Страница:
– Джорджи, – чтобы произнести одно слово, Том на мгновение извлек палец изо рта.
Джосс помолчала, стараясь успокоить внезапно заколотившееся сердце.
– Я знаю, что это игрушки Джорджи, но кто положил их в твою кроватку?
– Джорджи. – Том потянулся к концам пояса халата и принялся играть ими.
– Том, – она переложила Нэда к другому плечу и свободной рукой обняла Тома за плечи, – дорогой мой, скажи, как выглядит Джорджи?
– Он мальчик.
Джосс судорожно попыталась сглотнуть слюну. Во рту мгновенно пересохло.
– Что за мальчик?
– Очень хороший мальчик.
Нэд уснул, и Джосс уложила его в колыбель, потом присела на корточки перед Томом и взяла его за руки.
– Расскажи мне о нем. Он больше тебя?
Том кивнул.
– Какого цвета у него волосы? Как у тебя? – Она коснулась пальцами кудряшек Тома.
Том снова кивнул.
– У него волосы как у мамочки.
– Понятно. – В горле Джосс застрял ком. – А железный человек? Он тоже был здесь?
Том кивнул.
– Он тоже играл в игрушки? – Ей стало так тяжело дышать, словно грудь сдавила стальная клетка.
Том снова кивнул.
– А ты больше не боишься его?
Том кивнул в третий раз.
– Ты хочешь сказать, что боишься?
Глаза Тома наполнились слезами.
– Не люблю железного человека.
– Том… – Она замолчала, не решаясь продолжить. – Том, он когда-нибудь давал тебе розу, чтобы поиграть с ней?
Ребенок озадаченно посмотрел на мать, не понимая, что она хочет узнать.
– Цветок, белый цветок, который колется…
Она вспомнила, что на других розах не было шипов – ни на одной…
Отрицательно мотнув головой, Том ткнул пальчиком в подол халата.
– Почему ты боишься его, Том?
В ответ он взглянул на нее широко открытыми глазами.
– Том хочет посмотреть на лошадку.
Джосс улыбнулась.
– Тебе понравилась лошадка, Том?
Он радостно кивнул.
– Ладно, пошли смотреть на лошадку. Можешь покататься на ней, пока мы с тетей Лин будем готовить завтрак.
Доктор сидел с Люком на кухне, когда Джосс и Том спустились вниз. Мужчины расположились за столом с чашками кофе и вполголоса вели разговор, который прекратился, как только вошла Джосс. Она почувствовала мгновенную неловкость, ощутив на себе изучающий взгляд Саймона, но справилась с собой и дружески улыбнулась доктору.
– Итак, Люк, где обещанная чашка чая? Я ждала ее и вприпрыжку мчалась сюда в предвкушении…
Том выпустил из рук подол матери и бросился к деревянному скакуну.
– Прости, я немного замешкался. – Люк встал и помог Тому сесть верхом на коня. – Джимбо хотел взять ключи от гаража. Он сегодня пришел раньше обычного.
Саймон, одетый непривычно небрежно, в рубашку с расстегнутым воротником и толстый свитер, расслабившись, потягивал кофе.
– Мне кажется, что с этим молодым человеком у вас нет особых проблем.
Джосс подняла чайник и испытующе встряхнула его.
– Нет, – согласилась она. – Вы умудрились так быстро приехать, Саймон.
– Вы поймали меня по мобильному в машине. Я как раз ехал от Форда. Его жена рано утром родила пятого. Надо, чтобы кто-то посоветовал Биллу завязать это дело узлом, иначе скоро у него их будет пятнадцать. – Он криво усмехнулся. – Забудьте, что я сказал. Это совсем не профессионально. Итак, юный мастер Грант, полагаю, что сегодня утром вы поцарапали себе горло. Разве мама не говорила вам, что нельзя совать в рот всякую дрянь? – Доктор раскрыл свой саквояж и извлек оттуда фонарик и шпатель.
– О чем только ты думала, Джосс, оставив в кроватке такие мелкие игрушки? – спросил Люк, остановил коня и шагнул в сторону, чтобы доктор мог подойти к мальчику.
Джосс тяжело вздохнула.
– Я не давала ему эти игрушки. Я же не полная идиотка!
– Тогда кто? Это были не Лин и не я.
– Я спросила Тома, кто дал ему игрушки. – Джосс налила себе чай. Отвернувшись от всех, она некоторое время смотрела в окно на задний двор. Дверь гаража была открыта и оттуда в рассветный сумрак сочился свет.
– И что ответил Том, а? – У Саймона был совершенно непроницаемый вид, пока он осматривал горло ребенка.
Том вытолкнул языком шпатель.
– Джорджи дал Тому игрушки, – сказал мальчик, полный желания помочь взрослым.
– Джорджи? – Саймон выключил фонарик. – А кто этот Джорджи?
Наступило молчание.
– Джорджи не существует. – Люк произнес эти слова так, словно изрек непререкаемую истину.
– Понятно, – Саймон вернулся к столу и взял чашку с кофе. – Воображаемый друг.
– Нет, – резко возразила Джосс не оборачиваясь, – не воображаемый. Если бы он был воображаемым, то как мог бы он дать Тому игрушки?
– Правильно. – Саймон взглянул на Люка, который лишь пожал плечами. – Люк, вы не могли бы? – Саймон движением головы показал Люку на дверь и подождал, пока тот вышел во двор. Потом доктор встал и подошел к Тому, сидевшему верхом на деревянном коне.
– Почему бы мне не качнуть тебя, старина? С ним нет проблем, Джосс. Он всего лишь немного напуган. Небольшой местный кровоподтек и ничего больше. Так, – сказал он, заметив, как напряглись ее плечи. – Скажите-ка, как вы себя чувствуете?
– У меня все нормально. – Голос ее выдал напряжение.
– Действительно хорошо? – Доктор продолжал слегка раскачивать коня, толкая его в украшенную яблоками серую спину.
Джосс обернулась.
– Что вам говорил Люк?
– Он обеспокоен. Считает, что вы взвалили на себя непосильную ношу.
– Думает, что я перешла через край?
– Разве это не так?
Он ожидал, что она ухватится за его вопрос, но вместо этого Джосс отошла от коня, села и поставила на стол чашку.
– Думаю, что я начинаю догадываться.
– Так. Кто этот Джорджи?
– Мой брат.
– Ваш брат? – Саймон искренне удивился. – Я не знал, что у вас есть брат.
– Его нет. – Она посмотрела в глаза доктору. – Он умер в тысяча девятьсот шестьдесят втором году, за два года до моего рождения.
– Ах так. – Ритм раскачивания коня почти не изменился, когда врач заметил, как напрягся Том. Отпустив одну руку, которая до этого, как тисками, сжимала уздечку, он нервно сунул пальчик в рот. Саймон нахмурился. – Где Лин?
Джосс пожала плечами.
– Наверное, подслушивает за дверью.
