Федотова Юлия. Наемники Судьбы

   – Когда проснутся? – отрывисто бросил некромант.
   – Через час, о Великий Господин, – согнулся в поклоне Ахаддек. – Самое позднее через два. Я все точно рассчитал, не сомневайся!
   – Ладно. Проснутся – семерых ко мне. А этого, – он ткнул сприггана носком красивого сапога, – в камеру, и чтоб ни на минуту не просыпался. Головой отвечаешь!
   Однажды все восемь были у него в руках. Почти. Когда кобольды донесли о пленниках, Глом сразу почувствовал: ОНИ. Но не удержали, упустили. Силы Стихий – страшное оружие в руках того, кто умеет им пользоваться. Во второй раз на след избавителей вышла Самитра, одна из лучших ищеек-убийц. И опять неудача. Разоблачили, сбежали. Затем одолели Черный патруль, уничтожили отборнейших клейменых… Нет, эти создания вовсе не так просты, как кажутся. Особенно спригган, есть в нем что-то зловещее. Пусть уж лучше поспит до поры до времени. А как быть с остальными?
   Вардох Глом думал.
   Убить – как это просто! Раздавить сонными, будто жалких козявок! Нельзя… Там, в гробницах старого Трегерата, под слоем спекшегося пепла лежала глиняная табличка с древними письменами. Последний фрагмент Пророчества.
   Тысячу лет искали ее маги, законные и незаконные, иные и жизни клали. Но Силы Судьбы превратны. Глом помнил, как задрожали руки, сжалось сердце. Ему единственному из смертных открыто было сокровенное. Со священным трепетом узнавал он в словах Пророчества себя, вникал в тайны грядущего.
   Избавителей можно убить. И ничто не остановит рыб, мир сгинет – неминуемо, во всепожирающем пламени. Не станет ни живых, ни мертвых. Никого.
   Можно не убивать. Но тогда будут уничтожены – неминуемо – те, кто возжелал власти над Миром, они будут жить в скверных могилах.
   Но если хоть один из избавителей, добровольно ли, по принуждению ли, под пытками ли, пойдет на измену – будет над Миром новая власть. Его, Великого Господина Глома, некроманта, власть.
   Вот только кто?
   Рыцарь и эльф? Нет, невозможно. Благородные натуры апатичны и слепы в своих убеждениях. Гном? Гномы горды и выносливы, но они любят золото. Очень, очень любят. Принц и сиротка? Слабые, зависимые – таких можно запугать, замучить. Но главную ставку надо делать на троих нелюдей с Кансалонскими медальонами. У наемников нет принципов, нет чести и отечества, они алчны и продажны. Они товар, который можно купить. Нужно купить.
 
   Эдуард таращился на Великого Господина Глома с возрастающим разочарованием. По его представлениям повелитель некромантов должен был выглядеть более зловещим. А перед ним восседал на золотом троне обыкновенный дядька средних лет, ничем не примечательный. И одет он был в обычные, хоть и дорогие, кожаные одежды – в такие вельможи любят наряжаться, отправляясь на охоту. Обстановка тронного зала тоже ничем колоритным, некромантским не отличалась. С тех пор как законный владелец покинул свой дворец, здесь, похоже, ничего не изменилось. Фи, скучно!
   …Некромант говорил долго и красноречиво. Издевался и льстил, запугивал и искушал, сулил пытки и несметные богатства. Его слушали молча, стоя на коленях, руки скручены сзади. Стоило открыть рот, стражники стегали бичом, стоило переглянуться, больно кололи алебардами в спину.
   Потом, избитых и измученных, их затолкали по камерам, крошечным и сырым, заковали в цепи, бросили без еды и питья в кромешной тьме и могильной тишине, изредка нарушаемой обреченными стонами других узников.
