Энтони Марк. Цитадель Огня

   Прежде чем Фолкен успел ответить, Мелия сделала быстрый жест рукой.
   — Давайте уедем отсюда. Здесь нам нечего искать. — И она направила своего белого скакуна вниз по склону.
   Тревис нахмурился и посмотрел на Фолкена.
   — Что она имела в виду?
   Однако бард отвел глаза.
   — Поехали, — сказал он, и все последовали за Мелией.

ГЛАВА 59

   На следующий день они проехали между двумя каменными сторожевыми башнями, установленными на одинаковых насыпных курганах, и оказались на территории Перридона. Похоже, туманы, которыми славился этот доминион, любили бродить вдоль его границ, поскольку стоило путешественникам подъехать к башням, как густой туман поднялся из лощин, и уже вскоре клубящиеся белые облачка стали доходить всадникам до колен.
   Дарж посмотрел на безмолвные сторожевые башни и не заметил в узких окнах света.
   — Разве здесь не должно быть сторожевых отрядов, Фолкен?
   — Да, Перридон обычно ревностно охраняет свои границы, — помрачнев, ответил бард.
   Бельтан фыркнул.
   — Не думаю, что даже мышь незаметно проскочит в Перридон, не заплатив налог в три усика. В Перридоне гарнизоны стоят на каждой дороге, реке или тропе, ведущей в их доминион. Всякий раз, когда я сюда попадал, мне приходилось без конца останавливаться и объяснять, кто я такой, что меня привело в Перридон и что я ел на завтрак две недели назад.
   Тревис направил своего мерина мимо Лирит и Эйрин, к Грейс.
   — Веселенькое местечко, как ты считаешь? — негромко спросил он.
   Грейс улыбнулась:
   — Честно говоря, я люблю туман.
   — Ты серьезно?
   Она пожала плечами.
   — Мне нравится, как туман все прячет. Здорово перемещаться по миру так, словно, кроме тебя, здесь никого нет. Все кажется таким… безопасным.
   Тревис содрогнулся. Ему совсем не понравились слова Грейс, наоборот, он почувствовал себя одиноким — обитать в сером мире, не видеть людей вокруг тебя. Он собрался ответить Грейс, но в этот момент на него посмотрела Тира и протянула ему свою полусгоревшую куклу.
   — Она хочет, чтобы ты ее подержал, — пояснила Грейс. — Это большая честь — она не предлагает куклу всем подряд.
   Тревис посмотрел на девочку, ему не хотелось брать в руки обугленную куклу, прикасаться к почерневшему дереву. Но Тира продолжала протягивать куклу, не спуская глаз с Тревиса, и он потянулся к ней.
   — Возвращайтесь!
   Всадники остановили своих лошадей, услышав хриплый голос. Из тумана вынырнул мужчина в сером плаще. Влажные волосы облепили голову, он явно несколько дней не брился.
   — Возвращайтесь! — снова крикнул мужчина, его голос напоминал карканье ворона. — Вы глупцы, если хотите войти в Перридон. Возвращайтесь туда, откуда пришли.
   Фолкен направил свою лошадь вперед.
   — Мы не причиним тебе вреда. — Он протянул к мужчине руку без перчатки.
   — Нет! Не трогай его!
   Грейс пришпорила свою кобылу и оказалась рядом с Фолкеном. Бард отдернул руку и с удивлением посмотрел на нее, как, впрочем, и человек в сером плаще.
   И только тут Тревис увидел глаза мужчины: черные, без белков и зрачков. К горлу подступила тошнота. Рядом с ним Эйрин поднесла руку к лицу, а Лирит тихонько вздохнула.
   — Да, — сказал мужчина, глядя на Грейс своими невозможными глазами. — Я вижу, вы понимаете.
   — Как далеко? — спросила Грейс. Тревис никогда не слышал, чтобы ее голос становился таким холодным. — Как далеко огненная чума распространилась по Перридону?
   Мужчина провел рукой по лицу и пошатнулся. Тревису показалось, что он сейчас упадет. Когда он снова заговорил, его голос звучал спокойнее.
