– Как великодушно с вашей стороны, – прощебетал Прыгун, укладывая следующий кусочек.
Его великолепное зрение позволило ему ловко управляться с подобной работой, одновременно он мог смотреть в разные стороны и еще вращать глазами, разыскивая нужный фрагмент и даже не касаясь остальных кусков. Он пощебетал над куском в лапе, и, очевидно, заклинание подошло, потому что тот сразу же слился с основной массой собираемой картины.
– Но до тех пор, пока мы не сумеем помочь королю, Замок не будет завершен.
Повелитель Зомби не ответил, но Милли испугалась. Она поймала взгляд Дора, и тот кивнул. Она все поняла.
Но внезапно нахмурилась. Дор знал, в чем проблема: ведь она интересовалась им, Дором, и не хотела использовать свои чары, чтобы завлечь волшебника. Она не понимала, почему Дор пренебрегает ею и не продолжает защищать замок Ругна сам. Поэтому она сидела угрюмая, вся поглощенная головоломкой. День шел к концу.
Головоломка была само очарование, чудесное изображение для времяпрепровождения. Казалось, что все они, разобщенные обстоятельствами, решая задачу, вновь дружно объединились, как прежде, когда боролись с манденийской армией.
– Мне всегда нравились головоломки, – заметил Повелитель Зомби, и действительно, среди человеческой части компании он был лучшим. Его скелетообразные пальцы очень быстро и уверенно брали нужные части и ставили на подходящее место, сравнивали, браковали, подбирали и снова сравнивали. Худой, изможденный, но в общем-то здоровый и бойкий волшебник, казалось, с каждым часом все больше становился похож на человека, когда находился в обществе Милли.
– Возбуждение от открытия, без угрозы. Когда я был ребенком, еще до того, как узнали о моем таланте, мог разбить молотком блок камней, потом снова собрать их в первоначальном порядке. Конечно, блоку недоставало монолитности…
– Разве это не часть твоего таланта? – прощебетал Прыгун. – Сейчас ты вновь собираешь живые существа и придаешь им первоначальный вид, но они лишены связи с жизнью.
И тут волшебник засмеялся; они впервые за все время услышали его смех. Он отбросил назад лохматые темные волосы, так, что стали видны брови, а щеки уже не выдавались вперед слишком сильно.
– Какая проницательность! Да, я тоже считаю, что созданные зомби не очень отличаются от восстановленных камней. Однако это становится совершенно уединенным занятием, потому что остальные…
– Я понял, – прощебетал Прыгун. – Ты такое же нормальное существо, как и я, но окружающий мир так не считает. У меня есть свой мир, куда я смогу вернуться, но для тебя существует только этот, один-единственный.
– Смог бы я отправиться в твой мир, – сказал волшебник, легко, но при этом глубоко вздохнув. – Как раз среди пауков я бы чувствовал себя, как дома.
Милли молчала, но как-то смягчилась. Они продолжали собирать головоломку. Дору казалось, что человеческие отношения подобны головоломке, сцепляемой между собой условностями языка. Если бы он только знал, где тот кусочек, который привел бы всю его жизнь в норму.
– Когда я был юным, – немного погодя опять заговорил Повелитель Зомби, – я мечтал о том, что женюсь, буду жить нормальной жизнью, растить детей. Я и думать не думал о такой жизни, какую веду сейчас. У меня был отличный аппетит, плоть моя не казалась столь истощенной и вообще я мало чем отличался от обычных мальчиков. Но однажды я нашел мертвую летающую лягушку, ужасно опечалился из-за нее и попытался снова вернуть ее к жизни…
– Первый зомби, – воскликнула Милли.
– Правильно. Я наблюдал, как лягушка изумленная улетела – она думала, что пробудилась от смерти. Но я сделал гораздо меньше, смог только полупробудить от смерти. За исключением, конечно, особых случаев.