   Впрочем, безмолвие длилось недолго. Дворцовые застенки обладали прекрасной акустикой – существенный недостаток для заведений подобного рода. Сперва стало слышно, как жалобно и тонко заплакала Ильза. За ней, навзрыд, Эдуард. Аолен с горя удумал петь эльфийские баллады, причем под настроение самые тоскливые. Тогда Энка, которая всегда отличалась завидной памятью, извлекла из недр оной самые похабные из разудалых кансалонских песенок. Ей радостно вторил Рагнар, большой знаток и любитель солдатского фольклора. Когда же Меридит взялась исполнять зловещую песнь валькирий, нервы тюремщиков не выдержали, и на исполнителей обрушился град ударов. Однако это вовсе не пресекло их творческий порыв. Не успела захлопнуться дверь последней камеры, пленники заорали вновь, с еще большим воодушевлением. И чем больше их колотили, тем громче и омерзительнее вопили «демоновы избавители». Другие узники тоже принялись им вторить, требуя прекратить безобразие, – тишины от этого, само собой, не прибавилось. Кончилось дело тем, что оглушенные охранники плюнули и ушли наверх, заперев за собой кованые двери каземата.
   Так пленники получили возможность обсудить ситуацию. Вывод был сделан неутешительный: ситуация безнадежная. «Пока», – как многозначительно добавила Энка.
   А Меридит свой обычный оптимизм утратила. На все ее крики Хельги не отзывался.
   Время в заточении тянулось однообразно. Их кормили помоями, регулярно избивали и запугивали. Трудно сказать, сколько дней прошло – Аолен считал, что шесть, Энка уверяла, что не меньше двух недель, – прежде чем всех семерых вновь поволокли по дворцовым коридорам, и они предстали пред очами Великого.
   Некромант был откровенен. Не утаил даже… впервые решился открыть тайну Ненайденного фрагмента. Он говорил прямо. Перейти на его сторону – не лучший ли способ спасти Мир? Он жесток, зол и коварен – это верно. Некромантия требует много крови и жизней – тоже верно. Но ведь из двух зол выбирают меньшее? Рабство и тирания все же лучше огненной гибели всего живого. Избавителям решать, уцелеет Мир или погибнет, будут они править им или погибнут. И решать надо было тотчас.
   Эльф плюнул врагу в лицо. Попал! А ведь тот далеко стоял! Кто бы мог подумать, что эльфы умеют так лихо плеваться? Кое-кому даже завидно стало.
   Рагнар вскинул голову и отвернулся. Ему хотелось ответить гордо и красиво, но по поводу собственного дара красноречия рыцарь не обольщался.
   Вместо него это сделал Эдуард. В критической ситуации принца всегда разбирало на риторику. А некромант слушать речь до конца не стал. Принца заставили замолчать удары бича. Ильза неожиданно выругалась, да так, что щеки эльфа стали пунцовыми. Девушка за последние дни успела изрядно дополнить свой не слишком богатый лексикон. Жаль, не тем, чем следовало бы.
   Меридит только и оставалось, что буркнуть: «Да пошел ты!» После высказываний отроков добавить было нечего.
   Дошла очередь до Энки. Рыжая девица взглянула весело и нагло, шагнула вперед:
   – А что? Эти демоновы законные маги ни гроша нам не заплатили, да еще и оклеветали с ног до головы! У Рагнарова папаши после войны денег не хватит, чтобы крышу залатать, не то что за спасение Мира рассчитаться. Так чего нам ради них стараться? Короче, я согласна. Иду – как там в Пророчестве?.. – иду на измену – добровольно… под пыткой ли, только, конечно, незабесплатно!
   Гулкий стон разнесся по залу. От Энки всегда можно было ожидать чего угодно. Но такое!
   – Мразь! – коротко выплюнул эльф и отвернулся.
   Подавленных и сраженных, их растащили по камерам.
 
   Сильфида сидела в бархатном кресле, обжиралась сладостями и с азартом торговалась. Она уже выторговала два герцогства, совершенно не нужные Понитские каменоломни, Сильфхейм целиком и титул Великой, Мудрейшей и Красивейшей Герцогини и Королевы – это в будущем. А также целый мешок шикарного сехальского оружия, сундук золота и много-много вкусной еды прямо сейчас.
