Они принялись за работу. Милли подбирала лучшие трупы людей и животных. Она так привыкла к виду крови, что работала без всяких вскриков. Дор подтаскивал тела к определенному месту перед рвом. Прыгун вил веревки и перетягивал тела через ров к замку. Сначала они сконцентрировали усилия на манденийцах. Когда оживили достаточное количество трупов, то новые зомби приняли активное участие в транспортировке следующих трупов, и темп работы ускорился. Вскоре своей очереди на восстановление ожидали трупы, сложенные штабелями.
Вернулся король-Дракон. Он был весь в крови, несколько зеркальных чешуек оказались выбиты, но несмотря на потери, он находился в отличном настроении.
– Это было нечто прекрасное! – прорычал он. – Не осталось ни одного живого человека.
Удивительно, но когда он говорил, пламя не вырывалось из его пасти; он все его использовал для…
– О, позволь мне дать тебе немного целебного эликсира! – воскликнула Милли.
Она брызнула на поврежденные участки тела, и раны тотчас зажили. Потом она подобным же образом обработала остальных раненых чудовищ.
– В подобное существо, пожалуй, можно влюбиться, – задумчиво произнес дракон, – несмотря на то, что она человек. Есть в ней нечто такое…
– Мертвых чудовищ мы восстановим в качестве зомби, как и обещали, – быстро вставил Дор.
– Без надобности. Выжившие сожрут мертвых, как у нас и принято. Мы не собираемся становиться зомби.
– Мы берем только нетронутые трупы. Если вы удовлетворитесь поеданием расчлененных особей…
– Они очень вкусные.
И монстры принялись с аппетитом пожирать останки. Сцена была странная и отвратительная: дракон, грифон, змей впились в трупы, зомби в это время в гробовом молчании тащили другие трупы, а хорошенькая девушка Милли бродила среди них, обрызгивая чудовищ целебным эликсиром.
– Где Эгор? – прощебетал Прыгун.
Хороший вопрос! Действительно, в поле зрения не оказалось зомби-людоеда, который так доблестно бился, спасая их. Они разошлись в поисках людоеда.
– Ты имеешь в виду людоеда? – спросил король-Дракон, поедая вкуснейшие внутренности манденийца и смачно облизываясь. – Он попал в некоторые затруднения ниже лагеря манденийцев, там я последний раз видел его.
Они бросились к покинутому лагерю. Там, разрезанный на куски, валялся людоед Эгор. Последний выживший мандениец изрубил его в капусту.
– Может, мы еще сможем помочь ему? – сказал Дор, у которого закрутило в желудке.
Он привык к виду крови, но ведь это был друг.
– Давайте соберем все, что сможем, сложим и сбрызнем эликсиром.
Они так и сделали, и зомби восстановился, не хватало лишь части руки и ноги и небольшой части лица, то есть того, что не удалось отыскать. Зомби не мог долго разговаривать и ходил прихрамывая. Но в остальном все было нормально, а маленькие недостатки оказались не очень заметны. Они вернулись назад в замок.
– Не присоединятся ли твои чудовища к нам, когда мы двинемся к Замку Ругна? – спросил Дор. – Я уверен, король – король человеческий – с радостью воспользуется вашей помощью.
– С кем бороться? – спросил король-Дракон, поглощая вкусные кишки.
– Главным образом, с гоблинами и гарпиями.
Дракон выпустил струю дыма.
– Я имею зуб на короля гоблинов, но позволь нам не губить свое будущее. Убивать людей – забавно, убивать других чудовищ – измена. Мы не можем присоединиться к вашему походу.
– О хорошо, сэр, мы благодарны вам за все…
– Мы с радостью помогли вам. – Дракон запустил язык в глубину тела и вытащил великолепный ливер. – Я так хорошо не закусывал последние пятьдесят лет. Наелся до смерти. – И он…
– И правда, – согласился Дор. Он не любил ливер и сомневался, что вкус этого ливера изменился.
– Так как мы, чудовища, не примем участия, но имеем обиду против гоблинов и не испытываем симпатии к гарпиям, я совершенно свободно могу дать несколько советов, – сказал Дракон, не сводя блестящего глаза с Дора. – Битва за замок зомби была лишь репетицией будущего сражения. Гоблины выносливее людей. Готовьтесь лучше – гораздо лучше, чем вы готовились к этому сражению, или вы погибнете.