И он взглянул на Дора, определенно думая о восстанавливающем эликсире. Но это было более чем волшебство одного Повелителя Зомби; ведь для приготовления восстанавливающего эликсира он использовал и исцеляющий эликсир; таким образом, здесь имело место сотрудничество.
– Вот с этого события и началась моя карьера. Совершенно неожиданно я достиг большого совершенства и в то же время оказался в изоляции, чем остальные мои современники. Оказалось, очень многие желали, чтобы я что-нибудь сделал для них – например, изготовил зомби-животных для охраны домов, для участия в сражениях или вообще, делали бы за них их работу, но никто из них не заботился о том, чтобы сотрудничать со мною лично. Я стал внушать отвращение. Мне не нравилось, что меня использовали, не желая иметь со мной отношений.
Милли как-то изменилась.
– Ах, вы, бедняжка, – воскликнула она.
– Вы трое – первые, кто общался со мною без всякого отвращения, – продолжал Повелитель Зомби. – Правда, вы пришли просить одолжения.
– Вы не поняли! – закричала Милли. – Эти двое пришли из другой страны, очень далекой, а я ведь только невинная девушка…
– Да, – согласился волшебник, пристально глядя на нее. – Да, невинная, но обладающая талантом, который заставляет остальных действовать.
– Кроме вас троих, – сказала Милли. – Любой мужчина хочет обладать мною. Но Дор сбросил меня на пол, – она бросила на него мрачный взгляд.
– Твой друг сдержал себя, потому что он из другого мира, и вскоре должен покинуть этот мир, и не может взять тебя с собой, – объяснил Повелитель Зомби.
Дор удивился и был благодарен волшебнику, что тот смог понять и объяснить девушке его поведение.
– Он не может дать определенных гарантий, он более чем порядочный джентльмен, что является достоинством.
– Но я могла бы уйти с ним! – наивно закричала она.
Тут защебетал Прыгун.
– Девушка, но это невозможно. Здесь действуют законы волшебства.
Она от возмущения задрала подбородок.
– Однако, если ты соблаговолишь остаться здесь, в моем замке, Милли, ты смогла бы иметь определенное положение, – начал волшебник, потом осадил самого себя. – Но жить ты будешь тоже в полной изоляции. Что необходимо признать.
– На самом деле здесь большое общество, – сказала Милли. – Зомби не так уж и плохи, когда их получше узнаешь. Они все такие разные. Они… нельзя им помочь, если они не вполне живы?
– Да, зачастую они гораздо более приятная компания, чем иные живые существа, – согласился Повелитель Зомби. – Они обладают безмолвными эмоциями и слабо помнят свою прошлую жизнь. Именно невежество делает их подозрительными – невежество большинства населения. Все, что зомби требуется – это определенная работа, удобные могилы, чтобы выспаться между заданиями, и одобрение их действий.
Дор слушал, заметив, как Милли и волшебник пошли вместе, и заставил себя остаться на месте. Его прямое участие могло аннулировать все, что случилось, – если только Мэрфи прав. Однако ему явно не нравилась сама попытка использовать Повелителя Зомби, который, помимо всего прочего, оказался умным человеком.
– Не думаю, что откажусь жить среди зомби, – сказала Милли. – Я встретила в саду девушку-зомби. Наверное, при жизни она была такой же хорошенькой, как и я.
– Почти, – согласился Повелитель Зомби с улыбкой. – Она оказалась сраженной чарами пневмонии, предназначенными для другого. Но когда я восстановил девушку, семья отказалась принять ее назад, и она осталась здесь. К сожалению, я не могу уничтожить свое волшебство, раз уже применил его. Она, подобно остальным, обречена жить или даже полусуществовать.
– Я закричала от страха, когда увидела первого зомби. Но сейчас…
– Я использую твой основной интерес еще где-нибудь, – сказал волшебник, взглянув на Дора. – Но, принимая во внимание тот факт, что ты не можешь быть с ним, обдумай мое предложение остаться со мною…
– Я должна помочь королю, – ответила Милли. – Мы обещали…
Зомби покорился неизбежному.