– Э, Джосс, зачем же так? – Он подошел к двери и распахнул ее настежь. В холле никого не было. – Хорошо бы, чтобы Лин накормила Тома завтраком, иначе он от голода превратится в маленького лягушонка, а потом я хотел бы немного поговорить с вами. Лин! – неожиданно громким голосом позвал он.
Лин была неподалеку, и вскоре по плитам пола простучали каблуки ее туфель.
– Итак, расскажите мне, что происходит, – попросил Саймон, когда они с Джосс прошли в ее кабинет. Саймон встал у камина, растопленного Лин.
Дрова весело потрескивали, наполняя комнату приятным запахом.
– Что вам говорил Люк?
– Он думает, что вы страдаете послеродовой депрессией.
– Вы тоже так думаете?
– Это маловероятно. Может быть, вы устали, может быть, вы немного подавлены. Покажите мне современную мать, которая легко переносит роды и уход за новорожденным. Однако ничего серьезного у вас нет. Как вы спите последние дни?
– Нормально.
Это была неправда, и оба понимали это.
– Вы все еще кормите грудью?
Она кивнула.
– Осталось только одно кормление в сутки.
– Я взгляну на этого молодого человека, уж коли я здесь.
– Саймон, – Джосс беспокойно мерила шагами кабинет, – я не придумала Джорджи. Вы же сами слышали, что Том тоже его видел.
– Слышал. Так расскажите мне об этом.
– Если бы Джорджи видела только одна я, то на меня, видимо, надо было надеть смирительную рубашку. Но это не так. – Она покачала головой. – Другие люди тоже видели их.
– Их?
– На медицинском факультете вас специально учат такому раздражающему непоколебимому тону?
Он улыбнулся.
– С первого дня. Тех, кто не справляется, просто отчисляют.
– То есть, что бы ни произошло в этом мире, вы ничему не удивитесь.
– Ничему, поверьте мне, Джосс.
– То есть, если бы я сказала вам, что наш дом кто-то преследует, то у вас на голове не шевельнулся бы ни один волос?
– Ни один, даже седой.
– Я слышала Джорджи и Сэмми. Сэмми – это еще один мой брат. Но здесь есть что-то еще. – Джосс не смогла скрыть страх, и голос ее дрогнул.
– Что-то еще?
– Том называет его железным человеком. Думаю, что он носит доспехи.
На ее лице не было и тени улыбки. Саймон заметил темные тени под глазами, бледность кожи, тусклый и невыразительный взгляд.
– Что особенно интересно, так это то, как Том получил эти игрушки. Вы и он думаете, что их дал ему Джорджи. Если это так, то нам следует допустить, что призраки могут носить материальные вещи. Ведь игрушки сами по себе вполне реальны.
– Не думаю, что у них возникают какие-то проблемы с переноской предметов. – Джосс подумала о розах.
– И эта их способность распространяется и на людей? Как я понимаю, кто-то отнес Тома на чердак и кто-то сбросил его с кроватки.
Закусив губу, Джосс кивнула.
– Вы спрашивали его самого, кто отнес его на чердак?
– Он говорит, что это был железный человек.
– Как вы думаете, кто может быть этим человеком. Вы верите Тому?
– Но кто еще мог это сделать? Люк и Лин были на кухне.
– Джосс, в последнее время у вас не было головных болей? Приступов головокружения? Потери памяти?
– Я понимаю, вы хотите сказать, будто это делаю я. Конечно, мы должны были к этому прийти, не правда ли?
– Я должен проверить все возможности, а вы должны это понять.
– Правильно. И вот вы их проверили. Вы задали Лин и Люку те же вопросы, что и мне? В конце концов, каждый из них мог выскользнуть с кухни и подняться в спальню Тома. Каждый из них мог солгать.
В первый раз на лице Саймона отразилось смущение.
– Думаю, что вы этого не сделали, Саймон. Уверяю вас, что я психически совершенно здорова.
– А как быть с синяками, Джосс? С синяками на теле Тома. Это сделал Джорджи? Или железный человек?
В глазах Джосс появился опасный блеск.
– Он упал с кроватки!
– Вы в этом уверены?
Она задумалась.
– Но что еще я могу думать, Саймон? Это была не я!
Несколько секунд он смотрел на нее, потом медленно покачал головой.
– Нет, я не думаю, что это были вы. Джосс, если вы здесь так несчастны, то не стоило бы вам уехать отсюда хотя бы ненадолго – вместе с детьми? К друзьям, к родителям. Просто для того, чтобы сменить обстановку.
Она отрицательно покачала головой.
– Люк не поедет.
– Я не предлагаю вам ехать с Люком. Поезжайте только с детьми.
– И без Лин?
Доктор слегка наклонил голову.
– Вы хотите, чтобы Лин поехала с вами?
Джосс пожала плечами. Идея поехать куда-нибудь без Лин показалась ей вдруг очень соблазнительной. Она посмотрела на Саймона.
– Иногда я думаю, что было бы прекрасно, если бы мальчики были только моими.
– Этого не надо стыдиться, Джосс. Естественно, что вы хотите детей для себя. Лин очень хороша в работе, она прекрасно справляется с хозяйством, и я это вижу. Если бы все было нормально, вам надо было благодарить небо за то, что оно послало вам Лин. Но, пожалуй, сейчас она взяла на себя слишком много, и вы чувствуете себя обойденной и лишней, не так ли?
Джосс фыркнула.
– Теперь вы играете роль психотерапевта.
Он рассмеялся.
– На медицинском факультете этому начинают учить со второго дня. – Он тяжело вздохнул. – Послушайте, мне надо поехать домой, принять ванну, съесть завтрак и идти в операционную. Подумайте о каникулах, Джосс. Дайте себе отдохнуть. Думаю, что дом и связанная с ним память перегрузили вас. – Саймон неохотно отошел от огня.
Джосс проводила врача на кухню. Лин что-то чистила и, когда они вошли, подняла голову и вопросительно посмотрела на Саймона.
– Боюсь, что меня пока не собираются вскрывать, Лин, – сказала Джосс.
Лин тряхнула головой.
– Естественно, не собираются. Надеюсь, что вы ее осмотрели, Саймон, и посоветовали ей побольше отдыхать.
– Я действительно это сделал. – Саймон снял с вешалки куртку. – Прощайте, леди. Я сам найду дорогу.
Врач вышел из дому и по заднему двору направился к гаражу, где его ждал Люк. Проводив Саймона взглядом, Джосс обернулась к Лин.
– Я душевно здорова, разумна и адекватна, – тихо произнесла она. – Пожалуйста, не думай обо мне ничего другого и впредь.
Лин вскинула бровь.
– Если в этом нет нужды, то я не возражаю.
– Отлично. Ты же понимаешь, что мы можем обойтись и без тебя.
Щеки Лин вспыхнули.
– Это зависит от тебя.
