Эддингс Дэвид. В поисках камня

   – Долго же мы будем добираться до Рэк Ктола, – заметил как-то Бэйрек, с нескрываемой неприязнью глядя, как неуемный фанатик опускается на колени в придорожном песке.
   – Он нам нужен, – спокойно отвечал Белгарат, – а ему нужно это. Мы можем и потерпеть.
   – Мы приближаемся к северной границе Ктол Мергоса, – сказал Силк, указывая на пологие холмы впереди. – Когда мы пересечем границу, мы уже не сможем то и дело останавливаться. Нам придется галопом скакать к Южному караванному пути. Мерги часто выставляют дозоры и не любят, когда путники сворачивают с дороги. Как только мы окажемся на ней, мы будем в безопасности, но нельзя, чтобы нас остановили прежде.
   – Не станут ли нас вопрошать и на дороге, принц Келдар? – спросил Мендореллен. – Отряд наш странен, а мерги подозрительны.
   – Они будут следить за нами, – подтвердил Силк, – но, если мы не будем съезжать с дороги, они нас не тронут. Соглашением между Тор Эргасом и Рэн Боруном оговорена свобода передвижения по караванному пути. Мерги не такие дураки, чтобы беспокоить своего короля, нарушая это соглашение. Тор Эргас суров с теми, кто доставляет ему беспокойство.
   Холодным, туманным днем после полудня они въехали в Ктол Мергос и тут же пришпорили коней. Проехав одну лигу, Релг потянул поводья.
   – Не сейчас, Релг, – резко сказал ему Белгарат. – Позже.
   – Но...
   – Ал – терпеливый бог. Он подождет. Едем.
   Они галопом неслись по голой равнине, плащи их развевались по ветру. Еще не начинало вечереть, когда они выехали на дорогу и остановились. За многие столетия путешественники так утоптали Южный караванный путь, что он был отчетливо виден. Силк с удовлетворением огляделся.
   – Добрались, – сказал он. – Теперь мы снова станем честными купцами, и ни один мерг не посмеет нас тронуть.
   Он повернул лошадь на восток и с уверенным видом поехал во главе отряда. Он расправил плечи и как бы надулся от сознания собственной важности. Гарион понял, что он мысленно готовится к новой роли. К тому времени, когда они встретили хорошо вооруженный толнедрийский торговый караван, Силк уже вполне преобразился и приветствовал купца с легким панибратством коллеги.
   – Добрый день, почтеннейший старший купец, – сказал он толнедрийцу, приметив его знаки отличия. – Если у тебя есть свободная минутка, думаю, мы могли бы обменяться сведениями о дороге. Ты едешь с востока, я – с запада. Обмен сведениями может послужить ко взаимной выгоде.
   – Превосходная идея, – согласился толнедриец. Почтеннейший старший купец был коренастым мужчиной с высоким лбом. Он кутался в подбитый мехом плащ.
   – Зовут меня Эмбар, – сказал Силк. – Из Коту.
   Толнедриец вежливо кивнул.
   – Калвор, – представился он, – из Тол Хорта. Плохое время ты выбрал для поездки на восток, Эмбар.
   – Необходимость, – сказал Силк. – Мои и без того ограниченные средства истощились бы совсем, если бы я остался зимовать в Тол Хонете.
   – Хонетцы жадны, – согласился Калвор. – Жив ли еще Рэн Борун?
   – Был жив, когда я оттуда уезжал.
   Калвор скорчил мину.
   – А спор из-за наследства продолжается?
   Силк рассмеялся.
   – О, да.
   – А эта свинья Кэдор из Тол Вордью – все еще главный претендент?
   – Насколько я понимаю, Кэдору придется туго. Я слышал, он покушался на жизнь принцессы Се'Недры. Полагаю, император предпримет шаги к тому, чтобы отстранить его от состязания.
   – Отличная новость. – Лицо Калвора просветлело.
   – Как дорога на востоке? – спросил Силк.
   – Снега немного, – сказал Калвор, – как всегда в Ктол Мергосе. Очень засушливое королевство. Холодно, конечно. На перевалах просто лютый мороз. Как насчет гор на востоке Толнедры?
