Фейст Раймонд. Доспехи дракона

   Партия Синего Колеса — одна из старейших в Цурануани. Она не так многочисленна, как партия Войны, главой которой является сам Стратег, или Имперская, однако она все же очень влиятельна в политике государства.
   Со времени осады замка я ни разу не видел на вашей земле ни воинов из тех родов и кланов, что составляют партию Синего Колеса, ни их знамен. Я уверен, что новый Альянс, который главы партии заключили со Стратегом, — результат сложных политических комбинаций и интриг. Словом, все решили Игры Совета.
   Фэннон нахмурился и пробормотал:
   — Неужто мы должны поверить, что стратегия противника в этой войне зависит от политических игр и амбиций нескольких людей?
   Чарлз закивал головой:
   — Именно так все и обстоит, мастер Фэннон. Те, кто всегда поддерживал Стратега, его партию и клан, наверняка в силу различных комбинаций приобрели большой вес в Совете. Иначе им не удалось бы склонить Синее Колесо к этому новому альянсу.
   Отец Тулли, часто беседовавший с тремя пленными цурани и потому лучше других осведомленный о положении дел в Империи, с тяжелым вздохом подытожил:
   — Выходит, все маневры этого Синего Колеса были продиктованы одним лишь желанием добиться большего веса в Совете. А о войне как таковой главы этой партии почти не помышляли.
   Чарлз улыбнулся.
   — Вы лучше других постигли смысл Игр Совета, святой отец.
   Фэннон развел руками.
   — Невероятно! Тысячи солдат погибают из-за глупых амбиций нескольких политиков!
   — Если позволите, я приведу вам один пример воинской доблести, как мы, цурани, ее понимаем, — с усмешкой предложил Чарлз.
   — Изволь! — подал голос Арута, все это время нервно теребивший край скатерти.
   — В первый год войны один из подчиненных Стратега, военачальник по имени Тасайо из клана Минванаби, повел свои отряды в атаку против ламутского гарнизона. Тасайо — не только один из военачальников нашей армии. Он также доводится кузеном главе своего клана, господину Джингу. Приказ о наступлении был отдан предводителю атакующих, господину Седзу из рода Акома, заклятому врагу Джингу. Ла-мутцы перебили солдат Акома почти поголовно. В бою погибли и сам Седзу и его юный сын. Тасайо со своей армией пришел им на помощь. Но он не успел спасти Седзу и его сына от гибели. Зато одержал блестящую победу над ламутцами, чем укрепил позиции Стратега в Высшем Совете.
   Глаза Фэннона едва не вылезли из орбит.
   — Это самое мерзкое двоедушие, о каком я когда-либо слыхал!
   — прохрипел он, стукнув кулаком по столу.
   — Однако, если судить по их меркам, — слегка скривив губы в улыбке, бесстрастно проговорил Арута, — это не что иное, как блестяще разыгранная военно-политическая комбинация.
   — Ваша правда, принц! — согласился Чарлз. — Благодаря успеху в этой операции Тасайо обрел много новых союзников в Совете. В число их вошли и те, кто прежде был дружен с погибшим Седзу.
   Арута хмуро сказал:
   — Но для нас главное во всем этом то, что весной на земли Королевства, судя по всему, прибудут новые вражеские армии, воины тех кланов, что входят в это Синее Колесо. Сколько их, по-твоему?
   — Около десяти тысяч человек, ваше высочество, — с поклоном ответил Чарлз.
   Принц развернул несколько пергаментных свитков, лежавших перед ним на столе.
   — Последние известия, полученные нами с фронтов, сводятся к одному: цурани усиливают натиск, они держат наших воинов и командиров в постоянном напряжении. А вот что пишет лорд Дуланик из Крондора: «Ваши опасения о возможной атаке на Крайди во время весенней кампании неосновательны. Враг ведет массированное наступление на иных рубежах. Посему я советовал его высочеству принцу Эрланду не посылать отряды крондорской армии к Дальнему берегу. Они наверняка будут задействованы на других фронтах, там, где противник наиболее активен». — Арута отложил свиток и обвел глазами своих советников. — Мне кажется, теперь их замысел нам вполне ясен.
