Энтони Марк. Цитадель Огня

   — Что произошло, Фолкен? — Грейс поставила чашку и взглянула на барда своими сияющими изумрудно-золотыми глазами. — Что это за камень такой?
   Но ей ответил Тревис. Он уже не в первый раз столкнулся с такой штукой.
   — Это пилон. Артефакт Бледного Властелина.
   — Нет, не совсем, — возразила Мелия.
   Бард кивнул:
   — Пилоны создали некроманты, волшебники Бледного Властелина, во время Войны Камней. Никто не знает, для чего предназначались пилоны, но мне кажется, они помогали некромантам поддерживать связь между собой и другими слугами Бледного Властелина.
   Лирит держала чашку двумя руками, грея ладони.
   — Фолкен, разве не все некроманты убиты во время Войны Камней?
   — Так говорят.
   — Однако ты много о них знаешь.
   Бард коснулся серебряной броши на плаще.
   — Можно сказать, что у меня… был некоторый опыт общения с ними.
   Тревис нахмурился. Как мог Фолкен иметь что-то общее с некромантами, если они исчезли из этого мира вечность назад?
   — Фолкен, ты должен ответить на один вопрос, — неожиданно заговорил Дарж. — Как пилон оказался здесь?
   — Некроманты построили его до начала Войны Камней.
   Все посмотрели на барда, но никто не нашелся, что сказать. Фолкен встал.
   — Мне нужно вернуться к двери. Необходимо ее открыть.
   — Только не ходи один, — сказала Мелия. — Пилон расположен слишком близко.
   Тревис вскочил на ноги.
   — Я пойду с Фолкеном.
   — И я, — сказала Лирит, поднимаясь на ноги.
   Фолкен кивнул и решительно зашагал обратно, Лирит и Тревис последовали за ним.
   — Они не все рассказали нам, — прошептала колдунья. Тревис тихонько рассмеялся.
   — У меня такое чувство, что они еще ни разу нам всего не рассказали.
   Они подошли к двери в скале. Тревис ощущал силу пилона, тенью нависающего над его сознанием. Но теперь, когда он знал о его существовании, бороться с его воздействием стало значительно легче.
   — Ладно, давайте с самого начала, — со вздохом предложил Фолкен. — Может быть, втроем мы сумеем сообразить, что значат линии и точки. Кто первым хочет их осмотреть?
   — Почему бы не попытаться сделать это одновременно? — предложила Лирит.
   Фолкен покачал головой:
   — Там слишком мало места для троих.
   — В таком случае нужно приблизить надпись к нам, — заявила Лирит.
   Фолкен нахмурил брови.
   — В каком смысле?
   Вместо ответа Лирит отошла к ближайшему кусту, отломила несколько голых сучков, собрала пригоршню красных ягод и вернулась к остальным. Потом протянула им палочки и ягоды.
   — Линии и точки, — сказала она.
   Тревис и Фолкен с уважением посмотрели на колдунью и рассмеялись — они поняли.
   Они стали по очереди подходить к двери, запоминать по нескольку символов, после чего возвращались к большому плоскому камню, на котором воссоздавали символы при помощи палочек и ягод. Вскоре на камне получилась копия рисунка.
   Они встали вокруг камня и принялись изучать изображение. Тревису показалось, будто он видит в рисунке что-то знакомое, и не только потому, что символы походили на руны. Ему всегда представлялось, что именно так выглядят написанные слова — хаотичное сочетание линий и точек — до того, как ему удавалось сосредоточиться и прочитать текст. Но сколько он ни старался, значки никак не превращались в осмысленные сочетания.
   Фолкен застонал и отошел от камня.
   — Бесполезно. Мы никогда не поймем, что здесь написано. — Он поднял голову. — И дело тут не в пилоне.
   Лирит поднесла руку ко лбу.
   — Нужно продолжать попытки. Возможно, мы совершили ошибку, когда копировали надпись. Я пойду, проверю еще раз.
   — Я помогу, — вздохнул Фолкен.
