Эддингс Дэвид. Властелин мургов (Маллореон - 2)

   - А ну-ка, вперед! Нам нужны лошади, к тому же нас больше, чем этих чужеземцев!
   - Полагаю, вы ошиблись в счете, - ледяным голосом сказала Польгара.
   Выступив вперед и выхватив из ножен свой верный меч, Гарион вдруг краем глаза увидел странные вещи. Он моргнул, не веря своим глазам. Совершенно реальный, живой, плечом к плечу с ним стоял огромный рыжебородый Бэрак!
   Справа послышался отчетливый щелчок, и вот, сверкая доспехами, рядом с ним встал Мандореллен, а чуть поодаль - Хеттар с характерным орлиным профилем.
   - Ну, как вы полагаете, господа? - заговорила фигура, в которой он тотчас же распознал барона Во-Мандорского. - Дадим ли мы этим рыцарям возможность обратиться в бегство или сообща ринемся на них и вышибем из них дух?
   - Последнее кажется мне наиболее предпочтительным, - ответил призрак Бэрака. - А ты какого мнения, Хеттар?
   - Это мурги, - раздался тихий и страшный голос Хеттара. Он обнажил саблю. - Убейте их на месте! Таким образом мы сбережем время - нам не придется потом отлавливать их по одному.
   - Знаете, господа, я сразу понял, что у вас на уме, - захохотал Бэрак. Ну что ж, за работу! - И он взмахнул огромным мечом.
   И три огромных призрака - ни один из этих людей в жизни не был такого исполинского роста - стали надвигаться на дрожащих матросов. А посередине, с мечом наготове, стоял Гарион, с болью в душе осознавая, что на самом деле он совершенно один. Но вот Тоф со своим огромным посохом изготовился к бою, а позади него Гарион заметил Сади с маленьким отравленным кинжалом наготове. А вот к ним присоединились и Дарник, и Шелк.
   Призрак Бэрака взглянул на Гариона.
   - Действуй, Гарион! - прошептал он голосом Польгары.
   Тут он все понял и тотчас предоставил Шару полную свободу действий, чего обычно не допускал. Исполинский меч словно занялся пламенем, а с острия слетел сноп голубых искр прямо в лица оцепеневших мургов.
   - Ну что, все ли вы единодушны в своем решении умереть на месте и тем самым избавить себя от необходимости спасаться бегством, а нас - от надобности тратить время на преследование? В последнем случае вас медленно рассекут на ломтики. Итак, смельчаки, шаг вперед! - прогрохотал рыжебородый призрак справа от Гариона - таким громоподобным голосом не обладал даже сам Бэрак. - Одно мгновение - и вы окажетесь в объятиях вашего одноглазого бога!
   Матросы дружно обратились в бегство.
   - О боги! - зазвенел за спиной у Гариона голос Польгары. - Я мечтала о таком тысячу лет!
   Обернувшись, он увидел ее - Польгара стояла, вытянувшись в струнку, на фоне бушующего моря и черных грозовых туч, ветер трепал полы ее синего плаща. Мокрые волосы прилипли к ее лбу и плечам, но глаза сияли торжеством.
   - Польгара! - восторженно воскликнул Бельгарат, заключая ее в объятия. - О боги, каким сыном ты могла бы стать!
   - Я твоя дочь, Бельгарат, - ответила она просто, - но смог бы сын сейчас сделать больше?
   - Нет, Польгара, - вдруг рассмеялся он, прижимая ее к груди и запечатлевая поцелуй на ее мокрой щеке. - Ни за что!
   И тут они опомнились, немного смущенные, - впервые их взаимная любовь, которую они оба всячески пытались скрыть долгие тысячи лет, на берегу штормового моря на самом краю света стала очевидной для всех. Они растерянно поглядели друг на друга и вдруг, не в силах сдержаться, принялись громко хохотать.
   Гарион отвернулся - глаза его предательски блеснули.
   Ургит склонился над матросом со сломанной рукой.