   — Я не знаю. В каких-то деревнях люди заболели — другие она обошла стороной. Нет никакой видимой причины или системы. Они приходят, наносят удар и уходят.
   Грейс не стала спрашивать, о ком он говорит. Все знали: речь идет об огневиках.
   Бельтан подъехал к ним, но не стал приближаться к мужчине вплотную.
   — Как давно они побывали здесь?
   Человек скрестил руки на впалой груди.
   — Не знаю. Когда я пришел, повсюду был пепел. — Он показал в сторону сторожевых башен.
   — Ты знаешь, чего они хотят? — спросил светловолосый рыцарь.
   Человек рассмеялся — безумные звуки, от которых стыла кровь в жилах.
   — Наверное, сжечь всех. Впрочем, я видел одного очень необычного огневика в герцогстве Варсарт. Ему оставалось совсем немного, но он еще мог говорить. Ключ, сказал он. Он хотел получить ключ от огня. Но что это значит? — Мужчина протянул вперед худые, трясущиеся руки. — Что ж, очень скоро я узнаю.
   — Еще не поздно, — сказала Грейс, и ее голос оставался абсолютно холодным, — с этим покончить.
   Он улыбнулся, обнажив сгнившие зубы.
   — Вы правы, миледи. Я пришел сюда, чтобы стоять на страже и предупредить тех, кто приедет — пока у меня оставались силы. Но мое время подходит к концу. Я сумею еще раз добраться до ступеней западной сторожевой башни. Обратно я спущусь самым быстрым из всех возможных способов. — Его черный взгляд переместился на Фолкена. — Так вы уйдете отсюда из страха перед чумой?
   — Именно страх перед чумой заставил нас приехать сюда.
   Человек обдумал слова барда, а потом кивнул:
   — Так я и подумал. Я слышал, что беда идет впереди тебя, Фолкен Черная Рука. Похоже, правду рассказывают о Суровом Барде. Но пусть окажутся справедливыми и другие легенды. — Он облизнул запекшиеся губы. — Положи чуме конец, Черная Рука. Ради всех нас.
   Фолкен хотел что-то сказать, но человек уже скрылся в клубах тумана.
   — Найти его? — спросил Бельтан, сжимая поводья своего жеребца.
   Фолкен поднял затянутую в перчатку руку.
   — Ты его не найдешь. Разве ты не видел, что на нем надето?
   — Туманный плащ, — вмешался Дарж. — Значит, он Паук?
   Бард кивнул:
   — Один из личных шпионов короля Перридона. Говорят, что Паук может в полдень пройти через весь город, и никто его не заметит.
   Тревис почесал подбородок — медно-золотистая щетина превратилась в густую бороду — и посмотрел на барда.
   — Если этот человек один из шпионов короля, что он здесь делал?
   — Король Персард мертв, — негромко напомнила Грейс. Глаза Лирит сверкнули.
   — А у нового короля есть новые шпионы.
   — Но мы ничего не слышали о новом короле Перридона, — заметила Эйрин.
   Бельтан погладил рукоять своего меча.
   — Кажется, сейчас мы кое-что узнали.
   — Что теперь, Фолкен? — спросила Мелия, сложив руки на груди.
   — Поедем дальше, — ответил бард. — Встреча с этим человеком ничего не меняет. Разве что делает наше поручение еще более неотложным. Поехали. — И он тронул шпорами бока своего жеребца.
   Тревис бросил прощальный взгляд на сторожевые башни. Туман поднимался все выше, и башни дрейфовали в серой пелене, словно острова в бесцветном море. Он прищурился сквозь линзы очков. Ему показалось, что он видит какую-то тень на шпиле западной башни? Но серая стена тумана качнулась и поднялась еще выше, закрывая обзор. Тревис повернулся и последовал за своими спутниками.

ГЛАВА 60

   Утро четвертого дня после встречи возле сторожевых башен еще не успело закончиться, когда Фолкен, ехавший во главе небольшого отряда, поднял руку в черной перчатке и заставил всех остановиться.