– Да. – Джосс задумчиво посмотрела на Лин. – Да, это зависит от меня.
27
28
Джосс помолчала, стараясь успокоить внезапно заколотившееся сердце.
– Я знаю, что это игрушки Джорджи, но кто положил их в твою кроватку?
– Джорджи. – Том потянулся к концам пояса халата и принялся играть ими.
– Том, – она переложила Нэда к другому плечу и свободной рукой обняла Тома за плечи, – дорогой мой, скажи, как выглядит Джорджи?
– Он мальчик.
Джосс судорожно попыталась сглотнуть слюну. Во рту мгновенно пересохло.
– Что за мальчик?
– Очень хороший мальчик.
Нэд уснул, и Джосс уложила его в колыбель, потом присела на корточки перед Томом и взяла его за руки.
– Расскажи мне о нем. Он больше тебя?
Том кивнул.
– Какого цвета у него волосы? Как у тебя? – Она коснулась пальцами кудряшек Тома.
Том снова кивнул.
– У него волосы как у мамочки.
– Понятно. – В горле Джосс застрял ком. – А железный человек? Он тоже был здесь?
Том кивнул.
– Он тоже играл в игрушки? – Ей стало так тяжело дышать, словно грудь сдавила стальная клетка.
Том снова кивнул.
– А ты больше не боишься его?
Том кивнул в третий раз.
– Ты хочешь сказать, что боишься?
Глаза Тома наполнились слезами.
– Не люблю железного человека.
– Том… – Она замолчала, не решаясь продолжить. – Том, он когда-нибудь давал тебе розу, чтобы поиграть с ней?
Ребенок озадаченно посмотрел на мать, не понимая, что она хочет узнать.
– Цветок, белый цветок, который колется…
Она вспомнила, что на других розах не было шипов – ни на одной…
Отрицательно мотнув головой, Том ткнул пальчиком в подол халата.
– Почему ты боишься его, Том?
В ответ он взглянул на нее широко открытыми глазами.
– Том хочет посмотреть на лошадку.
Джосс улыбнулась.
– Тебе понравилась лошадка, Том?
Он радостно кивнул.
– Ладно, пошли смотреть на лошадку. Можешь покататься на ней, пока мы с тетей Лин будем готовить завтрак.
Доктор сидел с Люком на кухне, когда Джосс и Том спустились вниз. Мужчины расположились за столом с чашками кофе и вполголоса вели разговор, который прекратился, как только вошла Джосс. Она почувствовала мгновенную неловкость, ощутив на себе изучающий взгляд Саймона, но справилась с собой и дружески улыбнулась доктору.
– Итак, Люк, где обещанная чашка чая? Я ждала ее и вприпрыжку мчалась сюда в предвкушении…
Том выпустил из рук подол матери и бросился к деревянному скакуну.
– Прости, я немного замешкался. – Люк встал и помог Тому сесть верхом на коня. – Джимбо хотел взять ключи от гаража. Он сегодня пришел раньше обычного.
Саймон, одетый непривычно небрежно, в рубашку с расстегнутым воротником и толстый свитер, расслабившись, потягивал кофе.
– Мне кажется, что с этим молодым человеком у вас нет особых проблем.
Джосс подняла чайник и испытующе встряхнула его.
– Нет, – согласилась она. – Вы умудрились так быстро приехать, Саймон.
– Вы поймали меня по мобильному в машине. Я как раз ехал от Форда. Его жена рано утром родила пятого. Надо, чтобы кто-то посоветовал Биллу завязать это дело узлом, иначе скоро у него их будет пятнадцать. – Он криво усмехнулся. – Забудьте, что я сказал. Это совсем не профессионально. Итак, юный мастер Грант, полагаю, что сегодня утром вы поцарапали себе горло. Разве мама не говорила вам, что нельзя совать в рот всякую дрянь? – Доктор раскрыл свой саквояж и извлек оттуда фонарик и шпатель.
– О чем только ты думала, Джосс, оставив в кроватке такие мелкие игрушки? – спросил Люк, остановил коня и шагнул в сторону, чтобы доктор мог подойти к мальчику.
Джосс тяжело вздохнула.
– Я не давала ему эти игрушки. Я же не полная идиотка!
– Тогда кто? Это были не Лин и не я.
– Я спросила Тома, кто дал ему игрушки. – Джосс налила себе чай. Отвернувшись от всех, она некоторое время смотрела в окно на задний двор. Дверь гаража была открыта и оттуда в рассветный сумрак сочился свет.
– И что ответил Том, а? – У Саймона был совершенно непроницаемый вид, пока он осматривал горло ребенка.
Том вытолкнул языком шпатель.
– Джорджи дал Тому игрушки, – сказал мальчик, полный желания помочь взрослым.
– Джорджи? – Саймон выключил фонарик. – А кто этот Джорджи?
Наступило молчание.
– Джорджи не существует. – Люк произнес эти слова так, словно изрек непререкаемую истину.
– Понятно, – Саймон вернулся к столу и взял чашку с кофе. – Воображаемый друг.
– Нет, – резко возразила Джосс не оборачиваясь, – не воображаемый. Если бы он был воображаемым, то как мог бы он дать Тому игрушки?
– Правильно. – Саймон взглянул на Люка, который лишь пожал плечами. – Люк, вы не могли бы? – Саймон движением головы показал Люку на дверь и подождал, пока тот вышел во двор. Потом доктор встал и подошел к Тому, сидевшему верхом на деревянном коне.
– Почему бы мне не качнуть тебя, старина? С ним нет проблем, Джосс. Он всего лишь немного напуган. Небольшой местный кровоподтек и ничего больше. Так, – сказал он, заметив, как напряглись ее плечи. – Скажите-ка, как вы себя чувствуете?
– У меня все нормально. – Голос ее выдал напряжение.
– Действительно хорошо? – Доктор продолжал слегка раскачивать коня, толкая его в украшенную яблоками серую спину.
Джосс обернулась.
– Что вам говорил Люк?
– Он обеспокоен. Считает, что вы взвалили на себя непосильную ношу.
– Думает, что я перешла через край?
– Разве это не так?
Он ожидал, что она ухватится за его вопрос, но вместо этого Джосс отошла от коня, села и поставила на стол чашку.
– Думаю, что я начинаю догадываться.
– Так. Кто этот Джорджи?
– Мой брат.
– Ваш брат? – Саймон искренне удивился. – Я не знал, что у вас есть брат.
– Его нет. – Она посмотрела в глаза доктору. – Он умер в тысяча девятьсот шестьдесят втором году, за два года до моего рождения.
– Ах так. – Ритм раскачивания коня почти не изменился, когда врач заметил, как напрягся Том. Отпустив одну руку, которая до этого, как тисками, сжимала уздечку, он нервно сунул пальчик в рот. Саймон нахмурился. – Где Лин?
Джосс пожала плечами.
– Наверное, подслушивает за дверью.