   Бард и колдунья вернулись к двери. Тревис вновь посмотрел на камень. Казалось, палочки и ягоды отплясывают какой-то безумный танец, и он перестал пытаться их остановить. Все равно понять невозможно. Он расслабился, точки и линии поплыли у него перед глазами.
   Две палочки и одна ягода столкнулись, образовав новое сочетание. Тревис с шумом вздохнул. Получилась урат, руна открывания.
   Он заморгал, палочки и ягоды остановились. Руна урат исчезла.
   Нет, он ошибся. Руна где-то здесь, не так ли? Он взял самую правую палочку и перенес ее к самой левой палочке и ягоде. Вместе они образовали руну открывания.
   Дрожа от нетерпения, Тревис перенес две палочки, которые стали самыми правыми, к тем двум, что образовали руну урат. Он вздрогнул. Получилась руна пил. Дверь.
   Теперь он работал быстро, передвигая палочки и ягоды справа налево, пока у него не получилось семь рун. Прежде чем Тревис понял, что делает, он произнес:
   — Урат пел сар бри, фейл кронд вэл.
   — Что ты делаешь, Тревис?
   Он поднял голову. К нему направлялся Фолкен, который хмуро смотрел на палочки. Тревис собрался ему ответить, но раньше заговорила Лирит, оставшаяся возле арки.
   — Посмотрите на дверь, — прошептала она.
   Тревис и Фолкен повернулись к ней. Символы на двери начали светиться. Раздался негромкий щелчок, словно ключ повернулся в замке, и между рунами появилась вертикальная линия, идущая сверху вниз.
   — Что происходит? — спросил Тревис.
   И тут же получил ответ на свой вопрос — послышался шелест сухого, древнего воздуха — дверь распахнулась.

ГЛАВА 62

   — Клянусь Олригом, это действительно руны. — Фолкен заглянул в дверь и провел рукой по седым волосам. — Я их просто не мог увидеть.
   — У каждого из нас бывают неудачные дни, дорогой, — сказала Мелия, но в ее голосе явно не хватало сочувствия.
   Бард бросил на нее сумрачный взгляд.
   Грейс смотрела в темное пространство за открытой дверью. Коридор. Пыльный, с металлическим привкусом воздух, которым не дышали столетия.
   Она повернулась к Тревису.
   — Как ты догадался преобразовать символы в руны?
   Тот смущенно пожал плечами.
   — А я не догадался.
   Грейс изучающе посмотрела на него. Конечно, дело в его неспособности к чтению. Он и не собирался преобразовывать символы — просто все произошло в его сознании, когда он устал и не мог сосредоточиться.
   Бельтан улыбнулся Тревису.
   — Иногда полезно уметь читать в зеркале.
   — В самом деле, — согласилась Лирит. Эйрин показала на палочки и ягоды.
   — Так что же говорят руны?
   Фолкен открыл рот, но перевод пробормотал Тревис:
   — Открой дверь в темном камне и ищи короля огненной долины.
   Все удивленно посмотрели на Фолкена.
   — Теперь, когда твоя волшебная дверь открыта, Фолкен, кто войдет в нее? — наконец спросила Лирит.
   — Мы все.
   — Ты уверен, что это правильное решение, дорогой? — осведомилась Мелия.
   Фолкен пожал плечами.
   — А кто хочет остаться?
   Таковых не оказалось.
   — Нам придется оставить лошадей, — сказал Бельтан. — Они не смогут войти в туннель.
   — А с ними здесь ничего не случится? — спросила Эйрин у светловолосого рыцаря.
   Однако ей ответил Дарж:
   — Я уверен, что с ними все будет в порядке, миледи.
   Все удивленно уставились на эмбарца. Они впервые слышали столь оптимистические слова от Даржа.
   Рыцарь пригладил рукой усы.
   — Я просто хотел сказать… Черногривый и жеребец сэра Бельтана будут охранять остальных лошадей от волков, горных львов и других опасностей в наше отсутствие.