   – Когда мы ехали, шел снег.
   – Я этого боялся, – мрачно сказал Калвор.
   – Тебе, вероятно, следовало бы подождать до весны, Калвор. У тебя впереди худшая часть пути.
   – Мне пришлось спешно уезжать из Рэк Госка. – Калвор огляделся, словно опасаясь, что их подслушивают. – Впереди тебя ждут неприятности, Эмбар, – сказал он мрачно.
   – Да?
   – Не время сейчас ехать в Рэк Госка. Мерги там совсем взбесились.
   – Взбесились? – спросил Силк встревоженно.
   – Другого объяснения нет. Они хватают честных купцов по самым немыслимым обвинениям, и за каждым приезжим с Запада тут же устанавливается слежка. Самое неподходящее время везти туда даму.
   – Моя сестра, – сказал Силк, глядя на тетю Пол. – Она вложила в мое дело свои деньги, но мне не доверяет. Она настояла, чтобы поехать со мной и присматривать.
   – Я бы не ездил в Рэк Госк, – посоветовал Калвор.
   – Мне некуда деваться, – сказал Силк беспомощно.
   – Скажу тебе честно, Эмбар, ехать сейчас в Рэк Госк – значит наверняка распрощаться с жизнью. Одного доброго купца, моего знакомого, обвинили в том, что он проник на женскую половину в мергском доме.
   – Ну, я думаю, такое иногда случается. Говорят, мергские женщины очень привлекательны.
   – Эмбар, – сказал Калвор с мукой, – ему было семьдесят три года.
   – Значит, его сыновья могут гордиться тем, как хорошо он сохранился, – засмеялся Силк. – Что с ним стало?
   – Его посадили на кол. – Калвор поежился. – Воины согнали нас и заставили смотреть. Это было ужасно.
   Силк нахмурился.
   – Может, он действительно виновен?
   – Семьдесят три года, Эмбар, – повторил Калвор. – Обвинение было явно ложное. Я уверен, что Тор Эргас намерен изгнать из Ктол Мергоса всех западных торговцев. В Рэк Госке уже небезопасно.
   Силк наморщил лоб.
   – Кто может сказать, что думает Тор Эргас?
   – Он получает свою долю от каждой сделки, заключенной в Рэк Госке. Он сошел с ума, если сознательно нас выгоняет.
   – Я встречался с Тор Эргасом, – мрачно сказал Силк. – Здравомыслие не принадлежит к числу его недостатков. – Он огляделся с безнадежным видом. – Калвор, я вложил в это предприятие все, что у меня есть, и все, что смог занять. Если поверну обратно, я разорен.
   – Ты можешь повернуть к северу после того, как перевалишь через горы, – посоветовал Калвор. – Переправишься через реку в Мишарак-ас-Талл и поезжай в Талл Марду...
   Силк скорчил рожу:
   – Ненавижу торговать с таллами.
   – Есть и другая возможность, – сказал толнедриец. – Знаешь место на полдороге между Тол Хонетом и Рэк Госком?
   Силк кивнул.
   – Здесь всегда была мергская подстава – склад провизии, сменные лошади, все необходимое. Когда начались гонения в Рэк Госке, несколько предприимчивых мергов обосновались там. Они скупали целые караваны – весь товар и даже лошадей. Цены не такие привлекательные, как в Рэк Госке, но это возможность получить хоть какую-то прибыль, не рискуя головой.
   – Но тогда не будет товара для обратного пути, – возразил Силк. – Половина прибыли пропадет, если нечем будет торговать в Тол Хонете.
   – Твоя жизнь принадлежит тебе, Эмбар, – сказал Калвор. Он боязливо озирался, словно опасаясь, что его сейчас схватят. – Я не меньше других готов рисковать ради прибыли, но за все золото в мире не согласился бы остаться в Рэк Госке еще на одну ночь
   – Далеко до этой подставы? – спросил Силк встревоженно.
   – Я ехал оттуда три дня, – ответил Калвор. – Удачи, Эмбар, что бы ты ни решил. – Он взялся за поводья. – Я хочу проехать еще несколько лиг, прежде чем останавливаться на ночлег. Пусть в толнедрийских горах снег, но я по крайней мере буду далеко от Ктол Мергоса и торэргасовых лап. – Он коротко кивнул и рысью двинулся на запад, караван и охранники тронулись за ним.