– Ради тебя я бы даже влез в политику. Специально. Используй моих зомби, чтобы…
– Нет! – закричал Дор, удивившись самому себе. – Это неправильно!
Повелитель Зомби вопросительно взглянул на Дора.
– После всего ты продолжаешь интересоваться этой дамой?
– Нет! Нельзя. И я знаю это. Но мы задержались здесь лишь из-за того, что замок в осаде, и как только осаду снимут, мы сразу же вернемся к королю Ругна. Бесчестно заставлять Милли играть на твоем одиночестве только с целью получить помощь королю. Цель не оправдывает средства. – Дор слышал, король Трент говорил так в свое время, но до настоящего времени не мог оценить всего значения сказанного. Цель и средство – или цели и средства? – Ты должен быть благодарен мне и Прыгуну, потому, что мы поняли твои трудности и уважили их. Как ты можешь уважать Милли, если…
Впервые за время своего знакомства они увидели Милли злой.
– Я не собиралась использовать его. Он хороший человек! Просто я обещала королю и не могу просто так уйти, сделать еще что-нибудь и позволить пасть королевству!
Дор почувствовал досаду. Он по-настоящему не осознавал ее невинность.
– Прости, Милли. Я просто думал…
– Ты слишком много думаешь, – вспыхнула девушка.
– Однако твои мысли делают тебе честь, – сказал Повелитель Зомби Дору. – Также не осознавал как тебе – твоя наивность, – обратился он к Милли. – Я знал о последствиях. Я привык обмениваться благосклонностью. Это не пагубно, когда условия обмена откровенно оговорены. Я просто приготовился к компромиссу в этих условиях. Если чтобы сделать даму счастливой, необходимо спасти королевство, тогда я готов спасти королевство. Qui pro quo<<>> ///Одно вместо другого. Прим.//// Мне приятно, что она так крепко держит слово, данное королю. Я могу благоразумно предположить, что подобным образом она будет держать слово, данное тебе Дор. Или мне, если даст его.
– Никому я ничего не давала, – протестовала Милли. – Никому! Никоим образом!
Но, кажется, она слегка польстила себе.
– Разговор приобретает чисто теоретический характер, – прощебетал Прыгун. – Мы тут сидели в осаде и имели лишь одну возможность: оборонять замок с помощью верных нам зомби. Мы не можем помочь королю!
– И даже если бы не было осады, – сказал волшебник. – Я несу потери имеющихся в наличии зомби. Они не смертны, да, но, когда теряют куски плоти или будучи физически уничтожены, становятся беспомощными. Я могу дать в помощь королю лишь чисто символические силы. Но их явно не достаточно, чтобы сокрушить проклятие, нависшее над Замком Ругна.
– Ты можешь изготовить достаточно много зомби, – сказал Дор. – Если у тебя будут в мертвые тела.
– Конечно, без всяких ограничений. Но мне требуются неповрежденные тела и лучше свежие.
– Мы могли бы принести тела манденийцев, – прощебетал Прыгун. – И использовать их для создания мощной армии.
– С мощной армией мы смогли бы победить манденийцев, – ввернул Дор. – Замкнутый круг.
– Я не желаю вмешиваться в людские дела, – прощебетал Прыгун. – Но, полагаю, вижу выход из создавшегося тупика. Есть, конечно, определенный риск…
– Риск – это оставаться в осажденном замке, – прервал его Повелитель Зомби. – Выкладывай свое предложение, все вместе мы оценим его достоинства.
И он пристроил следующий кусок головоломки, прошептав, а скорее выдохнув, заклинание.
