Фаллон Дженнифер. Харшини

   — Брэк, — тихонько позвала Р'шейл.
   Он поглядел, куда она указала, и горестно покачал головой.
   — О боги!
   — Я думаю, это Мэгина.
   Он вгляделся внимательней и пожал плечами.
   — Так не разберешь, Р'шейл.
   — Локлон будет умирать медленно, очень медленно, — пообещала она.
   Р'шейл боялась, что защитники на воротах могут узнать ее, но оказалось, что беспокоилась напрасно. На страже Цитадели защитников не было. Вместо этого стоял большой отряд кариенцев, останавливающих каждого, пытающегося войти в город.
   — Предоставь их мне, — сказал Брэк.
   — Что ты собираешься делать? — подозрительно спросила она!
   — Устроить переполох, — ответил он и направил коня вперед. — Эй, вы! Понимаете по-медалонски?
   Услышав, как он разговаривает со стражниками, Р'шейл сжалась от страха. Она определенно не так представляла себе лучший способ незамеченными проскользнуть в Цитадель.
   — Стой! — крикнул по-медалонски кариенский охранник — возможно, это было единственное слово, которое он знал.
   — Стой сам! — огрызнулся Брэк. — А я хочу видеть твоего командира!
   Стражник тупо уставился на него.
   — Где твой старший, мальчик? Мне нужно его видеть!
   — Стой! — повторил стражник.
   — В чем дело? — спросил появившийся из сторожки защитник. Вместе с ним вышел еще один кариенец, в форме рыцаря. «Защитник совсем мальчишка, только недавно из кадетов», — решила Р'шейл. Она не знала его и надеялась, что и он ее не знает.
   — Хоть кто-то меня понимает! — обрадованно объявил Брэк. — Молодой человек, я хочу, чтобы меня доставили к тому, кто командует этим… вторжением, или как это у вас называется, и немедленно!
   Защитник переводил слова Брэка кариенцам — видно, он был переводчиком на заставе у ворот. Его кариенский был вполне беглым, но речь звучала мрачновато. Можно было представить, как его раздражает эта работа. Кариенский рыцарь сказал что-то защитнику, и тот повернулся к Брэку.
   — Зачем тебе видеть лорда Рейча?
   — Лорда Рейча? Так это он тут главный?
   — Да.
   — А что случилось с Верховной сестрой?
   — Верховная сестра поддерживает лорда Рейча и сквайра Мэтена, — презрительно сообщил юный защитник.
   — Очень хорошо, значит, я хочу видеть этого лорда Рейча, молодой человек, чтобы подать официальную жалобу на поведение этих… хулиганов, наводнивших нашу страну. Ты знаешь, что они сделали? Знаешь?
   — Могу себе представить, — пробормотал защитник. — Что же они сделали?
   — Что они сделали? Моя лавка разрушена! Моя жена и я остались без дома! Мои слуги все разбежались, перепуганные, а я на грани разорения! Я хочу увидеть этого кариенского господина и потребовать компенсации.
   Видимо, эта идея показалась защитнику очень забавной.
   — В добрый путь, старина, но не думаю, что у тебя что-нибудь получится.
   — Это мы еще посмотрим! — негодующе воскликнул Брэк. — Пойдем, Гертерина! Давай найдем этого лорда Рейча и выясним у него, что к чему!
   Брэк торжествующе прошествовал через ворота, чуть не силой таща Р'шейл за собой. Защитник и кариенский рыцарь отошли в сторону, чтобы дать им пройти. Когда молодой человек объяснил им, что собираются делать пришедшие в Цитадель, кариенцы разразились громовым хохотом, от которого затряслось все вокруг.
   — Гертерина?
   Он виновато пожал плечами.
   — Ничего более изящного не пришло в голову.
   — Так это и был твой план? Наделать столько шума при входе в город, что теперь они ни за что не забудут нас?
