замечала у нее такого ясного взгляда.
   И вдруг ей представился брат, элегантный и радостный, во фраке, уезжающий в один из своих клубов пить вино и пировать всю ночь напролет, чередуя это с игрой в карты.
   Она могла также представить Эвана в защитных очках и в костюме для верховой езды на красавце жеребце. Или в теннисном костюме на корте, отбивающего мяч за мячом, исполненного решимости победить соперника. Наблюдающие за игрой леди горячо приветствуют победителя.
   «Какое чудовищное несоответствие!» — подумала Франческа. Вряд ли Сара пожертвует временем, которое она проводит в студии, чтобы болеть за него на теннисном матче или отправиться с ним на морскую прогулку на яхте.
   — Простите за мой наряд, — извинилась Сара.
   — Это моя вина, смею вас уверить, — улыбнулась Франческа. Она повнимательнее всмотрелась в Сару, раскрасневшуюся от работы и очень симпатичную. — Я приехала Вас поздравить по случаю предстоящей помолвки с моим братом.
   — Я так и подумала. Не хотите ли лимонаду? — Сара, направилась к дивану рядом с камином. Возле него стояли два плюшевых в желтую полоску стула, а также маленький столик под кружевной скатертью. На нем находился поднос с графином и стаканами.
   Франческа с удовольствием согласилась.
   Они сели, Сара налила лимонада, испачкав зеленой краской хрустальный графин, чего она даже не заметила.
   Девушки молча пили лимонад. Франческа догадывалась, почему Сара влюбилась в ее брата, — у нее вряд ли было много кавалеров, тем более таких, как Эван. Однако странно, почему в нее влюбился Эван, Он любил пофлиртовать с красивыми женщинами.
   — Как давно вы знакомы с моим братом? — спросила Франческа, чтобы поддержать беседу, заранее зная ответ.
   — Две недели, — без улыбки ответила Сара.
   — Какой головокружительный роман! — воскликнула Франческа.
   Сара лишь слегка улыбнулась и промолчала.
   — Эван, кажется, от вас без ума, — заметила Франческа. — Наверное, сотни девушек ревнуют к вам.
   Сара подняла на нее глаза:
   — Я уверена, что много сердец будет разбито. Ваш брат красив и обаятелен.
   Франческа почувствовала в словах Сары невысказанное «но». Когда стало ясно, что продолжения не последует, Франческа спросила:
   — Вы, должно быть, рады?
   Сара отставила свой испачканный краской стакан и некоторое время не поднимала глаз. Затем посмотрела на собеседницу серьезно и спокойно.
   — Я очень рада стать женой вашего брата, — проговорила Сара.
   Что-то в ее словах показалось Франческе странным. Здесь что-то не так.
   — Вы, без сомнения, хорошая пара.
   Сара кивнула:
   — Да, верно. Моя мать в восторге, как и ваши родители.
   Это прозвучало так, будто сама Сара отнюдь не в восторге. Франческа понимала, что проявляет неумеренное любопытство, но все же спросила:
   — Сара, что-то не так?
   — О чем это вы?
   — Вам нравится кататься на машине? — вдруг спросила Франческа. — Эван купил автомобиль. В хорошую погоду он обожает целыми днями разъезжать по Лонг-Айленду. Это так здорово!
   Поколебавшись, Сара ответила:
   — Надеюсь, что полюблю это занятие.
   — У него также есть яхта. Летом мы устраивали замечательные морские прогулки на ней. — Франческа улыбнулась. — Вам нравится плавать на яхте?
   Сара снова заколебалась.
   — Честно говоря, у меня морская болезнь.
   Нечто в этом роде она подозревала. У нее нет с Эваном ничего общего. Кроме того, что они оба влюблены.
   — Знаете, я так удивилась, когда Эван признался, что болен.
   — Болен?
   — Болен от любви, влюбился. — Франческа ободряюще улыбнулась.
   Сара посмотрела на нее и промолчала. Затем с тоской взглянула на холст.
   Сейчас она работала над портретом молодой женщины с рыжими волосами в ярко-зеленом вечернем платье. Женщина свысока смотрела на зрителя. Фоном служило темно-зеленое окно, рукой она опиралась на еще недописанный стул.
   — Она очень красива, — сказала Франческа.
   Лицо Сары просветлело.