Глава 21

   Южный караванный путь вился по пустынным долинам, вытянутым преимущественно с востока на запад. Обрамляющие их вершины были очень высоки, выше, вероятно, чем горы на Западе, но снег лишь слегка тронул их склоны. Грязно-серые облака затянули небо, но ни капли влаги не выпало из них на обезвоженные песок, камни и колючий кустарник. Хотя снег и не шел, холод стоял лютый. Ледяной ветер дул беспрестанно, обжигая лица.
   Они быстро ехали на восток.
   – Белгарат, – сказал Бэйрек через плечо, – там на гребне впереди мерг – чуть южнее дороги.
   – Вижу.
   – Что он делает?
   – Следит за нами. Он ничего нам не сделает, пока мы на дороге.
   – Они всегда так, – заметил Силк. – Мерги стараются не спускать глаз со всякого, кто вступил в их королевство.
   – Этот толнедриец, Калвор, – спросил Бэйрек, – как ты думаешь, он преувеличивал?
   – Нет, – ответил Белгарат. – Я полагаю, Тор Эргас ищет предлог перекрыть караванный путь и изгнать из Ктол Мергоса всех чужестранцев.
   – Почему?
   Белгарат пожал плечами.
   – Война близится. Тор Эргас знает, что среди едущих в Рэк Госк купцов немало лазутчиков. Он стягивает войска с юга и предпочел бы держать в тайне их численность.
   – Что за войско может он собрать в королевстве столь мрачном и безжизненном? – спросил Мендореллен.
   Белгарат оглядел мрачную пустыню.
   – Нам дозволено видеть лишь малую часть Ктол Мергоса. Он простирается на многие тысячи лиг к югу, и там есть города, которых не видел ни один чужестранец. Мы даже не знаем их названий. Здесь, на севере, мерги ведут искусную игру, чтобы скрыть от нас подлинный Ктол Мергос.
   – Значит, ты мыслишь, что война разразится вскорости?
   – Может, на следующее лето, – ответил Белгарат, – может быть, через лето.
   – Будем ли мы готовы? – спросил Бэйрек.
   – Постараемся.
   Тетя Пол вскрикнула, словно увидела что-то омерзительное.
   – Что случилось? – быстро спросил Гарион.
   – Стервятники, – сказала она. – Гнусные создания.
   Гарион увидел чуть в стороне от дороги с десяток больших крупных птиц. Они хлопали крыльями и наскакивали друг на друга, ссорясь из-за чего-то, с дороги невидимого.
   – Что они там клюют? – удивился Дерник. – Я не видел никакого зверья с тех пор, как мы поднялись на обрыв.
   – Лошадь, наверное. Или человека, – сказал Силк. – Больше тут ничего нет.
   – Неужели человек остался не погребенным? – спросил кузнец.
   – Только отчасти, – сказал Силк. – Иногда какие-нибудь разбойники решают поживиться на караванном пути. Мерги оставляют им вдоволь времени поразмыслить, как они были неправы.
   Дерник посмотрел на него вопросительно.
   – Мерги ловят их, – объяснил Силк, – закапывают по шею в землю и оставляют. Стервятники поняли, что человек в таком положении беспомощен. Иногда они так торопятся, что приступают к трапезе, не дожидаясь, пока он умрет.
   – С разбойниками иначе нельзя, – сказал Бэйрек почти одобрительно. – Даже мерги могут иногда придумать что-нибудь дельное.
   – К несчастью, мерги считают разбойником всякого, кто не находится на самой дороге.
   Стервятники нагло продолжали свой ужасный пир, не обращая внимания на отряд, который проехал не более чем в двадцати шагах. Крылья и тела их скрывали от путников то, что они ели. Гарион был благодарен за это. Что бы они ни ели, оно казалось не очень большим.
   – На ночлег надо будет остановиться у самой дороги, – сказал Дерник, с содроганием отворачиваясь от стервятников.
   – Мысль замечательная, Дерник, – сказал Силк.
