Страница:
оппозиции. Сталин -- реалист. А реализм, как известно, состо
ит в том, чтобы не видеть дальше своего носа. Вот когда Чан
Кайши прибрал, при нашей помощи, к рукам своим всю
власть и разгромил рабочих, тогда и для Сталина стало ясно:
Чан Кайши -- контрреволюционер. А кто об этом говорил
раньше, за месяцы или хотя бы только за пять дней до перево
рота, тот перепрыгивал через ступени. То же и с Фен Юйся
ном. То же и с Уханью. То же, в частности, с Ван Цзинвеем. Те
перь Сталин может еще раз повторить старый опыт -
под обновленным лозунгом "демократической диктатуры
пролетариата и крестьянства", строго, однако, наказав китай
ской компартии не перепрыгивать через новую ступень в ви
де вдовы Сунь Ятсена. И все это будет делаться именем боль
шевизма -- при содействии Лозовского в качестве теоретического советника по вопросам революции.
То, что нужно сейчас в Китае, это прививать народным
массам не глупенькие надежды на якобинский Гоминьдан,
а жгучую ненависть к действительному реально существующе
му Гоминьдану в лице его правых и левых палачей и неприми
римое недоверие ко всяким новым соглашательским кандида
турам -- сперва в вожди, затем в палачи. Нужно выяснять
китайским народным массам и, прежде всего, самим китай
ским коммунистам, что выполнить великую революционную
миссию может только китайский пролетариат в теснейшем
союзе с крестьянской беднотой, под руководством китайской
компартии. Вот где общественная база, вот где политические
рамки действительного китайского якобинизма.
Левые эсеры297 были в нашей революции только эпизо
дом. Этот эпизод появился на свет не потому, что мы реклами
ровали левых эсеров, а потому, что беспощадно боролись
с правыми. Левые эсеры не погубили революцию только пото
му, что наша партия вела неутомимую борьбу за упрочение
своих позиций, не смешивала своих организаций с организа
циями эсеровской партии и открыто ставила перед собою
проблему завоевания и удержания в своих руках власти.
Могут ли в Китае появиться эпизодические образования, вроде левых эсеров? Могут. Но они не погубят революцию лишь в том случае, если соотношение политических сил еще более передвинется в сторону китайских коммунистов, чем это было в нашей революции.
Вся задача теперь в том, чтобы китайская компартия самостоятельно, как призванная руководительница, встала на почву реально развивающегося движения рабочих и крестьян. Она может это сделать только в форме рабочих и крестьянских Советов, берущих с бою власть и разрешающих задачи революции. Компартия, разумеется, использует каждого политического союзника. Но единственной реальной основой политических соглашений должны стать отныне только рабочие, крестьянские и солдатские Советы.
18. В июле этого года "Правда" в порядке кинематографи
ческой внезапности выдвинула лозунг Советов для Китая.
По чьей инициативе был он выдвинут? Санкционирован ли
он Центральным Комитетом, Коминтерном? Что сталось
с этим лозунгом? Почему молчат о нем сейчас? Отменен ли он? Кем: Центральным Комитетом, Коминтерном? "Своеобразие" обстановки состоит в том, что все совершается за кулисами и простому смертному ничего не видать и ничего не понять.
Если мы считаем, что лозунг Советов несвоевременен, что компартия должна не бороться за власть, а ждать появления истинно революционного Гоминьдана -- тогда движение Хэ Луна и Е Тина является авантюрой, которая дорого обойдется рабочим и крестьянам. Тогда надо как можно круче осадить назад.
Если же -- как можно судить на основании газетных сведений, которыми мы только и располагаем -- в лице армий Хэ Луна и Е Тина революция по военной линии вырвалась, наконец, из-под опеки буржуазии на путь самостоятельного движения угнетенных масс, на путь открытой гражданской войны с буржуазией; если мы считаем это новым, колоссальным по значению этапом революции и связываем с этим дальнейшее ее развитие -- а такова наша позиция -- тогда надо выровнять политический фронт по всей линии. Надо правильно поставить вопрос о революционной власти. Надо правильно поставить вопрос о революционной армии. Надо связывать стачечное движение рабочих с созданием Советов. Надо на деле учить эти Советы руководству движением масс. Надо строить крестьянские Советы как органы расправы с помещиком, реакционным чиновником, ростовщиком. Надо, чтобы компартия сознала себя руководительницей всего движения. Надо понять ее самосознание, ее чувство ответственности, ее готовность и способность к действию большого исторического масштаба. Только такой путь может обеспечить победу.
* * *
События в Китае идут, новые опасности надвигаются, а наша партия и Коминтерн лишены даже возможности обсуждать их. Официальная мотивировка запрещения дискуссии состоит в том, что это может ухудшить международное положение СССР. Вопиющая фальшь! Фактически дискуссия по вопросам китайской революции происходит непрерывно, но это дискуссия односторонняя. Все, что могла бы мировая буржуазии узнать из двусторонней дискуссии, она знает и так. Насквозь лживая, насквозь лицемерная мотивировка запре
щения является в то же время насквозь филистерской и капитулянтской. Нельзя, видите ли, обсуждать основные проблемы китайской революции -- потому что рассердится мировая буржуазия. Но она ведь вообще недовольна обсуждением проблем революции, т. е. прежде всего, существованием Коминтерна. Можем ли мы в этом вопросе идти на уступки буржуазии? Можем ли мы становиться на ту точку зрения, будто интересы СССР требуют принесения ей в жертву интересов китайской революции? Ведь это значило бы установить противоречие между интересами СССР и интересами Коминтерна, развитие которого немыслимо в настоящее время без свободного и всестороннего обсуждения проблем китайской революции.
По существу дела, дискуссия запрещена лишь с той целью, чтобы не дать вскрыть ошибки руководства. Но повод, за который ухватился Сталин, еще хуже -- если возможно -- этого действительного мотива. Теория социализма в отдельной стране и здесь дает свои плоды. Люди договариваются до того, что считают возможным мотивировать запрещение дискуссии о судьбах китайской революции ссылкой на интересы рабочего государства -- как будто судьбы нашего государства не связаны неразрывно с судьбами китайской революции и как будто китайская революция может прийти к победе без обсуждения и осуждения нынешнего ложного курса.
Чем упорнее сталинский курс будет себя отстаивать, тем катастрофичнее станет его неизбежное крушение!
Л. Троцкий
20 сентября 1927 г.
ЧЕГО ЖДАЛИ И ЧТО ПОЛУЧИЛИ?