   Во всяком случае, Грейс считала, что до полудня еще далеко, впрочем, она могла лишь предполагать, поскольку вокруг ничего не было видно — не считать же свидетельством урчание в животе. Воздух настолько пропитался туманом, что Грейс едва не проехала мимо, когда их маленький отряд остановился. Если бы Шандис не фыркнула, определив положение других лошадей по запаху, Грейс продолжала бы скакать дальше до тех пор, пока не рухнула бы вместе с кобылой и Тирой в пропасть или овраг. Дорога по Перридону оказалась долгой и полной препятствий, им без конца приходилось преодолевать болота и лощины, двигаясь вдоль подножий Фол Эренна.
   Одной рукой Грейс придержала Тиру, а другой натянула поводья, развернув Шандис. Прищурившись, она разглядела несколько более темных пятен на сером фоне. Либо она обнаружила своих друзей, либо смотрела на группу пней, удивительно напоминающих всадников. Грейс подъехала поближе, туман слегка расступился, и она увидела скалы, заросли кустарника и своих спутников — причем все вокруг было покрыто тонкой влажной пленкой.
   Несмотря на слова Паука, сказанные им возле сторожевых башен, путешествие по Перридону проходило на удивление спокойно. Они проезжали мимо отдельных деревушек или ферм, но все в них было в порядке. Если, конечно, считать нормальной жизнь средневековых поселений, где почти все дети больны рахитом, золотухой и другими недугами, которые являются следствием недоедания. Так или иначе, но им ни разу не встретились следы другой, куда более страшной болезни — огненной чумы.
   Изредка удавалось пополнить скудный запас продовольствия — еда, взятая в Серой Башне, подходила к концу. Они все еще путешествовали по окраинным землям Перридона, далеко от крупных замков и городов, и люди здесь были очень бедны и побаивались незнакомцев. В одной деревеньке им, однако, посчастливилось купить сушеных фруктов, пресного хлеба и кислого вина.
   — В следующем поселении нам повезет больше, — заявил Бельтан, но голос рыцаря предательски дрогнул. — Как ты думаешь, Грейс?
   Однако они перестали встречать деревни. Путники ехали по голой степи, изредка переходящей в болота и овраги, и повсюду их преследовал туман. Копыта лошадей постоянно скользили на глинистом сланце, ставя под угрозу жизнь скакуна и всадника.
   Несмотря на туман и влажность, прохлада диких земель между Толорией и Перридоном уступила место жаркому влажному воздуху, словно они попали в старую баню, где все заросло плесенью. Влага проникала повсюду — под доспехи, куртки и платья, — тело потело, и от пота одежда становилась еще более сырой.
   Понемногу Фолкен рассказал им о цели их путешествия — речь шла о месте, где, по его предположениям, некоторое время находился Огненный Камень. И хотя Грейс уже слышала легенды об Имсари — трех Великих Камнях, она так и не поняла, откуда они взялись. Она знала лишь, что Бледный Властелин готов отдать все, чтобы заполучить Синфатизар, Сумеречный Камень, но Тревис передал его на хранение Маленькому народцу. И еще Грейс понимала, что Крондизар может принести людям огромное зло.
   В том числе и огненную чуму. Похоже, тебе наконец удалось обнаружить переносчика инфекции, Грейс.
   Вот сможет ли она найти вакцину или какой-нибудь еще способ борьбы с эпидемией — уже совсем другой вопрос. Но разве они не для этого отправились в путешествие?
   Фолкен выругался, показывая рукой на клубящийся туман.
   — Ты ничего не можешь с ним сделать, Мелия?
   — А что ты предлагаешь мне сделать, Фолкен?
   — Не знаю. — Бард неопределенно взмахнул рукой. — Не можешь ли… ну, ты знаешь… использовать свой… вроде как?..
   Туман не ослабил воздействия свирепого взгляда Мелии, и слова Фолкена остались без ответа. Бельтан отвел влажные волосы со лба.