– Э, Джосс, зачем же так? – Он подошел к двери и распахнул ее настежь. В холле никого не было. – Хорошо бы, чтобы Лин накормила Тома завтраком, иначе он от голода превратится в маленького лягушонка, а потом я хотел бы немного поговорить с вами. Лин! – неожиданно громким голосом позвал он.
Лин была неподалеку, и вскоре по плитам пола простучали каблуки ее туфель.
– Итак, расскажите мне, что происходит, – попросил Саймон, когда они с Джосс прошли в ее кабинет. Саймон встал у камина, растопленного Лин.
Дрова весело потрескивали, наполняя комнату приятным запахом.
– Что вам говорил Люк?
– Он думает, что вы страдаете послеродовой депрессией.
– Вы тоже так думаете?
– Это маловероятно. Может быть, вы устали, может быть, вы немного подавлены. Покажите мне современную мать, которая легко переносит роды и уход за новорожденным. Однако ничего серьезного у вас нет. Как вы спите последние дни?
– Нормально.
Это была неправда, и оба понимали это.
– Вы все еще кормите грудью?
Она кивнула.
– Осталось только одно кормление в сутки.
– Я взгляну на этого молодого человека, уж коли я здесь.
– Саймон, – Джосс беспокойно мерила шагами кабинет, – я не придумала Джорджи. Вы же сами слышали, что Том тоже его видел.
– Слышал. Так расскажите мне об этом.
– Если бы Джорджи видела только одна я, то на меня, видимо, надо было надеть смирительную рубашку. Но это не так. – Она покачала головой. – Другие люди тоже видели их.
– Их?
– На медицинском факультете вас специально учат такому раздражающему непоколебимому тону?
Он улыбнулся.
– С первого дня. Тех, кто не справляется, просто отчисляют.
– То есть, что бы ни произошло в этом мире, вы ничему не удивитесь.
– Ничему, поверьте мне, Джосс.
– То есть, если бы я сказала вам, что наш дом кто-то преследует, то у вас на голове не шевельнулся бы ни один волос?
– Ни один, даже седой.
– Я слышала Джорджи и Сэмми. Сэмми – это еще один мой брат. Но здесь есть что-то еще. – Джосс не смогла скрыть страх, и голос ее дрогнул.
– Что-то еще?
– Том называет его железным человеком. Думаю, что он носит доспехи.
На ее лице не было и тени улыбки. Саймон заметил темные тени под глазами, бледность кожи, тусклый и невыразительный взгляд.
– Что особенно интересно, так это то, как Том получил эти игрушки. Вы и он думаете, что их дал ему Джорджи. Если это так, то нам следует допустить, что призраки могут носить материальные вещи. Ведь игрушки сами по себе вполне реальны.
– Не думаю, что у них возникают какие-то проблемы с переноской предметов. – Джосс подумала о розах.
– И эта их способность распространяется и на людей? Как я понимаю, кто-то отнес Тома на чердак и кто-то сбросил его с кроватки.
Закусив губу, Джосс кивнула.
– Вы спрашивали его самого, кто отнес его на чердак?
– Он говорит, что это был железный человек.
– Как вы думаете, кто может быть этим человеком. Вы верите Тому?
– Но кто еще мог это сделать? Люк и Лин были на кухне.
– Джосс, в последнее время у вас не было головных болей? Приступов головокружения? Потери памяти?
– Я понимаю, вы хотите сказать, будто это делаю я. Конечно, мы должны были к этому прийти, не правда ли?
– Я должен проверить все возможности, а вы должны это понять.
– Правильно. И вот вы их проверили. Вы задали Лин и Люку те же вопросы, что и мне? В конце концов, каждый из них мог выскользнуть с кухни и подняться в спальню Тома. Каждый из них мог солгать.
В первый раз на лице Саймона отразилось смущение.
– Думаю, что вы этого не сделали, Саймон. Уверяю вас, что я психически совершенно здорова.
– А как быть с синяками, Джосс? С синяками на теле Тома. Это сделал Джорджи? Или железный человек?
В глазах Джосс появился опасный блеск.
– Он упал с кроватки!
– Вы в этом уверены?
Она задумалась.
– Но что еще я могу думать, Саймон? Это была не я!
Несколько секунд он смотрел на нее, потом медленно покачал головой.
– Нет, я не думаю, что это были вы. Джосс, если вы здесь так несчастны, то не стоило бы вам уехать отсюда хотя бы ненадолго – вместе с детьми? К друзьям, к родителям. Просто для того, чтобы сменить обстановку.
Она отрицательно покачала головой.
– Люк не поедет.
– Я не предлагаю вам ехать с Люком. Поезжайте только с детьми.
– И без Лин?
Доктор слегка наклонил голову.
– Вы хотите, чтобы Лин поехала с вами?
Джосс пожала плечами. Идея поехать куда-нибудь без Лин показалась ей вдруг очень соблазнительной. Она посмотрела на Саймона.
– Иногда я думаю, что было бы прекрасно, если бы мальчики были только моими.
– Этого не надо стыдиться, Джосс. Естественно, что вы хотите детей для себя. Лин очень хороша в работе, она прекрасно справляется с хозяйством, и я это вижу. Если бы все было нормально, вам надо было благодарить небо за то, что оно послало вам Лин. Но, пожалуй, сейчас она взяла на себя слишком много, и вы чувствуете себя обойденной и лишней, не так ли?
Джосс фыркнула.
– Теперь вы играете роль психотерапевта.
Он рассмеялся.
– На медицинском факультете этому начинают учить со второго дня. – Он тяжело вздохнул. – Послушайте, мне надо поехать домой, принять ванну, съесть завтрак и идти в операционную. Подумайте о каникулах, Джосс. Дайте себе отдохнуть. Думаю, что дом и связанная с ним память перегрузили вас. – Саймон неохотно отошел от огня.
Джосс проводила врача на кухню. Лин что-то чистила и, когда они вошли, подняла голову и вопросительно посмотрела на Саймона.
– Боюсь, что меня пока не собираются вскрывать, Лин, – сказала Джосс.
Лин тряхнула головой.
– Естественно, не собираются. Надеюсь, что вы ее осмотрели, Саймон, и посоветовали ей побольше отдыхать.
– Я действительно это сделал. – Саймон снял с вешалки куртку. – Прощайте, леди. Я сам найду дорогу.
Врач вышел из дому и по заднему двору направился к гаражу, где его ждал Люк. Проводив Саймона взглядом, Джосс обернулась к Лин.
– Я душевно здорова, разумна и адекватна, – тихо произнесла она. – Пожалуйста, не думай обо мне ничего другого и впредь.
Лин вскинула бровь.
– Если в этом нет нужды, то я не возражаю.
– Отлично. Ты же понимаешь, что мы можем обойтись и без тебя.
Щеки Лин вспыхнули.
– Это зависит от тебя.
– Да. – Джосс задумчиво посмотрела на Лин. – Да, это зависит от меня.