– Оно заключается в некотором усовершенствовании и серии преобразований, использующих наши совместные усилия, – щебетал Прыгун. – Повелитель Зомби и Милли некоторое время должны будут защищать замок в одиночку, а я тем временем ночью переправлю Дора за пределы замка. Я смогу спустить его при помощи веревок на ближайшее дерево так, что никто и не заметит. Ведь манденийцы не обладают таким же острым ночным зрением, как я. Потом Дор должен будет, используя талант, найти в джунглях нескольких настоящих чудовищ, вроде драконов, и заручиться их поддержкой.
– Драконы никогда не помогают людям! – запротестовал Дор.
– Они не стали бы помогать людям, – прощебетал Прыгун. – Они будут сражаться с людьми.
– Но… – Потом Дор спохватился. – Манденийцы!
– Но мы тоже люди, – сказала Милли.
Прыгун повернул голову так, что посмотрел на нее сразу с трех сторон. Вот уж точно, он не был человеком.
– Ну, еще… – как-то неуверенно начала Милли.
– Я буду с Дором, – щебетал Прыгун. – Они сочтут меня чудовищем, а его волшебником. Внутри замка будет находиться другой волшебник, женщина, много животных-зомби, и больше никаких нормальных людей. Мы дадим им обещание: любое чудовище, погибшее в бою и защищавшее осажденных, будет восстановлено как зомби. Но в основном их должна привлечь возможность безнаказанного убийства людей. Король не осудит их за содеянное, потому что их участие в снятии осады будет ему на руку.
– Должно сработать! – воскликнул Дор. – Пойдем!
– До темноты нельзя, – прощебетал в ответ Прыгун.
– И до тех пор, пока вы не поедите как следует, – добавила Милли.
Они вприпрыжку помчались на кухню.
Прыгун положил последний кусочек головоломки и удалился на верхнюю балку лестницы отдохнуть. Дор и Повелитель Зомби остались корпеть над головоломкой; работа продвигалась хорошо. Они почти заполнили центральную часть, где находился Замок Ругна, и теперь работали над замком Повелителя Зомби. Дор с возрастающим любопытством ждал, чем завершится эта головоломка. Увидят ли они там осаду манденийцев? Насколько правдиво отражает картинка реальную жизнь?
– Ты действительно собираешься помочь королю? – спросил Дор. – Я имею в виду, если мы прорвем осаду?
– Да. Чтобы доставить удовольствие даме. И сделать приятное тебе.
Дор чувствовал себя как-то неспокойно.
– Я должен кое-что рассказать тебе.
– Ты рискуешь жизнью, защищая мой замок. Говори без промедления.
– Дама… Она погибнет совсем молодой. Я знаю из истории.
Рука Повелителя Зомби с зажатыми между тонкими пальцами кусочками головоломки словно примерзла. Кусочек из ярко-красного превратился в холодный синий лед.
– Я знаю, ты не стал бы намеренно обманывать меня!
Он говорил взволнованно.
– Я обманул бы, но решил предупредить. Возможно, смерть не совсем подходящее слово. Но на протяжении столетий Милли будет вести жизнь привидения. Поэтому ты не сумеешь… – Дора охватило чувство раскаяния, что он не может предотвратить предстоящее событие. – Думаю, кто-то убьет ее или попытается. В семнадцатилетнем возрасте.
– А сколько ей сейчас лет?
– Семнадцать.
Волшебник обхватил голову руками. Фрагмент головоломки окрасился в белый цвет.
– Я полагаю, что можно превратить ее в зомби и держать рядом. Но это не одно и тоже.
– Она… если ты хочешь помочь королю, в угоду ей или кому-либо из нас – все мы уйдем в пределах года. Поэтому может это не имеет особого значения…
– Твоя честность становится просто мучительной, – сказал Повелитель Зомби. – Однако, кажется, если я хочу доставить удовольствие кому-либо из вас, я должен сделать это достаточно быстро. Возможно, на моем веку не подвернется снова удобный случай доставить удовольствие ценой привлекательности.