   Толнедриец не солгал, когда рассказывал об импровизированной ярмарке рядом с мергской подставой. На третий день после полудня они выехали на возвышенность и увидели сбоку от дороги скопище палаток и каменное строение посреди. Издалека палатки казались совсем маленькими, но видно было, как хлопает материя на ледяном ветру.
   – И что ты думаешь? – спросил Силк Белгарата.
   – Уже поздно, – отвечал старик. – Нам все равно надо где-то заночевать, и, если мы не остановимся здесь, это будет выглядеть подозрительно.
   Силк кивнул.
   – Надо бы как-то спрятать Релга, – продолжал Белгарат. – Никто не поверит, что мы обычные купцы, если увидит с нами алгоса.
   Силк задумался.
   – Завернем его в одеяло, – предложил он. – Скажем всем, что он болен. Люди избегают больных.
   Белгарат кивнул.
   – Ты можешь притвориться больным? – спросил он Релга.
   – Я болен, – ответил алгос, явно не шутя. – Неужели здесь всегда холодно? – Он чихнул.
   Тетя Пол подъехала ближе и потянулась рукой к его лбу.
   – Не трогай меня, – машинально отпрянул Релг.
   – Прекрати. – Она коснулась его лба и посмотрела пристально. – Он сильно простужен, отец, – объявила она. – Как только мы устроимся на ночь, я приготовлю ему лекарство. Почему ты мне не сказал? – спросила она фанатика.
   – Я стерплю все, что ниспосылает мне Ал, – объявил тот. – Это кара за мои грехи.
   – Никакая это не кара, – сказала она решительно, – и грехи здесь ни при чем. Это простуда – и ничего больше.
   – Я умру? – спокойно спросил Релг.
   – Конечно, нет. Ты что, никогда не простужался?
   – Нет, я вообще никогда не болел.
   – Ну, больше тебе этого не удастся, – легкомысленно заметил Силк, вытаскивая из тюка одеяло и протягивая Релгу. – Завернись в него и накинь на голову. Постарайся сделать вид, будто страдаешь.
   – Я страдаю, – сказал Релг, разражаясь кашлем.
   – Но ты должен показывать, что страдаешь, – сказал Силк. – Думай о грехе – у тебя сразу станет несчастный вид.
   – Я все время думаю о грехе, – отвечал Релг сквозь кашель.
   – Знаю, – сказал Силк, – думай еще настойчивее.
   Они поехали вниз к палаткам. Сухой ледяной ветер хлестал по лицам. Между палатками виднелось всего несколько торговцев, и те торопливо шагали по своим делам.
   – Я думаю, сперва мы должны остановиться перед подставой, – сказал Силк, указывая на приземистое каменное строение. – Это будет выглядеть наиболее естественно. Доверьте мне вести дела.
   – Силк, ты, шелудивый драснийский воришка! – прогремел хриплый голос из ближайшего шатра.
   Глаза Силка расширились, потом он ухмыльнулся.
   – Узнаю хрюканье знакомой недракской свиньи, – сказал он достаточно громко, чтобы человек в шатре услышал.
   Поджарый недрак в длинном, до пят, черном войлочном кафтане с поясом и в ладной меховой шапочке вышел из палатки. У него были жесткие черные волосы и реденькая бородка. Глаза, раскосые, как у всех недраков, лучились осторожным дружелюбием, так непохожим на мертвенную пустоту мергских очей.
   – Неужели они еще не поймали тебя, Силк? – осведомился он сипло. – Я думал, с тебя давно спустили шкуру.
   – Пьян, как обычно. – Губы Силка скривились в ухмылке. – Давно в запое, Ярблек?
   – Кто считает? – Недрак рассмеялся, слегка покачиваясь. – Что ты делаешь в Ктол Мергосе, Силк? Я думал, твоему толстому королю ты нужен в Гар-Ог-Недраке.
   – Я стал немножко слишком знаменит на улицах Яр Недрака, – сказал Силк, – до такой степени, что меня стали избегать.
   – С чего бы это, интересно? – саркастически осведомился Ярблек. – Ты обсчитываешь, обмериваешь и обвешиваешь, ты мухлюешь с игральными костями, ты соблазняешь чужих жен, и ты лазутчик. Разве это мешает восхищаться твоими хорошими качествами – если они у тебя есть?