   - Изволь принять совет от своего короля, приятель, - мягким голосом заговорил он. - Если ты запамятовал, то позволь напомнить тебе, что море кишмя кишит маллорейцами, а они будут счастливы, словно дети, изловив мурга, и тотчас же радостно распнут его. Не согласишься ли ты со своими друзьями поскорее убраться подобру-поздорову как можно дальше от этой груды никчемных досок?
   Матрос бросил испуганный взгляд на бушующие волны и с трудом поднялся на ноги. Оберегая сломанную руку, он поспешил вдогонку своим удиравшим приятелям.
   - Похоже, он схватывает все буквально на лету, а? - сказал Ургит, обращаясь к Шелку.
   - Да, он удивительно понятлив, - согласился тот. Потом поглядел на остальных. - Почему бы нам не сесть в седла и не убраться отсюда самим? Посудина никуда не денется, а наш покалеченный друг и его приятели все же себе на уме: могут надумать снова попытать счастья. - Шелк с восхищением разглядывал огромных призраков, созданных чарами Польгары. - Знаешь, из чистого любопытства хочу спросить: был бы толк от этих молодцев, ежели бы дело и впрямь дошло до драки?
   Польгара все еще смеялась, ее васильковые глаза сияли.
   - Буду до конца откровенна с тобою, дорогой мой Шелк, - весело ответила она, - понятия не имею.
   И ответ ее отчего-то вызвал у всех приступ неудержимого хохота.
   Глава 20
   Склон, по которому они поднимались на вершину холма, порос пышной травой, которая сейчас намокла от дождя и поникла. Гарион то и дело оглядывался. Матросы-мурги копошились вокруг останков корабля, собирая все, что могло им пригодиться, - Гарион заметил, что они то и дело испуганно вглядываются в морскую даль.
   Когда они дошли до вершины, то испытали на себе всю силу ветра - он почти срывал с них одежду, швырял в лицо ледяные дождевые струи. Бельгарат остановился и из-под ладони оглядел бескрайнюю, исхлестанную дождем степь, где не видно было ни единого деревца.
   - Это решительно невозможно, отец, - объявила Польгара, поплотнее запахивая мокрый плащ. - Придется нам отыскать убежище и переждать там непогоду.
   - Это будет нелегко, Польгара.
   Бельгарат вглядывался в степной простор, лишенный даже признаков человеческого жилья. Широкую долину, лежащую внизу, тут и там прорезывали глубокие овраги - это потрудились бурные потоки, проторившие себе дорогу сквозь скудную почву. Тут и там обнажились круглые булыжники и россыпи гравия, а плодородный слой оказался настолько тонок, что мог питать лишь неприхотливые степные травы. Сейчас по этим травам гуляли волны, словно по воде, а дождь, смешанный с мелким градом, безжалостно молотил сверху.
   - Ургит, - спросил старик, - есть ли здесь поблизости деревни или селения?
   Ургит вытер мокрое лицо и огляделся.
   - Не думаю. На картах в этой части Хтаки ничего такого не обозначено, кроме дороги, ведущей в глубь континента. Конечно, мы можем случайно наткнуться на какую-нибудь одинокую ферму, но это маловероятно. Земля здесь неплодородна, а зимы слишком суровы для выпаса скота.
   Старик мрачно кивнул:
   - Примерно так я и думал.
   - Возможно, мы сумеем поставить палатки, - сказал Дарник, - но на таком открытом пространстве нам придется несладко, к тому же тут совсем нет дров для костра.
   Эрионд молча сидел на своем жеребце, вглядываясь в безликий ландшафт, и на лице его медленно появлялось странное выражение.
   - А почему бы нам не укрыться в сторожевой башне? - вдруг спросил юноша.
   - Что еще за башня? - Бельгарат огляделся по сторонам. - Я ничего не вижу.
   - Ты и не увидишь ее отсюда. Она до основания разрушена, хотя подвал цел.
   - Не знал, что на этом побережье есть сторожевые башни, - нахмурился Ургит.
   - Ею очень давно никто не пользовался.
   - А где она, Эрионд? - спросила Польгара. - Можешь ты показать туда дорогу?
   - Конечно. Это недалеко.