   Некромант усмехался про себя. Его забавляли убогие запросы девчонки, но нравились ее напористость, беспринципность и невероятное нахальство. И все же он не доверял ей. Слишком легкой казалась победа. Нет, девицу следовало серьезно проверить.
   – Вот что. Ты получишь все, что просишь, и даже больше. Но с одним условием.
   – И с каким? – Сильфида, набив рот инжиром, жевала жадно и некрасиво.
   – Ты должна кровью доказать свою верность. Убей, и я тебе поверю.
   Энка громко сглотнула:
   – Легко! А кого убить-то?
   – Ты должна убить своих друзей.
   Девица развалилась в кресле, бесстыдно задрав ноги на подлокотник, благо еще, что была в штанах.
   – Всех сразу, что ли? Я к тебе вроде не палачом нанимаюсь. Не, всех не буду. Мне не пристало, я воин.
   – А если не всех? – вновь усмехнулся некромант.
   Такой поворот его интриговал.
   – Одного, – уточнила Энка. – На твой выбор.
   На деле же особого выбора не оказалось. Кансалонские правила помешали. Принца она убить не может, он ученик сприггана. Сиротка – ученица дисы. Рагнар – бывший наниматель, договор с которым расторгнут по ее вине. Эльфу она обязана жизнью и еще не успела вернуть долг. Гном обязан жизнью ей и тоже пока не вернул долг. Остаются спригган и диса, да и тех можно убить не иначе как на поединке. Зато, так и быть, обоих и хоть сейчас. Если, конечно, они сами ее не убьют. Поединок есть поединок.
   – По-моему, ты мне просто морочишь голову, – делано засомневался хозяин, ему казалось, он видит девку насквозь. – Не многовато ли сложностей?
   – О, ты не знаешь кансалонских правил. Из-за них вечно куча проблем.
   – Слушай, девочка, наплюй на свои правила. Неужели ты думаешь, что при моей… при нашей власти Гильдия не будет распущена?
   – Ну нашей власти пока нет, а Гильдия пока есть, – возразила сильфида. – Так что не стоит ею пренебрегать.
   – Хорошо! – Некромант хлопнул в ладоши. – Привести сюда дису.
   – Остальных пусть тоже приведут, – попросила предательница. – Поединок все-таки. Люблю, чтоб народ смотрел. Своих тоже зови. И знаешь, пусть делают ставки на победителя. Если диса меня победит, ты отпустишь пленных, идет? Для азарта?
   Некромант разочарованно скривился. Девка была еще глупее, чем он думал. Какая наивная ложь – «для азарта»! Разумеется, пленные поставят на дису, и сильфида позволит себя убить. Неужели она рассчитывает, что он отпустит пленников? Но возражать он не стал. Ему было приятно играть со своими врагами как кот с мышами, упиваться чувством превосходства. Он ведь совсем недавно стал Великим Господином, радости власти ему еще не приелись.
   Привели пленников. Разумеется, все поставили на дису.
   Но никакого чуда самопожертвования не произошло. Девки сражались остервенело, как сцепившиеся собаки. Прошло полчаса, час… Бой то стихал, и соперницы, пошатываясь, разбредались, то возобновлялся с новой силой. Сперва в ход шли закрученные тактические комбинации, хитрые приемы. Потом они просто рубились, тупо и примитивно, громко дышали, роняли короткие грязные слова.
   Некромант морщился. Зрелище было не из приятных: так впору сражаться грубым мужикам, но никак не молодым девушкам. Он приказал сменить оружие. Вместо мечей принесли сехальские ятаганы, потом копья, топоры… Пол осклиз от крови, ею же пропах и воздух. Зрители устали кричать, даже смотреть, а бой все длился.
   Наконец некроманту тоже надоело. Он был ученым, а не воином, грубые сцены его не привлекали. Не отвращали, но были скучны. Тем более что зрелище стало совсем жалким: бой утратил динамику, противницы ползали как осенние мухи и вяло махали секирами.
   – Хватит на сегодня, – велел он. – Завтра продолжите.