   – Твое чувство юмора, как всегда, чрезмерно, Ярблек.
   – Это мой единственный недостаток, – заметил хмельной недрак. – Слезай с лошади, Силк. Заходи в мой шатер, напьемся вместе. И друзей своих позови. – Он юркнул обратно в шатер.
   – Старый знакомец, – быстро объяснил Силк, соскакивая с лошади.
   – Можно ли ему доверять? – спросил Бэйрек подозрительно.
   – Не вполне, но можно. Он неплохой товарищ – для недрака. Он знает все, что происходит, и, если как следует напьется, мы что-нибудь полезное из него вытянем.
   – Заходи, Силк! – орал Ярблек из-за войлочного полога.
   – Посмотрим, что он расскажет, – сказал Белгарат.
   Они сошли с коней, привязали их к коновязи перед шатром Ярблека и вошли внутрь. Шатер был большой, стены его и пол покрывали пурпурные ковры. С потолка свисала масляная лампа, от жаровни волнами шло тепло.
   Ярблек, скрестив ноги, сидел в глубине шатра, рядом с большим черным бочонком.
   – Заходите, заходите, – грубовато зазывал он. – Полог закрывайте, не то все тепло выпустите.
   – Ярблек, – представил его Силк, – неплохой купец и знаменитый пьяница. Мы знакомы давным-давно.
   – Мой шатер – ваш. – Ярблек икнул. – Тот еще шатер, но все равно ваш. Там, в этой куче возле седла, есть кубки – некоторые даже чистые. Давайте выпьем.
   – Это госпожа Пол, – представил Силк.
   – Привлекательная женщина, – заметил Ярблек, нагло ее разглядывая. – Простите, что не встаю, госпожа, но я плохо держусь на ногах – наверное, что-то съел.
   – Конечно, – с суховатой усмешкой заметила она, – всегда надо думать, прежде чем отправить что-то себе в желудок.
   – Тысячу раз говорил себе это. – Он, сощурясь, смотрел, как она откидывает капюшон и расстегивает пелерину. – Замечательно красивая женщина, Силк, – объявил он. – Полагаю, ты не собираешься ее продавать?
   – Я тебе не по карману, Ярблек, – сказала она, ничуть не обиженно.
   Ярблек уставился на нее, потом разразился хохотом.
   – Клянусь носом Одноглазого, такая мне не по карману! А к тому же ты наверняка прячешь под одеждой кинжал и распорешь мне брюхо, если я попытаюсь тебя украсть!
   – Разумеется.
   – Что за женщина! – хохотнул Ярблек. – А плясать умеешь?
   – Так, как тебе и не снилось, Ярблек. Ты бы весь растаял.
   Глаза у Ярблека загорелись.
   – Может, ты нам спляшешь после того, как мы все напьемся?
   – Посмотрим, – сказала она обещающе.
   Гариона ошеломила ее неожиданная развязность. Очевидно, Ярблек такого поведения от женщины и ждал, но Гарион дивился, когда тетя Пол успела так хорошо изучить обычаи недракских женщин, чтобы отвечать ему без тени смущения.
   – Это господин Волк, – сказал Силк, указывая на Белгарата.
   – А ну их, имена, – отмахнулся Ярблек. – Все равно не запомню. – Он, однако, пристально оглядел собравшихся. – Кстати, – сказал он вдруг почти трезвым голосом, – оно и к лучшему, что я не знаю ваших имен. Что человек не знает, он и разболтать не может, а вы слишком разношерстная компания, чтобы забрести в вонючий Ктол Мергос по честному делу. Разбирайте кубки. Бочонок почти полон, второй охлаждается за палаткой.
   По жесту Силка все выбрали себе по кубку из кучи посуды, сваленной рядом с потертым седлом, и уселись на ковер вокруг бочонка.
   – Я бы налил вам, как пристало хозяину, – сказал Ярблек, – да, боюсь, расплещу. Наливайте сами.
   Ярблеково пиво было темно-коричневое со сладковатым привкусом плодов.