   Он отодвинул от себя все свитки и разложил на столе карту Королевства. Подозвав к себе Чарлза, принц спросил:
   — Где, по-твоему, будут задействованы новые отряды твоих бывших соотечественников?
   Цурани склонился над картой.
   — Трудно сказать, ваше высочество. Ведь очень многое зависит от политической ситуации, от позиций противоборствующих сторон в Высшем Совете. Я не ведаю, что там теперь происходит, но, если отбросить все соображения, кроме чисто военных, мне думается, весной нам следует ожидать наступления на Крайди. Значительные силы, что недавно примкнули к Военному Альянсу, могли бы одержать легкую и блестящую победу над крайдийским замковым гарнизоном. Однако Стратег может ведь и пойти на риск, ради восстановления своего пошатнувшегося престижа двинув все войска против главной западной армии Королевства, которой командует ваш родитель его сиятельство герцог Боуррик.
   В разговор вмешался Фэннон:
   — Хорошо, ваше высочество, что мы успеем предупредить обо всем этом герцогов Боуррика и Брукала! Ведь огромная армия, находящаяся под их командованием, сумеет дать отпор этим цурани. К тому же, они прикажут и двум тысячам солдат из гарнизонов Вабона двинуться маршем им на подмогу.
   — Да, но ведь на подмогу врагам явятся не две, а десять тысяч воинов! — вставил Амос.
   Фэннон развел руками:
   — Больше-то все равно взять неоткуда!
   — Важно, что это будет кавалерия, — сказал Чарлз. — Ведь мои бывшие соплеменники так и не научились ездить верхом.
   — Однако самое важное на сегодняшний день, — подытожил Арута, — это убедить Дуланика в том, что мы больше, чем кто-либо, нуждаемся в подкреплении из Крондора.
   — Даже незначительная часть крондорского гарнизона смогла бы увеличить нашы шансы на победу, если замок снова будет взят в осаду. Но ведь теперь уже конец осени! Нам надо спешно известить обо всем его сиятельство Боуррика и лорда Дуланика, — добавил Феннон.
   — Твоя правда, — вздохнул Арута. — Я теперь же отправлюсь в Крондор. Еще через пару недель такое путешествие станет невозможным: ни один корабль не пройдет пролив Тьмы.
   Фэннон выпрямился на стуле и строго взглянул на принца.
   — Но ведь ваш отец своим приказом назначил вас командующим крайдийским гарнизоном. Вы не можете сложить с себя эти полномочия!
   — Еще как могу! — усмехнулся Арута. — Я знаю, тебе не хочется принимать командование на себя. Но ничего не поделаешь, мастер Фэннон, придется! Ведь никто, кроме меня, не сумеет убедить Эрланда послать в Крайди войска из Крондора. Он слишком недоверчив и осторожен.
   — А каким же образом ваше высочество рассчитывает попасть в Крондор? — вкрадчиво спросил Амос Траск. — Ведь путь по суше отрезан войсками цурани, а в порту, кроме нескольких жалких люггеров, нет ни одного стоящего корабля, который выдержал бы такое плавание.
   — А как же «Рассветный Бриз»? — с улыбкой спросил Арута.
   Амос широко раскрыл рот и вытаращил глаза.
   — Да вы никак шутите, ваше высочество?! Я ведь знаю эту посудину как свои пять пальцев! Она не намного лучше люггера, а кроме того, у нее поврежден киль! Чем выходить на ней в открытое море, лучше уж вам нырнуть вниз головой в дождевую бочку. Так и так потонете, но ведь зато без всяких хлопот!
   Арута забарабанил пальцами по столу.
   — Знаешь, я предвидел, что мне придется плыть в Крондор, еще до возвращения Мартина, Чарлза и Гаррета из разведки. Уж больно неспокойно было у меня на душе в последние дни. Я словно чувствовал, что вскоре нам придется снова оборонять Крайди от неприятеля, и приказал починить шхуну две недели тому назад. Думаю, что скоро работы будут закончены. Что ты на это скажешь?