   — Да, очень. Это моя кузина. Ее считают паршивой овцой в семье. Она уже овдовела, хотя ей еще нет и двадцати трех, и с прошлого лета ведет роскошную жизнь в Париже. Я начала портрет до ее отъезда с миллионами почившего мужа. — Сара засмеялась. Франческа впервые услышала ее смех. — Зовут ее Бартолла Беневенте. Ее мужем был итальянский граф. Она напоминает мне Элизу Бартон.
   Франческа широко раскрыла глаза. В самом деле, похожа. Хотя не столько внешне — Бартолла была настоящей красавицей, — сколько надменным, самоуверенным выражением лица, бьющей через край энергией.
   Внезапно Франческа вернулась на землю, вспомнив о пропавшем ребенке и грядущей ночи. У нее заныло под ложечкой. Если об этом узнает Брэгг…
   — Надеюсь, что мальчика найдут, — прошептала Сара.
   — Я тоже. — Франческа резко поднялась. — Я не слишком оторвала вас от ваших замечательных картин?
   Сара вспыхнула, от чего стала еще симпатичнее.
   — Вы мне льстите.
   — Вы излишне скромны, — твердо сказала Франческа.
   Сара проводила ее до двери.
   — Благодарю за визит, мисс Кахилл.
   — Пожалуйста, зовите меня Франческа, ведь мы скоро породнимся.
   — Только если вы станете называть меня по имени.
   Франческа с улыбкой согласилась. Но к последнему предложению она оказалась не готова.
   — Я хотела бы написать ваш портрет. Можно?
   — Ну, почему бы и нет…
   — Вы очень красивы, и в вас есть загадка, ее хочется разгадать. Это будет захватывающая работа. — Сара громко рассмеялась. — Прошу, подумайте об этом.
   Глаза Сары излучали удивительное тепло. Совсем не так, как при разговоре о ее женихе и предстоящем замужестве.
   — Я подумаю, — заверила ее Франческа.
   — Спасибо. — Сара, как вежливая хозяйка, проводила ее через весь дом к выходу.
   Франческа в глубокой задумчивости ехала домой через парк. Сара оказалась куда интереснее, чем Франческа считала раньше.
 
   Родители отправились в оперу. Эван уехал в клуб «Метрополитен». Все складывалось как нельзя лучше.
   Оставалось пожелать, чтобы вечер закончился столь же успешно.
   Франческа наняла экипаж и вскоре — в столь поздний час транспорта было мало — оказалась у дома Кеннеди. Джоэл поджидал ее на крыльце. Горло он обмотал шарфом, на голову надел поношенную клетчатую кепку. Он вскочил в экипаж даже раньше, чем она успела его окликнуть.
   — Добрый вечер, мисс Кахилл, — расплылся он в улыбке.
   Франческа так нервничала, что не смогла улыбнуться ему в ответ.
   — Откуда ты знаешь, что это я?
   Он фыркнул:
   — А много ли кебов в этой части города? — Наклонившись, он постучал в стеклянную перегородку. — Бродвей, 23.
   Экипаж тронулся.
   Франческа с трудом различала лицо Джоэла — уличное освещение было весьма скудным.
   — Джоэл, куда мы едем? — спросила она, чувствуя, как дрожит ее голос. Она уже сожалела, что из напускной храбрости не рассказала Брэггу о своем замысле. И уж точно нужно было оставить записку на своей кровати, на случай если с ней что-то произойдет и она не вернется домой.
   Джоэл не ответил. Стоя на коленях на сиденье, он смотрел в заднее окошко.
   Франческа тоже оглянулась и увидела пустынную улицу, обледеневшую булыжную мостовую. И вдруг поняла, чего опасается Джоэл.
   — Я никому не сказала об… этой поездке, — коротко сказала она.
   — Хочу убедиться, что за нами нет хвоста.
   — Куда мы едем?
   — Не бойтесь. Это небольшой салун, Гордино любит там играть в карты и кости. Если он на свободе, он будет там.
   Салун. Так она и думала. Но как, черт возьми, ей войти туда?
   — Я пойду первый, — успокоил ее Джоэл. — Посмотрю, там ли он. Вы попросите кучера подождать. Все будет хорошо, леди. Я его вызову поговорить с вами. — Он улыбнулся.
   Однако это не могло успокоить Франческу.
   — Надеюсь, — пробормотала она, чувствуя, что на лбу и на висках выступили капельки пота. Франческа напомнила себе, что это не пустая забава. Речь идет о жизни Джонни Бартона. По-видимому, Гордино знал, кто написал вторую записку.