(Баланс Англо-Русского комитета)
В своем докладе активу московских железнодорожников Андреев298, один из секретарей ЦК, сделал [первую, пока единственную] попытку связать концы с концами в вопросе об Англо-русском комитете. Связать концы с концами Андрееву не удалось, но зато он -- вопреки своим намерениям -- оказал серьезное содействие в разъяснении того, чем сталинская политика отличается от большевистской.
1. Андреев сперва очень жалобно рассказывает, что англи
чане порвали АРК как раз в тот момент, когда ему следовало
бы жить да жить. Империализм перешел в наступление, ду
шит Китай, готовит войну против СССР: "Сейчас поэтому су
ществование и деятельность АРК и подобных АРК организа
ций были бы наиболее необходимы". [И дальше: "Именно
сейчас, в момент этого наступления капитала на рабочий
класс, необходимость существования АРК особенно ясна".
И так далее, в том же духе.]
Рядом с этим Андреев рассказывает, какие принимались меры для того, чтобы сохранить АРК (при перечне этих мер он, однако, очень тщательно обходит постыдное берлинское совещание АРК в апреле 1927 года). Но из всех этих усилий ничего не вышло: АРК оказался взорван английскими членами именно тогда, когда в нем была наиболее острая надобность для... советских членов.
В сущности, одно это изложение заключает в себе беспощадное осуждение той самой политики, которую защищает Андреев. Можно при самой правильной политике потерпеть поражение от врага, потому что враг сильнее. Но ковать в течение многих месяцев оружие против врага и потом жаловаться, что это оружие рассыпалось в руках накануне боя, -- значит осуждать себя: либо кузнец плох, либо ковал из негодного материала.
2. После срыва Генсоветом всеобщей стачки в мае 1926 г. за
щитники официальной линии нам говорили: да разве же мы
не знали, что Генсовет состоит из реформистов-предателей?
Допустим, что вы знали. Но предвидели ли вы, что Генсовет
решится именно тогда, когда в нем будет особенная нужда?
Очевидно, не предвидели. Ибо ни один, даже самый плохой
кузнец не станет ковать оружия, зная заранее, что оно рассып
лется накануне боя.
Между тем, именно вокруг этого вопроса вращался спор оппозиции с большинством. Оппозиция говорила: члены Генсо-вета -- либеральные рабочие политики разных оттенков. Первая, еще бесформенная волна революции сдвинула их влево, как это всегда бывает с либералами. Всеобщая стачка, поставившая вопрос ребром, сразу отбросила их вправо. Никакой самостоятельной позиции у них быть не может. Отброшенные вправо, они превращаются в активную агентуру буржуа
зии. [Их роль будет контрреволюционной.] Если они предали всеобщую стачку своих собственных рабочих и стачку своих углекопов, то только жалкий филистер может надеяться на то, что эти люди могут оградить китайскую революцию или Советский Союз от ударов британского империализма. Наоборот, в критический момент они всегда помогут империализму против революции. Таков был в этом вопросе наш прогноз. А бедный Андреев после срыва АРК англичанами выступает по поручению Сталина перед рабочими с жалобными причитаниями: АРК приказал долго жить в тот момент, когда деятельность его была "наиболее необходима". Вот это и называется в политике банкротством!
3. Мы сказали выше: допустим, что представители сталинской линии действительно знали, с кем имеют дело -- тем больше в таком случае их ответственность. На самом деле они клевещут на себя задним числом. Они ложно оценивали Генсовет, не понимали внутренних противоречий в английском рабочем классе и сеяли иллюзии потому, что сами их разделяли.
а) О периоде до генеральной стачки нечего и говорить: Персель, Хикс и др. изображались в этот период как наши надежнейшие друзья, почти как единомышленники. Доказательств можно бы привести тьму. Ограничимся одним. В своей брошюре "Вопросы практики профессионального движения", изданной в 1925 г., на странице 48 руководитель советских профсоюзов Томский299 говорил:
"Подписавшие с нами соглашение тред-юнионисты держатся стойко и против буржуазной лжи и клеветы, и против бывших (?) руководителей английского движения: Томаса, Клайн-са300 и Макдональда. Вожди британских тред-юнионов, их более левая часть, можно сказать с уверенностью -большинство, действует с нами согласованно. Это дает уверенность и возможность надеяться, что англичане, которые не любят быстро соглашаться, которые долго думают, взвешивают, обсуждают, мнутся, прежде чем принять то или другое решение, выполнят соглашение до конца и что не придется ставить перед собою вопрос: что даст русскому рабочему единство мирового профдвижения?"
Томский выражал чаяния Сталина и Бухарина. Сравните: что ждали и что получили?
б) Не лучше, по существу дела, обстояло и после срыва Ген
советом генеральной стачки. Уже после того, как оппозиция
со всей решительностью потребовала разрыва Англо-русского
комитета как насквозь гнилого и фальшивого учреждения, ко
торое существованием своим только обманывает рабочих,
Московский Комитет нашей партии в особых тезисах, выпу
щенных против оппозиции, следующим образом поучал пар
тию:
"Англо-русский комитет несомненно играет громадную роль в борьбе со всякими интервенциями, направленными против СССР. Он станет организующим центром международных сил пролетариата в борьбе со всякими попытками международной буржуазии затеять новую войну". [Материалы к проработке итогов июльского пленума ЦК ВКП. Агитпроп МК].
[Вот как оценивал МК нашей партии роль Англо-русского комитета.]
В сущности, во всей массовой, т. е. единственно серьезной агитации, основной, главный, хватавший за живое довод против оппозиции: нам, дескать грозит военная опасность, Генсо-вет нам поможет от нее отбиться, а оппозиция, преследуя свои "фракционные цели", призывает нас порвать с Генсове-том. [Отсюда уже зародилось глупое и гнусное обвинение в полуоборончестве, в пораженчестве и пр.]
Оппозиция же говорила: Генсовет будет тянуть канитель дружелюбия до тех пор, пока это не будет ничем серьезным угрожать его хозяину, т. е. британской буржуазии, а затем порвет с ним в тот момент, когда это будет наиболее выгодно для буржуазии, т. е. наиболее опасно для нас.
Андреев выступает теперь и жалобно причитает: Генсовет порвал-де с нами тогда, когда деятельность АРК "особенно необходима". Необходима кому -- нам или английской буржуазии? Ведь Генеральный совет есть агентура английской буржуазии в рабочем движении. Ясно, что он порвал блок с нами тогда, когда этот разрыв оказался "особенно необходим" Чем-берлену. Вот это в политике и называется банкротством!