   Грейс облегченно вздохнула. Потом вновь заглянула в темный проход.
   Мелия провела рукой по символам, вырезанным на арке.
   — Но почему здесь, Фолкен? Конечно, я доверяю Тому — насколько мне известно, он никогда не ошибается. Но почему Камень оказался именно здесь?
   Фолкен положил руку в перчатке на плечо Мелии.
   — Поиски ответа на этот вопрос и привели нас сюда.
   Мелия сжала его запястье. Фолкен посмотрел на остальных.
   — Брать с собой много вещей не нужно — лишь фляжку с водой и немного еды. Если все пройдет удачно, мы здесь надолго не задержимся.
   Это если не прошло мимо внимания Грейс. Тем не менее она взяла с собой лишь небольшую фляжку с водой и сушеных фруктов для себя и Тиры. Грейс пожалела, что у них нет сапожек для девочки — что не имело особого значения, пока они ехали верхом, — но сейчас сокрушаться было поздно.
   Я понесу ее, если Тире станет трудно идти. Она вряд ли весит больше двадцати пяти килограммов.
   Но когда они вошли в туннель, пол оказался гладким, как и вертикальная поверхность скалы. Коридор плавно поднимался вверх, и через минуту дверь осталась ярким маленьким окошком, парящим в темноте у них за спиной. Потом туннель свернул налево, стало совсем темно.
   — Тревис, — сказал бард, и его тихий голос отразился от каменных стен, — ты не мог бы осветить нам дорогу?
   Грейс почувствовала, что Тревис колеблется, но потом он прошептал одно слово. Лир. Как и в прошлый раз, у него над головой возникло тусклое сияние. Однако свет мерцал и сжимался под давлением мрака. На лице Тревиса появилось напряжение, на лбу выступили бисеринки пота — но вскоре свет стабилизировался, превратившись в небольшую сферу.
   Лирит коснулась его руки.
   — Что-то не так, Тревис?
   — Не знаю. Такое ощущение… словно тени пытаются погасить мой свет.
   Фолкен кивнул.
   — Здесь царит другая магия, южная, а не северная. Она новее и достаточно сильная. — Он посмотрел на Мелию. — Знаешь, ты могла бы…
   Янтарноглазая леди подняла руку.
   — Нет. Я не стану здесь применять силу, если не возникнет серьезной опасности. Последствия могут оказаться непредсказуемыми.
   Больше Мелия ничего не стала объяснять и решительно зашагала вперед. Грейс двинулась вслед за ней, держа Тиру за руку, и поморщилась, когда что-то ткнулось ей в щиколотку.
   Только не говори, что это ядовитая змея, о которой упоминал Дарж.
   Грейс взглянула вниз. На нее смотрели два маленьких желто-лунных глаза. Она вздохнула.
   — Ах, это ты. Мне следовало догадаться — Тревис меня предупреждал. — Она наклонилась и подняла черный комочек меха. — Почему ты убежал от леди Мелии?
   Котенок лизнул лапу розовым язычком, он явно не собирался отвечать на вопросы жалкого человечишки.
   Грейс почувствовала, как ее дернули за рукав. Тира показала — остальные уходили вперед.
   — Хорошо, — сказала Грейс девочке и котенку. — Пошли, а то отстанем.
   Она наклонилась и положила котенка в протянутые руки Тиры. Тот сразу же замурлыкал и прижался к плечу девочки. Грейс и Тира поспешили за остальными.
   Следить за течением времени было трудно. Туннель все дальше и дальше уходил в темноту, иногда плавно сворачивая направо или налево, но неизменно следовал на запад. Местами он становился горизонтальным, а кое-где так круто уходил вверх, что ноги путников начинали скользить на гладком полу. Грейс даже подумала, что босой Тире идти удобнее, поскольку девочка спокойно шагала вперед.