   — Скажу, — пробасил Амос, воинственно выпятив вперед бороду, — что в таком случае она, может статься, будет годна для плавания у берегов. Но ведь если держать курс на Крондор, вы наверняка попадете на ней в один из свирепых зимних штормов! Я уже не говорю о проходе через пролив Тьмы!
   Арута развел руками.
   — Выбора у меня нет. Через несколько дней я отправляюсь в Крондор на «Рассветном Бризе». Боги милостивы. Они не допустят моей гибели, когда столь многое зависит от успеха этой миссии!
   Амос вскинул голову и прищурился:
   — А что же Оскар Дентин? Он согласился вести свою посудину в Крондор?
   — Я еще не сказал ему о том, куда намерен плыть.
   — Поздравляю вас с таким капитаном! — мрачно осклабился Амос. — Известно ли вам, ваше высочество, что Оскар Дентин — отпетый негодяй, что доверять ему нельзя ни на грош? Ведь он перережет вам горло и выбросит за борт, вот что он с вами сделает, едва башни Крайди скроются из виду! Зиму он проведет с пиратами Островов Заката, а по весне двинет на своей посудине к Вольным городам! Какой-нибудь из наталезских писарей нацарапает под его диктовку слезное письмо вашему родителю о том, как во время шторма вас смыло волной за борт! А после Дентин целый год будет пьянствовать на те денежки, что вы заплатите ему за это плавание!
   — Но я купил у него этот корабль, Амос! Теперь я — владелец «Рассветного Бриза», — сказал Арута.
   Амос пренебрежительно махнул рукой.
   — Хозяин вы или нет, принц вы или сам король, — на корабле ваше высочество всего лишь пассажир. Говорю вам, на любом судне есть только один бог и господин — это капитан! Отдавать ему приказания смеет лишь портовый лоцман. Да и то вполголоса! Нет, ваше высочество, помяните мое слово, не сносить вам буйной головушки, коли на капитанском мостике вашего корабля будет стоять Оскар Дентин!
   Сдерживая улыбку, Арута спросил:
   — А у тебя случайно нет на примете другой кандидатуры, друг Амос?
   Амос глубже уселся в своем кресле и развел руками.
   — Раз уж вы меня поддели на крючок, можете теперь выпотрошить и содрать чешую. Передайте Оскару, чтоб теперь же убирался из капитанской каюты. Я сам наберу в порту матросов взамен его головорезов. Хотя, по правде говоря, там в эту пору трудно отыскать стоящих моряков. Выбирать придется из портовых пьянчужек да всяких молокососов, которые и моря-то не видали. Но только прошу вас во имя всех богов, не говорите никому, куда мы поплывем! Иначе и эти-то все разбегутся!
   — Хорошо! — улыбнулся Арута. — Отныне ты будешь распоряжаться всеми приготовлениями к отплытию. — Он взглянул на Мартина. — Длинный Лук, ты поедешь с нами.
   Мартин привстал со своего стула.
   — Я, ваше высочество? Но зачем?
   — Я хочу, чтобы ты сам рассказал принцу и герцогу Дуланику о том, что вы видели в лагере цурани.
   Мартин нахмурился, но через мгновение чело его прояснилось.
   — Я никогда не бывал в Крондоре, ваше высочество, — сказал он и, криво улыбнувшись, добавил: — Рад буду воспользоваться этой возможностью.
   Амос Траск распекал одного из нанятых им матросов, молодого паренька, крепившего полотнища парусов одно к другому.
   — Да не затягивай ты так, олух несчастный! И не распускай веревки, иначе это будет уже не парус, а растреклятое решето! — Он смачно выругался. — Ну вот, теперь в самый раз!
   Он скорчил гримасу, увидев поднимающегося на палубу принца.
   — Ну и команда подобралась, разрази меня гром! Рыбаки-молокососы да отпетые пьяницы! Пришлось даже оставить нескольких из головорезов Дентина. Вот такие дела, ваше высочество!