в) А знаменитый довод Сталина--Рыкова301 насчет того,
что разрыва АРК требует Болдуин и что, следовательно, оппо
зиция помогает Болдуину -- разве этот довод не вытекал цели
ком из ложной оценки Генерального совета, из непонимания его классовой природы и его общественной роли?
Генеральный совет есть агентура английской буржуазии. Но за агентурой хороший хозяин должен следить в оба. У агентов есть свои интересы. Агент в своей работе может зайти дальше, чем это выгодно хозяину. Болдуин зорко следит за своей агентурой, нажимает на нее, пугает ее, предъявляет требования с запросом. Забота Болдуина состояла в том, чтобы Генсовет не пообещал чего лишнего и сумел порвать с нами вовремя. Поскольку надвинулись большие вопросы, разрыв становился неизбежен. Этого не понимали у нас те, кто ложно оценивал Генсовет, кто подкрашивал его, кто делал себе на этот счет иллюзии, кто надеялся, что АРК может в большом и серьезном вопросе повести политику против Чембер-лена. Оппозиция исходила из того, что разрыв неизбежен и что нужно этот разрыв провести на таких вопросах, которые наиболее ясны и понятны английской рабочей массе.
[4. Между тем, Сталин и Томский продолжали подкрашивать Генсовет. Они с возмущением отвергали указание на то, что АРК стал реакционной помехой на пути рабочего движения. Они утверждали, что АРК играет и может сыграть прогрессивную роль, даже в случае войны. Правда, в апреле 1927 г. он/и/ выражались на этот счет осторожнее: 99 % за то, что Генсовет предаст нас в случае войны, но 1 % за то, что может и не предать. Можем ли мы, -спрашивал Томский, -- отказываться хотя бы от одного шанса против девяноста девяти в таком большом деле? Рассуждать таким образом значило превращать политику в лотерею. Но обеспечивать оборону СССР методами лотереи есть жалкая политика, тем более, что все сто процентов были за проигрыш. А когда проигрыш обнаружился, Андреев жалобно рассказывает рабочим, как хорошо было бы, если бы тред-юнионисты оказались не такими, каковы они есть на деле, а такими, какими воображал их себе Сталин.
[Вот это и называется оппортунистической политикой иллюзий!]
4. В июле 1926 года Сталин самодовольно поучал нас302:
"Задача этого блока (АРК) состоит в организации широкого движения рабочего класса против новых империалистических войн, вообще против интервенций в нашу страну со сто
роны (особенно) наиболее могучей из империалистических держав Европы, со стороны Англии в частности" (Стенограф, отчет, выпуск 1, стр. 71).
Поучая нас, оппозиционеров, насчет того, что нужно "иметь заботу о защите первой в мире рабочей республики от интервенций" (мы этого не знали), Сталин присовокуплял:
"Если профсоюзы нашей страны встречают в этом деле поддержку со стороны английских профсоюзов, хотя бы и реформистских, то это надо приветствовать..."
Голоса: правильно! (стр. 71).
Можно не сомневаться, что среди голосов "правильно" был и голос Андреева. А между тем, это были голоса слепцов, которые подводили защиту СССР под неожиданный удар. Мало иметь "заботу о защите СССР" -- надо иметь заботу о правильной линии политики, надо знать основные силы мировой борьбы, надо понимать классовые отношения и механику партий, надо быть марксистом [ленинцем], а не филистером.
[Сталин развивает свою мысль далее с самодовольством уездного мудреца. Он нумерует свои пошлости: во-первых, во-вторых, в-третьих, в-четвертых. Во-первых, надежда на Чан Кайши, во-вторых -- надежда на Ван Цзинвея, в-третьих, надежда на Перселя, в-четвертых -- надежда на Хикса. Нынешняя надежда на французских радикалов303, которые-де дадут отпор французским империалистам, это уже в-пятых.
Сталин в той же речи поучает:
"Ежели реакционные профсоюзы Англии готовы с революционными союзами нашей страны иметь блок против контрреволюционных империалистов своей страны -- почему бы этот блок не приветствовать?" (стр. 71.)
Сталин не понимает, что, если бы "реакционные" профсоюзы способны были вести борьбу против своих империалистов, то они не были бы реакционными профсоюзами. [Сбившись на мещанское верхоглядство,] Сталин утратил водораздел между понятиями реакционный и революционный. Он по старой памяти называет профсоюзы Англии (т. е., очевидно, их руководство) реакционными, а на деле питает на их счет [совершенно меньшевистские] иллюзии, в духе блаженной памяти Керенского или Церетели.
Сталин резюмирует свою философию в следующих словах: "Итак, АРК есть блок наших профсоюзов с реакционными
профсоюзами Англии... на предмет борьбы против империалистических войн вообще, против интервенции -- в частности" (стр. 71).
Вот именно; мелкобуржуазная ограниченность вообще и -- в частности [(тема для "красных" профессоров сталинской школы)].
[С самодовольством уездного мудреца] Сталин заканчивает свои поучения попыткой иронии:
Пусть запомнят это хорошенько Троцкий и Зиновьев (стр. 72).
Вот именно! Мы все очень твердо запомнили. Мы запомнили, что нашу критику сталинских надежд на Перселя как на ангела хранителя рабочего государства Сталин называл отходом "от ленинизма к троцкизму".
Ворошилов: Правильно!
Голос: Ворошилов печать приложил.
Троцкий: К счастью, все это будет в стенограмме (стр. 71).
Да, все это будет в стенограмме того самого июльского пленума, который [выводил т. Зиновьева из Политбюро,] громил "троцкизм" и брал под защиту АРК [шпаргалку Угланова304 -- Мандельштама305].
Мы предлагаем опубликовать теперь к Пятнадцатому съезду речи Сталина по вопросу об АРК вместе с нашими речами. Это будет хорошей проверкой того, чьи взгляды выдерживают проверку событий и времени: взгляды Сталина или взгляды оппозиции?