   Вскоре Джоэл велел извозчику остановиться. На улице было много баров, салунов и домов, пользующихся дурной славой. Бросив взгляд на освещенное окно во втором этаже, Франческа увидела несколько полураздетых женщин. Ей стало не по себе.
   — Я скоро вернусь, — успокоил ее Джоэл. — Дайте извозчику пятерку. — Открыв дверцу, он спрыгнул на землю.
   Франческа пошарила в кошельке и протянула извозчику монеты. Колени у нее дрожали.
   Внезапно она ощутила на губах вкус поцелуя Гордино. Ей стало настолько противно и страшно, что она едва не приказала извозчику отвезти ее домой.
   Но тут ей вспомнилась шаловливая улыбка Джонни Бартона, и слезы подступили к глазам. Как могла она предать его?
   И все-таки нужно было рассказать об этой поездке Брэггу.
   Прошло минут пять. Затем еще пять. Франческа смотрела в окошко на ярко освещенный вход в салун. Почему Джоэл так задерживается? Уж не случилось ли чего с мальчиком?
   — Мисс, — прервал ее размышления извозчик, — я не могу стоять здесь всю ночь напролет.
   Франческе пришлось дать еще доллар.
   И тут она увидела Джоэла. Он стоял у кеба, сунув руки в карманы и согнувшись от холода.
   — Он здесь, мисс, — сказал мальчик. — Но он не выйдет. Он играет в карты и не хочет ни с кем разговаривать.
   Франческа тяжело вздохнула:
   — Тогда мне придется пойти к нему самой.
   Она никогда не подозревала в себе подобной храбрости. Однако Джоэл дернул ее за рукав:
   — Мисс Кахилл, я не знаю… Это не слишком хорошее место. Давайте подождем немного, вдруг он еще выйдет.
   Франческа мысленно попыталась оценить его предложение. Ей нужно попасть домой до возвращения родителей. Часы тикали, время неумолимо шло. Все же она согласилась подождать.
   Спустя еще пять минут Джоэл снова отправился внутрь, а Франческа теперь откровенно дрожала от холода, поскольку в кебе печки не было, а снаружи подмораживало и дул свежий ветер. Джоэл вернулся быстро.
   — Лучше нам приехать завтра, — предложил мальчик. — Он все еще играет, мисс Кахилл, даже разговаривать не хочет.
   Франческа вспомнила омерзительный поцелуй, зловонное дыхание и наглый, самодовольный взгляд негодяя. Она облизнула губы.
   Приехать завтра… Но завтра Джонни может быть уже мертв…
   — Была не была, я войду туда. — Она протянула извозчику пять долларов. — Подождите нас, мы скоро вернемся.
   — Идет, — ухмыльнулся он.
   Франческа спустилась на скользкую мостовую и осторожно подошла к дверям салуна. Джоэл с несчастным видом распахнул их перед девушкой.
   Она вошла внутрь, и на нее пахнуло теплом. Она осмотрелась.
   Комната была полна мужчин, по виду рабочих-иммигрантов. Они стояли у стойки бара, сидели за столиками, шумели и все были изрядно навеселе.
   Были здесь и женщины в коротких красных платьях, открывающих черные чулки, с глубокими декольте.
   Явно это были проститутки. Франческа не могла оторвать от них глаз.
   И вдруг ее заметили. Послышались выкрики и призывный свист.
   Франческа сжалась, оказавшись в центре внимания.
   — Принцесса! Иди сюда! Хочешь позабавиться? Я буду твоим принцем!
   Франческа чувствовала, что у нее подкашиваются ноги. Джоэл стоял впереди, как бы защищая ее.
   «О Господи, — подумала она, — что я делаю? Уж не сошла ли я с ума?»
   — Леди, — услышала она громкий голос Джоэла, перекрывший вопли и крики мужчин, — он за тем столом в дальнем углу. Давайте сделаем дело и уйдем.
   Она согласилась. Последовав за Джоэлом, она увидела Гордино, сидевшего за игрой в покер с четырьмя партнерами. Он положил карты рубашкой вверх и уставился на Франческу. Сердце у нее екнуло — он ее узнал.
   Джоэл потащил ее вперед. Крики и вопли вокруг не смолкали.
   — Чего ей надо?
   — Леди хочет позабавиться?
   Лицо у Франчески пылало. Сердце стучало, словно готово было вырваться из груди. Да, она совершила ужасную ошибку, но, проклятие, она вырвет у этого негодяя нужные ей сведения.