   Свет Тревиса не мог разогнать мрак, лишь заставлял его отступить на несколько шагов, как фонарь из слишком тонкого стекла, опущенный ныряльщиками ночью в воду. Только Тревис, Фолкен и Мелия шли в круге света. Остальным приходилось следовать за ними парами: Лирит и Эйрин, Грейс и Тира, Дарж и Бельтан замыкали шествие.
   Через некоторое время Грейс почувствовала, что начинает погружаться в транс. Ей казалось, что она не идет, а плывет по темной воде, безуспешно преследуя светящуюся сферу.
   Только наткнувшись на Эйрин, Грейс сообразила, что отряд остановился. Инстинкт врача сразу подсказал ей — что-то случилось. Затем она быстро посчитала людей и поняла. Одного человека не хватало.
   Через несколько мгновений Грейс сообразила, что нет Мелии. Но не успела она спросить у Эйрин, почему они остановились и куда девалась леди Мелия, впереди, за границей света Тревиса, высветились два янтарных огонька.
   Огоньки парили близко от земли, слегка поднимаясь и опускаясь, по мере того как они приближались. Грейс предположила, что это черный котенок — искорки напоминали по цвету глаза маленького существа, — но, быстро повернув голову, она увидела, что котенок спокойно спит на руках у Тиры.
   Грейс вновь перевела взгляд на приближающиеся огоньки, которые почти добрались до границы светового круга. Ей показалось, что она уже различает гладкую черную фигуру за двумя яркими точками. Затем огоньки погасли; должно быть, тьма сыграла шутку со зрением Грейс, поскольку в следующее мгновение Мелия вошла в круг света.
   — Там лестница, — сказала леди Мелия.
   — Отлично, — кивнул Фолкен. — Значит, мы почти пришли.
   Через несколько минут они оказались у основания лестницы. Ступеньки, как и все остальное, были высечены из оникса, причем их края оказались острыми как ножи.
   — Нужно очень осторожно подниматься по этой лестнице, — заметил Дарж, и никто не стал с ним спорить.
   Лестница была еще уже, чем туннель, и им пришлось подниматься по одному. В некоторых местах потолок нависал так низко, что Бельтан и Тревис наклоняли головы — еще пара дюймов, и Грейс тоже не смогла бы идти, выпрямившись во весь рост.
   Грейс всегда полагала, что не страдает клаустрофобией, но с каждым новым шагом у нее возникало ощущение, будто стены вокруг смыкаются. Грейс насчитала триста ступенек, а потом сбилась со счета, но лестница продолжала уводить их вверх в полнейшем мраке.
   — А что, если наверху нет двери? — услышала она шепот идущей впереди Эйрин. — Если там тупик?
   От ее слов внутри у Грейс все похолодело. Она не подумала о такой возможности. Однако тут лестница резко свернула направо, и ступеньки озарил свет — не магическая сфера Тревиса, а настоящий теплый дневной свет.
   Грейс прищурилась, защищая привыкшие к темноте глаза, хотя прекрасно понимала, что сюда пробивается лишь слабый и отраженный свет дня. Потом лестница сделала новый поворот, и Грейс ахнула, когда золотое сияние солнца ударило ей в лицо. Еще несколько шагов, и они с Тирой вышли на свежий воздух. У нее за спиной осталась арка, точно такая же, как внизу.
   — Ну, вот мы и пришли, — заявил Фолкен.
   Черные зазубренные пики гор со всех сторон окружали долину, точно тонкие пальцы, пронзая голубую мембрану неба. Туман низин исчез, у них над головами сияло солнце.
   Грейс оглядела долину. Голый сланец, нигде ни травинки, ни кустика. Над голыми камнями разгуливает ветер.
   Сапоги Бельтана с хрустом давили сухую глину.
   — Что мы ищем, Фолкен?
   Голос рыцаря прозвучал слишком громко в тишине долины.
   — Храм, — ответил бард. — Темный храм.
   Грейс охватил озноб. Воздух здесь был разряженным и холодным.
   — Тут еще кое-что есть, — заметила Мелия, оглядывая окружающие скалы.
   — О чем ты? — Фолкен нахмурил брови.