– Более выносливы, чем манденийцы? Но гоблины такие маленькие…
– Обрати внимание на мои предостережения! Пока, – с этими словами король-Дракон отправился на поиски новых сочных трупов.
Дор покачал головой, чувствуя себя неловко. Если дракон думает, что предстоящее сражение будет трудным…
Они возвратились в замок, где все еще усердно трудился Повелитель Зомби. Уже была сформирована новая армия зомби. Остальные, конечно, помогали по мере сил, но основу составляли труд и магия Повелителя Зомби. Он работал день и ночь напролет и превратился в настоящий скелет, но зомби продолжали выходить нетвердой походкой и строиться рядами на внутреннем дворе. Там скопилось уже достаточно приличное количество манденийцев.
Они перекусили вареными бобами и запили еду соком. Милли просто насильно заставила поесть волшебника, который продолжал работать. Большая часть тел уже исчезла с поля боя, чудовища наелись до отвала и, пошатываясь, разошлись по своим берлогам, улыбаясь и сыто рыгая. Несъедобные и непригодные для работы части зомби захоронили. В жуткой тишине спустилась ночь.
Наконец, был оживлен последний труп. Обессилев, Повелитель Зомби провалился в глубокий сон, а Милли обеспокоенно склонилась над ним. Дор и Прыгун тоже заснули.
Глава 9.
Путешествие
Ранним серым утром они отправились в Замок Ругна. Проще было бы спросить у камней самую легкую дорогу к Замку, но два условия доказывали, что так делать не надо. Первое, требовалось провести армию, состоявшую из двухсот пятидесяти зомби, и для нее существовал лишь один путь. Второе, небеса в настоящее время патрулировали воздушные часовые – гарпии. Птицу Рух, несмотря на ее устрашающие размеры, свирепые существа разорвали бы на части на лету, если бы они решили, что перед ними враг. А возможно, так и было.
Повелитель Зомби жил затворником так долго, что лишь смутно представлял себе территорию, и Дор, когда ехал верхом в замок Повелителя Зомби, не присматривался к окружающей обстановке с точки зрения путешествия зомби. Зомби имели склонность ходить, шаркая, и цеплялись ногами за корни и ветви, запутывая или даже отрывая конечности. Большую часть армии составляли зомби-манденийцы, имеющие более прочные тела, чем у других: но они были неопытны и подвержены случайностям. Поэтому необходимо было сперва разведать удобный маршрут: чтобы был более или менее ровным, не пересекался с опасным волшебством и по возможности оказался прямым.
Дор и Прыгун провели разведку – человек проверил наземные условия, а паук пробежался по деревьям, высматривая притаившуюся угрозу. Они работали вместе, вспугнув все неизвестное, определяя можно ли это просто не заметить, надо ли уничтожить или следует избежать.
Определив удобный маршрут, они устанавливали волшебные вехи для следования армии зомби. Им требовалось только идти впереди так, чтобы они, если будет необходимо, располагали временем, чтобы вернуться и изменить маршрут движения.
Дикая местность Ксанта не имела столь изысканный вид, какой она стала во времена Дора; волшебство не приобрело еще достаточный опыт и не было эффектных маленьких усовершенствований и изменений, которые лишили бы незащищенные тропинки всяческих опасностей. Здесь явно в изобилии сырая, недоработанная магия, и совершенно не оказалось заколдованных тропинок. В общем, Дор рассудил, что джунгли представляли для него такую же опасность, как и все, что он знал – если он позволит себе быть неосторожным.
Первой такой неприятной вещью, с которой они столкнулись, стала собака – динхель. Деревья, взявшие у собак их ворсистый мех, спали, носы были спрятаны под хвосты, но сразу же проснулись, когда Дор споткнулся о них. Сначала они залаяли, потом, расхрабрившись, принялись щипаться. Рассердившись, Дор начал размахивать направо и налево мечом, расчистив круг. Потом он почувствовал раскаяние, поскольку существа затявкали и жалобно завыли, они ведь по-настоящему не угрожали Дору. Каждая собака росла на стебельке, укоренившись в земле, и не могла сдвинуться дальше возможности, предоставляемой стебельком-привязкой. Маленькие зубы собак вряд ли могли нанести слишком большой вред.
Прыгун отпрыгнул с собачьей тропинки, неукушенный. Теперь собаки скулили, испуганные видом убитых товарищей. Вид их был печален.
Дор шагнул с тропинки, держа меч наготове, чувствуя себя раздавленным. Почему он постоянно сначала действует, а уже потом думает?