   — Но они, я вижу, слушаются твоих приказаний, — с улыбкой ответил Арута.
   — Попробовали бы они перечить мне! — воинственно подбоченившись, взревел капитан. — Но в любом случае весь этот сброд, кроме восьмерых самых надежных, я высажу в Карее, а там найму настоящих моряков.
   — Но ведь тогда нам придется задержаться там, — возразил принц.
   — Игра стоит свеч, ваше высочество. Лучше простоять несколько дней в Карее, чем рисковать идти через пролив Тьмы с этакой негодной командой. Вы уж поверьте, я знаю, что говорю.
   — Этот пролив и впрямь так опасен? — наивно поинтересовался Арута.
   Амос лишь всплеснул руками, изумляясь его неосведомленности .
   — А вы никак решили, что суеверные моряки прозвали его так без особых на то причин? Ничуть не бывало! Я не стану рассказывать вам о нескольких водоворотах, что образуют встречные течения из Горького и Безбрежного морей. И о чудовищных осенних и зимних приливах. Я ни слова не скажу о северных ветрах, которые пригоняют снежные тучи, и тогда вам не разглядеть даже вытянутой руки, не разлепить глаз, не увидать и самой палубы! Но поверьте, нет слов, чтобы описать этот пролив на исходе осени и в начале зимы! Целые сутки, а то и двое или трое вам предстоит плыть вслепую! Это если ветры не погонят вас назад в Безбрежное море. А то и на скалы у южных берегов! А во время штиля все окрест покрывает туман, и течения знай вертят корабль вокруг своей оси!
   — Что и говорить, плавание обещает быть нелегким,
   — улыбнулся Арута.
   — Не подумайте только, ваше высочество, что я сгущаю краски, — обиженно засопел Амос. — Но клянусь вам, если есть на свете капитан, способный провести такую вот бельевую корзину через пролив Тьмы в нынешнюю пору, то это Амос Траск! Я знаю, принц, как вы отважны и решительны. У меня и в мыслях нет запугивать вас или уговаривать отказаться от плавания. Что решено, то решено. Однако я не обинуясь вам советую сердечно проститься с ее высочеством, послать весточки герцогу и принцу Лиаму, а заодно составить завещание и привести в порядок все дела на случай… Сами знаете…
   Арута кивнул.
   — Спасибо за совет, капитан. Но все это я уже сделал. Письма отправлены, завещание написано под мою диктовку и засвидетельствовано Фэнноном и Тулли. А с Каролиной мы нынче обедаем вдвоем. Амос протяжно вздохнул.
   — Вот и хорошо. Мы отплываем с утренним приливом. «Рассветный Бриз» — насквозь прогнивший кривобокий люггер, годный только для прибрежного плавания. Но я проведу его через пролив, даже если мне для этого придется тащить его на своей спине!
   Принцесса рука об руку с Роландом прогуливалась по осеннему саду. Некогда пышные клумбы являли собой печальную картину. Цветы поникли и высохли, лишь кое-где сквозь тронутую первыми заморозками землю и опавшие с деревьев коричневые и красные листья проглядывали зеленые стебли сорняков. Роланд все никак не мог найти слова, чтобы сообщить Каролине о своем скором отезде. Наконец, глубоко вздохнув, он пробормотал:
   — Когда-нибудь мне предстоит стать бароном Тулана, принцесса. А ведь я не был дома уже девять лет! Завтра я отплываю вместе с Арутой.
   Каролина взглянула на него с грустной улыбкой.
   — Мне это известно, Роланд!
   — Как?! Откуда?! — опешил сквайр.
   — Неужто ты не знаешь, что в Крайди, как и везде, и у стен бывают уши? Мне обо всем рассказали мои фрейлины. Но, Роланд, ведь за истекшие девять лет отец привык обходиться без тебя. Неужто тебе необходимо ехать туда сейчас?
   Роланд уныло кивнул.
   — Ну да! Ведь отец сломал ногу! Он собирался зимовать в Йонриле с бароном Беллами, чтобы лично следить за прибытием пополнений в тамошний гарнизон. Теперь мне придется ехать туда вместо него. Ведь все мои братья еще так малы! За время зимнего перемирия надо как следует укрепить этот форт.