   — Иногда проще замаскироваться, оставаясь на виду у всех, Р'шейл. Те, кто пытаются незамеченными проникнуть в Цитадель, не начинают скандалить у ворот, требуя свидания с главным начальником. В итоге нас едва допросили, а на тебя почти и не глядели.
   Ей пришлось признать его правоту.
   — Брэк, почему получается, что когда ты проворачиваешь подобные штуки, это называется житейской мудростью, а когда их делаю я — безрассудством?
   — Потому что я старше тебя. Много старше.
   — Хорошо, старый человек, но что мы будем делать сейчас?
   Они не спеша ехали по мощеной главной улице, ведущей мимо главного зала к амфитеатру. Воздух едва не звенел от напряжения. Р'шейл поняла, что отвратительное видение над городскими воротами было не просто злорадным жестом варварского триумфа. Оно являлось предостережением, и жители Цитадели ему вняли. На улицах было пусто, как в Гринхарборе, когда они с Дамианом прибыли туда.
   — Нужно отыскать трактир и поесть, а заодно найти компанию на вечер.
   — Компанию?
   — Нам надо разобраться, что здесь происходит. Лучший источник информации в любом городе, после убийц и воров, — это проститутки.
   — Прекрасный план, — сердито отозвалась она.
   — У каждого свои методы, Р'шейл.
   — Забавно, что в твои методы всегда входит общение с какими-то преступниками.
   Он улыбнулся, глядя на нее.
   — Любопытно, что это говорит человек, находящийся сам в розыске и в Кариене и в Медалоне.
   Она пропустила колкость мимо ушей.
   — Мне кажется, что лучше было бы связаться с Гаретом.
   — Согласен, но, когда мы с ним встретимся, я хочу, чтобы он рассказывал нам правду, а не то, что мы хотим, по его мнению, услышать.
   — Похоже, ты не слишком-то доверяешь людям.
   — Я не хочу, чтобы моя голова украшала городские ворота вместе с черепом бедной Мэгины. Если ты собираешься прожить хотя бы столько, чтобы выполнить свое предназначение, Р'шейл, то тебе стоит быть настороже.
   Они молча ехали по погружающимся в ночь улицам. Окна домов загорались квадратами желтого света, но над городом висела тишина, и Р'шейл не чувствовала приветливого дыхания Цитадели, запомнившегося ей с прошлого визита сюда.
   Казалось, что дух Цитадели иссох и умер — или, может быть, просто спрятался куда-то, столкнувшись с кариенской порчей, вьющейся над ним, как мухи над трупом.

Глава 36

 
   Когда Гарет Уорнер открыл дверь кабинета Лорда Защитника, навстречу хлынул поток теплого воздуха. «Должно быть, кто-то развел огонь», — подумал он удивленно. С тех пор как Лорда Защитника заключили в тюрьму «в целях его безопасности», по выражению кариенцев, Гарет редко появлялся здесь и никому не говорил, что собирается сюда этим утром.
   Он распахнул дверь и заглянул внутрь, но комната была точно в том же виде, в котором он оставил ее, уходя в прошлый раз, только в очаге полыхал огонь. Большую часть пространства занимал массивный письменный стол. Роскошное кресло, стоящее перед ним, слегка пахло седельной смазкой, которой его обрабатывали, чтобы кожа не теряла гибкости. На ковре все еще висела коллекция фардоннского и хитрианского оружия, которую Дженга собирал долгие годы. Вся комната была пропитана воспоминаниями об этом человеке. Казалось, он просто вышел ненадолго и скоро вернется.
   Впрочем, кое-что все же изменилось: гора бумаг, ждущих своего часа на столе, заметно выросла. Гарет вздохнул, увидев ее. Ему хватало и своей работы, и он вовсе не горел желанием брать на себя еще и административные хлопоты Лорда Защитника.