Дор не знал, что ответить, поэтому он просто протянул руку. Волшебник уложил фрагмент головоломки, который тут же перевернулся, и важно пожал ее. Они вернулись к работе над головоломкой, больше не произнеся ни слова.
Дор не уставал удивляться гобелену, и все-таки разум отказывался возвращаться к первоначальной теме. Как могла головоломка быть гобеленом, когда все они находились внутри самого гобелена? Можно ли войти в эту, еще не завершенную, картину с помощью подходящего заклинания и найти там, внутри, совершенно иной мир? Или же гобелен был просто воротами, входом, но не самим миром? Было ли совпадением, что сейчас он должен собрать эту особенную картину? Повелитель Зомби являлся ключом всего поиска, существенным элементом, и именно он владел гобеленом, ключ к входу в этот мир. Однако он передал его Прыгуну. Как все это связано?
Дор покачал головой. Подобные тайны были выше его понимания. Все, что он мог сделать… это то, что он мог сделать.
Глава 8.
Обязательство
Этой ночью Дор и Прыгун покинули дворец, воспользовавшись веревкой, изготовленной пауком. Конечно, не составило бы труда перевезти подобным образом и Милли, но они не хотели ни подвергать девушку опасности, ни оставлять Повелителя Зомби одного, даже обстоятельства сложились как-то по-иному. Манденийцы расставили посты; Милли могла бы вскрикнуть, и все планы вмиг бы расстроились. Как и раньше, Дор доверил Прыгуну роль ночного поводыря, чтобы спокойно пролезть через заросли, и они без всяких затруднений вышли из замка. Вскоре они углубились в джунгли, миновав кольцо манденийских воинов.
– Нам лучше всего начать с хозяина джунглей, – сказал Дор. – Если он согласится с нашим предложением, согласится и большая часть остальных чудовищ. Такова суть джунглей.
– А если повелитель джунглей откажется сотрудничать?
– Тогда ты побыстрей воспользуйся веревкой безопасности, чтобы вырвать меня из пределов его досягаемости.
Прыгун обвязал юношу веревкой; второй ее конец находился у него. В случае крайней необходимости пауку придется действовать очень быстро. Внезапно Дору захотелось самому иметь железу, выделяющую шелковые нити; эти нити чрезвычайно нужны.
Паук быстренько отыскал в темноте камень для Дора.
– Где находится местный драконов король? – спросил у него Дор.
Камень направил его к узкой дыре, расположенной на каменистой стороне холма.
– Это здесь? – недоверчиво спросил Дор.
– Ты бы лучше поверил, – проворчала пещера.
– Да верю я! – ответил Дор, не желая противоречить резиденции чудовища, с которым он надеялся сторговаться.
– А если ты хочешь уйти несъеденным, лучше не беспокой монарха, – проговорила пещера.
Прыгун защебетал:
– Такая маленькая пещера, а какой большой вход!
– Что? – переспросила пещера.
Дор выпалил одним духом:
– Я должен побеспокоить его. – Он приложил руки ко рту и закричал: – Надо переговорить. У меня есть для тебя интересные новости!
Где-то в глубине пещеры послышалось сопение. Потом послышался раскатистый рев и повалили клубы черно-белого дыма. Запахло паленой земли.
– Что он говорит? – спросил Дор у пещеры.
– Он говорит, если у тебя действительно интересные новости, войди в его гостиную. Твоя жизнь находится в зависимости от точности содействия успеху мероприятия.
– В гостиную? – прощебетал Прыгун. – Какая зловещая фраза! Когда паук приглашает…
Дор не собирался соглашаться на такое.
– Здесь? В драконовой пещере?
– А ты видишь тут еще какую-нибудь пещеру, человек-жаркое? – ехидно ответила пещера.
Прыгун вновь защебетал:
– Огромный рот.
– Полагаю, мне лучше спуститься туда, – решил Дор.
– Я лучше вижу в темноте, позволь мне пойти, – щебетал Прыгун.