   Молодой человек повернул жеребца и поехал прямо к вершине холма. Въехав следом за ним на самую вершину, Гарион заметил внизу довольно много каменных глыб, тут и там торчащих из густой травы. Казалось, что на некоторых из этих глыб заметны следы зубила - впрочем, возможно, так только казалось.
   На вершине свирепствовал ветер, а длинная и густая трава путалась в ногах лошадей.
   - Ты уверен, Эрионд? - крикнула Польгара.
   - Туда лучше добраться с другой стороны, - без тени сомнения ответил юноша. - Но лучше вести лошадей в поводу. Вход совсем близко от края обрыва.
   Он соскользнул с седла и повел коня прямо через заросшую травой вершину холма. Остальные последовали его примеру.
   - Осторожнее, - предупредил он, обходя едва заметную ложбинку. - Крыша здесь немного осела.
   Тотчас же за этой ложбинкой открылся склон, ведущий к узкому земляному валу. А сразу за этим валом берег круто обрывался вниз. Эрионд осторожно спустился по склону. Дойдя до вала, он взглянул вниз, на обрыв. Далеко внизу виден был корабль, лежащий на берегу. На прибрежном песке виднелось множество следов, ведущих прочь от судна вдоль по берегу и т пропадающих где-то в пелене дождя.
   - Это здесь, - сказал Эрионд и исчез, вместе с конем войдя, казалось, прямо в поросший травой земляной вал.
   Все последовали за ним и обнаружили узкий сводчатый проход, явно сооруженный человеческими руками. Но проход этот так зарос высокой травой, что был едва заметен. Гарион с облегчением ступил под своды и очутился в темноте. Он ощутил отчетливый запах плесени.
   - Кто-нибудь додумался захватить факелы? - спросил Сади.
   - Они были в тех же тюках, что и весь провиант, - виновато ответил Дарник. - Поглядим, что можно сделать.
   Гарион услышал шуршание, сверкнула искра, и прямо на ладони Дарника заколебался слабый неверный огонек. Вскоре он разгорелся поярче, и вот уже стало возможным разглядеть внутренность древних развалин. Как и у большинства столь же старинных построек, потолок этого подвала был сводчатым. Свод поддерживали массивные каменные опоры. Гарион уже видел подобные постройки - в старинном дворце короля Анхега в Вал-Алорне, в развалинах Во-Вокуна, в нижних этажах своей собственной цитадели в Риве и даже в мавзолее одноглазого бога в Хтол-Мишраке.
   Шелк задумчиво глядел на Эрионда.
   - Уверен, ты сможешь объяснить мне, откуда узнал про это местечко.
   - Я долгое время прожил тут с Зедаром. Он дожидался, покуда я подрасту и смогу похитить Шар. Драсниец был глубоко разочарован.
   - Как прозаично.
   - Прости. - Эрионд одну за другой заботливо отводил лошадей в дальний конец подвала. - А ты хотел бы, чтобы я сочинил для тебя красивую сказку?
   - Не обижайся, Эрионд, - примирительно сказал маленький человечек.
   Ургит тем временем внимательно обследовал одну из массивных колонн.
   - Здесь явно потрудились не мурги, - уверенно объявил он. - Камни слишком хорошо подогнаны.
   - Башня была построена еще до того, как мурги проникли в эту страну, ответил Эрионд.
   - Рабами? - изумился Ургит. - Да они умеют лепить лишь глиняные хатки!
   - Они предпочитают, чтобы все именно так и думали. А между тем они строили башни и даже целые города еще в те времена, когда мурги жили в шатрах из козьих шкур.
   - Может быть, кто-нибудь разведет огонь? - сквозь стиснутые зубы процедила трепещущая Сенедра. - Я замерзаю.
   Гарион взглянул на нее - губы у маленькой королевы совсем посинели.
   - Дрова вон там, - сказал Эрионд. Он исчез позади одной из колонн и возвратился с охапкой гладких белых прутьев.
   - Мы с Зедаром собирали хворост на берегу - море часто выбрасывает ветки. Остался приличный запас.
   Юноша подошел к очагу у задней стены, положил на пол охапку и склонился, заглядывая в трубу.
   - Похоже, она не засорилась.