[6. Не будем останавливаться на схоластических построениях Бухарина. У него в этом вопросе было семь теоретических пятниц на неделе. [Критиковать их бесплодная трата времени.] Тут и софизм насчет того, что АРК есть профсоюзная организация, а не политический блок. Тут и софизм насчет того, что АРК есть не союз вождей, а союз масс. Тут и защита апрельской капитуляции в Берлине доводами государственно-дипломатического характера. И многое, многое другое. Все эти теории были нами в свое время оценены по достоинству. Распутывать сейчас задним числом заячьи петли Бухарина было бы бесплоднейшей тратой времени. Ходом событий противоречивая схоластика Бухарина сметена, как мусор, из которого отчетливо выступает только один факт: идейно-политическое банкротство. И подумать только,
что все это вместе преподносится под видом генеральной линии Коминтерна! ]
5. "С момента срыва всеобщей стачки, -- рассказывает Андреев, --начинается подготовка плана, каким бы образом поудобнее сорвать АРК или свести АРК окончательно к нулю, к такому положению, когда он не будет мешать Генсовету... К этому сводился план нынешних руководителей Генсовета. И то, что произошло на последнем конгрессе, является завершением этого плана".
Это вполне правильно сказано [совсем как у оппозиции 1 1/2 года тому назад]. У Генсовета был свой план, и этот план проводился им систематически. "Разрыв есть завершение продуманного плана, который Генсовет подготовлял и осуществил на последнем конгрессе". Это безусловно правильно. Генсовет знал, чего хочет. Вернее сказать: хозяева Генсовета знали, куда его вести. А вот знал ли Андреев, куда он идет? Не знал. Ибо Сталин не только не помешал, но помог Генсовету выполнить его вероломный план с наибольшей выгодой для Генсовета и для его действительных политических доверителей, т. е. для английской буржуазии.
Если у Генсовета был план, и он этот план мог систематически проводить, то нельзя ли было этот план понять, разгадать, предвидеть? Оппозиция предвидела. Еще 2 июня 1926 года, т. е. через две недели после срыва всеобщей стачки, мы писали в Политбюро:
"А не возьмет ли на себя инициативу разрыва Генеральный совет? Это более чем вероятно. Он заявит, что ВЦСПС стремится не к единству мирового пролетариата, а к разжиганию раздоров внутри тред-юнионов и что ему, Генеральному совету, с ВЦСПС не по пути. Тогда вдогонку им мы бросим еще раз: предатели! -- в чем и выразится еще раз весь реализм политики, состоящей в поддержке гнилых фикций" (Стенограмма Политбюро 3 июня 1926 г., стр. 71).
[Необходимо нанести удар буржуазному господству, диктатуре буржуазии с этой стороны, и эта задача может осуществиться только разрушением Амстердама (Объединенный пленум ЦК и ЦИК ВКП (б) 14-23 июня 1926 г. Речь т. Рыкова, стр. 58)].
Разве же это не подтвердилось слово в слово, буква в букву? Вы не порвали с Генсоветом, когда он предал всеобщую стачку
и вызвал против себя величайшее ожесточение миллионов английских рабочих. Вы не порвали уже в менее для нас благоприятных условиях, когда он, вместе с церковниками и буржуазией, сорвал стачку углекопов. Вы не порвали в еще менее благоприятных условиях -- на вопросе об английской интервенции в Китае. А теперь англичане порвали с вами на вопросе о вашем вмешательстве в их внутренние дела, на вашем стремлении "командовать" английским рабочим классом или превратить английские тред-юнионы в орудие вашей государственной политики. Они порвали на вопросах, наиболее для них выгодных, наиболее способных обмануть английских рабочих. Это самое мы и предсказывали вам. Какая же политика является правильной, трезвой, революционной? Та ли, которая понимает махинации врага и предвидит завтрашний день, или та политика, которая слепо помогает врагу довести до конца его вероломный план?
7. Во время июльского пленума 1926 г. получена была от Ген-совета телеграмма о его милостивом согласии собраться с представителями ВЦСПС (чтоб надуть их). Эта телеграмма была разыграна тогда как победа -- не над Генсоветом, а над оппозицией. С каким эффектом бедняга Лозовский поднес тогда эту телеграмму!
Что вы будете делать, -- спрашивал он оппозицию, -- если он (Генсовет) согласится, более того, что будете делать, если он уже согласился? Об этом есть телеграмма сегодня.
ТРОЦКИЙ. Он согласился на временную поддержку его вашим авторитетом теперь, когда он готовит новую измену (шум, смех), (стр. 53.)
Все это запечатлено в стенограмме! Тогда наши предвидения были предметом для издевательств, для шума и для смеха. Как торжествовал Томский по поводу полученной телеграммы!
ТОМСКИЙ. Покойничек смотрит одним глазом... (громкий смех) (стр. 58.)
Да, громкий смех. Над кем вы тогда смеялись? Над собой смеялись! Как издевался Лозовский по поводу того, что ожидания оппозиции не оправдались!
Почему вы думаете, -- вопрошал он, -- что второе ваше предположение осуществится? Погодите... (стр. 53).
Что мы на это отвечали:
ТРОЦКИЙ. Значит, победили там в данный момент более умные, более хитрые, поэтому пока и не разорвали (шум). (Стр. 53.)
Опять "шум". Совершенно ясно было для Сталина, для Лозовского и других, что оппозиция руководствовалась "грубо фракционными соображениями", а не заботой о том, как нам правильно отличать друзей от врагов, союзников от изменников. Отсюда-то и смех, и шум, в производстве которых Андреев занимал не последнее место. "Почему вы думаете, что второе ваше предложение осуществится? -- спрашивал Лозовский. -- Погодите..." Большинство было с Андреевым и с Лозовским, т. е. со Сталиным. Пришлось погодить. Годили больше года. И оказалось, что Англо-русский комитет, который должен был, по Рыкову, крушить буржуазные твердыни, помог своей буржуазии нанести нам удар и потом прикрыл удар Чемберлена против нее своим дополнительным ударом.
За политику оппортунистических иллюзий всегда приходится тяжко расплачиваться, когда наступает час больших событий.
8. Мы уже упоминали, что Андреев совершенно обходит в своем докладе берлинское совещание АРК в апреле 1927 г., как если бы его вовсе не было. Между тем, это совещание является наиболее важным этапом в истории АРК после срыва генеральной стачки. На берлинском совещании делегация ВЦСПС обновила свое доверие Генсовету. Делегация держала себя так, как если бы не было ни предательства генеральной стачки, ни предательства стачки углекопов, ни предательства китайской революции, ни предательства СССР. Все векселя были переписаны заново, и Томский хвалился, что это было сделано в духе полного "взаимного понимания" и "сердечных отношений". Оказать большую помощь изменникам нельзя было. Что вы за это получили? Разрыв АРК через 4 месяца, когда наше международное положение ухудшилось. Во имя чего мы капитулировали в Берлине? Попробуйте ответить! [Вот на этот вопрос т. Андреев не сказал активу железнодорожников ни слова.]