   Каролина невесело усмехнулась.
   — По крайней мере мне не придется ревновать тебя к придворным дамам Тулана!
   Роланд с улыбкой кивнул.
   — Я пробуду дома всего один-два дня, а потом на долгую зиму затворюсь со старым бароном в этом забытом богами форте.
   Каролина улыбнулась:
   — Надеюсь, ты не проиграешь в карты гарнизонным офицерам свое будущее баронство? Для твоего отца это был бы неприятный сюрприз!
   Роланд с любовью и нежностью заглянул в синие глаза, в глубине которых затаилась грусть.
   — Я буду скучать по тебе, Каролина!
   Она взяла его руки.
   —А я-по тебе!
   — Обещай мне, что не будешь часто грустить и плакать!
   — Обещаю, — всхлипнула Каролина и приникла к его груди. По щекам ее заструились слезы.
   Роланд нежно гладил ее по голове, приговаривая:
   — Время пролетит быстро, вот увидишь. Мы оба не успеем оглянуться, как настанет весна и я вернусь в Крайди. А пока тебе предстоит распоряжаться здесь всеми без исключения. Ведь на тебя станут полагаться даже старые брюзги Элгон с Фэнноном!
   — Молю тебя, Роланд, будь осторожен! — сказала Каролина, справившись со слезами. — Если с тобой что-нибудь случится, я этого не переживу!
   — Что может случиться со мной в отдаленном форте во время перемирия? — с улыбкой спросил Роланд. — Кроме крупного проигрыша в карты, разумеется.
   Каролина улыбнулась сквозь слезы. Порыв холодного осеннего ветра взметнул ее волосы и плащ Роланда.
   — Возвращайся скорее, Роланд, — прошептала она. — Ведь ты вернешься?
   — Ну конечно же! — кивнул сквайр и беззаботно улыбнулся. Он поднял взгляд к башням замка. По парапетам бродили часовые. Знамена, укрепленные на наружных стенах, колыхал ветер. Сердце Роланда внезапно сжало тревожное предчувствие. По спине его пробежал холодок. Но он тряхнул головой, отгоняя нелепые страхи, и снова повторил: — Я вернусь, Каролина! Не горюй! Я обязательно вернусь!
   Фэннон взглянул на корабль, контуры которого были едва различимы в предрассветной мгле.
   — Позаботься о Каролине и обо всех придворных, — сказал Арута.
   Старый вояка, не утративший несмотря на преклонный возраст боевой выправки, гордо выпрямился.
   — Не беспокойтесь о них, ваше высочество.
   Арута усмехнулся:
   — А когда Гардан и Элгон вернутся из дозора, вели им позаботиться о тебе!
   Усы Фэннона воинственно встопорщились, выцветшие голубые глаза блеснули гневом.
   — Самонадеянный юнец! Вот вы кто, ваше высочество! А ну-ка сойдите со сходен на берег, и я живо выучу вас почтению к старшим! — Он положил ладонь на рукоятку меча.
   Арута примирительно поднял руки кверху.
   — Прости меня за неуместную шутку, мастер Фэннон! Однако я рад видеть, что ты по-прежнему полон сил и отваги. Гарнизон Крайди остается в надежных руках.
   Фэннон подошел к принцу и потрепал его по плечу.
   — Берегите себя, Арута! Вы — самый способный из всех моих учеников! Мне было бы жаль лишиться вас!
   — Мне тоже! — криво усмехнулся Арута. — Поэтому я непременно вернусь, старый ворчун! И приведу с собой воинов Эрланда.
   Арута и Роланд пробежали по сходням и взошли на корабль. «Рассветный Бриз» был готов к отплытию. Амос Траск отдавал распоряжения деловито сновавшим по палубе матросам. Мартин стоял у борта, глядя на едва различимые вдали башни Крайди.