   — За нами кто-то наблюдает, — заявила Лирит, открывая глаза.
   Она посмотрела на Мелию, и та коротко кивнула. Фолкен вздохнул.
   — Мы пробудем здесь недолго. Доберемся до храма и сразу уйдем.
   Рука Бельтана потянулась к рукояти меча.
   — А ты уверен, что мы оказались в нужном месте? Хочу обратить твое внимание на то, что здесь не видно страшных старых храмов. Только скалы.
   — Храм должен быть здесь, — не сдавалась Мелия. — Так сказал Том.
   — Мне бы не хотелось вас огорчать, леди Мелия, но разве ваш друг не мог ошибиться? — мрачно спросил Бельтан.
   — Нет, — ответил тихий голос. — Все правильно. Крондизар был здесь.
   Тревис отошел в сторону и показал на землю. Какие-то ямы.
   Нет, не ямы, Грейс.
   Время успело поработать над краями, но сомнений относительно происхождения углублений в твердой скале — двух параллельных линий — быть не могло. Тревис вставил сапог в одно из них, и он вошел в него почти идеально.
   — Следы, — сказала Эйрин, и ветер подхватил ее голос. — Следы на камне.
   Фолкен открыл рот, но Тира вырвала руку из ладони Грейс, бросилась вперед и — как Тревис — вставила свою маленькую ногу в другой след. На ее изуродованном лице расцвела улыбка.
   — Майндрот, — сказала девочка.
   И рассмеялась высоким чистым смехом. Грейс и ее спутники молча смотрели на нее, а солнце неожиданно скрылось за одним из высоких пиков, и вся долина погрузилась в тень.

ГЛАВА 63

   Идти по следам оказалось совсем не трудно.
   Тревис поплотнее завернулся в свой туманный плащ, когда они шли по твердому сланцу долины. Однако холодный ветер цеплялся за края плаща, запуская ледяные пальцы под куртку, нежно касался тела. Взгляд Тревиса упал на неровные углубления в камне. Он уже видел похожие следы.
   В тот день, когда человек в черном плаще вошел в «Шахтный ствол». Сначала следы увидела Дейдра — на расплавленном асфальте Лосиной улицы. Но что это значило?
   Он посмотрел на Тиру, которую, завернув в плащ, нес на спине Бельтан; осколки устилающих долину камней были слишком острыми для ее маленьких босых ног. Грейс утверждала, что девочка не говорит. Тревис и в самом деле ни разу не слышал ее голоса. Однако всего несколько минут назад она четко произнесла слово Майндрот.
   По спине у Тревиса пробежал холодок. Кажется, он знает, что все это значит.
   Дарж опустился на колени, чтобы осмотреть место, где следы скрылись под слоем осыпи, обрушившейся вниз столетия назад. Меланхоличный рыцарь встал, отряхивая пыль с колен.
   — Они ведут в том направлении, — сказал он, показывая поперек долины. — Мимо скального выступа.
   Тревис посмотрел в ту сторону, куда махнул рукой Дарж, и ему не сразу удалось разглядеть выдающийся участок скалы у края долины. Он был такого же цвета, что и окружающие его камни.
   — Пойдем, — сказал Фолкен. — До заката около трех часов. Не знаю, как вы, но я бы не хотел провести здесь ночь.
   Хотя день еще не подошел к концу, солнце уже зашло за скалы, окружающие долину, и небо над головами приобрело цвет светлого пепла. Тревису приходилось много раз видеть подобный эффект в горах Колорадо, когда он спускался в глубокие каньоны в вечерние часы. Ему вдруг показалось, что долина перестала быть частью большого мира, а одиноко дрейфует в пустоте, где нет ни дня, ни ночи, ни света, ни тени.
   Все остановились, стало тихо. Когда Тревис посмотрел в небо, рядом с ним оказалась Грейс.
   Оказалось, что долина не была идеальным кругом. Ее форма напоминала цифру восемь, причем горный кряж разделял восьмерку на две части. Теперь, когда они огибали его, Тревис понял, что их цель близка.