   — А еще говорят, что я не слишком умен. Даже мне известно, что такие вопросы лучше не задавать.
   На губах Лирит появилась задумчивая улыбка.
   — Молчание — это приправа, которую чаще всего забывают положить в рагу мудрости.
   Бельтан застонал и схватился за живот.
   — Только не нужно про рагу. Я безумно хочу есть.
   Мелия взглянула на светловолосого рыцаря.
   — А мне казалось, ты постишься, чтобы получить благословение Ватриса.
   — На самом деле я так сказал, чтобы не расстраиваться из-за того, что нам нечего есть.
   — Мне кажется, что твои слова звучат не слишком логично, — с некоторым недоумением заметила Эйрин.
   Бельтан пожал плечами.
   — А для меня очень даже логично.
   Мелия бросила на рыцаря презрительный взгляд.
   — Тебе не следовало бы шутить именем Бога, Бельтан.
   Фолкен ухмыльнулся, явно довольный, что гнев Мелии обрушился на кого-то другого.
   — А тебе не следовало бы морить голодом больших рыцарей во время столь длительного путешествия. Уж лучше взять с собой пару вьючных лошадей с хорошим запасом пищи.
   — И эля, — добавил Бельтан.
   Дарж подъехал поближе к остальным. Вороного жеребца эмбарского рыцаря почти полностью скрывал стелющийся по земле туман, отчего казалось, что Дарж плывет в воздухе.
   — Почему мы остановились, Фолкен?
   Фолкен повернулся в седле и показал рукой:
   — Вот почему.
   Порыв теплого влажного ветра разорвал пелену тумана над болотом, и Грейс проследила за взглядом барда. Перед путешественниками высилась стена из черного камня.
   — Вот мы и прибыли, — сказала Мелия.
   Тревис посмотрел поверх очков, стекла которых совсем запотели.
   — Что это за место, Фолкен?
   — Место смерти.
   Несмотря на жару, Грейс содрогнулась.
   Они спешились, привязали лошадей и подошли к стене. Теперь Грейс смогла разглядеть, что это не стена, а крутой утес — часть восточного склона Фол Эренна. Вся поверхность утеса была идеально гладкой, точно стекло. Грейс подняла руку и провела пальцами по влажному камню, а потом взглянула вверх, но стена, насколько хватало глаз, оставалась идеально ровной.
   — Я кое-что нашла, — послышался слева голос Эйрин. Грейс первой подошла к баронессе и инстинктивно взяла ее левую руку и сжала.
   — Дверь, — пробормотала Грейс, и Эйрин кивнула. Арка находилась на фут или два выше головы Грейс и слегка выдавалась вперед. На камне был начертан сложный геометрический рисунок. Грейс еще никогда не приходилось видеть ничего подобного. Тени таились внутри арки, казалось, под ней проход, но когда Грейс протянула вперед руку, ее пальцы вновь наткнулись на гладкий камень. Да, перед ними дверь — вот только она заперта, и никто не собирается ее открывать.
   Подошли остальные и сгрудились вокруг Грейс и Эйрин. Бельтан двумя руками приложился к двери, но створка даже не дрогнула.
   Мелия посмотрела на Фолкена.
   — Если ты случайно не заметил, скажу, что дверь закрыта.
   — А ты рассчитывала на дружескую встречу?
   Руки Мелии еще теснее сомкнулись вокруг урчащего черного мехового шара.
   — Нет, пожалуй, не рассчитывала. Во всяком случае, не здесь.
   — Куда мы пришли, Мелия? — спросила Грейс. Если та и слышала ее вопрос, то виду не подала. Лирит провела тонкими пальцами по рисунку на арке, и на смуглом лбу появились морщины.
   — Эти рисунки явно таррасского происхождения, но они не похожи на те, что мне приходилось видеть. Я бы предположила, что они очень древние.
   — Вы правы, — заметил Фолкен. — Эту дверь создали более тысячи лет назад, задолго до того, как появились доминионы. И до того, как был построен Малакор. — Он вздохнул. — Нам необходимо открыть дверь.