   Дарник немедленно принялся за дело, вооружившись кремнем и трутом. Через считанные минуты маленький оранжевый язычок уже жадно лизал островерхую горку мелких щепочек. Все сгрудились вокруг огня, подкладывая палочки потолще, от всей души желая, чтобы огонек поскорее разгорелся.
   - Так не годится, - сказал Дарник с несвойственной ему суровостью. - Вы только мешаете огню, он может погаснуть.
   И все неохотно отступили.
   А Дарник принялся осторожно подбрасывать щепочки в пламя, потом в ход пошли маленькие прутики и лишь затем - более крупные. Языки пламени росли и крепли и скоро объяли сухие прутья. Вскоре на сводчатом потолке заплясали оранжевые сполохи, и Гарион ощутил слабое тепло.
   - Ну, хорошо, - озабоченно сказала Польгара, - а как быть с пищей?
   - Матросы уже ушли от корабля, - сказал Гарион, - сейчас как раз время отлива, так что все судно, разве что за исключением кормы, лежит на суше. Я возьму пару лошадей и спущусь туда - а вдруг повезет и удастся отыскать что-то из съестных припасов.
   Огонь уже вовсю потрескивал. Дарник поднялся и поглядел на Эрионда.
   - Ты справишься?
   Эрионд кивнул и пошел за очередной порцией хвороста.
   Кузнец поднял плащ.
   - Мы с Тофом можем составить тебе компанию, Гарион, на случай, если матросы надумают вернуться. Но нам надо спешить. Совсем скоро начнет темнеть.
   На вершине холма все еще свирепствовал ветер, смешанный с дождем и градом. Гарион и двое его друзей осторожно пробирались по склону в сторону брошенного корабля, который, словно некое исполинское животное с переломанным хребтом, лежал на камнях, отнявших у него жизнь.
   - Как ты думаешь, долго еще будет штормить? - крикнул Гарион Дарнику, силясь перекричать вой ветра.
   - Как знать, море может утихнуть и к вечеру, а может пробесноваться еще несколько дней.
   - Я боялся, что ты именно так и скажешь. Они спешились и вошли в тот самый пролом, которые сами же проделали, покидая корабль.
   - Не думаю, что нам удастся чем-то поживиться, - сказал Дарник. - Наши мешки с провизией насквозь вымокли и еда пришла в негодность, а матросы вряд ли держали в трюме что-нибудь съестное.
   Гарион кивнул.
   - Но хоть походную кухню тетушки Пол мы можем прихватить? Думаю, она ей понадобится.
   Дарник смотрел на мокрые мешки и тюки, сваленные в кучу в кормовом отсеке, их заливали волны прибоя, хлещущие через пробоины в трюме.
   - Думаю, ты прав, - вздохнул кузнец, - я поищу.
   - Коль скоро мы уже здесь, то можем прихватить и оставшиеся в каютах пожитки, - сказал Гарион, - я схожу за ними, а вы с Тофом пока поглядите, не оставили ли нам матросы чего-нибудь путного.
   Он осторожно поднялся по разбитым ступенькам на палубу и вскоре уже обходил каюты.
   Ему потребовалось около четверти часа на то, чтобы собрать все вещи, которые они в спешке побросали, спасаясь с гибнущего корабля. Он завернул все в кусок парусины и возвратился на палубу, потом сошел на берег и положил свою ношу на мокрый песок.
   Из кают-компании показалась голова Дарника.
   - У нас не густо, Гарион. Матросы хорошенько тут похозяйничали.
   - Придется пустить в дело все, что удалось найти, - ответил Гарион, сощурившись и глядя в хмурое небо, которое стремительно темнело. - Нам надо поторапливаться.
   На закате они достигли вершины холма и осторожно повели лошадей вдоль земляного вала ко входу в подвал. Как только они поравнялись с входом, стемнело окончательно. Внутри было уже тепло и достаточно-светло - пламя успело ярко разгореться. Между колоннами на веревках сохли одеяла и промокшая одежда. От влажной ткани поднимался густой пар.
   - Ну как, удачно? - спросил Шелк.
   - Не очень, - признался Гарион. - Матросы хорошенько поработали.
   Дарник и Тоф ввели в поводу лошадей и принялись сгружать тюки.