   С большинством этих бумаг возни было немного. Прошения о переводе, об отпуске, о разрешении на женитьбу — каждодневные хлопоты, требующие разрешения Лорда Защитника. Но попадались и донесения, с которыми требовалось разбираться внимательно, дисциплинарные вопросы, которые не решишь росчерком пера, большей частью возникающие в результате конфликтов между защитниками и кариенскими солдатами.
   А еще там могли быть приказы от Верховной сестры.
   Гарет сознавал, что, хоть на них и стоит подпись Джойхинии Тенраган, автором этих приказов является вовсе не она — лепечущее бессмыслицу создание, готовое подписать все, что ляжет перед ней на стол. Она с таким же успехом могла быть сейчас на северной границе. Это были приказы сквайра Мэтена, и пусть он и писал их в манере, привычной для медалонцев, это были приказы его кариенских хозяев.
   Он направился к столу и, внезапно похолодев, ощутил, что кроме него в комнате есть кто-то еще.
   — Гарет.
   Он мгновенно повернулся на голос. Перед ним стояла Р'шейл. Она выглядела лучше, чем в тот последний раз, когда они виделись. На нее приятно было посмотреть: темные волосы отросли и рыжими волнами спадали на лицо. Но изменилась не только внешность — в ней появилась уверенность, которой раньше не было и в помине. Он гадал, глядя на нее, как ей удалось вырваться от кариенцев и зачем ей понадобилось после этого так глупо лезть в Цитадель. Сзади, уверенный в себе и спокойный, стоял харшинский полукровка Брэкандаран.
   — Р'шейл! Брэк! Откуда вы? Впрочем, не хочу даже знать.
   Он оборвал себя и обошел кругом стол лорда Дженги, прежде чем снова посмотреть на них. Они были в удобных харшинских кожаных одеждах, подчеркивающих их изящное сложение, — уже по этому в них можно было узнать чужую породу.
   — Что вы здесь делаете?
   — Мы хотим расставить все по местам, — ответила Р'шейл.
   — И как вы собираетесь это сделать?
   — С твоей помощью.
   Ее слова не слишком удивили его.
   — Видимо, ты считаешь, что я тебе что-то должен, раз не поддержал тебя на собрании?
   — Ты ничего не должен мне, Гарет. Но ты сам сказал, тайком передавая мне нож, что Медалону будет мало проку от тебя, если ты окажешься в тюрьме.
   — Но я и не в тюрьме, как видишь.
   — Вижу. Я убила этим ножом кариенского наследного принца. Полагаю, что, если кариенцы узнают об этом, тебе грозит что-нибудь похуже тюрьмы.
   Гарет был слишком опытен, чтобы позволить себе испугаться.
   — Ты убила кариенского наследного принца? О Основательницы, уж если ты устраиваешь неприятности, Р'шейл, то не мелочишься.
   По ее губам скользнула легкая улыбка.
   — Подожди, пока услышишь все остальное.
   Он покачал головой.
   — Спасибо, но я вовсе не…
   — Нет! — отрезала она. — Так больше не пойдет, Гарет. Пора решать. Или ты с нами, или ты против нас. Нельзя больше сидеть между двух стульев.
   Гарет тяжело опустился в кресло Лорда Защитника — не столько потому, что почувствовал, как внезапно ослабли его ноги, но чтобы выиграть хоть немного времени на размышления. Он знал все о Р'шейл. Знал о ее родителях-харшини, знал, что она-то и является давно ожидаемым язычниками дитя демона, но до этого момента даже не задумывался над тем, что она и вправду может быть так могущественна, как утверждают язычники.
   — А если я не захочу быть с вами? — спросил он, гадая, насколько решительно она настроена.
   — Тогда я устраню тебя из своих расчетов.
   — Ты убьешь меня?
   — Я убила кариенского принца. Как ты считаешь, стану я печалиться из-за простого защитника?
   Он уперся ладонями в стол и поднял на нее глаза. Все ее существо казалось наполненным сдерживаемой силой, ждущей повода вырваться на свободу.