ит в том, чтобы не видеть дальше своего носа. Вот когда Чан
Кайши прибрал, при нашей помощи, к рукам своим всю
власть и разгромил рабочих, тогда и для Сталина стало ясно:
Чан Кайши -- контрреволюционер. А кто об этом говорил
раньше, за месяцы или хотя бы только за пять дней до перево
рота, тот перепрыгивал через ступени. То же и с Фен Юйся
ном. То же и с Уханью. То же, в частности, с Ван Цзинвеем. Те
перь Сталин может еще раз повторить старый опыт -
под обновленным лозунгом "демократической диктатуры
пролетариата и крестьянства", строго, однако, наказав китай
ской компартии не перепрыгивать через новую ступень в ви
де вдовы Сунь Ятсена. И все это будет делаться именем боль
шевизма -- при содействии Лозовского в качестве теоретического советника по вопросам революции.
То, что нужно сейчас в Китае, это прививать народным
массам не глупенькие надежды на якобинский Гоминьдан,
а жгучую ненависть к действительному реально существующе
му Гоминьдану в лице его правых и левых палачей и неприми
римое недоверие ко всяким новым соглашательским кандида
турам -- сперва в вожди, затем в палачи. Нужно выяснять
китайским народным массам и, прежде всего, самим китай
ским коммунистам, что выполнить великую революционную
миссию может только китайский пролетариат в теснейшем
союзе с крестьянской беднотой, под руководством китайской
компартии. Вот где общественная база, вот где политические
рамки действительного китайского якобинизма.
Левые эсеры297 были в нашей революции только эпизо
дом. Этот эпизод появился на свет не потому, что мы реклами
ровали левых эсеров, а потому, что беспощадно боролись
с правыми. Левые эсеры не погубили революцию только пото
му, что наша партия вела неутомимую борьбу за упрочение
своих позиций, не смешивала своих организаций с организа
циями эсеровской партии и открыто ставила перед собою
проблему завоевания и удержания в своих руках власти.
Могут ли в Китае появиться эпизодические образования, вроде левых эсеров? Могут. Но они не погубят революцию лишь в том случае, если соотношение политических сил еще более передвинется в сторону китайских коммунистов, чем это было в нашей революции.
Вся задача теперь в том, чтобы китайская компартия самостоятельно, как призванная руководительница, встала на почву реально развивающегося движения рабочих и крестьян. Она может это сделать только в форме рабочих и крестьянских Советов, берущих с бою власть и разрешающих задачи революции. Компартия, разумеется, использует каждого политического союзника. Но единственной реальной основой политических соглашений должны стать отныне только рабочие, крестьянские и солдатские Советы.
18. В июле этого года "Правда" в порядке кинематографи
ческой внезапности выдвинула лозунг Советов для Китая.
По чьей инициативе был он выдвинут? Санкционирован ли
он Центральным Комитетом, Коминтерном? Что сталось
с этим лозунгом? Почему молчат о нем сейчас? Отменен ли он? Кем: Центральным Комитетом, Коминтерном? "Своеобразие" обстановки состоит в том, что все совершается за кулисами и простому смертному ничего не видать и ничего не понять.
Если мы считаем, что лозунг Советов несвоевременен, что компартия должна не бороться за власть, а ждать появления истинно революционного Гоминьдана -- тогда движение Хэ Луна и Е Тина является авантюрой, которая дорого обойдется рабочим и крестьянам. Тогда надо как можно круче осадить назад.
Если же -- как можно судить на основании газетных сведений, которыми мы только и располагаем -- в лице армий Хэ Луна и Е Тина революция по военной линии вырвалась, наконец, из-под опеки буржуазии на путь самостоятельного движения угнетенных масс, на путь открытой гражданской войны с буржуазией; если мы считаем это новым, колоссальным по значению этапом революции и связываем с этим дальнейшее ее развитие -- а такова наша позиция -- тогда надо выровнять политический фронт по всей линии. Надо правильно поставить вопрос о революционной власти. Надо правильно поставить вопрос о революционной армии. Надо связывать стачечное движение рабочих с созданием Советов. Надо на деле учить эти Советы руководству движением масс. Надо строить крестьянские Советы как органы расправы с помещиком, реакционным чиновником, ростовщиком. Надо, чтобы компартия сознала себя руководительницей всего движения. Надо понять ее самосознание, ее чувство ответственности, ее готовность и способность к действию большого исторического масштаба. Только такой путь может обеспечить победу.
* * *
События в Китае идут, новые опасности надвигаются, а наша партия и Коминтерн лишены даже возможности обсуждать их. Официальная мотивировка запрещения дискуссии состоит в том, что это может ухудшить международное положение СССР. Вопиющая фальшь! Фактически дискуссия по вопросам китайской революции происходит непрерывно, но это дискуссия односторонняя. Все, что могла бы мировая буржуазии узнать из двусторонней дискуссии, она знает и так. Насквозь лживая, насквозь лицемерная мотивировка запре
щения является в то же время насквозь филистерской и капитулянтской. Нельзя, видите ли, обсуждать основные проблемы китайской революции -- потому что рассердится мировая буржуазия. Но она ведь вообще недовольна обсуждением проблем революции, т. е. прежде всего, существованием Коминтерна. Можем ли мы в этом вопросе идти на уступки буржуазии? Можем ли мы становиться на ту точку зрения, будто интересы СССР требуют принесения ей в жертву интересов китайской революции? Ведь это значило бы установить противоречие между интересами СССР и интересами Коминтерна, развитие которого немыслимо в настоящее время без свободного и всестороннего обсуждения проблем китайской революции.
По существу дела, дискуссия запрещена лишь с той целью, чтобы не дать вскрыть ошибки руководства. Но повод, за который ухватился Сталин, еще хуже -- если возможно -- этого действительного мотива. Теория социализма в отдельной стране и здесь дает свои плоды. Люди договариваются до того, что считают возможным мотивировать запрещение дискуссии о судьбах китайской революции ссылкой на интересы рабочего государства -- как будто судьбы нашего государства не связаны неразрывно с судьбами китайской революции и как будто китайская революция может прийти к победе без обсуждения и осуждения нынешнего ложного курса.
Чем упорнее сталинский курс будет себя отстаивать, тем катастрофичнее станет его неизбежное крушение!
Л. Троцкий
20 сентября 1927 г.
ЧЕГО ЖДАЛИ И ЧТО ПОЛУЧИЛИ?