27
Офисом Люка был старый чемодан, где он хранил все свои бумаги, которые время от времени извлекались на свет Божий и раскладывались на кухонном столе. Чтобы они не разлетались от сквозняка, Люк прижимал их к столу чашкой кофе, яблоком и бутербродами с сыром. В такой день никто не смел отвлекать Люка, но по столь экстраординарному случаю Лин решилась проигнорировать недовольную гримасу, которой Люк одарил ее, когда она вошла в кухню.
– Люк, мне надо поговорить с тобой. Именно сейчас, пока Джосс гуляет с детьми.
– О Лин, только не это. – Издав страдальческий стон, Люк отодвинул в сторону пачку счетов и потянулся за стаканом.
– Нет, именно это. Сколько раз я могу тебя предупреждать? Творится что-то ужасное, и если что-нибудь случится, то это будет твоя вина. Ты не способен видеть, что делается у тебя под носом.
– Я все вижу, Лин. Ничего ужасного не происходит. Джосс прекрасно справляется. Дети счастливы – отчасти благодаря тебе, отчасти благодаря матери, которая в них души не чает. Ни с ее стороны, ни со стороны кого бы то ни было, им не угрожает никакая опасность. Если бы ты смогла оставить свои бредни и дать нам просто спокойно жить, то я был бы намного счастливее.
Лин закрыла глаза и тяжело вздохнула.
– Сегодня утром я видела на ручке Тома новые синяки.
Люк нахмурился.
– Вчера вечером я помогал его купать, Лин. Синяки остались у него после падения с кроватки.
– Как ни прискорбно, но это были новые синяки, Люк. Прошу тебя, поверь мне, это крик о помощи.
– Джосс не бьет детей, Лин. – Люк резко встал. – Я не хочу больше тебя слушать, ты поняла? Я не могу поверить, что все это ты говоришь о своей сестре.
– Она мне не сестра, Люк. В том-то все и дело. – Голос Лин внезапно потерял всякое выражение. – Она очень ясно дала мне это понять. Она же леди, владелица замка, а я просто необразованная девка, которая в ее глазах ничуть не лучше наемной няньки.
Потрясенный Люк уставился на Лин во все глаза.
– Лин! Ты же сама понимаешь, что это вздор! Джосс так не думает. Как ты могла вообразить подобное?
С коротким смешком Лин пожала плечами.
– Это очень легко, Люк, учитывая некоторые обстоятельства. Ты и сам все прекрасно понимаешь. Я живу здесь только потому, что люблю малышей – Нэда и Тома, – и думаю, нужна им. В противном случае я давно бы сказала ей, чтобы она сама занималась детьми.
Открыв рот, Люк тупо уставился на открытую дверь, которая распахнулась после того, как Лин, уходя, изо всех сил хлопнула ею.
– Лин… – Его протестующий возглас повис в воздухе без ответа.
– Боже мой, какой долгий путь вам пришлось проделать! – Джанет втащила Джосс в холл своего фермерского дома и помогла ввезти двойную коляску в кухню. – Дуреха, прийти пешком в такую погоду.
И правда, во второй половине дня небо стало серым, в холодном воздухе закружились гонимые ветром листья, а из туч посыпались на землю ледяные иглы дождя.
– Я отвезу вас назад на машине, но не раньше, чем вы выпьете чашку чая.
Джанет улыбнулась, видя, как Том, раскрасневшийся от ветра, бросился к старому лабрадору, который поднялся навстречу мальчику, бешено виляя хвостом.
– Джосс? – Своим острым взглядом женщина заметила слезы на щеках гостьи, когда та наклонилась над коляской, чтобы высвободить младенца из кокона теплых одеял. – Что такое? Что случилось?
– Ничего. – Джосс достала Нэда из коляски и прижала к груди. – Лин думает, что я их бью, Джанет.
– Она… что?
– Она думает, что я колочу детей, – Джосс возмущенно фыркнула. – Посмотрите на руку Тома.
Джанет внимательно взглянула на Джосс, потом встала и направилась к Тому и собаке.
– Ну-ка, Том-Том, давай снимем курточку, а потом поищем волшебную жестянку.
Стянув с мальчика курточку и перчатки, она засучила рукава. На левой руке явственно виднелись синяки, оставленные чьими-то пальцами. Джанет тяжело сглотнула. Опустив рукава, она выпрямилась и пошла за печеньем.
– Все тебе и чуть-чуть Симу, Том. Он и так слишком разжирел. – С этими словами Джанет протянула мальчику печенье, потом посмотрела на Джосс. – Это не случайность.
– Нет, – прошептала Джосс.
– Но если это не вы, то кто тогда мог оставить эти синяки?
– Не Люк.
– Конечно, не Люк.
– И не Лин. О Джанет, она его просто обожает.
– Тогда кто? Только не рассказывайте мне про привидения, я в них все равно не верю. Это сделал вполне реальный человек, Джосс. Давайте, думайте. Должно быть, он с кем-то играл. Кстати, как насчет Джимбо – того парня, который помогает Люку? Его мать и сестра были немного со странностями. Вы никогда не оставляли с ним Тома?
Джосс отрицательно покачала головой.
– Это случилось прошлой ночью, Джанет. Люк помогал мне его купать. Тогда синяков не было. Их обнаружила сегодня утром Лин, когда одевала мальчика.
– И она подумала, что это сделали вы?
– Я единственная, кто вставал к детям ночью.
– Джосс… – Джанет положила на стол печенье и обеими сильными теплыми руками взяла Джосс за плечи, – кто знает, может быть, вы по ночам ходите во сне?
Джосс внимательно посмотрела на хозяйку и некоторое время молчала, не зная, что ответить.
– Нет, конечно, нет.
– Вы говорите не слишком уверенно.
– Ну как можно быть в этом уверенной? Но, наверное, Люк бы слышал, как я хожу? Он бы знал об этом.
– Да, я полагаю, он бы точно знал. – Джанет снова встала и, направившись к плите, поставила на огонь тяжелый чайник. – Ладно, давайте думать дальше.
Она налила кипяток в заварочный чайник.
– Что говорит Том?
Джосс пожала плечами.
Джанет бросила на нее острый взгляд.
– Вы его спрашивали?
– В этот раз нет.
– Ну, дорогая моя, вы же не можете не спросить, – Джанет опустилась на колени перед мальчиком. Тот, играя, пытался спасти печенье, от которого после шершавого языка Сима остались только мокрые крошки. – Слушай, отдай все это Симу. Я дам тебе другое. Не можешь же ты съесть печенье, которое он раздраконил!
Том захихикал.
– Сим его раздлаконил! – мальчик был в восторге от нового слова.
– Ты можешь сам раздраконить следующее. Итак, Том Грант, у меня такое впечатление, что ты побывал на войне. Кто наставил тебе этих пятен? – Она снова осторожно засучила ему рукав.