   — Хорошо, — сказал Бельтан, положив руки на узкие бедра. — И как мы ее откроем?
   Фолкен собрался ответить, но его опередил Дарж, заглянув в глубь арки.
   — Здесь изображены какие-то знаки, — заявил эмбарский рыцарь. — Я не уверен, но они похожи на руны.
   — Свет, — сказал Фолкен. — Нам нужен свет. Бельтан хотел вернуться к лошадям — чтобы принести факел, решила Грейс, — но прежде, чем он успел сделать два шага, Тревис произнес одно короткое слово:
   — Лир.
   И тут же бледное сияние разогнало тени под аркой, и стали видны четкие серебристые линии. Фолкен бросил на Тревиса внимательный взгляд, но тот отвел глаза. Бард наклонился, чтобы получше рассмотреть символы, начертанные чей-то искусной рукой.
   — Ты почти прав, Дарж. Знаки действительно напоминают руны. Однако это лишь ряд линий и точек.
   — Но я не понимаю, — заговорила Лирит. — Если дверь сделали таррасцы, зачем они начертали на ней странные символы, похожие на руны? В Таррасе не практиковалась руническая магия.
   — Дверь поставили здесь те, кто пришел с юга, — заявил Фолкен. — А нас интересуют другие — появившиеся позднее.
   — Ты можешь прочитать символы? — задыхаясь от волнения, спросила Эйрин.
   Фолкен покачал головой:
   — Боюсь, что нет. Если это руны, то они слишком истерлись. Возможно, тут какой-то шифр. Не мог же он оставить дверь открытой, чтобы в нее вошел любой.
   Мелия посмотрела на барда.
   — О чем ты говоришь, Фолкен?
   — Мне кажется, это послание может расшифровать только повелитель рун.
   — Среди нас нет повелителя рун, — заметила Лирит. Тревис развел руки в стороны и отступил на шаг.
   — И не нужно на меня смотреть. Я не понимаю, что там написано.
   Все взоры вновь обратились к барду. Он вздохнул.
   — Мне нужно немного подумать.
   Худенькая девчушка проскользнула между юбками Грейс и Эйрин. Тира. Она протянула руку и похлопала Фолкена по черной перчатке. На мгновение мрачное выражение исчезло с его лица, и он улыбнулся ей. Девочка кивнула и бегом вернулась к Грейс.
   — Да поможет мне Олриг, — пробормотал бард и вновь склонился над древней дверью.

ГЛАВА 61

   Около полудня, когда окончательно стало ясно, что Фолкен не сможет быстро открыть дверь, они разбили лагерь. Тревис держался от барда на почтительном расстоянии, наблюдая за его работой, но если судить по периодическим ругательствам, которые оглашали окрестности, у Фолкена ничего не получалось. Иногда бард располагался вплотную к двери, потом принимался расхаживать возле арки, потирая лоб рукой в черной перчатке.
   — Не обращайте на него внимания, — предложила Мелия после того, как бард выругался особенно витиевато.
   — Неужели ругань помогает ему сосредоточиться? — спросила Эйрин.
   Мелия улыбнулась:
   — Не могу сказать ничего определенного, но мне становится легче.
   Они разделили между собой скудную трапезу, но даже у Бельтана пропал аппетит. Вскоре туман вновь сгустился, серое небо казалось особенно низким и давящим, и даже самые добрые слова, точно свинец, грустно падали на землю. Бельтан и Лирит попытались развести костер, чтобы высушить намокшую одежду, но хвороста удалось собрать совсем немного, к тому же, дерево настолько пропиталось влагой, что у них ничего не вышло.
   Тревис знал, что сможет развести огонь, и руна лир слетела с его языка без малейших усилий. Слишком легко, если уж быть честным до конца, — ведь он произнес ее, даже не успев подумать.
   Вот так ты можешь причинить вред людям, Тревис. Из-за лени, или позабыв, какую опасность ты несешь в себе.