(Баланс Англо-Русского комитета)
В своем докладе активу московских железнодорожников Андреев298, один из секретарей ЦК, сделал [первую, пока единственную] попытку связать концы с концами в вопросе об Англо-русском комитете. Связать концы с концами Андрееву не удалось, но зато он -- вопреки своим намерениям -- оказал серьезное содействие в разъяснении того, чем сталинская политика отличается от большевистской.
1. Андреев сперва очень жалобно рассказывает, что англи
чане порвали АРК как раз в тот момент, когда ему следовало
бы жить да жить. Империализм перешел в наступление, ду
шит Китай, готовит войну против СССР: "Сейчас поэтому су
ществование и деятельность АРК и подобных АРК организа
ций были бы наиболее необходимы". [И дальше: "Именно
сейчас, в момент этого наступления капитала на рабочий
класс, необходимость существования АРК особенно ясна".
И так далее, в том же духе.]
Рядом с этим Андреев рассказывает, какие принимались меры для того, чтобы сохранить АРК (при перечне этих мер он, однако, очень тщательно обходит постыдное берлинское совещание АРК в апреле 1927 года). Но из всех этих усилий ничего не вышло: АРК оказался взорван английскими членами именно тогда, когда в нем была наиболее острая надобность для... советских членов.
В сущности, одно это изложение заключает в себе беспощадное осуждение той самой политики, которую защищает Андреев. Можно при самой правильной политике потерпеть поражение от врага, потому что враг сильнее. Но ковать в течение многих месяцев оружие против врага и потом жаловаться, что это оружие рассыпалось в руках накануне боя, -- значит осуждать себя: либо кузнец плох, либо ковал из негодного материала.
2. После срыва Генсоветом всеобщей стачки в мае 1926 г. за
щитники официальной линии нам говорили: да разве же мы
не знали, что Генсовет состоит из реформистов-предателей?
Допустим, что вы знали. Но предвидели ли вы, что Генсовет
решится именно тогда, когда в нем будет особенная нужда?
Очевидно, не предвидели. Ибо ни один, даже самый плохой
кузнец не станет ковать оружия, зная заранее, что оно рассып
лется накануне боя.
Между тем, именно вокруг этого вопроса вращался спор оппозиции с большинством. Оппозиция говорила: члены Генсо-вета -- либеральные рабочие политики разных оттенков. Первая, еще бесформенная волна революции сдвинула их влево, как это всегда бывает с либералами. Всеобщая стачка, поставившая вопрос ребром, сразу отбросила их вправо. Никакой самостоятельной позиции у них быть не может. Отброшенные вправо, они превращаются в активную агентуру буржуа
зии. [Их роль будет контрреволюционной.] Если они предали всеобщую стачку своих собственных рабочих и стачку своих углекопов, то только жалкий филистер может надеяться на то, что эти люди могут оградить китайскую революцию или Советский Союз от ударов британского империализма. Наоборот, в критический момент они всегда помогут империализму против революции. Таков был в этом вопросе наш прогноз. А бедный Андреев после срыва АРК англичанами выступает по поручению Сталина перед рабочими с жалобными причитаниями: АРК приказал долго жить в тот момент, когда деятельность его была "наиболее необходима". Вот это и называется в политике банкротством!
3. Мы сказали выше: допустим, что представители сталинской линии действительно знали, с кем имеют дело -- тем больше в таком случае их ответственность. На самом деле они клевещут на себя задним числом. Они ложно оценивали Генсовет, не понимали внутренних противоречий в английском рабочем классе и сеяли иллюзии потому, что сами их разделяли.
а) О периоде до генеральной стачки нечего и говорить: Персель, Хикс и др. изображались в этот период как наши надежнейшие друзья, почти как единомышленники. Доказательств можно бы привести тьму. Ограничимся одним. В своей брошюре "Вопросы практики профессионального движения", изданной в 1925 г., на странице 48 руководитель советских профсоюзов Томский299 говорил:
"Подписавшие с нами соглашение тред-юнионисты держатся стойко и против буржуазной лжи и клеветы, и против бывших (?) руководителей английского движения: Томаса, Клайн-са300 и Макдональда. Вожди британских тред-юнионов, их более левая часть, можно сказать с уверенностью -большинство, действует с нами согласованно. Это дает уверенность и возможность надеяться, что англичане, которые не любят быстро соглашаться, которые долго думают, взвешивают, обсуждают, мнутся, прежде чем принять то или другое решение, выполнят соглашение до конца и что не придется ставить перед собою вопрос: что даст русскому рабочему единство мирового профдвижения?"
Томский выражал чаяния Сталина и Бухарина. Сравните: что ждали и что получили?
б) Не лучше, по существу дела, обстояло и после срыва Ген
советом генеральной стачки. Уже после того, как оппозиция
со всей решительностью потребовала разрыва Англо-русского
комитета как насквозь гнилого и фальшивого учреждения, ко
торое существованием своим только обманывает рабочих,
Московский Комитет нашей партии в особых тезисах, выпу
щенных против оппозиции, следующим образом поучал пар
тию:
"Англо-русский комитет несомненно играет громадную роль в борьбе со всякими интервенциями, направленными против СССР. Он станет организующим центром международных сил пролетариата в борьбе со всякими попытками международной буржуазии затеять новую войну". [Материалы к проработке итогов июльского пленума ЦК ВКП. Агитпроп МК].
[Вот как оценивал МК нашей партии роль Англо-русского комитета.]
В сущности, во всей массовой, т. е. единственно серьезной агитации, основной, главный, хватавший за живое довод против оппозиции: нам, дескать грозит военная опасность, Генсо-вет нам поможет от нее отбиться, а оппозиция, преследуя свои "фракционные цели", призывает нас порвать с Генсове-том. [Отсюда уже зародилось глупое и гнусное обвинение в полуоборончестве, в пораженчестве и пр.]
Оппозиция же говорила: Генсовет будет тянуть канитель дружелюбия до тех пор, пока это не будет ничем серьезным угрожать его хозяину, т. е. британской буржуазии, а затем порвет с ним в тот момент, когда это будет наиболее выгодно для буржуазии, т. е. наиболее опасно для нас.
Андреев выступает теперь и жалобно причитает: Генсовет порвал-де с нами тогда, когда деятельность АРК "особенно необходима". Необходима кому -- нам или английской буржуазии? Ведь Генеральный совет есть агентура английской буржуазии в рабочем движении. Ясно, что он порвал блок с нами тогда, когда этот разрыв оказался "особенно необходим" Чем-берлену. Вот это в политике и называется банкротством!