   — Значит, так? Присоединиться к вам или умереть?
   — В общем, так, — пожала плечами она.
   — Ты не оставляешь мне выбора.
   — Значит, ты согласен?
   Он задумчиво кивнул.
   Она подскочила к нему и накрыла его ладони своими.
   — Клянись!
   Гарет открыл рот, собираясь пообещать все, что она хотела, но не смог вымолвить ни слова. Она сделала с ним что-то, что не давало ему солгать. С неожиданной ясностью он понял, что, если он поклянется сейчас, ему придется держать эту клятву до самой смерти — и даже после нее, если язычники не врут и после смерти действительно что-то есть.
   — Клянись, Гарет, — прошептала она. Она стояла перед ним лицом к лицу, и ее глаза, казалось, проникали в самые сокровенные тайники его души, куда он привык прятать все свои неприятные тайны, все секретные замыслы. Она не использовала магии, ее глаза не темнели, но он почему-то понял, что не сможет отречься от того, что сейчас скажет.
   — Я с вами, Р'шейл.
   Она очень внимательно вгляделась в него и отступила. Как только она отпустила его, Гарет упал в кресло и закрыл глаза, надеясь, что, когда он откроет их, комната уже не будет вращаться.
   — Извини, Гарет, но мне требовалось быть уверенной в тебе.
   Он поднял на нее глаза, соображая, что же наделал. Через несколько секунд он собрался с силами и раскрыл рот.
   — Ну и что теперь?
   — Первым делом нужно сделать так, чтобы кариенцы не повесили Тарджу, — отозвался Брэк с таким видом, будто дело было пустяковое — словно муху прихлопнуть.
   — Разве вы не знаете, что они обвиняют его в убийстве принца Кратина?
   — Да уж, откуда им знать, что это сделала дитя демона. Когда будет суд?
   — Суд? Какой суд? Кариенцы не слишком заботятся о формальном правосудии, Брэк. Назначено повесить Тарджу в ближайший выходной. Это будет в амфитеатре, чтобы все могли прийти и посмотреть.
   — Нам придется остановить их, — заявила Р'шейл. — А где Дженга? Его они тоже убили?
   — Нет еще. Они не слишком лютуют с защитниками. Большинство их людей не говорит по-медалонски, поэтому мы нужны им. А если они убьют Лорда Защитника, может подняться восстание, и они это понимают. Он под арестом. Они держат его в темнице под зданием штаба, и его охраняют кариенцы, а не наши люди.
   — Значит, нам нужно освободить его.
   — Как? Насколько я помню, твоя последняя попытка освободить кого-то из Цитадели закончилась полным провалом.
   Р'шейл нахмурилась при упоминании о былой неудаче.
   — На этот раз я спланирую все получше. Если мы хотим справиться с кариенцами, первым делом нам нужно избавиться от Джойхинии и поставить на ее место Верховную сестру, которая будет на стороне Медалона, затем…
   — Кого ты собираешься поставить на это место? Мэгина мертва.
   — Знаю. Я видела ее голову над воротами.
   — Чья была идея? — осведомился Брэк.
   — Верховной сестры.
   — Почему-то я даже не удивлена. — Брэк даже не знал, что у Р'шейл может быть такой тяжелый взгляд. Она потрясла головой, пытаясь освободиться от переполнившей ее ненависти, и пожала плечами. — Я думала о Хэрри.
   Гарет задумался. Хэрри не пользовалась популярностью. Но из всех Членов Кворума она одна, пожалуй, действительно пеклась о Медалоне.
   — Допустим, ты справишься с этим, что дальше?
   — Мне нужно найти архивы харшини. А еще я убью Локлона.
   — Локлона? А он-то здесь при чем? Кроме того, он числится как дезертир. Никто не видел его с той ночи, когда прошло последнее собрание.
   Р'шейл подтащила к столу деревянное кресло, стоящее у стены, и уселась в него.