   Противниц развели. Сильфида отправилась в шикарную спальню бывшей герцогини, а диса – в холодную, темную камеру.
   – Ничего не попишешь, – вздохнула сильфида на третий день. – Наши силы равны. Знаешь, давай ты ее день-другой поморишь голодом, чтоб ослабла, а я пока со спригганом сражусь. Он у тебя живой еще?
   Вот оно что! Теперь понятно, зачем девицы затеяли все это представление. Хотят узнать, что со спригганом. Хорошо, они его получат! Пусть сразятся. Посмотрим, что они еще придумают, глупые, наивные твари, нашли с кем тягаться, будущим Властелином Мира! Но все к лучшему. Ничто так не деморализует, как провал собственных многообещающих планов. Избавителям предстоит пережить горькое разочарование, – возможно, они станут умнее и сговорчивее.
   Великий Господин Глом призвал Ахаддека.
 
   Хельги стоял, пошатываясь, посреди незнакомого зала и соображал до обидного мало. Как он сюда попал? Последнее, что помнил демон, – занесенный снегом домик и свет в окне. А потом сразу этот зал, какие-то неприятные люди вокруг, в руках меч, а перед ним две Энки. Или три? Нет, все-таки одна, но расплывчатая, как отражение в реке.
   – Подними меч и сражайся! – громовым голосом велел кто-то.
   С кем тут было сражаться? С Энкой, что ли?
   – Зачем? – спросил Хельги хрипло. На большее красноречие он в данный момент способен не был, хотя вопросов в голове роилось множество.
   – Ты на поединке, – ответил тот же голос.
   Хельги постарался разглядеть говорившего, но взгляд не фокусировался. Сражаться ему абсолютно не хотелось, тянуло спать. И еще тошнило.
   Глом злобно усмехался, глядя на одурманенного сприггана. Ну что вы теперь придумаете, комедианты доморощенные? Тоже скажете, что силы равны?
   – Начать бой! – велел он.
   Энка обернулась: тронный зал велик, до некроманта шагов пятнадцать. Авось не услышит!
   – Хельги, – тихо позвала она, выставив перед собой меч.
   «Хельги, – услышал демон. – Вытащи нас отсюда, быстро! Или нам конец! Ты понял?»
   Чего тут непонятного? Надо собрать все эти блестящие штучки: колечки, восьмерочки, клубочки – и вынуть из чертой сферы… Вот так!
   – Осел сехальский! – завопила Энка из сугроба. – Нас же переловят!
   Нечего сказать, расстарался демон! Вывалил всю компанию прямо у дворцового фасада, у самого крыльца. Кругом кишели слуги и воины некроманта. Но Силы Судьбы были милостивы к избавителям. Прежде чем враги смогли оценить ситуацию, Меридит успела заметить, исчезающий за углом конский зад.
   – Туда! – велела она, для верности подпихнув в нужном направлении нерасторопного гнома и сонного демона.
   Расчет оказался верным. За углом обнаружилась коновязь с черными скакунами. Кони шарахнулись, стали на дыбы. Они не любили дис, а спригганов в особенности. Хорошо, что Хельги совсем заснул, он бы не одобрил методы Меридит по усмирению ездовой скотины.
   Это были отличные, мощные животные. На каждого пришлось по двое седоков, и даже с такой ношей они легко перемахнули несколько сугробов, вынеслись на дорогу и поскакали прочь от дворца со скоростью, не оставляющей преследователям шанса.
 
   – Хотела бы я знать, где мы находимся! – изрекла диса, взирая на лесистую равнину с высоты одинокого холма.
   – Эй! – раздался вопль Энки. – Уймите кто-нибудь этого психа! Он меня кобылы лишает!
   Меридит оглянулась и рассмеялась: сильфида сидела на первостатейном жеребце. Вернее, свисала, вцепившись в гриву. А гном, с которым она делила животное, старательно спихивал ее вниз. Меридит приблизилась к дерущимся:
   – Чего ты к ней пристал?
   – Не желаю сидеть на одном коне с предателем!