в) А знаменитый довод Сталина--Рыкова301 насчет того,
что разрыва АРК требует Болдуин и что, следовательно, оппо
зиция помогает Болдуину -- разве этот довод не вытекал цели
ком из ложной оценки Генерального совета, из непонимания его классовой природы и его общественной роли?
Генеральный совет есть агентура английской буржуазии. Но за агентурой хороший хозяин должен следить в оба. У агентов есть свои интересы. Агент в своей работе может зайти дальше, чем это выгодно хозяину. Болдуин зорко следит за своей агентурой, нажимает на нее, пугает ее, предъявляет требования с запросом. Забота Болдуина состояла в том, чтобы Генсовет не пообещал чего лишнего и сумел порвать с нами вовремя. Поскольку надвинулись большие вопросы, разрыв становился неизбежен. Этого не понимали у нас те, кто ложно оценивал Генсовет, кто подкрашивал его, кто делал себе на этот счет иллюзии, кто надеялся, что АРК может в большом и серьезном вопросе повести политику против Чембер-лена. Оппозиция исходила из того, что разрыв неизбежен и что нужно этот разрыв провести на таких вопросах, которые наиболее ясны и понятны английской рабочей массе.
[4. Между тем, Сталин и Томский продолжали подкрашивать Генсовет. Они с возмущением отвергали указание на то, что АРК стал реакционной помехой на пути рабочего движения. Они утверждали, что АРК играет и может сыграть прогрессивную роль, даже в случае войны. Правда, в апреле 1927 г. он/и/ выражались на этот счет осторожнее: 99 % за то, что Генсовет предаст нас в случае войны, но 1 % за то, что может и не предать. Можем ли мы, -спрашивал Томский, -- отказываться хотя бы от одного шанса против девяноста девяти в таком большом деле? Рассуждать таким образом значило превращать политику в лотерею. Но обеспечивать оборону СССР методами лотереи есть жалкая политика, тем более, что все сто процентов были за проигрыш. А когда проигрыш обнаружился, Андреев жалобно рассказывает рабочим, как хорошо было бы, если бы тред-юнионисты оказались не такими, каковы они есть на деле, а такими, какими воображал их себе Сталин.
[Вот это и называется оппортунистической политикой иллюзий!]
4. В июле 1926 года Сталин самодовольно поучал нас302:
"Задача этого блока (АРК) состоит в организации широкого движения рабочего класса против новых империалистических войн, вообще против интервенций в нашу страну со сто
роны (особенно) наиболее могучей из империалистических держав Европы, со стороны Англии в частности" (Стенограф, отчет, выпуск 1, стр. 71).
Поучая нас, оппозиционеров, насчет того, что нужно "иметь заботу о защите первой в мире рабочей республики от интервенций" (мы этого не знали), Сталин присовокуплял:
"Если профсоюзы нашей страны встречают в этом деле поддержку со стороны английских профсоюзов, хотя бы и реформистских, то это надо приветствовать..."
Голоса: правильно! (стр. 71).
Можно не сомневаться, что среди голосов "правильно" был и голос Андреева. А между тем, это были голоса слепцов, которые подводили защиту СССР под неожиданный удар. Мало иметь "заботу о защите СССР" -- надо иметь заботу о правильной линии политики, надо знать основные силы мировой борьбы, надо понимать классовые отношения и механику партий, надо быть марксистом [ленинцем], а не филистером.
[Сталин развивает свою мысль далее с самодовольством уездного мудреца. Он нумерует свои пошлости: во-первых, во-вторых, в-третьих, в-четвертых. Во-первых, надежда на Чан Кайши, во-вторых -- надежда на Ван Цзинвея, в-третьих, надежда на Перселя, в-четвертых -- надежда на Хикса. Нынешняя надежда на французских радикалов303, которые-де дадут отпор французским империалистам, это уже в-пятых.
Сталин в той же речи поучает:
"Ежели реакционные профсоюзы Англии готовы с революционными союзами нашей страны иметь блок против контрреволюционных империалистов своей страны -- почему бы этот блок не приветствовать?" (стр. 71.)
Сталин не понимает, что, если бы "реакционные" профсоюзы способны были вести борьбу против своих империалистов, то они не были бы реакционными профсоюзами. [Сбившись на мещанское верхоглядство,] Сталин утратил водораздел между понятиями реакционный и революционный. Он по старой памяти называет профсоюзы Англии (т. е., очевидно, их руководство) реакционными, а на деле питает на их счет [совершенно меньшевистские] иллюзии, в духе блаженной памяти Керенского или Церетели.
Сталин резюмирует свою философию в следующих словах: "Итак, АРК есть блок наших профсоюзов с реакционными
профсоюзами Англии... на предмет борьбы против империалистических войн вообще, против интервенции -- в частности" (стр. 71).
Вот именно; мелкобуржуазная ограниченность вообще и -- в частности [(тема для "красных" профессоров сталинской школы)].
[С самодовольством уездного мудреца] Сталин заканчивает свои поучения попыткой иронии:
Пусть запомнят это хорошенько Троцкий и Зиновьев (стр. 72).
Вот именно! Мы все очень твердо запомнили. Мы запомнили, что нашу критику сталинских надежд на Перселя как на ангела хранителя рабочего государства Сталин называл отходом "от ленинизма к троцкизму".
Ворошилов: Правильно!
Голос: Ворошилов печать приложил.
Троцкий: К счастью, все это будет в стенограмме (стр. 71).
Да, все это будет в стенограмме того самого июльского пленума, который [выводил т. Зиновьева из Политбюро,] громил "троцкизм" и брал под защиту АРК [шпаргалку Угланова304 -- Мандельштама305].
Мы предлагаем опубликовать теперь к Пятнадцатому съезду речи Сталина по вопросу об АРК вместе с нашими речами. Это будет хорошей проверкой того, чьи взгляды выдерживают проверку событий и времени: взгляды Сталина или взгляды оппозиции?