– Нет. Ты не можешь заставить предметы переводить речь дракона, а я не умею прыгать по деревьям и привязывать веревки к замковой стене. Я должен переговорить с драконом. Ты же должен поддерживать меня. – Он снова проглотил слова. – В случае, если моя миссия провалится, ты сможешь сейчас же подать сигнал Милли.
Прыгун выразительно похлопал Дора передней лапой.
– Твоя логика восторжествовала, друг Дор – человек. Я буду слушать у этого входа и вернусь, если потребуется, один. Если ты позовешь, я вытащу тебя с помощью веревки. Будь мужественным, друг.
– Черт побери, я боюсь. – Но Дор помнил, что сказал дракон относительно храбрости. Несмотря на страх, делать надо было то, что было необходимо. Он был мрачен, но бодрился. Технически он даже мог погибнуть как герой, вместо позорной смерти труса.
– Если… если что-нибудь случится, постарайся спасти хотя бы кусочек моей плоти и возьми с собой. Думаю, обратное заклинание сориентируется на моих останках и отнесет тебя домой, когда придет время. Я совсем не хочу, чтобы ты остался в этом мире.
– Здесь не так уж и страшно, – ответил Прыгун. – Этот мир предоставляет возможность получить совершенно новый опыт.
Гораздо больше опыта и знаний, чем Дор собирался получить! Затаив дыхание, он скользнул в огромный зев пещеры. Размеры входа не позволили встать во весь рост, поскольку проход сужался, но это вовсе не означало, что дракон был маленьким. Драконы, как правило, были длинными и извилистыми. Ход, петляя, шел вниз, было ужасно темно.
– Предупреждай меня об всяких ямках, острых предметах или других графических врагах, – попросил Дор.
– Кроме дракона, здесь нет врагов, – ответила стена. – Этого более чем достаточно.
– Мне так хотелось, чтобы здесь было капельку светлее, – пробормотал Дор. – Как плохо, что я отдал кольцо желаний.
Дракон прогрохотал снизу:
– Ты хочешь света? – перевела стена. – Я дам тебе света! – И в проходе появился язык яркого пламени.
– Умерь свой пыл! – закричал Дор, съежившись от жара.
Пламя пошло на убыль. Совершенно очевидно было, что дракон понимал человеческую речь. Он не собирался немедленно поджарить Дора. Такое положение дел одновременно обнадеживало и тревожило. Если и существовало чудовище более опасное, чем дракон, то им был умный дракон. И все-таки, конечно, умнейший дракон мог стоять во главе чудовищ, населявших джунгли. Скорее всего, этот дракон тоже был достаточно свирепым.
Наконец, Дор добрался до желудка пещеры. Здесь размещалось логово дракона. Свет то прибавлялся, то убывал, так как дракон дышал, и у него из пасти периодически вырывалось пламя. При этом становилось совсем светло, и вся пещера переливалась, потому что, конечно же, логово во множестве украшали бриллианты. Не такие мелкие, ничтожные, которыми обладал маленький дракон, запуганный людоедом Хрупом, а огромные; они соответствовали статусу короля джунглей. Они отражали свет, преломляли его, фокусировали и разбрасывали великолепные лучи под разными углами. Стены и потолок пещеры переливались всеми цветами радуги, и сам дракон окрашивался в разные цвета. Людоед Хруп никогда бы не осмелился выступить против него в самом логове.
Да и сам дракон поражал великолепием: чешуя, отполированная до зеркального блеска, переливалась, а сами чешуйки, гибкие и находившие одна на другую, очень напоминали кольчугу. Огромные блестящие когти передних лап были заострены и заканчивались чем-то вроде игл. А драконья морда была словно выложена золотыми пластинками. Глаза – цвета полной луны, а прожилки точно зеленый сыр, и когда менялся свет, сыр изменял вкус.
– Как ты прекрасен! – воскликнул Дор. – Никогда еще не встречал я подобной красоты.