   - Мы нашли мешок фасоли, - объявил кузнец, - и горшок меда. В углу завалялся мешок муки да немного копченой свинины. Матросы бросили ее потому, что она заплесневела, но думаю, можно срезать испорченные края.
   - И это все? - спросила Польгара.
   - Боюсь, что да, Польгара, - ответил Дарник. - Еще мы принесли жаровню и несколько мешков угля - в этих местах, похоже, дрова отыскать нелегко.
   Польгара нахмурилась, задумавшись.
   - Конечно, это не так уж и много, Польгара, - извиняющимся тоном продолжал кузнец, - но мы сделали все, что могли.
   - Мне и этого довольно, дорогой. Я что-нибудь придумаю, - улыбнулась ему Польгара.
   - А я прошелся по каютам и собрал одежду, - сказал Гарион, расседлывая лошадь. - Кое-что даже осталось сухим.
   - Хорошо, - ответила Польгара. - Теперь давайте переоденемся во все сухое, а я подумаю, что можно приготовить поесть.
   Шелк с сомнением оглядывал припасы. Вид у него был самый что ни на есть разнесчастный.
   - Может, фасолевую размазню?
   - Нет, фасоль слишком долго варится, - ответила Польгара. - А вот мучная похлебка с медом, да еще по ломтику свинины - это то, что надо.
   Шелк тяжело вздохнул.
   Наутро дождь и град прекратились, но ветер все еще буйствовал на вершине холма, словно силясь вырвать с корнем густую траву. Гарион, завернувшись в плащ, стоял у земляного вала прямо напротив входа в подвал и глядел на пенные гребни волн, лижущих берег. Далеко на юго-востоке небо понемногу светлело и прояснялось, но над заливом по-прежнему нависали тяжелые серые тучи. Ночью прилив еще раз атаковал брошенное судно и окончательно отломил корму, которую унесло в море. На волнах прибоя покачивались безжизненные тела - и Гарион старался не смотреть на бренные останки мургских моряков, которых смыло за борт при первом же ударе о риф.
   И тут он увидел несколько кораблей под красными парусами, идущих вдоль южного берега Моря Горанда прямо к остову погибшего корабля.
   Бельгарат и Эрионд вышли, приподняв кусок парусины, который еще вечером приладил вместо двери хитроумный Дарник, и присоединились к Гариону.
   - Дождь наконец кончился, - объявил Гарион, - да и ветер, похоже, стихает. Но вот новая напасть. - Он указал на красные паруса, которые неотвратимо приближались.
   Бельгарат насупился.
   - Как только они увидят разбитый корабль, сразу же высадятся на берег. Думаю, пора нам трогаться.
   А Эрионд озирался с тем же странным выражением на лице, что и накануне.
   - Здесь мало что переменилось, - отметил он. Потом указал на низенькую, заросшую травой каменную скамью в дальнем конце земляного вала. - Тут я играл, когда Зедар позволял мне выходить.
   - А он часто разговаривал с тобой? - спросил Бельгарат.
   - Лишь изредка, - ответил Эрионд. - Он вообще предпочитал держать язык за зубами. У него были кое-какие книги, и он почти все время читал.
   - Наверное, ты чувствовал себя одиноким, ведь был совсем еще ребенком.
   - Мне жилось здесь не так уж и плохо. Я подолгу наблюдал за облаками или за птицами. Весной птички устраивают гнезда прямо под обрывом. Если перегнуться через вал, можно было увидеть, как они снуют туда-сюда. Особенно я любил смотреть на птенчиков, когда они только начинают учиться летать.
   - А далеко ли до дороги, ведущей в глубь континента? Ты знаешь ее?
   - За день мы вполне можем до нее добраться. Конечно, тогда я был совсем мал и не мог ходить быстро, как взрослый.
   Бельгарат кивнул, потом, заслонив глаза рукой, вгляделся в маллорейские суда, движущиеся к берегу.
   - Думаю, пора обрадовать остальных. Мы немного выгадаем, пытаясь обороняться здесь от прорвы маллорейских матросов.