Том, не отрывая глаз от собаки, мимоходом взглянул на свою руку.
– Железный человек.
Джанет услышала, как Джосс за ее спиной испустила рыдающий вздох.
– Когда же дрянной железный человек успел это сделать? – весело спросила Джанет.
– Ночью, когда надо спать.
– Ты не позвал маму или папу, когда он пришел?
– Позвал.
Том выхватил еще одно печенье из жестяной коробки и разломил его пополам.
– Но они не пришли?
– Нет. – Он покачал головой.
– Почему нет?
– Не знаю.
– Что же делал железный человек?
– Бил Тома.
Джанет прикусила губу.
– Он не хотел взять тебя из кроватки?
Том кивнул.
– Но ты не захотел идти с ним?
Том в ответ отрицательно покачал головой.
– Почему?
– Я не люблю его.
– Том, как он выглядит? Он такой же большой, как папа?
Том на мгновение задумался, и Сим, воспользовавшись этим обстоятельством, выхватил печенье из его руки. Том лукаво улыбнулся Джанет.
– Сим хочет еще одно.
– Сим – жадный поросенок. Расскажи мне о железном человеке, Том. На что он похож?
– На кошачью еду.
– На жестянку из-под кошачьей еды? – Джанет посмотрела на Тома, потом перевела взгляд на Джосс, с трудом подавив смешок. – Мы что, рассказываем здесь сказки на ночь?
Джосс пожала плечами. Она улыбалась, но лицо ее было белее полотна.
– Том, расскажи тете Джанет, какое лицо у железного человека? На кого он похож? Есть у него большая борода, как у молочника?
Борода молочника так очаровала Тома, что он при любой возможности – которых, впрочем, по счастливому стечению обстоятельств, было не так много – старался ее подергать.
Том покачал головой.
– Он носит шляпу? Большую железную шляпу?
Том снова отрицательно мотнул головой.
– Однажды он дал тебе игрушки Джорджи. Он давал тебе еще что-нибудь?
Том кивнул.
– Цветы. Колючие цветы. Том укололся.
– Джосс, что это? – Сунув в руки Тома жестянку с печеньем, Джанет встала на ноги и подошла к Джосс, которая буквально рухнула на стул и уткнула голову в ладони.
– Розы. Белые розы.
– Правильно. – Голос Джанет стал неожиданно резким. – Я не верю тому, что вы рассказываете, но вся эта канитель мне не нравится. Совсем не нравится. Вы не вернетесь больше в этот дом. Я хочу, чтобы вы остались здесь. Все. Здесь полно свободных комнат. Мы поедем и заберем кое-какие вещи, когда вы проглотите чашку чая, а потом вернемся сюда. Понятно?
Джосс вяло кивнула.
– Тебе это нравится, Том? – Джанет обняла мальчика. – Остаться здесь жить с Симом?
Том кивнул. Посмотрел на Джосс.
– Тому дадут щенка Сима? – с надеждой в голосе спросил он.
Джанет рассмеялась.
– Никаких шансов, сынок. Старина Сим не умеет рожать щенков. – Она взглянула на Джосс. – Пейте чай.
– Люк, мне надо поговорить с тобой. Именно сейчас, пока Джосс гуляет с детьми.
– О Лин, только не это. – Издав страдальческий стон, Люк отодвинул в сторону пачку счетов и потянулся за стаканом.
– Нет, именно это. Сколько раз я могу тебя предупреждать? Творится что-то ужасное, и если что-нибудь случится, то это будет твоя вина. Ты не способен видеть, что делается у тебя под носом.
– Я все вижу, Лин. Ничего ужасного не происходит. Джосс прекрасно справляется. Дети счастливы – отчасти благодаря тебе, отчасти благодаря матери, которая в них души не чает. Ни с ее стороны, ни со стороны кого бы то ни было, им не угрожает никакая опасность. Если бы ты смогла оставить свои бредни и дать нам просто спокойно жить, то я был бы намного счастливее.
Лин закрыла глаза и тяжело вздохнула.
– Сегодня утром я видела на ручке Тома новые синяки.
Люк нахмурился.
– Вчера вечером я помогал его купать, Лин. Синяки остались у него после падения с кроватки.
– Как ни прискорбно, но это были новые синяки, Люк. Прошу тебя, поверь мне, это крик о помощи.
– Джосс не бьет детей, Лин. – Люк резко встал. – Я не хочу больше тебя слушать, ты поняла? Я не могу поверить, что все это ты говоришь о своей сестре.
– Она мне не сестра, Люк. В том-то все и дело. – Голос Лин внезапно потерял всякое выражение. – Она очень ясно дала мне это понять. Она же леди, владелица замка, а я просто необразованная девка, которая в ее глазах ничуть не лучше наемной няньки.
Потрясенный Люк уставился на Лин во все глаза.
– Лин! Ты же сама понимаешь, что это вздор! Джосс так не думает. Как ты могла вообразить подобное?
С коротким смешком Лин пожала плечами.
– Это очень легко, Люк, учитывая некоторые обстоятельства. Ты и сам все прекрасно понимаешь. Я живу здесь только потому, что люблю малышей – Нэда и Тома, – и думаю, нужна им. В противном случае я давно бы сказала ей, чтобы она сама занималась детьми.
Открыв рот, Люк тупо уставился на открытую дверь, которая распахнулась после того, как Лин, уходя, изо всех сил хлопнула ею.
– Лин… – Его протестующий возглас повис в воздухе без ответа.
– Боже мой, какой долгий путь вам пришлось проделать! – Джанет втащила Джосс в холл своего фермерского дома и помогла ввезти двойную коляску в кухню. – Дуреха, прийти пешком в такую погоду.
И правда, во второй половине дня небо стало серым, в холодном воздухе закружились гонимые ветром листья, а из туч посыпались на землю ледяные иглы дождя.
– Я отвезу вас назад на машине, но не раньше, чем вы выпьете чашку чая.
Джанет улыбнулась, видя, как Том, раскрасневшийся от ветра, бросился к старому лабрадору, который поднялся навстречу мальчику, бешено виляя хвостом.
– Джосс? – Своим острым взглядом женщина заметила слезы на щеках гостьи, когда та наклонилась над коляской, чтобы высвободить младенца из кокона теплых одеял. – Что такое? Что случилось?
– Ничего. – Джосс достала Нэда из коляски и прижала к груди. – Лин думает, что я их бью, Джанет.
– Она… что?
– Она думает, что я колочу детей, – Джосс возмущенно фыркнула. – Посмотрите на руку Тома.
Джанет внимательно взглянула на Джосс, потом встала и направилась к Тому и собаке.
– Ну-ка, Том-Том, давай снимем курточку, а потом поищем волшебную жестянку.
Стянув с мальчика курточку и перчатки, она засучила рукава. На левой руке явственно виднелись синяки, оставленные чьими-то пальцами. Джанет тяжело сглотнула. Опустив рукава, она выпрямилась и пошла за печеньем.