– Однако растения-животные, которые нападают на чужестранцев, должны терпеть последствия подобного поведения, – прощебетал Прыгун, утешая Дора. – Как-то я очутился среди тлей, и те беззаконно напали, и мне пришлось убить их великое множество. Имей они хотя бы немного мозгов, они бы поняли, что я попал в их среду совершенно случайно. Я спасался от смертоносной осы. Пауки предпочитают пожирать мух, но не тлю. Тля такая хилая и невкусная.
– Я догадываюсь, что и муравьи не самые сообразительные, – сказал Дор, немного успокоенный пауком.
– Точно. Они обладают великолепным врожденным чувством коллективизма и могут жить общественной жизнью значительно лучше, чем пауки, но отдельное существо склонно проявлять совершенно негибкое мышление. Что было достаточно для их древних предков, вполне удовлетворяет и их.
Дор чувствовал себя значительно лучше. Прыгун постоянно умудрялся спасать его от физических и моральных потерь.
– Знаешь, Прыгун, когда мой поиск закончится, и мы вернемся в наш мир…
– Это будет просто ужасно, – прощебетал Прыгун. – Ты будешь продолжать свою жизнь, а я – свою.
– Конечно. Но если мы смогли бы каким-то образом поддерживать связь…
Дор вдруг замялся, потому что они подошли к огромному собачьему дереву. Оно по размерам не уступало Дору, имея стебель, как ствол дерева, а его рогатая голова болталась где-то по соседству, в траве.
– Оно скорее похоже на травоядное животное, – прощебетал Прыгун. – Смотри, такими зубами легче есть траву, а не рвать плоть.
– Да это овощной барашек, – воскликнул Дор. – Ископаемое животное, в наше время оно уже вымерло. Оно вырабатывает шерсть для одеял. Через восемьсот лет мы просто будем выращивать одеяльные деревья.
– А что будет, когда оно съест всю траву в радиусе досягаемости? – спросил Прыгун.
– Не знаю. – Дор видел, как трава медленно выкашивалась на участках, до которых мог дотянуться барашек. – Может быть, именно из-за этого они и вымерли.
Они продолжали свой путь. Местность здесь оказалась достаточно хорошей; тут зомби не будут иметь проблем с передвижением. По дороге Дор устанавливал метки, дорога оказалась вполне пригодной. Они достигли леса, деревья были покрыты огромными пестрыми цветами, аромат их показался приятным, но не подавлял.
– Будь осторожен, вдыхая их вредные испарения, – предупредил Дор.
– Сомневаюсь, что подобные запахи могут отравить меня, – прощебетал паук.
Но ароматы оказались вполне невинными. Вокруг цветов, собирая пыльцу, вились пчелы. Дор прошел под деревьями, не испытывая ни малейшего беспокойства, Прыгун пролез сквозь кроны. За деревьями они обнаружили очень симпатичную полянку.
На полянке расчесывала волосы стройная молодая женщина.
– О, простите меня, – сказал Дор.
Она улыбнулась.
– Ты мужчина!
– Ну…
– Ты один? – и она вышла вперед.
Паук свесился с ветвей и поглядывал в их сторону.
Дор с удивлением заметил, что одежда девушки при ближайшем рассмотрении оказалась состоящей из зеленых листьев, тесно прилегавших друг к другу, подобно чешуе дракона. Девушка была хорошенькой, от нее исходил чудесный аромат.
– Я… ну… мы просто направляемся…
– Я живу только ради одиноких мужчин, – произнесла она раскрыв объятия.
Дор, не зная, как поступить в подобном случае, ничего не делал, поэтому она преуспела и ловко обняла его. Тело ее оказалось прохладным и крепким, губы сладкими, наполненными лепесткам роз. Тело его отвечало на ласки женщины так же, как в тот раз с Милли: оно хотело…
– Дружок, – прощебетал Прыгун, вдруг появившись за спиной женщины, одетой в зеленые листья. – Так у вас принято?
– Я… я… знаю… – но в этот момент она прильнула к его губам.
– Я имею в виду формы этой женщины, – щебетал паук. – Они такие странные.
Может, для паука они и были странными.
Дор молчал, потому что в этот момент она опять прильнула к его губам. О, какая она была загадочная!
– У нее отличные формы, – заключил он через минуту. – Такие груди, гибкий стан, плотные бедра…
– Мне, конечно, неудобно прерывать ваш ритуал приветствия, но если бы ты посмотрел на ее ягодицы…
– Ага.