   — Что это за место? — побледнев, спросила Эйрин, сжав руку Лирит.
   — Место, где правит смерть, — ответила Мелия, прижимаясь щекой к сидевшему у нее на руках котенку.
   Хотя Тревис и сопротивлялся, он не мог оторвать глаз от горделиво возвышающегося перед ним храма. Он пытался охватить взглядом колонны из оникса, перемычки и карнизы, но перед глазами все поплыло, заболела голова. Строение было абсолютно чуждым, линии сходились под невозможными углами, отчего Тревису показалось, что весь мир — и он сам — перекошены. Фризы свивались над колоннадой, казалось, их мучительные очертания не есть результат работы резца скульптора, а расплавленные и застывшие в мучительной боли мученики.
   Наконец Тревису удалось оторвать взгляд от храма. Он встретился глазами с Грейс и увидел на ее побледневшем лице страх.
   — Клянусь кровавым быком Ватриса, — хрипло пробормотал Бельтан, — кто это построил, Фолкен?
   Бард отвернулся от храма.
   — Ты упомянул Ватриса, по всей видимости, случайно, но храм построил один из его соплеменников.
   — Нет!
   Все удивленно повернулись к Мелии. Лицо маленькой женщины раскраснелось, она уронила котенка на землю и сжала руки в кулаки.
   — Дакаррет не был соплеменником Ниндари. — Мелия почти кричала. — Никто из его рода не был!
   — Ты ошибаешься, Мелия, — мягко возразил Фолкен. — Сначала некроманты были Новыми Богами, как и остальные Ниндари. Впрочем, по сравнению с Ватрисом, Ирсайей или другими богами тайных культов они обладали весьма ограниченными возможностями. Но потом, когда они овладели телами, позволяющими им разгуливать по Зее, они приобрели… другие способности.
   Мелия побледнела, но промолчала. Тревис шагнул к барду.
   — Значит, храм построил некромант?
   Фолкен кивнул.
   — Около тысячи лет назад Бледный Властелин обманом убедил тринадцать Ниндари, Новых Богов, войти в тела умерших, и они превратились в его рабов. И стали некромантами — магами смерти. Еще до начала Войны Камней он отправил их в Фаленгарт, чтобы они сделали определенные места средоточием его силы — для подготовки к предстоящим сражениям.
   — Так вот почему там стоит пилон, — сказала Грейс, прижавшая руки к корсажу платья. — Ты говорил, что Бледный Властелин и некроманты использовали пилоны для связи со своими рабами во время войны.
   — Да. Именно здесь — и в похожих местах — появились на свет рабы Бледного Властелина. Сюда в железных цепях приводили Зеримов, Маленький народец. И здесь, при помощи магии некромантов, их тела приобретали новые, ужасающие формы.
   Голова у Тревиса закружилась. Он подумал о фейдримах, с которыми они с Грейс однажды столкнулись в Кейлавере, об их страшных клыках и когтях, — а еще вспомнил, какое необычное выражение появлялось в желтых глазах, когда чудищ удавалось убить, — боли и освобождения.
   — Ты поведал мрачную историю, Фолкен, — проговорил Дарж своим низким голосом, — но так и не рассказал нам, зачем мы пришли сюда в поисках одного из Имсари. Разве не все некроманты уничтожены во время Войны Камней?
   Фолкен сжал пальцы в черной перчатке.
   — Так утверждают легенды.
   — В таком случае, как Огненный Камень мог попасть сюда?
   Прежде чем бард успел ответить, Тревис показал на следы на черных ступенях храма.
   — Его сюда принесли.
   Голос Фолкена слился со скорбными завываниями ветра.