   Он хорошо знал, что кронд гораздо опаснее, чем лир. И Тревис был благодарен своим спутникам, когда никто из них не попросил его применить магию для разжигания костра.
   Через некоторое время все перестали даже пытаться поддерживать разговор. Грейс улеглась под одеяло рядом с Тирой, Лирит и Эйрин последовали ее примеру. Дарж и Бельтан попытались стереть влагу, которая собиралась на начавших ржаветь доспехах. А вот Мелия умудрялась оставаться сухой, хотя ее защищала лишь тонкая кисея.
   Тревис съежился под своим туманным плащом, очень похожим на тот, что был надет на страже, которого они встретили на границе Перридона. Паук, так Фолкен его назвал. Может быть, Фолкен раздобыл его у шпионов короля Персарда? Тревис решил, что обязательно спросит про плащ у барда. Но лучше позднее, поскольку Фолкен вновь разразился проклятиями.
   Дарж вздохнул.
   — Похоже, Фолкен никогда не откроет дверь. — Голос Даржа был грустным и тяжелым, как туман. — А мы все умрем, дожидаясь здесь.
   Грейс села.
   — Он откроет дверь, Дарж. Вот увидишь.
   Плечи рыцаря ссутулились еще сильнее.
   — Тогда мы войдем, и нам придет конец от отвратительной вони на той стороне. Либо нас покусают ядовитые змеи, а потом мы заблудимся в темноте и больше никогда не увидим света.
   Рыцарь склонил голову, и Грейс удивленно посмотрела на Тревиса. Он кивнул. Уж слишком мрачно — даже для Даржа. Тревис собрался ему возразить, но его опередил Бельтан.
   — Тебе бы это понравилось, не так ли, Дарж?
   Все повернулись к Бельтану. Светловолосый рыцарь вскочил на ноги, его лицо покраснело, глаза сверкали от гнева.
   — Мне кажется, ты мечтаешь о том, чтобы случилось нечто ужасное, и мы все погибли. Ты так часто это повторяешь, что я начал верить, что ты и в самом деле хочешь нашей смерти.
   Эмбарский рыцарь не поднимал головы. Рука Бельтана скользнула к рукояти меча.
   — Вот что я скажу — сейчас у тебя будет повод для тревог…
   — Бельтан!
   Голос Мелии прозвучал негромко, но легко разорвал туманное покрывало. Бельтан вздрогнул, поспешно убрал руку подальше от меча и уселся на свое прежнее место, однако продолжал посматривать на Даржа.
   — Неужели ничего другого не приходит в голову рыцарям, когда они сталкиваются с трудной проблемой? — Голос Лирит был полон презрения. Темноглазая женщина села, быстрыми движениями собрала волосы в пучок, а потом вновь распустила их. — Вы считаете, что меч это ответ на все вопросы? — Она вновь перевязала волосы; на сей раз они запутались.
   Бельтан сердито фыркнул.
   — А что станешь делать ты, колдунья? Сотворишь заклинание, чтобы мы плясали под твою дудку?
   К горлу Тревиса подступила тошнота. Неужели он все это слышит? Ему вдруг захотелось пронзительно закричать, хотя он не понимал почему. Он снова посмотрел на Грейс. Однако она крепко прижимала к себе Тиру и что-то тихонько ей шептала.
   Фолкен разразился новыми проклятиями, потом отвернулся от древней двери и подошел к остальным.
   — Получается? — спросила Мелия.
   — А ты сама как думаешь? — ядовито спросил он. Янтарные глаза Мелии широко раскрылись, а затем превратились в узкие сверкающие щелки.
   — Может быть, если бы ты заранее все предусмотрел, нам бы не пришлось сейчас решать головоломки.
   — Может быть, если бы твой друг нас предупредил, нам бы не пришлось здесь торчать.
   — Ты утверждаешь, что Том не рассказал нам все, что знал?
   — А разве ваше племя когда-нибудь рассказывает все, что вам известно, Мелиндора Сребролунная?