– Все тебе и чуть-чуть Симу, Том. Он и так слишком разжирел. – С этими словами Джанет протянула мальчику печенье, потом посмотрела на Джосс. – Это не случайность.
– Нет, – прошептала Джосс.
– Но если это не вы, то кто тогда мог оставить эти синяки?
– Не Люк.
– Конечно, не Люк.
– И не Лин. О Джанет, она его просто обожает.
– Тогда кто? Только не рассказывайте мне про привидения, я в них все равно не верю. Это сделал вполне реальный человек, Джосс. Давайте, думайте. Должно быть, он с кем-то играл. Кстати, как насчет Джимбо – того парня, который помогает Люку? Его мать и сестра были немного со странностями. Вы никогда не оставляли с ним Тома?
Джосс отрицательно покачала головой.
– Это случилось прошлой ночью, Джанет. Люк помогал мне его купать. Тогда синяков не было. Их обнаружила сегодня утром Лин, когда одевала мальчика.
– И она подумала, что это сделали вы?
– Я единственная, кто вставал к детям ночью.
– Джосс… – Джанет положила на стол печенье и обеими сильными теплыми руками взяла Джосс за плечи, – кто знает, может быть, вы по ночам ходите во сне?
Джосс внимательно посмотрела на хозяйку и некоторое время молчала, не зная, что ответить.
– Нет, конечно, нет.
– Вы говорите не слишком уверенно.
– Ну как можно быть в этом уверенной? Но, наверное, Люк бы слышал, как я хожу? Он бы знал об этом.
– Да, я полагаю, он бы точно знал. – Джанет снова встала и, направившись к плите, поставила на огонь тяжелый чайник. – Ладно, давайте думать дальше.
Она налила кипяток в заварочный чайник.
– Что говорит Том?
Джосс пожала плечами.
Джанет бросила на нее острый взгляд.
– Вы его спрашивали?
– В этот раз нет.
– Ну, дорогая моя, вы же не можете не спросить, – Джанет опустилась на колени перед мальчиком. Тот, играя, пытался спасти печенье, от которого после шершавого языка Сима остались только мокрые крошки. – Слушай, отдай все это Симу. Я дам тебе другое. Не можешь же ты съесть печенье, которое он раздраконил!
Том захихикал.
– Сим его раздлаконил! – мальчик был в восторге от нового слова.
– Ты можешь сам раздраконить следующее. Итак, Том Грант, у меня такое впечатление, что ты побывал на войне. Кто наставил тебе этих пятен? – Она снова осторожно засучила ему рукав.
Том, не отрывая глаз от собаки, мимоходом взглянул на свою руку.
– Железный человек.
Джанет услышала, как Джосс за ее спиной испустила рыдающий вздох.
– Когда же дрянной железный человек успел это сделать? – весело спросила Джанет.
– Ночью, когда надо спать.
– Ты не позвал маму или папу, когда он пришел?
– Позвал.
Том выхватил еще одно печенье из жестяной коробки и разломил его пополам.
– Но они не пришли?
– Нет. – Он покачал головой.
– Почему нет?
– Не знаю.
– Что же делал железный человек?
– Бил Тома.
Джанет прикусила губу.
– Он не хотел взять тебя из кроватки?
Том кивнул.
– Но ты не захотел идти с ним?
Том в ответ отрицательно покачал головой.
– Почему?
– Я не люблю его.
– Том, как он выглядит? Он такой же большой, как папа?
Том на мгновение задумался, и Сим, воспользовавшись этим обстоятельством, выхватил печенье из его руки. Том лукаво улыбнулся Джанет.
– Сим хочет еще одно.
– Сим – жадный поросенок. Расскажи мне о железном человеке, Том. На что он похож?
– На кошачью еду.
– На жестянку из-под кошачьей еды? – Джанет посмотрела на Тома, потом перевела взгляд на Джосс, с трудом подавив смешок. – Мы что, рассказываем здесь сказки на ночь?
Джосс пожала плечами. Она улыбалась, но лицо ее было белее полотна.
– Том, расскажи тете Джанет, какое лицо у железного человека? На кого он похож? Есть у него большая борода, как у молочника?
Борода молочника так очаровала Тома, что он при любой возможности – которых, впрочем, по счастливому стечению обстоятельств, было не так много – старался ее подергать.
Том покачал головой.
– Он носит шляпу? Большую железную шляпу?
Том снова отрицательно мотнул головой.
– Однажды он дал тебе игрушки Джорджи. Он давал тебе еще что-нибудь?
Том кивнул.
– Цветы. Колючие цветы. Том укололся.
– Джосс, что это? – Сунув в руки Тома жестянку с печеньем, Джанет встала на ноги и подошла к Джосс, которая буквально рухнула на стул и уткнула голову в ладони.
– Розы. Белые розы.
– Правильно. – Голос Джанет стал неожиданно резким. – Я не верю тому, что вы рассказываете, но вся эта канитель мне не нравится. Совсем не нравится. Вы не вернетесь больше в этот дом. Я хочу, чтобы вы остались здесь. Все. Здесь полно свободных комнат. Мы поедем и заберем кое-какие вещи, когда вы проглотите чашку чая, а потом вернемся сюда. Понятно?
Джосс вяло кивнула.
– Тебе это нравится, Том? – Джанет обняла мальчика. – Остаться здесь жить с Симом?
Том кивнул. Посмотрел на Джосс.
– Тому дадут щенка Сима? – с надеждой в голосе спросил он.
Джанет рассмеялась.
– Никаких шансов, сынок. Старина Сим не умеет рожать щенков. – Она взглянула на Джосс. – Пейте чай.
28
Люка нигде не было, и женщины продолжили поиски в кухне. Во дворе, где Джанет поставила свой «ауди», было темно. Ворота гаража заперты.
Джосс хмурилась. Лин должна была в этот час готовить ужин, но на кухне тоже никого не было.
– Пойду посмотрю, где они. – С этими словами Джосс сунула Нэда в руки Джанет. – Том, ты останешься здесь. Покажи тете Джанет, как хорошо ты скачешь верхом.
В большом холле было темно.
– Люк, Лин! – Голос Джосс прозвучал под сводами зала до неприличия громко. – Где вы?
Было такое ощущение, что в доме пусто. Джосс включила свет. Одна лампочка перегорела, а слабый свет второй не достигал дальней стены. Ветер тихо завывал в трубе. Джосс подошла к лестнице и посмотрела вверх, изо всех сил вглядываясь в темноту.
– Кэтрин! – Он нежно привлек ее к себе. – Моя любимая малютка. Иди ко мне, я не причинютебе зла.
Он положил сложенные лодочкой ладони на ее груди, поцеловал в шею и начал ловко расшнуровывать платье.