   На то, чтобы упаковать еще не просохшую одежду и скудный запас провизии и погрузить все это на лошадей, у них ушел примерно час. Потом они один за другим покинули свое убежище и повели лошадей к подножию холма. Гарион заметил, что Эрионд оглянулся с выражением легкой грусти на лице, но тотчас же взял себя в руки и решительно продолжил путь.
   - Я знаю дорогу, - сказал Эрионд, - позвольте мне ехать впереди. - И, улыбнувшись, прибавил: - Мой конь хочет поразмяться. - И пустил жеребца в галоп.
   - Весьма странный мальчик, - заметил Ургит, садясь в седло. - А что, он и вправду был знаком с Зедаром?
   - О да, - ответил Шелк, - он знал даже Ктучика. - И, бросив искоса взгляд на Польгару, добавил: - Он всю жизнь провел в обществе весьма странных людей, посему его необычность вполне понятна и объяснима.
   Сквозь толщу туч кое-где уже проглядывало голубое небо и на землю струились потоки яркого утреннего солнца. Ветер присмирел, превратившись в почти ласковый бриз. Путники ехали крупной рысью вслед за Эриондом и его великолепным конем.
   Сенедра, облаченная в одну из туник Эрионда и плотно облегающие теплые шерстяные рейтузы, пристроилась рядом с Гарионом.
   - Мне очень нравится твой утренний туалет, моя королева, - усмехнулся он.
   - Все мои платья совсем мокрые, - ответила она. Потом замолчала и личико ее посерьезнело. - Все складывается далеко не лучшим образом, правда, Гарион? Ведь мы возлагали столько надежд на этот корабль.
   - Не знаю, не знаю. Мы сэкономили массу времени, к тому же миновали почти всю зону военных действий. А раз так, то возможно, нам удастся отыскать еще корабль. Думаю, мы ничего не потеряли.
   - Но ничего и не выиграли.
   - Пока трудно сказать.
   Она вздохнула и замолчала.
   Около полудня они доехали до дороги, повернули на восток и за остаток дня проделали немалый путь. Не похоже было, что по этой дороге кто-либо ездил скорее всего ею уже долгое время никто не пользовался, но Шелк тем не менее ехал впереди в качестве разведчика. Заночевали они в густых зарослях ивняка при дороге - там легко было натянуть палатки. Ужин в тот вечер состоял из бобов и свинины, что весьма огорчило Ургита.
   - Отдал бы все сейчас за ломоть говядины, - жалобно говорил он, - даже дурно приготовленной, вроде той, что подают во дворце Дроим.
   - Не желаете ли тарелочку травяного бульона, ваше величество? - дерзко оборвала его Прала. - А может, предпочтете добрую порцию жареной ивовой коры?
   Он бросил на девушку суровый взор, потом повернулся к Гариону.
   - Скажи мне, долго ли вы с друзьями намереваетесь пробыть в Хтол-Мургосе?
   - Да не очень. А что?
   - Понимаешь, у западных дам есть преотвратная тяга к независимости и прискорбная привычка высказывать все напрямик и без обиняков. И я нахожу, что их влияние на неокрепшие души и умы особо впечатлительных юных дев может сильно повредить последним. - И тут, вдруг осознав, что явно зарапортовался, он опасливо покосился в сторону Польгары. - Я не имел намерения оскорбить кого бы то ни было, госпожа! Это просто старинный мургский предрассудок.
   - Понимаю, - спокойно ответила Польгара.
   Бельгарат отставил в сторону тарелку и поглядел на Шелка.
   - Ты весь день ехал впереди нас. Не видел ли чего-нибудь подозрительного?
   - Только стадо довольно крупных оленей, идущее на север, - ответил маленький человечек, - но слишком далеко, стрелою их было не достать.
   - Что у тебя на уме, отец? - спросила Польгара.
   - Нам необходимо свежее мясо, - ответил Бельгарат, поднимаясь на ноги. На тухлой свинине и бобах мы далеко не уедем. - Он выступил из ярко освещенного круга вокруг костра и, сощурившись, поглядел на посеребренные лунным светом облака, сквозь которые кое-где виднелись звезды. - Прекрасная ночь для охоты! А ты как думаешь?