   – Интересный вкус, – вежливо заметил Бэйрек.
   – Мои пивовары добавляют к нему сушеные яблоки, – сказал Ярблек, – это немного отбивает горечь. – Он повернулся к Силку. – Я думал, ты не любишь мергов.
   – Не люблю.
   – Так что же привело тебя в Ктол Мергос?
   Силк пожал плечами.
   – Дела.
   – Чьи? Твои или Родара?
   Силк подмигнул.
   – Так я и думал. Что ж, удачи тебе. Я бы предложил помощь, но, думаю, мне лучше держаться подальше. Мерги доверяют мне еще меньше, чем вам, олорнам, и я их за это не виню. Любой мало-мальски стоящий недрак даст десять лиг крюка, лишь бы перерезать мергу горло.
   – Ваша любовь к родичам трогает меня до слез, – усмехнулся Силк.
   Ярблек осклабился.
   – Сородичи! Если б не гролимы, мы бы перебили весь этот бездушный народ несколько поколений назад. – Он налил еще кубок, поднял его и сказал: – За погибель мергов.
   – Я вижу, нам есть за что выпить вместе, – широко ухмыльнулся Бэйрек. – За погибель мергов.
   – И пусть у Тор Эргаса вскочат чирьи на заднице, – добавил Ярблек. – Он осушил кубок, налил другой и снова выпил. – Я немного пьян, – заметил он.
   – Мы бы и не догадались, – сказала тетя Пол.
   – Ты мне нравишься, девочка, – ухмыльнулся Ярблек. – Жаль, что ты мне не по карману. А убежать со мной не хочешь?
   Она вздохнула с шутливым сожалением.
   – Нет, – сказала она. – Боюсь, что нет. Это, понимаешь ли, портит женщине репутацию.
   – Верно, – дурашливо согласился Ярблек, потом печально покачал головой. – Я уже говорил, – продолжил он, – что немного пьян. Наверное, мне следовало бы помолчать, но чужестранцам с Запада – олорнам в особенности – сейчас не стоит находиться в Ктол Мергосе. Я слышал странные толки, будто из Рэк Ктола поступило распоряжение очистить мергскую землю от чужаков. Тор Эргас носит корону и изображает из себя короля, но старый гролим в Рэк Ктоле крепко держит его в руках. Мергский король знает, что стоит Ктачику чихнуть – и он слетит с трона.
   – Мы встретили толнедрийца в нескольких милях отсюда, и он говорил примерно то же, – сказал Силк серьезно. – Он говорил, что в Рэк Госке по ложным обвинениям хватают честных купцов.
   Ярблек кивнул.
   – Это только первый шаг. Мерги всегда предсказуемы – у них слишком мало воображения. Тор Эргас еще не готов оскорбить Рэн Боруна, перебив всех западных купцов в королевстве, но он к этому как никогда близок. Рэк Госк, наверное, уже закрыт. Тор Эргас может теперь обратить внимание на окраины. Наверное, поэтому он сюда и направляется.
   – Он что?.. – Силк заметно побледнел.
   – Я думал, ты знаешь, – сказал Ярблек. – Тор Эргас идет с войском к границе. Я полагаю, он намерен ее пересечь.
   – Как далеко он? – спросил Силк.
   – Мне говорили, что утром он был в пяти лигах отсюда, – сказал Ярблек. – Что-нибудь не так?
   – У нас с Тор Эргасом как-то вышел серьезный разлад, – быстро отвечал Силк. Видно было, что он насмерть перепуган. – Мне нельзя находиться здесь, когда он прибудет. – Он вскочил на ноги.
   – Куда ты? – окликнул его Белгарат.
   – В безопасное место. Встречусь с вами позднее. – Силк выскочил из палатки, и через секунду они услышали стук подков.
   – Мне поехать за ним? – спросил Бэйрек.
   – Ты его не догонишь.
   – Интересно, что он сделал Тор Эргасу, – задумчиво сказал Ярблек. – Какую-то жуткую гадость, судя по тому, как быстро этот воришка удрал.
   – Безопасно ему отдаляться от караванного пути? – спросил Гарион, вспомнив жуткое придорожное пиршество стервятников.