Она и спереди представляла огромный интерес, но Дор не прочь был взглянуть и на остальные части тела. Его тело прекрасно знало, что привлекательная женщина интересна с любой стороны. Дор слегка заглянул назад и осторожно повернул женщину. А там, со спины, она оказалась полой. Подобно гипсовому слепку или глиняному кувшину, разбитому о камень. Она представлял собой просто твердую оболочку. Она вовсе не имела ни внутренних функциональных органов, ни кишок.
Солнечные лучи просвечивали сквозь отверстия: глаза, ноздри и рот.
– Кто ты? – спросил Дор, снова повернув ее лицом к себе.
Спереди она вновь предстала перед ним в образе приятной женщины.
– Я женщина-дерево, – ответила она. – Я думала, ты знаешь. Я утешаю одиноких мужчин.
Фасад скрывал абсолютную пустоту! Мужчина, который влюбится в подобное существо…
– Я… ну, думаю, не нуждаюсь в подобном утешении, – ответил Дор.
– Ах.
Она выглядела совершенно разочарованной. Потом растворилась и исчезла.
– Неужели это моя работа? – удивленно спросил Дор. – Разве это я превратил ее в ничто? Я не хотел этого!
– Думаю, она существует для каждого мужчины, которого может встретить, – решил паук. – Она, без всякого сомнения, вновь сформируется для встречи со следующим путешественником.
– Похоже на зомби, – сказал Дор и почувствовал, как где-то глубоко внутри зародился смех, который, поднимаясь, наконец прорвался громким хохотом – любовь зомби!
Но тут же припомнил свое время и любовь Милли к зомби Джонатану и словно протрезвел. Совершенно невеселая ситуация!
Они продолжили путешествие. Полянку сменила каменистая долина. Камни были разбросаны как попало, некоторые имели очень острые поверхности: подобные камни представляли большую опасность для зомби. Но через центр долины пробегала совершенно чистая тропинка, единственным препятствием являлась маленькая диадема, поддерживаемая рогообразными ветками. Им требовалось лишь убрать с пути предмет и поддерживающие ветки, и тропинка стала бы совершенно свободной.
Дор двинулся к диадеме и остановился. Она выглядела слишком подозрительно.
– Нечто очень хочет, чтобы мы дотронулись до этой диадемы, – произнес он.
– Позволь мне!
Прыгун обвязал шелковой нитью маленький камень и бросил его в диадему.
Последовал страшный взрыв. Появился змей, на его голове возвышалось четыре рога – именно он лежал под землей, а рога торчали наружу. Рептилия бросилась на камень, привязанный Прыгуном к шелковой веревке, думая, что булыжник живой.
– Как нам повезло, что мы проверили, – сказал Дор, дрожа. – Лучше уж ты, камень, чем мы.
Камень содрогнулся.
– О, это яд! – взвыл камень и, раздробившись, превратился в мелкий гравий.
– Значит, он был ядовитым! – воскликнул Дор.
– Да, был, – согласился гравий и превратился в горку песка.
– А для зомби он тоже был бы ядовит? – спросил Прыгун.
– Думаю, нет. Как можно убить то, что уже умерло?
– Тогда нам плевать на рогатого червя.
Пораженный Дор вынужден был согласиться.
– Исключение составляют Милли и Повелитель Зомби, для них нам необходимо расставить предупредительные знаки, так, чтобы они знали. Первыми надо высылать зомби.
Он вернулся назад и разместил волшебные метки, типа «ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ». Когда они увидят метки, то отправят вперед людоеда Эгора, чтобы избежать ловушки. Если бы рогатый червяк был достаточно умен, он должен был бы удрать отсюда со всех ног.
Долина перешла в поле, усеянное роскошными манденийскими деревьями. Вид открылся совершенно очаровательный – впрочем, в этой стране не все было интересно и прекрасно, и один чудесный ландшафт сменялся не менее прекрасным по мере продвижения к цели.
Если бы только он наблюдал более внимательно, когда ехал на лошади-драконе! Он столько потерял, передвигаясь верхом.
Потом он узнал растительность.
– Дикая овсянка! – счастливо воскликнул он? – Если она созрела…
– Какая овсянка? – прощебетал Прыгун.
– Злаки. Замочи зрелые плоды в воде или молоке, и они сразу же превратятся в чудесную овсяную кашу. – Он сорвал несколько стеблей и вытащил несколько плоских зерен. – А вот примитивные ореховые деревья.
– Орехи растут на деревьях? – спросил с сомнением паук.