   – Это кто здесь предатель?! – взъелась Энка. – Вот я тебе сейчас покажу предателя! Скажите ему, или я ему щас всю бороду выдеру!
   Диса за шиворот втащила подругу на коня.
   – Никакой она не предатель. Уймитесь.
   Гном потребовал немедленных объяснений. Его поддержали остальные. Пришлось устроить привал. Кстати, и место нашлось удачное, и коням пора было отдохнуть.
   – Вот что, – заявил эльф. Он выглядел обиженным. – В другой раз, когда надумаете устраивать подобные инсценировки, будьте уж так добры ставить нас в известность. Мы ведь тоже… гм… члены коллектива.
   Энка потупилась:
   – Послушай, Аолен, не обижайся. Ты, конечно, хороший парень и все такое… Но врать ты умеешь не лучше маленькой феечки. У тебя все на лице написано.
   – Ага, – подтвердила Меридит. – Зато ты так выразительно возмущаешься, тебе всякий поневоле верит.
   Эльф их слова за комплимент, похоже, не счел и продолжал дуться. Остальные тоже сидели с суровыми лицами.
   – А я не верю! – решившись, выпалил Рагнар. – Это она сейчас говорит, что притворялась. Потому что Хельги ее вместе с нами вытащил. У некроманта она по-другому пела. И на поединке…
   – Идиот! – вышла из себя сильфида. – Уж ты-то, воин, мог бы заметить, что к чему, и сообразить! Да она меня мечом в пять минут раскроила бы! А я ее – ятаганом. Она же ятаган держит как дубину!
   Меридит вздохнула. Что правда, то правда! Ятаган не ее оружие.
   – Зачем вы тогда друг друга ранили? – не сдавался бдительный рыцарь. – Кровищи было, будто кабана закололи!
   – А ты как думал? Демонов некромант толком мне не доверял, а если бы мы еще и сражались всухую, что бы он подумал!.. Кстати, могла бы и полегче меня дырявить! Я тебя вдоль мышц, аккуратненько. А ты меня наискось!
   – Извини, – диса была само смирение, – сама говоришь, не умею я обращаться с ятаганом.
   – И когда вы сговориться-то успели! – качал головой Рагнар.
   – Мы не сговаривались. Это наш план «И» на случай плена. У нас много всяких планов – в зависимости от обстоятельств. Хельги их со скуки сочиняет. Всех тонкостей предусмотреть, понятно, невозможно, но общая линия поведения намечена. В критических ситуациях очень выручает.
   – Ну поговорили – и в путь! – заторопил гном. Он боялся преследования, а зря. Поземка сразу заметала следы, скагалл на всем обозримом пространстве заметно не было.
   – Подожди. Давайте еще отдохнем, – попросила Энка. – У меня все тело болит. Я со школы столько мечом не махала. А здесь хорошо, тихо. Тепло, можно сказать.
   Они сидели в овражке («Эх, жизнь моя овражная!») у бездымного магического огня, мастерски разведенного эльфом. Поодаль бродили кони. Небезопасно, но куда их денешь?
   Хельги спал дурным, отравленным сном. Остальных разобрало на болтовню, видимо на нервной почве.
   – А что, у вас в школах учат боевым искусствам? – Рагнара заинтересовали последние слова сильфиды. – А у нас только читать и писать. Такая отсталость!
   – Да нет, это я про школу гладиаторов в Аполидии, я там училась.
   – Разве школы гладиаторов не для рабов? – удивился эрудированный эльф.
   – Для рабов. Когда я в детстве сбежала из дому, то попала в рабство в Аполидии. Сперва меня сделали наложницей, но наложницы из меня не получилось. Тогда отдали в проститутки, но и проституткой я была плохой. Хозяин совсем уж собрался меня убить, но ему посоветовали продать меня в школу гладиаторов, чтобы не терять деньги. Там мне оказалось самое место. А потом мне все надоело – и я сбежала.
   – Какой ужас! – вскричал Аолен. Сочувствие переполняло его сердце, от недавней обиды и следа не осталось. – Сколько же тебе пришлось вынести и выстрадать!