   – О Силке можешь не тревожиться, – уверенно сказал Ярблек.
   Издалека донесся слабый рокот. Глаза Ярблека сузились от ненависти.
   – Похоже, Силк скрылся вовремя, – сказал он.
   Рокот сделался громче и перешел в глухой барабанный бой. Постепенно в грохоте барабана они различили заунывное многоголосое пение.
   – Что это? – спросил Дерник.
   – Тор Эргас. – Ярблек сплюнул. – Это военная песнь мергских королей.
   – Военная? – быстро переспросил Мендореллен.
   – Тор Эргас всегда воюет, – с глубочайшим отвращением сказал Ярблек, – даже когда ему не с кем воевать. Он и спит в доспехах, даже у себя во дворце. Посему от него дурно пахнет, но все мерги воняют, так что разница невелика. Наверное, мне стоит посмотреть, что он там задумал. – Купец тяжело поднялся. – Ждите здесь, – сказал он. – Это недракский шатер, а между энгараками соблюдаются некие правила приличия. Воины сюда не войдут, так что пока вы здесь, вы в безопасности. – Он с выражением ледяной ненависти на лице двинулся к выходу.
   Пение и барабанный бой делались все громче. Не в лад, вразнобой взвизгивали рожки, время от времени вступал низкий гул больших рогов.
   – Что ты думаешь, Белгарат? – спросил Бэйрек. – Этот Ярблек с виду ничего, но он энгарак. Одно его слово, и на нас набросится сотня мергов.
   – Он прав, отец, – согласилась тетя Пол. – Я неплохо знаю недраков и вижу, что этот Ярблек и вполовину не так пьян, как притворяется.
   Белгарат покусал губы.
   – Наверное, не стоит излишне полагаться на ненависть недраков к мергам, – решил он. – Возможно, мы несправедливы к Ярблеку, но в любом случае нам лучше выбраться отсюда, пока Тор Эргас не приказал окружить весь лагерь. Никто не знает, сколько он намерен здесь пробыть, но если решит обосноваться надолго, у нас будут неприятности.
   Дерник откинул алый ковер, висевший на дальней стене, вытащил несколько колышков и приподнял войлок.
   – Я думаю, мы можем выползти здесь.
   – Тогда давайте, – решился Белгарат. Один за другим они вылезли из палатки на ледяной ветер.
   – Приведите лошадей, – тихо сказал Белгарат. Он огляделся. Глаза его сузились. – В тот овраг. – Он указал на промоину за крайним рядом палаток. – Если мы пройдем за палатками, нас никто не увидит. Все наверняка собрались поглазеть на Тор Эргаса.
   – Узнает ли мергский король тебя в лицо, Белгарат? – спросил Мендореллен.
   – Может. Мы не встречались, но приметы мои в Ктол Мергосе хорошо известны. Лучше не рисковать.
   Они провели лошадей за палатками и благополучно укрылись в овраге.
   – Овраг огибает холм, – заметил Бэйрек. – Если мы пойдем по нему, нас не будет видно, а оказавшись за холмом, мы сможем пуститься вскачь.
   – Уже вечер. – Белгарат посмотрел на низкое солнце. – Надо успеть отъехать подальше, пока совсем не стемнело.
   Они пошли оврагом и скоро оказались за холмом.
   – Не мешало бы взглянуть, что там, – сказал Белгарат.
   Бэйрек и Гарион вылезли из оврага и, пригнувшись, поднялись на вершину холма, где и легли за кустом.
   – Едут, – пробормотал Бэйрек.
   Шеренгами по восемь под размеренный барабанный бой вступили на ярмарочную площадь угрюмые мерги. Посреди войска на черном коне под колышущимся черным знаменем ехал Тор Эргас. Он был высок и плечист, лицо у него было скуластое и безжалостное. Звенья его кольчуги были украшены литым красным золотом, и потому казалось, что она вся в крови. Его опоясывал широкий металлический обруч, ножны на левом бедре блистали самоцветами. Островерхий стальной шлем, опущенный по самые брови, венчала кроваво-красная корона Ктол Мергоса. Кольчужный капюшон закрывал шею короля сзади и с боков, опускаясь на плечи.