– С волшебством возможно все.
Дор залез на дерево и, сорвав гроздь орехов, сбросил вниз. Они повисли на ветке.
– Какие крепкие орехи, – сказал он.
Потом гроздь упала, и он, шатаясь, слез вниз. Ветка щелкнула, и орехи градом посыпались вниз. Один стукнул Дора прямо в нос, и он закашлялся. Посыпались другие, и он снова закашлялся.
– О, только не это, видно, некоторые используются в качестве таблеток от кашля, – сказал он, отступая.
Но он все-таки успел набрать зрелых злаков и разнообразных орехов.
– Теперь мне нужна только вода.
Поле спускалось к реке, вода была хрустальной… нет, к счастью, кристально чистой. Рыбы-кошки плавали в реке, они радостно замяукали, увидев Дора, потом разочарованно разбрелись в разные стороны, поскольку не увидели красного мяса. Затем появилась свора морских собачек, но, заметив кошек, уплыла вслед за ними. Очевидно, здешняя вода оказывала благотворное влияние на все живое.
Сложив ладони ковшиком, Дор опустил орехи с овсянкой в выбоину и сразу же получил кашу. Он предложил Прыгуну отведать, но паук вежливо отказался, предпочитая ловить в реке крабов. Поэтому Дор с большим удовольствием съел кашу сам.
Однако такой прекрасный путь теперь преграждала река, которую они так искали. Река была небольшой, но глубокой, Прыгуну и Дору не составило бы труда перейти ее, но для идущих строем зомби переправа обернется гибелью, и они вряд ли переберутся на другой берег без потерь. Переходить вброд ров – это одно, а переплыть реку с довольно сильным течением – совсем другое.
Можно было бы срубить несколько деревьев и соорудить простенький грубый мост, но строительство потребовало бы времени, и пришлось бы следить действиям вражеского волшебства. Поэтому в поисках удобного брода они отправились вниз по течению реки. Невозможно было предвидеть, что ожидало их впереди: ведь там мог располагаться и настоящий мост, которого просто не было видно.
Но, к сожалению, никакого моста не оказалось и в помине. Там они увидели холм. Река просто поднималась на него и спадала с другой стороны. Дор и Прыгун с удивлением созерцали явление, соображая, как так получилось. Маловероятно, что река, которая текла вверх и падала вниз, была послушной.
– Я мог бы сделать шелковую перевязь, чтобы переправить их с одной стороны на другую, – прощебетал Прыгун.
– Такая переправа утомит тебя и выведет из строя, – возразил Дор. – И кроме того, нам придется ждать, пока зомби доберутся до этого места, вместо того, чтобы идти впереди, в поисках следующих опасностей. Нам нужен или мост, или брод.
Они пошли по течению реки и обогнули холм.
– Интересно, могли бы мы хотя бы временно изменить ее русло, – прощебетал Прыгун.
– Нам надо как-то перевести через нее зомби, – указал Дор – Если не сможем повернуть ее назад – а в это верится с трудом.
На вершине холма кукарекала рыба-петух.
– Эй, заткнись! – закричал Дор, но петух был живым, поэтому не повиновался.
У подножия, с другой стороны холма, расположился орк: громадный жирный речной монстр с торчащими из пасти зубами. Вода со всех сторон обтекала его, нечего было даже пытаться перейти здесь реку!
Они вернулись к вершине.
– Ненавижу возвращаться и всегда стараюсь найти новый путь, – сказал Дор. – Вот прекрасный маршрут для зомби – вверх до этой точки. Нам надо вычислить путь через реку.
– Что заставляет воду течь вверх? – спросил паук.
– Конечно, волшебство. Что-то в земле, этакое, внушает водам, что те падают, когда они на самом деле поднимаются вверх.
– Я заметил камень совершенно отличной структуры. Это как раз то?
– Может быть. Зачарованный камень. Само волшебство не может находиться в воде, а то оно улетело бы прямо в небо. Это я так думаю.
Сейчас Дор задумался о том, как вода попадает в небо и получается дождь. Может быть, там тоже были потоки, которые падали вверх. Как же много в Ксанте необъяснимого волшебства!
– Но если мы сдвинем камень, вода просто-напросто изменит русло, а орк высохнет и пойдет нас искать. Пожалуй, злее мокрой курицы только высохший орк. Нам нужно перейти реку, но не двигать ее.
– Ну, надо попробовать. – Прыгун опустил лапу в воду, сдвигая камни.