[6. Не будем останавливаться на схоластических построениях Бухарина. У него в этом вопросе было семь теоретических пятниц на неделе. [Критиковать их бесплодная трата времени.] Тут и софизм насчет того, что АРК есть профсоюзная организация, а не политический блок. Тут и софизм насчет того, что АРК есть не союз вождей, а союз масс. Тут и защита апрельской капитуляции в Берлине доводами государственно-дипломатического характера. И многое, многое другое. Все эти теории были нами в свое время оценены по достоинству. Распутывать сейчас задним числом заячьи петли Бухарина было бы бесплоднейшей тратой времени. Ходом событий противоречивая схоластика Бухарина сметена, как мусор, из которого отчетливо выступает только один факт: идейно-политическое банкротство. И подумать только,
что все это вместе преподносится под видом генеральной линии Коминтерна! ]
5. "С момента срыва всеобщей стачки, -- рассказывает Андреев, --начинается подготовка плана, каким бы образом поудобнее сорвать АРК или свести АРК окончательно к нулю, к такому положению, когда он не будет мешать Генсовету... К этому сводился план нынешних руководителей Генсовета. И то, что произошло на последнем конгрессе, является завершением этого плана".
Это вполне правильно сказано [совсем как у оппозиции 1 1/2 года тому назад]. У Генсовета был свой план, и этот план проводился им систематически. "Разрыв есть завершение продуманного плана, который Генсовет подготовлял и осуществил на последнем конгрессе". Это безусловно правильно. Генсовет знал, чего хочет. Вернее сказать: хозяева Генсовета знали, куда его вести. А вот знал ли Андреев, куда он идет? Не знал. Ибо Сталин не только не помешал, но помог Генсовету выполнить его вероломный план с наибольшей выгодой для Генсовета и для его действительных политических доверителей, т. е. для английской буржуазии.
Если у Генсовета был план, и он этот план мог систематически проводить, то нельзя ли было этот план понять, разгадать, предвидеть? Оппозиция предвидела. Еще 2 июня 1926 года, т. е. через две недели после срыва всеобщей стачки, мы писали в Политбюро:
"А не возьмет ли на себя инициативу разрыва Генеральный совет? Это более чем вероятно. Он заявит, что ВЦСПС стремится не к единству мирового пролетариата, а к разжиганию раздоров внутри тред-юнионов и что ему, Генеральному совету, с ВЦСПС не по пути. Тогда вдогонку им мы бросим еще раз: предатели! -- в чем и выразится еще раз весь реализм политики, состоящей в поддержке гнилых фикций" (Стенограмма Политбюро 3 июня 1926 г., стр. 71).
[Необходимо нанести удар буржуазному господству, диктатуре буржуазии с этой стороны, и эта задача может осуществиться только разрушением Амстердама (Объединенный пленум ЦК и ЦИК ВКП (б) 14-23 июня 1926 г. Речь т. Рыкова, стр. 58)].
Разве же это не подтвердилось слово в слово, буква в букву? Вы не порвали с Генсоветом, когда он предал всеобщую стачку
и вызвал против себя величайшее ожесточение миллионов английских рабочих. Вы не порвали уже в менее для нас благоприятных условиях, когда он, вместе с церковниками и буржуазией, сорвал стачку углекопов. Вы не порвали в еще менее благоприятных условиях -- на вопросе об английской интервенции в Китае. А теперь англичане порвали с вами на вопросе о вашем вмешательстве в их внутренние дела, на вашем стремлении "командовать" английским рабочим классом или превратить английские тред-юнионы в орудие вашей государственной политики. Они порвали на вопросах, наиболее для них выгодных, наиболее способных обмануть английских рабочих. Это самое мы и предсказывали вам. Какая же политика является правильной, трезвой, революционной? Та ли, которая понимает махинации врага и предвидит завтрашний день, или та политика, которая слепо помогает врагу довести до конца его вероломный план?
7. Во время июльского пленума 1926 г. получена была от Ген-совета телеграмма о его милостивом согласии собраться с представителями ВЦСПС (чтоб надуть их). Эта телеграмма была разыграна тогда как победа -- не над Генсоветом, а над оппозицией. С каким эффектом бедняга Лозовский поднес тогда эту телеграмму!
Что вы будете делать, -- спрашивал он оппозицию, -- если он (Генсовет) согласится, более того, что будете делать, если он уже согласился? Об этом есть телеграмма сегодня.
ТРОЦКИЙ. Он согласился на временную поддержку его вашим авторитетом теперь, когда он готовит новую измену (шум, смех), (стр. 53.)
Все это запечатлено в стенограмме! Тогда наши предвидения были предметом для издевательств, для шума и для смеха. Как торжествовал Томский по поводу полученной телеграммы!
ТОМСКИЙ. Покойничек смотрит одним глазом... (громкий смех) (стр. 58.)
Да, громкий смех. Над кем вы тогда смеялись? Над собой смеялись! Как издевался Лозовский по поводу того, что ожидания оппозиции не оправдались!
Почему вы думаете, -- вопрошал он, -- что второе ваше предположение осуществится? Погодите... (стр. 53).
Что мы на это отвечали:
ТРОЦКИЙ. Значит, победили там в данный момент более умные, более хитрые, поэтому пока и не разорвали (шум). (Стр. 53.)
Опять "шум". Совершенно ясно было для Сталина, для Лозовского и других, что оппозиция руководствовалась "грубо фракционными соображениями", а не заботой о том, как нам правильно отличать друзей от врагов, союзников от изменников. Отсюда-то и смех, и шум, в производстве которых Андреев занимал не последнее место. "Почему вы думаете, что второе ваше предложение осуществится? -- спрашивал Лозовский. -- Погодите..." Большинство было с Андреевым и с Лозовским, т. е. со Сталиным. Пришлось погодить. Годили больше года. И оказалось, что Англо-русский комитет, который должен был, по Рыкову, крушить буржуазные твердыни, помог своей буржуазии нанести нам удар и потом прикрыл удар Чемберлена против нее своим дополнительным ударом.
За политику оппортунистических иллюзий всегда приходится тяжко расплачиваться, когда наступает час больших событий.
8. Мы уже упоминали, что Андреев совершенно обходит в своем докладе берлинское совещание АРК в апреле 1927 г., как если бы его вовсе не было. Между тем, это совещание является наиболее важным этапом в истории АРК после срыва генеральной стачки. На берлинском совещании делегация ВЦСПС обновила свое доверие Генсовету. Делегация держала себя так, как если бы не было ни предательства генеральной стачки, ни предательства стачки углекопов, ни предательства китайской революции, ни предательства СССР. Все векселя были переписаны заново, и Томский хвалился, что это было сделано в духе полного "взаимного понимания" и "сердечных отношений". Оказать большую помощь изменникам нельзя было. Что вы за это получили? Разрыв АРК через 4 месяца, когда наше международное положение ухудшилось. Во имя чего мы капитулировали в Берлине? Попробуйте ответить! [Вот на этот вопрос т. Андреев не сказал активу железнодорожников ни слова.]