   — Джойхинии больше нет, Гарет. Кариенские жрецы украли чужое сознание и поместили в ее тело. Вовсе не Джойхиния пишет Кариенские указы. Это Локлон.
   Гарету было не под силу сразу поверить в услышанное.
   — Это же абсурд… так не бывает…
   — Бывает, и еще как, — отрезал Брэк. — Ты столкнулся с силами, существование которых отрицаешь, но от этого они не стали менее реальными. Или менее могущественными.
   — Может быть, она все же придет в себя…
   — Тарджа уничтожил ее разум. Джойхинию уже не вернуть.
   — Но при чем тут Локлон? Как он…
   — Это не важно, — отмахнулась Р'шейл. — Главное, как-нибудь разобраться с ними со всеми — с Локлоном, с кариенцами и прочими. Пока все это не улажено, я не могу заниматься поиском ответов на праздные вопросы.
   — Ты что, ехала сюда с закрытыми глазами, Р'шейл?
   — Я не говорю, что все будет просто, Гарет, — ответила она. — Но другого пути нет.
   Комендант медленно кивнул.
   — Хорошо. Но если вы хотите, чтобы я работал на вас, тогда я прошу… нет, я требую… двух вещей.
   — В твоем положении о требованиях лучше не вспоминать, Гарет.
   — И все же я буду требовать. И если ты откажешься, то я просто проткну себя своим же мечом и избавлю кариенцев от необходимости вешать меня.
   Р'шейл приготовилась возражать, но раньше, чем она открыла рот, ее прервал Брэк.
   — Что ты хочешь, комендант?
   — Во-первых, я хочу, чтобы ты пообещала слушаться меня, я не сидел без дела, глядя, как кариенцы грабят Медалон. У меня есть нужные люди на нужных местах, и они повинуются мне. Но если мы не хотим провалиться, нужно действовать слаженно. Не стоит никому — и особенно тебе, Р'шейл, — срываться из-за какой-то благородной языческой цели, на которую мне наплевать, и портить игру всем остальным. Меня не волнует ни твое предназначение, ни харшини, ни повстанцы. Я даже и знать не хочу, что тебе нужно в архивах. Понятно?
   — По моему, вполне. А во-вторых? — спросил Брэк быстро не дав Р'шейл вставить ни слова.
   — Я хочу расформировать Сестринскую общину.
   — Расформировать Сестринскую общину? Зачем?
   — Странно, что ты об этом спрашиваешь, Р'шейл. Это продажное и пагубное правительство. Может быть, начинали они и с добрыми намерениями, но теперь ими движет только стремление к личной власти. Все нынешнее безобразие затеяно было сестрами Клинка. Захватив Цитадель, мы должны вырвать власть из рук общины и предать ее защитникам.
   — Ты хочешь заменить одну тиранию другой? — насмешливо уточнил Брэк.
   — Нет. В конечном счете мы проведем выборы. У медалонцев должна быть возможность самим выбирать того, кто возглавит их. Нельзя доверять этот выбор горстке женщин, которым с детства внушили, что они умнее всех на свете. Мы доверим власть Дженге, пока не прогоним кариенцев, а потом организуем выборы. Он благороден и сможет проследить, чтобы все было сделано честно. Р'шейл недоверчиво глядела на него.
   — Давно ли ты все это задумал, Гарет?
   — Покончить с Сестринской общиной? С тех самых пор как узнал, что в Священных горах сожгли деревеньку под названием Приют, — ответил он.
   Какое-то время она молчала.
   — Ты сам родом из Приюта. — Это был не вопрос, а утверждение; внезапно она поняла, что движет им в этой жизни. А он почувствовал, что где-то в глубине души она простила его.
   — Твоих настоящих родичей убили тогда, Р'шейл. Как и моих.
   — Я и не знала, что ты из горного народа.
   — Откуда тебе было знать? Я стал защитником задолго до того, как мы познакомились.