Вода отреагировала подъемом уровня, образуя в воздухе арку, потом снова вернулась в свое первоначальное русло.
– Слушай, если удалось бы заставить поток подпрыгнуть достаточно высоко, мы смогли бы пройти прямо под ним! – воскликнул Дор. Он погрузился в воду, помогая Прыгуну сдвинуть заколдованные камни.
Река поднималась все выше и выше. Наконец образовалась арка, поднявшаяся над руслом реки на несколько футов.
– Если мы сможем ее еще немножко приподнять, то пройдем под нею, не наклоняясь, – сказал Дор нетерпеливо.
И они убрали еще немного камней.
– Может быть, воздержимся от… – предупредил Прыгун.
– Ерунда! Работает прекрасно. Нельзя давать зомби даже касаться воды, потому что они обязательно вляпаются в воду, а они слишком тупы, чтобы хорошенько не искупаться. – Дор зачерпнул еще пригоршню камней.
И вдруг река развернулась. Вместо того, чтобы образовать арку впереди, она образовала арку позади, образовав в небе петлю. Она обрызгала землю у основания холма, и продолжала подниматься вверх.
– О, нет! – закричал Дор уныло.
Потому что, конечно, теперь арки уже не существовало. Река приземлилась рядом со своим первоначальным руслом и снова вернулась к вершине холма. Вместо того, чтобы сформировать водяной мост, они просто продублировали поток.
– Мы передвинем его снова.
– Нет, – прощебетал Прыгун. – Так мы создадим себе дополнительные трудности. Мы сможем перейти и так.
И он показал Дору, как: там получился узкий канал между параллельными уклонами реки, когда она образовывала петлю в небе. Вода поднималась на западе и опускалась на востоке, пересекаясь над головой. Фактически, образовался вариант первоначальной арки, теперь проход через реку шел с севера на юг, а не с востока на запад.
Дору пришлось согласиться. Он установил волшебную метку на петлю, и они продолжили путь. Они составили для зомби совершенно очаровательный маршрут.
Как только они прошли, их заставил изумиться вскрик: «Уи-и-и!», – это морского борова протащило сквозь петлю. Дор усмехнулся.
Пейзаж и дальше оставался таким же привлекательным, он просто поражал красотой. Дор по-настоящему восхищался путешествием, совершенно не похожим на тот аллюр, каким они добирались сюда, и надеялся, что Прыгун тоже получает удовольствие. Кроме того, они старались побыстрее прибыть в Замок и исполнить свою миссию, после чего подошло бы время отправиться домой. Дору действительно не хотелось так скоро возвращаться домой.
Прекрасная тропинка вела вниз, в темную долину, где пересекавшая ее река образовывала озеро. Дор изумился: в его время эта область, лежавшая между замком доброго волшебника и Замком Ругна, представляла собой джунгли. Как могла она измениться столь существенно? Но он снова напомнил себе, что здесь не было объяснений волшебству.
Позади озера находилась маленькая гора, основание ее имело такой же размер, что и озеро. Возможно, тысячу шагов в диаметре, если можно измерить либо озеро, либо основание горы. И еще озеро выглядело очень глубоким, а гора высокой; хотя вода в озере была чистой, глубины его, казалось, были окутаны мраком, а вершину горы покрывали снега. Обе эти главные фигуры пейзажа были, наверное, магически увеличены и потому казались гораздо более массивными, чем на самом деле.
Этот вид волшебства Дор тоже не понимал. Какие чары удерживали снег на вершинах высочайших вершин от таяния? Ведь вершины располагались так близко к горячему солнцу? Тепла там должно быть гораздо больше, тогда как они ведут себя так, словно там чрезвычайно холодно. Что за цель преследовали подобные чары? Была ли это работа какого-то волшебника-долгожителя, чьим талантом явилось постоянное превращение тепла в холод? Но, увы, узнать это невозможно. Он мог бы взобраться вверх и спросить у ландшафта – но такой поступок потребовал бы максимум усилий, а у него и без того много всяких дел. Может быть, после того, как он вернется в свое время…
Там находились люди – в воде, на горе и перемещались между озером и горой. Красивые обнаженные женщины и утонченные косматые мужчины.
– Думаю, мы натолкнулись на колонию нимф и фавнов, – заметил Дор. – Они безвредны, но совершенно ненадежны. Лучше будет оставить их одних. Проблема состоит в том, что лучший путь как раз пролегает между горой и озером, где и располагается колония.