   На губах Польгары заиграла таинственная усмешка. Она тоже встала.
   - Думаешь, ты все еще способен на подвиги, Старый Волк?
   - Думаю, вполне, - ласково ответил он. - Пошли, Гарион. Нужно отойти подальше от лошадей.
   - Что они собираются делать? - спросил Ургит у Шелка.
   - Но тебе ведь не так уж и хочется это знать, а, братец? Уверяю тебя, ты вовсе не хочешь этого знать.
   Луна серебрила колышащуюся на ветру траву таинственным светом. Ноздри Гариона наполнили пряные запахи степи - обоняние его вдруг резко обострилось. Он легко бежал крупной рысью рядом с огромным серебристым волком, а прямо над их головами парила, словно призрак, снежная сова. Как хорошо было бежать вот так - ветер ласкал пушистый мех, а острые когти вонзались в мягкую землю. Они бесшумно скользили по степной траве, совершая древнейший в мире Охотничий обряд.
   Они спугнули стадо похожих на оленей животных, подняв их с травяных постелей, и погнали через холмы. И вот, когда перепуганные олени прыгали через полноводный после недавнего дождя ручей, старый самец, задохнувшийся от бешеной гонки, оступился и рухнул вниз. Брызги полетели во все стороны, но животное упало на береговую твердь, рога его глубоко вонзились в землю, а неестественно вывернутая шея явно сломалась при падении.
   Не долго думая, Гарион прыгнул прямо в поток, быстро переплыл его и, крепко схватив мертвого оленя за переднюю ногу, быстро вытащил еще теплое тело на берег, чтобы его не унесло течением.
   Бельгарат и Польгара, уже в прежнем своем обличье, подошли к нему так спокойно, словно просто вышли перед сном подышать свежим воздухом.
   - Не правда ли, он великолепен? - отметила Польгара.
   - Неплох, - подтвердил Бельгарат. Потом достал из-за пояса нож и проверил большим пальцем остроту лезвия. - Надо освежевать тушу. Почему бы тебе не вернуться в лагерь? Пусть Дарник возьмет лошадь и едет сюда.
   - Хорошо, отец, - согласилась она. И вот уже сова, блеснув оперением в лунном свете, удалилась прочь, паря на бесшумных крыльях.
   - Тебе сейчас понадобятся руки, Гарион, - сказал старик.
   - У-у, - совершенно по-волчьи провыл Гарион, - прости, дедушка, я совсем позабыл... - Он вновь принял привычный человеческий облик, правда, не без легкого сожаления.
   Утром, когда Польгара подала на завтрак сочные ломти свежей оленины вместо надоевшей размазни, не обошлось без косых взглядов, но никто и не возразил против столь радикальной смены меню.
   Путники скакали еще два дня, ощущая над головами слабеющее дыхание шторма. И вот, около полудня, когда они въехали на вершину очередного холма, взорам их открылась синяя водная гладь.
   - Озеро Хтака, - сказал Ургит. - Когда мы его обогнем, до Рэк-Хтаки останется всего два дня пути.
   - Сади, - спросил Бельгарат, - далеко ли карта?
   - Она здесь, - ответил евнух, шаря в складках одежды.
   - Давайте поглядим.
   Старый волшебник спешился, взял у Сади пергамент и развернул его. Ветер, дующий с озера, трепал карту, грозя вырвать ее из рук Бельгарата.
   - Эй, прекрати! - раздраженно воскликнул он, явно обращаясь к ветру. Потом долгое время рассматривал карту. - Думаю, нам придется свернуть с дороги, наконец сказал он. - Шторм и крушение нас порядком задержали, поэтому теперь нам трудно судить, как далеко продвинулись маллорейцы с тех пор, как мы отплыли из Рэк-Урги. Я не хочу, чтобы их армия настигла нас тут, прямо у озера. Маллорейцам совершенно нечего делать на его южном берегу - вот туда-то мы и поедем. - Бельгарат указал на довольно обширное пространство к югу от озера, испещренное изображениями деревьев. - Мы выясним, каково положение дел в Рэк-Хтаке, а в случае чего укроемся в Великом Южном лесу.