   Когда корабль медленно заскользил по спокойным водам залива, Роланд облегченно вздохнул и обратился к Аруте:
   — Хорошо, что принцесса не передумала и не вышла проводить нас. Честное слово, я не выдержал бы еще одного прощания с ней!
   — Я прекрасно понимаю тебя, сквайр, — усмехнулся Арута. — Сестра в тебе души не чает. Вот только не пойму, что она в тебе нашла? — Роланд с тревогой, без улыбки взглянул в лицо принца. Когда речь заходила о Каролине, веселый, насмешливый сквайр мгновенно утрачивал присущее ему чувство юмора. Принц был явно доволен его замешательством. Помедлив, он, словно нехотя, проговорил: — Так и быть, когда ты соберешься просить у отца ее руки, я замолвлю за тебя словечко.
   — Спасибо вам, Арута! — просиял Роланд.
   Корабль вышел из гавани. Амос приказал поднять все паруса и взять курс на юго-восток. Подгоняемая легким попутным бризом, шхуна быстро понеслась по темным водам Безбрежного моря. Арута оглянулся. Вдалеке он не без труда разглядел крошечный огонек маяка Лонгпойнт. Лишь теперь он до конца осознал, что надолго покинул отчий дом, пустившись в опасное плавание. Что-то ждет их в Крондоре?
   Арута плотнее завернулся в плащ.
   Принц Арута стоял на капитанском мостике с мечом в руке. Рядом с ним занял боевую позицию Мартин. Охотник достал стрелу из колчана и стал натягивать тетиву. Амос Траск и его помощник Васко также приготовили оружие. Внизу, на палубе собрались шестеро разъяренных матросов.
   — Вы нам солгали, капитан! — крикнул один из них. — В Тулане вы клялись, что пойдете назад в Крайди, а сами повернули корабль к югу! Неужто вы рассчитывали, что мы согласимся идти с вами через пролив Тьмы?!
   — Будь ты проклят! — прорычал в ответ Амос. — Уж не собираетесь ли вы оспаривать мои приказы?!
   — Вот именно собираемся! — выкрикнул бойкий матрос. Пятеро его товарищей согласно закивали головами. Остальные члены команды держались неподалеку, молча ожидая исхода этой перебранки. — Вы нарушили традицию, капитан! Вы не хуже нашего знаете, что прежде чем брать курс на пролив в такую пору, вам следовало заручиться нашим согласием. Верно я говорю, ребята? — Матросы одобрительно загудели. — Вы нам солгали, и мы вовсе не обязаны теперь подчиняться вашим командам!
   Арута услыхал, как Амос процедил сквозь зубы:
   — Ах ты, растреклятый морской законник! Крючкотвор несчастный! — Вслух же он примирительно пробасил: — Что ж, твоя правда.
   Передав свою абордажную саблю Васко, он спустился с мостика, подошел к говорившему и с улыбкой положил руку ему на плечо.
   — Поймите, ребята, — задушевно проговорил Амос, — принцу просто необходимо добраться до Крондора, иначе весной всем нам в Крайди придется туго. И мы поможем его высочеству. — Внезапно выражение его лица изменилось. Хищно оскалившись, он своими могучими руками обхватил матроса поперек туловища, подскочил к борту шхуны и швырнул свою жертву в воды Безбрежного моря. Матрос испустил отчаянный крик. — А ты, раз не хочешь идти через пролив, — мрачно прогудел Амос, — можешь возвращаться в Тулан. Счастливого плавания!
   Пятеро остальных бунтарей, быстро оправившись от изумления и испуга, надвинулись на Амоса. Мартин отпустил тетиву. Стрела вонзилась в доски палубы у ног одного из матросов. Все пятеро оглянулись.
   — Следующая пробьет грудь одного из вас! — пообещал охотник.
   Матросы нехотя отступили.
   — Продолжайте работу! — как ни в чем не бывало скомандовал Траск. Он вернулся на капитанский мостик и крикнул: — А этому дураку бросьте веревку! Если снова начнет спорить со мной, я его выкупаю еще не раз! — Кивнув Васко, он приставил руки рупором ко рту и во всю мощь своих легких проревел: — Курс на пролив Тьмы!