   — После окончания Войны Камней повелители рун хранили три камня Имсари в Малакоре. Но не прошло и двух столетий, как Малакор пал, а повелители рун были уничтожены — все, за исключением трех, каждый из которых бежал с одним из Великих Камней, и больше о них никто ничего не слышал. Джакабар, Келефон и…
   — И Майндрот, — закончил за него Тревис. Перед его мысленным взором возникли вырезанные на могильном камне слова, которые ему показал брат Сай на кладбище Касл-Хайтс. — Это был он, верно? Тот человек, что сгорел в моем салуне. Его звали Майндрот.
   — Думаю, да, — кивнул Фолкен.
   Тревис едва не рассмеялся. В некотором смысле, все получалось весьма логично. В конце концов, следы вели в долину, но из нее никто не вышел. Должно быть, Майндрот покинул ее через дверь иного рода.
   — Я должна действовать быстро, — заявила Мелия, и ее голос был таким же жестким, как камень у них под ногами. — Я уверена, что мы здесь не одни. Однако я ничего не могу сказать о природе этих существ.
   Она посмотрела на Лирит, но колдунья покачала головой.
   — Мои чувства не так остры, как ваши, леди Мелия. Я не знаю, кто здесь. Но я их ощущаю — тени, крадущиеся в темноте.
   — Продолжайте наблюдать, — сказала Мелия. — Все. Я постараюсь не задерживаться.
   Бельтан выступил вперед.
   — Я пойду с вами.
   Янтарные глаза сверкнули так ярко, что Бельтан невольно отступил на полшага.
   — Послушай меня внимательно, Бельтан. Любого из вас ждет немедленная смерть, если вы осмелитесь войти в храм. Только у меня есть шанс выйти оттуда невредимой. Если сомневаешься, спроси у Фолкена.
   Бард кивнул. В его глазах промелькнула тень, очевидно, он уже спорил по этому поводу с Мелией — и проиграл, как Бельтан.
   Светловолосый рыцарь коснулся плеча Мелии, в его зеленых глазах стыла обида.
   — Ради всех богов, будьте осторожны, леди Мелия.
   Она погладила его по руке и мягко сказала:
   — Я войду в храм, только заручившись поддержкой всех богов.
   Леди Мелия быстро повернулась, взошла по черным ступеням в храм и исчезла между двумя деформированными колоннами.
   Эйрин прижала левую руку к груди, ее васильковые глаза потемнели, как небо у них над головами.
   — Что теперь?
   Фолкен присел на камень.
   — Будем ждать.
   Они молчали. Ветер усилился и стал еще холоднее; завывая, он метался между скалами, словно их острые грани терзали его. Бельтан и Дарж расхаживали взад и вперед, вглядываясь вдаль, а Лирит сидела, склонив голову и закрыв глаза — она несла дозор так, как умела. Грейс пряталась под плащом вместе с Тирой, а когда Тревис заметил, что Эйрин все время дрожит, он подошел к ней и накрыл баронессу полой своего туманного плаща.
   Казалось, время остановилось. Однако Мелия сказала правду. Через четверть часа она появилась на верхних ступеньках храма. Женщина едва держалась на ногах, и ей пришлось ухватиться за одну из колонн. Бельтан бросился ей навстречу, но строгий взгляд Мелии заставил его остановиться. Она медленно спустилась вниз и только тогда позволила рыцарю взять себя под руку.
   — С вами все хорошо? — спросил он, не сводя с Мелии глаз.
   — Не бойся. Я сумела защитить себя от сил, обитающих в храме.
   Однако Тревис заметил, что она крепко держится за руку рыцаря. Бельтан подвел Мелию к остальным и помог присесть на камень. Котенок, цепляясь за ткань платья, тут же забрался к ней на колени и удобно свернулся, прикрыв нос хвостом.
   Фолкен опустился рядом с Мелией на колени.
   — Что тебе удалось узнать, Мелия?
   — Мы оказались правы, — устало ответила она. — Крондизара там больше нет. В некотором смысле Майндрот нашел надежное потайное место. Теперь я понимаю, почему он решил прийти сюда, когда бежал из Малакора вместе с Камнем. Если все некроманты действительно уничтожены, лучшего места для Камня не найти.