Обнаженная, она повернулась к нему, не стесняясь своего налитого юного тела, своей молочно-белой кожи. Она не отпрянула, когда он привлек ее к себе; глаза ее потеряли всякое выражение. Пока он, потея, стонал и целовал ее, Кэтрин, прищурив глаза, смотрела вдаль.
Она слушала эхо.
Джосс почувствовала, как встали дыбом волоски на ее руках, по коже побежали мурашки.
– Лин, ты наверху?
Голос ее стал пронзительным.
– Лин! – Джосс пошарила рукой по стене и включила свет.
Он был здесь. Она чувствовала это всем своим существом, и на этот раз он был здесь не один.
Не двигаясь, держась рукой за перила, Джосс несколько секунд простояла у лестницы, не в силах заставить себя поставить ногу на ступеньку. Потом резко повернулась и бросилась прочь из холла.
Оказавшись во дворе, она глубоко вдохнула морозный воздух, стараясь утишить тошнотворный панический страх, охвативший ее.
– Джосс! – крикнула Джанет голосом, пронзительным от беспокойства. – Джосс, где вы?
Джосс стояла неподвижно, не в силах вымолвить ни слова, слыша, как Джанет подбежала к ней и чувствуя руки пожилой фермерши, обнявшие ее за плечи. Дрожа от страха и холода, перестав что-либо понимать и не отдавая себе отчета в своих действиях, Джосс припала к груди Джанет.
Фары машины Лин прорезали темноту, и, когда автомобиль остановился, свет этот падал на Джанет и Джосс.
– Джосс, где ты пропадала, черт тебя возьми? – Лин выскочила из машины. – Мы с Люком чуть с ума не сошли. Где мальчики?
Стоя в ярких лучах све, та, Джосс была не в состоянии открыть рот, и за нее ответила Джанет.
– Мальчики здесь и прекрасно себя чувствуют. – Голос ее прозвучал на удивление спокойно в тихом свисте ледяного ветра. – Ничего страшного не произошло. Это мы недоумевали, куда делись вы.
– Я же сказала, что возьму детей на прогулку, Лин. – Джосс в конце концов обрела силы, чтобы выйти из круга ослепительно яркого света. Из темноты она наконец зрячими глазами посмотрела на сестру. – Где Люк?
– Он пошел через поле искать тебя.
– Но зачем? Вы же знали, куда я собиралась.
– Я знала только, что ты пошла гулять. Несколько часов назад, когда было еще светло. Джосс, ты что, забыла, что с тобой двое крошечных детей?
– Я же сказала, что мы пойдем к Джанет, – перебила Джосс сестру.
– Нет. Нет, Джосс, ты этого не говорила. Ты сказала, что вы пойдете к скалам, погуляете на солнышке. Ты что, не могла позвонить от Джанет, когда оказалась у нее? Это, конечно, было очень трудно! А теперь я вижу, что Джанет привезла тебя домой. – Лин наклонилась в кабину своей машины и выключила двигатель. Фары погасли, и стал виден припаркованный рядом автомобиль Джанет.
Джосс хмурилась. Лин должна была в этот час готовить ужин, но на кухне тоже никого не было.
– Пойду посмотрю, где они. – С этими словами Джосс сунула Нэда в руки Джанет. – Том, ты останешься здесь. Покажи тете Джанет, как хорошо ты скачешь верхом.
В большом холле было темно.
– Люк, Лин! – Голос Джосс прозвучал под сводами зала до неприличия громко. – Где вы?
Было такое ощущение, что в доме пусто. Джосс включила свет. Одна лампочка перегорела, а слабый свет второй не достигал дальней стены. Ветер тихо завывал в трубе. Джосс подошла к лестнице и посмотрела вверх, изо всех сил вглядываясь в темноту.
– Кэтрин! – Он нежно привлек ее к себе. – Моя любимая малютка. Иди ко мне, я не причинютебе зла.
Он положил сложенные лодочкой ладони на ее груди, поцеловал в шею и начал ловко расшнуровывать платье.
Обнаженная, она повернулась к нему, не стесняясь своего налитого юного тела, своей молочно-белой кожи. Она не отпрянула, когда он привлек ее к себе; глаза ее потеряли всякое выражение. Пока он, потея, стонал и целовал ее, Кэтрин, прищурив глаза, смотрела вдаль.
Она слушала эхо.
Джосс почувствовала, как встали дыбом волоски на ее руках, по коже побежали мурашки.
– Лин, ты наверху?
Голос ее стал пронзительным.
– Лин! – Джосс пошарила рукой по стене и включила свет.
Он был здесь. Она чувствовала это всем своим существом, и на этот раз он был здесь не один.
Не двигаясь, держась рукой за перила, Джосс несколько секунд простояла у лестницы, не в силах заставить себя поставить ногу на ступеньку. Потом резко повернулась и бросилась прочь из холла.
Оказавшись во дворе, она глубоко вдохнула морозный воздух, стараясь утишить тошнотворный панический страх, охвативший ее.
– Джосс! – крикнула Джанет голосом, пронзительным от беспокойства. – Джосс, где вы?
Джосс стояла неподвижно, не в силах вымолвить ни слова, слыша, как Джанет подбежала к ней и чувствуя руки пожилой фермерши, обнявшие ее за плечи. Дрожа от страха и холода, перестав что-либо понимать и не отдавая себе отчета в своих действиях, Джосс припала к груди Джанет.
Фары машины Лин прорезали темноту, и, когда автомобиль остановился, свет этот падал на Джанет и Джосс.
– Джосс, где ты пропадала, черт тебя возьми? – Лин выскочила из машины. – Мы с Люком чуть с ума не сошли. Где мальчики?
Стоя в ярких лучах све, та, Джосс была не в состоянии открыть рот, и за нее ответила Джанет.
– Мальчики здесь и прекрасно себя чувствуют. – Голос ее прозвучал на удивление спокойно в тихом свисте ледяного ветра. – Ничего страшного не произошло. Это мы недоумевали, куда делись вы.
– Я же сказала, что возьму детей на прогулку, Лин. – Джосс в конце концов обрела силы, чтобы выйти из круга ослепительно яркого света. Из темноты она наконец зрячими глазами посмотрела на сестру. – Где Люк?
– Он пошел через поле искать тебя.
– Но зачем? Вы же знали, куда я собиралась.
– Я знала только, что ты пошла гулять. Несколько часов назад, когда было еще светло. Джосс, ты что, забыла, что с тобой двое крошечных детей?
– Я же сказала, что мы пойдем к Джанет, – перебила Джосс сестру.
– Нет. Нет, Джосс, ты этого не говорила. Ты сказала, что вы пойдете к скалам, погуляете на солнышке. Ты что, не могла позвонить от Джанет, когда оказалась у нее? Это, конечно, было очень трудно! А теперь я вижу, что Джанет привезла тебя домой. – Лин наклонилась в кабину своей машины и выключила двигатель. Фары погасли, и стал виден припаркованный рядом автомобиль Джанет.