   — И ты все это время знал, кто я такая?
   Он покачал головой.
   — Ты родилась уже после того, как я ушел из Приюта. Но я знал твою мать, Джей'нл. И ее сестру, Б'трим.
   — Какими они были?
   Он улыбнулся, отчасти своим воспоминаниям, отчасти в ответ на волнение Р'шейл. За всей ее силой, за всеми великими замыслами скрывался ребенок, жаждущий утешения, как и положено детям.
   — Б'трим я запомнил огромной грозной женщиной, которая могла погнаться за нами, ребятишками, в лес, размахивая охотничьим ножом если бы застукала нас за кражей из ее силков. Джей'нл была полной противоположностью. Маленькая, хрупкая и пугливая. Мы называли ее снегурочкой. Для нее не было большей радости, чем потеряться в лесу. Нас, мальчишек, нередко посылали разыскивать ее. Она даже дикого кролика могла бы подманить и накормить с рук. Я никогда больше не встречал таких девушек. Немудрено, что в конце концов в нее влюбился король харшини.
   Р'шейл прикрыла глаза, и Гарет обменялся взглядами с Брэком.
   — Когда ты покинул Приют? — спросил Брэк.
   — Мне было четырнадцать. Меня не слишком привлекала судьба дровосека, и я убежал в Тестру. Там я выяснил, что уметь жить на земле еще не значит быть готовым к жизни в городе. Меня поймал за кражей еды лейтенант защитников. Он предложил мне выбирать — вступить в их ряды или быть отосланным в Гримфилд. Так я сделался защитником. Этот лейтенант замолвил словечко за меня, и меня приняли в кадеты. С тех пор я не возвращался в Приют.
   — Тебе повезло, что ты встретил столь достойного человека, — заметил Брэк.
   Гарет кивнул.
   — Повезло. Я до сих пор обязан ему. Его звали Палин Дженга.
   Р'шейл широко открыла глаза.
   — Значит, тебе есть за что мстить и есть за что возвращать долги.
   Он кивнул.
   — Именно поэтому я настаиваю на том, чтобы оба моих требования были приняты. Я не допущу, чтобы твои планы помешали моим. Другого случая у меня не будет. Мы договорились?
   Р'шейл посмотрела на стоящего за ее спиной Брэка. Харшини еле заметно наклонил голову.
   — Да, Гарет. Договорились.

Глава 37

 
   Гарет Уорнер назначил собрание офицеров, разделявших его стремление свергнуть сразу и кариенцев, и сестер Клинка. Р'шейл была поражена, увидев их. Знакомых лиц почти не было — только несколько однокашников Тарджи. Все это были господа офицеры, которых трудно было бы заподозрить в измене. Она была уверена, что все защитники в Цитадели желают освободиться от кариенской оккупации, но для нее стало откровением, что большинство из них желают свергнуть заодно и Сестринскую общину.
   Они собрались в небольшой комнатке на задах таверны «Серая вдова» на Трактирной улице. Приходили по одному, чтобы не привлекать внимания кариенских солдат, которых теперь всюду было полно. Окна были прикрыты потрепанными ткаными занавесками, а желтый свет стеклянных светильников, развешенных по стенам, создавал особенно заговорщицкую атмосферу. Когда все собрались, Гарет запер дверь и оглядел пришедших. Было пятнадцать защитников, все офицеры в чине не ниже капитана. Единственными штатскими в комнате оказались Брэк и Р'шейл.
   — Начну сразу с сути дела, — объявил он. — Если не все вы знаете имена товарищей, то, может быть, это и к лучшему. Но вот этих двоих следует вам представить. Большинство из вас знает Р'шейл. А ее друга зовут Брэк.
   — Им можно доверять? — спросил незнакомый офицер.
   — Иначе бы их здесь не было.
   Защитник кивнул, и больше к этой теме не возвращались.