   Огромная волна, захлестнув палубу, едва не сбила Аруту с ног. Он отер соленую воду с лица тыльной стороной руки и принялся взбираться на капитанский мостик. Ступени узкой лесенки были такими скользкими, что ему приходилось изо всех сил цепляться за тонкий поручень. Несколько раз он оступился и едва не свалился вниз. Корабль немилосердно качало. Амос Траск стоял возле рулевого, широко расставив ноги, и напряженно вглядывался в темное ночное небо. Казалось, качка была ему нипочем. Он придерживался рукой за перила лишь при самых сильных кренах шхуны. Арута знал, что Амос неотлучно находился здесь уже более двух суток.
   — Скоро это кончится? — спросил принц, стараясь перекричать рев стихии.
   — Еще день, а может, и два, и три. Кто знает? — ответил Амос.
   Откуда-то сбоку послышался треск. С таким же точно звуком, внезапно пронеслось в голове у Аруты, весной ломались льдины на реке Крайди.
   — К бакпорту! — проревел Амос.
   Корабль повернулся, скрипя снастями. Капитан, прислушавшись к этому звуку, недовольно поморщился.
   Если эти проклятые ветры потреплют нашу посудину еще денек-другой, мы не сможем даже в Тулан на ней вернуться, не то что пройти через пролив! — смачно выругавшись, воскликнул он.
   После выхода «Рассветного Бриза» из Туланского порта прошло девять дней. Последние трое суток море штормило.
   — Вижу просвет в облаках! — крикнули сверху.
   — Где? — отозвался Амос.
   — С правого борта!
   — Право руля! — скомандовал Траск, и корабль стал медленно разворачиваться.
   Арута с изумлением оглядывался вокруг. Он чувствовал себя так, словно вышел из темной комнаты на залитый солнцем двор. Мглу, царившую повсюду еще несколько минут назад, сменил свет, разгоравшийся все ярче. Высокие волны еще плескались о борта корабля, но было ясно, что шторм стихает.
   — Утро! — сонно пробормотал капитан. — Надо же, я потерял счет времени. Мне казалось, что теперь середина ночи!
   Штормовой участок моря остался позади. Арута с любопытством вглядывался вдаль. Там высились два темных уступа. Между ними, казалось, навек застрял небольшой обрывок того шторма, что пронесся здесь несколько часов или дней тому назад. Он хотел было поделиться этим соображением с Амосом Траском, но капитан, перехватив его взгляд, хмуро кивнул и процедил:
   — Пролив Тьмы. Уверяю вас, издали он выглядит гораздо симпатичнее, чем вблизи.
   — Когда мы пройдем через него? — спокойно осведомился Арута.
   — Сейчас! — бросил Амос, поворачиваясь лицом к палубе.-Первая вахта, на марс! Вторая вахта, построиться! Рулевой, курс на восток!
   Матросы бросились выполнять команды капитана. Арута плотнее запахнул полы плаща. Амос положил тяжелую ладонь ему на плечо. этом обещании. Нет, я и в самом деле восхищен твоим умением проревел он. — Ведь если б не он, мы могли бы неделями ждать попутного ветра, а с его помощью мы живо проскочим через этот треклятый пролив!
   Арута словно завороженный смотрел вперед, на приближавшиеся к ним скалы, между которыми предстояло проплыть их кораблю.
   Морские течения и ветры образовывали там вихри и смерчи из мельчайших капель морской воды, не исчезавшие даже в самые жаркие летние дни. Зимой же над проливом свирепствовали ураганы, приносившие снежные облака с вершин Серых Башен. Тучи снежных хлопьев вкупе с осколками льда устремлялись вниз, к морским волнам, но, не достигнув их, снова взлетали к вершинам скал, гонимые бураном. Даже весной и летом немногие капитаны отваживались вести свои суда через этот пролив, где под водой скрывались острые рифы, где течения норовили разбить корабли о скалы или закружить их в бешеных водоворотах. Осенью же и зимой направить туда свою шхуну было равносильно самоубийству.