   – Не бери в голову! – махнула рукой девица. – Ничего особенного. Все веселее, чем в Сильфхейме киснуть! Я только раз по-настоящему страдала, когда алычой объелась. Мой вам совет: берегитесь алычи как чумы! Страшной силы ягода!
   Аолен покачал головой:
   – Все-таки ты удивительная личность!
   – Авантюристический склад характера, – прокомментировала диса в нос.
   – Ой, можно подумать, у тебя другой!
   – Другой. Я почтенная, уравновешенная диса.
   Энка хихикнула:
   – Это ты своей маме скажи. То-то она, как тебя увидит, сразу за ремень хватается, у нее уже рефлекс.
   – Посмотрим, за что твоя схватится, если ты ей попадешься! – буркнула уязвленная Меридит.
   Энка еще больше развеселилась:
   – За капли. Она вообще-то здоровая как бык, но у нее нервы.
   – Если бы ты была моей дочерью, у меня тоже были бы нервы! – от души выпалил Рагнар.
   – Тоже мне папаша! – беззлобно огрызнулась сильфида.
   А Меридит вдруг совсем скисла. Устроила голову Хельги у себя на коленях, принялась гладить и причитать:
   – Бедненький мой, несчастный! Какой его ждет жестокий удар, когда он проснется! Страшно подумать!
   – Какой еще удар? – не поняла Энка. – Разве что я стукну, пусть не дрыхнет так долго.
   – Не стукнешь. Он нас спас, имеет право спать сколько хочет. Бедный, – она всхлипнула, – несчастный.
   – Да в чем дело-то?!
   – Как так? Проснется – а его мешок с образцами, со всеми шлифами остался у Глома! Диссертация накрылась, а он и тему придумал…
   – Папоротник!!! – не закричал, взвыл, застонал Рагнар.
   – Разрыв-трава! – обреченно откликнулся эльф.
   – И что теперь делать? – осведомился гном таким тоном, будто считал спутников виноватыми.
   Диса демонстративно отвернулась. Ее покоробило общее пренебрежительное отношение к предстоящим страданиям Хельги. Пусть сами теперь решают, что им делать.
   – Назад ехать! – У сильфиды всегда был наготове ответ.
   – Прям щас поедем или обождем, покуда наш спящий красавец очухается? – скептически поинтересовался Орвуд. Меньше всего в жизни ему хотелось возвращаться.
   Но у Энки было иное мнение:
   – А чего ждать? Погрузим его на кобылу…
   Меридит не выдержала:
   – Дурища! У нас четыре жеребца и ни одной кобылы! Уж ты-то могла бы знать разницу, учитывая твое боевое прошлое.
   Эльфа ужаснула бестактность дисы. Такой грубый намек должен смертельно оскорбить бедную девушку! Но Энка и не думала обижаться, только фыркнула и заявила, что во времена оны повидала достаточно причинных мест, и зрелище это настолько ей прискучило, что лишний раз нет охоты смотреть, тем более на лошадиные. А раз Меридит такая умная, пусть лучше разбудит Хельги, вдруг он соизволит переместить их во дворец демоническим образом.
   Пока они препирались, Хельги проснулся сам. Он ровным счетом ничего не соображал, пришлось обстоятельно вводить его в курс дела.
   – Но ты же помнишь, как переместил нас из дворца на улицу через Астрал? – приставала Энка.
   – Я? Переместил?! ЧЕРЕЗ АСТРАЛ?!! – Хельги пришел в такой ужас, будто узнал, что спьяну зарезал обеих своих мамочек.
   – Переместил, переместил! Скажите ему, он не верит! А теперь будь умницей, переправь нас обратно во дворец. Мы там кое-что оставили.
   – Ни за что на свете!!! Не хватало, чтобы я вас угробил!
   – Хельги, не будь ослом! Один раз ты это уже благополучно проделал, во второй тоже получится! У тебя уже есть опыт, – убеждала Энка.
   Демон отвернулся.