   Слова Фолкена были полны яда. Лицо Мелии побелело, и все уставились на нее. Прежде чем бард успел что-нибудь добавить, Эйрин — лежавшая до этого момента под одеялом — вскочила на ноги.
   — Замолчите! — Голос молодой женщины едва не сорвался на крик. — Замолчите все! Вы точно вороны! Каркаете и говорите мерзости. Клянусь, вы сведете меня с ума!
   Баронесса опустилась на колени и расплакалась. Грейс протянула к ней руки, но потом передумала и оглядела своих спутников.
   — Что происходит? — спросила она. — С нами что-то случилось. Мы никогда так не ругались.
   Мелия заморгала и вопросительно посмотрела на Фолкена, тот кивнул.
   — Это как болезнь, — хрипло прошептала Лирит. — Здесь другой воздух, и все какое-то извращенное.
   Колдунья содрогнулась, но тут подошла Тира, уселась к ней на колени и прижалась к ее груди. Казалось, лишь на девочку местный воздух не действует.
   Эйрин закрыла глаза и вдруг издала такой пронзительный крик, что он раскаленной иглой вошел в сердце Тревиса. Грейс бросилась к подруге.
   — Что случилось? — Она прикоснулась ко лбу и шекам Эйрин.
   Баронесса подняла дрожащий палец и показала куда-то в сторону.
   — Я видела. Вон там. Похоже… на разрыв в Духе Природы, заполненный… пустотой. — Она закрыла лицо руками и разрыдалась.
   На лице Фолкена появилось жесткое выражение.
   — Бельтан и Тревис, со мной. Остальные оставайтесь здесь.
   Тревис вскочил на ноги, и они с рыцарем последовали за бардом к высоким высохшим кустам, обвитым лозой, на которые показала Эйрин.
   — Мне бы следовало сообразить, — пробормотал Фолкен, — что в таком месте должно быть нечто подобное.
   Тревис собрался спросить, о чем говорит бард, но они уже подошли к кустам. Рукой в перчатке Фолкен отвел ветки в сторону.
   — Помогите.
   Тревис и Бельтан принялись выдирать кусты и лозу. Шипы больно жалили, но Тревис продолжал тянуть. Теперь он тоже ощущал нечто — не так ярко, как Эйрин, но темная тяжелая масса давила на него, перед глазами возникла темная вуаль. Наконец трое мужчин вырвали высохший куст и отбросили его в сторону. Тревис не мог отвести взгляда от высеченного из скалы черного камня с четырьмя гранями, сходящимися в вершине. На изношенной поверхности Тревис увидел несколько символов. Не руны.
   Волны отвратительной, удушающей злобы исходили от камня, искаженный воздух мерцал, как над раскаленным песком пустыни. Бельтан протянул руку к камню. Тревис последовал его примеру.
   Резкий голос вывел их из оцепенения.
   — Вам не следует прикасаться к камню.
   Мелия. Но голос был таким слабым и далеким.
   — Отойдите от пилона, дорогие. Немедленно.
   Тревис застыл на месте, камень звал его к себе, голос Мелии тащил в противоположную сторону. Наконец он застонал и рванулся назад. Тусклая вуаль спала с глаз, воздух со свистом ворвался в легкие — Тревис понял, что перестал дышать. Бельтан, пошатываясь, стоял рядом.
   Фолкен посмотрел на Мелию.
   — С ними все в порядке?
   Мелия коснулась лба Бельтана, а потом ее прохладная ладонь легла на лоб Тревиса.
   — Они не пострадали. Но нам необходимо уйти подальше от камня. Его зло отравляет каждого из нас.
   Через полчаса они устроились внутри круга камней. Они были расположены настолько симметрично, что Тревис не сомневался: к ним приложили руки люди. Он сделал несколько глотков ароматного чая из аласая и вздохнул. Мелия приготовила целебный напиток, и все постепенно приходили в себя, перед глазами прояснялось, на лицах появился румянец. Только Тира отвернулась от чая, забралась на один из камней и принялась играть с куклой.