– Провались ты со своими паршивыми комплиментами, – брезгливо проворчал дракон.
– Да, сэр, я пришел к…
– Кто? – переспросил дракон, выпустив клубы огня и дыма.
– Сэр?
– Что это было за слово?
Дор засомневался.
– Ох, сэр, я…
– Уже хорошо. Что хочет человек-волшебник от меня, простого повелителя чудовищ?
– Я пришел сюда, чтобы договориться. Ты знаешь, как все небезопасно, э-э… я имею в виду, ты тоже получишь выгоду, ну, поешь человечины и…
Тут дракон фыркнул и выпустил пламя совсем рядом с башмаками Дора.
– Я ем то, что ем. И я повелитель джунглей.
– Да, сэр, конечно. Но те люди не из джунглей. Когда ты ешь их слишком много, они начинают суетиться, создают трудности. Они используют особое волшебство для…
– Не собираюсь говорить на эту тему.
В этот раз дракон выпустил клубы дыма.
– О, да, сэр. Просто я пытаюсь рассказать вам, что существуют люди, которые так и напрашиваются на то, чтобы их съели. Это манденийцы, они пришли из сопредельной с Ксантом страны. И они не владеют никаким волшебством. Если ты со своими отрядами эта…
– Я начал улавливать смысл твоей болтовни, – сказал дракон. – Если мы займемся этим, как бы сказать, спортом, твои волшебники не стали бы возражать. Твой король – как там его зовут?
– Король Ругна. Не сомневаюсь, в этот раз он не будет возражать. При условии, конечно, что есть вы будете только манденийцев.
– Не всегда легко с первого взгляда определить свой человек или мандениец. На вкус вы все одинаковы.
Хорошее замечание.
– Ну… ну, мы наденем зеленые пояса-кушаки, – сказал Дор, вспомнив, что в замке Повелителя Зомби видел зеленое покрывало. Его можно было бы разрезать на пояса-кушаки. – Это событие произойдет только в одном районе, не надо подходить близко к Замку Ругна.
– Замок Ругна находится на территории моего кузена, который может обидеться, если посягнуть на его владения, – заметил дракон. – Можно изрядно поесть и в этом районе. Эти манденийцы особенно крупные и сочные. Я понял. Существует ли временное ограничение?
– Ну, двух дней хватило бы?
– Более чем достаточно. Могли бы мы начать завтра, в конце дня?
– Отлично.
– Насколько я могу быть уверен в том, что ты сказал о короле?
– Ну, я… – Дор неуверенно замолчал. – Думаю, было бы лучше подтвердить мои слова. Есть ли у тебя быстрый посыльный?
Дракон щелкнул хвостом. Несмотря на то, что пещера располагалась глубоко под землей, вне поля зрения драконова окружения, но знак его являлся чрезвычайно авторитетным. В ответ раздался клекот, и моментально появился цыпленок-птица, влетевшая в гостиную дракона. Это была шерстистая курица с курчавым мехом вместо перьев. Дор очень мало знал об этой породе, только, что ее представители отличались робостью и могли передвигаться очень быстро.
– Ух ты, – сказал он. – Ну, есть ли у тебя на чем писать?
Он пришел совершенно неподготовленным. Дракон пустил струю дыма в стену. Дор взглянул. В стене была ниша, а в нише в орехе-пекане лежала бумага и ветка чернильного дерева.
– У меня служит птица-секретарь, – прорычал дракон. – Она обожает писать своим кузинам, живущим на другой стороне Провала. Потом она лично переправляет письма, потому что никому не доверяет. Почему она просто не прощебечет свои послания, я не знаю. Но она хорошо записывает, какому чудовищу надо пожрать, кто опалился и когда пойдет следующий ливень, поэтому я ее держу. Сейчас она улетела за Провал. Увидев, что ее письменные принадлежности использовали, она, конечно, разразится жуткими воплями, но все равно, пойди и возьми их.