   — Насколько я понимаю, это собрание означает, что мы переходим к действиям, — высказался другой.
   Гарет кивнул.
   — Начнем в выходной на рассвете.
   — У нас почти не останется времени на подготовку, — отметил кто-то. Р'шейл помнила этот голос, но сейчас не видела говорящего.
   — В том-то и дело, — ответил Гарет. — Выйдя отсюда, мы должны будем посвятить еще многих в тайну нашего существования. Чем больше людей о нас узнает, тем больше шансов, что мы будем раскрыты. Соответственно, чем меньше времени останется до начала действий, тем лучше для нас.
   — Я помню, что все это мы уже обсуждали, — вступил молодой человек, сидящий где-то сзади от Р'шейл, — но даже если мы захватим Цитадель, никуда не денется армия кариенцев, стоящая возле ворот крепости.
   — И еще придется как-то справиться со жрецами, — тревожно добавил его сосед. — Во всякие сказки про магию я не верю, но я был на северной границе, когда их армия напала на нас. И то, что я там видел я не забуду.
   — Возьмите их в заложники, — предложила Р'шейл. Все, включая Брэка, удивленно посмотрели на нее.
   — Если все пройдет как надо, — продолжала она, — то, когда вы возьмете Цитадель, все герцоги Кариена окажутся у вас в заложниках, и их жрецы вместе с ними. Если вы не сможете прийти к соглашению с Ясноффом, имея на руках такой козырь, как совет герцогов, будет просто смешно. Это же очевидно. Убивайте их по одному, пока он не сдастся. Начинайте со жрецов и постепенно поднимайте планку. До короля Ясноффа должно быстро дойти, что к чему.
   Брэк развернул ее к себе и негромко, так что она одна слышала его, прошипел ей в ухо:
   — Ради всего святого, что ты затеяла?
   — Верь мне, Брэк. — Она высвободилась из его рук и отодвинулась от него.
   — Как-нибудь в другой раз, Р'шейл. Я не буду молча смотреть, как ты убиваешь невиновных, пытаясь перещеголять матушку.
   Она раздраженно вздохнула. Ну почему он всегда думает о ней так плохо?
   — Я не считаю, что кариенских герцогов и их жрецов стоит называть невиновными. Кроме того, мы никого не должны убивать — достаточно припугнуть их. В конце концов, мы просто объясняем им, ради чего они должны вернуться к себе домой.
   Брэк очень подозрительно взглянул на нее, но времени на разговоры не было.
   — Вы всерьез предлагаете нам хладнокровно убивать заложников? — это спрашивал Рилан, шталмейстер Цитадели. Р'шейл с раннего детства помнила его. — Защитники так не поступают.
   — Вы неплохо справлялись с этим во время чистки, командир, — ответила она. — Я думаю, что несколько голов противника над главными воротами уже ничего не изменят.
   Комната наполнилась возмущенными голосами. Гарет гневно поглядел на нее.
   — Ты слишком многое берешь на себя, Р'шейл.
   — Я просто констатирую факты, Гарет. Защитникам ведь есть в чем покаяться.
   — Самой большой нашей ошибкой было то, что мы не удостоверились как следует, уничтожены ли все харшини, — вызывающе выкрикнул кто-то.
   Р'шейл повернулась к сказавшему это офицеру.
   — Ты делаешь еще большую ошибку, полагая, что мог бы сделать это, не запачкав безнадежно рук. Поглядите на себя! Вы прячетесь в задней комнате таверны и собираетесь свергать свое правительство, а исповедуете отвращение к ненужному кровопролитию. Но ваша драгоценная честь защитников не спасла Мэгину. Она не помешала кариенцам захватить Медалон, и она не поможет вам вернуть его. Вы сражаетесь с фанатиками, капитан, с людьми, которые мыслят иначе, чем вы. Если вы хотите победить, вам придется играть по их правилам, не дожидаясь, пока они начнут играть по вашим.