   – Если я по причине отравления и сделал глупость, это не значит, что я стану ее повторять на трезвую голову… Ох, как же у меня болит трезвая голова… в смысле просто голова. Отстань.
   – Между прочим, там остались все твои образцы! – нанесла коварный удар Энка. – Все твои драгоценные шлифы! У некроманта.
   – И папоротник! – напомнил Рагнар.
   Хельги совсем скуксился, но продолжал упорствовать. Он-де не намерен подвергать опасности их жизни даже ради науки. Зловредная сильфида тоже не собиралась отступать:
   – Там осталась разрыв-трава. Мы не сможем попасть в подземелье, Мир погибнет, а все из-за тебя! Это ведь ты потерял ключ. Значит, обязан спасать ситуацию.
   А вот этого она лучше бы не говорила! Хельги вздохнул с раскаянием, встал, пошатываясь… и исчез!
   – Идиотка! – завопила Меридит. – Убью дуру!
   – Убивай, – покорно согласилась Энка.
   – Как будто ты не знаешь Хельги! Или трудно догадаться, как он среагирует! – пилила подругу диса. – Подумаешь, не может она на коне ехать, переместите ее через Астрал! Принцесса какая… прости, Эдуард! Понравилось! Что теперь будет?!
   Что теперь будет, не знал никто.
 
   Дворец Хельги нашел без проблем. Видимо, сами Силы Судьбы прицепили его левое ухо к изящному шиплю на крыше.
   Демон критически оглядел яркую черную сферу. Да, защиту некромант установил отличную, не чета законным магам. С одного удара не пробьешь! Хотя… Ой, а это что за синие загогулины внутри? Так и есть: папоротник и разрыв-трава! А искорки вокруг – это его образцы. Силы Стихий, как же их подцепить?!
   Хельги ощутил легкую панику. Ему не нравилось быть демоном. Абсолютно не нравилось. И внезапно обретенное могущество нисколько не радовало, он его просто не ощущал. Напротив, в астрально-магическом мире новоиспеченный демон чувствовал себя как никогда беспомощным и растерянным. И неудивительно. Ну как, скажите, сможет спригган – для себя он по-прежнему оставался таковым – из черного шара величиной с куриное яйцо выудить две загогулины размером с крупного ужа (вот именно, ужа, – как они вообще там помещаются?) и при этом не задеть кишащие вокруг черные кольца, восьмерки и прочую мелочь, если один только его палец имеет длину шагов тридцать, да еще переходит в бесконечную нить, а остальное тело и вовсе теряется вдали за горизонтом (при условии, что это горизонт)? Правильно, никак! Нечего и пытаться.
   Но он все-таки попытался – для очистки совести.
   Когда он вынырнул из Астрала на площади перед дворцом, крыши у самого здания уже не было. Как бритвой срезало и унесло в неизвестном направлении. Ну и пусть! Зато Энка не будет говорить, что он не тренируется.
   И тут Хельги заметили. Поднялся гвалт, со всех сторон набежала некромантова челядь. Трудно сказать, связали они исчезновение крыши с появлением беглого пленника или нет, но вид у них был весьма решительный.
   – Привет! – ослепительно улыбнулся Хельги. – А я вернулся.
   – Вернулся, значит. – Некромант, не мигая, посмотрел сприггану в глаза. – Зачем?
   – Как – зачем? Мне сказали, ты хорошо платишь. Ну типа королевства, каменоломни… Веришь ли, всю жизнь мечтал иметь каменоломню!
   – Издеваешься? – Лицо Глома оставалось непроницаемым.
   – Ни капли! В камнях заключена вся наша спригганская магия. Для нас хороший минерал дороже золота! – на ходу сочинял Хельги.
   На самом деле они для спригганов были не дороже, чем для всех остальных, благо добра этого всюду хоть отбавляй.
   – А может, ты пожаловал за вашими вещами? За мечом, например? Или за папоротником? Жаль с добром расстаться? – прозорливо спросил хозяин дворца. Он ни на йоту не верил бывшему пленнику.